Орсон Скотт Кард «Тысяча смертей»

Жестокий рассказ по описанию умерщвления человека. Особенно описание первой смерти главного героя. Идея и процесс раскаяния преступника в преступлениях, которых он не совершал, очень напоминает как каялись враги народа СССР в сталинские времена. Какими методами добывались кровавые раскаяния. Почему Кард взялся в своем рассказе именно за русских?. А какой из популистских режимов был таким же кровавым?. Берем, конечно, время существования до даты написания рассказа, поскольку на сегодня Америка, погрязшая в войнах развязанных ею, сама по колена в крови.

Любого человека можно сломать и любые методы оправдать там, где нет закона.

Страшненький рассказ, написанный явно вероятно в тренде владеющей американским обществом русофобией.

Однако, Кард, как обычно, избергает дидактичности. Не смотря на заезженную и спекулятивную тему, рассказ многослоен.

Кард исследует возможность многократной смертной казни, в качестве «гуманного» наказания в лживом обществе.

Автор так же, не отказывает себе в возможности пройтись сатирой по лёгко манипулируемой американской публике.

В целом выглядит несколько нарочито и легковесно для Карда. Так же, есть проблема в логике. Но прочесть стоит.

Я бы сказал, что это сверхжестокий рассказ, как по самой идее, так и по натуралистическому описанию умерщвления человека. Хотя идея раскаяния преступника в преступлениях, которых он не совершал, абсолютно не нова, а взята из жизни. Вспомните, как каялись враги народа в Советском Сююзе. И каялись ведь искренне и все им верили. Автор просто описал методы, которыми этого добивались. А вспомните последние описания пыток американцами заключенных, которые сводились к имитации смерти. Ничего не ново под Луной. А жизнь перенесенная на бумагу книги почему-то многим не нравится. Привыкли к другому. Думаю следует прочитать это произведение несмотря на жестокость.

Нет слов. Автор в состоянии оправдать и возлюбить инопланетных жукеров и краснокожих поклонников Уеуетеотля — но только не русских. Страшнее русских зверя нет.

Такое же название у рассказа Джека Лондона. 1897 и 1978. Совпадение? Щас! Идею Кард позаимствовал оттуда, хоть и реализовал гораздо лучше. У раннего Лондона все довольно заурядно, да и тема рассказа — отношения отца и сына — могла бы раскрыться гораздо лучше. Зато его рассказ — твердая НФ, а у Карда — мягкая.

Итак, во-первых, понравилось, что русские захватили весь мир и, о УЖАС! — превратили судебное заседание в телеспектакль. Камеры, роли, речь! Да! Русские, селясь в штатах, берут английскую фамилию и стараются говорить без акцента! Я в восторге!

Да, я знаю, что рассказ не об этом, ну так и в плохом кино мы смотрим на пейзажи.

Так вот, к идее. Даже тут советские захватчики не казнят предателей родины. Гуманно? Вполне! Они их казнят с клонированием в режиме онлайн. А потом клон искренне раскаивается в своих грехах. После второго-третьего клона все раскаиваются искренне. Но вот Джерри Кроув оказался не таким. На него потратили 12 клонов. Вешали, варили в кипящем масле, кидали акуле (ощущения конечно впечтляют). А он все никак.

В конце концов тратить деньги на клонов надоело, поэтому его послали на…

Взялся за чтение этого рассказа после цикла об Эндере. Очень уж хотелось посмотреть, на что способна фантазия Карда в коротком жанре, а как показало развитие вышеупомянутого цикла, с воображением у него как раз все в порядке.

С самого начала рассказа немного обескураживает. Очередные 'плохие русские', которые обманом и ложью захватили ослабленную, некогда самую что ни на есть свободную страну и устроили сущий ад тоталитарной власти. В голову даже пришла мысль, что Кард выдал антикоммунистический фарш, захлебывающийся сам в себе. Однако, рассказу был дан шанс, и через пару страниц стало ясно, что абсолютно не зря.

Идея многократного переживания смерти и всего, ей сопутствующего, интересна сама по себе, а у Карда еще и оказалась сдобрена поражающими подробностями в описании.

После прочтения остается небольшой осадок из-за смазанной концовки и все тех же пресловутых русских 'мучителей' с безграничной жестокостью, но возникает понимание, что все это — лишь средства для достижения цели, используемые для нагнетания атмосферы и создания обстановки. В целом складывается хорошее впечатление. Карду действительно есть, что рассказать. Мешает лишь только то, что до сути его докопаться бывает тяжеловато.

Есть пределы, за которыми самый жуткий трэш и жесть не вызывает ничего, кроме смеха. «Тысяча смертей» как раз из таких рассказов.

Суть такова.

Злые русские захватили, поработили и все такое самую свободолюбивую, справедливую и вообще самую-самую нацию. Американцев то бишь. И насаждают в оплоте демократии нечто среднее между 1937 и 1984 годами.

Естественно, есть недовольные. Правда нам показали только недовольных драматургов ( 2 шт.), но, наверняка, есть еще. Ах, да, был еще один недовольный. Почему-то португалец. Ну да ладно. И, значит, добрые португальцы задумали убийство злого русского посла (которого звали, только не смейтесь, Питер Андреевич), а нашему главному герою стало об этом известно. Рассказал ему об этом один старик. Зачем? А просто так, поболтать захотелось. И наш герой пошел дальше заниматься своими делами, пока не схватила его кровавая гэбня. И тут ему говорят «сознавайся во всем и мы тебя даже пытать не будем, просто депортируем» (куда будут депортировать, если весь мир порабощен Советским Союзом, прояснится в финале), но наш герой не таков, он решает бороться с режимом...

И так далее.

В общем, выясняется, что кто-то из высшего руководства партии читал Оруэлла и решил, что для построения коммунизма совсем неплохо, когда самые ярые диссиденты и антисоветчики публично признаются в своих грехах и хвалят русских. Был, например, один с виду лояльный драматург, который в свободное от выполнения пятилетки по идеологически верным пьесам время играл что-то из американской классики для пары десятков близких друзей. Ничего, через год обработки, публично в любви к медведям и водке признался. Вот только пытать и, чего доброго, убивать людей — это не гуманно, 20 век на дворе. Поэтому мы лучше будем пытать и убивать клонов, которым вживим память врага народа. Так пару раз убьёшь — глядь, а он уже Россию-матушку полюбил. Ничего страшного, что на клонов и манипуляции с памятью тратятся миллиарды бюджетных рублей, для тоталитарного режима никакие расходы на благо гуманизма невелики.

... тут я хотел детально объяснить идиотичность подобной системы, но потом решил, что и так все понятно.

Абсолютно никчемная идеологическая составляющая. Русские, американцы... зачем это? Сама психологическая начинка рассказа — да, это мощная запоминающаяся история. Трудно, конечно, представить даже в принципе возможность вот так вот привыкнуть к адской боли, не свихнуться от переживания смерти за смертью (не менее ужасен и сам факт «общения» каждый раз с самим собой умершим). Ну, допустим, такая уж уникальная физиология и психика у ГГ...

Конец рассказа, на мой взгляд, неоправданно смягчен. Словно автор, предельно натуралистично описав первую смерть, далее писал торопливо, резко снизив градус и нерв повествования. И концовку читаешь, уже чуть ли не пожимая плечами. «Не дотянута» идея, по-моему.

Автор безжалостен к своему читателю. Рассказ шокирует – как основной идеей, так и её реализацией. Мизантропически задумаешься: до какой степени безгранична жестокость человека по отношению к себе подобным? Я не встречал столь яркого и подробного – почти на две страницы – описания ощущений подвергаемого смертной казни человека.

Однако к концу рассказа напряжение спадает, появляются даже юмористические нотки (бедный прокурор!). Развязка несколько смазывает общее впечатление. Она показалась мне нелогичной, искусственной, как бы «из другой оперы». Но в тоже время можно посочувствовать автору: из придуманной им ситуации не так-то просто найти убедительный выход.

Явны переклички с Оруэллом – и в деталях (история с Суиком, портреты Ленина/Старшего Брата на каждом шагу), и в самой мысли о том, что «преступник» должен доказать своё раскаяние, искренне возлюбив поработителей.

Вообще, по-моему, к содержанию рассказа не стоит подходить с чисто реалистическими критериями: «Такого не может быть, потому что…». В нём есть некоторый гротеск, доведение до абсурда. Замечательны в этом отношении слова: «У нас гуманное правительство. Мы никогда никого не убиваем насовсем».

А политическая и идеологическая основа сюжета: противопоставление «плохих» русских, с одной стороны, и американцев, из которых так и невозможно поголовно и до конца вытравить тягу к свободе, с другой стороны, – сейчас воспринимается спокойно, но во времена публикации рассказа была не такой уж безобидной.

Является ли Кард первооткрывателем идеи «тысячи смертей»?

- Не верю! — воскликнул бы Станиславский, прочитав этот рассказ, а я могу только присоединиться к мнению мэтра. Идея рассказа очень интересна, а вот исполнение крайне топорное.

Во-первых, писать о русских в конце 1970-х годов в духе маккартизма и «охоты на ведьм», на мой взгляд, стыдновато. Все же большинство американских писателей, даже сторонники ультрапатриотических взглядов, не были столь прямолинейны. В итоге изображенное коммунистическое общество получилось крайне неубедительным в деталях. Во-вторых, совершенно непонятно подобное сочетание крайней жестокости и некоего гуманизма. Да, тоталитарному обществу всегда может оказаться полезным публичное раскаяние его врагов. Но если враг не сдается, его уничтожают, не так ли? К чему столько возни? Да, в рассказе есть очень сильный момент — описание первой смерти главного героя. Все остальное должно было послужить иллюстрацией к выражению: «Все, что не убивает нас, делает нас сильнее». Но получилось это крайне надумано и пафосно.

Что ж, Валерия Новодворская могла бы гордиться таким рассказом. А вот для Орсона Скотта Карда эта история, на мой взгляд, — творческая неудача.

Рассказ в целом неплох, но наполнен каким-то антирусизмом («проклятые русские, завоевали мир! Ну ничего, придет время, и они падут!»), что мешает его нормально воспринимать, даже с поправкой на время написания. Американцам не помешало бы на себя сейчас посмотреть… Конечно, понятно, что русские взяты скорее для примера и красного словца, чем из принципа, но осадок-то остается. Так что весь этот бунтарский пафос Джерри вызывает больше зевоту, а не сочувствие. Ну а сама любопытная идея с «тысячью смертей» разработана явно не до конца. В общем, я ожидал большего…

Дурацкий путанный и бессмысленный расказ. Представитель «самой свободолюбивой» американской нации, которая в перспективе попала под тотальное русское господство, борется против режима. Фу. Его казнят много раз, перед каждой смертью перенося память в тело клона. В итоге палачи ломаются и страдальца отправляют в ссылку на другую планету.

Признаться, при всей любви к Карду, очень разочарована.

Сильный рассказ, великолепная идея, на излишнюю политизированность почти не обращаешь внимания, так-как не это важное в рассказе. Автору правда не удалось до конца убедить меня, что такое могло быть на самом деле, в некоторых моментах уж чересчур переигрывал главный герой, хотя не нужно забывать о его профессии.

Идея рассказа великолепна. Но думаю, герой после пары-тройки подобных кончин просто бы свихнулся.

Да, и где автор видел нелживое правительство?:confused: Чтобы попасть во власть, нужно очень постараться в исскустве «загрызать человеков». А национальность тут ни при чем.:shuffle:

Соната без сопровождения и Тысяча смертей — безусловно лучшие рассказы Карда. Наверное в рассказе есть какие-то отголоски 1984 Оруэлла , только с тем различием, что герой пережив смертельные испытания в итоге стал Героем. Как? Никто не понял. Но впечатления от рассказа сильнейшие.