≈•≈•≈

На мой взгляд, Говард Филлипс Лавкрафт, является одним из величайших мифопоэтических писателей-фантастов за последние сто лет. В его мрачной вселенной здравомыслие — всего лишь свеча, гаснущая в надвигающемся порыве безумия. Добавьте к этому экзистенциальному ужасу пантеон тёмных богов, изображенных настолько ярко, что они могут посоперничать с любыми фэнтезийными мифами, и становится неудивительно, почему у Лавкрафтовских произведений такая преданная читательская аудитория (включая и меня). В последние годы, такие критики, как С.Т. Джоши и другие литературоведы, во многом стали рассматривать фантастику Лавкрафта как своего рода священное Писание и мифологию Атеизма. Хотя сам писатель явно исповедует эту философию в собственной личной переписке, я считаю, что в самих произведениях эти идеи далеко не так очевидны, и на самом деле при ближайшем рассмотрении всплывает несколько иное авторское мировоззрение.

В своём письме, цитируемом в книге «Против религии: атеистические работы Г.Ф. Лавкрафта» (С.Т. Джоши и К. Хитченс, 2010), писатель пишет:

«Слово «Христианство» становится благородным, когда применяется к почитанию удивительно хорошего человека или духовно-нравственного учителя, но оно становится недостойным, когда применяется к системе Белой Магии, основанной на Сверхъестественном».

Если бы подобная форма полемического взаимодействия с христианством была важной темой в художественных произведениях Лавкрафта, то можно было бы ожидать, что он нашел бы значительные и прямые ссылки на Бога и Христианство: жанр сверхъестественного, в котором работал писатель, давал широкие возможности для этого. На самом же деле текстологический анализ «Собрания сочинений» Говарда Лавкрафта показывает лишь несколько случаев употребления слов «Бог» и «Христос» — в основном случайных. С другой стороны, в подавляющем большинстве случаев в его произведениях встречаются такие слова, как «боги» и «культы» (можно утверждать, что на самом деле здесь более значимые ссылки на Теософию, нежели на Христианство, и позже я рассмотрю эту тему). Хотя также можно найти прямые ссылки на скептические темы, но даже эти ссылки неоднозначны. В контексте повествования они с одинаковой лёгкостью могут быть прочитаны как свидетельство порочности соответствующих персонажей, так и как авторский скептицизм относительно существования христианского Бога. Один из примеров этого можно найти в повести «Морок над Иннсмутом» (1936), который можно прочесть либо как теологический тезис капитана Обеда Марша о несуществовании Бога, либо как пример его богохульства, когда он приравнивает расу рыбо-людей к Божественной:

«Тогда-то кэп Обед Марш и начал ругать людей за то, что они ведут себя как тупые покорные овцы и молятся христианскому Богу, который им совсем не помогает. И он рассказал всем, что встречал людей, поклонявшихся богам, дававшим им то, в чём они нуждались, и ещё говорил, что ежели команда крепких мужчин согласится его поддержать, то он, может быть, сумеет убедить высшие силы из глубин дать им много рыбы и побольше золота».

Забота о благополучии ортодоксальной религии также всплывает и в другом отрывке этой истории:

«Её собственное отношение к объятому мглой Иннсмуту, в котором она никогда не бывала, было продиктовано выражением отвращения к общине, скатывающейся в культурном смысле на самое дно, и она заверила меня, что слухи о распространённом в городе ритуале поклонения дьяволу отчасти подтверждались необычным тайным культом, укоренившемся там и взявшим верх над всеми ортодоксальными вероисповеданиями. По её словам, этот культ назывался «Эзотерическим орденом Дагона» и, без сомнения, был испорченным, вульгаризированным квази-языческим верованием, завезённым туда с Востока ещё в прошлом столетии, в то самое время, когда рыбные промыслы близ Иннсмута внезапно оскудели. Его распространение среди малограмотных простолюдинов было вполне естественным, особенно если учесть неожиданное возвращение постоянного рыбного изобилия в иннсмутских водах, и вскоре адепты культа стали пользоваться огромным влиянием в городе, полностью вытеснив местное Франк-масонство и заняв под свою штаб-квартиру старый масонский храм на площади Нью-Чёрч-Грин». (см. повесть «Морок над Иннсмутом», 1936).

Идея богохульства, как зловещего занятия, также присутствует во многих Лавкрафтовских историях — странный выбор темы, если бы в целом эти произведения были полемически связаны с Христианством, или даже с Деизмом.

«Весёлые богохульства потоками лились из моих уст, и в своих шокирующих выходках я не обращал внимания на Божественные, Человеческие и Природные законы. Внезапный раскат грома, раздавшийся над шумом разгульного веселья, загрохотал по самой крыше и навёл устрашающую тишину на шумную компанию». (см. рассказ «Гробница», 1922).

Напротив, я считаю, что в значительной степени возникает для случайного читателя странных историй Лавкрафта — это необходимость держаться в рамках общепринятых границ, а так же опасность увлечения оккультными идеями (в особенности это может быть актуально для оригинальной читательской аудитории, для которой Лавкрафт создавал свои произведения).

«Один из случаев, весьма печальный, рассматривался в записке наиболее подробно. Субъект — широко известный архитектор, склонный к теософии и оккультизму, — в день, когда с молодым Уилкоксом приключился приступ, впал в буйное помешательство, без умолку кричал, умоляя спасти его от какого-то сбежавшего из ада демона, — и несколькими месяцами позже скончался». (см. рассказ «Зов Ктулху», 1926).

«Он часто считал милосердным, что большинство людей с высоким интеллектом насмехаются над самыми сокровенными тайнами; ибо, утверждал он, если бы высшие умы когда-либо были поставлены в полный контакт с секретами, хранимыми древними и низменными культами, то возникшие в результате аномалии вскоре не только разрушили бы мир, но и поставили под угрозу саму целостность Вселенной...». (см. рассказ «Кошмар в Ред-Хуке», 1925).

Случайный читатель, не сведующий о Лавкрафтовском скептицизме в его личной переписке, вероятнее всего придёт к выводу, что по крайней мере некоторые из этих рассказов скорее являются нравоучительными сказками, показывающими опасность иррациональной религии и новомодной философии, а не скептическими нападками на Христианство. Хорошим примером такого рода произведений является рассказ «Герберт Уэст: реаниматор», где «прометеевский» герой-протагонист наказан за вмешательство в естественный порядок вещей и возвращение мёртвых к жизни. В этом отрывке обратите внимание на презрительные ссылки Герберта Уэста на «пуританство» (читай «христианство»), демонстрирующие высокомерие, ставшее впоследствии его гибелью:

«То, что связанные традициями старейшины проигнорировали его необычные результаты на животных и упорно отрицали возможность оживления, было невыразимо отвратительно и почти непостижимо для логически мыслящего юноши Уэста. Только солидная зрелость могла помочь ему понять хроническую умственную ограниченность типажа «профессор-доктор» — продукта поколения жалкого пуританства; доброго, добросовестного, порой любезного и дружелюбного, но всегда узколобого, нетерпимого, одержимого обычаями и лишённого перспективы. Век более милосерден к этим неполноценным, хотя и высокодуховным персонажам, чей реальный худший порок — это робость, и которые в конечном итоге наказываются всеобщим осмеянием за свои интеллектуальные грехи — грехи, подобные Птолемаизму, Кальвинизму, анти-Дарвинизму, анти-Ницшеизму, всевозможным видам Субботничества и американскому Закону о роскоши...». (см. рассказ «Герберт Уэст: реаниматор», 1922).

Разумеется, чего не хватает случайному читателю при поверхностном чтении, так это более тщательного изучения художественной мифологии Лавкрафта и некоторых, более глубоких тем его произведений, которые, я бы сказал, охватывают Политеистический Дистеизм, крайне своеобразный вид Дуализма и, как ни странно, имеют сильное взаимодействие с идеями Теософии, нежели Христианства.

(Чтобы сразу прояснить этот момент: я не утверждаю, что Лавкрафт обязательно верил в созданную им мифологию, однако на его вымышленные истории, похоже, больше повлияло соответствие созданным мифам, нежели личный скептицизм автора. При этом, лично я подозреваю, что временами Лавкрафт в своих произведениях искренне придерживался теологической позиции, тем более учитывая его несколько трагичную жизнь).

В данном случае, Политеистический Дистеизм можно определить как — теологическую позицию, согласно которой боги существуют, но они либо совершенно безразличны к судьбе человечества, либо активно недоброжелательны. Эта идея кажется более близкой к Мифологии, лежащей в основе произведений Лавкрафта, чем к Атеизму, подразумевающему неверие и скептическое отношение к существованию каких-либо божеств вообще.

«Эта сила была Всё-в-Одном и Одно-во-Всём, сочетая всё многообразие Единого и Сущего, и принадлежа не к одному конкретному пространственно-временному континууму, а ко всему мирозданию, не имеющему границ и превосходящему самые смелые фантазии и любые математические расчёты. Возможно, это было то же самое, что тайные культы Земли упоминали под именем ЙОГ-СОТОТ; то, чему ракообразные обитатели Юготта поклонялись как Запредельному-Единому, а блуждающий разум спиральных туманностей определял как Непереводимый Знак». (см. рассказ «Врата серебряного ключа», 1933).

«В таких путешествиях существовали неисчислимые местные угрозы, а также, та шокирующая последняя опасность, бессвязно бормочущая за пределами упорядоченной вселенной, куда не достигают никакие мечты; это последнее аморфное пятно глубочайшего смятения, богохульствующее и бурлящее в центре всей бесконечности — безграничный демон-султан Азатот, чьё имя не осмеливаются произнести вслух, и кто жадно жуёт в немыслимых, неосвещённых покоях вне времени, среди приглушённого, сводящего с ума боя мерзких барабанов и тонкого, монотонного воя проклятых флейт; под этот отвратительный стук и свист медленно, неуклюже и нелепо танцуют гигантские Высшие боги, незрячие, безмолвные, мрачные, безумные иные боги, чья душа и посланник — ползучий хаос Ньярлатхотеп». (см. рассказ «Призрак тьмы», 1935).

Обратите внимание на следующие ссылки: «многообразие Единого и Сущего» и «за Пределами упорядоченной Вселенной». Изображённые сущности — это не просто полубоги или высшие существа (как Лавкрафтовские «Древние»), они описываются в терминах, как правило используемых для обозначения трансцендентных богов. У Азатота есть пророк по имени Ньярлатхотеп, но его послание — «Ползучий Хаос». Азатот может быть «незрячим, безмолвным, мрачным, безумным», но через Ньярлатхотепа он обладает если не целью, то властью и свободой действий.

Интересно, что трансцендентные боги Лавкрафта — не созидатели и даже не разрушители, а агенты Беспорядка и Хаоса.

«Легенды об Йиге, Повелителе Змей, утратили для меня метафорический смысл, и я содрогнулся от отвращения, услышав о чудовищном ядерном хаосе по ту сторону углового пространства, который в «Некрономиконе» милосердно скрыт под именем Азатот...». (см. повесть «Шепчущий во тьме», 1930).

Другим важным аспектом Политеистического дистеизма (своеобразной разновидности дуализма) в Лавкрафтовских произведениях является то, что, хотя Царство Богов и состоит из бурлящего хаоса, оно является «реальностью», а земной мир по сравнению с ним, напротив, кажется нереальным.

«Память и воображение формировали среди бурлящего хаоса смутные образы с неопределёнными очертаниями, но Рэндольф Картер знал, что это всего лишь продукты его собственного сознания. И всё же он чувствовал, что появление этих образов в его сознании не случайность, а скорее некая иная реальность, беспредельная, невыразимая, не поддающаяся измерению, которая окружая его, стремилась проявиться посредством тех единственных символов, какие был способен уловить его разум. Ибо ни одному земному сознанию не дано охватить всё многообразие переплетающихся форм, существующих вне известных нам пространственно-временных измерений». (см. рассказ «Врата серебряного ключа», 1933).

«Стэнфордская Энциклопедия Философии» (Университет Стэнфорда) в целом определяет Дуализм, так:

«... идея заключается в том, что в какой-то конкретной области существуют два фундаментальных вида или категории вещей и принципов. В теологии, например, «дуалист» — это тот, кто верит, что Добро и Зло — или Бог и Дьявол — являются независимыми и более-менее равными силами в мире. Дуализм контрастирует с Монизмом, который представляет собой философскую теорию о том, что существует только один фундаментальный вид, категория вещей и принципов; и, что встречается гораздо реже, контрастирует с Плюрализмом, представляющим собой мнение, что существует множество видов и категорий».

Я бы сказал, что дуализм, проявляющийся в фантастических произведениях Лавкрафта, является дуалистической формой Материи и Духа, выраженной в следующих отрывках:

«Теперь я настаивал, доказывая веру в существование на Земле спектральных субстанций, отдельно или, вслед за их материальными аналогами. Это доказывало способность верить в явления, выходящие за рамки всех обычных представлений; ибо, если умерший может передавать свой видимый или осязаемый образ через полмира и сквозь века, то как может являться абсурдным предположение, что заброшенные дома могут быть полны таинственных разумных существ, или что старые кладбища кишат устрашающим, бестелесным, коллективным разумом поколений? И поскольку дух, чтобы вызвать все приписываемые ему проявления, не может быть ограничен ни одним из законов материи, то почему настолько экстравагантно представлять себе психически живых мертвецов в формах — или в отсутствии форм — которые для человеческих очевидцев должны быть совершенно и ужасающе «неименуемыми»? -- Здравый смысл в размышлениях, — с некоторой теплотой заверил я своего друга, — Это просто глупое отсутствие воображения и гибкости ума». (см. рассказ «Неименуемое», 1923).

«Из этих размытых и фрагментарных воспоминаний мы можем сделать много выводов, но мало что доказать. Мы можем предположить, что во сне жизнь, материя и жизненная сила, как их понимает Земля, не обязательно постоянны; и что время и пространство не существуют в том виде, в каком их понимают наши бодрствующие души. Иногда мне кажется, что это менее материальное существование и есть наша истинная жизнь, и что наше тщетное присутствие на земном шаре само по себе является вторичным или просто виртуальным явлением». (см. рассказ «За стеной сна», 1919).

«Мой друг был значительно впереди, когда мы погрузились в этот удивительный океан девственного эфира, и я мог видеть зловещее ликование на его плавающем, светящемся, слишком молодом памятном лице. Внезапно это лицо стало тусклым и быстро исчезло, и через короткое время я обнаружил, что проецируюсь на препятствие, которое я не мог преодолеть. Оно было таким же как и другие, но при этом неизмеримо более плотным; тягучая липкая масса, если такие термины можно применить к аналогичным качествам в нематериальной сфере». (см. рассказ «Неименуемое», 1923).

«Врата были открыты — правда это были не Врата Предела, но врата ведущие от Земли и Времени к тому продолжению земной планеты, которое находится вне времени, и из которого, в свою очередь, Предельные Врата с устрашающей опасностью ведут в последнюю Пустоту, находящуюся за пределами всех земель, всех вселенных и всей материи». (см. рассказ «Врата серебряного ключа», 1933).

«Эти Великие Древние, — продолжал Кастро, — не были полностью созданы из плоти и крови. О́ни имеют обличье — ибо разве этого не подтверждает статуэтка со звёзд? — но эта форма не была создана из материи». (см. рассказ «Зов Ктулху», 1926).

«Эта тварь больше не вернётся, — сказал Армитедж. Её разнесло на множество разных частей, составлявших её сущность, и больше она никогда не сможет существовать в нормальном мире. Наши чувства воспринимали лишь малую её часть. Она была похожа на своего отца — и бо́льшая её часть ушла обратно к нему в царство неведомых измерений, за пределы нашей материальной вселенной; в какую-то туманную бездну, из которой только самые про́клятые и богохульные человеческие обряды могут на мгновение призвать её возвыситься». (см. рассказ «Ужас Данвича», 1928).

«Эти упоминания не относились ни к чему конкретному, но, похоже, имели какое-то касательство к посещавшим его ужасным сомнениям, относительно того, действительно ли старый колдун был мёртв — как в духовном, так и в материальном смысле». (см. рассказ «Тварь на пороге», 1933).

В классическом религиозном дуализме «Материя» обычно рассматривается как «Зло», а «Дух» как «Добро» — например, как в случае с Катари́змом (прим., — религиозное христианское движение, распространённое в XI — XIV веках в ряде западно-европейских стран, на севере Италии, юге Франции, в некоторых землях Испании и Германии, это вероучение находилось в главной оппозиции к Римско-католической церкви и считалось Ватиканом «опасной ересью». Одной из значительных вех в истории подавления катари́зма, вызывающей интерес историков, является сопротивление ката́рской цитадели, знаменитой крепости Монсегюр, расположенной на юге Франции):

«Радикальные и умеренные ката́ры (не путать с государством Ка́тар), напротив, учат «вертикальному дуализму»: то, что вверху — хорошо, то что внизу — плохо. Свет упал во тьму (физический мир) и должен быть освобождён от неё. Дуализм ката́ров предполагает абсолютную независимость корней Добра и Зла по отношению друг к другу. Ката́ры верили в двух богов, доброго и злого, различая два божественных творения: Истинное, дела которого в действительности «есть» творение Божие («Всё через Него на́чало быть»); и Иллюзорное, дела которого не имеют истинного Бытия, и ассоциировались ими с «Небытием» («А без Него Ничто на́чало быть»). Материальный видимый мир был создан злым творцом, Князем Мира Сего, и не является творением Божьим, он возник из другого, зловещего Начала». (см. эссе: «Катары, Альбигойцы и Богомилы», 2006, автор Дж. ЛМ. ван Шайк; Колумбийский университет, Нью-Йорк)».

Уникальность дуализма, проявляющегося в художественных произведениях Лавкрафта, заключается в том, что в отличие от классического религиозного дуализма автор, по всей видимости, рассматривает «Материю» как «Добро», а «Дух» (или то, что находится за пределами материального мира) как «Зло» (по крайней мере, как «недоброе и нехорошее»). По его мнению, именно мирской материальный мир безопасен и полезен, а то, что находится за его пределами, угрожающе опасно и вредно:

«Я бесцельно брёл на юг мимо Колледж-Хилл и Атенеума (академии-читальни), вниз по Хопкинс-стрит и через мост в деловой район, где высокие здания, казалось, охраняли меня, как современные материальные вещи охраняют мир от древних и нездоровых чудес». (см. рассказ «Заброшенный дом», 1924).

«Горгоны, Гидры и Химеры — страшные истории о Селено (или Келено — демон-похитительница снов) и других Гарпиях — могут воспроизводиться в суеверном мозгу человека, однако они находились там и раньше. Это расшифровки, прообразы — архетипы, присутствующие в нас, и они вечны. Иначе каким образом история о том, что, как мы знаем, наяву является ложью, может влиять на всех нас? Неужели мы по своей природе испытываем естественный ужас перед такими объектами, рассматриваемыми в их способности причинить нам телесные повреждения? О, это меньше всего! Эти ужасы имеют гораздо более древнюю природу происхождения. Встречаются ли они вне тела — или без тела, они будут одинаково такими же... То, что рассматриваемый здесь вид страха является чисто духовным — что он силён пропорционально тому, насколько он беспредметен на Земле, и преобладает уже в период нашего безгрешного младенчества, — это трудности, решение которых может дать некоторое представление о нашем до-земном состоянии или, по крайней мере, поможет заглянуть в теневую область нашего пред-существования» (см. книгу «Ведьмы и другие ночные страхи», автор Чарльз Лэмб; изд-во: «Dawson's Book Shop», 1968).

Если принято считать, что художественная литература Лавкрафта никак не связана с христианством, то с теософией дело обстоит совершенно иначе. Американский теолог и писатель Роберт М. Прайс (г.р.1954) в своём эссе «Г.Ф. Лавкрафт (HPL) и Е.П. Блаватская (HPB): Использование Лавкрафтом теософии» (1982) убедительно доказывает, что несмотря на непосредственно ограниченное знание писателем предмета, его мифология испытала сильное влияние теософских образов:

«От теософов Лавкрафт, похоже, также подчерпнул и свои вездесущие ссылки на «циклопические» руины, обозначающие прошлое господство рас инопланетных исполинов, подобных недавно описанным. В совместном рассказе Лавкрафта и писательницы Хейзел Хелд «Вне времени» (1933), «гигантская крепость из циклопических камней» приписывается «инопланетному отродью с тёмной планеты Юггот, колонизировавшему Землю ещё до зарождения земной жизни». В истории «Зов Ктулху» (1926) персонаж Уилкокс видит во сне «влажный циклопический город из склизкого зелёного камня... Размеры Древних (построивших город Р'льех) он, как ни странно, упомянуть отказался». В повести «Сомнабулический поиск Неведомого Кадата» (1926) главный герой Рэндольф Картер удивляется «огромным глиняно-кирпичным руинам первобытного города, название которого не запоминается». Ему «не понравились размеры и форма руин... А какова могла быть структура и пропорции древних верующих, Картер строить предположения упорно отказывался...».

Далее, Роберт Прайс утверждает, что в дополнение к использованию теософских образов Лавкрафтовская художественная литература демонстрирует полемическую связь с Теософией (или, возможно, с «оккультным оптимизмом» в целом):

«Во всех этих примерах, подтекст содержит смутный намёк на ужасающую в своей реальности архаичную истину. Словно говорящую о том, что теософы владеют лишь малой долей правды, и что их скудное знание — чрезвычайно опасная вещь. Фактически, Лавкрафтовский рассказчик повествует об этом в нашей четвёртой цитате (опять же, из истории «Зов Ктулху»): «Теософы уже предугадали устрашающее величие космического цикла, в пределах которого и наш мир, и весь род человеческий — не более чем преходящая случайность. Они намекали на странные пережитки, дошедшие до нас из тьмы веков — в выражениях, от которых кровь стыла бы в жилах, если бы они не были замаскированы утешительным оптимизмом...». Говоря другими словами, в конце радуги действительно что-то есть, только вместо горшка с золотом, — это бездонная яма. В своем оккультном оптимизме теософы постулировали древнее происхождение человечества среди инопланетных сверх-разумов. Казалось бы, столь славное происхождение подразумевает светлую судьбу для людской расы. Но тотальный «вселенский футилитаризм» Лавкрафта (вера в то, что всякая человеческая деятельность тщетна), заставил его перекрасить картину бытия в более мрачные, пессимистические тона. Как показано в романе «Хребты безумия» (1931), возникновение человеческой расы явилось лишь следствием нечаянной случайности размножения в лабораториях звездоголовых Древних. В результате, получившееся ви́дение — это ви́дение абсурда. Говард Лавкрафт представил именно то, что фундаменталистские «креационисты» считают своим главным утверждением, поставленным ими на карту в их идеалистическом «крестовом походе» против теории Дарвинизма: «если происхождение человека было случайным, то значит таков и его смысл, и таковой будет его судьба».

(В чём я не согласен с Робертом Прайсом, так это с его предположением, что теософию можно рассматривать как своего рода «прокси» («доверенного посредника») для понимания креационистского христианства в фантастике Лавкрафта — думаю, что нахожу это неубедительным, принимая во внимание её более низкий статус как «культа», по сравнению с ортодоксальным христианством в нарративе).

Как известно, ирландский поэт и оккультист Уильям Йейтс (1865-1939) писал о необходимости для читателя проводить различие между произведениями автора и личным мнением «сгустка случайностей и непоследовательностей, садящегося завтракать». Я полагаю, что в этом случае разница между мировоззрением Лавкрафта-творца и мифологией, которую он создал, очень показательный пример.

                                                                                                    •~•~•

.

Author: © 2012 Karl Beech.

Academia.edu © 2022. San Francisco, CA, US.

«Academia.edu» — is a platform for sharing academic research.

Originally published on 13.01.2012 at: www.invisiblekingdoms.wordpress.com

Перевод: © 2022 ZaverLast.

Ссылка: https://www.academia.edu/11443386/H_P_Lov...

______________________________________________________ _____

Мифос Говарда Филлипса Лавкрафта о расе Древних богов с тёмных планет на краю нашей Солнечной системы и за её пределами, в течение эонов времени дремлющих под землёй или скрывающихся за межзвёздными порталами, угрожая проснуться, свергнуть и поработить человечество, очень любим, даже несмотря на очевидный расизм и ксенофобию автора странных историй начала XX века (токсичность, с которой писатель Мэтт Рафф блестяще справляется в своём романе «Страна Лавкрафта», 2016). Лавкрафтовские мифы вдохновили других авторов фантастики — Роберт Э. Говард, Роберт Блох, Брайан Ламли, Рэмси Кэмпбелл, Чайна Мьевилль, и Алан Мур, лишь некоторые имена — а также легион почитателей. Возможно, не стоит удивляться тому, что мрачный, тревожный цикл рассказов, стягивающих плотскую оболочку с реальности, обнажая лежащий в её основе Космический Ужас — тот, который разрушительно дестабилизирует наше привилегированное положение в Мироздании (то, что Лавкрафт назвал «Космицизмом») — должен завладеть воображением читателей. Ибо он передаёт экзистенциальную наготу — конечной цели Конца Света. Справляясь с этим, сознавая это, даже восхищаясь им, человек предотвращает потерю невинности в разочарованном, лишённом романтики и жестоко конкурирующем мире. Будучи поклонником Лавкрафта, вы «сигнализируете о пороке» всему миру: «Я знаю, насколько мрачны вещи на самом деле. Я «пробудился» от его ужасов». Как ни странно, это привело к увековечиванию творчества Лавкрафта через ролевые игры, видеоигры, комиксы, музыку, фильмы, коспле́й, трикотаж и плюшевые игрушки, ставшие, по-своему, чем-то вроде утешительной фантазии (и тем, что в целом, укрепляет коммерческое понятие «просто бизнес»).

И всё же, мифос Ктулху вызывает резонанс, получив новую ценность после 11-го сентября, после Обамы, пост-правды, сфабрикованного мира, где мы, кажется, постоянно существуем в «перевёрнутом» (если пользоваться термином из хитового сериала «Очень странные дела» от компании «Netflix», который сам по себе опирается на мифы Ктулху, в маленьком городке Америки 1980-х годов). Поскольку Администрация Трампа сделала всё возможное, чтобы не только демонтировать любые меры по борьбе с изменением климата, но и активно дискредитировала проблему с помощью освещения преднамеренных «фейковых новостей», в финансируемых нефтяными лобби СМИ Республиканской партии, и ночных твитах 45-го президента, в наших новостях можно ежедневно наблюдать спиралевидно нарастающие последствия Эпохи Антропоцена (или «Ктулуцена», как её ещё называют): таяние ледников, усиление ураганов, штормов, наводнений, засух и разрушительных лесных пожаров, а также первые волны климатических беженцев. В последнем научно-обоснованном докладе межправительственной группы по изменению климата МГЭИК (IPCC) говорится, что у нас есть максимум 12 лет, чтобы остановить повышение средней глобальной температуры на 1,5°C. Ещё немного, и мы перейдем точку невозврата — необратимый рубикон, после которого климат Земли войдёт в окончательный терминальный штопор.

Всемирно, известный британский общественный деятель, телеведущий, натуралист и посланник природы Дэвид Аттенборо (р. 1926) также подтвердил безотлагательность данного призыва к действию:

«Прямо сейчас мы сталкиваемся с техногенной катастрофой глобального масштаба. Это наша самая большая угроза за тысячи лет. Изменение климата. Если мы не предпримем никаких мер, на горизонте замаячит крах нашей цивилизации и исчезновение большей части природного мира».

И тем не менее... бизнес продолжается как обычно, возможно, с небольшим количеством косметической «зелёной промывки» тут и там, однако даже показное оформление витрин политики «устойчивого развития», похоже, всё больше становится «прошлым веком», поскольку новая непримиримая и твердолобая парадигма — смоделированная недобросовестным поведением некоторых лидеров ключевых стран — становится новоиспечённой нормой. Не извиняйся перед снежинками. К чёрту их, к чёрту планету. Заработай немного денег. Кому какое дело? Похоже, это господствующее послание — «Новое варварство», как его можно было бы назвать, подаётся нам словно мрачно-притягательный кино-литературный жанр «Гримдарк» — как единственная игра (престолов) в урбанизированном городе. Хотя, он менее антропоцентричен, чем даже это подразумевает. То, что мы видим в намеренном уничтожении ресурсов Земли и, в конечном счёте, нашего единственного и драгоценного дома, является чем-то нечеловеческим, чем-то, что, пожалуй, легче представить себе в исполнении хладнокровно разумной инопланетной расы, смотрящей на людей как на ресурс, который в лучшем случае нужно эксплуатировать, а в худшем, как на неудобство — инфекцию, которую необходимо истребить. Ибо именно так эти безликие транснациональные корпорации обнаруживают себя в своей умышленно разрушительной политике, уничтожающей жизни, среду обитания, сообщества и культуры.

Ведомые аморальными иерофантами и лжепророками, единственным богом которых является прибыль, совершающие свои тайные магические ритуалы чтобы извлечь максимум энергии из тех, кого их анонимизированная система эксплуатирует ради заговора исполнительной власти, и мажоритарных акционеров, эти жрецы Ктулхуномики, похоже, работают не на благо человечества, а на какого-то Древнего Бога. Из своих не-Евклидовых храмов чёрной Геомантии (самой древней оккультной науки — гадания по земле) в финансовых кварталах крупных городов, они используют для своих целей собственных шогготов: боссов, громил и судебных приставов, местных бандитов, наёмных головорезов, шантажистов и агентов-провокаторов, купленных экспертов и хакеров. На панелях и ток-шоу, в теледебатах, видеоблогах и радиопередачах они цитируют главный фолиант своей истины: «Эконо́микон» (The Economicon). Их приспешники троллят тех, кто сопротивляется, издеваются над теми, кто пытается участвовать в цивилизованных дебатах, отстреливают тех, кто предлагает рациональные альтернативы, насмехаются и разглагольствуют над голосами разума, посылают смертельные угрозы или просто входят с оружием наперевес, используя своего «безумного одинокого стрелка». Как и в случае с судьбами главных героев Лавкрафта, любой, кто подойдёт слишком близко, кто увидит «То-что-нельзя-описа́ть», сходит с ума, обречён на «самоубийство» или исчезновение.

Рискуя быть уничтоженными, независимые исследователи продолжают свои расследования, и иногда обрывки их отчётов доходят до нас — голоса из пустоты, донесения из бездны. И всё больше и больше из нас по-настоящему «пробуждаются», или через международное движение «Переходного города» (Transition Town Movement), Анти-военное движение, движение «Оккупай» (Occupy), новую волну общественного движения «Восстание против вымирания» (Extinction Rebels), или благодаря бесчисленному количеству других низовых инициатив и кампаний. И везде, где мы видим Ктулхуномику в действии, мы можем и должны заявить об этом.

Как это действие идентифицировать? Его можно найти в унылых, погрязших в жёсткой экономии городах и посёлках, где половина магазинов заколочена, предприятия обанкротились, где жители беспутно шатаются без дела, глазеют из дверных проёмов или со своих картонных кроватей, в мрачных оскаленных Иннсмутах, где жители стали частью пищевой цепочки, а их потомство смертельно испорчено евгеникой бедности. И это также можно обнаружить в привилегированных американских районах Колледж-Хиллз, с их запахом зла, преследуемые мрачными призраками — прекрасные здания, построенные на деньги от работорговли, статуи и памятники сатанинским святым истории, элитные библиотеки, где загнивают знания, учреждения, в которых институционализировано неравенство, где женщин и цветных людей вымывают и выбеливают из повествования, где образование стало монетизированным, а раздутые вице-канцлеры жиреют на студенческих взносах, где дипломы и учёные степени, выданные в Мискатонических Университетах Ктулхуномики, ведут лишь к пожизненной цепочке долгов.

Его можно найти в современных иконах Дагона, украшающих наши Торговые Центры, куда мы ходим, чтобы сделать очередное подношение, втянутые в точку сингулярности «Чёрных Пятниц» и Январских Распродаж. Очередная Важная Вещь с её встроенным устареванием. Оно действует через оккультные алгоритмы, нацеленные на наши почтовые э-мейлы и аккаунты в социальных сетях. Своими многочисленными глазами оно отслеживает каждый наш шаг, каждую покупку. Мы инсталлируем программное обеспечение управления в наших потомках — религию, замыкающую мысль, закрывающую критический дискурс. Мы передаём им свои предубеждения и сомнения. Каждую ночь мы подключаем наши головы к главному мозгу и получаем «нужные» обновления. Своим бездумным «выбором» образа жизни и бесконечным потреблением мы со-участвуем в разрушении единственного дома, который есть у нас в этом огромном холодном Космосе. Мы их «рабочие дроны», и даже не подозреваем об этом.

Это и есть — Ктулхуномика. Её отличительной чертой является вредоносность: эта политика «За» или «Против» нашей планеты? «За» или «Против» блага человечества и всех тех, с кем мы делим эту планету? Ибо, если «против», тогда вы безошибочно слышите зов Ктулху. И, не остаётся сомнений в том, что «В своём доме в Р'льехе мёртвый Ктулху ждёт не спящий, а уже пробудившийся...».

                                                                                                    ~×~

.

Author orig publication: © 2019 Thomas Learmont.

Copyright © 2022 «A Beautiful Resistance».

A Beautiful Resistance, Gods & Radicals Press, Académie Hérèretique, and Another World supported by Ritona A.S.B.L, Non-Profit Publishing Organisation.

Перевод: © 2022 ZaverLast.

Ссылка: https://abeautifulresistance.org/site/201...

___________________________________________

                                                                                                                                                 * * *

.

ШУБ-НИГГУРАТ (Shub-Niggurath: 21 марта — 20 апреля) — Великая Древняя, Внешнее божество, супруга Йог-Сотота, Всеединая Матерь всех богов, Повелительница Леса, классифицируется как «божество извращённой плодородности». Первое записанное упоминание прообраза (Шеол — Нугганот) звучит в рассказе: «Праздные Дни на Янне» (1912) ирландского писателя Лорда Дансени. Шуб-Ниггурат часто ассоциируется с «Чёрной Козой лесов с Тысячей Младых». Лавкрафт почерпнул вдохновение из данного произведения Дансени для нескольких своих историй. Первое упоминание богини Шуб-Ниггурат у Лавкрафта звучит в рассказе «Последнее испытание» (1928), написанном совместно с писателем Адольфом де Кастро, а так же в лавкрафтовском произведении «Данвичский Кошмар» (1928), и других. У самого Лавкрафта, в отличии от его продолжателей, подробное описание Шуб-Ниггурат отсутствует, но её имя неоднократно упоминается в заклинаниях и воззваниях. Из всех существ пантеона Мифов Ктулху, культ Шуб-Ниггурат указан как наиболее распространённый. Возможно, потому, что изо всех Древних она единственная, кто проявляет некоторую благосклонность к своей пастве. Ей поклоняются даже внеземные существа Ми-го. Проведя должным образом обряд, можно вызвать Шуб-Ниггурат в любом лесу в Новолуние, причём иногда она появляется в образе прекрасной женщины.

ХАСТУР (Hastur: 21 апреля — 21 мая) — Великий Древний, Невыразимый. Один из наиболее спорных и наименее разработанных образов в Мифологии Ктулху   Впервые появляется в рассказе: «Пастух Гаита» (1891) американского писателя Амвросия Бирса. Спустя несколько лет писатель Роберт Чемберс позаимствовал имя «Хастур» из рассказа Бирса и использовал его в сборнике своих рассказов «Жёлтый Знак» (1895), где Хастур ассоциируется с образом Короля в Жёлтом. Десятилетия спустя, в 1927-ом году Говард Лавкрафт, прочитав и высоко оценив книгу Чемберса решил совместить использованный символ с Мифами Ктулху. Он создал «классический» образ Хастура, древнего божества способного являться в обличье чёрного вихря и похищать душу и разум любого, кто его увидит. Первое упоминание бога Хастура встречается у Лавкрафта в рассказе «Шепчущий во Тьме» (1931). Однако, в своём изобретённом пантеоне мифов, Лавкрафт не описывает роль Хастура сколько-нибудь подробно.

НУГ и ЙЕБ (Nug & Yeb: 22 мая — 21 июня) — Великие Древние, злые и богохульственные Боги-близнецы. Поклонение им описывается как наиболее омерзительное. Впервые появляются в повести: «Курган» (1930), написанной совместно писателями Говардом Лавкрафтом и Зелией Бишоп. Брат и сестра, Нуг и Йеб одни из самых древних богов мифического пантеона Лавкрафта. Дети божеств Шуб-Ниггурат и Йог-Сотота, по другой версии дети Йог-Сотота и земной женщины. Нуг — стал отцом Ктулху, а Йеб — матерью бога Тсатоггуа. Боги-близнецы считаются создателями и хранителями сада, в котором живет Отец Змей — Древнейший бог Йиг, в будущем им поручено очистить и подготовить Землю к возвращению Великих Древних. Несмотря на свою злобность, божества Нуг и Йеб, вместе с Древней Шуб-Ниггурат и Отцом змей Йигом были настроены более дружелюбно к Человеку, нежели другие Древние, и собирались встать на его защиту.

ТСАТОГГУА (Tsathaggua: 22 июня — 22 июля) — Великий Древний, Повелитель Бесформенного, в тёмной Бездне Н`кай обитает отвратительный и могучий Тсатхоггуа. Впервые был описан американским писателем Кларком Эштоном Смитом в рассказе «Сказка о Сатампре Зейросе» (1929). Принято считать, что Лавкрафт в одном из собственных произведений оставил ссылку на существо, которое затем воссоздал Кларк Эштон Смит, упомянув в своём Гиперборейском Цикле рассказов. Об этом божестве известно немногое, несмотря на частое упоминание в трудах о Древних. Бог Тсатхоггуа напоминает огромную чёрную Жабу, сидящую на троне и окружённую свитой в тёмной Бездне гигантских пещер. По другим источникам, он не правит Бездной, а скован и ждёт своего часа. Тсатхоггуа поклонялись культы в Древней Гиперборее и Атлантиде, а также в цивилизации Йота и жители Подземного мира К'наа. Первое появление бога Тсатхоггуа у Говарда Лавкрафта описывается в рассказе «Шепчущий во Тьме» (1930).

УЛТУРА ЙОН (Ulthura Yon: 23 июля — 22 августа) — Великий Древний, Ревун со Звёзд, является звёздным отродьем Йог-Сотота. Внешность не определена. Впервые упоминается в вымышленной оккультной книге из вселенной Мифов Ктулху — «Безымянные Культы» барона Фридриха Вильгельма фон Юнцта, предложенной американским писателем Робертом Говардом. Книга «Безымянные Культы» является одной из пяти основных «запрещённых фолиантов» в библиотеке Мифологии Ктулху, наряду с «Некрономиконом», «Книгой Эйбона», «Культом Гулей» и «Тайнами Червя». Книга входит в перечень канонических артефактов мифологии, поскольку упоминается в нескольких рассказах Лавкрафта, таких как: «Сны в ведьмовском доме» (1932), «Скиталец Тьмы» (1935) и других, а также в произведениях Роберта Говарда, Августа Дерлета и более поздних последователей.

ГАТАНОА (Ghatanothoa: 23 августа — 23 сентября) — младший Древний, Горгона, первенец Ктулху. Впервые упоминается в рассказе «Вне времени» (1933), написанном в соавторстве писателями Говардом Лавкрафтом и Хейзел Хелд. Гатаноа — чудовищный и бессмертный бог-демон, оставленный на Земле в заточении в подземной крепости Царства К’наа пришельцами Ми-го с планеты Юггот, колонизировавшими Землю задолго до существования человечества. Описывается как ящеро-подобное существо. По легенде, тот кто увидит древнее божество Гатаноа или его изображение, впадёт в состояние окаменения, при этом мозг и внутренние органы продолжат жизненную активность до тех пор, пока некий внешний фактор не разрушит окаменевшую оболочку. Культ Гатаноа расцвел в Тихоокеанских регионах Полинезии, в Древней Атлантиде, на Плато Ленг и в Подземном мире К'наа. Сектанты приносили человеческие жертвы Культу Гатаноа, чтобы он случайно не вырвался на свободу и не уничтожил весь мир.

ЙОГ-СОТОТ (Yog-Sothoth: 24 сентября — 23 октября) — Внешнее Древнее Божество, Вседержащий, Затаившийся у Порога, Открывающий Путь. Первое зафиксированное появление в романе «Случай Чарльза Декстера Уорда» (1927), написанном Говардом Лавкрафтом. Роль Йог-Сотота в пантеоне мифов — нейтральное (ложное) божество, хранитель Ключей и Врат между мирами, физическое воплощение мироздания. В рассказе «Врата Серебряного Ключа», написанном Лавкрафтом в 1933 году в соавторстве с писателем Хоффманом Прайсом, главный герой Рэндольф Картер называет Йог-Сотота — «Бытие». Божество Йог-Сотот заперт вне нашей Вселенной, он существует одновременно во всех временах и пространствах. Это всезнающий бог, своей силой едва ли не превосходящий Азатота, а мудростью — Йига. По мнению писателя Кларка Эштона Смита, Йог-Сотот в одном из своих воплощений мог повелевать временем.

ЙИГ (Yig: 24 октября — 22 ноября) — Великий Древний первого поколения, один из наиболее Древнейших богов, Отец Змей, не слишком злобный, но раздражительный. Впервые появляется в рассказе «Проклятие Йига» (1928), написанном в соавторстве Говардом Лавкрафтом и Зелией Бишоп. Божество Йиг отличается большой мудростью, даже по меркам Древних. Данный Бог имеет форму змеи, остальные змеи являются его подобием. По мнению известного писателя-оккультиста Дональда Тайсона, и древне-египетский Апоп, и мифический змей греков, опоясыващий мир кольцом Василиск, есть исторические отголоски о Великом Йиге. Ему поклонялись в Древней Гиперборее и бог американских индейцев дракон Кетцалькоатль тоже напоминает нам об Йиге.

НОДЕНС (Nodens: 23 ноября — 21 декабря) — «архаический» Старший Бог, Повелитель Великой Бездны. Ноденс — кельтское божество, связанное с исцелением, морем и охотой. Ему поклонялись в Древней Британии и Ирландии (схожий ирландский бог Нуада), он приравнивается к прообразам древне-римских богов, таким как: Марс, Нептун и Силуан, нередко ассоциируется с Великим Богом Паном. Впервые описан Говардом Лавкрафтом в 1926-ом году в романе «Сомнамбулический поиск Неведомого Кадата», а так же в рассказе «Загадочный дом на туманном утёсе» (1926), как: «... серая и ужасная форма первобытного Ноденса...». Показывается людям в виде старика с длинной бородой и седыми волосами, однако его истинный облик неизвестен. Ноденс путешествует по небу в колеснице, сделанной из огромной морской раковины с кортежем из мифических существ, весь его полёт сопровождается пением. Главное призвание Ноденса — охота, причём в качестве жертв он чаще всего выбирает существ, принадлежащих к пантеону Древних. Его помощниками служат безликие и бесшумные крылатые существа — «Ночные Призраки». Как сказано в первоисточнике, Ноденс также собирает для своих нужд творчески активные души. Изображается, в некотором смысле, как доброжелательное божество, противостоящее устрашающему Богу хаоса Ньярлатхотепу.

НЬЯРЛАТХОТЕП (Nyarlathotep: 22 декабря — 20 января) — Внешнее Древнее Божество, Ползучий Хаос, слуга Верховного Внешнего бога Азатота, Посланник богов, имеющий тысячи обличий. Единственный из Внешних Древних в мифическом пантеоне Лавкрафта, способный полностью принимать человеческий облик. Впервые описывается в рассказе «Ньярлатхотеп» (1920) Говарда Лавкрафта, созданном на основе сновидения автора. Ньярлатхотеп не имеет чёткой формы и всегда представляется как нечто очень отвратительное, бурлящее, постоянно меняющееся. Изначально пришёл из Египта в образе смуглого худощавого человека, напоминает древнего фараона и путешествуя по миру, предрекает гибель человечества.

КТУЛХУ (Cthulhu: 21 января — 19 февраля) — Великий Древний, Грезящий, Владыка миров, спящий подобно смерти на вершине затонувшего города Р'льех, посреди Тихого океана. Впервые упомянут в рассказе Говарда Лавкрафта «Зов Ктулху» (1926), ставшем одним из ключевых произведений для доработанной последователями Лавкрафта мифологии. Великий Ктулху — инопланетное и чуждое людской природе существо, для которого вся история человечества лишь миг его сна. Судя по найденному героем рассказа Энтони Уилкоксом, таинственному изваянию, на вид Ктулху подобен гигантскому осьминогу, дракону и человеку: чудовище имеет голову с щупальцами, гуманоидное тело покрытое чешуёй и пару рудиментарных крыльев, а также обладает возможностью регенерации. Ктулху способен воздействовать на разум человеческих существ, делая подвластными сновидения особо чувствительных, творческих людей. Эти жуткие сновидения сильно ужасают и порой доводят, видевших их, до сумасшествия. Это божество, которому поклоняются адепты жестокого культа. Они убеждены в великой мощи своего идола, и гибель цивилизации представляется им весьма вероятным, хотя и незначительным последствием пробуждения Ктулху. «Когда Звёзды вновь станут правильными» затонувший город Р’льех восстанет над водой, и Ктулху освободится от сковывавших печатей Старших Богов.

ДАГОН (Dagon: 20 февраля — 20 марта) — младший Древний, Бог Рыб, Бог Дождя и рыболовства, Сын Неба и Земли, получеловек-полурыба, отец бога-громовержца Баала, вместе со своей супругой Гидрой бог Дагон является непосредственным покровителем, Отцом Глубинных и гуманоидных амфибий, которые почтительно именуют их — Отец Дагон и Мать Гидра. У некоторых народов носил имена Оанес и Туттула. Первое зафиксированное упоминание происходит в одноимённом рассказе Говарда Лавкрафта «Дагон» (1917), или, если быть точным, то первые упоминания о божестве Дагон датируются ещё XXIII — XXV веком до нашей эры. Лавкрафтовский Дагон основан на трактовке имени по народной этимологии с одноимённым семитским древнееврейским божеством Даган, называющимся ивритским словом «даг» (рыба). Выглядит Дагон аналогично всем Глубоководным (гуманоид с чертами рыбы и амфибии), но отличается гигантскими размерами. В первую очередь считался богом сельского хозяйства, земледелия и плодородия, научивший людей сеять зерно и печь хлеб, а также различным творческим ремёслам. Впервые упоминается в древне-аккадских рукописях как верховное божество у населения Древнего Вавилона, Сирии и Ханаана. Также существует упоминание о Дагоне в христианской Библии, где рассказывается о проводимых в древности многодневных праздниках в честь Дагона и обильных жертвоприношениях.

.

Полномасштабные Диаграммы ХТОДИАКА см. ниже ↓↓↓↓.    

.

Примечание:

Древне-Шумерские календари состояли из лунно-солнечных циклов и Новый Календарный, как и Астрологический год у шумеров начинался весной, с первым Новолунием после дня Весеннего Равноденствия и следовавшим за этим массовым разливом рек. В шумерские времена сезоны не были выделены и год состоял из двух полугодий — Энтен (холодное и влажное время года) и Эмеш (жаркое и сухое), и 12-ти месяцев. Начало весны отмечалась двумя главными событиями — жатвой ячменя, и так называемым «половодьем карпов». Так же весна была временем возрождения и изменений, таким образом люди каждый год начинали новую жизнь. В последствии, шумерский календарь распространился на территории Древнего Вавилона, Ассириии, Аморее, на юге Древней Месопотамии, и позднее в Египте. Первое упоминание Шумерского календаря восходит к эпохе конца XXIV века до нашей эры.

_______________________________________

.

Author: © 2015 Aladdin R. Collar.

Journal "American Eldritch" by Tumblr, Inc. US. Reblogged.

* This Artwork and its Associated Contents has been Released into the Public Domain.

* Это изображение и связанный с ним контент был передан в Общественное Достояние.

Additional Resources available here: http://www.tumblr.com

Перевод: © 2021 ZaverLast.

_______________________________________

ДИАГРАММА №-1: ↓↓↓↓

ДИАГРАММА №-2: в центре Астрологического ХТОДИАКА находится Верховное Божество пантеона, «слепой безумный бог» и «Ядерный Хаос» — АЗАТОТ.

.

"VOLUBILIS EX CHAOSIUM: гримуар Тёмной магии Древних" (2012).

"Volubilis Ex Chaosium, a grimoire of the Black magic of the Old Onesby" by S.Ben Qayin.

.

Рецензент: Борис Балкан (Boris Balkan) — британский фольклорист-исследователь, лектор, блогер, арт-дилер, антиквар и коллекционер редких книг.

.

                                                                                                        * * *

"- Бесконечные часы уходят на практическое изучение "Arte Magical" (Магического Искусства), что необходимо сделать для его полного понимания. Забытые истории и малоизвестные имена магов, наконец, должны стать известными, а архаические традиции и скрытые ритуалы — ясными. Хотя для меня понимание практической Магии значит гораздо больше, нежели изучение истории прошлого, это также было принятием передовых философий настоящего и расширением понимания природы квантовой механики. Знания небесплатны, и я заплатил за них своим личным временем. Тематика представленных мной работ охватывает столетия оккультных техник и традиций. Они вмещают широкий спектр обсуждений, от важности крови в Магии, зомби и нежити, до науки и механики, стоящих за тем, что заставляет Магию по-настоящему работать...". — С. Бен Кэин.

.

________________________________________

                                                                                                        * * *

В последние годы в мире резко увеличился выпуск эзотерической литературы, в том числе изданий книг класса люкс. Безусловно, это хорошая новость для издателей, читателей и коллекционеров, однако становится все сложнее справляться с таким количественным и информационным объемом продукции. Откровенно говоря, у любого человека не хватит времени, чтобы прочитать и оценить каждую роскошную эзотерическую книгу, изданную в настоящем году. Несколько лет назад это ещё было возможно, теперь уже нет. В целом, это хорошая «проблема», хотя некоторые очень важные и заслуживающие внимания книги в итоге могут случайно «выпасть» через трещины нехватки времени. Кроме того, с огромным количеством изданий, выпускаемых ежегодно, я должен быть более избирательным, выбирая только те темы, которые интересны лично мне (но не ограничиваясь ими), такие как: колдовство, народная магия, герметизм, демонология и переиздания старинных исторических гримуаров. В меньшей степени меня интересуют современные магические дневники, оккультные манифесты и разнообразные поваренные книги в духе "Нью Эйдж". Поэтому заранее прошу прощения у издателей и авторов книг, которые я, возможно, пропустил.

На сегодняшнем рынке представлено множество книг о магии, но лишь немногие из них являются магическими, то есть не просто повествующими о магии, а именно магическими. Последнее может быть результатом нескольких методов: освящения, связывания материалов с символическим значением или магическими соответствиями, интенсивной личной связи, и духовного связывания (книга становится домом для духа), заставляя книгу действительно что-то делать — по сути превращая её магическим способом в волшебное устройство, или наоборот, самым отвратительным методом: жертвоприношения (уничтожения книги) с содроганием. Читатели могут посмеяться над методом "личной связи" (личного общения), ведь у каждого есть своя любимая книга или даже двадцать, верно? Под "личной связью" я подразумеваю такую книгу, которая имеет с вами чрезвычайно глубокий переживательный контакт. Это такая книга, ради спасения которой можно броситься в горящее здание; книга, оказавшая глубокое влияние на мировоззрение человека и, возможно, даже повлиявшая на отдельные периоды его собственной жизни.

Книга С. Бена Кэина "Volubilis Ex Chaosium" (2012) — одно из последних изданий постоянно растущей библиотеки оккультных работ, вдохновленных трудами легендарного американского писателя ужасов Г.Ф. Лавкрафта. Писатели-оккультисты более сорока лет используют его работы как одну из основ эзотерических исследований. Одним из наиболее ранних примеров, является издание под названием "Оккультный Лавкрафт" Энтони Рэйвена (на фото, справа), опубликованное в 1975-ом году (брошюра тиражом 990 экземпляров). Рэйвен отмечает оккультные ссылки в художественной литературе ГФЛ и исследует глубину знаний писателя по этому вопросу. За этим, в 1977-ом году последовал печально известный "Некрономикон Саймона", а через год еще один так называемый "Некрономикон", отредактированный Джорджем Хэем, в 1978-ом году.

С тех пор оккультный литературный поток Лавкрафтианы стал почти постоянным. На космическом ужасе ГФЛ, во многом основаны известные работы оккультиста Кеннета Гранта, в которых автор часто сравнивает трансмерных инопланетных богов из Мифов Ктулху с мрачными клифотическими сущностями Каббалы. Более свежие дополнения к постоянно растущему корпусу оккультных изданий, включают такие работы как: "Либер Йог-Сотот" Джона Дж. Кофлина, "Культ Ктулху" Венгера Сатаниса (Дэррика Дишоу) и ряда других. По смысловому наполнению эти книги варьируются от восхитительно творческих, до откровеннейшей чепухи. Кроме прочего существует не одна, а даже две различных колоды карт Таро, вдохновленных литературой Лавкрафта.

Некоторые из оккультных авторов (хотя и не все) считают, что рассказы ГФЛ не являются полной выдумкой и, что его произведения содержат скрытый и очень древний магический поток. Это понятие особенно популярно среди практикующих Магию Хаоса, которые часто находят красочный пантеон богов и монстров Лавкрафта неотразимым, поскольку он придает их работам восхитительно таинственный вид. Фактически, по моему опыту, это одна из самых популярных парадигм, используемых хаотами (хаотистами — практикующими учение Магии Хаоса). Однако, эта концепция может являться несколько проблематичной, учитывая, что сам Лавкрафт не верил в мистику и магию, что ясно видно по цитате из его письма:

"- Я лишь говорю, что считаю чертовски маловероятным существование чего-то вроде центральной космической воли, мира духов или вечной жизни. Это самые абсурдные и необоснованные из всех догадок, которые можно сделать о Вселенной, и я не настолько придирчив, чтобы притворяться, что не считаю их вопиющим и ничтожным "самогоноварением". Теоретически я агностик, но в ожидании появления радикальных доказательств я должен быть классифицирован, практически и условно, как атеист", — писал Г.Ф. Лавкрафт.

Разумеется, даже в этом случае имеется вероятность того, что ГФЛ являлся невольным со-участником. Многие из лучших его работ были вдохновлены сновидениями. Таким образом, предполагается, что содержание и темы некоторых его рассказов могли быть продуктом передач, посланных инопланетным разумом и полученных бессознательно, в результате чего некоторые из его работ (особенно те, которые считаются частью Мифов Ктулху), оккультисты считают принятыми магическими текстами. Согласно введению к книге "Volubilis Ex Chaosium", автор С. Бен Кэин разделяет такую точку зрения.

В поддержку этой теории был приведен ряд очень хороших примеров. Насколько известно, лучшие аргументы подтверждающие эту гипотезу, были приведены Дэвидом Гиллом в его известном эссе: "Приглушенный рык космического кошмара: есть ли Эзотерический Символизм в произведении "Сомнамбулический поиск Неведомого Кадата" Г.Ф. Лавкрафта?", а так же в его статье "В мраке зеркала: сравнение мифов Г.Ф. Лавкрафта и афро-атлантических религиозных мистерий", опубликованных в "Журнале Академического исследования Магии", том 3 и 4 соответственно. Первое сочинение особенно убедительно. Дэвид Гилл раскрывает ряд поразительных каббалистических совпадений, обнаруженных им в романе Лавкрафта о Неведомом Кадате. Это эссе стоит того, чтобы его прочесть.

И все же ГФЛ утверждал, что он имел очень малые познания в оккультизме. Когда его спросили о конкретных оккультных подробностях в его рассказах и о том, что он знает о Черной магии, Лавкрафт заявил: "- Что касается Черной магии — боюсь, я вовсе не такой эксперт, как вы думаете! В художественной литературе я предпочитаю оригинальные ужасы плоским отрывкам из фольклора, а мои знания реальных средневековых формул и практик действительно ужасающе фрагментарны".

На первый взгляд его рассказы это подтверждают. Писатель заимствовал термины (иногда ошибочно) из оккультных работ Артура Эдварда Уэйта и Элифаса Леви, которые он называл "довольно сухими и помпезными трактатами", с плохим пониманием их значения и использования. В самой оккультной Лавкрафтовской истории "Ужас в Ред-Хуке" видно, что писатель просто выборочно использовал эзотерические слова и фразы, которые, по его мнению, могли стать хорошей литературной опорой для создания произведения. В письме коллеге и писателю-фантасту Кларку Эштону Смиту он упоминает, что украсил историю о Ред-Хуке заклинаниями, найденными им в 9-ом издании "Британской Энциклопедии", в разделе под заголовком "Магия". Конечно, свято верующие в оккультизм Лавкрафта предполагают, что это были всего лишь "слепые" ошибки или же, что Лавкрафт до-конца не понимал загадочную информацию, предоставленную ему во сне.

Теперь перейдем непосредственно к самому изданию...

Книга "Volubilis Ex Chaosium" (что означает — Вращение Хаоса) начинается с краткого предисловия доктора Роберта Инга, за которым следует вступительный текст С. Бен Кэина. Именно здесь автор приводит доводы в пользу своей веры в то, что Говард Лавкрафт несомненно являлся Пророком, и ничего неподозревающим рупором Великих Древних. Автор пишет: "- Создавая этот текст, казалось очевидным, поскольку Лавкрафт является невольной жертвой и медиумом, получающим эти кошмарные сообщения от Древних, именно с ними следует связываться и работать". Далее он продолжает, сравнивая сновидческие контакты ГФЛ с аналогом опыта связи основателя Ордена "Золотой Зари" Сэмюэля МакГрегора Мазерса с "Тайными Вождями". Откровенно говоря, мне представляется, что это Вступление Кэина — самая увлекательная часть всей книги. Обширный анализ автора данный во вступительном слове интригует, к тому же он представляет ряд интереснейших фактов в поддержку своей позиции. Хотелось бы получить от него более подробные разъяснения. Остальная часть книги посвящена созданию магических инструментов и правил проведения обрядов, разработанных автором для контакта с определенными сущностями из Мифов Ктулху.

Эти разделы лично мне кажутся довольно скучными. Например, в разделе, посвященном магическим инструментам, Кэин остается разочаровывающе традиционным, прибегая к перечислению стандартно-используемых предметов церемониальной магии, тех, с которыми все оккультисты и без того хорошо знакомы: палочка, чашка, зеркало, хрустальный шар, черные свечи, благовония и так далее. По сравнению с потусторонними творениями Лавкрафта, традиционные магические инструменты кажутся трагически неподходящими и банальными. Богоподобные сущности, населяющие Мифы Ктулху, настолько чужды и не похожи ни на что другое из классической мифологии (или демонологии, если на то пошло), что можно подумать, будто им потребуется совершенно иной набор инструментов и практик, чем те, к чему привыкло большинство западных оккультистов. На самом деле они это делают, и это описано прямо в произведениях Лавкрафта.

Также в некоторых главах присутствуют неточно прописанные ритуалы эвокации (оккультный обряд вызывания богов, духов, демонов). Тем более, что в последнее время, в практикующей оккультной среде уже многократно звучало мнение о том, что эвокация — это не самый лучший процесс, поскольку Древние не проявляются в физической форме.

На протяжении всех рассказов мифологии, ГФЛ совершенно ясно дает понять, что основное средство для контакта с Великими Древними — это состояние измененного сознания, независимо от того, было ли оно достигнуто ритуально или искусственно. Конечно, это не из-за "переупаковки" положений учения "Гоэтии" (средневековой магической традиции в демонологии, описанной в гримуаре 17-го века "Малый Ключ Соломона"), если только это не было сделано исключительно с помощью незаконно присвоенной фразы заклинания взятой из "Британской Энциклопедии", и использованной Лавкрафтом в рассказе "Ужас в Ред-Хуке". Например, в произведении "Извне" главный герой создает машину, которая воздействует на шишковидную железу мозга, как и ДМТ, делая видимыми другие измерения и их обитателей. Я не предлагаю автору изобрести вымышленное устройство, но почему бы не использовать что-то уже существующее, например "Машину снов" Брайона Гайсина, чтобы помочь создать состояние транса? Это несложно: вы даже можете найти в Сети и скачать данное компьютерное приложение "Dream Machine" для своего айфона и пользоваться программой, способствующей усилению состояния транса.

Лавкрафт также намекает на использование энтеогенов (специальных психоактивных веществ) для изменения восприятия и доступа к трансмерным Царствам Древних. Блогер Крис Беннетт в своей статье "Г. Ф. Лавкрафт и происхождение "4:20" убедительно доказывает, что "растение-мираж" описанное в произведени Лавкрафта "В стенах Эрикса" на самом деле является марихуаной. Есть и другие истории, предлагающие химическую помощь для преодоления Неведомого, такие как: "Гипнос", "Селефаис" и "Ex Oblivion".

В рассказе "Сны в ведьминском доме" контакт осуществляется через изменяющее сознание исследование оккультной геометрии, включая неевклидово исчисление и квантовую физику. Автор С. Бен Кэин в своей книге также включает элементы оккультной геометрии, но ограничивается вездесущим Магическим Кругом и Треугольником Искусства. Пробуя создать связь с многомерными существами лучше всего медитировать на геометрической форме, такой как гипер-куб, он же тессеракт. Следует отметить, что в своей работе автор включает в ритуалы один из элементов, взятый прямо из произведений Лавкрафта, это трапецоэдр из рассказа "Призрак тьмы", и рекомендует его использование в качестве устройства для наблюдения и портала, прилагая небольшую пояснительную инструкцию.

Кроме этого, в рассказе "Зов Ктулху", давшему название всей мифологии, варварские культы достигают измененных состояний сознания, или состояний транса, с помощью экстатических танцев, барабанного боя, а также "безымянных обрядов и человеческих жертвоприношений". Например, в "Ужасе Данвича" маг Уэйтли приносит в жертву собственную дочь, предлагая ей зачать ребенка от Йог-Сотота. Это экстремальные акты культурной трансгрессии, которые, как известно, тоже вызывают измененные состояния сознания. Хотя я, конечно, не намекаю на то, что автор рекомендует ритуальные убийства или каннибализм, следует сказать, что зажигание черных свечей, размахивание палочкой и чтение мрачных поэтических воззваний кажется невероятно обыденным по сравнению с этим. Работы Лавкрафта предполагают, что необходима определенная степень преодоления (пересечения) границ сверхестественного и транса, однако Кэин в основном избегает этой темы. Конечно, несколько обрядов требуют, чтобы человек сделал небольшой порез на руке, но это все, до чего доходит "острота" повествования в гримуаре "Volubilis Ex Chaosium" Бена Кэина.

Остальные описываемые ритуалы — это простые вызывания духов с указаниями о том, как расположить реквизит. В некоторых местах книга не выглядит слишком серьезной (к примеру, указание конкретных требований к размеру и высоте используемых черных свечей (??) воспринимается иронично). По всей видимости, это произведение может оказаться более полезным для тех, кто занимается Лавкрафтовскими ролевыми играми с "живым действием" (так называемый "ЛАРПинг") и возможно, к ней следовало бы тогда приложить собственный "d20" (игровая система, названная по 20-гранному игровому кубику с числами, для внутреннего действия). В действительности, это вполне может являться реальной целью книги. Ключом к этой разгадке может быть и само стандартное издание от "Chaosium Edition", поскольку "Chaosium" — это также название игровой компании, которая выпускает популярную ролевую игру "Call of Cthulhu" ("Позвоните Ктулху"). Либо эта книга предназначается для "геймеров" в качестве реквизита, либо автор (или издатель) выбрал очень неудачное название для стандартного издания, трудно воспринимаемое всерьез.

Ни один из атрибутов символизма или предыстории сущностей, не исследуются в книге подробно, что заставляет читателя задуматься об отсутствии мотивации, почему я вообще хочу вызвать кого-либо из этих существ. В главе "Вызов Шуб-Ниггурат" Кэин утверждает: "Ее призывают, чтобы помочь человеку увидеть текущие обстоятельства его жизни и возможные "пути", находящиеся под рукой". Она не может посоветовать Магу, какой именно курс выбрать, но может показать ему только возможные маршруты. Также автор перечисляет ряд "священных дней", которые следует соблюдать, включая "Имболк" (12 февраля), "Канун Мая" (30 апреля), "Страстную Пятницу" и "Самайн" (Хэллоуин, 31 октября). Однако не объясняет, почему были выбраны именно эти даты. Как не объясняет и то, где эти даты находятся в работах ГФЛ. Почему, например, не взяты дни Равноденствия или Солнцестояния? Лавкрафт специально упоминает торжество "Йолетид" (день Зимнего Солнцестояния) в своем рассказе "Фестиваль", как священную ночь для поклонения, но автор данную информацию тоже полностью опускает:

"- Это был Йолетид, день который люди называют Рождеством, хотя в глубине души они знают, что он старше Вифлеема и Вавилона, старше Мемфиса и всего Человечества. Это был Йолетид, и я наконец прибыл в древний морской город, где жили мои предки, жили и хранили этот праздник в древние времена, когда он был запрещен, приказав своим сыновьям проводить его раз в столетие, чтобы память о первобытных мистериях не была забыта". (Г.Ф.Лавкрафт, "Фестиваль").

Есть претензии к примечанию в разделе, посвященном благовониям, в котором также не дается никаких пояснений, объясняющих почему именно те или иные ароматы применимы к различным сущностям. Надо сказать, что автор совершенно не объясняет в своей публикации, каким образом он пришел к тем или иным доводам. Читатель понятия не имеет, нашел ли он их в рассказах Лавкрафта и развил далее, или не нашел, а просто угадал, или же вообще взял из воздуха. Можно только предположить, что Кэин при назначении благовоний возможно использует неопределенную структуру элементалей. Я нахожу это более чем странным, поскольку автор специально сам оговаривает этот важный момент: "- Древние существа, добавленные в Мифологию авторами, работавшими в структуре Лавкрафта или «Йог-Сотерии», такими как Август Дерлет, Фрэнк Белкнап Лонг и другие, не будут включены в книгу и здесь работать".

Основная теория С. Бей Кэина состоит в том, что эти авторы не были "избраны" как Лавкрафт, из-за того, что их истории о "Мифах Ктулху" относились к апокрифическим текстам. Тем не менее именно протеже Лавкрафта Август Дерлет, а не сам ГФЛ, первым предложил теорию элементалей, лежащую в основе творений создателя Ктулху. Известный исследователь Лавкрафта С.Т. Джоши в своей работе "Иконы ужаса и сверхъестественного" указывает на логические ошибки в теории элементалей (стихий), заявляя: "Он [Дерлет] утверждал, что Ньярлатхотеп был земным элементалем. Это уже проблематично, тем более что Ктулху, как известно, пришел со звезд и был заключен в тюрьму под водой, что делает маловероятным вывод о том, что это его естественная стихия". Несмотря на это С. Бен Кэин следует модели элементалей, приписывая Ктулху водянистые ароматы, такие как: "кедр, ива, кора, водяная лилия и сушеные морские водоросли". Вероятно, Кэин считает допустимым использовать в своей практике теории других авторов, но только не их богов.

Из других характеристик нового издания С.Бен Кэина "Volubilis Ex Chaosium" можно добавить, что эта книга является краткой работой (технически всего 133 страницы, из них фактического содержания менее 100). Книга включает пять черно-белых глянцевых полно-страничных иллюстрации художника Лукаса Пандольфелли, которые значительно улучшают понимание текста, а также имеются изображения на титульных листах каждой из глав.

По моему мнению, труд "Volubilis Ex Chaosium" был опубликован преждевременно. Это слишком краткое изложение, для представления какой-либо работающей системы. Это похоже на начало очень интересной книги, которой пока не хватает глубины и тщательного анализа, будь то работа ГФЛ или авторская система, основанная на литературе Лавкрафта. Это не что иное, как так называемые "клиповые заметки". Автор следует тому же утомительному шаблону, что и десятки других недавних оккультных изданий, столь же неутешительных. Похоже, что среди некоторых современных оккультных писателей существует представление, будто бы они без труда способны создать свою собственную магическую систему, просто изменив имена нескольких богов, придумав ряд соответствий и заменив традиционные формулы своей собственной поэзией, при этом сохраняя основной формат. И механика такая же. Это словно театральная накладка, волшебный эквивалент добавления пищевого красителя, — практика, которую я считаю творчески и интеллектуально ленивой.

Что касается магии Лавкрафта, то ГФЛ установил очень высокую планку. Если современные оккультные писатели серьезно относятся к использованию его мрачной космогонической модели, не только для "сценического освещения" или "экзотического украшения витрины", дабы придать пикантности устаревшим ритуалам, то им обязательно нужно выйти за рамки традиционных западных магических практик. Меньше всего оккультному издательскому миру нужна еще одна "отрыжка" Агриппы, Барретта, Леви и других, с зелеными щупальцами добавленными для драматизма.

Несмотря на это, у С. Бен Кэина определенно есть потенциал. В книге он намекает на планы по изданию своих будущих работ, посвященных отдельным богам из Мифов Ктулху. Первой будет "Книга Бездымного Огня", за которой последует "Ньярлатхотеп: Дух пустыни". Остается лишь надеяться, что автор не повторит прежних ошибок и представит читателям более объемные и подробные работы с адекватным анализом, хорошо аргументированным пониманием и оригинальными идеями. В противном случае они станут не более чем обычными очередными фан-фиками.

                                                                                                         * * *

Posted © 2013 By Boris Balkan.

"Balkan's Arcane Bindings". Powered By Blogger.

"Volubilis Ex Chaosium" © 2012 С. Бен Кэин.

Перевод: © 2021 ZaverLast.

Ссылка: http://balkansarcanebindings.blogspot.com...

______________________________________

В статье использованы иллюстрации из гримуара С. Бена Кэина "Volubilis Ex Chaosium", сделанные художником Лукасом Пандольфелли.

.

______________________________________

                                                                                                      * * *

Важнейшим компонентом Космического ужаса в целом и творчества Говарда Лавкрафта в частности, является элемент Оккультизма. Во многих отношениях, оккультные аспекты в работах Лавкрафта соответствуют истокам этого слова: многое из того, что ищут различные персонажи его историй, остается скрытым или спрятанным от посторонних глаз. Практикуя тайные ритуалы и произнося древние слова, эти персонажи открывают могущественные знания и космические истины, одновременно потрясающие и устрашающие по своим последствиям и масштабам. На протяжении десятилетий ученые исследовали реальные связи Лавкрафта с оккультизмом, основываясь на его художественных произведениях, переписке и личной жизни, чтобы разгадать, имел ли он в действительности эзотерическую связь с запредельными мирами, или просто являлся мечтателем с богатым воображением из Провиденса. Вполне возможно, что он был и тем, и другим.

Переписка Лавкрафта с другими членами его дружеского круга предполагает, что хотя он и был хорошо начитан по этому предмету, лично практиком магии он не был. Большая часть его знаний в области оккультизма, по-видимому, была почерпнута из книг о европейском колдовстве, написанных людьми не принадлежавшими к тем ведьмовским группам, и окрашенных восприятием нехристианских религий его времени, а также книг о колдовстве колониальной Америки, описанном охотниками на ведьм Салема, такими как Коттон Мэзер. ("Г.Ф. Лавкрафт и черная магическая традиция", Джон Стедман, 2015). Некоторые из этих последних источников содержат предполагаемые рассказы обвиняемых ведьм, хотя достоверность и интерпретация таких рассказов, обязательно будут, в лучшем случае, несколько сомнительными. Однако, движение к более свободному выражению религии в 1970-ых годах, дало нам некоторое представление о магических системах. Мы пришли к выводу, что хотя некоторые детали реальной оккультной практики, как современной, так и традиционной, часто искажаются в работах Лавкрафта, многое из того что автор включал в свои произведения, удивительным образом достаточно близко, чтобы заставить настоящих практиков задуматься.

Изучение конкретных слов, использованных Лавкрафтом, позволяет предположить, что он не был близко знаком с реальными оккультными практиками по вызыванию демонов или демонических богов, поскольку его язык в ритуалах больше напоминает защитные заклинания, которые включают в себя призыв различных имен Иудео-христианского Бога (или слегка измененных версий этих имен), таких как Хель, Хелоим, Эмманвель, Тетраграмматон и Иехова, а также имена архангелов, таких как Сотер и Сабот, упомянутых в рассказе 1927-го года "Ужас в Ред-Хуке". ("Г.Ф. Лавкрафт и черная магическая традиция", Дж. Стедман, 2015). Практикующие магию обычно используют эти имена в защитных знаках (сигилах), направленных в противовес сущностям, призванным против их воли для оказания услуг или получения информации. Такое использование при вызывании демонических богов казалось бы контр-продуктивным с точки зрения самих этих субьектов. Далее, в произведении "Дело Чарльза Декстера Уорда" (1941) его титульный персонаж в одном из своих заклинаний ссылается на элементалей (сильфов, гномов и саламандр), что наводит на мысль о языческом поклонении, а не о каком-либо сатанистическом. Однако, многие аспекты ритуалов, такие как рисование защитных кругов, направления, в которых расположены эти круги, размещение свечей и некоторые используемые вещества, изображены у Лавкрафта более или менее точно. Кроме того, включение Лавкрафтом геометрии в описание магии (например, в рассказе "Сны в ведьминском доме", 1933) — это понятие, которое исторически присутствует в магических системах на протяжении веков.

У фантастики ужасов и оккультизма существуют интересные симбиотические отношения, которые можно наблюдать у Лавкрафта, а также у Роберта Говарда, Кларка Эштона Смита и других. Беглое рассмотрение целей современных оккультных групп в США и Европе демонстрирует сегодня интересные контрасты и сравнения, как с раболепствующими культистами из произведений Лавкрафта, так и с его оккультными исследователями. По этой увлекательной теме можно создать большие исследовательские работы.

Все актуальные оккультные группы последнего столетия, от Герметического "Ордена Золотой Зари" (начала XX века) и организации "Ordo Templis Orientis" Алистера Кроули, до Церкви Сатаны (прим., — основанной в 1966-ом году Антоном Шандором ЛаВеем, к слову, приятелем писателей Августа Дерлета и Кларка Эштона Смита, членов Кружка Лавкрафта), придерживались системы убеждений, которая вместо того чтобы стремиться улучшить свой разум и душу, и достичь более чистой, более совершенной духовной формы, охватывает физическую или плотскую связь с землей и приближается к духовному миру, как к средству доступа к власти и знаниям (прим. переводчика — утверждение автора статьи о "физической или плотской связи" оккультистов "с землей" (со всем земным), по словам практикующих магов является спорным, поскольку герметические традиции представляют собой магические системы, имеющие дело с отношениями между микро-космом "Я" и макро-космом Вселенной; а один из главных постулатов традиции гласит: "каждый мужчина и каждая женщина — звезда", по мнению практиков врятли это может относится к понятию "земной связи").

Независимо от духовной направленности, в них (в системах верований) присутствует постоянный элемент последовательного интеллектуального изучения и самосовершенствования, посредством практического применения концепций, как математических и научных, так и духовных, или физических. Культисты же, у Лавкрафта, напротив, часто изображаются как бездумно покорные, почти животные дикари с низким или поврежденным интеллектом, которые, похоже, совершенно не заинтересованы или неспособны к интеллектуальным занятиям, как, например, группа культистов обнаруженная детективом ЛеГрассом в рассказе "Зов Ктулху" (1926). Несмотря на их участие в оргиастической, физической культовой активности (которая имеет свое место в некоторых типах ритуальных церемоний), часто культисты в рассказах Лавкрафта, словно опускаются до безумного гона, разрезая человеческую плоть и лая на Луну без всяких раздумий и церемоний.

Другими словами, данные ритуалы — это, основанные на страхе, изображения оккультных верований того времени, а не фактическое представление оккультных практик. Несмотря на предполагаемую связь супруги Говарда Лавкрафта Сони Грин с видными оккультными деятелями (в том числе с Алистером Кроули), его восхищение ими и возможные контакты с посвященными писателями, и его обширную начитанность, неточности в его оккультных описаниях позволяют предположить, что Лавкрафт либо знал об оккультных практиках лишь поверхностно, либо настолько был отвращен более глубоким знанием об этом, что избегал в них участия. ("Файлы Некрономикона: Истина, лежащая в основе легенды Лавкрафта", Д. Хармс и Джон У. Гонсе, 2003). Тем не менее, часто его главные герои-рассказчики, или друзья и знакомые главных героев, в качестве ученых-исследователей пытаются отправиться в интеллектуальное научное путешествие по метафизике и сверхъестественному ("Зов Ктулху", Сны в ведьминском доме", "Дело Чарльза Декстера Уорда") и их изображение удивительно точное. Эти "хорошие парни" или, если быть конкретными, те, кому читатель в какой-то степени должен сопереживать, изображаются более реалистично как "черные" маги, нежели те, кто лихорадочно предан своим злым, инопланетным богам.

Мнение о том, что изображение оккультных практик было вымышлено Лавкрафтом намеренно, чтобы защитить непосвященных от ошибочного участия в очень опасных обрядах, было высказано членами современных оккультных групп. ("Файлы Некрономикона: Истина, лежащая в основе легенды Лавкрафта", Д. Хармс и Джон У. Гонсе, 2003). Некоторые полагают, что писатель знал об этих вещах гораздо больше, чем показывал, о чем свидетельствуют описанные им персонажи-ученые, и что, как и люди в его историях, он так же боялся того, куда в конечном итоге смогут привести человеческую расу безграничные знания. Учитывая ксенофобию Лавкрафта, крайний дискомфорт от перемен и глубоко укоренившийся страх перед присутствием или вторжением внешних сил, не так уж и сложно предположить, что у него мог развиться пожизненный, пропитанный до мозга костей ужас перед людьми, вмешивающимися туда, куда им не следует. Однако, это резко противоречит его признанному атеизму и стойкой личной вере в то, что не существует никакого сверхъестественного, никакого духовного мира, а энергия души, если таковая есть, просто рассеивается после смерти.

Он верил, что наука и рациональное мышление подтверждают невозможность существования богов и монстров о которых он писал, в достаточной степени, чтобы его более поздние работы включали научное происхождение и показывали, что они являются внеземными/внепространственными существами. Такая сильная вера в физический мир, исключая мир духовный, по-видимому предполагает, что Лавкрафт не должен был воспринимать оккультные практики всерьез, за исключением источника вдохновения для своей художественной литературы, не говоря уже о том, чтобы участвовать в них каким-либо значимым образом.

Я считаю, вполне можно предположить, что если он со временем изменил или пересмотрел свои расистские и ксенофобские взгляды, то возможно, он также мог бы скрытно пересмотреть или изменить свои взгляды на сверхъестественное, но никаких конкретных доказательств подтверждающих это, нет. Помимо забавных предположений, Лавкрафт, похоже, относил все сверхъестественное исключительно к странной фантастике.

Личные взгляды Говарда Лавкрафта не помешали вышеупомянутым оккультным группам дионисийского стиля, особенно тем, кто практикует различные виды Сатанизма и "Черной" магии, приписывать вдохновение, если не полное моделирование своих духовных верований, пантеону богов и системным ритуалам, описанным Лавкрафтом. Отчасти это может быть связано с тем, что и в представлении Лавкрафта, и в различных оккультных группах эти боги не считаются ни добрыми, ни злыми, а скорее оппортунистическими и в значительной степени безразличными к человечеству, если только ситуация не диктует к ним интерес. Только в последующих работах авторов Лавкрафтовского кружка в игру вступает некое истинное представление о том, что Боги и Древние делятся на Добро и Зло. Пантеон Лавкрафта больше соответствует древним языческим божествам, которые временами могли быть доброжелательными, а иногда — разрушительными и жестокими. Есть предположение, что некоторых богов следует бояться больше, чем других, и они стремятся уничтожить человечество, а не сохранить его, но даже в этом нет особой злобы; эти боги просто считают, что наше уничтожение является средством для достижения цели, и для них это не более моральная проблема, чем для нас может быть избавление крыши от осиного гнезда.

Хотя многие современные группы "Черной" магии утверждают, что не поклоняются божествам вообще, а скорее признают концепции под именами божеств, те кто действительно поклоняется, часто представляют этих божеств во многом примерно одинаково — космическими, мультиверсальными (прим., — нелокальными, способными существовать одновременно в нескольких измерениях и вселенных) и в значительной степени безразличными, за исключением тех случаев когда сделки, жертвоприношения и поклонение диктуют обратное.

Самое популярное творение Лавкрафта, "Некрономикон", книга, в которой подробно рассказывается о происхождении и истории богов-монстров, известных как Великие Древние и Старшие Боги, а также содержатся заклинания для их вызова, была предметом острых дискуссий в течение десятилетий. Был ли "Некрономикон" основан на каком-то реальном древнем фолианте, передаваемым через века, как утверждают многие? Связано ли это с подлинной теологией, практикуемой людьми на протяжении тысячелетий? "Некрономикон" цитируется в качестве основного источника вдохновения для нескольких магических систем, по ряду причин. Некоторые группы верят, что хотя, несомненно, это творение вымышленное, отрывки из книги описанные самим Лавкрафтом (и впоследствии разъясненные его окружением) действительно обеспечивают работоспособную систему магических ритуалов и пантеон могущественных сущностей, которых можно вызывать для достижения высшей цели "Черной" магии — обретения знаний. Предположительно, он даже был протестирован и якобы признан эффективным при применении в реальных оккультных ритуалах. Некоторые источники полагают, что все было наоборот, что восхищение Лавкрафта такими писателями как Артур Мейчен, Алджернон Блэквуд и другими авторами, входившими и посвященными в различные оккультные группы, возможно привело его к сведениям о существующих секретных фолиантах, которые в конечном итоге и вдохновили "Некрономикон" ("Файлы Некрономикона: Истина, лежащая в основе легенды Лавкрафта", Д. Хармс и Джон У. Гонсе, 2003), хотя вопрос о том, переписывался ли Лавкрафт когда-либо и с кем-либо из членов оккультных групп, все еще обсуждается.

На изображении (справа): древнее филистимлянское божество Дагон — бог рыб и морских амфибий —>>

Вымышленные божества Лавкрафта, такие как Ктулху, Ньярлатхотеп, Шуб-Ниггурат, Азатот и Йог-Сотот, действительно параллельны некоторым богам древнего шумеро-аккадского пантеона, как по имени, так и по назначению. Также можно провести сравнения и с некоторыми египетскими божествами. Достаточно лишь беглого изучения наиболее типичного произведения Лавкрафта "Зов Ктулху" (1926), чтобы увидеть, что вся система его мифов основана на "Книге Еноха", истории Нефилимов в "Бытие" и универсальном сказании о падении Атлантиды. ("Мертвые, но Мечтающие: Великие Древние... из легенды Лавкрафта, переосмысленные как Короли Атлантов", Трейси Р. Твейман, 2004). Интерес Говарда Лавкрафта к мифологии был конкретно задокументирован в его письмах друзьям и коллегам. Вполне вероятно, что он смоделировал своих богов по образцу древних божеств, чтобы сделать их максимально правдоподобными в своих фантастических произведениях, но ученые-оккультисты считают, что "божественное вмешательство", возможно, являлось его музой.

Некоторые ученые-исследователи и основатели оккультных групп в Северной Америке и Европе предположили, что "Некрономикон" Лавкрафта и его ритуалы были сновидческими посланиями от богов, которых он упоминает. Интересно, что то, что приходило к нему во сне, сам Лавкрафт называл — главным источником вдохновения ("Г.Ф. Лавкрафт и черная магическая традиция", Дж. Стедман, 2015). Эти переживания оказали на него такое влияние, что он в значительной степени опирался на них и использовал в своей работе. Он даже провел параллель с этой концепцией в своем литературном творчестве; художественные персонажи в произведении "Зов Ктулху" (1926), получают послания от Великого Древнего через сны, и большая часть историй из сновидческого цикла Лавкрафта вращается вокруг доступа к царствам снов. Магия сновидений — это мистическая традиция, восходящая к очень древним временам и разнообразным магическим системам, ее основной принцип заключается в том, что сообщения доставляются из различных потусторонних источников посредством снов, и что опытный практик может интерпретировать символику сновидений с помощью интуиции, с целью предсказания траектории будущих обстоятельств или понимания текущих.

Связь Лавкрафта с магией сновидений укрепляет представление многих исследователей о том, что Лавкрафт включил элементы истинно языческих магических систем в ту, которую он, по сути, разработал для своей художественной литературы. Это снова наводит на мысль, что в действительности он мог иметь большее понимание в реальных практиках и верованиях различных оккультных групп, чем возможно, позволял себе показать. Само разнообразие его источников, похоже, не доказывает и не опровергает ни одну из сторон в споре о причастности Лавкрафта к Оккультизму. В них (источниках) можно найти отголоски европейской магии, существовавшей до Викки, древнеегипетской и шумерской мифологии, Вуду, телемических и герметических систем, ритуалов из гримуара "Малый Ключ Соломона" и колониальных отчетов о доморощенном сатанизме, культивировавшемся в Салеме (штат Массачусетс).

Однако, то же самое можно сказать о большом количестве современных писателей ужасов и странной фантастики, работающих сегодня. Оккультизм Лавкрафта, скорее всего, являлся результатом яркого воображения и творческого видения, вдохновленного множеством источников. Он создал прочный, эффектно устрашающий и неизменно правдоподобный, и последовательный мир богоподобных чудовищных монстров, множественных измерений и жизни во Вселенной далеко за пределами известных нам звезд — фактически, далеко за пределами любых звезд вообще. Его непоколебимая вера в конкретный мир, возможно, проистекала из подсознательного страха рассматривать что-либо за его пределами. Он был человеком противоречивых мыслей, человеком, который твердо придерживался определенных критериев восприятия, в то время как имел безграничные просторы для других действий. Он был одновременно приземлен, и находился далеко за пределами звед и страны сновидений. Независимо от его личной причастности к оккультизму, его литературное наследие — это вклад в сферу возможностей, дверь, через которую мечтатели и мыслители, философы и маги, писатели и художники всех типов могут исследовать более масштабные концепции, превосходящие нас самих. По сути, Лавкрафт внёс свой вклад в оккультизм, оставив после себя скрытую от наших глаз тайну, и мы, как ученые, с удовольствием ее исследуем.

                                                                                                           * * *

.

Author: © 2018 Mary SanGiovanni. Nonfiction.

Online Genre zine © 2021 APEX Magazine, Kentucky, US.

перевод: © 2021 ZaverLast. 

ссылка: https://www.apex-magazine.com/

_____________________________________________