Вероника Рот «Дивергент»

МИР. Мир «Дивергента» представляет из себя фанерные декорации сельского театра. У него нет предыстории. Мы знаем только, что население разделено на некие фракции. Есть хиппи-друиды, которые занимаются сельским хозяйством, и как истинные хиппи не любят воинствующую фракцию гопоты. Есть фракция поехавших аскетов, которые не смотрятся в зеркало и представляют собой серую массу, борющуся фиг знает за что, но почему-то против ботанов, наверное потому что сами интеллектуально не развиты. Есть фракция ботанов, ничего умного они правда за всю книгу не придумали, зато у них есть злобный лидер, наверное, от большого ума. Есть фракция зануд, они за стабильность и борются против лжи, в ней, наверное, также состоят Дон Кихот и Сизиф. И самая главная фракция — фракция гопоты. Это бунтари с татухами, которые... прыгают, дерутся и бегают с оружием. Зачем? А х его знает. Извне воевать не с кем, внутри защищать кого-то? Замечено не было. У них нет никакой идеологии, они просто учатся бить морды и скакать с крыш. А ещё есть [о, божечки] дивергенты! Их все боятся, потому что они не такие! Вам уже страшно?

ГЕРОИ. Героиня конечно же особенная. Она выбирает бросить свою партию быдла вместе с родителями и отправиться во фракцию, в которой можно распустить конский хвост, вкусно похавать, научиться махать ногами и... влюбиться в плохиша. Никогда такого не было в подростковых книжках, и вот опять! Героиня представляет из себя лапшеподобную вафлю, неуверенную и трусоватую. Т.к. книга написана от первого лица (не дай боже писать не от первого, ведь столько придётся много прописывать, ещё и других героев, и окружение, да ну нафиг), мы всё видим через неё. Поэтому других героев мы видим только, что «он сказал» и что «она сказала», всё остальное это бесконечное «я».

СЮЖЕТ. Возможен ли вообще сюжет в нулевом мире? Видимо, да. У нас ведь есть главный антагонист, который хочет сделать себе армию зомби, ведь она сумасшедший ̶у̶ч̶ё̶н̶ы̶й̶ эрудит. Но зачем? Детям устраивают какие-то трипы со страхами, которые надо побороть. Но зачем? Как вообще страхи связаны со способностями умственными или физическими? Где в этом мире вообще взрослые? В основном читать приходится, как за считанные дни ГГ превращается в терминатора и теперь только она может противостоять тому, чему она противостоит! Ну и, конечно, её метания и страдашки, любовь и прочая. Разве не ради этого вся эта мутотень писалась?

Язык повествования до невозможности скуп и жалок (читала в оригинале). Чем больше читаешь, тем больше утопаешь в розовых соплях. Нет там никакой фантастики, нет антиутопии. Только Эдвард и Бэлла в новых декорациях.

Простите, господа Оруэлл, Замятин, Брэдбери, мы всё про***ли.

Довольно-таки интересная задумка, хотя со всеми этими способностями — неправдоподобная и малость высосанная из пальца, и подкачала реализация. Мне не хватило предыстории, т.к. пара предложений о том, как общество разделилось на фракции, как мир до такого докатился — этого слишком мало. Если взялся писать книгу — черт возьми, да продумай же детали, предысторию! Такое впечатление, что все бац! — и возникло на пустом месте. Фракция Бесстрашных представлялась как угодно, но только не так, как описала Вероника Рот — очень странное понятие о храбрости у автора. И совершенно не понравилось то, какой становится ГГ: вместо сильной и бесстрашной — временами жестокая и эгоистичная. Замкнутость ей как-то больше к лицу, да и пара татушек и подводка для глаз еще никого храбрым не делали. Романтическая линия приторная и невнятная, хотя чего ждать от подросткового романа.

Браво, Эксмо! Ладно официальный перевод — Альтруизм вместо Отречения еще пускай, но Правдолюбие вместо Искренности, Лихость вместо Бесстрашия, Товарищество вместо Дружелюбия, на Эрудиции же буйная фантазия иссякла. Ладно название — Избранная. Это простить еще можно, хотя уйма уже Избранных и им подобных. Но то, что якобы Вероника Рот — «...автор, затмивший Сьюзен Коллинз...» — я им не прощу. Можно было бы пораскинуть мозгами и придумать что-то более оригинальное и незаезженное.

« — Я Брюс Уилисс, а это моя пиратская копия.

— А что она там бормочет?

— Говорит, вы еще копию с копии не видели…» (старая шутка)

Как я уже писал в отзыве на «Голодные игры», на мой взгляд, запихивать подростковое чтиво в антураж антиутопии – дело сомнительное. А уж копировать сии начинания, причем не самым качественным образом – дело сомнительное вдвойне. И если мир антураж «Игр» примитивен и нелогичен, то в «Дивиргенте» (будем называть вещи своими именами, а не теми, что взбрели в голову нашим переводчикам) эти параметры возведены в квадрат, если не в куб.

Пару лет назад я увидел экранизацию данного «шедевра». Местный мирок, состоящий всего из одного города, показался мне дико нелогичным. И мне почему-то подумалось, а вдруг киношники чего упустили? Вдруг в книге весь местный бардак хоть как-то объяснен? Та где там… Авторша так увлеклась писаниной «о девочке, которая не как все», что вообще наплевала на такие вещи, как какие-либо разъяснения и логика. Местные фракции – это апофеоз безалаберного подхода к сотворению своего выдуманного мирка. Значит, у нас есть ученые, фермеры, военные (больше напоминающие каких-то спортсменов-показушников), какие-то бомжи… Пардон, а где инженеры/техники/торговцы и прочая-прочая? Как это общество вообще работает? Глуховский часом авторшу не покусал, у него там помниться тоже где-то были лишь фракции военных да ученых… Почему «невписавшихся» просто не припахать на черновую работу? Чего такого плохого и опасного в людях с более чем одной четко выраженной линией поведения? Хотя о чем я спрашиваю, книга явно писалась без расчета, что местные декорации хоть кто-то, хоть как-то будет анализировать. Вот вам девочка и ее переживания, и хватит. Проработка мира и героев? Да зачем вам, вот ведь девочка есть…

Поэтому лично я дальше начала не ушел. Если в «Играх» мир был просто плохо и нереалистично прописан, то здесь складывается впечатление, что авторша вообще не пыталась что-то прописать и продумать. Взяла первые попавшиеся концепции, накидала их как попало в общий котел, никак не заботясь о том, что половины ингредиентов в блюде просто не хватает, и нате, ешьте..

Отдельный «бонус» это наш «высокохудожественный» перевод. Например, перевести фракцию Dauntless как «Лихость»… Это талант, это надо уметь. «Школа переводов имени Спивак», не иначе. Почему только сразу не «Удаль молодецкая (и девичья)»? Даже само название книги зачем-то поменяла на совсем уж затертое и клишированное. Предупреждали, не иначе...

Теоретически,если ты расскажешь все свои секреты, то у тебя больше не возникнет желание лгать. Если худшее ты уже рассказал, то почему бы просто не быть честным.

Вот сколько раз уже спотыкалась об эти грабли в виде YA. Но, нет, надо ведь удовлетворить любопытство и понять, что это такое и почему большинству нравится. И, в данном случае, фильм понравился больше книги.

Дивергент — подростковая антиутопия. Знаете, каждому поколению свой жанр. Раньше, как и сейчас, остаются популярными книги про «Властелин колец» (классика на все времена), потом пришел мир Гарри Поттера (на этой истории я выросла, так что она навсегда в моем сердце), но а дальше пошла вампирская волна, затем ее сменил мир антиутопий в подростковом формате, сейчас популярны книги, где главная тема любовь и где обязательно один из героев болен. Что будет дальше — не знаю и не особо-то и хочется. Короче говоря, каждый найдет книгу по душе.

Беатрис Прайор — гг серии книг Вероники Рот. Самый обыкновенный подросток, за исключением того, что живет во фракции Отречение, а во время проверки склонностей выяснилось, что она — дивергент. Это все равно что изъян в ровно работающей программе. Быть дивергентом опасно и никто не должен об этом знать.

Во время церемонии выбора, Беатрис выбирает Бесстрашие, тем самым обрывая связи с семьей. И понеслась схема для подобных YA. Знаете, если выбирать между Вероникой Рот и Сьюзен Коллинз, то я за последнюю. Мир Голодных игр интересней и первая книга не вызвала, в тот момент времени, негативных эмоций. Даже переживала, а здесь...

Будем считать, что просто не повезло и дальше будет лучше, ведь бросить серию не могу, т.к. автор заявлена в нескольких играх. Но пока что все очень тухло.

В определенный день каждого года все 16-летние должны выбрать фракцию, идеалам которой они посвятят себя до конца жизни. Беатрис стоит перед трудным выбором: остаться с семьей или следовать судьбе. Девушка не может выбрать оба пути.

Я думаю, что первая книга — действительно хорошее начало для новой антиутопической трилогии. Ее нельзя сравнить с такими бестселлерами, как «Голодные игры», но книга все равно не подкачала.

История рассказана с точки зрения главной героини. Рассказ от первого лица очень помогает вселиться в историю. Я думаю смысл антиутопий именно в том, что вы можете активно переживать историю, потому что в реальной жизни такого никогда не произойдет. Автор пишет красиво и подробно. Это делает чтение более легким и плавным.

В целом хорошая книга. Стоит попробовать почитать.

Что я только что прочитала? — вот моё мнение. Из всего young adult, что я читала, этот почти самый бессмысленный и беспощадный (но «Бегущего в лабиринте» ему не перебить).

Во-первых, сразу хочу поругаться на перевод. Не знаю, как назывались фракции в оригинале, но «лихачи», серьёзно? Не «храбрецы», не «смельчаки» на худой конец? Лично у меня лихач ассоциируется с человеком, который создаёт проблемы окружающим, а никак не защищает людей. От этого в принципе сложно было воспринимать текст серьёзно.

Язык повествования поражает однообразием. Я, я, я в каждом предложении. Я пошла, я увидела, он ударил, она сказала.

Про сюжет. Бред бредовый. Смысл разделения на фракции? Никакого. В чём опасность дивергенции? Непонятно (ах, они сопротивляются сывороткам, но как и почему — не прописано). И вообще, почему это такая редкость? Человек может быть или честным, или умным, без вариантов? А одновременно храбрым и добрым — нет? Зачем в принципе изгонять из фракций, если всем от этого только хуже?

Герои. Настолько штампованные, что хоть плач. Ни одной изюминки, особенности, которую можно было бы выделить.

Читалось легко, как и большинство подобного чтива, но вообще не стоит потраченного на него времени.

Первые несколько страниц романа пришлось привыкать к стилю изложения. Главную героиню – пока еще Беатрис – не назовешь мастером слова, с филигранной точностью нанизывающим отдельные фразы на путеводную нить повествования. Появившаяся на свет среди альтруистов девушка не грешит пустословием и пренебрегает велеречивостью – ее рассказ сухостью, краткостью и предельной четкостью изложения событий и переживаний напоминает хронику, зачитываемую сторонним наблюдателем. Однако узнав немного больше о ценностях взрастившей Беатрис фракции, понимаешь: отрывистый, рубленый стиль лаконичных фраз, зачастую построенных на резком противопоставлении, очень подходит тому, кому с младых лет прививали стремление ставить чужие интересы превыше собственного блага, попутно искореняя тщеславие, гордыню, самолюбование.

Беатрис стоит на пороге судьбоносного решения: любой подросток, достигший шестнадцати лет, должен пройти тест, выявляющий превозносимую в конкретной фракции доминирующую черту характера, и затем, на церемонии Выбора, принять решение – прислушаться ли к результатам тестирования, или поступить в соответствии со своими желаниями. Иными словами, в день Выбора неофит может как подтвердить верность устоям родной фракции, так и стать сомнительной ценности приобретением в глазах будущей семьи и предателем – для взрастившей его фракции. Возникает вопрос: если неофит волен прислушаться если не к зову крови, так к гласу сердца, то зачем вообще проводить сложноорганизованное тестирование? На мой взгляд, таким образом пытаются выявить дивергентов, чьи стремления не ограничиваются растворением в служении какой-то одной фракции, опровергая лозунг «двум богам служить нельзя». Я бы назвала таких людей «особенными»: свободолюбивыми, потенциальными бунтарями, инакомыслящими, умеющими взглянуть в лицо своим страхам и отринуть туннельное зрение, готовыми быть то расчетливо жестокими, то сострадающими, то руководствоваться холодным умом, то дать волю бурлящему в венах адреналину. Вердикт «дивергент» приравнивается к смертному приговору. Хотя создается впечатление, что угроза от подобных возможных мятежников сильно переоценена, и одержимость властей больше напоминает охоту на ведьм, нежели действия по поддержанию порядка и стабильности в обществе.

Выбор Беатрис в пользу Лихости спонтанным не назовешь – безудержная удаль и внутренняя свобода, шумность и смелость юных лихачей всегда завораживали Сухаря. Эрудиты отталкивали агрессивной риторикой в адрес альтруистов, которые при всем своем смирении и незлобивости платили заумным выскочкам той же монетой, обвиняя в слепой жажде власти. При этом девушка не чувствовала себя готовой из самых чистых побуждений облегчить жизнь ближнего ценой взваливания трудностей и лишений на свои плечи. И потому, отдавая отчет собственному эгоизму, провернула нож в нанесенных уходом первенца ранах в сердцах родителей, последовав примеру брата и перейдя в другую фракцию.

Девушка променяла унылые, наглухо застегнутые серые одежды и подчеркнуто скромные прически альтруистов на черные одеяния щеголяющих татуировками, пирсингом и волосами самых немыслимых расцветок лихачей. Предшествующие инициации общественные работы – на утомительные тренировки, жестокие схватки, необходимость познать и преодолеть свои страхи. Скромную процедуру принятия во фракцию – на прохождение пейзажа страха, когда любой потаенный ужас, начиная от боязни высоты и моттефобии и заканчивая страхом перед ремнем в руках отца или боязнью близости с понравившимся парнем, станет достоянием горстки лидеров фракции, определяющих дальнейшую судьбу неофита. Круто меняя свою жизнь, Беатрис оставляет в прошлом не только родителей, родной дом, обычаи – она отрекается даже от данного при рождении имени, превращаясь в Трис.

Однако зависшему между прошлым и будущим неофиту, стравливаемому с прочими соискателями в борьбе за личный рейтинг, подгоняемому безумным страхом превратиться в изгоя, еще предстоит узнать, что обидное прозвище «Сухарь» – самое мягкое из припасенных завистниками и судьбой испытаний и ударов. В ходе обучения Трис придется сполна явить свой характер, сотканный из контрастов и противоречий. Сочетая в себе превозносимые альтруистами, лихачами и эрудитами добродетели, она попеременно демонстрирует то бескорыстие и самоотверженность, то – безрассудную смелость и умение преодолеть свои страхи, то – расчетливую жестокость и холодность ума, надеясь не столько на силу крепнущих мышц, сколько на мощь интеллекта и железную волю. Небогатый список страхов Трис, как и символизм татуировок, лишний раз подчеркивает необычность этой личности. И только Четыре – запатентованное средство по стремительному снижению остроты ума и степени концентрации Трис. В его присутствии, и в особенности при тактильном контакте, черствый Сухарь стремительно размякает, глупеет и вместо гласа разума прислушивается к трепыханию крылышек порхающих в животе бабочек.

Начало у романа стремительное и мощное: напряженная атмосфера судьбоносного и пугающего тестирования, следующий за ним выбор жизненного пути перебежчика, уносящего в сердце боль разрушенных родительских надежд, стремительное знакомство с опасными обычаями новой фракции. Относительно спокойная, порой излишне неспешная и сосредоточенная на переживаниях, нежели на действе, основная часть позволяет лучше узнать саму героиню, почерпнуть крохи информации о ее родном мире, об оставленном за спиной доме, познакомиться с друзьями и недругами Трис, стать свидетелями зарождения первой любви. Умиротворенность сменяется стремительным аккордом финала – бурного, резкого, обрывающегося на высокой ноте и ведущего в полную опасностей неизвестность.

Информацию об общественном строе, сложившемся в ветшающем Чикаго с проваливающимися под землю тротуарами, медленно разрушающими зданиями, превратившимся в болото озером и навсегда опустевшем парком аттракционов Трис выдает крайне дозировано, разжигая читательское любопытство и подозрительность. Пережившее очередную угрозу своему существованию человечество разделилось на пять фракций, объединившись по принципу одной превозносимой добродетели и одного разрушительного порока, в котором виделась причина войн, лишений и несчастий. Однако чем больше узнаешь о порядках каждой фракции, тем сильнее ощущаешь искусственность разделения, тем явственнее звучит фальшь из призывов и манифестов. Возведшие в культ нестяжательство и помощь ближнему своему бессребреники-альтруисты железной хваткой держаться во вверенную им власть над городом, веруя в открытый только им единственно верный путь. В кристальной честности правдолюбов порой звучат нотки откровенного хамства; безоглядная удаль лихачей зачастую напоминает действия адреналиновых наркоманов; ровная доброжелательность товарищей сродни равнодушию; поклоняющиеся логике эрудиты не прочь обмануть соотечественников не только носимыми без всякой надобности, лишь для подержания образа умного человека, очками. И без того немногочисленная горстка строителей гармоничного общества тщательно очищает свои ряды от недостаточно праведных, шустрых, честных, умных членов, отправляя неугодных пополнять ряды отверженных этого мира, самого страшного кошмара проходящего инициацию неофита – бесфракционников. В книге не единожды звучит тезис «фракция превыше крови», но действия алчущих власти заставляют задуматься, ограничивается ли влияние на свободную волю только пропагандой из газет и передаваемыми из уст в уста грязными слухами, или же живущая в странном соседстве ветшающих зданий и блистательных успехов фармакологии цивилизация не брезгует подправить верность адептов каким-нибудь хитрым химическим соединением, добавляемым в ежедневный рацион. И не таится ли главная опасность наличия дивергентов в том, что они относительно иммунны не только к симуляционной сыворотке? Кроме того, тревожит вопрос, зачем потребовалось возводить неприступную Стену. Уберегает ли она от внешней опасности, препятствуя вторжению врагов, или же наоборот удерживает горстку людей в пределах полуразрушенного города, за стенами которого может открыться совсем иной мир, нежели выжженная пустыня или заселенные мутантами трущобы?

Задел для социальной фантастики неплохой. Общество поделено на фракции, и в каждой люди занимаются определенными вещами: наукой, законами, военным делом, продовольствием и альтруизмом. Альтруизм звучит странно в этом списке, но по-другому не смогла назвать. Они сосредоточены на заботах об обществе, отрекаются от себя ради других. Этакие бескорыстные политики. Но, как мы понимаем сразу, в каждом человеке скрыто много различных качеств, поэтому некоторые не выдерживают жизни в своей фракции и переходят в другую.

Но дальше идет много минусов.

Любовная линия полна показушной строгости: мы такие серьезные и твердые как сталь, но все же мягкие и пушистые единорожки внутри. Книга также и не про семейные ценности,

Рамки фракций нарочито строгие, не везде логичны, кажется, они здесь только чтобы создать атмосферу бунтарства. Иногда задаешься вопросом, как они тут выжили до сих пор.

Так что книга проходная, прочитать можно, но второй раз к ней вряд ли когда-либо вернешься.

«Где-то внутри меня живёт милосердный, великодушный человек. Где-то внутри меня живёт девочка, которая пытается понять, что испытывают другие люди, которая сознаёт, что люди совершают дурные поступки и что отчаяние заводит их в такие тёмные закоулки, каких они не могли и представить. Клянусь, она существует, и её сердце болит при виде раскаивающегося юноши передо мной.

Но при встрече я не узнАю её»

«Избранная» пылилась у меня на полке несколько лет. Желание прочесть её пропало спустя полгода после покупки. Так и осталась бы она нечитанной, если б не попавшаяся под руку экранизация, которая, к слову, мне понравилась. Вдохновившись фильмом, я решила ознакомиться с первоисточником. Это была ошибка…

Книга показалась мне сухой, шероховатой и серой, прямо как страницы самого издания. Не знаю, может быть, перевод сыграл свою роль, но факт остаётся фактом — если бы не зацепившая меня экранизация, я бросила книгу не дочитав и до середины. Как было сказано в какой-то рецензии, это скорее черновой вариант, нежели полноценный роман, который можно отдавать в печать.

Знаю точно, что читать продолжение я не буду, мне вполне хватит экранизации. Да, в фильме многовато изменений и отсебятины, но они лишь добавили динамики. Да, Шейлин Вудли совершенно не походит на описанную в книге Трис, но зато, глядя на комплекцию Вудли, хоть как-то веришь в то, что эта девушка способна драться, а не как книжная Трис, на которую дунешь и она улетит.

Как я поняла, эту историю часто сравнивали с «Голодными играми». Что ж, я не фанат трилогии Коллинз, однако, если смотреть с точки зрения авторской работы, Вероника Рот, безусловно, проигрывает. В Китнисс я верила, она была для меня живым персонажем, с настоящими эмоциями, которому сопереживаешь, за которого боишься и т.д. и т.п.. В случае же с Трис, ничего этого не было, она картонная, наверное, ни разу за всю книгу мне не было её жаль. Возможно дело в том, что за попытками подчеркнуть её дивергентность, автор слишком много внимания акцентировал на том, что она чаще всего не испытывала чувства вины. Для меня она была пассивно-агрессивной, жестокой девочкой, которая просто в силу миниатюрного телосложения не в состоянии расправиться со всеми кто её бесит. Что ещё меня очень сильно раздражало в Трис, так это её отношние к Алу. Не всем дано быть такими крутыми как Тобиас, но это же не повод их презирать...

Романтика. М-да. Могу сказать, что её как таковой нет, уж в фильме её и то побольше было. Чем Тобиасу понравилась Трис, осталось для меня загадкой.

Но всё-таки нашлись в этой истории два персонажа, сумевшие меня шокировать — Питер и Ал. В экранизации я не заметила, что Ал был неравнодушен к Трис. Поэтому его поступок, стал для меня настоящим ударом, хоть я и понимала, куда всё идет, я до последнего надеялась, что в этом моменте книга и фильм различаются. Что же касается Питера — в фильме он мне был просто неприятен. То же, что он сделал в книге, просто не поддается никакому оправданию и тот факт, что в итоге автор вынуждает Трис в каком-то смысле объединиться с ним, просто тихий ужас.

Что касается самого разделения на фракции, то я разочаровалась в них после прочтения книги. В той или иной мере стыдно присоединяться к любой из них. Вероника Рот слишком утрировала идею фракций. Правдолюбы/Искренние оказались заносчивыми грубиянами, Эрудиты – алчными зазнайками, Лихачи/Бесстрашные – безрассудными дикарями, Альтруисты/Отречённые – консервативными зомби, а что касается фракции Товарищества/Дружелюбия, то с ней вообще мало что понятно, очевидно, там одни тюфяки, которые просто хотят максимально спокойной жизни. Отдельное слово о бесфракционистах – это же какими тупыми надо быть в правительстве, чтоб собственноручно создавать слой населения, который в любой момент может поднять бунт, устроить революцию, создать сопротивление. Где логика?..

В итоге, могу сказать, что эта книга сухая, безосновательно жестокая, как и главная героиня.

Перевод Эксмо — это боль. Дикие названия, непонятная «Избранная», хотя название звучит совсем иначе, в общем, переводчики сделали всё, чтобы роман испоганить. После фильма, где перевод как раз, насколько я помню, был верным, жутко мешало и отвлекало.

О языке из-за кривого перевода судить трудно, но в целом он неплох — есть меткие хорошие описания, хотя сам стиль, как по мне, излишне рубленный и сухой. Писать так, как писал Хемингуэй, нужно уметь, а здесь то и дело хочется увидеть побольше распространённых предложений, всё же роман от первого лица. Кто-нибудь думает такими обрезанными фразами?

Мир сам по себе — отличная находка. Он интересен, но на идее автор иссякла. Не хватило более масштабной картины мира. Я понимаю, что книга — первая часть трилогии, но это же не значит, что нужно всё самое интересное оставлять за кадром, якобы для второго и третьего тома.

Персонажи. Вот тут автор просела по полной. Настолько плоских и неинтересных персонажей я не видела уже давненько. Не запомнила ни одного, помимо Четыре, и то лишь потому, что образ у него получился удивительно слащавым. Вынуждена сказать эту ужасную фразу: «Фильм лучше книги!» По крайней мере, та часть, которую я видела. Когда уже авторам надоест писать такую банальную романтику? Есть же масса способов любовные линии подать грамотно и интересно, но нет, только прямо, как шпала, испоганив остатки хороших впечатлений. От Четыре несёт романтичными представлениями девочек о мужчинах, и ни капли мужской психологии. Да и сама по себе любовная линия за уши притянута.

Сюжет... местами интересный, местами — скучный. Но книгу прочитала залпом — всё же были моменты, за которые книга понравилась. Например, судьба матери Трис. Хотя во время чтения я очень часто вспоминала Гарри Поттера, уж больно Трис походит на агрессивную копию Мальчика-который-выжил, а её противники — на Малфоя и его подпевал.

Высокую оценку поставить не могу, но читать дальше буду, хотя уже догадываюсь, как потечёт сюжет и сомневаюсь, что автор сможет преподнести сюрпризы.

Первая книга трилогии не столь плоха, хотя подобных сюжетов вагон и маленькая тележка. Видно, что писала женщина, у которой проблема с логическим мышлением. Произведение полным-полно чисто женских соплей. Одним словом, девочкам от 14 до 16 лет читать обязательно. Всем остальным — плюнуть и забыть.

“Избранная” — первая часть подростковой трилогии с очень простой завязкой. Сумасшедшие жители далекого-далекого будущего придумывают правила жизни в очередной утопии. Правилам этим, правда, удается распространиться лишь на Чикаго — город, огражденный от всего остального мира чем-то вроде стены. Что находится по ту сторону — светлое капиталистическое будущее, мир, порабощенный роботами или страна фей — покажут следующие книги. Как и в любой известной нам утопии, люди Чикаго живут, не зная горя, разделившись на фракции и частично отказавшись от эмоций. Многими столетиями никто даже не задумывается о том, чтобы поменять устоявшиеся порядки, пока на свет не появляется Беатрис Прайор. И теперь ей, как Избранной, до последней главы третьей книги придется бунтовать, ломать систему и возвращать глупых людей к нормальной жизни.

Больше всего “Избранная” похожа на “Дающего”. Почти полностью совпадает схема первых глав, но если взрослеющие герои Лоис Лоури должны были определиться с профессией, героям Вероники Рот, достигнув 16-летия, нужно выбрать одну из фракций. А выбирать есть из чего. Башковитые Эрудиты только и делают, что глотают книги, Правдолюбы напоминают клуб софистов — им лишь дай руками помахать и подискутировать, Альтруисты серые носят одежды, словно ярче цветов не бывает, да и вообще, всем помогают, совершенно не заботясь о себе, Товарищи из Товарищества все время обнимаются и братаются, а Лихачи — это вообще такие акробаты, которые не делают ничего, кроме спрыгивания-запрыгивания в поезд и прочего ямакаси-стаффа. И “Дающий” и “Избранная” используют один и тот же прием — показать, насколько важны эмоции, чувства и вещи, которые мы порой не замечаем, с помощью условного мира, где они не существуют или забыты. Не даром для одного из героев книги, Тобиаса, так важно сохранить в себе качества каждой из фракций — желание, которое может показаться нам смешным, в Чикаго будущего не так-то легко осуществить.

Сравнение со следующей книгой напрашивается само собой. Угадали с какой? Правильно. Язык «Избранной» такой же лаконичный, как и в “Голодных играх”, но у Сюзен Коллинз он все-же более живой, да и события поинтереснее. Как и Игры Панема, обучение в школе Лихачей похоже на реалити-шоу: из 20 неофитов лишь половина сможет пополнить ряды фракции, остальные отсеются на разных этапах учебы. Здесь вас не учат читать и считать, предметов всего три — стрельба, бои без правил и преодоление страхов. Кто провалит хоть один из них — станет безфракционным изгоем. Кстати, наличие безфракционных — реальный недочет системы. Неужели нельзя их куда-нибудь пристроить? Да и поводы, за которые изгоняют из фракций, иногда просто смешны. Должны же быть какие-то повторные проверки и системы возврата. Кадры не должны пропадать, это вам любой Эрудит подтвердит. Вторая проблема — зачем нужны проверки склонностей, если неофит сам делает выбор? Определить дивергента? Но проверки существуют уже много лет, а дивергенты стали проблемой лишь недавно. Эх, Вероника, не до конца ты продумала свой мир будущего…

И еще, почему оригинальное название книги считается непереводимым словом? Разве не круто было бы заменить “дивергенцию” на “рассеивание”? Отлично подходит для понятия, описывающего одновременную склонность к нескольким фракциям. Правда, как бы тогда называли Трис? “Рассеянная”? Хыхы.

Что касается придуманных элементов — их очень мало. Только модель общества, разрушенные локации Чикаго, некое подобие виртуальной реальности и упоминание того, что люди когда-то давно брезговали ГМО, а сейчас с радостью лопают соевые батончики. Но не спешите выбрасывать книги в окно, есть шанс, что в следующих книгах за Оградой обнаружится нечто крышесносящее, весь город окажется симуляцией и дивергенты превратятся в Нео. Иначе мне придется забросить чтение и уйти на улицу лепить снеговиков.

Прочитала на английском. Интрига показалась весьма интересной. Судите сами, в этой общественной системе можно в 16 лет уйти из семьи, абсолютно оправданным и социально рекомендованным способом. То, что родители более не властны над человеком, дает дополнительное ощущение перехода некоего рубежа, когда сам становишься себе хозяином. И сам выбираешь эту жизнь.

А разделение на фракции по архетипам — это находка. В первой книге цикла мы только поверхностно знакомимся с закулисными интригами, но уже здесь становится понятно, что главными героями, теми, кому 16 и кто вынужден проявить себя в новой фракции, здесь манипулируют. Им предстоит взять в свои руки управление своей жизнью. А ГГ, Трис, как раз из тех, кем манипулировать почти невозможно. Чудесно. Браво, Автор.

Что еще понравилось — то, как думает ГГ. Мне импонирует ее ход мышления в критических ситуациях, за этим интересно наблюдать.

Взаимодействие с другими фракциями — здесь этого почти нет, появляется лишь во второй книге.

Основные ценности — на высоте. Вначале робкая и отстраненная, она решается на сильное изменение своей жизни и всего достигает сама. Самоотверженность и бесстрашие — хороший образ ГГ, да еще и на фоне высокого потенциала интеллекта. И вот читаешь и понимаешь, что, с одной стороны, — класс, отлично, наконец-то хороший сюжет. А с другой стороны — столько недостатков, которые режут слух, глаз и все органы восприятия, что впечатление смазывается до откровенной скуки и торможения в прочтении.

Оценка-то не 8, да и 7-то дана только за мою эмпатию ГГ.

Минусов — бездонное море. Хоть и понятно стало со временем, что от подросткового романа не надо ждать художественности изложения, но все же. Любовная линия — это какой-то застойный беспредел. Эротика слабо брезжит, мы все время бродим где-то вокруг. Ну, хорошо, как и в «Голодных Играх», будем считать, что это специально сделано ввиду особого «пуританского» воспитания ГГ. Тема с родителями вообще не удалась, это полный провал, особенно наглядный на фоне привязанных «за уши» психологических построений. Остальное психологически более верно. И хватит о минусах, их много, но...

Читать ли? Да. Эта книга стоит особенная и заслуживает внимания. Она ставит правильные вопросы, решать которые приходится не только ГГ, и не один раз, а многократно. Она напоминает нам всем, каково это было в 16 лет, когда думаешь, что жизнь вся впереди и ничто не может ее прервать, когда видишь вокруг только друзей, когда энергия хлещет через край и кажется, что все возможно, а неприятности и кризисы можно преодолеть. Когда стоишь перед выбором, надо суметь правильно оценить ситуацию и не ошибиться. Можно разобраться со страхами, добраться до сути и победить. Не для себя.

Вышла бы хорошая социальная фантастика, если бы не некоторые детали. В начале мне понравилось — деление людей на фракции, отношения между фракциями, идея о том что власть принадлежит отречению, что хотя и правильно, но противоречит человеческой природе

Да я парень. Но по воле судьбы и слепого случая, прочитал этот роман. Он мне больше понравился, чем не понравился. Завязка тут достаточно проста и уже давно привычная. Сюжет естественно тоже. Но вот чем роман подкупает, так это миром и необычным социальным устройством. Фракции, процедура отбора, никаких там чудовищ, зомби и прочее.. Под этим углом, роман очень интересный. Из явных недостатков, я бы назвал излишнюю эмоциональность . Ее тут хоть и не через край, но все равно много. Даже для девушек, как мне кажется. 7/10