Frankenstein (2025, США, Мексика, реж. Гильермо дель Торо, 2 ч 30 мин)
Тот самый долгожданный фильм из серии - "еще один шедевр на пути к Хребтам Безумия". Дель Торо снова покоряет книжников и любителей романтической иносказательности в уникальном, авторском осмыслении классического готического романа "Франкенштейн" Мэри Шелли. Причем, как и подобает любителю мистического, талантливый режиссер преподносит нам ту сторону произведения, которая вынесена в название "Современный Прометей". Такой подход сулит зрителю не очередной хоррор, или саспенс, разбавленный клише и новыми тенденциями, но великолепное произведение искусства, приправленное символизмом скрытой библейской религиозности, символизмом цвета, и, практически еретической подоплекой.
Итак, перед нами укрытое льдами северное море, неизведанные земли, и датский корабль "Горизонт", который застрял во льдах. Экипаж спасает израненного человека, который спасается от неведомого существа, обладающего неимоверной силой. Спасенный начинает рассказывать свою историю капитану, который проникается жутким и непреодолимо тоскливым повествованием о взлете и падении гения, возомнившего себя сверхчеловеком, но падшим сразу после своего мнимого триумфа. Сам капитан видит в спасенном, коим оказывается Виктор Франкенштейн, родственную душу, столь похожую на него самого, потерпевшего неудачу на пути к мечте открыть Северный Полюс. Но, он и сам не догадывается, что ему придется выслушать и версию, изложенную самим созданием барона Франкенштейна.
История о чудовище, созданном из частей мертвых тел, трагичном и неуместном в мире людей кадавре, безусловно, известна всему миру, однако, во многом, она воплощена в умах скорее киноадаптациями, особенно в России, где неоромантическая готика Шелли не пришлась бы по душе любителям ужаса, но зато все помнят, как должен выглядеть этот киномонстр, воспринимаемый скорее комедийно.
Дель Торо пытается рассказать нам историю об инфантильном падении человека, который не дошел до конца в своей еретической мечте познать Творение, создать подобного себе, так как ему это виделось, но по итогу, после этого квази-создания, просто не справившись с той ответственностью, с какой сталкиваются молодые семьи, родив первенца. Виктор Франкенштейн, сын своей матери, не выдержавший на правах старшего ребенка сурового отношения своего отца, палкой вбивающего в него азы хирургии, сам становится плохим отцом для своего творения. Он слаб, и почти безумен и в своей страсти, и в мнимой любви к невесте брата Элизабет, и в том, что не он должен придти к славе сам, но слава должна спуститься к нему сама.
Гордыня Виктора, по сути являющаяся главным смертным грехом в христианстве, становится тем самым, гностическим, люциферианским знанием. Люцифер обычно воспринимается романтичными людьми, не как первый враг Бога, но, как принесший людям тайное знание и свет, первый среди падших ангелов, Утренняя звезда, Прометей. Именно поэтому мы так часто видим непреодолимо страстную в своем смирении молитву мальчика к статуе некого ангела, уже в кошмарах взрослого мужа, воплощенного в ангеле смерти с ухмыляющимся черепом вместо лика. Именно гордыня свергла Люцифера с неба, и именно гордыня Виктора Франкенштейна погубила в нем творца.
Элизабет, излишне умная, излишне смиренная и ищущая некого покоя в мирском, оказывается именно тем человеком, который видит в чудовище тот образ, который мы встречаем у дель Торо не раз — это практически влюбленность в монстра. Но, в отличие от той же "Формы воды", влюбленность эта платоническая, такая, которая могла бы быть у Белль или героини "Аленького цветочка". Она начитана, она ищет бога не в себе, как творце, но как той, что может его принять, как свет и любовь, именно поэтому, существо, созданное непорочным, кажется ей воплощением божественного, того, что она искала всю жизнь. Так, повторяется история Адама и Евы, где имя Элизабет стало вторым словом, произнесенным чудовищем.
Оружейный магнат Харландер дает зрителю понять то, что все в этом мире успешно, что сделано войнами, именно поэтому он так похож на персонажа "Синей птицы "Метерлинка, он расчетлив, он знает, что имеет, как это преумножить, как остаться в выигрыше, но именно мирское, человеческое, то что мы видим в сценах конвейерной казни, где Франкенштейн, живущий по бедности в свое время в мясных рядах — теперь сам выбирает себе тела, или на поле брани, где сотни солдат также — лишь материал. А в итоге — постыдная болезнь и метод лечения — наиболее вредный, поименованный именем бога Меркурия, лечение ртутью. Он мечтает, он страстно вожделеет жизни и хочет сделать Франкенштейна инструментом всего этого, впрочем, в итоге, оказавшись всего лишь больным стариком, не могущим ничего поделать с Творцом-Франкенштейном, и так бесславно ушедший.
Вильям Франкенштейн — тень своего брата, излишне тихий, любящий золотые оттенки в своей одежде, слишком мирской в этом "библейском" повествовании, потакающий извечный помощник, он показывает нам всю ту обыденность человеческого мира, в его рутине, повседневности и мнимом успехе. Тут не нужна эксцентричность, не нужна бравада, здесь есть только течение и мирно плывущий по нему листок.
Но листок пускает и новообретённый человек, тот, что создан из многих тел, но в итоге, как и первочеловек библейский, практически бессмертный, потому что безгрешен. Его нельзя убить, его раны затягиваются, и даже динамит ему нипочем. Слишком трогательный, что даже уродство монструозности не делает его отвратительным. Он ищет знания, отвергнутый творцом, словно изгнанный блудный сын, он проходит дорогой познания, чтобы простить и быть прощенным там, у края земли на корабле с символичным названием "Горизонт". Он добр, но яростен, словно древний атлант, и именно он становится настоящим новым Прометеем, израненным душевно, но ищущим и дающим свет даже тем, кто этого света не видит, недаром первым, что показывает ему творец Виктор является солнце.
Немаловажным фактором этого фильма является и символика цвета, где мы видим даже небольшие отсылки на "Багровый пик", когда перчатки Виктора, словно запятнаны кровью, а вуаль его матери также кровава, как кровь, часто идущая рука об руку со смертью. Многие женщины в фильме носят вуали, даже во время сцен свадебных приготовлений Элизабет-невеста, практически неотличима от прочих дам. Невесты также умирают, и возрождаются на следующий день после ночи. Вообще, наряды Элизабет очень красивы.
Работа декораторов, гримеров, специалистов по подбору актеров, саундтрек и работа оператора также безупречны. И у нас имеется еще один великолепный фильм, который этой осенью набралось немало.
