Венедикт Ерофеев «Москва — Петушки»

Писал на 3-ем курсе курсовую работу (прошу прощения за тавтологию) по Ерофееву. Пользовался, наверное, лучшим изданием (с комментариями Э. Власова). Остальной отзыв — сплошной спойлер, так что спрячу-ка я его.

Одна из наилучших «провокаций» времён строительства развитого социализма и «дорогого Леонида Ильича». Женщины меня может быть и не поймут, но мужикам читать эту воистину «поэму в прозе» без ржача над каждой страницей — малореально. Ну, может быть, это касается по большому счёту уже только рождённых в СССР, но тогда, когда эту книгу в виде именно книги видели только «литературоведы в штатском» — примененные «к месту и по времени» цитаты из самиздатовских, полуслепых перепечаток были своеобразной «визитной карточкой» для «людей знающих».

Отдельная история — как смеялась вся страна, когда на излёте эпохи горбачёвской борьбы за трезвость первая общедоступная публикация книги в СССР произошла на страницах журнала «Трезвость и культура». А потом, с 89-го, когда издания, что называется, пошли косяком, как лосось на нерест, — книга обрела уже всенародную славу и читалась почти по В.Высоцкому: «Открою Кодекс на любой странице — и не могу, читаю до конца.»

А очередная неудачная попытка лирического героя найти в Москве Кремль — и сегодня вызывает вполне актуальные аллюзии.

ЗЫ: В Классификаторе поставил «Сюжетные ходы: Сверхъестественные способности, супергерои» в смысле, что ну нет у обычного человека способности столько и такого выпить. И не «Становление/взросление героя» же тут было ставить. )))

Поэму в прозе Венички Ерофеева «Москва Петушки» необходимо читать не с простой десяти кратной лупой, а современным электронным микроскопом. Прочитать эту сложную, но короткую книгу дело совсем простое, и осуществить это можно за один вечер, но иное дело прочувствовать все то, что в нее заложил автор.

Понять и усвоить, а не сказать себе прочел и ничего особого— чувак хотел, мол, выпить, но магазины были, как назло закрыты. Бедняга промучился с похмелюги от вчерашнего перебора, но все же мужественно выстоял, как стойкий оловянный солдатик. Магазины к счастью открыли, и Веня купил «бухло». Затем он сел в электричку и там кирял с подобными себе алкашами. До того напился, что сам не знал как оказался в Москве вместо Петушков. Там его и замочили какие-то приезжие бомжи в подъезде дома. Видимо ограбить хотели? Еще мой один знакомый добавил к сказанному – так часто бывает, человек выпил и его убили.

Ну что тут скажешь — читал человек книгу, а увидел в ней только фигу.

В фильме Пианист есть такая сцена – голодающий человек хочет открыть банку тушенки с консервами, но у него нет никаких инструментов под рукой. Он может держать банку с едой и читать этикетку, а также номер партии консервов, но вот съесть их никак ему не выдается возможность. Открыть банку попросту нечем.

Стоит особо отметить , что поэма «Москва — Петушки» не столь проста, как многие читатели это полагают. Читать Москва— Петушки это титанический труд хотя поэма совсем не большая. Но мы ведь говорим не о прочтении, а глубоком понимании и анализе произведения, чтобы оно осело в человеческой душе и пробило сердце подобно стреле озорного амура.

Просто читать или понимать прочитанное –это две совершенно разные функции. Книга Ерофеева не из легких произведений и это не развлекательная литература. В книге очень много неприятного для восприятия человека, который привык жить и смотреть на мир в розовых очках. Мне приходилось встречать людей ,которые не хотят читать Москва- Петушки, потому как в книге персонажи произведения пьют водку. Особенно не любят, я бы так именно сказал — это произведение многие женщины. Прекрасный пол начинает читать великую поэму Ерофеева и видя, что в ней идет речь об алкоголиках или как еще говорят в народе «Аликах», книгу закрывают навсегда. Женщины по природе своей ненавидят алкашей и считают, если мужчина пьет, то он изменяет ей с бутылкой. Их можно понять ибо водка —это зло. А кто спорит?

Водка в поэме Москва-Петушки –это только фундамент на котором построен тот бредовый и абсурдный мир, описанный Венечкой Ерофеевым. Если убрать из поэмы водку, то вся постройка рассыпается. Весь парадокс поэмы заключается в том, что поэма «Москва — Петушки» вовсе не о водке и Розовом вермуте за один рубль сорок семь копеек, а о человеческой доброте и любви к людям и Богу, потому как этот самый герой ( Веня) свалился в силу каких-то непонятных обстоятельств на грешную Землю и теперь должен жить с людьми. От прочитанного создается впечатление, что герой поэмы является или был когда-то ангелочком .

Герберт Уэллс написал когда-то свой очень хороший роман под названием «Подстреленный ангел». (Я его читал в 1966 году) Роман, вышедший тогда в Англии многим показался немного странным так-как нес в себе идею тяжести выпавшего бремени а, иначе говоря, автор заставил — ангела упавшего с небес, вынужденно жить теперь на грешной земле. Именно Веничка герой поэмы «Москва — Петушки» и является подбитым и раненым кем-то ангелом,( см. его автобиографию) свалившимся на нашу землю. Такие люди—ангелы, как правило, долго не живут и их убивает сама система, потому как они иные, и созданы совсем для другого, а если говорить точно , то такие люди-ангелы противоположны земному злу, которое по привычке многие считают добром так как с ним давно свыклись и смирились.

Такие ангелы как Веня — сильным мира сего, не нравятся своим «вражеским» мышлении. Поэма Москва- Петушки –это прежде всего автобиографическое и одновременно пророческое произведение. В поэме Ерофеева, показан страшный день героя, ставший для него последним в жизни.  

Веничка, садится на Курском вокзале в электричку и отправляется в Петушки, которые для него являются самым заветным местом, где «жасмин не отцветает и птичье пенье не молкнет ни летом и ни зимой». В этом городе живут те, кто придает главный смысл жизни Венички.: любимая женщина и маленький сын. В Петушки герой отправляется каждую пятницу, но эта пятница для него, оказывается роковой и последней в жизни.  

Здесь следует особо отметить, что для Венедикта Ерофеева пятница была очень страшным днем.

С пятницей связаны страшные факты из жизни самого писателя: три покушения на самоубийство приходились на пятницу, в пятницу скончались его отец, брат и мать. Дата смерти Ерофеева 11 мая 1990 г. — тоже пятница. До Петушков Веня так и не доедет. Произведение Ерофеева написано в жанре фантасмагории и поэтому в поэме несколько планов и сцен.

В поэме Ерофеева мы не встретим вместе с Веней, на перроне, ни любимую женщину с ребенком героя поэмы, а встретимся с Сатаной. Столкнемся с Сфинксом, загадывающим жестокие и бессмысленные загадки, с царем Митридатом, пытающимся его зарезать, а также с Рабочим и Колхозницей, бьющими героя серпом и молотом.Эти сцены автор использует как пред адовою атмосферу в которой оказывается герой поэмы. Затем автор переносит Веничку в сущий «ад», который в данном произведении является Москва. Прямое и открытое преследование героя поэмы, начинается именно возле мавзолея Ленина, основателя государства, где десятилетиями, царило беззаконие, судебные и внесудебные расправы с террором и насилием над населением.  

Веня садиться на Курском Вокзале в мертвый поезд, в котором находятся призраки. Это движение состава весьма напоминает «Летучий Голландец» несущегося в никуда, когда его пассажиры все как один, а один как все. Все пьют и не знают, живы они или нет, потому что их отличает друг от друга только разница в выпитом количестве водки. Раз я пью – значит, я еще существую.

Данный антисоветский подтекст характерен для тайнописи того времени с целью донести главный и основной смысл произведения до читателя и не загреметь в тюрьму за выражение свободной мысли в мире несвободы и покорного рабства. Поэма «Москва-Петушки» чем-то напоминает одновременно Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» а также «Мертвые души» Гоголя «разбавленное» один к трем «Говорит Москва» Юлия Даниэля.  

«Москва –Петушки» –это прежде всего отрицание доминирования материального над духовным и неприятие идей марксизма.

Эта страшная поэма о добром человеке с чистым сердцем, которого гонят на голгофу.

Я не хочу никого « пугать» и усложнять это произведение, но поэма Ерофеева Москва Петушки почти целиком построена на аллюзиях и намеках отсылающих нас к Библии в основном это Новый Завет. Поэма Москва —Петушки чисто религиозное и политическое одновременно с элементами автобиографии автора, произведение. В ней, как и в «Мастер и Маргарита» сразу несколько фантастических планов, которые совмещены в единую проекцию произведения. Это, прежде всего фантасмагория с элементами абсурда, но одновременно невероятным пророчеством и полной реальностью происходящего. Вот такой двоякий парадокс складывается после ее прочтения и вдумчивого анализа.

Имеется в поэме очень много схожих творческих приемов, к которым прибегала Анна Ахматова при создании своей великой поэмы «Без Героя». Поэмы Ахматовой «Без Героя» и Москва — «Петушки Ерофеева» зашифрованы и для полного понимания прочитанного необходимо, иметь представление о не сладкой судьбе авторов и их окружении и атмосферы того времени, а также прочитать или хотя бы познакомиться с Библией.

Кроме того нельзя пройти мимо очень важного факта, что поэма Москва Петушки имеет явный глубоко-зарытый антисоветский подтекст сопровождающий читателя до самой последней строки. Герой поэмы произносит: Мне это нравится . Мне нравится , что у народа моей страны глаза такие пустые и выпуклые. Это вселяет в меня чувство законной гордости. Можно себе представить, какие глаза там. Где все продается и все покупается: …Глубоко спрятанные, притаившиеся, хищные и перепуганные глаза … Девальвация, безработица, пауперизм… Смотрят исподлобья, с неутихающей заботой и мукой – вот какие глаза в мире чистогана… Зато у моего народа – какие глаза ! Они постоянно навыкате, но – никакого напряжения в них. Полное отсутствие всякого смысла – но зато, какая мощь! (какая духовная мощь!) эти глаза не продадут. Ничего не продадут и ничего не купят. Что бы ни случилось с моей страной, в дни сомнений, в дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий – эти глаза не СМОРГНУТ. Им все божья роса… Мне нравится мой народ . Я счастлив, что родился и возмужал под взглядами этих глаз».

Для того чтобы понять сказанное в первую очередь следует прочитать автобиографию Ерофеева и познакомиться с его «Записки психопата» желательно в полном варианте, который был издан впервые в полном варианте издательством «Захаров».

В самой главной советской песне есть центральные строки: Наш паровоз, вперед лети! В Коммуне остановка!

Итак, Мы читатели летим или скорее едем в счастливое и светлое будущее вместе с Веней и МЫ тоже, как и ОН, должен приехать в Петушки вместе с ним.

«Поезжай, поезжай в Петушки ! В Петушках — твое спасение и радость твоя, поезжай.»

« Петушки — это место , где не умолкают птицы , ни днем, ни ночью, где ни зимой, ни летом не отцветает жасмин....

«Там на вокзальном перроне меня встречает эта девушка с глазами белого цвета — белого, переходящего в белесый... « И мы читатели отправляемся вместе с автором поэмы весело с водочкой в Петушки, где круглый год поют птицы и зимой растут цветы, а на перроне нас встретит прекрасная девушка.

Наш паровоз летит вперед к Петушкам. Чем ближе поезд приближается к Петушкам, тем больше на страницах поэмы нарастает абсурд и бред. Поезд приезжает ,но это к нашему несчастью были не Петушки никакие потому как паровоз приехал совсем не туда, где не умолкают птицы , ни днем, ни ночью, где ни зимой, ни летом не отцветает жасмин.... Ну а куда приехали все МЫ вместе с героем поэмы на паровозе который нас привезет в коммуну и нас встретит любимая девушка?

Паровоз не обманул –это и есть настоящая коммуна с его «светлым будущим» и буквами МГБ вместо коммунизма.

Завез нас этот паровоз не вперед а в прошлый век назад.

В реальности история вместо счастья, равенства и братства диктует человеку совсем обратное и в конце поэмы выясняется: ГДЕ, В КАКИХ ГАЗЕТАХ, Я ВИДЕЛ ЭТИ РОЖИ ?..

- Я хочу опять в Петушки ... — Не поедешь ты ни в какие Петушки! — Ну... пусть не поеду, я на Курский вокзал хочу... — Не будет тебе никакого вокзала! — Да почему?.. — Да потому! Один размахнулся — и ударил меня по щеке, другой — кулаком в лицо, остальные двое тоже надвигались, — я ничего не понимал. Я все-таки устоял на ногах и отступил от них тихо, тихо, тихо, а они все четверо тихо наступали...

«Беги, Веничка, хоть куда-нибудь, все равно куда!.. Беги на Курский вокзал! Влево, или вправо, или назад — все равно туда попадешь! Беги, Веничка, беги!..»

Я схватился за голову — и побежал. Они — следом за мной...

Петушки. Кремль. Памятник Минину и Пожарскому.

«А может быть, это все-таки Петушки?.. Почему на улицах нет людей? куда все вымерли?.. Если они догонят, они убьют... а кому крикнуть? ни в одном окне никакого света... и фонари горят фантастично, горят, не СМОРГНУВ.» См. выше( Что бы ни случилось с моей страной, в дни сомнений, в дни тягостных раздумий, в годину любых испытаний и бедствий – эти глаза не СМОРГНУТ. Им все божья роса…)

Неизвестный подъезд. Все-таки до самого последнего мгновения, я еще рассчитывал от них спастись. Я когда вбежал в неизвестный подъезд и дополз до самой верхней площадки и снова рухнул — я все еще надеялся….

Анализируйте еще раз, чем заканчивается поэма «Москва—Петушки». «Для чего же все-таки, Господь, Ты меня оставил?» Господь молчал. «Ангелы небесные! они подымаются! что мне делать? что мне сейчас сделать, чтобы не умереть? ангелы, что мне сделать ..И ангелы — засмеялись. Вы знаете, как смеются ангелы? И они обещали встретить меня, и не встретили, и вот теперь засмеялись, — вы знаете, как они смеются? .. Бог молчал… А этих четверых я уже увидел — они подымались с последнего этажа… И когда я их увидел, сильнее всякого страха (честное слово, сильнее) было удивление: они, все четверо, подымались босые и обувь держали в руках — для чего это надо было? чтобы не шуметь в подъезде? или чтобы незаметнее ко мне подкрасться? не знаю, но это было последнее, что я помнил. То есть вот это удивление. Они даже не дали себе отдышаться — и с последней ступеньки бросились меня душить, сразу пятью или шестью руками, я, как мог, отцеплял их руки и защищал свое ГОРЛО, как мог. И вот тут случилось самое ужасное: один из них, с самым свирепым и КЛАСИЧЕСКИМ ПРОФИЛЕМ, (ГДЕ, В КАКИХ ГАЗЕТАХ, Я ВИДЕЛ ЭТИ РОЖИ ?) вытащил из кармана громадное шило с деревянной рукояткой; может быть, даже не шило, а отвертку или что-то еще — я не знаю. Но он приказал всем остальным держать мои руки, и как я ни защищался, они пригвоздили меня к полу, совершенно ополоумевшего…— Зачем-зачем?.. зачем-зачем-зачем?.. — бормотал я…Они вонзили мне шило в самое горло…Я не знал, что есть на свете такая боль, и скрючился от муки. Густая красная буква «Ю» распласталась у меня в глазах, задрожала, и с тех пор я не приходил в сознание, и никогда не приду.»

Финал поэмы «Москва Петушки» удивительно напоминает Процесс Кафки, его финальную часть романа и это совсем не случайно, а также не является совпадением потому как, была произведена казнь или вернее внесудебная расправа в обоих произведениях.

Тема горла проходит в поэме неоднократно. Автор поэмы умер от рака горла, а власти тогда не позволили писателю выехать из СССР для лечения заграницу, где ему было приготовлено койка-место. Человеческая жизнь в СССР была бесценна, поэтому она не стоила ничего.

Удивляет и поражает, как Веничка Ерофеев в своей поэме умудрился утопить целиком и полностью «Софью Власовну» в одном стакане «Кубанской водки» а может рецепте коктейля «Сучий потрох» ( Это уже не напиток — это музыка сфер — пишет автор поэмы ) и надо отметить до него это не удавалось сделать никому из всех писателей уехавших на Запад или тайно писавших свои произведения в авторитарном СССР.

Вышло так в жизни, что фабрикам и заводам — землю; рабочим — крестьян!

Что же касается темы водки в поэме Москве — Петушки ,то она родимая служит автору поэмы только лишь лекарством для того чтобы вновь почувствовать себя ангелом с крыльями и улететь обратно к себе подобным на небеса и слиться с ними в одно целое. К тем самым, которые летают, а не ползают на брюхе у ног своего барина.

Подозреваю, что эту повесть сложно воспринимать тем, кто на личном опыте не переживал алкоголический марафон с последующим похмельем и прочими вытекающими нюансами. Собственно, происходящее в произведении напоминает своеобразный график-кривую: от жуткого утреннего оцепенения транзитом через стадию возбуждения из-за очередной дозы алкоголя до последовательного угасания путём скатывания в невменяемость и бред. Соответственно, по ходу повествования меняется и характер размышлений: от относительно жизнеутверждающих мыслей (если, конечно, к размышлениям запойного алкоголика вообще применимо слово «жизнеутверждающий») до гнетущего экзистенциализма сквозь опять-таки непролазную абсурдность и бестолковость галлюцинаций главного героя.

Лично мне данный опус показался интересным разве что в разрезе его уникальности, ибо доселе не приходилось читать алкоголический поток сознания. Сразу видно, что автор если и приукрашивал что-то в повести, описывая (или, скорее, записывая) пропитые рассуждения Венички, то лишь самую малость. Местами эти мысли были занятны и даже смешны, но чем дальше в лес, тем, как говориться, толще партизаны. В смысле, дальше всё скатывается в алкобред, который трезвому человеку совершенно неинтересен в силу абсолютной безыдейности и глупости. Разумеется, самому «носителю» мыслей его рассуждения кажутся очень важными, но со стороны — видится несколько иначе. Конечно, я слыхал о том, что текст наполнен множеством аллюзий, намёков и параллелей. Но весь смысл, который мне открылся в данной прозаической поэме — с алкоголем лучше вообще не связываться. Неслучайно мытарства главного героя завершаются трагически и, в целом, весьма бессмысленно.

Поэма в прозе. Road movie всея Руси, вторая такая вещь после «Мёртвых душ» Гоголя. Хроника человека в поисках Родины и Бога. История путешествия, в котором герой никак не может найти Красную площадь и московский Кремль... Но постойте!

Какая к чёрту поэма, это же Delirium Tremens, белая горячка! Какой к чёрту роад-муви, когда это категория Б. Хроника алкоголика-хроника. Какой к чёрту Бог, Родина, когда к чёрту Венечка идёт, к Чёрту, к чёрту...

Всё так. За черту и к чёрту. На обложке романа, на самом видном месте должно быть предупреждение «не пытайтесь это повторить!» Если о Гоголе ещё можно было говорить про видимый миру смех и невидимые миру слёзы, то тут уж, даже если бывает смешно —до смеха ли, когда читаешь дневник путешествия в ад.

Сначала подумал, что врядли смогу что-то добавить к отзыву [b]Грант[/b]-а. Но все-таки попробую. И начиная именно от его идеи-сравнения с Черным квадратом Малевича.

Нарисовал, скажем, Рембрант, картину. Вы заказываете с нее хорошую копию, серьезно за нее платите и гордо вешаете на стену. Друзья, даже не знающие, что это с Рембранта, приходят к вам и любуются. Теперь представьте себе то же, но с Квадратом Малевича. Улыбнуло? Наверное, особенно улыбнуло «хорошо за нее платите», т.к. готовых эстетствовать друзей вообразить все-таки можно. Впрочем, квадрат, да как деталь интерьера...

С литературой почти то же. Написано сильное произведение и тут же выходит множество подражаний, которые находят своего читателя. Более того, находятся читатели «вживающиеся» в тему, целенаправленно ищущие что-то-еще-такое.

А теперь представьте себе человека, ищущего продолжения-подражания обсуждаемого шедевра. Я себе такого вообразить не могу.

ЗЫ: Сам я прочитал исключительно интересуясь «из-за чего столько восторгов». Без этого бросил бы после первой страницы.

Читала в юности, было очень смешно. Перечитала на днях, стало грустно и страшно... хотя и невероятно смешно, конечно, тоже. Крупная книга, настоящая литература — в отличие от того фуфла, которое в советские годы за литературу выдавалось.

Неоднократно приходилось встречать мнение что, мол, понять и оценить эту книгу может только алкоголик; но с мнением этим в корне не согласна. Понять ее может любой тонко чувствующий и вдумчивый человек без шор на глазах. Алкоголь в данном случае лишь средство познания мира, та призма, через которою преломленный свет реальности воспринимается автором и его героем и передается читателю. Знаю людей, вообще не берущих в рот спиртного и тем не менее писающихся кипятком от восторга от незабвенных перлов неповторимого Венички.

Многоплановое постмодернистское произведение Венедикта Ерофеева. Пожалуй, не буду оригинальным, но всё же заметна интертекстуальность поэмы: здесь цитаты из классиков мировой культуры (невооружённым глазом заметны отсылки к Гоголю, Толстому и Пушкину), авторов марксизма-ленинизма, Библии и газетных штампов советских времён.

Петушки: некое недостижимое место, своего рода мифический город, куда герой пытается сбежать от себя, от людей, от мира, пытаясь найти покой и смысл своего существования.

Тошнота: Сартровская тошнота — постижение абсурдности своего существования. И в этом смысле это органично сочетается с одиночеством. Именно тошнота и одиночество причины бегства героя в мифический город к своему воображаемому счастью.

«Ибо жизнь человеческая не есть ли минутное окосение души? И затмение души тоже? Мы все как бы пьяны, только каждый по-своему, один выпил больше, другой – меньше. И на кого как действует: один смеется в глаза этому миру, а другой плачет на груди этого мира. Одного уже вытошнило, и ему хорошо, а другого только еще начинает тошнить.»

Мифотворчество: богини мщения Эринии (кстати, у Сартра в пьесе были в виде мух), Сфинкс, загадывающий загадки, ангелы, искушающий сатана. Это своего рода препятствия на пути к своему счастью.

В целом, поэма «Москва-Петушки» — миф об отчуждении и одиночестве. Алкоголь собственно — это символ самой физической жизни.

Прочитал случайно за пару часиков вот такое.

Что в итоге?

Смесь из «Как я съел асфальт» Швецова, «Желтой стрелы» Пелевина и «Мезенцефалона» Бригадира.

Есть над чем подумать и погрустить. Это и выраженное самобичевание через загадки Сфинкса, и грустная, но неоднозначная концовка, и трагичная судьба поезда, и дети, знающие цену денатурата, но не знающие, отчего умер Пушкин. Стремление создать свое утопичное местечко, райский уголок.

Сперва думал, что мне не о чем будет сказать, а на самом деле не все так пусто.

Стырил себе несколько цитат.

В целом какой-то психоделический аналог Чарльза Буковски.

7 из 10.

А я скажу так — когда я, подвыпивший и сонный, спускался с моста и зачитывал своей подруге по мобильному телефону один из самых жутких моментов книги

Так вот... Это Сила; пьяная сторона Силы

Примечательный эпизод «поэмы»: в восприятии глав. героя Москва лишается своего знакового объекта, — Красной площади. Каждый раз герой удивительным образом проходит мимо. И это не последствия хронического алкоголизма. Это — наглядный постмодернистский символ «расслоённости» пространства, — в коем сосуществуют зрительные ряды взаимоисключающих реальностей; бесследно исчезают и вновь чудесным образом возникают — воссозданные в железобетоне — исчезнувшие было святыни, — китайгородская стена и Храм Христа Спасителя...

Джойс в « Улиссе» описал странствие по злачным местам Дублина. У Ерофеева — полумистическое странствие по Третьему Риму и его окрестностям...

Я сам алкоголик, так вот, все это так и есть! А какой язык вкусный. БРАВО

Как человек, не заставший эпоху и всех тонкостей не понимающий, я остался под впечатлением от сугубо текстового уровня, уровня юмора и такой себе иронической улыбки, которая пронзает всё произведение — от начала и до конца. Алкоголизм — вещь, хоть и страшная, но, здесь же — страшно интересная, особенно когда сквозь пьяный угар персонаж пытается понять суть бытия.