Данная рубрика представляет собой «уголок страшного» на сайте FantLab. В первую очередь рубрика ориентируется на соответствующие книги и фильмы, но в поле ее зрения будет попадать все мрачное искусство: живопись, комиксы, игры, музыка и т.д.
Здесь планируются анонсы жанровых новинок, рецензии на мировые бестселлеры и произведения, которые известны лишь в узких кругах любителей ужасов. Вы сможете найти информацию об интересных проектах, конкурсах, новых именах и незаслуженно забытых авторах.
Приглашаем к сотрудничеству:
— писателей, работающих в данных направлениях;
— издательства, выпускающие соответствующие книги и журналы;
— рецензентов и авторов статей и материалов для нашей рубрики.
Обратите внимание на облако тегов: используйте выборку по соответствующему тегу.
В марте-апреле в fanzon мы запускаем авторскую серию "Джо Хилл. Принц ужасов", в которой планируем переиздать все романы и сборники Джо Хилла. Книги будут выходить в оформлении польской студии Dark Crayon. Откроет серию роман "Рога".
Аннотация:
Однажды утром Иг Перриш проснулся с ужасным похмельем, мигренью… и парой дьявольских рогов, растущих из головы. Сначала Иг подумал, что это галлюцинация, рожденная яростью и горем. Последний год он провел в мучениях после смерти своей возлюбленной Меррин Уильямс, которую жестоко изнасиловали и убили при невыясненных обстоятельствах. Но богохульные рога слишком реальны, чтобы списывать их на психический срыв.
Теперь Иг обладает ужасной новой силой, подходящей к его новому демоническому облику — жутким талантом, который он намерен использовать, чтобы найти чудовище, убившее Меррин и разрушившее его жизнь. Попытка быть хорошим мальчиком и молиться о лучшей жизни ни к чему не привела. Пришло время для небольшой мести... Пришло время дьяволу взять то, что ему причитается...
Из отзывов на роман:
Мириам: "«Рога» — история одной любви, обернувшаяся смертью сначала одного, а потом и другого возлюбленного. Так и хочется сказать — как же необычно написано про эту любовь. Конечно ничего особо романтичного не рассказано, всё как у всех. Почти как у всех. Разница лишь в том, как рассказано о любви. В историю, рассказанную Джо Хиллом, верится сразу, даже не задумываясь о том, что герой предстает перед нами с рогами и с почти копытами да и ведет себя практически как дьявол — искусителем человеческих душ. Просто не замечаешь ничего необычно, как будто рога героя воздействуют на читателя через бумагу, заставляя себя видеть, но не замечать".
Deliann: "Острого сюжета в принципе не получилось, Иг, и мы вместе с ним, узнает, кто убил Меррин уже на 76-й странице, но это абсолютно не мешает следить за дальнейшими действиями главного героя по воплощению своей мести. Да и с убийцей не все так просто, как кажется. У автора на этот счет припасена еще парочка козырей в рукаве, и когда все карты начинают раскрываться, всё произошедшее полностью переосмысливается. А закрыв книгу, хочется начать читать ее заново, уже с другим взглядом на все случившееся. Не в этом ли главная ценность книг: их можно перечитывать повторно, открывая для себя что-то новое".
Evil Writer: "«Рога» отличная вещь, несколько мрачная и казалось бы безысходная, но все-таки с верой и надеждой. Я лично начав читать уже не мог оторваться не на секунду, лишь бы читать, такое ощущение что каждая строка пропитана своеобразным волшебством, притягивающим своей страшной тайной. У Хилла отличный язык, очень хороший уровень исполнения и классный сюжет с аллюзиями. Советовал бы эту книгу настоятельно, но думаю не всем она придется по душе."
Crashwall: "Прекрасная книга, которую и фантастикой то назвать язык не повернётся. Рога здесь всего лишь инструмент, с помощью которого автор показывает всю картину произошедшей драмы, длинной в несколько лет. А под определённое настроение, близкое к меланхоличному, книга покажется просто гениальной".
Речь пойдет сразу о двух книгах Кормака Маккарти – «Старикам тут не место» (No country for old men 2005) и «Дорога» (The Road 2006). Обе книги довольно давно переведены на русский и обе экранизированы на Западе. За «Дорогу» Маккарти получил Пулитцеровскую премию. На обложке написано, что именно она пользовалась и пользуется наибольшим успехом, что для меня загадочно, но об этом в финале.
Кормак Маккарти – представитель большой американской литературы 20-21 века, это автор с собственной манерой письма, он ухитряется быть одновременно простым и сложным, понятным и загадочным. Центральная тема его творений – человеческая совесть и человеческая жестокость. И, если захотеть, то из его творчества можно выстроить хронологическую линию, которая, вероятно, заканчивается романом «Дорога». Впрочем, мы еще можем надеяться на новинки, ведь автор, здоровья ему и сил, жив, ему 88 лет. Так вот, если сложить «Меридиан», «Стариков» и «Дорогу», можно получить целую историю человечности с точки зрения автора.
Дикий Запад «Меридиана», полное отсутствие героических личностей, развязанные руки жестоких. Убийства и насилие как стиль жизни, даже не потому что персонажи получают от этого удовольствие, а просто так обстоит их реальность. Если ты не будешь убивать, то убьют тебя. Уходи из меридиана или будь добр – не уставай постреливать братьев своих.
«Кровавый меридиан» – цветистое полотно с большим количеством деталей, с поэтическими, буквально песенными описаниями окружающего мира. О нем у меня есть отдельная статья, найдёте.
«Старикам тут не место» – совсем другая книга. Название – часть строчки из стихотворения У. Б. Йейтса «Плавание в Византию», для которого у меня даже есть собственный подстрочный перевод. «That is no country for old men» – «Здесь не пристанище для стариков», «Это не пристанище для стариков», «Это не страна для стариков (или старых людей)» – так можно переводить это высказывание Йейтса, только Маккарти убрал указательное «That is». Название романа перевели брутально, драматично – «Старикам тут не место». В целом – справедливо.
Начали за триллер, кончили за философию
Первая треть книги читалась с некоторым недоумением. Слишком просто, слишком сухо. Герой находит убитых бандитов и забирает чемодан с деньгами. За ним начинается погоня, при этом гонятся не только рядовые бандиты, которые и сами по себе представляют большую опасность, но и профессиональный убийца, который уж точно сдюжит. Параллельно идет линия пожилого шерифа, который рассуждает о жизни и следует за полосой убийств, связанных с теми самыми деньгами. Вторая треть прочитывается с мыслью – ладно, по крайней мере это становится увлекательным – интересно, к чему придет вся погоня, что будут делать герои. Но когда дочитывается третья часть (это мое условное приблизительное разделение, фактически роман не имеет деления на части, только на главы) и захлопывается книга, вот тогда начинается чистая магия. Всё прочитанное обретает единый смысл, каждая деталь оказывается неслучайной. Ток бежит по проводам и вдруг помещение наполняется ярким светом. Оказывается, что это не просто криминальный триллер, вовсе нет, это философская история. Это Маккарти, хитрец Маккарти – он прилежно ведет линию жанра, в который ввязался, но незаметно расставляет ловушки, рычаги и выключатели. И когда доверчивый читатель с головой зашел в текст, всё это срабатывает, захлопывается.
«Старикам тут не место» хочется тут же перечитать еще раз. Хочется думать, трудно не думать о том, что говорит Маккарти, о том, что делают его герои и зачем.
В результате этот роман вызывают даже большее восхищение, нежели роскошный «Меридиан». А дальше пойдет совсем небольшая «Дорога» как итог пути человечества по версии Маккарти. Что это за путь? В «Стариках» у нас есть шериф, который живет своими понятиями и живет по совести. Современный мир его озадачивает, кажется чуждым. Нет иллюзий, но нет и понимания, что конкретно он может сделать для этого мира. Антон Чигур – убийца, которого невозможно остановить, тоже живет по совести. Только по своей, у него свои принципы, он их соблюдает. Если кто-то стоит у него на пути – он убивает его. Без каких-либо исключений. Он может подкинуть монетку и пощадить человека, если тот угадает, какой стороной она смотрит вверх, но это только для тех, чья смерть не имеет решающего значения. Он порядочен – он пытается вернуть украденные деньги тем, у кого их украли. Чигур демоническая фигура, как и Судья в «Меридиане», более уязвимая, менее загадочная, но в результате также подводящая черту под всей историей.
Чигур – это непобедимая сила, против которой старый шериф ничего не может сделать. И не только потому что Чигур так хорош, а потому что он – только облик. Об этом противоборстве мало что можно сказать наверняка. Автор не спешит вводить сюда библейские символы, хотя их при желании можно увидеть. Автор не называет имен этих сил, но читатель чувствует их присутствие, чувствует мистику за пределами описываемой обыденности. Шериф чувствует присутствие Чигура, видит, что мир наполнен такими людьми, которые действуют жестоко, страшно и без всяких сожалений. Перебей их, и они в аду снова соберутся в банду.
Мосс – главный герой, он как бы между двух огней, он влезает в ситуацию, которая, как кажется, его не предполагала. Он спускается во тьму и берет оттуда ее часть – чемодан с деньгами. И тьма следует за ним, иначе никак. При этом он демонстрирует определенную человечность, о нем не скажешь, что он трус или подлец, он просто пилот, который приземлился не на тот аэродром. В тексте еще много микро-сюжетов, маленьких деталей, начинающих искрить смыслами именно тогда, когда перелистываешь последнюю страницу. Между всеми отрезками повествования образуется потрясающая связь. В такую небольшую книгу Маккарти сумел влить море мыслей.
Последний путь
И вот, человечество приходит к своему поражению. «Дорога». Совсем маленькая книжка, а текст напоминает набор заметок – местами поэтичных, задумчивых, вполне в духе Маккарти. Отец с сыном бредут по постапокалиптическому миру, где нет ходячих мертвецов, зомби, роботов, инопланетян. Нам даже не говорят, что именно случилось, но мы понимаем, что по миру шарахнуло что-то, уничтожившее и людей, и природу. Почти. Редкие выжившие бродят здесь как призраки, кучки побольше рыщут повсюду, не планируя ничего доброго для тех, на кого наткнуться.
Отец считает, что там, куда они с сыном продвигаются, будет лучше, чем здесь, хотя никаких гарантий нет. Пожалуй, среди всевозможных описаний того, как будут дневать люди в условиях апокалипсиса, это наиболее достоверное из тех, что я видел. И довольно страшное без всякой лишней фантастики. Одиночество, риск умереть просто с голоду или от простуды, некуда идти, а те люди, которые могут встретиться, представляют смертельную. Есть в книге действительно страшные сцены, хотя Маккарти совсем не старается запугать кого-нибудь излишней детальностью.
Всё произведение – мазками, зарисовками, намеками.
При всем уважении к автору, «Дорога» кажется просто перечислением заслуг Маккарти перед литературой, перечислением инструментария. Путь, поэзия окружающей среды, безнадежность, жестокость и честность. Остается впечатление, кто Пулицера ему дали не за конкретную вещь, а за всё, что было. Разумеется, Маккарти заслужил любые возможные награды за свой труд, но «Дорога» не имеет, на мой взгляд, сильных преимуществ перед прежними работами, она как тяжелый эпилог всего творческого мира автора. Это как бы его наблюдение – вот, ребята, как оно было («Меридиан»), как обстоит («Старики») и вот к чему мы, судя по всему, идем («Дорога»). Шериф, при всем желании, ничего не может поделать. Наркотики бы никто не продавал, если бы их не покупали. Старикам, людям, которые не знают, что это за мир такой вокруг стал, в этом мире не место. Уходи на пенсию, ты ничего не можешь. Или приди и получи пулю от Чигура. Здесь нет пристанища для стариков.
Мальчик, ведомый отцом, толком и не видел тот мир, который погиб. Ему не за что держаться, кроме как за любовь и доверие к отцу. Отец же держится только за сына. Отец не дает сыну погибнуть, а сын отцу – одичать, стать по-настоящему жестоким. Если не этот ребенок – суть завтрашнего дня, тогда что? Мы несем огонь. И знаете, при всем кажущемся пессимизме, Маккарти в своем литературном мире оставляет форточку открытой. Вернее, он вполне допускает, что в безжалостном мире, который в той или иной форме будет таким всегда, всегда будут и те, кто способен не только на разрушение или хотя бы на сомнение в том, что других путей нет.
На экране
Стоит сказать, что по «Старикам тут не место» поставлена очень добросовестная экранизация, я до нее добрался недавно, только после прочтения книги. Братья Коэны перенесли текст на экран, собрали замечательных актеров, всё сделали на высшем уровне. Только вот фильм может оставить зрителя в некотором недоумении своими поворотами. Текст исполняет неожиданные кульбиты, но потом автор их в достаточной мере оттеняет, давая понять, что ты на самом деле читаешь другую книгу, сынок. В фильме нет места для подобного заполнения, там важные монологи шерифа, например, даны пятнами. В любом случае не садитесь смотреть это кино как криминальный боевик, это другое! А так кино отличное. Хавьер Бардем просто прекрасен, ему досталась, пожалуй, самая сложная роль в этой истории, и он справился идеально.
В экранизацию «Дороги» заманили самого Вигго Мортинсена, что автоматически поставило картину на определенный уровень. Однако, час этого кино у меня еще впереди.
Много чего еще можно было бы сказать об этих книгах, их интересно обсуждать, но не хочется лишать удовольствия первооткрытия тех, кто еще не читал. Прочтите! Они небольшие (Меридиан побольше, о нем в другой статье), написаны без лишних затей, а удивительные флешбэки будут вспыхивать в голове еще много недель после прочтения. Да что там, это те тексты, которые остаются с тобой и в чем-то незаметно меняют тебя. Немного Меридиана зальется вам в кровь на всю оставшуюся дорогу. Впереди у меня «Пограничная трилогия» и надежда, что и другие произведения Маккарти будут изданы на русском языке.
Скрыться на время от безумия внешнего мира среди уютной зелени — мечта, сладкий сон... кошмар!
Что, если ты НИКОГДА не сможешь покинуть свою дачу?
Связи нет, дорога упирается в лес, соседи ведут себя странно, и лето — чёртово лето! — никак не кончается...
***
У «Вьюрков» редкая, необыкновенная композиция. Она настолько прихотлива, что необходимо прочитать больше половины романа только для того, чтобы убедиться – это действительно роман, а не сборник рассказов. И ведь структура произведения и принцип развития сюжета на самом виду! Дарья Бобылёва сделала из них… название.
Вьюрок – птичка? Ну да. Маленькая такая, вертлявая, из певчих воробьиных. А ещё катушка – тюрючок для ниток. Как полое веретено. Вот, самое оно и есть. Дальше проще, поскольку символика веретена и прядения знакома всем. Время, судьба, мировая ось, превращение, жертва… Много чего. А в псковских говорах веретено ещё и «злая баба». Но это так, к слову.
Представьте «Вьюрки» мотком пряжи на веретене. Ухватитесь за кончик нити и потяните. Крутится веретено, кружит, ложатся на землю кольца, петляет нить – а самого-то его и не видно. До самого конца. Кто главный герой? Кто злодей? В чём интрига? Тяните, дорогие читатели, да не спешите. Оцените мастерство пряхи – до чего нить хороша!
***
Четырнадцать рассказов до последнего прячут взаимосвязи, представляясь каждый наособицу. Нет даже обрамляющего. Какой-то Валерыч, какой-то Витёк, свихнувшиеся кто куда пенсионеры, истеричные мамаши, девочка – гот и паникёрша, даунёнок, алкоголики… Обычный дачно-пригородный зоопарк на выезде. Летний шанс расслабиться и коллективно побыть самими собой, без шпилек и галстуков.
При этом у каждого рассказа претенциозное, недвусмысленно направленное на создание строго определённой культурной аллюзии название. «Война котов и помидоров», «Близкие контакты на тринадцатой даче», «У страха глаза мотыльки»… Как вам такое? По-моему, несомненная игра с читательскими эрудицией и ожиданиями. Вот только для чего? Погружение в контекст или юмор? Мне кажется, что всё-таки юмор.
Новеллистическая конструкция настолько изящно сложена, что последние, наконец-то собирающие персонажей вместе рассказы кажутся неудачными. Увы, судьба у них такая. Чтобы нить шла надёжно и плавно, первые витки надо завязать, скрутить на веретене потуже, защемить. Не случайно история эпилога наматывается пусть и в другую сторону, но снова ладно.
***
Слог у Дарьи Бобылёвой ясный, правильный и гладкий, так и просится определение «классический». Читать приятно. А вот метод и жанр далеки от всяких стилизаций и простоты. Реализм, магический реализм, сюрреализм, неосюрреализм или вовсе литература абсурда? Мистика, ужасы, фантастика, пародия, притча? Я голосую за магический реализм и мистику.
Пожалуй, доходчивее и проще будет показать аналоги её стиля не в литературе, а в кинематографе. «Колыбельная» Юлиуша Махульского, «Полено» Яна Шванкмайера, «Люми» Владимира Брагина, «Бал вампиров» Романа Полански. Страшно и смешно, узнаваемо, серьёзно, мило и по-соседски, но почему-то горько. А ещё, в данном конкретном случае, всё очень по-женски: интриги, пересуды, любовь и отношения.
Топор да веретено – древняя пара. Только вот оба уже не те, что прежде. Мужики — что делец, что бездельник — нынче равно неумёхи, растяпы и алкоголики. Бабы, конечно, надулись от важности, взялись командовать. А как вновь на мужское суровое жизнь повернула, за голову схватились: топор такой мягкий стал, что голову поднять не может! С детства женским воспитанием заклевали.
***
Славянского фольклора в романе куда меньше, чем кажется. Названия есть: ведьма, оборотень, подменыш, игоша, водяной, русалки, кикимора, заложный мертвец, леший, полуденница. Только их почти никто не узнаёт, и веры в них у персонажей нет. Инопланетяне балуют, военные или полтергейст. Таким что в лоб, что по лбу. Нет веры – нет и силы. До последнего, пока жареный петух не клюнет.
С тем же успехом можно насобирать обрывков из современной хоррор-культуры. Никак не меньше получится: ожившие статуи, экстрасенсы, потусторонние звонки, каннибалы, зомби, нерожайки, дети с особенностями, пугала-убийцы, маньяки, озверевшие кошаки, занимательные подвалы и взбунтовавшаяся флора. Тоже суеверия, если разобраться, только Новейшего времени.
Во «Вьюрках» своя, изменённая логика. Закольцованы пространство и время, ограничены разум, чувства и реакции персонажей. Никто ничему особо не удивляется, многое тут же забывают. Мифология у Дарьи Бобылёвой тоже собственная. Новая, да на старый лад. Вот и дачный посёлок получился зачарованным, отделённым от всего остального мира, как чертоги Медной горы и терем Седого медведя. Заходите, гости дорогие, если не боитесь измениться и остаться здесь навсегда!
Первый DARKER в этом году уже здесь! Подводим итоги-2021, оцениваем ожидания-2022. Следуем традициям, в общем.
В этом номере:
— рассказ Дмитрия Костюкевича, выигравший «Чертову дюжину 2021», и интервью с автором; — итоги 2021 года по части кино, сериалов, литературы, музыки, комиксов, игр; — эксклюзивное интервью с экс-барабанщиком Scorpions Джо Уайменом; — рецензии на фильмы «Матрица: Воскрешение» и «Черная пятница», книги Джо Р. Лансдейла и Роберта Эйкмана, альбомы Volbeat и Hypocricy, мангу «Окаменелые грезы. Полное собрание рассказов Сатоси Кона», игру Five Nights at Freddy's: Security Breach; — переводы Теодоры Госс и Р. Мюррея Гилкриста; — гид по киношной франшизе «Крик» и не только!
Читать номер — здесь. Номер в базе Фантлаба — здесь.
В этот знаменательный день мы вспоминаем двух великих литераторов, которые жили и творили в разное время и в разных концах земного шара, но оказались объединены интересом к запредельному. Свой уникальный опыт соприкосновения с ним они транслировали в самой разной манере — это и трагическое повествование о ничтожности человека, и проза гротеска, и манифестация свободы и силы отдельной личности и человечества в целом.
Пражский оккультистНью-Йоркский визионер
Программный текст Густава Майринка"Голем" (его нет нужды пересказывать) в переводе Давида Выгодского — это практически идеальный пример предельной напряженности языка, при которой читатель наполняется восторгом от осознания: вот как можно рассказать о сне или о мимолетной встрече, не оставивших связных воспоминаний, но повлекших тревожную перемену настроения, а следом — и понимания своего места в мире.
Напряженные, хулиганские и трагичные гротески, притчи и иносказания Эдгара Аллана По, объединенные в сборник "Маска Красной Смерти", представлены в привычных отечественному читателю переводах Константина Бальмонта и Михаила Энгельгардта. И хотя советские переводы местами более точны и рельефны, именно язык и интонация нашего Серебряного Века лучше всего передают настроение XIX столетия, предчувствующего свой грядущий упадок, и романтика-одиночки, чьи грезы порой не столько поддерживают, сколько расщепляют его личность...
Переводы частично заново отредактированы.
Сборник замыкает статья К. Д. Бальмонта о жизни и творчестве великого американца.
ГолемМаска Красной Смерти
Каждое издание серии снабжено приятным бонусом — вступительной статьей доктора филологических наук, профессора РГГУ Александра Викторовича Маркова. Предисловия Маркова и других специалистов к книгам серии Horror Story как бы образуют единое растянутое во времени исследование, посвященное наиболее интересным аспектам классической "литературы ужасов". Александр Викторович пытается ответить на интереснейшие вопросы: насколько массовая литература конца XIX — начала ХХ века отражала или предвосхищала социокультурные перемены своей поры? насколько она отзывалась на достижения научно-технического прогресса? насколько оставалась при этом верной традициям Радклиф и Гофмана? насколько — и в каком ключе — повлиял на нее немой, а затем и звуковой кинематограф? какие специфические образы пришли в язык кино именно из "страшной прозы"?
Редакция надеется, что читателям вечной классики будет интересно искать ответы на эти вопросы вместе с нами!
Приятного прикосновения к запредельному!
Автор статьи от души благодарит переводчика Евгению Крутову за инфоповод.
облако тэгов
