Фантлабовскому книжному форуму последних лет посвящается.
Ту песню слыхали,
Сердца затая:
«Бумага, бумага,
Бумага моя!»
На полке прикроватной моей ночью средь книг разных искал я ту, что любит душа моя, искал ту, и не нашел.
Войду же я в сеть, на Фантлаб, на форум зайду, по разделам и веткам его пройду,
И буду искать её, издание, в котором бумага и душа моя объединяться, да возрадуются.
Встретили меня стражи, обходящие форум модераторы.
Вопрошаю я: «не видали ли вы книгу ту, которую любит душа моя?»
Но молчали мне в ответ модераторы,
Ибо ночь была ныне тёмная,
А стражи сии суровые.
Но едва я отошёл я от них в ленту новостную, как нашел я путь к книге моей идеальной.
Указан он был путеводный линк, в лабиринте обозначенный,
И нашел я книгу ту и воскликнул я и добавил я её в корзину сладкой ношею.
Привезут её мне теперь гонцы и тогда наконец я возрадуюсь...
Пусть раскроются листы текстом твоим на белизне твоей,
Ибо гладкость, изгибы белизны твоей слаще вина.
Благоуханны сверкающие листы твои,
Само имя твое источает аромат;
Буду воспевать любовь к тебе, что сильнее всех,
Любовь чистую, белую!
О бумага, белая ненаглядная, о издательство моё, любимое.
Средь тех, что печатали, печатают и будут печатать.
Белизна бумажная, что вовеки идеалом была и пребудет вовеки идеалом сим,
Бумага, бумага, бумага,
Белая, белая, белая —
Буду тебя я славить.
Отныне всегда восхвалять тебя буду я.
В себя заглядываю, и вижу глубоко внутри себя,
Всегда любил я ту бумагу белую,
Сквозь все эти года минувшие,
Что перебивался я бумагой газетной,
Так часто ночами сны мои
Беспокоили видения прочной, плотной белизны твоей
И изломопрочности твоей.
Я помню внушительность толщины твоей
И величие характеристик твоих, грамм на миллиметр.
Я окунаюсь под сень поверхностей твоих,
Равномерности их просвета,
И гидрофобности и впитывающей способности твоих, полных земных и неземных услад и контента,
Что вмещаешь ты, наполняешь ты, и наполняешь вмещая.
О, бумага, носитель аналоговый, в коей начало берёт образование всякое,
Тебя не устану я славить,
Днём вчерашним, днём сегодняшним и днём завтрашним,
Как я славлю тебя меж сторон переплёта,
И меж обрезов твоих!
Свежепрочитан тот текст, который уж забыл я от любви к тебе,
Но несравнимо ничто с той усладой
И той любовью, с которыми славлю я сущность твою;
И ныне — отложил я от себя книгу долгожданную,
Так держу свой рассказ тому, кто со мной солидарен,
Тем, кто, быть может, его повторит и продолжит,
Разовьёт вширь и вглубь тему бумажную,
Дабы не сгинуло слово сиё в ленте сообщений;
О белейшая поверхность текстовая — хвала и любовь тебе,
О, бумага, которую я всем в пример буду ставить.
Принёс я книгу к себе домой
Долгожданную,
Долго ждал я её, ненаглядную.
Шла она ко мне отправлением,
Путём длинным, неналоженным.
Поддержите меня о други,
Плюсами вдохновите:
Болен я от любви к бумаге белой, белоснежной.
Открою я книжку свежекупленную,
Положу её на левую руку,
Правой буду листами шуршать, белоликими...
Заклинаю вас,
О, лаборанты Фантлабовские,
Тиснением золотом и балакроном бельгийским,
Не покупайте бумагу зольную, туалетную:
А купите бумагу белую, упругую
И издательства верные, да возрадуются
А издательства неверные, да устыдятся.
Вот я сплю опять — а сердцу не спится…
Слышу что-то шуршит в ночи:
Бумага ли моя,
Средь покровов переплёта заключённая!?
Книгу я закрыла и на полку уже положила
Что ж встану я опять, да книгу открою,
Чтобы на бумагу ещё раз взглянуть,
Успокоиться и возрадоваться.
Я с постели встала.
Книгу с полки сняла.
И залило её светом ярким.
От бумаги той отразился он,
И прямо в сердце моё проник.
Но заметила я, что при свете ночном
Бумага в книге моей уж не так бела:
Замутнелась белизна,
Да и гладкость покровов зашуршавила.
Пришла я в смятение, замешательство,
Поворачивала книгу, свет иной включала — поверить не могла,
Всматривалась и всматривалась.
И пошла я опять на Фантлаб,
На форум, на разделы его, по веткам его:
Выражу я чувства свои и у других спрошу,
Что же сделалось с моей бумагой белой.
Но повстречали меня стражи, модераторы форумные,
Услышали мои мольбы бумажные,
Разукрасили посты мои красным,
Преды выписали и забанили.
А грусть свою, печаль так я и не выразила.
Заклинаю вас,
Юзеры Фантлабовские!
Если вам попадется вдруг издание моё вероломное,
И издатель тот тетради смешавший,
Типография та прихалтурившая.
Расскажите им, растолкуйте,
Что больно мне от поступков их,
В идеалах они мою веру порушили,
Разочаровали и развенчали.
Непочётен круг. И Фантлаб мне не люб,
И видала я вас всех во Франкфурте.
облако тэгов
