Ну и, кажется, последнее по юбилейному сезону "Новых горизонтов": поговорил с нашим лауреатом, Алексеем Сальниковым и финалистами Дмитрием Даниловым, Тимом Скоренко и Татьяной Замировской — о фантастике и не только. По-моему, небезынтересно получилось. Материал вышел на сайте "Горький", вот вам небольшой кусочек.
Василий Владимирский:О реалистической литературе принято судить по лучшим примерам: никому не придет в голову наугад выдернуть первый попавшийся роман с «Прозы.ру» и объявить его «типичным образчиком» — скорее вспомнят Чехова, Достоевского, Толстого, Гоголя. О фантастике часто судят по худшим образцам. Как считаете, чем вызван такой дисбаланс?
Алексей Сальников: Ой! Это прекрасный и очень смешной вопрос! Я с вами не согласен, Василий! Мне кажется, что люди, которые хоронят современную литературу, накидывают глины лопатой сразу на всех современных писателей скопом. Есть люди, которым все равно, кто там что пишет. Они все равно не те глыбы, что были раньше, — куплены, обмануты, глупы, непатриотичны (или, наоборот, патриотичны чересчур). Литература, как мне кажется, устроена так, что книги ругают ровно за то, за что их и любят. То есть, если много юмора, то обзовут зубоскальством, если написана лаконично — бедной стилистически, если в книге мало страниц, напишут, что это халтура, лишь бы отписаться от читателя, если книга толстая — обзовут тоскливым, неподъемным томом. Что-то в таком роде. Я и сам бываю такой. Однажды забыл взять в шестичасовой полет электронную книгу, купил книжку в аэропорту. Открыл после взлета, добрался до каламбура «седина в бороду — бес в пещеристое тело», закрыл и оставшиеся пять с половиной часов смотрел в иллюминатор. То есть поступил как комментатор в соцсетях: «Открыл, прочитал пару страниц, сразу все понял, закрыл и больше не открывал».
Тим Скоренко: Эта ситуация характерна только для русского, по-моему, книжного пузыря. В первую очередь из-за того, что у нас нет четкой терминологии для жанров и слово «фантастика» сразу ассоциируется с жанровой беллетристической писаниной низкого уровня. Нет четких зонтичных категорий вроде speculative fiction, в фантастику валится и качественный magical realism (который в английской терминологии уходит в literary fiction, то есть высокохудожественную прозу, у нас презрительно именуемую «боллитрой»), и alt-lit и так далее.
Я не считаю себя фантастом и не называю себя фантастом, отчасти потому что в русской терминологии как-то укрепилось понимание, что фантастика — это не литература. Скажем так, если следовать этой терминологии, так оно и есть. Поэтому я — писатель, просто писатель, как «Бонд, Джеймс Бонд», и на деле из семи моих романов только три написаны в формате speculative fiction, «Ода абсолютной жестокости», «Законы прикладной эвтаназии» и «Стекло». Остальные четыре — тот самый magical realism, который из группы literary fiction («Легенды неизвестной Америки» и «Переплетчик»), или alt-lit («Сад Иеронима Босха» и «Эверест»).
А термин «фантастика» — это как раз все эти ребята, издававшиеся в сериях «Фантастический боевик» и иже с ними. И да, это в основном за редчайшими исключениями, худшие образцы (имена особо перечислять нет смысла, они все на слуху). Так что все справедливо.
Татьяна Замировская: Это про русскую современную фантастику, наверное? Я, к сожалению, тоже натыкалась там в основном на какую-то боевую патриотическую хтонь про попаданцев. Но очень хочу разувериться и разубедиться! Тут может возникнуть вопрос: а где же я натыкалась на хтонь эту всю? А в книжном магазине на Брайтоне, куда мой роман подложили, — я его искала-искала и нашла на огромной полке с русской фантастикой, и у меня началась депрессия, когда я посмотрела, среди чего она лежит, господи боже мой милый, за что, почему.
С англоязычной фантастикой, в смысле sci-fi, проблем нет — как и с классикой (Филип К. Дик, Урсула Ле Гуин, Октавия Батлер, Сэмюэль Дилэни), так и с современной (Чайна Мьевилль, Тед Чан, Кадзуо Исигуро), ой, да и не с англоязычной тоже: Лю Цысинь же! То есть это я наугад имена написала, понятно, что тысячи их. Это авторы, которые влияли и влияют на современную культуру, по их текстам снимают фильмы и сериалы, они получают ведущие литературные премии, они не находятся в какой-то резервации для любителей странненького!
Может быть, дисбаланс вызван тем, что в русскоязычной книжной реальности фантастику помещают в жанровую литературу, а не в современную? Ну Пелевина и Сорокина считают современными писателями, которые просто пишут о реальности, и это правильно. Но почему, если Пелевин и Сорокин — это классная современная литература о происходящем здесь и сейчас, мой роман — это условная «фантастика», что-то нереальное, что надо срочно на полку к хтони с попаданцами? Думаю, это какая-то стигма жанровой прозы. А чтобы ее избежать, нужны как раз вот такие премии, как «Новые Горизонты», включающие условно «жанровую» литературу в современную актуальную, и — наоборот; как бы размывая эти границы.
Дмитрий Данилов: Мне трудно об этом судить, я не слежу за миром фантастики. Могу только предположить, что в фантастике, как в любой жанровой литературе, может наблюдаться дефицит этих самых лучших примеров. Все большие фантастические тексты выламываются за рамки жанра, становятся чем-то большим, чем фантастика. Но это только мое предположение.
Борис Стругацкий. Санкт-Петербург. Октябрь, 1987. Фото с автографом писателя из архива В. Ларионова.
Борис СТРУГАЦКИЙ: «Мы писали каждый раз так, чтобы было «лучше»
Борис Стругацкий. Санкт-Петербург, Семинар БНС 12.10. 2005. Фото В. Ларионова.
Владимир Ларионов: Первая повесть АБС «Страна багровых туч» вышла в Детгизе в 1959-м году. Когда вы с братом писали СБТ, вы как-то cпециально ориентировались на юного читателя, «затачивали» повесть под него?
Борис Стругацкий: Ни в те времена, ни в последующие мы не ориентировались ни на юного, ни на зрелого, ни на престарелого читателя. Только на себя, на свой собственный вкус, на свои представления о том, что в литературе хорошо, что – плохо. «Ты сам свой высший суд…» Честно говоря, я даже не представляю, как это: ориентироваться еще на чей-либо вкус, кроме собственного.
А. Стругацкий; Б. Стругацкий. Страна багровых туч. — М.: Детгиз, 1959 г. Серия: Библиотека приключений и научной фантастики (Детлит).
Борис Натанович, повесть-то ведь была издана в Детском Государственном издательстве, которое позднее стало называться «Детская литература». Задавая вопрос, я имел в виду не вкус, а возраст читателя. Понимаю, что знаменитую серию «Библиотека приключений и научной фантастики» («рамку»), где вышла повесть «Страна багровых туч», тогда читали все, от мала до велика, но неужели вы совсем не брали в расчёт то обстоятельство, что издательство – детское?
Представьте себе – не брали совсем. И никогда. Если угодно мы руководствовались знаменитым слоганом Маршака: «Писать для детей надо так же, как для взрослых – только лучше». Вот мы и писали каждый раз так, чтобы было «лучше». С нашей точки зрения.
Что вы почувствовали, когда у вас в руках оказался бордовый томик, пахнущий типографской краской – ваша первая книжка?
Это был несомненно «момент счастья». Подробностей, впрочем, не помню за давностию времен.
Самое полное (на момент издания) собрание сочинений Аркадия и Бориса Стругацких, подготовленное группой «Людены» в 11 томах с дополнительным 12-м. Донецк: Сталкер, СПб.: Terra Fantastica, 2000 — 2001 гг. Серия: С/с Стругацких издательства "Сталкер".
А сколько изданий насчитывают ваши книги сейчас?
А как считать? По количеству отдельных томиков? Штук 100-120. Собрания сочинения учитывать? Еще штук 50. А как быть со сборниками? С журнальными изданиями? С допечатками тиражей? Много. И нет у меня такой статистики – надо спросить у люденов.
Какой, на ваш взгляд, сегодня должна быть фантастика, адресованная молодому читателю?
Такой же как вчера и позавчера: поражающей воображение, захватывающей, ни в коем случае не дидактичной. Впрочем, она и вообще должна быть такой – без ориентации на возраст читателя.
Собрание сочинений Стругацких издательства «Текст». 1991 – 1995 гг.
Такую фантастику братья Стругацкие умели создавать: завораживающе-нестандартную, многослойную, очень разную… Борис Натанович, посоветуйте, с какой книжки лучше всего начинать знакомство с творчеством АБС неискушённому читателю, который растерянно стоит у полки с многотомным собранием ваших сочинений.
Многое зависит от возраста и квалификации. Читателю более опытному стоит начать с «Попытки к бегству». А подростку надо начинать с первого тома, если тома расположены в хронологическом порядке. Но ведь издатели, компонуя многотомники, исходят зачастую из своих соображений. Произведения в наших собраниях сочинений , что выходили в издательствах «Текст» и «Сталкер», размещены в общем по хронологическому принципу. А вот в серии «Миры братьев Стругацких» (АСТ-Terra Fantastika) тома выходили в соответствии с последовательностью исторических событий XXII века, описанных в этих книгах — таким был замысел составителей серии.
Кирилл Бенедиктов подписывает мне свою книгу "Война за Асгард". Фото моё. Санкт-Петербург, 2004 год.
Кирилл Станиславович Бенедиктов родился 2 марта 1969 года в Минске. Закончил исторический факультет МГУ и Колледж Европы в Бельгии. Работал за рубежом, в том числе в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), много путешествовал. В фантастике дебютировал в 1990-м году рассказом «Даргавс, город мертвых» в белорусском журнале «Парус». Автор романов «Завещание Ночи» (2001) и «Война за Асгард» (2003), «Путь шута» (2005), а также ряда повестей и рассказов, опубликованных в сборниках и периодике. В 2004-м году вышёл сборник К. Бенедиктова «Штормовое предупреждение». Лауреат премии Бориса Стругацкого «Бронзовая Улитка», обладатель премии «Странник» и других фантастических наград.
Кирилл БЕНЕДИКТОВ: «Не хочу замыкаться в рамках одного жанра…»
Кирилл Бенедиктов получает от Бориса Стругацкого диплом финалиста "АБС-премии". Санкт-Петербург, 2004 год. Фото В. Ларионова.
Кирилл, твой объёмный и весьма многоплановый роман «Война за Асгард», вышедший в 2003-м году в серии «Русская фантастика» издательства ЭКСМО, получил на прошедшей в Москве литературно-практической конференции «Басткон-2004» премию «Чаша Бастиона» а на «Росконе-2004» — приз «Бронзовый Роскон». Думаю, что эту книгу ждут и другие премии… Как родилась идея создания романа?
Идея созревала долго и мучительно. После первого курса Университета, во время археологической экспедиции на Кавказе, я увидел во сне Стену, еще не представляя, кто и зачем ее построил. Потом были какие-то наброски о путях развития изолированных социальных групп. Еще позже появились файлы с биографиями семи главных героев, многие из которых имеют реальных прототипов. Затем начались годы профессиональных занятий политической аналитикой, прогностикой, появлялись различные сценарии будущего. И, наконец, летом 2001 г. все эти разрозненные фрагменты соединились в единую концепцию. С этого момента работа над идеей романа закончилась, и началась работа над текстом.
Кирилл Бенедиктов. Война за «Асгард». — М.: Эксмо, 2003 г. Серия: Русская фантастика. Второй роман условного цикла «Война за Асгард».
Как бы ты определил жанр этого произведения?
Когда я писал «Войну», мне казалось, что это жесткая социальная фантастика, почти антиутопия. А когда появились первые отзывы на книгу, в них стало мелькать слово «киберпанк», что меня изрядно удивило. Приходилось слышать, что это – фантастика ближнего прицела. Наверное, элементы всего вышеперечисленного в романе есть, но для меня важнее всего то, что это роман о людях и обществе, в котором они живут. Вынуждены жить. То есть, все-таки, это — социальная фантастика.
Самый популярный писатель в своем жанре намерен в корне изменить подход к книгоизданию. Мы посетили его потрясающую штаб-квартиру в пригородной Юте, где он и десятки сотрудников работают над тем, чтобы вернуть могущество читателю.
— Это моя мечта, — говорит Брендон Сандерсон.
Аквариум СандерсонаМы находимся в тридцати футах под землей. Помещение представляет собой нечто среднее между лобби пятизвездочного отеля и секретной злодейской базой из фильмов о Джеймсе Бонде. По пути вниз у меня заложило уши. Сандерсон показывает огромное пианино, полки с окаменелыми аммонитами, высокие стены, украшенные деревянными и дамасковыми панелями, и главную достопримечательность — цилиндрический аквариум с морскими рыбками.
— Джордж Мартин купил старый кинотеатр, Джим Батчер — замок для ролевых игр, а я построил подземное логово суперзлодея, — говорит он.
Здесь Сандерсон пишет бестселлеры в жанрах фэнтези и научной фантастики. Действие многих из них разворачивается во вселенной взаимосвязанных миров под названием Космер. Это его книжный эквивалент кинематографической вселенной Marvel. Но если в фильмах Marvel супергерои защищают Землю, то воины, воры, ученые и короли Сандерсона разбросаны по детально прописанной системе планет, начиная с занесенных пеплом городов Скадриала и заканчивая расколотыми равнинами Рошара. На ландшафт Рошара Сандерсона вдохновили непосредственно останцы из песчаника и щелевые каньоны юго-восточной Юты.
ВитражиВсе началось двадцать пять лет назад, когда Сандерсон, соблюдающий традиции мормон, учился в бакалавриате университета Бригама Янга всего в пятнадцати милях от Прово. Он подрабатывал в ночную смену на стойке регистрации в ближайшем отеле, где мог писать с полуночи до пяти утра.
За пять следующих лет, работая в отеле во время и после учебы в университете, он написал двенадцать полноценных романов. Издатели отвергли все до единого. Но однажды в 2003 году Моше Федер, редактор издательства Tor Books, принадлежащего издательскому дому Macmillan, открыл одну из рукописей из кипы невостребованных материалов — и судьба Космера была предрешена.
Дебютной книгой Сандерсона в 2005 году стал «Элантрис» — роман о мертвом городе бессмертных, которым раньше поклонялись как богам. Затем вышел цикл «Рожденный туманом», в котором владеющие магией воры свергают тирана-императора. В 2009 году жена легендарного Роберта Джордана выбрала Сандерсона, чтобы он закончил цикл «Колесо времени» вместо ее мужа, умершего от редкого заболевания крови. И наконец мы добрались до еще не завершенного магнум-опуса Сандерсона — «Архива буресвета». Это чудесная военная эпопея растянулась на десять томов и читается как «Илиада» из другой солнечной системы. Последняя из вышедших, четвертая книга была опубликована в ноябре 2020, а пятая запланирована на ноябрь 2024 года.
Сейчас Сандерсону сорок семь лет, он опубликовал уже двадцать одну книгу по Космеру и планирует еще как минимум девятнадцать.
— Но я должен закончить к тому времени, как мне стукнет семьдесят, — говорит он.
Такое чувство, что он не хочет кончить так же, как один писатель из Нью-Мексико, которому уже семьдесят четыре. Тем не менее уже сейчас Сандерсон один из самых успешных и плодовитых писателей фэнтези нашего столетия.
Пока мы поднимаемся по мраморному туннелю, соединяющему подземное логово с домом, Сандерсон рассказывает о серии витражей, созданных австралийским художником китайского происхождения Цзянь Гуо. На них изображены сцены из Космера, «Колеса времени» и его любимых книг.
— Туннель нам понадобился, потому что на подъездной дорожке над ним по правилам должна стоять пожарная машина, вот я и решил, что получится прекрасная художественная галерея, — говорит он с такой же небрежностью, как мой отец рассуждает о покупке нового холодильника в Home Depot.
Уже больше десяти лет Сандерсон невероятно популярен среди читателей фэнтези, но в прошлом году прославился на весь мир тем, что собрал на Kickstarter сорок один миллион долларов (удвоив предыдущий рекорд по сбору средств), для того чтобы самостоятельно издать четыре секретных проекта и доставить их напрямую 185 341 читателю, минуя издательства, Amazon и книжные магазины.
— Думаю, традиционные издатели кое-что делают неверно, — говорит он. — Кто-то должен заявить, что есть иной путь.
На Сандерсоне его фирменный наряд: черные лоферы, темные джинсы, узорчатый блейзер и футболка с графическим рисунком, изготовленная его командой. Он говорит, что вся команда спускается сюда смотреть фильмы в кинотеатре на 28 мест. Акустика такая мощная, что звук отдается у меня в грудине.
— Много лет я убеждал нью-йоркских издателей вести дела иначе, но они просто не хотят. Поэтому я решил все сделать по-своему, и если сработает, то я докажу им свою точку зрения. А если нет, то с треском провалюсь.
Сандерсон знает, что если и правда хочет изменить подход к книгоизданию в США, то в одиночку не справиться.
— У Джорджа Мартина два помощника, столько же было у Роберта Джордана. Это нормально для топовых писателей.
Потом он с улыбкой поворачивается к своей жене. Эмили — исполнительный директор компании, которую они основали вскоре после свадьбы в 2007 году.
— У нас шестьдесят четыре человека.
Брендон с женой Эмили
С заднего сиденья третьей модели «Теслы» я вижу одиночные ели на склонах хребта Уосатч: белый частокол из льда и снега поздней зимы закрывает небо на востоке. Мы едем по Стейт-стрит в Американ-Форк, штат Юта – уютном пригороде в тридцати милях к югу от Солт-Лейк-Сити.
Мы проезжаем мимо газонов, ранчо середины прошлого века и мормонских церквей. Здесь снимали сцены из фильмов «Свободные» и «Площадка», а в прошлом году сериал «Под знаменем небес» — криминальный сериал Hulu в жанре true crime о двух жестоких убийствах, совершенных мормонскими фундаменталистами в 1984 году всего в двух милях позади меня. Здесь же располагается штаб-квартира Сандерсонов, после того как пятнадцать лет назад они купили недвижимость в закрытом коттеджном поселке.
— Некоторые из нас в прямом смысле семья, — говорит с пассажирского сиденья Бекки Уилсон. Она старший координатор и свояченица Сандерсона. — А другие — старые друзья.
— Я никого не знала, пока не попала сюда, — говорит водитель Октавия Эскамилла Спайкер, координатор по соцсетям и рекламе. — Я просто из поколения Гарри Поттера и люблю фэнтези.
Как и многие в команде Сандерсона, она закончила университет Бригама Янга, где Сандерсон до сих пор успевает учить писательскому мастерству как внештатный профессор.
Проехав мимо авторемонтных мастерских и магазина тракторов, я замечаю на обочине дороги указатель со знакомым логотипом Dragonsteel Entertainment. Компания стремительно развивается. Сандерсоны назвали ее в честь ценного космерского металла. Мы останавливаемся на парковке. Уилсон и Спайкер ведут меня в высокое здание между магазином велосипедов и салоном красоты.
— Это склад, — говорит Уилсон.
Мы заходим в приемную, заставленную вязаными крючком существами из книг Сандерсона, а также подарками от фанатов. Некоторые сотрудники по связям с общественностью и организации мероприятий работают здесь круглый год. Сейчас только март, а они уже планируют конвент Dragonsteel 2023 в конференц-центре «Солт-Палас» в центре Солт-Лейк-Сити — двухдневное мероприятие для фанатов 21 и 22 ноября, кульминацией которого станет полуночный релиз Defiant, последней книги из некосмерского цикла для подростков «Устремленная в небо».
— Мы рассчитываем на 6000 человек, — говорит Спайкер.
В 2024 году мероприятие ожидается более масштабным, поскольку совпадет с выходом очередной книги «Архива буресвета».
В задней части склада ряды кабинок для сотрудников отдела комплектации уступают место открытому пространству размером с небольшой самолетный ангар. Тысячи книг и сувенирных наборов лежат штабелями высотой в два этажа в пятнадцати складских отсеках. Мы попали в самое сердце Dragonsteel Books – издательское и сувенирное подразделения бизнес-империи Сандерсона.
— Чтобы выполнить заказ для Kickstarter-кампании, нам пришлось удвоить штат, — говорит Сандерсон. — Большинство моих традиционно изданных книг продается через Amazon, а у меня к Amazon большие претензии. Они не очень хорошо относятся к своим сотрудникам. Но когда мы занимаемся этим сами, то знаем, что с людьми будут обращаться хорошо, и это помогает мне спать по ночам.
Все товары и одежда из интернет-магазина Dragonsteel, а также эксклюзивные издания предыдущих книг Сандерсона в кожаном переплете и четыре секретных проекта, выпущенные в рамках Kickstarter-кампании, упаковываются и отправляются отсюда.
— Здесь, на этаже комплектации, мы устраиваем длинную сборочную линию. На одном конце находятся пустые коробки, в середине — вся сувенирная продукция, на другом конце — готовые поддоны, — говорит Элли Рип, помощник по комплектации заказов.
Она присоединилась к команде в прошлом году, чтобы помочь с сувенирными наборами для Kickstarter-кампании – восемью тематическими коробками с эксклюзивными сувенирами по Космеру и вселенной цитоников.
Прямо сейчас складские работники упаковывают мартовские сувенирные коробки для более чем 38000 участников проекта: футболки, коврики для мыши, наклейки и коллекционные значки. Скоро они начнут отправлять второй секретный проект под названием «Путеводитель бережливого волшебника в нелёгких условиях средневековой Англии».
Упаковка сувенирных коробок
Первый секретный проект под названием «Прядка с Изумрудного моря» — космерский роман-сказка, на создание которого Сандерсона вдохновила книга «Принцесса-невеста», — уже отгружен участникам проекта в начале года. Это премиум-издание в твердом переплете с зеленой кожаной обложкой и золотой фольгой. Как и карты, которые уже несколько десятилетий прилагаются к романам Сандерсона, это издание разработано и оформлено Айзеком Стюартом внутри компании Dragonsteel. 4 апреля издательство Tor Books выпустит более традиционный (но все равно великолепный) вариант в твердом переплете с бумажной суперобложкой. Его можно будет приобрести в книжных магазинах и онлайн.
— Мои нью-йоркские издатели отлично работают, но их художественный редактор должен выпускать по 350 книг в год, а нормы прибыли у них слишком малы, чтобы создавать такие книги, — говорит Сандерсон, указывая на роскошную версию «Прядки», выпущенную его командой. — Мне кажется, в настоящее время издательства плохо приспособлены к тому, чтобы позволять читателям самим выбирать свою ценовую планку.
В течение многих лет он пытался убедить бывшего президента издательского дома Macmillan Джона Сарджента выпускать несколько изданий по разным ценам, в том числе книги в твердых кожаных переплетах с авторскими иллюстрациями, как «Прядка с Изумрудного моря», и дополнять их электронными версиями и сувениркой. Сарджент так и не поддался на уговоры. Такие издательства, как Macmillan, продают бумажные книги в твердом переплете и электронные книги как два отдельных продукта, плюс при хороших продажах несколько месяцев спустя выходит версия в мягкой обложке. Сандерсон говорит, что это сущее наказание для читателей, которые решили поддержать любимых авторов деньгами, даже если можно скачать пиратскую электронную версию или бесплатно взять бумажную книгу в библиотеке.
— Об этом не говорится вслух, но издатели в восторге от мысли, что можно заставить суперфанатов покупать по три экземпляра одной и той же книги, — говорит Сандерсон. — Но разве суперфанаты не будут счастливее, если смогут купить одно действительно хорошее издание во всех форматах? Дайте им комплект из печатной книги и электронной. Ориентир на читателя обеспечит издательской отрасли долгосрочный успех.
Именно поэтому Сандерсон превратил Dragonsteel в независимую издательскую компанию и начал выпускать собственные книги.
— Наш заработок после Kickstarter-кампании не больше, чем если бы мы продавали эти книги через издательства, — говорит он, имея в виду накладные расходы на выпуск книг. — Но отстоять свою точку зрения? Это потрясающе.
Я задаюсь вопросом, не собирается ли он полностью прекратить сотрудничество с издательствами, но Сандерсон говорит, что пока такие неоконченные циклы, как «Архив буресвета» и «Рожденный туманом» (имеется в виду эра 3 и позже, — прим. пер.), продолжат выходить в Tor Books, а книги для подростков — в Delacorte Press (издательский дом Penguin Random House).
— Мне нравятся мои издатели. Они отлично делают свое дело, — говорит он. — К концу года моя команда полностью исчерпает свои силы: Kickstarter-кампания переходит все пределы наших возможностей.
Однако у него есть в планах и другие краудфандинговые проекты:
— C помощью Kickstarter мы хотим выпустить все тома «Архива буресвета» в кожаном переплете, потому что нам нравится радовать читателей разными приятностями и бонусами. И когда-нибудь я хочу сделать сборник историй Хойда.
Хойд — полюбившийся фанатам персонаж, который скачет между космерскими мирами (и книгами).
Однако не все обрадовались успеху рекордной Kickstarter-кампании Сандерсона в 2022 году.
«Сегодня отличный день, чтобы поддержать любимого автора, который не заработал 18 миллионов долларов за последние пару дней, — написала в своем «Твиттере» Натания Баррон, автор фэнтези из Северной Каролины. — Огорчает ли меня лично то, что Брендон Сандерсон столько зарабатывает? Вовсе нет. Правда, молодец… Если вы любите и хотите поддержать жанр фэнтези, я настоятельно рекомендую читать побольше».
Баррон поделилась «базовым списком» самых разных фэнтези-писателей, в том числе Н.К. Джемисин, Ннеди Окорафор и Ч.Л. Полк. Ее твит набрал больше тысячи лайков.
Тем не менее в прошлом году Сандерсон уже пожертвовал часть средств, заработанных на Kickstarter, в пользу почти всех остальных книжных проектов на платформе. Я спросил, не удивился ли он критике.
— Я не удивился. Когда вы на вершине в своей отрасли, то становитесь громоотводом для критиков, и это на самом деле полезно. Отрасли это необходимо. Не нужно, чтобы критиковали начинающих авторов. Пусть все идет вот сюда, — говорит он, указывая на себя.
Сандерсон также охотно признает, что больше всего во всей этой истории с Kickstarter сожалеет о том, что независимые книжные магазины остались за бортом. Традиционные издания его секретных проектов по-прежнему будут продаваться в книжных магазинах, но к тому времени, когда они появятся на полках, сотни тысяч читателей уже получат свои издания от Dragonsteel (и даже среди этих читателей есть недовольные, так как доставка осуществляется медленно и неравномерно). Если бы книги были изданы полностью традиционным способом, гораздо больше читателей купили бы их в книжных магазинах.
В 2016 году во время тура Сандерсона в поддержку очередной книги Ребекка Джордж, совладелица Volumes Bookcafe в Чикаго, организовала для него грандиозное мероприятие в крупнейшей городской библиотеке. Оно было посвящено сборнику повестей и рассказов «Тайны Космера».
— Он был невероятно любезен, — говорит Джордж. — Несколько лет спустя он даже написал мне письмо, чтобы извиниться, когда его издатель запланировал мероприятие в другом книжном магазине в Чикаго.
Но Джордж разочарована тем, что Kickstarter-кампания Сандерсона обошла стороной книжные магазины, особенно учитывая их экономические трудности в условиях многолетней конкуренции с Amazon.
— Это неприятно, — говорит она. — Заставляет задуматься, не забыл ли он о тех, кто помог ему пробиться в эту отрасль, о книжных магазинах, которые много лет продавали его произведения из рук в руки.
Некоторые критики также выразили опасения по поводу того, что поддержать проект Сандерсона на Kickstarter равносильно тому, чтобы по доброй воле пожертвовать деньги в пользу мормонской церкви. Общеизвестно, что ее прихожане платят десятину и что у этой церкви, как и у многих других религиозных конфессий, мягко говоря, непростая история с вопросами соблюдения прав ЛГБТК. Сегодня на официальном сайте церкви говорится следующее: «Однополое влечение — это сложная жизненная проблема для многих людей. Само влечение не грех, но совершение действий в связи с этим — грех». Еще в 2008 году руководители церкви публично призывали своих прихожан голосовать на референдуме за Предложение 8 — конституционную поправку штата Калифорния, ограничивающую брак для однополых пар. После этого церковь полностью поменяла мнение и в 2022 году заявила о своей поддержке Закона об уважении брака, при этом все равно «публично подтверждая церковную доктрину, одобряющую брак только между одним мужчиной и одной женщиной».
Помимо следования своей вере, Сандерсон занимается преподаванием евангельской доктрины в церкви неподалеку от дома. Он также учит студентов писательскому мастерству в университете Бригама Янга, который по-прежнему финансируется мормонской церковью. В своем блоге в старом посте от 2007 года (который был удален с сайта) Сандерсон написал, что «порывы к влечению между людьми одного пола — то, чему можно и нужно противостоять», а кроме этого: «я также принимаю позицию моей церкви против однополых браков».
Впрочем, в его более поздних книгах есть канонические гомосексуальные персонажи, и, похоже, за годы, прошедшие с того удаленного поста, он изменил свою точку зрения.
В прошлом году в ответ на вопрос на Reddit он написал: «Позиция церкви в отношении ЛГБТК не соответствует той, что я как либеральный последователь церкви желал бы видеть… Если вспомнить мою собственную историю отношений с представителями ЛГБТК, то мне, как и многим, понадобилось определенное просвещение. (Честно говоря, и до сих пор не помешает.) […] Я считаю, чтобы оказаться там, где мы хотим, мне нужно оставаться более либеральным последователем церкви, продолжать работать в церкви и преподавать в университете».
В другом ответе на Reddit ранее в этом году он пояснил: «У меня всегда подкатывает комок к горлу, когда кто-то вспоминает об этом посте. Но в то же время я рад, что написал его, поскольку иначе я бы вряд ли воспользовался теми возможностями для обучения, что у меня есть».
Позже я спрашиваю Уилсон, отчисляет ли Dragonsteel десятину или часть доходов от Kickstarter-кампании и других онлайн-продаж в пользу церкви.
— В Церкви Иисуса Христа Святых последних дней десятина и другие пожертвования считаются личными религиозными обетами, — говорит она. — Dragonsteel как бизнес не жертвует церкви ничего, однако отдельные сотрудники-прихожане могут делать пожертвования из личных доходов по своему усмотрению.
Разумеется, десятина — это не мормонское изобретение; она чрезвычайно распространена среди многих религиозных конфессий по всему миру, включая протестантов, евангелистов, католиков, мусульман и иудеев. Однако согласно исследованию Pew Research Center от 2012 года 79% американских мормонов платят церкви 10% от своих доходов, что значительно превышает аналогичные показатели в других религиозных группах.
— Десятина — это принцип моей церкви, в который я верю, — говорит Сандерсон. — Также я верю в то, чтобы давать деньги тем, кто нуждается, и на дела, в необходимости которых я убежден. Однако Иисус Христос учил нас не болтать во всеуслышание о своих благодеяниях, более того, он ясно указал, чтобы мы поступали как раз наоборот. Обычно я стараюсь следовать этой идее, говоря, что да, я жертвую церкви из личных средств. Также я жертвую на многие другие дела. Фактические суммы, конечно, остаются в тайне.
Всего за несколько часов до того, как эта статья должна была увидеть свет, объявился еще один критик Сандерсона — Джейсон Кехе, ведущий редактор журнала WIRED. В окружении Сандерсона он провел еще больше времени, чем я. В своем ставшем вирусным обзоре «Брендон Сандерсон — ваш Бог» Кехе обрушился с критикой на прозу Сандерсона, его репутацию, одежду, пищевые пристрастия, место жительства, веру, фанатов, друзей и семью за то, что они — среди прочих эпитетов — «удручающе, убийственно убоги».
Неудивительно, что легион фанатов бросился на защиту Сандерсона в социальных сетях, однако необычно враждебный язык Кехе вызвал недоумение и у некоторых нейтральных лиц.
«Я никогда не читала Брендона Сандерсона, но этот обзор кажется крайне, почти запредельно агрессивным без всякой причины», — написала Дана Шварц, автор книги «Анатомия любви» и ведущая подкаста Noble Blood.
Журналистка Кэти Келлехер предложила возможное объяснение: «Я думаю, автор этой статьи после нескольких часов интервью понял, что неправильно вел запись».
Другим людям обзор понравился, в том числе Питеру Рубину, главе издательского отдела Automattic: он выбрал его в качестве пяти лучших лонгридов недели.
В тот же день Сандерсон опубликовал пространный ответ на Reddit и в Twitter. Поблагодарив фанатов за поддержку, он попросил их оставить Кехе в покое: «Я уважаю его за то, что он постарался наилучшим образом написать статью, которая, как видно, далась ему нелегко».
Спустя пару дней Сандерсон рассказал мне по телефону, что ощутил множество разных эмоций, когда сел читать этот обзор.
— Мне казалось, что меня предали. Это было самое сильное чувство, после того как я столько времени общался с ним о том, что его вроде бы очень интересовало, — говорит Сандерсон. — Но я уважаю Кехе как коллегу. Он писатель, и должен писать то, что для него правда, как и вы, как и я.
Сандерсон говорит, что после публикации статьи он ничего не слыхал ни от Кехе, ни от других сотрудников WIRED.
— Но я надеюсь, что однажды мы снова пообщаемся, — говорит он. — Всякий раз, как мне высказывают критику, моя задача — слушать.
Перед тем как положить трубку, он сравнивает этот опыт с событиями в Космере:
— Одна из главных идей «Рожденного туманом» заключается в том, что стоит доверять людям, даже если они могут тебе навредить. В реальной жизни тоже лучше доверять, даже если тебя предадут.
По электронной почте я задаю и Кехе несколько вопросов. Почему он прочитал так много книг Сандерсона, если ему не нравится его творчество? Удивили ли его отклики на обзор? Изменили ли эти отклики его точку зрения? Кехе отвечает: «Как я уже неоднократно отмечал, теперь статья принадлежит читателям. Последнее слово остается за ними».
Но я забегаю вперед. В Юте, перед тем как мы покидаем склад Dragonsteel, Рип показывает мне коллекцию резиновых и пластиковых мечей из Космера в натуральную величину. Уилсон берет в руки Клинок Чести Сзета из «Архива буресвета», и я гадаю, не готовимся ли мы к дуэли, но она разжимает пальцы и роняет меч на пол. Возможность упущена.
Будучи журналистом, я брал интервью у сотрудников офисов, которые отчаянно пытались продемонстрировать свою корпоративную культуру. Иногда их улыбки кажутся немного вымученными, и каждые пару минут они проверяют телефон, не пришло срочное сообщение по электронной почте или в Slack.
В Dragonsteel такого ощущения нет. Сотрудники прекрасно ладят друг с другом, часто шутят и искренне смеются. Кажется, что они увлечены своей работой и Космером, благодаря которому можно дать волю воображению. Несколько человек, вдохновившись построением мира, которым они ежедневно занимаются на работе, пишут и публикуют собственные книги, а одна из сотрудниц склада, Мэм Грандж, дополнительно преуспела в вязании крючком узоров для космерской фауны.
Возвращаясь к машине с Уилсон и Спайкер, я вспоминаю кое-что, сказанное Сандерсоном под землей:
— Могу только сказать, что хочу делать клевые вещи, благодаря которым всем в нашей отрасли станет лучше. И я изо всех сил стараюсь делать их с соблюдением высоких моральных принципов, при этом хорошо обращаясь с людьми.
Наземная часть дома скромнее подземной. В начале 2010-х Брендон и Эмили купили двухэтажный дом и пустующий участок к югу от него, заплатив, согласно открытым источникам, чуть больше полумиллиона долларов. Несколько лет спустя они купили еще и соседний дом.
Сегодня этот второй дом служит офисом для редакционного, дизайнерского и производственного отделов Dragonsteel.
— Мы называем его «Дом Космера», — говорит Уилсон, когда мы поднимаемся на крыльцо.
Каждая комната, от отделки стен до мебели и безделушек, посвящена одной из книг Сандерсона.
Мы встречаем босоногого Питера Альстрома, вице-президента по редактуре. Он готовит сопроводительный текст для грядущего издания «Путеводителя бережливого волшебника» для Tor.
Питер Альстром
— Я был первым штатным сотрудником Брендона, — говорит он.
Тогда Сандерсону был нужен лишь «дополнительный мозг». Теперь Альстром главный редактор и корректор сотен тысяч слов, которые Сандерсон выдает каждый год.
— Брендон не любит заниматься последними этапами редактуры, но мне нравится, — говорит Альстром. — А моя жена Карен — директор по целостности, она занимается нашей внутренней википедией с сотнями персонажей и локаций.
Некоторые из этих персонажей — слабо замаскированные камео сотрудников Сандерсона, например, Пит и Ка в «Архиве буресвета» — это альтер-эго Альстромов.
В незаконченной комнате «Белого песка» мы встречаем Дэна Уэллса, соведущего Сандерсона в подкасте Intentionally Blank. Уэллс сейчас как раз занимается тестированием ролевой игры по Космеру.
— Я вице-президент по повествованию. В целом это означает, что я пишу книги и рассказы, — говорит он, намекая на сверхсекретные будущие проекты, включая совместные с Сандерсоном.
Наверху художественный отдел работает над детальными иллюстрациями, графикой и другими визуальными элементами, которые делают книги Сандерсона такими особенными. В подвале мы проходим мимо еще полудюжины столов и попадаем в эфирную студию, где Сандерсон записывает два подкаста (Intentionally Blank и Writing Excuses), а также еженедельные видео-обновления для своего YouTube-канала.
Сандерсон с женой занимают места за столом напротив меня, а Уилсон приносит всем по «Коле Зиро». Я задаю вопрос, над которым размышлял с самого приезда:
— Где вы черпаете энергию для всего этого? Писать по две книги в год, преподавать, вести подкасты, управлять бизнесом, не говоря уже о воспитании троих детей. У меня только двое детей, и повезет, если я сдам эту статью в срок.
Сандерсон смеется.
— Больше всего времени я трачу на ту часть моей работы, что заряжает энергией. Я искренне люблю писать книги. Это захватывает мой ум, как никакая другая деятельность, и поэтому с энергией проблем нет.
Если провести с ним больше пяти минут, то можно практически увидеть, как от него исходит энергия. Вероятно, это объясняется его рабочим графиком. В будние дни Сандерсон спит до часу дня, пишет с двух до шести вечера, делает большой перерыв, чтобы провести время с семьей, затем снова пишет с десяти вечера до двух ночи. После этого пару часов перед сном он волен делать что хочет.
В прошлом году он потратил много таких «свободных часов» за игрой Elden Ring, используя так называемый «стеклопушечный билд»: два громадных меча, без щита, без пепла духа и в очень легкой броне.
— И никаких штанов, — добавляет его жена.
Сандерсон кивает:
— Я начинал как Негодяй без одежды и обзавелся штанами уже после того, как добрался до первого босса.
Ему потребовалось четырнадцать часов, чтобы победить Малению.
— Она самый сложный босс, с которым я сражался.
Сандерсон считает, что в некоторых отношениях индустрия видеоигр на порядок опережает книгоиздание.
— Тебе дают возможность самому выбрать ценовой ориентир, предлагая всякие крутые штуки, — говорит он.
Например, сама игра Elden Ring продается примерно за шестьдесят долларов, но можно потратить немного больше на эксклюзивное издание с цифровым артбуком и саундтреком или же в четыре раза больше на коллекционное издание с девятидюймовой статуэткой Малении.
В этот миг я понимаю, что Дом Космера более всего похож на среднего размера студию по разработке инди-игр. Концепция вымышленной вселенной — желаемый уровень детализации, чтобы она казалась реальной, — слишком обширна для одного человека. Подобно разработчику видеоигр или режиссеру, отвечающему за масштабную франшизу, Сандерсон нанял художников, сценаристов и других специалистов, чтобы помочь воплотить его миры в жизнь. И что самое удивительное, он только приступает к работе.
— Мы бы хотели открыть книжный магазин и настоящий офис. Мы изучаем эту возможность. Тут очень легко переборщить с расходами и разорить компанию. Но нельзя и дальше заставлять всех работать на складе и здесь, — говорит Сандерсон, обводя жестом Дом Космера.
На самом деле Dragonsteel уже нашла новый склад в нескольких минутах езды от нынешнего.
— Он буквально в десять раз больше, — говорит Уилсон.
Она показывает мне огромный план этажа, где хватает места для шестисот поддонов и где гораздо больше офисного пространства для отдела комплектации и других сотрудников. Кроме того, Dragonsteel приобрела большой земельный участок через дорогу от нового склада, и со временем там построят книжный магазин/офис под названием Dragonsteel Village.
— Посмотрим, выдержит ли наша теория, но идея заключается в том, что нужно инвестировать в людей, и тогда компания будет успешной, а не наоборот, — говорит жена Сандерсона Эмили.
Когда они только основали компанию, Эмили быстро превратилась в бизнес-ассистента Сандерсона, «помогая с письмами фанатов и занимаясь всей бумажной работой». По мере того, как круг ее обязанностей ширился, она нанимала все больше помощников. Сейчас она выступает в роли исполнительного директора единственного в своем роде бизнеса: отчасти это независимая пресса, отчасти производство сувениров, отчасти продюсирование видеоконтента, отчасти редакционная и художественная поддержка Космера.
— Брендон — великий визионер, а я — специалист по деталям. В одиночку я бы, пожалуй, не решилась на такое, — говорит она.
— И я слегка чересчур амбициозен, — добавляет Сандерсон.
После секретных проектов следующей важной вехой для Космера станет пятая книга «Архива буресвета». Предварительное название — «Рыцари ветра и правды». Она завершает первую половину цикла, поэтому ставки высоки.
— На Рошаре между концом пятой книги и началом шестой пройдет от десяти до пятнадцати лет. В реальном мире промежуток между книгами составит вдвое дольше обычного, то есть шесть лет вместо трех, — говорит Сандерсон.
За это время он хочет написать третью трилогию во вселенной рожденных туманом. До выхода на пенсию в семьдесят лет в планах еще пять книг «Архива буресвета», четвертая трилогия о рожденных туманом, два продолжения «Элантриса» и трилогия под названием «Драконья сталь» об истоках Космера. Есть идеи и для других книг.
— Я точно знаю, чем закончится «Архив буресвета», — говорит он. — Я очень тонко рассчитал некоторые моменты, о которых нельзя рассказывать, потому что тогда читатели обо всем догадаются. Конец Космера немного более туманный, но я знаю, чего хочу достичь.
Фанаты предполагают, что на некоторые элементы Космера Сандерсона вдохновила непосредственно его вера. Например, три главные планеты в «Архиве буресвета» имеют сходство с целестиальным, террестриальным и телестиальным царствами в мормонской космологии.
— Трактовки фанатов, скорее всего, верны, но я не поступаю так сознательно, — говорит он. — Толкин отвергал аллегорию, а К.С. Льюис очень к ней склонялся. Я совершенно не против аллегорий, но больше похож на Толкина. Я не пишу книги, чтобы преподать урок, я пишу книги, чтобы они улучшали людям жизнь.
Пока Сандерсон не убежал на запись подкаста, я спрашиваю, изменит ли, по его мнению, Dragonsteel книгоиздательскую индустрию к лучшему.
— Если мне удастся привлечь других авторов, чтобы они добивались того же самого, то да, — говорит он. — Больше всего меня тревожит, что я лишь один человек.
Это чистая правда. Сандерсон — лишь один человек, и пока что не похоже, чтобы крупные издательства стремились менять свои модели продаж и производства.
Однако сидя в подвале Дома Космера, в окружении сотен книг, авторских иллюстраций, реплик мечей и самой большой команды, какую нанимал писатель с тех пор, как Иоганн Гутенберг в пятнадцатом веке насадил металлические буквы на деревянный брусок, я не могу не задаться вопросом: может ли беспрецедентный успех Dragonsteel заставить влиятельных лиц в Нью-Йорке задуматься о гибкости цен или о комплектах электронных книг и сувенирки?
Напоследок Сандерсон говорит:
— Я хочу, чтобы это место работы стало самым лучшим на свете.
Я вспоминаю одну из сотрудниц склада Кейли Арнольд – помощницу по комплектации заказов, которая присоединилась к команде в прошлом году в разгар Kickstarter-кампании.
— Это одно из лучших мест, где я работала, — говорит она с искренней улыбкой.
Евгений Лукин. Санкт-Петербург, 2004 год. Фото В. Ларионова.
Продолжаю знакомить читателей с материалами моей книги "Беседы с фантастами". Выкладываю ещё одно интервью с писателем-фантастом Евгением Лукиным (предыдущее, под названием "Нас опять не сломить" находится здесь). Беседа, предлагаемая вашему вниманию, была опубликована в журнале "Мир фантастики", поэтому мы с Женей беседуем официально, на "вы", как и следует беседовать с интервьюируемыми по правилам журналистики, которые я, пользуясь приятельскими отношениями с "опрашиваемыми", часто нарушал.
Евгений ЛУКИН: «Искажая искажённое, рискуешь восстановить истину»
Писатель Борис Стругацкий, ведущая церемонии Марианна Баконина, Евгений Лукин. Санкт-Петербург, 2004 год. Церемония вручения "АБС-премии". Фото В. Ларионова.
Евгений Юрьевич, как вы пришли в фантастику? Почему — в фантастику?
В фантастику я пришёл 5 марта 1950 года. Проще говоря, родился. Долгое время жил, учился и работал, не подозревая, что живу, учусь и работаю в фантастическом мире. Слова Достоевского о том, что нет ничего фантастичнее обыденности и что истина в России имеет характер вполне фантастический, искренне считал парадоксами. Потом всё кажущееся действительностью (в том числе и Советский Союз) затрещало по швам — и стало окончательно ясно, что классик не шутил. Точно так же, как лягушка видит лишь движущиеся предметы, мы прозреваем исключительно во время перемен. Потом опять слепнем. Но мне повезло. Я не только не смог срастись с нынешней небывальщиной, которую мы опять называем реальностью, — всматриваясь в неё, я понимаю, что и тот, ушедший, мир был не менее невероятен. Одна фантастика сменила другую — всего-то делов.
Таким образом я попутно ответил и на второй ваш вопрос: некуда было больше прийти.
Да, но я спрашивал о фантастике как о литературном жанре…
То есть о словесном её отражении… Понимаю. Собственно, что такое реализм в наименее мерзком его варианте? Попытка придать правде какое-никакое правдоподобие. Если же автор выдаёт правду в неприкрашенном виде (а она, как правило, неправдоподобна), то такое произведение называется фантастическим. Приведу старое моё определение: реальность — это фантастика, к которой успели привыкнуть.
Евгений Лукин. Ой да... Сборник поэзии. — СПб.: Лань, 2001 г. Серия: Альтернативный Пегас.
Вы сразу стали писать прозу?
Нет. Сначала, как водится, были стихи. Первый фантастический рассказ написан в соавторстве с моей первой женой Любовью Лукиной (ныне, увы, покойной), причём довольно поздно — нам уже стукнуло по 25 лет. Причины? Во-первых, осточертело то, что принято называть окружающей действительностью, во-вторых, хотели попробовать силы в прозе. Кроме того, как говаривал Вадим Шефнер, фантастика — продолжение поэзии иными средствами.
Несколько лет пластали реальность скальпелем фантастики в своё удовольствие. А в 1981 году газета «Вечерний Волгоград» сочла возможным опубликовать нашу первую повесть «Каникулы и фотограф», и семейное хобби стало профессией — взялись за писанину всерьёз. Стихи-то наши в ту пору никто бы напечатать не взялся: пафоса в них было маловато. Рефлексия одна да критиканство.
Евгений Лукин. Там, за Ахероном. — М.: Локид, 1995 г. Серия: Современная российская фантастика.
На вас повлияли какие-то книги, прочитанные в детстве?
Почему только в детстве? Они и сейчас влияют. Хотя в последнее время предпочитаю не читать, а перечитывать. Читаешь-то книгу, а перечитываешь-то себя.
А что интереснее всего перечитывать?
Книги, поначалу казавшиеся отвратительными, а потом ставшие любимыми. Впервые со мной такое приключилось в 1962 году, когда я с ужасом дочитал украденную из детской библиотеки «Попытку к бегству». Стругацкие попросту раскололи мой детский мирок, объяснив на пальцах, что добро не вознаграждается. Мало того, если некто пытается творить добрые дела, они потребуют от него всё, что есть, включая жизнь.
А лет через двадцать та же история повторилась с «Улиткой на склоне» («Управление»).
Это, кстати, касается не только фантастики и не только художественной литературы. Попал мне как-то в руки томина «Речи выдающихся русских юристов». Читал взахлёб, пока не наткнулся на несколько речей по одному и тому же уголовному делу. Одна убедила меня в полной невиновности подсудимого, другая — в полной его виновности. Был настолько возмущён, что бросил читать. Сейчас перечитываю с каким-то даже извращённым наслаждением.
Расскажите, как вы писали вместе с Любовью Лукиной?
Проговаривали каждую фразу вслух. Доведя её до кондиции, заносили на бумагу и приступали к следующей. Чудовищно трудоёмкий способ. Потом мы от него частично отказались: один соавтор, скажем, набрасывал свой вариант эпизода, другой правил, и т. д. К декламации прибегали только в наиболее сложных случаях. По-разному, короче, работали.
Евгений Лукин, Любовь Лукина. Петлистые времена.- Киев: КРАНГ, 1996 г. Серия: Фантоград.