Ну, что сказать. Я сходила вчера на митинг в защиту города (см. предыдущую статью).

Пришло человек четыреста , если считать с сотрудниками милиции — все восемьсот. Власти не поскупились почти на час подвесить низко над площадью милицейский вертолет. Мне даже стало стыдно: сколько расходов из-за нас, кучки маргиналов. Это сколько же дворников можно было оплатить за те же деньги!

Темы, конечно, все старые, давно "перетертые": отсутствие свободных выборов, медленное расчленение исторической части города, высокие тарифы при безобразной работе ЖКХ, да что перечислять — всем все ясно.

Вот чего я не могу понять — почему по отдельности весь город против, а все вместе -за? Почему на площади 400 человек? Не верим, что это что-то изменит? Но ведь нужно делать хоть что-то! Или есть другие предложения, более эффективные меры? Предлагайте, господа-товарищи

Питерским жителям не надо рассказывать, в каком состоянии наш город. И, надеюсь, все уже знают, что госпожа Матвиенко обратилась в правительство с просьбой лишить город статуса исторического поселения. Вам это нравится?

Совсем коротко:

САНКЦИОНИРОВАННЫЙ МИТИНГ СОСТОИТСЯ 6 ФЕВРАЛЯ В 14 ч. ПЕРЕД ТЮЗом.

Чтобы нас услышали, нас должно быть много. Я пойду, а вы?

О программе:

Алексей Девотченко: «Это город, где нет места хамству»

Я сначала предлагал другое название — «ЗА ГОРОД, КОТОРЫЙ МЫ ТЕРЯЕМ!», но оно показалось излишне мрачным и пессимистичным. Итак, «Петербург — в Европу!». Тоже неплохо. Тем более что ни один здравомыслящий и образованный человек не найдет в этом названии какой-то потаенный и скрытый сепаратистский смысл. Это аллегорическое название, если хотите. Некая метафора того, каким нам всем хотелось бы видеть свой родной город. Город, который действительно должен быть европейским, но не в том понимании, какое декларирует наша изолгавшаяся городская власть. Что такое европейский Петербург в моем понимании?

Это город, где безопасно и днем, и ночью. Это город, где метро работает допоздна, а не закрывается в 12 часов ночи, как будто это и не город вовсе, а какой-то угрюмый околоток. Это город, где чисто в любое время года, а обрушивающиеся в зимнюю пору на головы пешеходов «сосули» — ЧП, а не норма. Это город, где нет места живодерам, на глазах у детей отстреливающих несчастных бездомных собак. Это город, мэр (губернатор) которого избирается самими горожанами, а не назначается их кумами-покровителями. Это город, где общественный транспорт ходит строго по расписанию. Это город, где работники ЖКХ молниеносно реагируют на жалобы петербуржцев. Это город, где нет места хамству.

Это город, где нет места ксенофобии. Это город, где можно свободно собираться на митинги, собрания и демонстрации, не выпрашивая на то милостивого согласия власти. Это город, где нет места дискриминации людей, в том числе и по их сексуальной ориентации. Это город, где представители правоохранительных органов вызывают симпатию и уважение, а не страх.

Это город, где сохраняются и оберегаются архитектурные памятники, а не уничтожаются и не стираются с лица земли. Это город, где автомобилисты уступают дорогу пешеходам.

Это город, где все общественные туалеты бесплатны. Это город, где безжалостно штрафуются те, кто бросает окурки прямо на тротуары. И много чего еще другого.

Конечно, идеалистическая картинка. Но, уверен, ТАКОЙ Петербург возможен. И не только возможен, но таким он, собственно, и должен быть. Исторически так предначертано. И хочется верить, нам в таком Петербурге — жить. А не выживать.

Это наш город.

За вашу и нашу свободу.

В далекие советские времена это было первое, о чем мы мечтали. И добились. И получили в полной мере.

Теперь стало понятно: чтобы заглушить Слово -- совсем не обязательно затыкать рот говорящему. Слово можно просто утопить в море, в океане мертвых слов. Этот способ тоньше и действенней. Слово запретное — передается из уст в уста и звучит особенно громко. Слово, забитое сорняками — умирает неуслышанным.

Когда-то , чтобы опубликовать это стихотворение, Лившицу пришлось приписать его несуществующему "иностранному поэту", выдать за перевод. Мы знали его наизусть, пели жестким речитативом под бой гитары.

Сейчас — можно публиковать, публикуется, но кому это нужно? А мне все чаще вновь кажется до боли актуальным:

И все же порядок вещей нелеп.

Люди, плавящие металл,

Ткущие ткани, пекущие хлеб,

Кто-то бессовестно вас обокрал.

Не только ваш труд, любовь, досуг —

Украли пытливость открытых глаз;

Набором истин кормя из рук,

Уменье мыслить украли у вас.

На каждый вопрос вручили ответ.

Все видя, не видите вы ни зги.

Стали матрицами газет

Ваши безропотные мозги.

Вот вы идете густой икрой,

Все, как один, на один покрой,

Люди, умеющие обувать,

Люди, умеющие добывать.

А вот идут за рядом ряд —

Ать —

ать —

ать —

ать, —

Пока еще только на парад,

Люди, умеющие убивать...

Но вот однажды, средь мелких дел,

Тебе дающих подножный корм,

Решил ты вырваться за предел

Осточертевших квадратных форм.

Ты взбунтовался. Кричишь: — Крадут!..-

Ты не желаешь себя отдать.

И тут сначала к тебе придут.

Люди, умеющие убеждать.

Будут значительны их слова,

Будут возвышенны и добры.

Они докажут, как дважды два,

Что нельзя выходить из этой игры.

И ты раскаешься, бедный брат.

3аблудший брат, ты будешь прощен.

Под песнопения в свой квадрат

Ты будешь бережно возвращен.

А если упорствовать станешь ты:

Не дамся!.. Прежнему не бывать!..

Неслышно явятся из темноты

Люди, умеющие убивать.

Ты будешь, как хину, глотать тоску,

И на квадраты, словно во сне,

Будет расчерчен синий лоскут

Черной решеткой в твоем окне.

Чашу беды не донести до рта

Полна с краями.

А из ручьев тихо ушла вода,

Скопилась в яме.

Яма небес нынче полна воды.

Потоп небесный.

И с полюсов половодьем сползают льды,

Стекают в бездну.

Житель небес ладить ковчег спешит

Творцов спасая

А на земле жажду нам утолит

Беда чужая.

Вдруг запамятовала строку давней песни. Полезла искать, и обнаружила, что это -- Крапивин.

Как же мало мы думали тридцать лет назад об авторах песен. Все хорошие песни были -- наши. В каждой компании свои, хоть множества и пересекались. И, кажется, можно было понять, твоя ли это компания, только послушав, какие песни в ней поются. А пели все. Если гитары не было у хозяина, с гитарой приходили гости, а у костра и без музыки обходились... Имена узнавались позже.

Dm E7 Am Улетали летчики искать врага

C G C A7 Затянуло к вечеру туманом берега

Dm G C F Кто-то не вернулся кого-то не нашли

Dm E7 Am Не поставишь на море ни крестов ни плит

Желтая пустыня, глухие пески, Тихий ветер к вечеру плачет от тоски. Ночью в темном небе звездный перезвон. Тихо звезды катятся на песчаный склон

Если плакать хочется, уснуть не легко. Мальчик в одиночестве бродит средь песков. Может сказка сбудется, может сводка врет. Может снова спустится взрослый самолет

И пойдут как прежде рука к руке Летчик и мальчишка к голубой реке И одно тровожит их к звездам путь далек Не сломал бы ветер там тонкий стебелек

А из синей чащи где тени сплелись Смотрит одичавший рыжий старый лис.