В минувшие выходные посмотрел "Гравитацию" (только 3D, только IMAX), сполна восхищен: красиво, спецэффектно, драматично и метафорично (метафоры, правда, лежат на поверхности, но для 3D-объемного блокбастера — это то, что надо).
И еще довольно пугающе — космическое пространство в "Гравитации" не просто опасно, но и откровенно враждебно человеку, мертво и безжизненно. Заброшены орбитальные станции, из немногочисленных действующих лиц выживает только героиня Сандры Баллок...
Говоря о фильме, вспоминают, конечно, "Космическую Одиссею" Кубрика, но в "Гравитации" велика доля и мрачноватого кубриковского "Сияния".
Получилась очень красивая (начало фильма — мастерпис операторской работы) иллюстрация максимы о том, что "главное — на Земле". Несколько парадоксально для фильма, действие которого происходит в космосе, но совершенно в тренде.
Один Михаил Шишкин у нас уже есть. И Борхес с Маркесом в клонировании пока не нуждаются. И так далее. Очень претенциозно, очень само-себя-за-ухо-через-правую-ногу-сложно-вывернуто-тя гуче, очень вязко. Что, на мой вкус, убивает достоинства, а они есть, конечно: ну, способность сопрягать слова налицо. Ее бы на мирные цели. Так что все-таки два.
Оценка: 2.
Сергей Жарковский:
Общее впечатление: чума.
Профессиональное мнение: моей личной читательской компетенции недостаточно, чтобы в данном случае высказывать какое-то там "профессиональное мнение". Вот я его и не высказываю.
Для меня эта самая премия с новыми горизонтами обрела осязаемость после того. как я узнал, что "Каллиопа..." таки номинирована. Я её, "Каллиопу..." то есть, себе по данному автором разрешению скачал давно, тогда же и прочитал, и слава богу, что во время этого первого прочтения имел доступ к, грубо говоря, википедии, а не как последний месяц, когда до сети приходилось добираться. Читал, прибегая к дневникам господина полковника, раз в пять минут. И то только там, где чуял нутром, что надо, а сколько раз нутро не срабатывало, — бог весть.
Не знаю, каков нонеча в стране запас — не то что писателей! — читателей, способных с листа прочесть ВСЁ, что сочинил Роман Шмараков, но лично я в эту сотню не попадаю.
Поэтому не буду о играх и собственной необразованности, буду просто о романе, коий прочёл неоднократно со постоянно возрастающим удовольствием.
Это роман. Это эпистолярный роман. Эпистолярный роман-квест о том, как два образованных на уровне России до тринадцатого года человека попали в замок, а там привидения. Это эпистолярный остро юмористический роман. Это неплохой фантастический эпистолярный, очень смешной роман. Не знаю, как ещё изгильнуться. Да! Это ближе всего по смыслу к Новым Горизонтам, ежели под Новыми Горизонтами понимать забытую писательскую обязанность изучать, анализировать и ещё и любить мировую литературу, и уметь поверять вдобавок литературную теорию литературной же практикой. И наоборот.
Что хочется сказать плохого, кроме того, что я уже сказал? Предъявить, так сказать, автору с высоты "вручающего лит.премии", сломавшего шаблон фэну и редактору Дмитрию Байкалову?
Дискомфорт был — от самой внешней интонации автора писем. Это стёбонесущая, глобально-
русскоязычно распространённая авторская интонация за последние лет тридцать пять приелась ужас как, до того, что и нюансы этой интонации перестали быть различимы, и она мерещится уже даже там, где её нет — по авторскому замыслу — и в заводе. А ведь дело ВСЕГДА в нюансах. Именно нюансами миллионные тиражи Пушкина отличаются от миллионных тиражей Байкалова.
(Кстати, вездесущесть этой интонации сплошь и рядом возбуждает в шир.чит.массах ощущение, что автор и его герой автоматически сообразны. И что автор как-то очень игриво, свысока относится к взаимодействию читателя со своим произведением, да ещё скрывает за игривостью и лёгкостью своё серьёзное, на самом деле, отношение, к литературе вообще и к своей работе, в частности. Как бы за интеллигента типа не приняли.)
Очень подумав и почитав, я пришёл к выводу, что в случае с "Каллиопой..." этот дискомфорт фантомен.
Резюм: учиться надо всегда.
Оценка: 5.
Лев Лобарёв:
Оценка: 5.
Михаил Назаренко:
Книги Шмаракова еще раз доказывают, что истинное остроумие – не в сочетании слов, а, как справедливо заметил Пушкин, в способности сближать понятия и выводить из них новые и правильные заключения.
К сожалению, Шмараков доказывает это от обратного. Тщательнейше сопряженные слова; неожиданные отсылки к общеизвестным классикам и классикам, забытым всеми, кроме филологов-античников; игра с одним жанром, да с другим, да с третьим... И это довольно быстро прискучивает – по крайней мере, мне такой вид филологического юмора кажется несколько натужным (ни строчки без шуточки с тонкой улыбкой на устах), а главное – бессмысленным. К чему мы пришли? К тому, что мир есть текст? Это не «новые горизонты», это старые тупики, затхлые коридоры буэнос-айресской библиотеки. Если ценность и смысл произведения ограничиваются его стилем, неудивительно, что благодарные читатели могут вчитать в роман что угодно, увидеть любые глубины. Только не нужно забывать, что это разговор с зеркалом.
Оценка: 3.
Андрей Рубанов:
Автор — доктор филологии, переводчик античных поэтов. Создал изощренный текст-стилизацию. Отдаленно напоминает Умберто Эко. Только один вечный вопрос витает над этим прихотливым романом: должен ли специалист уходить так глубоко в такой специфический материал — или ему следует время от времени обновляться и пробовать что-то новое? Быть специалистом по филологии, и однажды написать «филологический» роман — слишком легкая задача для такого сильного ума.
Снова много причин поставить все-таки тройку. Главная – «многабукофф», местами слишком к тому же клишированных: ну не должна экспозиция растягиваться на полста страниц, не всякий же доживет до момента, когда станет интересно, и вообще… слишком велеречиво. Не всякого персонажа следует сопровождать подробной характеристикой, только вводя, и расшифровка внутренних душевных и профессиональных движений лайфхакера Алея могла бы быть раза в три лапидарнее. Все это только украсило бы текст. Но все же – довольно любопытный, при всем минимализме фантастических придумок, альтернативный мир (одни матички вместо отчеств уже кое-чего стоят), живые герои, увлекательная (когда раскачается) история… даже отчетливая каэспэшность местной магии не слишком портит дело. Словом – четыре, и не потому, что дама, а потому, что есть перспектива, есть.
Оценка: 4.
Сергей Жарковский:
Общее впечатление: всё это я уже читал, причём не однажды, в том числе и только что.
Мне нравилось и нравится Хирургическое вмешательство.
Однако данный дайджест Крапивина, Дяченок, Комьюнити, Бушкова, и прочего и прочего — мне было читать и перечитывать неинтересно и даже неудобно, хотя сама по себе идея интернета, как сущности, объединяющей грани Великого Кристалла недурна. Но сюжет, её выражающий, избран, на мой взгляд, тошнотворный, поскольку я всё это уже, змеиное молоко, ЧИТАЛ, блин. Нефритовый поезд, едущий наскрозь всех советских и постсоветских пространств я перенёс, но когда началось татаро-монгольское иго, я уже хихикал. Концовка предсказывается в момент первого выезда страшных, но непростых и обаятельных бандитов с героем в поисках Младшего Брата.
Резюм: ужасно. Ужасно жалко, что ужасно.
Оценка: 2.
Лев Лобарёв:
Оценка: 5.
Михаил Назаренко:
Конечно, самый увлекательный, самый профессиональный и самый яркий текст из представленных в номинационном списке. О достоинствах говорить не буду – они очевидны, назову только самое для меня важное: красоту. Море Имен – это и вправду очень красиво, и вправду завораживающе.
Но.
Читая первые главы, я все время вспоминал «Долину Совести», а чем дальше, тем яснее вставала громада «Vita nostra». Неважно, читала Онойко эти романы или нет, — сопоставление напрашивается. (Что, кстати, касается и почти всех главных текстов «цветной волны»: «прототипы» немного слишком очевидны.) Что, в частности, удалось Дяченко в первом романе «Метаморфоз»? То, на чем спотыкаются почти все: они не низвели метафизику до физики, не утопили ее в конкретных деталях. А у Онойко она все-таки тонет. То же, о чем я говорил выше: изобилие придумок, деталей и образов, которые должны вывести героев и сюжет в высшую реальность, а на самом деле – крепко привязывают роман к «фантастике». Админы, серверы, тоннели... Фантастич., не бывает. Если использовать терминологию самого романа – книга и автор не ломают свой Предел. Но подходят к нему вплотную, этого не отнять.
Оценка: 4.
Андрей Рубанов:
Если верить Интернету, Ольга Онойко опубликовала уже пять книг и получила премию «Дебют». Я бы настоятельно посоветовал этому автору не спешить гнать роман за романом, и не стараться писать «толсто». В тексте много ненужных фраз, проходных реплик, неинтересных пейзажей и прочего лишнего. Это очень портит впечатление. Ольга Онойко — талантливый и трудолюбивый писатель, но отметить и похвалить роман «Море имен» — значит, навредить автору.
Очень напоминает сочинение пытливого старшеклассника, только что освоившего разом Станислава Лема (в частности, истории о Йоне Тихом и «Кибериаду», плюс ряд эссе) и стопку биопанка а-ля Брюс Стерлинг, и – чрезвычайно всем этим впечатленного. Старшеклассника стоило бы похвалить и сказать «пеши исчо» — авось лет через дцать и толк выйдет. Автора произведения, попавшего в шорт-лист взрослой амбициозной литпремии, хвалить не за что.
Оценка: 2.
Сергей Жарковский:
Общее впечатление: мне, читателю-фантасту, дико нравится Илья Новак в его несточкеровской ипостаси. Демосфера вообще стоит у меня на ближней полочке и неоднократно перечитана, и Русский космос, совместный с В.Ночкиным, умно-ядовитый, незаконченный, к сожалению, хотя и отсутствует в бумаге, перечитан неоднократно. По прочтению романа в рассказном формате "Ризома" менее дико мне не стало.
Профессиональное мнение: тут вот что интересно (касательно собственно письма). Когда я просматриваю, например, произведения "киберпанка" Тюрина — всё ясно, графоман обыкновенный, космноязычный, что он там себе придумал копьютерного на радость людям, неважно. Новак не графоман ни по какому параметру, но я нахожу некоторую тяжеловатость стилистики, иногда со срывами не в штамп даже, а в некий, сродни графоманскому, наив, особенно хорошо видный в краткой по объёму прозе. Поскольку в общем и целом Новак отменно изобретателен, возникает ощущение, что он совершенно сознательно в важных ему местах снижает слог до графомани, жертвуя литературоцентричностью в пользу внятности растолковать читателю, что там за церебральная фишка с баннером и как распределяются статуты в стае фемокопов.
Мне понравилась идея неподделываемых денег. По поводу ДНК-побега есть сомнения, но мы же не об статье 282 говорим, в конце концов, а о научно-фантастическом рассказе, в который утоптан отменный НФ-роман. Будирует, всётакоэ, зовёт во ВТУЗы, — это главное.
Резюм: несмотря на старания возрожденцев, НФ есть, пишется, чтётся, да и с чего бы ему куда деваться, по большому счёту. Совершенно профильная вещь, в номинации (коей у нас так и нет и не предвидится) "НФ года" — безусловный фаворит.
Оценка: 5.
Лев Лобарёв:
Невероятно интересный мир, описанный невероятно скучным языком.
Оценка: 3.
Михаил Назаренко:
Чем больше текст пытается удивить/шокировать/разбудить мысль и воображение, тем скучнее он становится.
Вот он, посткиберпанк, вот она, постсингулярность, буйство фантазии (почему-то чем постсингулярнее, тем противнее становятся образы – обязательно что-нибудь склизкое и порченое), банальности времен не то что Лема, а Лейбница (лучший из миров как мир познаваемый разумом) и очередная гностическая метафизика, превращенная в физику, вопреки эпиграфу из того же Лема. Написано нарочито «никак» — видимо, должно заворожить разнообразием придумок (не скажу: идей). Нет, не завораживает.
Оценка: 2.
Андрей Рубанов:
Автор, Илья Новак, сочиняет фантастические многотомные боевики и сценарии для компьютерных игр. Фантазия внушает уважение. Но, умея фантазировать, автор ленится рассказывать. Текст похож на набросок. Возвращаясь к терминологии компьютерных игр — хороший сеттинг, но плохой сюжет.
облако тэгов
