Роберт М. Вегнер «Будь у меня брат»

Первый рассказ из цикла, в котором пришлось пропускать целые фрагменты диалогов, потому как переварить это невозможно да и незачем. Вегнер продолжает изливать на читателя гигатонны пафоса вокруг самых простых идеек. В этот раз умудрился растянуть два разговора и пару сцен аж на пятьдесят страниц. Но ничего кроме раздражения не вызывают эти простыни бесполезных фактов и нелепые обвинения героев в том, кто шайтан, потому что в прошлом, мол, его народ поступил вот так. Совершенно очевидно, что под этими пустыми фразами у Вегнера нет никакой проработанной истории мира, а даже если одна и была — читатель о ней не знает — для кого городить огород не ясно. Видимо, символы для рассказа набирались где только возможно.

Смешно, когда дева, все свободное время посвящавшая обращению с мечами, вдруг начинает экспромтом говорить целыми страницами текста, обильно посыпая сложными сравнениями и эпитетами и выдавая максимум словарного запаса на единицу текста. Словно она сам Вегнер и есть! Герои то и дело хватаются за меч от особенно колких словечек, и к третьему разу уже хочется, чтоб они друг друга зарезали.

Автор же продолжает использовать любимый прием — начинать любой фрагмент текста, отделенный звездочками с «он» и «она», не удосуживаясь сразу объяснить читателю, о ком, мать его дери, идет речь. Читатель же вынужден плестись когда полстраницы, а когда и страницу, чтоб понять, про кого ему рассказывают.

Эти три короткие повести — «Ибо люблю тебя больше жизни», «Будь у меня брат...» и «Поцелуй скорпиона» — связаны настолько тесно, что говорить о них по отдельности бессмысленно. По сути это три части одного произведения. В первой трагическая история любви, вторая — история попытки отца, оставшегося без семьи и имущества, отомстить за смерть дочери, третья — рассказ о попытке самоубийства, предпринятой Йатехом, содержащий вставки с воспоминаниями о его детстве и службе у купца Аэрина. Что касается любви, то отец не считает, что его телохранитель Йатех испытывал к убитой им Исанель именно это чувство. И он прав. Что же это за любовь больше жизни, если выбор в итоге делается в пользу жизни? А любимую, пятнадцатилетнюю девочку, спящую, Йатех убивает, боясь, что она, увидев его лицо, украла его душу. Если любишь, так не жалей души для предмета любви...Но вбитая в голову ещё в детстве бредовая идея о единой душе всего племени оказывается сильнее, что особенно удивительно и трудноожидаемо, поскольку Йатех полукровка, и, стало быть, убивая свою любовь, он предаёт память своей матери. И выбор Йатехом жизни, как и следовало ожидать, оказывается ошибкой, приводящей его в финале к попытке самоубийства традиционным для его народа способом. Но Автор не даёт ему умереть. Оказавшаяся на его последнем пути через пустыню прекрасная волшебница*, убедившись в его скорпионьей природе, берёт его к себе на службу. Тут читателю становится окончательно ясно, что за человек этот Йатех. Притча о скорпионе и тушканчике показывает, что бывают люди, устроенные лишь на самую малость сложнее скорпионов. Эта малость называется второй сигнальной системой.

Во второй части излагается религиозно-мифологическая основа культуры народа иссарам. Но какой бы красивой ни была религия, позволяющая убийство любви, такая религия не является истинной, по причине своей крайней антигуманности. Боги иногда могут требовать крови, ради справедливости например, но Законы Харуды, которые определяют существование иссарам, выходят за рамки разума. Разве не безумие заставлять скрывать лица даже мужчин?** Автор задаёт естественный вопрос — «как можно доверять кому-то, кто не открывает лица?» — , вкладывая его в уста самого тупого из своих героев и намекая тем самым, что уж это должно быть ясно всякому. И это действительно ясно любому, и, хотя среди знатных меекханцев есть люди, доверяющие воинственным безликим горцам (у одного князя целых шесть таких на службе), но после убийства, совершённого Йатехом, количество этих не то гостей, не то слуг определённо начнёт быстро уменьшаться. Так что не только себе, но и своему народу Йатех оказал плохую услугу.

К чему же мы пришли? В этих трёх повестях, сильно отличающихся от предшествующих частей цикла, речь идёт о религиозном фанатизме, о такой его разновидности, когда не уничтожают всех иноверцев подряд (хотя и не известно, что произошло бы, будь племя Йатеха раз, этак, в тысячу многочисленнее), но действуют в соответствии с известной сентенцией «пусть ненавидят, лишь бы боялись». Автор не просто осуждает это явление, но и убедительно демонстрирует, что любой религиозный фанатик, даже способный произвести положительное впечатление, это потенциальный подонок, становящийся таковым после неслышного никому щелчка некоего переключателя, установленного когда-то какими-то демонами в его голове. Возможна ли религия без такого рода демонов? Будем читать дальше.

*) Эта девушка, вероятно (я пока прочитал только «Север — Юг»), авендери какого-то могущественного божества. Переводчик, беря пример с Автора, не сделал ни одного пояснения к тексту. Поэтому, приходится самостоятельно выяснять, что означает тот или иной термин. Предполагаю, что авендери происходит от avenger (агл.) — мститель. Согласиться с этим трудно, т. к. везде в уже прочитанных частях термин «авендери» используется в значении «воплощение» (т. е. аватар). Пример («Кровь наших отцов»): «Сетрен был силён, а его авендери считались опаснейшими в мире.» Возможно, по мнению автора, любой аватар — мститель, и не может быть чем-то иным...

**) Таким способом искусственно поддерживается изоляция целого народа. Сестра Йатеха, Деана, с гордостью («гордость рода и крови») рассказывает, что у её племени одна общая душа, но признаёт, что это наказание (!), назначенное им богами. Понимают, значит, что не подарок. Видимо, это выгодно правящей верхушке (о ней в этих двух повестях ничего не говорится кроме того, что плату за услуги своих воинов получает вождь племени), так им спокойнее живётся.

Вторая повесть является непосредственным продолжением первой. Купец Аэрин-кер-Ноэль теряет все: дочь мертва, сын записывается в армию, а жена уходит от него. И виновен во всем воин-иссар Йатех. Несчастный отец, ведомый жаждой мести, отправляется в горы, чтобы свести счеты с бесчестным убийцей. Боль еще сильнее от того, что купец очень любил своего телохранителя и доверял ему. Однако оказывается, что в горах никто не слышал об искомом войне, или, по крайней мере, утверждает так. Все меняется, когда Аэрин встречает таинственную девушку, которая утверждает, что если бы у нее был брат, его звали бы именно Йатех…

В этой повести мы больше узнаем о прошлом Йатеха и его сестры Деаны. Оказывается, что иссары они лишь наполовину – их мать была меекханкой. В обществе горцев это приговор на всю жизнь. Полукровка никогда не станет полноправным членом племени, всегда будет чувствовать на себе косые взгляды и слышать шёпот за спиной. Судьба матери Йатеха была незавидной, и становится понятно, почему он предпочел для своей возлюбленной смерть. Более подробно мы знакомимся с обычаями иссаров, их религией, историей племени, участием в становлении Меекханской империи. Согласно законам племени у всех одна общая душа. Если чужак увидит лицо горца, тот потеряет свою часть общей души, этим ослабив весь свой род и осквернив память предков. Выход один: умереть самому или убить неосторожного чужака.

Действий в повести относительно немного. Зато герои и сам мир приобретают большую объемность. Разъясняются несколько непонятных моментов из предыдущей повести.

Данная повесть является прямым продолжением первой и в свою очередь переходит в третью. Непонятно, зачем было так дробить единое произведение.

В данной повести автор пытается разъяснить читателю причины «мерзкого» поступка главного героя. Делает это посредством диалога его сестры и отца погибшей девушки. Диалог, должен сказать, вышел невероятно скучным и свёлся к уроку истории горного народа. Кто-то посчитает такой урок детальной проработкой мира, для меня же он стал жуткой тягомотиной с кучей нелепых имён и названий. Люди, объясните мне, зачем некоторые авторы дают персонажам такие нечитаемые, непроизносимые, незапоминающиеся имена. Причём дают всем, и своим и чужим. Закрыл книгу и вспомнить ни кого не в силах. Насколько приятнее читать тот же «Чёрный отряд», дал Кук своим героям кликухи и красота, голова не пухнет от каркающим звуков. Я согласен не только на кликухи, но и на нормальные человеческие имена, хотя бы для своих. По сути, лично меня трёп сестры «преступника» не убедил, убитого горем отца — не знаю...

Касаемо главного героя. Представляете, он обиделся, что после всего, что он сделал для своего народа — грохнул влюблённую в него безобидную девушку, народ всё равно его не принял. Какая досада. Согласитесь, раскаянием и не пахнет, больше напоминает скорбь по утраченным возможностям.

Многие увидели в произведении историю трагической любви. Мне же вспомнилось скорее «Преступление и наказание», хотя и не в лучшей интерпретации.

Действия в произведении минимум, в основном в финале. Большая же часть — пустой трёп.

На много слабее предыдущих частей. Но какой-то минимум, не дающий остановиться, всё же есть.

Продолжение первой повести «Юг» меекханского цикла. Опять, то ли сказка, то ли притча или легенда. К жанру фэнтези эту историю можно отнести с трудом.

Автор зачем-то решил продолжить сюжет о драматической любви девушки из аристократической меекханской семьи и юноши из южного варварского племени. К чему это? Не нужно было придумывать дополнение к классическому шекспировскому сюжету — он вполне завершённый.

Но, писатель перенёс трагедию из области чувств и страстей на фоне любви, в некую, то ли, политическую, то ли, религиозную или историческую сферу.

И получилась сказка по типу «Мцыри» М. Лермонтова. Юноша-полукровка, «свой среди чужих, чужой среди своих». Ну никак он не может определиться, где ему хорошо!

Мне эта история не понравилась. Хотелось хорошего фэнтези. А тут одни разговоры, с потугами на философский подтекст. А на самом деле, набор стандартных, шаблонных клише.

Много пафосного, преувеличено возвышенного и искусственно усложнённого драматизма.

Первая история была проста, и поэтому получилась естественной, органичной и красивой.

А продолжение ее уже выглядит лишним и скучным.

Второй рассказ цикла «Юг» является прямым продолжением первого. Теперь автор нас отправляет исследовать внутриэтнические отношения в известном нам понаслышке (из первого рассказа) племени горцев. Увы, несмотря на различные события, происходящие в этом рассказе, «градус цикла» снижается еще больше. Повествование становится сбивчиво-запутанным, автор пытается нас пустить по ложному следу, но этот фокус не удается, по крайней мере воспоминания женщины, у которой нет брата, не позволяют потерять нить истории. Действия в рассказе становится мало, да это и не удивительно — Юг, жарища, пустынные отроги гор, полузаброшенное селение.

Но по крайней мере, некоторый интерес все же остается, и мне его хватило, чтобы дочитать до конца. Неплохо и местами колоритно, но не больше.

Главное достоинство повести — здесь замечательно обыграно ее название. Хотя, повторюсь, достаточно предсказуемо (пещера в скале), но как же красиво.

А так — и вправду, юг пока выходил слишком мелодраматичным, разговорчивым, психологическим. Показалось, что в этой части изрядно переболтали.

А еще почему-то повеяло «Стражем» Пехова. Наверное, длинными высокопарными разговорами.

И снова шквал терминов, обычаев, воспоминаний, историй. Немного топорно. Иногда не очень понимал, о чем вообще рассказывается и для чего. Немного жвачно, с повторами. Но драма Йатеха и Деаны выдержана. А вот линия Аэрина в этой повести чуточку подкачала.

Но концовка красивая.

Сей рассказ продолжает уже начатую линию трагической любви парня-полукровки из племени иссарам. Точнее, как — скорее расширяет мир меекханского пограничья, рассказывает нам историю великой и сильномогучей Империи, и описывает блестящее и гордое племя местных фрименов, которые, во имя чистоты крови, всегда убивают всякого, кто увидит их лицо. Именно эти экскурсы и заставляют читать этот слегка затянутый рассказ.

Сама же история Йатеха — вполне типичный рассказ о «чужом среди своих», который пытается быть ещё большим «своим», чем соплеменники. С чем, собственно, и связано памятное нам убийство, и которое всё одно не помогло нашему юному герою. Отчего так? Быть может, просто потому, что в понятии об общности души есть некое, с его стороны, лицемерие. Он может стать как они, и даже лучше, но не станет для них частью родовой души, потому что он и так индивидуален. Не так ли? Он совершил преступление, которое никто не оценил, преступление во имя души, которой, с общей точки зрения, у него нет.

Поэтому он и ушёл — искать нового себя в другой смерти.

Продолжает линию первого рассказа цикла и поэтому вызвал больше позитивного (и дает почву для иной оценки и первого рассказа). Автор опять работает в двух хронопластах, достаточно грамотно держит динамику и интригу. Но и недостатки остались. Главный, пожалуй, в том, что речи персонажей часто не веришь, а следовательно не веришь и в самих персонажей. Ну и вся «южная экзотика» подана уж больно клишированно, все ожидаемо и потому впечатления не производит. Стал обращать также внимание на огрехи в переводе. Говорю не о точности в передаче оригинала (не могу судить и не стремлюсь), а о звучности по-русски. Если эти огрехи видит читатель, то нормальный редактор их не мог бы не заметить и не исправить. Но, видать, редактора не нашлось. А, жаль, местами неприятно режет глаз. И хотя никаких специальных достоинств не могу отметить, все же автор «подсаживает» на крючок, до конца книги придется дочитать. А вот за следующую книгу цикла уже браться не буду...

Та часть повести, которая посвящена встречи купца с сестрой его давнего врага/друга, понравилась больше всего. В основном из-за загадки. И еще, нет мистики, которую так любит к сожалению, Вегнер. Но вот вторая часть, повествующая о возврашении в племя и дальнейшей судьбе главного героя, решительно не понравилась. Убило всю интригу.

6/10