Сегодня очередное отдельное издание "Серебряного копытца". Издательство "Советская Россия", которое иногда баловало читателей выпуском хорошо иллюстрированных книг. Самоуправство издательства выразилось в том, что на титуле под заглавием стоит "сказка" (а не "сказ") — ну так и в библиографии на Фантлабе бажовские сказы чаще всего как "рассказы" классифицированы. Художник — А.Коковкин. Годы выпуска: 1980 и 1990.

Отличия двух изданий: в 1990 году — малый формат (что на фото в сети не всегда очевидно), чёрный цвет шрифта на обложке и отсутствие одной полустраничной иллюстрации (шествие Мурёнки по снегу). Картинки в издании 1990 г. переданы, может быть, и поконтрастнее, но это как раз в замысел художника не входило — получилось огрубление и потеря оттенков.

Художник Коковкин на Фантлабе: https://fantlab.ru/art5714

Издание 1980 года на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition76129.

Издание 1990 года на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition257404.

Художник Коковкин не погружается в глубины бажовского смысла, не сравнивает Мурёнку с Ктулху, не помещает козлика на Луну. Но и оголтелого реализма не придерживается. У него иллюстрации в милой манере: чуть размыто, уютно, надёжно. На 1970-е годы пришёлся пик творчества Коковкина — период "застоя". А смотришь на его тёплые иллюстрации (и многие другие того же периода) и ассоциации появляются с "прекрасной эпохой" перед Первой мировой войной. Как у А.Блока: "Дождь мелкий, разговор неспешный, // Из-под цилиндра прядь волос, // Смех лёгкий и немножко грешный — // Ведь так при встречах повелось?".

Посмотрим ненапрягающие картинки к "Серебряному копытцу".

Коковкин — опытный мастер. Он знает цену заставкам и концовкам. Это элементы смысловые (вместе с обложкой). На обложке у художника — козлик Серебряное Копытце (герой, давший имя сказу). На титуле заставочка: девочка Дарёнка с кошкой Мурёнкой всматриваются в даль. А концовка: кошка Мурёнка убегает в эту даль с козликом. Так всё и было — Мурёнка связующее звено.

Подробно и традиционно решается тема завязки: представлением Коковани, сидящего на завалинке на фоне уральского пейзажа; представление крупным планом печальной Дарёнки в чужой семье; уход Дарёнки с Кокованей из чужой семьи.

Призрачный олень среди звёзд — это приём из тогдашней мультипликации, когда нужно было разграничить героя и образы из его рассказа (мультик про Умку сразу на ум приходит). Эти же звёздные олени были и у реалистичной Морковкиной, которая параллельно рисовала "Серебрянное копытце". Так что здесь у Коковкина сказочно-мультяшный элемент есть, а мистического (как у Митурича) — нет.

Кошка Мурёнка, которую вырезали из издания 1990 года малого формата, важна и по смыслу, и композиционно: вверху справа Дарёнка с Кокованей оглядываются на кошку, которая внизу слева. А кошка у Бажова идёт в лес параллельным курсом: в стороне и по снегу — художник так и нарисовал, раздробив пространство единой картинки.

Художник не рисует встречу козлика с Дарёнкой, а показывает игры козлика с кошкой Мурёнкой. Человек уже исключён из взаимоотношений сказочного козлика и реальной (пока ещё) кошки.

Хорошо зимняя сказка в такой манере получается. Очень красиво и опять-таки мягко вышла у художника эта сцена: изумлённые люди, замерев, наблюдают за чудом.

Думал, как обыграть фамилию художника (Коковкин) и прозвище персонажа (Кокованя). Ничего не придумал. Может, и вправду случайное совпадение.

Май Митурич — очень известный иллюстратор, чьё творчество не относится к реалистическому направлению графики (не считая нескольких первых книжек). Он мастер цветового пятна. И вот такой неформал в самом расцвете своих сил (в 1973 году) приложил руку к "Серебряному копытцу". Очень интересный опыт.

Скан обложки с "Озона" — я там и покупал это "Серебряное копытце". Наверное, это даже мой экземпляр и есть.

Май Митурич на Фантлабе:https://fantlab.ru/art3400.

Книга на Фантлабе:https://fantlab.ru/edition125257.

Пройдёмся по митуричевским картинкам. В интернет-сообществе "Детская книга" сканы книжки выложены (без обложки): https://kidpix.livejournal.com/1338352.html. Мои фотки, конечно, дают не совсем адекватное представление об иллюстрациях — часть сканов с этого сайта показываю.

Книжку открывает роскошный пейзаж. Зима, простор и горы. Так только Митурич умеет. При всей условности, кажется, что пейзаж рисован с натуры.

На самом деле, вряд ли это Уральские горы с натуры. С натуры Митурич много рисовал Тыву. Здесь мог просто применить навыки к другой местности. Но, как это в настоящем искусстве бывает, такой условный пейзаж с видом на какие-то горы — самый лучший и самый точный фон для бажовского сказа.

Вот здесь блистательная техника Митурича для жанровых зарисовок проявляется: все позы чёткие, все характеры раскрыты.

А ведь всё это какими-то толстыми линиями сделано, фигуры плоские, силуэты неправильные, выражения лиц, вроде бы, вообще не прорисованы. Будь это на холсте представлено на вернисаже — я бы первый плюнул. Но книжная графика такой может быть (а то и должна быть) — в книгах на тонких белых листах, наоборот, реалистичные картины немного инородно выглядят.

Сцена вечерних посиделок, когда Кокованя рассказывает про козлика.

Возможности техники Митурича не безграничны — спокойная бытовая сцена в его манере производит впечатление неумелого рисунка. Митурич это цветовым пятном пытается компенсировать.

Кокованя и Дарёнка собираются на зимовку. Вот тут Митурич в своей стихии: яркие сочные цветовые пятна — и многозначная картинка готова.

Важный сюжетный момент, который предыдущие рассмотренные нами иллюстраторы игнорировали. Кокованя кошку в лес на зиму брать не хотел. Мурёнку заперли дома (видать, мышей должно было до весны хватить). Но она вырвалась и бросилась вслед за компаньонами.

цитата

Как стали Кокованя с Дарёнкой из заводу выходить, слышат — собачонки что-то сильно забеспокоились. Такой лай да визг подняли, будто зверя на улицах увидали. Оглянулись, — а это Мурёнка серединой улицы бежит, от собак отбивается. Мурёнка к той поре поправилась. Большая да здоровая стала. Собачонки к ней и подступиться не смеют.

Вот крупным планом, как деревенские ("заводские") собаки преследуют Мурёнку.

Там у Бажова ещё много про то, как Мурёнка до лесу добиралась. Митурич это не рисуют — у других потом посмотрим.

Подготовку ко встрече с козликом Митурич не рисует. Он умело нагнетает атмосферу ожидания: идёт сплошной монотонный текст, только на правом поле — кусочек ночного леса и луна. Переворачиваем страницу — а там уже целый разворот занят иллюстрацией. И луна в левом поле — как будто мы взгляд перевели и окинули всю панораму. Здесь пейзаж уже фантастический: фигурка Дарёнки теряется на фоне мерцающего леса, козлик и Мурёнка выписывают совершенно невозможные кульбиты на крыше балагана (охотничьего домика).

Какое-то явное шаманство. А, видимо, это и хотел показать Митурич. Здесь очень важна третья страница обложки (в Интернете гуляют сканы книги без обложки). На завершающей книгу иллюстрации — козлик и Мурёнка выгибаются на фоне Луны или даже на самой Луне.

Вот крупным планом: козлик и Мурёнка на крыше (в присутствии свидетельницы — Дарёнки) и они же на Луне (после исчезновения из этого мира).

С Луной ассоциируется некое древнее мистическое чувство — вроде бы, и не ужас, но что-то головокружительное. Неземное, однозначно. В поп-рок-музыке это чувство удачно выражено в композиции "The Killing Moon" (группа "Echo"). Это такое современное западное чувство Луны. Обращение к корням: к шаманству древнего общества, понимающего лунный календарь (солнечный календарь для Запада — это уже Античность, науки, искусства, этика...).

У Бажова, конечно, прямо о лунном происхождении козлика и Мурёнки не сказано. В русских сказках вообще не припомню мотива прибытия/убытия духов с Луны/на Луну. Но в индейских и африканских мифах такой сюжет есть (духи попадают на Луну, и их застывшие фигуры — это и есть лунные пятна). Вон куда Митурич заглянул, вот как кошку Мурёнку классифицировал. А вместе с тем классифицировал и бажовские сказы — может, Бажов, это наш Лавкарт?

Вот такие смелые художественные эксперименты ставила "Детская литература" в начале 1970-х гг.

Мне в дошколятском детстве рисунки Митурича не запомнились: видимо, не было его книжек. Могу его оценивать только с сегодняшних отстранённых позиций взрослого человека. Знаю, что на какого-то ребёнка (скорее, уже здравомыслящего подростка) Митурич мог произвести отталкивающее впечатление. Но верю, что для большинства детей, которым посчастливилось с ним встретиться в удачный период открытия мира, Митурич границы этого мира расширил.

Отдельных изданий "Серебряного копытца" немало. Понятно, что сказ издавался для детей в формате тонкой книжки-картинки. По жанру — это не фантазийная волшебная сказка в чистом виде. Момент реализма, "были" у Бажова очень силён. Поэтому в советское время иллюстрации к сказам были в основном реалистичные.

Сегодня — цикл иллюстраций Т.Морковкиной. Центральное московское издательство "Малыш". Первое издание — 1979 года. Потом было несколько дополнительных тиражей. Книжка переиздана в 2016 году, есть в магазинах.

Художница Т.Морковкина есть на Фантлабе: https://fantlab.ru/art5713. Её "Серебрянок копытце" советских времён в базе имеется: https://fantlab.ru/edition76127. Современное переиздание тоже включено: https://fantlab.ru/edition198528.

В 2006 году издательство "Махаон" выпустило сборник сказов Бажова с иллюстрациями художника Мацыгина. Там в случае "Серебряного копытца" был удивительный по бесстыдству случай неприкрытого плагиата. Срисовано у Морковкиной — разоблачили это в Интернете очень быстро, что доказывает: картинки Морковкиной хорошо помнили.

В советское время явный плагиат был занятием опасным для репутации. Но и в советских изданиях "Серебряного копытца" у разных художников очень много общего в их самостоятельных циклах. Понятно, что они одни и те же сцены иллюстрируют в одном и том же стиле. Но бывали совпадения, когда сложно поверить, что они случайные. Есть советская книжка, в которой кажется, что художник следует не за текстом, а за иллюстрациями Морковкиной.

Эта книжка — позднейшая (1988 года) регионального издательства малоизвестного художника С.Рязанцева.

Художник С.Рязанцев представлен на Фантлабе: https://fantlab.ru/art11581. Но представлен как автор иллюстраций только к "Серебряному копытцу" (книга в базе тоже есть:https://fantlab.ru/edition129409).

Будем сравнивать рисунки. Главное помнить, что первая по времени издания (и, значит, по презумпции авторства) — книжка с иллюстрациями Т.Морковкиной.

Обложки. На них — козлик в лесу.Задаётся тема.

Первая иллюстрация — пейзаж, осень. Задаётся настроение.

Главная особенность иллюстраций Морковкиной: ракурс, вид почти везде сверху. Видимо, художница посчитала, что такой ракурс свойственен Уралу — как будто с горы смотришь. Интересная задумка, хотя в бажовских местах такой ракурс, как на картинках, получить сложно: там высокие горы очень пологие, а крутые — невысокие.

У Рязанцева ракурс привычный, изображение плоское.

У Морковкиной две сцены: Кокованя собирается за сироткой и Кокованя уводит сиротку. А вот сцены первой встречи — Дарёнка в чужой семье — у Морковкиной нет. Это очень редкий случай пропуска такой лакомой для иллюстратора сцены. Все удивились смелости художницы Морковкиной. Но вот почему-то точно такое же решение у художника Рязанцева. К чему бы это?

а) Кокованя распрашивает, где сиротки имеются.

б) Кокованя уводит Дарёнку к себе жить.

Описание хозяйственных забот у Бажова краткое. Дарёнка трудится, причём очень серьёзно для своих лет ("на шестом году")

На картинке у Морковкиной девочка кормит кур: вполне посильное и интересное занятие для пятилетнего ребёнка. Но это выдумка художницы — у Бажова про ухаживание за домашней живностью ничего нет (скорее всего, и живности у охотника нет). А у Рязанцева тоже кормление кур. Где он эту сцену взял? Не у Бажова, нет.

Беседуют вечером. Эту важную сцену — и с точки зрения укрепления связей между Кокованей и Дарёнкой, и с точки зрения повествования о козлике — отразила только Морковкина. Рязанцев самоустранился, он дал панораму зимней безлюдной деревни: типа сидят по домам, как все, и общаются.

У Морковкиной девочка выбегает к козлику без шубейки, но в красном сарафане. И у Рязанцева так же.

P.S.

Интересные параллели у Морковкиной и Рязанцева. Тут, конечно, не плагиат, но любопытная тема о заимствовании содержания картинок (а авторское право традиционно охраняет только форму, поэтому формально нарушений нет).

Настоящий плагиатор, который совершенно нагло произвёл полные заимствования у Морковкиной — это уже упоминавшийся Мацыгин в сборнике издательства "Махаон" (2006). У меня этого сборника нет, но вот здесь, например, фото в подтверждение плагиата:https://www.labirint.ru/books/135131/.

Сейчас мы плагиатора судить будем. Но у всякого должен быть адвокат — даже у такого чудовища как Мацыгин.

Так вот, адвокат нашёл смягчающее обстоятельство: у Мацыгина в сцене кормления кур кошка по иному изображена. Мурёнка не сидит на крылечке, а ловит мышей. Вот посмотрите сами, уважаемые присяжные:

И об этом сказано у Бажова!

цитата

Кокованя с утра на работу уходил, Дарёнка в избе прибирала, похлёбку да кашу варила, а кошка Мурёнка на охоту ходила — мышей ловила.

Так значит, читал Мацыгин Бажова! По Бажову рисовал!

Да, сложный случай. Мурёнка — этот вам не курица. Кто про Мурёнку правильно нарисовал, тот в бажовских мирах может на прощение надеяться.

Продолжаю показ иллюстрированных отдельных изданий бажовского сказа "Серебряное копытце".

Сегодня у меня примеры массовых недорогих изданий с нераскрученными художниками (художницами). Но картинки и там, и там оригинальные (авторские, как сейчас говорят). Одно издание — региональное советских времён, другое — центрального издательства наших дней. Вот они рядышком на фото.

Слева: Свердловск, Средне-Уральское книжное издательство, 1985 (худ. Т.Баданина); цена, между прочим, 5 копеек. Справа: Москва: Клевер, 2016 (худ. П.Понамарёва).

Средне-уральское издание 1985 есть на Фантлабе со сканами: https://fantlab.ru/edition217635. Отсканированы почти все иллюстрации в прекрасном качестве. Поскольку в книжке бумага газетная и печать не чёткая, я воспользуюсь фантлабовскими сканами (информация об издании предоставлена: Dm-c — спасибо ему за это)

Издание от "Клевера" 2016 года тоже представлено на Фантлабе: https://fantlab.ru/edition198776, но без иллюстраций. Значит, будут мои мутные фотки.

Обе художницы на Фантлабе упомянуты каждая в связи со своей бажовской книжкой — и всё.

Совсем разные манеры у художниц. Чувствуется, что между ними 30 лет пролегло. Но стиль-то у них один (по дихотомической классификации "не-реализм" называется). Будем картинки из двух изданий последовательно или даже параллельно смотреть: на контрасте.

Сюита иллюстраций содержит собственную концепцию. Уже на обложке эта концепция заявлена: изображён козлик Серебряное Копытце (это естественно), но рядом с ним — кошка Мурёнка. Никаких людей.

К 1985 году, когда все прочтения этого сказа Бажова были сделаны, дошла очередь и до раскрытия темы Мурёнки. Эта кошка будет на всех картинках (как во всех эпизодах она и у Бажова присутствует). Манера художницы симпатичная: всё такое сказочное, новогоднее (жаль, что все внутренние иллюстрации не в цвете). Требований к этнографическому реализму уже нет: природа и горы условные, но уральский пейзаж интуитивно узнаётся.

Главным героем козлик назначен — имеется его одиночный портрет на титульном листе. Уже чёрно-белый. Рога роскошные, раскидистые, но, как ни странно, ровно "пять веточек" (строго по Бажову: рога на "пять веток" отличительная черта этого козлика от промысловых косулей).

Как мы уже поняли из иллюстраций М.Успенской (https://fantlab.ru/blogarticle61667#), козлик должен быть маленьким, трогательным и волшебно-сказочным. Вот в этой книжке он, вроде бы, такой и есть.

Концепции всей сюиты в этом издании я не заметил. Но концепция не всегда и бывает: можно же просто иллюстрировать (макет есть, картинки по теме — уже хорошо).

Главный герой, вынесенный на обложку — тоже Серебряное Копытце.

Но это уже не совсем козлик. Скорее, взрослый козёл (буквальное прочтение охотничьего термина у Бажова). Но, понятно, лесной козёл ("не душной") — что-то вроде благородного оленя. На титульном листе помещены мощные рога — тоже от благородного оленя. Отростков я там больше пяти насчитал — ну правильно, тридцать лет прошло, веток добавилось.

Портрет козла на фоне пейзажа. Пейзаж горный, но эти горы больше воспоминание о Кавказе навевают.

Это смотрины — первая встреча Коковани с девочкой-сироткой. В чужой семье Дарёнке плохо — такова общая установка для иллюстратора.

В советском издании прекрасно общее настроение отображено.

Отличная графика. У такой художницы должно было быть большое будущее. Но на носу Перестройка...

Здесь современной художницей применён особый приём. Кинематографический принцип: отдельные кадры крупным планом, связь между которыми устанавливает сам зритель.

Приём интересный, а реализация не очень удачная — формально как-то получилось.

Примеры иллюстраций из двух изданий на сходный сюжет: Старик Кокованя с девочкой Дарёнкой.

Здесь квинтэссенция прочтения сказа разными художницами в разное время. У Баданиной (1985) всё лирично и камерно. У Понамарёвой (2016) всё очень прикольно. Чувство юмора спасает эти иллюстрации.

В советском издании сборы и путь в лес опущены, а в современном издании — опять демонстрация формализма как приёма: показаны собранные пожитки.

Дарёнка, находясь уже третий день одна в глухом лесу, сначала видит того самого козлика в окно, а потом и выходит к нему на улицу. Здесь картинки описательные: кульминация сюжета. Каждая художница в своей манере эти картинки и сделала. Интересно они в этом эпизоде кошку Мурёнку отображают.

В советском издании кошка просто присутствует (как она на каждой картинке в этом издании есть). Кошка поддерживает Дарёнку, которая уже начала грустить на третий-то день, брошенная одна в лесу. Даже когда кошка с козликом уже играет, ничто не предвещает, что верная Мурёнка может всех своих родных ради козлика бросить.

А вот в современном издании роль Мурёнки интересно обозначена: кошка начала превращаться в мистическое существо — каков размер и выгиб! И со стеной слияние — одни глаза горят.

Скоро кошка переметнётся к козлику и навсегда забудет Дарёнку. А самоцветы — так, отступное...

Здесь художницы разные сцены выбрали для отображения.

В советском издании дано этакое философское противостояние друг напротив друга людей и зверей.

От внешне эффектного момента салюта из-под копыт пришлось отказаться вообще (как это адекватно в чёрно-белом изображении передать?).

В современном издании традиционно решён вопрос: козёл на крыше в отсветах самоцветов. И волшебная ночь!

Вот такая у меня встреча двух книжек для детей получилась с разницей в тридцать лет.

Смиренно, пользуясь летним затишьем, представляю начало обзора коллекции иллюстраций этнографического направления.

На Урале П.Бажов с его сказами сопровождает человека с рождения. В Свердловске/Екатеринбурге особенно.

В советское время Средне-уральским книжным издательством выпускалось много книжек со сказами Бажова с иллюстрациями местных художников. В моём детстве они, конечно, присутствовали. Читал, рассматривал... Но не зачитывался — проза серьёзная, совсем маленьким детям тяжеловата будет. Да и чего читать? Кто у нас про Серебряное Копытце не знает?

Бажов вернулся ко мне в зрелом возврасте. Лет десять назад наткнулся в букинистическом магазине на бажовскую книжку из детства. Сначала и брать не хотел, но всё же купил. Ну а дальше участь моя была предрешена: началось собирание иллюстрированного Бажова (хорошо, что его всё же поменьше, чем Пушкина).

Я не только рассматривал картинки — перечитал все сказы. Был потрясён. Бажов — автор, конечно, не регионального уровня. Он точно входит в десятку лучших русских писателей.

Из Бажова на слуху "Хозяйка медной горы", но там целая трилогия (сказ "Малахитовая шкатулка" из этой трилогии) — и, в общем-то, истории не то чтобы мрачные, но яростные.

А вот "Серебряное копытце" — редкий у Бажова тип светлой истории с хорошим концом. По сути, это наша зимняя сказка, т.е. русская новогодняя история. Никак не удаётся у нас с официальной зимней сказкой определиться. В России зима — обычное дело, поэтому не можем из множества претендентов выбрать одну национальную историю. Но "Серебряное копытце" — явный фаворит на эту должность.

Сначала буду показывать отдельные издания этого сказа. А первая книжка — с иллюстрациями М.Успенской (художница на Фантлабе: https://fantlab.ru/art6326) — наиболее близкая по времени создания ко времени написания (всё в сталинские времена: сказ Бажовым написан в 1938 году, а проилллюстрирован Успенской в 1952 году).

На Фантлабе есть двухцветный вариант, изданный в массовой серии: https://fantlab.ru/edition129341). У меня — современное издание от "Речи" 2015 года, воспроизводящее цветное издание 1952 года. Современное издание есть на Фантлабе (https://fantlab.ru/edition147945). Подробности от издателя тут и тут. Это издание — выдающееся по полиграфии и чувству вкуса.

Фото под углом — попытка показать тиснение переплёта (видно) и блестящую переливающуюся надпись (не видно).

Давайте посмотрим картинки. Я не смог сделать отбор — лишних иллюстраций нет. К тому же, нам надо по сюжету пройтись — подробные иллюстрации будут уместны.

Силуэт козлика, именем которого сказ назван, помещён на форзацах (разные позы на переднем и заднем форзацах).

Портрет козлика Серебряное Копытце — очень сложный для иллюстраторов. Даже дискуссии заочные ведутся. В тексте сказа его на местный манер называют козлом. Даже героиня — маленькая девочка — поначалу путает его с домашней бородатой скотиной.

цитата

— Дедо, а он душнóй?

Кокованя даже рассердился:

— Какой же душнóй! Это домашние козлы такие бывают, а лесной козел, он лесом и пахнет.

Ладно, выясняем дальше. У козлика особенные рожки: "У простых козлов на две веточки, а у него на пять веток". На Урале водятся только косули (по крайней мере, в бажовских местах) — у косулей, действительно, только две ветки рогов. Тогда наш козлик олень? На Урале оленей никогда не было. Вот и получается, что это мифологический для здешних мест зверь — типа единорога.

Поэтому нельзя всерьёз обсуждать, как бы нам реалистично нарисовать козлика. Надо рисовать козлика из сказки. Какие-то черты у него реалистичные: "травой да листом кормится", шёрстка "летом буренькая... а зимой серенькая". Но есть и фантастические черты: он взрослый (пять веточек в рогах!), но

цитата

"ростом козел не выше стола, ножки тоненькие, головка легонькая".

Наверное, рост у копытных по холке меряют, так что 75 см в холке, не считая шею, голову и рога. Не карликовый олень, конечно, но всё равно очень и очень небольшой. По описанию козлик Серебряное Копытце — трогательный и хрупкий. Потом выяснится, что и нрав у него игривый. Успенская его нарисовала очень точно!

Действие у Бажова, как правило, происходит в рабочих посёлках (т.е. жители занимаются не сельским хозяйством, а работают на приисках или на фабриках) — главный герой "жил в заводе". Быт от деревенского отличался мало (сами жители в статусе "заводских крестьян"). Сейчас это всё или разрослось в городки, или вернулось к статусу деревень. Время действия "Серебряного копытца" — до отмены крепостного права (есть ссылки на "барскую рукодельню", куда отдали старших сироток).

У Успенской на картинке — скопление деревенских построек. Нищета торжествует. Нищета у Бажова есть (в сказах про дореволюционную эпоху). Но я не могу отделаться от мысли, что иллюстраторы позднесталинской эпохи рисуют с натуры послевоенную советскую деревню (было такое в иллюстрациях Л.Тимошенко к "Онегину": https://fantlab.ru/blogarticle53647). А вот ландшафт не меняется — горизонт с низкими горными хребтами соответствует обычному виду бажовских мест.

Одинокий старик по прозвищу Кокованя — охотник и (золото)добытчик — берёт к себе девочку-сироту ("по шестому году") по имени Дарёнка (от Дарьи), которая живёт у чужих людей нахлебницей.

цитата

Девчоночка маленькая, и кошка маленькая и до того худая да ободранная, что редко кто такую в избу пустит. Девчоночка эту кошку гладит, а она до того звонко мурлычет, что по всей избе слышно.

Кошка Муренка — единственная радость сиротки тоже отправляется жить к Коковане.

цитата

Вот и повел Кокованя сиротку к себе жить. Сам большой да бородатый, а она махонькая и носишко пуговкой. Идут по улице, и кошчонка ободранная за ними попрыгивает.

Бажов природу не описывает, но все художники с удовольствием рисуют осень и зиму. Чувствуют, что природа — главный персонаж. В бажовских местах (Сысерть, Екатеринбург) Уральские горы невысокие, ландшафт ровный, но горизонт постоянно ограничен (долго-долго, куда не погляди, тянется какой-нибудь хребет, потом плавно идёт на убыль, а там уж и новый начинается). Резкие перепады ландшафта и швейцарские виды (скала и озеро) тоже, конечно, встречаются. Такие ландшафты художникам нравятся (в одной картинке перепады эффектно смотрятся). Таким часто уральский пейзаж и предстаёт в иллюстрациях к бажовским сказам, но это не пейзаж самих сказов.

А вот Успенская опять очень точно показывает именно бажовский пейзаж. Лиственные деревья — потому что вблизи жилья (сосну извели на строительство; а сплошь ели будут в глухом лесу, куда уйдёт Кокованя зимой). Видно, как Кокованя поднимается на крутую горку, но на горизонте — ровные горные хребты.

У местных краеведов есть большая претензия к иллюстраторам Бажова насчёт обуви — они не устают подчёркивать, что уральские заводские крестьяне носили сапоги, а не лапти. Так что по этому пункту краеведы Успенскую бы забраковали: у неё Кокованя в лаптях. Я думаю, за точной этнографией гнаться не стоит — сказы Бажова местечковый уровень давно переросли, а детали могут утопить весь замысел художника. Да и было бы чем гордиться: драли этих "заводских" похлеще, чем "лапотников" (о чём Бажов и пишет часто в других сказах). Я уж не говорю о том, что грубые сапожищи-то, чай, не в Лондоне тачали. Может, Коковане уже не нужно самоутверждаться через сапоги, и он удобные лапти выбрал...

Дарёнка загорелась мечтой увидеть козлика. Почему он Серебряное Копытце?

цитата

— Тот козел особенный. У него на правой передней ноге серебряное копытце. В каком месте топнет этим копытцем-там и появится дорогой камень. Раз топнет — один камень, два топнет — два камня, а где ножкой бить станет — там груда дорогих камней.

Кокованя на всю зиму уходит в лес на охоту. Дарёнка упросила взять её с собой. А Мурёнка сама увязалась.

цитата

Пошли Кокованя с Даренкой. Все соседи дивуются:

— Из ума выжился старик! Такую маленькую девчонку в лес зимой повел!

Кокованя ушёл в завод за лошадью и пропал на три дня. Дарёнка одна в глухом лесу. Тревога нарастает. Ей (и кошке) является Серебряное Копытце.

Кошка играет с козликом (но Успенская это не рисует). Козлик запрыгивает на крышу и бьёт копытом.

цитата

К этой поре как раз Кокованя и вернулся. Узнать своего балагана не может. Весь он как ворох дорогих камней стал. Так и горит-переливается разными огнями. Наверху козел стоит — и все бьет да бьет серебряным копытцем, а камни сыплются да сыплются.

Вот он — настоящий новогодний фейерверк! Хотя Успенская его сдержанно — реалистично — рисует.

Кокованя успел нагрести полшапки камней. А наутро камни с крыши пропали (в шапке остались).

цитата

Все бы хорошо, да Муренки жалко. Больше ее так и не видали, да и Серебряное копытце тоже не показался.

Хорошее сопровождение текста у Успенской получилось.

А вот линию кошки Мурёнки художница не отразила (хотя кошку нарисовала, конечно). Вроде бы, история про кошку — всего лишь бытовая черта рассказа. Но уж очень настойчиво Бажов к Мурёнке постоянно возвращается. Роль кошки и в истории с чудом немаленькая.

цитата

Наверху козел стоит — и все бьет да бьет серебряным копытцем, а камни сыплются да сыплются. Вдруг Муренка скок туда же. Встала рядом с козлом, громко мяукнула, и ни Мурёнки, ни Серебряного копытца не стало.

Глубокомысленные комментаторы видят в Мурёнке какое-то мистическое начало. Поэтому, видимо, в реалистичный цикл у Успенской такая кошка и не вписалась. Ну ладно, другие художники восполнят этот пробел.

Очень идёт Бажову реалистичный стиль иллюстраций. Только Успенская недолго продержалась в традиции реализма. Она выработала свою собственную графическую манеру — и известна более по этой, достаточно узнаваемой, манере. Спустя более чем 20 лет Успенская создала новые рисунки к сказам Бажова, в том числе и к Серебряному копытцу. Массовое издание "Детской литературы" в сериях "Мои первые книжки" (1974) и "Читаем сами" (1976). На Фантлабе оба издания есть: https://fantlab.ru/edition108697; https://fantlab.ru/edition249055. Рисунки, кстати, немного отличаются. У меня — издание 1976 года в серии "Читаем сами".

При сравнивании двух вариантов иллюстраций, второй вариант (1974-1976) не нравится никому. Обвиняют позднюю манеру Успенской, но это неправильно.

Эта поздняя манера отлично подходит для детской иллюстрации. Это похоже на манеру любимого детишками Е.Монина, а глубже здесь угадывается молодой Лебедев из 1920-х гг., когда он первоначальные книжки Маршака иллюстрировал ("Мороженое", в первую очередь — см. https://fantlab.ru/edition162372). Бажов, иллюстрированный в такой манере, был бы большой удачей. Но почему-то во второй раз рисунки у Успенской получились вялыми. А ещё хуже, что ключевые моменты не отобразились в этом втором цикле. Необъяснимо...

А начиналось-то как хорошо: какие внутренние страницы обложки (квази-форзацы)! В книжке два сказа, и герои двух этих разных сказов идут навстречу друг другу (Кокованя с Дарёнкой — слева).

Но дальше выдумка иссякла. Вот тема Коковани и Дарёнки:

В этом варианте Кокованя согбенный дряхлый старик. Он, конечно, стал трогательнее выглядеть. Художница вроде бы подчеркнула характер Коковани (по словам Бажова, Кокованя "старик весёлый и ласковый") — но этот спокойный характер не от дряхлости ведь, а от уверенности свободного промышленника (внутренне свободного).

Ещё нарисована сцена встречи Дарёнки и козлика.

Концовка связана с сюжетом.

Вот и всё. Что-то не захотела Успенская по новому перерисовывать "Серебряное копытце". Будем дальше смотреть, как другие художники управились с "Серебряным копытцем" — редким примером этнографической сказки, гармонично вошедшей в большую русскую литературу.

UPD

Был, оказывается у М.Успенской промежуточный вариант. Сборник "Живинка в деле", изданный Детгизом в 1959 (пока на Фантлабе нет — подал заявку). У меня вот такой сильно потрёпанный экземпляр.

Цветных иллюстраций там немного, но к "Серебряному копытцу" есть аж на фронтисписе. Изображена Дарёнка, из дверей смотрящая на козлика. Ракурс иной, чем в книге 1952 года. Манера уже не такая строго реалистичная. А главное: козлик с Мурёнкой изображён! Почувствовала художница значение кошки в этом сказе...

А ещё в издании 1959 года форзац, интересный для понимания эволюции Успенской. Там тоже есть козлик и Мурёнка, но они уже нарисованы в той условной манере, которая характерна будет для всех рисунков поздней Успенской. Это переходный момент, который всегда интересно наблюдать у художников, меняющих свою манеру.

У меня этот сборник в неважном состоянии, поэтому сканы иллюстраций брал с сайта Музея детской книги (https://kid-book-museum.livejournal.com/9...).