В повести Георгия Полонского "Доживем до понедельника" встретил примечательную для сайта Фантлаб фразу.
----------------------------
Георгий Полонский. Доживем до понедельника. Киноповесть о трех днях в одной школе.
"Здесь властвуют книги. Верхние стеллажи — под самым потолком. Это не подписные собрания сочинений, которые теперь у всех, — нет, эту библиотеку создавали задолго до нынешней книжной инфляции; старые издания — в большинстве.
На стене одна картина — "Что есть истина?" работы Николая Ге: Диспут Понтия Пилата с Христом в плебейском обличье. Старенькое пианино с канделябрами, диван, рабочий стол где, в сочетании, понятном одному хозяину, лежат том Шиллера, книжка из серии "Библиотека современной фантастики" и старый журнал "Каторга и ссылка"…
Илья Семенович расслабил узел галстука, повалился на диван, взял одну из этих книг. Но нет, не читалось ему".
------------------------------
Георгий Полонский. Доживем до понедельника. Киноповесть о трех днях в одной школе.
Редакция 1997 г.
"Здесь властвуют книги. Верхние стеллажи — под самым потолком. Это не нынешние подписные собрания сочинений со знакомыми всем корешками, — нет, у этой библиотеки еще довоенный базис, старые издания — в большинстве.
На стене одна репродукция — с известной картины "Что есть истина?" Николая Ге. Диспут Понтия Пилата с Христом: для римского прокуратора Иудеи в слове "истина" — труха, но Сын Божий, хоть и близок к мукам Голгофы, а слова этого уступать не намерен…
Старенькое пианино с канделябрами, диван, рабочий стол. На столе, в сочетании, понятном одному хозяину, лежат том Шиллера, книжка из серии "Библиотека современной фантастики" и давно сделавшийся библиографической редкостью (а некогда еще и способный схлопотать своему владельцу беду!) журнал "Каторга и ссылка"…
Илья Семенович расслабил узел галстука, повалился на диван, взял одну из этих книг. Но нет, не читалось ему…"
------------------------------------------------------ -----
Двухкомнатная квартира. Газеты везде: на журнальном столике в столовой (здесь же спальное место матери), на диване в кабинете.
В Интернете есть несколько фотографий Г. Полонского на фоне книжного шкафа в его кабинете. К сожалению, я не увидел ту самую из "Библиотеки современной фантастики". Может быть вам удастся?
888888888888888888888888888888888888888888888888
Эпизод с «электронным» композитором. (Фильм 1968 года.)
"Полина Андреевна, мать Мельникова, смотрела телевизор. В комнате был полумрак. На экране молодой, но лысый товарищ в массивных очках говорил:
"Смоделировать различные творческие процессы, осуществляемые человеком при наличии определенных способностей, – задача дерзкая, но выполнимая. В руках у меня ноты. Эта музыка, написанная электронным композитором. Не удивляйтесь! Конечно, задачи этому электронному композитору ставил человек".
----
"А во-вторых, учтите, что компьютерный композитор, чей опус вы услышите, – это пока не Моцарт, – снова улыбнулся пропагандист машинной музыки".
----
"Звучала странноватая механическая музыка".
------------------------------------------------------ -------
Музыкальная пьеса написанная «электронным» композитором в 1968 году. Композитор фильма — Кирилл Молчанов. Может быть, он сам написал?
888888888888888888888888888888888888888888888888888888 888888888888888888888
Ещё две интересные фразы о книгах. Современный взгляд на сегодняшние учебники.
1970 г.
"Мельников взял со стеллажа учебник истории, взвесил его на ладони. И процитировал:
— «История – это наука, делающая человека гражданином». Так?
— Ну?
— Нет, ничего… Ты никогда не размышлял о великой роли бумаги?
— Бумаги?
— Да! Надо поклониться её беспредельному терпению! Всё выдерживает! Можно написать на ней: "На холмах Грузии лежит ночная мгла…", а можно — кляузу на соседа… Можно перепечатать учебник, чтобы изъять одну фамилию, один факт, чтобы переменить трактовочку… Если есть бумага, почему не сделать? Но ведь души у ребят, у нас с тобой не бумажные, Коля!
— Да чего ты петушишься? Кто с тобой спорит? — поднял на него унылые глаза Николай Борисович.
— Никто. Все согласны. Благодать!…"
---
1997 г.
"Мельников прошелся по кабинету, взял с полки какое-то пособие, полистал.
— Ты никогда не размышлял о великой роли бумаги?
— Бумаги?
— Да! Надо отдать ей должное: все выдерживает! Можно написать на ней: "На холмах Грузии лежит ночная мгла…", а можно — кляузу на соседа… Можно взять мою диссертацию, изъять один факт (один из ключевых, правда), изменить одну трактовочку — и действительно окажется, что для нее "самое время"! Да ведь противно… Души-то у нас не бумажные, Коля! И уж во всяком случае, у ребят не должны они стать бумажными! — грохотал Мельников. — Вот учебник этого года! Этого! …
Николай Борисович поднял на него унылые глаза:
— Да чего ты петушишься? Кто с тобой спорит?
— Никто. Все согласны. Благодать!…"
888888888888888888888888888888888888888888888888888888 888888888888888888888
P.S. Время действия фильма — осень 1966 года. Определил по надписи на памятной фотографии Наташи Гореловой. Из слов мамы учителя Мельникова знаем, что Горелова окончила школу 6 лет назад.
