Добрый день, уважаемые друзья, коллеги, жители Фантлаба!
На днях я закончил читать первую книгу монументальной биографии Говарда Филлипса Лавкрафта (ГФЛ), которую написал Сунанд Триамбак Джоши, поэтому в первую очередь хочу поблагодарить всех сотрудников издательства Fanzon, которые причастны к публикации данной вещи, они совершили поистине титанический труд!!
Но мне хотелось бы добавить кое-что от себя. Когда читаешь книгу, это в том числе относится и к оригинальному, англоязычному изданию, не хватает иллюстраций и фотографий, которые дали бы лучшее понимание того, о чем говорит С.Т. Джоши, поэтому в данном материале я привожу некоторые изображения тех мест, людей, писем и вещей, которые помогают, на мой взгляд, лучше понять ГФЛ и текст исследователя.
Поехали...
ГФЛ считал, что он является потомком Масгрейвов из Эденхолла в Камберленде. Ходили слухи, будто кто-то из Масгрейвов стащил у эльфов волшебный бокал. Ниже представлен «эльфийский» бокал, который сегодня экспонируется в Музеи Виктории и Альберта. Он известен под названием «Удача Эденхолла» и был изготовлен в Египте или Сирии в середине XIV века, изящно украшен синей, зелёной, красной и белой эмалью с позолотой.
«Удача Эденхолла»
«Удача Эденхолла» и чехол для бокала
ГФЛ известен как автор, который написал невероятное количество писем – согласно одной оценке, их было порядка ста тысяч. Первое письмо, которое получил Говард было отправлено 19 июня 1894 года из города Омахи, штат Небраска, дедом Лавкрафта – Уипплом Филлипсом.
Первое письмо, полученное ГФЛ
Конверт этого письма
ГФЛ был единственным ребёнком в семье Уинфилда Скотта Лавкрафта (1853—1898) и Сары Сьюзан (урожденной Филлипс) Лавкрафт (1857—1921).
Заверенная копия брака родителей ГФЛ
Ниже представлены иллюстрации Гюстава Доре к произведению «Сказание о старом мореходе» Кольриджа, которыми так восхищался ГФЛ.
«Я открыл ее [книгу], и моему взору предстал совершенно жуткий корабль-призрак с рваными парусами в тусклом свете луны! Перевернул страницу… Снова этот фантастический полупрозрачный корабль, а на палубе скелет с мертвецом играют в кости».
«…морские воды, кишащие разлагающимися змеями… войска ангелов и демонов… гниющие трупы безжизненно возятся со снастями судна…» и прочий треш.
ГФЛ увлёкся наукой и 4 марта 1899 года начал «выпускать» «Научный вестник» (Scientific gazette).
Над изображение химической колбы указано: «сохрани эту колбу», возможно, это нечто вроде купона, которые периодически попадаются в другом журнале ГФЛ Rhode Island Journal of Astronomy
А вот интересный момент: Джоши пишет, что ГФЛ наблюдал комету Борелли в августе 1903 года, хотя википедия говорит, что комету Борелли открыли только 28 декабря 1904 года. Однако ниже представлен номер Rhode Island Journal of Astronomy от 20 сентября 1903 года, где ГЛФ указывает, что видел комету Борелли.
ГФЛ часто посещал обсерваторию Лэдда в Университете Брауна в Провиденсе.
Эскиз обсерватории Лэдда
Обсерватория Лэдда
Обсерватория Лэдда, рисунок ГФЛ
Обсерватория Лэдда, рисунок ГФЛ
Вот еще пара страниц из журнала Rhode Island Journal of Astronomy, который выпускал ГФЛ.
ГЛФ также увлекался типографской печатью, он часто рекламировал в своих изданиях услуги «Печатной компании Провиденса», которая выполняла заказы на печать визитных карточек и различной малотиражной продукции. К последней странице Rhode Island Journal of Astronomy за январь 1906 г. Прикреплена профессионально оформленная визитная карточка. Она восхитительна!
Визитная карточка ГФЛ
Одним из первых экспериментальных рассказов ГФЛ на поприще «странных» произведений стал «Зверь в подземелье». Его действие разворачивается в Мамонтовой пещере в Кентукки, о которой ГФЛ узнал, поглощая книги в библиотеке Провиденса.
Мамонтова пещера в Кентукки
Пример того, как выглядел собственный любительский журнал ГФЛ «Conservative».
Кинотеатр Фэя на углу улиц Юнион и Вашингтон, где в 1917 году ГФЛ посмотрел фильм «Создатель образа», написал на него рецензию, которая победила в конкурсе, а ГФЛ получил 25 долларов.
Кинотеатр Фэя
Постер фильма «Создатель образа» (1917)
Уинифред В. Джексон сотрудничала с ГФЛ над рассказами «Зеленый луг» и «Крадущийся хаос» под именем Элизабет Беркли. Подробностей о ее жизни мало, но есть предположение, что у них с Лавкрафтом были романтические отношения.
Уинифред В. Джексон
Уинифред В. Джексон
Сохранилась фотография Джексон, снятая ГФЛ, возможно, в период с 1918 по 1921 год, см. ниже.
Другие женщины, возникавшие в биографии ГФЛ до Сони Грин – Элис Хэмлет, Мирта Элис Литл и Анна Хелен Крофтс.
Мирта Элис Литл
Анна Хелен Крофтс
Сферу любительской журналистики мы затронем совсем немного, ниже представлен репринтный первый номер любительского журнала Rainbow Сони Грин, в котором был напечатан рассказ ГФЛ «Селефаис».
Rainbow
Rainbow
После смерти матери, ГФЛ начинает вести более активный образ жизни, рождается Лавкрафт – путешественник.
ГЛФ объездил весь Нью-Йорк, побывал в музее Клойстера, в особняке Ван Кортланда (1748), домике Дикмана (1783), в букинистических магазинчиках на Четвертой авеню, в Вашингтон-Хайтс, где хранятся памятные вещи Джорджа Вашингтона, в богемном районе Гринвич-Виллидж, в зоопарке Бронкса, в музее Нью-Йоркского исторического общества, коттедже Эдгара По и многих других местах.
Фрэнк Белкнап Лонг, ГФЛ и Джеймс Ф. Мортон посещают коттедж По в Фордхэме, Нью-Йорк, 11 апреля 1922 года
Кстати в это же время рассказ «Затаившийся страх» выходил в журнале Home Brew с января по апрель 1923 года, а К. Э. Смит должен был его проиллюстрировать, подготовив по два рисунка на каждую часть. К величайшему сожалению сам журнал Home Brew я не обнаружил, поэтому рисунки Смита не покажу, однако ниже приведена обложка журнала Home Brew за январь 1923 года и реклама, анонсирующая публикацию «Затаившегося страха» с фото ГФЛ.
Многие интересные иллюстрации, относящие к последней главе книги и повествующие о брачной жизни ГФЛ можно посмотреть здесь и тут, поэтому я не будут их дублировать.
После публикации повестей 1942-1944 годов, которые позже станут романом "Академия", Азимов решил не останавливаться на достигнутом, тем более, что читатели хотели продолжения истории об упадке и гибели Галактической империи и анабазисе Новой Империи, которую строила Академия.
В апрельском номере журнал Astounding Science-Fiction за 1945 год появилась повесть Dead Hand (Генерал), рассказывающая о противостоянии Бел Риоза с Терминусом.
Заглавная иллюстрация на самом деле изображает конец повести, когда звездолёт Академии покидает Трантор.
Красивый, статный мужчина в плаще — генерал Бел Риоз, у него в руках приказ, который должен зашифровать адъютант.
На заднем фоне на кресле сидит патриций Дасем Барр.
На картинке снова генерал и патриций, а на переднем плане пленный торговец, представитель Фонда Лэзэн Деверс, за его спиной солдат империи.
Без стрельбы из бластеров никуда. Это сцена, произошла в столице империи, на Транторе, когда Деверс застрелил "Уполномоченного по Внутренним Делам Внешних Провинций". Хотя на картинке в Лейтенанта Имперской Полиции стреляет Дасем Барр (ещё один давний сторонник Академии), а не Деверс.
После гибели Бел Риоза, очередная угроза для Академии осталась в прошлом.
И тут, как я считаю, мы подходим к самому интересному моменту всего цикла — истории о Муле.
В ноябрьском и декабрьском журналах Astounding Science-Fiction за 1945 год у товарищей с Терминуса появился колоритный враг, которого стороной обошло пророчество Селдона.
Впервые изобразить Мула кистью, а не пером удалось всё тому же Полу Орбану. Две части повести о Муле содержат восемь иллюстраций.
На первой картинке прекрасные молодожены — Торан и Бэйта.
Они же, внутри корабля.
Кубическая фотография Бэйты.
Бэйта и Торан отдыхают на пляже, когда к ним приближается Мул клоун Магнифико Гигантикус.
Его худое лицо постепенно сужалось книзу, а нос, с массивными крыльями и мясистым кончиком, тем не менее не выглядел хищно. Его длинные стройные конечности и паучье тело, еще более подчеркиваемое костюмом, двигались легко и грациозно. Но все же не покидало ощущение, что всего его собрали вместе совершенно случайно.
Мангин из Исса и Ранду обсуждают возникшую проблему с Мулом.
Космический звездолёт Академии подлетает к руинам Трантора.
Капитан Притчер проникает во дворец, чтобы убить Мула бомбой.
Вдохновившись исследования творчества Роберта Хайнлайна, которые провёл swgold (С.В. Голд) и великолепным разбором переводов романа "Академия", выполненным JimR (Дмитрий Ручко), я решил полистать журналы Astounding Science-Fiction, чтобы посмотреть, как первые иллюстраторы произведений Азимова изображали его героев.
Как известно, роман "Академия" (1951) был сложен из кусочков повестей-пазлов, которые публиковались на протяжении нескольких лет в журнале Astounding у руля которого стоял, ныне презираемый многими американскими критиками и фанатами, Джон В. Кэмпбелл-мл, но не будем о грустном.
Сюжет романа я пересказывать не буду, потому что надеюсь, что читатели Азимова и так помнят о чём идёт речь.
Впервые повесть под названием Foundation (в романе это часть 2 — Энциклопедисты) появилась в майском номере за 1942 год.
В ней имелось всего две иллюстрации, выполненные Мануэлем Реем Айсипом (Manuel Rey Isip).
Ансельм хоут Родрик и Сэлвор Хардин
Ансельм хоут Родрик («хоут» означает благородное происхождение), помощник префекта Племы и Чрезвычайный Посол Его Величества Короля Анакреона, а также обладатель еще полудюжины других титулов, был встречен на космодроме Сэлвором Хардином со всеми необходимыми и пышными церемониями, приличествующими визиту государственного деятеля.
Сдержанно улыбаясь и низко кланяясь, помощник префекта расстегнул кобуру и подал Хардину свой бластер, рукояткой вперед. Хардин поступил точно так же — он специально одолжил бластер на этот случай. Таким образом, дружба и добрые намерения были подтверждены, а если Хардин и заметил выпуклость под мышкой у хоута Родрика, то благоразумно промолчал.
Обратите внимание на парадный наряд Родрика, лично мне он напоминает кайзера Вильгельма, а одна из наград, украшающих грудь мужчины похожа на стилизованный Железный крест. Хотя может быть это игра моего воображения и не стоит привязываться к тому, что повести выходили во время Второй мировой войны. С другой стороны костюм Хардина довольно простой, даже скромный. Интересно, что люди будущего носят плащи, как супермен из комиксов.
Первое изображение Хэри Селдон и его "пророчества"
Лампы стали тусклыми!
Они не выключились, но свет их как-то пожелтел, причем так неожиданно, что Хардин вскочил на ноги. Он удивленно посмотрел на потолок, а когда опустил глаза, то обнаружил, что стеклянный куб уже не пуст.
В нем появился человек, человек в кресле-каталке! В течение нескольких секунд незнакомец сохранял молчание; он закрыл книгу, лежавшую у него на коленях, и рассеянно ее поглаживал. Затем улыбнулся, лицо его оживилось.
— Я Хэри Селдон, — сказал он тихим голосом очень пожилого человека.
Не знаю, как вам, а мне здесь Селдон напоминает Профессора Икс (Чарльза Ксавье), такой же лысый дед на кресле-каталке.
Продолжение, вторая часть "Академии" под названием Bridle and Saddle (Мэры) появилась в июньском номере журнала за 1942 год.
Теперь иллюстратором был Чарльз Шниман (Charles Schneeman) и в повести имелось уже четыре рисунка, а не два, как в предыдущей части.
По всей видимости, на первом рисунке показан Терминус и его жители, спешащие в космопорт, здание с колоннами, возможно, Ратуша.
На втором изображении мы видим постаревшего Сэлвора Хардина (он стоит) и Поля Веризофа, посла Академии на Анакреоне. В повести Азимова они курят сигары, а не выпивают.
В бальном зале наступила тишина. Придворные далеко отступили от трона. Лепольд сидел неподвижно, с каменным выражением лица, сложив руки на коленях ... трон тем временем тронулся с места, бесшумно оторвался от пола и поплыл в воздухе.
Может быть у меня снова возникают странные ассоциации, но люди на картинке, как мне кажется, не просто машут руками, приветствуя короля Анакреона, похоже что они выкидывают руки в жесте нацистского приветствия. Тем более, что королевство Анакреона явный антагонист Академии.
Последняя иллюстрация к повести "Мэры" изображает флагманский космический корабль «Уайнис», который Тео Апорат, агент Академии и, по совместительству, высокопоставленный жрец Анакреона, просто отключит гиперволновым реле, когда крейсер обратит пушки против Академии.
Следующая часть будущего романа под названием The Wedge (Торговцы) появилась в октябрьском номере журнала за 1944 год.
Снова сменился художник, на этот раз им стал Фрэнк Крамер (Frank George Kramer). В повести всего три рисунка и они довольно скупы на детали.
Нет, на картинке не фотопринтер Instax, а микрокинокамера, которая выдаёт цветной объемный фильм.
На втором рисунке изображён Великий Магистр Аскона, у которого в застенках томится Эскел Горов.
Ну, и заключительная картинка показывает нам космические корабли торговцев.
Вслед за "Торговцами" в августе 1944 года последовала повесть The Big and the Little (Торговые магнаты).
Её проиллюстрировал замечательный художник Пол Орбан (Paul Orban), забегая вперёд скажу, что он же станет автором иллюстраций для двух журнальных повестей, которые станут романом "Академия и Империя".
Повесть The Big and the Little удостоилась шести изображений.
Первая же картинка раскрывает один из поворотов сюжета повести, хотя читатель поймёт это, когда почти прочтёт произведение до конца.
Здесь изображен Публий Манлио — худощавый старик с седыми волосами, который изучает голографическое изображение Джейма Твера, которого секретарь Манлио — Джоран Сутт использовал для слежки за первым торговым магнатом — Хобером Мэллоу.
Джейм Твер и Хобер Мэллоу ведут беседу на борту «Далекой Звезды», разглядывая обветшалый и пришедший в упадок космодром Корелла.
— Ладно. — Мэллоу помахал ручным бластером, который он так и не вложил в кобуру. — Грун и Апшур, выведите его из корабля.
Миссионер испустил вопль. Он поднял руки вверх, и широкие рукава откатились далеко назад, обнажив тонкие жилистые руки. Вспыхнул какой-то крохотный огонек и тут же погас. Мэллоу моргнул и опять взмахнул бластером.
Мужчина со вскинутыми руками это миссионер Джорд Парма с Анакреона, который якобы обучался в Академии.
Вот так Пол Орбан представлял «Далекую Звезду», корабль Хобера Мэллоу.
Только тут Техник заметил тусклое свечение, исходившее от посетителя, словно тот купался в лунном свете. Он поднял бластер и, выпучив глаза от страха и удивления, нажал на кнопку.
Молекулы воздуха, попавшие в зону радиоактивного излучения, распались на сверкающие ионы и, соединив бластер и сердце Мэллоу слепяще-яркой полоской, разлетелись брызгами.
Мэллоу все так же спокойно смотрел перед собой, а направленная против него ядерная энергия, наткнувшись на это прозрачное, еле заметное свечение, отдала ему свою силу, а затем растворилась в воздухе.
И тут же миссионер стал увеличиваться в размерах, превращаясь в гиганта, затем от него осталась одна рука, а потом напряженно мерцающая кисть руки заполнила собой все.
И стало понятно, что свет этот исходит от трех светящихся, написанных с затейливыми росчерками букв — «КТП».
— Это, — загрохотал Мэллоу, — любопытный образец татуировки, господа. Она не видна при обычном освещении, но заметна в ультрафиолетовых лучах, и поэтому мне удалось снять эти буквы на видеокамеру. Следует признать, что такой вид тайнописи довольно наивен, но он вполне оправдан в Корелле, где ультрафиолетовые лучи практически не встречаются. Даже мы заметили эту татуировку чисто случайно.
Вероятно, некоторые из вас уже догадались, что означает «КТП». Джорд Парма превосходно овладел жаргоном, на котором разговаривают жрецы, и талантливо сыграл свою роль. Где он учился этому, я не знаю, но «КТП» означает «Кореллианская Тайная Полиция».
Таким образом, в сердцах граждан Фонда рядом с Хэри Селдоном и Сэлвором Хардином нашлось место и для Хобера Мэллоу.
В следующей части мы посмотрим журнальные иллюстрации к следующим повестям, которые станут романом "Академия и Империя".
облако тэгов
М.: 
