ЛЕКЦИЯ С ПЕРЕОДЕВАНИЕМ
Недавно возле Планетария мы услышали странный разговор. Только что закончилась лекция. Люди обменивались впечатлениями.
— Вы меня, старого театрала, не проведете! – говорил старичок в пальто с котиковым воротником, — у профессора несомненные артистические данные. Он играл сегодня чудесно! Но зато полковник – боже мой, — как только его выпускают на сцену.
— А как вам нравится студент?
— Сегодня он был просто не в ударе. Но вчера – совсем другое дело. Какая непосредственность, какой острый сценический рисунок!
— Позвольте...— поинтересовались мы. – здесь было, повидимому, концертное выступление Артистов МХАТа или Малого театра?
— Какой там Малый! – ответило сразу несколько голосов, — обыкновенная лекция «Загадка тунгусского метеорита».
После этого мы уже не могли не пойти на лекцию. На следующий день, запасшись театральными биноклями, мы сидели в зале Планетария. Нам пришлось немножко разочароваться: здесь не было ни сцены, ни занавеса, ни opкестра, ни декораций. И лектор Ф. Ю. Зигель меньше всего напоминал артиста, когда ровным голосом читал свою лекцию. Как выяснилось потом, он решил не гнаться за дешевыми сценическими эффектами, чтобы сохранить силы к заключительному акту. Он довольно быстро рассказал о тунгусском метеорите, потом — вообще о том, где, когда и при каких обстоятельствах падали метеориты и как это явление преломлялось в сознании темной бабки Лукерьи. Затем коротко снова вспомнил о тунгусском метеорите: упал, искали, не нашли: так никто и не открыл тайны...
— А я открыл! – послышался голос из публики. На сцене появился молодой человек с книгой в руках, по всем признакам — студент. В зале зааплодировали.
— Это был осколок урана! — запальчиво крикнул он.
Лектор поблагодарил его за ценный вклад в науку и предоставил слово маститому профессору (тоже «из публики»). Ученый муж обвинил студента в незнании элементарных законов физики и что-то нудно говорил про цепную реакцию. Лектор также поблагодарил его за любезное разъяснение.
Затем появился на сцене, то есть на трибуне, полковник. Он, оказывается, сделал поразительное открытие: метеорит вовсе не был метеоритом, а летательным снарядом марсиан. В доказательство он продемонстрировал захваченные из дома диапозитивы. Его вызвали на «бис».
Когда полковник сходил с трибуны, лектор что-то шепнул ему на ухо. Но сделал он это так неосторожно, что шепот донесся до первых рядов:
— Коллега, после лекции – небольшая репетиция...
В рецензии на спектакль принято называть его авторов. Текст этого водевиля с переодеванием, который почему-то называют лекцией, написан А.Казанцевым. Роли «студента», «профессора», «полковника» исполняют сотрудники Планетария. Какую роль во всем этом играет дирекция — неизвестно, Одно можно сказать: весьма двусмысленную.
А. ГРЕКОВ.
(«Московский комсомолец», 24 апреля 1948 года).