По результатам голосования жюри, представляющем цех критиков, постоянно работающих в сфере фантастической литературы, были определены лауреаты литературной премии "Филигрань".
Номинация "рассказ":
Владимир Покровский. "Петропавловский монастырь и его призраки".
Номинация "повесть":
Иван Наумов. "Созданная для тебя".
Номинация "роман":
Сергей Лукьяненко. "Новый дозор".
24 августа в зале конференций Государственного Литературного музея "Дом Остроухова" им были торжественно вручены награды.
Прогнозист из меня не очень. Не угадал ни разу, даже с учетом запасных вариантов. Зато представленные тексты выиграли в двух номинациях из трех. Результатами доволен, всех победителей поздравляю.
И медалистов тоже. На мероприятии раздавали медали в большом количестве.
Сразу констатирую: оценка несправедлива – если закрыть глаза на контекст и думать только о соревновании представленных текстов, то ивановский текст уж точно из лучших. Но. То, что очень даже недурно для неведомого Маврина (под таким псевдонимом вышел предыдущий роман «про дэнжерологов», «Псоглавцы»), — увы, довольно дурно для Алексея Иванова, одного из лучших писателей современной России. Хорошие находки «Комьюнити» пасуют перед изъянами: проваленный финал, плохо срастающиеся жанры (киберпанк, хоррор, сатирическая фантастика), отчетливо фальшивые нотки и в речах персонажей, и в пафосе автора. Так что, увы, три – при всем моем искреннем уважении и личной симпатии к мэтру.
Оценка: 3.
Сергей Жарковский:
Прочитал, перечитал. Прочитал, выходит, в третий раз, перечитал во второй.
Общее впечатление: Закрывши файл, вдруг запнулся, пялясь в свои заметки. Потому и отложил оценку на сутки.
Профессиональное мнение: ПЛОХАЯ повесть КРУПНОГО (ОЧЕНЬ КРУПНОГО) писателя.
Казалось бы, всё было мне ясно. Повесть мне активно не понравилась при первом чтении (сколько там? полгода назад? год?) — не нравится и сейчас. Я понимаю все сильные её части, эпизоды и кусочки, кое-что ("Дорогу обжимали чёрные ограды"; и её частные огрехи вплоть до заимствований (эпизод с барменом, "бармен видел, бармен понял" — Лимонов) и общую слабость. Чиста твёрдое два плюс один за Геграфа, минус два за индивидуально не трансформированную акутальность, плюс один за отменную сцену (голливудеры, вешайтесь) погони и сообщение от погибающего человека "Плохо писать с телефона все безграмотное. Даже стыдно!" Всё ясно: 1.
Но я запнулся.
Может ли хороший писатель (то есть просто писатель) написать плохую книгу? Нет. И хоть убейся. Потому что он (писатель) скорей удавится и всех близких вокруг удавит вдобавок. Таким образом, дело во мне, читателе.
А из чего складывается, собственно, моё мнение об общей плохости "Комьюнити"?
Для репутации автора Пармы" и Географа его "дэнджэрологические" две повести (блюэ это слово "дэнжэрология") означает однозначное "минус". Это как бы те вещи, которые Иванов должен был написать между "Погоней" и "Общагой" — тогда в графике динамического роста Иванова не было бы этой странной лакуны. Тогда как бы было бы всё в порядке — красивейшая кривая в рост, только в рост до величественной катастрофы БЛУДО и МУДО невключительно. Но вся это пелевенизированная стивенкинговщина в манере Минаева (щяс я говорю только о Комьюнити, первую днжерологическую штучку придётся теперь перечитать) была произведена сейчас, и, безусловно, не по душевной необходимости бубонно взросла. Я вижу конфликт между необходимостью писать вот это и необходимостью писать для вечности: поскольку у Иванова — писателя крупного, — это вылезает в каждой авторской интонации и в каждой интонации героев. Каждое словно окрашено раздражением Свыше, раздражением творца от изначальной необязательности и тягостности свершаемого данного творения. Но, поскольку писатель таки крупный, в повести он честно попытался (где-то даже удачно) наставить файерволов, защищающих читателя. К сожалению, они явны, я их замечаю (например, скурпулёзно точное по месту-времени упоминание Духлесса), меня это всегда бесит, поскольку обнажает леса конструкции, а это моветон и минус.
(Нота: Также раздражает меня то, что Комьюнити для какого-нибудь Дивова стало бы вполне нобелевскимтекстом, успешным прыжком выше головы в стороны. Фантастический кондом повести даже не заметил, но не заметил не потому что повесть дурна. Наоборот, и плюс к тому, Иванов пиридатель фантастики, шкура продажная, обиделся на Вершинина и злобно мстит, и вообще кормится с боллитровской делянки — и нечего тут. Это моё раздражение также вполне несознательно идёт лыком в петлицу этой повести. К счастью, если ты не дурак, ты сам лыко сие (осознав) можешь выдернуть и не учитывать впоследствии. Вычеркнуть из протокола. Сделано.)
В общем, всё ли дело в том, что, как говорил малоталантливый, но дьявольски умный и честный Булычёв "Нет, это у Стругацких не Эверест нынче получился, это Монблан какой-то..."? Неужели в этом? То, что хорошо для бычка — западло для Юпитера? Очень бы не хотелось, мы же не о Путине говорим, а о писателе; нет, я-читатель не такого плохого о себе мнения, добро бы мне было пятнадцать лет...
Давай разбираться.
Иванов — писатель без чувства юмора, причём, по-моему, от природы, а не как Ефремов, поэтому величественность его письма, в отличие от письма того же Ефремова, естественна, а не дурнопафосна; необходимый же для избежания наигрыша градус самоиронии компенсируется врождённым же добросердечием. Но именно поэтому он (Иванов) лишён иммунитета к реакции на его работу, которая, естественно, как и вся остальная "роскошь человеческого общения" сейчас аккумулирована в сети, и чума бы побрала такую роскошь, неотвязную, как ковры на фотгах в ФБ.
Таким образом: Комьюнити — это признание в интернет-зависимости, в нетофилии. И некуда бежать, если заразился. Либо переболеваешь и иммунен, либо вечно в чирьях, с больной головой давишь и давишь на f5, как крыса на рычаг. Причём, иммунный забывает о кошмарах болезни, как забываются наяву все кошмары, и ужас больного уже с собой не соотносит. Психологический блок. Вот в чём причина.
Кинг, когда у него у него чуть не погиб ребёнок под грузовиком, написал "Клатбище дамашних жывотных", сбросив туда свой ужас, и это самая ПЛОХАЯ его вещь, плохая не потому, что слабая, а потому что без тормозов, без защиты для читателя, как тот грузовик. Но Кинг живёт (ОК, жил тогда) в нормальном мире. Плохая вещь — относительно нормы. (Как в норме показ отрезания головы человеку по первому федеральному телеканалу — есть преступление.)
Вот и Комьюнити. Иванов сбросил свой ужас в Комьюнити. Но мы-то живём в перевёрнутом мире. Так что вот почему я запнулся по третьему чтению, я запнулся и, видя все косяки, неудачные эпизоды, беду с речевыми характеристиками, разговорным слэнгом (где вы, редакторы, хвостом вас по голое?!), — общую слабость "Комьюнити" , в которой был уверен, я вдруг ощущать – перестал.
Такие дела.
Нухшо. Попробуем суммировать.
По форме: всё ОК, что, собственно, было ясно сразу, фирма не вяжет кривые веники (гладкоправильновнятнопись с уникальной интонацией). По авторской игре в псевдоним: не заложусь, что Иванов снизил слог нарочно для хавания пипла. Есть такое ощущение, но не заложусь. По НФ — даже разбирать не хочу, потому что особых нарушений не углядел с моей компетенцией. По логике: концовка великолепна и полностью отвечает авторской задаче (а вот тут не заложусь, что она сама по себе была ясна Иванову изначально). По резонированию со мной, любимым и простым: засада, очень рвано. Крузу, который везёт меня через зазобмленную Америку верю и сопутствую каждую секунду. Несмотря на то, что Круз — не Иванов и никогда. А тут — продираюсь от эпизода к эпизоду. Ай-яй-яй! НО: блин, а не исправляется ли это редакторски?
И тут я немного посчитал и нашёл, что исправляется...
Ненавижу тебя, Чака!
Нуивот, блин-малина-водолаз.
Резюм: болезненная и больная ХОРОШАЯ повесть писателя Иванова. Внезапно.
Оценка: 5.
Лев Лобарёв:
Точная энциклопедия жизни конкретной субкультуры. Очень умный текст — в отдельных местах. Но избыточный, много лишнего, ритм проседает. Нет ни одного приятного, симпатичного персонажа. Главгерой — фигура нарочито незаполненная. Вообще, герои невыпуклые, иногда даже яркие, (точнее, точные), но все равно неживые, будто они тоже просто пакеты справочной информации.
Текст умный, но мертвый.
Оценка: 4.
Михаил Назаренко:
Как уже было сказано, плохой роман очень крупного писателя. Очень крупного и очень плохой. Страшилка для офисного планктона с пересказом обрывков научпопа/Википедии, с плоскими куклами вместо людей. Понятно, что именно хотел сделать Иванов в «Коммьюнити», как и едва ли не во всех своих романах: создать образ-концепцию, обладающую огромной объяснительной силой. Жизнь в России – она вот такая. Вот потому-то. И человеку приходится делать такие-то выборы – или отказываться от них. В «Парме» и «Золоте бунта» такая модель естественно смыкалась с мифом – собственно, превращалась в миф. В «Блуде» и «Дэнжерологах» Иванов пытается играть на поле Пелевина – но если тому когда-то давно еще удавалось находить емкие формулировки и убийственные термины, то Иванов здесь идет вопреки природе своего таланта. Лекции, комментарии, автокомментарии – а в итоге и говорить не о чем, все подано, и разжевано, и очень скучно.
Оценка: 2.
Андрей Рубанов:
Иванов — большой писатель. Мой ровесник. Я его очень уважаю. Но роман «Комьюнити» у него не получился.
Скоро, меньше, чем через час, начнутся Чтения памяти братьев Стругацких.
Принять участие в Чтениях я в силу обстоятельств не смогу, но в последующей за чтениями "Филигранью" уже принял деятельное участие, сделав свои номинационные предложения.
Отрадно, что некоторые из них попали в итоговый список:
Жарковский С., Зорич А. "Очень мужская работа" (произведение снято автором),
Лукин Е. "Тело, которому служишь"
Наумов И. "Созданная для тебя"
Покровский В. "Петропавловский монастырь и его призраки"
Будет болеть за них, но ставлю на другие произведения. ;)
ФИЛИГРАНЬ-2013, ШОРТ-ЛИСТ
Романы
Вартанов С. "Маятник"
Живетьева И. "Вейн"
Иванов А. "Комьюнити"
Лукьяненко С. "Новый дозор"
Повести
Балашова В. "Afterparty"
Геворкян Э. "Деревянные облака"
Громов А. "Со дна"
Лукин Е. "Педагогическая поэма второго порядка"
Лукин Е. "Тело, которому служишь"
Наумов И. "Созданная для тебя"
Рассказы
Бачило А. "Не нужны"
Бенедиктов К. "Годзилла и хабермас"
Дивов О. "Между дьяволом и глубоким синим морем"
Лукин Е. "Призраки"
Покровский В. "Петропавловский монастырь и его призраки"
Жирным — основным вариант, а курсивом — запасной. )
Стоило бы, если уж следовать школьной системе оценок, присовокупить к четверке большой-большой минус – хотя бы потому, что проекция героических поэм Корнея Чуковского на жанр фантастического реализма уже осуществлялась недавно Алексеем Лукьяновым («Спаситель Петрограда»). Плюс там и сям встречающиеся штампы и предсказуемый, но недокрученный финал. Но и тройку ставить не хочется, пусть будет четверка за лаконизм и общую атмосферность.
Оценка: 4.
Сергей Жарковский:
Общее впечатление: да нет там ничего геймановского, ребята. Это всё внешнее, нет у Геймана никаких особенных многочтений всякой нечисти, там всё впрямую. Крокодил там крокодил. "В ожидании К." это парафраз (в музыкальном смысле термина) маркесовского "Полковнику никто", т.е., рассказ Аренева на ту же тему, что такое герой и как с ним бороться.
Профессиональное мнение: не Маркес, блестяще.
Войны кончаются, когда потомки победителей и побеждённых одинаково счастливы и женятся между собой, не вспоминая о том, что прапрадедушка жениха Ганс в 41 воевал с прапрадедушкой Марьи. Таким образом, идеал пока недостижим, ни в жизни, ни у Аренева.
Что же делать с фроновиками, героями прошедших войн, в промежутке между войной и идеалом, и, самое главное, что делать самим фронтовикам?
Грустно всё пока... И у Маркеса, в 1956 году, и у нас, русскоязычных, сейчас.
(Интересная штука, довольно редкая по нынешним временам в нашей фантастике и прилегающей к ней боллитре. Что происходило на самом деле в мире "К." в затакте? Война с инопланетянами была? С пришельцами из описываемого прошлого, спасибо Чуковскому? Или это просто — с самого начала — спокойное сумасшествие старика, загнанного чисто конкретным социальным форматом общественно-государственной благодарности к его (старика) подвигу не хуже той лошади из фильма с Фондой? Очень здорово рассматривать, сидя над текстом (НСТ!) все варианты, по-хорошему отвлекаясь.)
Ну и очень хороший второй заход побеждённого противника — купить надёжней, чем бомбить, если интересует результат, а не просто так повоевать.
Резюм: претензия одна, и она личная: у меня, любимого, есть рассказ (глава из "Хобо-2), который называется (очень давно) "В ожидании Твари". Мешало. Но это моё личное собачье дело, конечно.
Оценка: 5.
Лев Лобарёв:
Отличный, насыщенный, даже концентрированный слепок реальности. Литературная забавная шарада и одновременно жесткая социальная сатира. Пока — наилучшие впечатления.
Оценка: 5.
Михаил Назаренко:
Может быть, лучший на сегодня рассказ Аренева. Человеческая история; очевидная метафора, не сползающая в аллегорию; литературная игра, которая не сводит реальность до пределов книжной страницы, а, напротив, делает странно-убедительными и даже зловещими детские стишки; выход в миф, а из него – вполне естественно – опять к истории одного человека.
Рассказ переусложнен – и в данном случае это скорее недостаток: некоторые отсылки к прекрасно известным мне текстам я «считал» только после прямых указаний автора. Желание упаковать слишком много выдумок, культурных и исторических отсылок нередко загромождает прозу Аренева, в ущерб сюжету и героям. Здесь и, скажем, в «Белой Госпоже» этого удалось избежать – но ведь на самой грани прошел.
Оценка: 4.
Андрей Рубанов:
Милый анекдот. Сократить на четверть — будет отличная новелла.
облако тэгов
