Прошлое всегда плохо лежит…
Этот озорной юмористический текст создавался будто под давлением гидравлического пресса издателей – хватит научной тягомотины, даешь простое и карнавальное.
Потому образы из прошлых работы Стивенсона – получают приставку лайт и, заодно, сращиваются с образами из популярных фильмов.
Итак, в кафешке поблизости от университета, с вывеской чем-то похожей на эту,
договариваются двое, а через час они уже начинают стартап секретный правительственный проект, единственный удачный в том бизнес-центре, где прогорают все прочие стартапы.
Заучка-синий чулок, которая вкалывает работает рядом с принцем офицером и джентльменом? Вот она. Но эти Малдер и Скалли обречены на бурный секс короткий медовый месяц в финале произведения.
Личности, которые могут менять прошлое и будущее, перемещая между линиями вероятности разные предметы, а иногда и просто отправляя вас в 16-й век? А вот они – ведьмы.
Тут важнейшим фактором выступает МУЛЬКА – мультивариантный коллаборатор – какая-то экзотическая фиговина, которая дополняет вообще-то привычные вещи.
Вот одному профессору, чтобы запускать машину времени – надо было всего лишь разгонять её до 82(?) миль в час. Остальные не разгоняли – и не работало у них ничего.
А тут выясняется, что есть масса ведьм, но чтобы они колдовали, им надо стать некогерентными – изолироваться от нашего мира фотографии и кинопленки специальной жидкостью, в которой изменены квантовые взаимодействия. То есть жидким гелием. Начиналось-то все с кошки, которую за двадцать лет до того сажали в похожий ящик, но вот только кошки не колдуют как люди…
Будет подлец-профессор, настоящий негодяй, который, однако, займет в проекте важнейшую должность, потому как он на короткой ноге с генералом, что спонсирует проект по линии Пентагона. Так сказать, человек власти. Его обманут, как и других…
Разумеется, будет викинг, который ограбит супермаркет, но хотя в прошлое нельзя унести ничего материального – сможет открыть себе путь к сказочным сокровищам.
Будет ведьма, ирландская националистка, которая плюется на пьесы Шекспира, ведь там плохо говорят про Ирландию.
Конечно, будут Фуггеры – которые банкиры последние 500 лет, и главный Фуггер, что может бросить в измельчитель книгу за 15 миллионов, лишь бы не открывать её.
Соавтор Стивенсона – Николь Галланд — сработала под Терри Прачетта.
.
Постоянно ожидаешь приблизительно такого разговора между Инквизитором, выдернутым из прошлого, и Комиссаром, взятым оттуда же.
— Я зашел в этот ваш фитнесс-центр, и что я вижу? – негодует Инквизитор, — Взрослые мужи и невинные девы в одной комнате упражняют свою плоть!
— Уважаемый служитель культа, — напрягается Комиссар, — костюмы там, конечно, очень обтягивающие, но невинность так точно не разглядеть.
— Я хотел сказать, там девы с пышными формами!
— Все они хотят похудеть, уверяю вас.
— Но это же женщины! – пытается донести свою мысль Инквизитор.
— Очень хорошо, если все, кто показался вам женщинами, были такими от рождения, — тяжело вздыхает Комиссар.
— Неужели все так плохо?
— Эх, уважаемый, — Комиссар достает графин, — я ведь вас понимаю. Каждый раз, когда ядреная, в самом соку девка, вместо того, чтобы за коровами ходить, или на тракторе землю пахать, попусту машет этими гантелями, у меня прям сердце кровью обливается… Стальная воля нужна, чтобы на неё отечески смотреть. Не присоединитесь ко мне? – вынимает пробку из графина.
— Только для поправки здоровья, — соглашается Инквизитор.
А закусывают они едой из китайского ресторана.
.
Но когда пятую сотню страниц читаешь вот такое весело описание стартапа команды — приходят в голову цитаты из Лазарчука и Успенского «Любое изделие прошлых лет: и «Красный Янус», и «Дакота», и RUMM – при всем совершенстве методики – страдало одним общим недостатком: при длительном существовании коллектива, сколько-нибудь посвященного в происходящее, всегда неизбежно у кого-то из сотрудников проявлялось несогласие с целями и методами проекта. И сотрудник этот рано или поздно обязательно пользовался изделием для того, чтобы прекратить существование самого проекта. Это срабатывало с монотонностью смены дня и ночи». Еще можно вспомнить «Берег динозавров» — любая система путешествий во времени ведет, в итоге, к отмене самой возможности путешествовать во времени и, попутно, к мучительной смерти путешественников.
.
Авторы как бы подходят к этому порогу… Потому как новые возможности – это новые проблемы, и если не сосредоточиться именно на решении новых проблем, что станет тошно. Только вот вы с помощью путешествий во времени потеснили православную цивилизацию, отобрав Крым у России и отдав его Украине (ага, так в тексте), как выясняется, что у вас внутренний раскол идет. Одна часть могущественной спецслужбы теперь будет бороться с наукой, чтобы никогда в мире не восторжествовала фотография (магия ведь кончилась после фотографии солнечного затмения в 1851), а вторая будет как-то науку оберегать, ведь за это в итоге, платят Фуггеры.
.
Но за карнавалом происшествий – видна проблема, которую Стивенсон не смог не захотел не успел раскрыть в «Анафеме». И она – сложная.
Люди раз за разом взбираются на новые уровни могущества – научного и технологического.
Ждет ли их там какой-то субъект, какая-то одушевленная система?
Если ждет – и весь мир построен на иерархии управляющих систем (ангелов, сверхцивилизаций и т.п.), то перед нами серьезное доказательство первичности духа.
Если не ждет – и мы сталкиваемся с неодушевленными системами ограничений, с чисто стихийными предохранителями – то первична материя.
Тут проводится аналогию с жизнью в иных мирах, которая вроде как опровергает подобный посыл (если никаких инопланетян нет, то лишь люди сотворены богом?), потом всплывают встречные аргументы и всё заверте…
Разумеется, Стивенсон не тот автор, чтобы открыто решать спор материалистов с идеалистами (проциан и хааликарнийцев, как вариант). Он равно предоставляет слово каждой стороне, и ни одну не обделяет в дискуссии добротными аргументами.
А уж в юмористическом тексте получается: «Инканторы и риторы, садитесь на полуторки, валяйте к нам в тамбовщину, а светопредставление денёк повременит!»
Потому персонажи встречают и субъекта – Атаназиуса Фуггера (Еноха Роота-2) – который намекает, что он вообще-то главный по параллельным мирам. Dtlm вроде живет уже не первую сотню лет. И они же сталкиваются с ломахом – стихийным ответом вселенной на попытки временного парадокса (массовые жертвы прилагаются).
И я очень надеюсь, что над этой-то проблемой автор в следующий раз не пошутит, а серьезно так подумает.
У него ведь здорово получается…
.
Итого: забавная вещица, которую стоит прочесть, если другие книги Стивенсона кажутся вам слишком сложными, а если вы их уже прочли – то для развлечения. 7-8 из 10
цитировать
свернуть ветку
.
. Он, впрочем, тоже 
.
...
