Stephen King

Joyland

Hard Case Crime, 2013

Студент Девин Джонс устраивается на лето работать в парке развлечений Joyland, расположенном в Северной Каролине. В 1973-м Диснейленд еще не успел сожрать все остальные парки Америки и стать монополистом, и организаторы ждут наплыва посетителей. К старожилам нанимают временно студентов – на самую грязную работу. Девину придется по жаре отплясывать в меховом костюме собаки, символа парка, соскребать блевотину с сидений аттракционов, убирать мусор, управлять поездом с тележками, и он готов на все это. Работа в парке с утра до вечера помогает герою забыть свою первую любовь, разбившую ему сердце. Описание будней парка разбавляется мистикой: в павильоне ужасов когда-то была убита девушка. Убийца так и не был найден, хотя у полиции были даже фотографии подозреваемого, сделанные на память сотрудницами парка. А некоторые старожилы утверждают, что призрак убитой иногда показывается детям и взрослым в павильоне ужасов.

Стивен Кинг написал короткий роман для издательства, специализирующегося на палп-классике. Короткий этот роман только по кинговским меркам, всего-то 280 страниц, а вот по меркам пейпербеков 50-60-х – страниц так на 100 затянут. Добрые две трети романа посвящены описанию будней парка развлечений, как раз в духе Кинга:

«I ride-jockeyed. I flashed the shys in the mornings—meaning I restocked them with prizes—and ran some of them in the afternoons. I untangled Devil Wagons by the dozen, learned how to fry dough without burning my fingers off, and worked on my pitch for the Carolina Spin. I danced and sang with the other greenies on the Wiggle-Waggle Village’s Story Stage. Several times Fred Dean sent me to scratch the midway, a true sign of trust because it meant picking up the noon or five PM take from the various concessions. I made runs to Heaven’s Bay or Wilmington when some piece of machinery broke down and stayed late on Wednesday nights—usually along with Tom, George Preston, and Ronnie Houston—to lube the Whirly Cups and a vicious, neck-snapping ride called the Zipper. Both of those babies drank oil the way camels drink water when they get to the next oasis. And, of course, I wore the fur.

In spite of all this, I wasn’t sleeping for shit.»

С ностальгией в голосе уже пожилой рассказчик вспоминает это лето в «Джойленд», а потом и осень, ибо поступление в колледж Девин решил отложить. Обилие деталей не кажется избыточным, эпоху чувствуешь кожей. В «Author’s Note» Кинг пишет, что «much of what I call “the Talk” doesn’t exist» — карнавальный сленг, используемый в романе, наполовину выдуман. Но все эти greenies, gazoonies, rubes, points, etc не только органично вплетены в текст (никогда не поймешь, что было придумано, а что нет), но и способны рассмешить. И если бы Кинг убрал мистический элемент, из «Joyland» получился бы нормальный производственный роман взросления (производственный роман + роман взросления).

Но Кинг мистику не убрал, хотя и вывел на обочину, отчего роман получился кривым на один бок. Палповый рассказчик никогда не позволил себе написать такой текст: т.н. thrills тут один на сотню страниц, маловато будет. Только на последних 50 страницах Кинг как будто спохватывается, и детективный элемент прорывается на романную поверхность. Правда, whodunnit тут слабенький, пазл грубоватой отделки. С темой серийного убийцы Кинг, увы, не справился.

В растерянности я и от грамматики писателя. Итальянское «Capisce» вдруг становится «kapish», а речь героев с акцентом на бумаге вдруг теряет все апострофы:

«When a guy does that, I notify em that they’re foulin the line. The points? Never.» А если еще учесть, что в тексте упоминается водитель, сбивший ребенка насмерть из-за того, что разговаривал по телефону за рулем (в 1970-х-то, вряд ли водитель работал в спецслужбах), то редактор заслуживает выговора.

Кинг не растерял таланта к старости, но радости в этой «земле радости» не слишком-то много для читателя.

James Lee Burke

Half of Paradise

Hyperion, 2011 (ebook)

(originally published in 1965)

Трое молодых людей в Луизиане начала 60-х испытывают жизненные трудности и пытаются найти свое место в жизни. Авери Бруссар возвращается на отцовскую ферму после работы на нефтяных скважинах. Отца вскоре за долги выселяют, ферму продают с молотка, отец тут же умирает, а Авери вместо сельского хозяйства переключается на подпольную торговлю виски.

Джей Пи Винфилд приезжает из деревни в город и тратит последние пять долларов на участие в конкурсе талантов. Талантливый блюзовый певец, Винфилд получает работу в клубе, а потом и вовсе уезжает в тур по штату. Успех к Винфилду приходит вместе с зависимостью: сначала таблетки «для радости», а потом и кокаин под язык.

Чернокожий Туссан Бодро работал портовым грузчиком, подрабатывая боксером. Последний его бой завершается победой, но цена победы – сломанная рука. Травма ведет к потере работы (и подработки), скитаниям, а потом и тюрьме.

Дебютный роман Джеймса Ли Берка написан в не слишком распространенном жанре «тяжелая жизнь тяжелых мужчин». Тягости и трудности так и липнут к трем персонажам романа, которых объединяет молодость, отсутствие образования, нищета. Несмотря на «райское» название, роман повествует о кругах ада, имя которому Луизиана. Даже когда кто-то из героев начинает вроде бы карабкаться вверх, не стоит обнадеживать себя – он упадет еще ниже, чем был.

Все три героя, определенно чистые и порядочные люди, со временем ломаются. Причины тому наркотики и алкоголь, но это внешние причины, самая же главная слабость всех трех персонажей – это их напористость и твердолобость. Они прут вперед не видя, что перед ними пропасть.

Сюжетно Берк в одном романе плотно уложил несколько поджанров: проза Юга переходит в тюремный роман, затем в скитания сидельца, а затем и в исповедь кокаинщика. Центральная часть романа отводится как раз под тюремную прозу: в исправительно-трудовом лагере встретятся Бруссар и Бодро. Тюремные диалоги можно цитировать километрами:

“This tastes like Evans washed his socks in it,” he said.

“Drink it or go dry,” the trusty said.

“Fuck you, ass kisser.”

“Maybe you don’t get no water the rest of the day,” the trusty said.

“And maybe you’ll get your fucking throat slit while you’re asleep,” Billy Jo said.

The trusty put the lid back on the barrel. “That’s all your drinking water for today.”

“Let me have a drink. I’m like cotton inside,” Daddy Claxton said. …

“You’ll have the runs for a week,” Billy Jo said.

“His tongue won’t be blistering by one o’clock,” the trusty said.

“Screw you, punk.”

The dipper was passed around the gang. The trusty replaced it and the lid when they had finished.

“There’s a freshwater spring over in them trees,” he said. “I’m going over directly and have a drink.”

“You mean there’s clean water over yonder?” Jeffry said.

“It’s coming right out of some rocks.”

“Go fill up the water barrel. We’ll pay you for it,” he said.

“What with?”

“I got three bucks hid in the barracks.”

“That ain’t enough.”

“The sonofabitch is riding you,” Billy Jo said. “Don’t pay him no mind.”

“It’s coming out of some rocks with moss on them.’

“I believe him,” Jeffry said. “This is hill country There’s always springs where there’s hills.”

“You’re in barracks two, ain’t you?” Billy Jo said to the trusty. “Well, I got buddies in there, so you better forget about sleeping for the next few nights unless you want to get operated on. It takes one swipe with a knife and your whoring days are over. Now get the fuck out of here, punk.”

“It’s a long day without no water,” the trusty said and lifted the barrel and moved down the ditch.

«Half of Paradise» напоминает, какими олдскульными раньше были тюрьмы и романы о них: никаких гэнгбэнгеров, мексиканских банд, арийцев.

Берк – уверенный рассказчик для дебютанта, тем более обидно, что он иногда допускает оплошности. Роман написан от третьего лица, но такого, что почти первое. Читатель знает только то, что знает персонаж. Но Берк иногда добавляет в повествование то, что персонаж знать не может: диалоги второстепенных персонажей, когда главный герой уже вышел из комнаты, или действия персонажей, когда главный герой лежит с закрытыми глазами.

Название романа можно еще трактовать в том смысле, что за такой роман и половину рая можно отдать.

фантаст бен ааронович ответил на одну из рецензий на его книги. начался срач, в камментах и твиттере.

The Mammoth Book of Best British Crime 10

Edited by Maxim Jakubowski

Robinson, 2013

Два года назад я писал про один из предыдущих сборников с названием «Best British Crime». Тогда антология могла похвастаться огромным размером и десятком отменных рассказов (из сорока). За два года серьезных концептуальных изменений не произошло: составитель Якубовски снова отобрал лучшее и не совсем из британского крайма, разбавив громкие имена малоизвестными и совсем неизвестными. Количество по-настоящему лучшего не возросло, тем не менее. Эта антология может предложить десяток исключительного качества историй, еще пять рассказов неплохи, но большей похвалы они не заслуживают.

Якубовски, опытный редактор, как никто понимает одно из главных правил такого рода сборников: начинать и заканчивать надо самыми сильными рассказами. Промахнешься с открывающим рассказом, и читатель отложит книгу надолго (если не навсегда). Промахнешься с закрывающими историями (после ряда из рук вон плохих), и книга оставит плохое послевкусие. Что приятно, это правило здесь соблюдено, не придерешься. Открывает антологию Ли Чайлд с «The Bone-Headed League», восхитительный нуаровый рассказ, только притворяющимся легковесной шуткой. Неудивительно, что Чайлда называют мастером. Оказывается, он мастер и короткой формы.

Дальше – хуже. После бодрого начала антология проваливается в болото проходных рассказов, некоторые из которых заслуживают попадания в сборник «Worst British Crime». Но ближе к экватору сборник становится более ровным, проходные рассказы сменяются хорошими, а иногда и даже отличными, вроде «Stardust» Фила Лавси или «The Message» Маргарет Мерфи, или горькой историей Питера Тернбулла «The Man Who Took Off His Hat to The Driver of the Train».

На территорию нуара в книге заходят несколько писателей, среди них Нина Аллан, Кэт Сейнтклифф, Кристин Поулсон и Стелла Даффи (это все дамы, обратите внимание). Рассказ Аллан «Wilkolak», возможно, лучший в этой книге. Это мрачная история о подростке, увлекающемся фотографией, который начинает следить за человеком, очень похожим на серийного убийцу, орудующим в городе. Аллан не добавляет ничего нового к сюжетам о маньяке, убивающем детей, но переключается на психологическую игру между мальчиком и подозреваемым, фотографом в прошлом. Для подростка убийца своего рода оборотень, отсюда польское название рассказа. С маньяком играет и героиня другого рассказа, «Laptop» Кэт Сейнтклифф. Героиня, профессиональный вор, специализируется на ноутбуках, пока однажды не похищает лэптоп серийного убийцы. Если бы Сейнтклифф лучше реализовала дневниковые части истории, ее рассказ шокировал бы еще больше.

Среди мужчин порадовали такие мастера, как Джоэл Лейн, Адриан Маккинти, Джон Харви и новое для меня имя Берни Кроствейт с еще одним рассказом о серийном убийце.

Завершают сборник два фантастических рассказа, но с криминальным элементом. Это – еще одна особенность антологии. Среди понравившихся мне историй – семь так или иначе можно отнести к фантастическим — рассказы Чайлда, Джонстона, Лейна, Аллан, Лавси, и завершающие рассказы Элисон Литтлвуд и Нила Геймана. Гейман представил историю о смерти Майкрофта Холмса, а Литтлвуд поразила тюремным рассказом.

Сборник безусловно следовало бы сократить вдвое, и то, что осталось бы, показало бы британский крайм только с лучшей стороны. Тем более, что представительницы прекрасного пола, похоже, пишут даже более мрачно, чем мужчины.

Ace Atkins

Crossroad Blues

St Martin’s, 1998

Ник Траверс когда-то играл в американский футбол, пока не дал поджопник своему тренеру на глазах у всего стадиона. Завязав со спортивной карьерой, Траверс перешел в преподаватели: он дает лекции по истории блюза. Когда в дельте Миссисипи пропадает коллега Траверса, отправившийся искать потерянные записи легендарного блюз-гитариста Роберта Джонсона, Траверса просят найти пропавшего, который помимо того, что историк, еще и первоклассный мудак.

Траверс едет в небольшой городок Гринвуд, но вместо коллеги находит только неприятности. За пропавшими записями охотятся жулик-продюсер из Лос-Анджелеса и косящий под Элвиса парнишка, мечтающий стать профессиональным хитменом.

Эйса Эткинса вряд ли можно назвать забытым писателем, он теперь на пике своей карьеры, но вот его ранее творчество вполне может быть недооценено. Дебют Эткинса из той категории книг, где умело совмещаются локальная и глобальная истории. На фоне поиска мифических пластинок, Святого Грааля любого исследователя блюза, разворачивается вполне себе местная история о борьбе добра и зла. Здесь если кого-то убивают, смерть остается надолго, и каждая потерянная человеческая жизнь как струна – восстановлению не подлежит.

Эткинс по ходу сюжета делает экскурс в историю, но не испытывает терпение того читателя, который хочет, чтобы пули летели и кровь лилась. И если Траверс не самое оригинальное создание в истории литературы, то вот двойник Элвиса по имени Джесси – вполне возможно. Редко встретишь злодея, который оригинален, твердолоб и глуп какой-то возмутительной глупостью.

«Jesse knew better. E lived for fifteen years in a one-bedroom house with his momma and daddy, and look what happened to him. The German chick knew it. Didn't matter if Puka was just plain stupid. He'd show that fool. "Fuck him," Jesse said.

"Sorry Elvis, Sometimes I know not what I'm sayin'." With two fingers, he crossed his heart and silently mouthed: "Takin' care of business. TCB.»

Тем, кто полюбил книги Эткинса, написанные несколько лет назад, определенно стоит вернуться к его более раннему творчеству.