Альфред Дёблин «Горы моря и гиганты»

Роман «Горы моря и гиганты» Альфреда Дёблина — мрачная антиутопия, описывающая достаточно далекое будущее нашей планеты (вплоть до XXVII века). Прочитав краткое описание, я решил, что это нечто подобное «Последним и первым людям» Степлдона. Читать решил на немецком языке. Надеялся получить такое же удовольствие, как от чтения «Der Schwarm» Шетцинга год назад.

Увы, этот роман написан гораздо более трудным языком. Одна из особенностей стиля Дёблина, по крайней мере в этом произведении, порой он опускает знаки препинания — даёт серию сказуемых или дополнений без запятых. Или подлежащих — как в заголовке.

Словом, не раз мне хотелось бросить чтение. Очень часто я прибегал к помощи русского перевода Татьяны Баскаковой. И восхищался её мастерству. Там, где я видел только бессмысленный набор слов, она видела сложные предложения, абзацы и т.д.

Но постепенно и я вчитался. Но читал, скорее, из принципа. Вторыми (или, быть может, первыми) «Последними и первыми людьми» роман не оказался. Степлдон — фантаст. И в своей книге он, как мне представляется, честно пытался прозреть ближайшее и далекое будущее человечества. Да, он не предугадал всеобщей компьютеризации. Но он показал, что победы человека над природой и материей не сделают его полновластным повелителем мира. Новые достижения породят новые проблемы, новые вызовы. Примерно так. Степлдон очень серьёзный фантаст — это я чувствовал в каждом его произведении.

Дёблин в «Горах...» говорит примерно о том же. Казалось бы. Но совершенно по-другому.

Если это и фантаст, то какого-то истерического типа. Выдумывая новые виды оружия, он ни в малейшей степени не интересуется, какие научно-технические трудности должны быть преодолены в ходе создания подобной машинерии. Для него главное — чтобы действие этого оружия выглядело иррациональным, непостижимым, ужасающим. Отсюда все эти корабли, внезапно проваливающиеся в пучину моря, столь же внезапно падающие самолёты и т.п.

Герои Дёблина показались удручающе похожими — не смотря на принадлежность к разным национальностям и расам. Диктаторы по отношению к массам и неврастеники в личной жизни, слабые люди.

Огромное количество совершенно пустых, вялых и однотипных диалогов — ещё один недостаток романа.

А уж честной попыткой прозрения этот опус никак нельзя назвать. По Дёблину, с одной стороны человечество додумалось до всяких там лучей смерти, научилось в прямом смысле сращивать всё живое. А с другой стороны — путешествуют эти люди будущего до сих пор на повозках, запряжённых быками и т.п.

В защиту романа можно сказать, что Дёблин предугадал экспансию народов Азии, Африки в Европу (звучит очень злободневно), но мне такое предвидение не показалось особенно смелым.

На русский роман был переведен ещё до войны. Но весь тираж из политических соображений, похоже, был уничтожен. Лично я сейчас где-то даже понимаю тогдашних цензоров. Не оправдываю, а именно понимаю. Уж больно унылое вышло произведение...

Странная книга… Вступление Фолькера Клотца я прочёл – по давней привычке – уже после чтения романа, и полностью согласился с тем, что там написано в самом начале: «Роман этот – чудовище…Он труден для восприятия»! Но с другой стороны: «Трудно представить, чтобы роман этот оставил равнодушным…Он заманивает и отталкивает, захватывает и изнуряет, окрыляет и внушает отвращение…»

В германоязычном мире роман классика немецкой литературы, увидевший свет более восьмидесяти пяти лет назад, широко известен, что подчёркивают предисловие, послесловие и обширные комментарии. Но и в России у него есть своя невесёлая история… Сразу после первопубликации его рецензируют в журнале «Современный Запад», ленинградское издательство «Сеятель» Е.В.Высоцкого анонсирует перевод, который выходит лишь в 1936 году в отделении Госиздата, но… весь тираж уничтожают, так как «под прикрытием научной фантастики в романе протаскивались враждебные идейки»!

С первых страниц романа заметна непривычность письма: «огнится в огне: языкастый-горячий-голубой-белый-красный», или вот: «трава песок солнечные лучи облака». Непривычный синтаксис, запятые не разделяют однородные члены предложения, образуя особую ритмическую структуру. Среди многостраничных неторопливых описаний уже в начале книги встречаются антиципации-предвосхищения: рождаемость в Европе резко сократилась, плодовитые цветные алчно устремляются в центры цивилизации, правительства уступают власть корпорациям, «все западные народы подпали под власть империи Лондон-Неойорк», женщины стали самым активным общественным элементом…

Научная сторона «изобретений» Дёблина слабовата, но вот ведь – он упоминает летающие вокруг Земли «аппараты связи»! Население сосредоточено в «градшафтах» (городах-государствах), защищённых «убийственным вихреобразным излучением». ХХIII и ХХIV столетия становятся периодом преобразования Африки – создаётся Сахарское море. Уже в первой книге проявляется специфика романа – попытки совмещения «сухого отчёта» о грандиозных событиях с конкретными историями жизни людей разных столетий. И сразу надо отметить, что масштабные картины впечатляют, а вот «событийные эпизоды» — нет…

Книга вторая носит название «Уральская война». Вот из-за неё советская цензура и уничтожила перевод, её не устроили ни теория «раскачивания истории» от триумфов к крушениям, ни упоминания об «азиатской угрозе», ни описания войны на линии Ярославль Владимир Воронеж Харьков, в которых Советский Союз даже не упоминался! По Дёблину: в ХХV веке почти повсеместно внедряется искусственный синтез продуктов питания – на

«фабриках Меки», ХХVII столетие становится «роковым для Западного Круга народов», ведь мир так и не был заключён – «война просто сдохла»…

Книгу третью можно не читать. Разве для того только, чтобы узнать о «военном неврозе» — ведь консул Берлина Марке и узурпатор Мардук отравлены «ядом войны»… История Мардука-Ионатана-Элины расписана тщательно, только вот зачем? Автор объяснял так: хотел придать книге «личностное начало». С одной стороны — он тщательно работал над планом, даже графически изобразил строение своей эпопеи, с другой – «конкретное возникало неожиданно». Потому книга четвёртая «Оборотни» — об учёных, отстранённых от власти, желающих вернуть систему синтетического питания – она только для автора на своём месте… Хотя и без неё не обойтись, именно тут появляются аппараты дальнего боя – «тучегоны, туманогенераторы, испепелители»…

После мятежей в Америке правители, почувствовав угрозу, решили вспомнить давнюю успокаивающую колонизаторскую практику освоения заморских территорий – нужно освоить Гренландию, «новый континент, который поднимут из льда»! В книге шестой об этом и повествуется. Сначала предполагалось расширить русло Гольфстрима, чтоб изменить климат во всём Северном полушарии. Роман вновь читать стало интересно! Одно только описание солнечной деятельности чего стоит: «Словно вихри, вышвыриваются они огненным морем, вонзаются в вибрирующий эфир: факелы из раскалённого водорода». Возникает идея взрыва вулканов Исландии и переноса их «огня» в Гренландию! Не останавливаясь перед жертвами – человеческая жизнь в мире, изображённом автором, не стоит ничего… С помощью «турмалиновых полотнищ», впитывающих «в себя яркое пламя вулканов, превращающих его жар в поток электрической энергии, которая позже, в Гренландии, снова будет выдыхать жар», так и происходит. Конечно, в электроэнергетике Дёблин не силён («из большого кабеля пустили ток»), но он ведь писал не футурологическую книгу, не прогностическую!

Книга седьмая – «Размораживание Гренландии» — поражает масштабом изображённых работ. Чтобы рациональнее использовать турмалиновые полотнища применяют «маслянистые облака», по которым даже ходить можно! Описания грандиозных природных и рукотворных процессов у Дёблина впечатляют! Но после «решения гренландской проблемы» творится странное, появляются некие чудища-ящеры. Благодаря неисследованным излучениям турмалина руины мелового периода обретают новую жизнь, «гренландские твари» (как месть Земли) обрушиваются на Европу, «чудовища опустошают регионы»! Учёный Делвил изобретает новое оружие: используя турмалиновое излучение, строит растительно-животные башни, увенчиваемые человеческой особью… Затем выросшие до гигантских размеров «башенные люди», вросшие в почву, образуют оборонительную линию защиты от ящеров. Но тут вступает в дело старое правило знати: «У кого возникают безумные идеи, тот должен получать от них удовольствие»! Высокомерная элита с детской непосредственностью также начинает

наращивать плоть, превращаться во что угодно – становясь «гигантами», наслаждаться всемогуществом.

Героиня книги девятой «Венаска» — «стройная женщина с золотисто-коричневой кожей», обладающая даром очаровывать людей и чудищ – ведь она тоже «из рода ящеров и гигантов». Всех она уговорила добровольно «уйти»… Даже Делвил, на чьей спине разместился Дартмурский лес, всего-навсего лесом и стал… Всё-таки странные характеры рисует Дёблин, и гомосексуальные отношения – это ещё самое понятное из «странного»… Люди «теперь предпочитали жить в деревнях-государствах», оставшиеся в живых считают: «Мы настоящие гиганты. Те, кто прошёл через Уральскую войну и гренландскую экспедицию»! Символично…

«Заметки» автора и комментарии проясняют некоторые нюансы создания романа. Писатель, задумывая «что-нибудь эпическое», о космических путешествиях писать совсем не хотел, потому и создал «теллурическую авантюру», главной темой которой должен был стать конфликт природы и техники. Уникальна книга с точки зрения стилистики: «Я не мог противостоять импульсам чисто языкового свойства» — писал Дёблин позже. Книга «колоссального формата», рисующая с разной степенью деталировки семь столетий «истории будущего», действительно «обладает внутренней связностью», но обеспечивается та не сюжетом, а темой: Человек и Природа.

Перед чтением этой «экстравагантной книги» — как назвал её Гюнтер Грасс – желательно определить адекватный способ её прочтения. Трезвый прогноз? Экстатическое пророчество? Дурацкая игра?.. Немецкие литературоведы рекомендуют следующие: ненаивная гипер-сказка и научная фантастика. Но не развлекательная фантастика, а «проза высокого напряжения»! Тогда сам процесс чтения «одного из самых диковинных романов ХХ века» может стать увлекательной «авантюрой», прозрения Дёблина отнюдь не устарели и сегодня.

Написанный восемьдесят лет назад под влиянием отгремевшей мировой войны (да-да, тогда она еще не имела порядкового номура) и опуса «Заката Европы» Шпенглера роман немецкого естествоиспытателя и врача-невропатолога Альфреда Дёблина наконец-то дошёл до российского читателя в обстоятельно комментированном переводе. Дёблин не рассказывает историю одного отдельно взятого человека, семьи, народа или страны, Дёблин замахнулся с эпическим размахом на многовековую историю целого земного шара, и поэтому равноправными персонажами его повествования, наряду с гражданами Европы, народами Америки и племенами Африки являются океанические течения Атлантики, ледники Гренландии, вулканы Исландии, степи Поволжья, а так же растения, птицы, звери и технические изобретения, неминуемо меняющие жизненный уклад человеческого общества на протяжении XXIII-XXVII веков. И будет грандиозная Уральская война, уничтожившая Восточную Европу, и романтические истории, и одного тирана даже намотает на колёса любви, но это всё обрамление для мегаистории.

Заселение Европы беженцами из Африки и Ближнего Востока, ассимиляция и растворение белых в «цветном десерте» толкает правителей-технократов, озабоченных своей безграничной властью, данной им машинами, под видом обеспечения безопасности (полукровки не разбираются в железе и ломают его случайно) ограничивают доступ к машинами, образованию и наукам. Закономерно происходит стагнация в развитии, и с этого момента незаметно прогресс меняется на регресс. Следующие поколения технократов-властителей уже не совсем понимают что и как устроено, и даже начинают уничтожение «излишних машин».

Какие-то изобретения вовсе не попадают до всеобщего пользования, например костюм-невидимка оставлен властьимущими исключительно для служебных, полицейских функций. Впрочем, элита уже на полном серьёзе задумывается о введении рабства. Идеологически это подкрепляется «учением о вегетативном существовании людей»: всё равно счастье недостижимо, давайте упрощаться и оглупляться. Словно поддерживая чаяния народа, власти начинают способствовать этому движению биологическим путём, через синтезированные продукты питания.

Наибольшей деградации социальный строй достиг в германских градшафтах (Дёблин так называет города-государства): консул Берлина Мардук разрушил промышленность под корень, сократил фабрики синтетической пищи, выгнал всех горожан в поле – заниматься сельским хозяйством. Вообще это очень показательный момент. Как только власти выгоняют горожан заниматься самообеспечением продуктами питания, так это однозначно свидетельствует о падении экономического развития до уровня неолитического хозяйства, ведь только на самой заре развития агробизнеса максимальное количество населения обеспечивало производство продуктов питания; чем более развита экономика, тем меньший процент населения занят в сельскохозяйственном производстве. Дёблин таким образом предсказал путь решения продовольственной проблемы в СССР, Камбодже и некоторых других странах соц.лагеря с неестественным экономическим укладом. Когда тирану Мардуку указывают на огрехи в управлении, он выдает вечную отговорку «Пусть я плохой, но всё же есть много такого, что гораздо хуже меня», забывая что все другие катаклизмы – не человеческого происхождения, а природные.

Когда Мардук решает расширить территорию за счет соседних градшафтов Гамбург и Ганновер, там на эти захваты пахотных земель смотрят сквозь пальцы, потому что все развитые страны имеют свои фабрики по производству синтетической пищи, и продовольственной проблемы у них нет вообще. Когда же немцы находят заброшенные угольные шахты, Мардук отказывается от электричества и становится эдакой самодостаточной энергетической сверхдержавой двадцать пятого века. Вот тут-то и начинаются массовые бегства по Европе, люди скитаются, пытаются вернуться в пасторальные времена и к древним способам ведения хозяйства, не у всех это получается, и властители Европы ищут место для переселения опасных неуправляемых народных масс, среди которых появляются то новые религиоэротические культы змеи, то секты молчунов, то обожествляются транссексуалы, то еще что-то странное и непонятное происходит в этих неуправляемых свободных общинах, само независимое существование которых намекает о ненужности традиционной верховной власти консулов и сенаторов. (Поразительно, но рецепт спасения Дёблин обозначил очень чётко: никакой узурпации власти, никакого ограничения в области информации и всеобщее образование спасут человечество как вид).

И вот чтобы слиться с природой и не отвечать за её землетрясения, засухи, наводнения, цунами и извержения вулканов, правители градшафтов решили на терраформирование: растопить ледяной щит Гренландии с целью отселения лишних людей на новый материк. Экспедиция из сотен кораблей и самолетов движется к Исландии. Планомерно специалисты взрывают все вулканы этого северного острова – Лейрхукр, Свальбард, Крабла, Трёлла-дюнгйа и разумеется всем нам известный по прошлогоднему несчастью Эйяфьядла-йокуль. Дёблин не предсказал цельнокрытых самолётов с герметичными кабинами, но предсказал невозможность ведения полётов в таких экстремальных ситуациях: миллионы тонн пепла застилают небо, день превращается в ночь, мешает летать – но не от того что моторы засоряются, а от того что кожа и носоглотка пилотов быстро забиваются острым вулканическим пеплом.

Исландия горит, остров расколот, магма вырывается фонтанами. Используя «турмалиновые полотнища» (аккумулятор, вбирающий в себя энергетику земного ядра), люди собирают мощности для грядущего оттаивания ледяной Гренландии.

Но проблемы образования дают о себе знать: всё идёт не так как запланировано, и горе-специалисты не справляются: гибнут тысячи моряков, гибнут лётчики, разбуженные земные силы пробуждают хтонических чудовищ мелового периода. Оживают древние окаменелости, обрастают плотью, которую генерируют из глины, оживают насекомые, птицы, мелкие зверушки. Оживают и динозавры. На спинах динозавров, выросших под действием турмалиновой энергии до километровых размеров, росли леса, там резвились животные поменьше, иногда леса горели от переизбытка энергии и динозавры валялись по земле, круша под собой города Скандинавии.

В страхе перед динозаврами градшафты уходят под землю и теряют всякую связь с наземным миром. Чем больше правящие семейства прятали технику, тем пышнее произрастали в народе суеверия. Монотеизм давно ушёл, вернулась вера в духов, гадания по сновидениям, рассыпанному песку и прочий мистицизм самого примитивного, первобытного толка. В строго соответствии с укладом подземной общины. Так люди и вернулись к рабству – причём на совершенно добровольной основе.

Так, рассматривая планету как живое существо, которое дышит, материки опускаются и поднимаются, вулканы выбрасывают отходы, на этом пепле растут деревья, леса собирают влагу в реки по берегам которых траву едят коровы а мясо ест человек, Дёблин встраивает человека в экосистему планеты и подчиняет людей неумолимым геологическим законам. В романе множество любопытных изобретений и предвидений, от межконтинентальных телетрансляций до оживления мёртвых, от хиппи до тектонического оружия, от спутников связи до биоморфов, от туристических шагоходов до сверхлёгких домов, но, будучи подчинённым процессу энергообмена, всё это обратится в тлен.

Все там будем.

Роман воспринимается как растянутые на книгу первые главы из романа Стэплдона «Последние и первые люди», однако Деблин более «писатель», чем философ-Стэплдон, поэтому в его произведении много место уделяется конкретным человеческим судьбам на фоне неимоверных, циклопических событий , затрагивающих и ломающих все — от психологии людей до геологии планеты.

В принципе читабельно, если сделать скидку на время написания. Не стоит пугаться его «сюрреализма» — как мыслитель Деблин логичен и напоминает своей всесторонней оценкой описываемых событий авторов вроде Лема или Стэплдона. Просто там, где у иных авторов предсказания, и Деблина — видения, призванные создать впечатление, а не показать структуру события (например мировой войны).

Роман необыкновенный. Охватывает и эпохи, и пространства. И особенно удивительно, что такая книга была написана еще в 1924-м году. Сложный язык и стиль, читал в мюнхенском издании 1980 года (издательство DTV), кстати, его здесь на сайте нет). Очень интересно, как переводчик сумел это перенести на русский (русского издания не читал и, увы, не видел). Твердая 9.

Октавио Пас как-то сказал: «В современном романе поэзии больше, чем в лирике». В случае дёблиновских «Гор морей и гигантов» это верно более чем. Уже само название, лишенное обязательной для прозы запятой, демонстрирует нам свою поэтическую вольность. Углубляясь в текст, читатель, пораженный, останавливается перед теми геологическими катаклизмами, которыми автор трансформирует свой язык. Образы его громоздятся, как горы, слои смыслов перекатываются, как волны на море, идеи шагают заоблачными гигантами. Все здесь чрезмерно, монументально, эпично, стихийно. Этот роман фантастичен не только сюжетом, но и нарративом. А таких примеров в мировой литературе немного.

Впрочем и сюжет не подкачал. Охватывая несколько будущих столетий, он повествует о судьбах всего человечества: воюющего, бунтующего, деградирующего, гибнущего миллионами. На вопрос «Что будет дальше?» Дёблин отвечает со шпенглеровским «Закатом Европы» в руке. Человек достигнет пика, падет и начнет все заново. Пик же, в понимании немецкого писателя, это овладение «изначальными сущностями» природы, власть над той самой квинтэссенцией, которую средневековые алхимики почитали в качестве «философского камня». Как растут кристаллы, почему живут твари, что дает силу огню и воде — Дёблин не сомневается, что в основе всего этого лежит одна и та же единая сила, овладеть которой означает стать сверхчеловеком. Его гиганты способны превращаться в кого угодно, летать, воскрешать мертвых, быть неуязвимыми и бессмертными. Они над природой, они вне морали, эти «белокурые бестии» двадцать седьмого столетия. Они и есть конец человека.

Увы, гиганты лишь овладели, но не познали «изначальную сущность» природы. Сверхчеловек — это, безусловно, могучая стихия, но не всемогущий бог — такова дёблиновская интерпретация знаменитого ницшеанского образа. Понимание человечества как еще одной стихии, пятой наряду с огнем, водой, землей и воздухом (невидимыми энергиями), — крайне важно для адекватного восприятия романа. Немецкий автор постоянно упоминает «человеческие массы»: орды, народы, армии, миллионное население мегаполисов-градшафтов; у этих масс есть, конечно, вожди, но даже они не управляют, а лишь направляют их стихийную силу. Бессознательно человечество завидует стихиям и хочет уподобиться им. Гореть всепоглощающим огнем, стелиться всепроникающей рекой, созидать всепорождающей землей, одухотворять и парить — вот золотые сны человечества, конец которым не придет никогда. Ради них — все религии, ради них — наука и техника, ради них — жизнь и смерть. Ради них и «Горы моря и гиганты».

Но ведь стихия слепа… Лучшие страницы романа — о пробуждении исландских вулканов и размораживании Гренландии — посвящены именно этому тезису. Люди не знают, к чему приведут их грандиозные игры с природой, они заблуждаются, они даже не подозревают, они впоследствии горько плачут. Слепы и массы, слепы и их лучшие, талантливейшие представители, слепо и все человечество в целом, не видящее дальше своих вчерашних обид и желаний. А гиганты? Они слепы вдвойне, ибо не знают, и чем заняться. Они властвуют над всем, но по-прежнему не властвуют над собой, они мощны снаружи и слабы внутри, они не видят ни мира, ни самих себя.

И тогда появляется Венаска… Образ Венаски — в ряду гениальнейших, созданных литературой XX века. В самом романе персональных образов вообще немного. И почти все они проигрывают вулканам и градшафтам, чудовищам и оружию. Консул Мардук, например, хотя ему и посвящена четверть книги, — лишь бледная копия Калигулы, руководитель Гренландской экспедиции Кюлин — уменьшенный вдвое капитан Ахав, загадочный негр Цимбо — и вовсе пародиен. Иное дело Венаска. Лунная женщина, светлая и тревожная, глубокая как море, вместившая и — что главное — умиротворившая все стихии мира, в том числе и самую непредсказуемую — человека. Она была мистическим порождением самой Земли, олицетворением «изначальной сущности» природы — но не в слепой и разрушающей ипостаси, а созидающей и умиротворяющей. Этим объясняется и тот зов, что слышала она внутри. Зов манил ее сначала в Гренландию — исцелить раны этой потревоженной страны, затем к гигантам — успокоить и их.

Покой и умиротворение — лейтмотив финальной главы. На протяжении всего 600-страничного романа мы встречаем одни конфликты и войны, убийства и насилие, и даже любовь надрывна и трагична. Пришла пора остановиться, вновь увидеть солнце и звезды, восхититься дождем и ручьем, найти время для молитвы и песни. Человечество потеряло все, что имело: города и технику, могучее оружие и энергию, фабрики бесплатной пищи и невероятные удовольствия Медного города; человечество опростилось, но ничего не забыло; став мудрее, оно решило начать заново. Так слепа ли стихия? Воды, огня, воздуха, земли, жизни? Слепа ли Земля, бережно укутывая дрожащих тварей, неся их сквозь черный холод космоса к равнодушно моргающим звездам? Видит ли Земля свои путь и цель? Да, утверждает Дёблин. Благодаря людям. Ибо «свет исходит от них».

«Горы моря и гиганты» были написаны в 1924-м. Между двумя мировыми войнами, на фоне усиливающегося фашизма и торжествующего коммунизма. Тем удивительнее гуманистический посыл книги. Вера в человека не благодаря достижениям его цивилизации, но, скорее, вопреки им так нужна и современна сегодня. Собственно, Альфред Дёблин и не был бы крупнейшим немецким писателем, если бы писал только о том, что «может быть». Что должно быть — вот его завещание человечеству. Да будет свет.