В течение недели, начиная с 7 августа 1970 года «Общество Рецепторов» размещало во всех лондонских газетах следующее объявление: «Полропок с Антареса установил контакт с «Обществом Рецепторов». Он выступит с помощью дистанционной техники в театре Труро в субботу, 12 августа, в 19:30. Полропок сообщил, что хочет сообщить нечто важное жителям Земли. Билеты по цене 10, 5 и 3,6 шиллингов».
Джеймс Хардакр прочёл объявление с удивлением и интересом. Название общества что-то ему напоминало. Несколькими неделями ранее в баре его друг Кей Холлерит дал ему свою визитку с новым адресом и телефоном. Хардакра заинтриговало то, что среди прочих достижений Холлерит с гордостью указал новое: вице-президент «Общества Рецепторов».
— «Общество Рецепторов»? — спросил он тогда. — Что это такое?
Холлерит рассмеялся
— Приходи как-нибудь на наше собрание. Посмотришь на аппаратуру. Это потрясающе.
Но хотя Холлерит и пустился в сбивчивый рассказ об обществе, разговор как-то сам собой угас. Всё, что узнал Хардакр — это то, что они «кое-что делают». Он отложил газету, затянул пояс халата и подошёл к телефону. Задумчиво затушив окурок, набрал номер.
— Привет, Кей, это ты? Это Джим Хардакр. Видел ваше объявление в газете.
— А, старина? Надеюсь, ты придёшь?
— Ну, и о чём всё это?
— Ровно о том, что написано. Полропок, он живёт на одной из планет Антареса. Его-то ты и увидишь.
Хардакр слушал с недоверием. Он с трудом верил, что такой солидный человек, как Кей Холлерит, с его сухим чиновничьим голосом, действительно произносит такие вещи.
— Ты же не серьёзно? Что, пришелец со звёзд выйдет на сцену и устроит шоу? Тарелки с Венеры и всё в таком духе? Не думал, что ты ввяжешься в подобное, Кей.
В трубке послышалось сдержанное покашливание.
— Всё по-настоящему, Джим. Всё честно.
Хардакр вздохнул.
— Ладно, а цель какая?
— Хм... ну, в этом мы сами не уверены. Думаю, узнаем тем вечером.
— Но вы же должны знать!
— Послушай, говорить будет Полропок, а не я. Тебе ещё что-нибудь нужно? Мне пора в офис.
— Да. Как насчёт двух бесплатных билетов? Я возьму с собой Джуди.
— Кого?
— Джуди, мою девушку.
— Ох. Вообще-то не думаю, что смогу устроить бесплатный проход. У общества ресурсы не безграничны, сам понимаешь. Брось, десять шиллингов тебя не разорят.
— Пожалуй, нет, — пробормотал Хардакр, стараясь не чувствовать себя задетым.
— Вот и славно. Увидимся в субботу. Пока.
В трубке щёлкнуло. Хардакр положил трубку, снова взял газету, перечитал объявление и потёр щетину на подбородке.
— Безумие, — пробормотал он. — Просто безумие.
Тем не менее в следующую субботу он пришёл в театр Труро. Первое, что бросилось в глаза, — полная неорганизованность мероприятия. Билеты он купил без проблем — кассой заведовали владельцы зала. Но билетёров внутри не оказалось. Джуди вцепилась в его руку.
— Где нам садиться?
— Похоже, где угодно.
— Что? И ты заплатил по десять шиллингов за билет? — Она раздражённо нахмурилась. — Мы могли бы заплатить по три с половиной и сесть где захотим.
Хардакр пожал плечами.
— В этом весь Кей. Выглядит эффективным, но у него есть слабые места. Когда он берётся за проект, то зацикливается на одной центральной идее, а детали оставляет на самотёк.
— Предоставляет нам самим в них разбираться, ты хотел сказать, — рассмеялась Джуди, успокаиваясь. Она посмотрела на толпу, неторопливо текущую по проходам. — Давай сядем вон там. Всё равно это будут места за десять шиллингов.
Они заняли места в центре зала и стали ждать. «Труро» когда-то был одним из главных театров Лондона, но теперь немного обветшал и вышел из моды. Всё в нём выглядело довольно пыльным. Хардакр оглядел вычурный, украшенный резьбой и позолотой интерьер. Даже в свои лучшие времена он, должно быть, казался безвкусным.
— Обожаю это место, — сказал он. — Здесь всё в таком ужасном вкусе!
— Это заметно.
Но Хардакр уже не слушал. Его внимание привлекли люди, пришедшие в театр.
По мере того как зал заполнялся, в здании воцарилась определённая атмосфера. Помимо обычного сборища чудаков, оккультистов и людей, интересующихся «внеземным» — в мистическом смысле, конечно, — он понял, что реклама также привлекла толпу тех, кто просто пришёл посмеяться. Среди них были и доморощенные комики из Ист-Энда, и сомнительные молодые люди в диких нарядах. Никто, казалось, не воспринимал вечер серьёзно. Хардакр заподозрил, что Обществу придётся несладко.
Зал был почти полон. Публика, несмотря на приподнятое настроение, вела себя прилично, за исключением группы горлопанов в первых рядах партера, которые уже решили начать развлекаться самостоятельно.
— Кто бы сомневался, — пробормотал Хардакр. — Могли сесть где угодно, но нет, полезли в первый ряд. Просто животные из стойл в партере.
— Ну и что? Они, наверное, не больше нашего знают, зачем пришли сюда. Если ты думаешь...
— Тсс. Начинается.
Кей Холлерит вышел на сцену и встал перед огромным грязно-зелёным занавесом. Дождавшись тишины, он заговорил:
— Добрый вечер, дамы и господа. Сегодня к нам обратится Полропок, житель Антареса. Но сначала позвольте представить вам президента «Общества Рецепторов», мистера Брауна.
На сцену вышел второй человек — в поношенном сером костюме, в очках с толстыми линзами и с редеющими волосами. Сначала он казался довольно незначительным, но когда Холлерит ушёл, Хардакр понял: это лишь потому, что Браун даже не пытался играть какую-то роль. Он не собирался подстраиваться под аудиторию. За те несколько секунд, что он молчал, уважение Хардакра к нему стремительно возросло.
— Вы, несомненно, задаётесь вопросом, как организована эта встреча, — заговорил Браун. — Всё очень просто. Общество было сформировано после того, как некоторые из нас начали получать загадочную информацию во время экспериментов в Национальной лаборатории электроники. НЛЭ, к сожалению, не заинтересовалась результатами, поэтому мы основали общество и продолжили работу в частном порядке.
Слова президента, произнесённые без капли ораторского искусства, явно не дошли до аудитории, вызвав лишь неопределённую волну веселья. Беспокойные, почти неслышные смешки прокатились по галереям.
— Эта информация, — продолжал Браун, словно не замечая реакции, — была своего рода сигналом контакта. Мы смогли вычислить, как построить аппарат для полноценной связи с Полропоком. С тех пор мы получили от него одно сообщение, в котором он выразил желание обратиться напрямую к большой аудитории, чтобы передать послание Земле.
Он сделал паузу.
— Появление Полропока на сцене может стать шоком. Я должен предупредить вас об этом. Вы должны понимать, что принцип, благодаря которому он предстанет перед вами — это не телевидение. В каком-то смысле Полропок действительно здесь — хотя на самом деле он находится в сотнях световых лет отсюда. Он здесь, и в то же время его тут нет.
Зал взорвался хохотом.
— Вот ты его видишь, а вот его уже нет! — выкрикнул один из остряков в партере. Президент добродушно улыбнулся.
— Применяемый метод связи также означает, что образ Полропока будет представлен в натуральную величину.
С этими словами он скрылся за занавесом.
Некоторое время ничего не происходило. Зрители начали проявлять нетерпение, заметив, что занавес не открывается. В партере начали раздаваться остроумные замечания.
— Стоило заплатить хотя бы ради этого, — усмехнулся Хардакр.
Джуди немного нервно рассмеялась.
Внезапно Браун снова появился на сцене.
— Полропок, дамы и господа.
И снова исчез.
Через мгновение занавес резко разошёлся. Зал ахнул от ужаса. Огромную сцену целиком занимала чудовищная ступня. Какая-то женщина закричала. Занавес так же резко и дергано сомкнулся.
Джуди вскочила, бледная как полотно.
— Я ухожу.
— Нет, останься. — Хардакр поймал её за руку. — Это впечатляет.
— Впечатляет? Это отвратительно!
— Сядь и замолчи.
Она подчинилась. Оглядевшись, Хардакр увидел, что публика восприняла это не так спокойно. Остряки в партере замолкли. Все казались парализованными, кроме нескольких человек, которые, как и Джуди, встали и направились к выходу.
«Ещё одна черта Кея, — подумал он. — Никакой предусмотрительности. Чёрт возьми, даже в кинотеатрах на фильмах ужасов дежурят медсёстры. Некоторым здесь явно нужен психиатр».
Мистер Браун с измождённым видом проскользнул сквозь всё ещё качающиеся занавеси. Он кашлянул, чтобы привлечь внимание. Возможно, он не понимал, что все глаза в зале и так прикованы к нему
— Сожалею об этой маленькой накладке, дамы и господа, — кротко сказал он. — К сожалению, наши рецепторы были сфокусированы неверно. Полропок слишком велик, чтобы уместить его на сцене целиком. Через минуту мы надеемся показать вам его более... общительную часть.
Он ободряюще улыбнулся и снова покинул сцену. Занавес снова открылся, на этот раз медленнее. Перед ними предстал Полропок с Антареса.
Его огромная голова, имевшая те же пропорции, что и ступня, заполняла сцену почти полностью: подбородок едва касался досок пола, а лысая макушка уходила вверх, скрываясь за верхним краем авансцены. Оба уха были отчётливо видны, так как ширина сцены была больше, чем высота.
Теперь аудитория выглядела окончательно ошеломлённой. От дерзости не осталось ни следа. Во-первых, ни у кого не было сомнений, что Полропок настоящий. Ощущение его присутствия было подавляющим. Он жил, двигался и дышал. Видно было, как кровь пульсирует под его кожей. Более того, его титаническое дыхание источало горячий, едкий запах, который донёсся до Хардакра даже в середине зала. В партере, должно быть, вонь была невыносимой.
— Так им и надо, — толкнул он Джуди. — Комикам из первого ряда.
Черты лица Полропока были крайне любопытны. В них определённо присутствовало что-то нечеловеческое. Глаза располагались слишком высоко, уши — слишком низко. Кости лица были сформированы по иной модели, отличной от человеческой. Но, несмотря на это, мимика выглядела замечательной. В уголках глаз пролегли широкие морщинки от смеха. Уголки губ были постоянно приподняты, что в сочетании с курносым носом создавало впечатление крайнего добродушия и весёлости. Полропок несколько мгновений безучастно смотрел в зал, словно ожидая команды. Затем его рот расплылся в огромной улыбке.
— Приветствую, существа Земли! Полропок передаёт вам предупреждение из глубин световых лет! — Голос был настолько громким и добродушным, что поначалу Хардакр подумал, будто тот шутит. В словах не чувствовалось угрозы — скорее это был шутливый тон старого знакомого, хлопающего по плечу. Оглядев зал, Хардакр улыбнулся про себя, понимая, что роли зрителей и Общества поменялись местами. Теперь именно Полропок владел инициативой, в то время как люди, пришедшие поглумиться над ним, оцепенели в молчании.
Хардакр заметил странность: глаза Полропока не фокусировались. Ответ пришёл сам собой: Полропок не видел аудиторию. Связь была односторонней.
— Там, за пределами ваших орбит, в великом пространстве-времени между звёздами, события снова приходят в движение. Берегитесь! — Брови антаресца поползли вверх. — Как и в далёком прошлом, сейчас происходит больше событий, чем вы думаете. Огромные блоки энергетических уровней трансформируются! Он, лукавый, никогда не спит и вновь заявляет о себе.
Слушая этот громогласный голос, Хардакр осознал странный феномен. Слова Полропока не были чёткими. Если прислушаться внимательно, за ними, казалось, слышались другие слова, похожие на резонанс, несущие почти тот же смысл, но не совсем. Выглядело это так, как если бы Полропок подбирал альтернативные варианты, чтобы точнее донести суть. Хардакр подался вперёд, чтобы уловить эти гармонические слова. Они придавали точность странной манере речи.
— Он, Люссфер, как и миллионы ваших орбит назад, атакует вас снова! Он снова в силе, манипулируя энергетическими сущностями и восходя к своей вечной власти! Как и в прошлом, он приближается, чтобы завладеть вашей планетой.
По спине Хардакра пробежал холодок. Люссфер? Люцифер!
Полропок выдержал долгую паузу
— Сей лукавый, обладающий великой силой, жаждет заполучить эти маленькие сферы. В галактике много его битв! В одиночку он может противостоять многим. Он приносит с собой смерть и гораздо худший, чем она, ужас. Это его жизнь! Скоро он будет у вас!
Убеждённость зала в правдивости его речей теперь была полной. По театру пронёсся шёпот страха, и на мгновение Хардакр заподозрил готовую вот-вот начаться панику — на самом деле, он и сам её чувствовал. Но голос Полропока прервал его мысли.
— И всё же бодритесь, маленькие земные существа! Никогда не отчаивайтесь! — Громовой смешок вырвался из горла антаресца. — Когда миллионы ваших орбит назад Люссфер пришёл, чтобы заявить свои права на вашу планету, вы отбились от него своим оружием. Если за прошедшие века вы не забыли его, готовьте это оружие сейчас. Хоть я и стремился появиться немедленно, похоже, вы не могли организовать встречу до сего момента. Но драгоценные для вас недели прошли. Люссфер придёт немедленно!
«Опять этот Кей! Наверное, не смог вовремя забронировать театр».
— О каком оружии он говорит? — прошептала Джуди.
— Не знаю, — буркнул Хардакр.
— Я предупредил вас, как мог. Не жалуйтесь, что я пришёл слишком поздно. Трудность межзвёздных разговоров заключается в требующемся для них времени. Мы разделены световыми годами. Поэтому я должен копить время! Сотни орбит я накапливал своё время, чтобы иметь возможность поговорить с вами сегодня. И после этого не смогу сделать это снова в течение сотен лет. — На лице Полропока появилось отрешённое выражение. — Я чувствую приближение Люссфера, в полном соответствии со своими расчётами. Вы должны встретить его сейчас. Мой нынешний образ не устоит против его пагубного влияния.
Ещё одна пауза.
— Я не знаю, что это за оружие. Во время вашей последней схватки я был ещё молод, и мой орган коммуникации ещё не сформировался. О вашем случае я узнал лишь по слухам с другой планеты. — Эмоции сменяли друг друга на лице Полропока: искреннее беспокойство, шутливость, готовность бежать. — Он сейчас придёт, для своего удобства промчавшись по моему вектору. Будьте готовы! И помните, малютки, что Люссфер — гигант! Возвышающийся над вами, над всеми себе подобными. Не то, что я, карлик.
«Боже мой, — подумал Хардакр, — если это карлик, то каков же тот, другой?»
Внезапно Полропок исчез, и сцена погрузилась во тьму. Волну ужаса, захлестнувшую зал, нельзя было назвать просто истерикой. Она была наведённой. Хардакр чувствовал, как страх пронизывает его насквозь, сочась с тёмной сцены. Джуди уткнулась лицом в его руку. Люди начали всхлипывать. Постепенно сцену залил жуткий зелёный свет, начиная с заднего плана и распространяясь вперёд, пока не окутал несколько первых рядов бледным, мертвенным сиянием.
Ощущение зла и злобности, исходящее со сцены, безошибочно улавливали даже самые толстокожие. Превозмогая себя, Хардакр вгляделся вперёд. Там, в центре сцены находился чёрный объект длиной около трёх футов, стоящий на низких лапах насекомого. Хардакр не мог избавиться от ощущения, что существо зловеще на каждого из них.
Напряжение в зале лопнуло. Началась паника. Люди вскочили с мест и бросились к выходам. Хардакр потянул Джуди к проходу, подальше от свалки, но почувствовал, что его сносит толпой.
— Что нам делать? — закричала Джуди.
«Нас раздавят», — подумал Хардакр. Он посмотрел наверх. Вдоль верхних частей стен тянулись пустые ложи.
— Туда!
Каким-то образом ему удалось пробраться с ней до стены, а затем войти в узкий дверной проём, ведущий не к выходам, где давка была невыносимой, а к ложам. Оказавшись там, он перегнулся через край и посмотрел вниз на сцену.
Люссфер напоминал огромного скорпиона. Его изогнутый хвост метался из стороны в сторону, и куда бы он ни указывал, страх толпы усиливался. До ушей Хардакра донеслось странное кваканье.
Его затошнило
Смятение, охватившее Хардакра, было вызвано уверенностью в том, что Люссфер непобедим. Он не представлял, откуда взялось это знание — скорее всего, просто от пребывания в его присутствии. Люссфер был великолепен! Он обладал такой мощью и интеллектом, что ни одно человеческое существо не могло ему противостоять. Предупреждение Полропока было бесполезным. Против Лукавого не было оружия. Какое оружие пробьёт эту чёрную броню? Что могло ускользнуть от взора этих тусклых глаз? Люссфер, созданный бог весть какими процессами вселенной, уже был хозяином планеты.
В конце концов толпа схлынула, Джуди ушла, но Хардакр остался, заворожённый. Он почти хотел стать слугой Люссфера. Он видел, как в зал ворвались солдаты, осветили неподвижное тело Люссфера дюжиной прожекторов и открыли огонь.
Ничего не произошло. Люссфер издал звук, похожий на торжествующее кваканье. Оружие расплавилось, солдаты в ужасе бежали, оставив прожекторы высвечивать фигуру Люссфера жёлтыми лучами.
Всю ночь Хардакр просидел там. Знал ли захватчик о его присутствии? Он был уверен, что знал. Почему же тот не уничтожил его? Потому что это не имело значения.
Хардакр обвёл взглядом пустой театр. Часть оборудования «Общества Рецепторов» упала на сцену — сложная электроника с оборванными проводами. Его разум всё ещё был слишком перегружен, чтобы по-настоящему осознать происходящее. Было ли всё реально? Или это кошмар? Могут ли такие вещи случаться на самом деле? Он представил, что происходит во внешнем мире. Пытались ли они уже взорвать театр? Почему его не залили газом? По мере роста влияния Люссфера он представлял, как Лондон подвергается атомной бомбардировке — сначала британскими ВВС, затем американцами, русскими...
Хардакр задремал лишь под утро — даже чувство ужаса притупилось от усталости. Так что, когда он проснулся утром, процесс изгнания Люссфера уже шёл полным ходом. Он проснулся в тишине. Не просто в отсутствии звуков, а в настоящей, мёртвой тишине невероятного напряжения.
Выглянув за край ложи, он увидел, что Люссфер, как и прежде, сидит на сцене, но медленно, дюйм за дюймом, пятится назад со злобной неохотой.
Что-то защекотало руку Хардакра. Он посмотрел вниз. Муравей. Тут он окончательно проснулся. Вся ложа была забита ими. Муравьи!
Со сцены донеслось нечто вроде болезненного ворчания. Затем он увидел, что сцена покрыта пятнами — наступающим ковром муравьёв. Они стекались со всего театра — ползли по креслам, проходам, гроздьями свисали с рампы. Казалось, сюда сползлись все муравьи Лондона.
— Надо выбираться, — пробормотал он. — Иначе съедят заживо.
Хардакр повернулся, чтобы выйти из ложи. Но в этот момент со сцены донёсся пыхтящий, злобный, мучительный звук. Люссфер поднялся на задние конечности, хватая когтями воздух и отчаянно размахивая хвостом. Даже с такого расстояния Хардакр видел, что он был наполовину покрыт муравьями. Затем он исчез.
Атмосфера угрозы тут же рассеялась. Театр снова стал обычным старым зданием из кирпича и камня, если не считать того, что он был полон муравьёв. Хардакр наклонился, чтобы рассмотреть их — обычные садовые мураши. Он рассмеялся и вышел на солнечный свет.
На следующий день всё утихло. Многие потребовали вернуть деньги за билеты. Газеты уделили этому событию совсем мало места. «Общество Рецепторов» пополнило ряды странных объединений в общественном сознании, разве что их недолюбливали чуть больше.
Спустя неделю Хардакр снова встретил Кея Холлерита.
— Что он имел в виду, когда сказал, что Люссфер — гигант? — спросил Джим. — Он был не больше собаки!
Кей поставил стакан виски на стойку и вздохнул.
— Он и есть гигант, — сказал он. — В мире насекомых.
— Но мы же люди!
— Неужели ты не понимаешь, старина? Полропок не знал, с кем говорит. Когда Люссфер совершил свою последнюю атаку, человеческая раса ещё не эволюционировала. Его нападение отбили существа, которые были хозяевами Земли в то время. Муравьи. И они ничего не забыли. Ни его самого, ни того, как его победить. Нам чертовски повезло. — Он улыбнулся. — Когда Полропок выйдет на связь через век-другой, мы скажем ему, что Земля надёжно защищена.
— Муравьи, значит? — Хардакр рассмеялся. — Значит, они считают, что Земля принадлежит им! Что ж, теперь она наша.
— Наша ли? — Холлерит пристально посмотрел на него. — Я бы сказал, что Земля принадлежит тому, кто способен её удержать.
Первая публикация в New Worlds Science Fiction, #133, 11, 1963
Перевод В. Спринского