Вальдимар Асмундсон
Силы Тьмы (фрагмент)
Makt Myrkranna, 1901
Весьма вольный перевод "Дракулы" на исландский, часто уходящий в абсолютную импровизацию.
21 мая
Я больше не сомневаюсь, что в сём замке обитают отвратительные демоны, а не люди, имеющие сердце и совесть.
Сейчас я в нескольких словах опишу, что мне удалось обнаружить.
Я неоднократно осматривал восьмиугольную комнату в поисках тайного выхода, я был убеждён в его существовании, хотя мне ещё предстояло его найти.
Прошлой ночью, после того как граф лёг спать — а я полагал, что спит он крепко, — я решил предпринять ещё одну попытку.
Я открыл дверь своей спальни, зажёг все свечи и исследовал каждый дюйм маленькой комнатки.
Я предполагал, что потайной ход должен находиться прямо напротив двери моей спальни. По сути, в восьмиугольной комнате только четыре стены достаточно велики для двери, поскольку угловые диагональные панели недостаточно широки для прохода. В двух стенах были известные мне двери, — одна вела в мою спальню, а другая в столовую, — и, поскольку одна из оставшихся стен примыкала к внешней стене замка, оставалась последняя. После долгих поисков я нашёл на полу треугольную кнопку и нажал на неё. В тот же миг в стене бесшумно открылась дверь, достаточно широкая и высокая, чтобы я мог в неё пройти.
Теперь я понял, как пожилой леди удавалось мгновенно исчезать всякий раз по выходу из столовой.
Я осторожно посветил фонарём в дверной проём и увидел широкий коридор, днём, видимо, освещавшийся из окон наверху. В конце коридора я увидел лестницу, ведущую вниз.
Я бросился в спальню за спичками и револьвером, затем зажёг свечу в фонаре и начал спускаться по лестнице. Судя по истёртости ступеней лестницей пользовались часто. Я чувствовал себя бодрым и полным сил — наконец-то я нашёл столь долго разыскиваемый выход. Спускался я как можно осторожнее.
Я вздрогнул и остановился как вкопанный, услышав эхо каких-то непонятных звуков. Казалось, эхо доносилось откуда-то из-под земли. Однако вскоре я понял, что это были отзвуки труб, затем музыка постепенно стихла. Пока я неподвижно прислушивался, мне показалось, что я различаю звуки дюжины рогов или труб.
Я напуган этими звуками, впервые в жизни напуган по-настоящему, и чуть было не повернул назад.
Однако сумел взять себя в руки и продолжил спускаться по лестнице.
Я был достаточно осмотрителен, чтобы сменить обычную обувь на тапочки. Я производил шума не больше, чем муха. Когда я спустился на следующий этаж, звук стал отчётливее, и я услышал говоривших людей — их голоса показались мне грубыми и озлобленными. Я услышал, как множество люди говорили хором, как в старые добрые времена, когда школьники заучивали что-то наизусть.
Затем я почувствовал странный запах, а когда поднял фонарь, то увидел тонкие струйки голубоватого дыма, поднимающиеся вверх по лестнице.
Мне стало очень любопытно, и я больше не думал об возможно опасности — вероятно, уже поджидавшей — меня в конце пути. Любой ценой я должен был увидеть, что происходит внизу.
Я спустился по другой лестнице, столь же осторожно, как раньше. Винтовая лестница была вырублена в скале, и я предположил, что нахожусь уже ниже уровня земли замка. Я задавался вопросом, закончится ли когда-нибудь эта лестница?
Наконец я увидел отблеск огня в глубине, в то время как доносившиеся снизу аккорды достигли крещендо.
Я тут же погасил фонарь и застыл на месте.
Отблески огня проникали сквозь низкую дверь у подножия лестницы и отбрасывали свет на нижние ступени, дым застилал конец лестницы, подобно туману. Я спустился ещё ниже, прижимаясь к тёмной стороне стены. Наконец я добрался до двери и осторожно заглянул в неё.
Я расслабился, когда увидел, что дверь ведёт не в куполообразное помещение, откуда исходило свечение, а выходит на что-то вроде балкона, а уже с него следующая винтовая лестница ведёт вниз, в зал, откуда исходит огненное сияние и голоса. Я вышел на балкон и спрятаться за балюстрадой.
Даже если я доживу до ста лет, я никогда не забуду представшее предо мною зрелище.
Низкий, но широкий сводчатый потолок поддерживался двумя толстыми колоннами. Оказалось, что стены не были сложены из кирпича, а были высечены в скале. Они были чёрными, как смоль, от копоти, оставшейся от горящих факелов — источника видимого света, — и от волн дыма, поднимавшихся вверх по лестнице.
Внизу подо мной было множество мужчин и женщин, стоящих отдельными группами; числом примерно в полторы сотни человек.
Я никогда не видел лиц со столь ярко выраженными животными чертами. Я называю их так, ибо именно такие черты мы полагаем нормальными для других существ, но считаем отталкивающими у людей. Я как будто мог узнать отдельные лица, но не сразу вспомнил, где я их видел. Но, немного поразмыслив, понял, что видел похожие черты на семейных портретах графа Дракулы! Когда я пытаюсь вспомнить, какое впечатление произвела на меня их внешность, то полагаю, что они казались скорее дьявольскими, чем звероподобными.
Все они были обнажены по пояс, и было ужасно видеть их желтовато-коричневые тела с мускулатурой, больше похожей на обезьянью, чем на человеческую. Когда человеческое тело гармонично, то является благороднейшим из творений природы, но здесь сочетание примитивного вида, телосложения, осанки порождало нечто более звериное, чем человеческое.
Казалось, что здесь совершается какой-то религиозный ритуал.
Я осмотрелся. Напротив места, где я сидел на корточках, я увидел что-то вроде алтаря — за неимением лучшего слова — из большого чёрного камня с колонной из чёрного мрамора наверху. За этой колонной, по-видимому, заменявшей крест, обычно стоящий на церковных алтарях, на фреске было изображено отвратительное, ужасное лицо с грубыми и непристойными чертами. Вокруг него на чёрном фоне были нарисованы огненные языки пламени.
Вдали находилась большая мраморная лестница, где я увидел шестерых особей, похожих на обезьян ещё больше, чем прочие. Они сидели на корточках и смотрели на стену с противной стороны. Я видел, что мерзкие черты, столь выраженные на других лицах, умножились в этих людях. Их лбы были пологими, морщинистыми и едва достигали дюйма в высоту; на их больших головах росли волосы, похожие на солому; бычьи шеи и очень широкие плечи. Все шестеро были совершенно обнажены, являя загорелые и очень волосатые тела.
Я вздрогнул от этого зрелища и сразу понял, что, должно быть, подобные негодяи одолели меня на лестнице, напав в темноте.
Аккорд, слышанный мною на лестнице, зазвучал снова. Всё подземелье огласилось ужасными звуками. Если трубы израильских священников, маршировавших вокруг Иерихона, были похожи на эти, то неудивительно, что городские стены рухнули. Скала задрожала, и я почувствовал, что теряю сознание.
Затем я заметил высокого старика. Седые волосы и борода, красный плащ, доходящий до пят, хотя руки и шея были обнажены.
Это был граф.
Когда он явился собравшимся, все поклонились так низко, как склоняется пшеница в поле под порывами ветра.
Он прошёл по залу и встал перед алтарём.
После различных церемоний неописуемого характера, я увидел, как шестеро мужчин — если их можно считать таковыми — вошли в комнату по двое, каждая пара вела молодую девушку со связанными за спиной руками. Все девушки были практически обнажены, прекрасно сложены и обладали очаровательной внешностью. Они, вероятно, выглядели бы исключительно привлекательно, если бы лица их не были обезображены ужасом.
Затем появилась ещё одна группа мужчин, похожих на пребывавших в зале. Они несли архаичного вида барабаны, издававшие резкий звук, больше всего напоминающий раскаты грома.
Далее вперёд вышли четверо мужчин иного вида. Они несли блестящие медные трубы, почти столь же высокие, как сами мужчины. Я понял, что именно они были источником тех трубных звуков.
Теперь вся паства приблизилась к алтарю, после чего старик в красном — граф, насколько я мог видеть, — выступил вперёд, чтобы произнести что-то вроде церемониального заклинания. Трубачи снова заиграли на своих инструментах, и в тот же миг одна из горилл схватила связанную девушку, стоявшую рядом с ним, и швырнула на алтарь. Она сопротивлялась, будто сражалась с самой смертью.
Мгновение спустя граф в красном подошёл к девушке. Он склонился над ней, пристально глядя в глаза. Я увидел, как лицо её начало меняться; мало-помалу страх, казалось, исчез, и через некоторое время на мертвенно-бледных щеках появился естественный румянец. Она перестала сопротивляться, губы её раздвинулись в похотливой улыбке. Она наполовину закрыла глаза, откинула голову назад и раскрыла объятия. А затем, казалось, потеряла сознание.
Старик жестом указал на одного из негодяев, стоявшего на коленях у алтаря, и тот немедленно прыгнул на девушку, как дикий зверь. Я с трудом удержался от крика.
Я увидел, как он прокусил горло, словно желая высосать кровь. Жертва пробовала сопротивляться, но всё было закончено в мгновение ока. Она была мертва.
Снова зазвучали трубы, словно возвещая о лежащем на алтаре трупе.
Толпа пришла в неистовство, увидев, как из раны потекла кровь. Граф подошёл к телу девушки, окунул руки в кровь и окропил себя.
Я увидел слишком много и более не мог оставаться в своём укрытии. С большим трудом мне удалось встать. Ноги едва держали меня, и я с огромным трудом поднялся по лестнице. Добравшись до верха, я снова зажёг фонарь. Мне удалось открыть дверь, и я очень осторожно закрыл её за собой. Возвращаясь в свою комнату, я всё ещё слышал ужасные звуки, доносившиеся снизу.
Я чувствовал слабость, будто долгое время был прикован к постели и только что встал. Я упал на матрас, дрожа от страха.
Теологи не выдумывают, что Ад существует, ибо он прямо здесь, на Земле. Я лично стоял на его границе и видел, как дьяволов за работой.
Возможно, придёт и моя очередь быть распятым на этой каменной плите…
Прошло уже два дня, но у меня так и не хватило смелости продолжить изыскания — смогу ли я воспользоваться для побега потайной лестницей.
Всё по-прежнему идёт своим чередом. Граф сидит рядом со мной по вечерам и является воплощением доброжелательности — как в словах, так и в манерах. На столе передо мной лежит новейший справочник по Лондону, а в библиотеке можно найти всевозможные книги, рассказывающие о прогрессивном девятнадцатом веке.
Но внизу, под замком, ужасные человеческие жертвоприношения, затмевающие любые в истории, являются совершенно обыденной вещью.
цитировать