Клиффорд Саймак «Воспителлы»

Каждому пожилому человеку знакомо чувство одиночества: времена буйной юности канули в Лету, бывшие товарищи либо разъехались по стране, либо умерли, работа уже не приносит той радости, что раньше, и все новости почему-то со знаком «минус». Не мудрено тут почувствовать себя брошенным и ненужным. Как вести себя, чтобы избежать депрессии и скорой смерти? Психологи советуют заняться любимыми делами, которые украдут время и скрасят досуг, или завести домашнего питомца (кошку, собаку или попугая). Короче — почувствовать себя нужным.

Для героя данного рассказа Саймака, Джонсона Дина, наступила именно такая печальная пора. Бывший учитель, он оставил свою работу и занимается инспектированием школ в маленьком городке Милвилл. Он живет в доме один, без жены и детей. Друзья детства разлетелись по всей Галактике и поговорить абсолютно не с кем. Его одиночество скрашивает уборщик Стайлс, заходящий поболтать в свободное время, да домоуправительница Керри, заменяющая мать, жену и служанку одновременно. Но это всё не то... Душа просит чего-то нового и необычного. Только кому ты нужен, если тебе уже за пятьдесят? Младшие смотрят на тебя уважительно, но в свою компанию не приглашают, а старшие... У тех свои проблемы, которыми они вполне могут вынести твой мозг. Тупик?

В нашей реальности — действительно, тупик. Либо дом престарелых, либо сумасшедший дом. Выбирай, что нравится! Но автор придумывает другой вариант, фантастический. Якобы, бывший школьный товарищ Дина когда-то давно привез в город инопланетных существ, обладающих природным даром нравиться молодежи. Они вовсе не воспитывают ее, как может показаться вначале, а ментально воздействуют на детей (может, это особый род магии), чтобы вытравить из них все детские шалости и несерьезности. Как это происходит, автор традиционно умалчивает. Кстати, переводчик окрестил этих существ воспителлами, что, мягко выражаясь, ничем не оправдано — сам автор назвал своих персонажей «сиделками», ведь они просто сидят и присматривают за детьми. Какое уж тут воспитание!

Вначале Дин грешным делом, принял их за вампиров, питающихся детством своих подопечных. Он даже подумывал доложить о своей догадке вверх по инстанции. Истина открылась ему случайно, в беседе с воспитанниками этих самых сиделок, которых тренер школьной команды обвинял в ее развале. Оказалось, они не только культурные и воспитанные люди, но, в отличие от обычных детей, вполне способны поддержать разговор и со взрослым человеком, располагая его к откровенности. Вот тогда-то инспектору и открылась настоящая истина: инопланетные сиделки не кормились детскими чувствами, а собирали их про запас, чтобы поделиться потом с другими людьми, которые чувствуют себя несчастными! У детей ведь их много — на всех обездоленных хватит! Конечно, дети после такой процедуры действительно раньше взрослеют, но это идет им только во благо — они не размениваются на всякие мелочи, а занимаются только серьезными делами, не несут в себе агрессии, а, наоборот, подавляют ее на корню. Окружающим такие дети покажутся странными только по контрасту со своими сверстниками. На самом деле общаться с ними — большое удовольствие. Когда главный герой понял это, он сам решил посетить сиделок, чтобы еще раз проникнуться духом детства и вновь ощутить былую остроту давно утерянных чувств.

Иногда мне и самому хочется, чтобы в нашем городе появились вот такие же «воспителлы». Но — увы! — фантазиям американского писателя не суждено сбыться в нашем жестоком мире...

--------------

ИТОГ: интересная по замыслу новелла о сочувствии, понимании и уважении к старости и опыту пожилых людей. К сожалению, это утопия, своего рода «мечты о несбывшемся». Молодые ее точно не поймут — это удел старшего поколения.

Почему-то вспомнился Брэдбери. Наверное, стиль, наверное, текст без ответов, одни эмоции, искрящие, одни вопросы и на них нет ответов и почему-то не хочется их узнать. Я уже старик, никому не нужен, и мне никто не нужен, а вот, если бы мне к воспителлам... Нет, я бы не смог, мне нужно другое, успеть доделать, то, что не делал ранее откладывая всё на потом. Успеть, бы?!.

Хороший рассказ, прекрасный текст, отличный сюжет, но, главное, эмоции. Они впечатляют, притягивают, раздражают и начинаешь вспоминать...

Меланхоличный рассказ с лирической основой и двойным дном. Автор не даёт однозначных ответов на подвешенные в самом начале вопросы: кто такие Воспителлы, чем они на самом деле занимаются, каковы их цели, как устроена механика происходящего?

Каждый из читателей волен делать свои предположения, исходя из своего вкуса. Мне же понравился образ этаких хранительниц жизненной энергии: впитывают детскую энергию и юношеский максимализм у малышей и подростков, собирают излишки и отдают их пожилым людям, которым как раз этого задора, неуёмных сил не хватает.

Как человек, оставивший молодость позади, могу сказать, что мне часто не хватает такой энергии. На многое из того, что вчера казалось простым и легко осуществимым, сегодня сил уже нет. Сил нет настолько, что и желание уже пропадает. В общем, тот самый период, когда оправдываешь собственную бездеятельность своей же зрелостью и жизненным опытом, хотя в глубине души и понимаешь, что это просто усталость.

Примерно об этом рассказ. Фантастическое же допущение состоит в том, что подобный обмен энергией между поколениями в реальной жизни, увы, невозможен.

На первый взгляд — некий прообраз «Гадких лебедей». Некий «литературный зАпах» будущей великой книжки.

Но… только на первый взгляд. Это — оказывается — совсем даже про другое. Про чудо неуловимого и непередаваемого ощущения совершеннейшего беспричинного счастья, намертво связанного с феноменом детства. Детства души. Неиспорченности механизмов трактовки ощущений. Первичности сущности восприятия реальности. Пока организм всё ещё не готов инстинктивно оспаривать естественность Добра.

Гораздо глубже, чем выглядит. А выглядит — в том-то и дело — не шибко привлекательно. Не самая удачная форма изложения. Хотя — повторюсь — мысли будирует всякие. Всякие

Мне кажется очень важной вот какая грань рассказа: мы начинаем ценить детство, уже став взрослыми. В детстве ребёнок не ценит то, что ему дано: он хочет стать взрослее, хочет уважения, равенства со взрослыми, а все эти «сюси-пуси, деточка!» большинство детей неимоверно раздражают. Безоблачное детство, каким его обычно рисуют ностальгирующие взрослые — это мираж. У детей масса своих проблем, связанных с социализацией. Изгои, травля, драки, «у кого вкладышей больше/смартфон круче», детская жестокость, всё то, что описано в «Повелителе мух» — вот эту сторону детства ностальгирующие взрослые предпочитают не замечать. Детство — это не только крутящийся волчок, это жестокая пора социализации, борьбы за будущее место в жизни.

А потом, когда место завоёвано, накатывает усталость. И взрослый человек вспоминает детство как пору беззаботности. Глядит на детей, и видит их сквозь розово-золотистую дымку. Как sanchezzzz, чей комментарий к этому рассказу, как мне кажется, наиболее показателен. Пытаясь защитить детство «с ободранными коленками», на самом деле такие взрослые защищают свой мираж.

Вот это восприятие детства в розово-пастельных тонах, в солнечном ореоле — это взрослое восприятие. Это ностальгия. Это не детский взгляд на детство. Это взрослый взгляд на детство. А на самом деле детство — пора сложная, многогранная, зачастую жестокая. И как же раздражает детей, особенно интеллектуально развитых, пренебрежительное отношение взрослых! Указки, что им делать, что читать, в какие игры играть! Помню, в пять лет я прочитала за пару дней книгу Бориса Житкова «Что я видел». Прекрасная книга, но как же меня взбесило предисловие: «Эта книга — о вещах. Писал я её, имея в виду возраст от трёх до шести лет. Читать её ребёнку надо по одной-две главы на раз. Пусть ребёнок листает книгу, пусть рассматривает, изучает рисунки. Книжки этой должно хватить на год. Пусть читатель живёт в ней и вырастает. Ещё раз предупреждаю: не читайте помногу! Лучше снова прочесть сначала». Как же я, пятилетняя, мысленно полемизировала с писателем! Что значит — не читайте помногу? Да я сама за два дня всё прочитала! Указывать он мне будет, по скольку читать...

Вот оно — отношение к детям, как к несознательным существам... И в комментариях многих читателей, боящихся и осуждающих Воспителл, а заодно — «нарастающий поток информации» и все прочие «ужасы», «отбирающие детство», звучит позиция Бориса Житкова: взрослые хотят решать за детей, как им жить, как им расти... А дети с этим согласны?

... Но вот ты устал, постарел, и начал ценить то, что давало детство. То, что ребёнком ценить не мог. А теперь — вернуть бы! Да? А жизнь несправедлива. Когда тебе не нужно было — оно у тебя было. А теперь, когда нужно — его нет.

Мне кажется, Саймак думал о чём-то подобном. О детстве, которое хорошо бы взять на хранение в то время, когда взрослеющий человек просто не в состоянии его оценить. И выдать тогда — когда ценить научился. Вот только в жизни Воспителл нет... И дети стремятся стать взрослыми, а взрослые обречены завидовать детям. Так уж устроен мир. И от этого немножечко грустно.

Главная цель рассказа — рассмотрение социальных и психологических аспектов жизни человека, которые меняются с возрастом.

По сути фантастического элемента здесь почти нет. Вместо инопланетян вполне можно было представить создание самими людьми каких-то новых видов воспитания детей, например.

Автор как будто выражает оптимистические надежды на то, что бояться новых методов воспитания и появления в жизни прогрессивных явлений не следует. Поначалу такой инструмент может даже напугать, что и случилось с Джонсоном Дином. Но потом может придти понимание этого процесса, если взглянуть на него под другим углом и обнаружить от него новую пользу, которая была не очевидной.

На мой взгляд, это очень хороший оптимизм в отношении нашего прогресса. Хочется надеяться, что так и будет происходить с развитием человеческого общества и удастся избегать причинения вреда. И всё же я бы не смог так же быстро, как Джонсон Дин, изменить своё отношение к воспителлам. Я бы так и остался напуган возможной угрозой их способа воспитания детей.

Рассказ прогноз или предостережение? Каждый выбирает для себя, но к своим детям я бы воспителл не допустил

...Главный вопрос — зачем Леймонт Стайлс привёз в родной город воспителл? Вряд ли он подарил бы ему то, что не считал бы нужным. Что-то, что не считал бы важным. Что? Если подумать...

Ребёнок из неблагополучной семьи. Он лишён всего на свете, он шляется по улицам. он с трудом успевает в школе, сверстники смеются над ним. Он может только яростно обещать себе и миру: сейчас, вот сейчас я стану взрослым, и все утрутся! Я всем докажу, всё, всё! Я буду самым самым... И так далее. На что ушло детство? Увы — не на радость. На борьбу.

Да простят меня все, но дети зачастую — это не совсем личности. не совсем люди. Зачастую это просто жесткие и эгоистичные существа. Прежде чем они воистину вкусят радости жизни, осознают их ценность, пройдёт время, и свежесть юных впечатлений будет упущена навеки. И вот — кто-то даёт тебе с ранних лет разум, социальность, мораль — ты очень рано формируешься, и стремительно идёшь вперёд... А радости в жизни ждут тебя только впереди, ведь только познав многое. ты сможешь насладится ими в полной мере.

Вряд ли конечно такое подходит всем без исключения. Но какова постановка вопроса...Задумайтесь.

Воспителлы. Ничего они не крадут. Дети играют и смеются, их улыбки и смех исчезают в эфире или успевают порадовать взрослых – это нормально. А если этими улыбками и радостью пообедают чужаки – это страшно? Солнце светит нам и мы питаемся его энергией, но не мы же старим солнце. Дети в рассказе не стареют, они просто умнеют и перестают смеяться над глупостями. Если внимательно послушать, как общаются между собой дети во время игр в песочнице – станет не по себе, уверяю. Каждый в себе, только видимость коммуникации. Все эти «понарошку» обрываются внезапно, никто никого не слушает. Но криков и смеха – сколько хочешь. Детки постарше – описаны в «Детской площадке» Брэдбери. Никакого злого умысла Воспителлы не таят – описан симбиоз человека и пришельцев. А уж в части того, что Воспителлы консервируют детские эмоции и могут их возвращать старикам и взрослым – так ли уж они отличаются от домашних фильмотек («Наша свадьба», «Первый раз в первый класс»…)? Лично я преклоняюсь перед Саймаком и его Воспителлами.

Довольно необычный рассказ. К моему удивлению, мне сложно не только поставить ему оценку, но даже определить, понравился он мне или нет. В отличие от многих, у меня не возникло никакого содрогания от того, что Воспителлы «крадут детство». Мне кажется, этот образ — просто метафорическое воплощение одной очень близкой мне мысли: равенство само по себе крадет у детей «детство» в виде того мифа, который мы все всю жизнь так расхваливаем на все лады. Потому что вся та детская беззаботность, которой взрослые так самоотверженно поют дифирамбы, она ведь происходит от несвободы. В действительности, Прекрасная Страна Детство — это такое место, где тебе постоянно указывают, что делать, а чего не делать. И конечно, от этого возникает куча беззаботности — ты-то ни за что не отвечаешь, ты себе просто есть: иногда задерганный и обиженный, иногда ничего не понимающий, а иногда радостный и счастливый. Но если ребенка воспринимают не как неполноценного взрослого, а как личность с правами и обязанностями, то конечно, у него отбирают это самое Детство. Но дают Свободу и Самоуважение. Вот вам и сложная этическая проблема, над которой мне кажется, и размышлял в этом рассказе Саймак.

Однако образ Воспителл удался ему не очень: введенный с явно метафорической, иносказательной целью, он вышел несколько мутным, неярким, непонятным, он торчит из рассказа каким-то неприкаянным обрубком. Поэтому лично я, наверное, поставлю произведению восьмерку, хотя это и непростое решение, потому как хочется поставить то 10, то вообще 5... Видимо, Саймак добился этим рассказом главного — смятения в душе :smile: А смятение — прямой путь к размышлению и совершенству :smile:

Сильный рассказ. Сильный, потому что заставляет задуматься. Сначала на память приходят, пожалуй, мокрецы АБС. Потом эта ассоциация исчезает. Ох, как непросто определиться с отношением к этим самым Воспителлам! И в итоге лично я додумалась до следующего: в чистой, несуществующей на самом деле, теоретической жизни — да, прекрасное время детства, не надо вторгаться в его веселое беззаботное содержание и т.д. и т.п... Но где оно в жизни, беззаботное и чистое, радостное и счастливое? Многие ли могут похвастаться именно такими воспоминаниями? Зато несправедливости, обид, грязи и цинизма хватает, при том более чем. Чудовищно рано проникают в детский мир (хорошо, если только с экранов!) насилие, убийства, порно... А о том, в каких условиях протекает жизнь стариков, и говорить нечего. В лучшем случае — это хотя бы материальная обеспеченность (но как это редко!), а психологически — это одиночество, непонимание собственных детей и прочая, прочая, прочая...

Если детям дают разум и порядочность, а старикам — радость, — я двумя руками за Воспителл.

Кому-то, может, и показался этот рассказ оптимистическим, добрым и радостным, но только не мне. Меня он поразил, немного возмутил и, самое главное, испугал. Да-да, я испугался. Испугался вдруг, что моего ребенка может постигнуть такая же участь, как и этих детей Милвилла. Лишиться, может быть, самых радостных дней, лишиться детства, проскочить этот замечательный период жизни, почти внезапно став взрослым, минуя детские годы — это жестоко. Не успеть пожить в стране под названием Детство, даже не знать о ней — это страшно. Дети из детских домов, из приютов — у них почти всегда нет детства, полноценного, радостного — они счастливы этому? Кем они выходят в 16 лет? Маленькими озлобленными ... взрослыми, у которых украли детство. Да, слово в рассказе правильное, правда Саймак потом отрекся от него, — украли! Ах, нет, что вы! — всплеснет кто-то руками, — что бы такое говорите! Не украли, а лишь положили на сохранность, отложили про запас. Когда он станет взрослым, он будет приходить и брать его поиграть, понемножку. А я не хочу, чтобы у моего ребенка вот так же крали детство! Я не желаю, чтобы какие-то кто-то распоряжались детством ребенка. Я не желаю, чтобы лучшие, радостные годы, коих и так мало, откладывали про запас, консервировали до лучших времен. Не желаю, чтобы ребенок получал их потом по выдаче. Пусть наслаждается ими здесь и сейчас, пусть играет в футбол, бьет в кровь коленки, хулиганит, купается в речке, читает детские книжки. Пусть ему раньше положенного времени не начнет «казаться это довольно глупыми занятиями», пусть возьмет от детства всё вовремя, сам, а я уж ему в этом помогу!

Поначалу Воспителлы внушают срах. Элементарно потому, что они «чужие», потом доходишь до мысли, что они крадут у детей детство, более того: они им питаются. Они становяться неприятными, мол, как возможно красть у детей их детство, самое ценное... Самое ценное для «взрослых», которые его всячески лелеют и воспевают, а для детей оно просто часть их существа, о котором они не подозревают, желая тем времем стать взрослыми, хотят, чтобы их уважали, принимали за своих. Собственно это желаемое понимание и уважение дают им Воспителлы, взамен забирая на хранение юность. Я бы хотел быть таким ребенком, точнее быть ребенком выращенным Воспителлами. Когда мне было бы одиноко, тоскливо я бы пошел в их дом, поговорил бы с чудесными юными созданиями, насладился светом, уютом... Почувствовал бы детство тогда, когда оно необходимо, а не истратил, когда оно казалось обузой.

Еще понравилось то, что примечалось ниже в отзывах: рассказ вносит смятение, автор и не стремился подать свое мнение, а сделал так, что каждый прийдет к своему полюсу, создаст своем мнение о Воспителлах. Это греет душу: немного наскучили рассказы, где главная мысль выситься на страницах, как обелиск.

оценка: 10

Рассказ о людях. О жизненном пути, который они проходят. Облечённая в многословную форму русская поговорка: «Что млад — что стар».

Воспителлы для меня ассоциируются с героиней книги Карлоса Кастанеды «Второе кольцо силы» Ла Гордой. Колдунья-индианка, чтобы вернуть себе «полноту силы», забирает у своих дочерей «острие духа». Теперь по ее словам «они не любят детских компаний, потому что им они не нужны. Я бы сказала — они стали лучше. Я отняла их ненормальность. Они не нуждаются в ней, а я нуждаюсь». Воспителлы тоже забирают у детей то, в чем нуждаются сами. Вроде бы такой обмен выгоден и детям и взрослым: первые получают сознательность, серьезность и разумность, другие — свою долю детства («ненормальность»). Одна пожилая женщина как-то сказала: «Мне бы в молодости да ум старика!» Так что все прекрасно. Воспителлы даже, в отличие от Ла Горды, более благородны и делятся своим приобретением с теми, кому это необходимо.

Но по какой-то неведомой нам причине жизнь любого существа, в том числе и человека, разделена на определенные, строго последовательные периоды. Причем, каждый период имеет свои особенности. Значит, природа требует, чтобы детство было именно детством с его веселостью и ненормальностью, а то потом, может быть, старость будет какая-то неправильная. Или вообще вся жизнь наперекосяк.

Мне все же жаль детей из рассказа. И стариков жаль, хоть они и чувствуют себя счастливыми. В старости тоже много такого, что может сделать человека счастливым, для этого не надо возвращаться в детство.