Антон Чехов

Антон Павлович Чехов — выдающийся русский писатель, прозаик, драматург. Классик мировой литературы.

Родился 17 (29) января 1860 года в Таганроге в семье купца третьей гильдии, владельца бакалейной лавки Павла Егоровича Чехова и Евгении Яковлевны Чеховой, урождённой Морозовой. Был третьим ребёнком в семье, в которой всего было 6 детей: 5 сыновей и дочь. Младший брат Михаил Павлович Чехов стал первым биографом брата.

Среди предков писателя по отцовской линии — крепостные крестьяне Воронежской губернии, дед Чехова Егор Михайлович работал на Ольховатском сахарном заводе помещика А. Д. Черткова, известного историка и нумизмата, сначала рабочим, а потом, так как он был грамотным — приказчиком, скопил крупную сумму денег, в 1841 году выкупил у помещика себя и свою семью и переехал с родными в Ростов, в начале 50-х купил в Таганроге маленький домик; мать Чехова происходила из купеческой семьи, среди её родственников были потомственные иконописцы.

Антон сначала учился в греческой школе, с 1868 года — в таганрогской классической гимназии. Свободного времени у него не было: почти каждый день после гимназии отец отправлял Антона в лавку — присматривать за ней и привыкать к торговле. Кроме того Антону приходилось петь в организованном отцом добровольном церковном хоре.

«В детстве у меня не было детства», — вспоминал потом Антон Павлович. Во время учёбы в гимназии Чехов написал свои первые произведения, в том числе — пьесу «Безотцовщина» (обнаружена и опубликована через 19 лет после смерти автора).

В 1876 году отец Чехова разорился, причиной послужил общий упадок торговли в Таганроге и несвоевременно затеянное строительство каменного дома. Павел Егорович распродал имущество и бежал от кредиторов в Москву к старшим сыновьям.

Оставшийся в Таганроге гимназист Антон оказался без средств к существованию и вынужден был зарабатывать на жизнь частными уроками.

В 1879 году Чехов окончил гимназию в Таганроге, переехал в Москву и поступил на медицинский факультет Московского университета.

В марте 1880 года, будучи студентом первого курса, Чехов дебютировал в печати — в журнале «Стрекоза» опубликовали рассказ «Письмо к учёному соседу» (под псевдонимом «….въ») и юмореску «Что чаще всего встречается в романах, повестях и т. п.» (под псевдонимом «Антоша»).

В 1884 году Чехов окончил курс университета и начал работать уездным врачом в Чикинской больнице в подмосковном Воскресенске (ныне Истра), затем некоторое время заведовал больницей в Звенигороде.

В это время Чехов публикует рассказы, фельетоны, юморески под псевдонимами «Антоша Чехонте» и «Человек без селезёнки» или их вариантами, или совсем без подписи, — в различных, преимущественно юмористических, изданиях: московских журналах «Будильник», «Зритель» и др. и в петербургских юмористических еженедельниках «Осколки», «Стрекоза». Чехов сотрудничал с «Петербургской газетой» (с 1884 года, с перерывами), с суворинской газетой «Новое время» (1886—1893) и с «Русскими ведомостями» (1893—1899).

В 1882 году Чехов подготовил первый сборник «Шалость» — из 12 рассказов, но он не вышел, вероятно, из-за цензурных трудностей (известны два тестовых экземпляра сборника). В 1884 году вышел сборник его юмористических рассказов о людях искусства — «Сказки Мельпомены» (за подписью «А. Чехонте»), быстро распроданный и хорошо принятый критикой.

Вскоре Чехов превратился в одного из самых успешных и плодовитых русских авторов коротких юмористических рассказов. В то время, по его собственному признанию, он писал по рассказу в день.

В марте 1886 года Чехов получил письмо от известного писателя Дмитрия Григоровича, давно следившего за творчеством молодого юмориста. В письме Григорович призывал Чехова не растрачивать талант на «мелочи»: «Около года тому назад я случайно прочёл в «Петербургской газете» Ваш рассказ; названия его теперь не припомню; помню только, что меня поразили в нём черты особенной своеобразности, а главное -- замечательная верность, правдивость в изображении действующих лиц и также при описании природы. С тех пор я читал всё, что было подписано Чехонте, хотя внутренне сердился за человека, который так ещё мало себя ценит, что считает нужным прибегать к псевдониму (...) у Вас настоящий талант,-- талант, выдвигающий Вас далеко из круга литераторов нового поколенья (...) Вы, я уверен, призваны к тому, чтобы написать несколько превосходных, истинно художественных произведений. Вы совершите великий нравственный грех, если не оправдаете таких ожиданий. Для этого вот что нужно: уважение к таланту, который даётся так редко. Бросьте срочную работу. Я не знаю Ваших средств; если у Вас их мало, голодайте лучше, как мы. в своё время голодали, поберегите Ваши впечатления для труда обдуманного, обделанного, писанного не в один присест, но писанного в счастливые часы внутреннего настроения. Один такой труд будет во сто раз выше оценён сотни прекрасных рассказов, разбросанных в разное время по газетам».

Слова Григоровича заставили Чехова сделать переоценку своего творчества. В ответном письме он пишет: «Ваше письмо, мой добрый, горячо любимый благовеститель, поразило меня, как молния. (...) Если у меня есть дар, который следует уважать, то, каюсь перед чистотою Вашего сердца, я доселе не уважал его. Я чувствовал, что он у меня есть, но привык считать его ничтожным. (...) Все мои близкие всегда относились снисходительно к моему авторству и не переставали дружески советовать мне не менять настоящее дело на бумагомаранье. У меня в Москве сотни знакомых, между ними десятка два пишущих, и я не могу припомнить ни одного, который читал бы меня или видел во мне художника. (...) Доселе относился я к своей литературной работе крайне легкомысленно, небрежно, зря. Не помню я ни одного своего рассказа, над которым я работал бы более суток, а «Егеря», который Вам понравился, я писал в купальне! (...) Но вот нежданно-негаданно явилось ко мне Ваше письмо. Простите за сравнение, оно подействовало на меня как губернаторский приказ «выехать из города в 24 часа!», т. е. я вдруг почувствовал обязательную потребность спешить, скорее выбраться оттуда, куда завяз...».

В 1888 году Чехов дебютировал в «серьёзном» толстом журнале — в «Северном вестнике» опубликована повесть «Степь». Через год в том же журнале появилась повесть «Скучная история» и пьеса «Иванов», ранее с успехом поставленная на сценах московского Театра Корша (1887) и петербургского Александринского театра (январь 1889). Читатели и критики в целом благосклонно отнеслись к этим произведениям, высоко оценил «Скучную историю» Лев Толстой.

В октябре 1888 года писатель получил половинную Пушкинскую премию Академии наук за вышедший в 1887 году сборник «В сумерках».

Весной 1890 года Чехов отправился в путешествие на остров Сахалин, бывший тогда местом отбывания каторги для преступников со всей России. Путь из Москвы занял 81 день — по железной дороге до Ярославля, потом пароходом, вновь поездом до Тюмени, а затем на лошадях по Сибири и опять на пароходе. На Сахалине Чехов опросил за три месяца около десяти тысяч человек. Собранная информация послужила основой для книги путевых заметок «Остров Сахалин» (журнальная публикация — 1893-1894, отдельное издание — 1895).

Возвращался Чехов с Сахалина морским путём, на пароходе «Петербург» до Одессы, через Владивосток, Гонконг, Сингапур, Коломбо (остров Цейлон) и Порт-Саид. В Одессе Чехов сел на поезд и 9 декабря 1890 года вернулся в Москву. Помимо многочисленных сувениров, из поездки он привёз трёх мангустов, купленных на Цейлоне.

Трудное путешествие губительно сказалось на здоровье писателя, к тому времени уже больного туберкулёзом.

С 1892 по 1899 год Чехов проживал в подмосковном имении Мелихово. Болезнь прогрессировала, требовались деньги. В 1899 году Чехов продал собственность на свои произведения, которые были написаны и будут написаны в течение двадцати последующих лет, книгоиздателю Адольфу Марксу за крупную сумму — 75 тысяч рублей. Общественность узнала о подробностях договора только в 1904 году, незадолго до смерти писателя, к тому времени авторитет Чехова значительно вырос и озвученная сумма вызвала серьёзный резонанс. Например, Влас Дорошевич утверждал, что «75 000 рублей «за Чехова» очень и очень маленький гонорар», поскольку «12 тысяч рублей в год — гонорар очень заурядного журналиста, а мало-мальски выдающиеся получают от 25 до 30 тысяч в год». В конце 1898 года писатель купил в Ялте участок земли, где был разбит сад и построен дом по проекту архитектора Л. Н. Шаповалова. Последние годы Чехов, у которого обострился туберкулёз, для поправления здоровья постоянно жил в своём доме под Ялтой, лишь изредка приезжая в Москву.

«Мелиховский» и «ялтинский» периоды стали важнейшими в творчестве Чехова. В это время он создаёт свои драматические шедевры — «Чайка» (1896), «Дядя Ваня» (1897), «Три сестры» (1900) и «Вишнёвый сад» (1903).

В 1901 году писатель женился на известной артистке Московского Художественного театра Ольге Леонардовне Книппер.

Летом 1904 года Чехов выехал на курорт в Германию. 2 (15) июля 1904 года в немецком Баденвайлере писатель скончался. По свидетельству жены Ольги Леонардовны, в начале ночи с 1-го на 2-е июля Чехов проснулся и «первый раз в жизни сам попросил послать за доктором. После он велел дать шампанского. Антон Павлович сел и как-то значительно, громко сказал доктору по-немецки (он очень мало знал по-немецки): „Ich sterbe“. Потом повторил для студента или для меня по-русски: „Я умираю“. Потом взял бокал, повернул ко мне лицо, улыбнулся своей удивительной улыбкой, сказал: „Давно я не пил шампанского…“, спокойно выпил всё до дна, тихо лёг на левый бок и вскоре умолкнул навсегда».

Фантастическое в творчестве автора:

Несколько произведений в разнообразном творчестве Чехова имеют отношение к фантастике, хотя фантастическое у писателя принимает в основном условные формы, является объектом сатиры или аллегорического приёма.

Уже в первом опубликованном рассказе Чехова «Письмо к учёному соседу», рассказе юмористическом, косвенно затронута фантастическая тема — невежественный рассказчик отвечает своему оппоненту, убеждённому, что «на Луне живут племена»: «Этого не может быть никогда, потому что если бы люди жили на луне, то заслоняли бы для нас магический и волшебный свет её своими домами и тучными пастбищами. Без дождика люди не могут жить, а дождь идет вниз на землю, а не вверх на луну. Люди живя на луне падали бы вниз на землю, а этого не бывает. Нечистоты и помои сыпались бы на наш материк с населенной луны. Могут ли люди жить на луне, если она существует только ночью, а днем исчезает?».

Пародийный фантастический рассказ «Летающие острова», опубликованный с подзаголовком «Соч. Жюля Верна. Перевод А. Чехонте», высмеивает стиль и приёмы научно-фантастических романов 19 века. Гениальные британские учёные Вильям Болваниус и Джон Лунд, а также слуга Лунда Том Бекас отправляются на аэростатах к летающим островам вокруг Луны. Успешно достигнув одного из лунных островов, англичане находят здесь деревья с соком, напоминающим русскую водку, а чуть позже — записки «на одном из варварских языков, кажется, русском», из которых, к ужасу своему узнают, что их опередил некий князь Мещерский. Чехов включил рассказ в сборник «Шалость», планировавшийся к выходу в 1882 году, но так и не вышедший. В следующем году автор направил рукопись в журнал «Осколки», но издатель Лейкин вернул рукопись с комментариями: «...приходится мне возвратить Вам Ваши „Летающие острова“. Во-первых, вещица ничего иного не представляет, как пародию на манеру писания Ж. Верна, а во-вторых — и это главное, — длинна для „Осколков“. Вещица как пародия прекрасная, слов нет.... Рассказ опубликован в том же году в «Будильнике».

В миниатюре «На Луне» отражён диалог двух лунных астрономов, разглядывающих Землю.

В юмористическом рассказе «Моя беседа с Эдисоном» описываются фантастические изобретения — «гастрономофон» («...ставите перед этим отверстием раскаленный уголь… закручиваете этот винтик, придавливаете эту штучку, отмыкаете ток и за сто, двести миль отсюда получаете отражение угля в увеличенном виде. На отражении вы можете варить и жарить всё, что вам угодно…»), «пластинка для расследования мыслей»...

Сатирическая сказка «Наивный леший» — леший превращается в человека, чтобы поучиться у людей уму-разуму и завоевать сердце русалочки.

Юмористический святочный рассказ «Сапожник и нечистая сила» — сапожник знакомится с чёртом, пришедшим под видом заказчика, и просит нечистую силу о богатстве, но жизнь богатого человека оказывается не столь беззаботной, как ожидалось. В финале рассказа выясняется, что ад, черти и богатая жизнь сапожнику приснились.

Также шутками оборачиваются святочные рассказы «Страшная ночь» и «Ночь на кладбище», что не помешало им войти в несколько отечественных и зарубежных хоррор-антологий, например, в американскую антологию «страшной» русской классики — «Stories That Scared Even Stalin: The Great Russian Tales of Horror, Suspense and Fantasy» («Истории, которые напугали даже Сталина»).

Герой философской повести «Чёрный монах» на протяжении жизни общается с призраком «чёрного монаха»; хотя монах, судя по всему, — плод воображения героя, повесть нередко относят к «таинственным» и включают в антологии русской мистической прозы.

В миниатюре «Контракт 1884 года с человечеством» Человечество и Новый 1884 год заключают договор с рядом условий. «Кривое зеркало» из одноимённого рассказа показывает красивых людей уродливыми, но делает прекрасными некрасивых.

Следует отметить ещё юмористический рассказ «Беседа пьяного с трезвым чёртом» — здесь подвыпившему отставному чиновнику после шестнадцатой рюмки является чёрт и долго жалуется на трудную жизнь: »...люди стали хитрее нас... Извольте-ка вы искусить человека, когда он в университете все науки кончил, огонь, воду и медные трубы прошел! Как я могу учить вас украсть рубль, ежели вы уже без моей помощи тысячи цапнули?»; утопическую притчу «Рассказ старшего садовника» и псевдомистический рассказ о природе неясных страхов — «Страхи», рассказ «Рыбья любовь», где «карась, живущий в пруде близ дачи генерала Панталыкина, влюбился в дачницу Соню Мамочкину». Атмосфера «странного рассказа» присутствует в «сценке» «В аптеке».

Нелишне напомнить, что рассказ «Спать хочется» вошёл в антологию «Isaac Asimov Presents the Best Horror and Supernatural of the 19th Century» («Айзек Азимов представляет лучшие произведения хоррора и сверхъестественного 19-го столетия»). Разумеется, рассказ к фантастике отношения не имеет, но обладает признаками хоррора в широком значении термина, точнее — одного из направлений — «жестокого рассказа».

Несмотря на относительную небольшую долю фантастики в творческом наследии Чехова, фантастические приёмы были ему интересны, так в письме к писательнице Елене Шавровой (1894) есть такие строки: «хочется про чертей писать, про страшных, вулканических женщин, про колдунов, но, увы, требуют благонамеренных повестей и рассказов из жизни Иванов Гаврилычей и их супруг».