Сапфо была наставницей культового содружества женщин и девушек (фиаса), в рамках которого девушки из знатных семей подготавливались к замужеству, изучали танцы, музыку, поэзию. По-видимому, данный стих запечатлел момент расставания поэтессы с группой юных женщин, выходящих из содружества в связи с переменами в жизни.

Стих представляет поэтический пересказ прощальной речи Сапфо, в которой она выражает терзания своего сердца в связи с разлукой, вспоминает совместные занятия и выражает уверенность, что ни одна из покидающих Город женщин до самой старости своей не сможет забыть дни цветущей юности, проведенные вместе.

Трогательный, грустный стих. Он заставляет вспомнить стихи поэта-песенника Николая Добронравова:

Мы уйдем, чемпионы и просто спортсмены…

Вам с другими придется с нуля начинать.

Вы таланту и мужеству знаете цену.

Пусть другие научатся Вас понимать

Другие строки, два с половиной тысячелетия времени, взгляд другой стороны, но как схожи чувства! Античность удивительно близка к нам, сегодняшним...

Второй роман цикла развеял сомнения относительно реальности событий, описанных в первом. Всё было, да. Второе перемещение – уже плавновое – это подтвердило.

Майкл Кейн повторно попадает на Марс, в нужное время, встречает нужных спутников, то есть продолжается сценарий классического «попаданческого» фэнтези. Путешествуя по Марсу в поисках Шизалы или хотя бы страны ее предков, Майкл Кейн знакомится с историей планеты: на ней живут не только люди, а вот представители древней высокотехнологичной цивилизации, похоже, уже точно не живут. Приключения в городе под куполом реально интересны, хотя представить купол с дырой в крыше, через которую свободно вылетает дирижабль, я не смогла. В это отверствие столько песка нанесло бы, что никакого города Майкл Кейн с товарищами уже не нашел бы. Понятно, что город – очередной рояль с фдэшбеками, но всё равно воображение захватывает.

Название романа показалось немного неуместным. Повелитель пауков в нем есть. Но ему отведено не так много места в сюжете, это явно проходной персонаж. Ожидала, что статус повелителя обретет главный герой, но нет – к странным существам с многими ногами автор привел героя просто ради накрутки приключенческого объема. Если эти эпизоды убрать, действие ничуть не пострадает.

Вообще в романе практически все приключения героя не продвигают сюжет, а только накручивают объем. Это роман-бродилка, где герой набирает игровой вес, а потом выступает миротворцем-освободителем и получает прекрасную принцессу. В этом плане за героя искренне радуешься, он всё-таки славный малый.

Как памятник фантастики и этап творчества одного из корифеев жанра роман тожно прочитать, да и весь цикл тоже. Но интересным произведение не назовешь. Удивительно, но автору в этой вещи отчаянно не хватает фантазии.

Почти английский детектив. Почти, потому что действие происходит в Ирландии альтернативного мира. Мир этот очень похож на наш, каким он был в начале девятнадцатого века: изобретен паровой двигатель, печатный пресс технология фотосъёмки. В Дубровлине (аналог нашего Дублина) выходят три газеты, на службе в полиции состоит фотограф, имеется полицейский паромобиль – один на весь город. Промышленная революция не за горами. Но есть в этом мире и магия – чисто прикладная, не такая, как в фэнтезийных мирах. Так, у полицейских имеются магические жетоны для связи, действующие по принципау пейджера, какие-то болезни лечать заговорами. Даже профессиональные врачи не пренебрегают шаманскими ритуалами, что зачастую идет на пользу пациентам.

Политическая ситуация такова, что Ирландия и вообще Европа поддерживают довольно активные контакты с Ниппоном (аналог нашей Японии). В Дубровлине имеется ресторан ниппонской кухни, ниппонский язык изучается в аристократических кругах, особенно дамами, поскольку браки с ниппонскими аристократами – вещь нередкая. Упоминается государство Корё (аналог нашей Кореи). К моменту действия романа страна эта пребывает в упадке, но два-три века назад была развитой технологической державой, грозой соседей на морях.

В мире романа присутствуют аналоги многих наших литературных, кинематографических и исторических персонажей. Один из главнх героев – аналог доктора Ватсона. Среди действующих лиц присутствуют также аналоги мистера Спока, Уинстона Черчилля, Никто из них не копирует прототип, но персоны вполне узнаваемы. Упоминаются как реально живущие Паспарту, профессор Челленджер. На этом фоне возникает подозрение, что констебль Айвен Вильк, дед которого носил имя Ниро Вильк, является альтернативным предком великого сыщика Ниро Вульфа. Хотя сам он еще не великий.

Айвен Вильк молод, влюблён, старается добиться успеха на полицейской службе, в чем ему помогает наблюдательность, влдение различными профессиональными навыками, ясный, хотя и несколько медлительный, ум и крепкие кулаки. Вместе с доктором Уоткинсом и старшим инспектором Ланиганом констебль Вильк участвует в раскрытии убийства настоятельницы монастыря Святой Урсулы. Сюжет отличается крайней неспешностью, детективная линия развивается несколько автономно от героя, он скорее поспевает за событиями, нежели анализирует и управляет ими. Неспешный стиль очень подходит к миру и героям. Они как будто набираются сил перед скорой рвскруткой, когда технический прогресс, а следом и криминалистика помчаться вперед аршиннымси шагами.

Детективная история довольно неожиданная, с политическим, историческим и даже юмористическим элементом. Мне было интересно следить за ней. Однако, в целом осталось ощущение, что детектив в книге не главное. Главное – мир и герои. В первом романе цикла автор хотел познакомить нас с персонажами, показать первое дело констебля Айвена Вилька – совсем молодого начинающего полицейского сыщика – дать панораму мира и тем самым заинтересовать дальнейшими детективами с этими героями. Применительно ко мне ему это удалось. Книга очень понравилась именно своей неспешностью и основательностью, понравился мир, герои, неожиданный, хотя несколько искусственный, состав преступления, понравился мягкий ненавязчивый юмор автора.

Автор соединил основательность описаний Агаты Кристи и бытовую скрупулёзность Жоржа Сименона. В результате родился особенный детектив, в котором герои осваивают аналитический метод расследования, но и простой человеческой жизнью не пренебрегают. В нем просторно, уютно, к героям хочется вернуться, как к старым добрым знакомым.

Многие из нас знают чудесный старый мультик, в котором звучит песенка:

Меня не пугают ни волны, ни ветер, —

Плыву я к единственной маме на свете.

Плыву я сквозь волны и ветер

К единственной маме на свете.

В рассказе представлен аналогичный сюжет. Только к маме пробирается не милый мамонтёнок, а девочка-упврёныщ младшего школьного возраста. Подробно расписывается, как она выбивает крышку гробика изнутри, выкапывается из могилки, как ее тошнит в ямку. По дороге упыреныш кушает, а потом причиняет увечья маньяку-убийце. Процесс питания в части прокусывания горла жертвы и разгрызания артерии прописан с глубоким знанием анатомии, во всех деталях. Детеныш добирается до мамы-упырихи, они обе счастливы и отправляются кушать мальчика Валерку с шестого этажа. Всё.

Можно отметить прекрасный слог и четкость описаний, умело используются уменьшительные формы слов для передачи детского мировосприятия (гробик, ручка, ушко, которое маленькая упыриха оторвала у маньяка и т.д.), но,.. написано много страниц, и ничего, абсолютно ничего читателю не сказано. ...

Рассказ написан прекрасно: легкий точный слог, динамичная раскрутка сюжета, с первой строки и до финала перед глазами картинка происходящего — хоть кино снимай. Не прибегая к авторским отступлениям, автор сумел показать особенности жизни инопланетной цивилизации — милитаризированное общество, активно экспансионистское, со специфической репродуктивной системой и влиянием прямых родственных связей на социальный статус по возвратному принципу, то есть статус родителя зависит от достижений потомства. Надо отдать должное мастерству автора, в чисто литературной части очень хорошая вещь.

Сама история оставила двойственное впечатление.

С одной стороны, присутствует ненавязчивый юмористический элемент — да здравствует русская зима и антибиотики! Аллюзия к Герберту Уэллсу включает воображение и мир рассказа воспринимается как нечто знакомое. Возможно, отчасти поэтому инопланетная цивилизация представляется так легко и наглядно. Хотя заимствований из Уэллса в рассказе нет: образы, сюжет, атмосфера — всё вполне самостоятельно, привязано к реалиям дня сегодняшнего. Это плюсы.

Минусы же (с моей сугубо ИМХОшной точки зрения, естественно), в наличии где-то за кадром удачливого гунни, который преодолел первый порог внедрения. Приключение незадачливого гунни генерала Зеда (гунни — это детеныш, отделившаяся по принципу амебы частичка с полным набором навыков и воспоминаний) вызывают улыбку, но улыбаться-то нечему — колонизация началась. Пока мы улыбаемся неудачам слабого противника, сильный захватывает Землю. Апокалипсис под маской юмора.

Второй минус в самой форме поглощения пришельцами земных организмов. Как я уже отмечала, текст образный, яркий и представляется вся эта слизь и разложение весьма наглядно. Противненькая картинка получается, а если представить себе развитие колонизации, то и совсем тошнотворная — везде слизь.

В результате я могу отметить несомненные достоинства рассказа как литературного произведения, но он мне совсем не нравится. Дело даже не в том, что пришельцы внедрились в мой мир.

Максимально упрощая, я бы сказала, что мне не хватает морали сей басни. Гимн зиме и мылу душистому — подходящая мораль для юморески. Но здесь в целом не она. Автор показал опасность уличных животных, которых мы берем в квартиру, она подкрадывается незаметно и разрушает мир. И что мне, читателю, делать с таким выводом? Я знаю, что уличные животные могут быть опасными, и всё-таки мы берем их в свои квартиры, это одно из проявлений нашей человечности. Нельзя доверять заботу о домашних животных маленьким детям? Да, согласна. Родительское участие необходимо. Но ведь гунни генерала Зеда получил свою порцию антибиотика. А как состоялось внедрение другого гунни, нам не показали. Обозначили врага, а самые опасные его возможности прописать не захотели. Наверное, в этом главный минус.

Всё свелось к простейшему хоррору со страшилкой в темноте и некоторым количеством неприятных деталей. Любителям жанра достаточно, наверное.

Роман о «попаданце» от классика. Главный герой — землянин двадцатого века Майкл Кейн — в результате научного эксперимента переносится на Марс во времена, когда там еще существовала человеческая цивилизация. Далее всё следует по привычному «попаданческому» сценарию: герой оказывается в нужном месте, встречает нужных людей, оказывает этим людям услуги, поражает их своим умом, знаниями и боевой подготовкой (которую чисто случайно приобрел еще на земле, проживая по соседству с увлеченным фехтовальщиком), становится спасителем и избранником принцессы и так далее.

Главных недостатков у романа два.

Во-первых, в самом начале приключения заявлен научно-фантастический элемент: Майкл Кейн — физик, изучающий возможности перемещения материи во времени и пространстве. Выброс его на Марс — результат сбоя экспериментальной установки, работу которой он проверял на себе. В дальнейшем научная составляющая никакого развития не получает, то есть введена в сюжет как аналог магии. Маскировка фэнтези под научную фантастику разочаровывает. От автора «золотого века» такой обманки никак не ожидаешь.

Второй недостаток — стиль изложения. Не могу судить, чей вклад здесь больше — автора или переводчика, но повествование ведется монотонным усыпляющим языком. Даже в самые драматические моменты взволноваться не получается — герой бубнит и бубнит. Предполагаю, что это просчет всё-таки авторский: всё повествование ведется от первого лица ретроспективно, для приключенческой линии сюжета это убийственно, что очень обидно, потому что само приключение как раз весьма интересно — тут и битвы с гигантами, и обнаружение тайн древней высокоразвитой тезнологической цивилизации, и разные интриги политические и любовные. В фантазии автору никак не откажешь. К тому же сам герой чрезвычайно симпатичный. Временами он наивен до смешного и часто выступает «капитаном Очевидность», поражая марсиан своими познаниями, но при этом глубоко порядочен, предан друзьям, отважен. Несмотря на некоторую картонность, Майкл Кейн располагает к себе и примиряет с недостатками романа — желания бросить чтение не возникает.

Хорош также финал. Герой рассказывает о о своих приключениях так, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Вроде бы всё было на самом деле, но с таким же успехом его могло просто сильно током долбануть при испытаниях прибора, вот и привиделся Марс и принцесса Шизала. Это привносит некоторый юмористический элемент, сто также в плюс роману.

В целом книга разочаровала, но чтение не было лишено приятности и желания познакомиться с другими книгами трилогии не отбило.

Повесть сия — настоящий гимн человеческому воображению.

Вытесненная на скалах история человека из допотопного мира (допотопного — в смысле исторического периода) получилась очень увлекательной и достоверной. Достоверности не мешает даже сразу заявленное несоответствие уклада жизни людей и окружающего их животного мира. В нашей реальности античность и динозавры разнесены во времени, а до потопа сосуществовали вместе и вполне органично. Переживания героя по поводу кокетства возлюбленной забавны и умилительны. Споры ученых о возможных последствиях подлета кометы подобны теледебатам современных астрологов. Всё это замечаешь, и всё равно созданный автором допотопный мир остается живым и понятным.

Ретроспективно по прочтении видна аккуратная авторская подводка к финалу. Автор ничего не скрывает, всё прозрачно, открыто. Тем не менее финал для читателя оказывается столь же неожиданным, как и для главных героев. Это та самая «ударная концовка», которую стараются придумать многие современные авторы игровой прозы. При всей неожиданности она в полной мере соответствует сюжету и опять-таки воспринимается достоверно, хотя и понимаешь сразу всю сомнительность такого феномена.

Автор — великолепный рассказчик. Он умеет заставить читателя видеть то, что ему хочется, не искажая при этом ни одной картинки.

Ну и сатирическая составляющая играет свою роль, настраивая на мягкий снисходительный юмор. Ученые во все века были людьми увлекающимися, творческими, а некоторые сохранившиеся исторические памятники требуют значительных допущений для хоть сколько-нибудь связной интерпретации.

Замечательно написано: оригинально, увлекательно и с добрым юмором.

Страшный рассказ. Герой ищет свою невесту, пропавшую во время кораблекрушения. Героиня проявляет поразительную волю к жизни. Но нельзя встретить ту, которая вступила на путь Иова, и вернуться из этого путешествия тоже нельзя. Смерти противостоит не жизнь, а рождение.

Автор показывает необратимость некоторых потерь. Разыскивая утраченное, ты можешь найти совсем не то, что ищешь. И лучше этого не находить. Оно уже не твое. Жажда жизни — доминирующая мотивация. Человек рвется к воздуху и свету, не думая о цене, которую придется заплатить. Преодоление смерти — не всегда победа.

Существуют извечные вопросы: что лучше — ждать и не дождаться или найти и потерять. Иллюстрацией к ним и является история героев. С поправкой на тень смерти, которая всё время рядом, потому что найти можно только то, что она уже практически захватила, и не важно — искатель ты или боец.

Рассказ пронизан атмосферой безнадёжности. Он вязкий, обволакивающий. Всякий, кто оказывается в нарисованном автором мирке, обречен остаться там навсегда, Мирок этот страшен и уродлив. Изломано всё и все — кто-то морем, кто-то страхом, кто-то жестокостью человеческой.

Читая подобные вещи, я пытаюсь понять, почему автору пришла в голову именно такая история? Почему ему захотелось создать больной изломанный мир и поместить своих героев именно в такие обстоятельства? Не могу понять. Не понимаю, зачем приумножать страдания человеческие даже в фантазиях, если это не несет никаких особенных смысловых нагрузок.

Первое столетие существование Основания. Уже нет Гарри Сэлдона, распалась Империя, Основание на Терминусе вынуждено маневрировать в довольно недружественном окружении и преодолевать предсказанные психоисторией первые кризисы. Причем делать это самостоятельно, без подсказок со стороны разработчика научного метода.

Методам преодоления первых трех кризисов посвящен роман.. В принципе метод один: установление неявного контроля над враждебным окружением. Инструменты для каждого случая свои, но все заимствованы из истории реального человечества и даже хронологически повторяют нашу историю. Сначала заинтересовать чудесным предметом, способным предоставить некое благо. Вместе с этим предметом внедрить своих духовных эмиссаров, которые в нужный момент сработают как воины из Троянского коня. Когда же власть духовных пут ослабеет, на первый план должна выйти экономическая выгода торговли. В сущности, всё сводится к тому, что реальная власть принадлежит той группе, которая владеет технологиями. Вполне реалистично и немного разочаровывающе. В предыдущем романе «На пути к Основанию» так много говорилось о психоистории и возможностях сокращения периода варварства, что невольно ожидалось что-то более яркое и впечатляющее.

Но после некоторого размышления понимаешь, что Автор поступил правильно, не став вводить в сюжет что-то сильно неожиданное. Он показал реальный путь человечества в фантастическом будущем, совместил реализм и фантастику. Получился не приключенческий роман, а попытка исследовать исторические процессы будущего. В «На пути к Основанию» неоднократно подчеркивалось, что психоистория ориентирована только на прогноз в отношении больших групп. На малых группах или индивидуально она не работает. В данном же романе мы видим, что для преодоления каждого кризиса требовался лидер, способный организовать и направить усилия своих сторонников. Результат сказывается только на большой группе, а направляющее воздействие на процесс может оказать только индивидуум. Парадокс психоистории, открытый именно в этой книге цикла.

Действие охватывает значительный временной промежуток — примерно около столетия. В каждый переломный момент действует свой лидер — человек, умеющий верно оценить угрозы и возможности. По прошествии времени он становится частью Галактической энциклопедии, составляемой Основанием. Энциклопедия оказывается проектом неоднозначным: с одной стороны, сам Гарри Сэлдон назвал ее прикрытием, с другой — в ней сохраняются ценнейшие сведения о реализации психоисторического процесса. На Терминусе создается своеобразная Библия новой Империи — Ветхий Завет будущего..

Смысл романа открывается постепенно, по мере размышлений и сопоставлений с реальной историей. По прочтении его начинаешь понимать, что психоистория действительно возможна, она проецирует опыт прошлого в условия будущего. Азимов верен себе: даже фантастическую научную дисциплину он сумел сделать понятной читателю и привязать к реальности.

С первых строк погружаешься в волшебную сказку: гость входит в дом, в прихожей пальто и шубки обоего пола, а узел галстука в зеркале поправляет отражение. А дальше отворяется дверь в залу, и всё вокруг заполняет музыка. Играет рояль. Гости слушают без интереса, не проникаясь красотой звучания. Но вдруг он видит ее, и начинает звучать музыка памяти — первые встречи, влюбленность, страсть, охлаждение, обида, расставание... Не произнесено ни слова, но музыка окутывает героя, отделяя его от других людей в зале, полностью замыкая в остро-трагических и таких прекрасных моментах не столь уж и давнего прошлого.

Я чувствовала музыку как нечто, бережно защищающее героя от внешнего. Потом появились ощущения героя: сначала музыка была для него, как клетка — он не умел ее слушать, не любил, не понимал, — потом вдруг нахлынула живая музыка и стала стеклянным кубом, заключившим в себе его и ее, хотя бы ненадолго вместе.

Потом всё закончилось. Что играли, осталось невыясненным. Просто был момент единения музыки, воспоминаний и острой тоски по ней и когда-то бывшему счастью.

Автор запечатлел момент наивысшего взрыва чувств в жизни вполне обычного, приземленного человека. Это было мучительно-прекрасно, пронзительно и ощутимо. На этот раз Набоков отказался от свойственного ему приема нагромождения красивых и неожиданных слов. История рассказана просто и лаконично. Так, что перехватывает дыхание.

Тема поиска контакта с инопланетным разумом волновала многих фантастов. Многие пытались найти ответ на вопрос — почему мы не находим признаков его существования или почему он не находит нас. Так вот Леонид Каганов ответ на этот вопрос дал. Причина есть и весьма весомая.

Земляне обладают уникальным для многоклеточных существ качеством, что делает их, то есть нас, центром внимания научной общественности всей обитаемой галактики. Нас изучают, но тайно, ибо страшно приблизиться к нашему миру тем, кто нашей уникальности лишен. Вилок и автомобилей им не вынести, это точно, равно как и денег с конкурсами.

Другая не менее важная тема, затронутая автором: о ценности научных знаний, которые должны быть достоянием всех разумных цивилизаций. Инопланетяне осознают данное обстоятельство и идут на огромные риски ради науки, ни здоровья, ни даже жизни не щадят. Отважные ребята.

В целом же сия юмористическая история заставляет взглянуть на свою жизнь с несколько иной стороны.. Ведь на самом деле жизнь наша организована не пойми как и полна опасностей, а мы живем и как-то со всем этим управляемся. Вывод ясен: дураков любит не только работа, но и удача. На старый новый год не помешает поднять за нее бокал щампанского, хоть оно и чрезвычайно токсично.

На примере данного стихотворения видно, как велика роль переводчика в передаче смысла поэтического произведения.

В одном варианте перевода Сапфо признается в любви к роскоши, в зачарованности блеском и красотой, подобным солнцу. В другом — в любви к неге, юности, радости, солнцу и красоте.

Роскошь и нега, юность, радость — несколько разные вещи. Общие элементы — солнце и красота — дают повод предположить, что древняя поэтесса любила роскошь не как богатство, а как образ жизни, свойственный беззаботной и счастливой юности, когда мысли человека не отягощает забота о хлебе насущном, а несчастья кажутся чем-то совершенно невозможным.

Радость жизни любила Сапфо, яркие краски и красоту во всех возможных проявлениях. Солнце и красота влекли ее больше всего, виделись проявлениями и роскоши, и неги. Легко понять такую увлеченность, ее разделяет любая женщина. потому так притягательны эти простые и открытые сихи, дошедшие до нас из глубины веков.

Небольшая поэтическая зарисовка, в которой Сапфо расскаывает о девушке по имени Аригнота, разлученной со своей подругой Аттидой и тоскующей по ней. В одиночестве бродит Аригнота по отчему дому в городе Сард, не в силах забыться сном. Вечерняя пирода благоухает, море переливается в закатном солнце, цветы источают ароматы, но Аригнота не замечает красоты мира.

Из стихотворения видно, что Аригнота и Аттида были подругами Сапфо, они вместе жили когда-то вдали от Сард. Возможно, Аттиды уже нет в живых, поэтому так глубока и безутешна тоска Аригноты. А, может, заботливые родственники заперли ее дома с намерением выдать замуж...

О судьбах девушек теперь можно только гадать. Но оставленный Сапво поэтический портрет зачаровывает. Описание вечера в Сарде настолько живое, эмоционально-фотографичное, как будто находящаяся совсем в другом месте поэтесса увидела его через пространство, а мы теперь видим еще и через время.. Но Сапфо и здесь наблюдатель — страдает Аригнота, а Сапфо представляет и запечатлевает ее страдание, как один из моментов жизни..

Стих заключает в себе переживание разлуки с любимой подругой. Поэтессе кажется, что смерть была бы легче, когда она вспоминает прощальные слезы удаляемой от нее подруги и свои успокаивающие речи.

Из строк кажется, что подруга Сапфо совсем юна, Сапфо же старше, она уже приняла конечность всего в этом мире и призывает подругу черпать радость в памяти о днях, проведенных вместе. Дни эти поэтесса описывает очень красиво, они наполнены ароматом цветов, девушки сплетали венки из роз и фиалок, украшенная цветами подруга в памяти Сапфо предстает прекрасной, словно Вена... И в строках этих настроение Сапфо открывается с неожиданной стороны.

Она описывает момент расставания, прощальные слова, обращенные к возлюбленной, но девушка уже в ее памяти. Переживаемый момент настоящего уже отодвинут в пошедшее. Поэтесса опечалена не столько предстоящей разлукой, сколько горем подруги, её слезами. Сама она уже приняла разлуку, смотрит на происходящее чуть отстранено, слагая в уме лирические строки чудесной красоты.

Так у меня прочитались эти стихи, насыщенные яркими красочными образами, и при этом пронизанные философским отношением к жизни и потерям, ее сопровождающим.)

Совсем короткое стихотворение — призыв к Киприде прийти и разлить по чашам гостей «нектар, смешанный тонко».

Золотые чаши и нектар наводят на мысль, что богиню призывают на пир олимпийцев. Учитывая специализацию и нрав прекраснейшей обитательницы горных высей, тонко смешанный напиток вряд ли будет простым. Вкусят его бессмертные и начнут куролесить, охваченные любовными страстями. Хорошо, если бы у себя на Олимпе, но там ведь скучно: все друг друга знают, как облупленных. К людям явятся безумствовать, и закрутится средь людей бог знает что. А начинается всё, как у простых смертных, кстати. Заскучали пирующие, горячительного потребовали, и понеслось. Очень они на нас похожи, или мы на них.

Удивительнее всего же, что даже совсем короткий стих создает целый образный ряд, вписывающийся в мифологию античного мира. В этом — рука Мастера. Читателю остаеся только замереть в восхищении...)

Поэтесса предостерегает старшего брата от увлечения «не доброй, а звонкой славой», от пренебрежения друзьями, призывает к приветливости сердца, которая одна лишь способна приблизить человека к блаженству. Давно нет на Земле ни Сапфо, ни братьев её, а слова звучат, обращенные к каждому, кто слышит...

И ведь читаются стихи. Тяжеловесность старинных форм и усложненные обороты речи лишь придают им особенное очарование, как знак принадлежности к величественной старинной культуре.

Сапфо взывает к богине Афродите с мольбой об успокоении сердца и вспоминает, как раньше богиня являлась на ее зов. Она спускалась с небес на червонной колеснице, запряженной голубями — невыносимо прекрасная и беспощадная, и грозила отомстить обидчику своей подопечной, ниспослав ему безответную любовь. Ослепительно красивый, возвышенный и жестокий образ...

Древние строки завораживают, как будто сама Афродита смотрит на нас сквозь века.

Когда прочитанное не понравилось, отзыв пишется сам собой, и размера экрана для него мало. А если понравилось, как правило, сказать особо нечего. Просто хорошо, и всё. Здесь как раз такой случай.,

Герой — из серии обезьяна с гранатой. На первый взгляд, он только себе и навредил.

Но, как всегда в произведениях хронотематики, мозг зависает — что же на Луне творится на самом деле? Сколько там насельников — двое или постоянно увеличивающееся множество? Ответ ускользает. Простой на первый взгляд рассказ перестает быть таковым, и в этом его изюминка. Там, где играются со временем, всё просто не бывает.

Дерево действительно есть. Оно растет во дворе многоквартирного дома, где проживает бруклинская беднота. Никто не ухаживаал за деревом, его спиливали, сжигали, но новый живой побег всё равно пробивался и тянулся вверх, преодолевая или огибая препятствия. У городского дерева очень крепкая корневая система,.

Юная героиня книги Фрэнси Нолан подобна этому дереву. Она родилась в бедности, рано лишилась отца, который и при жизни не был опорой семьи, вынуждена была оставить школу и начать работать в четырнадцать лет, чтобы помогать матери кормить двух младших ребят. Но упорно тянулась вверх – к лучшей жизни, к знаниям. По женской линии семьи девочка тоже имела очень крепкие корни. Ее бабушка Мария Ромли – эмигрантка из Ирландии, не умела читать и писать. Родившаяся в Америке мама смогла закончить шесть классов муниципальной школы, и бабушка считала чудом и огромным достижением семьи, что внуки ее родились от грамотных родителей. Упорно и последовательно она внушала своим дочерям и внукам мысль о ценности образования, хотя и не могла сформулировать ее так четко, как ее младшая дочь Кэти – мать Фрэнси. Мечту о лучшей жизни для детей эти увидительные женщины связывали не с богатством, а именно с образованием, с развитием внутренней культуры человека, его духовного начала.

Каждый герой книги выписан мастерски, даже эпизодическим персонажам придана индивидуальность, собственная манера речи, собственное виденье мира, которое приоткрывается хотя бы немного. Поэтому повествование получилось необыкновенно живым. Мы видим Бруклин в первые десятилетия двадцатого века, быт небогатых семей, их борьбу за выживание, когда на счету оказывается каждый пенни, люди недоедают, балансируют на грани нищеты в тяжелые времена, но живут, рожают и растят прекрасных детишек, радуются хорошим моментам в жизни, любят, страдают, анализируют настоящее и размышляют о будущем.

Женщины семьи Ромли (бабушка, мать и две тетки Фрэнси) — это что-то особенное. Именно на таких женщинах мир держится. От них юная Фрэнси переняла пытливый ум, склонность к размышлениям и силу духа.. Когда Мария Ромли ушла из жизни на восемьдесят шестом году, зять ее, в семье которого она жила последние свои годы, сказал: «Я буду скучать по ней. Это была великая леди».

Мария Ромли умела понимать людей и принимать их недостатки, жить сегодня, но и думать о будущем. Неграмотная крестьянка, она научила дочерей жить осмысленно, выделять действительно важное, ценить мелочи, любить своих близких, никогда не сдаваться и быть счастливыми, несмотря ни на что. Последнее качество — самое удивительное в этих женщинах. Соприкасаясь с их судьбами, физически ощущаешь прикосновение их внутренней силы и жажды жизни, радости от нее.

Замечательная книга. Читаешь и переносишься в маленький кусочек Америки первых десятилетий двадцатого века, ускользающий мир накануне больших перемен.

Эпиграфом к этой книге можно поставить диалог из старого советского фильма «Вам и не снилось».:

- Долгом человека только вяжут. — Но ведь должно быть что-то, побуждающее человека. ухаживать за больными, кормить стариков, беречь детей? — Только любовь вправе побуждать

Вот только как разделить любовь и долг? Как разделить ненависть и жалость, желание защитить близкого человека и осуждение его поступков? В жизни ничто ни от чего невозможно оторвать без боли, ненависть не исключает любви, выбор между двумя любимыми требует пожертвовать интересами одного ради другого. Всё это предстоит узнать героине романа Лени Олбрайт, которая появляется на первых страницах тринадцатилетней девочкой и проходит сложный путь взросления.

Роман охватывает двенадцать лет из жизни героини – от тринадцати до двадцати пяти, и совсем коротко остальную жизнь. Эти двенадцать лет вместили самые главные моменты выбора, в которых проявился характер героини. Как мне кажется, именно проявился, а не сформировался, потому что ответственной и сильной девочка уже пришла в этот мир. Будь она другой изначально, жизнь с такими родителями ее бы сломала.

Поствоенный травматический синдром у отца, неконтролируемые вспышки ярости, семейное насилие, слепая любовь матери к этому мужчине, прощающая всё. И в дополнение суровый быт Аляски, где требуется быть сильным, чтобы просто жить: полярные ночи, уединенный домик, натуральное хозяйство — ешь и согреваешься тем, что добыл и заготовил на зиму сам. Так жили герои Джека Лондона, роман которого подарил Лени отец незадолго до переезда на Аляску. Так научились жить женщина и девочка из Сиэтла, Аляска стала для них домом. И в этом доме невозможно спрятаться от проблем — негде спрятаться, не на кого рассчитывать, кроме себя и другого человека.

Как мне показалось, именно в этом главная притягательность Аляски. Она раскрывает потенциал человека, показывает, чего он стоит. В окрестностях Канека собрались очень разные люди – богатое семейство Уокеров, второе и третье поколение поселенцев, негритянка Марджи-шире-баржи, в прошлом прокурор в Нью-Йорке, семейство Харлапнов, с одним из которых отец Лени воевал во Вьетнаме, невидимые отшельники, спрятавшие свои жилища в тайге. Но когда случается беда, все соседи приходят на помощь друг другу. По другому здесь нельзя. Зимняя Аляска – отрезанная от большой земли территория, куда не вызовешь ни полицию, ни спасательную службу. И люди справляются.

Как сказала Марджи, на Аляске каждый живет так, как считает нужным, и дает так же жить другим. Территория свободы. Видимо, поэтому и не отпустила Аляска Лени, даже когда рухнула вся жизнь, когда было совершено преступление, потеряна любовь. Человек стремится туда, где может быть счастлив.

Мать Лени называла их жизнь на Аляске приключением и до последней минуты вспоминала о ней с теплотой. Для Лени же Аляска стала отправной точкой путешествия, того самого, которое есть возвращение, по Урсуле ле Гуин.

Прекрасная, подчас мучительная книга о взрослении и возвращении домой, об ответственности и любви, такой, , что не проходит и не тускнеет со временем. При этом речь идет не только о мужчинах и женщинах, но о родителях и детях, о друзьях и о том единственном месте на планете, которое стало родным.

Удивительно светлая книга, наполненная ощущением полноты жизни. И это при том, что начинается всё с трагедии: умерла Лу – главная героиня истории: любимая жена, мать, бабушка. Ей было пятьдесят шесть. Неподходящий возраст для смерти и неподходящий человек. Она так нужна всем, но приходится учиться быть без нее. И они учатся: муж, взрослые дети, маленькие внучки.

Лу оставила очень странное завещание: письмо в запечатанной бутылке, которую ее муж Жо (сокращенное от Жозеф) может вскрыть в тот день, когда скажет нотариусу, что их дети Сириан и Сара счастливы, а еще обвинила его в предательстве. Странность, шутка, сумасшествие – можно назвать это как угодно, но такое завещание помогает потерявшему самое дорогое в жизни человеку не впасть в отчаяние и выжить. Лу хорошо знала своего мужа: прежде, чем сказать, что дети счастливы, он задумается, а точно ли это так. Он не привык врать своей любимой.

Жизнь так сложилась, что Жо мало знал своих детей: пока были маленькими, работал, потом они выросли и жили уже отдельно. С детьми была мама, а он только с женой. Теперь же ему пришлось вникнуть в жизнь сына и дочки, понять, чем они живут, к чему стремятся, и даже немного подтолкнуть в нужном направлении, потихоньку, незаметно. А прежде чем подтолкнуть, понять, в каком-же направлении следует подталкивать, где оно – счастье.

На протяжении многих лет Лу была связующим звеном семьи. Когда ее не стало, семья практически распалась. Возложенная ею на Жо миссия не позволила родным людям разойтись окончательно: Они столкнулись, уже готовые возненавидеть, но письмо ожидало в запечатанной бутылке, Жо старался выполнить последнюю волю жены, и постепенно отец и дети смогли увидеть друг друга настоящими, что-то простили, что-то проговорили вслух, приняли решения по тем вопросам, которые оставались нерешенными долгие годы. На это ушло время: Лу похоронили 31 октября, и только 11 августа следующего года Жо смог сказать – да, наши дети счастливы.

Герои романа просто очаровывают: каждый выписан ярко, у каждого нелегкая судьба. Сириан разрывается между двумя женщинами, матерями его дочек-погодок. Сара — инвалид без надежд на выздоровление. «У тебя есть будущее», — сказала она отцу,, — «А у меня только настоящее». Две маленькие девочки – Помм и Шарлотта – неосознанно борются за внимание отца, ему же дороги обе дочки, но, как в свое время и Жо, он не умеет это выразить и слишком много работает. Казалось бы, какое тут может быть счастье. И всё-таки оно случилось. Когда Жо сбил сургуч с бутылки Лу, он имел на это право.

При простоте сюжетной фабулы роман очень эмоционален, и обладает удивительной атмосферой. Музыка и море сопровождают героев всю жизнь. А еще кино, разные маленькие воспоминания и самая капелька мистики, не образующей сюжет, но лишь подчеркивающей главную мысль Автора – мы все уходим, но память и любовь близких людей друг к другу остаются с ними всегда и везде.

Пожалуй, это одна из самых трогательных книг, которые мне посчастливилось прочитать.

На основе данного романа можно снять прекрасный фильм. Истории двух женщин, одна из которых переживает закат жизни, другая – расцвет. Они встретились случайно, испытали момент жгучего любопытства к чужой тайне и в результате дали друг другу то, что каждой из них было необходимо сейчас – силы шагнуть в будущее. Пусть у одной этого будущего крохи, а у другой – целая жизнь, шаг этот был важен для каждой.

История Вивьен Локхарт – старшей из героинь – начинается как осуществление американской мечты, да и не только американской, наверное. После тяжкого детства и полной унижений юности она обретает славу, затем любовь прекрасного принца, семью, положение в обществе. Ее избранник – аристократ с длинной чередой предков и фамильным замком в Италии. Вот только оказывается, что стены замка хранят не только память поколений, но и вполне современные скелеты в шкафах, притаившееся злодейство, ненависть и предательство. Судьба Вивьен трагична, но и прекрасна в возвышенном апофеозе любви и застывшего во времени страдания.

История Люси Уитэккер только начинается. Начало не самое лучшее – роман не с тем мужчиной, разрушение его семьи, столкновение с подлостью человеческой. Но у Люси есть то, чего не было у Вивьен: изначальная семья – та, что из детства. Оказавшись в крайне некрасивой житейской ситуации, девушка страшилась их осуждения. Но отец и сестры ни на минуту не усомнились в ее порядочности, были на стороне любимой дочери и сестры.

По воле случая Люси увидела краешек тайны, окружающей Вивьен, и захотела разгадать ее. Сама Вивьен тоже этого хотела. Она устала от одиночества, от стазиса страдания, в который впала тридцать лет назад, лишившись всего самого дорогого в жизни.

Тайны замка Барбаросса раскрываются постепенно. Поначалу в повествовании присутствует налет мистики: шаги на чердаке, призрачная фигура у старого фонтана, хозяйка-затворница, которую никто не видит, двери, которые запрещено открывать, намеки на сходство Люси с одним из персонажей старой трагедии., Со временем все страхи получают рациональное объяснение – злодейство имеет земные корни, и свою предисторию. Сравнивая судьбы членов семейства Моретти – владельцев замка Барбаросса, в семью которых вошла Вивьен, — мы снова видим, как велико влияние детских впечатлений на судьбу человека. Недолюбленность, беззащитность – и эстафетная палочка злодейства уходит в будущее, к следующему поколению.

Открывшаяся Люси судьба Вивьен достойна античной трагедии. Она замерла в своем страдании, как пушкинская дева над разбитым кувшином, на века. Тридцать лет – значительный срок. Вивьен и Джио (ее супруг) любили друг друга. Но не смогли продолжать жить ни вместе, ни порознь. Признаюсь, мне это казалось неправильным Им пришлось пережить страшные вещи, но у них было время начать всё сначала, сохранив память об утратах и свою любовь. Дочитав же роман, я поняла, что эту пару так и надо было показать. Природа злодейства, с которым они столкнулись, до конца неясна. И именно такой поворот сюжета полностью стирает его с лица земли. Остается только воспоминание о прекрасной любви длиною в жизнь, которую Вивьен и Джио провели порознь.

Красивый, эффектный роман с готическими нотками. Надеюсь, фильм по нему когда-нибудь снимут..

Роман-шкатулка, вобравший в себя все жанры и отбросивший границы любого из них. Ближайшее будущее: наш мир, в котором открыт феномен псинома – аналог генома, только в области психики, некая комбинация личных пристрастий, мотивирующих любые действия в подсознательном стремлении к наслаждению. Новое открытие дает возможность понять, предсказать и отчасти направить действия любого человека, даже маньяка, что предопределяет его государственную секретность и использование в полицейской оперативной работе. Главная героиня Диана Бланко – тайный полицейский агент, «наживка», подготовленная для охоты на маньяков. Маньяков два – Наблюдатель и Отравитель. Идет охота.

Завязка сразу погружает в атмосферу нуара: ночные улицы, порочные красавицы, жаждущие развлечений завсегдатаи городской ночи, среди которых надо найти тех, чье развлечение – убийство. Атмосфера эта сначала отталкивает слишком реалистичной прорисовкой деталей, нуар не должен быть слишком четким, затем наступает момент разрушения ассоциации – поисковые мероприятия проводит тайное подразделение государственной службы, что с нуаром несовместимо. Сюжет уходит в крутой триллер, где много страха, крови, жестокости.

При этом постоянно происходит смена подозреваемых – вот, кажется, преступник установлен точно, но акцент переносится на некую деталь, и уже сложившая картина событий резко изменяется, не теряя при этом цельности. Ничто не появляется извне в дополнение, всё заранее было в мизансценах эпизодов, изменился только ракурс наблюдателя, участника, аналитика. Заявленный в начале эпиграф из Шекспира последовательно иллюстрируется на протяжении всей книги – театр, актеры, маски, декорации, при том, что в сюжете, театральные постановки присутствуют только в виде тренировок полицейских агентов. Сочетание изначальной заданности и постоянной смены ракурсов держит в напряжении до самого финала.

Финал оказывается неожиданным. Но не производит впечатление так называемой «Ударной» концовки. Предшествующее финальному повороту сюжета пространное отступление на литературно-психологические и даже философские темы мягко подводит к принятию выбора героини. Она изначально соответствовала своей роли и в завершающем эпизоде из нее не вышла. Другой финал разрушил бы цельность образа. Мир – театр довольно жестокий, но другой сцены просто нет.

Литературные отступления играют особенную роль в этом романе. Как детективное действие развивается вовлечением в круг подозреваемых всё новых и новых персонажей, и каждое новое подозрение изменяет оценку событий, так финальный литературный экскурс заставляет заново осмыслить значение теории псинома в контексте множества событий, мыслей, чувств, описанных в этом романе и не только в нем.

Шекспир как одно из оснований романа заявлен открыто и сразу: в его пьесах психолог Виктор Женс увидел ключи к проявлениям псинома, позволяющие управлять поведением человека, на этих пьесах обучаются полицейские «наживки», в маленьком послесловии автор говорит, что каждая глава книги посвящена одной из пьес Шекспира. Отслеживать неявные параллели сюжетных линий и образов, или масок на протяжении всего чтения очень интересно. Но это только отдельные пьесы, или даже фрагменты пьес. В финальном отступлении же появляется план общего: итоги всего творчества и жизни Шекспира, аллюзии в Филиппу Дику через «Крик» Эдварда Мунка, неявная аллюзия к «Пикнику на обочине» через афористичные суждения о наслаждении и счастье и к русскому Серебряному веку с его символизмом и «Обманите меня…» Максимилиана Волошина.

Не прибегая к категориям философии и религии, Автор показал суть псинома как квинтэссенции чистого наслаждения — буферной зоны между телом и душой. Человек изо всех сил стремится к нему сквозь мясорубку своей и чужой боли. А за буфером тоже что-то есть, как Золотой шар, охраняемый мясорубкой…

Начиная читать эту книгу, почти сразу обретаешь вполне конкретные ожидания, получаешь же нечно несоизмеримо большее — блуждания по чердакам подсознания в поисках души.

Читала с восторгом. Отчасти по контрасту с прочитанным перед ужастиком, отчасти вспоминая впечатления от фильма и мультика.

Книга очень хороша. Герои как будто сошли со страниц английского романа: флегматичный уравновешенный джентльмен, совершивший кругосветное путешествие, не глядя по сторонам. Галопом по Европе, а также по Азии и Востоку. Вместо господина на мир смотрел слуга — француз, любознательный и деятельный, часто ставивший под угрозу сроки путешествия, но в конечном итоге устроивший выигрыш и счастье господина.

Книга совсем не похожа ни на фильм, ни на мультик. Фильм динамичен, мультик афористичен, книга же дает образец изумительно ярких, запоминающихся характеров.

Довольно мерзкая история с множеством тошнотворных подробностей и безнадежным финалом.

Группа подростков подвергается нападению семейного клана маньяков-садистов. Выживает единственная девушка. За гибель ребят пытаются отомстить брат одного из них и его товарищ — ветераны войны в Ираке. Герои книги производят жуткое впечатление, все, даже условно положительные. По прочтении остается ощущение, что нормальной жизни и нормальных отношений между людьми уже совсем не осталось — есть только безумные фанатики, дремучие запуганные люди вокруг, неустроенность, грязь, разрушения, невозможность ни для кого как-то переменить свою судьбу к лучшему. Все живут в какой-то чернушной зоне, а мира вокруг совсем нет, или обитателям зоны невозможно к нему прорваться. И всё это в американской провинции двадцатого века, практически наши дни.

Когда сюжет вступил в стадию экспедиции возмездия, мне показалось, что вот сейчас начнется жесткий боевик, ветераны проявят себя и очистят маленький кусочек мира от налипшей к нему скверны, попутно заврачевав хотя бы некоторые из своих душевных ран. Но нет. получился лишь еще один виток всё той же чернушной безнадеги.

Разочарована безмерно. Настойчиво вспоминается цитата из старого фильма: «Грязь лучше смывать из шланга». Итоговое впечатление от книги именно такое: хочется струей свежей воды вынести из памяти всю эту больную литературную фантазию.

Мои впечатления от повести точнее всего передает картина художника-кубиста из фильма «Приключения принца Флоризеля». Художник создавал портрет, а я вижу хаотичное скопление каких-то фигур.

Фигура № 1. Орбитальные станции, внешний корпус которых вручную очищают женщины-уборщицы. Это сколько уборщиц нужно на одну орбитальную станцию? И почему ее чистят вручную, а не дистанционно управляемым механизмом, например?

Фигура № 2. Женщина, несущая своего ребенка, чтобы поместить его в центр космического корабля, дабы одушевить механизм и сделать его основателем рода. Что за толк в таком симбиозе от ребенка? Он по определению ограничен в опыте и не до конца развит интеллектуально. Такому кораблю не то что род доверить, от него бежать быстро-быстро нужно, как от обезьяны с гранатой.

Фигура № 3. Космический корабль с депрессией, неврастенией и проблемами общения. Зачем нужны такие ненадежные симбионты? Идея космического корабля как основателя и хранителя семьи меня как-то не впечатлила, тем более, что от Дочери Теней ее экипаж (который она как бы хранить и направлять призвана) с легкостью утаивали важную полетную информацию. С какой стороны не посмотри, обычный космический корабль надежнее.

Из обозначенных фигур мир не складывается. Автор сильно перемудрил с фантастичностью. Понимаю, что это далекое будущее. Но ведь будущее-то наше, людей Земли. А с людьми мир совсем не коррелирует, он неудобен для человека, неудобен до полной чужеродности. Его не удается представить и в него не получается поверить. В результате персонажи и сюжет зависают в пустоте.

В принципе с детективом всё понятно. Пропала девушка. Предполагается убийство. Ведется розыск, затем следствие. И подозрения на определенных лиц падают более-менее мотивированно. Но вокруг героев пустота, их жизнь не представима, и смерть не вызывает сочувствия, а преступление — протеста. Бывают картонные герои, а здесь — картонный мир. Всё-таки с фантастичностью нужно быть осторожнее. Когда она берется непонятно откуда, это не очень хорошо для литературного произведения.

ИМХО, разумеется. На адекватность оценки ни в какой мере не претендую.

отзыв удален автором.

Лукьяненко исследует ту же тему, что Азимов в «Конце Вечноти» — точечные изменения в прошлом с целью подогнать будущее под желания некоторых конкретных лиц. Но если у Азимова вопросом занимается целая тайная организация, участники которой проходят строгий отбор и обучение, декларируется некая цель безопасного будущего для всего человечества, то у Лукьяненко всё просто: умыкнули аппарат в секретном институте и посредством манипуляций с прошлым личную жизнь устраивают. Получается почти анекдот, но совсем не смешной.

Умыкнувший аппарат инженер секретного института хотел изменить прошлое, чтобы его ребенок рос вместе с ним, не проверил все линии изменения вероятности и в результате ребенок просто не родился. Его молодой напарник хотел избавить любимую девушку от генетической аномалии, препятствующей деторождению, дабы создать полноценную семью и быть счастливым, и даже частично цели своей достиг — девушку излечил, вот только это была уже не та девушка, которую он любил.

Оба героя получили урок. Вмешиваясь в прошлое, невозможно отследить все изменения линий вероятности. Результат настолько непредсказуем, что лучше туда и не лезть, разве что уж ситуация в настоящем складывается так, что либо прошлое менять, либо всем вместе медным тазом накрыться.

Безумно понравился эпизод с мороженым. Она любила шоколадное мороженое, не могла иметь здоровых детей от него, но он ее любил. Она стала любить апельсиновое мороженое, могла иметь здоровых детей, но он уже не любил. Быть может, потому что помнил ее прежнюю. Меняя мир из прошлого, надо и самого себя менять вместе со всеми. Чтобы шоколадное мороженое исчезло из памяти. Тогда есть шанс, но уже не у тебя настоящего, а у другого...

Хронопарадоксы завораживают, ибо высокие философские абстракции внезапно проявляются на уровне быта, и разум человеческий зависает, как старый компьютер, не в силах обработать свалившийся на него информационный поток.

История-кольцо, только без хронопетли. Жил себе герой, искусством пытался интересоваться, с девушкой встречался. Но вот возник вопрос, хочет ли он измениться. И герой захотел. Может, он и не верил, даже наверняка не верил, но согласился и шагнул за черту, не побоялся потерять то, что имеет.

Получилась занятная композиция — перешел черту, изменился, в настоящем. А в прошлом до черты увидел будущее за нею. Самого себя увидел и не узнал. Но увидел в момент, когда увиденного еще не было... Такое трудно уложить в голове. Зато становится понятным, почему встреча двойника не к добру и в прошлом нельзя встречаться самим собой. С миром-то ничего не случится — какое дело миру до одного человека — а вот человек так и будет ходить по кругу и пересекать одну ту же зеленую черту. Бедная Марина...

Этот рассказ по тональности отличается от того, что я ранее читала у автора. В нем нет светлой умиротворенности и надежды. Он будоражит ум, а не чувства.

Про «попаданцев» нынче не пишет только ленивый. Тема эта традиционно считается игровой. А Грег Иган сумел раскрыть ее с неожиданной стороны — в контексте проблем несанкционированной миграции. И получилась жесткая социальная фантастика.

Прошлое, будущее, параллельные миры. Всё это безумно интересно и немного сказочно. Но даже в фантастическом мире нельзя решить проблему бегством на чужбину, где тебя никто не ждет. А вот теряют фантастические мигранты гораздо больше, чем наши современные — в свою страну можно вернуться, в свой мир найти дорогу вряд ли получится, особенно если задействовано еще и время.

Рассказ написан очень просто, акцент делается не на фантастический элемент с перемещениями, а на жизнь героя до и после. Реальность почти полностью вытесняет фантастическое из восприятия, тем более, что сам герой ничего фантастического в своей истории не видит. В его поселении миграция в никуда является такой же привычной частью жизни,как война и уклонение от мобилизации. Никакой сказки, ничего таинственного. Лишь человек, который пытается убежать от непонятной ему войны в непонятное ему место, где должно быть лучше, безопаснее. А на самом деле теряет мир, в котором родился, и ничего не обретает взамен.

Второй роман цикла показался мне более интересным, чем первый. Хотя и первый прочитала с удовольствием. Между событиями первой и второй книги прошло лет 25-30. Главными действующими лицами являются дети и племянники героев первого романа. Старшее поколение тоже появляется по ходу действия. Как и положено для фэнтези такого рода, герои всех возрастов одинаково молоды телесно и душевно и плодовиты.

Новые дети обнаруживаются неожиданно и повсеместно, как в мексиканских сериалах. Причем подано всё \то весьма занимательно, с юмором и выдумкой. Кто чей ребенок/родитель, становится понятным не сразу. А когда выясняется, весьма существенно влияет на сюжет. Взаимоотношения между родственниками в больших семьях непросты, а тут еще и магия свою лепту привносит.

Главная тема романа — противостояние технической и магической цивилизаций. Противостояние смертельное, поскольку одна из сторон готова уничтожить другую, опасаясь, что эта первая уничтожит либо ее (противостоящую сторону то есть), либо всю вселенную разом. А жить хочется. И здравое зерно в опасении геноцида есть. Бессмертие — это такая штука, которую мало кто готов простить сопернику.

Параллели с «Хрониками Амбера» в этом романе несколько уменьшились, зато проявили себя мотивы лукьяненских «Дозоров...». Как у Лукьяненко Темные и Светлые пусты по сравнению с обычными людьми и тянут из них энергию, так и маги Авраменко биологически отторгаются организмом обычного человека. Типа они не лучше, только бессмертные и природой управляют силой воли, а так совсем не лучше. Такая чашка чая с мятой и чабрецом для короткоживущего и немагичного читателя.)

Наука и магия противопоставлены по принципу науки и религии нашего мира. На первый взгляд — антогонисты. А приглядишься получше, и все противоречия оказываются мнимыми. Основа мира едина, различны лишь методы воздействия на силы природы Причем те, кто может работать с миром напрямую, без технического инструментария, малочисленны, то есть аномальны для мироздания, хотя и понимают его законы, как никто другой.

Несмотря на множество параллелей с другими литературными источниками, роман вовсе не воспринимается вторичным. В нем дано интересное приключение, с неожиданными, оригинальными поворотами сюжета, живые и симпатичные герои, среди которых приятно находиться, большой, сложный, многомерный мир, включающий бесконечное (или, может быть, всё-таки конечное) множество миров, причудливо пересекающихся.

Почти у каждого героя есть дело, которым он увлечен. Поэтому молодость столетних магов не кажется искусственной. Им интересно жить. И это здорово.

В-общем, книга мне очень понравилась. Можно сколько угодно кидаться помидорами в создателей развлекательного фэнтези, но качественно написанный приключенческий фэнтезийный роман способен доставить не меньше удовольствия, чем проверенные временем произведениях классиков о мушкетерах и рыцарях.

Автору большое спасибо! Миры, в которых хорошо, такая редкость.

История о странном научном эксперименте, который выявил не совсем то, ради чего задумывался, но, быть может, более важное.

Мы видим отношение наблюдателей к испытуемым, беспомощность благого порыва одиночки, ответную реакцию тех, кто на лабораторном столе, и в конечном счете, бессмысленность самого эксперимента. Эксперимент имеет смысл только в коротком временном пределе. На больших отрезках времени потребности исследователя успевают измениться задолго до завершения намеченной программы. Да и полноценное моделирование условия оказывается невозможным.

Если когда-нибудь человечеству шагнет в дальний космос, это будет слепой рывок в неизвестность.

Рассказ произвел скорее неприятное впечатление. Всё в нем правильно показано. Но разве нужно было жертвовать жизнью стольких людей, чтобы убедиться в очевидном? Исход программы настолько предсказуем, что непонятно, зачем ее начинали.

Весьма объемная книга, и мир в ней тоже объемный: много героев, много населенных планет, много разумных гуманоидов, негуманоидов и человекоподобных машин. Планы личные и политические сплетаются в разветвленный плотный сюжет. А вот ответить на вопрос, о чем эта книга, я затрудняюсь. На первый взгляд, центральная линия заключается в поиске смотрителем Фассином Тааком инопланетной книги «Алгебраист». Во всяком случае, именно эта сюжетная линия раскрывает тему, которая была наиболее интересна для меня — из тютчевского «Silentium!».

«Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь?»

Герои романа настолько разные по условиям жизни и физическим параметрам, что понять друг друга им невероятно сложно. Но некоторые из них пытаются. Среди людей создана целая социальная группа, специализирующаяся на исследовательских контактах с наиболее загадочным и не похожим на людей инопланетным видом — насельниками. Люди пытаются осмыслить чуждую культуру. К чему стремятся насельники, сказать сложно. Они непохожие и необычные, но, во всяком случае, не враждебные — на контакт идут, некоторыми знаниями иногда делятся, помогают опять же иногда. Складываются отношения на уровне отдельных личностей, тоже не до конца понятные ввиду неясности мотиваций инопланетного разума. И это дает надежду, что война всех против всех не завершиться всеобщей катастрофой.

Люди и насельники существуют в разных скоростных потоках времени. Игорь Росоховатский считал, что «в конце концов побеждает тот, чье время течет быстрее». У Бэнкса этого не видно. В его мире у медленно живущих больше шансов на победу. Во всяком случае, они смогли сохраниться на протяжении огромных временных интервалов и освоить огромные пространства. Суетливые агрессивные люди и прочие гуманоиды рядом с ними кажутся довольно бестолковыми. Но почему-то интересуются насельники короткоживущими существами, переговоры ведут, крохи знаний открываю, на индивидуальном уровне, но предполагая возможность распространения дальше.

Насельки вообще ведут себя странно. Иного уровня организации, кроме индивидуального, у них не просматривается. Каждый действует только лично от себя, и при этом сообщество как-то существует, сохраняет себя, обеспечивает безопасность. Людям переданы крупицы знаний весьма специфического свойства. Воспользоваться ими практически возможности нет. Зато они указывают место, где находится то, что такую возможность даст. И место это на планете насельников. Это выглядит как провокация войны со стороны отдельных субъектов. В то же время война уже идет, и в ходе ее неорганизованные безалаберные насельники неожиданно демонстрируют высокие технологические возможности. В этой связи то, что казалось провокацией войны, становится еще одним шагом к установлению взаимопонимания. Короткоживущим дан мотив, более действенный, чем интересы чисто научного плана.

Ну и главная проблема контакта с иным разумом обозначена четко, и для героев, и для читателей — не верь глазам своим, человек, и не пытайся объяснять поступки носителей иного разума с позиций человеческой мотивации. То, что с позиций человеческой логики кажется слабостью, может и не быть таковой. То, что человек воспринимает как великую ценность и благо, может совершенно иначе оцениваться теми, кто не являются людьми.

В рамках одной планеты люди привыкли действовать с позиций силы. В космосе так не получится. Наверное, именно это пытались донести до короткоживущих юных цивилизаций мудрые древние, позволяя проникнуть в тайну Алгебраиста. А может, им было просто любопытно, что предпримут шустренькие соседи по галактике, если дать им еще и такую игрушку.

В романе не звучит голос автора. Никто не помогает читателю понять иной разум лучше и глубже, чем герои. Мы следуем с ними одним путем. Наверное, в этом главное достоинство книги.

Роман мне очень понравился. Автор создал огромный мир, в котором ничто не однозначно и не объяснено до конца, как в реальной жизни.

Удивительно яркий рассказ с неоднозначным финалом.

Описание летнего утра завораживает. Пробуждение дня описано так красочно и тонко, что ничуть не удивляет желание героя поехать за город — кому угодно захотелось бы на природу, когда выходной и мир такой живой и расцветающий. Не удивляет и мимолетность интереса к симпатичной девушке — не в ней сейчас дело, сейчас герой переживает нечто особенное, ему принадлежит это утро и все замечательные места, которые он успеет посетить. Спонтанное путешествие получилось чудным.

А финал, с одной стороны, разочаровал. Как будто сказку на дымный паровоз загрузили. С другой же, такие возможности открываются... Но всё равно утра жаль. Его принесли в жертву будущим эмпатоскопам.

Так сложилось, что в этот раз я впервые прочитала «Человека-амфибию» сразу после просмотра старого советского фильма с Анастасией Вертинской. Фильма совершенно замечательного, лайт-версии беляевской истории с акцентом на любовную линию. И впервые задумалась о том, что книга-то совсем не о любви и не о человеке-амфибии, отличном от всех других людей и одиноком ввиду своей уникальности. Книга просто о человеке, о его полной беззащитности во всех аспектах жизни.

В романе поднимаются три темы: человек в обществе, человек и наука, наука и общество. Сопредельное существование этих трех явлений раскрывается в сюжете романа с разных сторон. Причем, как мне кажется, здесь человек не синонимичен личности, речь в романе идет именно о физическом сосуществовании трех явлений, личностный, духовный план имеет меньшее значение.

Жизнь Ихтиандра начинается столкновением с наукой. В итоге получается человек-амфибия. Доктор Сальватор гениален и аморален. Ребенок оторван от семьи, подвергнут хирургическим трансформациям, а разрешения ни у мальчика, ни у отца его никто и не спросил. Этот аспект в романе прописан очень жестко. Со слов доктора Сальватора мы знаем, что он долго искал способ пересадки жабр человеку, провел десятки экспериментов на животных. И всё это время индейский мальчик находился у него, живой, возможно, здоровый ребенок, о судьбе которого никто не знал.

Взросление Ихтиандра сопровождается столкновением с социумом — другими людьми. И здесь тоже всё очень грустно. Для людей простых он — морской льявол, его боятся. Для людей более развитых интеллектуально, как тот же Педро Зурита, Ихтиандр становится финансовым инструментом для достижения богатства. Защититься от этого нет никакой возможности, можно только дистанцироваться.

Приближение к социуму создает условия для любовных отношений. И здесь с самого начала виден тупик. Преграда физического различия непреодолима. Близость к любимой девушке требует приближения к социуму, то есть сопряжено с необходимостью всё время скрываться, отражать нападения, убегать, прятаться. Кто не имеет защиты в социуме, не может рассчитывать на счастливый любовный союз, даже если любим своей избранницей.

Отказаться от любви для совсем молодого человека непросто. Ихтиандр медлит. И в итоге происходит его столкновение с властью и церковью. По власти всё понятно: аргентинская провинция, полицейский и судебный произвол, здесь и обычному более-менее социализированному человеку защититься бывает непросто. А вот с церковью отношения складываются страшно. Церковная власть желает уничтожить существо, свидетельствующее о возможности вмешательства человека в замысел божий. И снова защита только одна — бежать, скрыться, дистанцироваться.

Беляев нарисовал нам общество, совершенно не пригодное для жизни человека, не имеющего статуса и защиты.

На фоне невозможности для Ихтиандра вписаться в социум и кульминационных эпизодов в тюрьме мы наблюдаем принципиальный конфликт между доктором Сальватором и епископом де Гарсилассо, между наукой и церковью. До светской власти не сразу и доходит, в чем опасность такого существа, как Ихтиандр. Церковник же видит суть. Наука вторглась в замысел творца всего сущего, результат этого вторжения вполне жизнеспособен и обладает возможностями, превосходящими человеческие в некоторой части.

Что особенно интересно, наука и церковь, конфликтуя между собой, к Ихтиандру относятся совершенно одинаково. Доктор Сальватор в свое время единолично определил его судьбу, лишил парня обычной человеческой жизни из научного любопытства. Епископ де Гарсилассо делает ровно то же самое — хочет отнять даже ту жизнь, которая есть, чтобы в обществе не возникло сомнений в правильности религиозных постулатов. И для доктора, и для епископа человек — всего лишь объект эксперимента, пусть и различного по направленности. При этом доктор Сальватор, формально осуждаемый властью, не слишком переживает за свою судьбу, у него есть чем и как защититься.

Наука и церковь — две конфликтующие части социума, прекрасно интегрированы в него и владеют рычагами воздействия на светскую власть. Беззащитным оказывается только Ихтиандр — человек. У него ведь никакого другого статуса нет: он не гражданин, не сын, не брат, не сотрудник. Защищая Ихтиандра, доктор Сальватор защищает свое научное достижение, не более того.

Финал закономерен. Причем Беляев пощадил читателя. Он увел Ихтиандра в изолированную от социума среду с возможностью контактов с несколькими друзьями, с интересным полезным занятием, даже с некоторой перспективой самореализации в рамках научного сообщества. Альтернатива могла быть только одна — герой умирает. У Беляева Ихтиандр умереть не мог, конечно. Ведь роман призван показать торжество науки над корыстью, невежеством и мракобесием. И наука действительно восторжествовала. Вот только остается ряд вопросов. А не слишком ли много наука на себя взяла, лишив ребенка физического аспекта человечности? Допустима ли такая цена?

Когда доктор Сальватор произносит вдохновенный монолог о том, что он сумел расширить возможности человека, он ведь говорит неправду. Возможности Ихтиандра не расширены, они изменены. За возможность жить в море он платит невозможностью полноценно жить на земле. Он лишь ограниченно земноводный, как тридцать три богатыря из поэмы Пушкина, которым тяжек воздух земли, хотя они и могут выйти из моря и какое-то время им дышать.

Главное же, что наука в романе Беляева по отношению к человеку выступает такой же тиранической силой, как церковь, полицейская система и охотники от свободных предпринимателей. Не сумел защититься, не сумел дистанцироваться, и перестал быть тем, кем рожден.

Книга грустная, главный герой не может быть счастлив в мире людей обычных и не имеет другого мира, в котором были бы люди. Но при этом ощущения безнадежности не возникает. Ведь у Ихтиандра есть океан — огромный, знакомый, понятный ему. Он не заменит нормальную жизнь среди людей с любимой девушкой, но всё-таки это не так уж мало для пионера новой ветви человечества.

Книга замечательная. Из всего прочитанного у Беляева она кажется мне самой яркой и волнующей. И читать ее лучше после фильма. Чтобы не зацикливаться на любви и одиночестве, а увидеть главное — океан впереди.

В рассказе предпринята попытка показать ценность пессимистического отношения к жизни, которое служит своеобразной прививкой от депрессии. Когда случается пушистый зверек и все люди разом впадают в инициированную кем-то или чем-то депрессию, пессимисты сохраняют присутствие духа и оказывают помощь потерявшим себя согражданам. Почему так, автор объяснить нужным не счел.

Проникнуться идеей у меня не получилось. Как мне кажется, при искусственном насаждении депрессивного настроения ему будут подвержены все, и пессимисты тоже. Кто-то выброситься из окна, кто-то отпустить руль автомобиля, позволяя ему врезаться во встречную машину, кто-то проглотит всю домашнюю аптечку или повесится на собственных подтяжках, а кто-то сожмет зубы и попытается вести себя, как должно в его понимании. Тут в большей мере сыграет роль волевой фактор, а не настрой негативный или позитивный. Это как две лягушки в банке с молоком или люди в чумном городе: можно утонуть или сбить масло, предаться безумию или избрать путь сподвижника.

Почему сподвижниками вдруг оказались именно эти герои, я понять не смогла. Философские изыски, щедро рассыпанные по тексту, также не зацепили. Философия в этой вещи сама по себе, с характерами и сюжетом не увязана, и потому ничего не объясняет.

Серьезный Лукин мне не понравился. Иронические вещи у него глубже и реалистичнее. Здесь же по прочтении осталось впечатление, что автор стремился создать что-то «умное», философское, сложное, но старался специально и в результате получилась рассыпанная мозаика. Что-то брошено на лист, местами яркое, а в единый узор не складывается.

В сюжетном плане «Махабхарата» представляет собой хронику царствования потомков древнего царя Бхараты, противостояния двух ветвей царского родв — Кауравов и Пандавов, — которое завершается эпической битвой при Курукшетре. События происходят примерно в четвертом тысячелетии до новой эры, за полтора тысячи лет до Троянской войны, описанной в «Илиаде».

Битва при Курукшестве — кульминационное и самое яркое событие эпоса. Это не просто военное сражение, а Рагнарек, за которым, затаив дыхание, следят не только люди, но и боги, демоны, звери, птицы — все обитатели Земли и Неба. Потому что не люди ведут битву, хоть убивают и гибнут именно они — Бог Солнца Сурья и бог Громовержец Индра двинули друг против друга свои земные воинства, подстрекая и поддерживая каждый своего ставленника. Происходит метафизический катаклизм, коренное преобразование мира.

Однако, данное событие занимает лишь небольшую часть объема произведения. Основная часть посвящена тому, как браться Пандавы и Кауравы дошли до жизни такой. Путь их был извилист и временами довольно странен. Поначалу они разделили царство, каждый получил свою часть, где и правил своим разумением. Но завистливый царь Дурьодхана из рода Кауравов в душе не мог примириться с соседством более удачливых и блестящих родственников. Ему хотелось получить всё. Зная непреодолимую страсть царя Юдхиштхиры к азартным играм, равно как и его неудачливость в оных, коварный Дурьодхана пригласил брата-соперника провести вечер за игрой, и Юдхиштхира проиграл свое царство. Речь о шулерстве не шла, просто Юдхиштхире противостоял более искусный игрок. Отдавать проигранное Юдхиштхира не захотел, и цари-братья двинули друг на друга войска.

Древние тексты часто повествуют о войнах. Самое интересное в них — не сама война и ее итоги, а детали, характеризующие время и мировоззрение людей. В «Махабхарате» много таких характерных деталей. Это было время героев. Каждый принц и воин поражают воображение своим могуществом, неустрашимостью, у некоторых, как у Арджуны — принца Пандавов — есть волшебное оружие или доспехи, подаренные богами, которые делают воина непобедимым. Огромные армии противостояли друг другу на Курукшестре, но исход битвы зависел от поединков нескольких конкретных бойцов.

Формирование армий и подготовка к сражению описаны изумительно. Решив воевать друг с другом, Кауравы и Пандавы начали вербовать союзников. Когда они обратились к Кришне — мудрейшему и уважаемому властителю одного из сопредельных царств, родственнику и другу обоих царских домов — он предложил Дурьодхане и Юдхиштхире выбрать одному войско царства Кришны, а другому — самого Кришну в советники. Каково?! Стать военным советником царя, который сражается против войска твоей страны, пусть и защищающего интересы другой державы. Ведь воины — подданные Кришны, среди них его родственники, друзья, приближенные. И он берется научать менее опытного царя, как половчее их убить. Мудрейший и достойнейший человек своего времени.

Перед сражением Юдхиштхира обходит полководцев своего противника и просит их: вы честно сражайтесь за царя Дурьодхану, но при этом желайте победы мне. И многие соглашаются. Когда могучий воин Кауравов Дрона, учитель и наставник братьев Пандавов в воинском искусстве, вступил в бой и стало ясно, что против такого бойца армия Пандавов не выстоит, Кришна посоветовал Юдхиштхире деморализовать Дрону ложной вестью о гибели сына. И царь Юдхиштхира, постенав немного о недостойности такого поступка и приняв меры к соблюдению формальной честности, воспользовался советом мудрейшего Кришны. Когда в поединке Дурьодханы и Бхимассены стало понятно, что непобедимый прежде принц Пандавов Бхимассена на этот раз не справится с противником, Кришна и Арджуна подтолкнули Бхимассену к нанесению запрещенного в бою такого рода удара, который стал смертельным для царя Кауравов.

Справедливые Пандавы (а именно так они позиционируются в противовес коварным Кауравам) изощрялись, как могли. Так воспринимается из века двадцать первого новой эры, а в сороковых веках до поступки героев эпоса воспринимались иначе, ведь о мудрости и благородстве Кришны, справедливости и уважении к закону Юдхиштхиры древний сказитель говорит без иронии. Для него они действительно такие.

Главное же, совершенно неважно, кто и как вел себя в этой Великой битве. Потому что исход ее был предрешен. Кто победит, решали боги, а не тактические таланты земных полководцев. Боги Сурья и Индра воззвали к Брахме — верховному божеству-Создателю — и он установил, что в решающем поединке Карны и Арджуны победить должен Арджуна. Победа Пандавов была предрешена. Исход битвы при Курукшетре. стал итогом всей предыдущей жизни героев и их предков в оценке богов.

В итоге же царство Пандавов досталось потомкам Кришны. Не зря сей хитроумный мудрец так старательно способствовал победе Пандавов.

Таким образом, «Махабхаратха» повествует о смене правящих династий, географии царств (столица царства Кришны погрузилась под воду) и эпох. В многовековом соперничестве между Сурьей и Индрой победил Индра. Победил и проиграл, ибо некому наследовать завоеванное царство — старшее поколение ушло, а следующее погибло в Великой битве.

В древних текстах такого уровня ощущается нечто магическое. Они прошли через такие пласты времени и не потерялись, и что еще удивительнее, их интересно читать, хотя сюжет воспринимается больше как волшебная сказка. поэтичная и трагическая.

В этом романе очень много моря. И мало земли. Главный герой — подросток по имени Гвоздарь — живет на островах. Эти острова связаны железной дорогой с другими территориями. На этих территориях города затопленные и полузатопленные, в которых люди перемещаются по воде, в том числе пешком в воде по горло. А суши в виде материков пока не видно нигде. Как планета пришла в такое состояние, не поясняется. Но это первый роман цикла. Действие привязано к островному анклаву людей — собирателей вторичного сырья с затонувших кораблей, низшей касте своего мира.

Принадлежать к низшей касте нелегко. Чтобы выжить, надо быть сильным, сообразительным, находчивым и отважным. Гвоздарь именно такой. Да и все островитяне — собиратели вторсырья — отличаются хорошими бойцовскими качествами. Здесь человек с пеленок привыкает быть самостоятельным и может полагаться только на команду и семью, если повезло: они есть и на них можно положиться.

Когда появляется девочка Нита, кажется, что она пришла из совершенно другого мира — изнеженная ухоженная красивая богачка. Но очень скоро выясняется, что мир Ниты не столь уж и отличен от островного. Чтобы выжить в нем и оставаться владельцем состояния, нужно быть сильным, сообразительным, находчивым и отважным. И полагаться только на семью и команду, если повезло: они есть и на них можно положиться. Богачка Нита * владелица собственного корабля — только выглядит изнеженной. Когда нужно сражаться за жизнь и отцовскую промышленную империю, этой девочке хватает и физической подготовки и волевых качеств, чтобы на ходу запрыгнуть на грузовой состав, работать наравне с Гвоздарем, жить в трущобах, питаясь жареными крысами, и не ныть. Богатые в этом мире такие же бойцы, как и бедные. Видимо, другие здесь просто не выживают, на какой бы ступеньке общественной лестницы не стояли.

Социальная структура мира в данном романе также лишь обозначена. Островитяне работают на крупные промышленные корпорации. Промышленность использует вторичное сырье, других сырьевых источников, похоже, нет. Богатым считается тот, у кого много кораблей. Освоено всё морское пространство, корабли корпораций ходят даже по отдаленным арктическим акваториям. При этом нормой является захват, шантаж, прочие силовые методы. Вырисовывается морской пиратский мир с кораблями под флагами промышленных корпораций.

Очевидно, человечество прошло через какую-то катастрофу, и данный мир возник на развалинах прежнего. Даже по слабой прорисовке видно, что вновь сложившийся мир вполне соответствует характерам живущих в нем людей. Он не вполне обустроен: промышленность работает на том, что осталось от предшествующей цивилизации, множество затопленных, разрушенных территорий, неустроенный быт на островках суши и, похоже, плавучий образ жизни у тех, кто богат. Но при этом хорошо развито кораблестроение и биология. Оснащение кораблей позволяет использовать энергию воздушных потоков, что снимает проблему энергоносителей в данной области. Активно создаются гибридные формы разумных существ на основе генов человека и животных — собак, тигров, других хищников. Эти существа по своим физическим качествам значительно превосходят обычного человека, но при этом биологически же ограничены в свободе, несут встроенный ген преданности хозяину. Мир развивается и кажется вполне жизнеспособным.

Роман является завязкой цикла. Нам предложено приключение, которое обрывается на самом интересном месте. У Гвоздаря есть цель, он продвигается к ней, продвижка достигнута существенная, но до финала еще далеко. Вопросов на будущее осталось два. Сможет ли главный герой добраться до социальных лифтов своего мира и воспользоваться ими? Что за существо Тул? В сюжете не раз настойчиво подчеркнуто, что это особенный гибрид, его свобода воли не ограничена геном преданности.

Так что материла для продолжения есть. Можно читать дальше. Для любителей суровой постапокалиптики и просто необычных приключений в необычных, но земных, мирах произведение очень даже подходящее.

Рассказ поднимает две социально-значимые темы. Первая — неосознанная детская жестокость и осмысленное лицемерие взрослых, которые этих детей воспитывают. Вторая — отношение к престарелым ветеранам. Обе темы раскрываются хрестоматийно: на противопоставлении «плохих» и «хороших» персонажей, из которого следует мораль.

Получается такая прямолинейная воспитательная агитка. Вот мальчишки девяти-десяти лет. Они не умеют думать и заботиться о других живых существах и нечаянно обрекают на голодную смерть лошадей. Вот директор и физрук пионерского лагеря — герои отрицательные. Их совершенно не интересует моральная сторона поступка ребят и тот опыт, которые дети должны были бы из него извлечь, они озабочены только показателями лагеря и формальной стороной дела, ветеран войны — переживший тяжелую контузию, в преклонных уже летах, беспомощный и одинокий — не вызывает в них ни капли сочувствия. Вот сельский участковый — герой положительный.. Он пытается привлечь внимание к деянию мальчишек, с воспитательной целью, хочет поговорить с детьми, объяснить им что-то важное про эту жизнь и ответственность человека за свои поступки, он заботится о своем беспомощном односельчанине, и делает это с уважением и добротой, по велению сердца, потому что «дети и старики всем родня». Вот ветеран войны. Во время войны он был разведчиком, героем, а ныне повредившийся рассудком вследствие контузии одинокий неопрятный алкоголик.

Беспомощный ветеран войны и гибель лошадей заставляют взрослых людей раскрыть глубинную суть своих характеров. Мальчишки-виновники не у дел, они уже уехали из лагеря и ничего не знают о том, как страшно закончилась их игра. И не узнают, наверное.

Всё понятно. Всё разложено по полочкам. Всё абсолютно правильно. И именно эта правильность мешает. Соглашаясь с автором в этических оценках, начинаешь думать о странном. А почему «великолепная шестерка»? Мальчишек-то четверо. Директора пионерлагеря и физрука к ним добавили? Может быть. Для еще одной параллели разумно: взрослые воспитатели лишены нравственных устоев и прививают детям эгоизм и равнодушие. Где мальчишки ухитрились лошадей привязать так, что местные жители не смогли их найти? Ведь если дети угнали лошадей покататься, а потом пешим ходом вернулись в лагерь, то лошади были где-то неподалеку от лагеря. Почему их не нашли? Не в катакомбы же их завели, где-то в лесочке к деревьям привязали... И как-то эти мелочи сильно подтачивают доверие к рассказчику. Всё правильно написано, но в деталях видна небрежность, а когда правильно и о таких вещах, небрежности быть не должно.

Главное же, я не смогла представить себе мальчишек, которые, с одной стороны, не понимают, что лошадь живая и ее нужно кормить, а с другой, обладают достаточным опытом обращения с лошадьми, чтобы на них скакать, то есть умеют приладить седло, уздечку, удержаться верхом, когда лошадь в движении. На мой взгляд, это несовместимые качества. Если ребенок умеет обращаться с лошадьми, он знает, что их надо кормить. А если не знает, то никуда верхом не ускачет.

И еще один момент, чисто личный. Не люблю я такие истории, потому что муть со дна души поднимают они. Понимаю умом, что дети в таком не виноваты. Но ничего не могу с собой поделать — доминирует агрессивная неприязнь к детям, погубившим доверявших им животных.

Рассказ категорически не мой. Хотя, наверное, в школьной хрестоматии такое произведение было бы уместно.

Живет себе человек, вроде и неплохо, но ничего особенного уже не ждет. И вдруг чужой город, квартира старого художника, кофе из красной кружки по утрам и портрет с зеленым или оранжевым лицом, которое начинает отражаться в старых стеклах. Город без названия похож на города Александра Грина, только без моря. Вместо моря в нем много зелени, нет трамваев, а на крышечках бутылок с лимонадом нарисован компас с семью сторонами света, некоторые из которых закружены в спираль. Нормальный такой старинный небольшой город, по которому лучше ходить пешком, но в любой момент что-то может неуловимо измениться ровно настолько, насколько готов измениться ты сам.

В рассказах Макса Фрая мир пронизан неуловимым волшебством. Старый художник смотрит на молодого с его точки щрения гостя и видит неприкаянную душу, а еще родственную дошу, наделенную талантом. И предлагает вернуться. Вернуться есть кула, в безымянном городе всё еще сдается мастерская с замечательным котом, портреты которого принимаются в оплату аренды.

Иногда человек теряет что-то важное в себе. Ему нужно вернуться в себе настоящему. Разлитое в мире Автора неуловимое волшебство позволяет сделать это тому, кто готов рискнуть. Его заметят, позовут,, но вернуться должен он сам, если готов взять в руки баллончик с краской и вспомнить о том, кто он в этой жизни.

Удивительно тонкая, акварельно-прозрачная история о мире, в котором хочется быть, который невозможно втиснуть в рамки и ограничить одним городом, цветом или возрастом, и даже одним человеком ограничить не получается, потому что сквозь одного проступают черты другого, когда-то бывшего и сохраненного в памяти. В созданной Автором истории нет границ пространственных и временных, всё зависит от человека и его способности принять волшебную составляющую мира, открывшуюся ему.

Еще одна история о пути к себе настоящему, замечательно красивая и пробуждающая желание жить. Спасибо Автору за его редкий дар.

По смыслу рассказ перекликается со стихотворением «О, разверни непогожие небеса...», только ситуация развернута наоборот. Не будущие ангелы разрушают рукотворные крылья людей, а человек уничтожает останки и даже сами следы чужих крыльев. Случилось нечто почти чудесное, возможно, контакт, или что-нибудь темпоральное, или сбитые будущим ангелом человек, рискнувший взлететь, а бдительный часовой принял меры согласно приказу, и не осталось ничего, кроме песчинок под ногами.

Правда, получить признаки ангела часовому не светит ни разу. Жалкий человек — таков его статус, определенный безапелляционно и принятый без возражений. А если жалкий, то и удивительное в песок закопать не жалко. Такой вот защитник Земли от имеющих крылья пришельцев. Бескрылый и без чувства камешка в небе.

Страшно не то, что человек этот подавлен, покорен и жалок. Страшно то, что в безграничном послушании своем он уничтожает даже след существа другого, способного к прорыву в небо. Будущие ангелы сбивают, жалкие часовые закапывают в песок. При такой системе защиты даже крылья дубовых листьев не продержатся долго, все обратится в песчинки. И не в песчинки под ногами, а просто в песчинки, которым не суждено оказаться под чьими-нибудь ногами.

Такая вот картина мира складывается, безнадежная...

Вспоминая «Дорожку из классиков», не хотелось бы, чтобы эти персонажи прошли в реальный мир.

Рассказ увлек странной идеей: играют в классики создания классиков, а приз в этой игре — переход в реальный мир, то есть обретение самоидентичности и свободы от автора. И так желанен этот приз, что даже звездочки кровью рисовать не жалко. Думается, провалы и звездочки кровью — это часть пути к человечности, ведь у чистого литературного персонажа крови просто нет, он — создание виртуальное.

Кого олицетворяют персонажи и почему у них такие странные имена, я не поняла. Чисто интуитивно восприняла этот момент как аллюзию к игральным картам, где тоже нет имен, а только статусные персоналии и масти. Но карты плоские, а герои уже в объеме. Поэтому у них только прозвища-имена, второй идентификатор отпал вместе с плоскостью. Это тоже часть пути.

Они уже частично оторвались от литературных исходников, но еще плотно держаться в орбите авторского влияния. Поэтому провалы. Не удержался отдельно от текста, потерял себя, и падаешь в исходный текст, воссоздавать отдельного себя приходится заново.

Создание воображения движется к воплощению в реальность, это интересно и волнующе — кто дойдет? Обратный процесс для меня стал полной неожиданностью. Кому-то хочется переместиться из реальности на клетчатую плоскость, то есть из обычного человека стать героем литературного произведения. И он тоже начинает путь к своей цели.

Впечатление от прочитанного осталось довольно необычное. Читать было интересно и рассказ запомнился, но и читался и запомнился он абстрактно, как чистая идея, которую удобнее представлять на собственных образах, не погружаясь в детали авторской игры. Автор и читатель прошли игровое поле вместе, но каждый в своей плоскости, по принципу параллельных прямых.

Цикл посвящен определению места человека в природе и картине мира в целом. Место получается не очень. Но тут уж на зеркало нечего пенять. Цикл воспринимается в цвете: зеленом, голубом и чёрно-белом. Стихи необычны по форме и стилистически работают на центральный образ: первый — зелёный — тяжеловесен, как деревья, корни, земная природа, второй — голубой — более легкий, рассеянный.

В начальном стихотворении роль человека определенна, и кем бы ни стала природа, она в своем праве. Акценты расставлены однозначно, неопределенность связана только с самим человеком, его выбором и самоидентификацией. Второе стихотворение гораздо сложнее. Человек и здесь нападает, мир защищается, но всё сильно непросто. Рукотворные крылья действительно опасны небесам или просто страшат тех, кто всегда обладал монополией на полеты? Нужно ли миру бескрылое человечество и ангельский статус, основанный на разрушении рукотворного чуда? Разве те, кто прижат к земле, будут больше беречь ее?

Цикл заключает в себе множество вопросов философского плана, выраженных в форме образно-цветовых ассоциаций. Они не требуют ответа, но только размышления.

Крылья дубовых листьев позволяют листу мягко спланировать к земле, они не предназначены для подъема вверх. вверх поднимают совсем другие крылья, именно те, которые разрушены будущими ангелами. Дерзнувших подняться в небо возвращают вниз, к дубравам, где всё зависит уже только от них самих. По крайней мере в существующем виде идея цикла в целом воспринимается именно так.

Очень интересная поэтическая работа. Автору спасибо.

И здесь тема защиты мира от человека. Яркий красочный текст: небеса, акварель, неоновые крылья и ауры мертвых художников. Холодный неживой образный ряд. Навевает ассоциации с Вавилонской башней — человек пытался достичь непозволительных высот, но был низвергнут. Те, кто низвергали стремящихся ввысь, стали ангелами. Перевернутый мир. Крылья богоданные обретают те, кто разрушал крылья рукотворные, во имя защиты небес. Чистые свободные небеса и бескрылое человечество, а между ними они — защитники...Странные образы, неоднозначные и затягивающий..

Красивый, образный, философский стих. История жизни, свернутая в кольцо. Природа сама породила своего убийцу, и, возможно, именно она может его остановить. Предупреждение человеку: либо остановись сам — либо погибнешь от руки собственной или родителя-жертвы. Предупреждения такого рода высказывались многими писателями и поэтами. Если услышим, то узнаем.

Четверть века назад Роджер Желязны создал «Хроники Амбера». С тех пор в литературной Вселенной постоянно приумножается число Отражений этого замечательного цикла. Данный роман такое Отражение и есть. Будучи поклонницей оригинальных «Хроник...», я и Отражение прочитала с удовольствием. Тем более, что оно не совсем такое, как в оригинале.

Оригинальный Амберский мир — это мир мужчин. Герои-женщины имеются и в достаточном количестве, но ведущей роли в сюжете всё-таки не играют. Здесь же как раз наоборот — на одного героя приходится пять возлюбленных утраченных и действующих плюс две подросшие дочки при маменьках. Досталось бедняге, ничего не скажешь! ))) И все весьма решительные дамы, кроме одной — Даны. Она поспокойнее, у нее вся энергия на деторождение ушла — шутка ли, за десять лет пятерых детишек на свет произвести. При такой жизни на козни ни сил, ни времени нет. Зато остальные свободны, умны и изобретательны, ну и влюблены обиженно, само собой. Финальный финт меня просто потряс: вот как мстят неверному любовнику женщины, не умеющие ненавидеть)))

В оригинальном цикле любовных линий совсем немного. Не увлекается этим направление Желязны. Он больше философ и приключенец. Здесь же плотность влюблений просто зашкаливает. На каждого героя и героиню приходится по три-четыре визави в разных стадиях развития чувств и отношений. Причем герои всё те же, то есть традиционные треугольники автором не востребованы вообще, в ходу фигуры гораздо более сложные, способные озадачить даже опытных геометров.

Роман похож на новеллизацию. Персонажей много, действие как-то развивается, и даже нескучно, есть приключенческий элемент с толикой волнений и неожиданностей, но всё это преподносится монотонным языком репортажа. Причем текст легко визуализируется. Это компенсирует монотонность изложения и отсутствие индивидуальности в речи героев. Они все говорят одинаково, точнее, за всех говорит автор, спеша донести до читателя завязку цикла.

Философия и мироустройство особого интереса не представляют — ничего нового или занимательного в этой части роман не содержит. Два полюса, равновесие, внезапно обнаруженная третья сила — кого этим удивишь в фэнтезийных сагах. Но, мне кажется, автор и не собирался удивлять. Он наспех набросал фэнтезийные декорации и выдал читателю мексиканский сериал на их фоне. Причем мыльная фэнтези-опера как раз неплохо читается, местами напоминая пародию на жанр, местами юмористическое фэнтези.

Казалось бы, такие драмы в судьбах героев разыгрываются: потерянная память, несчастные любови, внезапно обнаруживаемые дети, разрушительные побочные эффекты действия магических сил. борьба за власть, за трон, за колдовскую силу, политические противостояния могущественных Домов, по настоящему трагическая история Артура и Дианы, и при всём при этом большую часть книги хочется смеяться.

То ли монотонный слог так действует, то ли массовая закомплексованность героев и героинь и их проблемы в личной сфере, обсуждаемые с комической серьезностью наравне с последствиями политических убийств и метаморфоз магического артефакта, но роман в целом был воспринят мною как легкий комедийный сериал, пришелся под настроение и даже понравился. Кто сказал, что у Амбера не может быть такого Отражения? Очень даже может. Всё серьезное рано или поздно повторяется в смешном ключе.

Книга, заставляющая улыбнуться, и при этом удивившая в финале — совсем неплохая книга, даже если вся состоит из Отражений миров и сюжетных линий, ранее созданных великими Мэтрами. Роман для отдыха, когда надо переключить мозги и отдышаться в каком-нибудь уютном Отражении.

«Кто-то играет с вирусом, и вирус, возможно, вырвался на волю, а кругом палят друг в друга корабли внутренних планет» (с). — В этой фразе из романа заключена квинтэссенция сюжета. Действительно, вирус. Действительно, палят. Плюс говорящее название, допускающее несколько трактовок, каждая из которых выражена в сюжете. Роман удивительно многогранен и одновременно строен, несмотря на значительный объем и геополитическую масштабность, в нем нет ничего лишнего.

События развиваются по той же схеме, что и в первой книге цикла: поиск пропавшего человека — на этот раз маленькой девочки, похищенной с неясными целями — и стремительное развитие межпланетного военного конфликта, в горниле которого может погибнуть значительная часть оторвавшегося от Земли человечества. Вот только протагониста детектива Миллера больше нет, расследование похищения ведет Джеймс Холден. И он же оказывается на первом рубеже военного противостояния еще не заявивших о себе открыто политических гигантов освоенного космоса.

Как и в первой книге детективная линия плавно сближается в линией военно-политической, стартовавшие параллельно сюжетные линии сливаются в одну цепь событий, и жизнь маленькой Мэй Менг оказывается на одной чаше весов с выживанием человечества. Команде Джеймса Холдена предстоит не только найти ребенка, но и раскрыть политический заговор, в ходе которого одна из сторон снова применила протомолекулярное оружие.

В кратком пересказе сюжет очень похож на сюжет первой книги. но при этом он совершенно другой — никаких повторов и топтаний на месте. Описанные в первом романе события получают вполне и не менее увлекательное продолжение, с требуемой долей таинственности, ложными предположениями, неожиданной развязкой.

Пожалуй, первой неожиданностью еще задолго до финала становится трансформация характера Джеймса Холдена. Общение с протагонистом — детективом Джозефом Миллером — не прошло для него даром. Он словно впитал в себя часть личности этого жесткого и решительного человека, привыкшего решать конфликты с позиций силы. Новый Холден не нравится своей команде, он почти потерял любимую женщину. Но, пожалуй, именно тень Миллера внутри помогла ему выиграть собственное сражение в общей войне — оторваться от лидера Альянса Внешних Планет генерала Джонсона и уйти в свободное плавание на своем «Росинанте».

Благодаря этой победе команда Холдена пересеклась с одним из самых ярких персонажей второй книги: Крисьен Авасарала — умный и опытный политик, любящая жена, мать, потерявшая сына и, как бы унимая боль утраты, взвалившая на себя груз ответственности за жизни множества чужих детей, которых может забрать война. И рядом с ней сержант марсианского десанта Роберта Драпер, Бобби, жаждущая отомстить за гибель своего взвода тому или тем, кто выпустил на волю очередное порождение протомолекулярной мутации. Авторы создали замечательных персонажей в своей книге, каждый запоминается, каждый индивидуален, и каждый необходим для продвижения вперед сюжета и спасения выбравшегося в космос человечества.

Кульминационная сцена боя космических флотов выписана просто шикарно. Одна из лучших сцен романа, которую проглатываешь на одном дыхании, как будто сама держишь руку на пультах зависших у Ио космических кораблей.

И, конечно, финал. Ожидаемый и неожиданный одновременно. Такого невозможно было предугадать. Но когда всё случилось, понимаешь, что втайне именно этого и ждала еще с первой книги. Пусть на данном этапе непонятно, что это такое по сути. Понятно главное — у человечества есть шанс. Не просто так превращенный в живой саркофаг Эрос скандировал мысли Джули Мао, не просто так одержимый жтой девушкой детектив добровольно разделили ее участь, не просто так протомолекулярные мутанты обрели инстинкт самосохранения. Война Калибана имеет своей целью прорыв к свободе. И каждый из героев романа рвется к ней на свой лад, рвется к свободе, к жизни, к самим себе и друг к другу.

Замечательная книга. Она произвела на меня даже более сильное впечатление, чем первый роман.. Авторы молодцы. С их книгами не хочется расставаться.

Рассказ на любимую нынче тему — о зомби.

Портал куда-то. Проводник с непонятными мотивами. Финальное высказывание героя как бы намекает на темпоральную тематику, но из сюжета это никак не следует, и мотивы проводника не раскрывает.

Идея рассказа от меня ускользнула. Не зная броду, не суйся в воду — слишком просто. И не объясняет мотивы проводника. Он-то броды знает. Но водит. Зачем? Пробужденное сознание главного героя тоже должно иметь какое-то значение, но какое — непонятно. Мысль его зависает в воздухе как пролог нового, еще не написанного произведения.

Один из тех рассказов, который, будучи прочитанным, ничего не дал ни чувствам, ни уму. Остались только вопросы: о чем это и зачем... ИМХО, разумеется.

Насыщенная эмоциями зарисовка короткой дорожной встречи.

Он — уже немолодой, достигший определенного положения, следует по торговым делам на собственном автомобиле. Она — юное безбашенное создание, пробирается автостопом в Копенгаген, в колонию хиппи, без денег, голодная, под дождем, и с джазовой пластинкой в дорожном рюкзачке.

Всё предсказуемо в таких встречах. И всё предсказуемое имело место быть. Но... Было и еще что-то. Он вдруг вгляделся в свою случайную подругу, как в зеркало. Вспомнилось, как когда-то в юности хотелось уйти в путешествие на паруснике, и даже можно было бы уйти, но не ушел, потому что мудрый дядя советовал думать о будущем, создавать фундамент благосостояния. И — не поехал. Будущее наступило, благосостояние создал, А эта соплюшка вопреки всему едет не пойми куда не пойми зачем, не думая ни о каком будущем, потому что молодость, огромный мир вокруг, и что-то ждет за поворотом. Судьба подбросила еще одну возможность совершить глупость, поддавшись порыву. И снова победил здравый смысл — девушка осталась в придорожном кафе, как парусник из юности. Вот только будущего уже не было...

Кортасар умеет рассказывать такие истории трепетно, тонко, так, что замирает сердце. Всё время кажется, а вдруг... Хотя какое тут вдруг, просто мимолетное дорожное приключение на одну ночь.

Парусник, девушка — распутье жизни, когда можно сделать глупость, которую душа просит здесь и сейчас, а можно взять себя в руки и поступить разумно. Что лучше? Даже из состоявшегося будущего этого никто не знает....

Насколько я поняла, перед нами образчик посмодернисткой прозы. Сюжета как такового нет. В рассказе вообще ничего не происходит. Автор описывает состояние человека (а, может быть, и не человека) на грани — на грани смерти, на грани сознания, на грани безумия.

Единственное, что можно понять — живое существо истязают, оно испытывает физические муки и прячется от них внутри себя, но окончательно уйти еще не готово. Так и балансирует на рубеже, где с одной стороны боль и бытие, а с лругой — что-то иное, защищающее, но... слишком окончательное, чтобы прибегнуть к его защите.

Любопытный литературный эксперимент. Не могу сказать, что мне понравилось разгадывать смысл этого текста, который понятен далеко не сразу и, даже будучи как будто понятым, продолжает расползаться на бессвязные обрывки фраз, но было интересно.