Притяжение Земли

Фильм Куарона «Гравитация» это ни в коем случае не производственная драма на космическую тему. Это реквием. Реквием космической экспансии человечества, и как реквием он построен в форме антитезы другому знаменитому фильму — «Космической одиссее 2001 года» Стэнли Кубрика. Куарон начинает там, где завершает свой фильм Кубрик, и заканчивает тем, что у Кубрика является началом космической одиссеи длиной в сотни тысяч лет.

Для Кубрика и вообще всей эпохи беспокойных 60-х именно космическая экспансия казалась важнейшим свершением человечества, прорывом в такие сферы, где человек приобретал поистине космическое могущество, слившись с непостижимым космическим разумом. Во вселенной героев «Гравитации» космос лишь начальная точка бесконечно трудного возвращения к самому главному — Земле. Несложно понять и символизм названия фильма, так как практически все время герои парят в невесомости, оторванные от матери-земли, от земного тяготения — в прямом и переносном смысле.

Фильм Кубрика начинается со сцены превращения наших далеких волосатых предков в человека. Обезьяна обретает разум и разбивают череп зверя изготовленным ею орудием. Куарон завершает символически тем же: из воды практически голая и безоружная выползает героиня, завершив виток грандиозной исторической спирали, лишившись всех технических преимуществ, которые, казалось бы, и делали человека человеком. Вернувшись из грандиозной пустоты, она словно впервые встает на ноги и пытается сделать первые шаги. Куда? К чему? К какой новой цели? Какой новой одиссее длиной в тысячелетия положат эти ее неуверенные шаги?

Я все ждал, как согласно голливудским штампам из-за далеких гор появятся вертолеты спасателей, прозвучит бравурно-патриотическая музыка, а героиня будет благодарно рыдать на плече мужественного офицера со звездно-поласатым шевроном. Как бы ни так! Куарон завершает ровно там, где и должно завершиться космической экспансии. И если в космосе границы государств хотя и прозрачны, но четко маркированы — вот американский шаттл, вот МКС, целиком Россия, вот китайская орбитальная станция. Но на Земле нет этих хрупких оболочек, разделенных пустотой и смертельным роем космических обломков. Нет на Земле ни римлянина, ни иудея. Только человек, вернувшийся со звезд.

И рецепт жизни произнесен героем Джорджа Клуни космонавтом-ветераном Мэттом Ковальски: «Ты должна научиться отпускать». И здесь неважна сиюминутность момента: должна ли доктор Райан Стоун отпустить в бесконечную пустоту без всякой надежды на спасение Ковальски или отпустить память о своей погибшей дочери, важен результат. Человек должен отпустить космос, в который он когда-то так стремился, а теперь, если и сохраняет там свое присутствие, то лишь по инерции, по привычке. Отпустить пустоту и обрести гравитацию. Притяжение Земли.

Куарон сказал свое слово. Может быть и не так талантливо и масштабно, как Кубрик, но это слово требует своего осмысления. В нем тоже имеется своя глубинная правда. Ведь, в конце концов, и Иван Жилин, герой совсем другой вселенный, где коммунистическому Человечеству подвластна вся Солнечная система, приходит к такому же выводу: «Главное остается на Земле».