Курсанту Космической Академии Присцилле Хатчинс предстоит квалификационный полет на соискание пилотской лицензии. Все шло сравнительно спокойно, пока отработку чрезвычайной ситуации в тренировочном режиме не прервал реальный сигнал бедствия. Хатчинс уверена: откликнуться на него нужно даже несмотря на то, что передали его по радиоканалу в обычном пространстве, а не по гиперсвязи.

Кто бы ни отозвался на передачу, пусть явится к Талиосу III в последнюю неделю ноября. Но какого именно ноября и зачем?

Когда президент США Луиза Хофштатер, заступив на должность, в первый же месяц обнулила американскую долю в международной космической программе и отозвала все корабли, один человек воспротивился ее решению и остался на Европе до конца своих дней: руководил деятельностью машин, долбивших лёд, послал в подлёдный океан субмарину и семнадцать месяцев отправлял на Землю отчёты. Но никаких признаков жизни не обнаружилось. Тогда он отключил ИИ базы и сообщил миру, что президент Соединённых Штатов Америки — тупая курица, а потом открыл воздушный шлюз.

Президент США Луиза Хофштатер до сих пор у власти и очень популярна у многих. Но только не у девочки Джейни, которая впервые попала на экскурсию в Смитсоновском институте с тайной целью — задать компьютерам вопрос, почему люди отказались от полётов к звёздам и что нужно сделать, чтобы вернуться обратно.

Однако знают ли сами машины ответ на него?

Вертикаль — спутник одновременно двух газовых гигантов, кружащийся по неправдоподобной орбите. Кто бы ни обитал в уединенном горном ретрите у вершины самого высокого пика, с великолепным и мрачным видом на миры и кольца системы Близнецов, существа эти давно умерли, оставив после себя лишь предметы скромного быта и книги на непонятном языке. К сожалению, время, влажность и вакуум не пощадили обстановки, но земным исследователям с превеликим трудом удалось извлечь драгоценные манускрипты из убежища и подготовить их к транспортировке на орбиту.

Как выяснилось, самая трудная и смертоносная часть миссии была впереди, ведь покинуть луну с бесценным грузом не так-то просто...

Квалификационный полет на соискание пилотской лицензии приводит курсантку Космической Академии Присциллу Хатчинс в систему Грумбридж 1618, красно-оранжевой вспыхивающей звезды совсем недалеко от Земли. Задание несложное, но не выйдет ли так, что о некоторых неожиданных находках придется забыть? Хотя бы ради того, чтобы рядом с ними не возникли лотки по продаже хот-догов и пляжные туристические домики, сдающиеся внаем. Ведь человеку проще разобрать алтарь чужого божества и запихнуть его фрагменты на дальнюю полку склада артефактов Смитсоновского института, чем расшифровать короткие строчки надписей на постаменте.

У Генри Менкена, влиятельного журналиста и литературного критика, «мудреца из Балтимора» и «американского Ницше», не было бы никаких причин расследовать подозрительную смерть талантливого молодого физика Стива Аддингтона, не попроси его об этом друг. И даже в таком случае Генри предпочтет вежливо переадресовать настойчивого просителя к услугам профессионалов, которых наверняка заинтересует, почему Стив пришел к основным уравнениям физики элементарных частиц и теории относительности за год до Эйнштейна, но решил не публиковать результатов своих исследований. К счастью, Менкен прибыл в Лондон как раз для встречи с одним из таких профессионалов — доктором Ватсоном!

Экспедиция Кеттасса исследует странное плато, где на южной стороне изжариться можно, а на северной — буквально закоченеть. Полеты между одиннадцатью часами утра и полуночью не рекомендовались по метеорологическим соображениям, из-за сильных восходящих потоков и электрических возмущений. Пытаясь выяснить, чем вызваны такие феномены, исследователи продвигаются вперед, на юг, и с опозданием замечают, что дорога их идет только под уклон... Вот они уже на километры ниже уровня моря, а никаких признаков дна не наблюдается.

Что же там, в конце дороги? И будет ли он, этот конец?

В турпоходе по Пик-Дистрикт он повстречал высокого молодого человека, как две капли воды похожего на него самого, лишь на пару лет старше и чуть печальнее. Удивление только усилилось, когда спустя некоторое время при повторной встрече они сравнили свои линии судеб и отпечатки пальцев, родинки, привычки и мнения, а те оказались идентичны или очень близки.

Гость без запинки поведал то, чего он о себе никогда не рассказывал незнакомцам, да и кому бы то ни было вообще. Кто же эти двое, единственные в мире идентичные неблизнецы?

Или возможно, что существует вселенная с обратным ходом времени, фаустова вселенная, где время идет в направлении, обратном нашему, ее частицы являются нашими античастицами, а ее обитатели — нашими двойниками?

В напряженном психологическом климате стегаемой эмоциональными бурями Британии журналист Ройдон, недавно потерявший сына, решает отвлечься, взяв отпуск и увезя страдающую жену в деревню. Посиделки за барной стойкой подсказывают ему неожиданное направление работы: завсегдатаи бара сетуют на исчезновение скота и собак у заброшенной фермы. Ройдон берет жену на прогулку туда, но находит, или, вернее сказать, теряет гораздо больше, чем ожидал.

Перемещаясь на винтажной машине времени с аналоговыми регуляторами в Лондон 1683 года, не забудьте поставить ее на ручник— обязательно ведь найдется непрошеный свидетель визита, которому захочется выяснить, что забыл в его времени некромант из 1964-го.

Земная экспедиция прибывает на планету, населенную разумными и дружелюбными, пускай и довольно слаборазвитыми, туземцами. Впрочем, у них всего было в изобилии, так что особые изыски интеллекта, вероятно, им не требовались. Казалось, они ничего не скрывают и не пытаются одурачить людей. Но склонность к сотрудничеству в какой-то момент достигала потолка. Существовал барьер, переходить за который они избегали.

Чтобы миссию сочли удачной, жизненно важно доставить на Землю образцы местных организмов и некоторые артефакты. Но как раз в такой просьбе туземцы землянам неизменно отказывают. В отчаянии начальник экспедиции обращается к лингвисту — не закралась ли какая-нибудь ошибка в переводы?

Хаотичные эпизоды из жизни одной семьи в деградирующей и распадающейся на балканизированные государства Британии. Впрочем, несмотря на неуклонное сползание по социальной лестнице, они могут до последнего считать себя везунчиками: они ведь пережили Вирус.

Но лучше было не лезть вон на то дерево за птичьими яйцами из гнезда, а довольствоваться подстреленной камнем из рогатки кошкой. Иммунитет, знаете ли, штука нестойкая...

Их мир ограничен двумя барьерами на севере и юге, которые постепенно расходятся к горизонтам в одном направлении, а в другом сближаются к точке, где высоко в горах идет бесконечная война. Война, двадцать минут на которой равнозначны двадцати годам жизни в тылу. Война, с которой не возвращаются и не отпускают в запас. Его, однако, отпустили — строить мирную жизнь, где при некоторой привычке общение возможно на многие мили с севера на юг.

Но отпущено ли вместе с ним его личное Время? И если отпущено, то всегда ли этого Времени будет достаточно?

Супругу Нанта и вторую дочь Большого Несса звали так же, как вторую жену Кемма, и после ее смерти им следовало сразу же дать новые имена. А все потому, что любой житель деревни, по неосторожности помянувший кого-то из покойных односельчан, исчезает на месте.

Но для некоторых это вполне желательный исход. Да и просто любопытно посмотреть: что там, по ту сторону?

Блестящий аспирант Нэверсон Билт готовится провести серию экспериментов с линейным ускорителем. Спорить о том, что при этом произошло, будут еще долгие годы, но без участия Нэверсона, которого закинуло в далекое будущее. Там ему выпало более ответственное поле для экспериментов субкваркового или даже гипосубкваркового уровня: сама спираль психофизиологического жизненного времени.

Если удастся переформатировать фигуру, в которую она заключена, из гиперконуса в цилиндр, это будет означать бессмертие. Конечно, вначале лишь для ответственных персон — менеджеров, директоров, правительственных чиновников. А что скажут обычные люди, которым и стандартный-то срок жизни в тягость?

Слипстримная зарисовка из жизни заполоненного мигрантами дистопийного города Британии после анархистского переворота.

Обзор экранных воплощений Сары Коннор за время существования франшизы «Терминатора». Не учитывает «Темные судьбы» 2019 года.

Летним вечером на девятнадцатом году жизни Боку слышит от своей возлюбленной рассказ о городе, окруженном не вполне устойчивыми стенами, городе, в котором обитает ее истинная сущность — не эта, здешняя, какая есть лишь тень оригинала. За пределы города не дозволено выходить никому, кроме стража ворот, приносящего красные яблоки, и сжигать тела мертвых зверей. Однако в город можно попасть снаружи, и работа найдется для всех, притом не очень утомительная: работа читателя снов в центральной библиотеке... Кстати, а ведь прошло много лет, и у вас же есть опыт работы директором библиотеки в префектуре Фукусима?

В 1941 году бойцы движения Сопротивления изобретают устройство, которое Дали мог бы преподнести в подарок на день рождения Лавкрафту. Неудачное испытание странного оружия открывает дверь между подземельями художественного воображения и вселенной, где Вторая мировая война продолжается до 1950 года, а нацисты пытаются отбить Париж у призраков сюрреализма, призывая на помощь встревоженных конкуренцией демонов старого доброго Ада. Станет ли лекарство хуже болезни? Изысканный труп вливает божоле нуво в старые мехи, чтобы ответить на этот вопрос и поставить новые на службу искусству...

10000 год нашей эры. Норман Уинтерс пробуждается в эпохе, когда человечество, избавившись от угрозы ресурсного дефицита благодаря открытию синтетической пищи, собирается в городах под властью касты наставников и искусственного разума — Мозга. Лишь немногочисленные диссиденты успели скрыться в глуши во время разгрома последнего восстания против Мозга. Искусственный интеллект постоянно укрепляет свои позиции, стремясь выследить последних дикарей и переселить их в города во избежание любой внешней угрозы мятежа в будущем. Уинтерса принимают за одного из таких дикарей и забирают в городскую среду, где выясняется, что от его усилий зависят успех или провал очередной революции.

15000 год нашей эры. Норман Уинтерс пробуждается в мире, где бодрствующие многократно уступают численностью спящим. Но, в отличие от Уинтерса, те спят не без сновидений: в грёзах эти эскаписты проживают жизнь, на какую не могли бы рассчитывать в скучной реальности. И хотя законодательство предусматривает за действия в сознательно выбранном сне более строгую ответственность, чем за такие же поступки наяву, вопрос этот чисто технический: операция, подключающая человека к машинам грёз, уничтожает естественные органы чувств и делает его непригодным к любому иному существованию.

Уинтерс понимает, что действовать нужно без промедления: еще несколько десятков лет, и человечество просто вымрет, а его грандиозное путешествие сквозь эоны обессмыслится.