цитата

...
— Родной Свердловск вы покинули рано?

— Мне было три года, когда репрессировали отца. Сталину доложили, что на его место метит Косарев — шеф комсомола, набиравшего тогда силу (все стройки осуществляли комсомольцы и зеки). И начались репрессии. Посадили секретарей всех комсомольских организаций.

Мой отец был третьим секретарем в Свердловске. Его отправили в лагерь, а меня с матерью и старшей сестрой — в город Слободское Кировской области. Маме запретили работать по специальности (педагог), и она три года была уборщицей.

— Где и как жили?

— В двухкомнатном деревянном доме — неплохо по тем временам. Держали поросенка. У всех соседей была какая-то живность. Сестра ходила в кружок рисования и выучилась позже на художника по раскраске тканей в Житомире, где вышла замуж и живет до сих пор. В 1942-м у меня родился брат. Он, как и я, занимался спортом, но больше увлекался техникой и стал мастером по ремонту телевизоров.

— Сколько отсидел отец?

— Четыре года. Вернулся больным человеком. Ему отрубили ухо, сломали руку и ребра. Говорил: спасло то, что даже под пытками он не признал себя врагом народа, готовившим свержение Сталина. Перед войной отца восстановили в партии и отправили на трудовой фронт — инструктором по работе с молодежью в горьковский обком. Вернувшись, он стал вторым секретарем горкома Слободского. Мама же после реабилитации устроилась в училище при спичечной фабрике «Белка»....

цитата

...Но вместо десантных войск я попал в общежитие стадиона «Динамо».

— Сколько там прожили?

— Полтора года. Моими соседями были не только приезжие футболисты (уникальный парень Геша Федосов, дублер Яшина Володя Беляев, защитник Володя Глотов, форвард Дима Шаповалов), но и олимпийские чемпионы — борец Парфенов, баскетболист Алачачян, метатель молота Руденков, шпажист Рудов. Шесть комнат по четыре-пять человек....

цитата

...Доработав сезон, я уехал в Красноярск, где у меня заиграли Романцев, Тарханов и Гладилин.


— Романцев вспоминает в своей книге: «В Сочи Урин и Загрецкий устроили для нас тренировку: бег по горному серпантину. А у меня с юношеских лет были проблемы с печенью. При сильных нагрузках она начинала ныть. Но бежать надо. Иначе отправят из команды. Смотрю — едет грузовик. Впереди серьезный поворот. Я прибавил ходу и на ходу залез в него. Смотрю, за мной еще человек десять запрыгивают. Больше всего не повезло последним. За ними ехали тренеры на автобусе. И они бы легко их «просекли». А мне повезло. Кросс я «пробежал» в кабине грузовика».

— Ха-ха, молодец. В Москву его утащил спартаковец Иван Варламов, тоже игравший в Красноярске. Романцев потренировался в «Спартаке» три дня, ему не понравилось, и он вернулся в Красноярск. Но в итоге Варламов его все же переманил.

Еще раньше в «Спартак» перешел Гладилин. Романцев — скромный, целеустремленный, а Валера — шалопут. Мог выпить, набедокурить. Разгильдяйничал. Но потом стал депутатом....

цитата

..– Как вообще получилось, что ты родился в России, а теперь играешь за сборную Вьетнама?
– Я родился в Москве. Моя мама русская, а папа вьетнамец. мама – бывшая актриса, а папа – артист балета. Они встретились в ГИТИСе – на обучении. Познакомились в общежитии. Где-то в восемь лет я пошел в школу и во втором классе уже пришел в московский «Спартак»...

цитата

...– Кто сейчас лучший в мире? Вот прямо в данный момент?
– Думаю, что де Хеа. Куртуа очень хорош. Облак – вообще бешеный вратарь.

– А в России кто лучший? Акинфеев?
– Акинфеев – это понятно. Для меня он – большой пример, тем более теперь, когда я стал вратарем сборной Вьетнама – слежу за его интервью – это очень важно и полезно. Мне очень нравится его психологическая устойчивость. Я уже на себе ощущаю, что значит защищать ворота страны. А у меня это Вьетнам. По масштабам это намного меньше, чем Россия. А он – вратарь сборной России! Какой же должен быть внутри человека стержень, чтобы выдерживать то количество грязи, критики.

– Не рано он из сборной ушел?
– Он все сделал красиво – ушел на пике. Сколько по отношению к нему ненависти было… Особенно тогда, после чемпионата мира, когда он пропустил от корейцев. Но мне нравилась его позиция – не завязывать же? А теперь он поставил такую точку! Конечно, если смотреть на того же Буффона, – ушел рановато. Но он видит, что у нас много молодых вратарей – им тоже нужен шанс, стимул развиваться. Я же так и не сказал: в России я считаю сейчас лучшим Селихова. Он всего на год младше меня в «Спартаке» учился – продолжаем с ним общаться, постоянно переписываемся. Поэтому после Акинфеева хотел бы видеть в воротах сборной Сашу....

цитата

Александр Гребнев играл за «Спартак» и «Динамо». Работал водителем, мясником и директором продуктового магазина. Потом вернулся в футбол: тренировал Черчесова на ЧМ-1994, «Аль-Джазиру» и юношескую сборную России, в которой раскрылись Кержаков, Березуцкие и Измайлов.

цитата

— Как умер Леонард Адамов?

— Говорили, что он выбросился из окна, но это не совсем так. Пошли слухи, что у его жены какие-то дела с Базилевичем, новым главным тренером. Узнав об этом, Адамов перерезал себе вены, вышел на балкон, голова закружилась, и он перевалился через низкие перильца.

— Вы дружили?

— Да, и с его женой. Потом она вышла замуж за еврея-стоматолога и улетела в Америку. В Москве мы помогали им решать бюрократические дела. Потом навещали их в Лос-Анджелесе — вместе встречал Новый год.

— Чем занимались после ухода из футбола?

— Устроился на автобазу Гостелерадио, где работало девять мастеров спорта. Директором был спартаковский болельщик. Я возил какого-то теленачальника. Работал через день, но получал всего восемьдесят рублей. А у меня жена, двое детей. Выручил мой друг, барабанщик «Песняров» Шурик Демешко.

цитата

— В первой сборной вы помогали Павлу Садырину. Каким его запомнили?

— Замечательный человек. Мы ведь еще на поле встречались. В 1970 году, когда я играл за Минск, мы продали игру «Зениту». В Питере был юбилей — столетие Ленина, а «Зенит» вылетал, шел на последнем месте. Предпоследняя игра — с нами. Холодно, поле завалило снегом. Нам надо было проиграть, чтобы они не вылетели, но зенитовцы не попадали в ворота из невероятных положений. Цирк. Прострел, наш вратарь Скоков лег лицом к воротам, а зенитовец Кох пробил ему в затылок. Скоков: «Елки-палки, да попади ты в пустые ворота! Я же отвернулся». В итоге заковыряли нам гол. Садырин был тогда капитаном «Зенита».

— Что потом?

— После игры наш тренер Иван Мозер поставил всем игрокам двойки. В Минске нас принял Машеров, глава Белоруссии: «Молодцы! Ордена вам надо давать за то, что помогли «Зениту». Короче, похвалил нас. Я к Мозеру: «Исправляйте двойки».

цитата

...
— Влашича надо подстёгивать?
— Никола из тех людей, которых надо постоянно подбадривать, говорить, что он и вполнакала горит ярко. Тогда Влашич проявляет свои лучшие качества. Его нельзя ни в коем случае критиковать.
— Бекао, наоборот, нуждается в постоянных пендалях?
— Всегда. Всегда. Он и сам этого не стесняется и принимает критику, хотя парень ершистый.
— Кого ещё в ЦСКА надо подстёгивать, как Бекао?
— Набабкина. Если не подстёгивать, это не идёт ему в плюс. Надо знать, кому следует делать замечания в прессе, кому – наедине, кому – при команде. Все люди разные.

цитата

...— Вы ведь тоже неожиданно для многих объявили о завершении игровой карьеры.
— Хорошо помню этот момент. На сборе в Тирасполе ещё, кажется, приземлиться на поле после стыка не успел, а в мозгу уже щёлкнуло: «Всё, финиш». Врачи подбежали, тренер Криушенко подошёл. И я ему: «Николаич, я больше не буду играть в футбол».
— Удивился?
— А вы как думаете? Футболисту 24 года, а он о завершении карьеры твердит. Естественно, глаза у Криушенко округлились: «Ты подумай, позже скажешь». Вечером зашёл с бутылкой коньяка: «Выпей, прежде чем принять решение». Я махнул рюмочку, но мнения не изменил. Он Капскому набрал: «Гончаренко больше не хочет играть в футбол».
— Отчего такая категоричность?
— Когда на одном колене четыре операции сделали, а тут ещё и второе вылетает, понимаешь: восстановиться-то ты, может, и восстановишься, но выше второго-третьего дивизиона уже вряд ли поднимешься. Почему я Васина хорошо понимаю – сам был таким мини-Васиным. Поэтому решение у меня быстро созрело.