Ни в коем случае не читайте эту статью, если вы:
1) не любите серию «Фантазм»;
2) не смотрели четвертый «Фантазм»;
3) не смотрели пятый «Фантазм» и боитесь спойлеров.
Должен также предостеречь, что в статье очень и очень «многобукаф», и даже читателю в теме она может показаться крайне путанной (но таков «Фантазм»).
Также уверяю, что ни в коем случае не претендую на истину в последней инстанции. Когда речь идет о «Фантазме» — практически у каждого фэна имеется свое мнение насчет происходящих в серии событий. И каждое мнение может оказаться правильным либо нет.
Мы ждали этого долго. Подумать только: восемнадцать лет с последнего фильма и тридцать семь с первого!
Как известно, первый «Фантазм» был фильмом достаточно галюциногенным и мозголомным, но благодаря необычной концепции и таланту всех участников постановки превратился в ошеломительный культ. Последующие две серии стали более прямолинейными, хотя в третьей серии Коскарелли, избавившись от продюсерского ярма, снова подпустил туману. После четвертого фильма часть фанатов отсеялась — он был даже запутаннее первого. Впрочем, все, что нужно знать о франшизе, вы можете почерпнуть в отличной статье Дмитрия Витера, хотя я с ней, как поклонник частей 2 и 3 согласиться могу далеко не во всем.
Итак, вот он вышел, «Фантазм-5: Уничтожитель», в котором Дон Коскарелли и взявший на себя обязанности режиссера Дэвид Хартман обещали дать ответы на все вопросы. И ведь дали! Да такие, что зрители (те, что не совсем запутались) взвыли благим матом. Оказывается, все эти долгие тридцать семь лет они фанатели и строили догадки вокруг... маразма и галлюцинаций несчастного старика, умирающего в доме для престарелых. По крайней мере, такой вывод напрашивался из всего, показанного на экране. Некоторые приняли это объяснение, некоторые нет. Мой товарищ Сергей Неграш сравнил концовку с концовкой «Крупной рыбы» Тима Бертона и остался, вроде, вполне доволен. Что ж, и я был вполне согласен. Несогласны были многие. Как же так? Неужели и красавица Лиз, и боевой шкет Тим, все погибшие друзья, все пережитое — было лишь маразмом, глюками?
Итак, концовка представлялась следующей...
События все фильмов разворачиваются в реальном мире и в мире фантазии, «фантазма». Реджи — умирающий в доме для престарелых старик, в своих фантазиях видит себя борцом со смертью, олицетворением которой является Высокий. Его видения основаны на тех самых фантазиях, о которых рассказывал ему Майк после смерти родителей. Майк подыгрывает ему, так как Реджи необходимо стимулировать угасающий разум. В конце Реджи умирает в реальном мире, уходит в мир своих грёз, где всегда рядом верные друзья, а смерти можно дать бой.
Как-то так я (и еще некоторые фэны) поняли тогда весь фильм.
На тот момент мне казалось, что это идеальная концовка для серии и абсолютно логическое завершение, прямо перекликающееся с самым первым фильмом: видение ребенка — видение старика. Но, как в анекдоте про Василия Ивановича, был нюанс. И нюансом этим был Джоди.
Джоди, превращенный Высоким в некое его подобие, всегда казался темной лошадкой. Впервые он появился в третьем фильме, как друг и соратник наших героев, в четвертом же неожиданно оказался предателем и сообщником Высокого. Вместе с Высоким он пытался распилить Майку голову и извлечь из нее сферу — за которой, собственно, Высокий и охотился — и Майк убивал его. В финале четвертого фильма Высокий забирал свое — выдирал сферу из черепа Майка и оставлял того умирать в пустыне. Не оставалось сомнений, что сфера эта станет клоном Майка, существом, похожим на Джоди и Высокого, и продолжит их черное дело. Однако в пятой части мы узнавали, что все это Реджи привиделось — Майк жив и здоров, навещает его в больнице, а Высокий и его злодеяния имеют место лишь в гаснущем рассудке Реджи. В этих видениях, Майк поднялся, зашил себе развороченный череп и, подобно Джону Коннору, стал лидером сопротивления Высокому, а помогал ему в этом неожиданно воскресший и снова подобревший Джоди. Все эти нестыковки легко объяснялись одним: галлюцинациями. Чего ждать от старого маразматика? Сегодня он видит одно, завтра другое.
Но появление Джоди в финале! Он один разбивал вдребезги все «реалистическое» объяснение. В реальном мире, в доме для престарелых, Майк говорил Реджи, что будет заботиться о нем, как тот заботился о самом Майке «после гибели Джоди». И вот в конце, когда Реджи умирает, рядом с ним сидят Майк и... живехонький Джоди! И Майк его явно тоже видит. И это нисколько его не смущает. Может, создатели решили сделать так, что НА САМОМ ДЕЛЕ Джоди и не умирал, а фразу о его гибели просто забыли вырезать? Сомнительно. Работа над фильмом шла четыре года, за это время можно выловить мельчайших «блох». А может, Джоди только СЧИТАЛСЯ погибшим в автокатастрофе? Но для этого он должен был инсценировать свою смерть, ведь у него имелась даже могила... Зачем? Он что, агент КГБ под прикрытием? Спер базуку с дня рожденья босса мафии, мля, местной(с)? Его разыскивала ФБР? А потом, узнав, что старый друг умирает, он решил вернуться? Ну ерунда же!
Постепенно я начал склоняться к мысли, что мир «фантазма» — все равно, что страна Фантазия Михаэля Энде: порождение разума, но на каком-то уровне мироздания все эти воображаемые события имеют место быть. Далее возникала еще одна теория: если мир «фантазма» — бред героев, но бред, который в каком-то ином измерении становится реальностью — быть может, и Джоди к умирающему Реджи явился прямиком из этой реальности? Пришел в наш мир, так сказать, чтобы окончательно препроводить Реджи в ТОТ.
Возможно, создатели намеренно показали Джоди в нашем мире, чтобы намекнуть: тот мир тоже реален.
А потом пришло откровение у холодильника.
Мы, сторонники «реалистической» теории, видимо, ошибались. Все было, было на самом деле.
Высокий, как известно — человек-сфера. И он — олицетворение Смерти. Он приходит к людям и забирает их на тот свет.
Джоди и Майк — ТОЖЕ люди-сферы. А стало быть... они ТОЖЕ вполне могут быть олицетворениями смерти.
И что они делают? Они делают, в сущности, то же самое, что и Высокий, только иными методами: они приходят к умирающему Реджи — и забирают его с собой на тот свет.
Они и Высокий — своего рода ангелы смерти, проводники человека в мир иной. Только светлый вариант. Как в «Бессоннице» Стивена Кинга, где Смерть олицетворяли трое карликов: добрые Клото и Лахесис и злодей Атропос. Первые двое забирали людей, когда приходил их срок (как и делают Джоди и Майк), третий же отнимал жизнь.
Это, кстати, объясняет и то, что Джоди с Майком вновь объединились, и сон Реджи в четвертой части, когда Реджи видит, что Майк пришел за ним в костюме гробовщика. Джоди не был злодеем, не был и слугой Высокого — они лишь на время объединились, чтобы сделать Майка тем, кем ему суждено было стать: человеком-сферой, посланцем Смерти на земле.
В этом случае все происходящее могло быть и не бредом Реджи.
Настоящий Джоди умер в автокатастрофе, настоящий Майк — в пустыне. Их разум забрал Высокий и сделал их существами подобными себе. Да, Майк рассказывал, как после изъятия сферы зашивал себе череп. Но это звучит сомнительно. Напрашивается другой вывод: человек-сфера, воссоздавая свое человеческое тело, воссоздает и последние воспоминания (Джоди-сфера в четвертом фильме шепчет: «Я умер в автокатастрофе»), и болячки с ними вместе, включая и рану на голове. А стало быть, рану на голове зашивал уже не ПРЕЖНИЙ Майк. Тело прежнего Майка разлагалось в пустыне.
Это, в свою очередь, дает ответ на вопрос: почему, если сферу вырвали, глаза Майка становятся серебристыми при приближении другой сферы? Да потому, что он сам — человек-сфера. Почему Джоди в пятой части снова вместе с Майком? Да потому, что оба они теперь — существа одного порядка.
Разговаривая со впадающим в маразм Реджи Майк заводит разговор о «параллельных мирах»; казалось бы — просто пытается подыграть фантазиям старика. Но в свете новой теории слова Майка приобретают новый смысл: он собирается исполнить желание Реджи после его смерти — забрать в тот мир, где торжествует зло, чтобы Реджи мог, выражаясь его словами, «Засунуть в пасть врагу четыре грёбаных ствола адской мощи».
Первоначальное понимание фильма, казавшееся самым вероятным и напрашивающимся, рассыпается как карточный домик. И на его месте возникает новое — сверхъестественное, но притом гораздо более цельное и непротиворечивое. Коскарелли и Хартман, большие хитрецы, запутали зрителя в своей головоломке, оставив ключ к разгадке на самом видном месте. И ключ этот — Джоди.
цитировать
свернуть ветку
