Интервью с Наталией Осояну

Команда Booktran хотела бы ближе познакомить поклонников книг Брендона Сандерсона с Наталией Осояну – переводчицей на русский язык основных и любимых циклов автора. Наталия согласилась дать нам небольшое интервью.

Наталия, прежде всего, хотим сказать вам спасибо за титаническую проделанную работу. Благодаря вам и издательству «Азбука» Сандерсон наконец-то официально издается в России. Несколько последних лет наша команда активно продвигала этого автора, и вот наша мечта осуществилась.

Расскажите, как получилось, что вы примерили на себя профессию переводчика? Вы ведь еще и автор; что больше по душе: писать или переводить? Кем себя считаете на данный момент, переводчиком или все же в первую очередь писателем?

С переводами в моей жизни связано многое, и это не только переводы фантастических произведений. В 1998 году я перевела известную балладу The Cruel Sister и представила результат на республиканской олимпиаде по русскому языку, где заняла третье место. Увы, перевод потерялся. В сущности, странная вышла история — ведь переводить стихи я не люблю.

А в 2001 году обстоятельства сложились так, что я перевела (бесплатно) для кишинёвской ассоциации больных мышечной дистрофией мемуары датчанина Эвальда Крога — очень сильного духом человека, которому тяжёлая болезнь не помешала жить во всех смыслах полноценной жизнью. Книгу, к сожалению, не издали, но распечатка пошла по рукам и, надеюсь, кому-то помогла. Потом я много занималась техническими переводами, участвовала пару раз в деловых переговорах, о чём вспоминаю с содроганием. К переводам художественных текстов всерьёз обратилась в 2012 году (до этого было несколько неудачных попыток), а ещё через полтора года всё завертелось, да так, что хоть мне в равной степени нравится и писать, и переводить (как выяснилось, эти два занятия гармонично дополняют друг друга), в настоящее время я скорее переводчик, чем писатель. По крайней мере, число переведённых мною книг превосходит число написанных, хоть по количеству томов считай, хоть в авторских листах.

Какое произведение вы перевели в самый первый раз и довольны ли теперь тем, что получилось? Тот же вопрос по первому написанному произведению.

Первые переводы я упомянула выше, а первый рассказ нигде не публиковался и не был выложен в интернет. Теперь я ими недовольна, но ни о чём не жалею — в тот период я бОльшего сделать просто не смогла бы.

Каких авторов, кроме Сандерсона, вы переводили? Кого понравилось переводить больше? Кого было переводить труднее всего? Есть ли перевод, которым вы гордитесь?

Адам Робертс, Кэтрин Валенте, Дэн Симмонс, Филлис Эйзенштейн, Уолтер Йон Уильямс. У последних трёх авторов я переводила рассказы (в случае Симмонса — скорее, повесть) из сборника «Песни Умирающей Земли». У каждого текста свои особенности: один автор любит витиеватые фразы и многоступенчатые метафоры, у другого чуть ли не на каждой странице спрятана цитата или отсылка к какому-нибудь известному произведению, третий виртуозно играет словами… Каждый из этих переводов в определённый момент казался самым интересным и одновременно самым трудным. И они все нравятся одинаково — за тексты, которые по каким-то причинам не нравятся, я не берусь.

Гордиться своей работой вредно для здоровья, её лучше просто любить.

Как вы сами относитесь к творчеству Сандерсона с позиции читателя? Читали ли вы его другие произведения, помимо тех, что переводили? Считаете ли вы себя фанатом автора?

Я читала многое, но не всё. Первым романом Сандерсона, с которым я ознакомилась, был «Город богов» (Elantris). Потом в 2009 году я с интересом прочитала «Пепел и сталь» в издании от ЭКСМО и, как все, ждала продолжения на русском языке. Кто бы мне сказал тогда, к чему всё придёт в итоге…

Мне нравятся его истории и его герои, сочетание увлекательных приключений и мудрых идей, а ещё — то, как он работает над собой в плане писательского мастерства. Перевод романа можно сравнить с разборкой и последующей сборкой сложной машины, и этот процесс непременно сопровождается изучением деталей и способов их функционирования, скажем так. Если в «Рождённом туманом» есть слабые места — они не редкость, когда молодой автор экспериментирует с жанром, — то «Путь королей» и «Слова сияния» — машины со сложным и необычайно интересным внутренним устройством, сделанные с любовью и безупречно отлаженные.

И да, Сандерсон относится к числу тех писателей, по поводу которых я могу сказать, что являюсь фанатом их творчества.

Какие авторы, книги или жанры у вас любимые? Что читаете сейчас? Зарубежных авторов предпочитаете читать в оригинале или в переводе? Есть ли автор, которого вы бы очень хотели перевести?

Выделить любимые книги сложно, их слишком много. Если говорить о тех, которые в своё время на меня очень сильно повлияли (и влияют), то это «Дюна» Френка Херберта, «Князь света» Роджера Желязны и «Нова» Сэмюэля Дилэни; из фэнтези — «Хоббит» Дж.Р.Р. Толкиена, и я до сих пор предпочитаю его «Властелину колец». Из того, что было прочитано в последний год и очень понравилось, можно назвать роман Кэтрин Валенте Radiance, первую книгу нового цикла Йена Макдональда Luna: New Moon, геополитическое фэнтези Сета Дикинсона The Traitor Baru Cormorant, дарк-фэнтези Майкла Флетчера Beyond Redemption, космический триллер-детектив-НФ Питера Ф. Гамильтона Great North Road… и я точно что-то забыла. Что касается любимых авторов, то могу назвать, например, Гая Г.Кея, Нила Геймана, Патрицию Маккиллип. Любимого жанра, как вы можете видеть, нет; я читаю практически всё подряд.

Зарубежных авторов читаю чаще в оригинале, но иногда и в переводе; в моей библиотеке есть некоторые книги и в том, и в другом варианте.

Не отказалась бы перевести, например, другие романы Валенте для взрослых читателей, произведения Софии Саматар, Патриции Маккиллип… а может быть и что-то совсем не похожее ни на один из уже переведённых текстов, чтобы узнать, справлюсь ли я.

Какие у вас хобби? Как проводите свободное время? Какая у вас любимая музыка? Есть ли у вас жизненный девиз?

Всегда хотела научиться хорошо рисовать, но для полноценных занятий нет времени (и да, у меня, как правило, вообще нет свободного времени). Поэтому моё хобби — модные нынче раскраски для взрослых и то, что известно под названиями дзентангл, дзендудл, дзенарт… в общем, как говорит моя френдесса, дзенкаракули.

Любимая музыка меняется постоянно. В последние месяцы это Бет Харт и Джо Бонамасса, вместе и по отдельности; также часто слушаю джаз, но я не знаток этого направления. Через год, возможно, буду слушать что-то другое. Впрочем, одно могу сказать наверняка: слушала и буду слушать «Мельницу» и Хелавису. Это любовь навсегда.

О девизе я как-то не задумывалась, но, если уж на то пошло, известная фраза «делай, что должно, и будь, что будет» вполне годится на эту роль.

Если нужно сравнить себя с животным, кто вы и почему?

Маргай. Длиннохвостая тропическая кошка с цепкими лапами, которая почти всю жизнь проводит на деревьях. Похож на оцелота, но меньше размером. Уже не помню, с чего всё началось, но как-то я сроднилась с образом этого зверя.

Как вы относитесь к любительским группам переводчиков и их деятельности?

С безграничным удивлением, потому что я не могу работать в соавторстве и попросту не понимаю — как? Как у вас получается? В чём секрет?!..

Предварительно вы читаете произведение от начала до конца или сразу приступаете к процессу перевода, еще не зная, чем закончится книга? Как вылавливаете «блох», заскочивших в перевод? Что делать, чтобы не замыливался глаз?

Я стараюсь читать произведение от начала до конца, чтобы избежать смысловых ошибок, связанных с непониманием отдельных деталей, которые в тексте раскрываются, быть может, в самом конце. То же самое относится к циклам, но тут уж надо учитывать конкретные обстоятельства — они могут быть слишком большими или попросту незаконченными.

Стандартные «блохи» вылавливаются путём перечитывания с другого носителя. Тексты поменьше можно распечатать, но переход с компьютера на планшет или ридер тоже годится. Ещё я читаю вслух (если никто не слышит).

Чтобы не замыливался глаз, текст надо на некоторое время отложить, потом перечитать снова.

Это всё, как мне кажется, совершенно обычные правила. Но «блохи», к сожалению, хитрые твари, и время от времени всё равно пробираются в текст. Борьба с ними, как и с Мировым злом, бесконечна.

Бывает ли такое, что иногда возникает искушение подправить авторский текст, когда попадается явная ошибка или шероховатость стиля? Что делаете в таких случаях?

Ошибки бывают разными. Одни можно исправить, другие — нет. Каждый случай индивидуален. Например, если ошибается персонаж, это вполне может быть задумкой автора, чтобы показать, быть может, неграмотность героя, хитрость или душевное волнение во время каких-то событий. Разумеется, такое трогать нельзя.

Что касается «шероховатостей стиля», то всё зависит от того, что ими считать. Я перевожу стандартное английское said по-разному, чтобы избежать повторов, но это общепринятая практика. А вот если у Сандерсона персонажи [слишком] часто бровями играют, то что тут изменишь? Это фича, а не баг.

Может быть, в памяти остались какие-то интересные или забавные моменты из переводов? Пожалуйста, поделитесь парочкой запомнившихся.

Остались, да. С каждым переводом связано что-то забавное. Когда редактор «ККФ» принимала решение, брать ли меня в команду переводчиков, она предложила выбрать один из оставшихся рассказов в сборнике «Песни Умирающей Земли». Подразумевалось, что нужно выбрать — и всё. А я не поняла, и за три выходных дня сразу же перевела «Абризонд» Уильямса… Перевод понравился, и в итоге Уильямсом моё участие в «Песнях» не ограничилось. Переводя роман Кэтрин Валенте «Сказки сироты: В ночном саду», я пала жертвой ложного друга переводчика — prelude, и редактор в примечании намекнула, что не все значения этого слова применимы к сказочному тексту (и лучше перевести его как «предисловие»). Ну и, наконец, в отсканированную версию «The Way of Kings» вкралась ошибка, как это нередко бывает, и свиньи (hogs) превратились в собак (dogs). Я была в полной растерянности, пока не сообразила заглянуть в саму книгу. Впрочем, на фоне буресвета такое вряд ли бы заметили.

Исходя из вашего опыта, насколько велик вклад редактора в конечный текст? За кем остается последнее слово?

Всё зависит от текста и от редактора. В идеальном варианте текст дают на вычитку после редактуры, и тогда уж последнее слово остаётся за корректором.

Что бы вы посоветовали тем, кто только пытается набить руку в переводческом или писательском ремесле?

Никаких открытий я в этой области не сделаю, все советы простые и универсальные. Практиковаться как можно больше. Читать хорошие книги, написанные мастерами стиля. Читать научную литературу по переводами писательскому мастерству. И то, и другое делать вдумчиво и не спеша. Учиться, учиться и ещё раз учиться.

С какими проблемами вы сталкивались при работе над переводами Сандерсона? Есть ли у вас связь с самим автором или его агентами? Если да, то приходилось ли вам обращаться к ним за какими-то спойлерными сведениями, чтобы правильнее перевести тот или иной термин?

С автором напрямую я не связывалась, но мне очень помог его ассистент Питер Альстром. Проблем было немало. Например, принадлежность ряда действующих лиц к женскому или мужскому полу — её не всегда можно угадать по контексту, и если мне казалось, что это важно, я спрашивала. Разные тонкости и мелочи, на часть из которых, возможно, никто бы никогда не обратил внимания. Но есть и весьма заметные вещи. Например, благодаря Питеру выяснилось, что растение под названием терновник на Рошаре не растёт, и потому Blackthorn стал Чёрным Шипом. Далее, профессию Лирина не следует переводить как «хирург», потому что он не хирург. В нашем мире он бы назывался «семейным врачом» или, в крайнем случае, фельдшером; в англоязычной среде разделение медицинских профессий на surgeon и physician имеет довольно долгую историю, да к тому же существовали там и barber surgeons — цирюльники, которые могли выполнять несложные медицинские процедуры. В моём переводе Лирин стал лекарем. К каким-то серьёзным спойлерам наш с Питером обмен электронными письмами не привёл. Возможно, я не те вопросы задавала.

Составные словечки Сандерсона – его фирменный стиль и большая головная боль для любого переводчика. Как вам удавалось с ними справляться? Хватит ли сил на будущие книги, ведь основные циклы растянутся еще лет на двадцать?

Часть сандерсонизмов в моём переводе имеет составную форму, близкую к оригиналу, но есть и те, которые пришлось преобразовать в словосочетания или слова с единственным корнем. Я принимала решение по каждому случаю отдельно, оценивая смысловую точность и благозвучность. Иногда перевод давался легко, но над некоторыми терминами пришлось поломать голову.

«Хватит ли сил…» — надеюсь, что да.

При работе над «Архивом штормсвета» (до официального выхода цикла Booktran придерживается устоявшегося названия) заглядывали ли вы в существующие переводы– «Обреченное королевство» от Вироховского и «Слова сияния» от нашей команды? Если да, помогли ли они вам? Как вы относитесь к расхожему мнению, что при новом переводе издательство стремится сделать его как можно более непохожим на существующий?

Начну с конца: нет, это расхожее мнение не соответствует истине, потому что никто и никогда не поручал мне сделать «как можно более не похожий перевод». Мне поручили сделать перевод, подразумевая, что он должен быть качественным, и я сделала всё возможное, чтобы оправдать доверие.

В существующие переводы я заглядывала из любопытства. Но в первый раз я прочитала эти романы в оригинале и у меня, конечно же, сложились определённые варианты переводов основных сандерсонизмов, большую часть из которых я впоследствии и применила. Мне интересно было сравнить свои варианты с чужими, и кое-что я в итоге действительно позаимствовала. Но мало.

Я не хочу сказать, что другие варианты хуже. Они просто ДРУГИЕ. Вполне понимаю тех, кто прочитал «Обречённое королевство», поставил 9-10 баллов и просто не видит смысла в пере-переводе как таковом. Это нормально. Я, однако, отношусь к тем, кто спокойно воспринимает многообразие переводов. В моей библиотеке есть «Хоббит» в переводе Рахмановой и в переводе Степанова и Каменкович. «Звёздная пыль» в переводе Екимовой и в переводе Комаринец. «Задверье» и «Американские боги» — также в двух изданиях. У каждого перевода есть свои достоинства и недостатки, и все они разные. Помимо названных можно привести в пример, допустим, переводы Шекспира или «Алисы в Стране Чудес», которые местами вообще могут показаться отрывками из разных произведений. И это естественно, потому что язык не ограничивается совокупностью слов. Будь оно так, уже существовали бы автоматические переводчики.

Стиль Сандерсона не настолько прост, чтобы допускать единственное, раз и навсегда определённое толкование написанного. И дело не только в сандерсонизмах.

Да, у меня свой взгляд на вещи. Да, я перевела эти романы не так, как их перевели до меня. Всё просто: я так вижу.

И, право слово, даже не знаю, что тут добавить.

Так сложилось, что оба основных цикла Сандерсона – «Рожденный туманом» и «Архив штормсвета» – начинали и бросали другие издательства. В новых переводах многие термины меняются, отчего разгораются жаркие споры. Как вы относитесь к критике? Сильно ли вас задевают мнения несогласных? Почему во время «пьютерной войны» вы активно и четко аргументировали свою позицию в теме Сандерсона на сайте fantlab.ru, а когда началась «шторм/буря в стакане», предпочли уйти с сайта и закрыть свою колонку?

К конструктивной критике я отношусь положительно и прислушиваюсь к ней. Но ключевое слово — «конструктивный». Во время «пьютерной войны» я изложила свою позицию, и потом меня активно убеждали в том, что даже если пьютер и правильный вариант, у свинца, дескать, коннотации с точки зрения русского языка точнее — «свинцовая рука», «свинцовая тяжесть» и т.д. В итоге оба враждующих лагеря остались при своих интересах. Что тут конструктивного?..

А в «буресветной войне» всё пошло ещё круче. Обсуждение на первой же странице свелось к отсутствию вкуса у переводчика, а это полемический приём из той же оперы, что и классическое «давно ли вы перестали пить коньяк по утрам?» Такая дискуссия сразу же показалась мне бессмысленной.

Вот я и ушла.

В связи с переводческими решениями в «Пути королей» вы заранее порекомендовали участникам «пьютерной войны» как следует наточить копья. Так вышло, что весь удар принял на себя Буресвет. Пожалуйста, расскажите, почему вы перевели этот термин именно так. Наверняка, хватает и других изменений. Может быть, поделитесь какими-нибудь из них? Например, очень интересно, как вы перевели названия орденов Сияющих.

Разумеется, я понимала, что напрашиваюсь на скандал, когда выбирала между «штормсветом» и «буресветом». Это был небыстрый процесс, я взвешивала все «за» и «против», и даже перевела, наверное, два или три листа, придерживаясь существующей терминологии… Потом поняла, что дальше так не смогу.

Как я уже сказала, у меня своё видение этого цикла и его специфической терминологии. Кстати говоря, общий список имён и терминов в «Архиве сами-знаете-какого света» занимает 22 (двадцать две) страницы. Сколько из них следовало оставить как было, а сколько — перевести заново?.. Если бы речь шла о переводе второго (пятого, десятого) тома в цикле, который выпускает одно и то же издательство, я бы во всём следовала решениям того, кто переводил первый том. Но цикл начали издавать с начала. Я сделала всё по-своему, как мне нравилось.

Highstorm как природное явление стал «великой бурей». И уже отсюда возник «буресвет», а Stormfather стал Буреотцом. «Шторм» как понятие в земных реалиях относится к морю, а известное многим «штормовое предупреждение» — это предупреждение об особой разновидности бури. То есть, я расцениваю бурю как базовое понятие. Родовое понятие, если хотите. То, которое может подразделяться на разные виды: снежная буря, песчаная буря, пыльная, простая, сильная… и — для Рошара — великая, которая страшнее всех прочих.

Да, изменений хватает — если говорить о «буре», то существуют, помимо «буресвета» и «Буреотца», ещё и многочисленные производные ругательства. Как они звучат, вы увидите, когда книга выйдет из печати. Остальные переводческие решения я оглашать не буду, потому что в отрыве от текста их обсуждать бессмысленно.

Над каким переводом вы сейчас работаете, что в планах (если не секрет)? Продвигается ли написание собственных книг? Поклонников очень волнует, будет ли закончена трилогия «Дети Великого шторма», и если да, то когда. Пожалуйста, поделитесь самой свежей информацией по этому вопросу.

Я приняла решение сообщать о новых переводах только после их окончания. Могу лишь сказать, что перевожу произведение с детективной составляющей, и оно очень интересное. Каждая новая книга чем-то меня удивляет, и эта не стала исключением.

Написание собственных книг продвигается очень медленно; помимо переводов, у меня есть ещё и основная работа в университете. Трилогия будет закончена. Я помню, что дала слово, и обязательно сдержу его.

На какой вопрос вам самой хотелось бы ответить, но вам его никогда не задают?

Это практически хлопок одной ладони: на вопрос, который мне никогда не задают.

И напоследок, мини-блиц: короткие вопросы, короткие ответы.

• Принять силу Разрушителя или Охранителя?

Обе.

• Пойти в разведку с Кельсером или с Хойдом?

С Кельсером.

• Захоронить свои кости или доверить их кандра?

Доверить кандра.

• Каким туманщиком стать?

Любым.

• В какой стране Рошара жить?

В Харбранте, хотя побывать хотелось бы почти везде.

• Каладин или Адолин?

Каладин.

• В повозке, которую тянут чуллы, или верхом на ришадиуме?

Пешком (от Абамабара до Уритиру).

• Какой орден Сияющих выбрать?

*ответ стёрт криптиком*

• Клинок Осколков или фабриал?

Клинок.

• Что попросить у Смотрящей в Ночи?

Какая разница? Она всё равно поступит так, как сочтёт нужным.

Наталия, спасибо за ответы и уделенное время!

Если вам интересно узнать о Наталии Осояну побольше:

• Официальный сайт: osoianu.ucoz.ru/

• Блог:v-verveine.livejournal.com/

Интервью брала zhuzh специально для Booktran и  группы Сандерсона ВКонтакте, апрель 2016

Внимание! Запрет на обсуждение Буресвета и перевода еще не изданной книги по-прежнему остается в силе!