Какая роль личности в развитии науки? Насколько важно уметь оценить творческие способности учёного? Какова роль общественного мнения в науке? На эти вопросы, на примере деятельности Розерфорда, и пытается ответить автор.

Честолюбие толкнуло Мак-Крея спуститься в случайно обнаруженную им, но такую заманчивую пещеру. Ещё бы: он, пещерный энтузиаст, рассчитывал там сделать удивительное открытие. И открытие превзошло все его ожидания… да так, что напрочь отбило охоту к любимым пещерам.

Вода ассоциируется наземными животными как среда опасная, несовместимая с жизнью. Это инстинкт природы. Но ведь жизнь родилась в воде. До момента рождения, в период эмбрионального развития, плод находится во взвешенном состоянии в водной среде. Любые роды – это «выход на сушу», выход из мира невесомости в мир гравитации, из обжитого «родного» мира — в мир чужой и неизвестный, в мир, требующий дополнительных энергетических затрат и усилий. Почему же исконная среда плода так неприемлема для взрослой особи? И что, если избавить новорожденного от гравитационной травмы, обеспечив рождение непосредственно в жидкостную среду? Проводимые И.Чарковским опыты дают удивительные результаты и потрясающие выводы...

Блеском старинных куполов, ажурным узором башен, каменной мощью стен смотрит на нас прошлое в своём архитектурном величии. Хранить, беречь и чтить это достояние зодчества – камень человеческого духа и духовную силу камня – всечеловеческая обязанность потомка перед своим великим родичем – Прошлым. Долг автора – напомнить об этом…

Их называют подводными следопытами, археологами мира безмолвия, часовыми истории. Они – любители-энтузиасты, обогатившие подводные исторические исследования множеством неожиданных и счастливых находок…

Кем он был в этой жизни? Поводырём, грузчиком, циркачом, атлетом, авиатором, эмигрантом. Долгая жизнь, полная свершений. И полная долга. Он всегда выполнял то, что требовал от него долг. Долг человека…

Для старого, дряхлого человека оставшаяся жизнь – это сплошная осень. Для ступившего в вечную осень викинга есть старость, но нет битвы. И есть память. Память молодости. Звенящей, радостной, упоённой… Как море, как битва, как далёкое путешествие на Запад…

Цепь и бронзовый ошейник ограничили его свободу, но не сделали его рабом. Зачем рабу свобода? Рабу – незачем, человеку – необходима. Раб – не тот, кто носит ошейник, а тот, кому нравится быть рабом. Свободный же – всегда свободен, даже в цепях. А он любил свободу. А больше всего он любил драться. И никогда лев не будет есть траву…

Красный цвет льда на реке Сыть, красный от крови. Велика была сеча, но пали дружины русские. Смеётся жестокий хан при виде смертельно израненного, умирающего перед ним князя: «Не дожить тебе до рассвета, урус, не дожить. Началась твоя ночь, твоя и Руси твоей. Навсегда. Навеки». Садится солнце, и нет мысли князя крепче и пуще, чем дожить до рассвета. Любой ценой. Всем им назло. И будет утро. Вот только дожить… только дожить…

Случай подарил ему возможность прикоснуться к ноосфере и прожить какое-то время жизнью давно ушедших людей. Он был рабом, разбойником, искателем истины, защитником отечества и чемпионом мира. И в каждом случае он жил не напрасно. Каждая жизнь – уникальна, но вместе взятые – огромное поле, поле человеческого духа, извечного в своём стремлении «идти до конца»…

Старика он встретил случайно. Странного старика. Одет старомодно, высокий, прямой. Цинично-презрительная усмешка. Бездомно-печальные и всезнающие глаза. Маэсто, Шейлок, Люцифер? И разговор он завёл странный. Кто же ты, старик?..

Они – дети Луны. На языке планет – это те, кто ходит по большой дороге под Луной. Они – бродячие комедианты. Они – грязь на скатерти мира и порок на его лице. Они – враги бога, и бич божий падёт на них. Так считает отец Авит. Да только ли бог сжимает в руке этот бич?

Двести с лишним лет Лауданская провинция мечтает о независимости. Но все попытки отложения от Империи заканчиваются одинаково – плахой и топором, красным от крови. Какова судьба нового заговора? Что ждёт будущих заговорщиков, решивших обратится за помощью к бегинке, известной целительнице и обладательнице подлинного Дара?

Дела милосердия – превыше всего. Так гласит устав бегинок. И Тринита, сестра-целительница, никогда не изменяет ему, так как лечит болезни не только тела, но и души. Вот и на этот раз, прихватив сумку со снадобьями, спешит она к больному, недуг которого вызван колдовством, тень от которого ведёт к таинственной незнакомке…

Прародина человечества – сложная и важнейшая проблема, в решении которой ведущая роль принадлежит археологии. Многочисленные находки в разных местах Сибири дают право этому региону стать в число тех центров, которые претендуют на звание «колыбели».

Аргументированная авторская гипотеза о наличии в живых организмах некоего защитного комплекса, выработанного в процессе эволюции, упреждающего будущие изменения окружающей среды с целью адекватного реагирования и повышения шансов на выживание, более известного всем как способность к предсказанию.

В этом Овраге есть всё: старые туфли и варежки, колёса, шарики и дощечки, и даже золотое колечко. Но главное, здесь живут псы. Этот мир их, здесь вся их жизнь, их земля обездоленных, потому что псы эти – бездомные, и жизнь их – собачья. Но как всякая жизнь она не лишена радости и имеет светлые стороны, и «четвероногие беспризорники» живут по её законам. Живут и мечтают, поют на луну, ищут собачью дверку и верят, что когда-нибудь обретут хозяина — Своего Человека.

Каждый охотник отлично знает, что это за зверь. Существование его так же реально, как морского змея или известной всем рыбакам «во-о-от какой рыбины!» Это животное поистине королевской стати, и красота его – предел благородства. А какие у него рога! Тройные, симметричные и вообще исполненные высшего совершенства. И обитает он не только в Америке, но и по ту сторону океана: в Англии, Шотландии и даже в далёкой Германии. Не верите? Спросите барона Мюнхгаузена.

Мир и покой царили на острове Часка. Сам Ниньна-бо-джо, Великий Бог Солнца, построил свой дом на острове Часка. Там обучал он правилам жизни, закону охоты и всякого Зверя, Рыбу и Птицу водил за собою.

Лето на осень сменилось, а там пришёл холод – с севера старый и злой Пебоан заявился: с Красной, как жар, Коноплянкой, что перед ним летела, и Белой, как пепел, Совою, той, что следы заметала.

Белое с неба легло одеяло, Ниньна-бо-джо им укрылся и возвестил: «Спать я ложуся. Всем же созданьям моим, что со мною, в сон я велю погрузится».

День стал коротким, затихло движенье, уснуло всякое в мире живое созданье. Только нашлись смельчаки, что дерзнули слово нарушить и в сон не ложится: Ондатра и Рысь, Куропатка и Заяц, Куница, Лисица и Норка не испугались Зимы-Пебоана.

Крепчают морозы, в гневе старик Пебоан непомерном. Демонов лютых на озеро шлёт он, чтоб покарать непослушных.

Демоны точат копья и стрелы, с воем идут на охоту. Демоны пляшут на озере Часка. Грядёт всем расплата!..

Её привезли в железной клетке и навесили табличку: «Опасно!». Она рычала и бросалась на прутья решётки, как только кто-нибудь оказывался рядом.

Он был обычным смотрителем в зоопарке, но умелым и терпеливым дрессировщиком.

Она – обезьяна. Он – человек. Так начиналась их дружба…