Внимание: настоящая публикация — НЕ сборник рассказов Нуна Pixel Juice, но авторские комментарии к сборнику, Juicing the Pixels. Если вы еще не видели введения к публикации, рекомендуется для начала к нему обратиться.

Part Four – Reflection’s Embrace (ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ: ОБЪЯТИЯ ОТРАЖЕНИЙ)

37 – Specimens: (Экземпляры)

Этого рассказа я всегда немного стеснялся, мне он кажется слегка «недозрелым», если вы понимаете, о чем я. Все равно что неудачная картина Сальвадора Дали. Но он собрал столько положительных отзывов от самых разных людей, что я начал подозревать, будто случайно докопался в нем до каких-то глубин. Только не надо меня спрашивать, в чем его смысл, ответа я не знаю и знать не желаю. Это что-то наподобие визуальной поэмы. Отчего-то я чувствую в нем связь с «Шагом в облака». Похоже, действие обоих происходит в том же самом ментальном ландшафте. Предполагается, что этот и два последующих рассказа составляют трилогию.

38 – Creeping Zero: (Призрачный ноль)

Этот удался, мне он нравится. Во время чтений я всегда представляю его как рассказ, наилучшим образом передающий мои чувства по отношению к Манчестеру (в дождливый день). Началось все с первой строки, «Сегодня мы поймали пятерых», надолго застрявшей у меня в голове. Я был обязан дать ей голос, позволить высказаться, изложить свою историю. Которую не назовешь особо милой, а последние события наподобие взрывов начиненных гвоздями бомб в Лондоне* заставили меня пересмотреть ее смысл. В определенном отношении совершенно неважно, кого они там ловили, важен сам внутренний голос молодого человека, соглашающегося со своим местом, своей ролью в обществе. Это рассказ о том, как мальчики становятся мужчинами (а девочки женщинами) в мачистских городах наподобие Манчестера. Тем не менее не следует забывать и о действительном действии**, ведущем к означенному соглашению, к отказу от индивидуальности. Что именно оказалось утрачено, что обретено? Рассказ построен вокруг этого загадочного действия, и сообщить о нем слишком много означало бы попросту втиснуть историю в более тесную рамку.

* В 1999 году; взрывы, как считается, совершил неонацист-одиночка.

** Так в оригинале: actual act.

39 – Crawl Town: (Карачки)

Один из моих любимых. Последний из написанных для сборника. В последний момент я решил выкинуть оттуда один рассказ, и у меня оставалась лишь пара дней, чтобы дать ему замену. Выброшенный рассказ назывался «Фабрика» и был написан на заказ для журнала «Арена», который не стал его публиковать. Чему я не удивлен и за что довольно-таки признателен, поскольку рассказ не особо удался. Я позаимствовал оттуда лишь центральный образ Фабрики, которая сама решает, что ей производить. Порывшись в своих записях, я обнаружил там начало другого рассказа (у меня множество неиспользованных начал), это как раз первый абзац «Карачек». Меня вдруг осенило, что я мог бы соединить идею фабрики с описанным там местом. Дальше рассказ уже развивался естественным образом, я просто подхватывал по дороге идею за идеей, и, похоже, в тексте это заметно. Скажу лишь, что рассказ содержит мою любимую фразу, про холодильник и смытый унитаз. Концовка иллюстрирует концепцию, над которой я последнее время много размышлял: идею, что выход за пределы нарратива можно осуществить не только через событие, но и языковыми средствами. Положим, в конце девочка заглядывает внутрь сферы. Очевидно, я не хотел бы открывать, что там внутри. Напиши я попросту «Я заглянула в сферу», и у читателя, подозреваю, осталось бы ощущение анти-кульминации. Но я дал ей другую реплику, «Я приникла к отверстию глазом, и игра началась»*, что позволило истории вспыхнуть – дальше и выше. Такова, во всяком случае, моя теория. Мой старший брат Джимми участвовал в самых ранних разработках коммерческих роботов, и да, его первый прототип носил имя «Орис».

* У Нуна, конечно, более яркая (во всех смыслах), но не очень понятная и переводимая фраза, которую при попытке сохранить что-то в этом роде пожалуй что зарубил бы любой редактор. Были колебания, не спрятать ли это все под спойлер, но речь-то по большому счету лишь о том, как лучше поступить с открытой концовкой.

40 – Orgmentations (in the mix): (Оргсессуары (с переходом в микс))

Идешь себе через Сохо в Лондоне, смотришь на молодежь с металлическим пирсингом и вдруг задаешься вопросом: «А что использовали бы в качестве пирсинга роботы?»

41 – Hands of the DJ: (Ладони диджея)

Искорку заронил Кодво Эшун, теоретик в области танцевальной музыки. Я читал его статью о диджейской культуре, где он упомянул, что все более возрастающая ловкость диджеев вполне может быть частью процесса эволюции. Хорошо, теперь попробуем довести эту мысль до логического (или же нет?) завершения. Я дописал рассказ почти до самого конца, когда пора уже снимать вторую перчатку. Потом спросил у друзей, что на их взгляд под ней могло бы быть.

42 – Bassdust: (Басовый порошок)

В черновике – просто реклама порошка. Я должен был участвовать в чтениях в Брайтоне, и за вечер до того быстренько переписал рассказ, чтобы он годился для живого выступления. Слушателям понравилось, таким он и остался.

43 – Events in a Rock Star’s Limousine: (События в лимузине рок-звезды)

Первый из тройки рассказов о зеркалах. И для своего размера довольно сложный, поскольку содержит в себе сразу три слоя: первая поездка, вторая поездка, научный отчет. Все три истории излагаются одновременно. Искру высекла статья в журнале Wire*, в которой писатель и музыкант Дэвид Туп описывает поездку в автомобиле, когда музыка из кассетника случайно совпадает с различными моментами путешествия. По-моему, рассказ чем-то напоминает творения Балларда.

* Это британский музыкальный журнал, а не посвященный технологиям американский Wired, как переводчик было вообразил.

44 – Special Promotion Hyper-Alice: (Специальное предложение! Гипер-Алиса!)

Ничего существенного. Разве что забавная сноска в конце*.

* В издании 2012 года, с которого делался перевод (во всяком случае, в электронной его версии), никакой сноски нет, все кончается сравнительно банальным рекламным слоганом.

45 – The Silvering: (Серебрянка)

Отличная концепция, но не вполне доработанная. Хотя, возможно, краткость здесь лишь на пользу. Я определенно не думаю, что мне прежде удавалось втиснуть столько идей в такой скромный объем. Вполне возможно, я к этой концепции еще вернусь. В молодости мне довелось амальгамировать зеркала. При этом используется высокотоксичная химическая смесь, мы должны были носить такие специальные маски, чтобы пары не проникали в легкие. Только вообразите – легкие, посеребренные изнутри! Зеркальные легкие! Сами видите, процесс «что, если» совершенно неостановим.

46 – Before it Disappears: (Пока не все исчезло)

Возможно, самый научно-фантастический рассказ во всей книге. Не то чтобы это меня особо привлекало. Написан он был давным-давно (для студенческого журнала Raise), чуть ли не в другой вселенной. Но концовка все равно хорошая и нужным образом подводит к окончанию самой книги. Сама мысль о том, что мысли* могут изыматься из обращения, одна за другой…

* И снова так в оригинале: The idea of packing ideas away.

47 – Pixel Dub Juice: (Пиксель-даб-кола)

Последний из ремиксов. Претерпевший в процессе немало изменений. Изначально это был ремикс всей книги, исполненный лично диджеем Пиксель-колой. Не сработало. Не помню уже, откуда взялась идея использовать формат лимериков. Мне нравится строчка про «алфавитную акробатику»*, которая выражает именно то, чем сама является, если вы понимаете, о чем я. Хорхе Луис Борхес, само собой, аргентинец. Иными словами, язык испанский, второе имя произносится с буквой «с» на конце. Разумеется, в таком виде оно ни с чем в стихе не рифмуется. Рифма работает, только если дать имени французское произношение, «Луи». Прошу меня за это простить, но получилось слишком хорошо, чтоб отказаться**.

* В переводе ставшую чуть менее очевидным «алфавитом в трико акробата». Переводя поэзию, да еще в жестко заданном размере, особо не разгуляешься, чем-то приходится жертвовать, но этим понятно что не следовало ни в коем случае.

** Переводчик в данном случае прекрасно понимает автора, поскольку ему тоже пришлось ради ритма/рифмы переназвать аргентинского писателя «Борхесом Хорхе», благо русский язык это в принципе позволяет.

48 – Night Shopping: (За покупками ночью)

Первой читательницей моих работ всегда является Джулия, с которой мы состоим в гражданском браке. Обычно она оставляет очень объективные комментарии – откровенно указывает на ошибки, предлагает улучшения и т.п. Но когда я взял этот черновик, чтобы ознакомиться с ее комментариями, там прямо над заголовком большими красными буквами было написано «Как здорово!» Я был несколько ошарашен, только знаете что, она ведь права.

Epilogue – Watch: (ЭПИЛОГ: Часы)

И опять – чистейшая правда, клянусь. Я нередко задаюсь вопросом, чем теперь занимается юный жулик. Согласно последним слухам, продает «воздушные» гитары* на хэви-металлических концертах.

* Это такой вид танца, когда человек под музыку делает вид, будто играет на гитаре. Само собой, несуществующей.

Внимание: настоящая публикация — НЕ сборник рассказов Нуна Pixel Juice, но авторские комментарии к сборнику, Juicing the Pixels. Если вы еще не видели введения к публикации, рекомендуется для начала к нему обратиться.

Part Three – Poison’s Flightpath (ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: МАРШРУТЫ ЯДОВ)

26 – Getting Home Safely (in the mix): (Домой без приключений (с переходом в микс))

Еще одна история из жизни. Или, вернее сказать, сон из жизни. Который приснился мне довольно давно и с тех пор не отпускал. Я склонен считать его одним из самых ранних отправных пунктов, из которых выросла концепция «Вирта».

27 – Pixel Face: (Пиксельное лицо)

Ключевой текст. Еще одна возможность взглянуть на юные годы и свершения мисс Хобарт, и, само собой, Джазира Малика. Но главное здесь – это голос, голос рассказчика. Когда пишешь рассказ или даже роман, первое дело – выбрать для него подходящий голос. Вслух я его читаю с дурацким манчестерским акцентом, и аудитория помирает со смеху, особенно на первой странице. И еще мне нравится мораль рассказа, замкнутая на себя мораль группы отморозков. Чтобы писать, нужно быть открытым новым идеям. Нужно уметь, смотря по телевизору передачу, где лица юных преступников закрыты размытыми пикселями, задать себе вопрос: «А что, если на самом деле там чье-то чужое лицо?» У меня нет специальных рецептов относительно того, как научиться генерировать идеи, но я знаю, что чем больше ты это делаешь, тем лучше у тебя получается. Довольно скоро ты уже почти ни на что не можешь смотреть, не задавая себе вопроса: «Что, если?» Что, если, что, если, что, если. Когда главная картинка зафиксирована, ты решаешь, к какому месту рассказа она относится, в чем ее эмоциональное значение, а дальше уже пишешь о том, что было до, и о том, что после. «Крылатый мой охранник в колеснице» — искаженная цитата из стихотворения Эндрю Марвелла «К стыдливой возлюбленной»*.

* Как и отмечено должным образом в сноске к рассказу.

28 – Stigmatica: (Стигматика)

Побег, пущенный в сторону предыдущим рассказом. Несложная переделка старой, старой темы. Каинова печать. Помню, как-то читал рассказ про парня, который убил мастера татуировок, после чего обнаружил, что татуировки начали расти прямо у него на теле*. С моей стороны фактически – бесстыжий плагиат.

* Чем-то похоже на «Иллюстрированного человека» Брэдбери, но вряд ли оно, пусть выглядит и знакомо.

29 – Autopsy of a Hummingbird: (Вскрытие свиристеля)

Самое любимое из моих названий*. Сам рассказ не вполне его достоин, и задним числом я теперь не вполне уверен и в его сексуальной подоплеке. Как ни странно, вырос он из истории про «Экс-Тро-вирт»: идея заключалась в том, что у каждого робо внутри имеется подобная машина, а кормить ее следовало через рот на животе. Робо по какой-то причине называли устройство «сутенером», понятия не имею, отчего. Так или иначе, идея убежала из рассказа, чтобы зажить собственной (не вполне пристойной) жизнью. Что хотите, то и думайте.

* И, разумеется, уже в силу этого – кошмар для переводчика. Хотя что-то вроде бы вытянуть удалось.

30 – from The Book of Nymphomation: (Выдержки из «Справочника по нимфомации»)

Очень ранний и очень отличающийся от заключительной версии черновик «Нимфомации» должен был включать в себя страницы из этой загадочной энциклопедии. Здесь – все, что я успел набросать.

31 – Somewhere the Shadow: (Тень где-то там)

Что сказать по этому поводу? Рассказ писался в самых причудливых чувствах. Все вновь разворачивалось в процессе, без первоначального плана. Идея пришла, когда я оговорился, произнося слово «феромоны». Феро-номы. Феро-гномы*. Вот так совершеннейшая банальность порождает извращения. Вместе с «Экс-Тро-виртом» и «Свиристелем» я классифицирую этот рассказ как очень «английский», поскольку он затрагивает нашу национальную фиксацию на сексуальности как на чем-то отдельном от тела. Я мог бы рискнуть заявлением, что пытаюсь исцелить этот болезненный разрыв тем, что помещаю его в фокус. Вот только я не слишком уверен, насколько такого «помещения в фокус» достаточно. И ладно бы только это, дальше я ввожу в рассказ серийного детоубийцу. Что вряд ли повышает шансы. Оправдывает ли концовка все это валяние в грязи? Не знаю, но хотел бы сказать, что считаю свою работу морально оправданной. И поэтому, наверно, никогда не напишу ничего «сомнительного»; как бы глубоко я ни погрузился во мрак, я постараюсь дать истории ту или иную возможность вытянуть себя наружу. Показать отблеск надежды. Кондитерская фабрика, появляющаяся в этом и некоторых других рассказах – это фабрика «Маквитиз», неподалеку от которой я жил в Манчестере. До нее была добрая миля, но в определенное время, отчего-то чаще всего по ночам, к нам доносился производственный запах. Воздух заполняли густые ароматы пшеницы, овса и шоколада. Полицейскую зовут Кинси в честь знаменитых «Отчетов Кинси» о сексуальном поведении человека.

* Начальное «г» в английском слове gnomes не читается. Скажем, в одной из повестей Баума подземные карлики так и зовутся nomes.

32 – Call of the Weird: (Зов странного)

Один из моих первых рассказов, написанный для «Большого дела». Он мне до сих пор нравится, пусть даже из чисто сентиментальных побуждений. Версия для «Пикселя» несколько отредактирована.

33 – Dub Weird: (Странный даб)

Просто забава. Я исполняю его вживую, то есть пою. Вернее, напеваю. Аудитория всякий раз в шоке, возможно, из стыда за меня. Я ведь, по сути, не умею петь. Если б умел, то не писал бы. Все, что я делаю – это фактически моя попытка запеть. Не забывайте про то, читая мои творения, в этом – истинный к ним ключ. Natty furlocks and ting – фраза в стиле регги. Примеры ее правильного использования можно найти в хите Антеи и Донны Uptown Top Ranking*.

* Если последовать этой рекомендации, можно прийти к выводу, что and ting в данном случае – «неопределенный артикль», что-то наподобие «и ваще». Но фраза в любом случае выпала из перевода, со стихами, особенно «размерными», оно неудивительно.

34 – The Charisma Engine: (Концентратор харизмы)

Происхождение этой вещи довольно занятное. Меня попросили написать рассказ для ежегодной антологии новой литературы Британского совета. Я сочинил нечто довольно сложное с участием виртуальных скейтбордистов и детей, лишенных тени, увязав все это с безумной идеей зловещей компании, пытающейся вернуть к жизни принцессу Диану! Ну да, была годовщина ее гибели, которая навела меня на мысль, что харизма являет собой форму энергии. Та, кого чаще всего на свете фотографировали, все такое. Я показал рассказ нескольким людям, все они сказали, что это уже лишнее, это чересчур. Тогда я убрал все отсылки к концентратору харизмы, оставив рассказ «Девушки забвения», опубликованный в восьмом выпуске антологии «Новая литература». Идея же с харизмой некоторое время провалялась в виде кипы заметок, пока меня не посетила мысль изложить ее в форме пародии на Герберта Уэллса. Не то чтобы я был в таком особо силен, но, как я уже упоминал, мне хотелось продемонстрировать в «Пиксель-коле» все свои таланты, что подразумевало и разнообразие стилей. Мне кажется, там есть довольно удачные строки, и в целом ощущение тоже достаточно мощное. Забавно, сколь немногие обратили внимание, что рассказчика в этой истории зовут Ньюн.

35 – Spaceache and Heartships: (Космическая боль, сердечные корабли)

Эта картина (мальчик с луной в животе) сидела у меня в мозгах не один год. Время от времени я делал очередную попытку куда-нибудь ее пристроить. Не уверен, насколько оно мне удалось в этой версии, может статься, она слишком легковесна, чтобы передать истинную поэтическую мощь картинки. Ну, хоть название годное. Селена – богиня луны у древних греков. Финальная строка – бесстыжий оммаж Дж. Г. Балларду*. На мой взгляд, это самый «странный» из рассказов сборника. Дальше градус снижается, мы берем курс обратно к Земле.

* К сожалению, переводчик не может похвастаться, что определил «источник» для оммажа.

36 – Dubships: (Даб-корабли)

Это мой самый любимый их всех ремиксов, в том смысле, что он, на мой взгляд, действительно добавляет нечто к самому рассказу – если угодно, дает ему душу и сердце. Его мне тоже доводилось «петь» во время живых выступлений. Иногда меня спрашивают: для кого я пишу? Есть ли у меня конкретное представление об идеальном читателе? Ну так вот, представление имеется. Это не реально существующий человек, просто образ у меня в голове. Читательница, ей двадцать один год, и она подмечает все до единого нюансы в моих работах! Вот вам иллюстрация: первая часть «Пиксель-колы» носит название «Ароматы иллюзий». В «Даб-кораблях» присутствует строчка «иллюзорный подъем». Идеальная читательница тут же замечает каламбур: illusion’s ascent это все равно что illusion’s a scent. Иллюзия как аромат, иллюзия как запах. Но если связь вам в глаза не бросилась, переживать не стоит: идеальная читательница – персонаж мифический*.

* А идеальный переводчик – тем более. В данном случае его хватило лишь на то, чтобы достаточно буквально воспроизвести строчку оригинала, поскольку чувствовалось, что про иллюзии там неспроста. А вот будь он тем идеальным читателем (или своевременно натолкнись на «Сироп из пикселей»), вот тогда пришлось бы еще как помучиться.

Внимание: настоящая публикация — НЕ сборник рассказов Нуна Pixel Juice, но авторские комментарии к сборнику, Juicing the Pixels. Если вы еще не видели введения к публикации, рекомендуется для начала к нему обратиться.

Part Two – Infection’s Courtship (ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ПРИТЯЗАНИЯ ИНФЕКЦИЙ)

14 – Bug Compass: (Жук-компас)

Этот рассказ, само собой, из любимых. Он много для меня значит – в эмоциональном, то есть, отношении. Во время тура в поддержку «Пикселя» я глубоко им проникся, просто читая его вслух и полностью вкладываясь в чтение. Когда я исполнял его в Манчестере, к концу в зале стояла мертвая тишина, а у меня на лице были слезы. Странное дело. Короче говоря, он получился, когда я писал пьесу по «Вирту» для театра «Контакт», где спектакль должен выйти где-то году в двухтысячном. В пьесе всевозможные автомобильные погони и перестрелки приходится заменять эмоциями, перенося фокус на человеческие отношения. А главные отношения в пьесе, как и в книге – между Писакой и Жуком*. То есть, что там на самом деле такое происходит между этими двумя? В этом заключается подтекст. Сам же рассказ вырос из заброшенной первой главы одного романа, той первой страницы, где описана охота на жуков. Я поменял имена на Жука и Писаку, дальше было легко. Мне нравится ритм вальса, три четверти, в первой фразе**. И та строчка ближе к концу, где о мертвом насекомом говорится: «Жуки ведь долго не живут?» Прочитав ее, нужно вспомнить про «Вирт».

* Переводивший «Вирт» Алекс Керли оставил эти два имени, Скриббл и Битл, без перевода. (После чего был вынужден растолковывать значение одного из них в сноске.) В рассказе, где речь в числе прочего как раз идет о происхождении этих имен, мне показалось уместным поступить иначе.

** Увы, не сохранившийся в переводе. Там всего-то четыре стопы анапеста, но, чтобы в них заметным читателю образом попасть, все-таки требуются короткие английские слова.

15 – Fetish Booth #7: (Комната удовольствий номер 7)

Насчет этого рассказа я не слишком уверен. Там, по сути, нет истории, только последовательность событий и затем мрачный конец. Если бы я взялся за ремикс, то последовал бы вместе с Янусом за штору, посмотрел, что его там ждет, и, быть может, позволил ему как-то избежать предназначенной судьбы. Каким-нибудь сверхъестественным образом. Или же нет. Кто его знает.

16 – Pimp the Boardgame: (Настольная игра «Сутенер!»)

Странный рассказ. Что заставило меня его написать? Толком не знаю, если честно. Просто меня посетила безумная идея, и я попытался что-то из нее сделать. По-моему, в нем есть определенная ценность, некая скрытая истина. А еще он в известном смысле жесток. По большому счету все там держится на «Дополнительных правилах».

17 – Chromosoft Mirrors (v.4.2): (Chromosoft Mirrors (v. 4.2))

Многие утверждают, что им понравилось. Началось все с разочарования тем, что разработчики компьютеров никак не решатся на скачок, просто продолжают ковыряться в традиционных концепциях. В черновике рассказ так и назывался Microsoft Mirrors, но издателя это несколько обеспокоило. Я взялся за анаграммы, придумал Cromisoft, а уже оттуда произошло нынешнее название. Рассказ связан с концепцией дронтов из «Вирта» и «Пыльцы», небольшого процента населения, более неспособного видеть сны. А также со следующим из рассказов…

18 – Cloudwalkers: (Шаг в облака)

… в котором снова появляется персонаж, неспособный видеть сны, или, в данном случае, неподвластный действующей на подсознание рекламе. Я всецело осознаю, что рассказ для столь простой и отчасти клишированной темы слегка длинноват, но мне он нравится. Особенно концовка, и я надеюсь, что шок от нее в какой-то мере компенсирует затянувшуюся экспозицию. Один из примеров написанного мной, что называется, без разбега. Мне пришла в голову идея, и я начал писать. Так что концовка застала меня врасплох. По-моему, когда пишешь без подготовки, так всегда и выходит.

19 – Blurbs: (Рекламки)

Ну вот, мы добрались до подгруппы рассказов, темой которых является искусственная жизнь. Этот был написан для замечательных ребят из «Макулатурной фракции»* в одну из их вирд-антологий, «Случайный фактор». Еще один пример рассказа, который сразу после написания нравился мне куда больше нынешнего. По сравнению с оригиналом это значительно пересведенная версия, утратившая несколько заключительных страниц. Я предпочитаю думать, что так лучше. У рассказа три источника. Я читал «Вне контроля» Кевина Келли, книгу о новых технологиях и теории сложности, которая раз за разом использует ульи и муравейники в качестве природных иллюстраций явления. Одновременно я читал рассказ под названием «Короли-пустынники» (автора, к сожалению, запамятовал**) о странной новой породе насекомых. И, в третьих, писал блёрб*** для «Автоматической Алисы». (Именно так, нас просят писать блёрбы к собственным книгам!) Мне подумалось, какое это замечательное слово, сколь органически звучит****. И сразу же: прекрасное имя для насекомого. Вот так и рассказ получился. Разумеется, рекламные бабочки обрели истинную жизнь в «Нимфомации»*****, но родились они именно здесь.

* Знаменитый фильм Тарантино Pulp Fiction своим названием обязан все же «макулатурному», а не криминальному чтиву. Русское название не то, чтоб плохое (даже напротив), но создает, так скажем, определенные неудобства последующим поколениям переводчиков, затерев первоначальный смысл довольно распространенного выражения и вынуждая жертвовать либо одной, либо другой отсылкой. Ну или сноски вот ставить.

** Нынешней известности Джордж наш Мартин тогда еще достичь не успел.

*** Термин почти уже устоявшийся и так или иначе не имеющий прямого русского аналога, но на всякий случай – речь о короткой рекламной вставке для книжной обложки, к содержанию, в отличие от аннотации, особого отношения не имеющей. «Великолепно! Оригинально! Со времен Толстого никто не писал увлекательней! Читал до утра, не мог оторваться. Иван Иванов».

**** Слово blurb для английского языка довольно новое, выдумано с нуля лет сто тому назад и звучит, наверное, и впрямь неплохо и «органически». Увы, для русской кальки несправедливо ни то, ни другое. В общем, в переводе рассказ зовется иначе…

***** … и, как оказалось впоследствии при сверке с русским переводом Nymphomation (изданным как «Нимформация», но, насколько я в курсе, автор перевода Сергей Трофимов был на этот счет иного мнения), мысли у переводчиков иной раз сходятся. В оригинале ассоциации, конечно, еще богаче, учитывая, что рекламная листовка по-английски – flyer, нечто само по себе летучее.

20 – Dub Blurbs: (Даб-рекламки)

Второй из ремиксов. Может, и не такой удачный, как некоторые иные. Но концепция начала развиваться, теперь каждой даб-версии следовало отыскать собственную форму, в данном случае это – пресс-релиз. Кое-какие картинки вполне удались: «Облако поглотило многообещающего юного тактика!»*

* Пожалуй что один из самых неподдающихся прямому переводу рассказов, кликбейтовые, выражаясь современным языком, фразы в двух языках все-таки здорово отличаются. В оригинале на этом месте не совсем то же самое, но лобовой перевод вышел бы совершенно нечеловеческим.

21 – Tweedles: (Двойняшки)

Написан для газеты «Гардиан», которая, хотите – верьте, хотите – нет, попросила у меня рождественскую историю. Рассказ был снабжен иллюстрацией, оказавшейся весьма в тему: главный герой несет флаконы с парфюмерией, будто дары волхвов, а над домом застыла блуждающая звезда. Еще один рассказ, выросший из названия*. И, в очередной раз, существенно пересведенный по сравнению с оригиналом.

* Отсылающего к Tweedle Dum и Tweedle Dee, персонажам кэрроловской «Алисы» — что для Нуна, как мы уже знаем, неудивительно. К сожалению, Труляля и Траляля из классического перевода Демуровой не оставляют особой возможности вытянуть эту отсылку.

22 – Product Recall Marilyn Monroe: (Информация о бракованном товаре – Мэрилин Монро)

Не более чем шутка в струю к теме искусственной жизни.

23 – Xtrovurt: (Экс-Тро-вирт)

Еще один из любимых рассказов, который очень увлекательно читается вслух. Написан для фанов, которые не переставали требовать подробностей относительно робо в «Вирте», спрашивая, к примеру: «Это ведь не просто роботы, да?», на что я отвечал: «Ну, в принципе не совсем». Только я понятия не имел, кто они на самом деле такие! Вот для этих любопытствующих фанов я и написал рассказ, как и следующий за ним. Атмосфера позаимствована из моего первого турне по Соединенным Штатам с чтением книг вслух, моих впечатлений от Нью-Йорка. Который я, к слову, обожаю, несмотря на не слишком аппетитный антураж рассказа.

24 – The Perfumed Machine: (Ароматические машины)

В известном смысле – предыдущий рассказ, данный с более научной точки зрения. Его концовка и концовка Chromosoft Mirrors – намеренные отражения друг друга.

25 – Instructions for the Use of: (Руководство по использованию)

Моя версия «Секты юга»* Борхеса из его сборника «Вымышленные истории». Он поставил перед собой задачу описать ритуал, не говоря при этом, в чем тот, собственно, заключается. Не знаю, думал ли он при этом о каком-то конкретном процессе, только я-то безусловно знаю, о каком именно устройстве идет речь в моем рассказе. Но, разумеется, не намерен открывать тайну.

* Речь почти наверняка о «Секте Феникса», впервые вышедшей на испанском в сборнике «Юг» и стоящей непосредственно перед одноименным рассказом в последующем сборнике «Вымышленные истории», переведенном и на английский. То ли Нун что-то путает, то ли намеренно нас мистифицирует, то ли врут общедоступные библиографические данные.

Внимание: настоящая публикация — НЕ сборник рассказов Нуна Pixel Juice, но авторские комментарии к сборнику, Juicing the Pixels. Если вы еще не видели введения к публикации, рекомендуется для начала к нему обратиться.

Prologue – Watch: (ПРОЛОГ: Часы)

Само собой, это реально приключившиеся со мной в школе события, намеренно изложенные в псевдо-наивном стиле. (Если сейчас призадуматься, то даже слишком «наивном».) Мне хотелось передать ощущение человека, в котором прямо у нас на глазах пробуждается способность к творчеству. Кто в результате остался в выигрыше, юный жулик или парнишка, верящий в несуществующие предметы? Рассказ впервые прозвучал по радио несколько лет назад в комическом кабаре-шоу под названием «Невольный юмор», я также брал его за основу для импровизаций, открывая чтения «Автоматической Алисы»*. Прошу учесть, что имя юного жулика было изменено ради анонимности обвиняемого.

* К «Пиксель-коле» это, конечно, прямого отношения не имеет, но все-таки немного жаль, что в русском переводе практически исчезла отсылка к «Аннотированной Алисе» Гарднера.

Part One – Illusion’s Perfume (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: АРОМАТЫ ИЛЛЮЗИЙ)

01 – The Shoppers: (За покупками)

Рассказ написан для ежегодника книжной сети «Уотерстоун» за 1997 год. Нелегкое это дело – браться за заказ, если количество слов, с которыми можно поиграть, столь ограничено. Как в таком скромном объеме передать мысли и чувства? Когда я только закончил рассказ, он нравился мне куда больше, чем сейчас. По большому счету все целиком проистекает из происходящего с магазинами Манчестера, который на глазах превращается в гигантский торговый центр. Я лишь попытался впрыснуть в общую стерильность немного магии, не более того.

02 – Solace: (Сатори)

Рассказ написан для «Большого дела»*, это моя вторая для них работа. И часто используется при живых выступлениях, поскольку стиль (все представлено в виде диалога) хорошо подходит для чтения вслух. Сама концепция, по-моему, тоже довольно мощная при всей своей простоте. Мне нравится идея газировки, которой можно по желанию придать любой вкус. Странно, что никто до сих пор не озаботился ее выпуском. Во многих отношениях рассказ для Джеффа Нуна «типичный» в том смысле, что он начинается с банальной сюрреальности, углубляется вместе с ее последствиями все дальше во мрак, и заканчивается (в последнем предложении) рывком ввысь, к звездам. Самым безумным аспектом работы оказалась творческая помощь от компьютера. Выбрав для напитка шесть вкусов, я понял, что подсевший на него парнишка дал бы смеси из них всех особое имя. Я решил взять шесть первых букв от каждого из фруктов, чтобы составить из них новое слово. Наилучшим, на что я был способен, оказалось что-то вроде Solcal (еще одно «л», насколько я помню, отвечало за лайм). Разумеется, стоило скормить текст спелчекеру, он тут же ухватился за странное слово и поинтересовался, не заменить ли его на Solace**. Я ответил, ну еще бы, конечно, да! Теперь оставалось найти фрукт, который начинался бы на E, придумалась бузина*** (elderberry), результат налицо – рассказ благодаря технологии сделался неизмеримо лучше.

* Это издание, дополнительно окаламбуренное, появляется в одном из рассказов, цитирую сноску оттуда: «Большое дело» (англ. The Big Issue), специально издаваемый журнал, который бездомные продают для заработка. Дополнительно – потому что и само название в этом отношении вполне годное, Issue в нем вполне можно прочитать и как экземпляр журнала.

** Т.е. «утешение», которого, получается, ищет персонаж.

*** Прямо скажем, не самый характерный вкус для газировки. Переводчик, впрочем, угодил в точно такую же ловушку, когда, уже придумав – «вручную», без помощи спелчекера! – слово, был вынужден мучительно искать мало-мальски правдоподобный фрукт на букву «т».

03 – The Cabinet of Night: (Ключ от ларца ночи)

Безусловно, один из моих любимцев. Если бы мне потребовалось выбрать для сохранения в веках единственный пример своего текста, этот был бы среди основных соискателей. Любопытно проследить, что именно вызвало его к жизни. Как-то я читал эпический ревизионистский вестерн Ларри Макмертри Lonesome Dove*, где один из основных персонажей, женщина, оказывается в руках злодеев. Ее привязывают к седлу и гонят через пустыню туда, где, она понимает, ее не ждет ничего хорошего. В забытье она думает о том, как здорово было бы умереть. Вернее, сказано примерно так: «Будь у нее возможность убить себя усилием воли, она бы так и сделала. Но подобного выхода, разумеется, не существовало». Я прочитал эти слова, несколько предложений за ними, потом вернулся обратно, чувствуя внутри необычное возбуждение. А если бы возможность была? То самое Большое Если. Если бы она могла убить себя, попросту того пожелав? Дальше мои мысли двинулись по расширяющейся спирали: что, если так мог бы поступить любой, если бы любой человек мог себя убить, вполне безболезненно, просто отключить телесные механизмы? Что, если в теле действительно существовал бы подобный выключатель? Что, если он был бы естественной частью физиологических процессов? Но раз так, отчего об этом никому не известно? Хорошо, речь о засекреченном знании, власть имущие приняли меры, чтобы держать его в тайне. Здесь уже несложно вообразить запрещенную книгу, в которой излагается метод, а дальше – представить себе последствия того, что он сделается общеизвестным. Незаконные писания и тайные ритуалы навели на мысли о Хорхе Луисе Борхесе, и меня немедленно понесло. Я решил без тени стеснения написать рассказ в его стиле. Мало того, рассказ более или менее сам себя написал за какой-то день – верный признак того, что идея рабочая. Единственное, о чем я в его отношении сожалею – несмотря на то, что он идеально подходит для чтения перед слушателями (с учетом природы ритуала, его театральности), мне довелось это сделать лишь однажды. Откровенно говоря, он чуть сложноват и чуть длинноват для восприятия живой аудиторией. Досадно, но я уверен, что рано или поздно попробую еще разок. Персонаж рассказа Т. П. Лехнер отчасти списан с Тимоти Лири. Я думал при этом о его версии «Тибетской книги мертвых» в качестве руководства к ЛСД-трипам.

* Едва удержался от вызванного контекстом соблазна перевести название какой-нибудь «Одинокой голубкой» — оказывается, это название городка в Техасе.

04 – Super-Easy-No-Tag-Special: (Раз-два-браслет-долой)

Простой рассказик без особых претензий, если не считать основной метафоры. Я всегда обожал викторианские «Рассказы о призраках» пера М. Р. Джеймса и нередко задавался мыслью развить его идеи в современном ключе. Газетная заметка о слежении за преступниками посредством браслетов высекла искру, показав, как в нынешнем мире могло бы зародиться что-то вроде техно-призрака. «Стрейнджвейз» — реальное и весьма примечательное* название тюрьмы в Сэлфорде, на противоположном берегу от Манчестера. The Smiths назвали в ее честь свой последний альбом**.

* Действительно примечательное, тут не поспоришь, как раз в нуновском духе. Strangeways может означать что угодно в диапазоне от «чуждых путей» до «странных способов».

** Strangeways, Here We Come (1987), последний (не на момент заметок, а вообще) альбом в дискографии группы.

05 – Alphabox (The Alphabox stories)*: (Письменосец (1))

Все началось со сна, который мне приснился, когда я работал в манчестерском книжном магазине сети «Уотерстоун». Я провел там пять лет, и в последний год написал «Вирт». Сон о человеке, который носит по городу ящик с буквами, довольно очевидным образом отражает мое разочарование тем, что, работая среди множества книг, я пребывал пока не в состоянии написать собственную. Черновик был написан от первого лица, рассказчик – мужчина, примерно тот же, что и в рассказах про невидимые часы. Отчего-то это показалось мне слишком личным, а перемена на изложение от третьего, женского лица придала тексту необходимый оттенок волшебной сказки. Третий, последний эпизод непосредственно переходит в «Юного сутенера». Я попытался тем самым внести в литературу концепции из танцевальной музыки. Не думаю, что это сработало, и, будь у меня шанс вернуться обратно, я бы почти наверняка избавился от этих переходов.

* Рассказ в книге разбит на три части, перемежающиеся другими рассказами, комментарий относится сразу ко всем.

06 – Metaphorazine: (Метафорин)

Бомба! Я эту работу всецело одобряю, несмотря даже на то, что она не всегда придерживается устоявшихся принципов английской грамматики. Педанты, берегитесь – ваши мозги готовы удушить ваше сердце. Разумеется, одна из любимых вещей для исполнения вслух, хотя ей лучше предпослать вступление, а не начинать без подготовки. Я рассказываю историю о том, как меня навели на идею две заметки в прессе: одна насчет того, что подрастающее поколение уже не заучивает основ грамматики, да и не читает; другая, что среди молодежи растет потребление наркотиков. Я объявляю, что очевидным решением обеих проблем является их объединение, и представляю рассказ как руководство по английскому языку для поколения «химиков». Что, конечно, совершеннейшая чушь. Идея произошла из того, что в голове у меня как-то возникло слово «метафорин» и я попытался разобраться, что оно могло бы значить. Но мне никогда не забыть тот день, когда я писал рассказ, переполнявшее голову беспримесное возбуждение тем, что я создаю. Язык, восстань!*

* По-английски отсылка к «Лазарь, восстань!» чуть более очевидна.

07 – Alphabox (Письменосец (2))

08 – Qwertyphobia: (Фобия Гутенберга)

Вроде как ничего. Идея хорошая, но все можно было сделать тоньше. Было странно читать потом в интервью с Фэтбоем Слимом о том, что его звали Квентин* и что он настолько ненавидел это имя, что сперва сменил его на Норман Кук, а потом на Фэтбой. Может, есть смысл переслать ему рассказ? Слово qwerty представляет собой первые шесть букв в стандартной английской раскладке клавиатуры.

* В рассказе много всего, включая название, завязано на сравнительно редкую в английском языке букву Q, с которой начинаются, в числе прочего, имя Quentin и «слово» qwerty. С буквой К в переводе нужный трюк провернуть бы не удалось, как и с Й из «йцукен», так что пришлось повертеться.

09 – Alphabox (in the mix) (Письменосец (3) (с переходом в микс))

10 – Junior Pimp: (Юный сутенер)

Ключевой текст. История, болтавшаяся у меня в голове не один год. По-моему, в свое время кто-то в Голливуде снял кино под названием «Юный доктор», или «Юный врач», или «Юный кто-то там», и у меня в сознании зажглась картинка. Помню, что сначала пытался сделать из нее театральную пьесу, потом – киносценарий, но далеко дело не пошло. Оказалось, что в «Пиксель-коле» ей самое место. Я испробовал несколько голосов: внутренний монолог от первого лица, рассказ приятеля, полицейский рапорт – пока не натолкнулся на идею исповеди в желтой прессе. Дело сразу же сдвинулось с места, и все оказалось довольно легко. Мне нравится структура и то, как отдельные подробности сцепляются одна с другой: в этом отношении нарратив вполне традиционен. Некоторые читатели находят рассказ не вполне пристойным, им от этого неуютно, что, безусловно, входит в замысел. В таких делах лучше без обиняков. Я также склонен считать его главной темой невинность. Мне особенно нравится концовка, последняя фраза. Это мой небольшой пинок под зад всей этой «культуре вины», «культуре жертвы». Иногда, видите ли, приходится пройти через дурное, чтобы достичь хорошего. Что-то в этом духе. Короче говоря, «Юный сутенер» — первая из историй Шекспировского микрорайона, которые все о том, как дети растут, меняются под действием обстоятельств, учатся жить по-новому. Я сам вырос в Эштон-андер-Лайне совсем рядом с Манчестером, ближайший жилой район назывался Кроу-Хилл, а все улицы там носили географические названия из Озерного Края*: Пенрит-авеню, Уиндермир-кресент, Кесуик-авеню и тому подобное. Убогие улочки пролетарского района – с именами прекрасных озер! Некоторые сцены списаны с реальности: скандалы и все такое, а также тот факт, что я неплохо рисовал. Я копировал полуголых женщин с рекламных изображений, посредством карандаша лишал их остатков одежды, вот это все. Делал картинки для других ребят из школы, чем приобрел немалую популярность. Однажды нарисовал довольно крупный экземпляр на классной доске перед самым приходом учителя. За что меня как следует отругали и потащили к директору. О да, я был Юным Порнографом! Как вам подобная исповедь?

* Воспетый поэтами регион в графстве Камбрия, популярный ныне среди туристов.

11 – Shed Weapons: (Сарай с оружием)

Целиком правдивая история из моего детства. Вернее, две или три отдельные истории, собранные воедино. Я придумал ее как-то вечером в пабе. Кто-то задал мне своеобычный вопрос о том, каково это – писать, я принялся импровизировать, рассказывать вот эти истории, показывать, как простые идеи можно объединить, чтобы результат сделался еще интересней. Повторюсь, история целиком правдивая, если не считать одной картины.

12 – Homo Karaoke: (Хомо караоке)

Я называю рассказы такого рода «невидимой мангой». В первом черновике «Пикселя» на этом месте стоял рассказ DJNA* из антологии «Диско-печенье». С тем было две проблемы: мне он никогда особо не нравился, и к тому же меня не оставляло чувство, что слишком многие его уже видели. Поэтому, когда «Городская жизнь» (манчестерский журнал объявлений) обратился ко мне за рассказом, сочинилось вот это. Очередной рассказ, выросший из названия, и первый из рассказов о «внутренней музыке». Значительной долей своей атмосферы он обязан прочитанной мной книге Майкла Брэйсвелла «Англия принадлежит мне», где он изучает способы выражения «английскости» в поп-культуре и необычную природу «пригородного рока». В рассказе мне нравятся начало и конец. Насчет середины, особенно сцены битвы, я не столь уверен. Хотя картинки получились неплохие. Для меня этот рассказ является идеальным примером «проблемы» с рассказами Джеффа Нуна, а именно: как их, черт побери, следует читать? Если подойти к чтению поверхностно, можно решить, что рассказ о музыке, о клубной культуре, жизни диджея, виртуальной реальности и прочем в том же духе. Но на самом-то деле это лишь приправа, если угодно, конфетти. Ключом станет внимательное чтение концовки, а затем мысленное возвращение к сцене, в которой рассказчик возвышается над Манчестером. Это на самом деле? Он и вправду там? Или это лишь его фантазия? Решать читателю, но я должен сказать, что в самом своем сердце это, как и многие мои работы – история любви.

* Если это вдруг не очевидно, то тут очередная нуновская штучка, комбинация диджея (DJ) и ДНК (DNA).

** Очень условно говоря – современная версия Пигмалиона, в которой Галатея не ожила.

13 – Dub Karaoke: (Даб*-караоке)

Первый из ремиксов. Первый шаг на пути, который, подозреваю, окажется для меня довольно долгим и, надеюсь, увлекательным. Что тут происходит – я беру рассказ «Хомо караоке» и разделяю прямо на экране на самые существенные сцены. Их разбираю на отдельные слова и фразы, жонглирую ими, присматриваясь, не случится ли новых совпадений. Начинаю собирать заново. Фразы стали естественным образом складываться в стихи из трех строчек, и я понял, что фактически пытаюсь писать хайку, разновидность японской поэзии. Дальше дело лишь за тем, чтобы заставить их работать вместе как страница, как текст, как отблеск нового смысла. Я прекрасно понимаю, что некоторые такого совершенно не поймут, но беспокоиться нечего. Все мы пляшем под разные барабаны. Как я только что выяснил из словаря, хайку означает «стихи для развлечения». Это в некотором смысле рифмуется со странными музыкальными рекламными объявлениями из предыдущего текста, которые были задуманы как примеры плохих переводов с японского, наподобие тех, что можно застать в инструкциях к технике. Так что все это (совершенно случайно) обретает смысл!

* Довольно многозначный термин из современной звукозаписи и музыки, который, огрубляя, означает пересведение, перемикширование уже существующей записи.

Джефф Нун Pixel Juice 1998, сборник

Внимание: настоящая публикация — НЕ показанный выше Pixel Juice, хотя, конечно, напрямую с ним связана.

Архивы утверждают, что перевод сборника рассказов Джеффа Нуна ушел в АСТ еще в начале 2020 года. Что помешало ему выйти вскорости после того, судить трудно, нынешние же времена для издания западных авторов, особенно мало-мальски контркультурной направленности, к которой Джефф пожалуй что относится, еще менее благоприятны. Но не будем о грустном, издателю в любом случае видней, что делать со своим портфелем.

Некоторое время спустя я наткнулся на персональном сайте Джеффа на текст, содержащий краткие заметки относительно каждого из рассказов сборника, и загорелся идеей перевести и его. Поначалу решил, что не стоит того делать до выхода самой книги, но, как отмечалось выше, перспективы кажутся весьма туманными, а время идет. Так что я обратился к Джеффу, который любезно разрешил выполнить перевод с дополнительными комментариями для личного блога, ну, то есть, в данном случае для этой колонки.

Поскольку имя в последнее время не слишком на слуху, позволю себе дать немного контекста. Нун наиболее знаменит, как в англосфере, так и у нас, своим романом 1993 года «Вирт» (Vurt), в России впервые вышедшим в знаменитой «оранжевой серии» и традиционно причисляемым к киберпанку. К миру «Вирта» относятся еще несколько опубликованных вскорости романов, а также, что для нас важно, ряд рассказов сборника, о котором сейчас речь. Кроме того, стоит упомянуть, что Нун помимо своих литературных талантов известен еще и как музыкант и клубный диджей, это во многом повлияло на концепцию и содержание сборника.

До названия которого мы потихоньку добрались. Лобовой перевод оригинального Pixel Juice («Пиксельный сок») оказался, к сожалению, не слишком удобен, но, к счастью, не слишком принципиален, так что в издательство сборник ушел под названием «Пиксель-кола». Под каким названием его издадут, если издадут, им там виднее, но отчасти вы меня поймете, когда я скажу, что заметки Джеффа озаглавлены Juicing the Pixels, и переводить это в лоб оказалось бы тем еще удовольствием («Как я выжимал из пикселей сок», что ли?). А тут я, ничтоже сумняшеся, пишу в заголовке «Сироп из пикселей» — колу ведь делают из сиропа, верно?

Сборник вышел на английском в 1998 году, уже после всех книг «Вирта», но рассказы в нем написаны в разное время, некоторые – еще до того, как тема раскрылась в соответствующей книге. Об этом вы, впрочем, узнаете из заметок. Хотя там найдется несколько вполне киберпанковских рассказов, в целом я бы его к этому жанру вряд ли отнес, в нем хватает биопанка (и вообще «панка»), психоделии, клубной музыки, словесных и жанровых экспериментов, и… и вообще всего, что побудило меня взяться за вот эту работу. С «Виртом» в широком смысле там связано не так уж и много.

Я собираюсь выложить перевод, как уже делал с рядом длинных колонок, в несколько приемов – иначе получится тяжелый лонгрид, который стремительно провалится вниз в списке и канет в Лету. Тут нам поможет то, что и сам сборник разбит на четыре части. Перевод снабжен комментариями – они нужны хотя бы потому, что в оригинале «Пиксель-колы» огромное количество словесной игры, которую требовалось адаптировать к русскому тексту, причем таким образом, чтобы она не перестала выглядеть английской – ведь действие рассказов явно происходит в англосфере, в основном – в различных версиях родного Джеффу Манчестера.

Стоит предупредить: среди заметок попадаются пожалуй что спойлерные, не сказать что уровня «убийца – дворецкий», рассказы все же не то чтобы детективные, и тем не менее. Сильно спойлерные будут соответствующим образом помечены. Стоит также попросить прощения за то, что я решился выложить подобный тизер без видимой перспективы для читателя раздобыть на русском сам текст, но сейчас у меня есть соответствующие желание и возможность, как оно будет завтра, можно лишь догадываться, по-моему, лучше уж так, чем никак, верно?

Итак.