Потихоньку переводя бонусы журнала «Captain Future», заодно перевёл рассказик оттуда.
Гораций Голд
Абсолютная чернота
Black Absolute, 1940 год
Перевод — А. Лапудев, 2022
ДРОЖА от предвкушения, доктор Хадсон открыл дверь своего стоматологического кабинета. Многолетняя привычка заставила его подобрать и кинуть на стол помощника почту, поднять шторы и включить электрический радиатор. Все эти рутинные действия отметились где-то на периферии сознания, как и открытие шкафа, и убирание тяжёлого пальто, как потирание озябших рук.
Пройдя по длинному коридору в личную лабораторию в задней части пятикомнатного офиса, он заставил себя успокоиться. Оставалось всего тридцать минут, чтобы успеть подготовить для мести всё!
— Тридцать минут, — лихорадочно прошептал он. — И они покажутся подлиннее пятнадцати лет ненависти к нему. Каждое мгновение я думал только о мести. Я вежливо здоровался, болтал о пустяках, пока смотрел ему в рот, улыбался, желая помучить в кресле. Но через тридцать минут он будет здесь, с опухшей и ноющей десной — уж я постарался — и будет умолять немедленно пломбировать этот зуб. И я обязательно сделаю это! И месть моя свершится!
Доктор Хадсон осторожно опустил шторы и включил единственную красную лампочку. Двадцать ватт мощности — сильно ниже опасного рубежа, не страшно. А вот тяжёлые чёрные шторы он проверил ещё раз — солнечный свет просочится не должен.
Хадсон надел на средний палец правой руки кольцо. Металл был жёлтый, похожий на золото, но на самом деле ценность этого сплава превосходила стоимость золота на порядки. Ещё бы, оружие тотального уничтожения всегда стоит дорого.
— И я получу любую запрошенную цену! — зло пробормотал он. — Как только Картера похоронят, а уж связать его смерть со мной никому не удастся, я обращусь к военному ведомству любой страны, чей бюджет сможет потянуть мою цену. И мне всё равно, что это будет за страна, главное, чтоб деньги были настоящие и их было достаточно.
ОН ПОКИНУЛ освещённую красным лабораторию и вошёл в следующую комнату по коридору. Также тщательно опустил шторы.
Затем вернулся к двери и встал на пороге. В дальнем правом углу стояли большой генератор и подключённая к нему коротковолновая машина.
Он запомнил положение машины, плотно закрыл глаза и направился прямо к ней. Когда пальцы ухватились за диск автоматического выключателя, он открыл глаза.
— Ни малейшего шанса промазать, — ухмыльнулся доктор. — Если он не выключится вовремя, я с могу найти его и выключить.
Одним сильным рывком он повернул диск до последней отметки. Затем быстро выключил свет и вернулся в кроваво-красную лабораторию. Встал, дрожа, в центре комнаты, лицом к двери.
— Четыре минуты на разогрев, — лихорадочно прошептал он, взглянув на часы. — И ещё двадцать минут до моей мести! Ровно двадцать, а не девятнадцать или двадцать одна. Этот самодовольный подонок никогда в жизни не опаздывал. Приём назначен на девять, и даже боль, которую, уж я постарался, он испытывает, не заставит прийти раньше или позже. И я тоже буду вовремя!
Глаза Хадсона заблестели от предвкушения, когда тонкая завеса темноты начала затуманивать зрение. С каждой секундой кружась всё быстрее с каждой секундой, завеса превратилась в рваную пелену, сквозь которую смутно просачивался красный свет.
Затем прорехи в пелене тьмы быстро закрылись, и чернота окутала всё совершенно непрозрачным одеянием.
Он прошептал несколько слов. Ни единый звук не достиг ушей. Он крикнул во всю мощь лёгких, но ничего не услышал. Абсолютность окружавшей тьмы пугала, пусть он и был её создателем.
Он с трудом сохранял спокойствие.
«Абсолютная чернота!» — торжествующе подумал Хадсон. — «Свершилось! Никто из учёных не смог её получить, а я смог! Они считали её просто теоретическим допущением, подобно эфиру или корню из минус единицы, но я создал её. Чернота, поглощающая все излучения и большинство форм энергии, но при этом вообще ничего не излучающая и не преломляющая! Боже, как ужасно — не видеть абсолютно ничего, кроме ещё большей черноты, невиданной даже слепыми, слышать меньше, чем слышат глухие! Это всё равно что быть заживо похороненным в могиле с идеальной звукоизоляцией».
Дантист повернулся в темноте и подошёл к красной лампочке. Нащупал выключатель и погасил свет. Его покров абсолютной черноты так тщательно поглощал каждую частичку излучения, что даже тусклый красный свет мог быть опасен. Он начал чувствовать тепло, и, возможно, причиной тому была лампочка мощностью всего в двадцать ватт.
«Это ужасно!» — подумал он, наслаждаясь чувством ужаса. — «Я-то думал, что могу представить полное отсутствие света и звука. Но никто этого не сможет, не прочувствовав на себе. А он сойдёт с ума. Даже я сошёл бы с ума после нескольких часов такого! Он будет дрожать в облаке абсолютной черноты, пока паника не выгонит его на солнечный свет. Чернота поглотит солнечное излучение — и он будет готов! Месть свершится, но этот дурак не узнает, кто и почему сделал это...
Пятнадцать лет он стоял у меня на пути. Он женился на женщине, а мне не хватило смелости сделать ей предложение. Если бы не он, то я был в колледже лучшим и в спорте, и в учёбе.
Он основал компанию и позвал меня в партнёры. Но прибыли не было, и я продал свою долю за гроши. Не было прибыли! Должно быть, он намеренно отклонял заказы — иначе как компания, стоявшая на пороге банкротства, стала через два года крупнейшей в своей области?
Я заставлю его заплатить за всё. У меня осталась только моя стоматология, а у него красавица жена, дом в городе и два загородных поместья, охотничий домик, яхта и шесть автомобилей... Он заплатит за предательство! Я вставлю пломбу в больной зуб, но она будет из того же сплава, что и кольцо, служащее приёмной антенной для моей машины абсолютной черноты!»
ХАДСОН стиснул зубы, вглядываясь в стену кромешной тьмы. Пришёл момент истины. Доктор вёл счёт минутам и знал, что осталось не более нескольких секунд. Двадцать минут почти истекли. Достаточно времени, чтобы пройти по коридору среди тающей тьмы и поприветствовать Картера.
Он сделал семь шагов, зацепив левой ногой порог лаборатории, ступил в коридор. Медленно направился к офису, считая каждый шаг. Через восемнадцать шагов, ровно в девять, он окажется в офисе, как раз в тот момент, когда войдёт Картер. К тому времени мантия абсолютная чёрная мантия превратится в рваный саван, и завеса тьмы растает на свету. Он нащупал порог кабинета, переступил его. Автоматический выключатель не должен подвести. Он был самым лучшим и дорогим на рынке, и это гарантировало...
ВПЕРВЫЕ в жизни Картер пришёл на встречу на две минуты раньше. Он рассчитал время почти так же точно, как и всегда, но боль в распухшей десне подгоняла последние три квартала.
Держась за ноющую щёку, он вошёл в кабинет Хадсона. Нервно огляделся в поисках чего-нибудь, что могло облегчить боль, пока не появится дантист. Увидев огромный аппарат для диатермии[1], он почувствовал облегчение.
Хадсон часто использовал на нём этот агрегат, и Картер прекрасно помнил, как его запустить.
Он подсоединил аппарат к покрытой резиной металлической подушке, сел на катодный стул и поднёс анодную пластину к ноющей челюсти.
Протянув руку, нажал кнопку включения, услышал, как гул генератора перешёл в вой, почувствовал чудесное тепло на своей щеке.
Когда мгновение спустя Картер поднял глаза, то в изумлении вскочил на ноги. Самая насыщенная чернота, когда-либо им виденная, клубилась в дверном проёме, быстро тая на глазах.
На него уставилось белое, искажённое болью лицо. Через мгновение оно стало огненно-красным, затем на нём вспухли и лопнули огромные волдыри, а через несколько секунд лицо почернело и рассыпалось.
Картер прыгнул вперёд, чтобы подхватить падающее тело, но было слишком поздно. Он упал на колени рядом с неподвижным обуглившимся телом и почувствовал, как скрутился узлом желудок.
— Хадсон! — простонал Картер. — Мой лучший друг сгорел заживо!
ДОКТОР ХАДСОН оценил бы промежуток времени секунды в четыре. Пелена абсолютной черноты, притянутая кольцом-антенной, поглотила интенсивное излучение электрического обогревателя и аппарата для диатермии. Что ж, месть свершилась, ибо больше Хадсону не требовалось терпеть существование своего врага...
[1] Диатерми́я — метод электротерапии; глубокое прогревание тканей токами ВЧ (обычно 1,65 МГц) большой силы, получаемыми от специального аппарата.