Как издавали фантастику

       Художник Зубков нарисовал для книги совершенно замечательный форзац – в первый раз он вызвал у меня такое стойкое отвращение, что я много лет старался на него не смотреть.

       Зубков, как видим, обыгрывает в картинке тему каннибализма в романе. Высветить расовую проблему в то время художники пока не решались. Ещё Зубков сделал для книги очень тёплый ламповый титул:

       Подобные игры со шрифтами меня когда-то очень увлекали (приходилось рисовать массу плакатов и объявлений), и белые буквы, созданные не краской, а её отсутствием до сих пор вызывают у меня дзен-буддистский восторг.

       Художник Зубков не раз номинировался на премию «Интерпресскон», но ни разу её не получал. Ещё его фамилия несколько раз связывалась с компиляциями работ авторов типа Криса Фосса и Питера Джонса на обложках серии КЛФ и других изданий. Он много раз рисовал цветные обложки и форзацы, но никогда – внутренние иллюстрации. Я даже порой сомневаюсь, существует ли такой человек на самом деле, или это виртуальная личность типа «переводчика Ганько».

       А впервые я обратил внимание на его фамилию, когда читал первое русскоязычное издание «Мира реки» Ф.Фармера. Возможно, вы помните эту книгу:

       В ней тоже был форзац с копирайтами Зубкова:

       А ещё в «Мире реки» были иллюстрации. Даже на излёте советской эпохи книги продолжали иллюстрировать. Правда, совершалось это зачастую самым причудливым образом. Подозреваю, некоторые иллюстрации были просто способом поддержать на плаву знакомого художника. Манера Ильяса Муратова, прямо скажем, никак не подходила для научной фантастики – в ней принципиально мало было чётких и конкретных высказываний:

       Зато она очень даже годилась для социальной фантастики, потому что наполовину состояла из пробелов и непроработок. Второй раз Зубков и Муратов встретились в проекте «Свободное владение Фарнхэма» – первый взял на себя форзац, второй иллюстрации. Верстальщик не стал связываться с их компоновкой внутри текста и по-простому запихнул все в конец книги. Пожалуй, я поступлю точно так же и выложу их пачкой с минимальными комментариями.

       Хью бродит с приёмником в ухе. Сзади осуждающе смотрит его сын. Но это не точно.

       Иосиф и его братья Доктор Ливингстон, Я Полагаю.

       Большой Шлем. Художнику удалось добиться полного отсутствия эротики в этом изображении полового акта. Просто фантастическое мастерство уклонений.

       Попытка выбраться наружу. Поскольку Дьюка выпроваживали из убежища со спущенными штанами, а здесь они налицо, то есть, на ногах, я думаю, что это более поздний эпизод.

       Разборки Дьюка и Хью на вершине холма. По-моему, ружья в руках Хью не должно быть – иначе Дьюк бы не рискнул бы… но ХТВ.

       Если это Карен, то у неё слишком мечтательное выражение на лице. Если Барби, то она мало похожа на свой портрет на следующем рисунке. Не знаю, что и думать. Но кто бы это ни был, нарисовано прилично, да и Главная Тема раскрыта.

       Откровенно загадочная картинка. Мне непонятно, что на ней происходит. Такое впечатление, что это Барби и Хью заглядывают в багажник её автомобиля. С другой стороны, Хью держит руки так, будто собирается принимать роды Карен. Но тут повсюду трава, и это сбивает с толку. Художники слишком любят траву, и это мешает обычным людям понимать их картины.

       Зато на этом рисунке никаких загадок, всё предельно ясно: на нём изображено летало, которое не имеет никакого отношения к тексту романа. Возможно, это был какой-то эскиз, который жалко было выбросить, и им добили объём до нужного количества листов.

       Чернокожий, должно быть, Понс – у него нос с горбинкой, в отличие от Иосифа. Но почему Хью сидит, когда хозяин стоит, и что это круглое у мистера Фарнхэма в руке? Может, это аллегорическая картина осознания мистером Фарнхэмом цветущего в XL веке каннибализма? Тогда распадающийся образ Понса – это не реальный человек во плоти, и Хью, конечно, может сидеть в его присутствии.

       Снова всё предельно просто и ясно: это Лорд-Протектор забавляется с мышкой в руке, а внизу алчно поглядывают на неё кошки. Но Понс зачем-то напялил джинсы и футболку, которых в сороковом столетии уже не носят. ХТВ.

       По счастью, это последняя картинка, и мне не нужно разгадывать ещё какие-нибудь загадки. Помните, я называл Джека Гоэна «странным» художником? Так вот, в том, что касается «странности» (не уверен насчёт «аромата» и «очарования») Гоэн и рядом не стоял с Ильясом Муратовым.

       Помимо иллюстраций и трогательного обращения к читателям «по вопросам полиграфического брака обращаться на Киевскую книжную фабрику “Жовтень”» (Киевскую, Карл! Каково, а?) в книге было напечатано предисловие В.Л.Кана, на удивление неглупое, с минимумом воды, но, к сожалению, в нём ни слова не говорится о содержании романа. Сейчас, тридцать лет спустя, факты биографии и библиографии Хайнлайна, приведённые в статье Кана, потеряли былую ценность. Мне думается, что единственное, ради чего стоило бы сейчас читать подобные предисловия – это что-то личное, отношение к автору, восприятие текста, неизбежный отпечаток эпохи. Всем, пишущим предисловия сегодня, возможно, стоит над этим задуматься – может быть где-то здесь скрывается способ превратить рутинную халтурку в почти нетленку?

       Перевод Киракозова «Свободное владение Фарнхэма», напечатанный в этой книге, до сих пор остаётся единственным переводом романа на русский язык. В нём довольно много мелких косяков (обычное дело с переводами доинтернетной эпохи), но есть и парочка крупных – видимо, мысли Боба о расовых проблемах плохо укладывались в голове борцов за Анджелу Дэвис, и потому их заменили на диаметрально противоположные. Тот же перевод анонимно вышел в следующем издании «Фарнхэма»:

       Я уже писал об этой книге в обзоре по «Звёздному десанту». Негр на обложке замечателен, но у него над головой нимб, а в носу – кольцо. Возможно это вовсе не Лорд-Протектор. Что изображено на задней обложке, для меня полная загадка. Достоверно относится к роману только одна картинка на титуле:

       Лицо мужчины в подтяжках странным образом наводит на мысли о пенсне, форшмаке и ювелирной лавочке на Малой Арнаутской. Лицо женщины наводит на мысль о том, что к такой женщине лучше не поворачиваться спиной.

       В том же году роман вышел в «Тонаре»:

       Понс изображён на обложке изрядным злодеем с рогами и хвостом. У него зелёная кожа, модные БДСМ-аксессуары и «хлыст», похожий на кадуцей. Хью и Барби – вон они, позади него, голенькие и жалкие – их он уже отхлестал. И сейчас он этим кадуцеем… переворачивайте, переворачивайте быстрей!

             Бабах! Девушка в трусах.

             В чём смысл неясно, нарисовано прекрасно.

       Из внутренней графики в издании «Тонара», к сожалению, один лишь этот шмуцтитул, заполненный деталями – книгами, чашками, вспышками. Есть даже Лорд-Протектор, маленький и совсем не страшный. Всё это выгодно оттеняет и подчёркивает Главную Тему. Видимо, у этой книги есть и иные достоинства, потому что какой-то неленивый умелец устроил ей переобувку:

       Внутри – симпатичный форзац, но он, скорее, к «Десанту», чем к «Фарнхэму».

       И обычный «рамочный» титул.

       Переобувка книг под «рамку» – относительно свежая тенденция, поэтому в моих старых обзорах, например, по «Кукловодам» или «Гражданину Галактики» их нет. А жаль, в переобувках встречаются очень симпатичные вещи, и уникальность дизайна ставит их на один уровень с графическими работами.

       Через год, в 1993-м, появился «Полярис»:

       Кириллов на этот раз очень неплох (или я уже начинаю страдать ностальгией? надо срочно посмотреть какие-нибудь картинки Финлея или Ван Донгена!), по крайней мере, на фоне нынешнего безрыбья. Шмуцтитул Сергунина немного скучен и загромождён лишними деталями:

       Нечто подобное рисовал Франко Брамбилла для «Мондадори», но у итальянца получилось гораздо интереснее.

       На иллюстрациях Кириллова замечательный Мемток, ядерный взрыв, немного адюльтера и хаос летающих объектов, совсем как на картинках Муратова. Жаль, что перекличка художников на этом и закончилась. Следующая иллюстрация выполнена в более привычном кирилловском ключе:

       Лорд-Протектор, Я Полагаю. Вместо набедренной повязки на нём римский плащ с розовым девчачьим подбоем. Маленький белый котек вносит дополнительный уют в эту мирную картину. Неприличные детали, которые я вижу в арабско-санскритской вязи, наверняка являются плодом моего воображения.

       А это, видимо, Главный Ветеринар поместья. Очень позитивный на вид человек. Затейливая композиция рисунка, как всегда, порождает массу вопросов: что это за график, где вторая нога и не играют ли тут в карты на раздевание. Полуарабская вязь внизу снова напоминает мне неприличные иероглифы, но это, конечно же, особенности лично моего восприятия.

       Понс и Хьюго. Вот на этой картинке всё правильно – хозяин сидит, раб стоит. Ещё тут хороши «хлыст» и Грейс с Дьюком. Также хорошо шрифтовое решение – буквы загнаны в дальний угол и не пробуждают оттуда никаких дурных ассоциаций. Почти.

       Схема здания с дарственной надписью (я ни слова не говорю о буквах) и сцена в морозильнике. Кто этот синий мужик (замёрз?), я не могу догадаться. Он явно не белый, но в романе описаны лишь трое чорных (не считая безымянных учёных), и это не может быть кто-то из них. Подозреваю, что Кириллов нарисовал откровенно расистскую картинку, впав в тот же грех невнимательности, что и многие критики Хайнлайна. Они, помнится, возмущались тем, что в романе «негры едят белых» – но мы-то знаем, что человечину ели не только (и не столько) Избранные. Её регулярно подавали на обед «слугам» в Малом зале. Так что большинство людоедов в романе – это белые люди. Закроем же поскорее это дискриминационное полотно и посмотрим последнюю работу художника.

       Финальная картинка вся на позитиве. На ней изображён персональный рай Хью Фарнхэма, где правят карты, кольт, кошки и культ мягкой силы. По-моему тут всё здорово, особенно в отношении детей и кошек. И радуга, лежащая в основании этого мира, не означает чего-то… ну, всякого такого. Иногда радуга – это просто радуга.

       После выхода «Поляриса» наступило затишье, длившееся без малого десять лет. Затем «Центрполиграф» вернулся к Хайнлайну, открыв «Фарнхэмом» новое собрание сочинений с чорными обложками и невзрачными озеровскими картинками:

       Если я когда-нибудь прикуплю эту центр-полиграфполиграфововскую серию, то исключительно ради статей, которыми отметились в ней бывшие будущие харизматики и примкнувшие к ним деятели фэндома – гг Мидянин, Зорич, Владимирский, Березин и др. Теперь они все солидные, состоявшиеся джентльмены, чтение пылких строк, которые они написали, будучи безусыми юношами, наверняка вызовет чувство умиления и навернёт на глаз скупую мужскую слезу. Ну, или можно, например, выискивать в этих сочинениях какие-нибудь неудачные фразы и с удовольствием глумиться над ними, наблюдая как расцветают пунцовые цветы признания на гладко выбритых холёных щеках… Нет-нет, это просто мысли вслух, я ничего такого не планирую, забудем.

       Следующим вышел 17-й том замечательного начинания «Terra Fantastica» – сс Хайнлайна с тёплым ламповым дизайном, знакомым по американским и немецким изданиям:

       Жаль, что это сс так и не стало псс. Мне нравится то, что делает «Азбука», но ставить на полку всё-таки приятнее было бы издание вот в этом дизайне.

       Год спустя вышел омнибус «Дорога славы» от АСТ:

       О нём нечего сказать, кроме того, что «Звёздный десант» тут только на обложке, а внутри тот же самый «Фарнхэм» в переводе Киракозова (или нечто от него неотличимое) с копирайтом О.Колесникова.

       Затем снова вышла книга «Эксмо»/«Terra Fantastica», на этот раз в серии «Отцы-Основатели: Весь Хайнлайн»:

       Это издание может похвастаться наличием шмуцтитула:

       И это последнее издание «Фарнхэма», которое может похвастаться хотя бы такой иллюстрацией. Следующим был томик «Серебряной коллекции» «Эксмо» со стоковой картинкой на обложке:

       И это всё на сегодняшний момент. Где-то на полпути к типографии замерло, пережидая пандемию COVID-19 совсем новенькое издание «Фарнхэма» от «Азбуки». Это всё тот же перевод Киракозова, но, надеюсь, несколько улучшенный. Бонусом к нему пойдут рассказы «Год джекпота», «Иноздесь» и выжимки из статьи, которую вы сейчас читаете. Думаю, теперь нужно замкнуть круг и добавить в эту статью выжимки из той статьи.

цитата

        Как и «Звёздный десант», роман «Свободное владение Фарнхэма» оказался неверно прочитан, публика вновь выхватила из произведения, посвящённого вопросам свободы и ответственности, лишь одну из второстепенных деталей, благополучно проигнорировав всё остальное.

       Ни расизм, ни каннибализм никогда не были приоритетными темами писателя. После недоброжелательного приёма, оказанного «Фарнхэму», Хайнлайн вернулся к своей прежней манере обходиться с расовыми проблемами в текстах – он игнорировал расу и не рассматривал её как существенную особенность человека. Наличие культурных отличий, привязанных к расе, а не к нации или месту проживания, он по-прежнему отрицал. Следующей попыткой подойти к теме стал роман «Фрайди», но Хайнлайн, памятуя о прошлом, сразу сделал замах шире и повёл речь об инаковости как таковой, за пределами расово-гендерной конкретики. Но о чём бы ни писал автор, главной темой для него всегда была и оставалась свобода.

цитата

        «Мы с Джинни всегда стояли за свободу, что означает, что мы верим в свободу и индивидуализм, максимально достижимые в данное время и в данных обстоятельствах… Для нас это просто означает личную свободу во всех отношениях с тщательным уважением равной свободы других людей. (И это, кстати, единственный вид «равенства», в который я верю. Все иные определения равенства, на мой взгляд, выглядят подделками)»

       Думаю, эти слова писателя стоит вспоминать, когда читаешь «Свободное владение Фарнхэма».

       Первое британское издание вышло через год у мистера Добсона, под обложкой, украшенной Многозначительной Символикой:

       Замочная скважина в центре непроходимого лабиринта наверняка что-то означает, возможно, смысл романа, который художник так и не сумел разгадать, потому что не читал его.

       По счастью затем права перешли издательству «Корги», которое выпустило четыре издания романа с десятилетними интервалами. Над каждым работал новый художник, и каждое решение было уникальным. Как раз посредине этого процесса в сфере оформления обложек произошла Фотореалистическая революция, потрясшая издательский мир, и полуабстрактную графику Со Смыслом сменили живописные работы. Ну, более-менее живописные, скажем так.

       Подозреваю, что усатый очкарик в кружочке – это сам Роберт Хайнлайн. Но это не точно. С тем же успехом это может быть Клиффорд Саймак, Рэй Брэдбери или Артур Кларк. Очень изящное и экономное решение.

       Прошло десятилетие, и символизма на картинках стало заметно больше – тут и колода карт, и птица Феникс, и атомный взрыв и опять какой-то непонятный мужик, а также следы от пуль повсюду и круглая штуковина по центру, то ли мыльный пузырь, то ли оптический прицел. Всё-таки печать на рифлёной бумаге требует более крупных деталей в рисунке.

       И, наконец, эстафетная палочка «Корги» перешла к Джиму Бёрнсу. Это известный художник, трижды лауреат «Хьюго», в его работах царит как раз тот самый подлинный стиль 80-х, на полпути между классикой и фотошопом. Но обложка 79 года очень отличается от его обычных ярких блестящих картин с детальными прорисовками и множеством криволинейных поверхностей. Здесь всё мелкое, угловатое, и вместо буйства красок совершенно реалистичная палитра цветов.

       Оригинал картины:

       Я не сильно ужал эту картинку, поэтому рекомендую кликать, чтобы разглядеть детали. Думаю все узнали сцену на рисунке: Дьюк собирается в поход, взвалив на спину железную дверь, но тут появляется мистер Понс… Здесь всё замечательно, только убежище выглядит странновато, его тень, по-моему, не согласуется с тенью летающего домино. Но, в конце концов, оно на задней стороне обложки, там солнце светит с другой стороны.

       Обложка Бёрнса, несомненно, тут же стала классикой, и её стали использовать. Семь лет спустя она появилась в Германии у «Бастей-Люббе»:

       Как можно заметить, книга «Бастей» вышла как «Оазис Фарнхэма» – роману Хайнлайна в Германии на этот раз повезло с названиями. Как и с переводами.

       А в следующем британском издании произошёл прорыв!

       Я имею в виду не качество живописи, а сюжет рисунка, конечно. Кстати, эти крылатые ракеты, возможно, не имеют никакого отношения к «Фарнхэму», потому что после Фотореалистической революции наступила Эпоха Ротации. С тех пор, как в 80-е в моду вошла реалистическая (условно) живопись (условно) на обложках, выяснилось, что её не так уж и много. Художники работали медленно. Уникальной живописи на всех не хватало, поэтому в ход пошло всё, до чего могли дотянуться издатели. При этом классики могли спокойно спать в своих некрополях – Босх или Брейгель на обложке мгновенно превратили бы книгу во «что-то для умных» – охота шла только на современных художников, причём художников-фантастов. Деньги рекой потекли к Фоссам-Джонасам-Уайтам, которых можно было лепить на любую обложку, не задумываясь о содержании.

       Но последнее британское издание всё же вышло с уникальной картиной на обложке. Это была творческая переработка прежней идеи Бёрнса.

       Ковчег Понса на этом рисунке обрёл символику: синий орёл с золотой звездой на багровом фоне. Художник наверняка имел в виду что-то конкретное, но я не специалист по геральдике и для меня все орлы на одно лицо, да и качество скана тоже желает оставлять лучшего.

       Из туманного Альбиона снова переместимся в Германию. Мы немного забежали вперёд, до «Бастей» книгу издавали в «Гейне», и там ей тоже повезло с художниками.

       В выходных данных книги какая-то странная путаница. В качестве художников заявлены гг Atelier Heinrichs Bachmann, но картинка на обложке здорово смахивает на работу Ричарда Пауэрса «City at the World's End» 1957 года. Возможно, гг Atelier Heinrichs Bachmann рисовали заднюю обложку книги – там есть красивая рисованная буквица «S» в аннотации, а копирайты мистера Пауэрса просто забыли указать по рассеянности. Могло, конечно, случиться и так, что мистер Пауэрс продал исключительные права на картинку двум фирмам одновременно и попросил «Гейне» не указывать копирайты, чтобы его не притянули к суду. Предположить, что Вильгельм Гейне украл картинку в сети, я ну никак не могу – никакого интернета в 67-м году ещё не было. Так что это предположение нужно отбросить немедленно и бесповоротно.

       Есть и другие странности у этого издания, помимо обложки. Скажем, название книги. Слова «Фарнхэм» и «Фригольд» в нём, как видите, отсутствует. Издатели решили что роман будет лучше продаваться, если сразу перейти к сути, и озаглавили текст «Путешествие в Будущее». Мне кажется, вот этот финт с названием в сочетании с обложкой сильно смахивает на обман потребителя…

       Внутри книги тоже не всё гладко, например, там всего 22 главы вместо 23. Перевод от Birgit Reß-Bohusch я немного полистал, но так и не понял, в чём тут фокус, похоже, просто слили две главы в одну. Из текста исчезли кое-какие мелочи – в частности шутка насчёт «вешаем предателей» из объявления на усадьбе Фарнхэмов. Да и слово «фригольд» заменено на «оазис».

       Следующее издание «Гейне» вышло в новом дизайне но в том же старом переводе.

       Космополитичный художник Карел в моих обзорах уже появлялся. Он был неравнодушен к гиперболам и символам, вот и здесь шатёр Понса витает в небе, а взгляд Лорда-Протектора обращён как будто только на Хью и Барбару. Ну и «хлыст» в его руках. Он почему-то настоящий.

       Издание примечательно ещё тем, что из заголовка исчез артикль «Die», хотя внутри всё осталось по-прежнему.

       Другим издателем «Фарнхэма» в Германии стал «Бертельсманн»:

       Здесь мне очень нравится шрифт – он навевает ностальгию по журналу карикатур «Ойленшпигель» и разным связанным с ним вещам. Рисунок, правда, нисколько не напоминает творчества Карла Музеника или Хайнца Янкоффски. Я не уверен даже, что это Пол Лер, но манера и цветовое решение как будто его. «Bertelsmann», если я правильно понял, это какое-то «клубное издание», скорее всего просто пиратка. У пиратов часто очень красивые обложки, ведь им не нужно платить художнику.

       Следующим немецким изданием был уже знакомый вам «Оазис Фарнхэма» от «Бастей Люббе». В нём перевод Birgit Bohusch слегка переработал Marcel Bieger, но глав по-прежнему на одну меньше. Завершает цепочку переизданий электронный кошмар от «Гейне».

       Художник, скрывающийся под именем «Das Illustrat» (подозреваю, окончание «or» просто куда-то не влезало, и его отрезали), точно таким же образом оформил и все остальные обложки электронных книг Хайнлайна, так что ошибкой было бы считать, что вот это нарисовано специально для «Фарнхэма». Кстати, роман опять сменил название на «Временной скачок» и обзавёлся третьим переводчиком, который подчищал хвосты за Бохуш и Бигер – Jürgen Langowski. «Оазис» так и остался «оазисом», но пропавшая глава вернулась, и «повешенный за шею предатель» появился в виде «копчёной медвежатины», возможно, это изящный ход переводчика «пособник русских»=«медвежатина», а возможно герр Юрген просто заткнул дырку в тексте, чем попало. Не берусь судить. В русском переводе этот «предатель» тоже представлен странным псевдонимом. И, тем не менее, это, предположительно, самое полное издание романа на немецком, ведь в копирайтах там стоит ссылка на сс «Virginia Edition», где собраны самые правильные копии произведений Грандмастера.

       Следующая остановка будет в Италии, она будет краткой, бывшая Метрополия Римской империи нас мало чем порадует.

       Впервые «Фарнхэма» напечатали в Италии в омнибусе «Тени 2000 года», поэтому трудно сказать, что на обложке относится к роману и относится ли к нему хоть что-то. Слово «Фригольд» из названия традиционно убрали, назвав простенько, без затей, «Storia di Farnham» – «История Фарнхэма».

       Следующее издание вышло отдельной книгой с симпатичной обложкой:

       Это хорошая картинка, правда, она немного выпадает из оригинального сюжета. Обратите внимание на округлые стенки убежища: художник, похоже, видел реальные фоллауты и учёл это в рисунке. К сожалению, Фотореалистическая Революция закончилась Фотошопным Термидором и на смену живым картинкам пришли семплы, слои и фильтры. Художник Франко Брамбилла пришёл в «Mondadori» как раз на изломе эпох.

       Роман вышел под новым названием «La fortezza di Farnham» – «Крепость Фарнхэма», текст был вычитан и отредактирован. Кстати, похоже, это специфическая особенность конкретного романа, она прослеживается в нескольких странах: для новых изданий его вычитывают или переводят заново. При этом десятки других романов Грандмастера, особенно ювенильной серии, не задумываясь, перепечатывают в самой первой редакции, хотя она довольно часто грешит чудовищными ляпами в переводе или потерянными кусками текста. Видимо, издатели подсознательно чувствуют, что с «Фарнхэмом» не всё так просто, как показалось при первом прочтении, и надеются, что новый перевод или новая редакция прояснят их сомнения.

       А теперь посмотрим, как интерпретировал «Фарнхэма» другой латинский народ. Сначала – португальские аргонавты. Многострадальное название романа и тут подверглось переделке, «Фарнхэма» заменили на «Мир, который нас ждёт» (думаю, если на то пошло, то уж лучше бы было «Мир, который нас поджидает»):

       Об этой серии я писал, она начала выходить в 50-х и дожила, как минимум, до конца 80-х: в 1989-м в ней вышел «Кот, проходящий сквозь стены». В оформлении книжек отразились самые разные веяния и течения, и даже на примере «Фарнхэма» видно, что для первой части романа художник использовал коллаж из кадров атомного взрыва, а для второй нарисовал дворец Понса, исполненный магрибской роскоши и аляповатой пестроты.

       Испанские издания романа не вызывают у меня никаких иных эмоций, кроме испанского стыда. Первое под названием «Los Dominios di Farnham» («Владение Фарнхэма») вышло в серии «Ciencia/Ficción» с характерными «иллюминаторами» на обложках:

       Название «Geminis» («Близнецы») вполне говорящее, все вышедшие в этом издательстве книги неразличимы словно близнецы: на всех красный фон с «иллюминатором». Эти иллюминаторы в 60-х были общим поветрием, их любили и в итальянской «Mondadori», но в итальянские иллюминаторы можно было что-то разглядеть, а сквозь каталонское стекло видны лишь бесформенные пятна.

       Второе издание вышло совсем позорным – на него вообще налепили обложку от «The Past through Tomorrow», которую нарисовал для «Berkley Books» Carl Lundgren.

       Картинка из «Истории Будущего» сочетается с историей семьи Фарнхэмов менее чем никак. Но умельцев эпохи фотошопа это никогда не останавливало. Концепция осмысленной обложки, расцвет которой наблюдался в 70-х, к нулевым годам вышла из моды, а за ней вышел из моды и всякий намёк на реализм в рисунке. Процессы в разных странах и разных издательствах протекают, конечно, по-разному. Всегда есть исключения (но и совпадения бывают впечатляющие). Скажем, в первом японском издании «Фарнхэма» на обложку поместили, следуя моде второй половины 60-х, абстрактный рисунок. Но если присмотреться, можно увидеть, что это работа фотохудожника, которая графически имитирует стилистику абстрактных рисунков.

       Если ещё лучше приглядеться к картинке и немного подумать, можно предположить, что на ней изображён атомный взрыв и некий (успешно) противостоящий ему объект, отбрасывающий густую тень. А если подумать ещё немножко, то можно отметить, что объект, противостоящий взрыву, совершенно белый, тогда как тень, возникшая вследствие взрыва, – густая чёрная, но если продолжать размышление, становится отчётливо слышен шум волн и зловещие крики птиц текели-ли! текели-ли! поэтому мысль остаётся недодуманной. Ну что ж, не всё следует подвергать осмыслению, в рисунке, как и в женщине, должна оставаться какая-то загадка.

       Издание 1983 года уже несёт на себе отпечаток Фотореалистической революции:

       На картинке довольно много деталей, например, бледные тени Земли, выстроившиеся в Саймаковское Кольцо вокруг Солнца, синусоиды, запутавшиеся в волосах, они явно намекают на «Год резонанса», и ещё блики, плоские, нарисованные, и круглые, настоящие, от них невозможно избавиться, когда фотографируешь глянцевую поверхность.

       Осталась ещё парочка обложек из стран бывшего соцлагеря. Это книга из чешского сс Хайнлайна от «Классики» и болгарская внесерийка.

       Рисунок, по-моему, слишком угарный, чтобы его всерьёз обсуждать. Но, если вспомнить, в лихие 90-е в России выходили ужасы и похлеще чешских.

       Болгарская «Сиела» просто поместила на обложку фото атомного взрыва – и не прогадала.

       Атомный взрыв, не смотря на свою апокалипсическую природу, почему-то всегда хорошо смотрится на обложке. И в полной графической переработке Gene Szafran у «Signet», и в виде реалистичных изображений на книгах «Corgi» и даже в виде серии раскрашенных «слайдов» у «Livros Do Brasil». Человеческие фигуры на обложках куда чаще вызывают содрогание (хотя должно быть наоборот).

       Болгарским взрывом я закрою сегодняшний вернисаж иностранных изданий «Фригольда Фарнхэма». Оставшиеся кириллические этюды мы посмотрим чуть погодя. Их немного, но не хочется всё утрамбовывать в одну главу.

В фокусе моего читательского внимания «Издательский дом Мещерякова» появился в тот момент, когда осенью 2013 года я узнал потрясающую новость о старте пятидесяти томного собрания сочинений Владислава Крапивина.

ПредБИССтория

А началось всё с совместного проекта ИДМ и сайта «BiblioГид», в рамках которого были переизданы несколько советских детских книг, среди которых оказались: повесть Александра Шарова «Человек-горошина и простак», «Полынные сказки» Коваля, средневековая немецкая поэзия в переводах Гинзбурга с иллюстрациями Ники Гольц и кое что еще. Также был опубликован «Журавлёнок и молнии» Крапивина и его же «Летящие сказки». Книги Крапивина были мгновенно раскуплены, что побудило ИДМ задуматься о создании целой серии. Владислав Крапивин, когда узнал о том, что издательство готово выпускать с десяток книг в год, сразу же благословил это дело.

БИССтрое начало

10 апреля 2013 года Вадим Мещеряков радостно написал в своем блоге: «Заключили на 5 лет договор с Владиславом Петровичем Крапивиным на издание его 50 книг. Права только у нас. Качество гарантирую!» Через неделю: «То, что Владислав Петрович доверил все эти вещи именно нам — большая честь и большая ответственность. Мы знаем. Будем стараться». В тот момент название серии звучало следующим образом: «Новое иллюстрированное собрание сочинений Владислава Крапивина». А Вадим Мещеряков эту серию называл не иначе, как «Наше все».

Первым делом издательство сделало выстрел из всех оружий, выложив список более чем 80 произведений Крапивина, список от которого тут же водопадом полились читательские слюнки. И хотя, для привлечения внимания к собранию сочинений решили начать с «козырей», т.е. известных и беспроигрышных книг Крапивина («Трое с площади Карронад» и «Оруженосец Кашка» с иллюстрациями Евгения Медведева), однако в список попали и настоящие раритеты, например, за третьим номером в серии вышла самая первая книга Крапивина – «Рейс “Ориона”», которая была издана Свердловском книжном издательством в 1962 году, небольшим по советским меркам тиражом в 15 тысяч экземпляров.

Эту книгу ИДМ раздобыл с большим трудом, так как она стала одной из самых главных библиографических редкостей среди всех книг Крапивина. В московских библиотеках её не было, нашлась книга только в Екатеринбурге. Презентуя «Рейс “Ориона”» ИДМ обрисовал ситуацию так: «Ни одного экземпляра нет ни в Ленинке, ни в РГДБ (детско-подростковом аналоге Ленинки). К счастью, нам пришли на помощь коллеги из Свердловской областной библиотеки для детей и юношества, мы им обязаны».

Анонсируя выпуск книги, Вадим Мещеряков написал: «Сдали «Рейс „Ориона“», переиздание самой первой книги Владислава Петровича. Странно, но этот скромный на первый взгляд сборник рассказов даже с экрана компьютера производит сильное впечатление, он ничего не растерял, как будто не прошло пятидесяти лет, как будто этот рейс начался только сегодня. Владислав Петрович написал для нашего переиздания послесловие об истории создания этой книги и о её значении».

С июня 2013 года серия получила свое нынешнее название – Большое иллюстрированное собрание сочинений или сокращенно – БИСС.

БИСС открывало массу возможностей, от которых закружилась издательская голова, например, была идея (так и не реализованная) параллельно издавать книги Крапивина в дешёвом формате покетбука, с черно-белыми иллюстрациями. Также были озвучены планы на возможное переиздание книг других авторов – советских «хитов» детской прозы и даже поэзии.

БИССподобные иллюстраторы

Название серии недвусмысленно сулит книги, обильно приправленные иллюстрациями, поэтому подбор художников изначально был не менее важным, чем выбор авторов.

Так сложилось, что книги Крапивина на протяжении нескольких десятилетий во многих случаях сопровождали два канонических иллюстратора: Евгений Медведев и Евгения Стерлигова. И, на первый взгляд, кажется, тут все выглядит довольно просто – бери проверенные издания и переиздавай, но на деле выявилось немало трудностей.

На примере «Оруженосца Кашки» Вадим Мещеряков объяснил непростую задачу: «Все иллюстрации воспроизводим с оригиналов, а не с советского издания – разница в качестве по сравнению со старой книгой будет огромная. Наконец-то у всех появится возможность увидеть картинки такими, какими их задумал Евгений Алексеевич Медведев». Подобным образом, для «Рейса "Ориона"» и «Палочек для Васькиного барабана» использовались оригинальные рисунки, которые предоставили родственники художников.

Еще до выхода этих двух книг, издательство поблагодарило родственников за сотрудничество: «Отдельно хотим поблагодарить Михаила Перебатова, сына Германа Васильевича Перебатова, и Гульнару Родионову, дочь Спартака Семёновича Киприна, за то, что с ними легко и приятно работать, мы очень рады этому новому знакомству».

Однако не все оригиналы сохранились, в таких случаях проделывалась непростая работа. Например, цветные рисунки к «Оранжевому портрету с крапинками» восстанавливались с журнальной публикации в «Пионере» (1987, номера 4-8). Понятное дело, макет журнала значительно отличается от книжного, поэтому рисунки приспосабливались к книжной вёрстке. Цветокорректоры проделывали работу по восстановлению иллюстраций, а Евгения Стерлигова лично посмотрела, что получилось. Подобным образом некоторые результаты работы передавались на проверку Евгению Медведеву. Так авторы-художники получили возможность оценить работу «реставраторов» и при необходимости что-то подсказывали издательству. Подобным образом адаптировались цветные иллюстрации Стерлиговой к «Выстрелу с монитора» («Пионер», 1988, номера 10-12, 1989, номера 1-2).

К произведению «Крик петуха» существует два варианта иллюстраций – из журнала "Уральский следопыт" и из книжного издания. Евгения Стерлигова порекомендовала книжный вариант. Вадим Мещеряков прокомментировал тонкости этого процесса: «Журнальные иллюстрации рисовались под формат журнала. Половина из них вертикальные на половину полосы. Если бы мы взяли этот вариант, то полоса текстового набора на страницах, где были бы размещены эти вертикальные рисунки, не соответствовала бы параметрам, установленным для детских книжных изданий. Оригиналы рисунков Евгения Ивановна найти не смогла».

Для некоторых изданий были сделаны новые иллюстрации. К примеру, так обстояло дело с «Голубятней на жёлтой поляне» где старые рисунки не использовались. «Евгения Ивановна пообещала нарисовать цветные иллюстрации к "Голубятне". – Написал в блоге Вадим Мещеряков. – Держим кулаки! Надеемся, что всё получится… Благодарим Евгению Ивановну и Евгения Алексеевича за особенное отношение к нашему издательству, они оба удивительные мастера и настоящие соратники Владислава Петровича, не просто художники».

Некоторые произведения Крапивина были проиллюстрированы сразу двумя гранд мастерами, поэтому стоял непростой выбор – кому отдать предпочтение. В итоге, издательство взяло за основу следующую концепцию: к реалистичным книгам брались рисунки Медведева, а к сказочным и фантастическим – Евгении Стерлиговой. Безусловно, во многом это дело вкуса (а может быть и договоренностей с Крапивиным, доподлинно не знаю), но как по мне, иногда можно было бы сделать исключения, так как результат не всегда был по вкусу читательской аудитории. К примеру, новые иллюстрации к роману «Острова и капитаны» в исполнении Евгения Медведева, подавляющим большинством читателей были признаны просто провальными. Возможно, в этом случае лучше было обратиться к прекрасным иллюстрациям Стерлиговой, которые использовались в «Уральском следопыте» (1987–1989). Также мне вспоминаются великолепные рисунки Медведева к «Ковру-самолету», что были в журнальной публикации в «Пионере» (1976). Насколько я понимаю, в книжном исполнении эти рисунки с тех пор так никогда и не увидели свет. Впрочем, я не в обиде на ИДМ, так как понимаю, что угодить ПКЧ (Прихотливому Коллективному Читателю) просто невозможно. Поэтому в моём случае, данное противоречие я разрешил тем, что некоторое время назад просто взял и отпечатал на качественном лазерном принтере сборник произведений Крапивина в собственном подборе иллюстраторов. Считаю, это более конструктивно, чем истекать желчью.

Но вернемся к нашей БИССтории. Ко многим произведениям Крапивина восьмидесятых-двухтысячных годов, вообще не было никаких рисунков. В таких случаях издательству пришлось искать новых иллюстраторов, что, согласитесь, непросто хотя бы в силу устоявшихся «канонов» и читательских стереотипов – но не только поэтому. Редактор-составитель БИСС Николай Джумакулиев упомянул о необходимости согласовывать иллюстраторов с автором: «Все наши кандидатуры должен одобрить сам Крапивин — как он уже одобрил одну молодую художницу, посмотрев на её иллюстрации».

Молодая художница, о которой упомянул Николай Джумакулиев – это Ольга Брезинская, которая в итоге сделала рисунки к нескольким книгам Крапивина из цикла «Безлюдные Пространства». Анонсируя работы Ольги Брезинской Вадим Мещеряков написал в блоге: «По большому секрету сообщаем, что иллюстрации для "Самолёта по имени Серёжка" готовит художница Ольга Брезинская. Сегодня её эскизы одобрил Владислав Петрович. Теперь мы показываем их вам, дорогие друзья. Нам кажется, правильным, когда книги Владислава Петровича рисуют люди, которые действительно их любят. Ольга Брезинская как раз такой человек. Мы надеемся, со временем её иллюстрациями станут неотъемлемой частью большого мира крапивинских книг, нашего общего мира». Действительно, большинству читателей понравился стиль рисунков Ольги Брезинской, но, к сожалению, в итоге она проиллюстрировала не весь цикл «Безлюдных пространств», а всего три книги.

Как бы там ни было, по моему скромному мнению, все вышеприведенные примеры указывают скорее на ответственный и бережный подход издательства к иллюстративной стороне изданий, нежели на конъюнктурную попытку «урвать бабла» с простодушного читателя.

ПодБИССка

В июле 2013 года, вскоре после того, как была напечатана первая в серии книга «Трое с площади карронад» и со дня на день ожидался «Оруженосец Кашка», издательство запустило подписку на серию БИСС, начиная с третьей книги «Рейс "Ориона"». Принималась оплата на ближайшие 12 томов. Цена за книгу была привлекательной – 250 рублей, включая доставку по России. Издательство обратилось к читателям: «Большое количество подписчиков станет большим подспорьем для издательства — пожалуйста, помогайте распространять информацию о подписке на Большое иллюстрированное собрание сочинений Владислава Петровича, мы рассчитываем на вас».

Однако год спустя издательство приняло решение отказаться от подписки, но не резко, а поэтапно. Вадим Мещеряков доходчиво описал причины такого решения: «Наконец, экономическая причина. Мне подписка нужна прежде всего как кредит. Я этого не скрываю. Только в силу этого я и объявляю цены на подписные книги, которые чуть больше себестоимости. На БИСС Крапивина мы в июне подписку объявим. Но она будет последней. Не обижайтесь. При тиражах 7-10 тысяч, подписчиков у нас… 120. Не тысяч. Никого не виню. Просто этот механизм не работает. Кредита нет, а Светлана Николаевна целыми днями упаковывает и рассылает книги. Если подпишется 700-1000 человек, то подписку продолжим. Более того, это позволит немного снизить цены на книги и в магазинах. Так как банковские кредиты стоят денег».

В 2015 году от подписки окончательно отказались.

Также в 2013 году была выпущена специальная карточка БИСС, впрочем, недолго просуществовавшая, смысл которой издательство объяснило так: «Обладатель карточки сможет похвастаться ею перед знакомыми, а также получить в нашем магазинчике скидку 10% на любую книгу Владислава Петровича Крапивина».

БИССпорное продолжение

Случилось то, что было ожидаемо – после успеха с книгами Крапивина в октябре 2013 года издательство решило расширить серию БИСС: «Нам так понравилась серия БИСС! Судя по диким продажам — и вам. На мой взгляд в ней хорошо многое. Конечно — АВТОР!! Но и правильный формат, шрифт, бумага, сама идея серийности. Хорошее, не кричащее оформление. Иллюстрации, проверенные временем. Итог — хотим продолжить эту серию с другими авторами!!!»

И вновь издательство начало с козырей. «Автором №2» в серии БИСС стал Кир Булычев. ИДМ сообщил восторженным читателям о намерении опубликовать 25 книг – все произведения о приключениях Алисы Селезневой и ее друзей, а также «приключенческие и фантастические повести со многими другими интересными и яркими героями Кира Булычева». Иллюстратором книг об Алисе был избран признанный мэтр – Евгений Мигунов. Редактором-составителем БИСС Кира Булычева выбрали Михаила Манакова, неутомимого исследователя творчества Булычева.

В марте 2014 Вадим Мещеряков в одном из постов в ЖЖ упомянул о планах дальнейшего расширения БИСС: «Тут вот какое дело. Я раньше не говорил. Это начало серии "БИСС. Сборная СССР". Суть серии — это книги региональных писателей и поэтов. И столичных. Чье творчество не предполагает издание БИСС. Нет возможности издать именно Большое Иллюстрированное Собрание Сочинений. А книги есть потрясающие. Такие авторы, как Гайдар, Погодин, многие другие. Вот для этого и появляется "БИСС. Сборная СССР". Надеюсь, мы вас не подведем». Тут же были упомянуты два названия – "Белый Бим..." и "Детство Чика" с иллюстрациями В. Чижикова. Эти книги через некоторое время действительно были изданы, но в рамках другой серии, а первой книгой в новой ветке серии БИСС стала книга Валентина Распутина "Уроки французского".

Хронология дальнейшего расширения в кратком изложении выглядит так:

1. В августе 2014 появилась новая подсерия — «221-бис». Планировалось, что в ней будут произведения о Шерлоке Холмсе с иллюстрациями Антона Ломаева. Однако была опубликована только одна книга.

2. 2016–2017 годы – в рамках «БИСС. СССР» опубликованы две трилогии Анатолия Рыбакова («Приключения Миши Полякова и его друзей» и «Приключения Кроша»).

3. 2016 – начало серии «БИСС Фенимора Купера». За два года было опубликовано четыре книги Ф. Купера.

4. В ноябре 2013 года издательство договорилось с Софьей Прокофьевой, однако книги начали выпускаться, лишь начиная с конца 2016.

5. 2017 год старт «БИСС Артура Конан Дойла».

6. 2017 год — начало еще одной подсерии БИСС — Александра Шарова.

7. Октябрь 2017 года — одновременно были опубликованы 20 лучших книг из серии «БИСС Крапивина», в рамках другой серии — «Избранное. Книги Крапивина Владислава Петровича». Формально это другая серия и она имеет другое оформление обложки, однако внутреннее исполнение книг идентично изданиям в серии «БИСС Крапивина». Любопытно, что в этой серии была опубликована только одна – третья часть – романа «Острова и капитаны». Первые две почему-то не были опубликованы.

Не БИСС изюминки

И хотя, на первом этапе значительная часть книг серии представляла собой перепечатки, но приятно, что издательство не скатилось в поверхностное «ксерокопирование» советских изданий. Во-первых, как отмечалось выше, даже в случае переизданий, проводилась проверка и работа цветокорректоров, а также консультации с авторами иллюстраций. Во-вторых, некоторые переиздания содержали приятные бонусы. Вот примеры таких «допов»:

1. «Трое с площади Карронад». Морское приложение к книге — эдакий справочник для сухопутных крыс — содержащий рисунки со сторонами света, описание частей швертботов, курс яхты относительно ветра, фото баркентины «Кропоткин».

2. «Рейс “Ориона”». Послесловие Владислава Крапивина «Как "Орион" отправился в путь», о создании этой книги.

3. «Журавлёнок и молнии"». Большое приложение «Евгению Медведеву — 80 лет!», посвященное известному иллюстратору. В рамках приложения – статья Крапивина о художнике; различные фотографии Медведева и множество рисунков художника.

4. «Фрегат “ Звенящий”». Краткий морской словарь.

5. Во всех книгах Булычёва присутствуют комментарии составителя Михаила Манакова — краткий справочно-библиографический материал — так сказать «биография» произведений.

6. «Девочка с Земли». Вставлены несколько оригинальных «забытых» версий рисунков Е. Мигунова.

7. «Сто лет тому вперёд». Вдвое больше иллюстраций Е. Мигунова (в отличие от стандартного набора) для этой повести.

8. «Миллион приключений». В этом издании вернулось авторское вступление перед первой частью повести, которое было лишь в первом издании повести (1982) и в его единственном переиздании (1987). Также в конце книги опубликовано стихотворение Кира Булычёва «Песня Гераскина».

9. «Алиса и крестоносцы». Статья «Евгений Мигунов — соавтор Кира Булычева», которую сопровождают рисунки Мигунова, в том числе варианты иллюстраций на один и тот же сюжет, цветные эскизы художника, рисунки с форзацев, титульных листов и обложек ранних изданий Булычёва, не вошедшие в БИСС.

10. «Два билета в Индию». В конце книги опубликовано стихотворение Кира Булычёва «Песня ямщика».

11. «Последняя война». Приложение к фантастическому роману «Альманах “Удивительный космос”».

Эпизоды БИССпорядка

В 2014 году, после выхода книги «Пленники астероида», на издательство обрушился гнев немалого числа читателей в связи с «непривычным» изданием повести давшей название всему сборнику. Один из главных героев – корабельный робот Посейдон – преобразовался в Поликарпа, а также начало и конец повести были полностью переписаны. Пришлось объясниться.

Вначале издательство ограничилось перепечаткой цитаты из комментариев Михаила Манакова (составителя серии Булычева): «В 1989 году повесть «Пленники астероида» была существенно отредактирована автором и дополнена несколькими главами, а один из героев произведения получил новое имя: робот, первоначально названный Посейдоном, стал Поликарпом. Этот вариант повести был опубликован лишь однажды — в 1991 году в авторском сборнике «Ржавый фельдмаршал» (Минск: Юнацтва). Затем об изменённом варианте забыли, в том числе и сам автор, и «Пленники астероида» выходили всегда в первоначальном виде. В настоящем издании приводится второй, более поздний, исправленный и дополненный авторский (!) вариант текста».

Но когда это не помогло, редактор Вадим Мещеряков напечатал в ЖЖ более пространный комментарий: «Я уже писал о Поликарпе. Хочу объяснить. Мы такое решение приняли. Так окончательно отредактировал автор. Мы внимательно изучали. Решение не с потолка. Может быть оно и не совсем верное. Мы же не можем всегда предугадать — верное или нет. Оно принято. Я заранее хочу сказать — мы это делали не для того, чтоб многие расстроились. Не было такой цели. Очень жаль будет, если наше решение оттолкнет многих от покупки книги. Значит мы приняли не то решение. По крайней мере, с точки зрения экономики. Да. И еще. Изменения минимальны и никак не влияют принципиально на содержание.

И еще. Вот книгу покупаете для ребенка. Он ее читает в ПЕРВЫЙ раз. Он не знает о Посейдоне. О нем знаете Вы. А о Поликарпе знает Булычев (знал). Он так решил. Это его герой. НУ почему Вы решили, что вашему ребенку ближе Посейдон, а не Поликарп?? Или он прочтет только для того, чтоб потом следом взять другое издание и прочтя сказать — мама (папа), а ведь Посейдон круче! А может и наоборот. Просто не все люди покупают книги для себя. Есть (вы удивитесь) те, кто покупает для детей».

В июне 2014 года ИДМ неожиданно объявил о решении выпустить в новой ветке серии БИСС 7 или 8 книг Ивана Ефремова, но в итоге не было опубликовано ни одной книги. Однако, разочарования читателей от несостоявшейся серии было не таким уж большим по сравнению с разочарованием от брошенных серий. Об этом – далее.

БИССпредел?

«В издательстве мне сейчас нравится то, что выдерживается серийность и нет разброса. Все медленнее происходит, но надежнее», – написал в ЖЖ в июне 2014 Вадим Мещеряков. Однако, как водится, не обошлось без проблем.

Издательство всегда старалось поддерживать обратную связь со своими читателями с помощью социальных сетей. Такая открытость – безусловный плюс, но выявились и минусы. С выходом БИСС Крапивина и Булычева, вокруг издательства образовался небольшой, но довольно пассионарный круг читателей, этакая «секточка», с которой ИДМ не очень-то представлял, что делать. С одной стороны именно от них, издательство получало наиболее сладкое славословие, с другой, ожидания этих поклонников были разноречивые, завышенные, порой нереалистичные, а реакция – высокоаллергичной. Поэтому на полях соцсетей разыгрывались нешуточные баталии. Дальше события предсказуемо разворачивались в рамках банальной формулы «от любви до ненависти – один шаг». Нередко, самые пылкие сторонники, преображались в заклятых критиков.

Особое разочарование появилось, после того, как выяснилось, что некоторые подсерии БИСС не будут продолжены. Первый тревожный звонок прозвучал в середине 2014 года, когда пошла артподготовка под новое ответвление — «221-бис». Планировалось, что здесь будут изданы классические произведения о Шерлоке Холмсе с иллюстрациями Антона Ломаева. Вадим Мещеряков предостерег читателей, что серия будет небыстрой: «Наверное я многих расстрою. Я о подписке. На Шерлока Холмса ее не будет. Тут есть объективная причина. Я не могу заставить Антона Ломаева рисовать по плану. И, главное, не хочу. Мы до следующей осени обязательно выпустим все 8 книг. Но в разбивке по месяцам не сможем. Второе. Я не могу брать на себя слишком много обязательств по подпискам. Крапивин, Булычев. Не хочу подводить. А при таком количестве подписных изданий сроки могут срываться».

Первая и последняя книга серии «Собака Баскервилей» была опубликована в августе 2014. Книга получилась действительно шикарной, но потом пауза настолько затянулась, что факт смерти «221-бис» скрыть не представлялось возможным. Уж, как ни объяснялся Вадим Юрьевич, что невиноватый он, а то всё проделки Антона Ломаева, однако читатели–покупатели поняли, что издательство их кинуло, как неверная супружница и теперь с этим жить.

Конечно, один случай прерванной серии еще нельзя считать закономерностью. Тем более что БИСС Крапивина и Булычева продолжало свое триумфальное шествие. Наступил 2016 год. Издательством был анонсирован выпуск 11 томов «БИСС Фенимора Купера», однако запала хватило всего на два года и четыре книги. В качестве обескураживающего бонуса читатель обнаружил экспериментальный дизайн новой серии, а точнее отсутствие оного. Каждая книга БИСС Купера была оформлена в абсолютно новом дизайне, что никак не указывало на серийность.

В январе 2017 г. «ИД Мещерякова» объявил, что начинает публиковать БИСС Артура Конан Дойла. Сообщение о том, что в данное собрание будут включены все произведения о Шерлоке Холмсе (и даже некоторые другие известные произведения автора), очень взволновало коллекционеров – появилась возможность собрать полного Шерлока в приличном качестве. Особенностью этой серии стало использование классических чёрно-белых иллюстраций (Сидни Пэджет, Рихард Гутшмидт и др.) сочетающееся с цветными, созданными современными иллюстраторами. Не всем понравился такой замес из художников, впрочем, ничего личного: не нравится – не бери.

Куда больше опасений у бывалых клиентов ИДМ было связано с обоснованными опасениями, что серия не будет доведена до конца и, что мистера Холмса может постигнуть участь «Кожаного Чулка» (героя Фенимора Купера). Поэтому в социальных сетях многие читатели спрашивали прямо и без реверансов – точно ли будут изданы «все» книги о Холмсе? Издательство не скупилось на обещания и сулило даже больше – ожидался, профессор Челленджер и бригадир Жерар. Челленджер – действительно был опубликован «весь», в двух книгах, а вот Шерлок закончился на шестой книге. Как вы догадываетесь, про Жерара тут никто уж и не вспоминал.

Обиженные дольщики читатели закидали издательство вопросами и упреками. Вот один из недавних криков души взятый с сайта интернет-магазина «Лабиринт»: «Мещеряков! Где обещанные Жюль Верн, Конан Дойл? Трилогия Жюля Верна не закончена (нет "Таинственного острова"), нет трех книг про Шерлока Холмса. Элементарное уважение к покупателям требует, по крайней мере, информирование. А ваша редакция, как черная дыра».

На сегодняшний день ИДМ, либо отмалчивается, либо отфутболивает («Следите за новостями»), либо делает противоречивые заявления – например, на вопрос одной читательницы последовал ответ: «Мы приложим все силы, чтобы продолжение серии увидело свет в этом году!» Другим читателям было сказано, что серия «приостановлена» на неопределенное время.

В январе 2020 Вадим Мещеряков «вдруг» объявил о прекращении БИСС Крапивина, того самого направления, которое вытянуло всю серию на свет божий. Объявление прозвучало не официально, а в переписке с читателями в соцсетях. Тут же начался предсказуемый плач и скрежет зубов. Поток вопросов – как? почему? за что? – обрушился на издательство и, кажется, не прекращается до сих пор. В конце концов, Вадим Юрьевич прямо написал в ВК, что подобные вопросы его «достали» и без обиняков объяснил реальное положение вещей: «Все проще. Крапивин тоже не согласен с нашим выбором иллюстраторов. И постоянно всех бракует. Последняя книга не вышла, так как он не согласовал трех. Мы деньги платим, а он их отвергает. Если без его согласования — грозит судом постоянно. Я устал и серию закрыл. Более того, я за эти годы выслушал столько негатива от него в адрес издательства. И ни разу слов благодарности за серию из 50 томов. Он же искренне считает, что все ему все должны. Пусть его кто-то другой издает. Мне надоело».

Таким, увы, стал финал БИСС Крапивина.

БИССпощадное исследование БИССсознательного

Но хватит о грустном. Давайте бесстрастно разберемся: Что было реализовано Издательским Домом Мещерякова в рамках серии БИСС? Так сказать плюсы и минусы в сухом остатке.

1. «БИСС Крапивина». Издательство обещало опубликовать 50 книг, издано – 54. В целом, заявленные сроки соблюдались.

2. Основные книги цикла «Великий кристалл» были опубликованы в полном составе, а из 9 произведений примыкающих к этому циклу выпустили только 6. (Не были опубликованы «Я иду встречать брата», «Кораблики» и «Синий треугольник».)

3. В цикле «Безлюдные пространства» похожая ситуация: из 11 книг опубликовали 7. Все другие серийные произведения, каковых у Крапивина немало, изданы без пробелов (например, цикл «Летящие сказки»).

4. «БИСС Булычева». Было обещано 25 книг, издано – 41.

5. Опубликованы все произведения цикла «Алиса» и все крупные произведения цикла «Павлыш» (несколько рассказов не были опубликованы).

6. К сожалению, не повезло «Гусляру», который резко свернули, что расстроило многих коллекционеров, чаявших собрать весь цикл. «Гусляр» вышел в 8 томах, вместо запланированных 11-ти. 8-й том был собран из планируемых изначально 8-го и 9-го, то есть по половине от 8-го и 9-го. 10-й и 11-й тома полностью не были изданы. Изначально весь цикл был искусственно разделен на две части (с рисунками Мигунова и рисунками Минеева — раздельно).

7. В планах БИСС Булычева было много всего, но реализованы они не были. Не стали делать "Хронос", "Тайны истории" и т.д.

8. «БИСС. СССР». От этого ответвления никто не ожидал многого, видимо, поэтому и нет никаких разочарований. Две трилогии Рыбакова опубликованы в полном составе.

9. «БИСС Софьи Прокофьевой». Эту линейку в серии можно считать успешной, опубликовано все, что обещано и даже больше – 15 книг (ожидалось 10). Правда, в 2019 году издательство объявило о планах выпуска 16-й книги «Маша и Ойка», даже предявили макет обложки. Но потом – тишина.

10. «БИСС Александра Шарова». Заявлений о количестве запланированных книг не было, поэтому имеем то, что видим – опубликовано 3 книги.

Об успехах и провалах других ответвлений БИСС было подробно сказано выше. В 2020 году не было опубликовано ни одной новой книги из серии БИСС. (Повторные тиражи не в счет.)

Итак. За семь лет в рамках всех ответвлений БИСС было опубликовано 134 книги. Неплохой урожай! Несмотря на некоторые обоснованные упреки, эту серию все таки можно считать успешной. Безусловно, БИСС стало заметным явлением на книжном рынке.

Официально объявлено о закрытии только БИСС Крапивина и «221-бис». Остальные части серии – пока считаются «приостановленными». В теории это значит, что серии могут быть «разморожены», если, по мнению издательства, появится спрос. Посмотрим, время покажет, но пока можем уверенно диагностировать состояние клинической смерти БИСС.

НеоБИССудьте

В далеком 2013 году, когда серии было две книжки от роду, тогдашний редактор БИСС Николай Джумакулиев проницательно сказал: «Уже по первым двум книгам понятно, что это будет один из самых успешных проектов издательства. Мы хорошо начали — и постараемся сделать так, чтобы пятидесятая книжка оказалась не менее удачной, чем первые. Наверное, на такой длинной дистанции невозможно избежать ляпов, но мы постараемся, чтобы их было как можно меньше». Действительно, время подтвердило – по результатам многочисленных читательских опросов организовывавшихся ИДМ, серия БИСС не раз признавалась самым успешным проектом, хотя сам Вадим Мещеряков всё ещё упорствует и считает, самой успешной другую серию их издательства – «Малая книга с историей».

Конечно, успех БИСС не давал покоя другим издателям, некоторые пытались клонировать стратегию. Самый беззастенчивый уродец-плагиатец, на мой взгляд, получился у издательства «Альфа-книга», которое впопыхах разродилось серией «Большая иллюстрированная серия» – не дежавю ли? – БИС.

Прав оказался Николай Джумакулиев и в том, что на большой дистанции невозможно обойтись без ошибок. Подобные прозрения не раз озвучивал и Вадим Мещеряков, вот одно из таковых: «Про серии, которые мы не можем продолжать или не можем начать. Прошу извинить меня. Это вызвано не прихотью, а разными причинами. На страницах ЖЖ я не могу всего объяснить. Про цены. Книги высокого качества по низкой цене я не могу себе позволить. Будем придумывать другие ходы (БИСС и т. п.). Постараемся делать хорошие книги. Еще раз хочу извиниться перед теми, кого разочаровали».

Наберусь смелости, высказаться от лица ПКЧ (Прихотливого Коллективного Читателя):

Вадим Юрьевич! Отпустить издательские грехи не в моей власти, но! – спасибо Вам за то, что Вы не боялись все эти годы издавать хорошие книги. Спасибо за то, что не боялись экспериментировать и рисковать. Не ошибается только тот, кто ничего не делает, но кто ничего не делает, тот не интересен ПКЧ. Возможно, рубль убеждает Вас в успехе «Малой книги с историей», но кого впечатлит летаргическая стабильность данной серии? То ли дело БИСС! Сколько страстей, сколько эмоций и жизни вокруг этого книжного явления! Да, возможно, эта звезда упала, но она оставила за собой очень яркий след. Спасибо.

PS:

…И хотя, Вадим Юрьевич, почему-то относится к Фантлабу не серьезно и без уважения, как видите, первый глубокий и детальный разбор такого явления как БИСС, был создан именно на площадке Лаборатории Фантастики.

       В том, что касается графического воплощения, первому изданию романа «Фригольд Фарнхэма» не слишком повезло. Для журнальной публикации в американских «Еслях» его иллюстрировал один из «странных» художников, Jack Gaughan.

       На русском фамилию Gaughan пишут то «Гуган», то «Гоган» (почему бы сразу не «Гоген»? К чему ходить вокруг да около…). Но на самом деле он Гоэн, так написано в книге, посвящённой его творчеству. Джек был одной из тех фигур, что зародились в недрах фэндома и всплыли из недр на самый верх. Он получил профессиональное образование в Дейтонском художественном институте и посещал студию ещё одного из «странных» художников-фантастов, Ханса Бока. Гоэн светился на конвентах, писал письма и иллюстрировал фэнзины. Свои картинки он рассылал по фэндому совершенно бескорыстно, но не оставлял попыток однажды получить за них гонорар в каком-нибудь официальном издании. Редактора палп-журналов, однако, его не жаловали и считали его рисунки «второсортными». Но капля точит камень, и в 1962 году Джек сумел пробиться в «Galaxy», где постепенно подмял под себя всю графическую часть журнала. Через несколько лет он занял должность арт-директора «Galaxy». Позиция в одном журнале обеспечила ему проход в другие, и вскоре Гоэн превратился в востребованного художника. Неплохой фокус, правда? Успех его не был совсем уж незаслуженным. С годами у него выработался узнаваемый стиль, а ещё у художника была фантастическая работоспособность, за сутки он мог нарисовать до девяти иллюстраций. Он работал не только с журналами, но и с книжными издателями, его обложки мелькают у «Ace» и «Daw». Но не только обложки. Джек был художником широкого профиля, у него в портфолио много внутренней графики, иллюстраций, каллиграфии, виньеток и карт. Пером на бумаге он нарисовал тысячи внутренних иллюстраций, а акрилом по картону – сотни обложек. Часть из них чрезвычайно похожих на картины Эда Эмшвиллера, но большинство вещей написаны в его собственной, узнаваемой манере с искажёнными, вытянутыми и покосившимися фигурами:

       Кроме всего прочего, Гоэн известен как художник первого (пиратского) издания «Властелина колец» в США.

       Популярность Джека в фэндоме в 1967 году вылилась в нечто материальное, он получил дуплетом две премии «Хьюго»: одну как профессиональный художник, а вторую – как художник фензинов. Потом он сбавил обороты и получал только по одной «Хьюго» в год. Потом занимался живописью, преподавал, а в 1985 году внезапно скончался в возрасте 55 лет. Его именем названа премия, которую присуждает молодым художникам «Ассоциация НФ Новой Англии».

       Его чёрно-белая графика, как правило, была ужасна. Пером он работал в небрежной, неряшливой манере, многие его иллюстрации – просто пятна, которые разбавляют ровные колонки журнального текста. Такими были и иллюстрации к «Фригольду Фарнхэма», опубликованному в «IF».

       Вначале – чудовищная обложка номера с первой частью романа.

       А теперь иллюстрации Гоэна. Я не буду показывать их все, по большей части они бессмысленно заполняют объём, но среди них есть несколько действительно неплохих.

       Обратите внимание на лица в левой части разворота: они как будто не в фокусе и слегка «плывут». У Джека иногда получались любопытные эффекты. Насколько я понимаю, для него главным в ч/б графике было создать динамику, неважно какую, неважно насколько это шло в ущерб содержательной части картинки, главное – получить что-то живое на выходе. У него была странная цель и порой – странные результаты… Но попробуем опознать персонажей. Думаю, это Иосиф, Барбара, Дьюк, Хьюго, Карен и Грейс. Фамильное сходство угадывается, что не так-то просто при таких скупых художественных средствах, которыми пользуется Джек. Увы, следующие картинки показывают, что ему не всегда удаётся добиться сходства даже одного и того же персонажа:

       Большинство его иллюстраций – квадратики, вписанные в полосу, среди них попадаются изящные миниатюрки. Вот Джо отправляется на разведку:

       А вот картинка на две полосы, покосившееся убежище на склоне холма:

       Следующий номер журнала украсила совершенно блёклая обложка:

       Открывает вторую часть драматичное явление Лорда-Протектора:

       В этом номере Джек опять имитирует старомодный метод иллюстраций с портретами героев. Вначале совершенно внезапно распахнутая на целый лист Киска (возможно, художник просто закрывал картинкой дыру в вёрстке):

       Затем появляется шикарный Мемток, он почему-то в штанах, но это простительное расхождение с текстом ради выразительности рисунка:

       И не менее выразительный Понс, но к нему нужно приглядываться, лицо, рука, жест, античный хаос драпировки… А если не приглядываться, это просто бесформенное пятно:

       Заключительная часть «Фарнхэма» вышла под очень симпатичной обложкой, жаль, что, как и предыдущие, она не имеет никакого отношения роману.

       По контрасту с обложкой, внутри нет ничего интересного. Вначале провисающий разворот:

       Затем несколько пустых картинок, заполняющих пустые места, наподобие вот этой:

       Даже самые драматичные моменты в исполнении Джека выглядят скучно. Сцена в морозильнике и убийство Мемтока, во-первых, крайне минималистские, во-вторых, совершенно индифферентные.

       На что стоит взглянуть в третьей части, так это на зашифрованное письмо Хью. В оригинале, в отличие от русского перевода, шифр, придуманный Фарнхэмом, не пунктуационный, а геометрический: нужные слова расположены на диагонали, проходящей из левого верхнего в правый нижний угол листа. Поэтому расшифровка размещена в тексте «лесенкой»:

       Последняя иллюстрация к роману – момент ядерного взрыва, настигшего героев уже в заброшенной шахте. Я думаю, Джек не слишком долго трудился над этой картинкой.

       Если мне не изменяет память, подобные шедевры я успевал сделать за время одного скучного урока, так что мистер Гоэн вполне мог выдавать на-гора за сутки не девять, а двадцать девять таких иллюстраций. Если, конечно, ему позволяло вдохновение. Вдохновение – капризная штука, без него даже такую вещь не нарисуешь… Впрочем, если подумать… Ой, ладно. Не буду злословить по поводу Джека Гоэна, тем более что он неплохой художник. Во всяком случае, гораздо более интересный, чем другой иллюстратор Хайнлайна, у него было странное имя: Доктор.

       Упс! Это не тот Доктор. Хотя картинка хорошая, но Доктор не тот. Вот правильный Доктор:

       Доктор, не тот, первый, а тот, который рисовал обложки к Хайнлайну в издательстве «Putnam», был с детства переполнен идеями. Он был везунчиком по жизни: учился в Университете Искусств в Филадельфии, причём стипендию Университета он выиграл, но денег всё равно не хватало, и он работал штангистом в балетной труппе (не спрашивайте!). Оттрубив войну в должности картографа, он окунулся в мир коммерческого искусства, оформлял открытки, плакаты, обложки книг, конверты пластинок, и попутно успел нарисовать пять обложек книг Хайнлайна для издательства «Putnam». Как и многие другие коммерческие иллюстраторы, которые чуяли, куда ветер дует, незадолго до Фотореалистической революции 80-х он забросил книжную графику и отдался живописи. Ирв Доктор прожил долгую интересную и наполненную искусством жизнь. Его идеи по части оформления книг отчасти заложили фундамент того, что творилось в 60-х. Его обложки были аляповаты, экспрессивны, агрессивны, скучны и отвратительны.

       Нет, если как следует присмотреться, в этой работе можно увидеть воздух, пространство, игру красок, и даже динамику – я имею в виду вон ту Очень Одинокую Фигурку, которая удаляется от нас по-английски на цыпочках. При этом фигурка разводит руками, как бы говоря: «Ну уж извините, уж что получилось, никто не виноват». Это третья обложка к Хайнлайну, над которой работал Ирвинг Доктор. Он нарисует для «Putnam’s» ещё пару обложек, затем его сменит Винсент ди Фейт. Но об этом в других обзорах, а пока посмотрим, что понарисовали господа оформители во втором и последующих переизданиях романа.

       В 1965 году права на роман перешли к репринтному издательству «Signet», где его поджидал третий «странный» художник по имени Хут фон Зитцевиц. В 60-е он был фрилансером, жил в Нью-Йорке и клепал фотоколлажи для обложек «Dell», «Berkley Medallion», «Signet», «Avon», «Ace» и др. Потом он где-то зацепился за пост арт-директора и закончил свою карьеру преподавателем изящных искусств в Университете Хофстра. Большинство его коллажей однотипны и ужасны, чем-то выделяются только парочка-другая из них:

        В этом же духе была решена и обложка «Фарнхэма», разве что она ещё более бессмысленна и откровенно халтурна:

       Но следующее издание работ Хайнлайна в «Signet» попало в руки замечательного художника Gene Szafran. Я писал о нём в предыдущих обзорах, поэтому повторяться не буду. На картине снова «трёхслойная» композиция: хроматографический фон, Лорд-Протектор, вписанный в геометрическую символику, и, наконец, Барбара с двумя близнецами.

       Искать намёки и символы в картинах Джина можно бесконечно и многими способами, я не буду лишать вас этого удовольствия. Добавлю только то, чего не знал раньше: оказывается, существовало подарочное издание сигнетовской серии, вот такой замечательный бук-бокс для поклонников Джина или поклонников Хайнлайна (или поклонников того и другого). Внутри него было шесть томиков всего за 6.50, и это был неплохой подарок по тем временам, да и сейчас кто бы от такого отказался?

       В начале 70-х издавать Хайнлайна начали в «Berkley». Это были две серии книг, к которым приложили руку не самые последние художники, Пол Лер и Карл Лундгрен.

       У Лера, как обычно, гигантские овоидные структуры доминируют над жалкими фигурками людей. Редкий случай для этого художника, картинка сюжетно связана с текстом романа. Если приглядеться, можно опознать Понса и Барбару, троица дикарей в шкурах позади неё – неопознанная массовка. К сожалению, оригинал выглядит хуже обложки. То ли время, то ли сканер не пощадили картину Лера. Возможно, она изначально была такой небрежной (зачем размазывать, если шрифт всё прикроет), а на макете её слегка облагородили.

       Что касается преемника Лера, Карла Лундгрема, то у него на картинке всё как у братца Дольфа: круто, брутально и немного неестественно.

       На обложки знакомые нам по книге темпоральные паданцы-попаданцы, но с некоторыми улучшениями: одежда как новенькая, даже ботинки блестят, а Хью где-то по пути из XL века разжился париком и винтовкой. Не будем спорить, Художник Так Видит, да и Фарнхэм с ружьём выглядит более убедительно в своей роли отца и защитника.

       В 80-х годах прошлого столетия сс Хайнлайна начали издавать «Ace». Именно там изобрели тот самый тёплый ламповый дизайн, который у американцев содрали сначала немцы, а потом и русские.

       Картинка качественно нарисована, как и все прочие в этой серии, но она немного забавная, к ней так и просится надпись типа «Куда ты денешься с подводной лодки?» или что-то в этом роде. Художнику, конечно же, не следовало впихивать в сюжет о подземном бункере этот непонятный иллюминатор.

       В следующем десятилетии Хайнлайна издавали в «Baen Books». Перед тем, как серию отдали на откуп любителю динозавров Бобу Эгглтону, обложки для неё рисовал Стивен Хикмэн. Стивен очень техничный художник, иногда настолько техничный, что кажется, что у него вообще нет души – только ловкие пальцы, отличный глазомер и таблица гармоничных сочетаний цветов в голове. Нет, у него есть хорошие картинки. В своё время Стивен получил премию имени первого иллюстратора «Фарнхэма», Джека Гоэна. Так замкнулась связь времён, и первое издание оставило след в последнем.

       На обложке мы видим тщательно воспроизведённую надпись, украсившую в романе владения Хьюго Фарнхэма:

       И так далее и тому подобное. Обложка забавная, в ней что-то есть. Чего не скажешь о работе преемника Хикмэна, Боба Эгглтона.

       Здесь для обложки тоже использован сюжет последней главы романа. Это вид на Свободное владение Фарнхэма, но вывеска более куцая, и снова, как и на самой первой обложке Доктора, здесь изображена Очень Одинокая Фигурка. Только она не удаляется, а наоборот, остановилась в растерянности, как бы говоря: «ну вот я здесь, и что дальше?» Дальше у нас будет ещё немного импортных обложек, а напоследок мы полюбуемся на русскоязычные издания с шикарными внутренними иллюстрациями. Но всё это в следующем выпуске.

("Детская литература", 1975, стр. 101-108)

Цейлон стал для меня родным домом.

Из разговора с Артуром Кларком

Неужели это кабинет писателя? Микроскопы разного размера и формы, какие-то непонятные устройства, пробирки, сложные схемы и чертежи... А вместо солидного письменного стола — маленький секретер в углу.

Сам хозяин — лысоватый мужчина в очках с тонкой золотой оправой — сидит за аппаратом, напоминающим телетайп.

— Это компьютер. Провожу за ним добрую половину дня. Подождите чуть-чуть, пожалуйста.

По энергичным фразам, сказанным вместо приветствия, сразу стало ясно, что Артур Кларк не любит зря терять время. Не будем мешать ему. Устроившись в изогнутом, причудливой формы, очень удобном кресле, я принялся наблюдать за тем, как Кларк вставляет в аппарат табличку с длинными столбиками цифр, нажимает поочередно на несколько клавиш, и компьютер, приглушенно урча, выплевывает табличку с еще одним рядом цифр — ответом. Да, вот как работает писатель в семидесятые годы двадцатого века!

Следует напомнить: Артур Кларк — фантаст. Перу этого всемирно известного писателя принадлежат повести «Лунная пыль», «Космическая одиссея 2001 года», «Пески Марса», рассказы, новеллы, теоретические исследования. Кларк предвосхитил ряд важных открытий. Еще не были запущены искусственные спутники, а он уже поставил в своих книгах вопрос об использовании их как средств связи. Вновь оказался «пророком», предсказав аномалии геофизических характеристик на Луне. Не приходится удивляться, что Кларк избран председателем сразу восьми научных ассоциаций и обществ, что он лауреат многих международных премий.

— Ну, я закончил, — прерывает мои размышления хозяин. — Я сейчас взялся за новую книгу о космосе и без компьютера был бы как без рук. Все данные, которые я привожу в книгах, непременно вначале высчитываю, а потом перепроверяю на компьютере. Его сконструировали по моим чертежам, и теперь он мой постоянный соавтор, даже когда сочиняю повесть или рассказ.

Компьютер и повесть... Естественно, разговор наш касается двух тем сразу. Собеседник рассказывает, что литературным трудом он начал заниматься четверть века назад. За эти годы вышло в свет пятьдесят его книг. Последняя работа — о противостоянии Юпитера с Землей. Это крупнейшее противостояние произойдет в 1977 году, подобного не будет потом многие века.

Артур Кларк держится живо и непринужденно, с удовольствием отвечает на вопросы. Вероятно, он не очень хорошо слышит, так как все время наклоняется в мою сторону, прикладывая ладонь к уху. Стараюсь говорить как можно громче:

— Что вы больше любите писать: художественные или научные произведения ?

— Художественные. В них можно заглянуть дальше вперед, предвидеть следующие шаги науки. Люди должны постоянно думать о том, чего человечество еще не достигло, иначе прогресс невозможен.

Слушая эти слова, я вспомнил интервью, данное Кларком «Литературной газете», где он сказал: «За несколько десятилетий наши представления о мире изменяются больше, чем за всю эпоху Возрождения и век великих открытий. Чем будет Луна для наших детей? Тем же, чем четыреста лет назад была Америка для европейцев — миром, полным неизведанных тайн, надежд и возможностей. После эти границы раздвинутся до Марса, Венеры...

Но и за пределами планетной системы вечно будет притягивать человека неизвестная звездная вселенная. Пространство между мирами бросает нам вызов. И если мы не примем этого вызова, история человечества сойдет на нет».

Кларк убежден, что «самая любопытная отрасль науки — исследование космоса»:

— Чем лучше мы будем узнавать Вселенную, тем больше сюрпризов получим от нее. Взять хотя бы вопрос о существовании разумных существ. Не думаю, чтобы эти существа были подобны человеку. Может быть, у них, скажем, три руки или три глаза — не знаю, на этот вопрос ответит будущее, но то, что они есть в других мирах — несомненно.

У ног писателя лежит мохнатая рыжая собака. Неожиданно она вскакивает и начинает громко лаять — что-то пришлось ей не по душе.

— Спутник, молчи! — приказывает хозяин. И, повернувшись ко мне, замечает: — Всем зверям в доме: кошке, двум собакам и черепахе я дал «космические» имена.

Интерес Кларка к космосу, к изучению звездного пространства чувствуется во многом. «Холостяцкое жилище», как он называет свой дом, заставлено моделями ракет и спутников, стены — в фотографиях космонавтов и ученых. Наугад беру с полки книгу. «Ждите нас, звезды» космонавта А. Леонова и художника А. Соколова. На титульном листе надпись: «Артуру Кларку — Жюлю Верну нашего времени с глубоким уважением и наилучшими пожеланиями. Убежден, что большая часть Вашей фантастики найдет место в реальной жизни. А. Леонов».

Кларк показывает другую книгу. Юрий Гагарин «Дорога в космос». Читаю надпись: «Господину Кларку в память о первом посещении Цейлона. 11/XII 1961 года. Ю. Гагарин».

— Он был замечательным космонавтом. И хорошим парнем. Когда я приезжаю в Канди, обязательно захожу в Ботанический сад, чтобы взглянуть, как растет дерево, посаженное там Гагариным. А неподалеку от него есть еще одно дерево — его посадил царь Николай Второй. Вот какая штука история! И какой парадокс: последний русский царь — и первый в мире человек, тоже русский, побывавший в космосе! — говорит Кларк.

Ботанический сад, о котором вспомнил писатель, расположен в горах поблизости от Канди. Он был заложен в XIV веке, когда один из сингальских королей избрал Пераде́нию своей резиденцией. Из королевской усадьбы вырос Ботанический сад, который не обойдешь, пожалуй, за целый день. Здесь собраны почти все растения тропиков: тридцатиметровые талиптовые пальмы, с огромными листьями и пышной кроной; густые заросли бамбука; баньяны, каждый, как целая роща; колоссальные папоротники; орхидеи всевозможных видов; глубоко почитаемые верующими лотосы; другие очень красивые цветы с необыкновенными названиями: «Леди в лодке», «Корона короля», «Дамский башмачок», их внешний вид вполне соответствует этим именам... А разговор с Кларком продолжается. Спрашиваю его мнение о фантастике как литературном жанре. Он отвечает, что, на его взгляд, существует два вида фантастики — чистая и научная:

— В произведениях чистой фантастики литератор не опирается на достижения науки, он просто рассказывает о том, что ему хотелось бы увидеть в жизни, или что, по его мнению, могло бы произойти при каких-то из ряда вон выходящих обстоятельствах. Многие знаменитые романисты прошлого не отказывали себе в удовольствии придумать что-нибудь удивительное: Лукиан, Рабле, Вольтер... А вспомните «Путешествия Гулливера» Свифта. Во Франции в конце восемнадцатого столетия выходила даже целая серия «Фантастические путешествия, сны, видения и каббалистические романы». Она насчитывала десятки томов. Какие только невероятные истории не описывали авторы!.. Научная фантастика, или ее еще можно назвать реалистическая фантастика, появилась позже — с приходом в литературу Жюля Верна,— продолжает Кларк.— Она основана на точных, неоднократно выверенных данных. Я заметил ваш интерес к моей хитрой машинке, так что, думаю, вы понимаете, к какому виду фантастики относятся мои книги. В них ни одна деталь, ни один даже вроде бы незначительный штрих не взят просто так, из воздуха.

— Какие, по вашему мнению, качества необходимы, чтобы стать фантастом?

Кларк молча достает из секретера лист бумаги и протягивает мне. На нем напечатано: «Ежегодно я получаю десятки тысяч писем, на которые, конечно, не в состоянии ответить. Поэтому вынужден отправлять по почте эту форму, в которой, впрочем, содержатся ответы на 90% задаваемых мне вопросов».

И чуть пониже: «Совет, который я могу дать начинающим литераторам, следующий: читайте, по крайней мере, одну книгу в день и пишите столько, сколько сможете. И что особенно важно: изучайте жизнь, ничто не заменит реальной жизни. Хемингуэй справедливо заметил как-то, что «писательская деятельность не должна быть вашим единственным и всепоглощающим занятием».

Это явно подходящий момент для давно подготовленного мной вопроса. Я хотел встретиться с Кларком не только для того, чтобы поглядеть на «живого классика». Для меня, журналиста-тассовца, работающего в Шри Ланке, Кларк, помимо всего, интересен как большой знаток Цейлона, как человек, покинувший Европу и поселившийся в Коломбо.

И я решаюсь:

— Но здесь ничего не говорится о том, о чем вас наверняка часто спрашивают. Почему вы переехали сюда? Правда, это личный вопрос, и, может быть, вы не хотите на него отвечать.

— Нет, я отвечу. До тринадцати лет я ни разу не уезжал из Англии, я там родился и люблю эту страну. Но тем не менее Цейлон стал для меня второй родиной. Почему? Причины тут разные, в двух словах не объяснишь. Поэтому в отпечатанной в сотнях экземпляров форме, которую я рассылаю, на сей счет ничего не говорится. Когда в пятьдесят шестом году я впервые посетил Коломбо, то собирался написать книгу об этом острове и вернуться назад. С тех пор закончил пять книг о Шри Ланке, а сейчас начал шестую. Уверен: ни об одной другой стране такого же размера нельзя написать столько. И дело тут, конечно, не только в красоте Цейлона, хотя не будет преувеличением сказать, что он прекрасен.

Кларк встает с кресла, ходит по комнате, придерживая длинный — настоящий цейлонский — саронг.

— Если пересечь остров из конца в конец, а на машине это можно сделать за один день, то увидишь не только разнообразную природу, которой хватило бы на несколько государств, не только любопытный животный и растительный мир, но и богатейшую культуру, возраст которой — две с половиной тысячи лет. И это прошлое живет, оно органично связано с настоящим, с усилиями и трудом многих поколений. Где вы еще найдете, скажем, современные электрофицированные шлюзы, построенные в гигантских, сделанных до рождения Цезаря водохранилищах! Конечно, Нью-Йорк, Вашингтон или тот же Лондон вызывают любопытство, волнуют и развлекают, в них есть то, что занимает мой ум. Но их образы расплывчаты, как мираж, а духовные ценности нередко ставятся там под сомнение. Шри Ланка с ее естественностью и лиричностью, близостью к природе, с ее отзывчивым, добрым народом представляется мне действительностью, а не сном, от которого я никак не могу пробудиться... Давайте попьем чаю, а потом продолжим разговор, — вдруг перебивает сам себя Кларк. — Было бы просто преступлением, живя на Цейлоне, отказывать себе в этом удовольствии.

Переходим в гостиную. Фантаст пьет чай без сахара («так лучше чувствуешь вкус», — объясняет он) и со знанием дела рассказывает о сортах чая. Кларк побывал на всех крупных плантациях острова, не один день провел на фабриках, изучая искусство изготовления чая.

— Вам не жарко в Шри Ланке после туманного Альбиона? — спрашиваю я, обратив внимание на то, что в гостиной нет даже вентиляторов.

— Что вы, здесь хороший климат! — как мне показалось, с некоторой долей возмущения восклицает собеседник. — Никогда раньше я не вел такой здоровый образ жизни. Между прочим, еще одна, чисто субъективная причина моего приезда сюда — прекрасные возможности для подводного плавания. Это моя слабость. Я организовал на Цейлоне «Общество любителей подводного плавания», оно имеет отделения в разных частях острова. Не хотите ли записаться? Советую. В семидесятом году здесь гостили американские космонавты, и мы первым делом поехали на юг, в Хиккадуву. Какие там коралловые рифы! Кстати, именно в Хиккадуве один из гостей (не хочу выдавать кто) признался, что интерес к космосу в нем пробудили мои книги. Не скрою, с удовольствием я выслушал такое признание.

Когда Кларк отправляется в путешествие по Цейлону, он непременно берет с собой акваланг. Писателя влечет непознанное, а значит, не только космический, но и подводный мир. Не случайно почти все герои его книг действуют или в одном или в другом из этих миров. Фантаст отлично понимает, что будущее развитие человечества тесно связано с освоением космоса и океана.

Кларк — неутомимый пропагандист океанского сафари. Он автор нескольких книг на эту тему. Уже давно писатель ведет борьбу за защиту коралловых рифов Цейлона. Он направил специальный меморандум премьер-министру Шри Ланки.

Коралловый куст — целый маленький мир. В нем селятся красные, желтые и фиолетовые губки, в углублениях между ветвями прячутся морские ежи, с наступлением темноты из своих убежищ вылезают морские кубышки и, выпустив клейкие щупальца, устремляются на охоту. Но чтобы судить, насколько богата и разнообразна фауна в таком кусте, не достаточно даже несколько раз проплыть над ним в маске: нужно поднять его со дна океана и разрезать на части. Только тогда можно заметить среди веток мириады крохотных рыбок, о существовании которых и не подозревал.

Коралловые рифы — не только «дом» для рыб, животных и растений. Они служат также естественным барьером, оберегающим сушу от натиска волн. Однако в последнее время у рифов появились опасные враги. Это прежде всего одна из разновидностей морской звезды, прозванная «короной из колючек».

Первое серьезное нашествие прожорливой хищницы на коралловые острова зарегистрировано в 1962—1963 годах. Через несколько лет «корона» превратилась в настоящее бедствие для Индийского и Тихого океанов. Ее можно встретить на любой глубине и широте, она легко переносит колебания температуры. Двигаясь по поверхности рифов, морская звезда впитывает через стенки желудка нежную полипную ткань кораллов и оставляет после себя мертвые известковые глыбы и зияющие пустоты. Непоправимый ущерб нанесла она скоплениям кораллов в Японии, Малайзии, Таити, на Цейлоне, Гавайских и Мальдивских островах, большому барьерному рифу у австралийских берегов. В некоторых районах не осталось и десяти процентов живых кораллов. Наука долго не знала, как бороться с этим злом.

Но вот появилось обнадеживающее сообщение: ученые из ФРГ нашли хищника, пищу которого составляют «короны». В качестве «спасителя» выступал краб, точнее, один из его видов, обитающий в южных морях. Однако в ходе экспериментов было установлено, что, съев несколько морских звезд, краб сам превращается в пожирателя полипов. Пришлось отказаться от такого помощника и продолжить поиск.

Другая опасность для подводного царства — люди, те из них, кто наживается на природных богатствах. Они варварски уничтожают кораллы: используют их в качестве сырья для производства извести, продают как «дары океана» туристам. Большой вред причиняют кораллам охотники-аквалангисты, стреляющие гарпунами.

Местные власти пытаются спасти морскую фауну. Так, коралловый риф у берегов Флориды объявлен национальным парком. Этот единственный в своем роде подводный парк разрешается посещать только с «мирным оружием» — кино- или фотоаппаратом.

«Уничтожение кораллов, — подчеркивает в своем меморандуме Кларк, — приводит к разрушению берега, гибели растущих на нем ценных деревьев. Кроме того, умирает рыба. Еще пять лет назад у юго-восточного побережья Цейлона было настоящее царство Нептуна с полными жизни кораллами, яркими и порхающими, как бабочки, рыбами. Теперь оно похоже на пустыню».

Писатель хранит газету «Юманите» со статьей прославленного французского океанолога Жака Кусто. Она написана в 1970 году и называется «Океан на пути к смерти». Кусто приводит в статье такие данные: только за последние двадцать лет животный мир океана сократился на сорок процентов.

Любовь Кларка к подводному плаванию сослужила хорошую службу ученым-археологам. На дне океана у порта Тринкомали он обнаружил развалины старинного дворца, спустя некоторое время в этих же местах «выловил» статую многорукого бога весом в четверть тонны.

Но самой сенсационной его находкой стал затонувший у южного побережья Цейлона корабль. Трюмы судна были наполнены монетами, пятьдесят килограммов серебра подняли водолазы из морской пучины. Корабль так и вошел в историю археологии под названием «Серебряный».

«Ничто — разве только приземление «летающего блюдца» во дворе вашего дома — не может внести такой сумятицы в обыденную жизнь, как открытие затонувшего корабля... Моя книга рассказывает об истории такого открытия, которому я несказанно рад, но ни за какие блага в мире не хотел бы повторить подобное приключение, потому что я поплатился здоровьем, а мог поплатиться и жизнью», — писал позже Кларк в книге «Сокровища большого рифа».

— Я уверен, — сказал при нашем прощании Кларк, — что человек, хорошо узнавший Цейлон, его народ, историю, культуру, поймет, по¬чему я, половину времени находясь в поездках по Европе и Америке, возвращаюсь в Коломбо с неизменным чувством: «Наконец-то я дома». И напрасно некоторые считают себя невосприимчивыми к очарованию Шри Ланки. Короткий приезд сюда — на неделю или две,— возможно, бесполезен, он может даже послужить противоядием, если у вас будут неприятности с таможенниками или подведет погода. Но я убежден: тот, кто проведет здесь больше месяца, не сможет спокойно расстаться с островом...

О многом задумываешься после такой встречи. Артур Кларк по-настоящему влюблен в Цейлон, и это заметно во всем. Но хотя кое-что он видит в розовом цвете, в целом его оценка Шри Ланки кажется мне вполне справедливой. И, припоминая размышления писателя о стране, сопоставляя их с тем, что он говорил о науке, о литературном творчестве, еще пристальней вглядываешься в остров, который этот фантаст, обладающий острым взглядом, умеющий смотреть далеко вперед, избрал своим домом.

Разговор с ним помог яснее увидеть, например, такой дар природы, как подводный мир, который смело можно причислить к ценнейшим сокровищам нашей планеты.

И еще один мазок ложится рядом с другими: впечатления от поездок, от увиденного и услышанного, прочитанных книг. Облик Цейлона, как и каждого края, складывается из множества вроде бы разрозненных деталей. А все вместе они составляют картину, которая должна помочь читателю представить себе Шри Ланку — далекую и малоизвестную пока землю.