Г. Ф. Лавкрафт «Полярис»

Довольно интересное произведение. Которое, по моему мнению, с оговорками можно приписать к известному «Сновидческому циклу». Да, главный герой видит сон, но этот сон словно «воспоминания», переданные ему Полярной звездой. Он видит то, что происходило двадцать шесть тысяч лет назад, когда Полярная звезда в прошлый раз сияла на небосводе. И стает участником неких событий, когда предки эскимосов (инуитов) завоевывали новые земли, разрушая древнюю цивилизацию. Герой не отправляется в Мир Снов (как, например, происходит в «Поисках Кадата»), а словно переносится в далекое прошлое (возможно в тело своего далекого предка). И здесь, и там он ощущает себя частью мира, в котором находится, — в итоге теряя представление о том, что есть реальность, а что лишь грезы... или «воспоминания».

Красиво и весьма поэтично написанный рассказ... О чем-то заветном и тайном, о мире и прекрасном городе из снов и о вечном сожалении от упущенных возможностей, о шансах, которыми мы по неведомым нам самим зачастую причинам не воспользовались. И лишь звезда в небесной синеве все также взирает на нас бесстрастно и отстраненно.

«Явь то или сон – полет планеты отмеряет нам десять тысяч лет. Открывая старые секрете, городов, которых нынче нет»

Рассказ из условного сновидческого цикла можно назвать вступлением к более крупному произведению Лавкрафта – «В поисках неведомого Кадата». Он бегло упоминает мраморный город на плато, Ломар и каннибалов Гнофексов, о который поведает в упомянутой повести. Сама же «Полярная звезда» фрагмент, где в центре событий захват адскими карликами города Олафе. Живописная картина!

Как и «Показания Рэндольфа Картера», который я читал перед этим, рассказ тоже написан по следам увиденного сна. Но если в случае с «Показанием…», на мой вкус, история получилась слабая и шаблонная, то тут вышло очень любопытно, особенно это ощущение недоумения и какое-то мучительное противоборство героя собственному состоянию, тяжкое томление души в ощущении случившейся беды, случившейся по его вине… Но, в первую очередь, прекрасно передано состояние «раздвоенности» и какого-то гипнотического влечения и ступора. Отличный рассказ в плане ощущений, хотя, возможно, в плане сюжета и не столь сильный. Однако, ощущения… Он не только по теме, но и по атмосфере своей, по высокому патетическому очень приятному стилю во многом схож с произведениями о «мире сна».

Хотя, последнее время мне кажется, с классификацией произведений Лавкрафта есть сложность. Так, например, рассказ «По ту сторону сна» по моим скромным ощущениям похож на «сновидческий цикл» хотя бы темой… А вот «Белый Корабль» заслуженно причисленный к «миру сна», однако если смотреть на примечания к нему здесь, на сайте, то: «Важно отметить, что ни «Белый корабль», ни многие другие произведения Лавкрафта, вошедшие в так называемый «Сновидческий цикл», не являются историями о снах. Наоборот, автор подразумевает реальность происходящего, а его герои скорее не спят и видят сны, но путешествуют во времени и пространстве, посещая минувшие эпохи и параллельные миры.» Вот такие вот сложности. Так и здесь – что-то очень близкое, по-моему, к «сновидческому циклу», если учесть ещё и прецедент с «Белым Кораблём», хотя прямых поводов типа перемещения в другой мир тут нет (как и в «Белом Корабле»). А вот прямой повод отнести «Полярную звезду» к «мифам Ктулху» есть – это «Пнакотические рукописи», входящие-таки в конон «мифов» вместе с «Некрономиконом» (и, выходит, «Пнакотические рукописи» в рассказах Лавкрафта появились раньше «Некрономикона») и другими мистическими текстами… Но здесь рассказ к «мифам» не причислен. Так вот сложно… Но для меня это скорее очередное доказательство того, что львиная доля произведений Лавкрафта, относятся они к какому-то циклу или нет, являются частью одного пространства и так или иначе, но незримо связанны между собой… Вот такие долгие мысли, после короткого рассказа.

Немного уточню пояснения SlavaOsin. Полярная звезда смещается не из-за поворота галактики, а из-за прецессии, «гуляния» оси вращения Земли, которая совершает полный цикл и приходит в прежнее положение с периодом 26000 лет. Таким образом, герой Лавкрафта видел не «звезду, много тысяч лет назад занимавшая место полярной», а всем нам привычную Полярную звезду, только 26000 лет назад, когда она в прошлый раз проходила около Северного полюса мира. Кстати, ближе всего Полярная будет к полюсу в марте 2102 года, затем начнет удаляться от него и в 3200 году перестанет быть полярной аж до следующего цикла через 26000 лет...

Вот уж и впрямь настоящие видении Лавкрафта, ощущение что в рассказе описан один из его фантастических снов, звезды, луна, и куча загадок, в этом весь Говард.

Это полноправный представитель Цикла Снов Лавкрафта. Рассказ как нельзя лучше раскрывает тему сна, его воплощения, вопроса о настоящем и надуманном.

Главному герою снится определенный сон, в котором он видит реальный город и реальных людей. Постепенно он осознает себя в этом новом мире, узнает людей и места, которые становятся для него родными. Он помнит имена и названия. Он осознает проблему и угрозу этого мира. Но тот факт, что он все еще спит, не дает ему завершить свою миссию, а именно помочь своим друзьям защитить свою страну и город, который стал для него таким родным.

В сюжете идет подмена понятий, этакое смещение в плане осознания истинного бытия. По началу герой понимает, что реальность — это то, где он находится, в доме близ кладбища рядом с болотом, где у центрального окна видна перспектива мрачного леса. Но затем он вдруг понимает, что настоящая его реальность абсолютно иная. И это действительно гениальная идея. Тут можно рассуждать на тему субъективного идеализма, ссылаться на Беркли и Юма, или вспомнить Канта. Ведь Лакрафт в своих идеях и версиях о снах, о подлинном бытие подобрался как нельзя ближе к философам того времени.

Отождествление Полярной звезды с некой зловещей силой наверняка таит в себе некий скрытый смысл. Ведь именно эта звезда своим сиянием побудила в главном герое эти яркие и запоминающиеся сны, путешествуя по которым он совершенно запутался в вопросе об истинном бытие. Но если действительно обратиться к истинному переводу того стиха, слова которого нашептывала эта самая звезда, то можно сделать вывод, что на ее месте действительно была другая звезда из некой параллельной реальности, а главный герой просто увидел свою реинканацию или свое воплощение, и его разум (а может душа) осознал слишком многое для того, чтобы действительно определить до конца причастность к тому или иному миру.

Версий весьма много, и все красочные и загадочные. Ясно одно — Лавкрафт хотел описать очень красивую и глобальную историю сна, который он видел сам своими глазами, а причины такого сна он предложил найти нам самим.

Одно из любимых произведений Г. Ф. Л. — короткое, лаконичное и вычурное одновременно. Что есть сон и что есть реальность?.. И что, если безумец — прав?.. Сколько жизней проживаем мы в этом мире?.. Или это одна жизнь, общая для многих тел, живущих в разные эпохи и в разных странах?..

Есть произведения, читая которые, я проезжаю свою станцию метро или автобусную остановку. Есть произведения, в которые я могу провалиться с головой, даже читая их в сотый раз. Но произведений, от которых у меня выступают слёзы, всего два. Это «Бисэй» Акутагавы и «Полярис» Лавкрафта. Я — тоже сновидец, и тоже пытаюсь писать повесть, в которой всё завязано на сновидениях героя и трех мирах. И многое в «Цикле снов» оказалось мне знакомым. В особенности — ощущение после пробуждения, когда возвращение в наш, «настоящий» мир, шокирует и подавляет. А что, если ТЕ сны — действительно не сны?.. Я уверен, что наши сновидения — гораздо более сложное и разносторонее явление, чем считается в науке и в религии, и что толкования наших психологов, психиатров и оккультистов — наивны и очень фрагментарны. Иногда сны — лишь побочный продукт работы мозга, но иногда в них раскрывается нечто, пришедшее из... Других жизней? Других времен? Других миров?

Увы, ЭТИ сны посещают меня всё реже и реже...

Существует три перевода «Поляриса» на русский язык, и все — далеки от совершенства. У меня самый любимый — тот, где рассказ называется «Полярисом». Там самый лучший перевод десятистишья. Впрочем, его портят длинные и путанные сложные предложения. Да, Лавкрафт такими предложениями и писал — но на короткословном английском языке они выглядят совсем иначе. Если сохранять их при переводе — читается тяжело (особенно тяжело — если попытаться прочесть вслух), а также похоже на горячечный бред.

Большая часть смысла рассказа заключается в стихотоворении, из-за неправельного перевода в стремлении подогнать строчки под рифму, смысл был утрачен. Здесь я привожу оригинал стихотворного отрывка и подстрочный перевод, расставив пропущеные, но очевидные по смыслу слова.

Slumber, watcher, till the spheres,

Six and twenty thousand years

Have revolv'd, and I return

To the spot where now I burn.

Other stars anon shall rise

To the axis of the skies;

Stars that soothe and stars that bless

With a sweet forgetfulness:

Only when my round is o'er

Shall the past disturb thy door.

Спи дозорный, пока (космические) сферы (не завершат цикл)

Шесть и двадцать тысяч лет

Поройдут и я вернусь

В точку, где горю сейчас

Другие звёзды скоро восстанут (на моё место)

К небесной оси

Звезды которые успокаивают и благословляют

(погружая) В сладостное забвение

Лишь когда замкнётся мой круг

Откроется дверь в прошлое

Альфа полярис — звезда, много тысяч лет назад занимавшая место полярной, но сместившаяся из-за поворота галлактики.

Таким образом, персонаж увидел своё воплощение, жившее во времена, когда старая Альфа Полярис указаывала точку небесной оси.

«Полярис» — это нетипичный рассказ Лавкрафта. Хотя бы потому, что написан он в жанре фэнтези. Только фэнтези в том виде, в котором оно существовало в начале 20 века. И не смотря на то, что творению великого автора чуть менее ста лет, произведение поражает многогранной фантазией автора. Говарду Лавкрафту удалось настолько живо и ярко описать свой сон, что хочется аплодировать стоя. Читая рассказ, забываешь обо всём. Дурные мысли улетучиваются из головы как дым на осеннем ветру. Не часто в творчестве мыслителя из Провиденса можно встретить произведения не о всевозможных ужасных тварях, пришедших в наш мир с Плато Ленг и прочих страшных мест, а нечто светлое, позитивное, настраивающее на оптимистичный лад. Более того, Говард Филлипс Лавкрафт едва ли не впервые пытается убедить нас, что надежда должна оставаться в сердце всегда. Ибо наши мечты, в конечном итоге могут сбыться, какими бы безумными они нам ни казались поначалу. Перед нами другой Лавкрафт и эта светлая его грань наполняет сердце теплой надеждой. И пусть на протяжении всего рассказа «Полярис» в большинстве своём мы только и делаем, что наблюдаем за тесным переплетением реальности и сновидений, всё же исполнено это Лавкрафтом в высшей степени превосходно.

Автор очень удачно воплотил в жизнь главный лейтмотив рассказа: настоящая реальность, это необязательно то, что окружает нас каждый день, вполне возможно, что реально лишь то, что видим мы только когда закрываем глаза и подчиняемся власти сна. Так что вывод напрашивается сам собой: каждый день ложась спать вместе со своими сокровенными мечтами, не стоит изумляться, если в один прекрасный день они воплотятся в реальность, даже если раньше казалось, что такое невозможно в принципе. Мысли материальны, поэтому нужно точно определиться, чего мы хотим. Иначе некоторые наши грёзы могут реализоваться несколько в другом виде, чем мы могли ожидать.

Нечто безумно красивое. Как свет миллиардов далёких звёзд, на одной из которых обязательно существует твой двойник. Не ожидал такого от Лавкрафта, настоящие стихи в прозе.

Некоторые рассказы Лавкрафта до того напоминают горячечный бред, что не знаешь, то ли автор серьёзно их писал, то ли как раз в бреду и находился. Это размышление, впрочем, нисколько не умаляет зловещего очарования каждого подобного произведения, и короткий «Полярис» – тому доказательство. Сон или не сон видится герою по ночам? А если сон, то почему его реальная жизнь так мало похожа на жизнь? Уж не душевнобольной ли наш герой? А если не сон он видит, а реально путешествует сквозь время и пространство, то отчего о его делах и беде (как ни крути, а рассказ как раз трагедия и есть, а не просто бред) осведомлёна звезда? Может, она отождествляется с всевидящим богом? Лавкрафт был бы не Лавкрафт, если бы бог этот помог герою. У Лавкрафта даже боги злы и коварны. И холодны, как звёзды.

Странно, но бедственным положением героя успеваешь проникнуться прежде, чем всё заканчивается. Немало тому способствуют витиеватые фразы, в которых слышатся опасность и безвременье.

+7

Насколько реальна реальность и что на самом деле является сном — то что мы видим, смежив веки или то, что мы монотонно выполняем изо дня в день?

Один из рассказов Лавкрафта, по которому, похоже, можно судить о творчестве данного писателя в целом, а также оценить его влияние на литературу 20-го века. Сны и реальность в сознании рассказчика переплетены настолько плотно, что в начале мы ощущаем себя в непривычной, но все же земной обстановке у окна кирпичного дома рядом с кладбищем, разглядывающими звездное небо, а в конце мы тщетно пытаемся прорваться сквозь пелену сновидений о мифическом городе Олатое, безвозвратно растворившись в них, считая город единственной возможной реальностью, живя бок о бок с его обитателями, обремененные долгом. Быть может, тому виной Полярная звезда, сыгравшая злую шутку с одним из жителей Земли, — единственное неизменное существо в невообразимо изменяющемся на протяжении многих тысяч лет мире? Но и в грезах о древнем городе нас ждут разочарования. Единственное утешение — нам иногда снится дом на болоте и все та же Полярная звезда... Но когда и где это было, и было ли?

Погружение в сновидения, с поправкой на время написания, подано очень изящно, увлекает.

Сновидение и явь существуют параллельно, и вот уже не различить, что есть что. И настоящим становится то, что важнее, ближе... а это именно сон, порождение освободившегося от условностей разума. А может, настоящее — это то, где мы нужнее?