Добрый день, уважаемые коллеги, друзья, жители ФанЛаба!
Когда-то в одной из дискуссий, касающихся жизни и творчества Лавкрафта, я упомянул, что было бы классно издать все письма «отца ужаса» и перевести их на-русский язык, ибо его эпистолярное наследие поистине огромно. Тогда некоторые участники дискуссии посмеялись надо мной, ведь надо, наверное, быть ненормальным, чтобы прочесть все письма Лавкрафта, ведь их, по оценке, Л. С. де Кампа более ста тысяч.
Однако, на Западе в период с 1964-1976 годы издательством «Arkham House» был опубликован пятитомник «Избранных писем», включающий предисловия Августа Дерлета и Дональда Уондри.
Первый том содержит письма за период 1911-1924 гг., второй – за 1925-1929 гг., третий – за 1929-1931 гг.; четвёртый и пятый тома были изданы в 1976 году и содержат письма соответственно за 1932-1934 и 1934-1937 гг. В моей коллекции есть только три тома — второй, третий и четвёртый. Поэтому я буду постепенно выкладывать на ФантЛабе переводы писем с небольшими комментариями от себя, ибо письма Лавкрафта — отдельный вид искусства, в чём, я надеюсь, вы вскоре убедитесь.
Как известно для своих друзей по переписке Лавкрафт выдумывал причудливые псевдонимы. Иногда он просто латинизировал имена: «Мортоний» для Мортона и «Белнапий» для Фрэнка Белнапа Лонга, «родителя Конана» Роберта Э. Говарда он именовал «Бобом с Двумя Пистолетами». Приведённое ниже письмо как раз иллюстрирует ещё один вариант «игривости» ГФЛ.
Письмо № 179
Джеймсу Ф. Мортону
Виа Клинтония
16 февраля 1925 г.
Его Светлейшему Высочеству Фердинанду II, командующему древним, загадочным, чужестранным флотом.
Уважаемый Господин, если вы не оставили в прошлом свой прежний обычай иногда путешествовать тайно среди простолюдинов, то мы, жители жалкой обители: сэр Джордж Уиллард Кирк, баронет, и Льюис 23-й виконт Теобальд, не вкусим боле счастья, если вы не удостоите нас вашего королевского визита в следующую среду вечером, 18 февраля, когда в замке соберётся очередной конклав феодалов, включая лорда Фрэнсиса де Лонга из поместья Белкнап; сэра Артура Лидса, рыцаря-командора; кардинала Сэмюэла Лавмэна, епископа Сент-Джон Бушвикского и ваших жалких хозяев? В вашу честь будут сочинены стихи, воздающие вдоль и поперёк хвалу вашему знатному званию. Да будет так! Вот, сударь, с самым глубоким нашим уважением (конца XVIII в.) мы со смирением предлагаем, прося, недостойные, чтобы вы, хотя бы на короткое время, посетили наш симпозиум!
Шанти, Шанти, Шанти!
Совет пэров, Л. Теобальд, благородный секретарь
Следующее письмо можно отнести к циклу «Старик Лавкрафт путешествует»
Письмо № 181
Миссис Л. Д. Кларк
Клинтон-стрит, 169
Бруклин, Нью-Йорк
21 апреля 1925 года
Моя дорогая дочь
Наконец-то у меня появилась свободная минутка, и я взялся за перо, чтобы познакомить вас с подробностями моего последнего восхитительного визита в Федеральный город Вашингтон и прилегающие районы Виргинии. Хотя моё время было ограничено, я старался использовать его с наибольшей пользой; так что чувствую уверенность в том, что получил очень справедливое представление о древней местности, в которую я путешествовал. Накануне моего отъезда город был охвачен чрезвычайно большой суматохой. Кляйнер и Лавмэн поужинали с отъезжающими путешественниками: Джорджем Кирком и мной, в привычном итальянском ресторане на Даунинг-стрит, а потом проводили нас не только до дома, где мы закончили последние приготовления, но и на вокзал, распрощавшись с нами в полночь, когда мы стояли в очереди за воротами, ожидая вагон. Когда нам разрешили расположиться на наших местах, мы обнаружили, что компания здесь более беспорядочная, чем предполагает общественная природа транспортного средства; и, найдя опрятную скамейку с левой стороны, мы устроились поудобнее, мой спутник настоял, чтобы я сел у окна, так как я впервые в отличие от него следовал по маршруту.
О самом Балтиморе, основанном в 1729 году и, без сомнения, обладающем многими захватывающими древностями, рассказать нечего, так как мы видели его очень кратко, потому что маршрут большей частью пролегал по двум туннелям, в пространстве между которыми находилась станция. То, что я успел заметить, показалось весьма многообещающим: ряды домов из красного кирпича с мраморными ступенями и оконными перемычками, я надеюсь когда-нибудь заняться дальнейшим исследованием этого места. Теперь, однако, мы спешим дальше; проникаем в глубже в страну, изучая наши путеводители по Вашингтону, чтобы сохранить свежие впечатления желанных видов так быстро приближающейся цели. Само прибытие стало внезапным, но недраматичным. Совершенно неожиданно, когда мы всё ещё ехали по новому и малонаселённому району без каких-либо признаков большого города, проводник крикнул: «Вашингтон!», и все похватали одежду, чтобы приготовиться к высадке. Никаких зданий значительного размера или частых, примыкающих друг к дружке построек не было видно, и я уже начал сомневаться в словах проводника, когда Джордж поддержал его утверждение, указав на расплывчатый обелиск в небе в туманном отдалении, который я не мог не узнать по фотографиям, то был знаменитый монумент Вашингтону. Ещё секунда, и вагон замер. Я вышел из-под римской арки и увидел город. Утреннее солнце стояло высоко и светило очень ярко, а летний воздух сразу указал, что я, наконец, ступил на тот нежный Старый Юг, о котором я так часто мечтал. Зелёный и белый были вездесущими цветами весенней листвы и травы, с восхитительными просторами эфирных вишнёвых цветов; которые, имеют самое большое изобилие и начинают сменяться весёлыми и многоцветными цветами множества садов. Город, спокойно дремлющий в субботнем сиянии над стадами туристов, не замеченных им, поначалу не производит впечатления. Монумент так далёк, небо свободно от высотных зданий, а земля занята парками, торговыми центрами и широкими пространствами, что невозможно уловить ощущение компактной и активной жизни, которая обычно ассоциируется с большими городами. Кроме того, рядом со станцией есть некоторые временно неосвоенные участки и множество больших, приземистых зданий, которые, хотя и имеют старый и колониальный вид, на самом деле являются лишь временными каркасами залитыми цементом, возведёнными в военное время для размещения избытка особых правительственных служащих. Я видел купол Капитолия, важно вырисовывающийся сквозь нежную зелень молодой листвы, и со всех сторон ощущал нотку праздности и покоя, одновременно свидетельствующую о южной среде.
На конверте наклеены марки, купленные на почте рядом со станцией, где величественный монастырский воздух оживлял интерьер огромных размеров и сонно-богато украшенный полумрак утренней трапезы, съеденной в скромной трапезной, без внешнего лоска и вычурного блеска. Прихватив съестное, мы бодрым шагом направились к Капитолию, наблюдая за временными военными постройками, которые при ближайшем рассмотрении демонстрировали некоторые весьма привлекательные черты. Генеральский сад не выглядит впечатляющим, хотя своеобразная атмосфера вызывала чувство лёгкой экзальтации, возможно, из эстетических соображений, поскольку небо было голубее, листва зеленее, цветы ярче, а мраморные строения белее, чем, кажется, на Севере.
Мы не упустили из виду Библиотеку Конгресса, которая не смогла нас увлечь, или здания Палаты представителей и Сената; и время от времени открывалась перспектива и усиливала наше впечатление полусельского простора и свежести, в то время как очарование низкого горизонта росло с каждой минутой, наконец, пройдя восхитительный кусочек парка, мы достигли Капитолия, расположенного на возвышенности и начали обходить его, пока не достигли той центральной и оригинальной части, краеугольный камень которой был заложен генералом Вашингтоном, с масонскими церемониями в 1793 году, чьё северное крыло было впервые заселено в 1800 году, а южное крыло завершено в 1811 году под архитекторским надзором Латроба, проектировщика Банка Соединённых Штатов в Филадельфии и папского собора в Балтиморе.
Центральная или соединительная часть, как всем известно, была возведена после пожара в 1814 году во время войны и смоделирована по планам могучего бостонского архитектора Чарльза Булфинча, который для своего родного города был настоящим Кристофером Реном и чьей коронной работой является златоглавый Бостонский государственный дом на Бикон-Хилл, возведённый в 1795 году. Первоначальное здание Капитолия, центральная часть с куполом и двумя крыльями, было построено в 1827 году; две пристройки добавлены в течение пятидесятых. Нынешний купол, как известно большинству, не первый; но его замена, была завершена в 1865 году. Глядя на это гигантское сооружение, я не мог не сравнить его с другими подобными зданиями, которые я видел, и должен признаться, что некоторые из его соперников не пострадали от моей оценки. По совершенному мастерству формы, изяществу деталей и богатству материала он не может соперничать с нашим современным Род-Айлендским Государственным домом; и я уверен, что ни один коренной житель Провиденса не может не чувствовать гордости, когда размышляет о превосходстве, которым отличается величественный и мраморный Государственным домом его родного города, придавая лоск и достоинство Биржевой и Рыночной площадям с великолепным видом на северную часть залива Наррагансетт. Боже, храни провинцию Его Величества Род-Айленд и плантации Провиденса!...
цитировать
свернуть ветку
