Житие ни одного святого я до этого еще не читал. Поэтому решил восполнить пробел. А тот факт, что святой, являющийся главным героем книги, не реальный, а вымышленный, особой роли как раз не играет. Очевидно, что истинно святых среди реальных людей нет и никогда не было. Но понятие святого в культуре есть. Поэтому автор любого реального жития будет изменять некий реально существующий прототип так, чтобы герой соответствовал нужному понятию. В этом смысле житие вымышленного святого лучше в том смысле, что оно более честное.

Язык изложения получился воистину странным. Архаичный язык, которым порой изъясняются персонажи, при чтении доставляет чисто технические неудобства: часто требуется перечитывать реплики персонажей по нескольку раз, чтобы элементарно догадаться о смысле сказанного. К счастью, автор не злоупотребляет архаизмами. Это с одной стороны. А c другой стороны кое-где герои изъясняются вполне современным образом, используя современную лексику. Другие комментаторы книги видят в этом веяние постмодерна. А может просто еще один прием, при помощи которого автор доводит до читателя многократно встречающуюся в книге мысль об относительности времени? Все может быть. Рассказчик — явно наш современник, который захотел «изложить житие святого в современной терминологии». И надо сказать, что у него вполне получилось рассказать Историю, которая вне времени. Как говорит про такое сам главный герой: «Тут выяснилось, что события не всегда протекают во времени, сказал Арсений Устине. Порой они протекают сами по себе. Вынутые из времени».

Книга читается именно как исторический роман, несмотря на ремарку автора, который определил его как «неисторический роман». Почему так? Автор хотел подчеркнуть, что главным действующим лицом является не эпоха, а все-таки конкретный человек? А нравственные качества в цене в любую эпоху? Возможно так и есть.

А вообще жизнь в средневековье, которую автор изображает на страницах книги, выглядит очень похоже на жизнь в средневековье. Массовая детская смертность; эпидемии неизвестных болезней, выкашивающие деревни; разбойники на дорогах; испытание водой, как детектор нечистой силы; испытание огнем, как основной уголовно-процессуальный метод; паломничество в дальний монастырь, как основной вид туризма; разбой на дорогах, в котором не бывает ограблений без убийств; юродивые, как основная достопримечательность в населенных пунктах и еще много чего. Средневекового колорита в тексте навалом. Но, очевидно, что главная особенность текста — это главный герой.

Главный герой, как и все окружающие, — человек верующий. Но не фанатик. Просто будучи в современных терминах человеком интеллигентным, который не должен в прямом смысле пахать с утра до ночи, он имеет больше времени и возможностей думать о вечном. Ну, а с мыслями о вечном в средневековье особого разнообразия не было. Все они крутились вокруг Бога и его церкви. Про главного героя вообще можно написать много хорошего и интересного. Уже одно то, что жизнь свою он проживает так, как хотела бы ее прожить его покойная возлюбленная, делает ему честь. Но мне кажется, что поведение этого человека исчерпывающе описывается одной цитатой: «Ангелы не устают, ответил Ангел, потому что они не экономят сил. Если ты не будешь думать о конечности своих сил, ты тоже не будешь уставать».

P.S.

Раз уж сам автор считает уместным рассказывать в тексте книги анекдоты, то почему бы и читателю не набраться здорового цинизма? Дело в том, что серьезную книгу про житие святого вполне можно читать как производственный роман (или как минимум ретроспективно рассматривать как производственный роман). Такую себе инструкцию по поводу того, как стать святым. Что же должен делать человек, чтобы добиться святости? Во-первых, быть праведником (checked). Во-вторых, иметь личную трагедию, которая повлияет на всю жизнь праведника (checked). В-третьих, успешно поработать на различных праведных должностях (целитель, юродивый, чудотворец so on) (checked). В-четвертых, путешествовать по святым местам, превозмогая тяготы такого путешествия (checked). В-пятых, приобщится к монастырю и его жизни (checked). В-шестых, стать затворником на склоне лет (checked). И наконец — принять мученическую смерть.

Читая рассказ, я ожидал финала, в котором обломается дерзкий план главного героя по изменению настоящего путем путешествия в прошлое. Как результат манипуляций главного героя над жизнью Скотта Фицджеральда из библиотеки могли пропасть все книги этого писателя, или за завершение последней книги автора пришлось бы заплатить половиной других его трудов... Но я не учел одного: Рэй Брэдбери — это человек, который фанатично влюблен в книги. Так что у нас имеет место рассказ, в котором состоялось фантастическое событие внутри фантастической истории. Фрэнсис Скотт Фицджеральд с исправленной судьбой таки дописал свою последнюю книгу.

Нет сомнений, что главный герой рассказа, фанатичный почитатель творчества любимого автора по имени Бернем Вуд — это сам Рей Брэдбери. «Навязчивое стремление автора изменить судьбу ушедших авторов» безусловно есть как у главного героя рассказа, так и у его автора. В рассказе есть ссылка на другой подобный рассказ. Я про рассказ «Машина до Килиманджаро», в котором Рей Бредбери также пытается изменить обстоятельства жизни, а точнее — смерти, своего любимого писателя. Так что мы опять прочитаем о том, что Хемингуэй погиб неправильно.

В общем и целом Брэдбери снова оседлал одну из своих любимых тем. Но все-таки спасибо ему за то, что знакомит меня со своими любимыми авторами.

Любовные треугольники бывают разные. В настоящем рассказе имеем треугольник, на примере которого автор поясняет что-такое не взаимная любовь. В такой конфигурации понятие обретает ясность. Тебе нужно чтобы твоя возлюбленная обратила на тебя хоть какое-то внимание. Но она безразлична к твоим чувствам и твоему желанию. Точно так, как ты безразличен к чужому желанию и чужим чувствам. Но даже такой выразительный пример не приносит тебе ясности твоего положения. Ты упорно не понимаешь, как такое может быть. Тот трагический случай в отношениях между мужчиной и женщиной, когда от твоего желания и твоих намерений ничего не зависит. Ты не видишь причин ответить на чужие чувства. И твоя возлюбленная тоже. И вы оба несчастливы, хотя вы оба не сделали ничего плохого.

«Будь счастлива тем, что счастлива, а я буду счастлива тем, что цинична». Увы, сюжет рассказа такой, что иного счастья для героинь не предусмотрено.

Главный герой в тексте нигде не назван по имени, но есть у меня основания полагать, что это Полковник из одноименного рассказа и один из героев «Огнепада». Во-первых, полковник упоминал человека, который психически травмировал его кота, слившись своим разумом с его. Там герой от души пожелал этому нехорошему человеку слиться разумом с осьминогом. В настоящем рассказе автор описывает, что случается с таким дайвером. Очень красочно получилось. Во-вторых, в рассказе «Полковник» главный герой упоминает о том, во что скатывается типичный житель страны третьего мира после того, как подключает свой разум к коллективному. В настоящем рассказе герой наблюдает это же. Кроме того главный герой явно не стеснен материально, имеет возможность свободно передвигаться по миру, не любит Небеса, ИИ и всякие коллективные разумы, видя в них угрозу. Короче, намеков на личность главного героя в тексте достаточно, хотя по тексту он описывает себя скорее как журналиста. Но это какой-то очень особенный журналист, который почему-то занимается анализом глобальных угроз и вообще имеет привычку мыслить в точности как Полковник.

Культ призматиков, тоже упоминавшийся в другом произведении автора, очень сильно похож на испытание Гом Джабаром из «Дюны» Херберта. Инстинкты велят тебе уйти от нестерпимой боли, но разум испытуемого должен противиться инстинкту зная, что отказ от боли приведет к смерти. В «Дюне» это испытание служило для того, чтобы отделить людей от животных. Здесь все немного иначе. Это еще один способ пробудить бессознательное, как то отключив сознание.

В итоге имеем книгу «Ложная слепота», которую ужали до размеров рассказа, в котором автор при помощи ряда примеров доводит до читателя ту же самую мысль: истинный интеллект, который делает для нас полезную работу и что-то соображает, никак не связан с сознанием, которое только мешает выполнять полезную работу. Главный герой констатирует, что в целом по расе растет спрос на различные способы отключения сознания. «Коллективное бессознательное по какой-то причине стало работать на повышенных оборотах».

Его вывод таков, что обычное сознание не замечает какой-то качественно новой опасности, из-за чего человечество задействует свой глубинный потенциал, готовясь противостоять. Чему? Не знаю. С нетерпением жду тома номер три.

Живописать абсурд можно двумя способами. Можно писать стопроцентный абсурд, и тогда общее настроение примерно как в мультике «Очень одинокий петух». А можно писать реализм, разбавляемый абсурдом. И тогда общее настроение примерно как в мультике «На краю земли». (оба короткометражных мультика есть на youtube, кто не смотрел — рекомендую) У Липскерова явно второй случай: невозможное часто перемежается описанием обычных бытовых ситуаций. А если выразится точнее, то быт разбавляется авторскими фантазиями о невозможном. Все-таки быта в тексте больше чем фантастики. Хотя встречаются и концентрированные места.

«Антиматерия это. Дед мне про нее рассказывал. Вот что! И я ее потерял. А Бога нет! И это трагедия!» Тут явно перебор откровений в одной строке. Здесь вплетают в текст нечто совершенно мистическое и невозможное, но так, чтобы вплетаемое совершенно не воспринималось обывателем, как мистическое и невозможное. Получается интересно. Такого я действительно раньше не читал.

Если «реалистичная научная фантастика» — это реализм, искаженный одним фантастическим допущением, то «Теория описавшегося мальчика» — это «реалистичная антинаучная фантастика». Реализм, который очень фрагментарно искажен чем-то антинаучным, по при этом не переставший быть реализмом.

Вера — это реально какая-то антиматерия. Но, как учил нас Маркс, идея становится материальной когда овладевает... Но в нашем случае вера овладела не массами, а всего лишь одним человеком. Вот про приключения этого человека книга и будет. А еще у нашего протагониста будет антагонист. Его идейная противоположность. Человек импровизация и человек «никаких импровизаций». Герой и антигерой. Оба не от мира сего. Оба не застрахованы от проникновения абсурда в их жизнь. Он в тексте проникает в жизнь любого персонажа.

Если же отнестись к тексту серьезно, то про что он? Он про какое-то мировоззрение, которое презентует автор. Оно несложное и позитивное. Его кратко можно изложить на нескольких страницах. Но его решили подать более изысканно сильно разбавив его абсурдом. При этом глубинный смысл не растворился в множестве слов. Мировоззренческие фрагменты в тексте легко бросаются в глаза. Просто так они приобретают довольно интересное обрамление. Это если искать в тексте глубинный смысл. А можно и не искать, а просто читать, получая удовольствие. Вы будете смеяться, но, несмотря на абсурдное название, теорию описавшегося мальчика читателю таки изложат.

Как сказал сам автор в предисловии: «Подлинная сущность истории забывается, а прославляются не герои, а преступники». Еще один сатирический (или околосатирический) рассказ, в котором писатель высмеивает уже нашу современность (рассказ написан в 2003 году).

Сатира начинается уже в названии. Траурный поезд с телом Авраама Линкольна не имеет упоминания Линкольна в названии. В названии упоминается его убийца + то, что современным языком называется «медиа партнерами». С точки зрения магнатов от СМИ Джон Бут предпочтительнее Авраама Линкольна. Первый уже мертв, а на втором все еще можно делать деньги. Так что нет причин, по которым бы убийца не мог разъезжать вместе со своей жертвой на траурном поезде по США и читать лекции. В неком альтернативном мире оно так и есть.

Короткий рассказ про то, что есть любовь. Или про утилитарное определение любви, если будет угодно. ИМХО у прозаиков давать такие определения получается значительно лучше, чем у поэтов. Любовь есть безвозмездная трата ресурса на объект, который ее достоин. Главный герой имеет планы посвятить себя восстановлению некогда прекрасного дома, чтобы сделать жену счастливой. «Любовь всегда что то где то строит. Иначе она угасает…» Рассказ про то, как на простом примере главная героиня понимает принцип работы «механики любви». Получилось красиво.

Кроме всего прочего, это еще один рассказ автора, в котором главную героиню зовут Мэгги. Любит Рэй Брэдбери посвящать рассказы своей жене. Главного героя зовут не Рэй, а Билл. Но он тоже писатель.

Вот я и домучил последний третий том «Рифтеров». Этика с эстетикой в тексте хромают на обе ноги, но все-таки интересно было, чем же оно закончится. Как хорошо выразился один из авторов отзывывов к «Водовороту»: «Трилогия о рифтерах — это тот текст, который Уоттс подставлял под ножку письменного стола, когда писал «Слепоту».» У него эта мысль сформировалась после второго тома, а у меня — после третьего. Что тут можно сказать? Я всегда знал, что на свете много людей более сообразительных чем я.

Автор в очередной раз приглашает нас нырнуть на дно океана в поисках смыслов в кромешной тьме в окружении группы не самых психически стабильных людей. Впрочем, на поверхности дела обстоят ничуть не лучше. Цивилизация сдает позиции. Разум людей — тоже. Про что и придется читать в большей части книги, так что сами решайте: ваше это чтиво или нет. Кто-то пытается замедлить этот процесс, кто-то — ускорить. Но в общем и целом люди на фоне глобальной катастрофы занимаются тем, чем занимаются обычно в такой ситуации — доедают друг друга.

А теперь о наболевшем. Чем реально не понравились тома 2 и 3, так это описанием приключений сетевой живности.«Жизнь и приключения компьютерного вируса», фигурирующие как во втором, так и в третьем томе, не имеют ничего общего с реальностью. И это уже не твердая научная фантастика. Это чистое фентези. Автор решил, что раз существуют саморазвивающиеся программы, то значит теоретически существует возможность, когда подобная штука разовьется в нечто, что захочет «убить всех человеков». Вполне возможно, что действительно появится и захочет. Ничего необычного в такой хотелке для ИИ не будет. Дело в другом. Дело в том, что инфраструктура существующей сети и сетевой протокол вовсе не ориентированны на то, что некий процесс (неважно человек или программа) займется массовым хулиганством и порчей имущества.

Критические объекты уже сегодня имеют приличную защиту, исключающую запуск произвольного процесса, выполняющего произвольные действия. Полномочия можно ограничивать как угодно. И их ограничивают. И «критический объект» — это вовсе не спутник с лазерами на орбите, а обычный интернет магазин, который торгует чем-нибудь за деньги. А что касается реально важных объектов, так, например, ядерные электростанции по требованиям МАгАтЭ так просто не имеют выхода в интернет. Уже сегодня все отказались от ActiveX компонентов и подобных технологий по одной простой причине: нельзя выполнять на машине код, который прилетел неизвестно откуда. Уж лучше взять и самому отформатировать жесткий диск. По крайней мере будешь знать виновника потери данных.

Я понимаю, что нельзя объять необъятное. Ученый-писатель не может быть специалистом во всем. Поэтому по незнакомым темам нужно консультироваться с другими специалистами. Так при написании книги и было, о чем свидетельствует послесловие к третьему тому. Беда в том, что не все косяки были закрыты при помощи консультаций. Одна из неприкрытых тем — это авторские фантазии по поводу того, как функционирует сетевой протокол.

Есть у hard science fiction один существенный недостаток: когда она проседает на твоей профессиональной теме, то она начинает проседать всюду. Читаешь всю эту фигню про дикую жизнь в проводах и думаешь: «Это действительно тот же самый человек, который десять страниц назад просвещал меня за биохимию?» И это при том, что по поводу самой сетевой живности, упоминавшейся в тексте, возражений у меня нет. Можно создать нечто такое, что будет автоматизированно разгонять в сети мем и как-то модифицировать свое поведение для этой цели. Это может даже походить на сознательную деятельность. Любая программа разумна ровно в той степени, в которой она была наделена разумом своим автором. Понятия не имею, где находится тот уровень сложного поведения, выше которого программа на стадии выполнения начинает казаться разумной. Подозреваю, что этот уровень будет сильно зависеть от наблюдателя.

В итоге автор вырулил на концовку, когда в последней трети заключительного тома вспомнил об идее, высказанной в конце второго тома.

Что же мы имеем, если пробовать определить тему произведения? Мне кажется, что у автора получился роман про совесть. У кого-то она была, а потом ее не стало. У кого-то ее не было, но она появилась. У кого-то она трансформировалась. Специально не пишу имен персонажей, которые соответствуют различным процессам. Возможно, иной читатель будет не согласен со мной в том, как менялся некий конкретный персонаж за три тома.

Чем все закончилось? Да примерно тем же, чем все у Уоттса обычно и заканчивается. Предвкушением больших перемен и кучей недосказанности.

Не самые простые люди, которые оказались не в самом простом месте. Хотя место на самом деле получилось довольно симпатичное. Я бы тоже вздремнул в кромешной тьме на дне океана. Может я немного старомоден, но я все еще считаю, что нет на свете профессии лучше, чем космонавт. Тут главные герои не космонавты, но что-то очень близкое. Рифтеры. Люди, которые абсолютно точно не боятся темноты.

Жестких требований к кандидатам нет. Ни к физическому состоянию (кибернетические органы позволят успешно функционировать на глубине трех километров), ни к обладанию какими-то знаниями (все необходимое закачают прямо в мозг). А вот жесткие требования к психическому здоровью как бы есть. Но это требования со знаком минус. Ты должен быть до такой степени отбитым, чтобы постоянный гнетущий стресс, который нормального человека сделал бы дураком, для тебя был бы меньшим злом. А со временем так и вообще — благом. В результате чего случилось непредвиденное. Эмоциональные калеки внезапно полюбили свою тюрьму на дне океана. Ведь не имеет особого значения кто ты. Рифт все равно согнет тебя под нужным углом. Психи оказались предпочтительнее исключительно потому, что у них в прошлом уже есть опыт подобной трансформации.

Создается впечатление, что как Набокову скучно было писать про счастливую любовь, так Уоттсу было скучно использовать в повествовании рядовых обывателей. Именно поэтому автора и тянет в фантастическое будущее, где под видом обывателя можно живописать современных девиантов. Впрочем, если вспомнить, что такой вещи, как «средний человек» не существует в природе, то можно легко примириться с авторским замыслом. Если для получения качественного текста нужны персонажи с изломанными судьбами, то пусть будет так. С другой стороны, а что есть средний человек в мире будущего? Среднего человека (я, честное слово, не знаю, что должно скрываться под этими словами) уже при нынешнем постмодерне не видно, а что будет лет через 30-50? Средним будет считать человек общий набор отклонений которого на 90-95% совпадает с 90-95% от набора наиболее распространенных отклонений? Как-то так наверное и будет.

Читал уже после «Ложной слепоты» и «Эхопраксии». По началу текст казался слабее «Огнепада». Но потом глаз привык к авторскому стилю, и пришло ощущение, что ты дома. В итоге имеем еще один текст Питера Уоттса с нужной мне пропорцией людей будущего и техники будущего, в которых отражаются люди настоящего и техника настоящего. Понимайте сейчас технику в очень широком смысле. Существующая социальность — тоже техника.

Рекомендовать к прочтению книгу не буду. Очень специфический жанр. Очень специфический писатель. Очень специфическая тема и сюжет. Кому понравился «Огнепад» может попробовать «Рифтеров». Но не факт, что понравится.

Как придумать трагичный мир будущего? Есть простой проверенный способ — использование глобального катаклизма. Ядерная война, глобальное стихийное бедствие, глобальная пандемия. Будет плохо всем и сразу. Нужный градус трагедии обеспечен. А можно пойти другим путем. Не раздавать несчастье всем и сразу, а просто усугубить современную тенденцию к расслоению общества. Когда богатые станут еще богаче, бедные — еще беднее + оставшееся деклассированное население земного шара, в принципе не имеющее политических прав, будет соизмеримо с количеством бедняков. Причем описать общество так, чтобы пропасть между всеми тремя стратами была непреодолима. Вот прямо как между кастами в древней Индии. ИМХО такая антиутопия получится еще круче чем классическая. В ней, как это ни странно, счастливых людей тоже не будет. Даже среди членов правящей касты. Но оба способа, как минимум с авторской точки зрения, — это полумеры. Круче всего будет комбинация первого и второго, когда на мир неравенства налетит глобальный катаклизм. Такой, что половина населения планеты будет встречать неминуемую смерть как облегчение. Или как минимум как радостную новость о том, что «эти гады теперь тоже сдохнут». Это я про место действия.

Я теперь — про героев. Я согласен с авторами других отзывов: ни одного положительного героя в романе нет. И кажется я понял рецепт, по которому авторы книг про фантастическое прошлое/будущее лепят таких персонажей. Нужно просто писать человека, который будет максимально адекватен фантастической обстановке, в которую его поместили. И при этом полностью забить на общечеловеческие ценности, поступки по совести и прочие золотые правила. Человек, стопроцентно адекватный несуществующему миру, лишенный гуманитарной составляющей, реально будет выглядеть нелюдем. А если этот герой в силу особенностей биографии даже в своем фантастическом мире был лишен навыков жизни в человеческом общежитии и не приобрел элементарных навыков порядочности, которые должен был приобрести по чисто прагматическим причинам, то на выходе вообще получится редкое чудо, которому со дна Тихого Океана на поверхность подниматься строго противопоказано. Но они поднялись. Что из этого вышло можно прочесть на страницах романа.

Многие упрекают второй том рифтеров за недосказанность. Так ее как бы никто и не обещал. Она подразумевалась? Ну, это про других писателей. Лично я уже имею опыт чтения Уоттса, так что даже еще не закончив третий том заранее пребываю в уверенности, что полной ясности в финале не будет. Просто автор поднял очень много вопросов. Масштабность трилогии такова, что ответить на их все, построив единую модель всего, просто не выйдет. Додумывать придется многое.

Про что книга? Возможно про то, что даже те люди, личность которых сыграла свою роль в истории, не могут определять глобальные тенденции в течении длительного времени. Они не могут быть катализаторами исторического процесса все время своей жизни. Иногда они могут быть причиной каких-то событий. Но большую часть времени жизнь их просто несет по течению. Кто-то имеет политический ресурс, но его поведение жестко сковано необходимостью. Кто-то имеет свободу, но не имеет ресурса, чтобы на что-то повлиять. Персонажи в книге есть и такие и сякие. А когда приходит конец существующему порядку и цивилизации, то любой героический герой посчитает благоразумным убраться подальше. Всем рулит энтропия. Эта мысль в различных вариациях многократно встречается в тексте. Человек может с переменным успехом сопротивляться этой стихии, но последнее слово все равно будет за ней.

Рекомендовать книгу никому не буду: кому понравился первый том, тот и так возьмется за второй. Возможно, по прочтению он будет разочарован. А может и нет. Одно могу сказать точно: нарисованный автором мерзкий мир с не самыми симпатичными персонажами — это все-таки неплохая площадка для поиска смыслов. Если их поиск актуален для читателя. И если он готов искать их и на таком материале тоже.

Еще один рассказ Питера Уоттса, который сообщает дополнительные детали о вселенной «Ложной слепоты». На Земле творятся не менее чудные дела, чем в окрестностях Роршаха. Пришествие пришельцев не стало для людской расы причиной прекратить свои мелкие и немелкие свары. Вот их и не прекращают. И кому-то приходится на все это реагировать. Интеллектуальная элита расы так отдалилась от обывателей, что уже и никаких пришельцев с других планет не нужно. В итоге получился рассказ про весь тот паноптикум, который в «Эхопраксии» существует где-то на краю сюжета. По факту здесь знакомство с группами интересов, действующими в «Эхопраксии». Есть религиозная секта коллективного разума. И есть представитель от силовых структур, который представляет интересы человечества в том виде, в каком сам их понимает. Знакомство с вампирами у Питера Уоттса было вынесено в отдельный рассказ. Здесь про них ничего нет. Для тех, кому двухтомник понравился прочесть определенно стоит.

Если все-таки предположить, что русское название рассказа корректно, то кто с кем познакомился? Главная героиня Жанна с вампиршей Валери? В первом приближении — да. Но скорее всего — человеческая раса с вампирской. Но уже не как хозяева с рабами, а как еда с хищником. А вампиры у писателя Уоттса получились действительно жуткие. Тот редкий случай, когда к узнику, находящемуся в заключении, симпатии нет совершенно никакой. Правду сказал один из героев рассказа, тот кто хоть раз видел вампира вблизи, уже не может их защищать и бороться за их права. Узники перебили тюремщиков и выбрались на свободу? А были ли они вообще узниками? Быть может просто вместо сухого корма решили попробовать свежатины?

В итоге получился небольшой приквел к «Эхопраксии». Читать можно как до, так и после основного произведения.

Интересный рассказ, написанный в жанре научного доклада. Точнее — презентации с картинками.

Когда-то желание читателя узнать больше фактов про хоббитов стало причиной того, что Толкин написал «Властелина колец». В моем случае было нечто обратное: желание узнать больше про вампиров привело к тому, что я прочел «Одомашнивание вампиров» уже после прочтения основных произведений цикла. Тому, у кого есть аналогичное желание, или просто интересно знать больше деталей о нарисованном автором мире, я рекомендую статью к прочтению. Как по мне, у автора получились самая оригинальная вариация вампиров из всех, с которыми мне приходилось сталкиваться при чтении художественной литературы. Получилось нечто действительно захватывающе: весь их немалый список экстраординарных способностей нашел научное объяснение, и одновременно пугающее: по человеческим меркам каждый вампир — психопат в медицинском смысле.

Рекомендовал рассказ нескольким друзьям как образец «hard science fiction», с которого стоит начать знакомство с жанром, если нет времени и/или желания связываться с крупным произведением.

«Что ни делает дурак, все он делает не так». Впрочем, слово «дурак» по мнению главного героя для Лешки было просто недосягаемым титулом. Ибо на самом деле он был просто «форменный адеот». И это еще до того, как Лешка начал «выслуживаться». Не хотел кто-то возвращаться в деревню, да, видимо, придется.

Больше чем сто лет прошло со времени написания, а актуальность текста никуда не делась. Главный герой — собирательный образ значительной части современных автомобилистов. Не тех, для кого дорогой автомобиль является статусным предметом. И не тех, которым нужно хаотично перемещаться по непредсказуемым маршрутам, преодолевая много километров за день. А тех, кто купил тачку в кредит, чтобы ездить на работу/с работы, чтобы все было как у людей, а потом обнаружил, что дороги плохие, бензин, расходники и запчасти дорогие, приобретенный кусок железа не такой отказоустойчивый, как обещали в рекламе и требует больше времени на заботу о себе, чем может сэкономить своему владельцу на пустяковой ежедневной поездке. В результате чего вместо экономии пространства и времени в хозяйстве появился непонятный артефакт, который это самое пространство и время стал поглощать еще больше. Про деньги и говорить нечего.

Но главный герой рассказа даже ничего не покупал. Ему лошадь досталась даром. Есть на свете люди, которым свободно можно подарить любую вещь. Они как-то пристроят ее в хозяйстве. И потом еще будут недоумевать, как они раньше без этой вещи жили. Увы, главный герой оказался не из таких.

Мое первое знакомство с творчеством Надежды Теффи. Буду продолжать знакомиться.

Растворить захватчика в своей культуре можно только тогда, когда своя культура сложнее и качественно лучше чем та, которой обладает захватчик. Так Китай растворял в себе захватчиков монголов. Так Рим растворял в себе всех окружающих варваров. До тех пор, пока империя держит должный культурный уровень варвар охотнее будет делать карьеру на службе в империи, чем воевать с империей. А даже если и начнет воевать и преуспеет в этом, то максимум, что изменится, так это название имперской правящей династии. Главный герой боится именно растворения. Понимает, что при всей воинственности босоногий Марс Земле не конкурент. Древность марсианской цивилизации не имеет особого значения, если культура, которую Земля может предложить массам, более привлекательна.

Если забыть про НФ, то Марс — это старый свет, а Земля — новый свет. Намек от автора: главный герой пишет письмо домой, употребляя пару французских слов. Культурно старый свет более древний и считает себя в праве доминировать над новым. Но на практике у него ничего получается. Старый мир стоит за эгалитарную культуру. Новый — за массовую. При столкновении миров оказывается, что простому человеку из старого мира будет лучше в новом. Поэтому он будет выбирать культуру нового. Короче, Рей Брэдбери как всегда в своем непревзойденном репертуаре: пишет типа в жанре НФ, но при этом допускает чисто реалистичную трактовку.

Если рассматривать рассказ как реалистичную прозу, то для иного провинциального городка путешественники во времени будут не большей экзотикой, чем заезжие гости из столицы. В рассказе имеет место некая стандартная житейская ситуация, которую взялся описать на бумаге известный мастер своего дела. Получилось не без аллегории. Это же все-таки Рей Брэдбери. В итоге имеем рассказ-иллюстрацию про необычную парочку. Беглецы. Возможно, в розыске. Иначе бы не было причин вздрагивать от громких звуков. «Все, что касалось их, было чистым безумием, кроме них самих». Как и любит автор, многие детали остаются за пределами рассказа. Из-за чего возможно делать практически любые домыслы. Лично я затрудняюсь сказать, что должно произойти в жизни женщины, чтобы она каждую ночь просыпалась из-за приснившегося кошмара и впадала в истерику.

Если же все-таки рассматривать произведение как НФ, то появляется пара других мыслей. Мистер Смит определяет свою профессию как «мыслитель». Из-за чего мыслитель из будущего станет скрываться от властей? Очевидно, что из-за мыслепреступления. Где он будет скрываться? Очевидно, что в прошлом. Во времени, когда за мышление еще не преследовали. Но даже здесь его может настигнуть длинная рука закона из его времени. Два абсолютных различных правовых поля. Но, по мнению автора, между ними лежит расстояние всего в одно поколение.

Маленькая драма, а также рассказ про то, что есть _естественное_ поведение для разных людей.

Для знаменитого состоявшегося писателя _естественно_ сделать красивый жест: пообещать встретиться со своей няней, которая знает его «с мокрых пеленок». Неизвестно, по каким причинам ему не удалось сдержать обещание. Важно, что другому человеку кажется _естественным_ опуститься до вранья и сделать вид, что запланированная встреча состоялась, чтобы другой человек тоже не покинул сферу своей _естественности_. Короче, будем самим собой даже если для этого придется врать. Фраза «подарил десять долларов» отрицательно сказывается на правдоподобии истории, но это уже детали.

Явная аллегория. Как и большинство других «космических» рассказов автора. Ну не может капитан космического корабля падать в обморок при виде большого паука. Просто на примере инопланетян, как то часто в НФ бывает, проще очертить чисто земные проблемы. Так получился рассказ про то, что не так просто вносить в эстетику поправки при помощи разума. Медикаменты и закрытые глаза оказались более действенным инструментом.

Что общего у данного рассказа с рассказом «Кошкина пижама» кроме того, что оба они входят в одноименный сборник? На первый взгляд вроде бы ничего, но... «Кошкина пижама» была про то, что для возникновения взаимной симпатии необходимо и достаточно иметь ровно одну точку общего интереса. «Дело вкуса» про то, что для возникновения антипатии необходимо и достаточно иметь ровно одну точку, в которой собеседник вызывает отвращение. Такое вот «Краткое руководство по человеческой эстетике» в двух рассказах от Рея Брэдбери.

Есть такой жанр: рассказ, написанный ради одной фразы. Если верить Борису Стругацкому, то написать такое произведение не так просто как кажется. Но тут имеет место именно такой рассказ. Долгая завязка и кульминация из одной фразы, которая не то, чтобы переворачивает все с ног на голову, а, скорее, заставляет по другому взглянуть на весь предшествующий ей текст.

В итоге получается, что душа Собирателя разорвана на две части. Первая часть — коллекционирование книг, которому посвящен практически весь рассказ. Судя по описанию, это занятие, в которое главный герой вкладывает все имеющиеся у него ресурсы (и, возможно, заветная мечта автора, который очень неравнодушен к книгам как к таковым). Вторая часть — это всего лишь вопрос «почему?», который посвящен причинам личной трагедии. Никаких предпосылок к тому, чтобы дать ответ на вопрос, мучающий Собирателя, в тексте нет. Тут скорее получился текст про две Настоящие Эмоции. Приятную и неприятную. Но, как мне кажется, равные по силе. Разница лишь в том, что для описания Настоящей Страсти потребовалось много текста, а для описания Настоящего недоумения — одно вопросительное предложение.

У психологов все просто: эмоция положительна, если она побуждает к действию; эмоция отрицательна, если она тормозит действие. Да, ненависть обычно положительной эмоцией не является, если только вы, как говорят юристы, не «замыслили побои». Герой у нас необычный. У него ненависть была «сокровенным огнем» в душе, который всю жизнь служил источником энергии. Очевидно, что после того, как источник энергии иссяк, человек будет ощущать дискомфорт. Но остался у человека настоящий друг, который всегда готов прийти на помощь, подать руку и подставить плечо.

Кстати, «Мы живы, пока остался хотя бы один враг» — лозунг истинного экстраверта.

Сатира в которой много сатиры. Но при этом рассказ вовсе не глупый. Очевидно, что сенаторы от демократической партии не были в своем праве, когда проигрывали в казино страну штат за штатом (начиная с южных). Так что единственным реальным следствием их кутежа был скандал до неба, который они сотворили на ровном месте. В реальности, попади вся история наружу, все в худшем случае закончилось бы заседанием какого нибудь дисциплинарного комитета демократической партии, после чего все герои ушли бы в добровольно-принудительную отставку. Именно это и есть тема рассказа — обсуждение условий, на которых казино и его владелец согласны замять скандал.

Индейский вождь — молодец. Выжал из сложившейся ситуации все, что можно было. Заметьте, в тексте он нигде не говорит о том, что намерен заявить свои права на выигрыш. Крупный (во всех смыслах) бизнесмен прекрасно понимает, что юридически это невозможно. Но вот поторговаться об условиях, на которых он готов забыть о нелепом инциденте — это ему сам индейский Бог велел. Ну а после того, как цель торгов была достигнута можно еще и символически щелкнуть контрагента по носу. Хороший получился рассказ.

Что толку от пистолета, если не умеешь стрелять или боишься им воспользоваться? Даже если ты параноик, то в своих страхах стоит быть разумным. Огнестрельное оружие все-таки требует высокой квалификации, если действительно хочешь куда-то попасть. Как показала практика, телефон оказался более действенным средством, но вот только по нему не получилось дозвониться до того, кто мог бы помочь. Это то, что можно сказать про тему рассказа.

А вот сюжет, как ни странно, заслуживает большего внимания. Но подобное обсуждение — сплошной спойлер.

Можно читать как текст про самую обычную расовую дискриминацию. А можно — как текст про расставание с заблуждениями, который сочинили на материале про расовую дискриминацию. В то время, когда рассказ был написан автором, его смысл, безусловно, был ближе к первому варианту. Спустя многие годы стал ближе ко второму: расовый вопрос больше не стоит так остро, а вот заблуждений во все века хватает. Расставаясь с заблуждениями человек покидает свою куколку (иногда буквально сбрасывая кожу) и продолжает жить в другом качестве. Что нужно для такой метаморфозы? Немного. Всего лишь помощь друга, которую тот предоставил неосознанно. А помощь состояла всего лишь в общении с ровесником как с равным. Хороший и добрый рассказ про дружбу.

А ведь главный герой таки получил то приключение, на которое рассчитывал. Воистину, кто ищет, тот всегда найдет. В тишайшем городке действительно нашлось нечто незаурядное. Не знал главный герой, что деревня без достопримечательностей вполне может существовать, а вот деревня без дурака — никогда.

Старик, маниакально одержимый мыслью кого-то убить, одержим ею на манер сонного города, в котором он живет. Был бы он жителем большого мегаполиса, мысль об убийстве значительно быстрее стала бы у него руководством к действию. А так — даст Бог помрет, пока будет ждать следующей жертвы. Частота появления случайных людей в его городке не на его стороне.

Концовка, к счастью, вышла не трагическая. Главный герой вовремя сообразил продемонстрировать, что он еще более поехавший, чем его несостоявшийся убийца. В начале рассказа главный герой попросил своего спутника в поезде пожелать ему удачи. Неужели сработало?

Urban dictionary выдает целую пачку возможных смыслов для названия рассказа. Пусть будет этот: «Someone or something wonderful or remarkable». Тем более, что по тексту рассказа одинаково годится и «someone», и «something». В итоге у автора получилась образцовая история про то, как можно найти спутника для этой жизни. Много ли нужно для принятия решения, которое изменит всю твою жизнь? Немного. Нужно пересечься с человеком ровно в одной точке. И это тоже cat's pajamas.

Сюжет прост, но нельзя сказать, чтобы он был фантастичен или нереален. Светлая и добрая вещь. Пожалуй, стоит прочитать весь одноименный сборник.

Когда человеку негде укрыться, об этом начинают говорить даже камни. Что остается, когда не остается уже ничего? Остается не сдаваться. И герои не сдаются. Они попали в ситуацию, когда весь окружающий мир буквально настроен против них. Единственный способ проявить стойкость — поддерживать друг друга. Именно про это весь рассказ с первой до последней строчки. Финал легко додумать, но автор читателю его не показывает. Почти достоверный трагический финал не имеет отношения к теме рассказа.

— Вы вели себя достойно.

— Разве это так уж важно?

— На арене во время боя быков это важно, на войне — тоже, да и в любой другой ситуации, похожей на эту.

Тяжелый получился рассказ. Короткий, но несколько раз приходилось прерывать чтение.

Дивный мир будущего, в котором люди «не верят в убийство» и «никто не лжет, потому что нет причин для лжи: попросту не существует опасностей, которых можно избежать, обманывая другого». Тот самый мир, в котором пожгли все книги. Но вместе с ними волшебным образом сожгли все те мрачные образы, которые в них содержались. Цивилизация от этого не кончилась. Даже библиотеки не исчезли. Все стало просто иным. Это место действия, в котором появляется чужак.

Кем нужно быть, чтобы считаться чужаком в таком мире? Только нежитью (быть марсианином уже мало). Главный герой — обыкновенное зло. И по форме (он ходячий мертвец) и по содержанию (его поступки). Воплощение невозможного, которое окружающие вызвали к жизни своим невежеством. Он — недосожженная книга. Артефакт из ушедшей эпохи, несущий мрак той эпохи.

Но даже он страдает от одиночества. Вот только метод решения — это объявление войны всему миру и сотворение армии себе подобных.

Не самая светлая вещь, написанная Бредбери. К несчастью, у любимого писателя получается быть мрачным, когда он того хочет. Но читается на одном дыхании и, как и все прочие произведения автора, заставляет думать головой.

P.S.

Может ли главный герой просто быть аллегорией? Может это не мертвец, вылезший из могилы, а просто некий обыватель из мира будущего, начитавшийся запрещенной, как-то избежавшей сожжения, литературы, из-за чего и спятивший?

Для более или менее искушенного читателя каждый второй штамп, обсуждаемый в статье, сам по себе представляет собой довольно хилого партнера в спарринге. Избивать такое — нет никакого удовольствия. Но интересная информация ИМХО тоже имела место. Так что ценность стати прежде всего в том, что всю (или по крайней мере значительное ее количество) штамповку наконец-то кто-то собрал до кучи. Если же предметно поговорить о содержимом каждой главы...

«Тема первая. Компьютеры и прочий киберпанк». Описание штампов вперемешку с футурологическим эссе. Раз уж автор сам признался, что в IT он специалист, то от второго удержаться было бы просто невозможно. Окончательный вывод: «Профессиональные компьютерщики если и занимаются литераторством, то почти никогда не пишут на профессиональные темы». Это точно.

«Тема вторая. Через тернии к звездам, или Трудно быть астропилотом». Как оказалось, некоторые фрагменты из этой части я уже видел в других местах. Эти здравые мысли про космос любят цитировать в Интернете, не упоминая автора.

«Тема третья, технологическая». С путешествиями во времени все просто. Раз этой технологии нет, то глупо детализировано описывать ее. Количество существенных деталей будет равно количеству ляпов. Хотя это утверждение справедливо и для всего остального выдуманного хай тека, которого еще нет на свете.

«Тема четвертая. Экология и экономика». Тут скорее критика современных оголтелых и радикальных экологов, чем что-то, что имеет отношение к НФ.

«Тема пятая. Биология и социология». Тут получилась скорее популярная статья о препарировании основных людских заблуждений практически не имеющая отношения к НФ. Не сомневаюсь, что значительная часть людей имеет весь упомянутый набор штампов в голове, и при этом они не прочти ни одной книги.

«Тема шестая. Фэнтези». «Вообще говоря, критиковать фэнтезийные тексты гораздо сложнее, чем научно-фантастические. У автора всегда есть отмазка». Но глупость — штука бесконечная, поэтому наломать дров можно даже при таких щадящих стартовых условиях. Лекция по средневековому оружию при нулевой осведомленности может и была бы интересной, но после цикла статей из «Реальности фантастики» особого впечатления не произвела. По-хорошему про фэнтези стоило бы писать отдельную статью, а так получилось широко, но мелко.

В итоге вышла добротная статья, которую лично я прочел в целях знакомства с новым для меня автором. Общее впечатление такое, что знакомство можно бы и продолжить.

«Может ли человек стать пристойным художником и одновременно... вести нормальную жизнь?» Несмотря на тему книги, я думаю, что все-таки может. Тут просто та ситуация, что ненормальному будет проще быть пристойным художником (и сложнее во всем остальном). Ненормальность жизни просто станет еще одним инструментом, при помощи которого ты сможешь творить. Будешь острее чувствовать актуальные проблемы. Будешь лучше привлекать внимание к своей персоне. Так что тоску главного героя по какой-то альтернативной судьбе стоит оставить на его совести. Не стоит забывать, что в глазах культурного сообщества он такой же состоявшийся живописец, как и старик Генри. Иначе бы брать интервью у старика ему было бы просто не по чину.

И снова мы в мире недалекого будущего, в котором непонятно: то ли технологическая сингулярность уже наступила, то ли еще нет. Если верить в то, что «от конца света не стоит ожидать слишком многого», то оба исхода равновероятны. Но четко ясно одно: передний край мысли простому смертному (исходнику) уже не доступен. Оно и сейчас почти что так, но теоретически каждый имеет потенциал, чтобы приобщиться. В будущем уже не так. В будущем возможность поработать в области передовой мысли стала уже нечеловеческим занятием. Тоже хочешь быть передовым мыслителем? Тогда переставай быть человеком. Превращайся в уберменша. В первом томе такие метаморфозы все-таки были судьбой избранных или нелюдей. Во втором томе все стало более массовым. Запрос на умников есть. Людей много, их потребности большие. Нужно как-то удовлетворять. Пришло время умникам образовать свои организации. Следующий логичный шаг — глобальный апгрейд всей расы. А тут еще пришельцы прилетели со своим проектом. Как раз вовремя поспели на тендер на лучший проект по апгрейду человечества. Кто будет победителем?

Все что написано выше в принципе сойдет за альтернативную аннотацию к книге. Но про что же книга? Много про что. Про то, что совершенно чуждые людям ксеносы в нашей терминологии могут скрываться только за словом Бог. Про то, чем заканчиваются поиски Бога на практике. Про то, какая судьба ждет тех, кто помышляет ухватить Бога за бороду. Про то как прогрессивная религия может выступить достойной заменой для науки в решении задачи понимания. Про контроль человечества на высоком и на низком уровне. Про планы внутри планов внутри планов... Смыслов просто море. Нужны ли они все для сюжета? Ну, у нас все-таки hard science fiction, так что будем считать, что нужны.

С наступившим постиндустриалом, который сегодня в нашей реальности за окном, все как-то мягче. Кто-то уже из-за своей сложности живет в нем. Кто-то более примитивен и застрял в индустриале. А кто-то еще не вылез из традиционного общества. Но все три модели мира любому нашему современнику теоретически доступны для использования. Просто выбери уровень сложности, на котором хочешь находиться. Аналогично в будущем. Мода на сложность тоже как бы есть, но никто силком туда не тащит. Хочешь быть в терминах книги «мясом» — будь им. Но «мясу, похоже, лишь оставалось созерцать собственный пупок». При этом желательно бы понимать, что даром кормить тебя будут только при избытке ресурсов. А при недостатке ты будешь первым в очереди на утилизацию. Можешь попробовать приобщиться к высокому. Сегодня у нас тоже высокая плата за вход и кандидату скорее всего придется пожертвовать изрядным количеством мяса. Но все добровольно. Пока что никто не отбирает половину мозга для общего дела, не заставляет жить в симбиозе с непонятно чем и не ампутирует лишние органы. Ну, по крайнем мере в явном виде. Короче, автор дает современному миру еще 70 лет. Пусть каждый сам думает, оптимистический это прогноз или пессимистический.

Второй том сообщает больше деталей о быте мира недалекого будущего. Детали можно поделить на два множества. Интересное (про людей) и неинтересное (про технику). Извините, но мне совершенно не интересно, как в мире будущего устроен космический корабль. Это неправильный разбавитель для основного текста. Возможно в другом месте он был бы уместен, но тут оно совершенно не к месту. А вообще твориться на нашем шарике немало чего. Не треснул бы он от такого разнообразия. У иных авторов такой паноптикум обычно размазывается на значительную часть нашей галактики. А тут все на одну планету воткнули. Не к добру это...

В итоге получилось достойное продолжение первой части. Герои другие, но атмосфера абсолютно та же самая. Тем, кому понравилась первая часть, рекомендую к прочтению.

Снова ироничные размышления автора над чем-то гуманитарным. Все как Лукин и любит. Но талант писателя в том, что размышлять над гуманитарным он может в разных жанрах. Так что на выходе может получиться и роман, и повесть, и короткий рассказ. В данном случае — эссе. Тоже не редкость для автора. Так что предыдущий удачный опыт чтения подобных текстов Лукина стал побудительным мотивом причитать и этот тоже. И я не был разочарован.

Что именно представляет собой та личность внутри писателя, которая пишет низкопробную прозу? Если ее все-таки выделить в виде отдельного живого существа и посадить рядом с носителем? Кажется мы имеем ответ на этот вопрос. Тут Лукин скорее обозначил необходимый минимум для такого низкопробного писателя, а не что-то среднее. В самом деле, если любая мысль в тексте воспринимается средним читателем как препятствие и нарушает процесс чтения, то, очевидно, что будет запрос на творца, который будет писать тексты без единой мысли просто в силу своей писательской природы. Анекдотичная история Лукина как раз про то, как такой запрос волею судьбы оказался удовлетворен.

Один из авторов отзывов заявил, что весь текст можно растащить на цитаты. Истинная правда. Копипастить всеь текст не буду. Но одну избранную все-таки приведу: «Боязнь зеркала свойственна сейчас публике как никогда. Показывайте нам что угодно, кроме нас самих».

Заслуженная десятка для любимого писателя.

При чтении не раз и не два вспоминал Дэна Симмонса и «Гиперион». Структура очень похожа. Есть группа путешественников. У них есть своей квест. А еще они рассказывают свои истории. Или про них рассказывают истории. Странно, что в списке похожести «Гиперион» не на первом месте. Сюжет про то, как люди будущего делают Дело. А еще есть воспоминания про то, как люди будущего просто живут. И еще неизвестно, что более захватывает. Знакомая фантастика про контакт с инопланетянами или незнакомый быт про жизнь в фантастическом обществе.

Чем человеку можно заняться в светлом будущем, в котором все насущные потребности по факту уже удовлетворены? Да примерно тем же, что и в настоящем. Постараться быть полезным. Но зачастую для этого нужно чем-то жертвовать. В наше время чтобы прирасти смыслом вполне реально сменить место работы на менее оплачиваемое, но более интересное. В будущем жертвенность становится качественно иной. Можно пожертвовать половиной мозга. Можно завести себе в голове несколько личностей и при помощи такого симбиоза попробовать достичь незаурядных результатов. Можно сращивать себя с машинами. Неординарность и полезность стоят дорого. Но только в такой конфигурации ты можешь возвысится над серой массой. Но я все-таки рад за нарисованное будущее: там таки живут люди, которым стыдно бездельничать. «Но на исходе двадцать первого века единственной альтернативой, какую он видел, была жизнь паразита. Каннингем выбрал меньшее зло». Это герой про сращивание себя с машиной.

Я всегда полагал, что разум — штука универсальная. Просто у некоторых индивидов он сильно замусорен. У автора получилось показать, что он у нас в среднем по расе замусорен больше чем надо. Что же его так загрязняет? Ответ — наши личности как таковые. Красивая точка зрения. Как любит напоминать ОС Windows: «Это устройство может работать быстрее». Что нужно для разгона? Что то общее, что делает всех героев книги выдающимися? Ответ: все они вольно или невольно пожертвовали частью своей человеческой природы, чтобы прирасти функционально.

В один прекрасный день этот высокотехнологичный быт человечества оказался потревожен. И героям светлого будущего потребовалось реагировать на кризис. Передовые специалисты человеческой расы взялись за дело и внезапно выяснили, что их квалификации не хватает для решения проблемы. Потому что чуждый оппонент пожертвовал еще большим и еще сильнее прирос функционально.

Меж тем первая книга на моей памяти, когда у автора действительно получились настоящие чуждые людям ксеносы, но с нормальным целеполаганием. «Интеллект, необремененный разумом» получился действительно крутой штукой. Аж завидно.

Десятка автору за оригинальность и за то, что поднял планку качества на новую отметку.

По факту имеем футурологическое эссе. Законное поле деятельности для писателя-фантаста. Но не про все будущее вообще, а про одну конкретную его проблему. А именно, сосуществование с искусственным интеллектом (ИИ). Автор не исключает, что создание ИИ будет не просто причудой или технической новинкой, а единственным шансом на выживание. Так что изобретение ИИ определенно состоится. Но есть существенная деталь: люди слабо представляют себе, что такое интеллект и что такое ИИ, и какие опасности он может представлять в своей недружественной форме. Автор предлагает взглянуть на проблему широко. Даже — очень широко.

По структуре эссе смахивает на научную статью: в конце приведены ссылки аж на 36 внешних источников. Но научной статьей данная работа не является. Функциональный стиль здесь однозначно художественный, что видно на приводимых автором примерах и общем стиле изложения. Быть может кому-то покажется похожим на то, что писал Стерлинг. А может и нет.

Что касается основных идей, обозначенных в тексте...

1. В рамках предложенной автором модели интеллект не есть что-то такое, что полностью охвачено всеми представителями человеческого вида начиная от самого глупого и заканчивая самым гениальным. Ниже самого глупого отрезок можно продлить до амебы, а выше самого гениального продлевать, наверное, придется в бесконечность. А еще можно выйти за пределы одного измерения и предположить существование иного интеллекта, имеющего в своей основе иную природу, отличающуюся от белковых форм жизни. В этом случае интеллект человечества окажется просто точкой в многомерном пространстве. Но в любой точке этого пространства может возникнуть ИИ. Так что совершенно напрасно люди думают, что знают об ИИ больше чем есть на самом деле. Люди склонны мыслить ИИ подобным себе (антропоморфизировать его). И это большая ошибка.

2. Для создания ИИ не нужен суперинтеллект. Новая технология вообще может появится внезапно. Технические революции вообще не имеют привычку предупреждать о своем наступлении.

3. «Естественный отбор не является дружественным, не ненавидит вас». Аналогично, процесс, который завершиться созданием ИИ, не будет иметь цели породить на свет ни дружественный, ни враждебный ИИ. Но было бы неплохо иметь технологию создания ИИ со специфической мотивацией.

4. «С точки зрения глобальных рисков, одно из наиболее критических обстоятельств в связи с ИИ, это то, что ИИ может усилить свой интеллект чрезвычайно быстро». В отличии от человека ИИ имеет возможность это сделать. Автор приводит в качестве аналогии ядерный реактор при переходе его из нормального режима в закритический, когда начинает действовать положительная обратная связь. После такого перехода уже поздно что-то делать.

5. Контроль над оборудованием — не вариант. «Исходные материалы для ИИ уже есть везде. Эта кошка так далеко выскочила из мешка, что она уже в ваших наручных часах, сотовом телефоне и посудомоечной машине».

6. «Люди не созданы для того, чтобы их улучшали». Качественный прорыв в области интеллекта вероятнее всего будет только в области ИИ, т.к. «человеческий мозг немодифицируем конечным пользователем» из-за особенностей дизайна и развития. Задача человечества, сделать так, чтобы этим прорывом человека не снесло как вид.

7. «Закон Мура для Безумной Науки: каждые 18 месяцев минимальный IQ, необходимый, чтобы уничтожить мир, падает на один пункт.» В таких условиях неплохо бы иметь дружественный ИИ, который подстрахует человечество. Следовательно, изобретение дружественного ИИ должно предшествовать работе с опасными технологиями.

8. «Если вы вбросите слишком много денег в проблему, область которой ещё не готова к решению, излишние деньги создадут скорее анти-науку, чем науку – беспорядочную кучу фальшивых решений». Проблема создания дружественного ИИ не может быть рассмотрена до ликвидации хаоса в сфере ИИ.

9. «Природа не жестока, но равнодушна; эта нейтральность часто выглядит неотличимой от настоящей враждебности». Но несмотря на все потенциальные угрозы автор заканчивает эссе на оптимистической ноте выражая надежду, что интеллект должен перестать быть любым видом мистики, сакральным или нет.

Рекомендую к прочтению. А потом — к прочтению еще раз.

Об иллюзорности персонажей...

Был ли Гонзо реальным человеком или это просто долгоиграющий глюк в голове главного героя и рассказчика? При просмотре фильма на этот вопрос четко ответить нельзя, хотя основания так думать есть. Все-таки в фильме есть живой актер. Об него другие персонажи как минимум будут спотыкаться. Книга — более удобная форма, чтобы живописать путешествие с воображаемым другом. Что мы имеем, если просто рассмотреть факты, изложенные в книге?

Прежде всего, зачем спортивному обозревателю в командировке адвокат? Фотограф был бы уместнее, но за фотографа там отдельный персонаж. Большинство эпизодов коммуникации с Гонзо происходят тогда, когда Дьюк уже готов (включая самый первый по времени эпизод в Поло Ландж). Я сейчас про полноценные диалоги с приятелем. Часто бывает так, что Дьюк уже отходит от принятого, но еще не трезвый. В это время активность Гонзо тоже есть, но она минимальна. Под кайфом у обоих персонажей время от времени наступает поразительное единство: оба становятся докторами журналистики, у обоих оказывается больное сердце и т.д. А еще они на протяжении всего текста синхронно закидываются одними и теми же веществами. «Адвокат» — это скорее кличка Гонзо, чем его профессия. Ни одного юридического термина в его речи замечено не было. «Как твой адвокат» Гонзо советует исключительно разную фигню. Его манера изъясняться точь в точь такая же, как и у Рауля Дьюка. Адвокат не говорит: «Брошу в вашу говенную забегаловку бомбу». Адвокат обещает засудить забегаловку. А вот у Дьюка кое какие правовые зачатки в речи иногда проскакивают. Когда же Дьюк трезвый (такое в тексте редко, но бывает), то Гонзо пропадает из текста будто бы его никогда и не было.

Мастерства автора хватило на то, чтобы все доказательства реальности/иллюзорности Гонзо получились косвенными. Так что же Гонзо такое? Советчик, который мыслится отдельно от себя, в целях сохранения остатков логики, когда ты убит в хлам? В принципе, интересное решение. Если не считать того, что с логикой в советах Гонзо где-то 50 на 50. Но, наверное, это лучше чем ничего. Все привело к тому, что читая фразу «мой адвокат», я мысленно переделывал ее на «мой внутренний адвокат».

Есть правда идея, что Рауль Дьюк — тоже выдуманная личность. Приходит же в отель телеграмма «Хантеру С. Томпсону для передачи Раулю Дьюку». А еще ближе к концу книги фигурирует эпизод с фотографией журналиста Томпсона вместе с Гонзо. Так что вполне возможно, что на самом деле в Вегас приехал сам автор книги для написания очередной скучнейшей статьи о гонках и полицейской конференции. А чтобы не сильно скучать, придумал себе парочку воображаемых друзей, которые перманентно пребывают в невменяемом состоянии для того, чтобы описать свою командировку их глазами. Почему бы и нет? Вечно убитый спортивный обозреватель, которым командует или дает советы его вечно убитый адвокат. Оба совершают какие-то броуновские движения, но при этом не попадают ни в больницу, ни в тюрьму. И, несмотря на весь угар и чад кутежа как-то, умудряются выполнить все задания. Два сказочных персонажа.

Можно усложнить. Хантер С. Томпсон выдумывает себе Рауля Дьюка, а Рауль Дьюк выдумывает себе Гонзо. Именно поэтому Рауль в начале книги не уверен насчет национальности приятеля (говорит, что тот _скорее_всего_ самоанец), но потом детали про друга у него в голове утрясаются.

Об американской мечте...

Если все-таки попытаться найти в книге смысл или хотя бы сквозную тему, то упрешься в это словосочетание. Оно достаточно неопределенное, так что подойдет как контейнер для многих смыслов. Торчка-журналиста послали в командировку освещать гонки и писать про американскую мечту. Вторая часть задания пришлась герою по душе. В интерпретации главного героя Американская Мечта заключается в том, что белому мужику с удостоверением журналиста в принципе доверяют. Доверяют ехать делать работу. Доверяют аванс. Доверяют номер в отеле. Доверяют Красную Акулу в прокате. Что еще могут доверить проходимцу? Вся книга — это и есть ответ на этот вопрос. Как говорит главный герой: «...мы на пути в Лас-Вегас в поисках Американской Мечты ... это очень опасное предприятие — можно так вляпаться, что и костей не соберешь…» Белому мужику с правильным удостоверением действительно могут перестать доверять, и тогда действительно будет плохо. Крутая тачка и куча наркотиков здесь являются непременными атрибутами, без которых поиски пределов доверия невозможны. Так что перманентная убитость главного героя может рассматриваться как жертвенность на благо любимого дела. Кайфа от веществ на самом деле выходит немного. А вот чувство постоянной измены таки есть. Но _такие_ трудности главного героя не пугают. Этот квест «только для тех, кто обладал истинным мужеством». В конце концов: «Ладно… за чем дело стало? За решеткой было написано много прекрасных книг».

О главном герое...

Все приключения Рауля Дюка можно воспринимать как тоску по былым временам. Даже не по молодости, а всего лишь по недалекому прошлому (5-6 лет назад), когда его жизнь была интереснее. «Энергия целого поколения вырывается наружу в восхитительной яркой вспышке». Автору повезло. Он при этом остался жив. Можно ли снова прикоснуться к былому счастью и чувству о том, что все, что бы ты ни делал, является правильным? С ударением на слове «все»? Если очень хочется, то можно. Правда придется вместо писателя стать одноклеточным журналистом (критиковать этот типаж Томпсон любит и в других произведениях тоже), убить собственное сердце принимаемыми веществами и испытывать постоянное чувство страха. Стоит ли?

«а сейчас вы должны меня извинить, меня накрыло».

Хорошо, когда автор пишет произведение, где главным героем является писатель. Можно ожидать, что как минимум получится текст про профессию, в которой автор что-то понимает. Борис Стругацкий утверждал в интервью, что лучше всего получившийся персонаж в его с братом творчестве — это писатель Виктор Банев. Почему вспомнился писатель Банев? Да потому, что есть в нем много схожего с героем Хемингуэя. Тоже в своих текстах и воспоминаниях живописал войну, на которой побывал, тоже был большой ходок по женщинам и любитель выпить. Не секрет, что Стругацкие были поклонниками творчества Хэма. Так что, как мне кажется, я наткнулся на случай межвидового скрещивания. Писатель Банев получился не только любимым героем Бориса Стругацкого, но и моим тоже. Что же с его прототипом?

Прототип был еще более отвязным, чем его потомок. Но в главном они схожи. Оба добились признания, оформив свой жизненный опыт в виде художественных произведений. Оба просто описывали эпоху, в которой им пришлось жить. Оба были в этом деле предельно искренними. Да и вообще в жизни были предельно искренними. Отсюда популярность у женщин и конфликты с окружающими (предельно честные люди как правило жутко несносны в быту) включая тех же самых женщин спустя некоторое время. Но и эта разгульная жизнь не продолжалась вечно. Одна из женщин оказалась особенной. Если вспомнить, что главный герой менял женщин так, что каждая следующая оказывалась богаче предыдущей, то на самом деле такая судьба была для него желанной и закономерной. Читай, что очередная женщина просто усмирила дикое животное, сделав его больным. Писать стало незачем. Оказалось, что хорошие тексты можно создавать только в том случае, если это связано с зарабатыванием денег на хлеб. А хлеба и развлечений у писателя теперь стало в избытке. Так появился феномен под названием «завязавший писатель». Есть истории, но нет повода их рассказать.

На пороге смерти главному герою пришла пора отчитаться перед самим собой за прожитую жизнь. И оказалось, по его мнению, что ты прожил ее как-то не так. Продал ли писатель талант? Может — да, может — нет. Перед смертью главный герой переживает о сюжетах, которые не стали произведениями. Значит он все-таки остался писателем.

1. Мург умел излучать раздражение.

2. Мурга воротило от этих.

3. Мург был специалистом и успешно выполнял работу невзирая на личное отвращение.

4. Мург умел принимать разные формы.

5. Мург умел входить в криогенный метаболизм, чтобы отоспаться.

6. Мургу не требовалось разрешение начальства, чтобы решать вопросы о разной ерунде.

7. Мург не был жадиной.

8. Мург был оптимистом и допускал, что эти тоже когда-нибудь могут поумнеть.

Мне определенно нравится Мург!

В «Обыкновенной истории» Гарри Гаррисона был в точности такой же персонаж. Но у Гаррисона было веселее. Его герой служил в армии. А звали его рядовой Партс (Private Parts — интимные места). Там вокруг него развивалось гораздо больше разнообразных событий. И там была настоящая комедия, хотя местами и черная. А у Харлана Эллисона вышла трагедия. Вот уже точно — автору пришлось постараться.

Если же все-таки анализировать рассказ серьезно, то перед нами фантазия на тему: «Какое психическое расстройство можно вылечить нарцисизмом?» Так что более или менее высокую оценку ставлю за реверанс в сторону моего любимого тезиса: «Нет такого порока в человеке, который было бы нельзя приспособить на благо».

В жизни все нужно делать правильно. Испытывать гнев тоже. Вы все равно будете его испытывать время от времени. Воспринимайте это как издержки того, что вы человек. Поэтому получите руководство по его правильному использованию. Помните, что управление гневом — это не избегание гнева, а использование его в качестве положительной эмоции, которая побуждает к сложной деятельности. Гнев, который побуждает к драке — это неправильный гнев, т.к. драка совершенно точно не является сложной деятельностью. Подойдите к делу творчески. Будьте методичны и последовательны. И в этом вам помогут советы нашего специалиста...

Как говорил Жванецкий, сатира — это, безусловно, средство защиты. Потому, что сначала писателю в реальности дадут в морду, и только потом он на бумаге начнет огрызаться. Про что же рассказ, если рассуждать про него в этих терминах? ИМХО это сатира про человеческую природу. По лицу автора никто не бил. Просто он тоже человек и тоже испытывал чувство гнева. И, как талантливый писатель, решил над этим посмеяться. Понятия не имею, действительно ли Харлан Эллисон в своей жизни руководствуется тем, что пишет, но сатира вышла годной.

С первого раза не дошло. Пришлось перечитывать. После чего настала пора недоумевать уже по-настоящему.

Я всегда считал, что не стоит знакомится с личной жизнью писателя или артиста, если он тебе нравится. Особенно, если он тебе нравится. Потому, что я являюсь поклонником не конкретно этого человека, а поклонником _творчества_ этого человека. А человек просто является проводником тех идей, которые можно наблюдать в творимом им изящном искусстве («почтальоном» в терминах одной из миниатюр Виктора Шендеровича). Сам по себе человек-проводник может вообще быть довольно мерзким индивидом. В любом случае, то его личная жизнь, и она меня не касается. Каюсь, в прошлом я нарушал свою собственную установку. Но хочу заметить, что не имел вообще ни одного случая, когда вылазки в личную жизнь художника принесли мне удовольствие (может я просто невезучий?). А вот противоположные чувства приходили неоднократно. Так что на данный момент это у меня табу.

Почему Рей Бредбери вообще взялся за написание рассказа в котором ему вздумалось перекроить биографию любимого писателя? Есть у меня мнение, что Рей Бредбери был большим поклонником не только творчества Хемингуэя, но и самого Хемингуэя. А значит были у него свои планы по поводу судьбы своего кумира. И в эти планы не входил закат творчества, который случился у писателя после катастрофы 1954 года. Как вообще поклонник творчества любого художника может захотеть заменить какие-то годы его жизни на красивую смерть? Читай, на красивый эпизод в биографии? Зачем? Имея за плечами такую жизнь, какая была у Хемингуэя, тому было бы абсолютно все равно, где и как умереть. После катастрофы 1954 года он мог вообще перестать писать, запить, оскотиниться, стать на четвереньки и залаять. Это не имело бы никакого значения. Его символический капитал как писателя уже есть. Его не отменишь уже ничем. Но такого распада не было. Человек еще семь лет жил и творил. Пусть не так, как хотелось бы некоторым поклонникам, но, как было заявлено в предыдущем абзаце, нечего лезть в личную жизнь художника!

Сделка видится мне довольно паршивой. Главный вопрос: почему же сам Хемингуэй в рассказе согласился променять последние 7 лет своей жизни на красивую смерть? А неизвестно почему. В тексте рассказа причин не указано. Авторский произвол хозяина текста. Впрочем, тот Хемингуэй из рассказа никаких 7 лет не терял. На деле он просто согласился на существование некого альтернативного мира, где он красиво помер в 1954 году.

«Ну, ладно, Рей, если тебе так охота закопать меня в 1954, то — валяй. Я как бы уже помер и возразить не смогу».

Что же получилось в сухом остатке? Получился рассказ с оригинальной трактовкой фразы о том, что собственная смерть не принадлежит человеку. Особенно, если этот человек — публичная личность. Беда художнику, когда оголтелые фанаты не дают прохода при жизни. А тут еще и после смерти достают.

Принято считать, что настоящий психопат творит зло именно в силу свой бесчувственности. Он не может примерить на себя страдания жертвы, но может ими наслаждаться. Поэтому и мучит человека. На самом дел схема несколько сложнее и не в одной эмпатии (или ее отсутствии) дело. Детская жестокость тоже является следствием эмпатии. Вот примерили одноклассники Мегги на себя то, что она чувствовала и что после этого им захотелось сделать от возникшей зависти? Что-то нехорошее. Тоже от больших чувств. В том-то и беда, что чувства у ребенка есть, а культуры еще нет. Все-таки сопереживание само по себе не есть то, что управляет нашими поступками при взаимодействии с себе подобными. И слава Богу. Комбинация сопереживания и культуры больше подойдет на роль управляющего механизма.

Все-таки рассказ вышел если не оптимистическим, то по крайней мере нейтральным. Как минимум дети осознали, что натворили. А значит поимели крупицу культуры. Хорошо бы расти культурно не насилуя окружающих. Да только не всегда выходит.

Рассказ, в котором все измеряется смертью. Личная преданность равна готовности убивать. Любовь равна готовности умереть вместе с любимым человеком. Повод не убивать человека тоже излагается в этих терминах. «Он же не живет. Он и не жил никогда. Зачем тратить силы и убивать его? Он мертв, говорю вам. Он родился мертвым». Именно такую фразу главный герой говорит своему шефу, будучи уверенным, что шеф его поймет. Первый раз читается как детективная история. Второй — как чистый нуар. Сперва действительно кажется, что Рей Бредбери написал что-то несвойственное для себя. Но потом находишь общее с другими произведениями автора, и все встает на свои места. Просто осознание того, что человек смертен, не всех настигло в 12 лет, как это было с Дугласом Сполдингом. Для некоторых понимание приходит значительно позже, когда уже в зрелом возрасте видишь труп любимого человека, хотя сам до этого, будучи главарем банды, много раз видел смерть других людей.

Почему шеф решил провести неделю с любимой девушкой несмотря на то, что она уже мертва? Потому, что обещал. Этот человек явно слов на ветер не бросал.

Рассказ не про призрака новизны, а про понятие новизны. Но понятий как-то не принято боятся. А вот призраков — вполне. Кстати, идея, реализованная в рассказе, получилась довольно оригинальная. Обычно призрак — это обитатель старого замка или особняка. А тут все наоборот. Полтергейст завелся в новостройке. Почему так случилось?

Автор тратит значительную часть текста на описание того, что дом был очень дорогим и очень сложным. Таким сложным, что зарождение в нем самосознания перестает казаться чем-то фантастическим. И так уж вышло, что дом осознал себя и начал бунтовать. Есть мнение, что дом просто сдурел (не будет ли уместно сказать «поехал крышей» ?) от своей хозяйки той компании, которая в нем собралась после реконструкции.

В рассказе по сути два активных персонажа и один сторонний наблюдатель. Активные — это дом и его хозяйка. И они не сошлись характерами. Как известно, форма должна соответствовать содержанию. Тогда они будут усиливать друг друга. И мне кажется, что до пожара что-то такое и было. Было заслуженное гнездо разврата, и была хозяйка достойная этого объекта недвижимости. После реконструкции все изменилось. Дом и хозяйка уже не просто не соответствуют. Я бы сказал, что они вошли в резонанс, обнулив друг друга. Для человека это проявляется в виде неприятного чувства того, что он лишний в этом месте. И человек спешит убраться прочь. Так вышло со всеми приглашенными гостями. Так вышло и с самой хозяйкой.

В рамках рассказа антонимом новизны является порочность. Ergo, когда что-то приходит в этот мир оно изначально является добрым. Точка зрения вполне в стиле Рея Бредбери. Что касается главного женского персонажа рассказа, то образ получился интересный. Кого будет страшить новизна? Не консерватора, а скорее человека, который раньше с таким не сталкивался. Но если с рождения любая вещь изначально наполнена чистотой, что нам показывают на примере дома, то как может существовать человек, который с чистотой не сталкивался? Очевидно, такое будет возможно, если человек просто забыл, что значит быть непорочным. Так, что просто не может помыслить себя в таком состоянии. И тут человеку напомнили. И у человека от этого случился невроз.

Не каждому дано осознать в зрелые годы, что жизнь была прожита как-то не так. Еще большая редкость — решиться на перемены после такого осознания. И если с первым пунктом главная героиня (не по своей воле) столкнулась, то на следующий шаг сил у нее нет. Тут нужен несколько иной ресурс, отличный от денег.

«Обряды и обыкновенности» и «Открытия и откровения». Красивый способ поделить на две части все события, происходящие летом (да и вообще — в жизни) и совершенно недетский способ. Особенно с учетом того, что в оба раздела разрешается писать об одном и том же событии. Книга вообще получилась детская и недетская одновременно. И это, наверное, ее главная тема. Это автобиография, но довольно своеобразная. Что же мы видим? Мечту о том, как бы ты мог прожить детство с учетом того, что ты уже был взрослым? Нет. Тут другое. В книге нет тоски о не сделанном. Здесь о том, как бы взрослый мог бы описать свое детское восприятие. А какие две самые главные вехи в детском восприятии? Согласно автору это, во-первых, осознание факта того, что ты жив, и, во-вторых, осознание того факта, что ты смертен. Уточним главную тему книги, как недетский анализ детского восприятия. Притом, что человек, выполняющий этот самый анализ, это и есть главный герой-ребенок. Так получился очень оригинальный представитель автобиографической прозы.

Если пытаться визуализировать происходящее на страницах книги, то в голове получается что-то похожее на работы Studio Ghibli. Интересно, у меня одного были такие ассоциации? А еще ИМХО здорово похоже на такую вещь, как «Yokohama Kaidashi Kikō». Странное дело. Ближайшие аналоги для книги нашлись не среди других книг, а среди других разновидностей изящного искусства: анимации и манги.

«Есть только один-единственный способ хоть немного задержать время: надо смотреть на все вокруг, а самому ничего не делать! Таким способом можно день растянуть на три дня. Ясно: только смотри и ничего сам не делай». Ценный совет от автора. На самом деле красивых цитат в тексте просто море. Много чего хотелось утащить в цитатник. Много чего хотелось упомянуть здесь. Но ограничусь только одной. Кем нужно быть, чтобы давать такие советы? Или гениальным ребенком или крутым писателем. Или гениальным ребенком, который в будущем станет крутым писателем. Если целиком и полностью относиться к книге, как к автобиографическому тексту, то главный вопрос у меня такой: «Действительно ли автор передумал все эти мысли будучи двенадцатилетним ребенком?»

Книга получилась просто великолепная. Но читалась при этом медленно. Делал много пауз, чтобы прочувствовать все те картины, которые рождает текст при чтении. Что здесь можно поставить кроме десятки?

Красивая история про то, как человеческая психика воспринимает идею продолжения рода. Или, если угодно, — как человеческая психика обслуживает необходимость продолжения рода. Не знаю, имел ли Рей Бредбери в уме именно эту идею, когда писал рассказ, но вышло именно это. Так получилась Саша — образ желанного ребенка, с которым могут общаться оба родителя. Считайте, что один из родителей начал игру, а второй его поддержал. Такой себе плод коллективного творчества молодой пары.

До Саши годом раньше тоже был кто-то, но тому ребенку не суждено было появиться на свет. Автор не останавливается на обстоятельствах, которые привели к прерыванию беременности. Просто упоминает, что она воспринималась иначе. С тем ребенком не установили коммуникацию. В результате чего он не родился.

Один из авторов отзывов высказал неинтересную, но в принципе лежащую на поверхности идею о коллективном психическом расстройстве у молодой пары. Это безусловно не так. Любому специалисту, имеющему отношение к мозгам, во время обучения вколачивают простую истину: не нужно путать психическую болезнь и искаженное понятие нормы. В том, что молодая пара разговаривает с еще не рожденным ребенком никакого расстройства нет. Искажение нормы тоже можно обозначить весьма условное. У родителей уже есть решение о том, что ребенку быть. Как следствие его авансом считают полноценной личностью (с андрогинным именем, которое подойдет и мальчику и девочке). Так почему бы не пообщаться с ним?

Образец того, как нужно вести переписку по делу. Написано в стиле: «Меня не колышет, что ты думаешь, но в интересах дела нужно сделать пункты 1, 2 и 3». Впрочем, есть мнение, что этот сверхкороткий рассказ — это вариация известного анекдота про две новости, когда начать с хорошей не представляется возможным потому, что они обе плохие.

И раз уж это письмо счастья, то, пожалуй, стоит распространить его среди русскоязычных коллег для создания настроения, с которым нужно писать информацию в тикеты.

Круто, когда у любимого писателя есть репутация как фантаста, так и автора глубоко реалистичных произведений. Читая очередной текст автора пребываешь в недоумении по поводу того, что именно ты сейчас поглощаешь. Действительно, не перестаешь задаваться вопросом: «Я сейчас в фантастике или это реалистичный детектив, который будет объяснен позже?» Опыт чтения других произведений Рея Бредбери здесь ясности не добавит: автор много поработал как в области реализма, так и в НФ с ужастиками. И это чувство неопределенности было самым интересным при чтении. Увы, по очевидной причине его можно испытать только раз, когда читаешь рассказ впервые. Потом выйдет только вспоминать свои впечатления от первого раза.

Впрочем, можно и не строить предположений, а беспристрастно глядеть на происходящее, как это делает главный герой в силу своего возраста. Поглядеть таки есть на что. Реакция взрослых вызывает недоумение не только у юного главного героя, но и у читателя. Ощущение заговора и того, что весь мир ополчился против тебя, реально присутствует.

Немного перефразируя Марка Твена можно сказать, что реализм круче НФ, потому, что НФ должна казаться правдоподобной, а реализм — нет. Но нужно действительно быть талантливым автором, чтобы успешно балансировать на грани первого и второго.

В рассказе два героя. Писатель и танцор. И оба при деле. Танцор танцует, а писатель пишет про это. Для чего публичному человеку сверкать таланом? Чтобы нашелся поклонник этого таланта. Есть мнение, что книга может жить только с симбиозе со своим читателем. Так может быть танцор тоже может жить только в симбиозе вместе со своим зрителем? Почему Баг прекратил танцевать? Конкретного объяснения в рассказе нет. Может из-за войны. А может и нет. Важно другое: он снова начал танцевать, когда спустя много лет повстречал поклонника своего таланта. Так получился красивый рассказ, в котором автор проводит параллели между двумя безусловно увлекательными человеческими занятиями.

Не дано одному человеку мыслить благо за все человечество. Не знаю, есть ли у специалистов, занимающихся человеческой психикой, работы, серьезно и аргументированно доказывающие этот тезис. Как по мне, то должны быть. Мыслить благо своей группы интересов получится значительно лучше. А личное благо — вообще почти идеально. Но неуемная авторская фантазия исправно рождает именно радетелей за _всеобщее_ благо. Для такого явно нужна нечеловеческая психика. Или человеческая, но сильно больная. Задачу это не решит, но субъект будет пребывать в уверенности, что все делает правильно. Или произвол автора художественный литературы, который заставит заниматься подобной гадостью персонажа своего произведения. Короче, так или иначе получится произведение из жанра ужасов. Персонаж такую дорогу проложит в светлое будущее, что его именем тысячу лет ругаться будут. Если, конечно, уцелеет кто-нибудь.

У Каганова все вышло прекрасно в своей простоте: как только одной из бесхвостых обезьян дали высказаться на тему, что есть благо для всего человечества, так сразу цивилизации конец и пришел. Семь лет прошло, и про электричество остались только приятные воспоминания. Ну кто бы сомневался? Точно не я. Так что к теме и сюжету у меня нет никаких претензий. Все лаконично и бесхитростно.

Стоит заметить, что в противоположность Каганову есть и хитрые авторы, которые на страницах своих книг вроде бы успешно осчастливили человечество. Хитрые потому, что сделали это в финале. Хорошо такому автору. Поставил точку и пошел другую книгу писать. А я по натуре пессимист: сижу и прикидываю, через сколько лет после привалившего счастья у местного человечества про электричество тоже сказки сочинять начнут? Или может обойдется более мелкими неприятностями? Например, войной всех против всех или тихим сливом пары поколений популяции?

Мысли в голове появились благодаря созерцанию нарисованного автором пейзажа. А сюжет? Ну, он как бы тоже есть, но ИМХО он в повести просто в качестве традиционного атрибута.

Чем больше читаешь Рея Бредбери, там больше начинаешь замечать, как один его рассказ перекликается с другим. Если в «Вине из одуванчиков» были старики, которые никогда не были детьми (потому, что субъективно нет никакого прошлого, а есть только сейчас), то какая должна быть их противоположность? Ребенок, который никогда не постареет (для него это уже не субъективный факт). Притом, что обе разновидности персонажей не были бессмертными. Они просто так проживают свой век. Так получился еще один блестящий представитель реалистичной НФ, в которой есть ровно одно фантастическое допущение и предельный реализм во всем остальном.

Есть намек, почему с главным героем случилось то, что случилось. Упоминается, что он перестал взрослеть после своего 12-го дня рождения. Не могло ли это быть желанием ребенка, осознавшего свою смертность, которое внезапно сбылось? Это тоже в стиле Бредбери. Буквально исполнить желание главного героя. Но не в виде злой писательской шутки, которая нужна для того, чтобы получить тему и сюжет для очередного произведения. Цель автора иная — описать устоявшееся состояние, к которому пришел главный герой. Так было в «Каникулах» и еще много где.

Еще один из рассказов, который приходит на ум, — это «Марсианин». Только в «Здравствуй и прощай» действия главного героя — это не потребность его загадочной природы, а то единственное дело, которым он может жить в этом мире. Занятие это тоже в меру фантастическое, но, безусловно, благородное. В конце концов получился трогательный рассказ про то, что злая шутка судьбы не может сокрушить человечность, если она есть.