Г. Ф. Лавкрафт «Ex Oblivione»

Типичная для Лавкрафта мистическая история о бегстве героя от обыденности ... в свои собственные сны. Там, по его мнению, такой же мир, как и в реальности. Только более романтический и удобный для проживания. Да и умирать там тоже приятно — для этого нужно просто открыть небольшую бронзовую калитку и перейти на ту сторону забора. Только вот как открыть ее, если запора на ней не видно? Решение будет чисто лавкрафтовским. А потому читать сие творение молодым дурням не рекомендуется. А то еще наберутся плохих привычек у классика и самым натуральным образом испортят свою собственную жизнь.

-----------

РЕЗЮМЕ: полумистический совет от классика хоррора по поводу того, как нужно сводить свои счеты с реальностью. Из-за этого я не смог поставить автору «семерку» — не то меня могут счесть пропагандистом дурных привычек.

Тема путешествий по миру грез — одна из стержневых у Лавкрафта. Писатель обыграл ее в десятках больших и малых рассказов, каждый раз словно бы полемизируя с самим собой. «Селефаис» и «Белый корабль» написаны в те же годы, что и «Ex Oblivione», но выводы из них делаются совсем иные.

И что самое чудесное — к какому концу (или бесконечности) ни привел бы нас гений Лавкрафта, он всегда оказывается прав, даже если противоречит самому себе.

Мудрая притча.

Это стихотворение в прозе я читал после другого, относимого (а, по-моему, нет) к Сновидческому циклу автора – «Память». Различие их бросается в глаза. «Память» – опять в этом убеждаюсь – это только зачаток Мира Снов, от него в произведении пока ещё только общая атмосфера арабской притчи, почёрпнутой, возможно, из некоторых произведений Эдгара По. А «Ex Oblivione» («Забвение») уже полноценный Мир Снов, хотя само его пространство отражено в рассказе может быть и не так чётко. Но уже есть в нём сквозная мысль, по-моему, связывающая цикл сильнее, чем внешние проявления авторского мира – ощущение чего-то недостижимого, какого-то тщетного поиска, стремления к истинной красоте недостижимой в обыденной жизни.

Кстати, мне одному калитка в древней стене напомнила рассказ Уэллса «Дверь в стене», и не столько самим атрибутом, сколько смысловым созвучием?

А ещё интересно было посмотреть на произведение в контексте цикла. Герой рассказа выглядит некой противоположностью Рэндольфа Картера.

Еще один загадочный рассказ из цикла снов. Снова главный герой, уставший и разочарованный в жизни, невидящий смысла пребывания в обыденной реальности. Он находит себя во снах, снова Лавкрафт берется за эту тему. Человек, заболевший сомнамбулизмом, находит свое место. Он хочет остаться там навсегда, хочет найти способ сделать так, чтобы уже никогда не проснуться. В конечном итоге он достигает этого состояния, и в последнюю секунду понимает, что погружается в забвение, в обливион из которого уже никогда не будет возврата.

Это рассказ — отрешение, рассказ -одиночество. Во многом это проявление характера автора, его привычек и образа жизни. Только так он смог абсолютизировать это состояние обыденности и затхлости, бездействия и отрешенности, из которого так хочется убежать. Желание настолько сильное, что даже белая пустота обливиона будет являться спасением.

10 из 10ти.

грустная сказка от МАСТЕРА о поиске более лучшего места, об уходе, о достижении.

Короткий рассказ, в котором лирический герой стремится сбежать от своих серых будней в страну снов. И по прошествии времени решает остаться там навсегда.

Автор предельно резко и без полутонов разделяет унылый, серый, безрадостный мир яви и чудесные, прекрасные тропинки страны снов. Есть здесь и мотив погони за несбыточным идеалом, когда герою становится мало доступных ему красот, а все мысли занимает только дверца в неизведанное.

Финал и красив, и логичен, и ужасен. Зависит от точек зрения.

По сути, если убрать фэнтезийный слой, перед нами история человека, который устал от жизни и решил её покинуть. С закономерным итогом.