Ольга Ларионова на фестивале "Аэлита" в Свердловске. Апрель, 1987 г. Фото В. Коблова.

На октябрьском календаре зафиксирована первая годовщина со дня смерти известной ленинградской и петербургской писательницы, много сделавшей для развития фантастического направления в литературе, Ольги Николаевны Ларионовой (16.03.1935 – 08.10.2023). Смерть никого не щадит… А ведь Ольга Ларионова посвятила осмыслению неминуемости смерти психологический роман "Леопард с вершины Килиманджаро", в котором исследует поведение и внутренний мир своих героев в ситуации, когда они знают (или в любой момент могут узнать), сколько лет земной юдоли им отведено.

Ольга Ларионова. Остров мужества. — Л.: Лениздат, 1971 г. Оформление и иллюстрации художника М. Кулакова.

Впервые "Леопард с вершины Килиманджаро" был опубликован в третьем выпуске «Альманаха научной фантастики» издательства «Знание» за 1965 г., а позднее вышел и в авторском сборнике О. Ларионовой "Остров мужества" (1971). Считается, что название романа – отсылка к эпиграфу к рассказу Эрнеста Хемингуэя «Снега Килиманджаро» (1936). Если помните, там речь о том, как герой, писатель, медленно умирает от гангрены на сафари в Африке, вспоминая свою жизнь, а в момент смерти ему кажется, что он направляется к заснеженной вершине Килиманджаро. В 1952 году рассказ Хемингуэя был в экранизирован с Грегори Пеком и Авой Гарднер в главных ролях.

Альманах научной фантастики. Выпуск 3. — М.: Знание, 1965 г Серия: Научная фантастика. На обложке иллюстрация художника Л. Зоберна к роману О. Ларионовой "Леопард с вершины Килиманджаро".

Эпиграф к рассказу Хемингуэя вот такой: «Килиманджаро – покрытый вечными снегами горный массив высотой в 19710 футов, как говорят, высшая точка Африки. Племя масаи называет его западный пик «Нгайэ-Нгайя», что значит «Дом бога». Почти у самой вершины западного пика лежит иссохший мерзлый труп леопарда. Что понадобилось леопарду на такой высоте, никто объяснить не может». Кстати, утверждают, что мёртвый леопард и вправду там лежит (см. фото ниже).

Далее читать здесь.

Георгий Сергеевич Мартынов (15.10.1906 — 26.10.1983).

У нас есть повод в очередной раз вспомнить ленинградского фантаста Георгия Мартынова (1906-1983): 15 октября исполнилось 118 лет со дня его рождения. Многие отечественные любители фантастики старшего поколения в детстве зачитывались его романами "Каллисто" (1957), "Каллистяне" (1960), "Звездоплаватели" (1960), "Гость из бездны" (1962), "Гианэя"(1965), "Спираль времени" (1966). Кстати, первая часть объёмной трилогии "Звездоплаватели" под названием "220 дней на звездолёте", рассказывающая о наполненном приключениями полёте на Марс советской космической экспедиции, вышла отдельной книгой в культовой серии Детгиза "Библиотека приключений и научной фантастики" ещё в 1955 году.

Георгий Мартынов. 220 дней на звездолёте. — Л.: Детгиз, 1955 г. Серия: Библиотека приключений и научной фантастики.

Хочу заметить, что социально-философский роман Ивана Ефремова "Туманность Андромеды", который принято считать поворотным пунктом в развитии советской фантастической литературы и переходом от фантастики близкого прицела к литературе грандиозной мечты и прогнозирования будущих великих достижений (в том числе — космических) был впервые опубликован в журнале "Техника-молодёжи" на два года позже, в 1957 году. Считаю, что наряду с коллегой Иваном Ефремовым писатель Георгий Мартынов внёс своим творчеством в расширение существующего на тот момент привычного диапазона фантастических тем вклад, достойный всяческого уважения. Ведь он создал в своих книгах замечательный мир, в котором человеку подвластно всё, наполнил свои произведения верой в то, что люди могут сами построить для себя светлое будущее...

Некоторые книги Георгия Мартынова из моей библиотеки.

В своё время, прочитав переписку братьев Стругацких 1963-66 гг., я спросил Бориса Стругацкого: "Хотелось бы услышать от вас несколько слов о ленинградском писателе Георгии Мартынове, авторе романов "Гость из бездны", "Каллисто", "Каллистяне", "Гианэя", "Спираль времени". Его фамилия вскользь упоминается в Ваших письмах. Какой он был человек?" Вот что ответил Борис Натанович: "По-моему, он был добряк. Он любил повторять: "Мечтать! Надо мечтать!" Это звучало у него как лозунг, как призыв. И он, безусловно, был романтик, — типичный Романтик с большой буквы, которые и тогда встречались не часто, а сегодня, к началу 21-го века, совсем повывелись. Впрочем, мы редко общались с ним, разве что на заседаниях в Доме писателей. По-моему, он поддерживал дружеские отношения с Иваном Антоновичем Ефремовым, они были чем-то похожи". Да, эту похожесть Мартынова и Ефремова невозможно не увидеть, она заметна и в характерах писателей, и в их ранних произведениях. Писателей роднит как круг исследуемых тем, так и подход к изображению людей будущего и их характеров.

Многие произведения Георгия Мартынова иллюстрировал художник Лев Рубинштейн. Обложка 5-го выпуска альманаха "Мир приключений" (1959) с рисунком Л. Рубинштейна к повести Г. Мартынова "Сестра Земли", которая была в этом выпуске напечатана.

В 6 — 10 лет, младшим школьником (пошёл в школу с шести лет) я, конечно же, страстно поглощал фантастику Георгия Мартынова: затрёпанные до предела книжки "Каллисто" и "Каллистяне" с замечательными иллюстрациями Льва Рубинштейна (подробнее о художнике я писал здесь) нашёл в поселковой библиотеке; роман "Гость из бездны" читал в разрозненных номерах журнала "Смена" за 1961-62 гг., он печатался там под названием "Встреча через века" (отдельную лениздатовскую книжку "Гость из бездны" 62-го года приобрёл значительно позже). А вот книгу "Спираль времени" (1966) купил самолично в год выхода на почте посёлка Комарово за 95 копеек вместе с романом Георгия Гуревича "Мы из Солнечной системы". Подробнее см. здесь. Эти две книги (Мартынов и Гуревич), пожалуй, окончательно тогда утвердили меня в непрошедшей до сих пор любви к фантастике. Много раз перечитывал их в детстве, всегда возил с собой при переездах, они и сегодня со мной. Жаль, без автографов... С Георгием Мартыновым я никогда не встречался, хоть приехал в Ленинград в 1973-м и теоретически это было возможно (Георгий Сергеевич умер в 1983-м). Георгия Гуревича встречал всего несколько раз: в Москве, в 1989 году — на вторых "Ефремовских чтениях", в Ленинграде в 1990-м — на третьих "Ефремовских чтениях" и в 1991-м — на похоронах Аркадия Стругацкого.

Рисунок Л. Рубинштейна к повести Г. Мартынова "Сестра Земли".

Процитирую слова Сергея Плетнева из его статьи о Мартынове "Путешествие в мечту": "Георгий Мартынов из тех кто вел. Он вел в мир-мечту. В мир, устремленный к идеальному и, в тоже время, далекий от совершенства. Вел, а за ним шли. Шли и строили города, штурмовали космос, открывали секреты атомного ядра, стремились к звездам. Мир-мечта. Тем примечательней он, что в нем живут и действуют люди, во всем подобные нам. Они тоже далеко не идеальны. У них наши мечты и желания. Единственное отличие их в том, что все они заняты творческим трудом. Быть может, наша главная Мечта — найти себя, свой смысл жизни. Герои Мартынова делают то, что составляет смысл всей их жизни. Они создают свое будущее. Мир для себя и своих детей. И пусть у них есть проблемы, пусть у них появляются противники. Ерунда. Проблемы решаются. Противники терпят поражение. "Per aspera ad astra" (Через тернии к звездам) — вот основа книг Мартынова. И он стремился, чтобы эти слова стали девизом всего человечества. Заражал своей мечтой. Мы живем в страшное время. С экранов телевизоров, из газет, со страниц многочисленных книг на нас катит гигантская волна из крови и слез. Убийство является настолько обыденной вещью, что сообщение о нем не вызывает абсолютно никаких эмоций (иногда слабый интерес к нездоровой сенсации). Именно сейчас, как никогда, люди нуждаются в чем-то светлом. Именно это светлое, а именно рассказ о светлом будущем дают книги Мартынова".

Форзац романа Г. Мартынова "Гианэя" работы художника Льва Рубинштейна

О Георгии Мартынове и его произведениях написано много хороших слов. О творчестве Георгия Сергеевича писали историки фантастики и критики Анатолий Бритиков, Александр Шалимов, Андрей Балабуха, Евгений Харитонов, Сергей Чебаненко и др. При желании некоторые из этих текстов можно найти в сети. Да я и сам руку приложил. Читайте, например, мою статью "Фантаст Георгий Мартынов: "Счастье – в настоящем!". Этот материал опубликован и в петербургском фантастическом альманахе "Полдень". Кстати, несколько лет назад мне удалось раздобыть одну из первых статей о ленинградском мечтателе — любопытный материал Ольги Хузе "Георгий Мартынов — писатель-фантаст". Этой статьи с интересными сведениями о писателе, напечатанной в 1973 году в сборнике "О литературе для детей", в сети я не нашёл и выложил в материалах о Г. Мартынове в своём канале на Дзене "Владимир Ларионов о книгах, фильмах и не только..." (см. ссылки ниже). Переносить их все в мою колонку на Фантлабе сейчас, к сожалению, совершенно нет времени...

Ещё мои материалы о Георгии Мартынове:

ГЕОРГИЙ МАРТЫНОВ — ПИСАТЕЛЬ-ФАНТАСТ-1

ГЕОРГИЙ МАРТЫНОВ — ПИСАТЕЛЬ-ФАНТАСТ-2

ГЕОРГИЙ МАРТЫНОВ — ПИСАТЕЛЬ-ФАНТАСТ-3

ГЕОРГИЙ МАРТЫНОВ — ПИСАТЕЛЬ-ФАНТАСТ-4

Что написал фантаст Георгий Мартынов, кроме романов

Фантаст Георгий Мартынов: "Счастье – в настоящем!" (О романе "Гость из бездны")

Два финала «Гианэи» фантаста Георгия Мартынова

Два Георгия: Георгий Мартынов и Георгий Гуревич

Фантаст Георгий Мартынов — романтик с большой буквы (эпопея "Каллисто")

Борис Пшеничный. Живая лестница. – М.: Престиж Бук, 2023, -688 с. : ил. — (Ретро библиотека приключений и научной фантастики. Серия Коллекция).

Небольшое издательство «Престиж Бук», давно и планомерно ведущее работу по возвращению читателю незаслуженно забытых и редких произведений прошлых лет, хорошо известно библиофилам и любителям фантастики, в частности, собирателям старой фантастики, по серии «Ретро библиотека приключений и НФ. Коллекция» Недавно в этой серии вышло полное собрание прозы писателя Бориса Пшеничного в одном томе «Живая лестница».

Борис Николаевич Пшеничный. Душанбе, 1974 год. Фрагмент общего фото редакционного коллектива газеты "Коммунист Таджикистана" из архива Сергея Садошенко.

Борис Николаевич Пшеничный (31.01.1935 – 31.12.2001) родился на станции Ялама Азербайджанской ССР в семье военнослужащего. Окончив в 1957 г. факультет журналистики Ленинградского государственного университета, он в том же году приезжает по распределению в Душанбе и остаётся здесь надолго: сотрудничает в газете «Ленинабадская правда», работает редактором газеты «Комсомолец Таджикистана», с 1974-го по 1986 год руководит газетой «Коммунист Таджикистана», выполняет обязанности секретаря Союза журналистов Таджикской ССР, а позже – и Союза писателей республики, неоднократно избирается депутатом Верховного Совета Таджикистана. В 1970 г. Пшеничный становится кандидатом исторических наук (тема диссертации — «Журналистское воздействие и поведение аудитории»). В своём исследовании автор рассматривает влияние средств массовой информации на формирование взглядов читателей и телезрителей. В течение двух десятилетий Борис Пшеничный возглавляет самую массовую газету в истории республики «Коммунист Таджикистана», именно при Пшеничном газета приобретает огромную популярность, её тираж вырастает до 100 тысяч экземпляров. Борис Николаевич поддерживает всё новое и нестандартное, внедряет в газетную практику острую публицистику, параллельно пробует свои силы кинодокументалистике и драматургии.

Сергей Садошенко, один из сотрудников газеты, вспоминает: «Пшеничный весь отдавался работе. Может, и проблемы в семье у него были потому, что дневал и ночевал в редакции, прикуривая одну сигарету от другой. А взамен получал выволочки в ЦК. Помню, после одной из долгих бесед в кабинете у секретаря ЦК по идеологии он оказался в больнице: отказало зрение».

Обложка одного из номеров журнала "Памир".

В конце восьмидесятых Бориса Пшеничного назначают главным редактором республиканского литературно-художественного русскоязычного журнала «Памир». Я хорошо помню тогдашние тёмно-фиолетовые обложки этого периодического издания в киосках «Союзпечати». Именно «Памир» (в 1959 — 1962 гг. этот журнал выходил под названием «Гулистон») в 1960 г. печатает первый фантастический рассказ Пшеничного «Вечный двигатель». Этого рассказа нет в библиографии Бориса Пшеничного, но о нём имеется информация на сайте «ЦентрАзия». Ещё до того, как Пшеничный стал главредом «Памира», на страницах журнала регулярно появлялись его фантастические рассказы. И не только его. «Памир» в разные годы печатал произведения Станислава Лема, Айзека Азимова, Рея Брэдбери, Кира Булычёва, Роберта Хайнлайна, Романа Подольного, Алана Кубатиева, Святослава Логинова и многих других отечественных и зарубежных фантастов. Кстати, в «Памире» в 1974 г. состоялась первая публикация двух частей повести «Экспедиция в преисподнюю» С. Ярославцева (Аркадия Стругацкого).

Вернёмся к Борису Пшеничному. Вокруг журнала и его главного редактора группируются таджикские писатели-фантасты. В квартире Бориса Николаевича и его супруги Ирины Михайловны, театроведа, собираются литераторы, коллеги-журналисты, актеры русского драматического театра имени Маяковского – творческая элита столицы республики. Но всё изменили кровавые события февраля 1990 года… Автор обложки и внутренних иллюстраций к авторскому сборнику Пшеничного «Уйти, чтобы вернуться» (1985), член Союза художников Таджикистана Михаил Белан вспоминает: «Я бы ни за что не поверил, что все переменится буквально в одночасье. Я покрутил бы пальцем у виска, если бы мне сказали, что на работу я буду ходить проулками, постоянно оглядываясь, опасаясь шальной пули или удара ножом в спину. Что мне придется с другими мужчинами из моего подъезда по очереди дежурить ночью во дворе дома с ломом и самодельными «гранатами» из бутылки с зажигательной смесью, чтобы защитить жену и детей от бандитов…». Жить в Душанбе становится опасно, художник Белан с семьёй в 1990-м году уезжает в Россию, во Владимир. С началом гражданской войны в Таджикистане во Владимир перебирается и семья Пшеничных. Здесь писатель продолжает литературную работу, изредка публикуется в местных СМИ, но здоровье уже подорвано...

Скончался Борис Николаевич Пшеничный во Владимире 31 декабря 2001 г. после сердечного приступа. Похоронен в Суздале.

Борис Пшеничный. Уйти, чтобы вернуться. — Душанбе: Ирфон, 1985 г. Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации художника Михаила Белана.

Считаю, что фантастические произведения, созданные Борисом Пшеничным, до сих пор не оценены по достоинству, да и написал он (если говорить об общем количестве его жанровых вещей) явно меньше, чем мог потенциально. Этому есть причины. В первую очередь – вынужденный печальный переезд с насиженного места, который плодотворной писательской деятельности никак не способствовал. К тому же, в конце восьмидесятых – начале девяностых в нашу страну хлынул бурный поток переводной развлекательной фантастики иностранных авторов, конкурировать с которыми отечественным фантастам было сложно. Особенно таким, как Борис Пшеничный, ведь преобладающим направлением его творчества всегда являлась серьёзная социально-психологическая фантастика. Неторопливое исследование и осмысление глубинных мотивов поступков героев и их характеров, ценимое писателем и часто им применяемое, востребовано не было. Читатели и критики не воздали должного умелому владению словом, отточенности стиля фантастических повестей и рассказов Пшеничного, их притчевости и драматичности. Время было сложное, с другими приоритетами, да и выходили книги писателя на периферии литературного внимания в полиграфическом исполнении, далёком от престижного. Сейчас в сети не найти даже приличной фотографии Бориса Пшеничного…

Рукопись повести Б. Пшеничного "Сны-убийцы", впервые полностью опубликованная в книге "Живая лестница" (2023) издательства "Престиж Бук".

Упомяну несколько произведений Пшеничного любимого им социально-психологического плана (все они вошли в книгу «Живая лестница»).

В повести «Человек-эхо» (1986) герой участвует в эксперименте по изучению личностных взаимоотношений в условиях полной душевной открытости. Но смелая попытка отворить окно в будущее, узнать эмоциональный мир людей, «которым жить через сто, двести, тысячу лет, когда не нужно будет скрывать свои чувства, строить кому-то козни, лицемерить, лукавить, фальшивить, ловчить» проваливается…

Борис Пшеничный. Человек-эхо и еще кто-то. — Душанбе: Адиб, 1988 г. Обложка и иллюстрации Э. Вайса.

В повести «Коридоры сознания» (1992) профессор Долин работает над проблемой парасвязи – надчувственного общения между людьми. Эту связь предполагается использовать, как дублирующую коммуникацию с командиром космической экспедиции в район Р-облака полковником Фёдором Севцовым. В экспериментах по биорезонансным взаимодействиям участвуют дочь профессора Ольги и младший брат Севцова, от лица которого и ведётся рассказ. Затея профессора заканчивается гибелью старшего Севцова и распадом отношений между Ольгой и Севцовым-младшим.

Рисунок художника М. Белана к повести Б. Пшеничного «Уйти, чтобы вернуться».

В повести «Уйти, чтобы вернуться» (1985) выращенная из человеческого зародыша органическая структура – Большой Мозг, выполняющий сложнейшие расчёты, в какой-то момент начинает понимать, что перед ним ставятся антигуманные, античеловеческие задачи и прекращает сотрудничество со своими создателями и заказчиками. Более того, он не хочет продолжать существование, но, исходя из ряда высоких соображений, реализует своё намерение не самостоятельно, а разрабатывает довольно сложный план с использованием маньяка-убийцы…

В детективной повести «Сны-убийцы» с очень невесёлым сюжетом фантастическое допущение понадобилось автору для того, чтобы наказать насильников, чьё преступление привело к гибели влюблённых юноши и девушки...

Рисунок к рассказу Б. Пшеничного "Прощай, Маг".

Рассказ «Прощай, Маг» (1983) – в прямом смысле убийственно мелодраматичная история расставания взрослеющей девочки-подростка со своим домашним электронным наставником, кибернетическим учителем и воспитателем по имени Маг. Прощаясь с детством, девочка стремится принимать все самые сложные решения самостоятельно. Назойливый и, как ни странно, опасный для опекаемых, контроль Мага ей больше не нужен.

В рассказе «Давай поиграем!» (1980) земляне-косморазведчики под воздействием внеземной среды начинают ощущать гипертрофированное стремление заботиться об инопланетных малышах. Забыв о своих обязанностях и привязанностях, они патронируют детёнышей разумных существ с планеты Люик, безрассудно игнорируя угрозу для собственной жизни. Надо сказать, Пшеничный придумал в данном случае очень неоднозначный вариант Контакта..

Напряжённая, тревожная, даже жуткая атмосфера Контакта показана и в рассказе «Капсула» (1989). Инопланетный объект — массивное яйцевидное тело, напоминающее каплю расплавленного свинца, окружив себя чем-то вроде облака панического страха, и близко не подпускает военных, оцепивших место приземления. Профессор Покровский, командированный для научного анализа происходящего, пытается коммуницировать с пришельцем, но... Автор обрывает повествование, предоставляя читателям самостоятельно дофантазировать дальнейшее.

Рисунок художника М. Белана к рассказу Б. Пшеничного «Глобус Эны».

При жизни Бориса Пшеничного были изданы всего два его авторских сборника: «Уйти, чтобы вернуться» (1985) и «Человек-эхо и ещё кто-то» (1988). Теперь произведения писателя из этих книг, а также вещи, опубликованные в разные годы в журнале «Памир», с добавлением рассказов Пшеничного из коллективных сборников фантастики «Вселенское время» (1985) и «Вывих времени» (1988), вышедших в Душанбе, собраны издательством «Престиж Бук» в книге «Живая лестница» (2023). Кроме них, в этот солидный (почти 700 страниц) том включены неизвестные читателю повесть «Сны-убийцы» и рассказ «Дон Жуан с девятой роты» (тут я вынужден сообщить, что никакой «девятой роты» в рассказе нет, есть «девятая орбита», в названии рассказа допущена явная ошибка или опечатка), а также две ранее не публиковавшиеся пьесы Бориса Пшеничного «Живая лестница» и «Фруки, или Похитители красоты (Фантастическая история в двух действиях)» из архива писателя, переданные издательству Николаем Драганчуком.

Сергей Стоян. Чужой горизонт. — М.: T8 RUGRAM, 2022 г. (по факту вышла в июле 2023 г.)

После длительного перерыва вернулся к литературному творчеству писатель Сергей Стоян (Волгоград), создающий, по его же определению, «остросюжетную космическую фантастику, не лишенную здравого смысла». Произведения Стояна близки к традиционной НФ и примечательны обилием научных идей, основываясь на которых автор прихотливо выстраивает неожиданные повороты своих динамичных сюжетов, наполненных загадками и захватывающими приключениями.

Разворот обложки романа Сергея Стояна "Чужой горизонт".

В 2011 году я номинировал роман Сергея Стояна «Закон сохранения» (2010) на Международную литературную премию «Бронзовый Икар», которая вручалась под девизом «За настоящую научную фантастику». Существуй подобная премия сейчас, я без колебаний предложил бы в её номинационный список новый роман Стояна «Чужой горизонт» (2023), в котором удачно сочетаются добротная НФ-составляющая (и не одна), любопытное поведение героев в скрещении непредсказуемых обстоятельств, философские размышления и солёный юмор. На сайте «Лаборатория Фантастики» сообщается: «Изначально это произведение задумывалось, как многосерийный художественный фильм. Даже был написан сценарий первой серии. Но, пока наш кинематограф раскачивается, история сформировалась в виде книги. Заявка на экранизацию наложила свой отпечаток — сюжет закручивается стремительно и развивается непредсказуемо, герои живые и неоднозначные».

Сергей Стоян. Закон сохранения. — М.: Экслибрис, 2011 г. (по факту вышла в декабре 2010 г.). Серия: ФантМир.

На титульном листе одной из своих книг, подаренных мне, Сергей скромно написал: «Владимиру Ларионову в коллекцию околонаучной фантастики». Что ж, подобная коллекция у меня действительно давно сложилась, я её регулярно пополняю и без экивоков называю её библиотекой НФ. Кстати, в ней есть все предыдущие книги Сергея Стояна: «Претенденты из вечности» (2005), «Разочарованная вселенная» (2006), «Закон сохранения» (2010) и «Третий виток» (2011).

Сергей Стоян. Разочарованная вселенная. — М.: АСТ, 2006 г. Серия: Звёздный лабиринт. Библиотека фантастики «Сталкера» (мини).

Цитирую аннотацию к роману «Чужой горизонт» из ЖЖ Сергея Стояна: «2033 год. В этот юбилейный пятьдесят пятый год с момента запуска Советским Союзом серии космических спутников связи «Горизонт», Россия создаёт на геостационарной орбите первую в мире Станцию с искусственной гравитацией. Теперь любой обыватель может отправиться в космос, словно на курорт. В рекламных целях часть путёвок разыгрывается в лотерею. Таким образом, на новой космической Станции «Горизонт», помимо профессиональных космонавтов, оказываются люди из разных возрастных и социальных групп. А специально отобранная семейная пара собирается зачать и родить первого человека вне биосферы Земли.

Сергей Стоян. Претенденты из вечности. — Волгоград: ПринТерра-Дизайн, 2005 г. Серия: Фантастический проект.

Счастливые победители лотереи уверены, что поймали удачу за хвост и теперь их жизнь изменится к лучшему. Возможно, так и произойдёт, если, конечно, им удастся выжить самим и не угробить попутно Землю». Именно так начинается роман, но короткая аннотация не может передать всю палитру необычайных событий, ожидающих экипаж космической станции «Горизонт» и группы «туристов», выигравших путёвки в космос. Что-что, а нафаршировать текст внезапными сюрпризами и несказанно изумлять читателя, периодически «переворачивая» события, автор умеет. Кстати, Стоян и в своих предыдущих книгах, упомянутых мною выше, очень неплохо всё это делал.

Сергей Стоян. Третий виток. — М.: Экслибрис, 2011 г. Серия: ФантМир.

Хочу отметить и так нужный нам всем сейчас оптимизм, которым «Чужой горизонт» благодарно наполняет читателя, добравшегося до финала романа. Мне кажется, что в этой книге волгоградский писатель отчётливо следует словам Роберта П. Уоррена, ставшими эпиграфом к повести братьев Стругацких «Пикник на обочине»: «Ты должен сделать добро из зла потому что его больше не из чего сделать». А я закончу этот материал коротенькой цитатой из романа Сергея Стояна «Чужой горизонт»: «Не исключено, что развитие Вселенной это и есть процесс создания Бога…».

Книги С. Стояна, вышедшие в издательстве "Экслибрис".

Павел Иевлев. Календарь Морзе. – М.: Издательство АСТ, 2022. Серия: Мастера интеллектуальной фантастики.

ПАЛИНДРОМЫ СТРЕЖЕВА

Город Стрежев вместе с окрестностями в романе Павла Иевлева «Календарь Морзе» застрял в тринадцатом дне июля. И теперь для обитателей Стрежева независимо от того, как и чем закончится этот день, всё случившиеся на протяжении прошедших суток обнуляется. После полуночи снова наступает 13 июля, запасы продуктов в магазинах и холодильниках чудесным образом восстанавливаются, память в электронных устройствах стирается, травмы, полученные людьми, исчезают, а те горожане, что при смерти, продолжают жить. Город изолирован, выбраться из Стрежева невозможно, выехавшие из него в одну сторону через час въезжают в город с другой стороны. Стрежев находится как бы в пузыре, в информационном вакууме, с внешним миром нет даже радиосвязи, что происходит на большой земле читателям и стрежевцам неизвестно. Если объяснять по-быстрому, используя примеры из популярного фантастического кинематографа, всё это напоминает фильм «День сурка», в котором о событиях, случившихся в повторяющиеся дни, помнит не только главный герой, но и все остальные жители города. Точнее, это похоже на «День сурка», скрещённый с сериалом «Под куполом», снятом по известному роману Стивена Кинга. Поскольку память о предыдущем тринадцатом числе, хоть и не очень надёжная, у горожан сохраняется, власти Стрежева пытаются хоть как-то упорядочить и наладить жизнь своего странного конклава, но им мешают сбои и нарушения городского пространственно-временного континуума. «Не работает ларёк, потому что Рагнарёк». У жителей Стрежева обнаруживаются странные таланты, на улицах города появляются пуклы – пустые оболочки, лишённые душ…

Стивен Кинг. Под Куполом. — М.: Астрель, 2012 г. Серия: Тёмная Башня.

Потенциальных читателей романа не должно пугать наукообразное начало моего отзыва. Главный герой Павла Иевлева, диджей городского «Радио Морзе» Антон Эшерский, от которого мы узнаём о происходящем в Стрежеве, скучать никому не даст. Повествование Антона – перманентная циничная ирония, умноженная на издевательский юмор. При этом наблюдается удивительный эффект: чем больше герой злословит в своих музыкальных радиоэфирах и внутритекстовых монологах, тем чётче и яснее за образом прожжёного нигилиста, каким Антон хочет (и может) казаться окружающим, вырисовывается положительный, честный и очень порядочный индивидуум. Цинизм – защитная маска Антона, так ему проще и легче жить. Вель Антон влюблён, пока ещё не совсем взаимно, но и не безнадёжно… Военный журналист в прошлом, Эшерский уехал из столицы в провинциальный Стрежев вслед за синеглазой Анютой, в которую влюбился, когда читал будущим военкорам спецкурс в магистратуре журфака. Кстати, девушка Анна с именем, которое одинаково читается и слева направо, и справа налево, играет ключевую роль в судьбе Стрежева…

Антон излагает события с озорным задором, часто переходящим в откровенную и злую насмешку над персонажами и ситуациями. Главы романа в исполнении героя переполнены яркими эпитетами, иронично-глубокомысленными сентенциями, неожиданными сравнениями… И – полезными цитатами, которых не улавливают, не считывают жители Стрежева. А ещё – палиндромами! (НА ВИД ЕНОТ – ЭТО НЕ ДИВАН; КОТУ СКОРО СОРОК СУТОК; ЛОМ О СМОКИНГИ ГНИ, КОМСОМОЛ и т. д.). Между прочим, международный сигнал бедствия SOS на азбуке Морзе – тоже палиндром. Добавлю, что роман «Календарь Морзе» можно использовать как актуальный толковый словарь, с убийственным юмором разъясняющий истинные значения привычных слов и терминов. Из книги можно узнать, что такое на самом деле статистика, толерантность, стриптиз, растафарианство, патернализм, алкоголь, трезвость, семейные трусы, любовь и многое другое. Например, по определению Эшерского «чистая совесть – обычно синоним плохой памяти».

Фантастическая изоляция в безвременьи и замкнутом пространстве, в которую Иевлев вверг скопом стрежевских обывателей, представителей провинциальной богемы и власть имущих позволяет автору, умело использующему язвительную сатиру, показать угрожающее нарастание энтропии и всепоглощающего хаоса. Закрытая система, каковой стал Стрежев, наполняющаяся абсурдом, симулякрами и страхом перед грядущим, приближается к чему-то угрожающему, неотвратимому и смертельно для всех опасному…

Но в Стрежеве есть Антон Эшерский!