Советские фантасты могли гордиться вкладом страны в мировую копилку фантастики, и справедливо. Ведь в отечественном «цехе» этого популярнейшего жанра отметились такие мастера как Александр Беляев, Алексей Толстой (хотя его участие в жанре и можно назвать всего лишь «увлечением», он подарил читателям два несомненных шедевра – «Гиперболоид» и «Аэлиту»). Во второй половине века появились Иван Ефремов, братья Стругацкие, Владимир Савченко (и это только самые-самые столпы, а ведь были такие прозёванные гении как Александр Мееров, был дуэт Емцев-Парнов, своими смелыми и страшными предупреждениями порой далеко опережавший даже самых отвязных западных фантастов-предсказателей). При таком ярком расцвете твёрдой НФ (хотя общее число названий, суммарные тиражи, надо признать, и не поражали своими размерами – на фоне так называемой реалистической художественной прозы) другой популярнейший поджанр фантастики – фэнтези – находился у нас совершенно в загоне, практически никак не был представлен на страницах советских изданий. В общем-то очень долго не печатались даже переводы – таких корифеев какими у себя на родине давно стали Дж.Р.Р. Толкин, Урсула Ле Гуин, Желязны, Муркок и пр. Первые попытки издания фэнтезийных произведений на русском языке начались лишь в конце 80-х. Нелишне напомнить, что это было то же самое время, когда толстые журналы вовсю боролись за право первой публикации ранее запрещённых романов и повестей Булгакова, Набокова, Платонова и др.

Кстати, сразу хочу сказать, что не отношу к фэнтези «Мастера и Маргариту», «Альтиста Данилова», изыски Сигизмунда Кржижановского и тем более такую заслуженную классику как «страшные» повести Николая Гоголя, А.К. Толстого и проч. Готика Майринка и Перуца, магический реализм Маркеса, Юнгера, Г. Казака – также по другой части. Пусть различные литературные и окололитературные сайты трижды приклеивают им ярлык «фэнтези». Нынешние наши сайты, особенно те, что продвигают книги ради коммерческой выгоды, вообще чудят. В рубрике «похожие авторы» у них запросто оказываются рядом Стивен Кинг и Владислав Крапивин, а также Михаил Анчаров и Сергей Лукьяненко (ну очень похожие авторы!). Но это тема для отдельного разговора.

Нет, всё-таки для настоящего фэнтези, так популярного у подростков всех возрастов, обязательны два основополагающих признака: 1) действие происходит в мире, где главенствует магия, а не рациональное знание; 2)изображаемое в произведении общество, находится на стадии развитого феодализма. Если совсем коротко, бал правят принцы да колдуны.

Для советского книгоиздания такая литература могла представляться прямо реакционной, продвигающей мракобесие и человеконенавистнические идеи. При всем расколе советской фантастики 70-80хх годов как минимум на два лагеря обе фракции сходились на том, что фантастика должна воспитывать у читателя веру в разум, в науку. Та группировка литераторов, что кучковалась вокруг издательства «Молодая гвардия» и журнала «Техника – молодёжи», прямо заявляла, что для них важнейший критерий – наличие в произведении новых и интересных научных идей (квазинаучных, конечно). Только лишь наличие большого литературного мастерства, красивый язык, хорошо прописанные герои там считалось недостаточным для того, чтобы книгу называть «научной фантастикой».

Вот эти два момента вкупе с общей косностью тогдашней цензуры, опасавшейся «как бы чего не вышло», и были главным препятствием для издания фэнтези в СССР. В конце 80-х – начале 90-х этот барьер рухнул, и на прилавки выплеснулся бурный поток книжек в ярких суперобложках, повествующих о принцах, колдунах, магах, драконах, о борьбе сил добра и зла в самом незамутнённом виде – на мечах. Привычная некогда читателям НФ была даже потеснена с полок. Больше того, именитые и заслуженные фантасты чуть ли не оказались не у дел. И об этом они с горечью вспоминали позднее, уже в двухтысячные годы.