Выдающийся дебют в жанре чернушной городской фэнтези, который хватает зазевавшегося читателя под мышки и переносит на улицы мрачного и многослойного мегаполиса по имени Гвердон. Гвердон — город с богатой и непростой историей, у подполья которого есть своё собственное подполье, а ниже наверняка есть и ещё одно, просто нам о нём пока не рассказали. Зарвавшиеся алхимики коптят небо и стремятся захапать ещё больше власти, улицы патрулируют разумные восковые големы-«свечники» и птицеголовые мутанты со скверным характером, а под землёй соперничают колонии разумных колдовских червей и гордое древнее племя упырей. В этом водовороте суждено закружиться трём друзьям из местного братства воров — молодому упырю, наследнице благородного рода с кровавым прошлым и сыну одного из бывших лидеров братства, который заражён неизлечимой «каменной чумой».

Хэнрэхэн с самого начала создаёт осязаемую и чарующую атмосферу упадка, индустриального удушья и надвигающейся беды — хлёсткий литературный язык, проработанный сеттинг и объёмные персонажи выступают здесь единым фронтом. Гвердон нависает над тобой непостижимой конструкцией, причём разнообразие составных частей не мешает ей казаться органичной, а если подчас его проработке и не хватает настоящей глубины, то автор ловко маскирует недостатки манипуляциями с дымом и зеркалами. У каждого из главных героев свой ворох проблем и увесистый багаж, с которыми они отчаянно пытаются совладать во враждебных условиях. Упырь Крыс, пожалуй, получился бледнее остальных двух, но возможно, его попросту затмевает упрямая и смелая Кэри, на долю которой бедствий выпадает в разы больше среднестатистического горожанина, в том числе — малоприятное божественное внимание. К слову, высшие силы у Хэнрэхэна получились особенно интересными — им достаёт и оригинальности, и жутковатой инаковости (святые здесь натерпелись такого, что матерятся через слово), причём атмосфере Гвердона идут только на пользу слухи о разрушительной «Войне богов», которая гремит по соседству и явно станет одним из центральных событий будущих сиквелов. Мимо них я проходить не собираюсь и вам не советую: история «Gutter Prayer» получилась вполне самодостаточной, но в этот странный и запоминающийся мир обязательно захочется вернуться ещё разок.

Я по-прежнему нежно люблю эпическую фэнтезятину — исхоженное вдоль и поперёк, казалось бы, пастбище, где каждое предположительно новое слово непременно оборачивается синонимом старых слов, сказанных толкинами, мартинами и прочими уважаемыми лексикографами от жанра. Эта нежная любовь, впрочем, существует в извечном симбиозе с моим въедливым внутренним критиком, поэтому я с радостью пробую новые серии, но после их прочтения редко нахожу поводы для щенячьего восторга. Крис Вудинг открыл свой новый цикл «Darkwater Legacy» феноменально мощной книжкой, заставившей въедливого критика сесть в угол и скулить о несуществующем пока что продолжении.

Феноменальная мощь «The Ember Blade» заключается не только в том, что этим восьмисот-с-хреном-страничным кирпичом можно убивать. Каким-то образом британец воскрешает классические фэнтезийные каноны про путешествия разномастной компании из точки A в точку B, не заставляя при этом читателя зевать с общим посылом «плавали — знаем». На каждом нарративном повороте смутное чувство узнавания соседствует с искренним удивлением от искажённого или вывернутого наизнанку тропа — даже типичный «эпизод про Морию» здесь получился запоминающимся и необычным. Сюжет не провисает ни на одном отрезке и постоянно держит в напряжении, причём с глобальным конфликтом порабощённых оссийцев и поработителей-кроданцев органично соседствуют конфликты локальные: например, одна из главных тем книжки — верность во всех её противоречивых проявлениях и многочисленные испытания этой верности, выпадающие на долю каждого из героев.

Местные персонажи радуют всеми оттенками серого и проработанными историями; в них можно рассмотреть знакомые архетипы, но в каждом непременно обнаруживается оригинальное и интересное ядро. Больше всего мне полюбилась замкнутая и социально неприспособленная разведчица Фен (и почему бы это вдруг?) — жаль только, что эфирного времени ей здесь отводится меньше всего. Наконец, относительная экономичность миростроя не мешает сеттингу выглядеть цельным и логичным, хотя автору ещё предстоит пройти проверку на мифологическую вшивость, когда цикл покажет свою эпическую изнанку в следующих книгах. Не знаю вот, правда, когда появится второй восьмисот-с-хреном-страничный кирпич, но очень надеюсь, что Крис Вудинг поставит с ног на голову и классический фэнтезийный троп про авторов, которые заставляют ждать продолжения своих серий целые десятилетия (я смотрю на вас, Джордж Мартин, Линч и Ротфусс).

Лучший способ защититься от самого распространенного книжного спойлера — читать произведения, где протагонисты дружно умирают на первой же странице. Упрямой и своевольной Элли не повезло оказаться в одной машине, рассудительному, но нерешительному Нику не повезло оказаться в другой, автомобили эти повстречались друг с другом на ночной дороге и вместо исходных пунктов назначения доставили невезучих подростков в Эверлост — паранормальное отражение реального мира, населенное сплошь душами детей и подростков, которые мало того, что слишком рано расстались с жизнью, так еще и не сумели попасть в пресловутый тоннель, ведущий к загадочному свету.

Пишет Шустерман не очень богато, пусть и попадает в яблочко отдельными оборотами. Главное же его достижение — создание самого Эверлоста — этого любопытного мира-после-смерти-но-перед-тем-что-идет-дальше. Если его обитатель покинет «мертвое место», то рискует утонуть в живом мире и провалиться к центру Земли. Если затерянная душа забудет, как выглядит, то ее образ может подвергнуться неприятным метаморфозам. Если некий неодушевленный предмет был кому-то очень дорог, то вполне вероятно, что он в конце концов окажется в Эверлосте; этим же путем могут проследовать целые здания, улицы и даже городские районы, когда они исчезают из мира реального. Время от времени отдельные законы кажутся подогнанными под нужды сюжета, но до откровенного злоупотребления дело вовсе не доходит.

Персонажи Нилу удались лучше всего: для тусклых послесветий мертвых подростков они удивительно живые, яркие и ведут себя временами вполне себе зрело. И Элли с Ником, и Мэри, королева Сопляков (Mary Queen of Snots в оригинале, tee-hee), и ужасный монстр МакГилл не запомниться не могут, да и второстепенные герои в своем большинстве выглядят достаточно проработанными. Вообще, население Эверлоста по-разному подходит к проблеме собственного полубытия без присмотра взрослых: кто-то своим поведением открыто напомнит о «Повелителе мух», а кто-то покажет свое истинное пугающее лицо лишь при вдумчивом рассмотрении.

Пожалуй, к «Everlost» можно придраться за некоторую «подростковость» текста и чрезмерное стремление автора объяснить мотивации персонажей хаотичными скачками от POV к POV вместо того, чтобы поручить определенные выводы читательским мозгам. В остальном же это отличная увлекательная история, оставляющая задел на будущее, а также любопытный взгляд на одну из вариаций загробной жизни — мрачноватую, куда без этого, но вместе с тем и обнадеживающую.

Джон Джозеф Адамс недавно выпускал сборник про волшебников, Мартин и Дозуа вот осветили плутов — глядишь, скоро из этих антологий можно будет типичную приключенческую партию составить. Плут — это жизненное кредо, допускающее даже более широкое толкование, чем профессия мага, а оттого жанрового и сеттингового разнообразия на этих восьмистах с лишним страницах хоть отбавляй: тут и фэнтезийные жулики, и техасские виджиланте, и хитрющие ведьмы, и изворотливые киноактеры. Порой, правда, тема плутовства кажется притянутой к рассказу за уши, и пусть само по себе это не так плохо, вопросы возникают, если означенный рассказ не производит вообще никакого впечатления («Heavy Metal», «The Caravan To Nowhere», например).

Теперь к тем историям, которые впечатление произвели более чем положительное. «What Do You Do?» Джиллиан Флинн отлично пошел после невнятного фальстарта от Аберкромби, повествуя о циничной прорицательнице/мастерице хэнджобов, которая столкнулась с очень непростым клиентом и в открытой концовке осталась один на один с каверзным вопросом из заглавия. Флинн нагнала отменной крипоты и обольстила несколькими неожиданными поворотами.

Скотт Линч тоже не подвел, познакомив с новым набором плутов (а точнее, плутовок) вместо привычных Локи и Джина. Сюжет, которого в иных обстоятельствах могло хватить на полновесную книгу, он удачно зажал в короткую форму, а также снабдил все нездоровой дозой остроумия и сделал всех мелькающих в кадре персонажей по-настоящему живыми (даже тех, что автоматоны). Про Терадейн и банду Незримой Герцогини я бы еще с удовольствием почитал, как только Линч разберется с несчастными бастардами.

Рассказ Дэниэла Эбрэма с тривиальнейшим заголовком «The Meaning of Love» дал куда больше, чем я ожидал: история не то чтобы сверхоригинальна и шедевральна, но уж очень качественно написана. Ужасно понравился и здешний сеттинг — вольное и хаотичное поселение бандитов и изгоев, выросшее на клочке спорной земли.

Гейман для антологии предоставил новый рассказ из мира Задверья/Никогде, и эту историю, повествующую о маркизе де Карабасе и его утраченном плаще, я бы назвал персональным фаворитом сборника. Вернуться в Подлондон было очень приятно, тем более что Нил открыл читательскому взору несколько новых элементов своего сеттинга, а само приключение маркиза вышло чертовски увлекательным и вдобавок углубило Карабаса как персонажа.

Под конец антологии я рассчитывал найти еще два рассказа высшей пробы от двух прославленных фэнтезистов, но то ли я выдохся ближе к финишной черте, то ли вышеозначенные бородачи подвели. В «The Lightning Tree» Ротфусса были все элементы хорошей истории, но почему-то в единую картину они в моей голове так и не сложились — а может быть, я (вздох шокированной аудитории) просто не очень люблю Баста. Мартин же свое новое сочинение о Вестеросе подал в форме исторической хроники, но, сдается мне, что оценяет ее только самые преданные фанаты. Во-первых, уйма персонажей в пяти толстенных книгах и одном скромном рассказе — это не одно и то же, а во-вторых, сама форма повествования оказалась скучнющей — особенно в сравнении, например, с тем, как похожий прием обыграл Вандермеер в «Городе святых и безумцев», сделав своего историка язвой и упрямцем, что еще больше оживило и без того психопатическую хронику Амбры.

Для изнуряющего режима сессии, когда любая мало-мальски серьезная книжка не лезет ни с хреном, ни с горчицей, этот роман Диса подходит в самый раз: ни к чему не обязывающий фэнтезийный янг-эдалт про перевоспитание мелкого воришки. С любой другой точки зрения начало этого цикла обходить стороной можно запросто: ни к чему не обязывающий фэнтезийный янг-эдалт про перевоспитание мелкого воришки.

Прямолинейный, не страдающий оригинальностью сюжет и скучные, не страдающие особой глубиной персонажи — автор соблюдает некий условный минимум качества, поддерживающий интерес к происходящему, но ни шага выше себе делать тоже не позволяет. Главный герой ввергает в уныние, когда в концовке благополучно пропускает мимо ушей все, чему его учили, и едва не примеряет на себя сомнительную роль камикадзе: если его надоедливую зацикленность на мечах еще можно оправдать возрастом и тестостероном, то безголовая лобовая атака превосходящих сил соперника во имя самоубийственного благородства — это уже все-таки слишком для юного воришки с богатым опытом выживания на негостеприимных улицах.

Из достоинств книжки можно отметить достаточно хорошо проработанный сеттинг — колоритный крупный город с богатой историей — но даже тут Акела промахнулся, не включив в издание карту Дипхэйвена, из-за чего перемещения героев в пространстве воспринимаются слегка туманно. Подозреваю, что продолжениям цикла придется ждать моего внимания как минимум до конца следующего семестра.

«War never changes», безустанно напоминали нам во всех частях Fallout, и, сколь бы избитой ни была эта фраза, во время прочтения завершающей части дебютной трилогии Несса трудно думать о чем-то другом. От локальных стычек в первой книге через террор во второй к полноценному вооруженному live-and-not-let-live конфликту в третьей — автор бесцеремонно протащил дуэт протагонистов и сострадательных читателей вверх по крутому утёсу агрессии, а после климакса сбросил вниз с парашютом горько-сладкой концовки, который, скорее всего, раскроется — но что, если нет?

Война — это раздолье для таких персонажей, как мэр Прентисс, который в этой стихии чувствует себя как несколько безумная рыба в несколько отравленной воде, и на этом фоне раскрывается все с новых и новых сторон. Он был прекрасным антагонистом второго тома и превратился в еще более запоминающегося «союзника поневоле» книги третьей: эдакий раненый, притихший, но почему-то чертовски довольный этими обстоятельствами зверюга, избравший новый подход к своим сомнительным целям.

Мэр становится косвенной причиной большинства разногласий, возникающих здесь между Тоддом и Виолой, и динамика взаимоотношений этих двух персонажей также продолжает реалистичное развитие: разногласия и проблемы доверия, возникающие между ними, ни разу не кажутся надуманными и призванными исключительно оживить обстановку для парочки, с которой все было ясно уже в первой книге. Если в конце «Monsters of Men» оглянуться на начало трилогии, но можно невооруженным глазом увидеть, какой длиннющий путь они прошли, как вместе, так и поодиночке.

Местные «спаклы» и обманчивым «дикарством» внешнего облика, и похожим названием напомнили мне «спеков» из серии Робин Хобб про сына солдата, но в деталях они здорово разнятся, и главная разница — Несс своих аборигенов проработал куда лучше. Пусть даже они показаны здесь лишь в состоянии войны, спаклы действительно очаровывают своей инаковостью. Впрочем, история 1017-го, для которой ему выдали собственный POV, это не только ценный мех взгляда на происходящее из другого лагеря — это, прежде всего, его собственный путь к вышеупомянутой вершине утёса через одиночество, сомнения, черные воспоминания и фатальные ошибки.

К слову о фатальных ошибках — если вы еще не поняли, то пропускать трилогию Несса будет одной из них, потому что за эту тысячу страниц местная история забредает довольно далеко от уютных пределов янг-эдалта и уводит в места довольно неприглядные, что вкупе с высокой увлекательностью происходящего делает ее действительно запоминающейся.

Первая книга серии была достаточно глубокой в сравнении с основной массой янг-эдалта, но все-таки в первую очередь была приключенческой — вся эта линейная беготня по пересеченной местности с опасностями на каждом шагу и безумными преследователями, пусть и с довеском из тягот самопознания главного героя. Во втором же томе Несс с места в карьер задвигает приключения в дальний ящик и вместо этого достает куда более серьезные игрушки: размытые границы между властью и тиранией, борьбой за свободу и терроризмом; противостояние личности и группы с подавлением этой личности в качестве результата, отчужденность близких людей, находящихся по разные стороны баррикад, гендерная сегрегация и прочие вещи, которых в типичной подростковой книжке встретишь редко.

За все эти неожиданности, нисколько не мешающие плавному развитию сюжета первой части, Несса хочется похвалить, а особенных комплиментов достойны поистине макиавеллианская фигура мэра Прентисса и отказ от деления мира на черное и белое. Еще одним персонажем, который в «The Knife...» мелькал нечетким силуэтом, а в сиквеле полноценно раскрылся и заиграл красками, стал сынишка мэра — вот попробовал бы кто перед прочтением сказать мне, что Дэви Прентисс станет тем героем, который пробьет меня на слезки. Тодд и Виола, разумеется, тоже растут (девочке, кстати, вручили собственный POV, и теперь они рассказывают историю по очереди), и вместе с ними растут их отношения, причем это по-прежнему освежающе небанальная, глубокая связь, которой хочется восхищаться.

Ну и напоследок, книжки из цикла «Chaos Walking» все еще бессмысленно читать по одной: первая закончилась бесцеремонным клиффхангером, и вторая оказалась ей под стать.

Cтранным образом книга оказалась структурным близнецом недавно прочитанной Ashfall Майка Маллина: здесь тоже парочка разнополых подростков, которые бегут из одного угла карты в другой с целью спасения собственных шкур в негостеприимном окружении. Кроме этой сюжетной схемы, впрочем, общего у книжек мало, так что мне не пришлось выслушивать ту же самую историю второй раз подряд, подобно персонажу «Дня сурка».

К протагонисту Тодду нужно привыкать едва ли не больше, чем к Патрику Нессу: у одного уровень образования не позволяет изъясняться нормальным английским, и речь испещрена всякими «protecshun», «cuz» и «ain't», второй же заставляет своего героя еще и вести повествование в настоящем времени, из-за чего отдельные, особо напряженные страницы порой сверкают обрубленными малосвязными фразами. Тем не менее, все это вполне подходит для приключений на депрессивной свежеколонизированной планете, где женщин убил загадочный вирус, а мысли мужчин струятся по ветру назойливым Шумом, доступным — чересчур доступным — для всех окружающих. На планете, где, конечно же, все не так, как кажется на первый взгляд.

Тодд — последний мальчик родного Прентисстауна на самой грани возмужания, вот только финальный этап взросления ему предстоит провести в бегах, в компании бестолковой собаки Манчи (о, Манчи), куда более толковой человеческой спутницы и раздумий на тему «не убий или все-таки убий». В процессе Несс порой наваливает на героев слишком уж много безвыходных ситуаций, но за всем этим хороводом действия не забывает о психологизме, открывая нам доступ к бурлящей сомнениями, страхами, стыдом и состраданием голове своего протагониста. Психопат-проповедник Аарон, преследующий героев с особой страстью, напоминает Терминатора, у которого сгорел целый пучок важных микросхем, однако в общем контексте этой чуточку сумасшедшей истории он не кажется совсем уж инородным телом. Пожалуй, переборщил Несс разве что с пафосом, пытаясь излишне подчеркнуть и без того серьезные мотивы своего дебютного произведения.

Ну и особенно приятно в нашем пост-сумеречном мире видеть young adult, где два разнополых персонажа могут доползти до последнего знака препинания и даже разок не поцеловаться: дружба Тодда и Виолы выглядит куда более ценным и греющим душу явлением, чем всякие там впопыхах завязанные влюбленности.

Помнится, в детстве я зачитывал до дыр другую сказочно-фэнтезийную серию — волковский «Изумрудный город» — и «Придайн», по-моему, мог бы составить ему приличную конкуренцию, доберись я до историй Александера чуть раньше. Разнообразие очаровательных персонажей, опасных путешествий и та самая доза серьезности, которая не переходит в морализаторство — вот, по-моему, самый эффективный рецепт завоевания детских умов.

От первой и последней частей несколько попахивает Толкином, но «Хроникам» очень пошло на пользу то, что после более-менее типичной эпической завязки автор не зациклился на противостоянии героев злобному Арауну и придумал для них посторонние приключения со своими собственными антагонистами, вернувшись к начищению физиономии Повелителя Смерти лишь в заключительном томе. Рост второстепенных персонажей на протяжении этой серии весьма условен, но все-таки присутствует в достаточном объеме для детской литературы, а вот развитие Тарена действительно осязаемо: с того самого момента, как он впервые покидает Каэр Даллбен в поисках сбежавшей свиньи, главный герой не перестает познавать себя и искать свое место в мире, и этот духовный путь (после несколько занудной, чего уж там, кульминации в «Страннике») тоже достигает логического завершения в пятой книге.

Окончательно избавиться от «детскости» происходящего во время чтения «Хроник Придайна» у меня так и не получилось, но это вовсе не камень в огород Александера, придумавшего очень симпатичный волшебный мир на основе валлийской мифологии и сочинившего эти увлекательные летописи.

Американцу Александеру во время Второй мировой довелось послужить в Уэльсе, и богатая мифология полуострова так запала ему в душу, что это привело к созданию цикла о Придайне. И неудивительно, скажу я вам, ведь если и выбирать романтический идеал, на основе которого стоит выстраивать фэнтезийную серию, то валлийцы со своей культурой должны претендовать на первое место ничуть не меньше традиционных фаворитов с Изумрудного острова.

Книжка получилась детской и от фэнтезийных канонов, которые в 60-х оставались максимум трендами, отходит несильно, но благодаря сказочной атмосфере и уместному юмору остается вполне оригинальным произведением, достойным прочтения даже в наши изобильные дни, когда нельзя ткнуть в обложку, не угодив в какого-нибудь лауреата Ньюбери. Главному герою, Тáрану, не раз напоминают, что он вовсе не особая снежинка, а зарвавшийся Ассистент Свинопаса (особенно старается болтливая, но смелая Эйлонви), также очень симпатичен бард с непроизносимым (welcome to Wales) именем Fflewddur Fflan — владелец весьма необычного волшебного инструмента.

Это добротное начало уютной серии, которую я, наверно, прочту полностью, но, объективно говоря, объемы удовольствия, которые от нее получат менее инфантильные и уэльсоодержимые люди, будут прямо зависеть от возраста и количества уже прочтенных ими книжек в этом затасканном жанре.

«Ланарк» Аласдера Грэя якобы писался тридцать лет, и это, конечно, перебор — объемы тут даже не улиссовские, так что я бы не стал, например, такие душераздирающие подробности афишировать. Впрочем, по окончании знакомства с книгой возникает чувство, что результат средства полностью оправдывает. Четыре книги рассказывают две истории: эти сюжетные линии не связаны одной концовкой, как это нередко бывает, а пересекаются, переплетаются, дополняют и продолжают друг друга.

От первой и второй книг (которые по факту вторая и третья) оторваться просто невозможно. Это восхитительный роман взросления, повествование о трех важнейших поисках юности: себя, творческой свободы и с кем бы уже, черт возьми, переспать. Дункан Тоу, по словам Грэя, во многом автобиографичный персонаж, и причин не верить ему нет, потому что взаимопонимание между героем и автором кажется идеальным. Что до истории Ланарка (частично продолжающей, частично отражающей, частично искажающей историю Дункана), то здесь у нас уже сущий постмодернизм — не всегда удобоваримый и тем более понятный, но весьма эффектный и захватывающий дух на подсознательном, что ли, уровне. Беспроигрышные образы: Институт, драконья кожа, Рима, Унтанк, совет в Проване. Грэй мешает дистопическое наследие Кафки и Оруэлла со стильным сай-фаем («Фокусник приоткрыл рот, вылупил глаза и залился краской. Начав с пронзительного шепота, он очень скоро заревел во всю глотку: «Я не пишу научную фантастику!»»); переносит проблемы Шотландии, саму Шотландию, да и послевоенный мир как таковой в причудливое измерение, которое со стороны кажется абсолютно непригодным для жизни и вместе с тем манит, манит, манит...

Я могу долго еще рассуждать о данной книжке, но это потому, что я ее далеко не полностью понял и, следовательно, попытаюсь как можно лучше это скрыть. Не могу назвать ее абсолютным шедевром — может, мне стоит вернуться в мир «Ланарка» через десять метафорических лет жизненного и литературного опыта — но с ней мало что сравнится по способности оставить отпечаток, поразить и вдохновить одновременно.

А еще Грэй у нас большой шутник: мало того, что в главе, где Ланарк встречается с королем, автор отчаянно пытается унизить себя самого и свой magnum opus, так еще и в «перечне плагиатов» (да-да, тут такой на полном серьезе имеется) попадаются отсылки на несуществующие главы, где якобы идет речь о Боге, андроидах и покорении Марса. За что люблю шотландцев, так это за умение подурачиться даже в таких мозгодробительных талмудах.

Не прошло и шести лет, как Линч все-таки дописал третью книгу о злоключениях Локки Ламоры. Второй том он закончил не самым честным образом — подвесив хитроумного ворюгу за волосок над метафорической пропастью — и пусть даже всем нам понятно, что среди протагонистов длинных циклов умирать в их середине не принято (Джордж, прекратите кашлять за кадром), ожиданию очередной главы это добавило остроты.

А вот где остроты в итоге не хватило, так это в самой книге. Бесспорно, в целом она достаточно увлекательна. Новая турпоездка Локки и Джина привела их туда, куда они меньше всего хотели попасть — в живущий под тенью колдунов Карфайн — но и там этим, с позволения сказать, героям представился шанс использовать арсенал своих плутовских трюков. Вдобавок ко всему, на другой стороне баррикад мы вместе с ними обнаруживаем ту самую Сабету — несчастную любовь Локки, хайп вокруг которой нагнетался в двух предыдущих книгах без ее личного присутствия. И, наконец, основное повествование дополняется типичными для Линча флэшбеками в те славные времена, когда юные джентльмены-ублюдки проходили обучение у жуликоватого священника, причем на сей раз у серии флэшбеков есть даже свой собственный сюжет. Где же подвох?

Главным образом — в исключительной неторопливости, с которой на этих 650-ти страницах что-то происходит. В книгах бывают моменты, когда сюжет простаивает на месте, но так, что вы о нем и не вспоминаете, а вот в «Республике», увы, поймать себя на скуке можно нередко. Архедама Терпение, что символично, свою тезку из мира человеческих чувств терзает сильнее всего.

Грандиозной аферы на сей раз тоже никто не устраивает: Локки припрячет, конечно, пару козырей в своем рукаве, но масштаб у них будет не тот, что раньше. А жаль — обстоятельства, в которых они с Джином вынуждены работать, так и наводят на мысли о том, что здесь пришелся бы кстати какой-то многоходовый хитроумный план.

Теперь Сабета — она чертовка и обаяшка, и по всем параметрам идеально подходит на роль как соперницы Локки, так и его влюбленности, ибо в кого же еще втюриваться по уши, как не в равную себе. Противостояние их изощренных умов — одно из достоинств книги, хотя, опять же, они соперничают скорее на нескольких маленьких и скучных площадках, нежели на одной большой арене: если бы Линч вплел сюда еще и битву двух масштабных мастерпланов, цены бы этому элементу вообще не было. Проблема же Сабеты в том, что их с Локки романтическая линия получилась куда, куда бледнее, чем они заслуживают (и чем мы надеялись). Со стороны Локки видна в основном какая-то нездоровая подростковая одержимость (пять лет без женщин, ага), со стороны Сабеты — девчачья, в самом дурном смысле слова, неспособность решить, что же ей нужно, прикрываемая нелепыми отмазками. Причем обе характеристики справедливы как для их юных лет, так и для новой встречи в Карфайне. Если так все и задумывалось — fair play to you, Mr. Lynch, но, по-моему, духу этого цикла больше соответствовало бы нечто более яркое, сумасшедшее, пусть и не обязательно счастливое. Окончательно Сабета спровоцировала у меня WTF-выражение, когда

Подводя итог: «Республику», конечно, стоит читать, и никаким провалом она не стала. Мир, который описывается в этом цикле, по-прежнему выглядит одним из самых проработанных в современной фэнтези, и даже небольшой крен основного сюжета в сторону чего-то сомнительно-эпического еще не означает, что серия пойдет ко дну, как среднестатистический каморрский должник. Судить о том, исписался ли Линч, стоит все же после выхода следующей части этого цикла, на написание которой, дай-то Безымянный Тринадцатый, у него уйдет куда меньше времени.

If there's something strange in your neighborhood, who you gonna call?

Кого угодно, в общем-то, кроме «Lockwood & Co». Глава фирмы — самонадеянный, фатоватый и рассеянный юноша, его новая помощница Люси Карлайл — какая-то странная девчонка из провинции, а третий сотрудник, Джордж, вообще сосредоточен исключительно на поглощении пончиков. Ничего удивительно, что эти сопливые подростки здорово оплошали на очередном задании и, того и гляди, избавят такие благородные агентства по борьбе с призраками, как Фиттс и Ротуэлл, от необходимости называть их коллегами. Или все-таки Локвуду и компании представится еще один шанс проявить себя?

«Кричащей лестницей» Страуд задает отличный старт своему новому перспективному циклу, ориентированному, как и трилогия про Бартимеуса, на детей постарше и подростков помладше — да и вообще всех, кому нравится толково написанная легкая фантастика. «Холодное» вступление сходу погружает читателя в чуточку параноидальную и мрачноватую атмосферу альтернативной Великобритании, обитателей которой по ночам донимают разнокалиберные потусторонние силы, и только потом главная героиня, Люси, расскажет, как же Альбион дошел до жизни такой: на улицах — призраколампы, в каждой телефонной книге — каталог призракоборческих агентств, а с наступлением тьмы — обязательный комендантский час. Здесь надо заметить, что истоки этой призрачной напасти пока намеренно окутаны тайной, и секреты, видимо, будут постепенно раскрываться в будущих книгах цикла, но вселенная «Лестницы» уже выглядит достаточно живой и убедительной.

То же самое можно сказать о юных сотрудниках независимого агентства Локвуда: это достоверные, обаятельные персонажи с перспективами дальнейшего развития. Совершают они не только подвиги, но и ошибки, да и динамика их взаимоотношений предусматривает определенную долю переругиваний и недоверия. Сюжет заботливо подбрасывает им проблему за проблемой (никаких лестниц еще и на горизонте не появится, а неприятностей у ребят уже будет по горло), но история не превращается в бесформенную карусель, благо что все линии будут ловко закольцованы на последних страницах. Обещание сиквела там тоже будет — вполне независимое от сюжета самой «Лестницы», но достаточно интригующее, чтобы, в сочетании с остальными достоинствами книги, жадно желать продолжения.

В перерывах между более серьезной литературой слопал пять или шесть книг из этого цикла. Нравится суховатый, ненавязчивый юмор, которым тут все пропитано; сюжеты в целом примитивны, но не обходится без весьма удачных изюминок; из героев жутко радует, например, следопыт-ветеран Холт, который отчасти напоминает низкорослого Арагорна, а отчасти — Перри Кокса из «Scrubs»: такой же сарказм на ножках, за которым спрятана добрая душа. События же тут разворачиваются на упрощенной карте Европы: есть, например, переживающая суровую феодальную раздробленность Gallica, рядом Teutlandt, поблизости Skandia, и все в таком духе — это позволяет автору возиться с определенными национальными стереотипами и просто знакомыми образами, не обращая при этом внимания на историческую достоверность, которая тут и ни к чему. Самое же главное: в лицо читателя тут не бросают избитые шаблоны жанра, и уж тем более не мозолят глаза совсем откровенным морализаторством, что, как по мне, главная особенность гадких детско-подростковых книжек. Акцент тут делается на приключениях и перепалках протагонистов, хотя полезные психологические шестеренки в общем механизме тоже присутствуют. Качество серии, как и положено, движется по нисходящей, но провал к середине цикла не настолько глубокий, чтобы я вычеркнул австралийца из своих списков. Очень удивлен, что у нас еще ни одного тома не перевели и даже не собираются: есть куда более скверные способы потратить бумагу, я считаю.

- Dead cows? Why would you throw dead cows at the walls?

- You throw them over the walls. It's supposed to spread disease and lower the defenders' morale.

- I don't suppose it does much for the cows' morale either.

Goodreads — это, конечно, перво-наперво девчачьи книжки с молодыми парочками на обложках, изможденными от необходимости принимать все более и более изощренные позы для демонстрации того, сколь именно бурные чувства вас ждут на страницах. Вместе с тем, фэнтези-прослойка там достаточно крепкая, так что высоким рейтингам у книг, которые лишены дешевой романтической начинки, я обычно доверяю, да и описание «Принца» мне показалось любопытным: один из высокопоставленных чиновников, обеспокоенный перспективой гражданской войны после убийства всей королевской семьи разом, собирает по сиротским приютам деток, похожих на давным-давно исчезнувшего младшего принца, чтобы натренировать самого способного из них на роль преемственной марионетки.

Книжка ориентирована на младшую подростковую аудиторию, но это, пожалуй, не оправдание целому ряду сюжетных дыр и сомнительных поступков персонажей — та же трилогия Страуда или следопытские книжки Флэнэгана прекрасно обходились без них. Например, вышеозначенный чиновник задает настроение всей вечеринке, коварно умерщвляя у всех на глазах того сиротку, который решил отказаться от его благородной затеи. Логично с точки зрения сохранения тайны? Может быть, и так, зато совершенно нелогично, что оставшиеся в живых ребята ровным счетом никак не обеспокоены перспективой разделить ту же участь и в течение всего «соревнования» как-то неохотно осознают, что на кону стоит их жизнь; более того, чиновник беззаботно сообщает о том, что занимается воспитанием кандидатов в монархи, слугам, наставникам и наемникам, которые, выдав его тайну, явно могут наворотить куда больше бед, чем чахлое дитя. Без этого нелепенького убийства неплохая динамика взаимоотношений кандидатов на престол читалась бы куда интереснее, хотя двухнедельный срок обучения все равно кажется изрядно ненадежным, а то, как автор в конце концов разрешает вопрос с победителем, опять-таки выглядит посредственно:

В остальных аспектах книжка неплохая, обходящаяся без тривиальных фэнтези-элементов (во многом потому, что обходится вообще без всех) и легко читающаяся благодаря остроумному, чуточку циничному голосу главного героя — но за продолжение браться меня не тянет и по вышеуказанным причинам, и потому, что история в целом выглядит завершенной.

Вторая часть цикла про враждующие семейства, воскресших воинственных чародеев и великую реку Уиннд в принципе получилась не хуже первой по части стиля и языка, но вот качество развития сюжета не удостоилось столь нужного порой толчка вперед. Расселл опять делает акцент на опасных путешествиях своих героев, которых постепенно становится все больше, и это у него получается очень даже неплохо: проблема в том, что пока беглецы и преследователи плутают в болотах Мертворечья, точно там же застревает и интрига всей трилогии, очень уж неторопливо хлюпая в сторону далекой кульминации. Впрочем, лично мне трудно за это ругать «Остров битвы», потому что порой мне в жанре недостает именно таких бесконечных, хорошо прописанных приключений с напором на саспенс, нежели на вооруженные столкновения (ближайший ориентир — бегство четырех хоббитов в Имладрис и странствия Рэнда и Мэта в первом томе «Колеса времени»). Из заметных нововведений второй книги отмечу развитие таких интересных героев, как задумчивый и в чем-то совестливый интриган Сэмул, слепой менестрель лорд Кэррал, пытающийся продолжать жить после гибели единственной дочери, и молодой лорд Карл А'денн, который очень некстати заделался двойным агентом и во второй части книги проходит незавидный курс «снейпизм и его последствия». Вдобавок, мне показалось любопытной теория, согласно которой спутники волшебника «заражались» от него оттенком долголетия, да и вообще, треп некоторых персонажей о древних временах добавлял достоверности и истинно фэнтезийного шарма происходящему. Третьей книге предстоит ответить на многие вопросы, но ничуть не удивлюсь, если ответы придут к героям во время очередной эскапады тайными тропами по пересеченной местности.

Когда прочитано большинство больших фэнтези-авторов, новые книги все чаще и чаще напоминают резиноподобное вещество, произведенное старательными, но несколько неуклюжими литературными инженерами на технологически отсталом заводе. Тем приятнее, однако, натыкаться на произведения вроде «Единого королевства», которые в одночасье раздувают потухшие было угольки любви к этому несчастному жанру.

Здешние главные герои в самых общих чертах вдохновлены робертджордановским трио протагонистов — спокойный рассудительный лидер с задатками «героя пророчеств» (нет, никаких пророчеств тут, к счастью, не имеется — провидицы-ткачи не считаются), саркастичный трикстер и тихий здоровяк — но местные версии вполне самостоятельны, да и развивает их Расселл, по-моему, куда быстрее и заботливее. При этом рассказ об их путешествии занимает хорошо если половину эфирного времени, поскольку книга освещает еще и поистине шекспировскую вражду двух семейств, претендующих на трон распавшегося государства. Объединяет же эти сюжетные линии великая река, пронзающая земли королевства с севера до юга: по ней плывет троица юных искателей приключений, окружающие ее земли оспаривают кланы Уиллсов и Реннэ, а в ней самой таится история полубессмертной семейки древних чародеев, двое из которых имеют неприятную привычку устраивать между собой гибельные для окружающего мира войны, а третьему ничего не остается, кроме как пытаться их усмирить. Обходя созданные Толкином клише вроде эльфов, гэндальфов и темных властелинов, Расселл, тем не менее, пишет вполне в профессорском духе: в частности, не скупится на детальные описания природы, которые не вредят повествованию, и органично вплетает в свой мир волшебство, не прибегая к его карнавальным воплощениям. Его герои — продуманные и хорошо выписанные личности, которые заставляют сопереживать и не страдают таким распространенным жанровым заболеванием, как абсолютная неуязвимость во время всевозможных стычек. Еще автор очень обрадовал меня тем, что под занавес первого тома (впереди еще два) аккуратно связал сюжетные линии всех персонажей в единый узелок, добившись концовки если и не самостоятельной, то по крайней мере толковой и логичной.

От кого-кого, а от Сандерсона я совсем не ожидал такого фэнтезийного подросткового цикла, как «Алькатрас против...»: серьезный, тщательно выписанный мир Туманорожденных и сам факт работы над окончанием сверхзанудного «Колеса времени» ровным счетом ничем не намекают, что этот же автор способен сочинять такие эксцентричные, легкомысленные книжки про такой причудливый альтернативный мир. И это, между прочим, очень и очень неплохие книжки; от них не ждешь вообще ничего особенного, но читаешь почему-то вот уже второй том с большим удовольствием. Насколько причудлив этот мир, судите сами: миром на самом деле правят злобные библиотекари, которые управляют человечеством посредством «фэнтези»-книжонок вроде исторических опусов, учебников физики и гайдов по менеджменту; местные волшебники зовутся окуляторами и творят чудеса, поднося к глазам те или иные линзы; среди родовых магических талантов числятся умение опаздывать, спотыкаться, разбивать вещи или просыпаться страшной по утрам. Вдобавок ко всему, авторский голос здесь принадлежит чрезвычайно саркастичному повзрослевшему протагонисту, который пишет автобиографию под псевдонимом «знатного графомана» Брэндона Сандерсона, дабы открыть окружающим глаза, что никакой он на самом деле не герой, как все они думают. Повествование то и дело прерывается заигрываниями Алькатраса-биографа с читателями на околофилософские, литературные и попросту абсурдистско-комические темы. Сами приключения Алькатраса-подростка здесь отходят на второй план: на мой взгляд, без такой оболочки сюжетная начинка — проникновение героя в древнюю библиотеку Александрии в поисках родственников и ответов на некоторые животрепещущие вопросы, заданные в томе первом — выглядела бы изрядно тривиальной и никого старше той самой подростковой аудитории бы не заинтересовала, но отличный юмор и очевидная несерьезность подачи материала делают этот цикл замечательным развлекательным чтением для любого возраста.

Салливан — это такой образец сверхуспешного западного самиздата, чьи книжки под общим названием «The Riyria Revelations» сначала завоевали широкое признание на гудридз и сопряженных тематических сайтах, а уже потом были подобраны большим издательством. Я брался за первую дилогию с большим энтузиазмом, но чего-то сногсшибательного и способного оправдать этот успех здесь так и не встретил.

В центре внимания — два жулика, причем один из них мог бы при желании сделать карьеру местной Матери Терезы — настолько нетипичным для профессии выглядит его добродушность. В первой книжке эти воры, стремясь, как обычно, навариться на решении чужих проблем незаконными способами, ввязываются в целый тронный заговор, в результате чего вынуждены принять непосредственное участие в логично следующей за заговором гражданской войне. «The Crown Conspiracy» увлекает динамичностью и разнообразием событий, а также невозможностью довольно долго понять, кто же все-таки среди конфликтующих сторон является ворогом; проработка персонажей и оригинальность мира, впрочем, оставляют желать много лучшего.

«Avempartha», что радует, вовсе не является прямым сиквелом: вернее, воры-протагонисты все те же, да и хронологический порядок вполне себе прямой, однако связь с первым томом выражена лишь унаследованными сторонними сюжетными ветками, которые, очевидно, будут разрастаться и в оставшихся книгах серии. Здесь смущает прежде всего завязка: довольно интересно описав усилия воров по спасению обреченной деревеньки от драконоподобного ужоса, летящего на крыльях сами знаете чего, Салливан забыл уточнить, почему же селяне попросту не предпочтут перебраться в края поспокойнее. В конце концов, какие бы тяготы ни повлекло за собой такое переселение в условиях псевдосредневековой экономики, это явно лучше, чем молча сидеть и гадать, этой ночью тебя съедят или все-таки завтра. Вопрос о мотивации крестьян мучил меня на протяжении всей книги, так что получить безусловное удовольствие от борьбы со змием и развивающейся на ее фоне интриги по возрождению древней империи церковью, у меня, к сожалению, не получилось. Сам же цикл я пока отложил в сторонку, как подающий надежды, но на данный момент недостаточно меня манящий.

Так и не понял, что это было.

Пишет Маккиллип по-прежнему очень красиво и умеренно старомодно — в самый раз для фэнтези; волевая девушка-протагонист — тоже хорошо; отсутствие чОрного-пречОрного зла с большой буквы и замена его морскими оборотнями, у которых явно есть своя загадочная правда — еще лучше. Но вот подано все это во втором томе уж очень путано и уныло. Рэдерле путешествует по тем же самым псевдоваллийским достопримечательностям, которые томом раньше посещал принц Хеда: сюжет все это двигает ни на миллиметр, на протяжении половины книги все события происходят без ее участия, а от абсолютной бессмысленности этот вояж спасает разве что раскрытие некоторых генеалогических тайн да близкое знакомство с самим персонажем. Зачем были нужны Лира и Тристан — неясно, они ровным счетом ничего не делают и исчезают столь же быстро, как и появляются. Вторая часть проходит поинтереснее, зато окончательно лишается смысла основной сюжет: все ключевые фигуры этой истории носятся друг за другом по карте и желают друг друга убить, зато оборотни очень удобно исчезают со сцены напрочь. Приключения Рэдерле в родном Ане — единственная по-настоящему приятная часть книги, хотя и точно так же необоснованная. Зато психологизма много, да — даже слишком много для двухсот страниц.

Мало того, что сюжет — не огонь, так еще и логических нестыковок море.

Все еще верю в третью книгу.

Очень приятное мечтательное фэнтези весьма атипичного толка из далеких семидесятых, которому ничуть не вредит легкая сумбурность. История о том, как Моргон, принц скромного островка по имени Хед, выиграл древнюю корону у мертвого короля, и против собственной воли ввязался в загадочный глобальный конфликт, ставящий под угрозу судьбу не только родного края, но и всего содружества королевств с квазиваллийской топонимией. Присутствуют арфисты, правители с мистическим «чувством земли» и разнообразное оборотничество; отсутствуют темные лорды, эпические битвы и послушные марионетки-протагонисты: в частности, Моргон, несмотря на хорошую обучаемость всяким сказочным трюкам, свойственную Героям Пророчеств™, вовсю упирается рогом, когда его пытаются наставить на некий предопределенный загадочный путь. Я злоупотребляю словом «загадочный», но загадки, как следует из названия, здесь вообще играют немалую роль. Это в мире Маккиллип не столько испытания смекалки вроде задачек про волка, козу и капусту, сколько способ обрести мудрость через историческо-философский опыт и понять, что за чертовщина такая происходит с окружающим миром. Если посмотреть на сюжетную линию с высоты птичьего полета, то она покажется обычным путешествием из точки А в точку Б, однако событиям книги, ее персонажам и пресловутым загадкам действительно удается сделать первую часть трилогии увлекательной и мало похожей на представителей шаблонной литературы со схожим каркасом.

Все без исключения романы Геймана мне нравятся, но с ними всякий раз возникает довольно неприятный диалог, где, с одной стороны, я щедро и без какого-либо давления общественности выплескиваю на книжку целое ведро комплиментов, а с другой, наотрез отказываюсь брать беднягу с собой на необитаемый остров или хотя бы вносить в довольно обширный список самых любимых произведений. Почему-то чувствуешь себя без вины виноватым. «Океан», как выяснилось, этой традиции не изменил.

Изначально, как автор признается сам, это была идея для рассказа, и билет на мой необитаемый остров Нил на сей раз потерял, наверное, в тот момент, когда позволил тексту расползтись. Это не то чтобы очень длинный текст — книга без подвигов стахановского масштаба читается за два вечера — но сюжета и событий здесь максимум на новеллу, а все остальное пространство Гейман очень умело, но как-то избыточно заполняет аллюзиями на среднестатистические проблемы взросления и возвращения в детство, а также фирменной сюрреалистичной мифологией, которой здесь негде полноценно развернуться и объясниться. Норноподобные дамы хороши, но очень условны; Гейман всю их загадочную мистичность растрачивает на банальную борьбу с монстрами: так оно, конечно, и положено в истории про семилетнего героя, но я бы не назвал этих персонажей по-настоящему запоминающимися. Повествование живое и довольно увлекательное даже несмотря на то, что лишено детской непосредственности (оно ведется от лица депрессивного мужика за сорок, который только вспоминает о событиях давно минувших дней), и в целом это книжка хорошая и достаточно глубокая, но все-таки мой внутренний привереда в очередной раз не смог безоговорочно полюбить роман Геймана и разглядеть в утином прудике безбрежный океан.

Успех Джорджа нашего Мартина (печать его одобрения можно увидеть даже на обложке) спровоцировал и повышенный интерес к реалистическому мрачному фэнтези вообще, хотя эта волна отнюдь не напоминает, например, нашествие подражателей Толкина в восьмидесятых, которые орудовали копи-пейстом так, что летели искры. Вот и Скотт Линч — автор в определенной степени самобытный, с собственным видением жанра и прекрасным умением рассказывать истории — сочинил замечательный роман, который пересекается с книгами о Вестеросе разве что формальной принадлежностью к «темному» поджанру.

События «Обманов» ни разу не покидают границ Каморра, прибрежного города каналов на манер Венеции позднего Средневековья, и в этой связи очень похвально, что автору удается сделать его по-настоящему живым: сплошь острова-районы с разнообразной историей и социальным содержимым, запоминающиеся достопримечательности, следы таинственной древней цивилизации. По всему этому великолепию (подчас сомнительному) разгуливают «джентльмены-ублюдки»: так называют себя пройдоха Локки Ламора и его верная банда. Притворяясь незначительной рыбешкой перед грозным капой Барсави, главой всея воров, они втайне облапошивают одного богатого дворянина за другим, вот только не торопятся добиваться сравнений с Робин Гудом и раздавать деньги бедным — да и вообще, говоря начистоту, что-то с ними делать. Все это, конечно, круто меняется, когда в Каморре объявляется загадочный Серый Король, а Локки начинает попадать в одну передрягу за другой.

Невзирая на отдельные логические нестыковки (которые запросто можно и проморгать — уж больно увлекательная книга), Линча можно хвалить практически за все: уже упомянутый мирострой, обаятельные, несмотря на негодяйскую природу, герои; постепенно раскручивающаяся спираль сюжета, циничный остроумный язык. Вдобавок, у «обманов» отличная, на мой взгляд, структура, так как автор решил не начинать роман с взросления героя как такового, а вместо этого возвращаться в прошлое Локки с помощью интерлюдий, которые так или иначе связаны с тем, что происходит в настоящем. Пожалуй, единственное, к чему в этой связи можно придраться — нераскрытие теневой романтической линии с загадочной Сабетой, которая вживую так ни разу и не появится. С другой стороны, такой своеобразный клиффхангер подстегивает интерес к чтению второго тома цикла, не раздражая обрубленной концовкой самих «Обманов»: с ней-то в этой книге все в порядке, роман более чем самостоятелен, и никакими жульническими способами вас к сиквелу затаскивать не будут.

Не то чтобы я, впрочем, нуждался в дополнительных понуканиях.

Антология рассказов с участием заслуженных мастеров жанра, объединенная тематикой, как нетрудно догадаться, одной конкретной фэнтезийной профессии. Надо отдать Адамсу должное: он собрал вместе ну очень разношерстные истории, не ограничиваясь типичными the Gandalf figures в средневековом сеттинге: тут вам и инуитские шаманы в разгар глобального потепления, и волшебники на службе у Вашингтона во времена Гражданской войны, и мастера матемагии, и даже несуществующие чародеи. Еще тут есть Иоганн Кабал, который технически никакой не волшебник, но на присутствие рассказа с его участием ни одна антология, по-моему, жаловаться не имеет права.

А это, при всем своем разнообразии, как раз такой сборник, где бонусы вроде шикарных ховардовских рассказов жизненно необходимы: проходных историй я насчитал больше трети, и наверняка далеко не все из них можно оправдать придирчивостью моего вкуса. Это, например, непонятная и скучная история про гомеровского Эльпенора («Слишком опасный яд»), рассказ «Купец и рабыня» Синды Уильямс Чаймы, который больше похож на первую главу романа, «Уличный маг» Саймона Грина, где вообще ничего не происходит, или же «Любовь — заклинание против страха», который именно настолько плох, насколько позволяет предположить название.

Хороших и даже выдающихся вещей здесь, впрочем, достаточно, чтобы уравновесить эту лодку: прекрасная вариация английской легенды о Короле-Вороне от Сюзанны Кларк, напоминающая толкиновского «Фермера Джайлза»; мрачно-чудаковатая хроника колдуна Минуса авторства Джеффри Форда, славный рассказ «Дар» Питера Бигла, обладающий тем самым гаррипоттеровским свойством нравиться взрослым при детском содержании. Уже упомянутый «Ритуал Эрешкигали» Джонатана Ховарда заставит Кабала избавлять тупых смертных от превращения в зомби, «Бан в один клик» расскажет об интернет-волшебниках и о том, как важно иногда читать чертово пользовательское соглашение (во всех смыслах слова), а «Колдуны Перфила» Келли Линк и вовсе останется в памяти, как самый необычный фэнтезийный рассказ за долгое время.

Если добавить к этим противодействующим сторонам хороших и плохих историй вездесущих середнячков, которых не за что как отругать, так и запомнить, то и на выходе получается антология-середнячок: ничуть не засоряющая вашу книжную полку, но и не особо-то ее обогащающая.

Батчер поспорил, что может написать хорошую историю, основанную на двух дурных идеях, и озвученные другим спорщиком идеи были «пропавший римский легион» и «покемоны». Не знаю уж, правда это или нет, но сказано — сделано: в мире Алеры принято носить латинские имена и служить в легионах, причем каждый житель этого живописного края еще и способен контролировать одну или несколько «фурий» — воплощения того или иного элемента из традиционного набора. Не владеет таким умением один лишь Тави, что вкупе с переходным возрастом делает его наиболее подходящим персонажем на роль здешнего протагониста: Тави живет в приграничном владении у своего дяди (как вы понимаете, налицо тайна рождения™, которую в первом томе дадут разве что понюхать), дуется на мир, пасет овец и первым натыкается на разведчика-дикаря, что и становится катализатором для целого водоворота событий разной степени драматичности.

«Фуриям» довольно сложно выставить хорошую оценку. С одной стороны, Батчер, конечно, не тащит все подряд из Толкина-Джордана-кого-еще-там, и это не такая открывашка эпического цикла, где партию протагонистов посылают собирать купоны в другой угол карты. С другой стороны, ничего освежающе-оригинального здесь все равно нет: псевдоримский мир описан скупо, герои (в том числе и отрицательные) созданы из такого материала, чтобы уверенно переживать десятки смертельных опасностей, что в конечном итоге заставляет ото всех этих опасностей зевать, а романтические сцены Джиму надо вообще запретить писать специальным указом. Это динамичная, бесспорно, живая и увлекательная книга, с несколькими углами повествования, которые идут истории на пользу, с вменяемой самостоятельной концовкой, но при всем этом, не шибко оригинальная, пресноватая с точки зрения исполнения и вдобавок не особо богатая действительно запоминающимися персонажами. В общем, если бы мне довелось быть арбитром того спора, я бы, конечно, признал Батчера победителем, но не более того.

“Oh, this is tedious.” — Орандула, местный бог баланса.

Если в отношении первых двух книг этого цикла я решительно не понимал критических отзывов о «затянутости» и «занудстве» повествования, то третий том и меня порядочно вывел из себя. На протяжении первой трети книги альтер-эго Невара, захватившее контроль над его телом, только и делает, что жрет, тоскует по Лисане, которая лично у меня как персонаж никаких эмоций никогда не вызывала, и снова жрет. Альтер-эго Невара обозначается до боли режущим глаз никнеймом «Soldier's Boy», которое и не имя вовсе, а сам Невар заперт где-то внутри и принципиально проводит дни в горестных думах, поскольку хоть как-то влиять на происходящее способен лишь по большим праздникам. Через эту часть книги я продирался где-то три недели — столько же у меня ушло на то, чтобы закончить первые два тома.

“Tonight, we feast!” he told the boy. “And tomorrow, we fish, and we feast again!”

And then you feast again, and again, and again. We got it, mate.

За существованием протагониста в мире спеков наблюдать тоскливо. У спеков не то чтобы самобытная культура, на что пытается напирать Хобб — у них, прежде всего, до одури примитивная и скучная культура. Ритуальные татуировки, обмен побрякушками, сомнительный подход к воспитанию детей, хождение на цыпочках вокруг жирных шаманов и бесконечные разговоры о деревьях-предках. Образ нации, полярно отличающейся от далеко не ангельской человеческой цивилизации, у Хобб получился настолько противным, что начинаешь скучать по насильникам и бандитам из Гернии.

Орандула, старый бог баланса и по совместительству висящее на стенке ружье, предпочитает с завидной регулярностью являться перед Неварами в облике вороны и напоминать о том, что они должны ему смерть или жизнь. Напоминает все это старые телеролики — те, что про налоги и спокойный сон.

После сорокапроцентной отметки (уж простите мне исчисление на электронный манер) поезд наконец удается поставить на рельсы сюжета и разогнать, но тех чарующих, головокружительных ощущений, которые заботливо предоставляли первые две книги, уже не видать. Интересные и глубокие моменты будут перемежаться с невнятной кашей до самого конца, а конец-то Хобб и вовсе сольет. Не настолько, конечно, чтобы идти и проверять, не подсунули ли тебе дешевый фанфик вместо нужной электронной книги, но вполне достаточно, чтобы сокрушаться по поводу несбывшихся надежд.

В целом, трилогия о сыне солдата похожа на марафонца, который долгое время шел в лидерах, к тридцатому километру начал спотыкаться и терять равновесие, героически доковылял до финишной прямой и бухнулся оземь, едва-едва пересекая заветную черту кончиком носа. Представьте себе жвачку, из которой в конце концов высосали все вкусные кислоты и которая превратилась, ну, в жвачку. Впрочем, невзирая на сомнительную третью часть, этот цикл все равно заслуживает внимания ценителей хорошей фэнтези-литературы.

Вторая часть трилогии «Сын солдата» засасывает читателей еще беспощаднее романа-открывашки, и зачастую дело доходило до таких давно позабытых мною вещей, как просиживание над книгой до середины ночи и абсолютное игнорирование всех остальных хобби (no pun intended), лишь бы перевернуть еще несколько страничек. Такого ошеломляющего эффекта автору удалось добиться приемом для себя отнюдь не новым, но доведенным до почти садистских вершин — речь идет о поистине безжалостном обращении со своим протагонистом.

Невар Бурвиль не раз и не два на протяжении книги имел все поводы поностальгировать о дедовщине в Академии и странствиях с суровым варваром, думая при этом: «Как здорово мы жили», потому что неприятности на него здесь сыплются, будто бы из злого близнеца рога изобилия. Ключевым моментом здесь становится перемена, которую в фэнтези-литературе наблюдаешь нечасто, а именно:

Повествование неизменно сфокусировано на главном герое, но мир вокруг него отнюдь не вертится: в частности, во второй половине книги получает развитие интереснейший конфликт между двумя цивилизациями — интереснейший еще и потому, что читателю не подсовывают безусловные улики превосходства одной из сторон, а периодически окунают в грязь каждую из них, тем самым делая безоговорочный выбор почти невозможным.

«Лесной маг» кончается знатным клиффхангером, который позволяет предположить, что третий том снова окажется не похожим на предыдущий, и нет нужды добавлять, что на данный момент эта трилогия монополизировала мою книжную очередь без малейшего шанса для конкурентов.

C творчеством Хобб я познакомился года три назад, когда прочел живую, интересную, но порой отягощенную логическими нелепостями трилогию об ученике убийцы. Купленная одним ненастным днем «Дорога шамана» простояла на полке около двух лет: никак не хотел за нее браться, памятуя о подпорченных впечатлениях при первом знакомстве. Открыв же, однако, не смог захлопнуть, пока не добрался до конца: то, как Хобб заставляет читателя переворачивать страницы, поневоле действительно наводит на мысли о некоем благодетельном шаманском проклятии. У главного героя книги, Невара Бурвиля, история, впрочем, другая. Как второй сын аристократа, он предвкушает предначертанную религиозной традицией карьеру солдата и, в особенности, несколько лет в столичной офицерской школе. Его родная Герния, развитие которой наводит на мысли о веке эдак восемнадцатом нашей с вами западной цивилизации, воюет с разрозненными обитателями равнин и лесов, неумолимо прокладывая дорогу к восточному морю, а это значит, что нужды в солдатах у правительства хоть отбавляй. Однако же, одно случайное происшествие обратит Невара из пешки в какую-то иную, таинственную фигуру на глобальной шахматной доске.

Если коротко, книжка выбивает высший балл почти на каждом огневом рубеже. Мир открывается размеренно, без мозговыносительных инфодампов, удовлетворяя сиюминутное любопытство, но постоянно оставляя желать большего. Невар взрослеет тоже очень плавно: без занудства и без мгновенных скачков; фокус на ранних этапах повествования делается на ключевых моментах его становления. События в офицерской школе ничуть не напоминают омерзительный сериал про кадетов, который некогда мелькал на ТВ: даже с учетом того, что всевозможная солдатщина меня ровным счетом никогда не привлекала, именно на этом этапе страницы летели быстрее всего. Будут у Невара и друзья, и враги, и аллюзии на «Повелителя мух», и вообще море неприятностей, вываливанием которых на голову собственных протагонистов Хобб особенно славится. Также автору удались здесь второстепенные персонажи, причем герои, роль которых кажется незначительной и недолговечной, прописаны ничуть не хуже постоянных действующих лиц. «Дорога шамана» с ответственным заданием открытия новой трилогии справляется великолепно, не наступает на уже упомянутые грабли «ученика убийцы», преподносит самостоятельную концовку, которая не выглядит натянутым проведением границ по просьбе издателя, а также вынуждает немедленно схватиться за продолжение.

Восьмидесятые были суровым временем для фэнтези, и я могу лишь посочувствовать тем, кто распробовал авторов именно этой эпохи и разочаровался в жанре. Или, еще хуже, полюбил именно эту его вариацию. Терри Брукс (главный диавол и повелитель ада), Рэймонд Фэйст, теперь вот Дэвид Эддингс — я поочередно пробую творчество тех писателей, которых ныне часто называют классикой жанра, но ничего оригинального они в фантастику, по моему опыту, не привнесли.

Эддингс, как и вышеназванные, охотно заимствует у Толкина — не так, как Брукс, который тащил все, что не привинчено, но в то же время вполне ощутимо. Если продраться через унылое космологическое вступление, обнаружатся все те же архетипы: мальчик в уединенной деревне «в углу карты», черные всадники и бородатые волшебники. Справедливости ради, автор искренне стремится привнести в этот проверенный временем рецепт что-нибудь от себя, но, увы, работает это не всегда. Ухудшает ситуацию и откровенная мегаломания Эддингса: например, возраст бородатого волшебника (а значит, и мира) исчисляется тысячами лет, при этом не очень понятен ни тот факт, что цивилизация за эту прорву времени так и не покинула культурные рамки средневековья, ни полное отсутствие у самого волшебника подобающих черт характера. Схожим образом автор поступает и с остальными деталями. Например, есть семь богов, которым соответствует столько же народностей — не факт, что имя народности, кстати, будет соотноситься с именем покровителя. Автор вываливает эти демографические сведения огромным инфодампом в самом начале книги, хотя различать нации между собой начинаешь лишь к концу первого тома, а до той поры остается лишь терпеть, стиснув зубы.

Но главная проблема, пожалуй, в том, что сам сюжет, само приключение, которое могло стать искуплением для всех этих шероховатостей, получается откровенно скучным (Эддингс планировал издать всю «Белгариаду» одним томом, а не дробить на четыре части, но это не должно полностью оправдывать книгу). Маленькой дружной кучке разномастных героев предстоит сначала повертеться волчком в пределах скромной родины главного героя, где большую часть опасностей они создают собственной недальновидностью (привет, многотысячелетние волшебники), а потом принять участие в парочке светских ужинов, один из которых кончится какой-никакой кульминацией (скорее, никакой) — конфронтацией с ворогом. Написано в целом недурно, а плутоватый Шелк и добродушный здоровяк Барак (no relation) могут при правильном освещении даже сойти за интересных персонажей, но браться за оставшиеся части «Белгариады» я, тем не менее, не собираюсь.

Гейман вернулся в условную вселенную «Американских богов», но на сей раз заострил внимание не на эмигрантах из европейского пантеона, а на африканских поверьях — в частности, одном конкретном мистере (А)Нанси, пауке-проказнике, который в тех самых «Богах» периодически мелькал. Получилось так, как у Нила, по-моему, всегда получается: амбициозно, да не сказать что сногсшибательно; увлекательно, да не то чтобы идеально. Главный герой с говорящим именем Толстяк Чарли самим фактом своего тоскливого существования пишет трагикомическую историю на тему «Что делать, когда ваш брат — трикстер», а попутно ввязывает в божественный конфликт идеалистично настроенную невесту, скользкого босса и девицу, с которой его угораздило уснуть, да не переспать (в этом весь Толстяк Чарли). Гейман несколько неожиданно избирает почти юмористический стиль повествования с обилием закадровых словесных выкрутасов и авторского подтрунивания над главным героем, так что приключение потомка Ананси с самого начала кажется куда более легкомысленным, чем история Тени. Да и сама книжка, невзирая на отдельно взятые мрачные моменты, получается не очень-то серьезной, что не мешает ей быть затягивающим и в целом весьма приятным — мастхэвным, пожалуй — пунктом геймановской библиографии.

Припомнив, что наивысшего уровня эскапического комфорта мне помогают достичь именно детские книжки, я решил бороться со сгустившейся тьмой привычным способом и снова доверился усредненному рейтингу goodreads. В прошлый раз он меня не подвел и подбросил приятный и беззаботный цикл Джона Флэнэгана, но сейчас, увы, нос императора Китая оказался куда короче. «Ученик ведьмака» — это не катастрофически отвратительная и даже не безумно скучная книга, но до печального посредственная. Скучными короткими фразами без тени юмора (а я ведь проведал об английском паспорте Дилейни и ждал каких-то достижений по этой части, невзирая даже на «темность» местного сеттинга) нам рассказывают о том, как седьмой сын седьмого сына поступает на обучение угрюмому охотнику на нежить (перфекционисту с комплексами) и почти сразу же, толком не набравшись уму-разуму, вынужден бороться с ведьмой, которую по собственной же глупости (я понятия не имею, как можно вырасти с шестью братьями и остаться таким наивным идиотом) и освобождает. При создании персонажей автор использует и материалы, отличные от картона, но этикетки «100% plausible» им все равно не видать. Интересной кажется, пожалуй, только Элис, одна из второстепенных героинь, но ее дальнейшую судьбу предлагают проследить в последующих, э-э, десяти частях цикла — удовольствие, судя по книжке-открывашке, весьма сомнительное.

Первое знакомство с Джонс у меня выдалось неудачным — я прочел «Ходячий замок» и бросил бы книжку о стену, не будь она электронной — но я справедливо рассудил, что иронично-пародийный гид по классическим шаблонам понятно какого жанра должен в любом случае прийтись по душе, и не прогадал. В этой несерьезной энциклопедии, снабженной прорвой перекрестных ссылок, автор охотно стебет все избитые приемы коллег по цеху, представляя читателя в качестве «туриста» на экскурсии, а самого писателя — как всесильный «менеджмент». Достается тут едва ли не каждому приевшемуся тропу: от англо-саксонских казаков («Their women wear long SKIRTS and are trained to be wimps») до ядов («Usually this type of Poison is administered in a drink, but if they hold you down and inject you there is nothing you can do. The management, fortunately, seldom allows this to happen, possibly because hypodermics are so hard to obtain»). Помимо саркастической диссекции собственно фэнтезийных декораций, Джонс высмеивает и литературные штампы: цветовой код персонажей, неловкое миротворчество, замшелые архетипы и многое другое. С особенным удовольствием автор проходится по пафосному языку, который в здешней терминологии обозначается как OMT (official management term). Приведенные примеры OMT смотрятся еще эффектнее в контрасте с скептически-приземленным слогом самого сборника («As the Assassin approaches you will get a sense of wrongness (OMT) or feeling of being watched (OMT), and this should alert you in time»). Ясное дело, что подобная энциклопедия уморительна только до определенного момента, и под конец общее впечатление идет на спад, но все же «Путеводитель» — несомненный маст-рид для всех тех, кто слишком много повидал посредственной фэнтезятины и всегда хотел испытать некое мстительное удовлетворение от насаживания ее на саркастический кол.

Третья книжка про целеустремленного и циничного некроманта Иоганна Кабала — и, возможно, самая лучшая пока во всем цикле, хотя нельзя исключать того, что во мне говорит свежесть впечатлений. Парадокс здесь в том, что этого превосходства она добивается несмотря на мое почти абсолютное невежество в области лавкрафтианства, вокруг которого во многом и крутится сюжет. Трио жалких людишек (впрочем, по мнению Кабала, почти все людишки жалкие) прибывает к некроманту за помощью, называя себя Институтом страха («Ваша организация, случайно, названа не в честь какого-нибудь господина по фамилии Страх?» — «Нет». — «Что ж, уже хорошо») и утверждая, что их цель — уничтожение Phobic Animus, некоего мистического существа, ответственного за порождение иррационального страха в сердцах людей. Найти его можно в Стране снов (Dreamland) — тут-то и начинается махровое лавкрафтианство, с обязательным визитом в Аркхэм, упоминаниями The Great Deep Ones через страницу и уморительными выдержками из рукописи Сайрила В. Клома «Ктулху и его друзья для самых маленьких», но недостаток информации по теме никакого негативного влияния на впечатления читателя вовсе не оказывает. Сильные стороны Ховарда здесь, как обычно, совсем другие: интеллектуальный стиль повествования, обилие богатых и сложных метафор саркастического характера, натравливание ядовитого кабаловского цинизма на всех второстепенных персонажей в пределе досягаемости (включая вурдалаков, пророчиц и ужасных всесильных богов). Читать Ховарда — сплошное удовольствие, причем в конце оно непременно будет приумножено парой-тройкой непредсказуемых сюжетных поворотов, после которых смертельно опасные приключения Института по разрушенным городам Страны снов покажутся сущими цветочками, причем британскость автора только подчеркнет наличие timey-wimey stuff в лучших традициях «Doctor Who». Сравнения с Пратчеттом, пожалуй, уже утомляют даже меня, но, по-моему, когда речь заходит об английском, фэнтезийном, умном и уморительно смешном, ориентир получше придумать не так уж и просто.

P.S. Ховард строит книги — и «The Fear Institute» не исключение — настолько удачно, что их можно читать прямо с наскока, без предварительного знакомства с персонажем или циклом (хотя последнее, конечно, не повредит).

Люблю начинать год с книжного запоя, большую часть которого составляет фэнтезятина — особенно когда последняя скользит в голове подобно свежему горному ручью, спасительному для жертв нагрянувшей злодейки-сессии. «Заступник» поначалу именно такой удачной книжкой и казался, но в итоге, увы довольствовался ролью невзрачного середняка. Описываемая здесь цивилизация, проходящая через смутный фэнтезийно-постапокалиптический период, вот уже много лет страдает от загадочных corelings — кровожадных элементальных существ, которые выбираются на поверхность с наступлением ночи и изничтожают всех, кому не хватило ума укрыться за особыми руническими преградами. К счастью, такая завязка вовсе не означает, что Бретт с первых страниц налегает на экшен-составляющую: напротив, он акцентирует внимание на обществе, живущем в извечном страхе, и на трех его конкретных представителях. Социум здесь показан очень удачно (унылое бескультурное крестьянство и цивилизованные, но значительно более хищные горожане), хроника становления героев действительно напоминает Ротфусса, хотя автор «Заступника» предпочитает описывать лишь наиболее важные моменты из жизни Арлена, Лиши и Роджера, демонстрируя, как они превратились в тех, кому и предстоит, по-видимому, решать судьбу цивилизации в остальных двух книгах цикла.

Лиша становится волевой травницей-целительницей (женщины-героини у Бретта вообще суровы, в большинстве своем симпатичны и по-джордановски возвышаются над стадом серых детопроизводительниц, причем без характерного для Джордана занудства), Роджер превращается в пугливого барда (бледный и не особо развитый персонаж, на которого я возлагал наибольшие надежды), а Арлену надлежит стать... тупым упрямым качком, вокруг которого, увы, серия и будет построена. Угу, и вероятнее всего, окажется невыразимо унылой, потому что я терпеть не могу фэнтезийных уберменшей любых разновидностей и книжки с их участием предпочитаю обходить стороной.

Честное слово, упрямство двух других героев понять можно с легкостью: повинны жажда знаний и стремление спасти собственную шкуру соответственно. Арлен же упрямится в такой манере, что не будь он фэнтезийным протагонистом, плавать ему в первой же канаве с распоротым брюхом. Вдобавок ко всему прочему, в завершающей части книги автор именует его не иначе, как «Заступник» (еще более кошмарное «The Painted Man» в оригинале — представляете, в каждой фразе «The Painted Man said this» и «The Painted Man did that», хотя все мы, включая других героев, знаем, что это всего-навсего Арлен), и это, по-видимому, символизирует неизбежное: кое-чье эго безвозвратно раздувается до неприличных размеров. Концовка, к слову, здесь вообще очень и очень слабая, мгновенно превращающая перспективный самостоятельный роман в проходную книжку-открывашку для эпического цикла. Слишком много глупостей, слишком много драк и, вдобавок, один поистине феерический момент:

Чтобы закончить порядком растянувшийся отзыв на мажорной ноте (которой книжка в целом заслуживает): невзирая на все проблемы с завершением первой книги, Бретт написал настоящий page-turner, создал правдоподобный мир и вдобавок устроил любопытный задел на будущее. Как знать, возможно, смещение акцента с бестолкового культуриста на глобальный политический конфликт спасет эту трилогию, хотя я пока хвататься за «The Desert Spear» повременю.

Книжка, которая очень трудно читается, но еще труднее оценивается. Сын Толкина Кристофер (у меня всегда при словосочетании «сын Толкина» возникает в голове образ какого-то очкастого аспиранта, хотя Кристофер давным-давно выглядит еще более почтенным старцем, чем знакомый всем образ ДжРР) в рамках составления «Истории Средиземья» перелопатил черновики отца и проследил хронику создания трилогии с самого первого черновика; данный том посвящен сочинению «Хранителей», вплоть до визита оных в Морию. Издание получилось ни разу не развлекательным, однако интересным примерно настолько же часто, насколько и навевающим скуку: отдельные моменты проливают свет на очень любопытные и доселе неведомые детали, которые Толкин придумывал и отбрасывал прямо по ходу дела, тогда как остальные — просто-напросто ранние версии текста «Хранителей». Книжка полезная в том смысле, что позволяет увидеть почти насквозь, как двигалась толкиновская мысль и какими узлами обрастал сюжет, а отчасти еще и очень поучительная для начинающих пейсателей вроде меня (т.е., раз даже Толкин порой утыкался в тупики и мало представлял, что делать с тем или иным персонажем, то и простым смертным как-то не зазорно сталкиваться с подобными проблемами). При этом, впрочем, мне широко зевалось во время душераздирающих подробностей вроде того, использовал автор в очередном фрагменте чернила или карандаш, чернила какого цвета он использовал, сколько факелов носил с собой Гэндальф, и все в таком духе. Все зависит от того, интересно вам или нет познакомиться с хроникой создания «Властелина колец» и узнать, например, что изначально роль Арагорна занимал хоббит Перегрин, а отряд хранителей Толкин задумывал без участия Леголаса и Гимли. В любом случае, для знакомства с этой книжкой есть два непременных условия: нужно прекрасно знать текст трилогии и, в то же время, не открывать «Возвращение тени» раньше, чем через годик-другой после очередного перечитывания ВК.

Что ни говори, падок я на янг-эдалт в интересных сеттингах, вот только далеко не каждая книжка приходится мне настолько же по вкусу, что и вестерфельдовский цикл про команду «Левиафана». Околостимпанковский «Инкарцерон» открывает новый цикл Кэтрин Фишер, автора уже довольно опытного, на что указывает двадцатилетняя библиография, но заинтриговать читателя и заставить его ждать продолжений у первого тома получается с трудом.

Схематичность — пожалуй, главная характеристика этой книжки: так подается информация о мире, потерпевшем некую глобальную катастрофу, из-за чего власть имущим потребовалось насильно подавлять всякое подобие научно-технического прогресса; так подаются характеры персонажей, таким выглядит развитие сюжета. Перспективы повествования здесь две: Финн, юноша с задатками местного Избранного, заточенный в загадочном Инкарцероне — огромном мире-тюрьме без окон и дверей, и Клаудия — дочка смотрителя этого самого Узилища, которую собираются выдать за наследника правящей династии. Внутреннего мира у обоих вряд ли хватит, чтобы упрятать туда самого завалящего преступника, и если у Клаудии с проработкой характера и мотивацией проблем и поменьше, то она за них расплачивается нелогичными и весьма рискованными поступками. Финну в Инкарцероне предстоит пережить путешествие в очень сомнительной компании, но, при всей оригинальности Узилища, живущего по своим законам и не пойми кем управляемого, поход за обретением Свободы (с большой буквы, здесь так принято) получается бледным и вполовину не таким увлекательным, как можно было ожидать. Клаудию же с другой стороны реальности ожидают дворцовые интриги, над которыми посмеялся бы даже Нед Старк, и конфликты с черствым батюшкой — едва ли не самая любопытная, кстати, часть.

Заканчивается же книжка, оставив неотвеченными массу вопросов, и это скорее вызывает раздражение, нежели острое желание узнать, что же дальше. «Инкарцерон», короче говоря, не самое бездарное творение, но и на уровень выше среднего отнюдь не претендует — умеренно увеселительная разгрузка для мозга вроде «Голодных игр», не более того.

Интригующее название далеко не всегда означает увлекательное содержание; обратное, пожалуй, тоже верно. Критик и журналист Лев Гроссман обозвал вот так простецки первую часть своей фэнтезийной трилогии и предоставил героям и событиям говорить за самих себя, а не пользоваться услугами какого-нибудь кричащего заголовка. Впрочем, совсем без шумопроизводящих элементов обойтись не удалось, потому что главный слоган, под которым подается сие блюдо: «Гарри Поттер для взрослых, и кусочек Нарнии впридачу». Это, конечно, звучит очень дешево, однако сама книга таковой ничуть не является.

Да, здесь не обходится без внезапного вступительного экзамена в загадочное учебное заведение, но главный герой Квентин туда попадает не из-за родословной или неких младенческих заслуг, а благодаря собственным талантам. Да, в загадочном учебном заведении обучают волшебству, но оно здесь больше напоминает полноценную академическую работу, нежели размахивание палочкой. Да, у Квентина появятся друзья и враги, но деления на черное и белое автор не предусматривает, а герои, слава богу, уже в том возрасте, чтобы не стесняться дурных привычек, секса и крепких словечек. Здесь даже есть Особый Волшебный Спорт, на который всем волшебникам, откровенно говоря, глубоко наплевать, потому что его правила на редкость бессмысленны, а увлекательность решительно стремится к нулю. Если пробежаться по «Чародеям» по диагонали, вполне создастся впечатление, что Гроссману не давали спать успехи Джей Ро, но при более вдумчивом чтении, безусловно, станет ясно, что авторский замысел вовсе не ограничен пересказом старых истин для поколения постарше. Местные чудеса мифологичны и небезосновательны, герои не переругиваются, а конфликтуют, да и сам гроссмановский слог весьма аппетитен.

Квентин — очень сложный и не всегда приятный персонаж, и его извечная неудовлетворенность собственной жизнью удивительным образом сочетается с невероятными приключениями, которые выпадают на его долю. Иногда его даже хочется стукнуть, но в конце концов приходится признать, что у автора это получилось куда лучше: в заключительной части книги новоявленным чародеям предстоит еще один шаг вперед по шкале невообразимого, и для кого-то этот шаг окажется последним.

«Чародеи» у меня пролетели на одном дыхании, как здешние гуси из Нью-Йорка — в уединенную обитель профессора Маяковского, и мне в очередной раз хочется признать, что современное фэнтези получается весьма и весьма любопытным, когда авторы не боятся думать с размахом, а идеи предшественников переосмысливают, а не пытаются попросту еще разок на них проехаться.

Сия дилогия, которая в скором времени грозится стать трилогией (и без завершающей части никаких ответов никому не дает) — пожалуй, самая необычная фэнтезятина, которую я только читывал за последние годы, ведь с чем-чем, а с лингвистической фэнтези я раньше не то что не знакомился — я и вовсе о такой не слышал. Медик-дислексик Чарльтон особенно далеко за основными характеристиками своих героев не уходит: в «Spellwright» мы знакомимся с дислексиком Никодемусом, в «Spellbound» к нему присоединяется медик Франческа. Прискорбное отсутствие фантазии не должно никого в этом месте смущать, поскольку следующее изобретение Чарльтона — магическая система — переплюнет многих других представителей жанра. В частности, второй том начинается с фразы: «Francesca did not realize she had used an indefinite pronoun until it began to kill her patient», причем к этому моменту у читателя уже не возникает никаких сомнений, что неопределенные местоимения в случае чего могут и не такое. Волшебники этой вселенной вместо пафосных псевдолатинских изречений сотворяют заклинания посредством текста, производимого мышцами тела — заклинания, по сути, и есть тексты, и объекты вокруг нас — тоже тексты, и вообще вся действительность — один масштабный текст. Автор очень увлекательно препарирует концепции нашей с вами эпохи нуля и единички, создавая на их основе свою собственную реальность, где слепые преподаватели воспринимают мир посредством потоков магической письменности, дислексики совершенно логично представляют собой опасность для окружающих, а призраки могут прятаться в книгах, растекаясь по страницам текстом, из которого они, призраки, и состоят. Естественно, из такого необычного подхода к миротворчеству проистекают и некоторые проблемы с читательским восприятием, которому далеко не всегда идет на пользу слегка сумбурный, пусть и полный интриг сюжет, так что на расслабленное проглатывание пока-дилогии лучше не рассчитывать. Впрочем, «непонятно» не всегда означает «невразумительно», а «сложно» уж точно никогда не равно «невозможно» — лингвистическая фэнтези Блейка Чарльтона определенно достойна внимания тех, кто любит что-то новое и необычное в консервативном, по сути, жанре.

Рассказы, составляющие последний сборник приключений неутомимого англичанина в дирстокере, писались Конан Дойлом несколько натужно и без того задора, который был характерен для более ранних историй. В кое-каких моментах, как мне показалось, хромал мотив, кое-где предсказуемой и неинтересной получалась развязка, а некоторые приключения и вовсе были скучны от начала и до конца. Нельзя, конечно, сказать, что Холмс тут напоминает выдернутого из земли кадавра, чей запас сил истощается с каждой страницей, да и литературного мастерства его шотландскому родителю вполне хватает, чтобы читатель не продирался с муками через страницы, когда интрига либо очевидна, либо не вызывает никаких эмоций. Но здесь у нас, выражаясь словами великого комбинатора, отнюдь не Рио-де-Жанейро. По-настоящему выдающаяся вещь тут, по-моему, всего одна — рассказ про «Львиную гриву», где вдобавок к нетривиальному «мотиву» можно прибавить и необычный стиль изложения: Шерлок здесь, редкий случай, описывает дело самостоятельно. Среди остальных я бы еще выделил «Загадку Торского моста», но там, мне кажется, любопытная детективная часть все же оттеняется несколько сумбурной мотивацией злодея. В общем, не лучшее время я выбрал, чтобы бросить нюхать клей, или, иными словами, срывая с полок заветные книжки на английском, обжечься можно и на классике.

Забегая вперед, с удивлением отмечу, что до прочтения «Замка» я давненько, а то и никогда, не встречал такого единодушия мнений относительно любой книжки, что на Fantlab'е, что на Livelib'е — главных моих тайм-киллерах в литературной части русскоязычного интернета. Сам я не обладаю настолько изысканным вкусом, чтобы вечно находиться в оппозиции со среднестатистической оценкой, но в этом случае довелось почувствовать себя сущим литдиссидентом.

Книжка мне решительно не понравилась и по завершении вызвала не то чтобы отвращение, но впечатления уж точно не самые лучшие. Концепции и задумки в большинстве своем умопомрачительные и многообещающие — взять хотя бы дверь в Уэльс, да и, чего далеко ходить, архитектурное чудо из заголовка — но соседствуют они с неразвитыми, предельно скучными персонажами и безумно сумбурным сюжетом, за которым не смогла бы уследить целая толпа дунаданцев. Магическая система здесь слишком уж нелогичная, необъяснимая и в худшем смысле «сказочная» — понять, почему запросто можно сделать одно, но ни в коем случае — другое, среднестатистическому уму не под силу. Ужасно раздражала Софи, которая всего после двух дней у Хаула позабыла, такое чувство, про свое внезапное старение, а еще больше раздражал сам волшебник, за театральным фасадом которого лично я не разглядел никакой сформированной личности. Собственно, на этом фоне даже и не скажешь, что проступивший в концовке пейринг высосан из пальца — напротив, они друг другу идеально подходят и без таких мелочей, как сюжетные предпосылки. Не понимаю, одним словом, чего такого очаровательного и безусловно притягательного все находят в этой сказке — в моем случае она совершенно точно прошла навылет, не оставив ничего, кроме сожалений о потраченном впустую времени.

Этой книгой Брэндон Сандерсон заканчивает свой первый фэнтезийный цикл, причем делает это настолько удачно, что сюда можно посылать всех тех, кто во всеуслышанье удивлялся: как же так, почему же дописывать «колесо времени» вдова Роберта Джордана доверила никому не известному очкарику?

Предыдущая часть трилогии начиналась неторопливо, и пружины сюжетных линий там распрямлялись с черепашьей скоростью, а вот последняя книжка стартует с места в карьер и, при всем моем недоверии к обилию экшена, это идет ей на пользу. Впрочем, за беспечным мордобоем, который Вин и Эленд учиняют хищным колоссам, очень скоро начинает проступать истинная подоплека романа — космологическая схватка бобра с ослом, причем поданная в каком угодно ключе, но только не тривиальном. Освобожденное божество упадка выгодно отличается от большинства скучных темных властелинов, с которыми мне доводилось встречаться в фэнтезийных переулках: сравните чикагского гангстера с московским гопником. Где-то к концу первой четверти от «Героя веков» становится невозможно оторваться, причем все сюжетные ветки вызывают абсолютно равноценный интерес. Чем ближе подступает развязка, тем крепче Сандерсон затягивает узелки, тем больше наваливает трупов, тем чаще стреляет из заранее развешенных винтовок и тем решительнее увеличивает масштаб происходящего: готов поспорить, вплотную к драматичному финалу мало кто вспомнит, что когда-то непобедимым злом этой вселенной считалась бессмертная пузатая мелочь вроде Лорда-повелителя.

При всем своем интересе к фэнтези, я всегда очень скептически и критически относился к представителям этого жанра, и потому, надеюсь, вы не сочтете меня пустопорожним болтуном, когда я скажу, что цикл «Mistborn» в моей персональной иерархии лучших законченных серий сходу занял второе место сразу за толкиновским. Тут, конечно, нет профессорского языка и того новаторства, которое, по сути, и породило фэнтези в его текущем обличье, но по части эпических страстей, сюжетных сюрпризов и запоминающихся героев Брэндон Сандерсон уж точно заслуживает самых высших оценок.

Иоганн Кабал — самый обаятельный, пожалуй, персонаж, попадавшийся мне в книгах за последнее время. Беспроигрышно остроумный, непозерски циничный, целеустремленный, хладнокровный интеллектуал с револьвером в кармане. Ну и некромант, само собой. Вы же не думали, что такой герой будет кем-то вроде доктора Айболита?

Нет, ближайший литературный аналог Кабала — другой доктор, Фаустом зовут, причем с этим прототипом Джонатан Л. Ховард работает в разы лучше, чем Пратчетт в своем «Эрике». Сравнения между автором-новичком и сэром Терри на этом вовсе не заканчиваются, ведь и показатели юмористического искровысечения у них находятся, как ни удивительно это признавать, на одном уровне, разница только в деталях: если Пратчетт часто обращается к абсурдному, то Ховард почти всегда логичен и вместо этого предпочитает вертеть словесными конструкциями. «Почти всегда» — это, конечно, с учетом того, что здешний сюжет завязывается в аду, куда Иоганн Кабал приходит, чтобы потребовать от дьявола проданную душу. Нет-нет, всяческие терзания этому человеку незнакомы: просто некромант пришел к выводу, что без души у него понизилась производительность труда. Дьявол в настроении повеселиться, и оттого предлагает Кабалу пари: от смертного требуется собрать сотню душ в течение года, а поможет ему в этом демонический передвижной карнавал.

Собственно, первая половина книги и посвящена различным злоключениям Кабала в погоне за урожаем, причем именно эта половина оставляет впечатление идеальной. Иоганн — не из тех злодеев-протагонистов, которые превращаются в унылое морализованное тесто с каждой новой главой, а его карнавал — далеко не самое беспечное культурно-развлекательное мероприятие. Как будто бесконечных сюжетных сюрпризов Ховарду мало, он еще и развлекает читателей своеобразными аппендиксами к каждой главе: список преступников-психов среди них — очевидный победитель.

Вторая же часть получается более серьезной и глубокой, но увы, от этого все сильные стороны книги слегка тускнеют. Напряженное противостояние сельского полицейского и загнанного в угол Кабала протекает медленно, появляются элементы хоррора, прелестная непосредственность первых глав уступает место довольно тяжеловесному повествованию. Целиком же книга, бесспорно, получается отличной, а Иоганн Кабал, как уже было сказано, запросто завоюет не одно читательское сердце, но нельзя не задуматься о том, насколько лучше и стройнее мог выйти роман, если бы Ховард не перевел стрелку на полпути.

Что меня сподвигло на прочтение книжки — уже и не припомню: не то хороший отзыв, не то псевдооруэллианские название и настроения. Вьюному герою, живущему в наши с вами дни на территории солнечной антитеррористической Калифорнии, приходится из кожи вон лезть, чтобы не дать правительству установить пристальный контроль за населением во имя всеобщей безопасности. Самого его, шутка ли, в начале романа заключают под стражу не в меру ретивые сотрудники департамента нацбезопасности, а потом угрожают заглянуть в гости еще разок, если протагонист не станет паинькой. К счастью для сердобольных читателей, парнишка — большой любитель хакерского искусства, и ему не нужно иного приглашения, чтобы организовать в Сан-Франциско импровизированное сопротивление.

Если кому-то еще не понятно: книжка — аналог типичнейшего голливудского фильма про чересчур способных подростков, разве что с непривычным антиправительственным посылом (сказывается канадский паспорт Доктороу, быть может). Главный герой, использующий ник «w1n5t0n» — неуловим и не по годам развит, у юных барышень от него кружится голова, а у вредных представителей департамента — напротив, всегда болит. Автор пытается наладить контакт с целевой аудиторией, используя глуповатый подростковый сленг (по крайней мере, перевод оставляет такое впечатление), что не может не отвратить читателей, хоть сколько-либо преодолевших эти возрастные рамки. Доктороу, возможно, неплохо разбирается в цифровой безопасности, а также имеет актуальные, пусть и несколько параноидальные, взгляды на печальное будущее, к которому ползет современное общество, но вот художественная литература ему, мягко говоря, не очень удается: сюжет, язык, характеры — все это хромает здесь на обе ноги. В итоге «Младший брат» оказывается простоватой поделкой на интересную тему. Любопытно, впрочем, что книжку можно абсолютно легально скачать «за спасибо» на сайте автора.

Пожалуй, слабейшая книга трилогии «Mistborn» Брэндона Сандерсона, хотя слабость эта относительна — просто уж больно хороши тома, расположившиеся по обе стороны этого. Предоставив героям небольшую передышку после наполненной событиями развязки «The Final Empire», автор вернулся, чтобы еще раз хорошенько их помучить. Исчезновение Лорда-Повелителя не избавило освобожденный пролетариат от всех проблем: как выясняется, их только прибавилось. Новоявленный правитель всея центральной провинции Эленд окружен коршунами-дворянами, каждый из которых считает священным долгом направить на столицу армию-другую, а Вин — его дама сердца и, по совместительству, главное оружие — очень некстати ударяется в экзистенциальные размышления и чуть ли не братания с врагом.

По большому счету, «Колодец» — это, скорее, котел; котел из суровых щупалец реальности, которые сворачивают шеи любому отростку идеализма в юных главгероях: всевозможные политические интриги, предательства явные и мнимые, а также почти все всадники апокалипсиса (остальные доедут к третьей части). Попутно автор полноценно представляет еще одно магическое искусство — ферухимию, которая зависит не от поглощения и сжигания различных металлов, а от их внешнего использования. В целом увлекательность книжки обладает траекторией синусоиды, и отдельные занудные отрезки «на спусках» читать уж очень тяжко, но когда Сандерсон добирается до интересных моментов, вынуть из «Колодца» голову весьма затруднительно — особенно это, к счастью, справедливо для концовки. Есть тут и вовсе замечательные находки: унылый интеллигент Сазед, получив куда больше эфирного времени, оказывается отличным и милым сердцу персонажем, а особенно запоминается совсем уж неожиданная развязка стороннего сюжетного ответвления — попытке Вин разыскать предателя среди верных друзей. При всех его объективных недостатках, второй том цикла «Mistborn» очень достойным образом лишает первую книгу самостоятельности и выводит задумки автора на эпическую орбиту.

Иэн Бэнкс у меня по-прежнему автор из категории «hit and miss»: при всей гениальности его «хитов», «миссы» или что-то на них подозрительно похожее мне пока попадаются чаще. Вот возьмем «Песнь камня»/«A Song of Stone» — книгу, которой подруга меня давно уже пугала, упоминая необычный стиль написания. Слог здесь действительно оказался очень и очень не похожий даже не то что на Бэнкса, а на привычную мне литературу в целом: сравнил бы с каким-нибудь дремучим мастодонтом-классиком, так ведь и у них хватало совести прямо вот так не писать.

О-окей.

Все это очень поэтично и образно, причем автору, очевидно, возиться с этим своим безжалостным стилем искренне нравится — и не исключено, что книга ради этого и затевалась. Выписывая бесконечные потоки метафор, шотландец заодно и прорабатывает образ протагониста — аристократичного маргинала Абеля, который вместе с супругой технически приглашает в гости, а фактически попадает в плен к небольшому военному отряду под командованием загадочной барышни-Лейтенанта. Природа конфликта, сотрясающего окрестности, не очень-то ясна, но война тут служит, скорее, главным элементом декораций, именно по этой причине сюжет, шатаясь и страдая, ковыляет вперед под градом пуль, а Абель вынужден все подробнее пускаться в рефлексивное самокопание, описывая творящиеся вокруг безумства. В итоге у Бэнкса получается очень путаная, неоднозначная книга. С одной стороны, история, которую он рассказывает, получается не особо-то интересной, и стилевые выкрутасы решающего влияния тут ни на что не оказывают, а с другой — давящая атмосфера, такая вот манера повествования и сюжетные повороты в сумме производят по-настоящему гнетущее, сильное впечатление, и даже если через полгода вы не вспомните, о чем вообще в «песни камня» шла речь, то все равно инстинктивно содрогнетесь от нечетких, но ярких воспоминаний.

Я уже одолел всю трилогию «Mistborn» Брэндона Сандерсона и потому буду оценивать каждую книгу как составляющую большого паззла, и тем не менее сразу оговорюсь, что «The Final Empire» / «Пепел и сталь» (не пойму, чем переводчикам не угодил дословный вариант «Последняя империя») замечательно читается и как самостоятельное произведение — это многих должно настроить на позитивный лад, ибо остальные две части у нас не издавали и вроде как не собираются.

Сандерсон весьма умело препарирует поднадоевшие фэнтезийные шаблоны и преподносит их в непривычном ключе: например, обязательное в таких случаях Важное Великое Пророчество уже успело сбыться, а Обычное Крестьянское Чадо давным-давно преодолело путь из грязи в князи, вот только, о незадача, вместо рая на земле установило в цивилизованном мире тысячелетний рейх имени бессмертного себя, где безжалостно господствует привилегированное дворянство, а простой люд обращен в рабоподобных скаа. С таким порядком категорически не согласен лидер сопротивления, заключивший контракт со знаменитым вором-джентльменом Кельсером: тот, похоже, не очень-то верит, что обнаглевшего Лорда-Повелителя удастся сместить, зато вполне не прочь поживиться драгоценным металлом, которым набиты сокровищницы темного властелина.

Это, кстати, вовсе не золото и не серебро, и здесь надо опять похвалить автора за интересный прием, а именно, за разработку инновационной магической системы, построенной на отдельных представителях периодической таблицы Менделеева. «Сжигая» внутренние запасы различных металлов и их сплавов, чародеи временно приобретают сверхспособности, причем простые «туманщики» вынуждены довольствоваться всего одной, а «туманорожденные» умеют использовать всю палитру. Система имеет разумные ограничения и потому достойна — явление, увы, редкое в наше смутное время — считаться реалистичной и правдоподобной, хотя порой все равно кажется, что Сандерсон сдерживает могущество туманорожденных во благо сюжета.

Сюжет, между прочим, к «пепельному» сеттингу и умной магии прикручен весьма добротный, и обстоятельность повествования его динамике ничуть не мешает. Кельсер, его юная подопечная Вин и разномастная банда благородных жуликов за пятьсот пятьдесят страниц наплетут целый ворох интриг, наживут себе немало неприятностей и не раз вздрогнут от сандерсоновского коварства, припасшего немало сюрпризов там, где их меньше всего ожидаешь. Работу над персонажами никак нельзя назвать гениальной, но к героям прикипаешь всей душой: особенно интересно следить за пугливой, недоверчивой Вин, Элендом — «белым вороненком» среди дворянства и перепалками Хэма и Бриза. Кончается книга и вовсе чрезвычайно удачно: с одной стороны, повествование нигде не обрывается и все сюжетные нити находят свои узелки, а с другой — если есть такая возможность, руки сразу потянутся к продолжению (забегая вперед, оно более чем достойно подобных домогательств).

Последний большой кусок библиографии Флэнна О'Брайена, остававшийся для меня неизведанным — теперь впереди только критика и прочая публицистика. Последний, и, надо сказать, самый странный, ведь на фоне одного только синопсиса «Архива» покажутся вполне разумными и понятными как «Третий полицейский», так и «О водоплавающих». Здесь блистает де Селби, величайший и противоречивейший из литературных ученых, который изобретает вещество, способное уничтожить жизнь на Земле посредством вытеснения кислорода из атмосферы, а еще Джеймс Джойс, живой-живехонький и прячущийся от назойливых поклонников в ирландских пабах, а еще витиевато изъясняющийся полицейский-велосипедофоб, хамоватый святой Августин и два простых ирландца по имени Хэккет и Мик, последнему из которых и отводится не очень-то благодарная роль протагониста сего сочинения. В общем, здешний постмодернизм О'Брайена будет постмодернистичнее прочих его постмодернизмов. Лично я углядел рассуждения о судьбах Ирландии, показанные через призму главного героя, но в таких условиях трудновато говорить о подтекстах и темах, ведь тут и за сюжетом-то уследить весьма непросто. «Архив» — прежде всего, произведение чудаковатое, и только потом — забавное или глубокомысленное, поэтому браться за него стоит только совсем уж преданным фанатам ирландского литератора. Каковые, кстати, без труда заметят некоторые пересечения с «Третьим полицейским» — в частности, де Селби лично и велосипедная теория Фоттрелла — но объяснение у этого явления весьма простое: в публикации «Полицейского» О'Брайену поначалу отказали, так что он скопипастил оттуда кое-что для «Архива», а потом притворился, что потерял рукопись оригинального романа — не потрудившись, к счастью, ее уничтожить, что и привело впоследствии к изданию «Третьего полицейского» фирмой под названием... «Dalkey Archive Press». Вот вам и постмодернизм в лицах.

МакКиллип наполучала достаточно премий и номинаций, чтобы меня заинтересовать, и лучшим вариантом для первой пробы мне показалась новелла «The Changeling Sea», название которой я и не знаю даже, как лучше перевести: «Море-подменыш» или «Море подменышей». Впечатления остались самые положительные: несмотря на вымышленность сеттинга, на ум во время чтения в первую очередь приходила Ирландия, что только усиливало и без того весомый эффект, производимый стильными, поэтичными описаниями загадочного моря и унылой прибрежной деревушки. С морем и подменышами здесь возится странная грустная барышня по имени Пери, которая проклинает стихию самодельным заклинанием и тем самым закручивает целый водоворот событий, куда помимо нее засасывает королевскую семью, подводное царство и неунывающего волшебника (морское чудовище и золотая цепь продаются отдельно!). Главный козырь МакКиллип — безусловно, выхоленный стиль и умение сплести чарующую сказку из водорослей да ракушек, и в этих условиях можно простить даже небывалую популярность Пери среди «тронутых» волшебством представителей мужского пола: в конце концов, обставлено это не на уровне каких-нибудь «Сумерек», так что свой сексистский язычок я попридержу, но все-таки упомяну, что ни в один из наклевывавшихся пейрингов мне отчаянно не верилось.

«Westmark» Ллойда Александера я схватил все-таки по ошибке: goodreads обещал «young-adult» фэнтези, оказалось, по большей части, «juvenile». С самых первых страниц подкупил достаточно простой, но весьма приятственный авторский стиль и уместное остроумие для всех возрастов, зато сама история оказалась более детской: беглые юноши-печатники, исчезнувшие принцессы, коварные королевские советники и, внезапно, дискуссии поверхностного типа о монархии и демократии. Несмотря на простоватый сюжет и применение избитых приемов, книга меня не разочаровала: тут постарались колоритные персонажи второго плана, особенно обаятельнейший аферист граф Лас-Бомбас и, в меньшей мере, революционер Флориан. В цикле еще две книги, так что он у меня останется в заметках как легковесное, но приятное чтение для разгрузки мозга.

После ознакомления с «Городом святых и безумцев» я мгновенно понял, почему Джефф Вандермеер считается одним из флагманов современной чудаческой фантастики и вечно мелькает во всевозможных немейнстримовых сборниках в качестве редактора. Ответ прост: это больной на всю голову человек, в самом лучшем смысле слова.

Назвать «город» необычной книгой — нанести ей непоправимое оскорбление, потому что такой разносторонней постмодернистской клюквы я еще не встречал. По сути, это хроника мегаполиса Амбра, основанного на древнем поселении загадочной цивилизации, но такое описание — весьма пресное и полностью сути вандермееровского творения вовсе не отражает. Читателя знакомят с городом посредством вполне приличной на первый взгляд истории про паломника, вернувшегося в родные края («Дарден, влюбленный»), которая чем дальше в лес, тем более повышает градус собственной психоделичности. После ее оглушительной концовки нас внезапно приветствует историк Дункан Шрик и его очерк о становлении Амбры, который бесконечно прекрасен не только из-за сардоничного голоса «автора», но и по причине удивительно прилежного следования псевдонаучному стилю. Книга какое-то время балансирует на грани, чтобы в конце концов все-таки провалиться в бездонную пропасть беспощадного чудачества во время новеллы «Трансформация Мартина Лейка» — ох уж эта тема искусства и бесконечные работы, призванные показать, сколь много отделяет стороннего наблюдателя от истинной его интерпретации. На дне вышеуказанной пропасти у Вандермеера припасены коротенькие рассказы и полурассказы, но они в своем большинстве такого же эффекта, что и первые три фрагмента, все-таки не производят — за исключением, разве что, «Королевского кальмара», а на кальмарах, да будет вам известно, население Амбры помешано почти поголовно.

У Джеффа Вандермеера получилась своя собственная независимая вселенная, сжатая до бумажного кирпичика, и пусть на абсолютно шедевральный статус «Город святых и безумцев» не претендует, уж лучше вам все-таки ознакомиться с этой постмодернистской забавой в стиле «shroompunk», а не то вас возьмут и утащат под землю вездесущие серошапки.