Несмотря на 16 страничный форум о сериале «Доктор Хаус», решил разместить свои мысли здесь.

Долгое время, не понимал от чего люди «прутся». Заходишь на какой-нибудь социальный форум, и встречаешь ветку о каком-то «Докторе Хаусе». Заглядывал туда – ничего не понимал. По моему разумению, это было что-то подобное «Скорой помощи», но только с изрядной долей цинизма.

Когда поток информации показался мне уж настолько большим, что я пошел на поводу у общественного мнения, и, проходя мимо киоска с дисками в метро, я, таки, приобрел 1 и 2 сезоны. Может быть, купил бы даже раньше, но наши видеопираты упорно продавали все сезоны (4 шт.) в одной связке. Знаете, диски перехвачены резинкой и продаются всем скопом. Но покупать 4 диска, того продукта, которого не знаешь, посчитал верхом расточительства. За день до покупки, в поисках более-менее достоверной информации зашел на Википедию, там нашел ссылку на Фан-сайт, а уже там прочитал сюжет первой серии. Честно говоря, особо не впечатлило, но показалось достаточно забавным. Еще, почему-то, я подумал, (в первую очередь от фразы «медицинский детектив»), что это будет самый, что ни есть детектив, просто обставлен в антураже больницы, т.е. преступление и поиск преступника. Мне показалось, что это достаточно банальным.

Но, между тем, в порядке эксперимента, достойно рассудив, что 200 рублей – не деньги, приобрел эти самые два первых сезона.

Вечером я поставил диск в проигрыватель и, вместе с женой, начал просмотр. Мы отсмотрели первую серию, а следом за ней, без перерыва, и вторую.

Естественно, сразу стало ясно, что я несколько заблуждался в отношении сюжетов, характеров, юмора и драматизма. Но, то, что мы увидели, оказалось значительно лучше ожидаемого. А это было приятно!

С тех пор, у нас появился своеобразный ритуал: вечером, перед сном, мы просматривали 1-2 серии, в зависимости от степени усталости и желания выспаться. Сейчас, мы на середине 3-го сезона и продолжаем смотреть.

Что заставляет людей, так восхищаться сериалом?

Актерская игра? Может быть, хотя кроме Хью Лори и Роберта Шона Леонарда, взгляду особо зацепиться не за что.

Сюжет? Бросьте, 90% серий по стандартной схеме – больной, симптомы, забавные препирательства Хауса со своей командой, Уилсоном и Кадди, постановка диагноза, ошибка и новое «озарение» Хауса. Как сказала некая девушка на одном из форумов: «Хаус подонок, но если я попала бы к нему, то он истыкал меня иголками, провел кучу анализов, обвинил бы во лжи, вломился бы в мою квартиру, но, все-таки выяснил бы от чего я сдохну».

Проработанные характеры персонажей? Вот тут ближе к истине. Почти всех героев воспринимаешь, как личностей. Хаус – сварливая сволочь, но, блин, гений и если присмотреться, то, в принципе, живет по своим понятиям. Кадди – идеальная начальница, тот человек, который может удержать (попытаться это сделать) доктора в рамках дозволенного. Уилсон – единственный друг Хауса, умный и порядочный человек, который по определению, будь дело в реальности, не может быть в дружеских отношениях с таким мизантропом и социопатом. Ну а Чейз, Форман и Кэмерон тоже со своими тараканами в голове. (Особенно всех «бесит» Кэмерон!)

Чего еще? Да, в общем-то, и все. Но ведь таких сериалов очень и очень много, но такого количества страниц на форуме удостоился только он. Почти загадка. Но нет!

Сериал дает нам эмоциональную привязанность.

При просмотре любой серии мы испытываем жалость, восхищение, грусть, смех (часто нездоровый), переживание. Все это носит эмоциональную окраску, дает нам то, что мы не можем получить от рутины и повседневности. При этом мы получаем разноплановые эмоции в концентрированном состоянии – в течение 42 минут экранного времени. Иногда эти правила нарушаются. Как произошло где-то в середине 2-го сезона. Несколько серий подряд оказались настолько депрессивными и тяжелыми, что после очередной подобной серии, моя супруга на несколько дней утратила интерес к сериалу. Благо, после почти принудительного просмотра следующего эпизода интерес пришел в норму.

Итак, что нравится:

Не нравится:

Пожалуй, и все. В целом, сериал действительно хорош и самобытен. Надеюсь, что он не выдохнется со временем.

Вообще, писать о музыке тяжело. Как читать партитуры я почти уже не помню, да и по клавишам фортепиано пальцы давно уже не попадают или попадают, но не туда. Стоит гитара в углу, пылится. О! Есть «Guitar Hero 3» на Wii – вот попрыгать можно перед телевизором, попугать соседей, жену и кота.

Итак, с нотной грамотой проблемы, на пианино играть разучился, по памяти «К Элизе» могу еще сыграть, на этом и все. О гитаре, ну на гитаре сыграть еще смогу, даже вчера играл (первый раз за полгода). Но настроение было не очень, поэтому играл блюзы. Пальцы не слушались, но, в принципе, пока еще попадали. Только сейчас чтобы их размять, нужно не пять минут, а полчаса. Старею, наверное.
Ну, раз старею, буду злобно ностальгировать!

Представьте меня стариком, сидящим на лавочке около своего дома, курящим папиросу, и, одновременно, поднявшим вверх узловатый указательный палец вверх и сварливым голосом произносящий: «Да-а-а, вот в наше время!!! Вот тогда, да-а-а, а сейчас!!! Тьфу, на всех».

На самом деле это было не так уж и давно.

Рок умер. Да ничуть, он изменился. Изменилась жизнь, и он как субкультура противостояния и отрицания, стал другим. Только пошло ли это на пользу?

Несколько месяцев назад купил последний альбом «Чайфа». Поставил в стереосистему, включил, послушал, а точнее заставил себя послушать четыре – пять песен; остальные на перемотках. Не идет. Вынул диск, сложил на полочку, где он и пылиться. Даже названия не помню, вроде «Оранжевое настроение № какой-то». Естественно, пытаясь проанализировать такое положение вещей, я сначала решил, что я сам изменился, повзрослел или уже постарел.

Так бы я и остался с этим мнением, если бы неожиданно, не понял, что другие, более ранние, альбомы я слушаю с удовольствием.
То есть изменился не я, изменились они.

Учитывая, что я живу в хорошем уральском городе, Екатеринбурге, то вспомню «Наутилус Помпилиус».

Эх, Вячеслав, Вячеслав…

«Я хочу быть с тобой», «Взгляд с экрана», «Прогулки по воде», «Шар цвета хаки», «Скованные одной цепью», «Прощальное письмо» — это даже не все. Это незначительная часть, что приходит в голову, когда вспоминаешь о НАУ.

1988 год. Из каждого открытого окна «Я хочу быть с тобой», «Казанова». Тогда я спросил у своей старшей сестры: «Это что?» и услышал, почти с мистическим трепетом «Это же Наутилус Помпииус! Бутусов». Тогда мне это мало, что сказало, но видимо, именно в тот момент во мне проснулась любовь к отечественному року. Позже, я подобно одному герою Сергея Бодрова (очень жаль, что мы потеряли такого талантливого человека), скупил все альбомы. Слушал, слушал. Последним, уже по инерции, приобрел «Яблокитай» или «Атлантиду», не помню сейчас. Но именно эти альбомы стали концом «НАУ». В них изменилось звучание, стиль, аранжировки, да практически все. В своих экспериментах Бутусов не только удалился от какого-то узнаваемого стиля, он вообще изменил себе.

Что означают его слова, что он полностью исчерпал себя в рамках группы? Не пишется? Клавишник мешает? Барабанщик постоянно раздражает?
Извините, не катит «отмазка». Если уж исчерпал себя, то исчерпал, и не нужно было создавать непонятный «Ю-Питер» и писать такие песни, что даже уважаемый Б.Г., наверное, не совсем поймет о чем в них речь.

"Гибралтар – Лабрадор» — где такую классную «дурь» брали? Не подскажите?

Как слушать такое, если вырос на совершенно других песнях? Умных, мелодичных. Увольте.

Всякие слухи ходил про В. Бутусова в последнее время его проживания в Екатеринбурге, еще до того как он переехал в Питер.

Шевчук. «ДДТ» — вот это группа. Жива до сих пор! Только слушать нынешние философские заунывные, не одной ноте, песенки мало у кого получиться.

«Черный пес Петербург», «Осень» и «Что такое осень», «Белая река», «Мёртвый город. Рождество» и даже «Просвистела» — тоже достойная песня.

А потом, с 2000-х пошли какие-то «Единочества» и неплохая философская лирика, которой, в общем-то, и ранее часто грешил Шевчук, превратилась в нечто невразумительное и неупотребляемое. Конечно, остались фанаты, которым и современное творчество доставляет удовольствие. Но я к таким не отношусь. Сейчас это уже не та группа, что была раньше. Шевчук стал каким-то агрессивным в публичных выступлениях, скандальным. Полюбил учить жизни, принялся морализаторствовать.

«Ах, Юрий Юлианович, милый, ну что же вы нам ничего не сказали…»

«Агата Кристи».

Еще я рад, что развалилась «Агата Кристи». Когда они объявили, что их творческий путь закончен. Я купил пива и выпил по этому поводу. Ура! — закричал я. То, что они написали после «Позорной звезды» (хотя, фиг с ним, «Опиум», в качестве эксперимента, был неплох), это же не музыка, это электронная муть, под ритм-машину.

«На ковре вертолете мимо радуги…», «Надо заново придумать некий смысл бытия — НАФИГА?». Вот и точно, нафига? С каким непередаваемым кайфом мы слушали «Позорную звезду», «Кондуктора», «Молитву».

Прочитал, что альбом «Ураган» получился мрачным и депрессивным, а «Майн Кайф» — концептуальным. Ничего подобного. Альбомы уже мало относились к року, даже альтернативной их назвать было сложно. Давайте будем честны перед собой – попса, сварганенная на коленке, после коммерческого успеха «Опиума». Звучание оставило за бортом роковые виражи, дав нам обычное «тумбс-тумбс-тумбс», которого и так чрезвычайно много на поп-сцене. Тексты превратились в рифмованный набор слов без смысла и достойного качества.

Когда о себе заявил «Сплин», я про себя решил, что это «попса». Тогда мне была присуща определенная категоричность суждений. Сейчас, на фоне групп нового поколения, «Сплин» — это не просто рок, это почти Тяжелый Рок!

«Чиж и Ко».

Этакая хипповская разухабистость. Было приятно прослушать, что творилось в «Коморке, что за актовым залом», какие слова были написаны на пачке ЛМа, да и про выдуманную историю одинокой девушки, которая любила музыканта, не вышла замуж за хромого еврея и за седого араба, а тот её бросил.

От «Чижа» я впервые услышал о народном «Фантоме», а чуть позже с удивлением узнал (и услышал) еще пару вариантов этой забавной, в общем-то, песни.

В 1997 вышел альбом «Бомбардировщики». С этого диска и начался кризис творчества. Чиграков выпустил еще несколько сольных альбомов. Объездил Россию, и не только, с концертами. Но ничего путного таки и не создал. Обидно. Как он заявил в недавнем интервью – «не пишется».
Чиграков стал похож на Никольского, который когда-то написал несколько хороших песен, чтобы заполнить концертное время и вот уже много-много лет ездит с ними на гастроли, не создавая, чего-то нового. Впрочем, стабильно собирает залы. Бизнес есть бизнес, но он хотя бы признался, что у него творческие проблемы.

Кипелов ушел из «Арии» где он сейчас и где эта «Ария». Вместе у них получалось отлично. Сейчас ему осталось в тысячный раз перепевать свое сольное «Я свободен». Больше он похвастаться ничем не может, как, впрочем, и «Ария»

Примеров много. Много групп, много исполнителей. Их время уходит, а что-то новое создать им не под силу. Иногда думаешь, что лучше бы они бухали и кололись, но создавали свои «шедевры». Сейчас в сытой жизни им и писать особо не о чем. Они мучительно рожают очередное творение, дают его в свет, а потом с кислой миной вещают, что это гениально, просто поняли это лишь избранные.

Они стали профессионалами в музыкальном бизнесе. Люди по привычке ходят на их концерты ради старых хитов. А музыканты послушно выполняют обязательства, возложенные на них договором с организаторами.

У одного очень известного рок-музыканта после концерта спросили:
— Раньше вы активно общались с залом. Читали стихи, импровизировали, выходили несколько раз на «бис». А за сегодняшний концерт произнесли только здравствуйте и до свидания.
Рок-музыкант свел свои густые брови и мудро изрек:
— Это непрофессионально. Люди пришли слушать музыку – я дал им такую возможность.

В прошлом году с удовольствием сходил на «Scorpions». Вот уж кого можно упрекать в коммерции. Но то, что они творили на сцене: Клаус Майне и Рудольф Шенкер носились как заведенные (дяденькам 60 лет), шутили, заводили публику, оттрубили вместо заявленных 1 часа 50 минут – 2 часа 40 минут. И что, они после этого непрофессионалы?

Наши же стали снобами. Отношение к ним меняется, их альбомы плохо расходятся, критики от музыки кривят рот от их очередных творений. Конечно, для них сейчас это надоевшая работа, а раньше – увлекательное занятие.

Когда-то, в рок-музыке было много живого, она заставляла быстрее стучать сердце, сейчас же, такое ощущение, что идешь на выставку цветов и с удавлением обнаруживаешь – цветы-то искусственные. Красиво, зелено, но не то.

Рок изменился, стал серьезным, поменялись его темы, поменялся образ жизни. Из него исчезла бесшабашность, поиск свободы, вызов, осталось какое-то сюсюканье.

Продюсеры молодых команд внушают своим подопечным маркетинговые данные. Указывают, что сейчас слушает народ и почему петь надо именно так, а не по-другому. Творчество присутствует, но с каждым разом его становиться меньше.

Я почти перестал слушать «Наше радио». Когда у руля стоял Михаил Козырев – это был мощный рупор отечественного рока. Ныне, это сборник малоизвестных композиций малоизвестных коллективов. Понятно, раскрутка, деньги, куда же без неё.

Пришло время петь про «чем выше любовь, тем ниже поцелуи». Может, когда-то и это назовут роком.

Что-то настроение никакое, куча проблем. Вспомнил забавный случай, который действительно реально произошел на одном их заводов нашей необъятной Родины. Особо не смешно, но, может, кого-нибудь и улыбнет. Сразу прошу прощение за текст, лень было править. Итак.

Работал я как-то на одном заводе определенного холдинга.

В то время, почти весь крупный бизнес сидел на банковских кредитах. Не были исключением и мы. Заложено было абсолютно все: недвижимость, автомобили, готовая продукция, компьютеры и, не поверите, даже калькуляторы.

Постоянная нехватка свободных денежных средств приводила к постоянным же перекредитовкам. Как только подходил срок погашения кредитов, все отделы, имеющие хоть какое-то отношение к кредитам и банкам, начинали лихорадочно носиться по коридорам заводоуправления, собирать и подписывать всевозможные бумаги, договоры и т.д. Короче, нормальный рабочий процесс, обеспечивающий погашение старого кредита и получение нового.

Нужно уточнить, что в наш холдинг входил еще один завод, который находился в соседнем небольшом городке. К слову, там тоже все имущество было заложено по нашим кредитам, прямо от и до!

После получения очередных кредитных денег, финансисты, бухгалтерия, юристы и руководство молча отдыхали по своим кабинетам. Как говорят классики: ничего не предвещало неприятностей, пока в кабинете финансового директора не зазвонил телефон. Звонила девочка из банка, специалист кредитного отдела:

— Алло, здравствуйте, Иван Иванович, вы не подскажите, а Бэтмен, это кто? – спросила она.

Иван Иванович, несмотря на занимаемую должность, был молодым парнем, чуть за тридцать лет, косностью мышления не страдал, но подобный вопрос поставил его в тупик.

— Какой Бэтмен? – не понял Иван и чуть привстал из своего удобного кресла, несколько ошарашенный.

— Ну, как какой Бэтмен? Вот вы здесь указали – Бэтмен. – продолжили банковская девочка.

Иван Иванович, понял, что кто-то болен: либо он, либо его собеседница. Кто такой Бэтмен он знал, по его мнению, это был киношный супергерой в черном плаще и маске, который косил под летучую мышь и имел патологическую страсть к справедливости и проблемы психологического характера.

— Бэтмен... – протянул Иван Иванович, и добавил. – Это который человек – летучая мышь.

— Не знаю, наверное. – с неуверенностью в голосе произнесла девушка.

Разговор еще долго бы напоминал общение сумасшедших под сильную дозу транквилизатора, пока Ивану не пришла в голову здравая мысль:

— Извините, а где вы увидели этого, гм…, Бэтмена? – спросил он.

— Как где? — удивилась девочка. – В списке заложенного имущества.

Иван окончательно определился кто из них болен и от того немного успокоился. Он явно был здоров, чего нельзя было сказать с уверенностью о представительнице банка. В следующие несколько минут, он выяснил у девушки, что на какой-то там странице списка заложенного имущества (Список относился к тому самому заводу в соседнем городке) указан Бэтмен.

Более того, у Бэтмена была указана стоимость с учетом амортизации.

Быстро свернув разговор, так и не поверив до конца звонившей девушке, Иван попросил принести ему копию этого списка. Нужно заметить, что этот список представлял собой классический бухгалтерский перечень основных средств. То есть прошитый и пронумерованный талмуд состоящих из двухсот-трехсот листов формата А4, где каждый лист заполнен мелким-мелким шрифтом.

Когда Ивану принесли этот злосчастный список, он действительно, на шестьдесят какой-то странице, увидел наименование – Бэтмен, а напротив него балансовая стоимость.

Иван не стал паниковать. Сначала он решил зайти к заместителю генерального директора и поинтересоваться у него. Но тот ничего не знал о людях – летучих мышах, а, выслушав Ивана и кивнув ему, мол, разберется, проводил его печальным взглядом из своего кабинета.

Иван позвонил в финотдел того самого завода, но там, после его вопросов о Бэтмене, тоже поспешили свернуть разговор, при этом разговаривали как-то странно и очень вежливо. Иван позвонил в бухгалтерию завода, тамошнему заместителю генерального, в юротдел, наконец, но эффект везде был тот же: его вежливо выслушивали, впадали с ступор, понимали, что с Иванов Ивановичем что-то не так, обещали разобраться и, как бы невзначай, интересовались здоровьем.

Наш Иван от этого только еще больше бесился. Бессильно он бегал по коридору предприятия и махал руками, обещал приложить максимум усилий к увольнению всех и вся, если ему тот час не объяснят, кто такой Бэтмен и почему его заложили в банк.

Вторая половина рабочего дня во всем заводоуправлении проходила под знаком летучей мыши. Все мы периодически созванивались с нашим вторым заводом, искали подходящее объяснение, перебирали множество вариантов, советовались с технарями (вдруг это какой-нибудь хитрый прибор), но все было тщетно.

Никто не знал, кто же этот предмет залога.

Ближе к 6 вечера, раздался звонок. Звонила работница бухгалтерии нашего второго завода, оказывается, она выяснила кто же такой этот Бэтмен! Эта женщина, назовем её Ниной Васильевной, уже выходила через проходную, направляясь домой, как стоящий там молодой охранник, что есть силы, заорал: Бэтмен! Бетмэн!

И, конечно же, Нина Васильевна тут же увидела нечто темное, буквально летящее к ней. Низехонько, так… летящее. Его глаза горели, уши пригибались под порывами ветра, хвост весело вилял.

Нина Васильевна, одна и старых работниц завода, тут же вспомнила уже немолодого здоровенного пса – двортерьера, в котором переплелись корни восточноевропейской овчарки и ньюфаундленда, даровав ему высокий рост в холке и черную как смоль шкуру, за которую его, в общем-то, и назвали Бэтменом.

В списке основных средств он оказался из-за того, что его нужно было как-то кормить – покупать собачий корм, откуда и появлялись затраты на его «эксплуатацию, на что так же выделялись деньги. Так как он был в списке основных средств, то, следовательно, имел инвентарный номер и балансовую стоимость.

Вот, что такое креативность в бухучете!

Конечно, когда составляли список заложенного имущества, никто не потрудился изъять оттуда подобные вещи и итогом был беспрецедентный залог беспородного пса по кличке Бэтмен в кредитной организации. Более того, к тому времени, когда это все вскрылось, его уже успели застраховать от утраты, гибели и повреждения!

Иван Иванович успокоился, сохранил свое реноме и до сих пор работает на этом предприятии.

P.S. А вот Бэтмен, к сожалению, несколько лет как умер, но и тут его история не закончилась. Один из охранников, который отвечал за собак на заводской площадке, скрыв смерть пса, еще пару лет получал на него корм, который потом продавал своим знакомым – владельцам собак.

В одной из серий мультсериала «Симпсоны», отец семейства Гомер неожиданно «заделался» ресторанным критиком. Все бы ничего, но он по простоте душевной писал исключительно хвалебные отзывы о заведениях общественного питания Спрингфилда. Естественно, владельцы заведений были в восторге, он набирал популярность, стал публичным человеком. И все бы ничего, но в определенный момент, он познакомился с другими популярными ресторанными критиками. И там-то ему объяснили и научили, что писать хорошее – моветон. И бедный толстяк изменил себе. Его отзывы стали настолько, мягко говоря, критическими и ядовитыми, что далее последовало полное разочарование для всех.

Предвидя волну несогласных, все же решим, что действительно существуют «шедевры», за которые еще на школьной скамье, автор получил бы двойку, а неразборчивое издательство выпустило это недоразумение случайно. Но пока опустим эту тему.

Вспомним «Метро 2033». Что сказать, с точки зрения денег, книга удалась. Однако, в профессиональной среде, хорошим тоном принято книжку ругнуть. Мол, язык деревянный, квестовый сюжет простоват, паразитирование на теме апокалипсиса и художественной ценности не представляет. Тут же поднимается хиленькая волна несогласных, пытающихся докричаться, и что самое смешное, переубедить мастодонтов, что это увлекательное и интересное произведение, листая которое вполне можно провести и пару вечеров. На подобные поползновения серой массы читателей, критики смотрят свысока, покровительственно улыбаясь и с легкой усмешкой обвиняют всех в дурновкусии и принадлежности к расе быдла.

Созданный ими элитарный клуб, не позволяет высказать инакомыслия, иначе они потеряют свой социальный статус, которого добивались и которым дорожат.

Как заметил один человек, вкус следует воспитывать. С этим невозможно не согласиться. Но, претерпевая изменение вкусовых пристрастий, мы готовы отринуть все то, что ценили раньше. Правильно ли это?
Как бы господа критики отнеслись, к Э.Р. Берроузу, если бы «Тарзан» вышел не в начале прошлого века, а на днях. Критика была бы разгромной. Произведение заклеймили бы тупостью, безвкусием и примитивизмом. Однако, подростки, лет 10-13 с удовольствием прочтут его, и, возможно, попросят добавки.

К чему, указывать на костность языка, если и в данной, избранной автором, стилистике, произведение выглядит вполне потребляемым. Почему, многие забывают, что иногда мы читаем книги исключительно в развлекательных целях, а авторы, создающие свои творения, на большее и не рассчитывают. Зачем пенять детективам на шаблонность героев, если в данном, «низком» литературном жанре главное запутанный сюжет. Микки Спиллейну и Джеймсу Хедли Чейзу далековато до В.Г. Белинского, как впрочем, и большей массе людей, считающих себя его коллегами. А между тем, у Майка Хаммера достаточно поклонников.

Почему ругать массовое кино, так называемые блокбастеры, считается хорошим тоном? Они не блещут проработанными персонажами, поразительно актерской игрой. «Фабрика грез» потому и фабрика, что на ней установлен конвейер. Он штампует и выпускает то, на что найдется спрос. Но некоторые поразительные люди, просто не могут себе позволить восторгаться каким-нибудь фантастическим боевиком, собравшим в прокате полмиллиарда американской валюты. Не дай Бог, они сообщат во всеуслышание, что «Трансформеры» им понравились. Там ведь по определению, хороши только спецэффекты, а все остальное подростковая дурь. Вот и вынуждены они выискивать в чем-нибудь хорошем, что-нибудь плохое, поддерживая свое реноме.

Самое жуткое наступает тогда, когда они напрочь отрицают воззвания простых смертных к ним. В тот момент они становятся похожи на упирающихся барашков, убежденных в своей исключительности, выставляя напоказ свой комплекс неполноценности.
Главное для них, собрать небольшую армию своих почитателей, которые, обеденные собственным мнением, в лучах авторитета критика, будут с упоением воспринимать каждое слово произнесенное гуру. Тогда все будет в ажуре, и любой несогласный голос будет втоптан грязь преданными людьми.

Один герой, одного, признаюсь, не очень хорошего фильма, сказал, обращаясь к другому: модным будет то, что ты назовешь модным. Так и в нашей ситуации. Мы отдаем критикам определять за нас, что хорошо, и что плохо. Часто же на форумах посвященных литературе и кино, можно найти пост следующего содержания: не читал/смотрел и читать/смотреть не буду. И ладно бы не нравился жанр, но часто дело всего лишь в нескольких сообщениях несведущих людей. Фильм – дерьмо, книга – дерьмо. А присутствующие редкие голоса благодушно настроенных зрителей или читателей затыкаются под дружное «гы-гы-гы» и обвинения в отсутствии вкуса.

Как хорошо воспринимать рецензию умного и разбирающегося в теме человека, который разносторонне знает вопрос и подходит к нему комплексно. Ничего в мире нет идеального и в книге или фильме, пусть заслуживающем наивысшей оценки, всегда можно найти неудачи его создателя. Будем придираться или нет? Зависит от личных предпочтений.

Так вот, дамы и господа, может быть критикам следует прислушиваться к критике, а не высокомерно отделываться словами: я высказал свое мнение, больше мне с вами говорить не о чем.

Противопоставляя себя общей массе, зарабатывая баллы престижа и тренируясь в зубастых статьях, наши «злобные читатели» забывают о положительных элементах, присутствующих во многих произведениях. Восхваляя интеллектуальность и высоколобый эстетизм, они забывают об иных достоинствах рецензируемых ими книг. Неужели они забывают, что под маской высокохудожественного произведения, должен быть и динамичный интригующий сюжет, и легкость восприятия.

Несомненно, сказанное выше не может однозначно относиться ко всем без исключения. Это не правило и не исключение из него, это просто достаточно часто встречающееся распространенное заболевание, к которому, к сожалению, многие подвержены.

Было время, когда я читал, практически, абсолютно все. Из фантастики разумеется. Мое позднее детство и ранняя юность, именно в тот момент я полюбил этот жанр, пришлись на конец восьмидесятых и самое начало девяностых.

Что тогда можно было достать из фантастики?

Братья Стругацкие, Г. Адамов, И. Ефремов, Г. Мартынов. Пожалуй, и все. Нет, конечно, были и другие авторы, но их книги достать было невозможно.
Еще забыл про Жюля Верна.

В тот период времени, я был клинически сдвинут на фантастике. Читал запоем. Мое имя возглавляло «топ-лист» самых читающих читателей в районной детско-юношеской библиотеке. Добрые тетеньки-библиотекари, при очередном обновлении книжного фонда, первым делом отсеивали фантастику, складывали эти книжки в хранилище и ждали пока я прибегу к ним за порцией чего-то нового. Еще в нашей библиотеке был читальный зал. Там хранились такие книги, которые даже мне, имеющему блат, не всегда удавалось взять на руки и унести домой. Приходилось читать прямо там.

После школы, а если каникулы, то прямо часов в десять утра, я бежал туда и пропадал там часа на три-четыре, иногда даже больше. Следствием чего стало ухудшающееся зрение. Тогда окулист, к которому меня привели родители, заметив, что я стал щуриться, сказал, что я должен читать не более часа в день! Странный человек, правда? Я кивнул, пообещал, что «ладно, один час и все» и пошел в библиотеку, часа на два.
Но речь, в общем-то, не об этом.

Вторым способом достать фантастику, были знакомые и друзья отца и матери. Скажу по секрету, я очень любил ходить в гости вместе с родителями. Мальчиком я был приличным, родителям стыдно за меня не было и они охотно брали меня с собой. Но я не ко всем любил ходить в гости, а только к некоторым. Как можно уже догадаться, к тем, у кого были обширные домашние библиотеки.

В то время, одним из способов показать свой достаток и приобщиться к касте избранных, были корешки редких книг, стоящих на самом видном месте польской стенки. Для тех, кто не застал это время, поясню, что под редкими книгами понималось не то, что сейчас, это не Библия Гуттенберга или труды Фомы Аквинского издания 1846 года, а действительно «редкие» книги: собрание сочинений Стругацких, Жюля Верна, Александра Дюма (не фантастика, но достать было сложновато) или какие-нибудь отдельные книги – «Тайна двух океанов», «Гианэя», «Саргассы в космосе» – это, вообще, невероятная удача. А серия «Рамочка»? Имея книги из этой серии, можно быть уверенным, что жизнь удалась.
Мне повезло, одна из подруг матери работала в местном торге. Представляете каково это? Что уж говорить, весь ее книжный шкаф был заполнен аккуратными томиками.

В гостях, я, выждав удобный момент, спрашивал у хозяев, могу ли я «порыться» в их шкафу. Кто же мог отказать смышленому карапузу, интересующемуся литературой. Естественно, домой я уходил, прижав к груди два-три романа, предварительно пообещав, что не заляпаю их едой или конфетами. Свои обещания я держал и читал книги, исключительно обернув их в старую газету.

Был еще один способ достать дефицитные книги – сдать макулатуру. Нет, не в школе (помните, как металлолом искали по округе) три кг притащить перевязанных бечевкой, а сдать в особых пунктах, этак пару десятков килограммов, и получить за талончик. Я этим не занимался – занимался мой отец, не знаю, где он доставал столько макулатуры, но периодически эти талончики попадали ему в руки, и он обменивал их на книги, которых не было в свободной продаже, их, почему-то, выдавали на почте.

Потом появились книжные лотки. У нас в городе они первоначально размещались около книжных магазинах. Вот там было раздолье. Первой книгой, приобретенной там, бала книга Берроуза «Джон Картер – марсианин». Неизгладимое впечатление. Вскоре, несмотря на протесты родителей – цены кусались – я скупил весь цикл. Позже, для меня наступила эпоха Конана. Именно с этой вещи, я приобщился к фэнтези.

Читал я, читал. Друзей на фантастику подсадил. И вот наступил один день, я очень хорошо его помню, потому что это был мой день рождения. Мне подарили целых пять толстых книг. Среди них был Сергей Снегов, трилогия «Люди как боги». Начав читать, я не смог оторваться и весьма увесистый кирпичик тома, проглотил за несколько дней. В этой книге я нашел то, что искал с самого начала увлечения фантастической литературой: космос, иные цивилизации, тайна, приключения и галактические масштабы. Впечатлений хоть отбавляй.

Но именно с этого момента я стал разборчивым. Конечно, дело не в романах Снегова, просто они послужили катализатором. Думаю, дело в том, что я вырос, стал более требовательным.

С тех пор прошло уже много лет. Периоды увлечения космической фантастикой сменяли увлечение фэнтези-литературой, фэнтези сменялось мистикой и так далее. Я перечитал Толкина, Кинга, Гаррисона, Герберта и даже Роулинг. Да кого я только не читал. Что-то мне нравилось, что-то нет. Но в определенный момент времени мне стало трудно найти себе подходящее чтение. Проведя больше часа в книжном магазине у полок с фантастикой, я могу уйти, так и не сделав выбора. И не то, что я не доверяю рецензиям и отзывам, вполне можно вычленить из них главное и сделать выбор. Но, может, качество литературы упало, может, я слишком высоко задрал планку.

Но почему так? Почему, если некий писатель великолепно владеет стилем и языком, то романы у него скучны и затянуты. Или наоборот, интересная задумка, динамичный сюжет, но язык как в сочинении у семиклассника. «Серьезные» фантасты ударяются в философские переосмысления, превращая свои произведения в литературу не для всех. Фантасты «легкого жанра» двигают в сторону приключений космического десанта в войне с галактической мафией и превращают свои недороманы в боевики, поражающие кошмарной тупостью и глупостью. Неужели, наши мастера жанра, не в состоянии изваять нечто удобоваримое, угождая всей публике, и взыскательному интеллектуалу и контролеру в метро.

Где та золотая середина, которая позволяет нам получать удовольствие от прочтения?
Почему я откладываю четыре книги из пяти, не дочитав до 101 страницы?