Орсон Скотт Кард «Тысяча смертей»

Я бы сказал, что это сверхжестокий рассказ, как по самой идее, так и по натуралистическому описанию умерщвления человека. Хотя идея раскаяния преступника в преступлениях, которых он не совершал, абсолютно не нова, а взята из жизни. Вспомните, как каялись враги народа в Советском Сююзе. И каялись ведь искренне и все им верили. Автор просто описал методы, которыми этого добивались. А вспомните последние описания пыток американцами заключенных, которые сводились к имитации смерти. Ничего не ново под Луной. А жизнь перенесенная на бумагу книги почему-то многим не нравится. Привыкли к другому. Думаю следует прочитать это произведение несмотря на жестокость.

Автор безжалостен к своему читателю. Рассказ шокирует – как основной идеей, так и её реализацией. Мизантропически задумаешься: до какой степени безгранична жестокость человека по отношению к себе подобным? Я не встречал столь яркого и подробного – почти на две страницы – описания ощущений подвергаемого смертной казни человека.

Однако к концу рассказа напряжение спадает, появляются даже юмористические нотки (бедный прокурор!). Развязка несколько смазывает общее впечатление. Она показалась мне нелогичной, искусственной, как бы «из другой оперы». Но в тоже время можно посочувствовать автору: из придуманной им ситуации не так-то просто найти убедительный выход.

Явны переклички с Оруэллом – и в деталях (история с Суиком, портреты Ленина/Старшего Брата на каждом шагу), и в самой мысли о том, что «преступник» должен доказать своё раскаяние, искренне возлюбив поработителей.

Вообще, по-моему, к содержанию рассказа не стоит подходить с чисто реалистическими критериями: «Такого не может быть, потому что…». В нём есть некоторый гротеск, доведение до абсурда. Замечательны в этом отношении слова: «У нас гуманное правительство. Мы никогда никого не убиваем насовсем».

А политическая и идеологическая основа сюжета: противопоставление «плохих» русских, с одной стороны, и американцев, из которых так и невозможно поголовно и до конца вытравить тягу к свободе, с другой стороны, – сейчас воспринимается спокойно, но во времена публикации рассказа была не такой уж безобидной.

Является ли Кард первооткрывателем идеи «тысячи смертей»?

Рассказ в целом неплох, но наполнен каким-то антирусизмом («проклятые русские, завоевали мир! Ну ничего, придет время, и они падут!»), что мешает его нормально воспринимать, даже с поправкой на время написания. Американцам не помешало бы на себя сейчас посмотреть… Конечно, понятно, что русские взяты скорее для примера и красного словца, чем из принципа, но осадок-то остается. Так что весь этот бунтарский пафос Джерри вызывает больше зевоту, а не сочувствие. Ну а сама любопытная идея с «тысячью смертей» разработана явно не до конца. В общем, я ожидал большего…

Такое же название у рассказа Джека Лондона. 1897 и 1978. Совпадение? Щас! Идею Кард позаимствовал оттуда, хоть и реализовал гораздо лучше. У раннего Лондона все довольно заурядно, да и тема рассказа — отношения отца и сына — могла бы раскрыться гораздо лучше. Зато его рассказ — твердая НФ, а у Карда — мягкая.

Итак, во-первых, понравилось, что русские захватили весь мир и, о УЖАС! — превратили судебное заседание в телеспектакль. Камеры, роли, речь! Да! Русские, селясь в штатах, берут английскую фамилию и стараются говорить без акцента! Я в восторге!

Да, я знаю, что рассказ не об этом, ну так и в плохом кино мы смотрим на пейзажи.

Так вот, к идее. Даже тут советские захватчики не казнят предателей родины. Гуманно? Вполне! Они их казнят с клонированием в режиме онлайн. А потом клон искренне раскаивается в своих грехах. После второго-третьего клона все раскаиваются искренне. Но вот Джерри Кроув оказался не таким. На него потратили 12 клонов. Вешали, варили в кипящем масле, кидали акуле (ощущения конечно впечтляют). А он все никак.

В конце концов тратить деньги на клонов надоело, поэтому его послали на…

- Не верю! — воскликнул бы Станиславский, прочитав этот рассказ, а я могу только присоединиться к мнению мэтра. Идея рассказа очень интересна, а вот исполнение крайне топорное.

Во-первых, писать о русских в конце 1970-х годов в духе маккартизма и «охоты на ведьм», на мой взгляд, стыдновато. Все же большинство американских писателей, даже сторонники ультрапатриотических взглядов, не были столь прямолинейны. В итоге изображенное коммунистическое общество получилось крайне неубедительным в деталях. Во-вторых, совершенно непонятно подобное сочетание крайней жестокости и некоего гуманизма. Да, тоталитарному обществу всегда может оказаться полезным публичное раскаяние его врагов. Но если враг не сдается, его уничтожают, не так ли? К чему столько возни? Да, в рассказе есть очень сильный момент — описание первой смерти главного героя. Все остальное должно было послужить иллюстрацией к выражению: «Все, что не убивает нас, делает нас сильнее». Но получилось это крайне надумано и пафосно.

Что ж, Валерия Новодворская могла бы гордиться таким рассказом. А вот для Орсона Скотта Карда эта история, на мой взгляд, — творческая неудача.

Жестокий рассказ по описанию умерщвления человека. Особенно описание первой смерти главного героя. Идея и процесс раскаяния преступника в преступлениях, которых он не совершал, очень напоминает как каялись враги народа СССР в сталинские времена. Какими методами добывались кровавые раскаяния. Почему Кард взялся в своем рассказе именно за русских?. А какой из популистских режимов был таким же кровавым?. Берем, конечно, время существования до даты написания рассказа, поскольку на сегодня Америка, погрязшая в войнах развязанных ею, сама по колена в крови.

Любого человека можно сломать и любые методы оправдать там, где нет закона.

Взялся за чтение этого рассказа после цикла об Эндере. Очень уж хотелось посмотреть, на что способна фантазия Карда в коротком жанре, а как показало развитие вышеупомянутого цикла, с воображением у него как раз все в порядке.

С самого начала рассказа немного обескураживает. Очередные 'плохие русские', которые обманом и ложью захватили ослабленную, некогда самую что ни на есть свободную страну и устроили сущий ад тоталитарной власти. В голову даже пришла мысль, что Кард выдал антикоммунистический фарш, захлебывающийся сам в себе. Однако, рассказу был дан шанс, и через пару страниц стало ясно, что абсолютно не зря.

Идея многократного переживания смерти и всего, ей сопутствующего, интересна сама по себе, а у Карда еще и оказалась сдобрена поражающими подробностями в описании.

После прочтения остается небольшой осадок из-за смазанной концовки и все тех же пресловутых русских 'мучителей' с безграничной жестокостью, но возникает понимание, что все это — лишь средства для достижения цели, используемые для нагнетания атмосферы и создания обстановки. В целом складывается хорошее впечатление. Карду действительно есть, что рассказать. Мешает лишь только то, что до сути его докопаться бывает тяжеловато.

Есть пределы, за которыми самый жуткий трэш и жесть не вызывает ничего, кроме смеха. «Тысяча смертей» как раз из таких рассказов.

Суть такова.

Злые русские захватили, поработили и все такое самую свободолюбивую, справедливую и вообще самую-самую нацию. Американцев то бишь. И насаждают в оплоте демократии нечто среднее между 1937 и 1984 годами.

Естественно, есть недовольные. Правда нам показали только недовольных драматургов ( 2 шт.), но, наверняка, есть еще. Ах, да, был еще один недовольный. Почему-то португалец. Ну да ладно. И, значит, добрые португальцы задумали убийство злого русского посла (которого звали, только не смейтесь, Питер Андреевич), а нашему главному герою стало об этом известно. Рассказал ему об этом один старик. Зачем? А просто так, поболтать захотелось. И наш герой пошел дальше заниматься своими делами, пока не схватила его кровавая гэбня. И тут ему говорят «сознавайся во всем и мы тебя даже пытать не будем, просто депортируем» (куда будут депортировать, если весь мир порабощен Советским Союзом, прояснится в финале), но наш герой не таков, он решает бороться с режимом...

И так далее.

В общем, выясняется, что кто-то из высшего руководства партии читал Оруэлла и решил, что для построения коммунизма совсем неплохо, когда самые ярые диссиденты и антисоветчики публично признаются в своих грехах и хвалят русских. Был, например, один с виду лояльный драматург, который в свободное от выполнения пятилетки по идеологически верным пьесам время играл что-то из американской классики для пары десятков близких друзей. Ничего, через год обработки, публично в любви к медведям и водке признался. Вот только пытать и, чего доброго, убивать людей — это не гуманно, 20 век на дворе. Поэтому мы лучше будем пытать и убивать клонов, которым вживим память врага народа. Так пару раз убьёшь — глядь, а он уже Россию-матушку полюбил. Ничего страшного, что на клонов и манипуляции с памятью тратятся миллиарды бюджетных рублей, для тоталитарного режима никакие расходы на благо гуманизма невелики.

... тут я хотел детально объяснить идиотичность подобной системы, но потом решил, что и так все понятно.

Сильный рассказ, великолепная идея, на излишнюю политизированность почти не обращаешь внимания, так-как не это важное в рассказе. Автору правда не удалось до конца убедить меня, что такое могло быть на самом деле, в некоторых моментах уж чересчур переигрывал главный герой, хотя не нужно забывать о его профессии.

Соната без сопровождения и Тысяча смертей — безусловно лучшие рассказы Карда. Наверное в рассказе есть какие-то отголоски 1984 Оруэлла , только с тем различием, что герой пережив смертельные испытания в итоге стал Героем. Как? Никто не понял. Но впечатления от рассказа сильнейшие.

Рассказ действительно страшный! Не рекомендуется к прочтению людям впечатлительным, беременным женщинам и детям до 14 лет.

Стоит посоветовать тем, кто очень любит говорить другим, что им делать. :dont: Рассказ в чём-то классический, но весьма нравоучительный. =)

Классный рассказ! Стоит сделать снисхождени по поводу наезда на русских, ну время такое было. А идея «правду не задушишь» здесь описано со знанием дела(писательского) без лишних соплей и героизма. А заканчивается рассказ вообще не по-американски — на революционной ноте

Страшный рассказ. Такое лучше не представлять. Но, на мой взляд (в том числе, как русского человека), слишком много идеологии.

Абсолютно никчемная идеологическая составляющая. Русские, американцы... зачем это? Сама психологическая начинка рассказа — да, это мощная запоминающаяся история. Трудно, конечно, представить даже в принципе возможность вот так вот привыкнуть к адской боли, не свихнуться от переживания смерти за смертью (не менее ужасен и сам факт «общения» каждый раз с самим собой умершим). Ну, допустим, такая уж уникальная физиология и психика у ГГ...

Конец рассказа, на мой взгляд, неоправданно смягчен. Словно автор, предельно натуралистично описав первую смерть, далее писал торопливо, резко снизив градус и нерв повествования. И концовку читаешь, уже чуть ли не пожимая плечами. «Не дотянута» идея, по-моему.