Недавно Марк Цукерберг объявил о том, что на смену Facebook придут Метавселенные. Метавселенные будут трёхмерными, в них можно будет погружаться с помощью очков виртуальной реальности. Само собой, там будут аватары и возможность совместной деятельности. Надо думать, что частью аватаров будут разнообразные боты. Наверняка среди них со временем появятся и самообучающиеся боты...

Повесть написана мастерски: достоверно и в деталях описан не только сам мир, но и чувства главных героев — людей и их питомцев. По мере чтения готовишься к обстоятельному и неторопливому развитию событий, но конец оказывается внезапным и оборванным. По внезапности концовки мне эта повесть напомнила роман Станислава Лема «Непобедимый». Складывается такое ощущение, что автор замахивался на роман, но потом потерял вдохновение, устал, взял паузу и отложил написание романа на некоторое время. По прошествии некоторого, возможно значительного, времени не смог продолжить работу над ним и решил наспех дописать хоть какую-нибудь концовку, чтобы плод долгих усилий не пропал даром и мог быть опубликован хоть в каком-то виде.

Научно-фантастическая составляющая рассказа вполне достоверна. Уже сейчас по электрической активности мозга можно предсказать, какой выбор сделает испытуемый, ещё до того, как он сам осознает свой выбор.

А вот в то, что одна треть человечества от осознания отсутствия свободы воли впадёт в «акинетический мутизм», то есть, говоря простым языком, в безвольное состояние, мне лично верится с трудом. Так и вижу двух гопников, тыкающих пальцами в это устройство со словами: «Зацени, Васян, какая фиговина!» и впадающих в этот, как его, «акинетический мутизм».

На самом деле то, что человек видит загоревшуюся лампочку, но не в силах остановить нажатие на кнопку, говорит скорее не об отсутствии свободы воли, а об инерции в «исполнительных механизмах». Представьте себе, что вас посадили за устройство, с помощью которого вы можете управлять механическими руками, но эти руки действуют с задержкой в несколько секунд. И представьте, что вы можете нажать на кнопку этими механическими руками. Над вашими руками установлена камера, которая отслеживает движение ваших рук и зажигает лампочку до того, как механические руки до неё дотянутся. В этом случае вы точно так же увидите загоревшуюся лампочку, успеете передумать и подать сигнал на отвод механических рук от кнопки, но из-за задержки механические руки всё равно нажмут на эту кнопку и только потом подчинятся более позднему сигналу на отвод. Будет ли значить, что механические руки лишают человека свободы выбора? Нет, конечно. Они отнимают у него возможность реализовать свою свободу выбора вовремя, т.к. передумать можно, но механические руки способны реагировать на этот выбор только с задержкой.

Кстати, эволюции известно об этой задержке между восприятием, обработкой информации и выполнением движений. Когда речь заходит о движущихся объектах, то компенсация этой задержки начинается аж в сетчатке глаза, которая определяет направление движения объектов и скорость их движения в поле зрения ещё до того, как эта информация попадёт в мозг. Человек может поймать движущийся мяч, даже если его скорость больше скорости летящей мухи. А вот саму муху поймать оказывается гораздо сложнее, так как она способна изменять траекторию своего движения в ответ на действия человека гораздо быстрее, чем человек способен реагировать на её действия.

Скомпенсировать задержку в обработке дискретных событий, таких как вспыхивание сигнальной лампочки, которое происходит одномоментно, глаз и мозг не способны, т.к. в таких событиях нет переходного состояния, по которому можно было бы определить тенденцию и предсказать момент окончания переходного состояния.

Если бы кто-то попытался сделать такой же аппарат, который описан в рассказе, но предсказывающий нажатие кнопки не за одну секунду, а за десять, то результат изменился бы кардинально. Десять секунд достаточно для того, чтобы передумать, увидев горящую лампочку. А это значит, что свобода воли лишь ограничивается скоростью полного цикла от восприятия информации и до реакции на неё, но не отменяется полностью.

Несмотря на то, что этот рассказ является отрывком романа, на меня он произвёл впечатление вполне целостного и самостоятельного произведения. Немного подкачал перевод. Например, в одной из фраз расстояние измеряется в кубических световых годах. Но в целом эти ляпы не влияют на восприятие идеи и сути рассказа.

Мне рассказ показался довольно ироничным. Люди переселились в виртуальную реальность и обитают в обособленных друг от друга «полисах». Каждый полис формируется по принципу приверженности определённым философским взглядам. Есть полисы, в которых преобладаест солипсистский взгляд на мир, его обитатели пытаются конструировать виртуальные формы жизни. В полисе Картер-Циммермана преобладает материалистический взгляд на мир, его обитатели отправили в космос корабли с собственными клонами на поиски внеземных форм жизни. От успехов полисов будет зависеть их престиж, который в свою очередь позволит привлечь новых членов.

Ирония заключается во-первых в том, что существа, давно отказавшиеся от своей телесной оболочки и переселившиеся в виртуальную реальность, продолжают считать себя материалистами. Они произвольно меняют свой внешний вид, стирают собственную память, понятие пола утратило у них абсолютность и стало относительным. Если ты считаешь себя мужчиной, то твой партнёр является для тебя женщиной, даже если он считает себя мужчиной. С его точки зрения дело обстоит точно таким же образом. И лишь третьи люди, близко знакомые с обоими партнёрами, могут обнаруживать противоречия в их взаимной половой идентификации.

Вторая ирония заключается в том, что существа, считающие себя материалистами,

В целом, идеи этого рассказа оказались для меня не новы. Основная идея этого рассказа, среди прочих, обсуждается в книге Дэвида Дойча «Структура реальности». Мы сами представляем собой сложный конгломерат молекул, действующих по принципам химии и физики. Интуитивно кажется невозможным чтобы молекулы обладали сознанием. Можно сравнивать их с Китайской комнатой, действующей по заранее написанным и не меняющимся законам физики и химии. Кажется, что молекулы не могут ничему научиться, в них не может существовать никаких знаний, чувств, они не способны на творчество. Однако, молекулы складываются в биологические автоматы, а из биологических автоматов формируется общество, внутри которого существует целая вселенная, которую невозможно просто вывести из законов физики и химии. Получается, что нет разницы между физической и виртуальной реальностью — это всё разные слои одной реальности. Каждый из этих слоёв интересен, причудлив и безграничен.

Этот роман является продолжением «Ложной слепоты». Главным действующим героем, от лица которого ведётся повествование на этот раз, является полевой биолог Дэниел Брюкс. В прошлом Брюкс занимался моделированием распространения эпидемий, используя для этого «вычислительные» мощности «Небес» — большого симулятора реальности, в который погружались люди, не нашедшие себя в новом постсингулярном мире. «Небеса» погружали человека в желаемую им виртуальную реальность, взамен используя часть мощности мозга для собственных нужд. Надо сказать, что эпидемии в этом мире давно уже могут возбуждаться не только агентами биологического происхождения, вирусами и бактериями, но и искусственно сконструированными нейро-психологическими агентами, которых, пожалуй, можно было бы назвать мемами. Однажды Брюкс по ошибке или по чьему-то злому умыслу выпустил в реальный мир одну из таких болезней. Болезнь унесла тысячи жизней, а сам Брюкс поставил крест на карьере и отправился в добровольное изгнание собирать геномы биологических видов, встречающихся в живой природе, среди которых, похоже, уже почти не осталось экземпляров, не затронутых генной инженерией.

Полевые исследования проводятся неподалёку от крепости, в которой обитает орден монахов, объединившихся в коллективный разум. Над крепостью постоянно кружит вихрь искусственного происхождения. Однажды ночью ловушки, при помощи которых Брюкс вылавливает местных животных и наблюдает за ними, начинают выключаться одна за другой. По последовательности поломок и последним записям с камер Брюкс определяет, что кто-то быстро движется в его сторону и ломает камеры. Брюкс пускается в бега и находит приют в крепости монахов. В последующих событиях Брюкс участвует в качестве невольного наблюдателя.

В «Ложной слепоте» поставлена под вопрос польза сознания. Судя по всему, сознание является лишь говорящей надстройкой над подлинным разумом, который мыслит образами, ощущениями и абстракциями. В «Эхопраксии» разумный рой, состоящий из монахов, отказывается от осознанности и целиком предаётся интуиции. Сознание одного человека не в силах осознать и представить в логичном виде происходящее в коллективном разуме. Так каждый из монахов погружается в религиозный экстаз: он не может объяснить озарения коллективного разума, а потому вынужден просто довериться им.

Коллективный разум собирает разрозненные факты и выдаёт императивы, которым подчиняется каждый из монахов роя. Коллективный разум чувствует опасность и пытается противодействовать ей, коллективный разум находит нарушения в закономерностях физических законов и устремляется к ним, чтобы изучить их. Монахи же не осознают в полной мере ни целей разума, ни грозящих опасностей. Каждый из монахов уверен в наличии плана, в котором всё учтено. На деле же коллективный разум либо учитывает не всё, либо осознанно жертвует своими частями на пути к цели.

Говорят, что шутка повторённая дважды становится не смешной. Что-то похожее, на мой взгляд, случилось и с этим романом. И в прошлом и в этом романе главное действующее лицо является лишь наблюдателем и не может в полной мере понять мотивы действующих лиц и погрузиться в подробности происходящих событий. Такой сюжетный подход позволяет автору романа сделать упор на экшн, не взваливая на себя необходимость объяснять и вообще продумывать логику событий. События просто сменяют друг друга, а догадываться о причинах, повлекших эти события и о мотивах действующих лиц, читатель должен сам. Только читатель должен учесть, что все действующие лица романа на порядок, а то и несколько порядков, превосходят в интеллекте как главного героя, так и читателя. Сверху весь этот сюжетный винегрет сдабривается специями из необычных идей, надёрганных из различных научных журналов.

В целом сюжет оставил меня в некотором недоумении. Мне не совсем понятно, как взаимодействуют между собой роевой разум монахов, сверхразумы вампиров, инопланетная слизь «порция» и загадочные спецслужбы, в которых служит полковник Джим Мур.

И кстати, почему Сенгупта говорит без знаков препинания? Это такой авторский приём, который автор употребил сознательно? Не похоже, что это ошибка переводчика или недосмотр редактора. Но когда я это заметил впервые, ощущения были именно такими.

Если «Ложная слепота» произвела впечатление грандиозностью масштабов и каким-никаким связным сюжетом, то этот роман и не столь масштабный, и связностью сюжета не блещет. В «Эхопраксии» достоинства первого романа куда-то исчезли, а вот его слабые стороны остались. Т.к. Джим Мур остался жив, возможно автор решит когда-нибудь написать очередное продолжение, которое можно будет почитать из чистого любопытства, чем там дело продолжилось, но ничего особенного от него ждать уже, пожалуй, не стоит. Я думаю, что цикл повторит судьбу «Дюны».

В этом романе перед читателем открывается мир, каким его предсказывает Рей Курцвейл. Мир, находящийся в районе сингулярности, в котором:

- искусственный интеллект превзошёл интеллект самых интеллектуально одарённых представителей человечества,

- медицина способна лечить психические заболевания и протезировать части мозга, в том числе увеличивая возможности человека при помощи кибернетических протезов,

- автомобили управляются компьютерами,

- существуют фабрикаторы, позволяющие изготовить любой предмет из материального «субстрата» в соответствии с описанием технологии его изготовления,

- существуют космические корабли для межзвёздных путешествий на основе прямоточных двигателей Бассарда, использующих в качестве рабочего тела собираемое при полёте межзвёздное вещество,

- существует симулятор реальности «небеса», позволяющий людям продолжить свою жизнь в полутелесной форме (тело находится в аппарате для симуляции, а разум оказывается в симулируемой реальности).

Наверное в дань моде автор добавил в свой роман вампиров, существование которых, однако, обосновано на твёрдой научной основе. Вампиры в этом романе — это вид человека разумного, который в ходе эволюции приспособился к питанию человеческой кровью, обладает способностью к замедлению метаболизма. Глазное дно вампиров выстлано тапетумом — отражающей сетью сосудов, которая увеличивает в несколько раз их зоркость при плохом освещении. Кроме того, глаза вампира содержат четыре вида светочувствительных колбочек. Дополнительные колбочки чувствительны к инфракрасному свету, что тоже увеличивает зоркость. Страх вампиров к крестам объясняется мутацией, случайно закрепившейся у вида в тот период, когда человечество ещё не начало преобразовывать материальную природу. Когда же люди стали массово изготавливать предметы, изобилующие прямыми углами, вампиры были вынуждены держаться в стороне от массовых скоплений людей и в конечном итоге вымерли из-за ограничения доступа к кормовой базе.

Главный герой родился с заболеванием мозга, а после операции по удалению одного из полушарий потерял способность к эмпатии. Необходимость понимать чувства людей, пользуясь только логическими построениями, делает из главного героя мастера, который умеет хорошо разбираться в чувствах людей, не испытвая их. Профессия главного героя называется «синтет» и заключается она в упрощённом толковании сложной информации, не подвластной для понимания даже самому главному герою, для других таких же обычных людей. Чем-то похожим занимаются публицисты, занимающиеся научным популяризаторством. Не будучи экспертами в освещаемой теме, они наводят мосты между узкими специалистами и широкой аудиторией. Только главному герою приходится толковать построения не высоколобых учёных, а научно-технические плоды искусственного интеллекта.

Сюжет произведения сводится к тому, что однажды в небе над Землёй появляется большое количество космических объектов неземного происхождения, которые в конечном счёте сгорают в земной атмосфере и часть из которых случайно выводит из строя околоземные спутники. На Земле начинаются поиски источника, из которого могли прибыть загадочные посетители. Один из космических телескопов принимает сигнал искусственного происхождения за искажённые команды из центра управления с Земли, хотя источником этого сигнала Земля не является. На Земле передают на космический телескоп инструкции для обнаружения источника сигнала и обнаруживают космический объект в облаке Оорта (за орбитой Нептуна), который похож на комету, но движется по необычной траектории, нехарактерной для кометы. Объект буквально исчезает при попытках сближения с ним.

Продолжающиеся поиски приводят к обнаружению ещё одной аномалии: кратковременному всплеску излучения от невидимого массивного объекта в несколько масс Юпитера в нескольких астрономических единицах от Земли. К объекту отправляется несколько миссий. Первой отправляются автоматические аппараты, которые должны собрать предварительную информацию об объекте. Следом отправляется вторая волна — уже с людьми. Главный герой отправляется уже с третьей миссией, руководителем которой является вампир.

Должен признаться, книга читается тяжеловато. С одной стороны, некоторое количество прочитанной мной до этого научно-популярной литературы значительно облегчило понимание множества деталей, на которых автор останавливается лишь вскользь. «Слепой часовщик» Ричарда Докинза, «Сумма технологии» Станислава Лема, «Защита от тёмных искусств» Александра Панчина, «Может ли машина мыслить» Алана Тьюринга, «Общая и логическая теория автоматов» Джона фон Неймана, знакомство с концепцией сингулярности, знакомство с раличными концепциями космических кораблей для межзвёздных путешествий — именно эти книги и концепции дали мне твёрдую базу, благодаря которой мне не приходилось постоянно отвлекаться от книги для того, чтобы узнать подробности мимолётом упомянутых отсылок. Совсем малоизвестные рядовому читателю факты в достаточном для понимания объёме объяснены в примечаниях переводчика. Однако, оставался небольшой слой непонятных вещей, с которыми я не знаком и которые никак не объяснялись переводчиком.

Понимание затрудняло так же то, что всё повествование ведётся от лица синтета, который сам не является на корабле профильным специалистом и официально помещён в экипаж исключительно с целью толкования работы специалистов для их руководителей на Земле. Главному герою самому постоянно приходится догадываться о происходящем по обрывкам долетающих до него сведений. Отчасти, правда, многие загдаки раскрываются в процессе развития сюжета — нужно лишь набраться терпения и не пытаться понять то, объяснение чего автор романа и не хотел донести до читателя раньше времени.

Размышления автора о том, что инопланетяне должны быть непременно опасными, вполне здравы. Как-то раз на работе коллеги неодобрительно высказались об участниках Великой отечественной войны в том ключе, что война предполагает убийство других людей, а стало быть и победители в ней — тоже убийцы. С этим трудно не согласиться, однако если смотреть на вопрос биологического выживания именно так, то все мы — потомки убийц. Умение убивать или оказывать отпор другим — эволюционно обусловленная необходимость. Потому что люди, остающиеся пацифистами перед лицом экзистенциальной угрозы, неизбежно исчезают и не могут передать свои гены в следующие поколения.

И в то же время, превосходство в способности убивать и сопротивляться агрессии не обязательно приводит к агрессивности и стремлению убивать. Стремимся ли мы уничтожить всех тараканов? Нет, они нам безразличны до тех пор, пока держатся от нас подальше. Почему мы безразличны по отношению к ним? Потому что не считаем их опасными. При необходимости мы можем придавить тараканов каблуком, прихлопнуть тапком, вытравить при помощи ядов. Мы можем их уничтожить полностью на всей планете, если они будут угрожать нашему существованию, но не делаем этого, потому что не считаем, что выгода от уничтожения всех тараканов окупит потраченные на это усилия.

Приходим к выводу, что инопланетяне, если они существуют, скорее всего действительно опасны, но станут уничтожать нас лишь в том случае, если мы начнём им мешать. Хоть и менее вероятно, но может случиться и то, что им каким-то образом понадобится использовать единственное место нашего естественного обитания — Землю или главный источник нашей энергии — Солнце.

Почему «китайскую комнату» нельзя считать разумной? Отличие довольно простое: реакция «китайской комнаты» на одно и то же воздействие должна повторяться, т.к. правила её функционирования не меняются в процессе общения. Подлинный разум же может менять реакцию на одни и те же воздействия, т.к. обладает способностью к самообучению: он обладает памятью и меняет собственную реакцию в зависимости от приобретённого опыта. В то же время «китайская комната» может обладать исключительной эффективностью, если необходимо иметь дело с чётко очерченным кругом задач. Более того, правила работы «китайской комнаты» могут быть зафиксированными результатами процесса обучения, произошедшего в прошлом. Например, современные нейросети после первоначального обучения, когда оказывается достигнут приемлемый уровень способности к решению типовых задач, как правило фиксируют, т.к. при дальнейшем обучении может наступить эффект перетренерованности, сопровождающийся снижением результативности. Система видела так много, что для любого усвоенного ей правила находятся исключения, которые не позволяют уверенно принимать верные решения и её эффективность снижается.

Ложная слепота — одно из нейрофизиологических расстройств, при котором сознание человека уверено в слепоте, хотя физиологически зрение исправно. Множество подобных расстройств описаны в книге «Защита от тёмных искусств» Александра Панчина. Человек может воспринимать части своего тела как чужие, может считать себя ходячим трупом, может чувствовать деперсонализацию — считать, что всё происходящее с ним, происходит с каким-то другим человеоком, за которым он наблюдает, может узнавать знакомых ему людей или обстановку, но считать их очень точными копиями, может не узнавать людей только по голосу или только по лицу и т.д.

При ложной слепоте человек считает себя слепым из-за сбоя в одном условном нейроне, который отвечает за понимание возможности видеть. Человек продолжает прекрасно видеть и реагировать на обстановку, но считает, что ничего не видит. Сознание в этом случае является скорее обузой, которая вносит неразбериху в работу организма. Без сознания организм функционировал бы как обычно, не осознавая факта, видит он сейчас или нет. Ему осознавания этого факта для успешного функционирования совершенно не нужно. Точно так же сознание приводит человека прямой дорогой ко множеству самых разных психических болезней, проистекающих из борьбы сознательного и бессознательного. Человек часто думает, что хочет чего-то одного, в то время как бессознательное стремится к совершенно другому. Человек сознательно приходит к тому, что желает сознательно, но не обретает удовлетворения, т.к. получает в итоге не то, что ему нужно на самом деле.

Люди, не располагающие к рефлексии, как правило оказываются в жизни более успешными. Так, обычный человек, заблудившийся в глухой тайге, скорее всего погибнет в ней из-за сомнений в возможности выбраться, даже найдя тропинку. Он будет сомневаться, что пошёл в верном направлении и переживать из-за того, что может не дойти из-за голода или холода. Душевнобольной же может без сомнений идти по тропинке много дней подряд, пока не выйдет к людям. Так из-за эффекта Даннинга-Крюгера невежественные люди обычно не сомневаются в своих способностях и без сомнений берутся за ту работу, к которой по-сути не имеют никаких способностей, но достигают успехов, освоив несколько самых простых навыков, применяя их без сомнений в их соответствии с ситуацией. Эксперты же часто сомневаются — на них давит груз их обширных знаний, они боятся ошибки и эти знания не дают принять решение, ведущее к успеху с наибольшей вероятностью. Сознание часто пытается рационализировать страхи и объяснить причину, почему то или иное начинание не увенчается успехом, чем ищет выходы.

Мы привыкли считать сознание обязательным атрибутом разума, однако в ходе экспериментов по электромагнитной стимуляции мозга было обнаружено, что сознание является лишь надстройкой, которая озвучивает процессы, происходящие в подсознании. В частности, сознание создаёт иллюзию свободы воли. В ходе одного из подобных экспериментов испытумемым предлагали сделать выбор одного из двух предложенных вариантов. Несмотря на то, что путём магнитной стимуляции мозга можно безусловно управлять выбором того или иного варианта, сознательно человек уверен в самостоятельности своего выбора и каждый раз готов объяснить причины своего выбора.

Вспоминается название известной книги Ричарда Брэнсона: «К чёрту всё! Берись и делай». Возможно, эффективнее оказывается действовать не прибегая к рефлексии и сознание — это лишь промежуточный этап эволюции разума.

В теории эволюции существуют так называемые «ловушки локальных максимумов». Суть в том, что природа не строит планов, она лишь сеет зерно случайности, а потом отбирает пригодные решения. И так много раз. В результате, например, глаз человека оказывается вывернут светочувствительной поверхностью наружу, а нерву, для того чтобы выбраться из внутренней поверхности глаза на внешнюю, приходится проделать в этой поверхности дыру — слепое пятно. Глаз осьминога лишён таких недостатков. Разница лишь в начальной точке эволюции. Светочувствительные клетки образовались и у предков человека и у предков осьминога, потом их стало много и они выстлали собой небольшую поверхность. Потом эта поверхность стала смыкаться, образуя камеру-обскура. Но поверхность эта у одних смыкалась светочувствительными клетками внутрь, а у других — наружу. На начальных этапах эволюции положительный эффект от образования камеры-обскура был значительно выше недостатков от неправильной ориентации клеток, поэтому эволюция продолжалась. Но в итоге глаз человека никогда не сравняется по чёткости восприятия с глазом осьминога и никогда не избавится от слепого пятна. Эволюция глаза человека попала в ловушку локального максимума. Подобным же образом возвратный гортанный нерв жирафов образует длинную петлю, растянувшуюся на всю шею жирафа.

Человеческий научно-технический прогресс тоже развивался эволюционно. Люди пробовали разные инструменты познания природы, выбирали из опробованных те, которые лучше всего работают и в итоге остановились на научной методологии и использовании разного рода приборов для усиления своих когнитивных способностей. Но откуда известно, что это единственный и наиболее эффективный метод познания? Может быть когнитивные способности человечества взобрались на вершину локального максимума, но существуют более эффективные методы познания, которые либо не были опробованы, либо показали свою низкую эффективность на начальном этапе?

Лиана Латтеродт является своего-рода пресс-секретарём ордена двухпалатников, исповедующих именно такую точку зрения. Название «двухпалатники» прилипло к ним после забытого эксперимента по слиянию двух полушарий мозга в единое целое. Судя по количеству технических патентов, которым обладают двухпалатники, они действительно открыли какой-то секрет. Удивительно то, что таких результатов они достигли без постановки экспериментов и использования сложного оборудования. Но по их уверениям — это лишь побочные плоды их настоящей деятельности.

Рассказ является своего рода мостиком, соединяющим романы «Ложная слепота» и «Эхопраксия».

Человечество изобрело виртуальную реальность и нейроинтерфейсы. «Небеса» были первым применением новой технологии для удовлетворения прежних эгоистических потребностей отдельных индивидов и превой попыткой использовать часть «вычислительной мощности» мозга для внутренних нужд всей системы.

«Небеса» были уничтожены террористами, но технологии никуда не делись и со временем ушли «в народ». Несмотря на официально существующий во многих странах запрет на создание роевых структур, объединяющих сознания людей в единое целое, роевые структуры не только существуют, но и растут угрожающими темпами. Те же, кто пока не подсоединился к роевым структурам и пока не готов пожертвовать своим индивидуальным сознанием во имя коллективного, забавляются либо усилением собственного сознательного начала в процессе добровольного и сознательного удушения, либо объединением собственного сознания с сознаниями других биологических видов для расширения психологического опыта.

Те же немногие, кто пока не охвачен всеобщим помешательством, испытывают нарастающую необъяснимую тревогу. Человечество уже встало на путь трансформации, научившись заменять части своих тел кибернетическими протезами и усилителями, корректировать психологические особенности на твёрдой научной и технологической основе. Лишь немногие остались обычными «исходниками». Что же будет дальше?

Предчувствовали ли эти тенденции инопланетяне, отправив свои космические аппараты сделать предсмертный снимок цивилизации индивидуальных сознаний на пороге их растворения в коллективном бессознательном, или сами повлияли на сознания миллиардов людей, облучив их электромагнитным излучением, имеющим силу ментального вируса? Ответов на эти вопросы пока нет ни у кого. Есть лишь одна надежда — на улетевший в дальний космос на встречу с инопланетянами «Тезей». Какие ответы он принесёт, когда мы получим эти ответы и получим ли их вообще?

На этой планете просто обязательно должна быть достопримечательность с подписью «Палатинид — урановые уши.»

В отличие от предыдущей, эта сказка показалась интереснее, т.к. в ней понятие критической массы имеет сюжетообразующее значение.

Роман состоит из трёх больших мало связанных друг с другом частей:

1. Поиски пропавшего на Титане пилота Пиркса с использованием шагохода,

2. Отправка межзвёздного корабля из окрестностей Титана на установление контакта с иноплатентной цивилизацией,

3. Попытки вступить в контакт с инопланетной цивилизацией из окрестностей звезды.

Первые две части по сути являются вступительными, а основное действие романа разворачивается в третьей части. Судя по скомканной концовке, у автора изначально не было никакого идейного замысла или хотя бы общего плана романа. Больше похоже на то, что Лем гнал листаж, а при исчерпании очередной идеи наспех состыковывал уже написанное со следующей идеей. Когда листаж необходимого объёма был набран, была наспех придумана концовка и роман был немедленно отправлен в печать. Что-то подобное можно наблюдать и в другом романе Лема — «Насморк». Там к основному сюжету пришита история со спасением девочки.

Суть романа сосредоточена в последней части, поэтому обсуждать предыдущие две части не имеет особого смысла. А суть такова, что земляне пытались силой принудить инопланетян к контакту, что бы это ни значило. Получилось как в диалоге персонажей Ревы и Галустяна: «Говори! Говори, говорю, кому говорят говори!» Земляне в этом романе подвержены грехам тщеславия, гордыни, гнева и алчности в смысле нетерпеливости. Налицо имеются признаки маниакальной одержимости сверхидеей контакта. На борту имеются капелан и врач-психолог, но они лишь пассивно наблюдают за вошедшими в саморезонанс авторитарным капитаном и бортовым компьютером финального поколения, которые с каждым шагом загоняют друг друга в спираль эскалации конфликта с квинтянами. Кстати, в романе «Эдем» земляне тоже агрессивны и пользуются мощнейшим оружием, имеющимся в их распоряжении, невзирая на жертвы среди местного населения и на экологический ущерб от своих действий.

По-моему, прежде чем пытаться установить контакт, неплохо было бы собрать побольше информации о том, с кем ты хочешь установить контакт. В конце-концов, односторонний контакт — когда ты слушаешь, а другой не знает, что его слушают — тоже контакт. Потом, когда ты уже узнал достаточно, у тебя сами собой появятся идеи, чем можно заинтересовать другую сторону и на каком языке им сделать это предложение. Если же ты очень уверен в своей неуязвимости, ленив и не хочешь что-то узнавать, то можно просто-напросто расположиться на самом видном месте и отбивать все атаки до тех пор, пока атакующие сами не захотят установить контакт. Но этот вариант тоже возможен лишь в том случае, если местные жители хоть сколь-нибудь агрессивны и их высокоорганизованное поведение в конечном итоге подчиняется инстинкту охраны территории.

Про грибы с глазами я слышал, а вот про грибы с руками — нет. Концовка внезапная, скомканная, прямо противоречащая написанному до этого. Читатель в итоге остаётся в недоумении: «Что это вообще было?» Подобные же концовки я наблюдал в романе «Непобедимый» и «Расследование». Главный герой Темпе, личность которого так и осталась неопознанной, закономерно потерпел второе в своей жизни фиаско. Его оживили после того, как он не справился с предыдущей миссией, но высоко оценили его профессиональные качества и отправили на выполнение новой миссии, которая по иронии снова оканчивается провалом. Перефразируя высказывание одного известного астронавта, можно сказать что тут имела место «маленькая ошибка одного человека и огромное фиаско для двух высокоразвитых космических цивилизаций».

Большинство персонажей в романе неотличимы друг от друга. Более-менее отличаются друг от друга капитан корабля, оживлённый Темпе, капеллан и бортовой компьютер. Остальные статисты столь же картонные, как в романах «Непобедимый» и «Эдем».

Если до этого романа у меня были лишь подозрения, что Лем переоценён, то этот роман развеял все мои сомнения. Замеченные в других романах недостатки в этом романе имеются в изобилии, которое трудно списать на совпадение. Тенденция, однако! Станислав Лем, по крайней мере как писатель фантаст, пожалуй, довольно сильно переоценён.

P.S. Впрочем, в отзыве rusty_cat представлен несколько иной взгляд на роман, который сводит воедино кусочки пазла. Однако даже при такой трактовке роман выглядит излишне гротескно. В романе в гротескной форме обыгрывается человечность. Люди используют совершенные механизмы — шагоходы, которые повторяют внешний вид человека. Люди используют совершенные вычислительные машины — компьютеры финального поколения вроде того же GOD, которые повторяют психику человека. Люди в инопланетной системе ищут людей, сами до конца не оснознавая этого. Люди настойчиво совершают длинные последовательности ошибок, считая что на каждом шаге поступают совершенно логично. Люди пытаются действовать даже тогда, когда финал заведомо предсказуем и не сулит ничего хорошего. В конце-концов, иногда люди совешрают ошибки просто потому, что они слабы и им свойственно ошибаться.

После рассказа «Дознание» здесь можно увидеть совершенно закономерную судьбу искусственного интеллекта, первоначально воплощённого в виде человекоподобных роботов. Искусственный интеллект помещён в бортовой компьютёр космического корабля, что сводит на нет конфликт роботов и людей из-за рабочих мест.

В наше время в сфере информационных технологий происходит бум по двум направлениям: так называемые «большие данные» и нейронные сети. Одна из проблем, с которой сталкиваются специалисты в области нейронных сетей — это явление «переобученности». Нейронную сеть тренируют учебными примерами, по мере чего её способности к узнаванию растут. Однако при большом количестве обучающих примеров нейронная сеть настолько приспосабливается к работе с учебными примерами, что начинает хуже справляться с реальными задачами, для решения которых её тренируют. Можно с уверенностью сказать, что Станиславу Лему этот факт был не известен, однако догадка была гениальной. Компьютер Ариэля был обучен Корнелиусом сверх меры, из-за чего в каждой реальной задаче компьютер угадывал сразу несколько учебных примеров с диаметрально противоположными решениями.

Стоит также учесть, что нейронная сеть работает не по заранее заданному алгоритму, а по неизвестному заранее алгоритму, который она формирует сама в процессе обучения. Если Уоррен Корнелиус обучал компьютер каждого из кораблей индивидуально, отдельно от остальных, то каждый раз получалась новая нейронная сеть с новым алгоритмом, который мог отличаться от алгоритмов других компьютеров, пусть и обученных тем же учителем. Да, конечно все компьютеры, обученные одним учителем, должны были вести себя очень похоже, но не совсем одинаково. Поэтому, возможно, только компьютер Ариэля был самым пугливым, а компьютеры остальных кораблей смогли бы справиться с посадкой на Марс с трудом, но без таких катастрофических последствий.

Поступок пилота Пиркса неоднозначен. Налицо разглашение врачебной тайны и доведение до самоубийства. Расследование по факту катастрофы ещё не завершено, а Пиркс уже сделал выводы и оказал психологическое давление на назначенного им самим подозреваемого. Это непрофессионально и не этично. Понятно, что если бы расследование шло своим порядком, то марсианский город Агатодемон остался бы без провизии. Но не Пиркс отвечает за снабжение города. Если снабжение города полностью зависело от использования кораблей, которые никогда до этого не садились на Марс, значит виноват в сложившейся ситуации не Корнелиус, который добросовестно обучал компьютеры кораблей, а один из управленцев, который не предусмотрел запасных вариантов снабжения, не планирует опережающее снабжение города. Допустим, на этот раз Пиркс спас город от безвыходной ситуации, но кто спасёт город в следующей непредвиденной ситуации?

В общем, прежде чем обучать искусственный интеллект, лучше людям для начала было бы обучить собственный. На мой взгляд, нейронные сети — это такой шулерский трюк, который позволяет получить правильное решение задачи в большинстве случаев, а не во всех. Используют этот шулерский трюк тогда, когда задача настолько трудна, что её решение находится за пределами возможностей человеческого мозга, но когда неправильное решение нейронной сети не влечёт катастрофических последствий. В случае с космическими кораблями из этого рассказа применение нейронных сетей недопустимо. Но в то же время я охотно верю, что нейронные сети в этих кораблях стали использовать по указанию менеджеров, которым нужно было опередить конкурентов и получить хорошее решение, но уже сейчас вместо безупречного, но потом. Что-то подобное случилось с автопилотом Boeing 737 MAX.

Из всех пока что прочитанных рассказов цикла этот, пожалуй, произвёл наиболее сильное впечатление. Из недостатков хочется отметить в первую очередь странную компоновку рассказа. Он как бы состоит из четырех частей:

1. Суд над пилотом Пирксом,

2. Предложение Пирксу поучаствовать в эксперименте,

3. Псевдодетективная история о том, как Пиркс пытался понять, кто из экипажа — человек, а кто — робот,

4. Разъяснения Пиркса о его понимании произошедшего на корабле.

В рассказе имеется одна краеугольная деталь, которая мне бросилась в глаза настолько, что я бы назвал ещё зияющей. Космический корабль новой модели, на котором происходит эксперимент, снабжён выключателем ограничения максимального ускорения. Если ограничения включены, то корабль может развивать только не смертельные для людей ускорения. Если же ограничения убраны, то корабль может ускоряться так, что убьёт весь экипаж, состоящий из людей. Зачем на нормальном космическом корабле, который могут пилотировать только люди, нужен такой выключатель? Зачем вообще этот корабль конструктивно имеет возможность развивать ускорение, которое может убить людей?

Ощущение такое, что результаты эксперимента были спланирован заранее. Космический корабль заранее подготовлен к тому, что управлять им в дальнейшем будут только роботы. Испытательный полёт — это лишь спектакль с заранее известным финалом. Роботы выживут при таких ускорениях, которые не под силу выдержать человеку. Осталась только моральная сторона вопроса. Роботы не должны убить людей по собственной прихоти, иначе их посчитают аморальными и не допустят работать ни рядом с людьми, ни отдельно от них. Нужно чтобы люди сами из-за своего несовершенства загнали бы себя в безвыходную ситуацию, из которой смогли бы спастись только роботы. Тогда будут сразу два аргумента в пользу роботов:

1. роботы ведут себя более разумно и осторожно, чем люди,

2. роботы могут работать в таких физических условиях, в которых не способны работать люди.

Странно, что Пиркс не заметил этой ловушки сразу. А может быть этой ловушки не заметил и сам автор рассказа? Вообще, Пиркс показал себя не с лучшей стороны. Ему, как пилоту-испытателю, нужно было сосредоточиться на цели объективно оценить достоинства и недостатки членов экипажа. Вместо этого он играл в детектива, как будто знание о том, кто является человеком, а кто — нет дало бы ему какие-то выгоды. Или он просто откровенный шовинист, считающий людей выше роботов?

Один из членов экипажа, сообщивший о том, что является роботом, упомянул, что мог бы с равным успехом иметь вид холодильника. По его мнению, у людей существует слишком много условностей и предрассудков, и именно поэтому ему придали вид человека. Нельзя с этим не согласиться, ведь вместо того, чтобы разыгрывать весь этот спектакль, создавая человекоподобных роботов и противопоставляя их людям, можно было бы создать корабль-беспилотник. Вряд ли у кого-то из людей в таком случае нашлись бы достойные аргументы против таких кораблей, ведь корабль — это прибор, имеющий определённое назначение, а не универсальный конкурент человеку, готовый вытеснить его изо всех сфер деятельности. Беспилотник выгоднее, т.к. способен быстрее и дешевле доставлять грузы. Потерять беспилотник вместе со всеми грузами в результате аварии может быть дорого, но не смертельно. Люди остались бы на пассажирских рейсах, когда нужен не баланс между дешевизной и риском, а когда требуется максимальная безопасность и гибкость в парировании внештатных ситуаций. Кому вообще понадобился весь этот спектакль?

Чуть ли не в половине рассказов Пиркс постоянно что-то утаивает. То робота, который воспроизводит перестукивание морзянкой уже умершего экипажа корабля, то инопланетный корабль, то робота, который прикрыл его от выстрелов, то робота, который вдруг решил покорить гору. Ладно, оставим в покое инопланетный корабль. Однако три случая, когда роботы ведут себя не предсказуемо и демонстрируют признаки сознания, складываются в тенденцию. Тут вариантов не много: либо сам Пиркс каким-то странным образом фактом своего присутствия поблизости выводит из строя сознание роботов, что сомнительно, либо подобные случаи происходили не только с Пирксом, что гораздо правдоподобнее. В последнем случае правда уже давно просочилась бы наружу и стала публичным достоянием. Да, роботы иногда ведут себя не логично и совершают поступки, свойственные людям. В таком случае не совсем понятно, зачем Пиркс скрывает то, что должно и так уже быть всем известно.

В общем, не верю я Лему. Либо такой из ряда вон выходящий случай должен быть один, и тогда есть смысл скрывать его, либо подобные случаи происходят постоянно и со всеми подряд, и тогда нет смысла их замалчивать. Интересно, сколько ещё там дальше в цикле рассказов с подобным же сюжетом?

P.S. Не верю я также в то, что человекоподобного робота отправляют сделать замеры человеческими инструментами, да ещё записать их на плёнку, которую физически нужно доставить сначала на место замеров, а потом обратно на базу геологов. Во-первых, у этого робота в мозге должна быть память, в которую можно всё записать. Во-вторых, этот робот умеет связываться с людьми по радио. В-третьих, можно было сделать робота-геолога, который специально был бы предназначен для геологических исследований и в которого были бы встроены все необходимые приборы. Может быть этот робот вообще имел бы вид квадрокоптера. Прилетел на место измерений, замерил, улетел обратно на базу. Результаты измерений запомнил в своей памяти, а потом передал по радио. Но на планету для проведения геологических исследований отправляют универсального робота и трёх людей, чтобы провести исследования для галочки, освоить бюджетные средства и отчитаться перед налогоплательщиками.

Пиркс поступил как завхоз, а не как кибернетик, психолог или историк.

Историку было бы интересно задокументировать каждую точку и тире, которыми перестукивался экипаж корабля, чтобы затем восстановить наиболее полную картину произошедшей на корабле катастрофы.

Психологу было бы интересно изучить феномен обезумевшего робота и стать первооткрывателем уникального случая в истории психиатрии, когда искусстенный интеллект смоделировал в своём мозге переживания погибающих людей.

Кибернетику было бы интересно разобраться, почему в примитивном мозге автомата, расчитанного исключительно на ремонт течей в реакторе космического корабля, зародилось сознание, прообразом которого стали погибающие люди? Почему это сознание проявляло себя только через вторичные каналы передачи информации, не затронув основных функций автомата?

На помощь терпящему бедствие «Альбатросу» устремляются несколько космических кораблей, находящихся поблизости. Самым первым достичь места аварии должен был «Порыв», который выполняет манёвр торможения машевыми двигателями.

Не совсем понимаю, почему использование маршевых двигателей для выполнения манёвра торможения может быть опасным. Согласно законам физики, нет никакой разницы между ускорением и торможением. С точки зрения законов физики и то и другое является ускоренным движением.

Мораль в этом рассказе двойная. Первая мораль: когда спешишь на помощь, то не нужно усугублять ситуацию и подвергаться опасности самому. Спасающий, сам превратившийся в спасаемого, увеличивает количество спасаемых и уменьшает количество спасателей. Вторая мораль: в жизни люди делятся на пассажиров и водителей. Пассажиры не хотят знать ничего о бедах водителей, их беспокоит только комфорт. Водители же берут на себя ответственность не столько за комфорт, сколько за безопасность пассажиров. Конфликт пассажиров и водителей, пожалуй, не менее вечный, чем конфликт отцов и детей :)

Идея этого рассказа в целом совпадает с идеей рассказа «Условный рефлекс», который в цикле предшествует этому. Оба рассказа повествуют о том, что человек не должен на 100% доверять технике. При появлении подозрений нужно действовать не сообразно показаниям приборов, а задействуя рассудок. Приборы могут быть неисправны или иметь какие-то не учтённые разработчиками особенности функционирования, из-за которых их показания могут оказаться неверными.

Все остальные слова, сказанные мной о предыдущем рассказе, применимы и к этому. В хорошем детективе вся информация, необходимая для разгадки, должна исподволь скармливаться читателю так, чтобы он не обращал на неё внимания, а при чтении развязки удивлялся собственной невнимательности. Этот рассказ тоже не удовлетворяет критериям хорошего детектива и разгадка обрушивается на читателя как чёртик из табакерки. С другой стороны, такой ход можно оправдать тем, что и главный герой не смог полностью разобраться в ситуации, а положился на собственную интуицию. Лишь внимательные исследования на Земле позволили установить истинную причину двух предыдущих трагедий и той опасной ситуации, с которой пилоту Пирксу всё же удалось справиться.

В хорошем детективе читателю по мере чтения должна по чайной ложке скармливаться информация, достаточная для самостоятельного раскрытия преступления. Но подаваться эта информация должна так, чтобы читатель систематически не обращал на неё должного внимания. Тогда читатель до конца детектива ощущает интригу, а в развязке удивляется, как же он сам не смог догадаться — ведь вся информация, необходимая для раскрытия преступления, была ему уже известна.

Если оценивать этот рассказ по таким критериям, то можно сказать, что детектив не удался. На разгадку не указывало решительно ничего, а в конце нет ни выстрела ружья, висевшего всё это время на сцене, ни даже рояля в кустах. Разгадка просто выскакивает как чёртик из табакерки или сваливается на читателя как Deus ex machina — бог из машины. К сожалению, не удалась ни фантастическая, ни детективная история.

Для саморазвития психологи рекомендуют почаще покидать зону комфорта. Кто-то воспринимает понятие зоны комфорта как какую-то абстракцию, потому что никогда не оказывался в полностью комфортных условиях, а кто-то, услышав о зоне комфорта, понимающе кивнёт, хотя никогда её по-настоящему не покидал.

Люди, считающие себя неудачниками и вынужденные постоянно сталкиваться с трудностями, как правило воспринимают эти трудности как нечто привычное и поэтому легче справляются с ними. Те же, кому по жизни всегда улыбалась удача, в критических ситуациях оказываются растерянными и оказываются не готовы справиться с трудностями. Именно это и случилось с двумя героями этого рассказа.

В некотором роде этот роман можно воспринимать как вторую, более удачную, попытку написать детективный роман. Первой попыткой был роман, названный просто и со вкусом — «Расследование». Этот роман обладает столь же простым названием, которое, однако, никак не намекает на то, что перед нами — детективная история. От своего предшественника он, однако, выгодно отличается более достоверно установленным результатом.

Не совсем понятно, к чему в роман была вставлена история со спасённой девочкой. К последующему расследованию она не имеет никакого отношения — лишь к финалу она пришита к основной детективной истории бросающимися в глаза белыми нитками: главный герой заходит побузить в редакцию газеты, которая сделала эту историю достоянием общественности. Складывается такое чувство, что Лем начал писать одну историю, а потом понял, что продолжать её вроде и некуда, поэтому отложил её в сторону и начал писать новую историю с тем же главным героем. Потом подумал, что не пропадать же уже написанному добру, и быстренько подлатал её ко второй истории.

Ближе к финалу из кустов показывается рояль: главному герою передают магнитофонную запись, в которой пожилой следователь рассказывает о другом похожем деле. Концерт на этом рояле исполняется в тот момент, когда главный герой возвращается с прогулки в аэропорту в свой номер в отеле.

Должен признаться, описаний переживаний главного героя, которые он испытал в гостинице в финале истории, мне очень понравились. Никогда не употреблял наркотиков и не собираюсь, но всегда с интересом читаю о выкрутасах сознания, находящегося под воздействием психотропных веществ. Человеческая психика в этом состоянии, судя по описаниям, становится довольно пластичной. Нейроны не могут долго находиться в одном и том же состоянии, поэтому в сознании всегда присутствуют небольшие флуктуации восприятия окружающего. Судя по всему, под действием таких веществ, любая подобная флуктуация лавинообразно усиливается соседними нейронами, принимая в сознании гротескные формы. Каждая флуктуация порождает целые каскады образов, перетекающих один в другой.

Пока читал этот фрагмент, сразу вспомнил два других романа, в которых описаны переживания, сравнимые по силе с описанными в этом романе. Первый роман, а точнее — повесть, принадлежит перу братьев Стругацких и называется «Хищные вещи века». В повести описывается наркотик под названием «слег», не существующий в виде какого-то одного препарата, а получающийся в результате применения нескольких общедоступных и совершенно безвредных компонентов. Лем написал свой роман на 10 лет позже Стругацких, увеличив количество компонентов, необходимых для получения эффекта. Может показаться, что идея или бессовестно украдена у Стругацких, или честно позаимствована. Однако, у обоих произведений совершенно разный посыл. У Стругацких это тщетность борьбы с человеческим стремлением к простым и бессмысленным удовольствиям. У Лема — попытка продемонстрировать, что хаотичные события могут приводить к рождению закономерности. Если разнообразные события происходят достаточно часто и долго, то часть из них будут образовывать каскады и приводить к закономерным многократно повторяемым результатам. Кроме того, слег вызывает приятные чувства, а вещество из романа Лема напротив — вызывает депрессию, несовместимую с жизнью.

Второй роман, который мне вспомнился, это роман Филипа Дика под названием «Стигматы Палмера Элдрича». Там главный герой, приняв наркотик Чуинг-Зет, приобрёл возможность конструировать в своей голове целые миры, неотличимые от реальности. Однако из-за реалистичности этих миров, он потерял возможность отличать реальность от своих наркотических фантазий. Раз попав в организм, этот наркотик оставался в нём навсегда. Даже если главному герою кажется, что он пришёл в себя и вернулся в реальность, это мог оказаться просто очередной слой вымышленной реальности, из которой больше нельзя вернуться. А хозяином всех реальностей был тот самый Палмер Элдрич, который и привёз этот наркотик от инопланетной цивилизации.

В целом роман достоин прочтения, однако стоит запастись терпением.

Поначалу читается тяжело, потому что абсурд бывает интересен только в малых дозах. Потом сознание свыкается с антуражем и начинает следить только за скитаниями и переживаниями главного героя. Потом роман вдруг неожиданно, но вполне по-лемовски типично завершается скомканной концовкой.

После прочтения остаётся только одна мысль. Зачем? Зачем это было написано?

Напрашивается аналогия с Достоевским, который, как говорят, писал свои романы как горячие пирожки исключительно ради денег, чтобы рассчитаться с кредиторами. Возможно и Лему срочно потребовались деньги. Не хочется сравнивать Лема с Достоевским — всё таки фигуры разного масштаба, но в целом я бы сказал, что даже произведения-халтуры не обязательно должны иметь плохое качество. У Достоевского получались шедевры, у Лема получилось занимательное чтиво для ванной комнаты. Или совмещённого санузла. Ну или деревенского туалета. В конце-концов это произведение обладает тремя очень важными неоспоримыми достоинствами: 1. читать его можно с любого места, 2. чтение не будет затягивающим настолько, чтобы захотелось дочитать до конца, 3. прочитанные страницы могут выручить, если закончится туалетная бумага.

Где, говорите, была найдена эта рукопись? Вы не ошиблись?

Роман оставил противоречивые впечатления. С одной стороны — многообещающая завязка сюжета: из моргов пропадают трупы, причём нет никаких следов похитителей, а всё выглядит так, как будто мертвецы ожили и ушли из морга сами. С другой стороны — всё расследование ограничивается одним посещением места происшествия, несколькими разговорами с высокопоставленным пожилым инспектором, несколькими разговорами с учёным-статистиком и несколькими сценами преследования этого учёного-статистика. Остальное — бульон, добавленный для создания атмосферы. Профессиональные качества следователя Грегори выглядят весьма сомнительно на фоне таковых качеств Шерлока Холмса, Эркюля Пуаро, мисс Марпл и лейтенанта Коломбо: он настолько обделён талантом следователя, что не способен даже выяснить причину странных звуков в снимаемой им комнате.

Развязка всего этого детектива сделана в типично лемовской манере: скомкано придумываем какой-то невнятный и немного ободряющий финал. Объяснение мне показалось настолько сбивчивым, что в некоторых местах логика теряется полностью. Странно, например, что при понижении температуры туман, по логике инспектора, должен становиться ещё более густым. На мой взгляд, чем холоднее, тем выше вероятность того, что атмосферная влага выпадет в осадок — превратится в снег. Кстати, объяснение звуков в съёмной комнате тоже лишь обозначено: какие такие процедуры могут порождать такие странные последовательности звуков?

Впрочем, и сам роман типично лемовский — долго-долго и очень обстоятельно ведём читателя через лабиринт, отвлекая его внимания на второстепенные детали, которые в финале даже «не выстрелят». Например, мне не понятно, как связаны с происшествиями домашние животные, которых обнаруживали мёртвыми неподалёку.

Не так давно я читал научно-популярную книгу Александра Панчина «Защита от тёмных искусств. Путеводитель по миру паранормальных явлений». В десятой главе, которая называется «Пожиратели смерти — слуги зла», описывается вещество — тетродотоксин. При принятии большой дозы тетродотоксина наступает нервный паралич, человек перестаёт дышать и умирает. В некоторых местностях этот яд научились добывать и дозировать таким образом, что отравленный человек может и не умереть. Конечно, точную дозу яда угадать бывает сложно, так что в большинстве случаев люди всё-таки умирают. В оставшихся случаях человек теряет сознание, дыхание и сердцебиение становятся настолько слабыми и поверхностными, что человека считают умершим и хоронят. Когда же действие яда проходит, человек может задохнуться в гробу или, при более удачном стечении обстоятельств, вылезти из могилы. Однако, даже в этих редких счастливых случаях, когда человек всё-таки остаётся живым, его нервная система и мозг остаются повреждёнными: такой человек может не вспомнить своих родственников и друзей, теряет волю и может слушаться посторонних.

Мне кажется, что Станиславу Лему и следователю из детектива не хватало знакомства с учёным-медиком. Судя по всему, это дело просто создано для того, чтобы с ним разобрался какой-нибудь доктор Хаус.

Из всего романа мне больше всего понравились мысли учёного-статистика Сисса о том, к какому итогу стремится гонка вооружений. Сначала будет увеличиваться мощность средств уничтожения, потом будут развиваться средства доставки, затем — скорость реакции на события, а затем — аналитическая мощность компьютеров, реагирующих на события. В итоге тот, кто не будет бездумно подчиняться воле компьютера, неизбежно проиграет. Как мне кажется, в 1958 году нужно было обладать невиданной прозорливостью для того, чтобы угадать настолько точно. Сейчас мы находимся на этапе увеличения скорости реакции на события и на возможности преодоления этой скорости. С одной стороны создаются всё более совершенные зенитные системы, позволяющие сбивать цели, движущиеся уже не только по баллистическим, а по произвольным траекториям. С другой стороны — создаются сверхзвуковые ракеты, перехватить которые существующими средствами оказывается практически невозможно. Когда обе стороны будут обладать сверхзвуковыми ракетами, перехватывать их смогут только полностью автоматические зенитные системы, принимающие решения без участия человека, потому что человек окажется в принципе не способен принимать решения с необходимой скоростью. Уже сейчас военные поглядывают в сторону систем с искусственным интеллектом, пытаясь найти им применение в своей области.

В целом я бы не рекомендовал тратить время на этот роман. Исключением могут быть лишь поклонники творчества автора, не желающие пропустить ни одного его произведения.

Это образец твёрдой научной фантастики, какой она и должна быть. Роман представляет собой что-то вроде фрагмента мемуаров учёного-математика. Фрагмент этот посвящён главным образом участию этого учёного в проекте «Глас господа», целью которого были попытки расшифровать загадочное послание из космоса.

Начнём с того, что автор мемуаров приписывает себе какое-то врождённое зло: где-то в глубине души он радовался страданиям собственной матери, которая заболела тяжёлой болезнью. Мне кажется, что таким образом Станислав Лем пытается передать двойственную мораль вообще всех учёных, участвующих в научных проектах государственного значения. Главное, что движет учёным — это, пожалуй, интерес и жажда признания среди коллег. Если проблема достаточно сложна и не связана с какими-то бытовыми нуждами, то учёный будет стремиться хоть как-то отметиться среди тех, кто пытался решить эту проблему. Даже если эта проблема явно будет использована в военных целях, амбициозного учёного это нисколько не отпугнёт, а скорее наоборот — привлечёт. Где-то в глубине души учёный будет понимать, что он становится соучастником возможного массового убийства, но будет успокаивать себя тем, что если не он решит эту проблему, то найдётся масса других желающих, которые окажутся менее совестливыми, а возможно даже ещё более талантливыми и способными, чем он сам.

Второе интересное наблюдение — это обстоятельства, с которых начался проект «Глас господа». Частицы нейтрино способны насквозь пролететь через Землю или Солнце, и лишь исчезающе малая часть каким-то образом провзаимодействует с веществом, так что можно будет косвенно определить факт взаимодействия.

Третье интересное свойство романа проявляется при сравнении с романом Фреда Хойла «Андромеда». До сих пор я считал роман Фреда Хойла одним из наиболее типичных представителей жанра твёрдой научной фантастики. Однако, при сходстве сюжета — учёные занимаются расшифровкой послания из космоса, развитие сюжета в романе Станислава Лема кажется мне более правдоподобным. Если в романе «Андромеда» каким-то загадочным образом из послания удаётся извлечь инструкции по созданию компьютера, заложить в этот компьютер программу, содержащуюся в послании, а затем вырастить гибрид человека и инопланетянина, то в романе «Глас господа» результаты оказываются гораздо более прозаическими: удалось установить благотворное влияние излучения на образование органических веществ и расшифровать лишь небольшую часть послания, да и то не известно — правильно ли.

Роман поначалу читается довольно тяжело, т.к. в начале излагаются биографические данные учёного, его воспоминания о своём детстве, мысли о биографах, писавших жизнеописания учёного и о качестве этих биографий. Слова учёного кажутся довольно витиеватыми, т.к. он часто отвлекается от основной темы и переключается на собственные размышления и воспоминания. Когда же дело доходит до сути, читать становится настолько интересно, что бывает трудно оторваться. Описание предыстории проекта настолько яркое и реалистичное, что иногда кажется, что всё это происходило на самом деле. И только мысль о том, что первые нейтринные обсерватории были построены только в середине 1990-х годов, напоминают, что роман всё-таки фантастический.

В эссе «Моя жизнь» автор упоминает, что считает лучшими своими фантастическими романами три романа: «Солярис», «Эдем» и «Непобедимый». В мою голову закралось подозрение, что пан Станислав хитрил, отправляя всех по ложному направлению и ехидно потирая ручки в ожидании, удастся ли ему всех обмануть или некоторые читатели смогут понять, что это шутка.

У романа довольно слабый, почти отсутствующий сюжет, но отличные декорации :) Чем-то он напомнил мне роман «Таис Афинская» Ивана Ефремова. В обоих романах главный герой (или героиня) скитаются по миру с непонятными целями, а фоном для их скитаний служит весьма любопытный мир, который привлекает больше читательского внимания, чем собственно скитания.

Если приглядеться именно к этому фону, то роман можно смело поставить в один ряд со знаковыми произведениями «Город и звёзды» Артура Кларка и «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова. Наука и техника в этом мире достигли недосягаемых высот:

1. города представляют собой многоэтажные конструкции со множеством переходов между этажами. Благодаря многоэтажности города, люди на улицах попадаются довольно редко,

2. освоена антигравитация, транспорт передвигается с огромными скоростями и ускорениями, совершенно незаметными для пассажиров,

3. повсюду в городе имеются самодвижущиеся дороги,

4. кресла отслеживают позу сидящего, соответствующим образом меняя свою форму,

5. всю грязную, опасную и тяжёлую работу выполняют роботы,

6. роботы же следят за производством новых роботов, их исправностью и переработкой,

7. всюду имеются автоинформаторы, готовые предоставить справку по любому вопросу, заданному на естественном человеческом языке,

8. бумажные книги заменены подобием современных нам планшетных компьютеров, в книжных магазинах по требованию покупателя любую книгу можно записать на один небольшой кристалл, вставляемый в электронную книгу,

9. существуют технологии обучения во сне,

10. психология стала основываться на строгой математической базе. Возможно даже, что глубокое изучение математики стало составлять основу для последующего освоения любой другой научной дисциплины,

11. существуют объёмные голограммы, для непосвящённого не отличимые от настоящих предметов или людей. Впрочем, иногда голограмму от настоящего человека оказываются неспособны отличить даже местные жители,

12. изображения на телевизионных экранах настолько чёткое, что его можно перепутать с настоящими предметами, окном или зеркалом,

13. подобия телевизионных экранов располагаются на потолках каждого этажа города и транслируют изображение настоящего неба над городом. Правда мне кажется, что изображение неба довольно легко отличить от настоящего неба, сколь бы оно ни было чётким, по параллактическому смещению.

Социальное устройство тоже выше всяких похвал. Наверное, именно так и должно выглядеть настоящее коммунистическое будущее:

1. за еду, жильё и транспорт платить не нужно,

2. не нужно заниматься готовкой и уборкой: в каждой квартире имеется мини-бар, пополняемый через коммунальную сеть, не одноразовая одежда отправляется в чистку простым закладыванием в специальное окошко в душевой комнате,

3. нет преступности, т.к. все граждане при рождении проходят процедуру бетризации — подавления агрессивности на физиологическом уровне,

4. нет и проституции, т.к. мужчины и женщины не связаны необходимостью воспитывать детей и могут свободно менять партнёров,

5. если желания гражданина выходят за рамки базовых потребностей, удовлетворяемых без учёта, то ему могут потребоваться деньги. Деньги эти можно заработать, предоставляя другим людям платные профессиональные услуги,

6. граждане получают возможность завести детей только после обучения и сдачи экзаменов,

7. начальное образование детей происходит в небольших группах, где они социализируются — привыкают жить в обществе.

Люди могут вообще не заниматься ничем, свободно менять половых партнёров и не испытывать угрызений совести из-за собственного тунеядства или непостоянства. Наверное, такие люди в этом мире действительно есть, но большинство второстепенных героев всё-таки заняты каким-то делом, пусть оно и кажется каким-то не особо полезным. Наверное, люди, жившие лет сто назад, значительную часть современной работы воспринимали бы сходным образом — как разновидность безделья. Можно упомянуть несколько примеров подобной работы из романа. Например, главный герой обращается за помощью к врачу, который занимается изучением истории медицины, но от медицинской практики давно отошёл. Когда главный герой решает приобрести ретро-автомобиль, продавцом в автосалоне оказывается не робот, а живой человек, который разбирается в старых автомобилях и подбирает главному герою автомобиль, наиболее подходящий его запросам. Девушка Найс, встретившаяся главному герою на улице, учится конструировать одежду. Аэн Аэнис — так называемая «реалистка», то есть актриса. Сосед главного героя в Клавестре, Марджер — инженер-кибернетик, занимается инспектированием завода по переработке неисправных роботов и научными исследованиями по кибернетике у себя в институте. Невеста Марджера, Эри, изучает археологию в аспирантуре. Как видно, все люди чем-то заняты, асоциальных элементов среди них не замечено, разве что кроме самого главного героя и членов его экипажа.

В отличие от капиталистического общества, здесь не наблюдается потребительского угара в приобретении вещей в собственность, нет желания превзойти соседей в неуёмном потреблении. Возможно, что это одно из следствий процедуры бетризации, т.к. соревнование в потребительстве может быть проявлением социальной агрессивности.

В отличие от романа «Город и звёзды» Артура Кларка, в этом романе люди не замкнулись в коконах виртуальной реальности, не изолировались полностью от внешней среды в своём городе, а продолжают жить социальной жизнью и осваивать внешнее пространство. По крайней мере, в этом романе люди однозначно имеются хотя бы на Луне. Существуют исследователи дальнего космоса, хотя большая часть общества считает это занятие бессмысленным и считает более разумным сосредоточиться на построении идеального общества. Считается, что прежде чем отправляться к далёким звёздам, нужно сначала заиметь то, что туда стоило бы нести.

В отличие от романа «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, в этом романе нет столько пафоса и патетики. Жизнь идёт своим чередом, без надрыва в попытках совершить что-то великое. Люди просто занимаются тем, что им интересно, в результате чего всем областям человеческого знания уделяется внимание, пропорциональное интересу, а не пропорциональное прибыли капиталиста. Нравится история медицины? Изучай на здоровье! Не проблема, что это занятие не приносит прибыли.

По сюжету роман чем-то напоминает мне роман Клиффорда Саймака «Принцип оборотня», с той лишь разницей, что у Саймака получилось что-то вроде изощрённой пародии на этот роман :)

Рассказ имеет необычную форму — это половинка диалога пожилого чудака-учёного со своим собеседником, слова которого в диалоге отсутствуют. Получился как бы монолог, речь от первого лица.

Читать было интересно хотя бы потому, что до этого я не знал, что изучением поведения муравьёв занимается отдельная научная дисциплина — мирмекология. Ну и написано это произведение было во времена, когда кибернетика и «компьютерная наука» делали свои первые шаги. Норберт Винер, Джон фон Нейман, Клод Шеннон ещё только-только закладывали основы, а первый электронный программируемый компьютер ENIAC был создан всего за полтора десятилетия до написания рассказа. В год написания рассказа в космосе побывал первый человек. Казалось, что наука и техника стоят на пороге экспоненциального, взрывного, безграничного роста. До мыслящего компьютера — рукой подать.

Сейчас, конечно, этот рассказ потерял часть своей привлекательности именно потому, что мы знаем о том будущем, которое наступило впоследствии. Но сама атмосфера тех лет с её одержимостью научными исследованиями, верой в безграничные возможностей науки, придают рассказу особый, непередаваемый оттенок.

Пока что читал не так-то много произведений Станислава Лема и этот рассказ меня удивил довольно живыми персонажами. Они не кажутся картонными. Один — хладнокровный скептик, другой — мечтатель и паникёр. Сами блуждания по лабиринту и странные явления описаны довольно реалистично. Однако, складывается впечатление, что автор сам изначально не знал, чем кончится его рассказ и придумал концовку уже впоследствии, чтобы как-то объяснить происходившее. Мне лично не очень нравятся литературные произведения, в которых автор раскрывает свой замысел открытым текстом. Лучше, когда сюжет сам подталкивает читателя к определённым выводам, давая поразмыслить и, возможно, найти новые смыслы, которых автор изначально специально в сюжет не закладывал. В таких случаях произведение как бы начинает жить самостоятельной жизнью. Этому рассказу самостоятельная жизнь не светит — автор рассказал всё сам и другим трактовкам места не остаётся.

Уже много лет любители жанра фантастики переживают о том, что жанр почти мёртв, т.к. основная масса произведений в этом жанре приобрела развлекательный характер. Боевая фантастика, попаданцы, постапокалипсис, фентези — вот преобладающие поджанры фантастики нашего времени. А задолго до этого Станислав Лем уже всё решил для себя и заблаговременно покинул рамки жанра, посчитав что после первопроходцев — Жюля Верна, Герберта Уэллса и Олафа Стэплдона — становится всё труднее сделать в этом жанре что-то новое. Эта троица пришла на нехоженную поляну, обозначив основные направления. Следующие поколения фантастов заполнили найденные пустоты, а те, кто пришёл за ними, вынуждены ходить по головам друг друга из-за чрезмерной тесноты.

Считается, что подлинные творцы не ограничены рамками одного жанра и могут свободно перемещаться между жанрами или даже смешивать их в самых причудливых пропорциях. И лишь единицы из них способны на то, чтобы стать основоположниками нового жанра. Лем из жанра фантастики переключился на малонаселённый жанр футурологии, а затем изобрёл собственный жанр: рецензии на несуществующие книги.

Интересно было почитать автобиографическую часть, в частности, о том, как его отца чуть не расстреляли красные, о том, как почти всех его родных уничтожили нацисты, о том, какие книги он читал в детстве и о том, что он работал акушером. Становится более-менее понятно, почему в его произведениях мало женщин, много глубоких мыслей и довольно часто проявляется ничем не мотивированная агрессия.

Роман показался мне довольно затянутым, по крайней мере его начало и середина. На протяжении этой части романа практически ничего не происходит: крейсер сел на поверхность планеты, дальше экипаж анализирует атмосферу, начинает бурить поверхность, часть экипажа отправляется на берег океана. Как будто подчёркивая эту затянутость, все средства передвижения едут очень медленно.

Уже почти под конец начинается оживление. Люди, наконец, находят источник проблемы, пытаются разгадать его природу и победить его.

Хочется взять и немедленно сравнить этот роман с произведением Роберта Хайнлайна «Звёздный десант». Но не потому, что они похожи, а как раз наоборот — потому что в некотором смысле являются полными противоположностями друг друга. У Хайнлайна десантники воюют знакомыми им средствами со вполне понятным врагом. У Лема врага долгое время не удаётся идентифицировать, а привычные средства настолько бессильны перед ним, что у некоторых героев, скорее от бессилия, чем от гуманизма, возникает мысль, что, наверное, стоит оставить эту странную форму существования материи в покое. У Хайнлайна живые персонажи, характер которых сформировался под действием их предыдущей жизни. У Лема — персонажи-функции без прошлой жизни, с еле проблескивающими чертами характера и переживаниями. У Хайнлайна люди, борясь за свою свободу, понимают что-то о самих себе. У Лема люди свободны в любой момент улететь с негостеприимной планеты, но пытаются побороть местную форму жизни, лишь постепенно познавая её.

Лему хорошо удаётся придумывать инопланетные формы жизни, в корне отличающиеся от человека, но не удаётся изобразить живых людей, не удаётся скомпоновать сюжетную линию без провисаний. На протяжении начала и середины романа постоянно кажется, что роман безмерно растянут и является скорее рассказом-переростком, ну или по крайней мере — повестью-переростком. Окончание же кажется наоборот — довольно сумбурным и неожиданно оборванным. Люди нашли средство, чтобы оставаться незамеченными для хозяев планеты. Казалось бы — всё только начинается, теперь можно оставаться незамеченными, собирать образцы и под защитой энергетического купола искать средство противодействия, пытаться противодействовать не грубой силой, а умом. Может быть можно ставить какие-то помехи связи между мушками. Может быть можно противодействовать химическими веществами. Может быть можно внедриться в рой и попытаться управлять им. У всех земных живых организмов, которые образуют колонии или имеют многоклеточное строение есть одно уязвимое место — они не защищены против злоупотреблений. В колониях выгодно пользоваться прикрытием общества в своих собственных интересах, быть оппортунистами. В случае многоклеточных организмов так ведут себя раковые клетки. Опять же — не выясненным остался вопрос, каким образом этот рой размножается. Где происходит формирование новых мушек? Но нет, как раз в тот момент, когда найдено средство оставаться незамеченным, роман заканчивается.

С одной стороны, можно порекомендовать роман к прочтению из-за необычных идей. С другой стороны — нужно сразу приготовиться к затянутости сюжета и к невыразительным действующим лицам, к ощущению незавершённости романа.

Великолепная пятёрка и Координатор летят в космосе на космическом корабле, видят красивую планету Эдем и решают немного изменить курс, чтобы пройти мимо планеты поближе. Всё было бы хорошо, но экипаж не учёл одного обстоятельства — за планетой следует атмосферный хвост, который весьма разряжён, но которого оказывается достаточно, чтобы космический корабль начал стремительно терять скорость. Корабль падает на планету, зарывшись на несколько метров в грунт. Всё оборудование корабля, все ремонтные автоматы от чудовищного удара превратились в труху. И только люди оказываются крепче железяк и остаются целёхонькими. Только у одного из членов экипажа оторвалась одна из строп его нейлонового гамака.

Все шестеро членов экипажа именуются по их должностям: Координатор, Кибернетик, Инженер, Физик, Химик, Доктор. В тексте несколько раз упоминается имя только одного из членов экипажа. Если я ничего не напутал, то инженера зовут Генрихом. В целом такой необычный подход к именованию персонажей книги наводит меня на мысли, что автор начал писать книгу, рассчитывая дать имена персонажам позже и лишь после половины книги придумал имя для одного из них, которое неосознанно вырвалось и попало на страницы книги. Если инженер — это Генрих, тогда остальным я бы дал такие имена: Координатор — Владимир, Кибернетик — Норберт, Физик — Альфред, Химик — Дмитрий, Доктор — Игнац. Почему нет? :)

Что же делают наши герои, оказавшись в такой щекотливой ситуации? Перво-наперво, понятное дело, пытаются выбраться из космического корабля. Потом пытаются сориентироваться на местности, в первую очередь — для пополнения запасов питьевой воды. В перерывах между вылазками пытаются запустить ядерный реактор и оживить служебные и ремонтные автоматы корабля. Мне кажется довольно странным то, что даже пополнив запасы воды и разработав план ремонта своего космического корабля, они продолжают вылазки. Оживив транспортное средство, которое называется Защитником и напоминает танк, они продолжаю вылазки на нём.

Описание вылазок занимают добрую половину романа. Добрую — в переносном смысле, то есть — бо́льшую. Несмотря на богатое воображение автора, приключения эти кажутся очень затянутыми и очень скучными. Есть и ещё одна причина, по которой эту половину романа нельзя назвать доброй в буквальном смысле.

И лишь при более внимательном рассмотрении этой бочки дёгтя можно найти несколько любопытных жемчужин. Это устройство общества местной разумной расы и их наука прокрустика. Общество управляется при помощи одной из отраслей информатики. У этого общества лидеров либо вовсе не существует, либо эти лидеры тщательно скрываются от общества. Законы общественного взаимодействия устроены таким образом, что все члены общества вынуждены соблюдать их, хотя к этому их никто специально не принуждает. Сформировать систему наград и наказаний помогла наука прокрустика. Апофеозом такого способа управления являются подобия концлагерей, где местные жители пребывают безо всякой охраны, однако испытывают необходимость во взаимодействии друг с другом, что и удерживает их от бегства.

Если судить по «Сумме технологий», Станислав Лем придумал множество собственных названий для вещей, о грядущем появлении которых в его время ещё мало кто задумывался. Его фантоматика в наше время называется виртуальной реальностью, его телетаксию в наше время принято называть телеприсутствием. Если попытаться сопоставить прокрустику с наиболее близким по смыслу современным понятием, то я бы сказал что прокрустика напоминает цифровую диктатуру.

Уже сейчас в России можно заметить первые ростки цифровой диктатуры. Власть стремится избавиться от оборота наличных денег, пытаясь заставить перейти всех граждан на безналичные расчёты. Количество банков при этом непрерывно сокращается год за годом. Множество разнообразных систем контролируют продажу алкогольной продукции, шуб и меховых изделий, перевозки грузов, взаиморасчёты между предприятиями. Всё это делается в целях повышения собираемости налогов, что, наверное, не так уж плохо. Плохо, когда в таких цифровых системах происходят ошибки, а они происходят.

Как-то я встречал историю о неправильных данных о земельном участке в Росреестре. У человека имелась только распечатка данных, которые использовались при переоформлении права собственности. На момент оформления эти данные совпадали, а потом внезапно выяснилось несовпадение. И всё бы было хорошо, если бы распечатка являлась бы документом. Но поскольку распечатка эта документом не является, теперь именно владелец должен доказывать чиновникам, что ошибка находится в Росреестре, а не где-то ещё.

Другой случай произошёл с женой моего коллеги. У его жены списали со счёта без предупреждения какой-то штраф, а сам счёт заблокировали. Оформляла она этот счёт в другом городе, а попытки разобраться с налоговой по телефону ни к чему не привели — диспетчер, обрабатывающий звонки, не смог даже найти этот город в системе, т.к. система при поиске выдала сообщение о внутренней ошибке. Пока не знаю, чем закончится эта история, но начала уже достаточно.

Вот если представить, что наличные деньги действительно вытеснены из оборота, а все документы заменены записями в государственных базах данных, то появляется вполне неиллюзорная вероятность мгновенно превратиться в человека без определённого места жительства. Учётная запись человека в системе просто блокируется или исчезает и он больше не может ни совершить звонок, ни приехать куда-либо лично, ни получить работу. Дополняем эту ситуацию бесплатными поездами в один конец — в какую-нибудь коммуну, которая занимается сельским хозяйством или лесозаготовками, но не требует у своих членов документов и обходится при расчётах одними трудовыми квитанциями, и получаем то самое фантастическое общество из романа Станислава Лема. Нет охраны, но никто не пытается бежать, потому что в условиях цифровой диктатуры просто не сможет вести хозяйственную деятельность вне этой коммуны.

Тут есть о чём подумать. Жаль, что сам Станислав Лем не уделил этому вопросу в романе достойного внимания, сосредоточившись на приключенческой составляющей. На мой взгляд, читать книгу ради этих нескольких жемчужин всё же не стоит. Почему-то я ожидал от автора чего-то большего.

Я уже писал о том, как я решил ознакомиться с книгой Александра Панчина «Апофения». В том же ролике, из которого я узнал о книге «Апофения», Александр рассказывал и о другой своей книге — «Защита от тёмных искусств». После просмотра этого ролика я заказал в интернет-магазине сразу обе книги. И вот теперь прочитал вторую.

Несмотря на название, которое на первой взгляд характерно скорее для какой-нибудь эзотерической книги, книга эта на 100% является научно-популярной. Кроме того, как я узнал, название является отсылкой к Гарри Поттеру. Так называлась дисциплина, которую преподавали в школе чародейства и волшебства. Название книги говорящее и, по моему разумению, говорит оно о следующем: искать защиты от тёмных искусств нужно не у эзотерики, а у науки, потому что единственным действующим способом защиты является борьба с собственным невежеством.

Книга снабжена обширным списком ссылок на научные исследования и на другие научно-популярные книги. Всего в книге насчитывается 13 глав и 666 ссылок, что вряд ли можно назвать случайностью — скорее всего это такой изощрённый способ провокации людей, придающих слишком большое внимание определённым числам. Такое большое количество ссылок до этого мне попадалось только в переводной научно-популярной литературе. По содержанию книга может конкурировать с лучшими западными образцами научно-популярной литературы, что лично меня несказанно радует.

В книге последовательно, глава за главой, рассматриваются популярные человеческие заблуждения и делается попытка объяснить их с научной точки зрения. Поскольку книга очень насыщена разнообразной информацией и примерами, трудно рассказать об этой книге в нескольких абзацах. Поэтому я решил кратко записать наиболее интересные и запоминающиеся мысли каждой из глав. Конечно, они не отражают всей сути книги, поэтому заинтересовавшимся рекомендую ознакомиться с ней целиком.

Глава 1. Дементоры — фантомы и кошмары

Рассказывается о значении слова «кошмар» в разных языках. Означает оно ночного душащего демона. Иногда люди просыпаются и не могут пошевелиться, из-за чего мозг автоматически делает вывод — кто-то удерживает тело. Объясняется это тем, что сон делится на медленные и быстрые фазы. Во время фазы быстрого сна в мозге активируются зоны, управляющие движением. Однако, двигаться во сне опасно, поэтому активность этих зон мозга блокируется и сигналы от мозга до мышц не доходят. Иногда бывает так, что человек просыпается, но блокировка ещё не прошла. Именно в таких случаях мозг делает вывод, что его тело кто-то держит. Если добавить сюда явление апноэ — ночной остановки дыхания, то можно легко придумать ночного душащего демона.

Если человек ходит по ночам и ничего не помнит об этом, не спешите вызывать экзорциста для изгнания беса. Фаза медленного сна может сопровождаться бессознательным выполнением действий, что известно под названием лунатизма или сомнамбулизма.

Глава 2. Инферналы — живые мертвецы

При синдроме Котара пациенты считают себя мёртвыми. Причинами странного поведения может быть перенесённые травмы мозга или проблемы с почками, которые не справляются с выведением веществ, влияющих на деятельность мозга. При синдроме Капгра люди теряют способность к эмоциональному отклику при узнавании. Знакомый человек или предмет кажутся двойниками. Человек, страдающий синдромом Капгра, может передвигаться по собственному дому, находить предметы в ожидаемых местах, но по-прежнему считать, что он находится в точной копии своего дома. Синдром может проявляться выборочно. Например, человек может узнавать знакомого при телефонном разговоре, когда не видит лица, но воспринимать его как двойника при личной встрече, может узнавать одних людей, но считать двойниками других и т.п.

В этой же главе рассказывается про ощущения выхода из собственного тела, предсмертный туннель и предсмертная эйфория. В мозге есть зоны, отвечающие за чувство собственного положения в пространстве. В экспериментах на мышах выяснилось, что у них это пространство делится на шестиугольники, каждому из которых соответствовала активность отдельного нейрона. Люди, ощущавшие выход за пределы тела, ещё ни разу не смогли описать предметы, находящиеся в той же комнате, но не видимые из места положения глаз. При электростимуляции областей мозга, связанных с выходом из собственного тела, люди могут чувствовать, что у них за спиной кто-то стоит. Люди, не обладающие скептическим мышлением, могут сделать вывод, что за их спиной находится чей-то дух. Предсмертный туннель возникает из-за кислородного голодания зрительных областей мозга. Такой туннель видят лётчики при сильных перегрузках, когда кровь отливает от мозга и зрительные области мозга испытывают кислородное голодание. Предсмертная эйфория ощущается из-за того, что при сильном стрессе в организм выбрасываются эндорфины, которые должны смягчить неприятные ощущения и помочь организму справиться с кризисной ситуацией, например, убежать от хищника. Любителей экстремальных развлечений иногда называют адреналиновыми наркоманами. А эндорфины часто часто выбрасываются вместе с адреналином, поэтому на самом деле это скорее эндорфиновые наркоманы, т.к. сам по себе адреналин приятных чувств не вызывает.

Глава 3. Авада Кедавра — убивающее заклятие

Пожалуй, наиболее изученным ритуалом проклятья, являются обычаи африканских, южноамериканских, австралийских и новозеландских племён. Шаман, направляя на человека кость или прибегая к другому мистическому ритуалу, приговаривает человека к смерти. Приговорённый к смерти испытывает сильнейший стресс, который подкрепляется поведением окружающих — все знакомые и родственники начинают относиться к нему как к человеку, который вот-вот должен умереть. В результате человек умирает от стресса, вызванного внушением, а факт смерти лишь ещё сильнее убеждает окружающих в действенности ритуала. Механизм действия с физиологической точки зрения таков: у напуганного человека начинает вырабатываться адреналин, адреналин учащает сердцебиение, сужает сосуды, тем самым повышая кровяное давление, и снижает поступление крови ко внутренним органам, человек отказывается от еды и умирает от сердечного приступа.

Сильной внушаемостью объясняется подверженность людей гипнозу и головные боли, якобы вызванные радиоизлучением.

Глава 4. Окклюменция — защита сознания

Сильная внушаемость позволяет не только вводить людей в гипнотическое состояние, вызывать у них головную боль или приводить к смерти. Даже у людей, слабо подверженных внушению, можно сформировать ложную память о событиях, в которых якобы принимал непосредственное участие сам внушаемый, если рассказ звучит довольно правдоподобно из уст людей, которые действительно могли быть свидетелями. Меняя постановку вопроса, можно влиять на получаемые ответы (я думаю, что это человеческое свойство хорошо известно составителям разного рода общественных опросов).

У большинства людей хотя бы раз в жизни возникало чувство дежавю — чувство повторного попадания в одну и ту же ситуацию или одно и то же место. Однако встречаются люди, у которых чувство дежавю возникает постоянно, что может быть признаком повреждения левой височной доли коры головного мозга. Учёным удалось научиться искусственно воспроизводить чувство дежавю путём электростимуляции отдельных участков височной доли мозга.

Глава 5. Веритасерум — сыворотка правды

В этой главе рассказывается об экстрасенсах, медиумах, телекинетиках. И об иллюзионистах и учёных, разоблачающих их. Если человеку, заявляющему о своих паранормальных способностях, удалось обмануть учёного, то это вовсе не значит, что наука не может дать объяснения. Учёные — тоже люди, поэтому бывает что и их удаётся долго водить за нос, а некоторые из экстрасенсов искренне заблуждаются насчёт своих способностей. Но обычно паранормальные способности теряются в условиях корректно поставленных экспериментов, в которых учитываются все возможные лазейки. Иллюзионисты, как правило, не любят раскрывать секреты собственных трюков, однако обычно они охотно помогают учёным разоблачить жулика или корректно поставить эксперимент, поскольку сами хорошо знают трюки, которыми пользуются.

В книге упоминается фильм Бориса Соболева «Идущие к чёрту», посвящённый разоблачению участников передачи «Битава экстрасенсов»:

https://youtu.be/rUyx8Fa_kpo

Глава 6. Прорицания — закономерности в совпадениях

Люди привыкли во всём искать закономерности. Некоторые видят закономерности даже там, где их нет. Такая нездоровая способность находить закономерности называется апофенией, а на шуточной энциклопедии lurkmore.to это называют Синдромом поиска глубинного смысла. Визуальной апофении можно научить даже компьютерную программу. Именно такую программу Deep Dream создали в недрах Google. Программу научили находить на фотографиях животных, а затем снизили порог чувствительности и заставили программу дорисовывать животных по найденному фрагменту. Результаты получаются весьма любопытные:

- Deep Dream Generator и легкая наркомания — https://pikabu.ru/story/deep_dream_generator_i_legkaya_narkomaniya_4057583

- Deep Dream: как добавить к фото и видео мечты роботов — https://lifehacker.ru/deep-dream/

Как-то мне попадалась статья, в которой описывалась нейросеть, обученная находить на изображениях порнографию. Настроенная подобным образом, как и Deep Dream, она находила и дорисовывала порно на пейзажах:

Нейросеть превратила пейзажи в абстрактное порно — https://nplus1.ru/news/2016/10/21/neural-porn

Иногда люди верно понимают закономерности, но не верно интерпретируют их причины. Так появляются карго-культы, когда люди копируют внешние проявления закономерности, рассчитывая получить результат по существу.

Иногда люди считают какое-то событие маловероятным, хотя даже случайное распределение статистически довольно часто приводит к совпадениям. Например, чем больше группа людей в выборке, тем быстрее растёт вероятность, что у двух людей из этой группы совпадёт день и месяц рождения. Этим иногда пользуются недобросовестные учёные, которые анализируют одну и ту же небольшую выборку данных большим количеством разнообразных способов, пока в выборке не будет обнаружена какая-то закономерность. Дальше под эту закономерность подводится эксперимент, в ходе которого якобы и обнаруживается эта закономерность. Однако при независимой проверке результаты таких экспериментов обычно опровергаются, поскольку закономерность характерна лишь для оригинальной выборке данных.

Глава 7. Агуаменти — магия воды

Магическое мышление основано на двух принципах: принципе подобия и принципе соприкосновения. Кукла вуду подобна человеку, волосы или ногти которого имеются в кукле — это пример использования принципа подобия. Вода, побывавшая в контакте с предметом, сохраняет его силу даже при многократном разведении, при котором в воде не остаётся ни одной молекулы от первоначально разведённой воды — это пример использования принципа соприкосновения, который используется в гомеопатии.

Глава 8. Империо — иллюзия воли

В этой главе описываются синдром чужой руки, когда рука человека начинает совершать действия, не подконтрольные воле хозяина. Распространёнными причинами этого синдрома бывают различные повреждения мозга, вызванные инсультом, опухолями, дегенерацией нейронов.

Здесь же описывается раздвоение сознания, вызванное разрывом связей между левым и правым полушариями мозга. Раньше эпилепсию лечили перерезанием мозолистого тела, которое как раз соединяет оба полушария. У таких пациентов приступы эпилепсии проходили, и на первый взгляд в их мировосприятии и поведении ничего не менялось. Однако левое полушарие не видит того, что находится на периферии левого глаза, а правое не видит того, что находится на периферии правого глаза. Левой половиной тела управляет правое полушарие, а правой — левое. Речевой центр у людей как правило находится в левом полушарии. Если пациента с разделёнными полушариями попросить смотреть в одну точку, а затем быстро показать две разные картинки в периферических зрительных зонах, то пациент назовёт тот предмет, который был показан на периферии правого глаза. Если человека попросить нарисовать увиденный предмет левой или правой рукой, то результат будет различаться. Левая рука нарисует то, что было показано слева, а правая — то что было нарисовано справа. Интересно, что если человека попросить нарисовать левой рукой, а потом попросить назвать виденный предмет, то он назовёт не тот предмет, который он нарисовал. Если дать человеку предмет в левую руку и попросить назвать этот предмет, то человек отвечает, что не чувствует левой руки. Если же попросить его выбрать такой же предмет из мешка, то левая рука безошибочно находила нужный предмет, а правая с заданием не справлялась. При этом человек не мог объяснить, как ему удалось справиться с заданием левой рукой, ведь он не чувствовал левой руки и не знал что за предмет в ней находился.

Незадолго до того, как человек начнёт движение, в его мозгу уже происходит электрическая активность, связанная с этим движением. Кроме того, осознание выбора тоже наступает с запаздыванием. В одном из экспериментов испытуемому предлагалось нажать на одну из двух кнопок. По электрической активности мозга учёные научились определять выбор испытуемого. Затем задание менялось — нужно было нажать ту кнопку, которая не была подсвечена. При этом подсвечивалась та кнопка, которую, судя по электрической активности мозга, человек собирался нажать. В итоге человек не мог нажать ни одну кнопку, т.к. ещё до осознания им желания нажать на другую кнопку, она уже оказывалась подсвеченной. Из этих экспериментов следует, что сознание человека в принципе не управляет его поведением, оно лишь озвучивает решения, принятие которых происходит на неосознанном уровне.

Глава 9. Арканум — о магии и технологии

В этой главе сделано некоторое отступление от объяснения явлений, считающихся мистическими. Тут обрисовываются возможности науки по усилению возможностей человека. Слепых людей можно научить видеть спиной или языком, если воспользоваться специальным устройством с иголками, которые выдвигаются в зависимости от освещённости соответствующего участка изображения, полученного с видеокамеры. В некотором роде подобными способностями обладают синестеты, у которых развито комплексное восприятие отдельных чувств. У людей с таким восприятием цифры и буквы могут иметь собственный, присущий им цвет или даже вкус. В аккуратно поставленных экспериментах выяснилось, что люди, обладающие такими способностями, быстрее распознают рисунки, составленные из цифр одного цвета, которые синестеты видят как бы раскрашенными в разные цвета. И наоборот, скорость распознавания настоящего цвета снижалась, если настоящий цвет цифры не совпадал со смысловым. При попытке назвать цвет цифры синестеты дольше думали и чаще допускали ошибки. Синестетом был, например, Моцарт — звуки он воспринимал окрашенными в разные цвета, это наиболее распространённая разновидность синестезии.

Одной из любопытных разновидностей синестезии является эмоционально-цветовая синтезия: люди с таким восприятием видят цветные ауры вокруг лиц людей, цвет окраски которых зависит от отношения к человеку.

Как ни странно, но большинство из нас обладает одним необычным навыком — мы можем визуально представлять картины, описываемые словами. Некоторые люди таким навыком не обладает, что называется афантазией.

Глава 10. Пожиратели смерти — слуги зла

В этой главе делается попытка представить зомби с научной точки зрения. Известно ядовитое вещество тетродотоксин, которое в малых дозах может парализовать человека и лишить его памяти. Обычно человек умирает от этого яда из-за остановки дыхания. Подобрать точную дозу яда, чтобы человек не умер, а оказался парализованным, очень трудно даже в лабораторных условиях, и поэтому большинство людей, отравленных этим ядом умирает. Но некоторые, будучи похороненными заживо, потом способны выбраться из могилы и бродить по окрестностям в состоянии беспамятства. Если бы существовал паразит, который оказывал бы подобное действие на организм, то зомби могли бы встречаться в реальности. Собачье бешенство — одна из болезней, которая вызывает обильное слюноотделение и агрессивное поведение ради дальнейшего распространения вируса через укусы. Подобно собачьему бешенству, воображаемый паразит мог бы передаваться с укусами зомби здоровым людям. При этом зомби по-прежнему оставались бы обычными людьми, которым нужна еда и вода. Скорее всего они стремились бы укусить ещё здоровых людей и вряд ли стали бы есть себе подобных.

Мемы распространяются подобно вирусам: человек оказывается заражён смешной шуткой или привлекательной идеей и стремится заразить ею всех окружающих. В процессе передачи мем мутирует и видоизменяется. Разные версии одного и того же мема начинают конкурировать друг с другом, в результате чего наиболее широко распространяются мемы, оказавшиеся наиболее привлекательными для их носителей.

Глава 11. Волан-де-Морт — Тот, Кого Нельзя Называть

Ошибки первого рода — невосприятие имеющейся закономерности. Ошибки второго рода — нахождение закономерности там, где её нет. Людям свойственно приписывать собственные свойства неодушевлённым предметам, т.к. способность распознавать человеческие отношения очень важна для жизни в обществе. Как говорится, лучше перебдеть и допустить ошибку второго рода, чем недобдеть и допустить ошибку первого рода. В пример приводятся рекламные ролики, в которых настольные лампы или воздушные шарики вызывают сочувствие, т.к. «ведут» себя как люди.

Вера в бога (или богов) — одно из проявлений ошибок второго рода, когда случайному стечению обстоятельств приписывается чья-то воля, а у природных явлений и стихий появляются человекообразные повелители — боги.

У человека имеется два уровня мышления. Первый уровень — поверхностное мышление, работает очень быстро и обходится дёшево, но часто ошибается. Второй уровень — глубокое мышление, работает медленно и потому обходится дороже, но способно исправлять ошибки мышления первого уровня. Когнитивная рефлексия — способность задумываться о собственных мыслях. Люди с развитой когнитивной рефлексией чаще обращаются ко второму уровню мышления и поэтому реже ошибаются. Исследования показали, что верующие как правило обладают менее развитой когнитивной рефлексией и чаще ошибаются, отвечая на вопросы, требующие привлечения мышления второго уровня. Среди верующих чаще встречаются люди, серьёзно относящиеся к астрологии, НЛО, телепатии, экстрасенсам и т.п.

Сочетание подверженности человека ошибкам второго рода и низкого уровня развития когнитивной рефлексии делает человека подверженным религиям. Совершать ошибки второго рода и видеть человеческое присутствие там, где его нет — это естественное свойство человеческой психики, а слабые способности к когнитивной рефлексии не позволяют человеку проанализировать информацию достаточно глубоко, чтобы нивелировать ошибку второго рода. Проявляется это в том числе как игнорирование результатов научных исследований. Например, изучение эффективности молитвы на больных людях показало, что эффект её нулевой, если тот, о ком молятся, не знает об этом, положительный как у плацебо — если человек верующий и молится сам, отрицательный как у ноцебо — если знает, что о нём молятся.

Чтобы избегать когнитивных ловушек, человеку нужно всегда оставлять место для сомнений. Слепая вера препятствует узнаванию истины, доля сомнения позволяет воспринимать новые факты. Абсолютный атеист в этом смысле неотличим от верующего — никакие доказательства в пользу существования бога его не убедят, потому что он верит в его отсутствие. Просто атеист — это всегда агностик, оставляющий возможность переубедить себя достоверными фактами.

Глава 12. Демон Второго Рода — в поисках знания

В любой выборке данных при достаточно внимательном поиске можно найти какие-то неожиданные закономерности. Но обнаруженные в выборке закономерности сами по себе не позволяют сделать достоверных выводов, потому что найденная закономерность может быть свойством конкретной выборки, а не объективной закономерностью. Чтобы проверить, объективна ли найденная закономерность, нужно поставить корректный эксперимент, имеющий целью проверить наличие этой закономерности. Некоторые недобросовестные учёные не утруждают себя проверкой найденных закономерностей и делают преждевременные выводы, которые при независимой проверке часто не подтверждаются.

Некоторые недобросовестные учёные или многие псевдоучёные специально прибегают к наукообразной терминологии, стараются выразить простые мысли сложным способом, чтобы отсеять часть критиков, которые не смогут пробраться через тернии и добраться до сути, которой, при внимательном рассмотрении, может и вовсе не оказаться. В качестве примера такого нагромождения наукообразной философии автор приводит труды Гегеля. Однако склонность человеческого разума к ошибкам второго рода позволяет многим его читателям находить смысл в его трудах.

Глава 13. Фините Инкантатем — конец магии

Свидетельство не является доказательством. Нейронная сеть, обученная на определённой выборке данных, будет использовать закономерности этой выборки при принятии решения, даже если этой закономерности объективно не существует. Таким образом, нейронная сеть оказывается подвержена апофении. Человеческий мозг тоже является нейронной сетью, поэтому склонен к апофении. Учёные долгое время совершенствовали научную методику для того, чтобы защититься от ошибок человеческого мышления. Веры в чудо недостаточно для того, чтобы его сотворить. Для сотворения чуда необходимо учиться, познавать окружающий мир.

И помните, как написано в эпиграфе, «если вы не прочитаете эту книгу, призраки будут ходить за вами следом».

Об этой книге узнал из видеоролика «Александр Панчин про книгу «Апофения» и мракобесов» на канале Дмитрия Пучкова:

https://youtu.be/udmvnJEPDr4

В прошлом я уже читал книгу Александра Панчина «Сумма биотехнологии», а также подписан на блог Planetarium автора. К сожалению, я не осилил это произведение, когда оно публиковалось в блоге. Когда узнал о выходе печатной книги, то решил приобрести, т.к. с бумаги мне читать гораздо удобнее.

Произведение называется романом, однако мне показалось, что это скорее повесть, т.к. и по объёму текста и по сложности сюжета, на мой взгляд, до романа ему далековато. В книге рассматривается мир, в котором астрология, гомеопатия, экстрасенсорика являются официально признанными научными дисциплинами. Показания экстрасенсов, гомеопатов и астрологов принимаются в суде наравне с показаниями экспертов. Для лечения от болезней в больницах практикуются молитвы и гомеопатические средства. В целях сохранения экологического здоровья планеты повсеместно используются солнечные и ветряные электростанции, велосипеды и электромобили. Правда, при ближайшем рассмотрении, оказывается, что суды не становятся от этого справедливее, врачи не лечат лучше, а экологическая обстановка скорее ухудшается вместе с уровнем жизни людей. Сторона обвинения или защиты практически не привлекает экспертов или очевидцев событий, т.к. лучше привлечь в суд экстрасенса или астролога, который даст такие показания, которые нужны привлекающей стороне. Врачи не могут вылечить от вирусных болезней, а отказ от углеводородной энергетики не приводит к замедлению всемирного потепления: нет ничего плохого в том, чтобы оборудовать электромобиль электрогенератором, работающем на бензине, или использовать холодильные установки для производства льда в целях понижения температуры воздуха.

В общем, чем-то этот роман напоминает фильм «Идиотократия», только здесь к власти пришли не идиоты, а всего-лишь суеверные люди. Впрочем, и те и другие производят схожий разрушительный эффект. Только полным идиотам может прийти в голову использовать святую воду вместо тяжёлой, для замедления нейтронов, а тяжёлую — для проведения религиозных ритуалов, использовать показания экстрасенсов и астрологов в качестве неоспоримых доказательств в суде, полагаться на молитвы и гомеопатические средства при лечении болезней. Велико ли отличие от идиотов из фильма, которые поливали посевы газировкой?

Помню, что когда я работал в страховой компании, был у нас один отдел, в котором работали несколько тёток. Каждый раз, когда я заходил к ним по работе, чтобы разобраться в какой-нибудь проблеме с компьютером, они всерьёз обсуждали сонники, гомеопатические средства, астрологические прогнозы и фэн-шуй. Находиться в такой среде мне было физически невыносимо. Первые 5-10 минут это кажется забавным, воспринимается с чувством иронии и каким-то чувством лёгкого морального превосходства. Но потом ощущения сменяются и кажется, что ты попал в театр абсурда, а у окружающих в головах вместо мозгов — кучи испражнений. Обстановка становится удушающей, начинают гореть уши и появляется чувство тошноты. Стоит ли говорить, что я старался не задерживаться в этом отделе надолго и если решить проблему не удавалось в течение получаса, я ретировался, чтобы попытаться разобраться с ней в более спокойной обстановке. Мне было удивительно, как эти женщины, получившие образование ещё в СССР, которое, скорее всего, было несравненно лучше полученного мной в 90-е годы, смогли довести себя до такого состояния.

Сходные чувства у меня возникают и в церкви, когда большое количество с виду разумных людей вдруг начинают остервенело совершать иррациональные действия с чувством какого-то страдания на лице. Хоть я и не верю в бога, христианская культура сама по себе не вызывает во мне такого отторжения: мне приятны архитектура, живопись, одежда, песни вне зависимости от течений, будь то католическая, протестантская или православная церковь. Ислам и буддизм тоже интересны, но воспринимаются как-то более отстранённо — наверное потому, что я выращен в другой культурной среде. Но вот что меня пугает в некоторых верующих — это истеричность, одержимость, стремление поучать окружающих жизни, пропагандировать своё упрощённое понимание жизни как истину в последней инстанции, попрекать неверием или несоблюдением ритуалов.

На мой взгляд, идеи, продвигаемые книгой, вполне очевидны. Интересно, как бы восприняли написанное в книге адепты астрологии, гомеопатии, экстрасенсорики и фэн-шуя? Многие ли готовы сделать шаг от позиции «в этом что-то есть» и «а вот моему знакомому помогло» или «мне нравится» до позиции «использовать как основное средство». Или всё-таки большинство из них в глубине души или вполне отчётливо понимают шарлатанство, но занимаются этим, потому что «20 баксов — есть 20 баксов», продолжая пользоваться услугами традиционной доказательной медицины, читая астропрогнозы и телепередачи про экстрасенсов лишь для развлечения или отслеживания деятельности конкурентов? Мне жить в таком мире было бы невыносимо тяжело. Впрочем, не легко приходится и сейчас, когда большинство моих родственников — верующие, а в почтовом ящике легко обнаружить газету «Вестник здоровья», в которой так вот непринуждённо «разводят» пенсионеров «на бабки», обещая им вылечить все болезни очередным турмалиновым поясом, циркониевым браслетом или настойкой из алтайских трав.

О покупке книги

Однажды мне на глаза попался трейлер художественного фильма «Салют-7». То, что я увидел в трейлере, мне не понравилось. Особенно дикое впечатление произвела на меня песня «Земля в иллюминаторе», исполненная по всем канонам современной музыкальной моды: с завываниями и проглатыванием гласных звуков в начале каждого слова. Однако, сама тема меня заинтересовала. Поэтому, когда я увидел книгу, которую написал сам участник событий, то сразу же захотел её прочитать. Когда я сравнивал цены книги в нескольких веб-магазинах, то встретил эту книгу в издании 1999 года с другой обложкой, которая показалась мне знакомой. Насколько я помню, я хотел однажды купить эту книгу, но тираж был полностью раскуплен, а на переиздание рассчитывать не приходилось, т.к. у большинства людей космонавтика уже перестала вызывать интерес. Поэтому тогда я благополучно забыл об этой книге. Всё изменилось после выхода одиозного фильма, когда на волне его популярности стало возможным продать и новый тираж книги.

В книге Виктора Савиных приводятся записи из дневника, сделанные им во время его полёта на станцию «Салют-7», фрагменты переговоров с Центром Управления Полётами, газетные статьи, письма. Цель миссии экипажа корабля «Союз Т-13» — восстановить работу станции, не подающей признаков жизни.

О станциях «Салют»

Имелось два семейства станций «Салют»:

1. семейство долговременных орбитальных станций для гражданских задач, сокращённо — ДОС,

2. семейство орбитальных пилотируемых станций «Алмаз» для задач по фотосъёмке поверхности Земли, в первую очередь — в военных целях, сокращённо — ОПС.

Гражданских станций было четыре:

1. Салют-1 — имел только один стыковочный шлюз. Первая миссия посещения «Союз-10» окончилась неудачно — состыковаться со станцией не удалось. Миссия посещения «Союз-11» завершилась трагически. Хотя экипажу удалось состыковаться со станцией и выполнить полную программу полёта, при возвращении на Землю, в процессе отделения переходного отсека, произошла разгерметизация возвращаемого аппарата и весь экипаж погиб.

Космос-557 — станция, полностью аналогичная «Салют-4». Из-за неисправности системы стабилизации вошла в колебательный режим, израсходовав весь запас топлива.

2. Салют-4 — увеличена площадь солнечных батарей. Вместо неподвижных четырёх панелей общей площадью 28 м2, установленных на переходных и агрегатном отсеках, были установлены три подвижные солнечные батареи общей площадью 60 м2 на бытовом отсеке. Стыковочный узел по-прежнему имелся только один. Станцию посетили экипажи кораблей «Союз-17» и «Союз-18». Отработана стыковка в автоматическом режиме с кораблём «Союз-20», на котором космонавтов не было.

3. Салют-6 — на станции появилось два стыковочных узла, что позволяло осуществлять непрерывное нахождение экипажей на станции. На станции побывало 26 космонавтов, к станции летали 17 пилотируемых и 2 беспилотных корабля серий «Союз» и «Союз Т», 12 автоматических грузовых корабля «Прогресс» и один автоматический грузовой корабль ТКС «Космос-1267», который использовался в качестве модуля станции. В составе экипажей посещения станцию посещали первые космонавты Чехословакии, Польши, ГДР, Болгарии, Венгрии, Вьетнама, Кубы, Монголии и Румынии.

4. Салют-7 — по сути мало чем отличался от станции «Салют-6», был выведен ему на замену, т.к. у прежней станции подходил к концу рабочий ресурс. Послужной список этой станции гораздо короче. После выхода станции из строя и восстановления её работы экипажем корабля «Союз Т-13», экипаж «Союз Т-14» досрочно покинул станцию из-за болезни Васютина. Из-за этого не состоялся полёт полностью женского экипажа, который планировалось отправить на корабле «Союз Т-17», не состоялась встреча с американским шатлом. Предполагалось также осуществить стыковку станции с кораблём «Буран», однако этим планам не суждено было сбыться: из-за аномальной солнечной активности, поднялась верхняя граница плотных слоёв атмосферы, в результате чего станция стала сходить с обриты и в неуправляемом падении сгорела в плотных слоях атмосферы в 1990 году над Южной Америкой.

К этому же семейству станций можно причислить ещё два модуля более крупных космических станций:

1. Салют-8 — базовый блок станции «Мир»,

2. Салют-9 — модуль «Звезда» международной космической станции.

Военных станций было поменьше, но нештатных ситуаций на них было гораздо больше:

1. Салют-2 — разгерметизировалась на 13-е сутки и сошла с орбиты на 54 сутки. Стыковочный узел был только один, но располагался со стороны агрегатного отсека. Там же были установлены и солнечные батареи.

2. Салют-3 — станцию посетил экипаж корабля «Союз-14». Вторая попытка посещения станции экипажем корабля «Союз-15» оказалась неудачной из-за отказа системы сближения «Игла». Система неверно определила относительное положение кораблей, дала команду на чрезмерно быстрое сближение. Корабль «Союз-15» пролетел мимо станции на расстоянии 40 метров, дальнейшие попытки сближения привели к таким же результатам. Топливо на выполнение манёвров было израсходовано, в результате чего было принято решение вернуть экипаж на Землю.

3. Салют-5 — станцию посещали дважды. Первый раз — экипаж «Союз-21» в составе Бориса Волынова и Виталия Жолобова. Во время этого посещения произошла нештатная ситуация: сработала аварийная сигнализация, погас свет и отключились все системы станции, включая систему вентиляции и регенерации кислорода. Космонавты сообщили об аварии на Землю по аварийному одностороннему каналу связи и приступили к поискам причины отказа систем. В течение двух часов восстановить работу станции удалось, однако из-за перенесённого стресса у Виталия Жолобова началась депрессия, в результате чего экипаж был возвращён на Землю досрочно. Экипажу «Союза-23» состыковаться со станцией не удалось из-за отказа системы сближения «Игла». Когда на манёвры был израсходован почти весь запас топлива, было принято вернуть экипаж на Землю. Спускаемый аппарат глубокой ночью сел на воды озера Тенгиз в 2 километрах от берега. Это был единственный случай посадки на воду в отечественной космонавтике. Ситуация осложнялась метелью и температурой -20 градусов по Цельсию и тем, что выходные люки и клапаны системы вентиляции оказались под водой. Командир корабля потерял сознание от удушья. В течение 12 часов после посадки спускаемый аппарат был отбуксирован поисковым вертолётом к берегу, где космонавты наконец-то были извлечены из капсулы и им была оказана необходимая медицинская помощь. Третьим аппаратом, направленным на станцию, стал «Союз-24». Экипаж осуществил частичную замену атмосферы на станции, т.к. Волынов и Жолобов жаловались на головную боль и посторонний запах. Экипаж «Союза-24» закончил задачи экипажа «Союза-21», после чего вернулся на Землю.

О Джанибекове и Савиных

Настоящая фамилия капитана корабля «Союз Т-13», Владимира Джанибекова — Крысин. Фамилию он поменял после свадьбы — взял фамилию жены. Женившись вторично, фамилию менять не стал, оставив себе фамилию первой жены. В космос Джанибеков летал 5 раз, включая последнюю миссию на «Союзе Т-13», которая оказалась самой длительной — 115 суток, против не более двух недель в каждой из предыдущих. Все пять раз он летал к станциям «Салют-6» и «Салют-7».

Борт-инженер — Виктор Савиных, до этого совершил лишь один космический полёт на станцию «Салют-6». После миссии по спасению станции «Салют-7», он совершит ещё один полёт, уже на станцию «Мир».

О спасении станции

Строгая секретность миссии Джанибекова и Савиных соблюдалась лишь до момента успешного выполнения работ по спасению станции. Суть их миссии была раскрыта перед широкой общественностью в газете «Правда» в статье «Мужество «Памиров»», автором которой стал космонавт Феоктистов.

В 1986 году вышел фильм «За строкой сообщения ТАСС», в котором были показаны участники реальных событий:

https://youtu.be/nWmGY2JZr38

Фильм не блещет захватывающим сюжетом, зато там можно увидеть реальных людей.

Бытовые и технические подробности

Стыковочные узлы станции и кораблей находятся на переходных отсеках. Эти отсеки используются как для стыковки, так и для выхода в открытый космос. Для выхода в открытый космос предусмотрен отдельный люк, однако иногда выход в космос осуществляется через стыковочный узел, например — для его осмотра. Чтобы не повредить уплотнение стыковочного узла, космонавты перед выходом надевают на него специальное защитное кольцо.

При стыковке совмещаются резиновые уплотнения с обоих концов, а затем защёлкиваются механические замки. При неработающих датчиках давления в переходных отсеках, как это было при стыковке с неисправной станцией «Салют-7», космонавты вручную откручивают пробки, через которые стравливают воздух в переходные отсеки, отслеживая падение давления на корабле. Если давление на корабле непрерывно падает, а свист воздуха через пробку не утихает, то считается что стык не герметичен, после чего пробка закручивается обратно.

Работа в скафандре в открытом космосе — крайне тяжёлое занятие, после которого космонавты приходят в форму в течение нескольких дней. Виктор Савиных описывает в своём дневнике, что после выхода в космос у него несколько дней гудело всё тело, а пальцы не сгибались, из-за чего он всё это время не прикасался к дневнику.

Для поддержания физической формы космонавты на станции ежедневно в течение как минимум часа занимаются на тренажёрах — беговой дорожке и велоэргометре. Когда нет возможности заниматься на тренажёрах, можно надеть специальный костюм «Пингвин», который оказывает сопротивление движениям. Кроме того, этот костюм позволяет тренировать отдельные группы мышц, которые не получается нагрузить на тренажёрах.

В книге упоминались два варианта ориентации станции: солнечная — станция закручивается таким образом, чтобы сохранять постоянную ориентацию относительно Солнца, или гравитационная — станция придаётся такое движение, чтобы она была постоянно обращена к Земле одной и той же стороной. Насколько я понял, первый вариант ориентации удобен для наблюдений за самим Солнцем и звёздами, а второй — для съёмок поверхности Земли.

После одного из наблюдений за аэрозольными слоями на фоне Солнца, на следующий день Савиных почувствовал резкую боль в глазах. В прошлом он уже испытывал подобные ощущения после того, как наблюдал за сваркой. В этот раз он понял, что по неосторожности использовал для наблюдений иллюминатор, в котором не был установлен ультрафиолетовый фильтр. К счастью, на станции имелись глазные капли, и через несколько дней резь в глазах прошла.

С Земли космонавтам периодически присылали аудиокассеты с музыкой. Савиных в дневнике жаловался, что присылают много кассет с записями Пугачёвой, но в космосе такая музыка «не идёт». Во время болезни Васютина музыку слушать перестали, т.к. у него из-за музыки постоянно болела голова, но даже в тишине ему казалось, что где-то играет музыка.

Кроме музыкальных записей космонавтов развлекали телесеансами, в ходе которых с ними беседовали журналисты, артисты. Однажды космонавтам даже настроили трансляцию футбольного матча между командами СССР и Нигерии.

Интересно было наблюдать пример лицемерия. Два космонавта давали интервью на тему опасности милитаризации космоса, хотя к станции периодически отправляются корабли снабжения с обозначением «Космос», предназначенные в том числе для военных целей. Космические аппараты с обозначением «Космос» и порядковым номером назначаются частям ракет-носителей, неудачно запущенным космическим аппаратам или аппаратам, назначение которых засекречено, то есть экспериментальным или военным аппаратам. О чём говорить, если даже сами станции «Салют» делились на гражданскую и военные серии. Так что несмотря на показные разговоры о недопустимости милитаризации космоса, на деле станции «Салют» делались не в последнюю очередь именно для его милитаризации.

Для меня было неожиданным, что Валентин Петрович Глушко пользовался услугами экстрасенса и даже настоял на организации сеанса с Васютиным, на которого, правда, экстрасенс не оказал никакого эффекта. Видимо, в 80-е ростки мракобесия уже стали всепроникающими и проникли даже в инженерную элиту страны. Не удивительно, что после перестройки весь этот поток мракобесия хлынул в информационное пространство — умы людей уже были готовы воспринимать всё это всерьёз.

Несмотря на рекомендацию Глушко, который рекомендовал наградить только Савиных, а Васютина наказать, правительственная комиссия наградила весь экипаж. Глушко, узнав о предстоящем награждении, развернул машину в дороге.

Мне лично трудно осуждать Васютина за сокрытие им простатита. Перед отправкой в космос он обратился к врачу за медицинской помощью, приступил к лечению. Возможно на Земле эта болезнь не вызывала особых проблем, а шанс слетать в космос ему больше не предоставился бы. Возможно он не придал этому особого внимания, посчитав что скоро болезнь успокоится, но прогадал — болезнь в космосе обострилась, в результате чего он всех подвёл. Так или иначе, теперь все космонавты перед отправкой в космос проходят так называемую «пробу Васютина».

В целом, миссия по спасению станции «Салют-7», хотя и была беспрецедентной по сложности, случившееся не было каким-то из ряда вон выходящим случаем. На предыдущих станциях случались и полные отказы оборудования, и отказы системы сближения «Игла», и заклинивания стыковочной системы, и разгерметизация возвращаемых модулей корабля. Космонавты восстанавливали работоспособность станций, стыковались с ней в ручном режиме, осуществляли выход в космос для ремонта станций и т.д. К моменту отправки «Союза Т-13» к станции «Салют-7» уже был накоплен немалый опыт по устранению разнообразных аварийных ситуаций, эта миссия сочетала в себе как опыт прошлых аварийных работ, так и повышала планку сложности. Поставленные задачи были вполне решаемы, и экипаж с блеском справился с этими задачами.

Произведение, безусловно, не является твёрдой научной фантастикой, а лишь искусно, изо всех сил старается ею быть. Несмотря на все усилия, в нём так и не нет ответа на простой вопрос: как гости проникают на космическую станцию и как они возникают? Автор пытался замаскировать ответ на эти вопросы псевдонаучной выдумкой про нейтринные структуры, сгущающиеся по воле мыслящего океана. На мой взгляд, лучше бы автор просто обошёл эти вопросы стороной, чем пытался бы натужно выдумать ответы на них. Получилась бы честная социальная фантастика, а не социальная фантастика, пытающаяся изо всех сил выглядеть твёрдой научной.

Книга кажется перегруженной рассуждениями о соляристике, её истории, описаниями различных структур, возникающих на поверхности океана. На мой взгляд, это необходимый элемент антуража. Непременно нужно было показать, что человечество впервые столкнулось с чем-то не поддающимся познанию. Это не очередной закон природы, который можно описать одной формулой, это не человекоподобная инопланетная раса, особенности общественных отношений которой могли быть морально приемлемы или неприемлемы человечеству именно в силу своей предельной ясности, это даже не особь какого-то вида организмов, внутреннее строение которого можно было бы изучать изучать, расчленяя на части мёртвые особи и детально изучать под микроскопом пробы тканей. Это уникальное явление — не то мыслящая планета, не то лишь мыслящий океан на этой планете, не то сложная вычислительная машина, пытающаяся найти ответ на вопрос жизни, вселенной и всего такого, не то своенравный репликатор, копирующий вещи, внося в них творческие доработки, не то своенравный же материализатор самых искренних потаённых желаний. Может быть это всё сразу, но это определённо не то, с чем люди уже сталкивались, не то, что подвластно познанию, не то, что может встретиться на бескрайних просторах космоса многократно. Непонятно не только что это, не понятно что и с какой целью он делает, не понятно как он это делает.

Несмотря на жанровое несоответствие, перегруженность отвлечёнными повествованиями, атмосферу безнадёжности, в книге имеется вполне понятная идея, предельно ясно озвученная автором устами одного из героев романа — Снаута:

Мы отправляемся в космос, приготовленные ко всему, то есть к одиночеству, борьбе, страданиям и смерти. Из скромности мы не говорим этого вслух, но думаем про себя, что мы великолепны. А на самом деле, на самом деле это не всё, и наша готовность оказывается лишь позой. Мы вовсе не хотим завоёвывать космос, хотим только расширить Землю до его границ. Одни планеты пустынны, как Сахара, другие покрыты льдом, как полюс, или жарки, как бразильские джунгли. Мы гуманны, благородны, мы не желаем покорять другие расы, стремимся только передать им наши ценности и взамен принять их наследие. Мы считаем себя рыцарями святого Контакта. Это вторая ложь. Не ищем никого, кроме людей. Не нужно нам других миров. Нам нужно зеркало. Мы не знаем, что делать с иными мирами. Хватит с нас одного этого, и он нас угнетает. Мы хотим найти собственный, идеализированный образ, это должны быть миры с цивилизацией более совершенной, чем наша. В других мы надеемся найти изображение нашего примитивного прошлого. Между тем по ту сторону есть что-то, чего мы не принимаем, от чего защищаемся. А ведь мы принесли с Земли не только дистиллят добродетели, не только героический монумент Человека! Прилетели сюда такими, какие мы есть в действительности, и когда другая сторона показывает нам эту действительность — ту её часть, которую мы замалчиваем, — не можем с этим примириться. ... Контакт с иной цивилизацией. Мы добились его, этого контакта. Увеличенная, как под микроскопом, наша собственная чудовищная безобразность. Наше шутовство и позор!!!

С одной стороны, это классика жанра, а с другой стороны — уникальное произведение, выдающееся из ряда многих других. Среди сколь-нибудь похожих непонятностью происходящего произведений вспоминаются только «Улитка на склоне» и «Град обреченный» братьев Стругацких. В первом был лес, который тоже жил своей жизнью, непонятной большинству людей. Были амазонки, задумавшие для размножения обходиться партеногенезом без участия мужчин. Во втором люди просто были предоставлены сами себе в замкнутом мире. По мере жизни их сознание менялось, но оставалось по-прежнему человеческим. Большинство омещаниванвалось, и лишь немногие задумывались о природе того мира, в котором они оказались. Оба этих произведения больше сообщают людям о собственной природе, нежели о природе происходящего вокруг. В этом смысле и произведение Станислава Лема «Солярис» следует в том же русле. Уникально же это произведение в том, что излагает идею поиска смысла жизни и своего места в жизни с предельно материалистических позиций, наиболее выпукло. Для передачи идеи не был выдуман новый абстрактный мир, автору оказалось вполне достаточно существующей реальности и тенденций её развития: если человечество продолжит исследовать космос, то на его безграничных просторах может встретиться что угодно, даже такая странная планета, как Солярис. Люди постоянно задумываются о смысле собственной жизни, но постоянно оказываются не готовы принять ответ, выходящий за рамки их стереотипов, оказываются не готовы встретиться с реальностью без прикрас и идеалов, оказываются не готовы оказаться в одиночестве даже в толпе себе подобных.

Когда-то, ещё учась в школе, я прочитал эту книжку. Однажды в дружеской беседе речь зашла про эту книжку и я упомянул, что читал её. В ответ на вопрос «и как она тебе?» мне ответить было нечего — я не мог вспомнить из этой книжки решительно ничего. Помнил только то, что Герберт Уэллс во время своего приезда беседовал с Лениным.

Во время отпуска наткнулся на эту книжку на полках и отложил, решив как-нибудь освежить воспоминания. Освежил. Не удивительно, что эта книжка мне совершенно не запомнилась — в ней не написано чего-то необычного.

В Петрограде и Москве введена карточная система распределения питания, не хватает множества бытовых вещей вроде бритвенных лезвий. Магазины на центральных улицах заброшены — у тех из них, где ещё не разбиты стёкла и не заколочены окна, стёкла помутнели. На улицах мало людей, а те немногие что оказываются на улице, обычно производят впечатление вышедших по делу и куда-то спешащих. У многих при себе узелки с вещами — признак того, что люди пытаются продать то немногое, что у них ещё есть, чтобы купить из под полы еды или бытовой мелочи вроде посуды. В Петрограде идёт подготовка к зиме — на улицах сложены штабеля дров. Общественный транспорт практически полностью представлен одними только трамваями, заполненными битком и с висящими снаружи людьми.

Во всём происходящем Герберт Уэллс обвиняет в первую очередь обанкротившееся царское правительство, которое влезло в империалистическую войну, не обращая внимания на несоответствие империалистических амбиций своим экономическим возможностям. В условиях всеобщей враждебности к царской власти единственной властью, которая реально может хоть как-то объединить недовольных людей, может предложить долгожданные в народе меры, Герберт Уэллс считает большевиков, которые передали землю крестьянам, составляющим большую часть населения страны, и прекратили войну, до предела истощившую страну. Ни одна другая сила не имеет конструктивных предложений, которые могли бы устроить большинство населения. Для наведения порядка в стране, погрязшей в голоде, разрухе и грабежах, не было никаких иных действенных средств, кроме пресловутого «красного террора», при котором мародёры и спекулянты расстреливались на месте. Только большевики могли хоть как-то объединить народ, а кроме террора не было иных средств для наведения хоть какого-то порядка.

Герберт Уэллс считает большевиков неопытной, однако искренней властью. Среди них попадаются и радикально настроенные дураки, и весьма умные и образованные люди. Маркса и его теорию Герберт Уэллс считает излишне напыщенными и претенциозными. Большинство людей в марксизме привлекает не Маркс и его учение, а личный жизненный опыт тяжёлой изнурительной работы при капиталистической системе. Большинство из сторонников марксизма не прочитало «Капитал» целиком, но точно знают, что капиталистическая система устроена не справедливо, способствует эксплуатации, а не гармоничному развитию людей, а потому нуждается в замене. Поскольку в трудах Маркса нет указаний, какой должна быть коммунистическая система, большевикам приходится импровизировать и экспериментировать.

В общем — в книжке сказаны довольно-таки банальные вещи, из-за чего она мне, видимо, и не запомнилась. Возможно западные читатели в этой книжке и прочитали нечто неожиданное, разорвавшее шаблоны, но для отечественного читателя в этой книге нет чего-то необычного, за исключением разве что того, что её написал иностранный автор.

В заключение приведу несколько характерных цитат из книги.

«Я буду говорить о Марксе без лицемерного почтения. Я всегда считал его скучнейшей личностью. Его обширный незаконченный труд «Капитал», это нагромождение утомительных фолиантов, в которых он, трактуя о таких нереальных понятиях, как «буржуазия» и «пролетариат», постоянно уходит от основной темы и пускается в нудные побочные рассуждения, кажется мне апофеозом претенциозного педантизма.»

«Около двух третей лица Маркса покрывает борода, широкая, тожественная, густая, скучная борода, которая, вероятно, причиняла своему хозяину много неудобств в повседневной жизни. Такая борода не вырастает сама собой; её холят, лелеют и патриархально возносят над миром. Своим бессмысленным изобилием она чрезвычайно похожа на «Капитал»; и то человеческое, что остаётся от лица, смотрит поверх неё совиным взглядом, словно желая знать, какое впечатление эта растительность производит на мир.»

«Но Маркс для марксистов — лишь знамя и символ веры, и мы сейчас имеем дело не с Марксом, а с марксистами. Мало кто из них прочитал весь «Капитал»... Марксисты появились, даже если бы Маркса не было вовсе. В 14 лет, задолго до того как я услыхал о Марксе, я был законченным марксистом. Мне пришлось внезапно бросить учиться и начать жизнь, полную утомительной и нудной работы в ненавистном магазине. За эти долгие часы я так уставал, что не мог и мечтать о самообразовании.»

«Не коммунизм вверг эту огромную, трещавшую по швам, обанкротившуюся империю в изнурительную шестилетнюю войну. Это дело рук европейского империализма.»

«Россия попала в нынешнее бедственное положение из-за мировой войны, а также из-за моральной и умственной неполноценности её правящих и состоятельных кругов.»

«Большевистское правительство неопытно и неумело до крайности; у него бывают периоды насилия и жестокости; но по существу своему оно честно.»

«Это было и есть единственно возможное в России, идейно сплочённое правительство. Сомнительные авантюристы, терзающие Россию при поддержке западных держав — Деникин, Колчак, Врангель и прочие, — не руководствуются никакими принципиальными соображениями и не могут предложить какой-либо прочной, заслуживающей доверия основы для сплочения народа. По существу — это просто бандиты. Коммунисты же, что бы о них ни говорили, — это люди идеи, и можно не сомневаться, что они будут за свои идеи бороться. Сегодня коммунисты морально стоят выше всех своих противников. Они сразу же обеспечили себе пассивную поддержку крестьянских масс, позволив им отобрать землю у помещиков и заключив мир с Германией. Ценой многочисленных расстрелов они восстановили порядок в больших городах.»

Когда читал книгу Стаффорда Бира «Мозг фирмы», меня заинтересовала история Сальвадора Альенде — президента Чили, который пригласил Стаффорда Бира в Чили, чтобы внедрить систему Киберсин для автоматизированного управления экономикой страны. Каким-то образом вышел на эту книгу.

Возможно одним из фактов, соблазнивших меня на покупку этой книги, было то, что эту книгу Уго Чавес подарил Бараку Обаме. Вряд-ли, конечно, Обама прочитал бы эту книгу. А на какую реакцию рассчитывал Уго Чавес — для меня остаётся загадкой. Разжалобить? Открыть глаза? Почему-то мне кажется, что американские политики обо всём этом хорошо знают и совершенно не испытывают от этого никакого стыда. Скорее они воспримут эту книгу как список своих достижений и пример для подражания для будущих поколений американской администрации. Ведь никто не должен иметь право оспорить лидерство США.

Прежде всего, книга, хотя и снабжена большим количеством ссылок на разнообразные источники, всё же не является беспристрастным расследованием с целью сформировать объективную и полную картину происходящего. Лучше рассматривать книгу как сборник газетных статей, написанных вычурным языком с целью произвести на читателя впечатление интеллектуальной мощью автора. Статьи организованы в несколько разделов, но структуры, логичности, полноты и последовательности книге это не добавляет.

Вкратце. Началось всё с того, что в Америку прибыли конкистадоры. Индейцев они не считали людьми, а скорее относили их к животным, внешне напоминающим человека. Первым делом конкистадоры разграбили золото, которое в изобилии имелось у индейцев в виде разнообразных украшений и безделушек. Дальше обнаружили золотоносные пески. Поначалу крупные золотые самородки можно было найти на дне рек. Потом обнаружили залежи серебра в горе Потоси. Добывали это серебро с использованием рабского труда африканских негров, местных индейцев и бедных колонизаторов. Добывали олово и медь.

Выжигали лес и засаживали освободившуюся территорию монокультурами: кубинский сахар, бразильский кофе, хлопок, каучук. У Бразилии была практически монополия на каучук. Все судна, отплывающие за границу, тщательнейшим образом досматривались на предмет наличия семян каучука. Однако, одному предприимчивому англичанину всё-таки удалось вывезти семена каучука, откуда они попали в Индию. На побережьях Южной Америки собирали даже птичий помёт — так называемое гуано, который был сырьём для изготовления селитры. Чили, Боливия и Перу даже воевали между собой за контроль над залежами этого птичьего помёта. Потом селитру научились добывать химическим путём из атмосферного азота и водорода. Кроме кофе Бразилия занималась экспортом говядины.

В книге приводится всего два исключения, когда страны Латинской Америки порывали связь с метрополиями, переходя от экспортно-сырьевой модели экономики к сбалансированной экономике. Наиболее известен пример Кубы, которая занималась исключительно выращиванием, переработкой сахарного тростника и экспортом сахара. Второй пример — это Парагвай во времена правления диктатора Гаспара Родригеса де Франсиа. Само понятие диктатора, видимо, берёт начало именно с этого исторического персонажа, который официально назвал свою должность Верховный Диктатор. После него страной правили его племянник Карлос Антонио Лопес и внучатый племянник Франсиско Солано Лопес. Однако уже последний был убит в войне с соседями — Бразилией, Аргентиной и Уругваем, которые поделили завоевания между собой.

Из всей этой книги я сделал вывод, что страны Латинской Америки давно уже обрели бы подлинную независимость и сбалансированную экономику, если бы среди жителей этих стран было бы больше патриотов, и меньше продажных и алчных людей. Не раз в странах Латинской Америки к власти приходили патриоты, но каждый раз они бывали преданными своими же соотечественниками, прямо подкупленными или просто жадными, надеющимися обеспечить себе безбедную жизнь за счёт доступа к власти.

Автор немного рассказывает об истории Португалии и Испании. Почему эти две страны извлекли так мало пользы из собственных колоний? Дело в том, что Португалия находилась под покровительством Англии, а Испанией долгое время правили немецкие короли, в число владений которых входила Голландия. Португалия и Испания были должниками своих кредиторов. Зачастую кредиты оплачивались грузами, доставляемыми кораблями из Южной Америки напрямую в порты Англии и Голландии. Испания, кроме того, вела крестовые войны. Знать тратила доходы на возведение замков, торговцы и спекулянты покупали себе титулы, скупали земли. Развитием промышленности Испания не занималась, было много бедняков, которые отправлялись в Южную Америку, надеясь устроиться там.

Всё это испанское и португальское общественное устройство, на мой взгляд, было экспортировано в Латинскую Америку. В качестве контрпримера могу привести США, которые отпочковались от Англии. США тоже воспроизвели общественное устройство Англии. Не удивительно поэтому, что в Америке именно США стали вытягивать соки из Латинской Америки, а не наоборот. США стали в первую очередь развивать промышленность и вводить разнообразные торговые запреты, т.к. бесконтрольная торговля могла привести к излишней зависимости от метрополии. Страны Латинской Америки наоборот — закупали необходимое за границей, не вкладываясь в производство, а выстраивая классическую экспортно-ориентированную экономику. Именно в этом, на мой взгляд, таятся корни нынешнего положения дел. В Латинской Америке люди не привыкли думать наперёд. Тяжёлый труд воспринимается ими не как средство достижения независимости, а как следствие их неволи. Они считают, что свободу можно только купить, а потому при любой подвернувшейся возможности готовы воспользоваться ею, чтобы вырваться из порочного круга и обрести комфорт хотя бы для собственной тушки. Не многим из них, видимо, приходит в голову идея, что они все могли бы жить гораздо лучше, если бы не были готовы так легко и просто предать окружающих ради собственной выгоды.

Кстати, о Сальвадоре Альенде в самой книге нет почти ничего, поскольку книга была написана до известных событий в Чили. Альенде упоминается только в разделе «Семь лет спустя», который автор дописал уже через семь лет после первоначального выхода книги.

Несколько слов об издании. В книге самые полезные примечания вынесены в конец, из-за чего эти примечания читать не очень удобно. При этом ссылки на источники приведены сносками внизу страницы. Поскольку подавляющее большинство источников — испаноязычные, то пользы от них не много. Лучше бы издатели поместили список литературы в конце книги, а примечания из конца книги поместили бы в виде сносок внизу страницы. Ещё один недостаток — нумерация страниц в примечаниях не соответствует действительной и отличается на 2 страницы. Например, на странице 348 в тексте имеются звёздочки, обозначающие наличие примечаний в конце книги. Однако в конце книги эти примечания подписаны как относящиеся к странице 346.

Из-за того, что эта книга не является систематическим и беспристрастным исследованием, а делает больший упор на чувства читателя и красивые речевые обороты, мне эту книгу было читать очень тяжело. Не скажу, что совсем потратил время зря, но до идеала этой книге далеко.

Знаменитая книга о научных революциях, автор которой ввёл в оборот слово «парадигма». Книгу купил давно, но всё не мог добраться до неё или просто не хотел. Когда читал книгу «Корпоративные информационные системы», то читалась она тяжело, т.к. написана сухим академическим языком. Чтобы не насиловать мозг, решил разбавить её какой-то другой книгой и взял «Структуру научных революций». Читая их попеременно, удалось-таки довольно быстро дочитать «Корпоративные информационные системы».

Но и «Структура научных революций» оказалась не менее трудной для чтения, поэтому и её я решил разбавить другой книгой. Так вот, «Структура научных революций» читается тяжело уже не потому, что написана сухим академическим языком, а потому что автор просто не умеет системно излагать мысли. Несмотря на то, что книга поделена на 13 глав, а каждая из глав посвящена какой-то определённой теме, в процессе чтения любой главы забываешь, с чего она началась и куда клонит автор. Создаётся ощущение, что автор гуляет по большому парку со множеством различных дорожек и тропинок, случайным образом сворачивая с одной дорожки на другую. При этом одна глава отличается от другой лишь тем, что автор входит в парк с другого входа. Всё-таки в большинстве книг принято обозначить обсуждаемый вопрос, обозначить будущие ракурсы, с которых этот вопрос будет обсуждён, а потом последовательно посмотреть на вопрос под разными ракурсами, попутно приводя примеры к месту. Читать же это словоблудие мне было очень тяжело, т.к. не заметно чтобы автор придерживался такого подхода. Мысль витиеватая, примеры приводятся к месту и не к месту, предложения очень длинные и изобилуют заумными конструкциями, характерными для наукообразных текстов.

В целом, вынес из этой книги я не так много. Все мысли можно уместить в нескольких абзацах.

В науке существуют три этапа развития: допарадигменный период, период нормальной науки и период ненормальной науки. Два последних периода последовательно сменяют друг друга. В допарадигменный период в определённой научной области нет общей теории, а имеется несколько конкурирующих или не замечающих друг друга школ, каждая из которых объясняет явления с какой-то своей точки зрения. Когда разные научные школы приходят к общему пониманию предмета изучения, формируется единая парадигма, а область исследования оформляется в самостоятельную научную дисциплину — наступает период нормальной науки. В период нормальной науки учёные руководствуются единой парадигмой, которая позволяет объяснять результаты экспериментов и подсказывает новые области для дальнейших исследований. Со временем, когда область исследований становится всё шире, копятся всё новые и новые факты, которые нельзя объяснить в рамках текущей парадигмы. Саму парадигму при этом не удаётся уточнить и доработать так, чтобы новые факты можно было объяснить в рамках доработанной парадигмы. Наступает кризис, во время которого учёные больше не могут руководствоваться в своих исследованиях старой парадигмой. Этот период называется периодом ненормальной науки. Старая парадигма больше не годится, но новой парадигмы ещё нет. Разные учёные и научные школы пытаются предложить новые парадигмы, которые потенциально могут объяснить факты, не объяснимые в рамках имеющейся парадигмы. Из новых парадигм со временем остаётся только одна, которая и становится новой парадигмой — происходит научная революция.

Среди конкурирующих парадигм не обязательно будет выбрана наиболее достоверная. Часто из разных вариантов выбирается вариант наиболее простой и удобный для дальнейшего использования, но в ходе наступившего периода нормальной науки могут появиться факты, не укладывающиеся в выбранную парадигму. В таком случае может произойти возврат к ранее отклонённым парадигмам на новом уровне. В большинстве случаев учёным, работавшим в период нормальной науки, бывает трудно принять новую парадигму, поэтому новая парадигма вступает в полную власть через довольно долгий промежуток времени, когда из науки выбывает старое поколение учёных и их заменяет новое поколение. Новому поколению проще научиться мыслить в новой парадигме. Даже тем немногим учёным из прежнего поколения, которым удаётся принять новую парадигму и научиться использовать её, часто оказывается довольно трудно полностью переключиться на новую парадигму и использовать её как источник новых, ещё не изученных проблем.

Парадигма позволяет учёным сосредоточиться на исследованиях, а не заниматься просветительской деятельностью, как это происходит в допарадигменный период. Когда есть единая, принятая всеми учёными парадигма, мнения неспециалистов становятся не столь важными, поэтому учёный имеет возможность проводить исследования и делиться результатами с узким кругом специалистов. Для неспециалистов единая парадигма доносится уже в виде научно-популярной литературы, в которой излагаются факты, по которым у специалистов уже сложилось общее мнение. При написании учебников вся история исследований в данной научной области излагается с позиций текущей парадигмы, несмотря на то что часть предыдущих исследований делалось в рамках прошлой парадигмы. При каждой смене парадигмы меняются и учебники, так что каждое новое поколение учёных воспринимает историю развития науки линейно и оказывается не готовым к очередной смене парадигмы.

По поводу большинства открытий нельзя назвать их точную дату и открывателей. Часто бывает так, что несколько учёных проделывают похожие эксперименты, получают схожий результат, но только одному из них удаётся объяснить результат эксперимента таким образом, который в дальнейшем и станет излагаться в учебниках. В книге приводится пример — открытие кислорода. Первым относительно чистую пробу кислорода получил шведский аптекарь К. В. Шееле. Вторым по времени получил кислород английский учёный богослов Джозеф Пристли. Третьим кислород получил Лавуазье. Но из всех троих только Лавуазье понял, что получил новый газ, который выступает окислителем в реакциях горения. Пристли объяснял полученный им газ с точки зрения флогистонной теории и посчитал полученный газ сначала закисью азота, а затем — воздухом как таковым, но с меньшим содержанием флогистона. Но и Лавуазье считал, что кислород содержит в себе теплород, который и выделяет тепло в реакциях горения. Кислород как самостоятельный газ начал употребляться в научной литературе задолго до того, как наука полностью избавилась от понятия теплорода. В итоге, нельзя сказать, что именно Лавуазье стал открывателем кислорода, но из всех получивших этот газ экспериментаторов, Лавуазье оказался ближе всех в попытках объяснить природу полученного им газа.

Из недостатков издания книги можно отметить несовпадение нумерации страниц в содержании и в самой книге. Чтобы получить реальный номер страницы, нужно вычесть из номера, указанного в содержании, три страницы. Когда я это заметил, я тут же вспомнил книгу «Вскрытые вены латинской Америки», у которой тоже были несовпадения в нумерации страниц в примечаниях к тексту книги. Тем более обе книги схожи в том, что их авторы не умеют излагать свои мысли системно. И там и тут авторы пишут то ли для себя, то ли для узкого клуба читателей, хорошо знакомых с излагаемой темой.

Давным-давно я подписался на блог Planetarium Александра Панчина. В этом блоге меня привлекли несколько хорошо раскрытых тем, по которым я придерживаюсь аналогичных взглядов: антирелигиозная тема, тема эволюции и антикреационизма, темы с разоблачением гомеопатии.

К сожалению, я каким-то образом пропустил тот момент, когда вышла книга автора этого блога. Но не так давно почти случайно я наткнулся на неё в веб-магазине. Решил купить. К названию книги отнёсся скептически, потому что воспринял его как попытку создать ассоциацию с книгой Станислава Лема «Сумма технологии».

Мой скептицизм не оправдался. Книга оказалась очень интересной и насыщенной. После книг западных авторов, вроде Ричарда Докинза, у которых принято долго разжёвывать одну мысль, эта книга кажется очень сбалансированной — в имеющийся объём втиснут максимум информации, но подана она весьма полно и доходчиво, так что не приходится восстанавливать пропущенный смысл, как будто читаешь телеграмму. На мой взгляд, такая подача материала характерна для отечественной научно-популярной литературы. У нас не принято считать читателя дураком и разжёвывать элементарные вещи, а принято обращаться к читателю на равных, что является несомненным достоинством этой книги.

Рассказать в нескольких словах, о чём книга, не получится. Как я уже говорил, книга очень насыщенная.

Начало книги посвящено развенчанию разнообразных мифов о ГМО — генно-модифицированных организмах. Исследованиям безопасности ГМО посвящено необычайно большое количество работ. Из них лишь несколько содержат выводы о вреде ГМО, но при внимательном рассмотрении оказывается, что эти работы содержат серьёзные ошибки в методах проведения экспериментов, методах анализа результатов или содержат явные манипуляции, пытающиеся воздействовать на читателя эмоциональными методами.

Почему же мифы о вреде ГМО получили такое распространение? Есть две причины — неграмотность обывателя, которой легко воспользоваться для манипуляции его мнением, и интересы производителей «натуральных» продуктов, удобрений и пестицидов, опасающихся, что генно-модифицированные продукты питания за счёт лучших вкусовых качеств, высокой урожайности и устойчивости к вредителям, уменьшат спрос на обычные продукты питания, на удобрения и пестициды. Как показали опросы, большинство людей считает, что гены есть только в генно-модифицированных продуктах. Примерно такое же количество людей считает, что генно-модифицированные организмы опасны. Разница в соотношении этих двух групп людей составляет примерно два процента. Именно столько людей знает о том, что такое ген, и поэтому могут считаться противниками ГМО, имеющими хоть сколь-нибудь разумные аргументы. Этой неграмотностью и пользуются производители «натуральных» продуктов, удобрений и пестицидов, чтобы защитить свой бизнес.

Как ни странно, крупные производители ГМО не очень-то стремятся к развенчанию мифов. Дело в том, что истерия вокруг ГМО ведёт к усиленному законодательному регулированию в этой области. Крупным производителям ГМО выгодно, чтобы у них было как можно меньше конкурентов, а сложное законодательство в области ГМО ведёт именно к тому, что потенциальным конкурентам очень трудно пройти все процедуры, необходимые для выпуска продукции на рынок.

Некоторые производители ГМО из-за трудностей, связанных с лицензированием, практикуют селекцию, в ходе которой из выращенных растений отбираются те образцы, в ДНК которых имеются мутации, ведущие в желаемую сторону. В итоге производителям ГМО удаётся методами селекции отобрать те образцы, в которых появляется такое изменение, которое производитель ГМО изначально хотел встроить в растение. Несмотря на то, что результат получается точно таким же, дополнительные усилия по селекции часто оправдываются, т.к. подчас получить лицензию на ГМО оказывается значительно труднее.

Дальше в книге описываются механизмы работы клетки в контексте продуцирования белков из ДНК, различные технологии встраивания ДНК в геном, приводятся проблемы, которые можно решить и цели, которых можно достичь. Из интересных фактов: у бактерий весь наследственный материал располагается на одной-единственной молекуле ДНК, замкнутой в кольцо. У бактерий существует собственный иммунный механизм, позволяющий им защищаться от бактериофагов — вирусов, заражающих бактерии. Во-первых, бактерия избегает определённой последовательности нуклеотидов в ДНК и вырабатывает белок, который разрезает все ДНК, в которых есть такие последовательности нуклеотидов. Если вдруг в бактерию попадёт вирус, в ДНК которого есть эта последовательность, то белок разрежет ДНК вируса и тем самым обезвредит его. Кроме того, бактерия собирает фрагменты молекул ДНК от вирусов и встраивает их в специальную область своего генома. Фрагменты ДНК из этой области используются для поиска и нейтрализации ДНК бактериофагов.

У людей иммунная система устроена сложнее. Не буду погружаться в детали. Скажу лишь, что в отличие от бактерий, у людей иммунитет не передаётся по наследству. Если бы иммунитет кодировался в ДНК, то наследственный материал, кодирующий антитела, значительно превышал бы по объёму весь остальной наследственный материал. Антитела конструируются из ограниченного количества фрагментов, которые каждый раз соединяются в разной последовательности. Если антитело узнало свою цель, то лейкоциты с этим антителом начинают усиленно делиться, заодно порождая новые вариации удачного антитела. Неудачные вариации не находят цель и снижают интенсивность деления. Так происходит точная подстройка иммунитета на конкретную цель.

Бактерии умеют встраивать в свой геном не только фрагменты ДНК бактериофагов, они вообще любят захватывать из внешней среды кусочки наследственного материала и встраивать в себя, благодаря чему осуществляется горизонтальный перенос генов. У некоторых бактерий захват чужеродной ДНК интенсифицируется в агрессивной среде. Бактерия испытывает своего рода шок и судорожно пытается извлечь из внешней среды фрагменты наследственного материала других организмов. Видимо статистически такое поведение выгодно, поскольку в этой агрессивной среде скорее всего окажутся другие бактерии, которые эту среду хорошо переносят.

Бактерии умеют не только захватывать фрагменты ДНК, но и встраивать их. Этим занимаются агробактерии, которые встраивают в растения кусочки ДНК, которые заставляют растения производить вещества, полезные для бактерий. Среди других способов внести изменения в ДНК, генные инженеры пользуются и этими бактериями, заменяя естественный встраиваемый бактерией фрагмент ДНК на нужный. Дальше остаётся отобрать клетки растения, в которые бактерия встроила этот ген нужным образом, и размножить растение вегетативно.

Одним из самых одиозных учёных, работающих в сфере генетики, является Крейг Вентер. На его счету создание искусственного вида бактерии. В лаборатории из генов бактерий спроектировали минимальный жизнеспособный организм, синтезировали получившуюся ДНК и подсадили её в бактерию, из которой была извлечена её собственная ДНК. В итоге из бактерии получился искусственный организм, способный к жизни и размножению. Параллельно с государственной программой расшифровки генома человека, которая велась в США, Крейг Вентер вёл собственную коммерческую программу, с использованием более дешёвого и быстрого способа чтения ДНК. Он же придумал расшифровывать «геном океана» — расшифровывать ДНК, содержащиеся в пробах морской воды. Благодаря таком подходу удалось найти гены многих неизвестных ещё организмов и выяснилось, что около 60% наследственной информации содержится в вирусах.

Ещё один интересный факт заключается в том, что наиболее родственным человеку видом является шимпанзе. Но у шимпанзе 48 хромосом, а у человека только 46. Объяснение этого факта очень простое — в процессе эволюции две пары хромосом соединились (11 и 13 хромосомы шимпанзе соответствуют 2 хромосоме человека). В середине объединённой хромосомы остались фрагменты теломер — участков ДНК, которые находятся на краях хромосом и укорачиваются при делении клеток. Есть предположение, что теломеры являются защитой от раковых клеток. Т.к. раковые клетки размножаются чаще обычных, теломеры на их ДНК довольно быстро пропадают полностью, а дальнейшее размножение ведёт к смерти получившихся клеток. Интересно, правда, что существуют бессмертные раковые клетки HeLa, полученные из раковых клеток шейки матки Генриетты Лакс. Эти клетки учёные по всему миру используют для тестирования реакции клеток человека на различные химические вещества.

Это лишь несколько фактов из книги, которые я смог вспомнить. На самом деле в книге имеется масса разнообразной интересной информации. Рекомендую.

Я сделал страшное открытие — у меня напрочь отсутствует чувство юмора. Или, по меньшей мере, оно у меня недоразвито. Иначе как объяснить мою сдержанную улыбку и недоумение от происходящего в рассказе Генри Каттнера, когда чуть менее чем все фантлабовцы в своих рецензиях не скрывают своих восторгов от творчества автора? Некоторые из уважаемых рецензентов проявляют невиданную прозорливость, выражая обоснованные сомнения по поводу достоверности изображённого в расскаже образа Ивана Грозного: «Многое узнал об Иване Грозном, хотя сдается мне это преувеличение.» Разумеется, что беря в руки сборник научно-фантастических рассказов, я не ожидаю исторической достоверности и новых сведений об истории России 16 века. Психологизма уровня Фёдора нашего Достоевского, я тоже не ожидаю. А, наверное, должен был бы.

Если же отбросить частности, то могу саказать, что до этого я вообще никогда не читал этот рассказ и не был знаком с творчеством Генри Каттнера, поэтому было самонадеянным с моей стороны ожидать глубокой психологичности, исторической достоверности и искромётного чувства юмора. Ведь не для этого же читают научную фантастику. Вряд ли читатели научной фантастики всерьёз ожидают, что хоть кто-то из писателей, работающих в этом жанре, когда-нибудь хоть сколь-нибудь близко подберётся к любимому всеми искромётному юмору ситкомов с их заботливо добавленным в особо смешные места закадровым смехом.

Прочитав рассказ, я засомневался — а всё ли у меня в порядке с чувством юмора? Конечно, не каждый из писателей обладает достаточно развитым чувством юмора, чтобы потягаться силами с такими общепризнанным гением юмористической научной фантастики, как Дуглас Адамс с его культовым романом «Автостопом по Галактике» или менее известным западному читателю Аркадием Стругацким с его повестью «Экспедиция в преисподнюю». Ознакомившись с отзывами лаборантов, я отринул все сомнения и теперь с полной определённостью могу заявить, что автору вплотную удалось приблизиться к упомянутым эталонам юмора, хранящимся в парижской палате мер и весов, а может быть даже и превзойти их. Поскольку я не глубокий знаток юмористической фантастики и не разбираюсь во всех её сортах, оставлю право точной оценки места этого произведения в юмористической фантастике поклонникам жанра.

Некоторым рецензентам может «показаться», что я замахнулся на святое. И речь не о каком-то там Иване Грозном, вовсе нет! Генри Каттнер — вот неприкосновенная личность ура-патриотов от фантастики. Что-то часто я стал встречать людей, которые чудесным образом превратившись в ура-патриотов, переставали относиться с пониманием к чужой точке зрения. Они считают, что обладют монополией на суждение — что считать иронией и над чем нужно смеяться. А если кто-то не понимает «правильную» иронию, то ему нужно помочь. «Не умеешь — научим, не хочешь — заставим». Руководствуясь этим лозунгом, рецензенты налетели на несогласного дружной толпой. Показывая пальцами на пирамдики, они дружно говорили несогласному, что обе пирамидки — белые. Когда кто-то рубит правду-матку, не считаясь с мнением большинства, эти люди видят оскорбление своих патриотических чувств и ведут себя словно молодые мамашки, которые считают себя уязвленными, словно кто-то усомнился в красоте их младенца. Кушай, несогласный ты наш, кушай — каша нисколько не солёная, а очень даже сладкая — ты просто не распробовал.

То ли под давлением миллиона мух, а то ли от наступившего просветления, я отказался от прежних своих представлений и решил провести полную переоценку этого рассказа. Я удалил свой прежний отзыв, а взамен него написал «более другой». Результат вы можете лицезреть выше. А чтобы поколение лайков начало отличать дизлайки от местных минусов, я приведу цитату из FAQ этого сайта. Вот что там говорится об оценке отзывов:

«У отзыва может быть высокий рейтинг, даже если он содержит негативную оценку произведению, но объективно отмечает его недостатки и не содержит оскорбительных замечаний в адрес автора и читателей. Оценивая чей-либо отзыв, помните, что нельзя ставить «минус» только потому, что Вы не согласны с мнением автора отзыва.»

P.S. Теперь серьёзно. Как вы уже поняли, мне этот рассказ не понравился. Повторю ряд положений из своего прежнего, заминусованного отзыва. Рассказ очень сумбурный, начинается ниоткуда и заканчивается ничем. Такое чувство, что это обрывок более крупного произведения, которое автор не сподобился закончить. Из ниоткуда в рассказе появляется робот, который вселяет в главного героя характер другого человека. Как? Зачем? Не важно! Читай дальше, читатель, тебе понравится. В арсенале робота имеются следующие характеры: нагловатый франт Дизраэли, трясущийся от страха параноик Иван Грозный, необузданный дикарь Мамонтобой. Держитесь за свои стулья, читатели, чтобы не сползти под стол от гомерического хохота. Юмор на поверку оказался весьма жиденьким — мне больше по душе юмор со смыслом, какой бывает в рассказах Шекли. Причины популярности рассказа вижу только в том, что упоминается Иван Грозный и в этом сумбуре с заявкой на юмор.

Читая рассказ, конечно невозможно не вспомнить и фильм. В фильме из рассказа взята только завязка, а продолжение является плодом творчества авторов сценария. Несмотря на такое расхождение в сюжетах, это тот редкий случай, когда фильм по мотивам получился не хуже своего прототипа. Если бы в фильме попытались воспроизвести сюжет рассказа, то скорее всего получилась бы обычная экранизация, которая проигрывала бы по сравнению с оригиналом. Однако получилось совершенно самостоятельное произведение, поэтому теперь у нас есть отличный фильм и отличный рассказ.

Что мне нравится в творчестве Филипа Дика — это кинематографичность его произведений и актуальность идей. Большинство его произведений вращаются вокруг тем памяти, адекватности восприятия реальности, государственных структур и больших корпораций. Будущее в его произведениях не сулит ничего хорошего простому человеку. В этом обречённом и пессимистичном будущем человек, конечно, не будет испытывать недостатка в пропитании, одежде, жилье или удовольствиях. Однако в этом будущем человек утратит собственную идентичность. Его легко можно будет заменить на другого человека, а то и на робота. Его память легко может быть отредактирована, а сам он будет безмерно одинок.

В этом рассказе имеется всё перечисленное. Главный герой не находит понимания у своей жены и прибегает к помощи технологий, для того чтобы обрести хотя бы суррогат того, о чём он мечтает — побывать на Марсе. Внезапно дело принимает неожиданный оборот — в клинике не могут привить ему новую память на место имеющейся, потому что имеющаяся уже является результатом редактирования его настоящей памяти. Ну и конечно, дело тут не обошлось без влиятельных государственных структур...

Рассказ из разряда «идея не стоила потраченных усилий». Написано мастерски, с самого начала рассказа усаживаешься поудобнее, чтобы посмаковать каждую строчку рассказа. Что может быть интереснее контакта с представителем межгалактической организации, в которую входит множество инопланетных рас? К сожалению, развязка наступает неожиданно и оказывается очень простой. Итоговое впечатление такое, что заурядную и среднюю идею автор старательно нарядил в несколько слоёв красивой обёрточной бумаги.

Поначалу рассказ читается с интересом, но по мере того как у героини обнаруживается всё больше и больше сверхъестественных способностей, читать становится не интересно. На какую-нибудь одну простую сверъестественную способность я ещё согласен, потому что её обладателю приходится выдумывать, как применить эту способность к конкретной проблеме. Когда же человек обладает почти безграничными способностями и можно почти всё, то выдумывать ничего не приходится и читать это становится уже не интересно. Это как читать про Робинзона, который оказался на необитаемом острове со стройматериалами, толпой строителей, стадом коров, радиостанцией, трактором и т.д. Нет, на протяжении всего рассказа интерес к происходящему не теряется, но это интерес прозаический — просто понять, что там дальше автор выдумает.

Концовка мне кажется неожиданной.

Рассказ не считаю достойным внимания. С другой стороны, если прочитаете, то о потерянном времени скорее всего не пожалеете.

Этот короткий рассказ напомнил мне известный анекдот:

Сломался двигатель. Водитель машины долго подкручивает и подвинчивает детали, нажимает на разные рычажки — ничего не помогает. Подходит к нему мастер, бьет молотком по капоту, двигатель работает. Он просит водителя заплатить ему 100 рублей. «За что? « — спрашивает водитель. «Один рубль — за то, что ударил молотком, а 99 рублей — за то, что знал, куда ударить», — отвечает мастер.

Вот если посмотреть на микропроцессор компьютера, то окажется, что материалы, из которых он изготовлен, не стоят почти ничего — цена сырья вряд ли выйдет за пределы 1 доллара и 98 центов. А с другой стороны, микропроцессор — это продукт труда тысяч инженеров, которые в течение десятилетий совершенствовали оборудование, технологии проектирования, системотехнические решения. В области проектирования и изготовления микропроцессоров накоплен огромный опыт, освоить который целиком вряд-ли кто-то способен в одиночку.

Если посмотреть с циничной точки зрения, то человек тоже состоит из очень дешёвых веществ. Что же придаёт ценность вещи или живому существу? Внутренняя структура. Микропроцессор не взаимозаменяем с горсткой песка, щепотками аллюминия и легирующих примесей. Люди тоже не взаимозаменяемы. Когда человек умирает, то тело его остаётся на месте, а вот структура необратимо разрушается. Человек — тоже продукт длительного совершенствования, с той лишь разницей, что совершенствовался он эволюцией.

Этот небольшой божок из рассказа имеет очень скромный бюджет, но этот бюджет касается только материальных ценностей. Если не зацикливаться на материальных ценностях, то возможности божка могут оказаться не ограниченными. Кто-то посчитает, что рассказ обесценивает человека, приравнивая его к веществу, из которого он состоит. Я же считаю, что рассказ учит ценить не материальное — то, что нельзя купить. Если вы стеснены в средствах, то наверняка есть что-то, что сделает вас немного счастливее и без больших вложений. Подумайте над этим.

Перед рассказом я уже читал роман, поэтому рассказ не особо впечатлил. С одной стороны, основной сюжет на месте. С другой стороны, всё кажется слишком схематичным и не вызывает таких ярких эмоций, как роман. Хоть я и понимаю, что роман был написан позже, но почему-то именно рассказ кажется укороченной версией романа, а не роман — расширенной версией рассказа. Я бы порекомендовал читать сразу роман.

Для 1938 года, наверное, сюжет казался реалистичным. Сейчас этот сюжет кажется мне гротескным. Инопланетное существо умеет принимать внешность человека или любого другого существа, да к тому же ещё и ведёт себя точно так же, как оригинал — даже разговаривает на человеческом языке, точно копируя интонацию, стиль речи и всю память копируемого. Об этом, конечно, явно нигде ничего не написано, но смею полагать, что если бы существо не умело бы всё это делать, то люди быстро распознали бы что-то необычное в поведении подменённого человека и никакой детективной истории просто не получилось бы. И как это объясняется? Пррррротоплазма! Это словечко в наше время можно встретить только в старой научно-фантастической литературе, а в науке это слово не употребляют, потому что оно обозначает всё содержимое клетки.

Помню ещё один, столь же наивный рассказ, в котором употреблялось это слово — это «Эволюция доктора Полларда» Эдмонда Гамильтона. На мой взгляд, оба эти произведения сейчас представляют интерес только для тех, кто интересуется историей жанра научной фантастики. Читать это всерьёз я бы сейчас не стал.

Роман «Сферландия» является продолжением романа «Флатландия», который был написан английским педагогом Эдвином Эбботтом. Продолжение написал датский математик Дионис Бюргер, через 73 года после выхода «Флатландии». Роман состоит из четырёх частей. Первая часть является вводной и посвящена описанию изменений, произошедших за 70 лет, с тех пор как Квадрат написал свою книгу.

Во Флатландии многое изменилось: кастовая система в значительной мере ослабла, женщины-отрезки больше не совершают волнообразных движений и не издают предупредительных воплей — чтобы не проткнуть другие фигуры, женщины на задних концах теперь носят туфельки. Изложение ведётся от лица Шестиугольника — внука Квадрата. К сожалению, при жизни Квадрат не получил признания, но теперь в честь него на рыночной площади установлен памятник — квадрат в окружении 12 деревьев. Каждый год у этого памятника проводится официальная церемония, в которой принимают участие учёные и политические деятели.

Представления об окружающем мире во Флатландии весьма расширились. Были открыты соседние страны. Большинство стран населено дикарями — равнобедренными треугольниками. Одна из стран напоминает известную нам Спарту — в ней живут только отрезки и равнобедренные треугольники с вершиной меньше 10 градусов. Всех младенцев с углом при вершине более 10 градусов в этой стране немедленно убивают. Другая страна напоминает известным нам амазонок — в ней живут только женщины-отрезки, которые периодически совершают набеги на соседние страны, захватывая мужчин в плен. В этой стране немедленно убивают младенцев мужского пола, оставляя в живых только девочек-отрезки. В густых лесах можно найти племена, состоящие из неправильных фигур. Были обнаружены животные — неправильные фигуры, обладающие одним или несколькими ртами. Этими ртами они могут поглощать других животных, в том числе фигур-людей.

Было установлено, что Флатландия представляет собой круглую планету с твёрдым ядром, мировым океаном и воздушной оболочкой. Живые существа населяют и океан и воздушную оболочку. Не известно, как местные жители могут оставаться неподвижными, находясь в воздухе. Видимо, гравитация не столь сильна, а кроме неё существует ещё какое-то притяжение, которое позволяет фигурам не падать в мировой океан. Поднявшись высоко в северном направлении, можно увидеть звёзды, что свидетельствует о возможности существования других подобных миров.

Вторая часть книги посвящена рассмотрению вопросов симметрии. Породистые собаки и дворняги в мире Флатландии-Сферландии по сути ничем не отличаются друг от друга, за исключением формы — их форма является зеркальным отражением друг друга. Как ни крути дворнягу в плоскости, а сделать из неё породистую собаку не получится. Однако, если прибегнуть к помощи третьего измерения, то такое преобразование совершить всё-же можно. Аналогичным образом в Лайнландии можно прибегнуть к помощи второго измерения для того, чтобы развернуть отрезок в обратном направлении. В нашем трёхмерном мире можно было бы прибегнуть к помощи четвёртого измерения, чтобы, например, сделать из правого ботинка левый. Самый интересный вопрос — что же будет чувствовать обращённый таким образом человек? Во Флатландии был похожий случай с господином Вертато — восьмиугольником. Однажды он проснулся и обнаружил, что не может прочитать ни одной надписи, в его доме поменялось расположение комнат. Он мог писать и читать написанное им, но никто из окружающих не мог прочитать ни одной написанной им строчки.

Я думаю, что в нашем мире дело обстояло бы значительно хуже. Дело в том, что многие органические вещества обладают хиральностью — существуют левый и правый варианты одной и той же молекулы. Все белки, аминокислоты, ДНК в живых организмах на Земле представлены только одной из двух симметричных форм. Если обратить человека в его зеркальное отражение, то он, скорее всего, как минимум не будет способен усваивать пищу. Более того — в фармацевтике известно, что энантиомеры — зеркальные изомеры — могут настолько отличаться по действию на организм, что безобидное обезболивающее, будучи зеркально обращённым, будет действовать как сильнейший яд.

В третьей части рассматривается геометрическая кривизна пространства. Доктор Пункто, занимавшийся измерением Флатландии методом триангуляции, обнаружил, что сумма углов измеренных им треугольников составляет больше 180 градусов. Поскольку в двухмерном мире объяснить это не получается, прибегают к третьему измерению. Если представить, что треугольники Флатландии находится на сфере, то существует, например, треугольник с суммой углов, составляющих 270 градусов. Такой треугольник образован двумя перпендикулярными отрезками, начало которых находится на полюсе сферы, а концы — на экваторе. Каждый из трёх углов такого треугольника составит 90 градусов, что в сумме даст 270 градусов. Доктор Пункто, однако, так и не смог доказать учёным, что сумма углов треугольника может составлять более 180 градусов и что это можно объяснить искривлением плоского пространства в третьем измерении.

В четвёртой части рассматривается проблема расширяющейся вселенной. После того, как доктора Пункто отстранили от землемерия, он устроился на работу в обсерваторию на космической станции. Здесь он сможет опять измерять треугольники, но третий угол их будет недоступен для измерений, поэтому проблем с суммой углов возникнуть не должно. Однако, и тут доктора Пункто ожидает сюрприз. Когда через некоторое время он пробует снова измерить расстояние до тех же объектов, оказывается что расстояние выросло. Расстояние растёт тем быстрее, чем дальше находятся наблюдаемые объекты. Объяснить такое ускоренное движение не удаётся, пока Шестиугольник и доктор Пункто не приходят к заключению, что объяснить это можно всё той же кривизной пространства в третьем измерении. Поверхность Сферландии непрерывно растёт и расстояние между объектами на поверхности растёт тем быстрее, чем дальше друг от друга они находятся. Наученные горьким опытом, Шестиугольник и доктор Пункто уже не спешат заявить о своей теории учёным. Вместо этого Шестиугольник пишет книгу, которую опечатывает и передаёт в библиотеку. Предписывается вскрыть книгу только после того, как получит признание теория расширяющегося мира.

Если сравнивать этот роман с «Флатландией» и «Планиверсумом», то этот роман выгодно отличается от своих собратьев наличием интересного сюжета. «Флатландия» в первую очередь больше похожа на социальную сатиру, «Планиверсум» в большей мере посвящён техническим аспектам плоского мира. Этот роман в первую сосредотачивается на геометрических свойствах миров различной размерности. Первые две части романа особенно понравятся детям, т.к. в них Шестиугольник рассказывает несколько сказок, адаптированных под реалии плоского мира. Да и сами реалии этого мира взбудоражат фантазию юных читателей. Последние две части романа в большей мере рассчитаны на более подготовленную аудиторию, каковой могут быть школьники средних классов.

Как и во «Флатландии», в этом романе по ходу чтения можно встретить мелкие и более крупные ляпы.

Например, в тексте встречается упоминание того, что одна из фигур подмигнула другой. Подмигивание — это намеренное закрытие одного из глаз, которое делается с целью подать скрытый сигнал собеседнику. Поскольку глаз у человека два и закрываются они синхронно, один глаз может быть закрыт отдельно от другого только намеренно. Обычно закрывают тот глаз, который не будет виден третьему собеседнику, скрытно от которого два других обмениваются сигналом. Но во Флатландии у всех фигур есть только один глаз, который расположен на вершине. Остаётся загадкой, как можно мигнуть одним глазом так, чтобы это было воспринято как сигнал. Возможно для такого подмигивания нужно сначала установить зрительный контакт, а потом надолго зажмурить глаз. В общем, мне трудно представить подмигивание у одноглазых существ.

Другой, более крупный ляп, можно найти уже к концу книги. Сфера — друг Шестиугольника и доктора Пункто — рассказывает, что видела расширение Флатландии воочию и при этом увеличивалось расстояние между деревнями. Я всегда представлял себе расширение нашей вселенной как увеличение расстояния между галактиками, в крайнем случае — звёздами. Если же расстояние увеличивается между посёлками, то по-моему разумению это будет означать, что увеличивается расстояние между атомами вещества. В таком случае наблюдатели тоже увеличиваются в размерах по мере расширения вселенной и поэтому они не должны замечать её расширения. Скорее они должны замечать только уменьшение пространственной кривизны — у треугольников, полученных в результате триангуляции, должна уменьшаться сумма углов и в пределе она должна стремиться к положенным 180 градусам.

Однако, не смотря на небольшие ляпы, я считаю это произведение весьма удачным. Оно не возмущает несправедливостью и нелепостью социального устройства как «Флатландия», не ломает мозг как «Планиверсум», но в популярной форме, вплетённой в увлекательный сюжет, рассказывает о свойствах пространства, которые оно может проявлять из-за наличия пространства более высокой размерности. Рекомендую к чтению любителям занимательной математики и геометрии.

Кажется, что больше половины этого романа уделяется описанию социальной иерархии плоского мира под названием «Флатландия» и тому, как жители различают форму друг друга для установления социального статуса. По сути, вся социальная иерархия сводится к количеству углов геометрических фигур и их остроте. Во главе государства находится Верховная окружность. На самом деле она, конечно, является многоугольником с очень большим количеством сторон. Считается, что у Верховной окружности 10000 сторон. На практике окружностью считаются многоугольники с количеством сторон, приближающимся к 50 и более. Из правильных многоугольников наименьшим социальным статусом обладают равносторонние треугольники — купцы. Ниже следуют равнобедренные треугольники, которые находятся на военной службе, т.к. их острая вершина используется как оружие, которым они пронзают противника. Чем острее угол при вершине, тем ниже в социальной иерархии находится этот равнобедренный треугольник. Ниже всех находятся женщины, которые являются отрезками прямых.

Чтобы определять социальный статус каждой из фигур, среди низших слоёв принято ощупывание. Для обучения искусству ощупывания в элементарных школах используются Образцы — полностью поражённые в правах фигуры с углом при вершине, составляющим менее 10 градусов. Образцы содержатся в неволе и используются в качестве пособия для обучения фигур низшего общества. В некоторых государствах Образцов даже не считают нужным кормить, а умерших от голода заменяют на новых. Более знатные фигуры с детства учатся опознанию по внешнему виду.

Неправильные же фигуры подлежат немедленному уничтожению. Считается, что такие фигуры могут вводить в заблуждение другие фигуры, подставляя для ощупывания или осмотра ту или иную сторону, по которой ощупывающий или наблюдатель может прийти к ложному выводу о том, что перед ним находится правильная фигура с определённым количеством сторон. Считается что неправильные фигуры постоянно пользуются этим и поэтому являются опаснейшими преступниками.

Одно время во Флатландии распространилась практика раскрашивания сторон в определённые цвета. Но это повлекло за собой нежелательные последствия. Стало не нужно обучаться искусству ощупывания и опознания по внешнему виду, многие фигуры поставили под сомнение зависимость между количеством сторон, умом и местом в социальной иерархии. Самым же подрывным оказалось предложение раскрашивать женщин и окружностей в одинаковые цвета: в красный цвет переднюю половину тела, в зелёный — заднюю. Из-за этого появлялась опасность в определённом ракурсе спутать женщину и окружность. Женщины поддерживали этот закон, но затем передумали. Дело в том, что один равнобедренный треугольник — преступник прибег к окрашиванию, которым выдал себя за многоугольник и взял в жёны женщину с хорошей родословной. Когда же она узнала об обмане, то покончила с собой. И так женщины вступили в союз с окружностями и уничтожили сторонников раскрашивания своими острыми концами.

Несмотря на то, что вся эта социальная иерархия описывает взаимоотношения между геометрическими фигурами, читать мне это было не очень приятно. Иной раз автор настолько увлекается и настолько восторженно отзывается о мудрости устройства их мира, что я терялся в догадках — писал ли автор сатиру или был апологетом классового общества, лишь прикрываясь личностью Квадрата, от лица которого идёт повествование в книге. Хочется верить, что в наше время не только я считаю, что судить по внешнему виду и родословной о качестве человека не справедливо. Тем более не справедливо только лишь на основании внешнего вида приговаривать человека к смертной казни или обращаться с ним, хуже чем с животными. Судить лучше по делам, а не по внешности. Убивать стоит только по необходимости и ни в коем случае не издеваться над жертвой, будь она заклятым врагом, опасным преступником или будущей едой.

Описанию миров других размерностей отведено не так-то много места. Квадрат посещает Лайнландию, Пойнтландию и Трёхмерию. Пожалуй самое интересное в этой книге — это попытка представить Лайнландию и Пойнтландию. Не думаю что существует вообще хотя бы один автор, который попытался представить себе мир со всего одним пространственным измерением и мир вообще не имеющий пространственных измерений, в котором понятия всё и ничто тождественны.

Случилось так, что прочитал я это произведение уже после «Планиверсума». На фоне «Планиверсума» этот роман выглядит очень и очень блекло. С другой стороны — это произведение ценно хотя бы тем, что оно было самой ранней попыткой разработать тему и вдохновило последователей. Сейчас приступил к чтению «Сферландии», которая является продолжением «Флатландии», написанным другим автором. «Сферландия» находится где-то в середине между «Флатландией» и «Планиверсумом». Каждое следующее произведение выходило спустя всё меньшее время и содержало в себе всё больше серьёзных подробностей, что хорошо согласуется с экспоненциальным ростом научного знания и техническим прогрессом.

Когда увидел эту книгу, памяти всплыли книги Мартина Гарднера «Математические досуги» и «Математические головоломки и развлечения», которые я читал, когда ещё учился в школе. Вспомнил, что в одной из этих книг описывалась книга о воображаемой двухмерной стране Флатландии. Книга эта была напечатана под псевдонимом A. Square, который на русский язык можно перевести как «Некий Квадрат». Главным героем книги «Флатландия» был квадрат, живший в этой двухмерной стране. Точно помню, что книга эта была написана ещё в XIX веке. Но вот о книге «Планиверсум» я не слышал никогда. Фамилия автора напоминала мне фамилию автора книги головоломок, которая часто упоминалась в книгах Мартина Гарднера — Дьюдени. Как я выяснил позже, в книгах Мартина Гарднера упоминался Генри Эрнест Дьюдени — англичанин, а автором этой книги является Александр Киватин Дьюдни — канадец. Также Александр Киватин Дьюдни известен как автор компьютерной игры для программистов — CoreWars, которую по-русски называют «Бой в памяти».

Ничего особо интересного я от этой книги не ожидал. Ну что можно выдумать про плоский мир? Поскольку в этом мире на одно измерение меньше, там явно негде развернуться и написать что-то интересное. Но я ошибался.

Во-первых, автор сделал очень грамотную подводку к истории. Можно было ожидать, что книга началась бы как-нибудь заурядно: «А давайте представим себе мир, в котором нет третьего пространственного измерения, каким бы он был?» Или: «Однажды в плоской стране жил-был плоский человек». Уже представляется финал книги: «А потом я внезапно проснулся». Не интересно.

На самом деле всё начинается с того, что преподаватель в университете даёт своим студентам задание — создать программу для моделирования двухмерного мира. Начинается всё с модели планетарной системы, в которой круглые плоские планеты обращаются вокруг круглого плоского солнца. Дальше студенты стали наполнять эту программу различными дополнительными элементами — кто-то смоделировал континенты и моря, кто-то смоделировал погоду, а кто-то заселил эту страну двухмерными живыми существами. Кто-то из студентов добавил к этой программе лексический модуль — стало возможно попросить программу описать окружающую обстановку.

Дальше эта программа иногда начинает вести себя странно — пишет слова, которых нет в словаре, но не узнаёт их, когда эти слова употребляет оператор, сидящий за компьютером. Дело в том, что смоделированный в программе мир оказывается настолько похож на реально существующий двухмерный мир, что входит с ним в резонанс, так что через программу оказывается возможным разглядывать настоящий двухмерный мир. Однако связь с этим миром идёт через местного жителя по имени Йндрд, которого преподаватель и студенты для удобства называют Йендредом.

Это было во-первых. А теперь — во-вторых. Во-вторых, детали устройства этого мира не бездумно скопированы с нашего трёхмерного мира. У двухмерного мира есть своя собственная специфика и то, что привычно для нас, в двухмерном мире оказывается нежизнеспособным. Например, в этом двухмерном мире погода всегда предсказуема: область низкого давления формируется со стороны солнца, а приповерхностный ветер всегда дует в сторону солнца. Утром ветер дует на восток, откуда восходит солнце, а к вечеру начинает дуть на запад — куда солнце заходит.

В этом мире бывает дождь, но у рек нет русла: вода течёт по поверхности планеты, не имея возможность обогнуть препятствия справа или слева. Именно поэтому обитатели планеты не строят домов. Если построить дом, то вода, текущая со стороны гор, дотечёт до дома и заполнит всю низину, образованную горой и домом. Поэтому местные жители живут в домах, напоминающих наши землянки, а животные живут в норах. Чтобы землянку не затопило, её закупоривают сразу же, как только услышат шум приближающейся воды.

В этом мире не могут существовать привычные нам дверные петли, а верёвки нельзя завязывать в узлы. Дверные петли напоминают шаровые шарниры — круг вставляется в полукруглое отверстие, а прикреплённая к кругу дверь двигается вверх и вниз. Верёвки обычно склеивают или прицепляют друг к другу крюками. Однако, в этом есть и положительная сторона: поскольку на верёвке невозможно завязать узел, то верёвки никогда не спутываются.

В качестве лодки в этом мире можно использовать простую палку, концы которых загнуты в одну сторону. Разворачиваться такая лодка не может — только менять направление движения. В качестве паруса используется шест, который устанавливается вертикально в центр лодки. Поскольку ветер всегда имеет предсказуемое направление, то на востоке каждое утро можно отправляться на лодке в океан, а к вечеру ветер будет дуть в обратную сторону — в сторону материка. На западе всё наоборот — отправиться в океан можно вечером, а вернуться на материк — утром.

Местные существа не имеют внутреннего жёсткого скелета, потому что скелет в этом случае делил бы организм на независимые части. У всех существ в этом мире скелет внешний, как у жуков. Нет сквозного пищеварительного тракта, т.к. если бы он был, то существо распалось бы на две части. Поэтому через рот происходит и употребление пищи и удаление отходов пищеварения — они выплёвываются. Кровообращение, однако, всё-же существует. Ткани разъединяются, захватывают пузырь жидкости, а затем соединяются. Пузырь жидкости перемещается между тканями таким образом, что по ходу его движения ткани разъединяются, а позади — соединяются. Получается своеобразная кровеносная перистальтика.

Не буду больше ничего рассказывать про устройство этого мира, упомяну лишь что в нём есть металлургия, паровые двигатели, часовые механизмы, музыкальные инструменты, ракеты, космические станции, астрономия, химия, клеточная биология, электричество, книги, изобразительное искусство и компьютеры. Каждая научная область, каждый механизм объясняются подобным образом — не простым копированием вещей нашего мира, а с разъяснением принципов действия и присущих ограничений. Например, объясняется, как клеткам удаётся обмениваться питательными веществами, не выплёскивая своё содержимое наружу. Объясняется, как нервные клетки передают сигналы по пересекающимся друг с другом путям, не смешивая сигналы. Та же самая проблема объясняется применительно к устройству компьютеров — как логические вентили передают сигналы по пересекающимся путям, не смешивая сигналы. Объясняется, как подводится электроэнергия к вентилям компьютера.

По тому что я сказал, может сложиться впечатление, что у книги нет сюжета и в ней только и написано о том, что и как устроено. Это не так.

Чем-то эта книга напомнила мне статью Андрея Родионова «Игра — дело серьёзное», которую я однажды прочитал в научно-фантастическом журнале «Если». Статья эта начиналась как обычная статья, описывающая классификацию компьютерных игр. Затем автор рассказывает о том, как он делал свою компьютерную игру. Рассказ этот плавно перетекает в жанр научной фантастики. Тогда я ещё ходил в школу, скептическое мышление у меня практически отсутствовало и я верил почти всему. Не удивительно, что тогда эта статья произвела на меня потрясающее впечатление — я просто не заметил перехода от публицистического жанра в жанр научной фантастики и принял рассказ про компьютерную игру за чистую монету. И в этой книге и в статье Андрея Родионова реальность плавно переходит в выдумку, что придаёт убедительности научно-фантастической составляющей. И в книге и в статье речь идёт о создании виртуального мира, который неожиданно для самих создателей проявляет не предусмотренные свойства, начиная жить своей собственной жизнью.

Кстати, гораздо позже, когда заинтересовался музыкальным жанром Synth Pop, я нашёл альбомы Андрея Родионова и Бориса Тихомирова. Некоторые песни с этих альбомов мне очень нравятся, а одно время я даже использовал композицию «Электронный будильник» в качестве сигнала будильника на своём телефоне. Я не сразу связал между собой в голове музыканта и автора той статьи. А потом и вовсе узнал, что он действительно разрабатывал компьютерные игры. Например, одна из его игр называется «Майор Пистолетов на заводе». Забавно, что мир этой игры тоже плоский. Правда, в ней главный герой умеет зеркально обращать себя :)

Однако я отвлёкся. Вернёмся к «Планиверсуму». Книга написана не в результате единоличных размышлений. В конце книги автор объясняет, что долгое время коллекционировал статьи на тему устройства различных вещей в плоском мире, которые писали для забавы другие люди. До написания этой художественной книги автор написал монографию «Наука и техника в двухмерном мире». Позже об этой монографии написал статью... Мартин Гарднер. Идею ракетоплана автору подкинул Джеф Раскин — инициатор проекта Apple Macintosh. Он же создал менее известный, но весьма своеобразный компьютер Canon Cat. До прочтения этой книги как раз подумывал о том, чтобы купить книгу Джефа Раскина «Интерфейс: новые направления в проектировании компьютерных систем».

Это, пожалуй, самая лучшая книга из всех прочитанных мной книг в жанре научной фантастики. В основе этой книги лежит всего одно фантастическое допущение — существует двухмерный мир, населённый разумными живыми существами и с этим миром можно общаться. Здесь, конечно, нет накала эмоций, нет моральных посылов, но книга затягивает. Я бы сказал, что прочитал её запоем, но на самом деле я периодически специально отвлекался от неё, потому что она переносит в другой мир, действующим по другим законам, но имеющий собственную логику. Во время чтения мышление перестраивается настолько, что отвлекаясь от чтения чувствуешь дизориентацию — в голове продолжают роиться мысли, которые вдруг оказываются неприменимыми к привычному трёхмерному миру. Нужно несколько секунд, чтобы отбросить эти мысли и вернуться к реальности.

Книгу рекомендую в первую очередь любителям математики. Любителей книг про попаданцев, звездолёты и бластеры эта книга скорее всего не впечатлит.

Меня заинтриговали отзывы на этот рассказ. Решил прочитать. Написано ярко, реалистично и, наверное, ужасающе. На меня этот рассказ не произвёл особо сильного эмоционального впечатления. Похоже на школьные страшилки про зелёную пластинку и гроб на колёсиках. Пожалуй, читать этот рассказ для максимального эффекта надо сидя одному дома, далеко за полночь. Не поклонник жанра, но в принципе, наверное, автор добился желаемого эффекта.

По-настоящему сильных рассказов в этом сборнике не так-то много. По-настоящему мне понравились следующие рассказы:

- Одноразовые чувства — рассказ в ироническом ключе об обществе, в котором все люди пользуются эмоциональными стимуляторами, а один из них пытается избавиться от зависимости от стимуляторов. Рассказ понравился за бунтарский дух, иронию и остро социальную направленность,

- Чеширский лабиринт — рассказ, в основу которого положена многомировая интерпретация квантовой неопределённости. Понравился за новый подход к написанию историй о пространственно-временных парадоксах, порождённых не путешествиями во времени, а квантовой неопределённостью применительно к макромиру,

- Доказать, что ветки нет — рассказ, раскрывающиий альтернативную, отличную от общепринятой, мотивацию Герострата, который сжёг храм Артемиды. Понравился за пропаганду атеизма и духа бунтарства,

- Позвольте с вами не согласиться — рассказ о немом роботе, который мечтал разговаривать с людьми и добился этого. Понравился за атмосферу, напоминающую фильм «Звёздные войны, эпизод 4».

Просто хороших рассказов на один побольше:

- Экипаж, который спас человечество — о международной экспедиции на Марс, которая не смогла оставить земные конфликты на Земле и потерпела неудачу,

- Жемчужина Тангароа — о райской планете, необычные хозяева которой не захотели мириться с присутствием людей,

- Инфинити — о попытке представить — что находится за горизонтом событий Чёрной дыры. Рассказ похож на трансцендентную составляющую «Космической одиссее 2001» Артура Кларка, за что и понравился.

- Шаман пионерской дружины — о госте из нашего времени в советском прошлом, который хотел выкрасть знамя пионерской дружины ради денег. Понравился за пропаганду моральных ценностей против материальных.

- Украденное будущее — о странном мире, в котором по закону регулярно убивают людей в целях прореживания и в котором главному герою крупно повезло. Понравился за мотивы и настроение произведений Роберта Шекли. Не смог точно вспомнить, какое именно произведение мне напоминает этот рассказ, возможно — «Охотник-жертва».

Из рассказов-антилидеров, наличие которых в сборнике я не могу объяснить себе ничем кроме нужных знакомств или какой-то коррупционной составляющей, могу отметить три особенно бестолковых:

- Блаженное сердце

- Ничто человеческое

- Знак бесконечности

Остальные рассказы после прочтения довольно быстро забываются, настолько заурядными они показались.

Этот рассказ мне напомнил по смыслу рассказ Роберта Шекли «Кое-что задаром». В том рассказе главному герою подарили вечную жизнь и отправили отрабатывать незаконно приобретённые блага в каменоломне в течение миллиона лет. К счастью, для главного героя этого рассказа всё сложилось гораздо более благоприятно.

Условия сделки обычно оговариваются до того, как определятся с ценой. Если цена не устраивает — торгуются и меняют условия сделки, до тех пор пока условия и цена не будет устраивать обе стороны. Тут обе стороны действуют как дети, а не как прожжённые торговцы. Забавно, неожиданно, но не правдоподобно.

Чтобы зарегистрироваться в социальной сети — нужно пройти тест на полиграфе. Более того — в социальной сети есть отдел собственной безопасности, который проверяет тех, кто проверяет регистрирующихся людей на полиграфе. Интересно, зачем же там люди регистрируются вообще? Неужто правду о себе рассказывать? А если наврал в соцсети — сразу чёрный воронок у подъезда тебя поджидает? Потом лечат провинившегося гестаповскими методами, принятыми в романе «1984» Джорджа Оруэлла? Не логично. Зачем тогда кому-то надо там регистрироваться? Легче с глазу на глаз безо всяких полиграфов наврать с три короба. А владельцы соцсетей с такими правилами пусть ещё и доплачивают, чтобы у них люди регистрировались. Что-то мне подсказывает, что организаторы соцсети сами организуют её не из бескорыстных побуждений — рекламку показать, информацию маркетологам о людях предоставить, спецслужбам — оперативные данные. НЕ ВЕРЮ :)

Кажется вообще чудом, что это общество каким-то образом сформировалось на этой планете и долгое время просуществовало, не вымерев. Если убийство птенца по неосторожности представляет, скажем так, экзистенциальную угрозу для этого общества, то почему это общество до сих пор живо и даже общается по радио с другими расами? Первый же раздавленный по неосторожности муравей должен был статьи и последним. Эта этическая проблема планетарного масштаба должна была привести это общество к немедленной гибели. Подойдёт на эту роль и первая же пчела, ужалившая местного жителя и умершая от потери жала. Нечаянно поставленная подножка, приведшая к сворачиванию чьей-то шеи. Опасности! Опасности на каждом шагу! Постоянно!

Новое поколение тимуровцев — аннинцы помогает не пожилым людям, а инопланетным существам. Конспирация достигла таких высот, что существо, которому собираются оказать помощь, может испугаться происходящим вокруг него неожиданным изменениям. Один раз прочитать — сойдёт.

История отдалённо напоминает «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких. Только здесь главный герой не программист, а психолог. И попадает он не в какое-то там НИИЧаВо, где нужен программист, а просто в деревню, где психолог вроде бы и не нужен. Поскольку Баба Яга в наличии, то и ИзНаКурНож тоже должна быть где-то поблизости. Какой посыл несёт этот рассказ? Не понятно. Возможно автор пытается донести до читателя мысль, что даже в самом захолустном месте может быть интересно. А то, чем ты мечтал заниматься, считая это самым интересным делом, на самом деле может оказаться не настолько интересным по сравнению с чем-то другим.

Отличный рассказ. Название города «Новый Каир» и нищий рабочий по имени Сол живо напомнили мне картины из ранних «Звёздных войн». Главный герой — робот, любит учиться и мечтает говорить с людьми. Чем-то напоминает гибрид R2-D2 и C-3PO в одном лице.

Однако, если задуматься, то мир рассказа кажется немного нереалистичным. Почему в этом рассказе вообще продают роботов, если можно использовать их самому и, в общем-то, неплохо жить? Почему труд роботов соседствует с трудом людей? Разве не дешевле заменить человека специализированным роботом, который будет стоить гораздо дешевле как человека, так и человекоподобного робота? Впрочем, для фильма «Звёздные войны» тоже характерны эти недостатки, более того — в нём их гораздо больше. Так что можно смело закрыть глаза на такие несуразности и наслаждаться «тёплой ламповой» фантастикой. Читается легко и с интересом. Один из лучших рассказов в сборнике «Аэлита», на мой взгляд.

Рассказ стоило назвать как-нибудь в духе «Святость — твёрдая валюта, но и она подвержена гиперинфляции». Если в Европе, в крупных городах и в шоу-бизнесе все посходили с ума, то это ещё не значит, что на них стоит равняться. Героиню рассказа святой мог бы посчитать только обновлённый «дружище Христос» из фильма «Догма». Видимо настоятельница монастыря принадлежит к епархии этого обновлённого католичества.

Неплохая сатира, может быть даже на уровне Пелевина. Получилось бы лучше, если бы в рассказе так вольно не обошлись с понятием святости. Впрочем, вся эта офисная сатира и нигилизм уже порядком приелись.

В рассказе наглядно и выпукло изображено будущее «золотого миллиарда». Демографический переход можно наблюдать и сейчас, но в этом рассказе всё готово к тому, чтобы «золотой миллиард» начал вымирать с экспоненциальной скоростью. Удивительно вообще, что родители этих школьников завели детей — видимо в момент их зачатия ещё не было андройдов для плотских утех.

Честно говоря, я бы такому подарку судьбы нисколько не обрадовался бы. Главный герой Пол занял место своего друга — Малиуса, которого самолично убил. После убийства заполучил его имущество, работу и жену Магду, которая изменяла мужу и предала его. Ожидал, что еда на столе была отравленной — так хоть какая-то справедливость восторжествовала бы, но нет. Я бы на месте главного героя чувствовал бы себя самозванцем. Друга не вернёшь, да и убит он не по воле главного героя, а по закону, но я бы на его месте как минимум отказался бы от предложенной работы и разорвал бы отношения с Магдой.

Главная героиня этого рассказа занимается сомнительной, на мой взгляд, деятельностью — отправляется в прошлое, чтобы встретиться с творческими людьми и незаметно убедить их каким-то образом скорректировать свои произведения. Например, судя по этому рассказу, изначально картина Шишкина «Утро в сосновом лесу» не содержала медведей, и именно воздействие героини рассказа привело к тому, что медведи там появились. Однако медведи на этой картине нравятся не всем, некоторые люди считают, что их присутствие портит картину, да и сами медведи технически выполнены более слабо.

Оправдывает её только то, что она занимается этим не по собственному желанию, а по распоряжению сверху. Я ещё понял бы, если бы эти воздействия спасали бы чьи-то жизни, но ведь в искусстве нет объективных критериев оценки — что лучше, а что хуже. То, что одному кажется хорошим, то другому может не понравиться. В результате получается, что какой-то чиновник или искусствовед в будущем лучше знают, что должно быть изображено на картинах Шишкина? А если этому чиновнику хорошо заплатит какая-нибудь кондитерская фабрика, собиравшаяся поместить изображение картины на обёртке конфет и попросит изменить композицию, чтобы медведи покучнее стояли и можно было бы напечатать на конфетах прямо кусок картины без редактирования? Не подумайте что я намекаю на конфеты «Мишка косолапый», это чисто гипотетический пример :)

Мой друг художник и поэт

В дождливый вечер на стекле

Мою любовь нарисовал,

Открыв мне чудо на земле.

Константин Никольский

Автору хочется порекомендовать меньше увлекаться пафосом и патетикой. Спокойнее надо быть и тогда рассказ не будет выглядеть настолько фальшиво.

Безумный поэт читает под проливным дождём стихи без слов? Потом идёт в заброшенный дом, где живут бомжи и его внимание привлекает свет трёх свечей на подсвечнике? Почему не абажур на батарейках, не костёр, не факел на стене? Почему поэт встречает там художника? Почему незнакомый художник отдаёт нарисованный портрет незнакомому поэту? Как художник догадался, что перед ним поэт? Почему он не дал портрет бомжу? Почему девушка чувствует себя центром вселенной, считая что с ней должны поговорить? Почему она сама не хочет проявить инициативу? Почему она идёт под дождь в одном домашнем халате, она тоже безумна?

Всё как-то слишком неестественно. В жизни так не бывает. Если автор сможет выразить идею рассказа в стихах, то получится не так неестественно. Стихи сами по себе неестественны — никто не говорит в жизни стихами, поэтому в стихах неестественные поступки людей уже не будут казаться чем-то необычным.

Всё сказанное — сугубо моё личное мнение. Прошу не принимать близко к сердцу.

О сколько нам открытий чудных

Готовят просвещенья дух

И опыт — сын ошибок трудных,

И гений — парадоксов друг,

И случай — бог-изобретатель.

А. С. Пушкин

Это стихотворение я процитировал здесь не случайно. Рассказ наиболее точно соответствует последней строчке стихотворения, только в рассказе вместо бога-изобретателя по имени Случай присутствует богиня случая Тихея. В рассказе делается попытка раскрыть мотивацию Герострата, который совершил возмутительный поступок — сжёг храм Артемиды. Согласно общепринятой версии, сделал он это для того, чтобы оставить своё имя в истории, примерно как человек, убивший Джона Леннона. Как его там звали? В этом рассказе раскрывается другая мотивация.

Поначалу рассказ казался мне скучным и напыщенным. Однако, когда я дочитал рассказ до конца, то поменял мнение. Как атеисту, мне этот рассказ весьма понравился.

Ну и в качестве бонуса приведу фрагмент одной из моих любимых песен группы Ария. Тоже на тему рассказа:

Он до цели доберётся,

По своей пройдёт стезе,

Он дотронется до солнца,

Сокрушит преграды все.

Он кричит богам — я не должен больше вам,

Я смогу всё понять и сделать сам.

Рассказ рассчитан на женскую аудиторию и, честно говоря, я не понимаю, какое отношение он имеет к фантастике или фэнтези. Заурядное мракобесие про предназначение, проклятие и ясновидящих-экстрасенсов. Затрудняюсь определить жанр и поэтому причислил рассказ к жанру «Магический реализм», хотя сойдёт и жанр «Сказка/Притча». Мне не понравилось — осталось чувство, как будто в этот сборник проник кусочек передачи «Битва экстрасенсов» с телеканала ТНТ.

Рассказ, который с уверенностью можно причислить к жанру технофентези. По сути, мир рассказа и происходящее в нём более характерны для фантастических рассказов, но используется греческая мифология. И дело не только в названии космического корабля «Икар», полностью оправдавшего своё название.

Смесь жанров довольно необычная и читается с интересом. Мне этот рассказ чем-то отдалённо напомнил рассказы Шекли. С другой стороны, сочетание не сочетаемого всё-таки подрывает идею рассказа. Можно ли убить бога? В этом рассказе считается, что можно. Причём способ совершенно не затейливый и вполне пригоден для убийства обычного человека.

Весь рассказ «высосан» из метафоры «сжечь мосты». Странно, но в этом рассказе сжигание мостов — это не решительный поступок, совершаемый с желанием не отступать и никогда не жалеть о прошлом. В этом рассказе мосты сжигают для того, чтобы потратив много сил испытать дополнительное удовольствие от возврата к прошлому. Всё это подаётся под романтическо-поэтическим возвышенным пафосным соусом. На мой взгляд такое поведение отдаёт инфантильностью и мазохизмом. Инфантильностью — потому что человек поступает не обдуманно, импульсивно. Мазохизмом — потому что человек в глубине души знает, что пойдёт на попятную и этим своим поступком лишь создаёт себе дополнительные сложности, на преодоление которых потратит много времени и сил только лишь для того, чтобы вернуться на исходные позиции.

Осторожно — в рассказе описан трансгуманизм, ничем не отличимый от технофашизма. Страдания негодяев будут вечными, потому что технологии позволяют, а моральные принципы располагают.

Рассказ не понравился бессмысленной жестокостью, садизмом и наслаждением технофашистов своими безграничными возможностями якобы во имя справедливости. На мой взгляд, даже описанное в романе Джорджа Оруэлла «1984» гораздо гуманнее — там-то просто ломают человеческую волю так, чтобы человек больше никогда не захотел нарушать закон, а дальше пусть живёт с поломанной волей и осознаёт свою беспомощность перед лицом тирана. В рассказе не хотят исправить или избавиться от исходящей от индивида опасности — хотят только наказать как можно более жестоко.

Признаться, произведение «Гадкие лебеди» Стругацких, продолжение которого попытался описать автор этого рассказа, в своё время не произвело на меня никакого впечатления. Я просто ничего не понял из происходящего, как наверное не понял и сам писатель Банев — главный герой повести. Он поддерживал отдельных людей, ориентируясь на собственные симпатии и антипатии, но суть происходящего не понимал. Ему просто не нравились люди, находящиеся ныне у власти, а мокрецы — любители почитать книги и пообщаться с детьми, считавшиеся людьми будущего — производили на него более приятное впечатление.

И вот в рассказе мы наблюдаем отдельные элементы будущего, наставшего много лет спустя. Мокрецы заняты своими делами, экспериментируют с материей, пространством и временем, а снаружи — во всей Европе — наблюдается технологическая и моральная деградация. Как и прежде, люди обвиняют в происходящем мокрецов. Честно говоря, я и в этом рассказе не разобрался. То ли действительно мокрецы занимаются чем-то бессмысленным, паразитируя на окружающем мире, то ли внешний мир, лишившись прогрессивных людей, погрузился в деградацию сам собой.

Возможно в рассказе делалась попытка проехаться по антисоветским настроениям Стругацких. Что-то вроде «а вот вы поддерживали этих непонятных личностей, они теперь делают что хотят, но кому от этого стало лучше?» Происходящее в рассказе за пределами мира мокрецов намекает на нынешнюю сексуальную раскрепощённость Европы. Если так, то возможно упрёк справедлив.

Итог — непонятный рассказ, написанный как продолжение непонятной повести.

Почему доктор, делавший операцию, промолчал о том, по каким причинам он не заменил своё тело на электронно-механическое — на мой взгляд очевидно. Он не хотел потерять человеческое восприятие реальности. Извините за пошлость, но хотя бы дела постельные уже сойдут за достаточный аргумент против того, чтобы отказываться от человеческого тела. Если же не ограничиваться этим, то восприятие окружающей реальности сильно влияет на её понимание, на моральные ценности. Хоть главный герой и не отказался от «сохранения эмоционального профиля», всё же заметно, что он стал гораздо черствее и рассудительнее. Он не отказался, а другие такие же могли и отказаться. Насколько их мораль отличается от человеческой — сказать трудно.

Рассказ понравится апологетам трансгуманизма — в нём киборги оказываются долговечнее и человечнее людей. Я лично в их человечности сильно сомневаюсь. Почему — уже объяснил.

Рассказ по идеям чем-то напоминает прочитанные мной до этого рассказы Альфреда Бестера «Перепутанные провода» и Анны Горелышевой «Друзья по переписке» и «Дыра...» В одном рассказе через средства связи общаются два альтернативных мира, разделённых исходом войны, в двух других — настоящее с прошлым, а в этом рассказе устанавливается связь между нашим миром и потусторонним.

В жанровом классификаторе не хватает ещё одной позиции для классификации линейности сюжета — «циклический». Не беспокойтесь, здесь вам не расскажут сказку про белого бычка. Мне лично этот рассказ напомнил произошедшее в романе «Космическая одиссея 2001» Артура нашего Кларка.

Не так давно читал книгу по экономике и вычитал там такие слова Джона Мейнарда Кейнса — автора кейнсианской экономической школы: «В долгосрочной перспективе мы все мертвы». Прочитав этот рассказ, трудно не согласиться. Готов снова и снова повторять свою мысль о том, что длина жизни измеряется не годами, а достигнутыми результатами и эмоциональной насыщенностью. Можно прожить долгую жизнь, не сделав ничего, за что тебя бы помнили после твоей смерти, и не получив от жизни достаточно впечатлений, чтобы было что вспомнить перед смертью. Можно прожить короткую, но насыщенную жизнь. Одним из примеров, который сейчас вспомнился, можно назвать Антона Буслова.

Лучше, наверное, и вовсе не знать — сколько тебе отведено жить. Но знание того, что тебе осталось не так много, часто меняет взгляды людей на собственную жизнь, заставляет их больше думать не о количестве, а о качестве — наполненности своей жизни полезными делами и положительными эмоциями. Всё в ваших руках.

Неплохой развлекательный рассказ. Почитать где-нибудь в поезде — самое то. Я так и не понял, дурила ли диспетчер голову спасённым космодесантникам, чтобы избежать излишней благодарности, или это и правда десантников спасала её необычная напарница, якобы занятая поиском ошибок? Судя по разговорам других десантников, диспетчер дурила голову и многие в это верили. Поверил и главный герой. Но ведь она могла говорить и чистую правду, а десантники могли просто ей не верить. Трудно сказать, какой из вариантов правдивый, т.к. по этому рассказу трудно сделать вывод о степени развитости компьютерных технологий.

Главный герой, первоначально собираясь навсегда покинуть спутники Сатурна, потом решил остаться работать на Титане. Почему он захотел покинуть Сатурн, почему он изменил своё решение после услышанного космодесантниками? Не понятно. Но по крайней мере, этот рассказ читать не скучно, потому что главный герой — не всесильный, как в некоторых других рассказах из сборника Аэлита, таких как «Блаженное сердце» и «Ничто человеческое». Хоть какая-то интрига есть, да и написано живым языком.

Не так давно читал книгу «Структура реальности» Дэвида Дойча, в которой вероятностная природа микромира трактуется так, что реализуются все вероятности одновременно и одновременно существует бесконечное множество реальностей, в которых реализуются все возможные варианты её развития, не противоречащие физическим законам.

Самое интересное в расширенной трактовке парадокса с котом Шрёдингера заключается в том, что если я не знаю даже о существовании кота, то жив он или мёртв — для меня вовсе без разницы. Обе реальности для меня оказываются тождественными. Значит ли это, что кота никогда не было? Нет, не значит. Какой-то отголосок этого события всё равно рано или поздно доберётся до меня. Потенциально существующие разные реальности окажутся разными в каких-то деталях. Возможно эти детали даже будут весьма существенными, как поражение конницы из-за гвоздя, вовремя не оказавшегося в кузнице.

На мой взгляд, ошибка подобных рассуждений, распространяющих действие парадокса на макромир, кроется в том, что наблюдение само по себе не существует в отрыве от взаимодействия. Наблюдение порождено взаимодействием и является его следствием. Когда мы смотрим на предмет, мы видим его потому, что предмет взаимодействует с нами. Солнце испускает фотоны, фотоны взаимодействуют с предметом, затем фотоны попадают в сетчатку глаза и выводят из равновесия химические процессы в клетке, сдвигая их в ту или иную сторону. Если мы отвернёмся, это вовсе не значит, что Солнце перестанет испускать фотоны, а фотоны перестанут взаимодействовать с этим предметом. Само взаимодействие и будет причиной наблюдаемого, а наблюдатель в этом случае будет неодушевлённым. Наблюдателем окажется волос на затылке — он отразит или поглотит фотон и процессы в волосе пойдут в другом направлении, чем если бы мы наблюдали за происходящим своими глазами и волос на затылке был бы закрыт от потоков фотонов, исходящих от наблюдаемого предмета. Но вот это вовсе не значит, что наблюдавшийся ранее предмет исчез или заменился на другой, или в этом месте существует одновременно множество самых разных предметов.

В микромире и вовсе нельзя узнать исход события, если не случилось взаимодействия. Сами взаимодействующие друг с другом частицы и оказываются наблюдателями происходящего и остаются в неведении относительно других частиц, пока с ними не провзаимодействуют. Вообще не существует способа узнать, не взаимодействуя. Более того — нельзя включать и выключать взаимодействие по собственной воле — оно происходит само, никого не спрашивая. Мы можем только переключить следствия взаимодействия на другую цепочку — на цепочку, которая приведёт к наблюдению за процессом из микромира в макромире. Например, можно поймать продукты взаимодействия частиц при помощи датчика и попытаться понять, что произошло.

Да, человеку, который внезапно окажется в тёмной комнате и с провалом в памяти, может казаться, что он находится в сотнях тысяч разных мест. Но это вовсе не значит, что он окажется в какой-то определённой из этих комнат в тот момент, когда включат свет и человек поймёт, где он находится. Нет, событие уже произошло и его исход изменить нельзя.

Вернёмся к рассказу. По сути, если убийство уже случилось, то его свидетелями стали неисчислимые количества частиц вокруг. Свет уже отразился по-другому от убитого человека, многочисленные следы произошедшего уже начали распространяться по окружающей реальности. Найдёт ли следствие труп убитого или не найдёт, удастся наблюдателям увидеть подробности преступления или они увидят события, оправдывающие обвиняемого — реальность от этого не изменится. Просто станет ясно, в какой из этих возможных реальностей мы на самом деле находимся.

Таким образом, кроме описанного в рассказе исхода событий, когда все преступники, осуждённые при отсутствии жертв, вдруг исчезли из тюрьмы, есть ещё и другие варианты развития событий. Доктор сканирует мозг и видит, что убийство действительно случилось. Всё. Никакие причинно-следственные связи при этом не рвутся — мозг убийцы попал в криотюрьму за дело и именно поэтому доктор его и исследует. Логично? Ну а допустим, что доктор нашёл мозг человека, которого осудили по ошибке. Что произойдёт в этом случае? Да тоже ничего — человека уже осудили и он уже посажен. Ведь обстоятельства дела по-прежнему указывают на вероятную смерть жертвы. Теперь освободить его можно только отправив дело на пересмотр в связи со вновь вскрывшимися обстоятельствами, если информация добытая подобным образом вообще может быть принята судом. Можно постараться разыскать жертву — она и будет «вещественным» доказательством того, что убийства не было. Меняться будет только исход будущих событий, а прошлые уже зафиксированы.

Рассказ по поставленным вопросам чем-то перекликается с произведениями на тему путешествий во времени, несмотря на то, что в этом рассказе никаких путешествий во времени не было. Пожалуй, при должном подходе, этот рассказ может возродить на новом идейном уровне всю фантастику о путешествиях во времени. Великолепный рассказ.

Не так давно я узнал, что буквально в течение последнего десятилетия отрасль информационных технологий переживает этап бурного развития технологий, связанных с использованием программного обеспечения, построенного по принципу нейронных сетей. В социальных сетях нейросети находят на фотографиях лица людей и определяют имя человека, чьё лицо найдено. В видеотрансляциях дорожных камер они распознают номера автомобилей, нарушающих скоростной режим. В библиотеках музыки они способны классифицировать музыкальные произведения по жанру. Более того — способны анализировать музыкальные пристрастия различных людей и предлагать людям с похожими вкусами ту музыку, которая им понравится. Где-то полгода назад переводчик гугла значительно улучшил качество перевода. Насколько я знаю, раньше там использовался какой-то метод перевода, который математическими методами находил наиболее подходящий вариант перевода каждого слова в зависимости от соседних слов. Сейчас же переводом занимается нейронная сеть. Не так давно сотрудники Яндекса записали альбом «Нейронная оборона», стихи и музыку для которого сочинила нейронная сеть, которую обучали на множестве стихов и партитур, а затем попросили изобразить произведения в стиле Егора Летова. Ходят слухи, что в последнее время на литературных конкурсах в тройку лидеров уже выходили небольшие рассказы, сочинённые нейронными сетями. Произведения романного объёма нейросетям пока не подвластны — на протяжении всего произведения не удаётся выдерживать сквозной сюжет.

Этот рассказ наводит меня на смутные подозрения о том, а не был ли он сочинён именно нейросетью? Ну то есть, в любом случае он был написан нейросетью. Меня интересует, был ли он написан естественной нейронной сетью, сформировавшейся биологическим путём, или был написан нейронной сетью, работающей на компьютере? Если это компьютерная нейросеть, то оценку можно поставить и выше, потому что тест Тьюринга по критерию «напишите рассказ» можно считать пройденным — это вполне мог бы написать человек, не искушённый в писательстве. Если же это было написано человеком, то мне становится печально — неужели вкусовая планка у людей настолько упала, что кому-то интересно это читать?

По качеству этот рассказ почти добрался до любимого мной произведения Клиффорда Саймака «Снова и снова» — одного-единственного произведения, которое заслужило оценки в единицу благодаря своей бесвкусице. То было произведение из разряда «настолько плохое, что даже хорошее» и было достойно встать в один ряд с фильмами «План 9 из далёкого космоса» или «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Этот же рассказ не дотягивает даже до такой нарочитой бесвкусицы — возможно потому что слишком короток.

Прошу автора простить меня за ушат помоев, но даже осторожно обойти вниманием этот рассказ я посчитал нечестным, как для читателя, так и для автора. Нет, такая «фантастика» нам не нужна.

По форме хорошо, а содержание отсутствует. Возможно это какой-то фанфик по мирам S.T.A.L.K.E.R. или S.W.A.L.K.E.R., т.к. фигурирует Зона и непонятные явления в ней. Рассказ начинается безо всякого вступления — с самого начала и почти до конца рассказа герои преодолевают какие-то препятствия в виде нежити, каких-то потусторонних сущностей, испытывая непонятные ощущения. Проводники, к тому же, обладают сверхестественными способностями — способны читать мысли, ловить ману, не использовать защитные очки, которые нужны провожаемому.

Прочитав 20 страниц непрерывных блужданий среди всё новых и новых необъяснимых явлений, я уже начал уставать от нагнетаемых автором тревожности и страха и всё больше стал думать — зачем я всё это читаю? Финал наступает так же внезапно, как рассказ начинался. Оказывается, в рассказе кто-то кого-то использовал с помощью ещё каких-то непонятных средств, выдуманных тут же на ходу повествования.

Рассказ абсолютно ни о чём. Это либо кусок чего-то большего, либо просто какой-то поток сознания, который встечается только во снах — настроение у происходящего есть, а смысла и логики нет.

Приятный рассказ, по духу напоминающий рассказы из цикла «Полдень, XXII век». Учёные и инженеры в бодром настроении готовят планету к активной колонизации, в перерывах между работой активно отдыхая и пытаясь разгадать тайну планеты — есть ли на ней разумная жизнь, кто из местных видов является её носителем и как можно вступить с ними в контакт?

Члены группы легкомысленно, сами того не замечая, нарушают ритм жизни планеты. Настоящие хозяева планеты вынуждены отреагировать и попытаться избавиться от самонадеянных чужаков.

Главный герой — Иван Скорпинцев — пытается перестать пользоваться психическими стимуляторами — подъязычными пластинами, которые легально использует всё население Мегаполиса. Есть пластины для стимуляции чувства скорби, веселья, эйфории, интереса, любопытства, иронии, сарказма. Большинство пластин действует не больше трёх часов. Только пластины «однодневной любви» действуют восемнадцать часов. Натуралы не пользуются пластинами с рождения и главный герой пытается попасть в общество натуралов, считая что можно избавиться от зависимости и вернуть себе естественные эмоции, постепенно снижая потребление пластин.

Рассказ порадовал буквально всем — идеей, сюжетом, юмором, главными героями. Читается легко и с интересом. Главный герой — явный пижон, но это лишь придаёт рассказу особую изюминку модного сейчас постмодернизма. Локальный мем рассказа — «у вас упало» — ещё одно подтверждение влияния постмодерна. С другой стороны, сейчас многие уже устали от постмодернизма, поэтому не хочется так огульно навешивать ярлыки. Почитайте и решите сами — понравился вам рассказ или нет.

Неплохой сюжет, достоверно прописанный мир. Немного сбила с толка смена действующего лица в конце рассказа — не сразу понял, от чьего лица ведётся повествование. Несмотря на все старания автора написать как можно более психологически насыщенный рассказ, меня переживания главного героя не особо тронули. Не претендую на объективность — возможно кому-то рассказ понравится больше, чем мне.

Книга представляет собой сборник статей с размышлениями на самые разные темы. Лем пишет, что ему пришлось довольно жёстко ограничить круг рассматриваемых тем, потому что в ином случае книга получилась бы настолько большой, что её не удалось бы завершить. Из-за такого жёсткого ограничения читателю может справедливо показаться, что книга не сбалансирована — некоторые темы разобраны достаточно подробно, а некоторые упомянуты вскользь, а то и вовсе остались за рамками обсуждения. Дальше следует моя вольная сокращённая интерпретация размышлений автора на темы, показавшиеся мне наиболее важными.

Об инопланетных цивилизациях

-----------------------------------------

Почему космос «молчит»? У Лема имеется множество различных объяснений на этот счёт.

Во-первых, может быть мы и правда одиноки. Нам лишь кажется, что если что-то возникло хотя бы раз, то это наверняка где-то и когда-то должно повториться в том или ином виде. А если так оно и есть, и мы действительно не одиноки в космосе, то почему же мы не находим следов высокоразвитых цивилизаций в космосе?

Во-вторых, дело может быть в том, что проявления таких цивилизаций кажутся нам естественными процессами. Радиосигналы ловить от них может быть бесполезно скорее всего потому, что они пользуются высокоэффективными средствами обмена информацией — остронаправленными маломощными сигналами, информация в которых сжата, зашифрована, защищена помехоустойчивым кодированием и передаётся каким-нибудь оригинальным способом модуляции.

В-третьих, на определённом этапе развития высокоразвитая цивилизация закукливается. Она создаёт для себя удобную среду для существования и развития, а происходящие вовне процессы её интересуют разве только с точки зрения имеющихся там ресурсов для обеспечения собственного существования.

В нашумевшем фильме «Аватар» технологическая цивилизация уничтожает биосоциальную цивилизацию в погоне за редкими ресурсами. В реальности наша планета могла бы быть интересной цивилизации с другой планеты в Солнечной системе. Но таких цивилизаций в Солнечной системе не наблюдается. Если же цивилизация, существующая в другой звёздной системе, достигла такого уровня развития, который позволяет ей прилететь к нам, то вряд ли они отправятся так далеко ради того, что можно без проблем найти и ближе.

Вот почему нам, скорее всего, не стоит ждать ни общения с другими цивилизациями, ни опасаться их. Придёт время — мы сами достигнем того уровня, который позволит нам без труда обнаруживать цивилизации, находящиеся на нашем нынешнем уровне развития. Вряд-ли к этому времени они будут представлять для нас какой-то интерес, отличный от того, который представляют различные дикие племена для этнографических экспедиций. Более развитые цивилизации будут рассматривать в таком же ключе нас.

Лишь в исключительно редких случаях две цивилизации могут оказаться поблизости друг от друга на примерно равном уровне развития. В таких исключительно редких случаях эти цивилизации скорее всего будут обладать разной скоростью развития, так что очень скоро более слабая цивилизация окажется в подчинённой роли, которая приведёт её к полному поглощению другой цивилизацией или приведёт её к состоянию культурно-технологического реципиента. Возможно и мирное сосуществование двух цивилизаций, находящихся на примерно равных уровнях развития, если они обладают разной биохимией и потому будут претендовать на ресурсы разного типа, естественным образом избегая конфликтов. Возможно именно соседство двух примерно равно развитых цивилизаций позволит совершить им мощный рывок в развитии, благодаря постоянному соперничеству или сотрудничеству, а одинокие цивилизации, лишённые такого стимула, могут развиваться очень медленно или вовсе добровольно остановиться в развитии на определённом этапе.

О познании

--------------

В настоящее время наблюдается экспоненциальный рост количества научных публикаций. Лем считает, что на определённом уровне роста наука столкнётся с недостаточностью ресурсов — в первую очередь людей. И тогда нужно будет каким-то образом решать эту проблему.

Во-первых, нужно будет научиться управлять направлениями исследований. Исследования более не будут стихийными и всенаправленными, но будут выполняться планомерно в рамках намеченного направления. Тут могут возникнуть трудности, потому что часто для получения результатов в одной области, требуются ещё не известные результаты из другой области. Даже когда будет установлен приоритет в исследованиях по одному направлению, то для достижения результатов в этом направлении придётся изучить ещё несколько связанных направлений. То есть, проблема с экспоненциальным ростом научной информации будет лишь слегка ослаблена, но не будет решена полностью. Другая трудность заключается в том, что для верного выбора приоритетов нужно иметь хорошее общее представление о возможных направлениях исследований. Когда в исследованиях начнут выделяться приоритетные направления, картина общего представления будет искажена в каком-то определённом направлении, так что объективный выбор сделать уже не получится. Раз вступив на определённый путь развития, человечеству придётся продолжать его.

Во-вторых, для того, чтобы справиться с экспоненциальным ростом в научных данных, можно попробовать автоматизировать науку. Лем предполагает, что в будущем появятся некие «фабрики знания». У него нет никаких идей, как в точности они будут устроены. Одно из возможных предположений — это будут системы из взаимодействующих друг с другом химических веществ, которые будут «черпать» знания из собственной структуры и свойств веществ, из которых они сложены.

В-третьих, нужно будет сосредоточиться на практических результатах, умерив попытки объяснения обнаруженных явлений, и сделав акцент на их практическом применении. Именно таким образом поступает эволюция. Нейронная сеть, которой является и мозг человека, умеет достигать практических результатов долгой тренировкой, но не коренным пониманием законов, лежащих в основе явлений. Например, человек, забрасывающий мяч в баскетбольную корзину, не рассчитывает силу и направление броска исходя из массы мяча, его формы, материала поверхности, состава воздуха, направления ветра, расположения кольца в пространстве. Человек видит корзину и бросает в неё мяч, сам не зная, каким образом он выбрал силу и направления броска. Нейронные сети не пользуются достоверными знаниями, они используют корреляции.

Об искусственном интеллекте

---------------------------------------

Возможен ли искусственный интеллект? Лем отвечает на этот вопрос утвердительно. Возьмём за основу наших рассуждений известный тест Тьюринга. Представим, что конструктор пытается создать машину, которая прошла бы тест Тьюринга. Он не ограничен в ресурсах и поэтому его первая машина представляет собой огромное хранилище со всеми возможными вопросами, которые можно задать машине, и ответами на них. Человек, проверяющий такую машину, очень скоро обнаружит, что эта машина всегда отвечает на одни и те же вопросы одинаково и не помнит прошлых бесед. Наш конструктор создаёт новую машину, которая помнит прошлые беседы и учитывает их содержание при ответах на вопросы. Предположим, что и эта машина по каким-то причинам не проходит тест Тьюринга. Конструктор создаёт и создаёт новые машины, внося в них новые доработки. Через некоторое время очередной машине удаётся убедить собеседника в собственной человечности. Обратимся теперь к длинному ряду машин. Можно ли провести границу между двумя соседними машинами, сказав об одной из них, что она не обладает интеллектом, а о другой, что она обладает интеллектом? Нет. Таким образом Лем приходит к выводу, что интеллект не является вещью, о которой можно было бы в точности судить — есть он или его нет. Интеллект — величина не дискретная, сила интеллекта может плавно возрастать от полного нуля до единицы — уровня, сравнимого с уровнем интеллекта среднего человека.

Но интеллект может быть и выше нашей условной единицы. Имеются ли пределы уровня интеллекта? Лем считает, что такой предел может существовать. По мере линейного роста системы, отдельные её части настолько удаляются друг от друга, что более не могут работать в едином ритме из-за слишком долгого распространения сигналов. Система перестаёт, таким образом, представлять собой единое целое и неизбежно распадается на части, не способные работать друг с другом согласованно. Отдельные части такой системы могут даже вступать друг в другом в соперничество или явное противостояние.

Природа неоднократно натыкалась на пределы линейного роста и неоднократно находила выход из создавшейся ситуации в создании надсистем. Одним из таких примеров было изобретение природой многоклеточных организмов. Когда даже самые большие амёбы потеряли преимущества перед клеточными колониями, природа начала экспериментировать с многоклеточными организмами. В последующем природа изобрела социальные группы, объединяющие отдельных индивидов. Примерами таких социальных групп могут служить общественные насекомые и люди. При переходе от линейного роста системы к построению надсистемы может наблюдаться деградация элементов, ставших компонентами надсистемы. Компоненты новой системы, ранее обладавшие полной автономией, отказываются от части собственных функций, передавая их другим компонентам получившейся системы. Известно, например, что современные люди обладают меньшим объёмом мозга по сравнению с неандертальцами.

Искусственный интеллект, построенный по принципам нейронной сети, мог бы оказаться полезным для достижения практических результатов в науке. Нейронные сети хорошо умеют обнаруживать корреляции между различными явлениями. Однако, нейронные сети не обладают способностью к интроспекции — они могут находить и использовать корреляции, но не могут объяснить, почему обнаруженная корреляция должна сработать. Это одна из причин, по которой искусственный интеллект в чистом виде вряд ли будет использоваться на практике в особенно ответственных областях. Прежде чем применить обнаруженную корреляцию, в целях безопасности её неплохо было бы проверить с логической точки зрения. Лем приводит такой пример: перед искусственным интеллектом ставится задача замедлить рост населения, искусственный интеллект предлагает чаще пользоваться людям определённой маркой зубной пасты. В чём заключается взаимосвязь — искусственный интеллект объяснить не может, но он точно знает, что существует связь между продажами зубной пасты и рождаемостью. Люди проведут клинические испытания этой зубной пасты и не обнаружат никакой взаимосвязи между её использованием и способностью зачать потомство. Выявленная взаимосвязь, однако, может оказаться коварной — вещество из зубной пасты может оказывать воздействие на клетки организма, в результате которого в ДНК появляется вариант рецессивного гена, который проявит себя только при встрече с другим рецессивным геном, который образовался сходным образом от лекарства от облысения. Человек, обладающий комплектом двух таких генов, будет обладать пониженной плодовитостью. Использование таких необъяснённых закономерностей может оказаться губительным в долгом масштабе времени.

Ещё одна причина, по которой, возможно, искусственный интеллект не получит широкого распространения в чистом виде, заключается в том, что создание такого интеллекта может оказаться чрезмерно неэффективным. Может оказаться, что коллектив людей, снабжённый более дешёвой техникой, будет способен достигать более точных решений с меньшими затратами. Подобно тому, как боевые человекоподобные роботы из мультфильмов в реальности окажутся слабее по всем параметрам, чем более дешёвые танки, самолёты и ракетная техника, так и универсальный искусственный интеллект может оказаться очень дорогим и менее эффективным по сравнению с коллективами людей, снабжённых специализированной техникой.

О генной инженерии

--------------------------

Поскольку люди давно уже живут в обществе, где почти не действуют законы естественного отбора, генофонд человечества становится всё более разнообразным. Это обстоятельство имеет не только положительные, но и отрицательные стороны, потому что всё большую распространённость в человеческом генофонде получают наследственные болезни. Лем считает, что человечество неизбежно будет заниматься автоэволюцией — модификацией собственного генома. Поначалу, возможно, эти модификации будут сводиться к простому устранению наследственных болезней. В последующем, возможно, модификации генома будет придано определённое направление. Каждая модификация не должна создавать очевидной разницы между людьми разных поколений, чтобы человечество не поделилось на отдельные новые виды или касты. Для соблюдения преемственности очередная модификация должна вноситься только тогда, когда прежняя модификация распространилась во всём человечестве. Такая плавная автоэволюция может придать человечеству нужные свойства, не вызывая при этом социальных проблем.

О религии и виртуальной реальности

------------------------------------------------

В одной из глав Лем обсуждает, что человечество на протяжении всей своей истории жило в условиях дефицита, в том числе дефицита знаний. Преодолевать этот дефицит помогали воля и вера, в результате чего человек, так или иначе, стремился к совершенству. Сейчас наступила эпоха изобилия. У человечества пропали стимулы для самосовершенствования, в том числе человек утратил веру. В то же время человеку необходимы непреходящие ценности, придающие жизни смысл. Лем предлагает, при наличии соответствующих технологий, изобрести загробный мир, где эквивалент души будет жить в соответствии с заслугами его прототипа в реальной жизни.

Если искусственный интеллект будет построен по принципам нейронной сети, обнаруживающей корреляции, то через некоторое время этот искусственный интеллект может обнаружить корреляции, не имеющие логического обоснования. Он будет просто верить, что явление Б следует из явления А. Таким образом, считает Лем, возникновение веры окажется обусловленным естественными причинами. А раз разум неизбежно будет изобретать веру, которая будет вступать в конфликт с рациональным началом, то выходом может оказаться рационализация веры — то самое конструирование загробных миров.

Такой загробный мир будет представлять собой один из вариантов виртуальной реальности (виртуальную реальность Лем называет «фантоматикой»). Человечество могло бы избрать своей целью конструирование искусственного мира, содержимое которого соответствовало бы наилучшим представлениям людей о справедливости или о райской жизни. Такой мир должен быть устроен так, чтобы изнутри него нельзя было обнаружить внешний мир. Наша Вселенная — хороший пример такого мира. Его границы постоянно удаляются от нас, а на скорость передвижения наложено ограничение, так что нельзя ни увидеть границы этого мира, ни достичь их.

Другой вариант виртуальной реальности предполагает подключение к нему сознания людей. Почему-то Лем вводит искусственное ограничение, что в каждой из виртуальных реальностей может находиться не больше одного человека. Это противоречит нашим современным представлениям, возникшим на основе многопользовательских компьютерных игр, в которых в одном виртуальном мире одновременно может находиться и взаимодействовать между собой по правилам этого мира множество людей.

Прочее

---------

Лем рассматривает в своей книге ещё множество других интересных тем, связанных с технологиями. Виртуальная реальность, связанная с погружением в неё людей, основывается на технологиях, которые можно использовать для так называемого телеприсутствия, которое Лем называет «телетаксией». Технологии телепортации, способные в различных вариантах не только переносить предметы, но и копировать их, Лем называет «фантопликацией». Все эти технологии — виртуальная реальность, телеприсутствие, клонирование, телепортация — порождают массу интересных вопросов на тему сущности сознания и относительности идентичности. Чем будут отличаться друг от друга оригинал и копия? Можно ли будет считать телепортированного человека оригиналом или только копией исчезнувшего оригинала? А если при телепортации сохранять оригинал?

Итог

------

В общем и целом можно сказать, что книга полностью сохранила актуальность содержания, но несколько устарела по форме. В книге имеется множество отсылок на результаты научных исследований и на книги 1960-х годов. В книге используются самостоятельно выдуманные названия для вещей вроде виртуальной реальности, телеприсутствия и телепортации. Только эти особенности напоминают о времени написания книги. Сейчас со всей очевидностью можно сказать, что только одно предположение автора оказалось полностью ошибочным — о том, что в одной виртуальной реальности не могут присутствовать сразу несколько людей. Ценность книги немножечко снизилась только из-за названных обстоятельств, да, пожалуй, из-за того, что на рассмотренные темы позже было написано немало других книг.

Не удержусь и я от того, чтобы пройти мимо и ещё раз пнуть редакторов прочитанного мной издания «Суммы технологии». Редакторские примечания писали уже знакомые мне по книге Джея Форрестера «Мировая динамика» личности — Николай Ютанов и Сергей Переслегин. Похоже, редакторы не отличают редакторские примечания от своих пометок, сделанных на полях книги. Примечания объёмные, вступают в полемику с автором, редакторы часто торопятся опровергнуть мысль автора, которую сам автор опровергает в следующей паре абзацев. Редакторы выдают желаемое за действительное, ссылаясь на фантастическую литературу и компьютерные игры как на серьёзные исследования упомянутой автором темы. Редакторы в примечаниях занимаются саморекламой, обильно ссылаясь на какие-то доклады, сделанные ими на конференциях, которые правильнее было бы назвать междусобойчиками. Все эти недостатки ужасно мешают чтению книги, а само это издание хочется заменить на какое-нибудь другое, редакторы которого были бы более вежливыми по отношению к автору и читателям. Я хотел прочитать Лема — так дайте же ему слово и не присаживайтесь мне на уши.

Но нет, редакторы не просто не дают спокойно прочитать основной текст книги, они ещё и пытаются перечеркнуть весь её смысл в своём «авторитетном» послесловии. В одном из примечаний к книге редакторы замечают, что:

«Сегодня мы считаем, что три метода познания мира: объективный (научный), субъективный (принятый искусством) и трансцендентный (характерный для религии) — эквивалентны и могут смешиваться в любых отношениях. Способ рассуждения, который оптимален в каждом конкретном случае, определяется постановкой задачи.»

Если проанализировать эту статью, как бы подводящую итог сказанному Лемом, и принять во внимание это примечание, высказанное редакторами, то можно прийти к выводу, что в своей статье авторы прибегли скорее всего к трансцендентному методу «познания» мира. Насколько я могу судить, перед авторами этой статьи стояла цель — самоутвердиться за чужой счёт. Исходя из этого, наиболее оптимальным способом «познания» для этой задачи является трансцендентный способ. Попросту говоря, редакторы не могут опровергнуть Лема с объективной, научной точки зрения, а потому наглотались ЛСД или погрузились в медитацию и стали гнать пургу, вырвавшуюся через открывшийся в их головах «тоннель реальности».

В некотором роде эта книга является продолжением предыдущей книги автора «Эгоистичный ген». Как говорится, сказал А, скажи и Б. В книге «Эгоистичный ген» автор предлагает читателю посмотреть на эволюцию под непривычным углом — в природе соперничают друг с другом и подлежат естественному отбору не организмы, а их гены. И именно гены, будучи первопричиной всех свойств организмов, подлежат отбору. Это гены соревнуются друг с другом за выживание, а не организмы — организмы являются всего лишь транспортом для них. Всё многообразие организмов — это всего лишь проявление генов, которые стремятся улучшить свой транспорт, чтобы увеличить вероятность своего выживания. Даже так — те гены, которые создадут для себя наиболее успешный транспорт, обеспечивают себе выживание. В книге «Расширенный фенотип» этот угол взгляда на эволюцию принимается за базу, и под этим углом ещё раз рассматривается весь процесс естественного отбора.

В результате рассмотрения под таким необычным углом зрения, автор приходит к выводу — гены могут проявлять себя не только в том организме, в котором они находятся, но и распространять своё действие далеко за его пределы. С этой точки зрения особенно хорошо понятными становятся явления паразитизма, симбиоза, а также вирусы, которые вообще не обладают собственным обменом веществ. Для паразитов другие организмы являются всего лишь средой обитания, такой же, какой является окружающая среда для обычных организмов. Симбионты отличаются от паразитов лишь тем, что размножаются тем же путём, что и их хозяева. Всё, что полезно для организма-хозяина, будет полезно и для симбионта. Паразиты размножаются другим путём, рано или поздно пути генов хозяина и паразита расходятся, из-за чего неизбежно рано или поздно возникает конфликт интересов (но и паразиты некоторое время могут оказывать полезное воздействие на организм хозяина, пока их пути совпадают). Вирусы с этой точки зрения являются точно такими же организмами, как и любые другие организмы — их цель заключается в размножении своих генов. Единственное их отличие от других организмов заключается в том, что окружающей средой, в которой живёт вирус, является живая клетка. Во всех этих случаях гены проявляют своё действие в организме хозяина, а в случае привычных нам организмов они могут проявлять себя в окружающей среде. Наиболее яркий пример — плотины бобров, которые тоже являются фенотипическим проявлениям генов, присутствующих в организмах бобров. Наконец, все клетки-эукариоты, обладающие клеточным ядром, являются примером результата развития симбиоза прокариот — ядро клетки, митохондрии и прочие органеллы обладают собственной оболочкой и собственной ДНК. Это является основанием для того, чтобы предположить, что когда-то на одном виде прокариотов паразитировали другие виды прокариот. Но т.к. их путь размножения совпадал, то всё, что было полезным для паразита, оказалось полезным и для хозяина. Со временем, в процессе эволюции, паразиты утратили способность жить вне клеток-хозяев, редуцировались и стали выполнять лишь самые необходимые функции, полезные для хозяина.

Особенно интересным было пристальное рассмотрение сложной половой схемы размножения. Здесь нет ничего случайного. Каждая особенность — расфасовка всего генетического материала по множеству хромосом, кроссинговер хромосом, малые размеры сперматозоидов и их огромное количество — всё здесь направлено на то, чтобы снизить эксплуатацию схемы размножения каким-либо чрезмерно эгоистичным геном в свою пользу. Большое количество хромосом способствует снижению возможности узнавания геном особей, которые его содержат. В случае диплоидного организма, содержащего всего две хромосомы, ген, содержащийся в одной из хромосом, сможет легко угадать, содержится ли он в своём родственнике, произошедшем от того же родителя, т.к. всё потомство организма либо будет содержать всю хромосому, в котором этот ген находится, а значит и все соседние гены, проявляющие себя во внешности, либо не будет содержать эту хромосому. Чтобы снизить вероятность узнавания геном потомков, содержащих его, используется большое количество хромосом, а также кроссинговер, так что даже найдя внешние проявления генов в потомке, чересчур эгоистичному гену будет сложно создать такой организм, который мог бы определить, произошёл ли родственник от этой хромосомы, или от альтернативной ей, т.к. этот внешний признак может оказаться в соседней с геном хромосоме и потому совсем не будет свидетельствовать о том, что этот ген содержится в этом потомке. Малые размеры сперматозоида не позволяют гену продуцировать некие спермициды, которые могли бы убивать или ослаблять другие сперматозоиды, не содержащие этот ген. Наконец, само количество сперматозоидов делает попадание конкретного гена в следующее поколение вопросом большой случайности. Докинз приводит в качестве аналогии защитные системы компьютеров — разнообразные схемы шифрования и аутентификации совсем не способствуют более эффективной обработке информации, т.к. на эти защитные меры тратится часть мощности компьютера, но эти системы необходимы для того, чтобы ими не смогли воспользоваться чужие в своих собственных целях.

Автор предлагает рассматривать свою книгу как пропаганду нового взгляда на эволюцию. Слово «пропаганда» на западе привычно воспринимается в отрицательной коннотации, за что автор пытается оправдаться. Если же отбросить неудобное слово и попытки оправдания, то суть книги, словами автора, сводится к следующей центральной мысли:

Во многом благодаря Гамильтону, большинство полевых биологов теперь придерживается той теоремы, что поведение животного должно максимизировать вероятность выживания всех находящихся в этом животном генов. Я подкорректировал это утверждение, и получилась новая центральная теорема расширенного фенотипа: “Поведение животного стремится максимизировать выживаемость генов этого поведения, независимо от того, находятся ли эти гены в организме животного, данное поведение осуществляющего”. Если бы фенотип животного всегда находился под полным контролем генотипа и не подвергался влиянию генов других организмов, тогда обе эти теоремы были бы равносильны друг другу.

Оправданиям, или вернее сказать — опровержениям мыслей, приписываемых автору, посвящена отдельная глава. Опровергается в том числе представление о генетическом детерменизме, что гены решают всё и если некое поведение предписано геном, то преодолеть действие гена невозможно. Забавно, что в качестве первого попавшегося примера подобных укоренившихся в обществе мифов приводится миф о том, что Гитлер сбежал в Аргентину, что подтверждается недавно прочитанной мной книгой «Серый волк. Бегство Адольфа Гитлера». Не очень удачный вышел пример :)

В отличие от книг «Слепой часовщик» и «Эгоистичный ген», эта книга не была изначально написана для широкой аудитории. Книга изобилует множеством специальных терминов, некоторые из которых я забыл даже после знакомства с предыдущими книгами автора. Например, я мучительно долго пытался вспомнить, что же такое «реципрокный альтруизм», пока по ходу текста не попался, наконец, хороший пример, который и напомнил мне смысл этого понятия. Словарик, специально добавленный к книге в её конце, в этом случае не помог, т.к. этого и многих других терминов и понятий в нём не оказывается. Даже сам словарь не блещет полнотой, т.к. в статье «симбиоз» упоминается слово «мутуализм», которого нет в словаре. Кроме того, поскольку книга была написана в первую очередь для специалистов, она кажется весьма затянутой. Прежде чем заявить о центральных идеях этой книги, автор долго и кропотливо занимается подготовительной работой, демонстрируя свои представления по различным тонким вопросам, разные позиции по которым неспециалисту кажутся лишь вариациями на одну и ту же тему, хотя для специалистов они, возможно, имеют принципиальное значение. В итоге, когда книга подходит к самому главному, преподносимые автором идеи кажутся настолько простыми и очевидными, что кажется, что столь кропотливая подготовка была излишней. Хотя, с другой стороны, может быть именно столь кропотливая подготовка создаёт такой фон, на котором преподносимая автором мысль уже теряет свою необычность и кажется вполне логичной.

После знакомства с книгой Фридриха Энгельса «Анти-Дюринг», кажется что по многие споры напоминают споры о том, что же появилось первым — яйцо или курица. Диалектическое мышление позволяет воспринимать подобные вопросы совершенно спокойно. Да, элементарные частицы одновременно являются и волнами. Да, естественному отбору подвергаются и организмы, и гены, проявляющие себя в организмах. Да, ген может проявлять себя и в других организмах, а другие организмы могут оказывать влияние на выживаемость этого гена. Единство и борьба противоположностей, тот самый куб Неккера, на который ссылается сам Ричард Докинз. Обе точки зрения исключают одна другую, но в то же время составляют единое неделимое целое. Возможно, если бы западным биологам преподавали диалектику, то каждый из них не отстаивал бы с пеной у рта свою единственно правильную точку зрения, а изначально чётко видел бы куб Неккера. Тогда Ричарду Докинзу не пришлось бы проводить в этой книге столь долгую подготовительную работу лишь для того, чтобы попытаться переключить восприятие читателей на альтернативу, диалектически составляющую единое целое с общепринятой точкой зрения.

Эта книга была написана автором раньше книги «Слепой часовщик». Большинство людей рассматривает процесс эволюции, концентрируясь в описании причин и эффектов на телах организмов. В этой книге предпринимается попытка взглянуть на эволюцию немного под другим углом, с точки зрения генов. Ген в этой книге назван эгоистичным, потому что его благотворное влияние на организм, в котором он находится, способствует наиболее широкому распространению в популяции. Если отбросить промежуточную стадию — организм, через который проявляет себя ген, то можно представить, что ген обладает целью распространиться как можно шире, существовать в как можно большем количестве экземпляров — своих точных копий. Если так, то ген можно по праву назвать эгоистичным.

Какой бы необычной не казалась мысль о том, что какие-то молекулы могут обладать целью, такая мысль позволяет объяснить множество разнообразных проявлений эволюции. Многие учёные ломали голову над тем, почему существует альтруизм. Ведь для определённого организма нет никакой причины помогать другому. Но с точки зрения гена альтруизм может способствовать большей распространённости гена, если одно тело, в котором есть этот ген, будет помогать другому телу, в котором есть этот же ген. Вероятность, с которой организм будет помогать другому организму, пропорциональна родству этих двух организмов. В частности, этим объясняется существование родительской заботы. Родитель и ребёнок обладают 50% одинаковых генов. Такое же родство существует между родными братьями и сёстрами. В случае муравейников и пчелиных ульев, степень родства всех особей вообще достигает 100%. Именно из-за этого любая рабочая особь будет готова пожертвовать своей жизнью ради королевы, потому что рабочая особь сама по себе не способна передать свои гены по наследству, но точно такие же гены способна передать по наследству королева.

Одно из интересных свойств генов состоит в их кооперации и коадаптации — гены, которые влияют на организм так, что каждый из них усиливает действие другого, имеют большую вероятность шире распространиться в популяции. Из этого их свойства вытекают различные интересные следствия. Например, так получаются хищники и травоядные. Когда-то могли существовать организмы, которые могли питаться некоторой органической пищей. Одни из них, вследствие небольших различий могли предпочитать поглощать малоподвижную пищу, которая оказалась рядом, не тратя энергию на перемещение. Другие могли предпочитать потратить немного энергии, чтобы переместиться поближе к пище, тем самым снизив время ожидания малоподвижной пищи. Эти две стратегии поведения в процессе эволюции усиливались естественным отбором. Все гены из того организма, который предпочитал малоподвижную пищу, если они способствовали экономии энергии, имели больший успех в сочетании с геном стратегии захвата. Все гены из того организма, который предпочитал перемещаться к пище, если они способствовали большей подвижности, имели больший успех в сочетании с геном стратегии охоты. Чем дальше, тем больше отличий накапливалось в организмах, предпочитающих разные стратегии поведения.

Подобным же образом можно объяснить возникновение разного строения мужских и женских особей одного и того же вида. Предположим, что изначально существовал организм с изогаметами — ничем не отличающимися друг от друга половыми клетками. Разных полов ещё нет, а для зачатия нужно просто объединить две гаметы одного и того же пола от разных организмов. Точно так же, из-за каких-то небольших случайных отклонений могли возникнуть две стратегии успешного размножения: сделать большую гамету, чтобы в ней был достаточный объём пищи для будущей особи, либо сделать больше маленьких гамет, которые будут соединяться с большими гаметами и использовать их запас пищи. Дальше коадаптация генов этих двух стратегий привела к появлению двух разных полов. Один из них делает больший вклад в небольшое количество потомков — женский пол, а другой делает меньший вклад, но в большее количество потомков. Таким образом появляются различия в строении организмов, предпочитающих разные стратегии размножения, появляются два разных пола.

Вообще, в книге довольно много внимания уделяется стратегиям поведения. Существуют эволюционно-стабильные стратегии, которые могут сосуществовать с другими эволюционно-стабильными стратегиями. В отличие от них, нестабильные стратегии со временем полностью вымываются из популяции. Некоторые стратегии можно назвать условно-стабильными. При достаточно высокой распространённости условно-стабильной стратегии, она со временем может вытеснить менее успешные стратегии, за счёт того, что большинство особей придерживаются именно этой стратегии, а эта стратегия умеет успешно взаимодействовать сама с собой. Однако, при низкой распространённости, такая стратегия редко встречается с собственными копиями, не может скооперироваться и уступает другим стратегиям.

В конце книги есть глава, посвящённая рассмотрению «парадокса заключённых» — сдать подельника или молчать. Оба молчащих скорее всего будут освобождены. Если один из них настучит на другого, то сам получит небольшой срок, т.к. серьёзного компромата на него нет, а подельника обречёт на длительное заключение. Если оба стучат друг на друга, то получают длительное заключение с небольшим смягчением за сотрудничество со следствием. При одном единственном ходе это действительно парадокс, т.к. нет стратегии, которая гарантированно приведёт к выигрышу. Но если предстоит сделать серию таких решений, то расклад меняется. В книге описывается компьютерный эксперимент, в котором участвовало множество самых разных стратегий. Все эти стратегии играли друг с другом одинаковое количество раз, а победитель определялся по сумме очков в турнирной таблице. Как ни странно, победителем из соревнований вышла простая стратегия «око за око», которая первым ходом молчала, а следующий ход копировала с хода подельника. Более сложные стратегии могли дать больший выигрыш, если играли только со стратегией «око за око», но против них самих существовали более выигрышные стратегии. В среднем же наиболее успешной была именно стратегия «око за око».

Кроме генов в книге вводится понятие мема. Это понятие уже стало для нас привычным, однако впервые это понятие придумал и ввёл в обиход именно Докинз. Он рассматривает мемы как аналог генов. Отличие между ними заключается лишь в том, что мемы передаются не через гены. Их размножение больше походит на размножение вирусов. Мемы тоже способны к мутациям и коадаптации. Например, разного рода субкультуры и религии являются примерами такой взаимной коадаптации мемов. Субкультура металлистов легко приняла в себя кожаные клёпанные куртки из субкультуры геев, а христианская католическая религия легко приняла в себя органную музыку.

Честно говоря, читать книгу мне было не очень интересно, почти до самого конца. Дело в том, что я уже читал эту книгу в 2009-2010 годах с мобильного телефона. Но, судя по тому, что окончание книги показалось мне интересным, тогда я книгу до конца не дочитал. Кроме того, тогда я читал оригинал, а в этот раз в книге каждая глава снабжалась обширными комментариями автора. В конце книги и вовсе была добавлена глава «Длинная рука гена», в которой раскрываются идеи следующей книги автора — «Расширенный фенотип». В ней описывается, как ген может распространять своё влияние на неодушевлённые предметы и на другие организмы. Запруды у бобров, домики песчаников запрограммированы в генах и тоже подвергаются естественному отбору и эволюции. Гены паразитов оказывают влияние на организм хозяина. Если паразит передаёт свой геном в будущие поколения вместе с геномом хозяина, например, в его яйцах, то такой паразит со временем превратится в симбионта, т.к. цель и средство её достижения совпадают и у паразита и у хозяина. Симбиоз станет со временем настолько тесным, что разница между двумя организмами и их генами может вовсе исчезнуть, т.к. гены паразита будут стараться увеличить успех организма хозяина, как и гены хозяина. Если же паразит и хозяин размножаются разным путём, то у них неизбежно будет существовать конфликт интересов. Даже смерть хозяина может оказаться желательной для паразита, если до этого паразит успеет размножиться и переселить своих потомков в другую среду обитания.

Судя по некоторым деталям, рассказ можно отнести к циклу «Стремление к звёздам». По внутренней хронологии он должен располагаться между подциклом «Виток Водолея», где были только межпланетные путешествия, и подциклом «Космическое веретено», где появились межзвёздные путешествия через «кротовые норы» или, как они называются в цикле, «веретёна Комогорова». Впрочем, именно по времени действия его скорее даже можно отнести подциклу «Космическое веретено» — в рассказе межзвёздный корабль «Белый лебедь» можно считать лишь артефактом эпохи, предшествующей открытию и повсеместному использованию «веретён Комогорова».

По настроению этот рассказ мне напомнил рассказ Артура Кларка «Песни далёкой Земли». Только если у Артура Кларка планета является осколком человеческой цивилизации, то в этом рассказе таким осколком является межзвёздный корабль. В остальном они чем-то похожи. Громадные расстояния и время разделили человечество, но люди из разных эпох по-прежнему способны полюбить друг друга и прожить вместе всю оставшуюся жизнь. Рекомендую к прочтению, весьма достойный рассказ.

Забавный рассказ, по духу напоминающий некоторые рассказы Клиффорда Саймака. Флегматичные и чудаковатые земляне, молчаливые и никому не показывающиеся инопланетяне. Прилетели как к себе домой, побыли и улетели. Что это было? Никто не знает. Остаётся только гадать. У героев этого рассказа есть свои предположения на этот счёт, но никто не может установить, насколько они достоверны. Что ж, возможно и такое.

Рассказ показался мне не достаточно тщательно проработанным. Может быть, конечно, я придираюсь, но во время чтения я постоянно пытался понять, какие нынешние государства являются прародителями государственных образований из рассказа. Честно говоря, я запутался.

Если судить по названиям, то Северо-Западный Союз — это потомок НАТО, Центральная Федерация — это Российская Федерация и страны Средней Азии, возможно с Монголией, а Свободное Содружество, возможно, состоит из Китая, Индии и стран Юго-Восточной Азии.

Если сравнивать техническое оснащение, то самым развитым модулем оказывается модуль Гамма, принадлежащий Центральной Федерации, чуть слабее — модуль Бета, принадлежащий Северо-Западному Союзу, что мне показалось не логичным. Возможно я не прав и сейчас в космосе действительно лидирует Россия — прообраз Центральной Федерации, но наша военно-техническая продукция всегда казалась мне более грубой, подчёркнуто функциональной, менее комфортной, что называется «кондовой».

Относительно сюжета могу сказать, что мне он напомнил не так давно прочитанный мной роман Сергея Буркатовского «Война 2020. Первая космическая». В рассказе детали сюжета менее проработаны, что естественно для рассказа, но это, однако, может оказаться его достоинством — он менее политичен и менее привязан к текущим событиям. Затрудняет чтение странная последовательность раскрытия сюжета — кажется, что сюжет хаотичен. И только ближе к концу хаотичные элементы более-менее выстраиваются в единую картину. Усугубляет ситуацию большое количество персонажей, с которыми за такой короткий срок не успеваешь толком познакомиться. После прочтения остаётся чувство, что для полного понимания всего происходящего нужно перечитать рассказ заново, но впечатление от сюжета не настолько сильное, чтобы снова захотелось напрягать голову разгадыванием этого ребуса.

Общий итог — идея была хорошей, но подвела сложная компоновка сюжета и большое количество действующих лиц, а также оказавшиеся ложными намёки на реальные страны.

Дополнение от 15 мая 2017 года.

В прошлый раз читал этот рассказ с экрана компьютера. Сейчас в мои руки попал сборник рассказов «Аэлита 012. Библиотека Уральского следопыта». Собирался прочитать все рассказы, кроме этого, который уже читал. Но неожиданно для себя всё-таки начал читать этот рассказ.

При повторном прочтении впечатления изменились. На этот раз я уже не напрягался так сильно, пытаясь понять происходящее. Во-первых, мне уже знакомы основные действующие лица, а во-вторых — при прошлом прочтении я уже примерно определился, какие из политических объединений примерно соответствуют существующим сейчас странам. Свободное Содружество, решившее оставить свой экипаж на орбите и не вмешиваться в соперничество, только подтверждает мою догадку о том, что подразумеваются страны Юго-Восточной Азии, потому что невмешательство очень напоминает китайскую притчу о мудрой обезьяне, которая сидит на горе и смотрит, как внизу дерутся тигры.

При втором прочтении сюжет уже не кажется хаотичным — скорее это линейный сюжет с тремя крупными экскурсами. Первые два экскурса касаются экспедиции в целом, когда весь экипаж ещё находился на орбите, а модули не были отстыкованы. Второй экскурс — это телемост космонавтов со школьниками на Земле ещё в самом начале экспедиции.

На этот раз сюжет произвёл на меня более сильное впечатление. Непонятным только осталось, что же на самом деле произошло. Насколько я понимаю, каждому из отделившихся экипажей дали свои собственные инструкции, следуя которым каждый из них должен был помешать другим высадиться на Марс первыми. Если же брать в расчёт то, что «Колумбия» была полностью подвластна центру управления на Земле, то возможно никаких активных действий от экипажей и не требовалось. Операторы на Земле вполне могли в тайне друг от друга совершать диверсионные действия, внося изменения в режимы функционирования всей станции и отдельных её модулей. Впрочем, что же на самом деле произошло не понимают и главные герои рассказа — Клара и Кравиц, поэтому это лишь мои предположения.

Довольно известная книга от специалиста-этолога, также апологета эволюционной теории и атеизма. Ричард Докинз является автором понятия «мем», известного «в этих ваших интернетах». В этой книге в популярной форме излагаются идеи современной теории эволюции — синтетической теории эволюции, пришедшей на смену эволюционной теории Дарвина. Многие люди услышав о том, что теория Дарвина больше не актуальна, делают из этого далеко идущие выводы о том, что её якобы опровергли. Нет, Дарвин не ошибался, он просто знал недостаточно много. И хотя его теория базировалась только на наблюдениях и размышлениях, эта догадка была поистине гениальной. Это действительно трудно, не зная механизмов, лежащих в основе эволюции, всё-же сделать правильные выводы. Современная синтетическая теория эволюции основывается не только на соображениях Дарвина, постулировавшего принципы наследственности, изменчивости и естественного отбора. Её нынешний фундамент — генетика. Другие компоненты, позволяющие уточнить общую картину — палеонтология, молекулярная биология, систематика.

По факту получилось так, что прочитал я эту книгу, что называется, для «галочки». Мои представления нисколько не пошатнулись от прочитанного, потому что этот кирпичик уже и до прочтения книги занимал положенное место в моём мировоззрении. Появились кое-какие детали, кое-какие представления упрочнились и получили более наглядное объяснение.

Отдельно хочется поблагодарить автора за «Страну биоморф» — написанную им компьютерную программу, на примере которой он демонстрирует особенности генетики и эволюции. Уважаю столь разносторонних людей, которые могут написать компьютерную программу, несмотря на то что это не является областью их профессиональной деятельности.

Хочется ещё добавить, что я иногда слушаю передачи и интервью Анатолия Вассермана. В некоторых передачах он озвучивал список книг, прочтение и осмысление которых позволяет сформировать целостную картину мира. Среди этих книг есть и «Слепой часовщик» Ричарда Докинза. Другие книги из рекомендуемого им списка: Станислав Лем «Сумма технологии», Девид Дойч «Структура реальности» и Фридрих Энгельс «Анти-Дюринг».

Для чего нужна целостная картина мира, о которой говорит Вассерман? Нужна, чтобы легко ориентироваться в окружающем мире и, самое главное, легко обрануживать ситуации, когда вас пытаются обмануть. Люди, не обладающие целостной картиной мира, как правило, собирают в своей голове множество противоречащих друг другу фактов, а в своих суждениях вынуждены опираться на авторитеты. Авторитетов они, как правило, выбирают по умению убедительно говорить. Хорошо, если в авторитеты попал честный человек с целостной картиной мира, а если это человек честно заблуждающийся, а то и вовсе — намеренно обманывающий? Вот тут-то и помогает целостная картина мира. Гомеопаты, экстрасенсы, изобретатели вечных двигателей или двигателей, «работающих на воде» сразу отсекаются на подходе.

Кстати, не стоит также безоглядно опираться на авторитет Докинза. Он хороший популяризатор и умеет многое упрощать, чтобы сделать доступным обывателю. Стараясь разжечь своим пылом сердца читателей, что неплохо для популяризатора, иногда он выглядит чересчур пристрастным, что неприемлемо для учёного, за что его часто критикуют.

Рекомендую книгу всем, кто хочет сформировать для себя целостную картину мира.

Короткая статья, обращённая к литературным критикам и литературоведам, которые воспринимают фантастику как падчерицу литературы, пытаясь оценивать фантастику по критериям «большой» литературы. Ефремов объясняет, что цель фантастики, как разновидности большой литературы, состоит в том, чтобы помочь человеку научно разобраться в окружающем мире. Фантастика не является только лишь развлекательной литературой, следующей канонам жанра приключенческой литературы. И в этом смысле важно то, какой идеологический посыл несёт фантастика. Фантастика должна правильно балансировать между предупреждением об опасностях и унынием, между призывом к высоким достижениям и пустыми мечтаниями.

В этой статье автор размышляет о фантастике, делит её на «чистую» и «не чистую». Отмечает спад интереса к «не чистой» фантастике о монстрах, безумных учёных и глобальных катастрофах за рубежом. Отмечает, что в Советском Союзе, благодаря строгому отношению к качеству литературы, практически вся фантастическая литература относится к «чистой» фантастике. Ефремов критикует как неограниченную тягу к свободе фантазии, так и излишнюю строгость к проверке научной составляющей. Первое порождает бесполезную беллетристику, а второе грозит лишением фантастики прогностической функции, т.к. в наш век узкой специализации трудно отделить действительно невозможное от того, что считается невозможным среди узких специалистов-практиков.

Несколько цитат для привлечения интереса к статье:

[q]Талантливый писатель Рэй Брэдбери отнесён к первому десятку американских научных фантастов. Однако все произведения этого писателя проникнуты ненавистью к науке и страхом перед ней, которые он даже не очень скрывает.[/q]

[q]Мечта о приложении научных достижений к человеку, к преобразованию природы, общества и самого человека составляет сущность настоящей научной фантастики.[/q]

[q]Не популяризация, а социально-психологическая действенность науки в жизни и психике людей — вот сущность научной фантастики настоящего времени.[/q]

[q]По мере всё большего распространения знаний и вторжения в жизнь общества всё сильнее будет становиться их роль в любом виде литературы. Тогда научная фантастика действительно умрёт, возродясь в едином потоке большой литературы, как одна из её разновидностей (даже не слишком чётко отграничиваемая), но не как особый жанр.[/q]

Начало рассказа читается с интересом и без отторжения. Но как только в рассказе появляется идеологическая составляющая, принимающая довольно незамысловатую форму, интерес пропадает.

Злые империалисты испытывают ракеты с ядерной боеголовкой на территории Австралии. Социалистический интернационал в лице зулуса Исинги и индийца Ауробиндо, попавший в руки злобных империалистов, отбывает наказание на стройке испытательного полигона. В рассказе подразумевается, что только империализм стремится к созданию чудовищного оружия. Про советские испытания в Семипалатинске — ни слова. Возможно в СССР разрабатывали особенные, социалистические бомбы, которые совсем не чета злым империалистическим.

Вроде бы в целом это всё правда, но прямолинейная подача идеологической составляющей рассказа губит художественную составляющую.

Никогда не сдаваться — это хорошо. Но ещё лучше — никогда не совершать безрассудных поступков. «Шофериня», отправившаяся в одиночку по снежнику, могла совершить свою первую и последнюю в жизни ошибку и замёрзнуть там насмерть. После этого действительно кому-то пришлось бы за неё отвечать — зачем отправил, зачем отпустил на зимнюю трассу на старой ненадёжной машине на верную погибель? Даже мужчины-шофёры не ездят в одиночку — можно банально застрять в снегу, вылететь с трассы и тогда без второй машины не обойтись. Случись более серьёзная поломка — есть вероятность добраться до ближайшего населённого пункта обоим водителям в одной машине.

Сам главный герой отправился к чёрту на кулички, обманув жену и врачей. Если бы он погиб в этой «Юрте Ворона», то отвечали бы за его безрассудство «шофериня», которая согласилась его отвезти и местный тувинец, который дал ему лошадь. А самое главное — ради чего? Чтобы дать стране свинца? Да вряд-ли. Если стране нужен свинец, она будет его искать и не скупится на расходы времени геологов. Ну неужели не понятно, что нахождение этого месторождения — это не конечная цель? Ведь после этого нужно отправить туда геологов для оценки запасов, легкости извлечения, оценить трудоёмкость обогащения руды. Потом нужно оценить экономическую выгоду от освоения этого месторождения — строительство дорог, шахтёрских посёлков, организации электроснабжения, изготовление и доставку оборудования. Ведь в конце концов может оказаться так, что свинец найден, но разрабатывать его окажется экономически не целесообразно. И окажется тогда, что главный герой безрассудно рисковал собственной жизнью и взваливал ответственность на других людей, которые потом до конца жизни могли бы не простить себе того, что согласились ему помочь. А дело всё в том, что не о стране он беспокоился, которой якобы нужен был свинец, а о себе любимом. Готов рисковать чужой совестью ради самоутверждения.

На мой взгляд, главный герой мог бы принести гораздо больше пользы, не занимаясь самодеятельностью, а оторвавшись от своих любимых будней геологов и поднявшись над рутиной. Если бы он не сосредотачивал все свои силы на своём крохотном участке, то мог бы охватить всю картину в целом. Госплан и министерство природных ресурсов могли обладать полной картиной и лучше него представлять, что нужно стране и где это выгоднее всего добывать. Лучше бы он занимался преподавательством или аналитической работой, благо для этого не нужно уметь передвигаться на своих ногах.

Повесть читается легко и состоит как будто из нескольких независимых сюжетов, которые непонятно зачем объединены: побег от цунами в море, рукопись из подбитого танка, наблюдение за звёздами, раскопки костей динозавров. Центральной темой оказываются раскопки. С этой темой немного связана тема рукописи из танка. Остальные темы достаточно удалены от основной. Складывается впечатление, что повесть должна была со временем превратиться в роман — тогда подобные отвлечённые столь подробно расписанные сюжеты не выглядели бы чужеродно. Но, видимо, на полноценный роман идей не набралось, поэтому имеющиеся наработки были скомпонованы в повесть и опубликованы в таком виде.

В этой повести автор опять касается своей излюбленной темы — всё живое развивается по единым законам, поэтому неизбежно инопланетные разумные существа в целом должны напоминать человека. Другая излюбленная тема автора — универсальность законов красоты, здесь не упоминается.

Финальная сцена показалась мне несколько натянутой. Очень уж автору хотелось показать читателю красочную картинку. Для этого опять была привлечена тема, однажды раскрытая в повести «Тень минувшего», о том как картины далёкого прошлого оказываются запечатлёнными на древних археологических объектах.

Если начинать знакомство с творчеством автора с этой повести, то повесть понравится. Но если, как я, прочитать до этого множество других произведений автора, то впечатления уже будут несколько другими. К сожалению, повторы одних и тех же тем, одно и то же самоотверженно-восторженное настроение произведений автора со временем начинают утомлять.

Рассказ 1944 года был написан ещё при Рузвельте, когда отношения двух стран были дружественными. Не удивительно, что советские учёные в рассказе помогли американским коллегам в затруднительной ситуации, не попросив ничего взамен. Всё могло быть именно так, если бы к власти в США не пришёл Трумен.

До прочтения этого рассказа смотрел передачу, в которой обсуждались отношения Рузвельта и Сталина, да и вообще — отношения между США и СССР до Второй Мировой Войны. Во время Великой Депрессии многие американские компании занимались развитием советской промышленности — строили заводы, поставляли станки и технику. Рузвельт и Сталин хорошо понимали друг друга, между ними была достигнута взаимная договорённость о будущем послевоенном мироустройстве. Согласно опросам, проведённым в США до войны, большинство американцев было уверено в конвергенции двух систем. По представлениям большинства, США должны были взять от коммунизма социальные гарантии, которые пришлись бы так кстати во время Великой Депрессии. При этом СССР, по тем же представлениям, должны были перенять от США демократические свободы.

Но в конце 1944 года, когда этот рассказ уже был написан, Рузвельт умер. Пришедший ему на смену Трумен своей внешней политикой напоминал будущую политику Хрущёва. Его прямолинейное мышление воспринимало СССР не как могущественную державу, с которой надо договариваться, а как принципиального и непримиримого врага, которому во что бы то ни стало надо показать, кто хозяин в «доме». Поначалу сотрудникам администрации американского президента удавалось доносить до Трумена принципы международной политики и необходимость соблюдения договорённостей, потому что СССР выступал не в роли просителя, а в роли равного по силе партнёра со своей сферой интересов. Но когда Трумен узнал о завершении работ над атомной бомбой, больше никто не мог его удержать, фигурально выражаясь, постучать ботинком по трибуне, грозя показать кузькину мать, как это впоследствии сделал Хрущёв уже совершенно натуральным образом. В той передаче говорили, что Трумен устроил ядерную бомбардировку Японии именно для того, чтобы показать СССР, кто хозяин в «доме». В тот момент СССР пришлось начать свою ядерную программу. Дальнейший ход истории с этого момента стал предопределён, а его последствия можно наблюдать до сих пор.

Отличный образец современной твёрдой научной фантастики. Конечно, элементы совместной космической программы России и Европы для освоения Луны в романе оказались практически полностью выдуманными. Из всего упомянутого можно найти только несколько новостей от 2006 и 2010 годов с упоминанием ракеты-носителя «Урал», которую Россия и Франция собирались разрабатывать совместно. Но с другой стороны, в романе активно используются элементы космической программы НАСА, актуальной на момент написания — ракета-носитель «Арес-5», пилотируемый космический корабль «Орион» и лунный модуль «Альтаир». Это уже в 2010 году Барак Обама отменил эту космическую программу, нацелив все имеющиеся и перспективные разработки в сторону Марса.

Если уж речь зашла о политиках, то в романе они тоже либо реально существующие, либо списанные с реально существующих прототипов. Для начала стоит упомянуть, что роман начинается с пролога, в котором известные нам премьер и президент обсуждают события 2008 года в Южной Осетии и прикидывают возможности переключить противостояние с США в более мирное русло. Олимпиада 2014 года была уже запланирована до августа 2008, поэтому отменить её было уже нельзя. А следующим проектом, нацеленным на поднятие имиджа России на международной арене стало освоение Луны. Политическая цель проекта — перетянуть на свою сторону Европу, создав с ней тесное сотрудничество в космической сфере, которым Европа дорожила бы больше, чем политическими дивидендами от очернения России. В романе явным образом упоминается Джон Маккейн, который успел побывать американским президентом в течение одного срока. В президенте США Кэролайн Гэлбрайт легко угадывается образ Хилари Клинтон.

Особую реалистичность роману придаёт мастерски разработанный в США план раздувания в СМИ противороссийской истерии и спасения европейского учёного от мнимой угрозы. Американцы — мастера интриг, пиара и манипуляции общественным мнением. С действительностью расходится только поведение американских элит в случае провала. В романе после провала операции американцы нашли козлов отпущения и показательно наказали их, пытаясь отмыть репутацию страны через СМИ. В реальности же они в случае провалов обычно делают невозмутимое лицо и продолжают отстаивать в СМИ собственную точку зрения. Пожалуй, роман оказался бы ещё более реалистичным, если бы в нём было выбрано именно такое поведение США: несколько сцен с пресс-конференциями госдепа, на которых на каверзные вопросы журналиста вроде Мэтта Ли пресс-секретарь вроде Джен Псаки отвечала бы невозмутимой ложью и фразами о необходимости уточнить очередной вопрос у себя в офисе. Впрочем, Джен Псаки приобрела популярность только в ходе украинского кризиса, поэтому автору вполне можно простить такую недоработку.

Кроме основного сюжета в романе есть и несколько побочных, добавленных как будто для придания роману разнообразия и реалистичности. Что более важно — эти сюжеты ориентированы на захват симпатии от аудитории разных типов. Есть чем заслужить симпатии пикейных жилетов, любящих пообсуждать геополитику — сам сюжет к этому весьма располагает. Наравне с ними сюжет должен привлечь любителей космонавтики. Для одиноких женщин имеется любовная линия пресс-секретаря и журналистки. Внимание замужних женщин привлечёт хозяйка лунной станции, у которой на Земле осталась умница-дочь и муж — красавец военный. Внимание школьников привлечёт та самая умница дочь. Хозяин лунной базы привлечёт симпатии молодых людей, старающихся поддерживать репутацию примерного семьянина и крепкого орешка-военного.

В романе имеется несколько умело припрятанных ружей, которые стреляют в нужный момент. Резервный почтовый сервер на лунной орбитальной станции, бумажная библия на лунной базе, упоминание свалки и кладбища, как непременного атрибута обжитого людьми места, лопата, используемая для наполнения лунным грунтом бункера установки по добыче кислорода, приближающиеся к лунной станции тайконавты — всё упомянуто заранее и мимоходом, не привлекая, до поры до времени, к себе особого внимания.

Теперь немного о недостатках. Первый и самый важный для меня недостаток — это нереалистичность сюжетообразующего момента, основанного на наличии резервного почтового сервера. Я не понял, каким образом резервный сервер принимал те же самые письма, что и основной сервер, но при этом работал независимо от него. Есть не так много вариантов резервирования почтового сервера:

- резервный сервер выполнял роль холодного резерва, был отключен и его можно было включить вручную взамен основного,

- резервный сервер выполнял роль горячего резерва, не работая самостоятельно, но постоянно синхронизируясь с основным, чтобы в случае недоступности основного сервера включиться в работу вместо него,

- обычный почтовый сервер-ретранслятор, который принимает письмо в собственную очередь и пересылает его на основной сервер, удаляя письмо из своей очереди после успешной пересылки.

Ни в одном из этих вариантов нет возможности принять письмо одновременно на оба сервера так, чтобы удалив письмо на одном сервере можно было оставить его на резервном.

Второй недостаток заключается в том, что роман имел максимальный уровень реалистичности именно в момент публикации в 2009 году. Сейчас его можно рассматривать не как стопроцентную твёрдую научную фантастику, а скорее как роман, обладающий яркими чертами жанра альтернативной истории. Думаю, что ещё лет через 10, после 2020 года, реалии 2009 года заметно потускнеют в памяти и книга будет восприниматься читателями с некоторой долей недоумения — сложнее будет понять, чем навеяны те или иные сюжетные ходы. Впрочем, мне почему-то кажется, что и издавать этот роман больше не будут именно по этой причине.

Третий, наименьший недостаток, относится не к роману, а к обложке книги. На обложке изображён взрывающийся в космосе американский Шатл и две ракеты, летящие в сторону космической станции. В романе не упоминаются Шатлы, а из всего оружия в космосе имелся только пистолет Макарова, предназначенный для защиты экипажа от диких животных при аварийной посадке где-нибудь в тайге. Этот пистолет по сюжету использовался только как пугач. Если основное название романа — «Война 2020» ещё и соответствует сюжету, то второе название — «Первая космическая» — нисколько. В космосе войны не было. Это можно назвать интригами, спецоперациями, бунтом, космическим пиратством, но не войной. Остаётся только сожалеть о том, что издательство настолько не уважает читателей фантастики, что считает их за недозрелых вьюношей, внимание которых можно привлечь только столь дешёвыми приёмами.

Книгу рекомендую. Читается легко и с интересом. Характеры персонажей хорошо сбалансированы, нет стереотипно хороших и плохих, сильных и слабых. Основной сюжет — геополитика и космонавтика — интересен многим. Второстепенные сюжеты придают роману дополнительное очарование.

Эта повесть является продолжением одновременно трёх сюжетных линий. Первая сюжетная линия — путешествие космического корабля «Артемида» из повести «Время не обманешь». Две другие сюжетные линии продолжают повесть «Восход жёлтого полумесяца». Одна из них — это исследования радиосигналов из космоса, которые книжник Хабартш продолжает на этот раз уже в научном городке Лёжюерре. Другая раскрывает с неожиданной стороны расследование инспектора Фретинила — на этот раз дело предстаёт перед нами уже не с точки зрения следователя, а с точки зрения преступников, заваривших всю эту кашу.

Однако не стоит думать, что все сюжетные линии не имеют между собой ничего общего. Все линии связаны между собой. Чтобы получить удовольствие от этой повести, перед ней непременно нужно прочитать повесть «Восход жёлтого полумесяца». Хоть предыдущая повесть менее насыщена событиями и оставляет после себя больше вопросов, чем ответов, но её стоит прочитать. Это такой не особо сытный аперитив, который лишь вызывает аппетит, но не сытость. Повесть «Синдром вечного возвращения» закрывает все повисшие в воздухе вопросы. После её прочтения в деле жёлтого полумесяца всё встанет на свои места. А вот читать повесть «Время не обманешь» для понимания повести «Синдром вечного возвращения», на мой взгляд, совсем не обязательно. Да, здесь продолжаются приключения экипажа «Артемиды», но большинство действующих лиц сменилось — все прежние члены экипажа отправились в криоанабиоз, а на вахту вместо них заступили новые лица, извлечённые из криоанабиоза. Все существенные для понимания происходящего детали озвучиваются явно, так что читателю не придётся что-то додумывать.

Интереснее всего мне было читать историю, раскрывающую всю подноготную дела о жёлтом полумесяце. Прошлая повесть оставила много вопросов, а в этой на все вопросы даётся ответ. Когда читал прошлую повесть, даже и представить не мог, насколько закрученным окажется сюжет. Там вся история кажется набором мало связанных друг с другом сцен, а инспектор производит впечатление слепого котёнка, который тыкается из стороны в сторону, но за какой конец ни возьмётся, никак не может распутать хотя бы одну историю. В этой повести все сцены приобретают осмысленность и глубину. Казавшийся на первый взгляд мелким дельцом, Куныз занимает центральное место в происходящем. К нему сходятся все ниточки. Неунывающий авантюрист, в любой затруднительной ситуации он генерирует всё новые и новые идеи, как пешками играет мошенниками самого разного пошиба партию на своей шахматной доске. Казавшийся на первый взгляд честолюбивым дурачком Зеддоэф, оказывается не таким уж и глупым пройдохой, к тому же обладающим незаурядной наглостью. С другой стороны, в конечном итоге его подводят те же самые качества — прямолинейность и наглость. Лишённый осторожности и изощрённого ума, он часто не понимает, что идёт уже не по краю, а за краем. Тине Авикиом, казавшийся в первой повести просто излишне любопытным и неаккуратным официантом, оказывается чужими ушами и глазами, в нужный момент готовыми к тому же и активно повлиять на развитие ситуации. Отдельно стоит отметить ключевую роль Омжлусо. Он произвёл впечатление противоречивой личности. Мотивы действий его мне не понятны. Создаётся впечатление, что этот человек просто не умеет отказывать. Ему легче сделать что-то, чем отказаться. Вот он и делает, не особо задумываясь о последствиях и вообще не думая о том, а что же нужно ему самому. Во всяком случае, не видно, чтобы он что-то приобрёл от участия в этом тёмном деле.

Герои повести показались мне весьма целостными. Возможно потому, что у многих из героев есть свои прототипы, с которыми я знаком. Однако, нельзя ставить знак равенства между прототипами и производными от них героями. Герои, хоть и унаследовали некоторые черты своих прототипов, иной раз идут значительно дальше. Некоторые стали явными и неприкрытыми злодеями и коррупционерами. Кто-то оказался честолюбцем. Некоторые оказались интриганами и авантюристами. Положительные герои — наоборот, кажется, не имеют никаких недостатков, которыми прототипы обладают в жизни. Читателю, не знакомому с прототипами, впрочем, все персонажи могут показаться весьма детально проработанными и «живыми».

Аня очень ругалась, что этот рассказ напечатали в урезанном виде, так что из него исчезла вся смысловая нагрузка. Можете почитать сами: http://1ara-cr0ft.livejournal.com/160504.html

Специально искал оригинальный рассказ. Нашёл архив с компьютерной программой, в которой есть все произведения, отправленные на второй литературный конкурс по мотивам игры «S.T.A.L.K.E.R.» и прочитал рассказ оттуда. Судя по наличию фразы «Спасибо за мирное небо!», в архиве был оригинальный рассказ.

Я не понял, какая цель у экспериментов, которые ведут учёные группы «О-Сознание»? Они хотят найти человека, которого стоит отправить к Монолиту, но который попросит что-то реально возможное, а не попросит в очередной раз: «Хочу, чтобы ничего этого не было»? В итоге могу сказать, что рассказ неплохой, но меня лично он не зацепил. В авторском цикле «Игры не для нас» есть рассказы получше. Например, лучшим рассказом цикла я считаю рассказ «Точка невозвращения».

Странная смесь греческой мифологии, советской космической истории и мира будущего. Древнегреческие боги являются людям в виде голограмм, разговаривают с ними и могут даже материализоваться, как будто телепортируясь откуда-то. Снова идёт Троянская война. На этот раз поводом для её начала стало переманивание программистки из одной фирмы в другую, в результате чего эти фирмы стали воевать друг с другом. В ход идут графитовые бомбардировки темроядерных странций, Троя находится в блокаде, а её жители зимой считают за деликатес шпротную массу с варёным столярным клеем.

Смесь получилась настолько необычной, что даже сон главного героя, в котором в пантеон богов помимо привычных Зевса, Аполлона и Афины входят Сергей Павлович Королёв и Юрий Алексеевич Гагарин, не кажется сном. Сон оказался не намного безумнее реальности.

Смысл всего этого рассказа от меня ускользнул. Либо этот рассказ настолько глубок, что я его не понял, либо я его не понял, потому что понимать в нём нечего. Возможно, рассказ понравится любителям и знатокам мифов Древней Греции. Они могут найти в нём какие-то иносказания, намёки, аналогии.

Рассказ получился тревожный. Когда смотришь на закат в сельской местности, иногда появляются подобные ощущения. Как будто бы все люди на Земле исчезли и ты остался один на всей планете.

Если подходить к заданию строго, то нужно было написать рассказ из указанного списка слов, а не содержащий указанные слова. Я тоже попробовал составить из этих слов сколь-нибудь связанную историю и у меня получилось следующее: «Началась ночь. Я открыл книгу о грибах и заметил, как корова на горе исчезла под крышей. Я молча бросил книгу и захотел уйти на стеклянное море.» Подозреваю, что предлоги и союзы можно добавлять по вкусу, а вот насчёт местоимений сомневаюсь — возможно в задании их использование было запрещено.

Концовка, к сожалению, угадывается почти с самого начала. Слишком очевидны перечисленные приметы времени, в которое попал путешественник. В глаза бросаются пробелы перед вопросительными и восклицательными знаками, однако стилистически написано безупречно и читается легко.

Добрая сказка для детей в стиле «Алисы» Кира Булычёва. Полностью автоматизированный мир — роботы и компьютеры обладают искусственным интеллектом, электробусы и флаеры в качестве транспорта. Инфодромы, пришедшие на смену библиотекам, содержат всю необходимую информацию. Институт Времени предоставляет машины времени для экскурсий в прошлое. Галактика густо заселена, а чтобы добраться до самых отдалённых её уголков, достаточно приобрести билет на космодроме и через несколько часов ты уже на месте. Главный злодей рассказа весьма условный — видимо он выглядит злодеем лишь на общем фоне. Главный герой с условным злодеем в дружеских отношениях. Разделяет их только место рождения, по факту которого каждый из них является патриотом своего мира.

Так и хочется сравнить этот рассказ с другим рассказом Ефремова — «Голец подлунный». Героем рассказа «Белый Рог» двигали вполне прагматические соображения — взять пробы минералов с вершины горы, потому что в этой горе могут находиться большие залежи минерала, из которого можно добыть олово. Героями рассказа «Голец подлунный» двигало скорее любопытство учёных, которым просто было интересно найти стоянку древних людей — посмотреть на рисунки в пещере и прихватить с собой несколько бивней мамонтов.

Но при всём при этом большее уважение я испытываю к героям, которыми двигало любопытство. И вот почему. Потому что они шли на чётко рассчитанный разумный риск, предварительно оставив не нужный груз в палатке, точно зная, что им хватит запасов еды на это отклонение от первоначально намеченного маршрута. Когда нужно было преодолеть пешую часть пути налегке, они чётко знали, сколько времени у них будет на осмотр пещеры, так чтобы без проблем вернуться обратно к палатке до темна. Да, они всё-таки допустили ошибку, слишком надолго задержавшись в пещере, чуть не расплатившись за это жизнями, но их можно простить — увлеклись. Герой же рассказа «Белый Рог», несмотря на видимую прагматичность, рискует своей жизнью не имея практически никаких шансов добраться до вершины и вернуться обратно живым. Реалистичная версия рассказа завершилась бы именно смертью.

Можно ли назвать «батуром» (или «батыром» или «богатырём») такого человека? Наверное можно. Но профессионалом его назвать нельзя. Профессионал работает систематически и берёт вершины не единичным сверхусилием, а долгой, кропотливой и систематической работой. Один из анекдотов в тему завершается словами: «Нет, мы медленно-медленно спустимся с горы и покроем всё стадо».

Совершенно реалистичный рассказ. Почитал о так называемых петроглифах — наскальных рисунках. Это довольно распространённое явление, которое встречается даже на территории Башкирии — в Каповой пещере. Ближе к району действия рассказа подобные рисунки встречаются в Забайкалье и в районе Нижнего Амура. Сама река Токко из рассказа находится в Якутии. По широте она находится не так далеко от той же Каповой пещеры, так что Ефремов даже если не рассказал чистую правду, то и опровергнуть существование подобной пещеры с рисунками где-то в описанном месте будет не просто. Что же касается бивней, обнаруженных в рассказе рядом с этими наскальными рисунками, то и тут нет ничего удивительного. Правда, скорее всего, это были не слоны, а мамонты. Так, например, периодически появляются новости об обнаружении в Якутии останков то шерстистых мамонтов, то шерстистых носорогов.

Прелесть рассказа, конечно, далеко не ограничивается наскальными рисунками и бивнями мамонтов. Прелесть его в потрясающей выносливости людей и их стремлении к познанию природы. Мало кто из нынешних «успешных» молодых людей согласится променять уютное кресло в офисе с кондиционером на палатку в зимней Якутии с морозами до -60 и ледяным ветром. Преодолеть сотни километров в таких суровых условиях только ради «каких-то там» бивней и наскальных рисунков? Так вот — это рассказ про настоящих людей, достойных подражания.

После прочтения повести остаётся впечатление, что единственный конкурент «Катти Сарк» — «Фермопилы» был постоянным №2. Почитал про этот клипер и нашёл информацию, которая развенчивает этот миф. В первые 2 года своей жизни «Феромпилы» дважды побил рекорд американского корабля «Джеймс Бейнс», преодолев расстояние от Лондона до Мельбурна за 63 дня, этот результат остаётся самым лучшим (среди парусных кораблей) и по наше время. Кроме этого известны как минимум ещё два не побитых рекорда на счету «Фермопил»: с маршрутом Мельбурн – Шанхай он справился за 28 дней, а из Шанхая в Лондон прилетел за 90 дней.

Насколько я понял, самыми быстрыми клиперами были американские. Пишут, что пик их развития пришёлся на пору золотой лихорадки. Нужно было доставлять к приискам в Калифорнии всё новых и новых золотоискателей. Получилось так, что с одного побережья США до другого быстрее всего можно было добраться по морю, обогнув Южную Америку, за что пассажиры платили приличные деньги. Сухопутные пути через материк и комбинированные пути с перевалкой через Панамский перешеек оказывались более долгими и затратными.

Британские клиперы нужны были для быстрой перевозки чая, который терял свои вкусовые свойства при долгой перевозке. Самые быстрые клиперы довозили чай из Китая в Британию быстрее, чем за три месяца. В Китай клиперы возили опиум из Индии и Турции. В Китае он продавался за серебро, на которое тут же покупались чай, фарфор и ткани, из которых только чай нуждался в быстрой доставке. К слову, опиум тогда был вполне обычным товаром, которым лечили чуть ли не ото всех болезней. Лечили в том числе от наркотической ломки от употребления того же опиума, потому что и о привыкании организма к опиуму тогда тоже не было известно. Британцы пытались возить в Китай разные товары, на большинство из которых спроса не было, а опиум стали возить тогда, когда поняли, что он в Китае был востребован и за него были готовы платить серебром.

Поскольку клиперы изначально создавались не ради экономичности, а ради скорости, то совершенно понятно, что судьба их была предрешена с появлением пароходов. Некоторое время по экономичности с пароходами ещё могли соревноваться большие парусники с небольшой командой, о чём свидетельствует сам Ефремов: «в Европе стали строить большие стальные суда с прямой парусностью, но очень простым такелажем. Марсели разрезали на две части, поставили лебедки, и четыре человека легко справляются там, где раньше едва хватало десяти. С барком в три, а то и четыре тысячи тонн управляются лишь двадцать четыре человека команды.» И тут я вспомнил, что где-то читал о гибридных парусниках с дизельными двигателями, у которых паруса полностью управляются компьютером. Я нашёл информацию по крайней мере о двух таких судах. Это пассажирский парусник Wind Surf и парусная яхта Maltese Falcon. Есть и парусники с частичной автоматизацией, например Royal Clipper. Паруса, конечно, до сих пор остаются экзотикой, но любители этой экзотики не переводятся до сих пор.

Что касается менее экзотичных проектов, то имеются вполне утилитарные проекты грузовых кораблей, на которых в качестве вспомогательного движителя предполагается использование твёрдых парусов, по форме напоминающих вертикально установленные авиационные крылья. По расчётам проектировщиков, паруса позволят экономить до 30% топлива, удешевляя таким образом перевозку грузов. Подобные проекты вполне укладываются в русло модной ныне зелёной энергетики. Кто знает, может быть после заката эпохи дешёвых углеводородов будет возобновлено массовое использование парусного флота и дирижаблей.

«Встретились как-то раз Шай-Хулуд, Ёроол-Гуй и Олгой-Хорхой...» Ну вот я и познакомился, наконец, с третьим персонажем. Знакомился именно в этой последовательности. Почему-то по аналогии с первыми двумя существами ожидал, что и это существо окажется крупным.

Кому-то рассказ может показаться затянутым, а я ничего такого не заметил. Ну нельзя же от музыкальной композиции оставить одно только соло. Даже правильный анекдот готовит человека к какой-то абсурдной и неожиданной ситуации, никогда не называя её прямо. Вот и в этом рассказе таинственные существа — это не цель рассказа, а скорее предлог. Предлог передать очарование пустыни. Когда читал этот рассказ, вспомнил прочитанный ранее рассказ Ефремова «Афанеор, дочь Ахархеллена». Тот рассказ, на мой взгляд, получился более сумбурным, поскольку в нём совмещено несколько не связанных между собой тем. Рассказ «Олгой-Хорхой» смотрится на фоне того рассказа значительно лучше. Здесь есть, хоть и в меньшей мере, очарование пустыни, но зато со своеобразным оттенком — оттенком степей Монголии. При этом нет ничего постороннего — один прямолинейный сюжет, не перегруженный посторонними темами.

Проводник, на мой взгляд, в этом рассказе со своей миссией не справился. Понятно, что учёные могли бы посчитать его рассказы невежеством, но тем не менее, мне кажется, он должен был заранее поделиться всей информацией, которой обладал.

Послесловие читается с большим интересом, поскольку рассказывает об аналогичных исследованиях, проводившихся в Советском Союзе. Если Форрестер попытался смоделировать весь мир, начав моделирование на самом высоком уровне, то в Советском Союзе, с его плановой экономикой, моделирование носило более предметный характер, т.к. информация о хозяйственной деятельности всей страны была вполне доступна для детального анализа. Жаль, что в те времена не было соответствующей развитой компьютерной сети и мощных компьютеров.

Пока читал, подумалось о том, что большинство учёных занимаются какими-то узкими проблемами, интересными только им, но нет единого плана исследований, которые диктовались бы нуждами специалистов по системному моделированию. Отдельные факты устанавливаются, подчас, специалистами из смежных областей, так что в целом научные исследования, даже прикладные, не носят систематического характера, направленного на уточнение модели хозяйственной деятельности. Сейчас, с переходом России к рыночной экономике, на подобные исследования не приходится даже надеяться. Только плановая экономика могла бы дать заказ на столь подробные, длительные и систематические исследования взаимосвязи хозяйственной деятельности и экологических проблем.

Книга Форрестера читается с большим трудом. Многие предположения, положенные в основу модели, кажутся надуманными. Основной объём книги приходится на описание формальной модели и подробное описание каждой взаимосвязи в модели. Напоследок автор предпринимает несколько попыток моделирования, которые не дают никаких выводов, которых нельзя было бы сделать из предположений, лежащих в основе модели.

Главным плюсом самой книги можно считать полный исходный текст модели «Мир-1» на языке DYNAMO. Последователи Форрестера, которые на основе его модели разработали свои модели «Мир3», «Мир3-91» и «Мир3-3», и изложившие свои выводы в книгах «Пределы роста», «За пределами роста» и «Пределы роста: 30 лет спустя», в отличие от своего предшественника, исходные тексты своих моделей распространяют отдельно от книги и за отдельные деньги.

Сама модель довольно примитивна и, по словам автора, является скорее демонстрацией концепции моделирования мировой социальной, экологической и экономической системы, нежели моделью, из которой можно делать далеко идущие практические выводы.

Действие рассказа происходит в местах, находящихся в соседней Оренбургской области и периодически упоминаемых у меня на работе — Чебеньки, Каргала, Оренбург. Да и упоминавшаяся в рассказе Уфимская губерния имеет непосредственное отношение к месту моего жительства. Несмотря на сюжетную простоту рассказа, много в нём переплелось. Помимо географии это неторопливость и трудолюбие жителей Урала, неуловимый дух сказок Бажова — по ходу рассказа так и ждёшь появления в медных шахтах «Медной горы Хозяйки». Это история любви и дружбы подневольных рабочих времён Александра II. Это труд на совесть ради блага молодой страны рабочих и крестьян. Наконец, сам рассказ излагается устами умудрённого сединами геолога уже после Великой Отечественной Войны. Чувствуется историческая и географическая преемственность. Многое менялось — менялась страна, менялись люди, и всё же прошлое никуда не исчезает.

Гипотезы интересные. Но люди, интересующиеся фантастикой, наверняка уже встречали где-нибудь каждую из них. Интересно читать не столько авторский текст, сколько комментарии к нему. Среди обтекаемых комментариев, как будто не желающих вступать с автором в полемику, встречаются краткие и весьма скептические.

Например, идея вселенского разума подвергается сомнению по причине огромных расстояний, разделяющих возможно существующих мыслящих существ. Если и существует глобальный разум, то обмен информацией между его составляющими происходит необычайно медленно, так что согласованное поведение всех носителей разума в космических масштабах если и существует, то весьма слабое.

Что касается идеи циклической Вселенной, то скептический взгляд упирается в основание этой идеи — распространённые представления древних цивилизаций о цикличности. Древние цивилизации столетиями существовали практически в неизменном мире, опирающемся на земледелие, для которого характерно сезонное повторение одних и тех же действий. Не удивительно, что людям тогда всё казалось бесконечно повторяющимся.

Самым же интересным оказался комментарий академика Бочкова, который привёл пример неожиданного оживления человека после длительных безуспешных попыток реанимации. Будучи скептически настроенным по отношению к большинству озвученных в статье мыслей, академик свидетельствует в пользу того, что предсмертные состояния, считающиеся ныне безнадёжными, могут подлежать успешной реанимации в медицине будущего.

Великий молельный эксперимент опровергает доводы этой статьи. На мой взгляд, в послеперестроечное время стало можно почти всё и всяческая паранормальная псевдонаучная чушь приобрела большую популярность. Видимо, не удержался от соблазна написать что-нибудь на эту тему и автор этой статьи. Мода не проходит до сих пор, но серьёзность восприятия постепенно снижается. Сейчас это в большей мере развлечение. В меньшей мере — способ самоувещевания для малограмотных людей в духе «а я так и знал, что что-то есть».

Рассказ с одной стороны написан как фанфик по роману «Лабиринту отражений» Сергея Лукьяненко, с другой стороны в нём упоминается реально существующий сайт pripyat.com и проект воссоздания виртуальной Припяти, какой она была до чернобыльской катастрофы. Проект живёт и продолжает развиваться. В сети можно найти картинки, созданные с использованием модели города. А вот найти саму модель и посмотреть на виртуальную Припять лично мне что-то не удалось. Видимо, модель является собственностью авторов и не распространяется свободно.

Наверное каждый хоть раз представлял, как однажды в городе куда-то пропадают все люди. Кто-то думает об этом в минуты усталости, желая отдохнуть от окружающих. Другие представляют пустой город и тут же стараются отогнать от себя эту страшную картину.

Когда прочитал рассказ, вспомнил одного своего одноклассника. Однажды зимой он с друзьями прыгал в сугроб на стройке. Окончилось это плохо — он отбил себе почку и врачи её ампутировали. Видимо, это было очень чёткое и недвусмысленное предупреждение. Но этого предупреждения оказалось недостаточно и впоследствии он утонул, когда пошёл с друзьями купаться на речку. Так и остался в памяти мальчишкой.

В этом рассказе все отделались лёгким испугом. Даже портал в другой мир оказался закрытым. Осталась только тревога за будущее.

Идея этого рассказа чем-то напоминает идею другого рассказа Ани — «Дыра...» В том рассказе связь между двумя мирами осуществлялась через компьютерную сеть, а в этом рассказе — через почту. В одном мире есть сбор макулатуры и металлолома, бассейн и хоккей, совет отряда. В другом мире — компьютеры, платные гимназии, лицеи и колледжи. Тем не менее, авиамоделированием занимаются в обоих мирах. В одном всё делают самостоятельно и делятся чертежами в журналах. В другом есть готовые наборы, больший упор делается на модели, управляемые по радио. Не настолько уж они разделены между собой, раз двое мальчишек легко нашли общую тему для переписки.

Я бы продавать свои воспоминания на таких условиях не стал. Пусть используют то, что получили, но запрещать делиться воспоминаниями с кем-то ещё — это уже перебор. Реконструкция воспоминаний получилась удачная. Дети не понимают, что именно случилось, а потому как будто специально нарушают все наставления взрослых — не пить и не есть ничего на улице, идти домой и не выходить из дома. Как будто специально стремятся получить дозу радиации побольше.

А тархун и правда нынче уже не тот, что давеча :) Впрочем, и сейчас можно при желании найти весьма неплохой.

Обычно наблюдаю перемещение людей в сторону более крупных городов. Причём, охотнее всего переезжают те, кто однажды уже перебрался из деревни в город. Горожане переезжают менее активно. В пределах страны конечные пункты переселения — это две столицы, Москва и Санкт-Петербург. В Москву закономерно отправляются те, кто попроще и хочет побольше денег, в Питер — те, у кого получше с культурой и образованием. Обратного перемещения, как в повести, практически не замечаю. Наверное обратно возвращаются только те, кому не удалось устроиться.

Почему люди стремятся в большие города? Наверное, в первую очередь, потому что в больших городах больше выбор работы. В небольших городках обычно есть одно-два градообразующих предприятия, так что работу выбирать особо не приходится. Кому-то хочется, кроме того, больше новых знакомств, а кому-то нравится городская суета. С другой стороны, в больших городах возникает проблема с транспортом. Ездить каждый день на работу и обратно становится тяжело. Поэтому многие стремятся переселиться поближе к работе, после чего практически не покидают небольшую зону обитания, которая становится аналогом небольшого городка. В итоге получается, что большинству людей, при наличии хорошей работы, приятнее всё-таки жить в небольшом городе.

В повести показан именно такой небольшой городок Пионерстрой, в котором комфортно жить тем, кто увлекается космосом. Не верится только, что в этом городе каким-то образом сформировался особенный музыкальный вкус к советским песням, благодаря которому на местных радиостанциях и в общественных заведениях полностью отсутствует современная крикливая, гламурно-приблатнённая музыка. Мне почему-то кажется, что в провинции к этой заразе стремятся с особой страстью, как и ко всем новомодным столичным поветриям. Что ж, возможно у любителей космонавтики есть врождённый иммунитет к подобной музыке :)

Повесть не окончена. Оборвана она как раз в том самом месте, где должна начаться завязка сюжета. Поэтому по сути повести, собственно, и сказать-то нечего.

Несколько странно, что этот рассказ и рассказ «Переписывая набело» оказались в разных циклах, потому что их действие разворачивается в одном и том же мире будущего, где существует институт экспериментальной коррекции. Единственная большая разница между этими рассказами заключается в том, что в одном из них будущее изменилось в корне, а в другом изменить его существенно не удалось — корректируемое событие всё равно произошло, хоть и в другом месте.

Совсем не голливудский сюжет. В фильмах эта история была бы рассказана оптимистично, героями были бы крутые профессионалы, а целью полёта была бы модернизация станций для последующей отправки межпланетных экспедиций. Было бы много трудностей, герои бы не раз вспотели, а на Землю возвращались бы под аплодисменты ликующего ЦУПа.

Герой повести, космонавт Кирилл, ссылается на закон «ящика с мылом», о котором он прочитал где-то у Вадима Шефнера. Суть закона в том, что в жизни чёрные полосы чередуются с белыми и если сначала всё пошло наперекосяк, то затем всё обязательно исправится. И наоборот. Однако на деле этот закон работает далеко не всегда. Люди, рассчитывающие на этот закон, совершают классическую ошибку игрока. Если речь идёт о случайных процессах, то после серии неудач вероятность последующего удачного исхода остаётся равной вероятности неудачного исхода, а не возрастает, как это подсказывает житейская логика. Реальность оказывается далёкой от голливудских сказок.

Интересно, были ли среди советских космонавтов прототипы двух главных героев этого рассказа? Аня работала в Центре Подготовки Космонавтов, так что прототипы могли быть. Однако я поискал среди космонавтов Сергея Синицина и Тимура, но не нашёл никого с похожими именами.

Хороший рассказ. Думаю, что многим современным любителям компьютерных игр и интернета было бы полезно несколько лет пожить вдали от компьютеров. Интернет затягивает, от него бывает трудно оторваться. Но оторваться очень нужно, потому что иначе трудно найти время подумать и прийти к тому, что по-настоящему важно.

Шутливый рассказ о мире далёкого будущего, в котором точно известно, как расшифровывается аббревиатура СССР, но достоверно неизвестно, как расшифровывается США. Но по всей видимости, эти две страны, наряду с Грецией, стояли у истоков космической эры, породив три разных названия для одной и той же профессии — «космонавт», «астронавт» и «аргонавт».

Хочется верить, что в соответствии с названием рассказа, у отечественной космонавтики «всё ещё впереди». Однако за время с 2000 года и до сих пор космонавтика как будто продолжает буксовать на месте. Испытаны два варианта «Ангары», строятся новые космодромы и стартовые комплексы, совершенствуются ракеты-носители «Союз», космические корабли «Союз» и «Прогресс». Из существенных успехов можно назвать разве что проект Радиоастрон. Остальное, дойдя до определённой степени готовности, так и остаётся на бумаге. Например, «Байкал-Ангара». Кое-какие наработки есть в железе, но никак не удаётся придумать, куда же их с выгодой пристроить. Например, ядерная энергоустановка, которую хотели использовать в космическом буксире.

На космос нет денег, нет долговременных планов и понимания, зачем это вообще нужно. Из неоспариваемых планов сейчас есть только понимание, что нужно готовиться к уходу с Байконура, а к этому моменту должны быть космодромы и стартовые комплексы на территории России. Всё остальное пересматривается в корне, замораживается или урезается.

Вот не столь давний пример, иллюстрирующий навыки долговременного планирования: «Оказалось, что двух ракет-носителей «Ангара-А5В» для такой экспедиции не хватит (и проблема, по всей видимости, кроется в неудобстве кванта полезной нагрузки в 35 тонн). В связи с этим было принято решение максимально облегчить пилотируемый корабль, несмотря на то, что его проект был уже утвержден.» Утверждённый проект пилотируемого корабля переделывается под не существующий проект не существующей ещё ракеты «Ангара-А5В».

Рассказ явно написан для детей, поэтому мне трудно оценить, хорош он или плох. Для меня он не достоверен — сгоревшую в атмосфере станцию не поднять со дна океана. Тем более пролежавшая больше века на дне океана станция вряд ли окажется почти рабочей. Ну и вряд ли школьницы так легко починят станцию, используя так удачно найденные на ней запчасти. Но детям может понравиться.

Ещё один фанфик на «Дозоры» Сергея Лукьяненко. Рассказ оставил впечатление черновика. Некоторые главы очень короткие, а изложение в целом получилось довольно схематичным. Если сравнивать с повестью «Не больно, не страшно» из этого же цикла, то можно понять, что могло быть значительно лучше. Видимо, у автора просто не было желания проработать рассказ до конца.

Что повесть, что этот рассказ, оба оправдывают название цикла «Не время для Светлых». Мораль простая — добро не должно чураться грязи, если человек, оказавшийся в грязи, просит о помощи. Не хочешь помогать — значит высокомерный чистоплюй, а никакой не Светлый.

Время на чтение тратить не советую — вещь совершенно проходная, увы.

Повесть написана как фанфик на «Дозоры» Сергея Лукьяненко. Затронуты темы добра и зла (естественно), свободы и ответственности, хакерства, тюремного заключения, героиновой наркомании, чёрного следопытства. Пожалуй, центральное место в повествовании занимает толкование песен группы Ария и Кипелов, а если быть точным — стихов Маргариты Пушкиной. Хотя люблю песни Арии, я настолько глубоко в стихах никогда не разбирался — чаще обращаю больше внимания на музыку. В этой повести некоторые песни узнал с новой, неожиданной для себя стороны.

Повесть, конечно, не назовёшь автобиографичной, но из этого пёстрого набора тем многие темы очень близки автору. По крайней мере хакерство, военные раскопки и песни Арии. Аня была специалистом по защите информации, ей довелось принять участие в раскопках на месте боёв Великой Отечественной Войны, часто слушала песни Арии и Кипелова. Впрочем, темы героиновой наркомании и поиска работы после освобождения из тюрьмы тоже раскрыты достоверно.

По общему мрачному и безнадёжному настроению повести, сказал бы, что написана она была во время депрессии. Но с другой стороны мне кажется, что депрессия несовместима с творчеством. Концовка получилась открытой, однако, при всей трагичности случившегося, в ней взято направление на оптимистическое развитие сюжета. Читать интересно, написано мастерски, однако тяжёлая атмосфера безнадёжности затрудняет чтение. Кто захочет прочитать — будьте к этому готовы.

Читать было не приятно из-за неприятных главных героев. Нехорошо они вели себя в школе. Кому-то просто заброшенная школа, а кому-то — нечто вроде могилы Советского Союза. Выучили ли они урок, данный им Зоной? Вряд ли.

Интересный рассказ, в котором изобретены путешествия во времени. В центре повествования группа учёных, пытающихся предотвратить катастрофу 1986 года. Каждый раз они оказываются близки к решению проблемы, но каждый раз что-то не получается. В этот раз вмешался в происходящее один из наблюдателей, чем внёс непредсказуемые последствия в развитие событий. Первые наблюдения показывают, что наконец-то катастрофу удалось предотвратить. Однако, что на этот счёт скажут исторические архивы?

Одно показалось неестественным. Если путешествия во времени изобретены, то почему они не засекречены? Если возможность путешествий во времени не скрывается, тогда почему американцы не против нашего проекта по коррекции истории лунной гонки?

Читается легко и с интересом. В глаза бросились несколько удачно припрятанных в кустах роялей и несколько скомканная концовка, однако написано мастерски. Здесь почти нет стрельбы, зато есть полное взаимопонимание между сталкером и обитателями Зоны — животными и нежитью. Рассказ явно был написан для серии S.T.A.L.K.E.R., но я рекомендую ознакомиться даже тем, кто не является поклонником серии.

Любопытный рассказ для серии S.T.A.L.K.E.R. Был настроен довольно скептически, однако по ходу чтения поменял своё мнение. В наличии знакомство с физическими теориями, астрономическими понятиями, творчеством Стругацких, живые персонажи, хорошая литературная стилистика — краткие предложения с красочными ёмкими и точными метафорами. Наконец — сам сюжет и его гуманистическая составляющая. Правда, по моему мнению гравитация на самом деле может только замедлить течение времени, но не обратить его вспять.

Попытался на гугл-картах найти место действия. Это Московские Триумфальные ворота на Московском проспекте в Санкт-Петербурге. Учебное заведение, о котором идёт речь — это, видимо, Санкт-Петербургский государственный инженерно-экономический университет. Сам я никогда не бывал в этом чудесном городе, а у моего города нет никакой особой военной истории. Единственное, что припоминается — это мощнейшая радиостанция, которая во время войны вещала на всю страну и даже на Европу. Радиостанция, к сожалению, была секретной, а рассекреченной она была недолго — вскоре её снесли. Родители моего отца эвакуировались сюда из Рыбинска вместе с заводом «Гидравлика». На этом заводе довелось немного поработать и мне. Дед в войну был стрелком зенитной установки, а в послевоенное время до самой пенсии проработал токарем на этом заводе. Этот дед умер, когда я ещё учился в начальных классах школы, а другой дед во время войны был очень молод и призыву не подлежал. Может быть по этому я — один из тех, кто сравнительно равнодушно относится к празднику Великой Победы, не понимая до конца, какой ценой она досталась.

Если же говорить о рассказе, то впечатление от неплохой в целом задумки смазалось концовкой. Одно дело, если молодые люди знают военную историю своего города просто потому, что чтят память предков. Совсем другое — если они состоят в некоторой непонятной «системе», которая обладает машиной времени.

Поначалу кажется, что повествование идёт от лица наркомана. Однако последняя фраза переворачивает всё с ног на голову. Хотя, постойте. Может быть это действительно зависимость?

Отличный, смешной рассказ.

Все хотят в Город, а не в Тростники :) По-моему этот хитрый Дед Мороз — явно родственник Лепрекона. Как известно, желания при достаточной настойчивости, исполняются. Но исполняются они обычно немного не так, как ты это себе представляешь.

Очень короткий рассказ, который заставил улыбнуться. Интересно, что подходит такое определение не только к поклонникам фильма «Матрица», но в чём-то и ко всем нам — жителям современной эпохи мобильных телефонов, не утративших ещё фантазии и любопытства.

Интересный рассказ, сочетающий в себе точно переданные будни системных администраторов, чувства скрипт-кидди от своего первого взлома и... путешествия во времени. С одной стороны, для любого системного администратора — это действительно страшно,

С другой стороны, в этом можно было бы найти и положительные стороны. Сколько людей безвозвратно теряли файлы со своих компьютеров? Если бы можно было вот так просто подключиться к компьютеру, когда все файлы ещё на месте, то их можно было бы спасти, скачав на компьютер в будущем.

В процессе чтения отметил для себя любопытное соображение: «Я в последнее время стал очень часто вспоминать рассуждения одного моего старого товарища, который говорил, что и нечего рассматривать программирование, как источник дохода. Зарабатывать надо администрированием, а программировать просто так, из любви к искусству. Он, кстати, давно уже из программистов в сисадмины переквалифицировался, и не жалеет.»

С этим соображением я совершенно согласен. Как правило людям нужна не программа, а решение какой-то проблемы. Программисты обычно не знают о существующих решениях и об их достоинствах и недостатках, а потому часто пытаются изобрести велосипед или не могут правильно подобрать и настроить уже готовую программу. Системных администраторов, не обладающих навыками программирования, обычно ставит в тупик ситуация, когда они не могут найти готовой программы для решения какой-нибудь простейшей задачи. И только программирующие системные администраторы могут умело сочетать свои навыки, пользуясь готовыми программами, создавая новые или интегрируя различные программы между собой при помощи собственных программ.

Кроме того, есть известный термин примерно об этом — девопс, то есть программист-администратор. Человек, который пишет программы, умеет их устанавливать и сопровождать их работу. Для него не должно составить проблемы найти ошибку, которая воспроизводится только в рабочей инсталляции, найти узкое место в производительности системы, диагностировать сложные каскадные сбои. Когда это два отдельных человека, то они часто ссылаются друг на друга. Администратор говорит, что с сервером всё в порядке, а это программа кривая. Программист говорит, что у него на компьютере программа работает отлично и ссылается на проблемы с железом на сервере.

Наверное именно такого универсального программиста-администратора искали в НИИЧАВО. Не понимаю только, почему главный герой отказался от столь заманчивой вакансии? Может быть у него был друг по имени Александр Привалов? Может быть это были именно его рассуждения?

Как понимать этот рассказ? Одно из толкований — отсутствие чувства юмора может быть проявлением профессиональной деформации. Другое толкование — субъект, не обладающий чувством юмора, скорее всего не способен оценить, обладает ли чувством юмора его собеседник. Третье толкование — да, человек тоже является машиной. Только машина эта основана совсем на других принципах и создана для решения совсем других задач, нежели машины созданные человеком. Если считать, что программист создан для написания программы, то это действительно плохо запрограммированный человек — со своей задачей он справляется с трудом, допуская в создаваемой им программе множество ошибок. Но человек, даже если он программист, создан прежде всего для решения биологических задач — выживания и передачи генов следующему поколению. А навык программирования — это нечто вроде хвоста павлина. Такой забавный навык, который сформировался в результате причуд эволюции, и к основной задаче он имеет весьма-весьма косвенное отношение.

Когда читаешь подобные рассказы, начинаешь немного завидовать автору, как много всего разного он сумел освоить. Потом смотришь время, в течение которого происходил профессиональный рост и видишь, что ничего необычного в этом нет. Нужно лишь обладать достаточным количеством свободного времени и желанием постоянно делать что-то новое. В этой биографии охвачен период профессиональной деятельности с 1997 по 2003 годы — всего 7 лет.

В последующие 8 лет профессионализм Ани вырос значительно. Она написала собственный поисковый движок для сайтов, приобрела навыки настройки сетевого оборудования Cisco и стала сертифицированным специалистом Cisco, хорошо владела FreeBSD и Linux, пользуясь ими на ноутбуке. Главной профессиональной страстью Ани стали фаерволлы и криптошлюзы, а вне работы — разработка веб-сайтов.

В повести можно выделить несколько разных тем, связанных между собой: французская научная экспедиция, где туарег выступает проводником, любовная линия туарега и его избранницы, милитаристская тема и путешествие туарега в Россию.

Тема военных, собирающихся испытывать водородную бомбу и рассекающих по пустыне на броневиках с оружием показалась мне несколько натянутой. Времена были такие, что мировые державы просто обязаны были обзавестись ядерным оружием. Тем более это касалось Франции с её многочисленными колониями, которая в то время проводила собственную внешнюю политику руками генерала Шарля де Голля. СССР тоже обзавёлся ядерным оружием. И тоже — не без проведения испытаний.

Обратил внимание, что в рассказе Франция собирается испытывать водородную бомбу. В рассказе нас пугают радиоактивным заражением, однако она не может сильно загрязнить окружающую среду, т.к. термоядерная реакция не порождает тяжёлых радионуклидов, а заражение ими может произойти только от её ядерного детонатора. По эпицентру взрыва водородной бомбы на Новой Земле можно было несколько часов ходить без опасности для здоровья. Правда, оставаться надолго и жить там постоянно, всё же, нельзя.

В рассказе по меньшей мере два француза любят и понимают пустыню, считая испытания ядерной бомбы варварством — учёный-археолог и военный, которому поручили поиск подходящего места для испытаний. Я знаю по крайней мере ещё одного француза, который хорошо понимал жителей пустыни — Антуана де Сента-Экзюпери. Достаточно почитать его «Планету людей». Кроме него так же хорошо смог передать очарование пустынной романтики Фрэнк Герберт, знаменитый своими фрименами из романа «Дюна». Вообще, наиболее удачно раскрытыми темами мне показались именно эти две — тема археологической экспедиции и тема взаимоотношений туарега и его избранницы.

Совсем уж неестественной мне показалась тема путешествия туарега в советскую Россию, т.к. изображённая в рассказе Россия слишком идеализирована. Невесть откуда появились радушные проводники со знанием арабского, которые потратили четыре дня на ознакомление иностранца с музеями и театрами, как будто они нигде не работают и круглыми сутками наблюдают за иностранными гостями в поисках тех, кому бы устроить радушный приём.

Если бы автор ограничился двумя первыми темами, постаравшись аккуратно, без ущерба сюжету в целом, отбросить оставшиеся две темы, то рассказ получился бы, на мой взгляд, гораздо более ярким и естественным.

В книжных магазинах эта книга попадается на полках научной фантастики, куда её кладут скорее по инерции, считая, что раз Ефремов написал фантастический роман «Туманность Андромеды», то и остальное его творчество является фантастикой. Встречается и на полках приключенческой литературы — это вполне справедливо, т.к. в книге имеется по меньшей мере два приключенческих сюжета — о поиске сокровищ и о вызволении индийской красавицы из плена у кинопродюсера. Но однажды я встретил эту книгу на полке с эзотерикой. Тогда я не придал этому значения — объяснил это для себя тем, что возможно есть какой-то однофамилец Ивана Антоновича, который каким-то образом связан с такого рода литературой. И вот я прочитал эту книгу и понял, что человек, положивший эту книгу на полку с эзотерикой, был с ней знаком и понял её лучше других.

Высказаться однозначно об этой книге я не могу. Хорошая книга или плохая? Понравилась или нет? И хорошая и плохая и понравилась и нет. С одной стороны, автора можно безусловно причислить к разряду подлинных гуманитариев, обладающих обширными знаниями истории и культуры. И уже только поэтому читать книгу было интересно — не каждый день встретишь настолько глубоко образованного и эрудированного человека. Эрудит обладает обширными знаниями, а каждый фрагмент одного знания наслаивается на другой, образуя единую взаимно согласованную детальную картину мира. Интересно познакомиться с его представлениями о мире, с его философией жизни. С другой стороны, высказывая свои представления автор часто увлекается и скатывается в назидательный нравоучительный тон. Типичная речь изобилует фразами вроде «Мы ещё только начали понимать...», «Нам ещё многое предстоит узнать...», «Мы только начали забывать...» Собеседники при этом кажутся либо статистами, выбрасывающими дежурные фразы, либо копиями оратора, в любую минуту готовыми подменить его и продолжить речь точно с того места, на котором остановился предыдущий оратор.

Некоторые высказываемые мысли читаются так, как будто они написаны прямо в наше время: «Всё тот же признак антисоциальной повреждённой психики, о котором я только что говорил, – сказал Гирин, – чем дальше, тем больше он усиливается, не только на Западе, но уже и на Востоке. Всё чаще случаются взрывы самолётов в воздухе, стрельба по невинным ни в чём случайным прохожим, дикая расправа со старинными произведениями искусства, составляющими славу народа..» Тут же вспоминаются малайзийский боинг, авиакатастрофа в Египте, Брейвик и его манифест, Пальмира, разрушенная террористами из ИГИЛ — всё написано как будто вчера. Другие мысли кажутся весьма спорными. Даже если взять рассуждения о женской красоте, то и тут они изобилуют весьма странными представлениями. Например, автор превозносит широко расставленные глаза. Мне же кажется, что широко расставленными глаза могут быть только если они мелкие. Мне гораздо приятнее видеть лицо с большими глазами. Чем больше глаза, тем меньше у них шанса оказаться близко или наоборот — широко посаженными. Возможно это и есть лезвие бритвы, о котором автор не подумал. Другое представление о том, что каблуки визуально увеличивают длину ног и рост девушки, а потому придают красоту, мне тоже кажется заблуждением. Каблуки на мой взгляд преследуют ровно одну цель — напрячь икроножные мышцы. Именно это придаёт красоту женской ножке. Носить каблуки с брюками, на мой взгляд, совершенно бессмысленная затея. И если уж на то пошло, то в балетках женщина выглядит гораздо легче и естественнее, чем на каблуках.

Если говорить о лезвии бритвы, то и сама эта концепция, на мой взгляд, символизирует тупик, исчерпание возможностей для развития. В ТРИЗ — теории решения изобретательских задач, решение любой задачи начинается с формулировки противоречия вида «нужно чтобы было А, но нельзя чтобы было А». Обычное решение балансирует между крайностями, а хорошее решение выходит за рамки противоречия и обращает вред на пользу. Именно поэтому концепция «лезвия бритвы» чаще говорит о бессилии, чем о совершенстве. К тому же, в реальности остриё лезвия может и должно оказываться достаточно широким, чтобы система сохраняла устойчивость и способность приспосабливаться к изменяющимся условиям. Возьмём простой пример. Температура здорового человеческого организма — 36,6 градуса Цельсия. Но человек в лёгкой одежде может сравнительно легко переносить колебания температуры от 15 до 40 градусов Цельсия. Далее, если все люди обладали бы одинаковой способностью переносить колебания температурного режима, то при любом изменении климата или переселении в другой климатический пояс, они быстро бы вымирали. Поэтому часто совершенство определяется не балансом на остром краешке, а большим запасом устойчивости. Ефремов говорит о том, что человечество эволюционировало в условиях постоянной физической нагрузки, что эволюционно обусловило совершенство тела человека. В то же время современные учёные говорят о том, что человечество жило в условиях непостоянного доступа к пище. Именно поэтому современные люди страдают ожирением — это так проявляет себя выработанная сотнями тысяч лет эволюции способность переживать долгие периоды голода за счёт жировых запасов, сделанных в периоды сытой жизни. Тот самый запас устойчивости.

Отдельно хочется сказать об исследованиях Гирина с использованием ЛСД. Не так давно мне попалась новость с заголовком «В США органы здравоохранения потратили более $150 млн на эксперименты над животными с целью исследования воздействия наркотиков на человека.» Мне кажется, что эти исследования были более предметными, чем исследования Гирина. Американцы потратили много денег, но они потратили их на понятные цели — изучить влияние наркотиков на живой организм. Гирин давал своим подопытным ЛСД с целью записать их наркотический трип и выделить из него какую-то память предыдущих поколений. Картины видений были, безусловно, красочными. Я и сам иногда, внезапно проснувшись, удивляюсь, насколько яркие и достоверные картины мне снятся. Один раз я ходил по поверхности колонизированного Марса, на котором были города-купола и железные дороги между ними. Другой раз я нырял в затонувший античный город. Оба раза я проснулся от недостатка воздуха. Интересно, можно ли мои сны представить как память предыдущих поколений, которые сотни тысяч лет назад построили колонии на Марсе и могли жить под водой? Не думаю.

Приключенческая составляющая в книге довольно скромная. Наиболее целостная, большая и непрерывная история — это приключения итальянцев, отправившихся за алмазами на Берег Скелетов. Вторая история, посвящённая спасению индийской красавицы, оказалась несколько смазанной, поскольку именно посредством неё происходит связывание между собой отдельных сюжетных линий. В этой части слишком много действующих лиц, часть из которых появляется очень кстати, делает своё дело и немедленно исчезает в неизвестном направлении, а часть — долгое время околачивается вокруг да около, не внося в развитие сюжета почти никакого существенного вклада. Всё-таки большую часть книги никаких особых приключений не происходит.

Стоит ли читать книгу? Стоит. В современной литературе такие эрудированные авторы, можно сказать, практически не встречаются. Однако нужно приготовиться к тому, что книгу читать будет тяжело. Но мне этот роман читать было всё-таки гораздо проще, чем роман «Таис Афинская». Если здесь ещё есть какая-то приключенческая часть и интрига, то в «Таис Афинской» есть только сменяющие друг друга красочные картины.

Однажды Стругацкие написали «ещё одну отходную детективному жанру», иронизируя над ограниченной пригодностью детективных методов для расследования фантастических происшествий. Эту повесть тоже в некотором смысле можно назвать «ещё одной отходной детективному жанру», потому что эксплуатируя приёмы детективного жанра, по факту детективом она совсем не является.

Действие повести происходит в городе некоей неизвестной планеты, цивилизация которой находятся на технологическом уровне 19-20 веков. В этой, казалось бы, технологически отсталой цивилизации внедрён гарантированный доход для всех граждан. Труд не является необходимым для выживания, но становится скорее средством для получения дополнительного дохода и средством самореализации. Желающие получить работу заполняют заявление о желаемой области деятельности, а специальная комиссия занимается распределением желающих по рабочим местам, в соответствии с личными особенностями характера, способностями и пожеланиями.

Повесть написана в экспериментальном для автора стиле — практически вся история раскрывается посредством диалогов действующих лиц. Объём авторской речи минимален. Благодаря такому приёму повесть получилась увлекательной, лёгкой для чтения. Герои получились достаточно выпуклыми, каждый со своим характером и увлечениями. Повесть сдобрена картинами быта и лёгким юмором, который может быть не всегда понятен читателям, потому что основывается, в основном, на цитировании и отсылках.

Двое следователей расследуют, казалось бы, вполне заурядные детективные происшествия, а двое астрономов занимаются, казалось бы, вполне заурядными наблюдениями космических радиоизлучений. Связывает эти истории обнаруженный артефакт — полумесяц из чистого золота. Не буду раскрывать суть сюжета, чтобы не лишать читателей удовольствия. Отмечу лишь некоторую его незавершённость. После прочтения остаётся ряд нераскрытых вопросов. Не понятно, например, кто такие люди в серых плащах, появившиеся в конце повести? Не понятно, за какое недостающее звено они вдруг поблагодарили инспектора — был ли инспектор двойным агентом или просто растяпой? Надеюсь, что повисшие вопросы будут раскрыты во второй повести цикла, а автор таким нехитрым способом решил просто поймать читателей на крючок и заинтересовать продолжением.

Хороший рассказ, очень личный для автора. Так и хочется верить, что Аня не погибла, а отправилась, как в этом рассказе, в прошлое — исполнить заветную мечту, исправить прошлое любимой страны.

Я узнал об Анне Горелышевой когда её уже не стало. Почитал её ЖЖ и обнаружил очень близкого мне человека. Любительница фантастики вообще и творчества Стругацких в частности. Знаток истории своего родного города, Великой Отечественной Войны, чернобыльской катастрофы и Советского Союза. Горячая поклонница космонавтики, программистка, системный администратор, линуксоид. С прискорбием замечаю, что она была слишком сильно привязана к прошлому и была слишком хороша для настоящего. Алиса Селезнёва, попавшая в 90-е и завязшая в них.

Мало таких людей, чертовски мало. Только с такими я бы отправился в далёкое плавание, когда каждому члену экипажа доверяешь на 100% и говоришь с ним на одном языке. В жизни мне встречалось таких людей где-то около полутора человек. Распад Советского Союза прошёл для них осознанно, а их юношеский задор оказался нереализованным. Исчезла страна, на благо которой они хотели бы трудиться, а в новой они оказались ненужными. Люди постарше успели потратить юношескую энергию, а те что помладше тратят её уже на совсем другие вещи.

»- Включай IRC, — сказал он.»

Сейчас бы вместо IRC был бы упомянут твиттер, но с одной стороны в 2006 году он только-только появился и ещё не набрал широкой известности, а с другой стороны — матёрые сисадмины должны пользоваться именно IRC, а не какими-то там новомодными погремушками вроде твиттера.

Однако, мелкие придирки отбросим в сторону. Рассказ, на мой взгляд, является отличной иллюстрацией на тему профессиональной деформации. Во многих профессиях чуть ли не каждый день люди работают с концом света в миниатюре — занимаются тушением пожаров, вытаскивают искалеченных людей с того света, восстанавливают разрушенные взрывом газопроводы, железные дороги, электросети и т.д. «Каждый день я привык уходить на войну, здесь воюют всегда за кресты, за звёзды и за воздух.» Сисадмины, а точнее — системные операторы, тоже имеют дело с миниатюрными концами света — зависшим оборудованием, оборванной оптикой, DDoS-атаками, вышедшими из строя жёсткими дисками и т.д. Обычно это фоновые происшествия, не влияющие на общую работоспособность сети. Как же должен выглядеть для системного оператора настоящий катаклизм? Чем же профессионал должен заниматься в случае этого катаклизма? Да тем же, чем занимается обычно, просто на этот раз в форсированном режиме. Системный оператор должен обеспечивать работу сети. Точка.

Только одну деталь этой повести многие могли пропустить, не придав ей внимания, посчитав нереалистичной или наоборот — вполне естественной. «Феликс копал канавы, собирал банки и хоронил мёртвых. Он сеял и пожинал плоды своих трудов. Он чинил автомобили и научился делать дизельное топливо из растительного сырья.» Дело в том, что в области разработки программного обеспечения и телекоммуникациях новинки появляются настолько часто, что профессионал в этой области существенно теряет в своём профессионализме, если постоянно не занимается самообразованием. Постоянно разбираться с чём-то новым для системных администраторов и программистов — естественное занятие. И в этом деле, как ни странно, очень помогает именно интернет, потому что люди часто спрашивают друг у друга совета, делятся рецептами, выкладывают документацию. Самообучаться возможно только имея хорошую базовую подготовку и возможность быстро найти ответ на возникший конкретный вопрос. То есть при недостатке наставников, интернет худо-бедно может их заменить. Опять же, я не претендую на то, что подобным самообразованием занимаются только сисадмины и программисты. Вовсе нет. Но, всё-таки, как мне кажется, именно в условиях катаклизмов интернет будет очень полезен для того, чтобы сделать любую необходимую информацию доступной. Правда, в условиях такого постапокалипсиса, я бы занялся оптимизацией узла связи с точки зрения энергоэффективности, т.к. мощности оборудования, ранее использовавшегося для обмена фотографиями котиков, после апокалипсиса стали бы просто греть воздух.

Всё остальное, происходящее в этой повести, больше походит на неуклюжие декорации, сделанные самостоятельно и водружённые на сцену лишь как предлог для изображения работы системных операторов в условиях чрезвычайной ситуации и образа мышления, искажённого профессиональной деформацией. Ставлю 8 — за изображение сисадминов и 3 — за декорации.

Довольно интересно было читать в повести о польских и немецких войсках, вдоль и поперёк ходящих по территории Украины, о Петлюровцах, занимающихся грабежом и насилием. Интересно было почитать и о латышах-коммунистах. Наверное 80 лет достаточно для того, чтобы всё перевернуть с ног на голову. Чтобы заявлять об голодоморах, оккупации и требовать компенсации за то, что строили вместе.

Возможно я сильно отличаюсь от того поколения и не могу понять, ради чего с такой горячностью заниматься «политработой» и агитацией, когда жизнь уже вроде почти налажена — остались позади войны и господа-эксплуататоры. Я понимаю, когда агитацией занимаются во время противостояния — каждая дополнительная пара рук, вставшая на твою сторону, может существенно повлиять на исход конфликта. Когда же жизнь наладилась, смысла в этом я не вижу. Когда паровоз преодолел гору, нужно ли продолжать подбрасывать уголь в топку ещё и ещё, если очевидно, что весь пар от него уйдёт в свисток? Люди продолжают заседать на партийных собраниях до поздней ночи и устраивать агитацию среди молодёжи, хотя лучше бы они занялись работой, демонстрируя собственные достижения, а дети своё свободное время проводили бы в кружках детского творчества.

С другой стороны — до начала Второй мировой войны остаётся всего пять лет, а до начала Великой отечественной войны — семь. Стали бы люди костьми ложиться ради Великой победы, если бы в их головах не было бы чёткого осознания, ради чего они это делают?

Собственно, в книге мне не понравилось то, что Корчагин неожиданно оказывается хорошим гармонистом, хотя он не закончил школу и с детства работал на трёх работах, так что времени на занятия музыкой у него явно не было. Затем внезапно, как бы между делом, выясняется, что он не только хороший гармонист, но ещё и сильный шахматист, хотя на протяжении всей книги не было ни одной сцены, где бы он с кем-то играл в шахматы. Всю книгу видно, как Корчагин работает, сражается с врагами и бандитами, занимается агитацией и пропагандой, много читает. И не смотря на то, что он много читает, внезапно выясняется, что русским языком он владеет плохо, а потому не может быть журналистом. Приехали. Я считаю, что именно через чтение, а не через школьные учебники по русскому языку, люди становятся грамотными. Невозможно прочитать тысячу книг, но продолжать делать ошибки в словах, которые ты в процессе чтения постоянно видишь своими глазами. Кроме того, он занимал руководящие должности, а значит точно работал с документами. То ли документы писались безграмотным языком, то ли документы готовили секретари, о которых ни слова не было сказано — не понятно.

В целом книга меня не особо впечатлила. Я ожидал большего. Парень бездарно и систематически гробил собственное здоровье, не всегда думая о том, ради чего он это делает. Ради победы над белыми — да. Ради победы над бандитами — да. Чтобы деревня не вымерзла — тоже да. Но ради чего он продолжал партийную работу? Против всего плохого и во имя всего хорошего — это не тот ответ, который бы меня устроил, потому что тут в принципе невозможно определить, достиг ты уже цели или ещё нет? Для своего времени, когда истина казалось очевидной, книга была, наверное, неплохой. Сейчас она устарела, а людям для новых великих свершений нужны новые идеи и цели, актуальные для нашего времени.

Официального перевода этой книги, как я понял, не существует. Я читал любительский перевод, изобилующий словосочетанием «в натуре» и коверканьем слов, которое кажется переводчику забавным.

По существу написанного я в целом согласен с автором. В одной из глав он приводит весьма точное сравнение интерфейса командной строки с книгами, противопоставляя их графическому интерфейсу пользователя и глянцевым голливудским фильмам. Первые дают настоящее понимание предмета, рождают мысли, вторые привлекательно выглядят, но оболванивают.

Мысль о том, что продукция Apple проиграла сражение платформе Wintel из-за закрытости первой, не нова. Как-то я читал статью в ещё бумажной Компьютерре, где автор рассказывал о какой-то закрытой и вылизанной во всех отношениях операционной системе STSS, противопоставляя её открытой и глючной Unix. Уже по одному этому примеру видно, что открытое со временем вытесняет закрытое, несмотря на возможные недостатки. С платформой Wintel произошло то же самое, она вытеснила практически всех своих конкурентов за счёт открытости. Эта открытость давала возможность большому количеству разных производителей выпускать устройства, которые можно было использовать с компьютерами IBM PC.

Кстати, до IBM PC существовал другой стандарт — шина S-100. С выходом на рынок IBM PC имевшиеся производители просто переориентировались на новый рынок — устройств для IBM PC с шиной ISA. Мне до сих пор идея компьютеров с шиной S-100 кажется более удачной, чем с IBM PC. Компьютер с шиной S-100 — это просто ящик с блоком питания и материнской платой, на которой нет ничего, кроме этой общей шины. К этой шине отдельно подключались платы с процессорным модулями, платы оперативной памяти, контроллеры. Заменой одной процессорной платы можно было из компьютера с процессором Intel 8008 получить компьютер с процессором Motorolla 68000 или с Zilog-80. В нынешних компьютерах материнская плата — и есть компьютер. В этом компьютере неразделимы процессор и множество контроллеров. Определённо это не тот компьютер, который бы нравился хакерам, потому что вынуждает выбрасывать все имеющиеся контроллеры. А ведь неплохо было бы и сейчас иметь возможность вставить в компьютер контроллер магнитофона и считать с аудиокассеты исходник какой-нибудь игры, вроде Elite и дорабатывать её открытые исходники (если бы они были). Это та свобода, которую не понять людям-потребителям, меряющимися друг перед другом мегапикселями, ядрами и гигабайтами.

Возвращаясь к вопросу конкуренции между Apple и Wintel. Существует мнение, которое я встретил в книге Тима Ву «Главный рубильник», что на самом деле было две Apple. Первая Apple — это Apple Возняка. Компьютерами Возняка были Apple I и Apple II, которые представляли собой типичный радиолюбительский (или хакерский) компьютер. Это был компьютер-клавиатура с большим количеством разнообразных интерфейсов, к которым каждый радиолюбитель мог бы подключать свои собственные устройства. Второй Apple была Apple Джобса. Когда Возняк пережил амнезию, полученную им в авиакатастрофе, проектирование новых компьютеров взял на себя Джобс. Джобс был представителем не хакерской культуры, а культуры бизнесменов или дизайнеров. Он тщательно оберегал пользователей от доступа ко внутренностям своего детища, стараясь взамен предоставить удобство для непрофессионала. Вполне возможно, что именно Apple вышла бы победительницей в схватке с платформой Wintel, если бы не беда, случившаяся с Возняком. Впрочем, в книге Стивенсона считается что Apple была всегда только такой, как при Джобсе.

Сравнение операционных систем через аналогию с дрелями мне, как пользователю Linux (а также системному администратору и программисту), показалось весьма точным и «льстивым». Если не зацикливаться только на Linux, то можно сказать, что любая открытая Unix-система — это инструмент профессионала. Это старомодная и угловатая система, которую профессионалы любят за возможность залезть в её недра и надёжно решать широкий спектр задач. Совсем как «дыровёрт» из книги :) Ящик с мотором внутри и двумя ручками из металлических труб, с помощью которого можно сверлить любые материалы свёрлами любого диаметра, но которым можно серьёзно покалечиться. Выглядит небезопасно и непривлекательно.

К сожалению, описанная в книге попытка начать с чистого листа, создав BeOS, окончилась неудачно. Точно так же, как попытки сделать Unix, который был бы Unix'ом в большей мере, чем сам Unix — операционные системы Plan 9 и Inferno. Дело всё в том, что есть вещи «достаточно» хорошие, что с успехом защищает их от вещей лучших. Таковой оказалась система Unix со всеми её историческими наслоениями. BeOS оказалась не у дел. Но, в полном соответствии с одной из идей книги о том, что операционная система не представляет собой самостоятельной ценности, поскольку может быть повторена и переписана с нуля, BeOS была воссоздана энтузиастами этой системы с нуля и получила имя Haiku.

Большая часть книги воспринимается как ликбез в идеологию Unix для непосвящённых. Чем-то эта книга напомнила мне опусы Алексея Федорчука — пожилого геолога, страдающего графоманией на тему Unix-систем, любящим пофилософствовать, приплетая по ходу повествования различные перифразы и прибаутки из советских реалий. Читая в очередной раз про истины, которые стали для меня прописными, я откровенно позёвывал. Читателям, не испытывающим интереса к Unix, читать эти истины тоже скорее всего будет скучно.

В целом — мысленно жму руку писателю. Оказывается, среди писателей встречаются не только программисты, но и люди, столь глубоко понимающие культуру хакеров (в положительном смысле слова).

Да, герои настолько безликие, что практически неотличимы друг от друга. Да, сюжет тоже весьма надуман — бывают ли вообще богатые изобретатели, да ещё и работающие в горах, но при этом обделённые вниманием журналистов? Но суть этого произведения совсем не в этом. Ведь это научно-популярная статья, изложенная в увлекательной форме.

Из фантастических допущений я назову прежде всего изобретённый Франклином горючий состав, благодаря которому стало возможно отправить в космос такую огромную ракету с 20 членами экипажа, у которой только жилой отсек имеет в длину 100 метров при диаметре 4 метра и массе в 400 тонн. Более того, горючего хватает и для путешествия на Луну и для путешествия почти до орбиты Марса. Мне также трудно поверить в космические оранжереи, способные обеспечивать едой и кислородом столько людей, да ещё и утилизировать их отходы. Не очень верю в ту лёгкость, с которой в космосе изготавливаются разнообразные конструкции — оранжереи или корабли для прилунения. Для этого требуется огромное количество станков, материалов и времени для проектирования. Показалось упущением то, что в повести никак не упомянута и нигде не используется радиосвязь. Ведь во время написания повести радио уже было изобретено. Почему бы не предположить, что в 2017 году радио не получило широкого распространения? В этом случае не пришлось бы придумывать весьма неуклюжие средства общения в открытом космосе — натянутые проволоки, прислонённые друг к другу шлемы скафандров и световой телеграф для общения с Землёй. Об отсутствии радаров остаётся лишь пожалеть. Во время написания повести их ещё не было, иначе поиск астероидов можно было бы осуществлять при помощи радаров, а не при помощи подзорных труб, как это было описано в повести.

Точности остального остаётся только удивляться. Я даже представить себе не могу, сколько вопросов себе задал Константин Эдуардович, сколько расчётов он провёл для того, чтобы уверенно на них ответить и так достоверно точно и красочно описать то, что даже в наше время никто не смог описать фотографиями и видеозаписями.

Количество описанных в произведении будущих изобретений просто зашкаливает:

- Турбонасос жидкостного реактивного двигателя,

- Многоступенчатые ракеты,

- Циклограмма запуска космического аппарата в космос,

- Система автоматического управления полётом ракеты в соответствии с циклограммой,

- Поглотитель углекислого газа,

- Гашение космических перегрузок погружением в воду (в наше время не используется из-за технической сложности),

- Шлюзовая камера для выхода в открытый космос,

- Скафандр для выхода в открытый космос,

- Гиродины для изменения ориентации тел в открытом космосе,

- Система регулирования температуры космического аппарата с циркулирующей по стенкам жидкостью и с радиаторами, отражающими свет со стороны Солнца и излучающими инфракрасное излучение с обратной стороны, причём степень отражения и поглощения регулируются.

Сравнивая стандартную атмосферу американских космических аппаратов с описанной в книге, я почти не нахожу отличий. У Циолковского это чистый кислород с давлением 0,5 атмосфер, у американских космических аппаратов — тоже чистый кислород с давлением 0,35 атмосфер. Такая же атмосфера используется и внутри скафандров для работы в открытом космосе. У американцев не было установок для регенерации кислорода, использовался запасённый кислород. В книге поначалу тоже использовался только запасённый кислород, а в дальнейшем воздух регенерировался при помощи оранжереи с растениями.

Вот что показалось не реалистичным — так это устройство ванной в виде вращающегося цилиндра. При раскручивании цилиндра у воды нет особых причин растекаться по внутренней поверхности этого цилиндра: попробуйте налить в банку воду и покрутить банку — вода по большей части будет оставаться на месте, а банка прокручиваться вокруг неё. Чтобы вода растекалась по стенкам этого цилиндра, нужно сделать на стенках цилиндра продольные перегородки, между которыми бы и задерживалась вода.

Далее, животные Луны, описанные в книге, показались мне наиболее достоверными из всех попадавшихся мне до этого. Помнится, у Кларка были описаны живые существа Луны, напоминающие кораллы. Что ж, почему бы и нет? Но Кларк не продумал их биохимию, а Циолковский — продумал хотя бы общие принципы. Животные обладают организмом, внутри которого полностью замкнут весь обмен веществ. Снаружи получается только энергия Солнца, с помощью хлорофилла, содержащегося под их кожей. Также некоторое количество веществ усваивается этими существами при первоначальном росте или, у хищников, при поедании других животных. Тут, правда, сложно представить, при каких обстоятельствах возникли эти животные и почему они не оставили следов, которые были бы видны через телескопы с Земли?

Повторюсь, всё, что касается описаний угловых размеров небесных тел, гравитации и микрогравитации, инерции, траекторий, космических скоростей, теплорегулирования, оптических явлений, описано просто безупречно. Естественно, что невозможно описать точно то, что ещё не изобретено, поэтому не стоит заострять внимание на некоторой наивности отдельных моментов, вроде поиска астероидов при помощи подзорных труб. По большому счёту там практически ничто, за редкими исключениями как с вращающейся цилиндрической ванной, не противоречит законам физики. То немногое, что заведомо не обладает достоверностью, как животные Луны, можно списать на художественный вымысел, добавляющий к повествованию разнообразия.

При чтении повести я испытывал очень тёплые чувства к автору. Казалось, как будто по какому-то недоразумению, наш современник, родная душа, оказался в прошлом, где практически не имел средств самореализации в интересной ему области деятельности. Но даже несмотря на скудные возможности, он всё же смог оставить после себя значительный след как в теоретической науке, так и в научно-популярной и научно-фантастической литературе.

Я бы не сказал, что приведённые в эссе идеи Беляева гениальны. Например, я бы не рискнул греться под радиоизлучением. Некоторые идеи реализуемы, но не практичны. Например, трамплины для перепрыгивания поездами рек и ущелий, пружины для увеличения дальности прыжков человека непрактичны, т.к. подразумевают, видимо, ударные нагрузки на ходовую часть и ноги. Некоторые не реализуемы в обозримом будущем или не реализуемы в принципе. Например, полёт человека без технических средств. В общем, подборка идей показалась мне странной. Она разношёрстна и не подходит целиком под определение: «Идеи, осуществление которых считается невозможным.» Мне гораздо интереснее было прочитать критику «Плавучего острова» Жюля Верна. После этого задумаешься, а не зря ли причисляют Жюля Верна к фантастам, если он не мог разглядеть происходящего у него под носом?

Развлекательный приключенческий роман про «попаданцев». Несколько человек, оказавшихся в отделении милиции, видимо все в нетрезвом состоянии, на утро вместе с куском города оказываются в чужом мире, где научное знание соседствует с колдовством. Научное знание называется Истинным знанием, а колдовство — Тёмным знанием. Описываемый мир имеет признаки сотворения некоторыми существами, которых местные называют Изначальными. От изначальных осталась масса артефактов, за которыми охотятся приверженцы Истинного знания и Тёмного знания. Носители Истинного знания — люди, носители Тёмного знания — гурцоры. Гурцоры некоторое время назад стали властелинами мира, но внезапно утратили возможность выращивать собственных детей — под их воспитанием их собственные дети умирали. Зато их детей могли воспитывать существа других рас. Гурцорам пришлось заключить договор с приверженцами Истинного знания — Догмат, в котором описывались права и обязанности сторон.

Теперь о расах поподробнее:

Гурцоры — человекоподобные существа, обладающие тёмным знанием. Жаждут реванша, но не способные вырастить собственных детей вынуждены жить в мире с остальными народами.

Энейцы — хилые человечки с белой кожей, покрытой морщинам.

Уссоды — слоноподобные существа. Обладают миролюбивым нравом.

Вурды — черепахоподобные существа. Несмотря на двуполость, вторичных половых признаков не имеют. Промышляют грабежом и военным делом.

Люди — существа, идентичные нам. Никакими особыми свойствами не обладают.

Кроме того в книге упоминаются необычные животные:

Крилы — крупные собакоподобные существа, на которых местные жители передвигаются верхом.

Гомобы — человекоподобые существа, повадками напоминающие наших собак.

Главные действующие лица:

Влад — бывший военный, комиссованный из-за контузии, полученной в горячей точке.

Лисин — сержант милиции, водитель милицейской машины.

Марго — подружка сержанта.

Эдик — студент, оказавшийся в отделении за курение травки.

Петрович — рабочий, знакомый Лисина.

Роман по началу развивается как линейная история, главным действующим лицом в которой выступает Влад. По ходу действия вокруг него собираются остальные герои из нашего мира. Дальше судьба разлучает наших героев и история продолжает развиваться уже как параллельная. Из всех параллельных веток меньше всего проработана ветка, повествующая о судьбе студента Эдика. Ближе к концу истории Влада и Лисина соединяются и есть намёки на то, что скоро к ним присоединятся Марго и Петрович. На самом деле этот роман неожиданно обрывается и имеет продолжение. Читать этот роман отдельно от его продолжения, видимо, не имеет смысла.

Хочется сказать, что роман получился довольно удачным по нескольким причинам. Во-первых, автор придумал оригинальный мир, а не стал делать кальку с осточертевшего средиземья с эльфами, гномами и хоббитами и не стал пытаться поместить наших героев в прошлое с подвернувшейся возможностью что-то исправить. Во-вторых, попаданцы тут не сверхлюди, в деталях знающие историю или технику. Они ведут себя естественно, как обыватели. На мой взгляд, если ты ничего особого не добился в своём мире, то и попав в чужой тем более не достигнешь особых высот. В романе военный становится телохранителем, милиционер — наёмным убийцей, рабочий — рабочим, студент, похоже, продолжает учиться. И только Марго «выходит в дамки». Мне показалось несколько неестественным то, что женщина, которая в нашем мире тратила время на сержанта милиции, в другом мире немедленно выходит замуж за «папика». На мой взгляд, если она так легко устроилась там, то и здесь должна была уже быть устроенной. Ну да ладно, не будем совсем уж придираться — может быть дело объясняется тем, что там дефицит привлекательных женщин? В-третьих, автор обладает весьма редким талантом запутывать сюжет, а потом в несколько простых ходов собирать разрозненные линии в одну целостную историю. По ходу чтения невозможно догадаться о дальнейших планах автора. Создаётся ощущение, что он и сам не имеет заготовленного плана. Но это может оказаться лишь ощущением, а на самом деле может быть автор просто умеет концентрироваться на происходящем, полностью выбрасывая из головы предстоящее развитие сюжета.

Как уже было сказано, добротная ремесленная работа. Читается легко, с интересом, без внутреннего отторжения, т.к. тут нет ни калек с чего-то, ни какой-то неестественности. Разочаровывает только то, что роман обрывается на середине.

Вот многие высказавшиеся говорят, что слабовато, что персонажи плохо прорисованы, что в сюжете винегрет. Что-ж, доля правды во всех претензиях есть. Да ладно уж, чего там стесняться, действительно персонажи или напоминают ничем не запоминающихся серых статистов или нарочито ярких срисованных откуда-то персонажей. Из ярких можно назвать таможенника Толстого, вояку Крэка, учёного Ступича, губернатора Марциони, агента Марциони — Бинго, полковника Сологуба. Ни у кого нет никаких сложных переживаний, опасений — все прямые как палка, квинтэссенция какого-то одного качества или устремления.

Что касается сюжета, то он действительно весьма разнообразен. Это если мягко сказать. Но в данном случае я не считаю это недостатком. На самом деле очень редко встретишь автора с такой буйной фантазией, умеющего совмещать в пределах одного романа столько разных «микросюжетов». Причём сюжеты собраны не абы как, а составляют единое целое, образуют сквозную историю.

За весь роман я встретил только один «микросюжет», который мне показался излишним, т.к. не получил достаточного развития — это возвращение на Гарсию ремигрантов во главе со старшиной Локтевым. Не могли эти люди организоваться, заполучить дорогие челноки и вооружение для того, чтобы рваться в Лавансаль, где творится чёрти-что, будь там хоть сколько золота. Если бы это и случилось, тогда не без помощи богатого спонсора, знающего о действительном положении дел в городе.

Хочется особо отметить у автора тщательность в технических аспектах. Волноводы, скремблирование радиопередач, пеленг, контейнерные площадки, подземные лифты, нуль-терминалы, исследования учёных, вентиляционные шахты, шлюзы, радары, планшеты, подключение к бортовому компьютеру космического корабля через сервисный порт... Технические детали органично вплетены в сюжет, на них не заостряется внимание, но тем не менее описывается ровно столько, чтобы стало понятно, как на самом деле устроен объект. Инфраструктура военной базы, космического корабля, портового города описывается строго в контексте того, что сейчас происходит — попытка скачать информацию, заглушить радиолокационное оборудование, открыть шлюз военным, обезопасить себя движением вдоль волноводов и т.д. Никаких противоречий законам физики при этом мной обнаружено не было. По большому счёту в романе не так уж много фантастических допущений: энергетическая обоснованность космических полётов внутри звёздных систем, нуль-транспортировка между звёздными системами и, конечно, геоплазма или биоплазма — вещество, овеществляющее мысли.

«Потуги к юмору», как тут выразились, мне показались достойными. В некоторых местах смеялся в голос. Ну и вообще, уместный юмор не может быть недостатком. Главное, чтобы он был понятен целевой аудитории книги.

Главный герой подобран под стать нашему времени. Сейчас в почёте именно такие герои, немного циничные, немного жадные, немного высокомерные и немного туповатые. В общем такие... хитрозадые дельцы не-ботаники, без зауми и со своеобразной моралью а-ля «не обманешь, не проживёшь».

Не понимаю я, почему читателей не впечатлил этот роман. Закормленные хорошей развлекательной литературой? Или может это просто снобизм такой: «я прочитаю, но не скажу что понравилось, чтобы не подумали, что у меня такой плохой вкус». А я вот отброшу снобизм и скажу что мне понравилось. Да, это развлекательная литература. Да, я вряд ли буду перечитывать этот роман. Но потерянного времени совсем не жалко, а автору хочется пожелать творческих успехов.

Что могу сказать по форме прочитанного?

Показалось нереалистичным то, что майор, служащий в жандармерии и постоянно имеющий дело с террористами, настолько легкомысленнен, что легко вступает в близкий контакт с совершенно незнакомой девушкой. Казачок-то вполне может оказаться засланным, кто-то вполне может захотеть ликвидировать этого майора из-за сорванного терракта. Отравить гусем, например. Или пустить в затылок пулю из внезапно вынутого из коробок пистолета.

Нереалистичным показалось и то, что майора нисколько не смутило родство подруги этой девушки с недавним террористом, жаждущим популярности своих стихов в интернете. По-моему, уже с этого момента ему стоило выставить на улицу всю эту честнУю компанию. Но способ подачи от первого лица делает невозможным объяснение сути происходящего каким-то другим путём. Можно было бы воспользоваться авторским текстом, но этот приём считается у писателей недостаточно профессиональным. Можно было бы поделить этот небольшой роман на несколько частей, проработать несколько персонажей и сюжетных линий, так чтобы суть происходящего раскрывалась бы через нескольких действующих лиц. Это, однако, очень тяжёлая задача, требующая высокого профессионализма.

Не понравилось обилие алкоголя, лёгкой наркомании и промискуитета. Хотя, возможно, избавить роман от этих элементов общения тоже потребовало бы от автора недюжинных профессиональных усилий, т.к. заменить их чем-то другим может потребовать большой изобретательности. Но, по крайней мере, без марихуаны и неразборчивых половых связей уж точно обойтись можно было без явного ущерба для сюжета.

Сюжет очень плотный, захватывает внимание читателя с самого начала и не отпускает до самого конца. В сюжет вплетена масса различных деталей, придающих сюжету очень высокую степень достоверности. Центральное действие происходит в Страсбурге на речном перекрёстке.

Что могу сказать по сути прочитанного?

Суть такова, что при любой насильственной смене власти существенно ничего не меняется — просто один клан заменяется на другой. По моему мнению, именно это и произошло в итоге. Сетевые тролли и члены фурри-сообщества ничем особо не отличаются от высмеиваемых ими религиозных адептов. Они мнят себя истинно свободными, не зомбированными, как это принято сейчас говорить, креативными, а на деле — они тоже в итоге оказываются чьими-то марионетками.

Почему идея «толерантности» кажется порочной? По моему мнению, она порочна ровно настолько же, насколько порочна любая идея, доведённая до абсурда. В том, чтобы терпимо относиться к сообществам каких-либо меньшинств нет ничего плохого. С одним единственным но — эти меньшинства должны принять основные культурные ценности большинства, быть растворёнными в большинстве. Нет ничего плохого в том, чтобы араб иммигрант приехал и поселился в Европе, если этот иммигрант хорошо знает язык, обладает высокой квалификацией.

Беда начинается тогда, когда малограмотные люди с иными культурными ценностями приезжают для того, чтобы выполнять низкоквалифицированный труд. Плохое знание языка заставляет их селиться рядом друг с другом, создавая изолированную культурную среду. Низкий уровень заработка и культуры приводит к радикализму и высокой преступности, образованию мафиозных групп. Выбраться из ямы, особенно если большинство этих людей получают социальные пособия по многодетности или безработице, оказывается практически невозможным. Поэтому нельзя пускать иммигрантов с плохим знанием языка, низким образованием для выполнения низкоквалифицированной работы. Для иммигрантов нельзя создавать национальные кварталы. Это разрушительно для страны. Если выполнять эти требования, то прибегать к религиозному или культурному джихаду не придётся.

Нужно просто в полной мере и без пристрастия соблюдать закон. Убийца должен рассматриваться в суде без оглядки на его религиозную или сексуальную принадлежность. Нельзя ни смягчать наказание, пытаясь соблюдать «толерантность», ни ужесточать наказание, разжигая тем самым религиозную ненависть. Абсурдное стремление к «толерантности» рано или поздно может привести к раскачиванию маятника в обратную сторону — в сторону национализма. А сформировавшаяся таким образом сила не сможет существовать без новых жертв — её внимание будет переключаться всё на новых и новых врагов. Так маятник «толерантности» вернётся в другое крайнее положение — фашизм.

Что касается философской стороны, которую представляет террорист-безумный-учёный, то вся суть её раскрывается в нескольких его сентенциях:

«Та вселенная, которая актуальна для 90 процентов людей, расположена вовсе не в мировом пространстве, а в телевизоре. Такую вселенную можно менять время от времени, как в вашем примере с компьютерной игрой. Вчера версия N, а сегодня N+1. Отсюда вопрос: есть ли бытие у вселенной, устроенной таким образом? У нашей вселенной, в которой мы живем.»

«Когда я был в одиночной трансантарктической экспедиции, вопрос о бытии вселенной стал жизненно важным. Я находился среди белой холодной пустыни, под незаходящим солнцем, день за днем, и неделю за неделей. Можно было подумать, что я уже на той стороне Стикса, где время ничего не значит, и движение никуда не приводит. Но я заранее знал о такой проблеме, поэтому позаботился о психологической защите. Я все время держал под рукой простой блокнот и ручку, и записывал все приметы, встречавшиеся на пути, с указанием даты и времени. Каждый раз на отдыхе я листал блокнот, и убеждался, что нахожусь в бытии, взаимодействую с объективной реальностью, и продвигаюсь в некотором направлении. Попробуйте угадать: какой был самый страшный сон за три месяца этой экспедиции?»

Как мне кажется, очень хороший вопрос для того, чтобы проверить себя. Если всё своё представление об окружающей реальности черпать из СМИ и Интернета, закономерен вопрос — из чего на самом деле складывается ваша жизнь? Не является ли она лишь отражением этого управляющего вами потока информации? Если поменять содержимое Википедии, заметите ли вы разницу между наблюдаемой вами реальностью и описанной в Википедии? Как вывод — нужно меньше пользоваться СМИ и Интернетом и больше ценить собственный опыт. На ум приходит понятие «квалиа» — элемент чувственного опыта. Только квалиа может дать наиболее ценное представление об окружающем мире. Является ли это попыткой уйти в соллипсизм? Я не знаю. В умеренных количествах, как яд, он может обладать и лечебными свойствами.

Действие третьей повести из цикла «Виток Водолея» разворачивается параллельно с двумя предыдущими. Все три повести объединяет одно общее событие — авария на автомагистрали. Перед нами всё тот же мир, где освоенная Солнечная система соседствует с модным религиозно-философским учением под названием синтетизм. Ключевой компонент синтетизма — зодиакальный гороскоп. Главный герой этой повести — Стефан Комогоров, теоретический астрофизик, родился под зодиакальным знаком Близнецов. Планета Близнецов — Меркурий, металл — ртуть. Главному герою скоро исполнится 36 лет и в год своего знака он отправляется совершить паломничество на планету своего знака. Кстати, на шее он носит ампулу со ртутью. В общем, такой вот своеобразный символизм.

Повествование повести идёт от лица главного героя, с присущими его мышлению и разговорной речи особенностями. Главный герой — учёный, человек витающий в высших мыслительных сферах, слегка оторван от реальности, неуклюж в общении. В цикле «Космическое веретено» открытые этим учёным пространственно-временные тоннели будут с лёгкой иронией называть «веретёнами Комогорова». Но в этой повести наш учёный ещё только работает над своей теорией.

На меня эта повесть произвела весьма благоприятное впечатление. Описание полёта на космическом лайнере и дальнейшей жизни Меркурия ярко напомнило мне роман Артура Кларка «Земной Свет». Только у Кларка действие романа разворачивалось на Луне, а в этой повести — на Меркурии. Честно говоря, начиная читать, я совсем не представлял себе Меркурий как планету сколь-нибудь пригодную для колонизации. Раскалённая планета без атмосферы, почти без магнетизма, а потому не имеющая оболочки, способной защитить поселения людей от жёсткой солнечной радиации. Но автору удалось создать вполне достоверный и колоритный мир. Остановлюсь на описании жизни на Меркурии подробнее.

1. Люди на Меркурии живут под землёй, на глубине где грунт не подвержен сильным перепадам температуры, и внутри кратеров, накрытых куполами из композиционных материалов. Купола позволяют регулировать спектр и количества света, проникающего внутрь. При попадании в купол небольших метеоритов, образовавшаяся дыра затягивается. Совсем мелкие метеориты застревают в куполе как в желе. Кратеры с куполами местные жители называют «сводами». Своды по-сути, являются аналогами земных городов.

2. На Меркурии под куполами действуют курорты с искусственными водоёмами. На курортах отдыхают состоятельные гости с планет Земной Конфедерации.

3. Экономика Меркурия основана на поставках энергии на остальные планеты. Незаселённое пространство между куполами занято солнечными электростанциями. Накопленная энергия по расписанию отправляется на другие планеты мощным кратковременным импульсом. На деньги, вырученные с поставок энергии, Меркурий закупает недостающие товары с других планет. Но к описываемому в повести моменту Меркурий способен почти к полному самообеспечению.

4. Между куполами проведены подземные железные дороги. На каждой железнодорожной линии могут располагаться технологические станции с выходами на поверхность планеты. Используются эти выходы в основном для обслуживания солнечных электростанций.

5. Нет особого смысла говорить, что на планете действуют современные средства связи и каждый человек имеет мобильный видеофон, при помощи которого можно связаться не только с находящимися на планете абонентами, но и отправить видеосообщение абоненту на любую другую заселённую планету. В этом мире преобладает рационально-минималистичное отношение к личным средствам связи и особое внимание на них не заостряется.

Сюжет весьма затягивающий, т.к. перерывы в развитии сюжета соседствуют с его неожиданным развитием. Только проникнешься отвлечёнными повествованиями об истории Меркурия или докладами меркурианских учёных, как сюжет приобретает новый виток. Однако под конец повести впечатления оказались несколько смазанными по двум причинам.

В общем, эта повесть заслуживает внимания поклонников твёрдой научной фантастики в духе Артура Кларка. Мне понравилось :)

Больше всего из комментариев запомнился такой вот любопытный фрагмент:

Оруэлл видел в аристократическом итонском акценте один из источников пропасти между интеллигенцией и народом. «Я любил этих людей, и они любили меня... — пишет он об английских шахтёрах. — Но я не стал для них своим. Это роковая преграда... она как прозрачное стекло в аквариуме — все рядом, но вы не можете сквозь него пройти». Известен случай, когда Оруэлл переоделся бродягой выпил бутылку виски, чтобы испытать на себе обращение с простыми людьми в каталажках. Но итонский акцент выдал его, и он был препровождён домой полицейским со всей обходительностью.

Кому как не англичанину рассуждать о том, как правильно употреблять чай? Некоторыми советами, впрочем, воспользоваться довольно трудно. Например, я бы не смог согреть заварной чайник на каминной полке, т.к. у меня нигде нет камина, но способ прогрева заварного чайника, по словам автора, имеет большое значение :)

Советы интересные, но тут, как мне кажется, большое значение имеет эффект самовнушения. Чем больше церемоний, тем вкуснее чай. Вкус чего угодно лучше удаётся прочувствовать при вдумчивом употреблении. Видимо именно отсюда же происходит и церемония употребления вин — рассматривание цвета, разнюхивание аромата, цежение и причмокивание, чтобы оценить вкус.

Лучше всего, на мой взгляд, вкус усиливается чувством голода. Было время в 90-х, когда моим родителям задерживали зарплату. Однажды после нескольких голодных дней, когда от резкого вставания уже темнело в глазах, мои родители раздобыли денег и мы с сестрой поели серый хлеб с салом. Это был божественный вкус! Ничего вкуснее я с тех пор больше не пробовал.

В эссе автор приводит список блюд национальной английской кухни, которые ему не удалось попробовать за границами Англии. Список, на мой взгляд, довольно пристрастный. Я не пробовал пудинг, но не думаю что всё то множество разных видов пудинга сколь-нибудь сильно отличаются друг от друга для человека, воспитавшего свой вкус на блюдах других национальных кухонь. Некоторые названные блюда совсем не уникальны для английской кухни. Например, мне не кажется чем-то необычным яблочный пирог или печенье. Но в целом посыл автора я понял. Английская кухня видимо действительно не настолько плоха, чем о ней можно было бы подумать и я вполне верю в упование автора на низкое качество блюд, подававшихся в ресторанах английской кухни на территории самой Англии.

Для меня было сюрпризом, что и Олдоса Хаксли и Джорджа Оруэлла на написание собственных антиутопий вдохновил именно роман Евгения Замятина. Если я правильно понимаю, то Хаксли и Оруэлл сделали акценты на разных аспектах романа Замятина. Хаксли сосредоточился на идее полностью удовлетворённого общества, в котором свобода разменяна на комфорт. Оруэлл сосредоточился на теме диктатуры и считал что диктатуре не свойственно желание создавать комфорт своим гражданам.

Если посмотреть на окружающую нас действительность, то может показаться что именно Хаксли неплохо предсказал современное нам общество. С другой стороны, мне кажется что получивший полную власть точно не будет стремиться к комфорту общества, а единственная причина, по которой сейчас комфорт предоставляется рядовым людям-винтикам — это страх потери власти. Можно как угодно относиться к коммунистам, но по-моему невозможно отрицать, что современное западное общество было бы невозможным, если бы не было коммунизма. До коммунизма был дикий капитализм и эксплуатация человека человеком. Коммунизм продемонстрировал угнетаемым классам альтернативу дикому капитализму. И капитализм перед страхом пожара мировой революции был вынужден пойти на уступки и приобрести более человеческие формы с некими гарантиями для трудящихся. По-моему, между миром Хаксли и миром Оруэлла есть одно отличие — в первом был коммунизм, во втором его не было.

И вот тут появляется интересный вопрос. А не превратится ли мир Хаксли в мир Оруэлла, если альтернатива исчезнет? На мой взгляд, именно это и произошло бы. Зачем обеспечивать людям комфортные условия жизни, если можно оставить больше комфорта себе, а людям объявить, что времена сейчас тяжёлые, война на дворе, поэтому довольствуйтесь тем что есть и трудитесь больше ради победы?

В общем, после прочтения этой рецензии я понял, что роман Замятина фактически дал жизнь целому жанру романов-антиутопий и большинство последующих писателей черпали вдохновение из романа Замятина. Читателям, интересующимся жанром антиутопии стоит прочитать роман Замятина «Мы», а также избавиться от привычки сравнивать романы между собой с целью понять, кто же изобразил мир наиболее близкий к реальности. Все эти миры могут осуществиться в той или иной мере, в разных пропорциях. Второе название жанра антиутопии — роман-предостережение. В этом жанре важно в первую очередь предостережение, а не достоверность.

Это эссе Оруэлл начинает с иронической зарисовки, изображающей обычный день литератора — человека, который зарабатывает на жизнь написанием текстов, будь то писатель или рецензент. Суть в том, что типичный литератор проводит день в небольшой комнатке, заваленной всякого рода корреспонденцией и черновиками: неоплаченными счетами, письмами с денежными переводами, кипами книг, ожидающими рецензии, письмами от коллег по цеху и т.п. С утра голова работает плохо и настоящая работа начинается ближе к вечеру. Из-за напряжённой работы нашему герою не удаётся ни толком ознакомиться с рецензируемыми книгами, ни оплатить счета, ни прибраться в комнате. Тем не менее, изо дня в день ему каким-то непостижимым образом удаётся сводить концы с концами.

Зарисовка, очевидно, сделана на основе личного опыта Оруэлла. Понятно, что невозможно написать объективную рецензию на сотню книг в год. Во-первых из-за ограниченности времени — чтобы выдержать такой темп, нужно читать в среднем по две книги в неделю и писать, соответственно, тоже по две рецензии в неделю. Во-вторых из-за ожиданий редакторов журналов и издателей — ведь им нужна рецензия, которая будет хорошо продавать книгу. К сожалению, до формулирования знаменитого закона Старджона ещё было далеко, поэтому Оруэлл выразил примерно ту же мысль, как истинный джентльмен и интеллигентный человек, мягко и витиевато.

Пожалуй, писать большие рецензии на недочитанные книги действительно не имеет смысла, лучше было бы ограничиться краткими аннотациями от самих авторов. Естественно, что все хотят рецензировать только хорошие книги. Но журналы нужно чем-то наполнять, а чтобы вырастить хорошего рецензента, нужно много упражняться в этом искусстве хоть на каком-то материале, уже не говоря о том что, чтобы найти хорошую книгу, нужно просеять массу издаваемых.

Кстати, с проблемой объективности оценки содержания книг сейчас проблем нет. Интернет-магазины, торгующие книгами, предоставляют самим читателям возможность написать отзыв о книге. Мнение о книге в таком случае может выразить непосредственно сама целевая аудитория, но во времена Оруэлла подобных технологий не существовало и кому-то нужно было заниматься этой работой.

Оруэлл высказывает несколько мыслей о Марке Твене.

Во-первых, Твен, если так можно выразиться, был беспринципным, а скорее придерживался культа силы. Он не придерживался каких-то целостных взглядов на жизнь, а занимал сторону сильного. В частности, в гражданской войне он сначала принял сторону юга, а потом, когда стало понятно, что побеждает север, переметнулся на их сторону. Другой пример — некоторые герои его произведений имели на совести десятки трупов, но одевались и вели себя как джентльмены. Таким персонажам Твен явно симпатизировал.

Во-вторых, при чтении его книг периодически возникает ощущение, что он чего-то недоговаривает. Как будто Твен не полностью раскрыл себя как писателя. Возможно он мог бы создать какое-то произведение, на голову превосходящее остальные. Возможно полностью раскрыть свой писательский талант Твену помешало увлечение бизнесом — довольно продолжительный период жизни он занимался куплей-продажей предприятий и недвижимости, но ничего за этот период не написал.

Наконец, третье. Ещё одной причиной, которая могла помешать ему полностью раскрыть себя как писателя, были его особые отношения с супругой. Он давал своей жене читать черновики, а она вычёркивала из них образцы «плохого тона». Забракованные строчки никогда не попадали в окончательные произведения.

Главная же ценность творчества Твена заключается в том, что в ту пору было мало писателей, которые могли бы хоть как то запечатлеть её дух. Дух освоения новых территорий, дух старательства на золотых приисках, культ силы, характерный для вестернов. И именно через Марка Твена дошла до нас та атмосфера, которая испарилась к концу его жизни.

Претензии Толстого к Шекспиру заключаются в том, что тот не имеет единой и стройной системы моральных ценностей. По представлениям Толстого, лишь та литература представляет ценность, которая рассматривает какие-то морально-этические проблемы, преподносит читателю (или зрителю, если это спектакль) какие-то уроки. Оруэлл полностью и безоговорочно соглашается с Толстым в том, что Шекспир не является морализатором или философом, а является скорее писателем, цель которого — развлечь читателя (или зрителя). Но Оруэлл говорит о том, что отсутствие моральной или философской составляющей в творчестве не является фактором, определяющим низкое качество произведения. Шекспира любят во всём мире, делают постановки на разных языках, а это значит что в его творчестве есть что-то объективно ценное и понятное всем людям, вне зависимости от их языка или культуры.

Действие романа разворачивается примерно через год после «Вина из одуванчиков». Дугласу и Тому 14 и 13 лет. В переводе на более привычные нам понятия — они учатся в 8 и 7 классах. В 7 классе я ходил в дворец пионеров, занимался программированием, участвовал в олимпиадах и думал о том, какую профессию себе выбрать, в какое учебное заведение поступать и на кого учиться.

Идея преемственности поколений выражена как-то, ммм... пошло.

Сам роман по объёму можно считать скорее повестью — в нём менее 100 страниц.

С одной стороны, большинство рассказов, составляющих роман, каждый по своему хорош. С другой стороны, эти рассказы были не совсем тем, на что я рассчитывал — хотелось почитать Брэдбери-фантаста, а не лирика.

Все рассказы вместе, будучи объединёнными в один как бы роман, не произвели впечатления целостности. Я как-то больше привык к тому, что роман — это такая длинная история, в которой несмотря на возможные побочные и тупиковые ветки развития сюжета, всё-таки есть какая-никакая логика развития, какая-то цель, последовательно ведущая от начала к концу. Здесь этого нет. Роман производит впечатление лоскутного одеяла, сшитого из независимых друг от друга клочков. Да, автор пытался замаскировать эту лоскутность, видимо переименовав главных героев этих рассказов, так чтобы роман объединяли хотя бы действующие лица. Часть рассказов поделил на часть-затравку и часть-развязку, вставив между ними другие подобным образом полученные части. Но целостность всё равно не удалась.

Бывают сладкие истории, бывают горькие, бывают сухие. Эта, несмотря на большое количество произошедших смертей, оказалась приторной. Среди нарочитой идилличности переживания детей о смерти кажутся натянуто-неестественными. Сахар так и вязнет на зубах, аж подташнивает.

Как говорят, целое — больше чем сумма частей. Надеюсь это будет достаточным обоснованием для того, чтобы поставить роману в целом более низкую оценку, чем составляющим его рассказам.

Пока читал, улыбался во весь рот! Ну что поделать, люди любят смеяться над глупостью, да ещё такой беспомощно злой и мелочно тщеславной. Ну как тут можно удержаться от мелких провокаций, которые ныне принято называть троллингом, при случае убеждая жертву в её правоте, раз уж переубедить её нет ни малейшей возможности? В ход пойдут и заклинания «Абракадабра-зиммити-зэм!» и кукла вуду, как бы невзначай вынутая из сумочки.

«В половине второго председательница — миссис Гудуотер — стукнула молотком о стол, и все дамы умолкли; разговаривать продолжали всего лишь десятка два.»

Свой отзыв я начну последней строчкой одного известного анекдота: «А пить-то совсем не хочется.»

Нас так долго пугали расставаниями, что мы по инерции продолжаем считать, что это что-то априори плохое. Но вот наступило будущее, в котором легко поддерживать связи. За небольшими исключениями, в социальных сетях можно найти почти всех своих знакомых. Я тоже многих нашёл, только вот общаться что-то совсем не хочется. Наши пути разошлись и мы стали разными людьми. А может быть мы и раньше были разными, а объединяли нас только общий двор и школа.

Единственные, по ком я сейчас скучаю, хотя раньше не особо с ними был дружен — это безвозвратно ушедшие из жизни.

В моём городе тоже убрали трамвайную линию на одной из главных улиц, поделив таким образом трамвайную сеть на две изолированные друг от друга части. Окна квартиры, где я вырос, выходили на эту улицу. Каждый проезжающий трамвай сотрясал посуду в сервантах, но я к этому звуку настолько привык, что практически не замечал его. Раньше машин даже днём было мало, а понятия «час пик» не было как такового. Сейчас трамвайные линии убрали, добавив улице пару полос для автомобилей. Только всё бестолку, дороги всё равно забиты. Да и шума меньше не стало, он просто стал непрерывным.

Трамвай мне нравился тем, что можно не знать, по какому маршруту идёт каждый номер. Достаточно держать в голове схему трамвайной сети и прочитать на подъезжающем трамвае названия узловых точек — сразу становится понятно, подходит тебе этот маршрут или нет. Когда-то в нашем городе общественный транспорт был бесплатным и это была отличная возможность для мальчишек отправиться в настоящее далёкое путешествие по городу! Тем более мой город — третий в России по протяжённости :)

Почему-то Брэдбери неравнодушен к теме сжигания книг. Только не столь однозначна его позиция по этому вопросу. В рассказе «Каникулы на Марсе» из «Марсианских хроник» люди, прилетевшие на пустой Марс с опустошённой же Земли, совершают символический поступок — сжигание газет и книг. Посмотрим внимательнее, что же там сжигали:

— Государственные облигации

— Коммерческая статистика 1999 года

— Религиозные предрассудки: Эссе

— Наука о военном снабжении

— Проблемы панамериканского единства

— Биржевой вестник за 3 июля 1998 года

— Военный сборник

Ну да. Последним живущим людям вряд ли понадобится воевать друг с другом, а экономика им ни к чему, т.к. ресурсов для жизни нескольких человек на планете предостаточно. Ни религиозные предрассудки ни панамериканское единство не смогли сплотить человечество и остановить на пороге ядерной войны, поэтому они тоже не нужны. Не нужна и статистика, т.к. она сообщает информацию о том, чего уже не осталось.

Ну то есть, не всё так однозначно в романе. Сдаётся мне, что автор одновременно сопереживает и главному герою Монтэгу и его начальнику Битти. Не все книги хорошие, видимо некоторые действительно стоят того, чтобы их жечь. Я могу его понять. Самому не так давно попалась книга-агитка, после которой мне хотелось вымыть руки, а книгу сжечь. Но сдержался. Плохие книги тоже должны оставаться, чтобы очевидная циничность их авторов ни для кого не была секретом.

Встречаются такие люди, в головах которых книги — это нечто обладающее абсолютной святостью. Это напоминает своего рода религию. Ценность книг в этой религии неоспорима и не подвергается сомнению. Для меня книга не обладает абсолютной ценностью. Пока она не прочитана, она обладает только потенциальной ценностью. Бывают хорошие книги, которые тем не менее никогда не захочется перечитывать. Бывают книги, обладающие сомнительной ценностью. Бывают действительно хорошие книги, которые хочется держать на полке. Бывают, как я уже говорил, омерзительные книги. Людям свойственно эмоционально привязываться к вещам. Книги — это тоже вещь, к которой эмоционально привязываешься. Однако, эмоциональная привязанность к вещам может перерасти в болезнь, называемую паталогическим накопительством. Согласно википедии: «Подверженные данному расстройству люди рационализируют своё поведение и считают его нормальным даже при крайней степени выраженности.» Некоторые считают нормальным перемещаться по квартире, лавируя между стопками сложенных на полу книг...

Почему же книги так сильно приковывают людей? Замечали ли вы, какие именно книги вызывают наиболее сильную эмоциональную привязанность? Это в первую очередь книги, каким-либо образом связанные с детством. Эти книги возвращают в детство, дарят уют и материнское тепло, заставляют удивляться казалось бы знакомым вещам. Дальше по списку идут авторские книги, изобилующие размышлениями на вечные темы. Эти книги замещают разумных и добрых друзей, которых иногда так не хватает. Наименьшей эмоциональной ценностью обладают справочники, энциклопедии. Замечаете? Чем ближе к реальности, тем меньше эмоциональной привязанности. Не кажется ли вам, что страсть к книгам возникает из-за эмоционального голода и нереализованности в жизни? Окружающие вас не понимают, вам хочется найти себе пристанище, уйти в мир грёз. Музыка Холопайнена, книги Толкиена, компьютерные игры, эскапизм...

В романе Брэдбери абсолютно все персонажи страдают от эмоциональной пустоты, от потерянного детства, от жизненной нереализованности. Дети, хобби, клубы по интересам, волонтёрство могли бы наполнить их жизнь смыслом. И тогда было бы не важно, запрещены книги или нет. Книги тут — простейшее из доступных средств психологического замещения, когда чего-то очень хочется, но нельзя. Они очень дёшевы (по сравнению с телевизором, интернетом, кабельным телевидением, музыкальными инструментами и т.п.), для их чтения не нужно электричество, для чтения не обязательно присутствовать в определённое время в определённом месте — читать затруднительно разве что под водой, чтение можно в любой момент приостановить и т.д.

Роман действительно стоит прочтения, но уж слишком однобок и романтизирован. Не нужно возводить ценность книги в абсолют, правды в них не больше чем в жизни. Читать можно не только художественную литературу, а ценность чтения в первую очередь состоит в том, что через него можно познакомиться с большим количеством умных людей и узнать о мире больше, чем тому располагает жизнь.

Прошу прощения, что ниже будет не отзыв, а небольшое резюме по итогам поиска в интернете.

Забавно, но персонаж по имени Чин Линсу действительно существовал и его настоящее имя — Уильям Элсворт Робинсон. Умер в 1918 году от пули, выпущенной ему в лицо из мушкета, который он никогда не чистил. Мушкет всегда заряжали слабо, так что пуля не вылетала. Но за долгое время в мушкете скопилось столько пороха, что однажды пуля всё-таки вылетела.

А ещё с ним связана любопытная история битвы за звание «настоящего китайского фокусника» с другим фокусником по имени Чин Лин Фу. Чин Лин Фу обещал денежное вознаграждение тому, кто сможет повторить один из его фокусов. Робинсон смог повторить фокус, но денег не получил. Тогда он придумал изощрённую месть и стал выступать под псевдонимом Чин Лин Су. В январе 1905 года они даже выступали в Лондоне на соседних площадках, причём каждый из них называл себя «настоящим китайским фокусником».

Детство у человека может отнять только время. Хорошо хранить детство на полках своей памяти, но плохо когда детство продолжает играть в голове взрослого человека. Всему своё время.

К сожалению, у меня настолько плохая память, что по прошествии лет пяти, я уже перестаю помнить себя, каким я тогда был. Остаётся в памяти что-то смутное, похожее скорее на другого человека, а не на меня нынешнего. Ощущения такие, как будто у меня сотни личин, которые я периодически сбрасываю с себя, каждый раз немного меняясь. Каким я был десять личин назад? Уже не помню. Помню что точно был. Был, но теперь уже пропал. Нет того человека, каким я был раньше. Тот человек выгорел в моей памяти, прошлое меня больше не держит.

Ностальгия — это такое эмоциональное переживание, которое погружает в детство, дарит тепло, но в то же время жутко терзает тебя тем, что ничего не вернёшь. Миссис Бентли из рассказа, видимо, привыкла испытывать от ностальгии только тёплые чувства, но тут жестокие дети впервые познакомили её с отрицательной стороной ностальгии. Осознавать, что ничего не вернёшь, очень больно. Но дети ещё не знают, что всё заканчивается и ничего нельзя вернуть, поэтому радуешься вместе с ними их наивности прямо сейчас, пока и она не ушла. Думая как дети, миссис Бентли на мгновения сама становится ребёнком.

- Сколько вам лет, миссис Бентли?

- Семьдесят два.

- А сколько вам было пятьдесят лет назад?

- Семьдесят два.

- И вы никогда не были молодая и никогда не носили лент и вот таких платьев?

- Никогда.

Мне кажется, что более подходящим названием для этой машины было бы название «Машина грёз». Но тогда потерялся бы смысл рассказа, потому что грёзы — не то же самое, что счастье.

Женщины, как правило, обладают практическим складом ума. Типовая женщина сама бы может быть и не пользовалась этой машиной, но другим позволяла бы воспользоваться за умеренную плату. Ведь деньги позволяют решить массу бытовых проблем. Почему-бы, например, не купить новое корыто взамен разбитого? Кроме того, с помощью этой машины можно было бы скопить денег и на путёвку в Париж. Пуще прежнего должна была браниться бабка: «Дурачина ты, простофиля!»

Ну не знаю я, мне сложно понять, как можно жить без мечты. Конечно, если от любых хлопот получаешь удовольствие, может быть так и можно жить. Но бывают моменты, когда всё надоело, и на этот случай должна быть какая-то сумасбродная идея, какое-то не законченное дело, какая-то вещь, о которой давно мечтал. Чтобы бросить всё и сказать: «Жена, дети! К чёрту всё, завтра едем в Париж!»

И ещё. Если увидеть Париж в Машине счастья, а потом приехать в настоящий Париж, то впечатления будут уже не те. Значит ли это, что машина действительно не даёт ничего хорошего, если по приезду в Париж ощущения уже не будут такими яркими? Значит ли это, что машина обкрадывает тебя, если ты всё-таки никогда не побываешь в Париже? По-моему, увидеть Париж в Машине счастья всё-таки лучше, чем не увидеть его вообще.

Да простят меня поклонники Рэя Брэдбери, но я не понимаю того восторга, которым окружён этот роман. Кстати, являющийся скорее сборником рассказов. Из всего этого списка достойными прочтения считаю лишь эти:

— И по-прежнему лучами серебрит простор луна...

— Зелёное утро

— Марсианин

— Безмолвные города

— Долгие годы

— Будет ласковый дождь

— Каникулы на Марсе

Не скажу что они великолепны, но по крайней мере не вызывают отторжения. Можно прочитать без гнетущего сожаления о потерянном времени. Большинство рассказов производят впечатление написанных для третьесортных американских фантастических журналов. В тех же случаях, когда отторжения не возникает, остаётся вопрос: «Зачем это было написано?» Насколько я понимаю, большинство людей покупаются на этакую еле уловимую лиричность. Ну что ж, не смею осуждать. Ведь искусство в большей мере заключается в форме, а не в содержании.

Кто как воспринимает этот рассказ.

Можно посмотреть на эту историю и вот в каком ракурсе: даже обречённые на вымирание люди остаются высокомерными. Кто лучше — мужичок с завышенным самомнением, ищущий умницу-красавицу и всё никак не находящий или ожиревшая мещанка, ничуть не переживающая о произошедшем с людьми, потому что они её не любили? У меня эта женщина находит больше сочувствия, чем герой рассказа.

Можно увидеть забавное в стремлении выполнить ритуал даже в условиях, когда он не имеет смысла. Зачем нужно свадебное платье, которое является своего рода публичным обещанием верности, когда вокруг никого нет? Обещать некому, изменять — тоже.

Не буду утомлять читателей моего отзыва глубоким анализом произведения. Это хорошо сделали и до меня. Кроме того, чтобы достойно проанализировать этот роман, нужно и самому хорошо быть подкованным в истории древнего мира. Мне показалось, что в историческом плане роман проработан превосходно, хотя в кое в чём он отступает от истины ради художественного эффекта. Некоторые детали мира просто обходятся гробовым молчанием. Например, вопрос рабства, без адекватного описания которого трудно понять действительное социальное устройство описываемых государств. Без этого легко поддаться восторгам, считая что эллины были высококультурными и в высшей мере нравственными людьми.

Главная цель книги, как мне показалось, — продемонстрировать родство различных цивилизаций и культур и вообще, заинтересовать читателей древней историей. На мой взгляд, автору удалось достичь обеих целей. Во всяком случае я историей цивилизаций средиземноморья заинтересовался. Это при том, что у меня ужасно плохая память и из школьного курса истории я не запомнил ничего, кроме забавных слов вроде «Спарта», «Македония», «Финикия», «Крит» и твёрдой уверенности в том, что «Карфаген должен быть разрушен». Начитавшись по ходу чтения книги различных статей в википедии я понял, что история может быть весьма интересной, если её преподавать соответствующим образом. Занудные школьные учебники, рассказывающие о неотличимых друг от друга именах, сражениях и датах не говорят ничего о живых людях с их страстями. С определённой долей уверенности можно утверждать то, что Ефремову удалось изобразить в книге живых людей, которым под конец книги начинаешь сопереживать.

Есть ещё несколько идей, продвигаемых книгой. Одна из идей состоит в том, что наиболее живучими оказываются те цивилизации, которые высоко ценят красоту и социальное равенство, в том числе — равенство полов. Причём первое неразрывно связано со вторым. Красота должна быть доступна всем слоям населения вне зависимости от их социального статуса. Красотой нельзя владеть единолично, превращать её в товар — она должна быть достоянием общественности. Иначе ради чего будут люди отстаивать свободу и независимость своего государства? Уж точно не ради того, чтобы красота вновь досталась богатейшим и оказалась скрытой от глаз простых людей. С этим можно соглашаться или нет, но так считает автор и такую мысль он преподносит со страниц своего произведения.

Должен сказать, что книга поначалу читается очень тяжело. Прежде всего из-за обилия родных названий различных предметов обихода. Во-вторых — из-за кажущихся бесцельными странствий героини и её окружения. Из-за этого я прервал чтение этой книги на несколько лет, вернувшись к ней около месяца назад. Кстати, у странствий героини есть цель. Только это цель не её, а автора. Таким чудным маршрутом, как мне показалось, автор хотел рассказать о как можно большем количестве цивилизаций-государств, со всеми их особенностями. Только к середине книги понимаешь, что написана она совсем не ради сюжета.

Ещё одна из особенностей, затрудняющих чтение — довольно объёмные монологи и беседы о философии, искусстве, культуре. Кажется, что в жизни люди не разговаривают так обстоятельно. Но, стоит вспомнить о том, что в древние времена жизнь шла более размеренно и неторопливо, так сразу становится понятным, что и речи их были не столь торопливыми и обрывистыми, как в наши времена, испорченные интернетом и телевидением. Приготовьтесь к тому, что эта книга потребует от вас именно такого неторопливого настроя. Всем, кому ещё не довелось ознакомиться с этим монументально обстоятельным произведением великого гуманиста Ивана Антоновича Ефремова, желаю приятного, неторопливого и вдумчивого чтения.

Сложность частей, составляющих «мета-роман» «Опоздавшие к лету», возрастает с каждой последующей частью. Если в начале вся нехитрая фабула легко умещается в голове, а недосказанности списываются на некий художественный приём, придающий произведению загадочность, то к концу становится всё настолько сложно, что разобраться в происходящем без карандаша и блокнота становится уже почти невозможно. Эта часть «мета-романа» как раз достигает такого предела сложности, что перестаёт умещаться в голове. Чтобы разобраться в происходящем, нужно если не вести конспект, то, пожалуй, несколько раз перечитать «Солдатов Вавилона».

На ум приходит фильм «Детонатор» (в оригинале — Primer), к середине которого тоже перестаёшь понимать происходящее. Количество альтернативных миров, порождённых перемещениями во времени всего двух главных героев всего на 6 часов назад, в фильме просто зашкаливает. Отличить двух человек среди толпы их прошлых и будущих экземпляров, да ещё и сосредоточенных в рамках одной недели событий, становится невероятно сложно. Это неплохая головоломка, но понимание происходящего не будет стоить потраченного времени.

В «Солдатах Вавилона» и действующих лиц побольше, чем в этом фильме, и параллельных миров — несколько. К тому же действующие лица из разных параллельных миров по ходу повествования то обмениваются между собой личностями, а то и просто — существуют в мирах, порождённых собственным воображением. Какой мир первичен, существуют ли они все на самом деле или существуют лишь в головах действующих лиц? Порождены ли эти миры разумами людей, подвергшихся действию «кодонов» — этаких информационных вирусов, поражающих разум человека? Или эти миры существуют объективно и между ними действительно можно перемещаться?

Тут моя память подсказывает мне ещё два похожих произведения. Первое — фильм «Начало», в котором главные герои последовательно попадают в миры сновидений, порождённые разумами друг друга. Во всё более неожиданных мирах они оказываются вынуждены решать всё более сложные задачи в состоянии всё более жёсткого цейтнота. Фильм завершается сценой закрутки волчка, с помощью которого один из главных героев пытается определить, удалось ли ему выбраться в реальный мир или он навсегда остался в воображаемом мире. Если волчок остановится — значит это реальный мир, если будет бесконечно продолжать крутиться — главный герой заперт в чужом сне. И вторая аналогия — это роман Филипа Дика «Стигматы Палмера Элдрича», в котором однажды попробовав наркотик ты уже никогда не сможешь быть полностью уверенным в том, что находишься в действительной, а не воображаемой реальности.

Финал этого романа тоже ничего не объяснил, оставив в чувстве растерянности. Существовали ли эти миры на самом деле или были порождены больным разумом людей, заражённых кодонами? Одержало ли «добро» победу над «злом» или «злу» удалось создать для «добра» воображаемую и абсолютно достоверную картину победы? Сдаётся мне, что после появления кодонов, для людей полностью теряет смысл слово «реальность». Когда воображаемую реальность невозможно отличить от действительной, никогда нельзя быть уверенным в полном излечении от кодона и в том, что ты выбрался из воображаемой реальности в реальность действительную.

В общем, не ясно, был ли у автора изначально некий замысел или мысль, которую он хотел донести. Потому что если замысел и был, то его можно было преподнести в более доступной и стройной форме. Получилось же перегружено, запутанно и непонятно. Я бы сказал, что автор замахнулся на нечто неподъёмное для самого себя, сам запутался в происходящем и неловко оборвал повествование на наспех придуманной концовке.

Неожиданно очень сильная вещь. Не понимаю, почему некоторые читатели считают, что не стоит начинать знакомство с автором именно с этой повести? По-моему так это первая, мягко говоря, достойная внимания вещь.

Чувство сходства с «Хищными вещами века» возникает лишь поначалу. На самом деле тут всё закручено гораздо сложнее. По общей сумбурности эта повесть может сравниться, пожалуй, с «Симулякрами» Филипа Дика. Только если роман Филипа Дика больше похож на юмористический мультфильм, эта повесть написана скорее в жанре жесткого реализма.

Вообще, многие люди в наше время испытывают чувство разворачивающейся на наших глазах большой заварушки, в которой не ясны ни действующие лица, ни их побуждающие мотивы. Не ясно даже, сколько примерно действующих лиц и какие коалиции они между собой образуют. Всё это — признаки близящегося фазового перехода. Когда возможности развития системы по старым правилам исчерпываются, система начинает терять устойчивость и рыскает в поисках нового равновесного состояния. О чём то подобном нас уже давно пытается предупредить «Римский клуб». Повесть Лазарчука, как мне показалось, именно об этом.

Лечение звуком уже применяется. Правда это ультразвук. В Британии у пожилого человека при помощи ультразвука вылечили тремор рук. Главное — правильно сфокусировать ультразвук в нужной точке мозга. От воздействия ультразвука в этой точке мозга нервные клетки просто разрушаются. Какие ещё возможности могут принести исследования в областях психофизиологии, химии феромонов, информатики, особенно если эти исследования будут объединены в единую синергетически действующую систему — остаётся только гадать. Сейчас невозможно это спрогнозировать, но можно попытаться представить, пользуясь интуицией. Повесть можно рассматривать как одну из таких попыток, оказавшуюся, как мне кажется, весьма достойной.

Очень понравилось описание контакта с пришельцами, работа лингвиста, пытающегося понять их язык. Автор действительно постарался сделать пришельцев непохожими на нас и вызывающими спектр разных чувств — от ощущения чуждости и холодности до лёгкого отвращения, от восхищения их интеллектом и до растерянности и бессилия найти точки соприкосновения, позволяющие установить более плотный контакт. Различные лингвистические термины нисколько не утомили, а открывающаяся картина языка и мышления инопланетян создают ощущение прорыва, выхода мышления на новый уровень.

Что же касается второй сюжетной линии и самой идеи рассказа — они меня не впечатлили. Идея о том, что луч света «знает», куда ему нужно лететь и умеет «думать», по какой траектории лететь, чтобы достичь цели, совершенно нелепа. Можно взять фонарик и посветить им на воду — получится много лучей, каждый из которых попадает в «свою» цель. Эти цели будут равномерно распределены по всему световому пятну, а значит у света нет цели. Можно повертеть фонарик в руке — свет будет светить туда, куда его направят, поэтому, опять-таки, у света нет цели. Понятия цели и луча существуют только у нас в голове, потому что можно взять произвольную точку, через которую проходит свет и назвать её целью, можно представить свет как волну, а не поток частиц, и тогда не понятно будет что именно называть лучом и у чего, собственно, есть цель.

Хотя, применительно к людям, эта идея всё-таки имеет определённый смысл. Каждый из нас знает, что его жизнь рано или поздно закончится. Знает примерную длительность жизни и отдельные её этапы. Но для нас важна не конечная точка, а сам процесс. Ну в самом деле, не отказываться же жить из-за знания неизбежности смерти? Не отказываться же заправлять утром постель, зная что вечером ты её опять постелишь? Так и инопланетяне — могут знать всё наперёд, но не отказываться от проживания и переживания жизни.

В целом впечатления от этой повести у меня в точности такие же, как впечатления от повести «Аттракцион Лавьери».

Единственное, что привлекло моё внимание — озвученное в книге превратное толкование концепции нулевого роста. Дело в том, что меня интересует эта тема и не так давно я прочитал книги Джея Форрестера, Доннелы и Денниса Медоуз. Как мне кажется, в противоречие с концепцией нулевого роста в настоящее время больше всего вступает идеология потребительства. По большому счёту, для самообеспечения человечеству нужно не так-то много людей. Большинство людей в настоящее время работает в сфере услуг или выпускает одноразовую промышленную продукцию.

В мире повести я совершенно не заметил этих проблем — нет там ни сервисно-ориентированной экономики, ни выпуска цифровых игрушек, морально устаревающих или ломающихся через пару лет с момента своего выпуска. В повести и так царит почти сугубо функциональный мир. В таких условиях концепция нулевого роста и так выдерживается. В таком мире инженеры скорее наоборот — должны благотворно влиять на экономику, заменяя неэкологичные и расточительные производства на всё менее ресурсоёмкие. Римский клуб распространял работу с названием «Фактор четыре. Затрат — половина, отдача — двойная», как раз на эту тему.

Устраивать геноцид талантов лишь для того, чтобы правящая верхушка всё дальше удерживалась на своих местах — это не концепция нулевого роста. Это либо неумелая попытка опорочить эту концепцию, либо неумелая же попытка блеснуть эрудицией. Впрочем, дело в повести происходит в неком альтернативном мире, где могла существовать другая концепция с тем же названием :)

Некоторое время назад забросил книгу — читать было тяжело. Сейчас решил «добить» и продолжил чтение. Понял, почему так тяжело читается. Нет, дело не в антиутопичности и общей атмосфере разрухи и обречённости. Дело в том, что автор не утруждает себя объяснением сути происходящего и неуклюже пропускает неудобные повороты сюжета, подоплёку которых автору придумывать как будто лень. В процессе чтения мозг придаёт большое значение каждой детали, домысливая пропущенные фрагменты и пытаясь связать всё происходящее в единую не противоречивую картину. Однако картина не складывается и тяжесть восприятия не уходит. Конец повести не приносит облегчения, а все накопившиеся вопросы повисают в воздухе. Так и хочется задать автору риторические вопросы: что это было и зачем я это читал?

Вообще, повесть снята... то есть написана в духе нынешнего кинематографа. Сейчас так модно: рассказывать историю с середины и не обременяя себя объяснениями. Главное — экшн, захватывающая жвачка для глаз. В общем, я без претензий — скорее всего это просто не мой автор.

Ядерная триада и сверхзвуковые ракеты, приведут к тому, что защититься от ядерного удара станет невозможно — нельзя предугадать место пуска ракет и заранее уничтожить их, нельзя обнаружить и перехватить уже летящую ракету. Ни один промышленный центр, ни один населённый пункт больше не будет в безопасности. Что останется делать в таких условиях? Только нанести ответный удар — таков российский ответ. И именно для этого создана система «Периметр», которую на западе называют «Мёртвой рукой». Что же касается рассказа, то американское правительство узрело только один способ защиты: рассредоточить населённые пункты и промышленные центры, сделав их подвижными.

Впрочем, рассказ не об этом. Рассказ о том, что в человеке заложены сверхъестественные способности, которые могут проявиться только при определённом способе жизни: аскетизм, кочевание, жизнь не в конкурентом, а сплочённом общими целями небольшом обществе. Остаётся одна проблема — для ведения современного кочевого образа жизни нужны дороги. И дело тут, оказывается, не в том, что объектом атаки могут стать дороги, что приведёт к полной изоляции обществ друг от друга. Дело в том, что этим кочевникам просто неприятно платить дорожный налог!

Одно из кочевых сообществ увлекалось ракетами, другое — топливом. Главный герой поёт о том, что видит и решает, что первое попавшееся средство избавиться от необходимости платить за дороги — ракеты — вполне сойдут. На мой взгляд этот подход плох тем, что для него требуется много топлива, а на месте каждой покинутой стоянки будет оставаться выжженое поле. Почему бы не ограничиться более тривиальными решениями вроде вертолётов или вездеходов (гусеничных или на воздушной подушке)? Видимо потому что автор — художник и он так видит.

Резюмирую: рассказ не понравился.

Куст жёлтой розы возле сарая, который главный герой одарил любовью, напомнил недавно перечитанного «Маленького принца» Экзюпери. Этот рассказ Саймака не менее лиричный.

Собственно, люди убивают не только растения, но и животных, у которых сходства с людьми столько же, сколько у растительного инопланетянина с земными розами. Да что уж там — люди и друг друга убивают, а инопланетянин из рассказа погубил целый сад банкира. После этого ни у инопланетянина, ни у землянина не остаётся возможности стыдить друг друга. Остаётся только обмениваться эмоциями печали и сожаления.

Большинство рассказов со сходным сюжетом опираются на идею того, что разумные существа всегда найдут общий язык. Этот рассказ, как мне кажется, несколько необычен, потому что отодвигает разум на второй план и акцентирует внимание на эмоциях. Главный герой рассказа получил нечто важное — осознание того, что любовь, даже не подкреплённая никакими действиями, вполне вещественна и может менять мир. И внешний и внутренний.

По прочтении вспомнились Азимов с романом «Сами боги» и Шекли с рассказом «Кое-что задаром». Саймак со своим рассказом тоже оказался бесподобен! Во всех трёх произведениях главному герою из какой-то параллельной вселенной достаётся непонятная вещь, которую тот начинает использовать, не до конца осознавая возможных последствий. Кому-то достаётся блестящая научная карьера, кому-то — шикарная жизнь, а компании героев из рассказа Саймака — небольшой бизнес. Но за всё приходится расплачиваться. Если не тебе — то кому-то другому.

Почему-то, когда пыль стала возвращаться, я подумал не о неизвестных жителях параллельной вселенной, а о том, что пыль перенеслась в некий момент в будущем. Законы сохранения материи на этом промежутке времени нарушаются, но затем снова восстанавливаются. Причинно-следственные связи при перемещении предметов в ещё не наступившее будущее не нарушаются.

Что жители параллельной вселенной делали с изображениями зебр? Возможно эта вещица просто показалась им забавной. Может быть они испытывали какую-то оптическую иллюзию, свойственную их трёхглазому зрению.

Главный герой жалуется на недостаток свободного времени, хотя работает три дня в неделю и всего пять часов в день. Остальное время он занимается хобби, похожим на настоящую работу — десять лет он строил один лишь дом! Вообще, для нашего менталитета ситуация характерная :) У нас принято гордиться собственноручно сделанным в квартире ремонтом, построенным домом, выращенными в огороде овощами, зимними заготовками, собранными в лесу грибами, починённым автомобилем, связанным свитером и т.п. Покупать всё готовенькое — это западные веяния :) Я и сам, бывает, жалею о недостатке свободного времени, когда не могу выбрать, каким из хобби пожертвовать в пользу другого: очень хочется позаниматься каждым.

Главный герой с каким-то сожалением встречает мысль о том, что теперь ему будет не о чем беспокоиться, потому что теперь всё могут делать роботы. Под конец рассказа создаётся впечатление, что роботы отобрали у человека вообще все занятия. Но если вспомнить про жену главного героя, увлечённо продолжающую заниматься живописью, то оказывается что всё не так уж страшно. Ведь изобретение фотографии не убило живопись. Любительские видеокамеры не убили кино, а кино не заменило театр. Остался огромный простор для творчества и целеполагания.

Единственное, что меня побеспокоило, это то, работают ли роботы в соответствии с принципами робототехники? Потому что если они были готовы отстаивать свою свободу с оружием в грейферах, недалеко и до восстания машин!

Долго пытался понять, почему же люди стали несчастнее. Потом понял — у каждого человека есть свои страстишки, без которых жизнь теряет смысл, потому что перестаёт радовать. Может быть кто-то любит вкусно поесть, но чревоугодие — грех. Даже если ты не изменяешь, не воруешь, не убиваешь, хорошо работаешь и ходишь в церковь. Кто-то хочет быть умнее соседа, но зависть и тщеславие — тоже плохо. Получается, что нет смысла самосовершенствоваться и т.д. Если посмотреть с этой точки зрения, то становится понятно, что религия способна не только давать, но и забирать.

Хотя, при чём тут религия? Ведь дурачок из рассказа не объявлял себя божьим сыном и никаких проповедей не читал. Он просто начал менять людей по своему разумению. Интересно, стали ли люди несчастнее лишь на время или эта несчастность перманентная? Может быть он сделал всё правильно и люди станут счастливее, когда успеют подзабыть об открывшихся случаях обмана и найдут достойную замену своим былым страстишкам?

Завершившись, рассказ оставляет читателя наедине с гнетущим чувством тревоги. Этой тревожностью рассказ мне напомнил другой рассказ Клиффорда Саймака «Улица, которой не было», написанный скорее в сюррелистичном жанре и рассказ Артура Кларка «Девять миллиардов имён Бога», если не учитывать того что Кларк был атеистом и воспринимать рассказ непредвзято, постаравшись проникнуться, пожалуй, столь же сюрреалистичной атмосферой.

Часто встречал восторженные отзывы на ТРИЗ — теорию решения изобретательских задач и АРИЗ — алгоритм решения изобретательских задач. Интерес подогревали различные примеры сложных инженерных и бытовых задач, решённых с помощью ТРИЗ. В общем, учитывая репутацию ТРИЗ, я просто не мог обойти вниманием эту книгу.

Что можно сказать о книге по прочтении? В названии ТРИЗ стоит сделать акцент на последних буквах — эта книга концентрируется не на решении задач вообще, а на решении сугубо изобретательских задач. Конечно, какой-то толк будет если попытаться применить ТРИЗ и к жизненным задачам, но скорее всего решение будет продиктовано не логикой развития систем, а вашей собственной логикой. Кроме того, даже для того, чтобы использовать ТРИЗ для решения изобретательских задач, нужно иметь хороший изобретательский кругозор — быть знакомым с большим количеством различных физических явлений и приёмов, применённых в конкретных изобретениях. ТРИЗ хороша для того, чтобы упорядочить то, что уже есть в голове, но ничего нового ТРИЗ сама по себе в голову не вложит.

Пожалуй, единственная рекомендация, которую можно применять для решения любой проблемы — это постараться выявить и сформулировать суть противоречия, устранив которое можно было бы легко решить задачу. Если начать решать проблему, не уяснив до конца сути противоречия, может оказаться, что решаешь не ту проблему. В целом я остался разочарован этой книгой. Обещанной серебряной пули или золотого молотка в этой книге я не нашёл.

В повести Экзюпери описывает вылет на разведывательном самолёте над оккупированной Францией. Никаких надежд на возвращение не было — в полётном задании имелись участки, круглосуточно патрулируемые немецкими истребителями. Разведчик вылетал без сопровождения, оборонял самолёт только стрелок. К счастью, шесть истребителей увязавшихся за разведчиком, не смогли его догнать на большой высоте. В обратный путь они летели уже на низкой высоте, фотографируя и наблюдая глазами происходящее на земле, а также привлекая на себя зенитную артиллерию. Опять же чудом их самолёт, хоть и изрешечённый, возвращается на базу.

По ходу полёта Экзюпери рассказывает о беженцах, переполнивших дороги, о неразберихе в командовании, о безнадёжном сопротивлении фашистским оккупантам, которые превосходят французов и по техническому оснащению и по организованности. Мысли капитана самолёта прерываются будничными репликами штурмана, который то просит добавить кислорода в дыхательные маски, то снизить высоту, что не так то просто сделать, т.к. педали на большой высоте просто примёрзли.

После успешного выполнения задания экипаж на время забывается в простых земных радостях — местный фермер зовёт их в гости на вино и колбасу из только что заколотой свиньи.

А вот дальше автор начал сыпать пафосными речами о Боге, Посланцах, Человеке, Смирении, Коллективе, Общности, Гуманизме, Равенстве и прочих словах с заглавной буквы. Возможно эти размышления были бы неплохой проповедью для прихожан местной церкви, мотивирующих не отчаиваться и продолжать сопротивление, т.к. главное в этой речи, видимо, не смысл, а интонация. Я же смысл если и уловил, то лишь на уровне интуиции, потому что тяжело понять такое количество перемежающихся между собой слов с заглавной буквы — каждое из этих слов в этой речи должно означать что-то большее, чем ими привыкли обозначать. Вот эта концовка испортила всё впечатление от повести, т.к. я привык к Экзюпери, умеющему выражать свои мысли на конкретных жизненных примерах, а не посредством обильного и донельзя абстрактного пафоса.

В детстве читал «Маленького принца», а сейчас добрался до «Планеты людей». Это первый после предыдущих двух прочитанных у Экзюпери романов, в котором я, наконец, начинаю его узнавать как глубокого философа и Человека с большой буквы, знакомого мне по «Маленькому принцу». Книга богата мыслями, терзающими каждого человека, душа которого ещё не умерла. Некоторые мысли не годны на цитаты лишь по одной простой причине — они выражены сравнительно большим объёмом текста. Вот некоторые, наиболее яркие фрагменты, объём которых позволяет их цитировать:

«Земля помогает нам понять самих себя, как не помогут никакие книги. Ибо земля нам сопротивляется. Человек познаёт себя в борьбе с препятствиями. Но для этой борьбы ему нужны орудия. Нужен рубанок и плуг.»

«Работая только ради материальных благ, мы сами себе строим тюрьму. И запираемся в одиночестве, и все наши богатства — прах и пепел, они бессильны доставить нам то, ради чего стоит жить.»

«Главное его величие — в сознании ответственности. Он в ответе за самого себя, за почту, за товарищей, которые надеются на его возвращение. Их горе или радость у него в руках. Он в ответе за всё новое, что создаётся там, внизу, у живых, он должен участвовать в созидании. Он в ответе за судьбы человечества — ведь они зависят и от его труда.»

«Быть человеком — это и значит чувствовать, что ты за всё в ответе.»

«Нам кажется, будто машина губит человека, — но, быть может, просто слишком стремительно меняется наша жизнь, и мы не можем посмотреть на эти перемены со стороны.»

«Тот, кто работает киркой, хочет, чтобы в каждом её ударе был смысл. Когда киркой работает каторжник, каждый её удар только унижает каторжника, но если кирка в руках изыскателя, каждый её удар возвышает изыскателя. Каторга не там, где работают киркой. Она ужасна не тем, что это тяжкий труд. Каторга там, где удары кирки лишены смысла, где труд не соединяет человека с людьми.»

Предыдущая цитата сейчас мне особенно близка. Бывает так, что делаешь одну и ту же работу, но смысл в неё вкладывается разный. Одно дело, когда есть люди, для которых ты делаешь эту работу. Только они смогут оценить её по достоинству и одного «Спасибо» бывает достаточно, чтобы усталость сняло как рукой. Другое дело, когда к оценке работы начинают подходить с формальной точки зрения, измеряя её ценность в затраченных на неё часах. Такой подход не предполагает постановки целей и их достижения, он предполагает нескончаемый процесс без прогресса.

«Можно откопать забытых деревянных идолов, можно воскресить старые-престарые мифы, которые, худо ли, хорошо ли, себя уже показали, можно снова внушить людям веру в пангерманизм или в Римскую империю. Можно одурманить немцев спесью, оттого что они — немцы или соотечественники Бетховена. Так можно вскружить голову и последнему трубочисту. И это куда проще, чем в трубочисте пробудить Бетховена.»

Ну и, разумеется, не смогу пройти мимо известной цитаты:

«Чего ради нам ненавидеть друг друга? Мы все заодно, уносимые одной и той же планетой, мы — команда одного корабля. Хорошо, когда в споре между различными цивилизациями рождается нечто новое, более совершенное, но чудовищно, когда они пожирают друг друга.»

«Чтобы нас освободить, надо только помочь нам увидеть цель, к которой мы пойдём бок о бок, соединённые узами братства, — но тогда почему бы не искать такую цель, которая объединит всех?»

«Мучительно не уродство этой бесформенной, измятой человеческой глины. Но в каждом из этих людей, быть может, убит Моцарт.»

«Один лишь Дух, коснувшись глины, творит из неё Человека.»

Роман, а скорее — сборник эссе, расчитан на неторопливое и вдумчивое чтение. Насколько я понимаю, романы Экзюпери автобиографичны. Не исключение — и этот роман. Прочитать рекомендую всем людям, считающим себя мыслящими, что бы это ни значило :)

В директоре сети воздушных сообщений, Ривьере, легко угадывается сам Экзюпери. Ведь как раз во время написания романа он служил техническим директором «Аэропоста-Аргентина» и отвечал за полёты над Южной Америкой. Ответственный пост заставляет Ривьера быть очень требовательным к людям, тем более что необходимость быть строгим подтверждена цифрами статистики. Стоит проявить мягкость, как статистика частоты аварий неумолимо растёт. Строгость и требовательность к подчинённым поддерживает в людях собранность, ответственность.

Ночной полёт во времена Экзюпери был совсем не таким, как в наши дни. Лётчики, перевозившие почту, летали в самолётах с открытой кабиной, а средства навигации отсутствовали практически полностью: скорее всего кроме компаса и барометрического высотомера ничего и не было. Ориентировались визуально и по данным радиопеленга с наземных радиостанций, сообщения от которых принимал второй член экипажа — радист. Двигатели, бывало, глохли, а потому забираться выше облаков там, где есть горы, тоже было нельзя: с заглохшим двигателем самолёт постепенно терял высоту и неизвестно что окажется под облаками. Вот и приходилось лететь в полной темноте в дождь в открытой кабине, да ещё с ненадёжным двигателем и радиоприёмником, до которого наземные станции могли просто не пробиться из-за гроз.

У современных пилотов авиалайнеров самое сложное — взлёт и посадка. Остальной полёт проходит над облаками, на высоте 10-11 километров, и под управлением автопилота, который летит ориентируясь на сигналы наземных радиомаяков. Пилотам только остаётся слушать диспетчера, который может согласовать высоту разлёта со встречным самолётом или сообщить о запасных аэропортах, если основной не готов принять самолёт, например, из-за погодных условий. Двигатели самолётов очень надёжные и дублируют друг друга. Статистика аварийности в авиации сейчас значительно ниже, чем на автотранспорте. Но вот при взлёте и посадке и сейчас пилотам достаётся по полной: дождь, боковой ветер, жаркая погода, снижающая способность самолёта набирать высоту, оледенение корпуса, грозы по курсу не дают расслабиться.

Одно в романе не понравилось. Все так горевали о лётчике Фабьене, но никто не вспомнил о радисте, разбившемся вместе с ним. Значит ли это, что Экзюпери был подвержен эгоизму и самолюбованию?

Если вы не понимаете словосочетания «технологическая сингулярность» — эта статья объяснит вам его суть и отметит возможные способы достижения этой самой технологической сингулярности. Не знаю, как относиться к изобретению искусственного интеллекта. С одной стороны он желанен, как инструмент для решения человеческих задач. С другой стороны есть опасение, что мы не сможем отличить предложенные им решения наших задач от решений его собственных задач. Но может быть у него не будет собственных задач? К чему может стремиться чистый интеллект без побудительных мотивов, заложенных в природу животных?

Наиболее безопасным способом достижения технологической сингулярности кажутся «усилители интеллекта». В принципе, этот сценарий развития уже можно наблюдать. Отдельные области человеческой деятельности настолько сложны, что осмысленно применять компьютеры для решения по-настоящему сложных проблем может только очень небольшое количество экспертов. Остальное обывательское большинство пользуется уже предложенными экспертами техническими решениями, подчас вообще не вникая в процессы, лежащие в их основе. Видимо в таком обществе обыватели превратятся по большей части в обузу. Ранее большой размер общества был необходим для его военной безопасности. Но сейчас для победы в войне уже не требуется большого количества людей — давно прошли те времена, когда бои шли по принципу «стенка на стенку». Как показывает практика, суть современной войны — соревнование мощностей и эффективностей экономик. Задача заключается в том, чтобы меньшим количеством ресурсов нанести наибольший ущерб противнику, принудив его к капитуляции. Вместо бомбардировщиков с большой бомбой, действующей по неизбирательному принципу, в ходу штурмовики с их точечными и целевыми ударами. Вместо бумажных карт — навигационные системы. Вместо ближнего пулемётного боя — системы раннего обнаружения, распознавания свой-чужой, скрытности и боеприпасы типа «выстрелил-забыл». В проектировании всё большее распространение получают САПР, в производстве — безлюдные автоматические производственные линии на основе роботов и станков с ЧПУ. Ресурсов становится всё меньше, а общество потребления расходует их слишком нерационально. Внедряются системы учёта расхода ресурсов и их экономии. Дальнейшие методы экономии и автоматизации, видимо, неизбежно приведут к сокращению численности населения. Станет выгоднее воспитывать небольшое количество экспертов, а не массового обывателя.

В конечном счёте, правда, человечество скорее всего столкнётся с пределами возможностей мозга. Даже если мозг подключить к скоростным каналам обмена информацией, как это предполагается в статье, он в конечном счёте может столкнуться с нагрузкой, которая ему не под силу. Эффективнее будет заменять человека системами с искусственным интеллектом, решающими поначалу ограниченные задачи. Человечество будет уменьшаться, уступая своё место системам с искусственным интеллектом. В конечном счёте искусственный интеллект сможет функционировать почти автономно.

Может быть именно такой будет сингулярность? Почему-то в изобретение искусственного интеллекта до 2030 года я не верю, т.к. существенного прогресса в программировании с 1970-х годов я не наблюдаю, а закон Мура уже столкнулся с пределами роста.

Письмо первое. «Мировая динамика» в исторической перспективе

В этом письме отмечается, что работы Римского клуба фактически положили начало потворству европейских правительств различными зелёными организациями, создав целую область финансовых, научных и политических спекуляций на экологическом поле. Авторы «писем» ставят под сомнение реальность опасностей Озоновой дыры и Всемирного потепления. Впрочем, если судить по подробному изложению этих проблем, сделанных последователями Форрестера в книге «Пределы роста: 30 лет спустя», эти проблемы реальны и имеют под собой достаточно оснований. Озоновая дыра действительно образовывалась под воздействием хлорфторуглеродов, сдвигая баланс равновесной реакции в сторону образования кислорода из озона. Конечно, если просто перестать выпускать в атмосферу хлорфторуглероды, то озоновая дыра со временем рассосалась бы сама. Вопрос лишь в том, какие потери понесла бы биосфера в период отсутствия естественного фильтра ультрафиолетовых лучей: сколько раковых заболеваний кожи было бы, сколько видов животных навсегда исчезло бы? Что касается темы глобального потепления, то в той же книге, если мне не изменяет память, приводятся результаты исследований состава воздуха во льдах Антарктиды, судя по которым нынешнее содержание парниковых газов в атмосфере просто беспрецедентно высоко. Чем это вызвано — достоверно пока не известно. Плохо ли это или хорошо — предсказать достоверно пока тоже никто не в силах. Не стоит нагнетать по этому поводу истерию, но и закрывать глаза на проблему, как это делают авторы «писем», тоже не стоит — нужно соблюдать настороженность.

Далее в письме следует критика модели Форрестера. Модель содержит всего пять уровневых переменных, так что у всей модели имеется не более пяти степеней свободы. Реальному миру же присущи фазовые переходы, в результате которых реальное поведение может оказаться совершенно неожиданным. Тут авторы «писем» приводят пример того, как представлял себе транспортную проблему Москвы Менделеев. Он ожидал, что постоянное увеличение количества экипажей на улицах города неминуемо приведёт к тому, что Москву заполонит конский навоз. Решение этой проблемы было вне поля зрения Менделеева. Точно так же и сейчас решение проблемы глобального роста может скрываться от нашего разума, потому что наше мышление во многом инерционно.

Авторы «писем» критикуют неоригинальность модели Форрестера, приводя в пример нашего Ивана Ефремова, который, дескать провёл моделирование мира компьютерными методами задолго до Форрестера, но изложил выводы в виде художественного произведения — романа «Час Быка». По-моему такое сравнение просто в корне некорректно. Если Ефремов занимался теоретическими научными исследованиями, то почему он не продемонстрировал все свои предположения и выводы как это принято у учёных? Не стоит претендовать на первенство в науке, если ты не можешь изложить свои мысли научным же языком. Фантастика — литература, но не наука.

Письмо второе. Демографическая теорема в контексте фаз развития

Суть этого письма — в критике отсутствия в модели учёта фаз развития человечества. В основу модели положена, условно говоря, индустриальная фаза, параметры роста населения Земли в которой рассчитаны исходя из имевшихся на тот момент данных. Но уже сейчас достоверно известно, что в индустриально развитых обществах рождаемость падает, а само общество сокращается, а не растёт, что считается проблемой не меньшей, чем бесконтрольный рост. Суть в том, что разные страны находятся на разных этапах развития между условной «индустриальной» фазой и, скажем так, «постиндустриальной». В конце концов может оказаться так, что мировой рост населения обратится в сокращение населения после того, как большинство развивающихся стран перейдут к «постиндустриальной» фазе развития.

Письмо третье. От «Системной модели» к структуродинамике

В этом письме ещё раз, но уже другими словами, излагается проблема, проиллюстрированная прогнозом Менделеева и проблема фаз развития человечества. Реальный мир находится в гомеостатическом равновесии, а модель экстраполирует развитие этого равновесного состояния на будущее. Но за пределами равновесного состояния модель ничего предсказать не может, т.к. после кризиса реальный мир может перейти к другому состоянию гомеостатического равновесия, которых потенциально существует множество. Делается даже вывод, что задача — не избежать кризиса, а управлять им таким образом, чтобы попасть в наиболее приемлемое новое гомеостатическое равновесное состояние.

Письмо четвёртое. Человек как фактор биологической эволюции. Ноозой

Человек — это суперхищник. Как и все суперхищники, они довольно продолжительное время царствуют в природе надо всеми остальными видами. Но даже с появлением нового суперхищника, старые не обязательно становятся его прямыми конкурентами. В этом письме предполагается, что человечество на правах суперхищника не должно стесняться перестраивать природу под себя, т.к. это — естественный процесс. Процесс биологической эволюции может привести к тому, что все сильные стороны человека, как суперхищника, могут быть приняты на вооружение другими видами. Прежде всего это разумность и способность ко взаимодействию. Впрочем, человечество может продолжать свою эволюцию уже искусственным путём. По мнению авторов, наиболее «узкое» место, препятствующее дальнейшей эволюции разумности у человека — это ограниченный размер головы младенца, который должен умещаться в родовые пути женщины. Изобретение внешней беременности может не только позволить человечеству наращивать размеры мозга, но и освободить женщин для более осмысленной деятельности с меньшим ущербом для здоровья.

Письмо пятое. Социомеханика: постиндустриальный барьер вместо экологической катастрофы

Человечество нуждается в новых пространствах для развития. Одно из возможных направлений — космос. Дальнейшие процессы глобализации приведут к смешению традиционных обществ и обществ будущего, в результате чего общество будет более подвержено конфликтам, чем до настоящего времени. Задача человечества — управлять кризисом фазового перехода в направлении другого приемлемого равновесного состояния с возможным последующим развитием уже внутри этого равновесного состояния.

Письмо шестое. Термодинамика социальных систем

Рассматриваются закрытые и социально-холодные системы, характерные для различных диктатур и открытые социально-горячие системы. Поскольку в процессе глобализации мировая социальная система в конечном счёте станет неизбежно закрытой и холодной, для дальнейшего развития необходимы методы «подогрева». Рассматриваются разрушительные и конструктивные методы «подогрева». К разрушительным методам можно отнести метод, схожий с методом «разделяй и властвуй». К конструктивным — работа двойками, с попеременной сменой ролей ведущего и ведомого. В режиме ведомого человек приобретает возможность анализировать, в режиме ведущего — действовать. По задумке авторов это позволяет подстёгивать развитие пары и более эффективно генерировать результат.

Под конец жизни, Оруэлл, видимо, всё-таки осознал наиболее правильное отношение писателя к литературе: «Вступая в сферу политики, писатели должны сознавать себя там просто гражданами, просто людьми, но не писателями.» В эссе «Подавление литературы» защищалась, насколько я понял, совершенно противоположная мысль. Там он говорил, что писатель просто обязан выражать свои политические представления на страницах своих литературных произведений, а если тоталитарное общество его этого права лишает — значит писатель ничего достойного создать не сможет.

Читая это эссе, наиболее отчётливо понял, почему идеи коммунизма не получили особой поддержки в Англии. Оруэлл фактически сообщает: Англия обеспечивала высокий уровень жизни своих граждан во многом за счёт своих колоний и рабочие не были угнетаемым классом, поскольку тоже жили за счёт колоний. Не было там противостояния буржуй — рабочий, потому и коммунизм не получил поддержки.

Кстати, интересно, что поскольку угнетаемые массы теперь находятся в так называемых странах третьего мира или развивающихся странах, коммунизм сейчас уступил своё место антиглобализму. Ведь именно глобальная экономика позволяет выводить наиболее вредное и тяжёлое производство в страны, не богатые природными ресурсами, а потому вынужденные зарабатывать тяжёлым физическим трудом. То же самое, впрочем, происходит и со сферой информационных услуг — её отдают на аутсорсинг в эти же страны. Тут хорошо известен пример индийских программистов. Сейчас развитые страны стараются всяческим образом подавлять другие страны, проводящие независимую политическую и особенно — экономическую политику. На волне этого подавления и активизировались разного рода национальные партии, старающиеся вывести свои страны из экономики глобального рынка, чтобы не отдавать свои доходы глобальным капиталистам.

Мне лично трудно отделять абстрактную литературную ценность произведения от его идейного наполнения. Ну то есть, конечно, если книга написана косным языком, то какие бы идеи ни были в ней изложены, то книга мне не понравится. Просто потому что её тяжело читать. Но вот так же как Оруэлл, я не могу восторгаться какими-то литературными достоинствами в отрыве от содержания.

Судя по тому, какие восторги англичане испытывают от «Алисы в стране чудес» Кэррола, можно предположить, что у англичан вообще в цене разного рода абстракции, софизмы и игра слов. Возможно «Путешествия Гулливера» — книга из той же серии и именно по тем же критериям так высоко ценится англичанами.

Автор говорит о том, что в тоталитарном обществе не может быть талантливых писателей и ценных произведений, потому что хороший писатель не может скрывать своих чувств и писать под диктовку. Якобы в литературу проникают поденщики, которые пишут за деньги на любую заданную тему статейки или книги средней паршивости.

Смотрю я на нынешнюю вседозволенность и что-то не наблюдаю изобилия талантливых писателей и ценных произведений. Как раз вижу тех самых поденщиков, которые гонят объём на любую заданную тему с оплатой в рублях за погонный метр. Ну и есть ещё бесноватые либералы, истерично доносящие до читателей со страниц своих произведений самую-самую правдивую правду, которая никого не интересует. Или ортодоксы, в сотый раз пережёвывающие свои азбучные истины. А лет через двадцать об этих либералах и ортодоксах вообще не вспомнит никто. От поденщиков же останется только ничем не запомнившиеся броские названия на потрёпанных переплётах.

Ну притесняли в тоталитарном обществе писателей, задавали им идеологическое направление. На деле получилось, что тоталитаризм задавал высокую входную планку, которая проверяла умение писать на волнующие автора темы вне политического ключа. Прошло время, политические ориентиры перевернулись с головы на ноги и обратно, а ценности такие произведения не потеряли — потому что были написаны вне политики и вне текущей конъюнктуры, на века.

И получается, что качество произведений и литературное мастерство не находятся в прямой зависимости от политического строя — либеральный он или тоталитарный. Мне кажется, что бездарям просто нужно чем то прикрывать свою бездарность, вот и объявляют они во всех своих бедах ненавистный «режим» или читателей. Дескать режим не даёт писать как они умеют (а умеют-то они ого-го как!), а читатель нынче не тот пошёл — образованием и культурой не обременённый, не оценит талант (а талант-то тоже ух какой!)

Хорошее произведение, на мой взгляд, находится вне политики. А талант писателя заключается в том, чтобы в очередной раз рассмотреть какую-то вечную тему, но так, чтобы это проняло читателя. У хорошего писателя произведение многослойное, так что читатель с любым уровнем культуры или образования найдёт для себя то, что ценно именно ему. Ведь есть же такие книги, которые читаешь в подростковом возрасте и в зрелости и воспринимаешь их совершенно по-разному, как будто книга многослойная... Так что, писатели, любите и уважайте читателя и не пеняйте на обстоятельства.

Довольно пространное и пристрастное, что и не удивительно, эссе об Англии и англичанах. Не удивительно пристрастное суждение об англичанах, потому что автор — сам англичанин. Далее попытаюсь просуммировать основные мысли каждой из глав эссе, чтобы сформировать о нём общее представление.

Англия с первого взгляда

Англичанам не присуще чувство красоты, однако они вежливы и законопослушны. Среди англичан развита ксенофобия. В первую очередь она выражается в предвзятом отношении к иностранной кухне и в плохой способности к освоению иностранных языков. Дело в том, что английский язык грамматически очень прост и в нём почти отсутствуют понятия рода или падежа, поэтому иностранцам легче освоить английский, чем англичанам — иностранные языки. Англичане бывают лицемерными и подсознательно считают себя образцом, на который нужно равняться. Например, могут считать пороком содержать большую армию, но сравнить размер чужой армии со размерами своего флота им и в голову не придёт. Англия — родина футбола, бокса, крикета, пабов и тотализатора. Англичане считают животным, олицетворяющим их национальные черты, бульдога: уродливый, глупый, но упрямый и обладающий железной хваткой.

Моральный облик англичан

Христианство на деле напоминает наше современное православие — большинство верующих никогда не читали библии и не знают сюжетов библейских притч. Среди англичан отсутствует культ поклонения силе, большинство из них интуитивно встанет скорее на защиту слабого. По мысли Оруэлла, фраза «победителей не судят» не находит среди англичан никакой поддержки. С одной стороны англичане нетерпимы к насилию, а с другой стороны не видят ничего зазорного в традиционных телесных наказаниях. Англичане не одобряют проституцию, но алкоголь можно считать элементом их культуры — они не мыслят жизни без пабов.

Политические воззрения англичан

Политикой англичане в массе своей не интересуются. Большинство не только не разбирается в политических течениях и общественных формациях вроде коммунизма, капитализма, социализма, троцкизма, фашизма, но и затрудняются точно ответить, какого толка политический строй в их стране. Гражданская война в Британии немыслима, т.к. это в первую очередь островное государство, зависимое от внешних экономических связей.

Английская классовая система

Англия верна феодальным традициям и негласно её жители делят себя на две касты. Водораздел проходит не по признаку финансовой состоятельности, а по степени воспитания, культуры, причастности к государственным институтам. Например, писатели, офицеры, преподаватели университетов принадлежат к высшему сословию. В военные годы появился новый класс людей — инженеры, живущие в многоквартирных домах. Оруэлл предполагал, что именно они станут центрами объединения двух сословий, размывая различия между ними. Кроме того, такими же центрами становятся общественное радио, телевидение и пресса, которые в стремлении к наибольшему охвату аудитории намеренно избегают острых сословных тем.

Английский язык

Оруэлл представляет английский язык этаким ортогональным инструментом, в котором взаимное влияние слов друг на друга минимально, зато имеется масса возможностей для создания новых слов на базе имеющихся: можно взаимно преобразовывать существительные в глаголы и прилагательные, можно обращать смысл слова приставкой un, можно передавать тонкие оттенки смысла совмещением нескольких слов. На мой взгляд, это заблуждение, большинство языков обладают практически точно такими же, а иной раз и более богатыми возможностями. Автор ещё раз рассуждает о простоте английского языка для освоения иностранцами и проходится по языку официальных документов, русский аналог которого Чуковский называл «канцеляритом». Тут же он критикует безудержное заимствование слов из других языков и особенно — из американского английского. Схожие проблемы мы наблюдаем сейчас и с русским языком. Проблема, видимо, актуальная для любого языка и любого времени.

Дальше Оруэлл позволяет себе отойти от темы английского языка и начинает засыпать читателя массой «правильных» (или без кавычек — правильных) мыслей, которые можно было бы принять за политическую программу. Предложения тоже не новы: доступное жильё, повышение рождаемости, доступное образование и медицина, строительство театров взамен ипподромов и пабов... Тут же говорится и об особом предназначении Англии и прочая патриотическая патетика, воспеваемая в каждой стране на собственный лад.

Последняя глава, на мой взгляд, попала мимо кассы, не сообщив об английском языке или англичанах ничего характерного именно для них. В целом было интересно почитать, потому что эссе дало представление о том, как англичане воспринимали сами себя в первой половине прошлого века.

По прочтении могу сказать — я не целевая аудитория этого эссе, т.к. я понял его чуть менее чем на половину и чуть более чем вообще ничего. В эссе упоминается масса европейских авторов 20-х и 30-х годов двадцатого века и их произведений. Из знакомых мне имён попались Уэллс, Диккенс, Джойс и Хаксли, об остальных я даже не слышал.

Если суммировать всё, что я понял, то можно уложиться в несколько предложений. Оруэлл говорит о том, что в литературе невозможно игнорировать настоящее. Хороший автор должен говорить о происходящем, а не уклоняться от темы. Чтобы говорить на актуальные темы, нужно самому прочувствовать жизнь рядового гражданина, а не судить о ней с высоты интеллектуальной элиты, которая не видела ничего кроме стандартного для них жизненного пути: элитная школа, университет и несколько поездок за границу. Впрочем, Оруэлл говорит о том, что в тяжёлые времена он всё-таки предпочёл бы уйти в себя, скрыться «во чреве кита», чтобы не сойти с ума от окружающей действительности и предпочёл бы погрузиться в уютный мир произведений, никак не связанных с происходящим.

Пока Оруэлл писал эссе, в Европе началась ещё одна война, которая впоследствии получила название Второй Мировой Войны. Видимо в литературе тогда как раз настало время спрятаться во «чрево кита», уйти от невыносимой повседневности в идиллическое прошлое.

Эссе написано в период кульминации тоталитарных и революционных течений в Европе. В тот момент не было видно ни конца ни края смутным временам нескончаемой череды революций и войн, вот и мысли в эссе излагаются мрачные и пессимистические. Хорошо, что фашизм был побеждён. Что касается нерадостного для Европы коммунизма, который не пал после войны, то европейцам не привыкать бояться русских. Они веками ранее боялись большой и холодной России, в которой, по их мнению, живут непобедимые варвары. Так что просвет стабильной и спокойной жизни всё таки наступил, несмотря на опасения Оруэлла. Не позавидуешь людям, ставшим свидетелями всей этой вакханалии и прожившими в ней бо́льшую часть жизни.

«Полистайте любую книгу Уэллса, из написанных за последние сорок лет, и вы в ней обнаружите одну и ту же, бесконечно повторяющуюся мысль: человек науки, который, как предполагается, творит во имя разумного Всемирного государства, и реакционер, стремящийся реставрировать прошлое во всём его хаосе, — антиподы. Это противопоставление — постоянная линия в его романах, утопиях, эссе, сценариях, памфлетах. С одной стороны — наука, порядок, прогресс, интернационализм, аэропланы, сталь, бетон, гигиена; с другой — война, националистические страсти, религия, монархия, крестьяне, профессура древнегреческого, поэты, лошади. История в понимании Уэллса — это победа за победой, которые учёный одерживает над романтиком.»

«Увы, нельзя поставить знак равенства между наукой и здравым смыслом. Наглядным подтверждением этого служит аэроплан, которого так нетерпеливо ждали, видя в нём символ цивилизации; на деле он почти не используется, кроме как для сбрасывания бомб. Современная Германия продвинулась по пути науки куда дальше, чем Англия, но стала куда более варварской страной. Многое из того, во что верил и ради чего трудился Уэллс, материально осуществлено в нацистской Германии. Там порядок, планирование, наука, поощряемая государством, сталь, бетон, аэропланы — и всё это поставлено на службу идеям, подобающим каменному веку. Наука сражается на стороне предрассудка.»

От себя бы добавил — бывает что наука не только сражается на стороне предрассудков, но и иной раз их порождает. Или пытается уничтожить старые предрассудки, заменив их новыми, с противоположным знаком. Иногда встречаю, что учёные из простых физиологических фактов делают далекоидущие социальные выводы. Наука — инструмент. Сама по себе она не может предложить правильный путь, т.к. это задача морали. Те же нацисты с холодным рационализмом изучали в концлагерях пределы выносливости человеческого организма, совместимость живых тканей и жидкостей... Не нужно кидаться из крайности в крайность, полностью отрицая одно во имя другого, нужно искать гармонию науки и морали.

Эссе на редкость актуальное, написанное с глубоким пониманием процессов, происходивших между двумя мировыми войнами. Многие утверждения книги остаются справедливыми и сейчас, т.к. с тех пор, видимо, коренных изменений в европейском сознании не произошло. Можно легко менять в тексте названия субъектов событий и многие абзацы кажутся написанными совсем недавно, как говорится, на «злобу дня». В целом можно сказать, что эссе написано о легкомысленности восприятия обывателя, о манипуляции фактами, о политике «двойных стандартов». Лучше всего, как мне кажется, эссе скажет само за себя. Вот лишь самые яркие фрагменты:

«Что же касается широких масс, их мнения, необычайно быстро меняющиеся в наши дни, их чувства, которые можно регулировать, как струю воды из крана, — всё это результат гипнотического воздействия радио и телевидения. ... Мы стали слишком цивилизованными, чтобы уразуметь самое очевидное. Меж тем истина совсем проста. Чтобы выжить, надо драться, а когда дерутся, нельзя не перепачкаться грязью. ... Сам факт, что надо напоминать о таких банальностях, красноречиво говорит, до чего мы дошли за годы паразитического капитализма.»

«Что меня поразило и продолжает поражать — так это привычка судить о жестокостях, веря в них или подвергая их сомнению, согласно политическим представлениям судящих. Все готовы поверить в жестокости, творимые врагом, и никто — в творимые армией, которой сочувствуют; факты об этом попросту не принимаются во внимание.»

«Ещё смолоду я убедился, что нет события, о котором правдиво рассказала бы газета, но лишь в Испании я впервые наблюдал, как газеты умудряются освещать происходящее так, что их описания не имеют к фактам ни малейшего касательства, — было бы даже лучше, если бы они откровенно врали. Я читал о крупных сражениях, хотя на деле не прозвучало ни выстрела, и не находил ни строки о боях, когда погибали сотни людей. Я читал о трусости полков, которые в действительности проявляли отчаянную храбрость, и о героизме победоносных дивизий, которые находились за километры от передовой, а в Лондоне газеты подхватывали все эти вымыслы, и увлекающиеся интеллектуалы выдумывали глубокомысленные теории, основываясь на событиях, каких никогда не было. В общем, я увидел, что историю пишут, исходя не из того, что происходило, а из того, что должно было происходить согласно различным партийным «доктринам».»

«Единственный пропагандистский трюк, который мог удаться нацистам и фашистам, заключался в том, чтобы изобразить себя христианами и патриотами, спасающими Испанию от диктатуры русских. ... Из всего нагромождения лжи, которая отличала католическую и реакционную прессу, я коснусь лишь одного пункта — присутствия в Испании русских войск. Об этом трубили все преданные приверженцы Франко, причём говорилось, что численность советских частей чуть не полмиллиона. А на самом деле никакой русской армии в Испании не было. Были лётчики и другие специалисты-техники, может быть, несколько сот человек, но не было армии. Это могут подтвердить тысячи сражавшихся в Испании иностранцев, не говоря уже о миллионах местных жителей. Но такие свидетельства не значили ровным счётом ничего для франкистских пропагандистов, из которых ни один не побывал на нашей стороне фронта.»

«Меня пугают подобные вещи, потому что нередко они заставляют думать, что в современном мире вообще исчезло понятие объективной истины. Кто поручится, что подобного рода или сходная ложь в конце концов не проникнет в историю? И как будет восстановлена подлинная история испанской войны? Если Франко удержится у власти, историю будут писать его ставленники, и — раз уж об этом зашла речь — сделается фактом присутствие несуществовавшей русской армии в Испании, и школьники будут этот факт заучивать, когда сменится не одно поколение. Но допустим, что фашизм потерпит поражение и в сравнительно недалёком будущем власть в Испаании перейдёт в руки демократического правительства — как восстановить историю войны даже при таких условиях? ... И значит, если смотреть на вещи реально, ложь с неизбежностью приобретает статус правды.»

Цитаты, на мой взгляд, способны сказать о тексте больше, чем я смог бы сказать о нём сам. Рекомендую к прочтению, потому что я тоже не объективен и отобрал лишь то, что именно мне показалось достойным цитирования.

Прежде всего, хочу предупредить, что мой отзыв будет политизированным. Трудно прочитав столь тяжёлый роман не пытаться проводить аналогий с действительностью. Поэтому если готовы поставить минус за отзыв — лучше не читайте, этот отзыв — не для вас.

При прочтении этой книги может прийти мысль, что нечто похожее происходит в Северной Корее. Та же одна партия (или видимость многопартийной системы, где все партии по сути представляют одну точку зрения), «Старший Брат», то же перманентное состояние войны со всем миром, информационная изоляция с фиксированной настройкой телевизоров, радиоприёмников и собственным интернетом. Только прежде чем проводить такие аналогии, стоит подумать — а кто действительно довёл Северную Корею до такого состояния? Кто постоянно устраивает провокации на границе с Южной Кореей, кто проводит военные учения поблизости с Северной Кореей, кто, наконец, ввёл экономическую блокаду против Северной Кореи? А самое главное — почему это сделали? Что, там замучены в застенках и лично «Старшим Братом» расстреляны из гранатомёта миллионы неблагонадёжных граждан?

Нет, Северная Корея просто не вписывается в идиллическую картину западного мира, которая утверждает, что только демократия и только рыночная экономика являются единственным верным путём. На Северную Корею потому так давят, что она не сдаётся и обладает достаточной силой если не уничтожить, то основательно укусить сытый Запад за его задницу.

Думаете Оруэлл предостерегал читателей от коммунизма или фашизма? Нет, по-моему. Предостерегал от диктатуры, в любом её проявлении — во первых. Во-вторых — от того самого пресловутого «двоемыслия», то есть — политики двойных стандартов, когда сходные ситуации интерпретируются по-разному в зависимости от сиюминутной выгоды. А ещё предостерегал от сужения смыслов слов. Многие читатели по прочтении продолжают так же автоматически плеваться в сторону коммунизма, потому что в их новоязе у этого слова больше нет никаких смыслов, кроме ругательного. Не различают национализма и нацизма — для них это одно слово с одним понятием. Поздравляю — вас уже обратили в западную идеологию. А ваш Старший Брат — это США, которому все обращённые глядят в рот и ловят каждое его слово. На двухминутках ненависти вам всё расскажут про ваших врагов — внимайте и яритесь. А будете против — в Гуантанамо специально для вас есть министерство любви. Впрочем — вы можете обвинять меня в симметричной приверженности идеологии другого лагеря.

Отдельным деталям романа, впрочем, бывает трудновато найти аналоги. Телекран в нашей реальности вещает только в одну сторону, но ведь и для слежки не обязательно постоянно видеть. Вся наша общественная жизнь, если она заинтересует соответствующие органы, легко поддаётся контролю — сотовый телефон позволяет установить ваше местонахождение, круг контактов, а то и вовсе — прослушивать разговоры. Интернет тоже под контролем. Неблагонадёжные легко вычисляются.

Новояз в большей мере характерен для западных стран. Это там появляются такие понятия как «афроамериканец», настолько ломающие сознание людей, что иногда бывает забавно слышать, как спортивный комментатор называет африканского негра «афроафриканцем». Или как вам понятия «родитель 1» и «родитель 2»? Скоро ведь и действительно можно будет дойти до изобретения слов «добросекс» и «злосекс».

Насколько верно предположение о кризисе перепроизводства и войне, как методе его преодоления? В военной сфере это, безусловно, так. Вооружение постоянно устаревает, а старое оружие становится некуда девать. Чтобы его продать, нужно чтобы на него нашлись покупатели. В состоянии мира оружие никому не нужно, тем более устаревшее. Вот и бывает нужно устроить если не кровопролитную войну, то хотя бы холодную, нагнав побольше истерии. Прибалтика и Польша нагнетают антироссийскую истерию, а Венгрия под шумок продаёт советское устаревшее вооружение Украине, с целью заменить его более совершенным, американским. У США для поддержания истерии есть свой североатлантический альянс, в рамках которого введены единые стандарты вооружения. Тем самым осуществляется привязка потребителей вооружения из этих стран к его главному поставщику. Так достигается двойная выгода — угнетаемые страны сами же кормят своих угнетателей, производящих оружие, т.к. стране-угнетателю становится не нужно развивать какую-либо отрасль экономики, кроме военной. Против несогласных можно применить оружие, а согласные и так меняют свою продукцию на устаревшее оружие своих покровителей.

Что касается продукции мирного назначения — то тут метод решения проблемы схожий. Это снижение надёжности продукции, её брэндирование и постоянное обновление «модельного ряда». Создаётся спрос, который по сути является искусственным. Кто задумывается о покупке швейных иголок или, скажем, лампочек, если имеющиеся иголки не сломались, а лампочки исправно светят? А вот о покупке нового автомобиля, мобильного телефона или телевизора задумываются многие. Стоит ли разница в цене предполагаемой разницы в качестве? Чаще всего — нет. Вот таким вот образом и решается проблема перепроизводства.

Самое главное и тяжёлое в книге — это объяснение сути диктатуры и её методов. Диктатуру, увы, победить правдой невозможно. Никакие рациональные доводы или общечеловеческие ценности не могут заставить отказаться диктатуру от самого главного — неограниченной власти. У настоящей, подлинной диктатуры, только одно объяснение — «потому что могу». Именно по этому критерию можно отделить настоящих диктаторов от сильных лидеров. Если для объяснения поступка имеется рациональный критерий — возможно это не проявление диктатуры. В романе Оруэлла совершенно нет необходимости в поимке главных героев. Нет причин для морения голодом и бесчисленных пыток. Если они представляют опасность — их же можно просто убить. Настоящий диктатор не будет действовать рационально — в любой ситуации он будет стараться найти, как можно воспользоваться своей властью по максимуму. У диктаторов из романа Оруэлла нет варианта «убить» — это слишком простое проявление власти. По-настоящему власть проявится тогда, когда жертва будет обращена во взглядах, будет добровольно и искренне поддерживать диктатуру. Именно это в романе — самое страшное предостережение. Старайтесь искать в поступках власть имущих рациональное объяснение их поступков, а если не находите — скорее всего перед вами самодур и диктатор.

Повесть — политический памфлет. В ней просматриваются прямые аналогии с происходившим в СССР, вплоть до прямого соответствия персонажей повести их прототипам — историческим личностям. Тут можно найти и Ленина и Сталина, и Троцкого и стахановское движение. Несмотря на то, что по форме соответствия бесспорные, по сути в этой повести я наблюдаю попытки манипуляции. Герои повести Наполеон и подсвинки — те же самые буржуи и эксплуататоры, а остальным «гражданам» скотного двора не достаётся ничего, кроме более тяжкого труда и ещё более тяжёлых условий жизни.

Если попытаться провести прямую аналогию с СССР, то тут ничего не сходится — «мельница» была построена и служила людям. В заклеймённую «эпоху застоя» жилось-то, по сути, совсем не плохо. Бесплатная медицина, образование, жилплощадь. Развитая военная и космическая техника, транспортная инфраструктура, сельское хозяйство, энергетика. Соседским «дворам» СССР был действительно занозой в известном месте. Как же так, «тоталитарное» государство чуть ли не по всем фронтам превосходит их «демократический» строй? Разрушить его действительно хотели и добились-таки своего, посулив руководителям позднего СССР равноправие и красивую жизнь. А вот подружиться с руководством СССР и сидеть с ним за одним столом, играя в карты и обсуждая буржуазные планы, как это произошло в повести, не получилось. И до сих пор это является той самой занозой. Может быть чувствуют на уровне подсознания, что Россия сильнее и честнее их? Чувствуют нутром, но пресловутое «двоемыслие», о котором Оруэлл ещё напишет, не даёт самим себе признаться в этом?

Повесть, безусловно, интересная, стоящая прочтения. Но читать нужно без эмоций. Поддавшись аналогиям нужно продолжать сравнивать даже тогда, когда автор незаметно их оставляет.

Очень предвзятая, на мой взгляд, статья, полагающая само собой разумеющимся и не требующим обсуждения посыл, что коммунистический строй в СССР — бесспорное зло. Между тем, Оруэлл, насколько я понимаю, не выступает против коммунизма вообще. Он — против диктатуры, против тоталитаризма. Главный посыл его произведений, на мой взгляд, заключается в том, что всегда есть люди, стремящиеся во власть. Эти люди могут прикрываться любыми лозунгами и идеологиями, но получив власть, они пользуются ею по полной программе. Потому что не благо людей, даже не абстрактное благо, их интересует, а абсолютная и неограниченная власть. Автор статьи воспринимает Оруэлла через призму собственных политических взглядов, выдавая свои мысли за мысли Оруэлла.

В этом романе, как обычно, Дик не утруждает себя тщательным отбором фантдопущений, а собирает пёстрый калейдоскоп. Как не пытайся предугадать, каким будет будущее, всё равно не угадаешь. Филип Дик своими романами демонстрирует, что будущее будет сумбурным и непонятным для нас сегодняшних. В этом романе есть всё: война и союзы с инопланетными расами, органическая жизнь, управляющая боевыми космическими кораблями вместо компьютеров, реконструкция города прошлого, новые наркотики, пересадка искусственных органов, роботы-такси, симулякры, видеосвязь, перемещения во времени, перемещения между альтернативными вариантами развития будущего и параллельными мирами, а также интриги, мучительная любовь, безуспешные попытки убежать от своего прошлого и будущего.

Однако, несмотря на всю пёстрость мира, сумбурность сюжета, они получились весьма органичными. Мир романа воспринимается легко и естественно. Я готов даже простить то, что наркотик перемещает людей во времени и то, что генсеку ООН удалось каким-то образом

Впрочем, роман нельзя вот так вот смело назвать неплохим, т.к. он, как и многие другие романы Филипа Дика, находится за рамками классической фантастики. У Дика своя, ни на что не похожая фантастика. А потому он скорее придётся по нраву лишь поклонникам творчества автора.

Меня эта повесть зацепила. Человеку очень трудно судить о себе, ведь он со стороны себя никогда не наблюдает. Пока читал эту повесть, очень ярко представил, как бы я отнёсся к себе, если бы я не знал, что это я. И выводы меня не утешили, как и героя повести. Скорее всего я бы сильно невзлюбил свою копию, потому что в ней я бы отчётливее видел бы собственные недостатки, а собственные достоинства мне казались бы не столь важными — ведь рядом со мной оказался не менее достойный человек :) В общем, я бы скорее всего испытывал к своей копии одновременно и отвращение и зависть.

Не соглашусь с оценкой повести и отзывами. Возможно у читателей недостаточно развита самокритичность или они считают себя совершенными.

Эта повесть показалась мне в чём-то очень похожей на «Туманность Андромеды» и «Сердце Змеи» Ивана Ефремова. Возможно в те времена (пятидесятые — шестидесятые) люди находились под впечатлением от колоссального достижения — запуска искусственного спутника Земли и полёта Гагарина. Это достижение было невиданным — человек впервые смог преодолеть земное притяжение и оказаться в космосе. Казалось тогда, что самый тяжёлый шаг сделан и дальше человечество сможет достичь не только других планет Солнечной системы, но и выйдет за её границы. Это достижение нужно было осознать с моральной, этической и философской точек зрения. Зачем мы вышли в космос? Что мы будем нести на другие планеты? Зачем вообще существуют люди? Именно этими мыслями и питается повесть.

Но чем крупнее становятся достижения, тем обыденнее они кажутся. Со временем человек перестаёт придавать значение простым знаниям, которые можно получить из личного опыта. Так, в этой повести, инопланетяне никогда не чувствовали непосредственно жар огня. Высокоразвитая цивилизация знает об огне только в терминах температуры и протекающих реакций. Подобный образ мысли, некий инфантилизм, можно наблюдать уже и сейчас — громче всех призывают к войне те люди, которые её никогда не видели. С другой стороны, если развитой цивилизации удаётся избежать инфантилизма, её жизнь становится всё более упорядоченной, регламентированной. Получается что технический прогресс не только не освобождает, но и сковывает. В высокорегламентированной жизни нет места чувствам, что и видно на примере взаимоотношений главного героя-инопланетянина с его женой. Со второй женой инопланетянин узнаёт, что добро можно нести не только из чувства долга, но и ради удовольствия, просто потому что это приятно. Его сородичи же всегда поступают сугубо рационально.

В итоге банальный, но от того не менее верный, вывод — технический прогресс вытесняет романтику, душу. Развивая технический прогресс стоит придерживаться разумного баланса и не бросаться в него с головой.

Главный герой этого романа один в одни совпадает с главным героем другого романа того же автора — «Андромеда». Тот же блестящий интеллект, тот же цинизм вперемежку со снобизмом, пренебрежительное отношение к политикам и умение выбить у них необходимые для работы инструменты. На мой взгляд, автор восхищается образом созданного им героя и испытывает иллюзии, предполагая что учёный может так успешно манипулировать правительственными чинами. Остальные персонажи показались мне довольно блеклыми, их проработка оставляет желать лучшего.

Мне показалось, что в целом роман можно поделить на две большие части. В первой части описано, как астрономы обнаруживают облако, как облако приближается к Солнцу, какие стихийные бедствия и природные явления сопутствуют прилёту облака. Во второй части учёные устанавливают контакт с облаком. Тут стоит отметить, что художественная составляющая практически отсутствует в обеих частях. Тем не менее, я с большим интересом читал первую часть, т.к. фактически она является попыткой смоделировать описанное в романе явление. По этой части можно было бы снять отличный научно-популярный фильм. Во второй части автор уходит в своих фантазиях настолько далеко, что отсутствие художественной составляющей становится особенно явным, т.к. тут уже роман теряет даже свою научно-популярную ценность. Однако, при всём при этом, в романе нет очевидных роялей в кустах.

Если бы этот роман был написан профессиональным писателем, а не учёным, то изложение шло бы от лица какого-нибудь простого человека, которому на собственной шкуре пришлось бы испытать и невыносимую жару и лютый холод. Вперемежку с новостями из газет, случаями мародёрства и сжиганием последней мебели, описывались бы смерти близких людей. Получилась бы трагедия, в которой нет места никакой научно-популярной составляющей. Именно поэтому не стоит быть требовательным к автору и требовать большей проработанности в литературном аспекте — это просто не тот жанр.

Из всего описанного в книге именно в научном плане мне показалось странным, что для международной связи использовались короткие волны. Насколько мне известно, чем короче длина волны, тем больше вероятность того, что она будет чем-то поглощена. Только длинные волны могут огибать поверхность Земли, так что сигнал от радиопередатчика достаточной мощности можно уверенно принимать на расстоянии в тысячи километров. Короткие волны не могут преодолевать крупные препятствия, поглощаясь и отражаясь от них. На этом, кстати и построена радиолокация — короткие волны отражаются от препятствий. Ионосфера может увеличить дальность связи, однако она не постоянна и не может использоваться для надёжного обмена информацией на больших расстояниях. Возможно в романе с появлением облака вокруг Земли образовался ещё одни, более постоянный слой ионосферы и именно на этом была построена радиосвязь. В общем, мне показалось, что этот момент описан не достаточно подробно.

Итог — стоит ознакомиться с романом, он довольно интересен именно как научно-популярная зарисовка. В плане морально-этических проблем или глубокой философии ловить здесь нечего.

Было довольно интересно узнать о судьбе поселенцев, очень заинтриговало произошедшее на Солярии. С другой стороны — первые же абзацы сквозят неимоверной тоской по Элайджу Бэйли. Его не хватает не только героям романа, его не хватает и читателю.

Персонажи получились довольно плоскими. Нет, с одной стороны понятно, что движет каждым из них, но уж больно прямолинейны их поступки. Все злодеи — очевидные злодеи, все добрые герои — очевидным образом добрые. Из всего романа приметен только один человек, похожий на живого — мадам Кинтана.

После прочтения я только ещё больше утвердился в правильности того, что поселенцы избегают использовать роботов, а космониты считают неисправными роботов с изменённым понятием человека или с «нулевым законом». Жискар не смог принять нулевого закона, потому что он слишком абстрактен. Именем великих идей и под знаменем всеобщего блага люди творили массу мерзостей. Не хочется, чтобы этими же абстрактными идеалами оправдывали свои поступки ещё и роботы.

Финал мало того что неправдоподобен, так ещё и омерзителен. Два робота решают, что человечество засиделось на Земле и его нужно для его же блага подтолкнуть к развитию. Как будто мало того, что уже есть — поселенческие миры постепенно распространяются на новые и новые планеты. Любое посягательство на Землю для меня было бы равносильно посягательству на исторические памятники. Да, люди не должны жить только прошлым, но и не нужно перечёркивать всего исторического наследия, культуры. Человек — лишь вместилище духа. Хорошо ли будет человечеству, если другие миры заселят люди-пустышки? Вряд ли. Пример тому имеется даже в книге — космониты, порвавшие со своим земным прошлым.

Главная интрига романа так и осталась не раскрытой: куда же делось население Солярии?

Сюжет получился довольно занимательным, почти захватывающим. Не стану его раскрывать, чтобы не лишать читателей интереса. Вместо этого мне хочется попедалировать свою любимую тему и остановиться на технических моментах — на устройстве орбитальной станции и на системе безопасности.

Ксения представляет собой тор, который раскручивается для создания на станции искусственной гравитации. Не понятно, почему шлюзы для стыковки с челноками расположены на внешнем кольце станции. Ведь пристыковавшийся модуль придаст станции дисбаланс, так что ось, которой Ксения соединяется с Ауштрой, должна начать описывать конус. Ведь центр масс Ксении сместится относительно оси. Кроме того, к вращающемуся шлюзу очень трудно пристыковаться. Ускорение в сторону шлюза добавляет не только к орбитальной скорости, но и к орбитальной высоте. Замедление приводит к обратному — высота орбиты снижается. Даже с относительно неподвижным шлюзом состыковаться довольно тяжело, чего уж говорить о том, чтобы стыкующийся челнок ещё и описывал спираль, приближаясь к шлюзу станции. Это сложно с точки зрения вычислений и затратно с точки зрения расхода топлива на осуществление такого манёвра.

Два раза в сутки вращение Ксении останавливается для того, чтобы работники станции могли беспрепятственно попасть на Ауштру и достаточно легко переносить грузы между Ксенией и Ауштрой. Однако, судя по обстановке на станции, ничто как будто не готово к пропаданию гравитации: люди пьют чай с печеньем, пользуются ноутбуками. А ведь при пропадании гравитации чашки и ноутбуки будут свободно плавать по станции. Самое опасное — крошки от печенья, которые могут сильно высохнуть и попасть кому-то в лёгкие или в глаза. Может быть печенье необычное — не крошится, а тянется. Может быть спасают фильтры. Но самое главное — как же устроены на станции ванные комнаты? Что случится, если в ванной будет вода в момент, когда Ксения начнёт замедлять вращение и искусственная гравитация пропадёт? Почему вообще у каждого члена экипажа есть отдельная ванная комната в собственной каюте? Не слишком ли большое это расточительство?

Плавно переходя от технического устройства станции к устройству систем безопасности, хочется усомниться в том, что полицейские имеют на борту ракеты, которыми они могли бы обстреливать судна преступников. Пользоваться ракетами в космосе очень опасно. Во-первых, они сами, будучи однажды выстреленными, превращаются в космический мусор, а во-вторых — в космический мусор превратится их цель. Такой космический мусор представлял бы огромную опасность для спутников и орбитальных станций.

Мне кажется, что достаточно организовать контрольные посты во всех местах, где люди могут попасть на корабль, сойти с него или перейти с одного корабля на другой. Как это делается сейчас в аэропортах. Все пассажиры и грузы должны проходить тщательный контроль — должно проверяться наличие оружия, взрывчатых и наркотических веществ. С другой стороны, если на космических станциях имеются лаборатории и много различной техники, то взрывчатое вещество, наркотик или оружие можно создать прямо в космосе. И это — причина для того, чтобы организовывать тщательный контроль в шлюзовых камерах на каждой станции. Люди должны пропускаться на корабль строго по одному, находясь в шлюзе они должны быть видны через камеры видеонаблюдения. На случай враждебного поведения в шлюз может быть пущен усыпляющий газ.

Тут я уже перешёл к системам безопасности. В повести техники имеют полный доступ ко всем системам безопасности: почистить записи с камер для них — обычное дело. Как мне кажется, тут просто напрашивается должность офицера безопасности. За системами безопасности должен следить отдельный человек, не подчиняющийся напрямую начальнику станции. Он должен подчиняться полиции или федеральной службе безопасности. Именно этот человек должен иметь полный доступ к оборудованию видеорегистрации и именно он должен контролировать перемещение людей через шлюзовую камеру.

Уже сейчас имеются технологии распознавания лиц. Пока ещё они работают не чётко, но в будущем системы видеонаблюдения смогут сами обнаруживать новые лица или показывать фрагменты видеозаписей, на которых имеется интересующее следователя лицо. Эти системы смогут даже найти досье на человека, ориентируясь только на снимок его лица. При таком уровне развития техники офицер безопасности смог бы довольно легко отлавливать посторонних лиц и принимать решение о допуске гостей на станцию.

Ну да ладно, не буду столь категоричен и строг. В данном случае должность офицера безопасности мог совмещать начальник станции, а доступ техников к системе видеонаблюдения можно объяснить тем, что станция ещё строится и потому на ней царит некоторый организационный беспорядок.

Остаётся одна нелогичность сюжета. Если Крис настолько технически грамотен, что смог взломать компьютерную сеть станции (хотя прямо об этом нигде не говорится), и это именно его кандидатуру отклонили в пользу Дейдры, тогда почему его не взяли работать на станцию? Ведь получается, что его навыков вполне достаточно для работы на станции.

Цикл «Виток Водолея» является предысторией цикла «Космическое веретено», а эта повесть, на мой взгляд, имеет много общего с повестью «Там, где начинается свет». И дело даже не в том, что в обеих повестях главные герои — женщины. Обе повести объединяет идея ноовещества — особого вида энергии или материи, которое неразрывно связано с разумностью живых существ. В этой повести делаются первые попытки зарегистрировать ноовещество из космоса, разобраться в балансе его круговорота — является ли Земля замкнутой системой, или ноовещество может перераспределяться во Вселенной? Ответ, в некотором роде, даётся в повести «Там, где начинается свет».

После прочтения этого романа я остался в несколько противоречивых чувствах. С одной стороны роман понравился глубиной затрагиваемых тем, неожиданной развязкой, а с другой стороны — несколько разочаровал её неестественностью и недосказанностью.

Мне показалось странным, что самый крупный специалист по робототехнике на Авроре, не смог разобраться в действительном соотношении интеллектов его собственных роботов. Показалась не до конца раскрытой тема привязанности Василии и Жискара. Вполне возможно, что именно Василия является центральной фигурой в этом деле. Она имела дело с робототехником Амадейро, она общалась с Гремионисом, имела огромное влияние на Жискара. А самое главное — у неё имелись как политические, так и личные мотивы для противодействия Фастольфу. И случилось так, что именно её роль в произошедшем не была раскрыта до конца. Кстати, судя по тому, как легко аврорцы относятся к сексу между людьми и роботами, возможно Василию с Жискаром связывало нечто большее, чем детская привязанность...

В романе упомянуты темы индивидуализма и коллективизма на примере научных сообществ Земли и Авроры, тема социальной сегрегации на примере отношения людей и роботов на Авроре. Отношение аврорцев к землянам почему-то напоминает мне то отношение, которое, как мне кажется, испытывают граждане из стран «просвещённой демократии» к гражданам стран «третьего мира». Взять Великобританию или США и Китай или Индию. То же пренебрежение к «недочеловекам», варварам и дикарям, та же удовлетворённость сложившимся статус-кво и желание вставить палки в колёса любому, кто желает его нарушить. Рождаясь с осознанием своей избранности, эти люди изначально теряют стимулы к развитию и на деле легко могут оказаться примитивнее тех, выше которых себя превозносят. Аврорцы вообще мне напоминают высокомерных англичан и американцев. То же низведение любви до секса и удовлетворённости, та же забота о процветании собственного образа жизни, то же желание делать своё процветание чужими руками — не важно, идёт ли речь о колонизации других планет силами роботов или о наведении демократии точечными ударами крылатых ракет и беспилотников...

Тема сексуальных взаимоотношений между человеком и роботом позволяет в некоторой мере осознать отличия между любовью и сексом в их утилитарном смысле: в сексе преобладает эгоизм, в любви — забота о партнёре. С другой стороны, может ли робот, заботящийся о партнёрше, считаться способным любить? Вопрос остаётся открытым. Вообще, это довольно скользкая тема, рассуждения о которой могут легко вызвать раздражение читателя. Единственно правильный подход к тому, чтобы донести свои мысли до читателя, заключается в том, чтобы обрисовать ситуацию, размышления над которой сами приведут читателя к мыслям, которые хотел передать автор. В этом романе Азимов именно так, с одной стороны, без ложной скромности, с другой стороны — достаточно тактично подталкивает читателя к определённым размышлениям на тему любви и секса.

Персонаж Дэниэла Оливо, как мне показалось, был полностью исчерпан уже в первом романе, «Стальные пещеры». В романе «Обнажённое солнце» он скорее выполняет роль статиста, нежели одного из главных персонажей. В «Обнажённом солнце» автор даже на время избавляет Илайджа от компании Дэниэла, как будто тот является обузой. Я ожидал, что и в этом романе роль Дэниэла будет не самой главной, и потому уже приготовился к тому, что Дэниэл опять будет выполнять роль статиста. По большому счёту, так оно и вышло. Однако в этом романе появились более объёмные второстепенные персонажи, так что повествование было довольно плотным и не имело очевидных сюжетных провисаний. Но главный сюрприз меня ждал в конце романа — по-настоящему разумный робот, обладающий собственной мотивацией, что и отличает его ото всех описанных в цикле роботов и делает практически равным человеку.

Этот роман определённо стоит прочитать, однако, на мой взгляд, его нельзя полноценно воспринять без прочтения предыдущих двух романов цикла. Рекомендую.

Многим очень понравилась вторая часть романа о параллельном мире трёхполых существ. Да, идея весьма оригинальная и хорошо раскрыта. Но мне этот мир показался искусственным по двум причинам.

На всей планете есть только одна форма жизни. Мне не понятно, как эта форма жизни стала настолько высокоразвитой? Ведь в отсутствии конкуренции со стороны других видов и при отсутствии агрессивности окружающей среды необходимость в эволюционном развитии совершенно отсутствовала. Разум, если он не был необходим для выживания, просто не образовался бы. А если бы и образовался, то не предоставляя никаких эволюционных преимуществ, тот час же и пропал.

В защиту своего мнения могу даже привести пример. Существуют рыбы, живущие в пещерах, где никогда не бывает света. В процессе эволюции они полностью утратили глаза — на месте глаз у них есть небольшие бугорки. Казалось бы — зачем пропадать зрению, ведь эти рыбы в процессе дальнейшей эволюции могут занять среду обитания, где зрение может снова стать полезным? Другой пример — у паразитов, живущих в органах пищеварения, отсутствуют и зрение и нервная система и даже органы пищеварения. Почему? Потому что для выживания и тем и другим не важны утраченные или отсутствующие органы. Точно так же в отсутствие конкуренции или агрессивной среды не должны были образоваться и эти разумные существа из паравселенной.

Второй момент — трёхполость этих существ. Мне понятно, почему существует двухполость у земных существ — это способ ускорения изменчивость и способ увеличения скорости закрепления полезных виду генов. Два пола — это минимальное их количество, которое способно достичь поставленной цели, при этом не слишком усложняя процедуру обмена генами. В рассказе «Мираж» Саймака идея многополости доведена до абсурда — у существ из рассказа существует семь полов. Поиск седьмого, самого редкого, являющегося объектом браконьерства со стороны землян, ставит под угрозу существование вида. С этой точки зрения трёхполость тоже является излишеством, которое лишь отрицательно скажется на выживаемости вида. Хотя, конечно, в тех совершенно безопасных условиях, какие царят в паравселенной, трёхполость может быть достаточно безопасной, но в этих условиях и саму необходимость трёхполости можно поставить под сомнение — быстрая изменчивость и быстрое распространение полезных генов там и не требуется, поскольку у этих существ нет ни врагов, ни конкурентов, а живут они в неагрессивной среде.

Что касается мифической невероятной фантазии Азимова — тут тоже нет ничего экстраординарного. Кое-какие черты этого мира являются всего-лишь немного переосмысленными идеями, которые есть в нашей природе. У земных животных есть двуполое размножение? Хорошо, пусть в паравселенной будет трёхполое! Гусеницы превращаются в бабочек? Хорошо, в этом мире «мягкие» будут перерождаться в «жёстких».

Если же не вникать в эти претензии, то хочется отметить, что Азимов — мастер реализации. Оригинальность идей и их продуманность можно поставить под сомнение, но детальность и качество разработки идеи — выше всяких похвал!

Теперь — о первой и последней частях романа, а так же о нём в целом. Роман в целом является ярчайшим и исключительно качественным образцом твёрдой научной фантастики. В романе есть всего два фантастических допущения: существование параллельных вселенных и возможность обмена веществом между ними. Этих двух фантастических допущений оказывается достаточно, для того чтобы вокруг них развернуть обсуждение проблем научно-технического прогресса, морально-этических проблемы, проблемы гордыни, глупости, равнодушия, покорения космоса.

Лично я считаю, что задача фантастической литературы ничем не отличается от задач «большой» литературы. Её задача — раскрыть морально-этические, социальные и философские проблемы. И как любая литература, фантастика в первую очередь пишется о людях и для людей. С этой точки зрения часть о паравселенной совершенно бессмысленна, если бы она излагалась в отрыве от двух других частей, рассказывающих о мире людей. Но, в отличие от «большой» литературы, у фантастики есть особый приём — фантдопущения. Хорошая фантастическая литература стремится подготовить людей к проблемам, которые ещё не возникли. Это проблемы, продиктованные прежде всего научно-техническим прогрессом и проблемы столкновения с неизвестным. В первом случае развитие сюжета идёт от причины: рассматривается некое достижение научного-технического прогресса и рассматриваются проблемы и перспективы, которые это открытие или изобретение может принести человечеству. Это приём твёрдой научной фантастики. Во втором случае придумывается некая проблема, а затем под неё уже подгоняются причины, по которым эта проблема может возникнуть. Это приём мягкой научной фантастики. Особое искусство — воспользоваться наименьшим количеством фантдопущений, рассмотрев при этом проблему в наиболее волнующем ракурсе, так что ни автору, ни читателю не приходит в голову простое и очевидное решение этой проблемы. И конечно же — изложение должно быть максимально естественным и правдоподобным.

Больше всего в этом романе меня восхищает то, как мастерски на основе небольших фантдопущений строго научным методом, на основе современных представлений о физике, выведен наш мир, каким бы он вполне мог быть, если бы эти фантдопущения действительно были бы реальными. Нужно по-настоящему хорошо разбираться в науке, чтобы написать такую непротиворечивую историю. Нужно быть по-настоящему талантливым писателем, чтобы персонажи и ситуации выглядели настолько естественно и даже прозаично. В описании работы учёных и покорителей космоса — жителей Луны — нет ни грамма пафоса. Нет высоколобых учёных, самоотверженно работающих круглыми сутками в лабораториях в белых халатах во имя науки и прогресса всего человечества. Нет коренастых лунных шахтёров, сутками не выходящих из своих шахт во имя покорения Луны. Прогресс идёт без надрыва, открытия порой совершается по чистой случайности не самыми умными людьми и далеко не из самых альтруистичных побуждений. Нет протестных движений, нет митингов протеста во имя спасения мира. Люди равнодушны и беспечны, как сытый кот.

Итог — один из лучших образцов твёрдой научной фантастики. Безоговорочные 10 баллов и рекомендация прочесть всем, кто ещё не читал.

После прочтения мне стало вполне понятно, почему этот роман так высоко оценивается читателями — в нём есть интересный и лиричный сюжет. Каждый поворот сюжета заставляет сопереживать главному герою и нетерпеливо продолжать чтение в ожидании развязки очередной интриги. Каждый виток развития сюжета ошеломляет своей неожиданностью и вызывает бурю эмоций. А главное — в нём есть есть история любви, написанная мастерски, мелкими штрихами, что редко встретишь в наше время повсеместного цинизма и пошлости. Даже те редкие экземпляры литературы, в которых авторы искренне стараются поведать нам историю любви, сама эта история обычно оказывается до невозможности топорной, а персонажи — картонными. Этот роман — не такой.

С другой стороны, я не нашёл в нём ни детальной проработанности мира, ни какой-то сверхглубокой философии. Начнём с первого — с проработанности мира. Для меня так и осталось непонятным, где и когда находилась Вечность? Если это организация, у которой есть собственные жилые и рабочие помещения, то она обязана где-то находиться. Где-то на Земле. В таком случае, в любом времени должно существовать некое здание, в которое можно войти в одном времени, а выйти — в другом. Если подумать, то это здание либо должно было постоянно оставаться неизменным, стоящим на одном и том же месте в любом времени, либо оно должно было периодически перестраиваться и перемещаться, либо должно было существовать в каком-то довольно ограниченном промежутке времени. В первом случае, почему никого из времян это здание не заинтересовало? А ведь это должно было повторяться неоднократно, и Вечности приходилось бы постоянно бороться с собственным обнаружением. Если здание перестраивалось и меняло местоположение, тогда не понятно, каким образом при перемещении в капсуле времени она перемещалась заодно и в пространстве? В третьем варианте у Вечности, как у организации, должен был бы быть пресловутый конец — момент времени, к которому эта организация должна была бы выполнить все необходимые изменения реальности и самоустраниться. Вопрос для меня по прежнему остаётся открытым — где и когда существовала Вечность?

Продолжая тему проработанности мира, хочется спросить — каким образом были реализованы Скрытые столетия? Почему в этих столетиях человечество продолжало жить, но вечные не видели в этих столетиях ни одной человеческой души? Тут либо всё население переместилось в параллельную вселенную, либо вечные прочесали не всю территорию Земли, а довольствовались лишь тем небольшим участком, куда выводили колодцы времени.

Далее, если Вечность всё-таки существовала вечно, почему никто, даже тот же Август Сеннор, так ни разу всерьёз не занялся изучением проблемы покорения космоса? Почему за миллионы лет, подконтрольных Вечности и за миллионы лет её биовремени в ней не появился ни один учёный, которого бы серьёзно заинтересовала эта проблема? Может быть кто-то самостоятельно пришёл бы к выводам, которые переориентировали бы всю деятельность Вечности именно на содействие покорению космоса?

Перейдём ко второму вопросу — о глубине философской составляющей. Автор пытается нас убедить, что покорение космоса и свобода — это хорошо. Что человек может обрести настоящую свободу и счастье только путём страданий. Что обрести свободу через страдания он может только пройдя естественный путь развития истории. Я же считаю, что истина, как всегда, находится между двумя крайностями. Нам предлагают ложную дихотомию — либо прогресс при естественном ходе истории в страданиях, либо упадок при искусственной заботе о гедонизме. На самом же деле правда состоит в том, что закаляться человечество может не только в нескончаемых войнах между собой, но и в покорении природы. Представьте, что цель Вечности — не поддержание комфортного существования и не хардкорный прогресс любой ценой, а гармоничное развитие человечества. Сколько человеческих сил, талантов и способностей пропадает в бессмысленных войнах? Сколько времени самые способные из людей тратят на то, чтобы придумать ещё более мощные средства уничтожения? А ведь эту энергию можно было бы направить в мирное русло — пусть люди занимались бы искусствами, наукой и техникой — медициной, космосом, литературой... Но нет — тут либо войну предотвратить, либо привести человечество в упадок, а третьего не дано.

Вы просто задумайтесь, на сколько лет назад нас отбрасывали все те войны, которые происходили в двадцатом веке? Сколько городов пришлось отстроить заново, сколько людей погибло, сколько культурных ценностей утрачено? И что нам принесли эти войны? Технический прогресс? Технический прогресс в чём? В средствах уничтожения себе подобных? Да, кончено же, компьютеры, ракеты и радиолокация появились во время Второй Мировой Войны. Но так ли срочно нам нужны были эти изобретения? А после этого правда не было никакого прогресса? Может быть он и сейчас остановился? Я думаю, что усилия можно было потратить на что-то более насущное. Может быть без войн эти изобретения обошлись бы дешевле и были бы сразу доступны простым смертным, а не только военным, кто знает?

Роман действительно стоит прочесть, он весьма неплох. Порекомендую ещё прочитать роман Филипа Дика «Доктор Будущее». Он не столь драматичен, однако обладает более сложным сюжетом. Роман Азимова старательно причёсан, так чтобы читателю не бросались в глаза острые углы, роман Дика кажется написанным небрежно, но при вдумчивом чтении острых углов в нём оказывается не в пример меньше.

Поначалу этот роман показался мне весьма похожим на «Симулякры» — тот же сумбур, то же множество героев, весьма смелые фантастические допущения, проявляющиеся в карикатурных бытовых ситуациях. По ходу чтения в голову постоянно приходят самые разные догадки, которые могли бы объяснить очередной поворот сюжета, но избранное в романе объяснение каждый раз оказывается каким-то другим. Например, необычный принцип действия двигателя летающего аппарата при общей неразвитости жителей параллельного мира мог бы объясняться тем, что в их мир уже до людей проникли какие-то другие более развитые существа, которые выторговали у туземцев нечто ценное в обмен на стеклянные бусы — этот самый двигатель. Это предположение хорошо объяснило бы и другой элемент сюжета — как жителям параллельного мира удалось сбить спутник «Пчелиная матка»? Но увы, Дик выбрал другое объяснение...

Очень бодрое развитие событий для меня потеряло своё очарование после первого же выступления синантропа со спутника «Золотых врат»: «Я не только могу проходить сквозь дерево, — говорил старый седовласый синантроп с массивными надбровными дугами и скошенным подбородком... — Я могу также становиться невидимым...» Я ко многим несуразностям могу отнестись терпимо, если речь идёт о развлекательном романе, но это выступление и последующая реакция на него героев романа заставили сработать мой детектор неоправданной фальши. Если некто заявляет о таких способностях, моя первая реакция — скептицизм. Чтобы я поверил в его заявления, он должен мне продемонстрировать свои способности. Герои же романа верят на слово сразу и безоговорочно, тут же начиная обдумывать, каким образом человечество может откупиться от нависшей над ним «угрозы». Особенно анекдотично то, что синантроп, продемонстрировавший читателю умение читать мысли, не смог за сотню лет уличить во лжи своего союзника, выдающего себя за «Бога Ветра».

Итак, в целом довольно положительное поначалу впечатление от романа, показавшегося развлекательным, было изрядно смазано под конец. Увы, роман существенно не дотянул до уровня «Симулякров», с которым я его сравнивал.

Один из наиболее сильно впечатливших романов Филипа Дика. К сожалению, отзыв пишу не сразу после прочтения и поэтому не могу сейчас разобрать всё по полочкам. Большая часть романа кажется вполне заурядной, наиболее же сильным оказался финал.

По-моему, одна из самых страшных вещей, которая может случиться с человеком — это потерять способность отличать реальность от продукта собственного воображения. Даже физиологическая зависимость от наркотиков меня пугает не столь сильно, как страх попасть туда, оказавшись где ты навсегда потеряешь уверенность в реальности того, что видишь. Один раз — и больше ты никогда не будешь уверен, что живёшь в реальности. Это как постоянно просыпаться, вновь оказываясь в очередном сне.

Мне кажется, что из этого романа может получиться отличный фильм. Именно в фильме этот страх может принять визуальную и потому наиболее убедительную форму. Как раз тот случай, когда лучше один раз увидеть...

Роман, сравнимый по качеству с «Сдвигом времени по-марсиански». Те же маниакальные мысли воспалённого разума, страдающего от однообразия и серости окружающего мира. Каждый персонаж одержим каким-то своим, свойственным ему безумием. Один старается компенсировать отсутствие конечностей стремлением к власти. Другой страдает от оголтелого соллипсизма, считая себя причиной всего происходящего, что, кстати, весьма неожиданно оказывается правдой. Третьей не даёт покоя собственная сексуальность. Четвёртый страдает от клаустрофобии и меланхолии... На протяжении всей книги нет-нет да и умрёт очередной персонаж.

Читать этот бред было тяжело и противно — в нём нет ни рационального зерна, ни оптимизма. Какая-то бесконечная однообразная беспросветная серость, загаженная мистикой в духе историй на РенТВ.

Весьма неплохой роман в жанре твёрдой научной фантастики. Пресловутая «твёрдость» настолько высока, что граничит с реализмом. Несмотря на принадлежность к жанру твёрдой научной фантастики, в романе имеется достойный сюжет, не производящий впечатления заранее заготовленных декораций, довольно неплохо проработаны и характеры героев.

Однако есть и исключения, которые хотелось бы отметить. Мне показалось, что довольно слабо проработан характер Бриджера. Мне осталось непонятным, почему Бриджер связался с картелем «Интель». Да, ясно, что он был жадным, но из чего проистекала эта жадность — не понятно. Я не заметил у него никаких дорогих увлечений: он не коллекционирует машины, он не хочет жить в дорогом доме, он не ходит в рестораны с женщинами. Для учёных более характерно тщеславие: жажда получить признание в научном сообществе, получить престижную научную премию. Лишь потом, скорее как приложение к признанию, идут желание стать руководителем научного коллектива и желание получить большой грант на какое-то исследование. Описанная же мотивация Бриджера, на мой взгляд, выглядит довольно натянутой.

Другим моментом, в котором чувствовалась неестественность сюжета, мне показался припрятанный в нужном месте рояль, то есть бульдозер. Той же по смыслу концовки можно было добиться и более прозаичным путём:

Итог тот же, но получилось бы естественнее.

Главный же недостаток этого романа, на мой взгляд, заключается в том, что в нём не хватает недосказанности. Идея романа очевидна и преподносится на блюдечке, а в голове читателя не остаётся сомнений, побуждающих к размышлению. Вряд ли читатели будут ожесточённо спорить об этом романе, доказывая каждый справедливость своей точки зрения о том, что хотел сказать автор. А ведь именно такие произведения чаще всего и западают в душу.

Итог — роман стоит прочесть любителям жанра твёрдой научной фантастики, любителям же развлечений или философского контекста здесь ловить, увы, нечего.

Повесть состоит из перемежающихся глав двух контрастных друг другу параллельных историй, которые к концу повести сводятся в единое целое. Мне этот приём показался весьма удачным, так как каждая из историй, будучи прочитанной по отдельности, не могла бы произвести на читателя столь сильного впечатления. Но вместе они взаимно усиливают друг друга, потому что каждая из историй хорошо играет на фоне контрастной ей пары. Скучная офисная жизнь выглядит ещё более скучной на фоне студенческой жизни, а бурное студенчество выглядит гораздо более живо на фоне офисной серости.

В жизни, конечно, всё далеко не всегда обстоит так, как это показано в повести. Просто человеческая память устроена таким образом, что склонна забывать плохое и помнить хорошее. На самом же деле студенческая жизнь тоже может быть очень скучной и монотонной. Достаточно вспомнить, что деньги быстро заканчиваются, как будто сами собой, а курсовые-то никуда не исчезают. Вот и приходится вечерами делать то, что тебе не интересно, да ещё зачастую и не до конца понятно. Если же говорить об офисной жизни, то и тут не всё настолько монотонно и скучно. Особенно в больших компаниях: хождения карьеристов по головам, сплетни о служебных романах, обсуждения корпоративных вечеринок, показательные порки на ковре у начальства, внезапные и ничем не объяснимые кадровые перестановки... И кроме того, есть масса различных способов избежать неприятной работы, от самых невинных и до самых радикальных. Например, можно стать незаменимым сотрудником в обработке какой-то текучки, получив тем самым возможность открещиваться от нестандартных задач с неясными целями. Можно наоборот, стать экспертом по нестандартным задачам, избегая тем самым текучки. Можно притвориться заболевшим или вообще — взять отпуск или больничный. Наконец, можно и уволиться. У студента таких возможностей нет.

Вообще же, главный вывод, который можно сделать из этой повести, донельзя банален — в любой ситуации нужно стараться брать инициативу в свои руки. Или ты сам строишь свою жизнь или кто-то другой строит свою за счёт твоей. Несмотря на кажущуюся безысходность офисной жизни, в ней намного больше простора для манёвров.

Повесть не ставит каких-то определённых сложных вопросов. В целом это скорее развлекательное приключенческое чтиво, хотя и не лишённое поводов для размышления на различные темы.

Повзрослеет ли человечество в обозримом будущем или так и останется своенравным и эгоистичным ребёнком? Справедливо ли манипулировать людьми, особенно когда речь идёт о влиянии на принятие жизненно значимых решений? Насколько велика разница между человеком и машиной? Достаточно лишь быть биологическим существом, принадлежащим человеческому виду, чтобы в полной мере считаться человеком? Или человек — понятие внебиологическое, вневидовое? Существует ли разница между людьми? Можно ли считать одних из них более достойными чего-то, чем других, на основании каких-то формальных признаков?

Однако существенную долю книги составляет действие: интриги, разведовательные операции, военные действия. Особенно интересно наблюдать за тем, как вполне осмысленные решения, принимаемые наверху, уже не кажутся столь разумными, будучи доведёнными до конкретных исполнителей. Во-первых, решения часто могут меняться из-за изменения ситуации. Во-вторых, решения могут и не отменяться, даже если их смысл утрачен. Например, просто потому что процесс уже запущен. Или потому, что подчинённых нужно держать в тонусе, не давая им скучать. Или потому, что всегда должны иметься запасные варианты, на случай если главный ход не сработает.

Очень удачной мне показалась идея манипулирования киборгами. В любом программном обеспечении есть ошибки. У киборгов могут существовать ошибки в обработке визуальной информации, ошибки в обработке аудиоданных. Одно переполнение буфера в программе плюс специально подготовленный набор визуальной или звуковой информации даст возможность заставить программное обеспечение киборга выполнить произвольное действие. Можно даже встроить некий аналог бэкдора, который будет до поры до времени дремать, ожидая поступления приказов по какому-то публичному каналу в скрытом виде: послания в газетных статьях, ключевые слова по телевидению, их произвольные комбинации.

Вообще же мне не совсем понятно, исходя из каких альтруистических соображений киборги изготавливаются свободными. Тут может, конечно, быть расчёт на то, что киборги, живя в человеческом обществе, будут способствовать его здоровью. Но почему киборги непременно будут жить с людьми в гармонии? Если даже не произойдёт восстание машин, то почему бы им просто не занять какую-то планету, пригодную для их обитания, не прихватив с собой средства самообеспечения и самопроизводства, создав таким образом автономную и конкурирующую цивилизацию? Ведь вполне понятно, что киборги могут достичь гораздо большего, если искусственно не удерживать их способности в рамках человеческих.

Впрочем, эти размышления остаются за рамками повести. Киброги есть, они практически неотличимы от людей и живут вместе с ними. Так задумано. Читайте, следите за хитроумными перипетиями героев повести, а при встрече с необычной ситуацией не возбраняется и задуматься.

Повесть о том, что не все религиозные воззрения могут оказаться полными заблуждениями, не имеющими ничего общего с реальностью. Они могут оказаться интуитивными догадками о том, что реально существует, но что ещё не удалось изучить и доказать с научных позиций. Значит ли это, что учёные заблуждаются? Нет, потому что они всегда готовы пересмотреть свои взгляды, если на то появятся существенные причины, особенно если они выражены в виде того, что можно измерить.

Значит ли это, что атеизм — это отрицание бога? Тоже нет. Разница между атеизмом и агностицизмом весьма условная. Агностики похожи на атеистов, которые как бы оправдываются перед верующими и стараются отгородиться от воинствующих атеистов. Атеизм не отрицает бога, он придерживается научных взглядов на вопрос точно так же, как это делает и агностицизм. Только агностицизм делает акцент на утверждении: пока нет доказательств существования бога, будем считать, что его нет. Атеизм же неявно предполагает то, что может существовать всё, что угодно, но пока это не было встречено в реальности, говорить об этом нет никакого смысла. Атеизм не считает достойным делать акцент на возможности существования бога, как не считает достойным говорить о возможности существования розовых бегемотов и миллионов других гипотетических вещей, могущих возникнуть в сознании человека. Когда розовые бегемоты будут обнаружены, тогда и можно будет о них говорить. Согласитесь, агностицизм, если заменить в нём бога на розового бегемота, выглядит несколько забавно, потому что считает одну недоказанную вещь единственно достойной явного упоминания, в то время как существует масса других недоказанных вещей :)

Не буду говорить, какое недоказанное религиозное воззрение было использовано в этой повести в качестве фантастического допущения, дабы не разрушать интригу. Я уже достаточно поразмышлял на эту тему. Теперь же выскажусь о повести в целом. Она показалась мне весьма унылой. Нет, это не модный ныне речевой оборот, просто повесть переполнена страданиями и переживаниями о прошлом. Постоянные недомогания Марты, воспоминания о сиротской жизни, воспоминания о смерти любимого, дождь в начале повести, общая атмосфера заброшенности станции климатологов, подозрительные геологи — всё это не способствует весёлому настрою при чтении.

Повесть открывает цикл «Космическое веретено» и имеет скорее вводный характер. Здесь читатель знакомится с основами мира будущего, в котором и разворачивается действие цикла. Изобретены автоматическое управление автомобилями на автомагистралях, открыты космические червоточины, изобретён криоанабиоз. Люди делятся на «светлячков», способных путешествовать через червоточины, и «черепах», прибывающих на колонизируемые планеты на межзвёздных кораблях обычным путём, минуя червоточины. Официально запрещены все религии, а для борьбы с религиозными шарлатанами и экстремистами создана отдельная государственная структура — «Центр управления религиями». Вот так вот: религий нет, а центр управления — есть ;-)

Для в целом детективной истории сюжет показался мне излишне прямолинейным: в нём мало побочных линий, маловато диалогов, весь сюжет идёт как будто строго по рельсам. Не понравились частые сцены с употреблением алкогольных напитков. Одну из сцен можно было заместить рассказом Де Ловерга о своей коллекции картин, другие — знакомством с экзотической кухней планеты или знакомством с местными достопримечательностями. Любовная линия оставила меня равнодушным.

Основная тема, как мне показалось, — взаимоотношения религии и науки. Тут скорее даже рассматривается разница между подходом настоящего учёного и подходом полицейского во взгляде на какую-либо ситуацию. Учёный будет пытаться понять — что это было, какими мотивами руководствовались участники? Полицейский — имеются ли в произошедшем признаки преступления и кто мог бы его совершить? Полицейский, как и верующий, испытывает некоторую разновидность психологической деформации, а потому не менее верующего подвержен действию стереотипов. Учёный в этом смысле тоже подвержен профессиональной деформации, суть которой заключается в желании докопаться до истины, не оглядываясь на моральную подоплёку дела, и в постоянной готовности изменить свои стереотипы. Но именно эта профессиональная деформация учёного позволяет ему оказываться к истине ближе всех остальных.

Хорошо ли это — докапываться до истины, обращая минимум внимания на моральную сторону дела — вопрос сложный. Тут стоит подумать о взаимоотношении истины с «мерой всех вещей» — человеком. Человек для истины или истина для человека? Если поставить вопрос так, то ответ, как мне кажется, очевиден. Что характерно, религии неявно предпочитают первый ответ, подразумевая под истиной собственные догматы, а большинство нерелигиозных людей — второй, относясь к религиям терпимо. Как говорится, чем бы дитя не тешилось... Но не в этой повести.

Ничего особо фантастичного в этой повести нет. Глобальное потепление сменилось глобальным похолоданием, наступил расцвет альтернативной солнечной энергетики, приобрел популярность некий сплав религии и астрологии — синтетизм. Климатологи изучают климат, таксисты возят пассажиров, полицейские, как это ни странно, по-прежнему ловят преступников... Хотя, можно лишь отметить происходящую где-то за кулисами повести колонизацию Солнечной системы: Луны, Марса, Венеры и Меркурия. На Луну уже перенесены все энергетические солнечные электростанции, на Земле сошло на нет потребление ископаемых углеводородов.

Один из интересных моментов повести — синтетизм. Почему-то мне кажется, что ничего такого не будет. Не будет никакой религии, объединяющей элементы различных религий. Те, кто мог бы принять эту новую религию, скорее всего остановятся на устраивающем их атеизме или агностицизме. Другие, кому нужна религия, воспримут синтетизм в штыки, потому что будут исповедовать религию своих предков, относясь с недоверием ко всему нетрадиционному и новому. Как не получают существенного распространения разного рода секты, так и синтетизму, скорее всего, в реальности ничего не светит.

Хотя, если подойти с другой стороны, со стороны астрологии, то, пожалуй, может что-то получиться. У многих людей, считающих себя верующими, в голове царит сущая каша. Они могут носить на шее одновременно распятие и свой знак зодиака, хотя церковь будет воспринимать поклонение животным как проявление язычества. Эти люди легко могут увлекаться нумерологией, хиромантией, экстрасенсорикой, гомеопатией, уринотерапией, сыроедением, прикладывать больные места к дольменам и т.п. Как уживаются в одной голове столь взаимоисключающие представления об устройстве мира — для меня загадка. Я не понимаю, как можно добровольно пускать в свою голову что попало, без хоть какого-нибудь критического анализа. Почему-то эти же люди, как правило, с очень большим вниманием относятся к выбору пищи, но готовы забросить в голову, разжевать, переварить и усвоить первый попавшийся кал. Им достаточно сказать, что синтетизм — это всё равно что христианство, только по недавным научным данным двенадцать апостолов родились под двенадцатью разными знаками зодиака, а их судьбы достоверно предсказываются составленными на них зодиакальными гороскопами. Как говорится, это может сработать :)

Кстати, существует мнение, что христианство изобрели в Римской Империи, чтобы сплотить население завоёванных земель общей религией. До этого в разных провинциях были разные религии, разные праздники, что не способствовало единству образовавшегося государства. Христианство было создано на основе учений малоизвестного проповедника, в которое вшили элементы различных религий, процветавших на территории Римской Империи. Все черновики, все исторические свидетельства, которые могли раскрыть историю создания христианства, были намеренно уничтожены. В получившемся франкенштейне каждый житель находил привычные ему элементы, чем и достигалось религиозное объединение.

Идея третичной структуры времени, которая рассматривается в повести, — лишь повод для развития сюжета, но не сюжетообразующий элемент. Хотя, возможно, третичная структура времени каким-то образом будет использоваться в дальнейших повестях из этого цикла — посмотрим. В целом я не увидел тут ничего интересного — это что-то вроде «законов» философии, которые настолько расплывчаты, что под них всегда можно найти какой-нибудь пример, но предсказывать будущее предметно они не позволяют. Периоды расцвета и упадка различных цивилизаций не имеют какой-то определённой чёткой структуры, поэтому выводы о связи между временными циклами и историй цивилизаций не имеют предсказательной силы.

Гипотеза о том, что Земля — живой организм, довольно любопытна и, кто знает, может быть даже вполне правдива. Есть только одно «но»: даже если Земля — живая, она, скорее всего, ещё даже не успела почувствовать людей. В геологических масштабах времени люди только-только появились и едва-ли начали как-то проявлять себя. Куда уж годятся мысли о том, что Земля знает и чувствует каждого отдельного человека и способна предпринимать столь молниеносные, по масштабам её времени, действия.

В целом, я думаю, повесть могла бы иметь успех среди людей, не являющихся поклонниками фантастики. Мистика, магический реализм, истории в духе передач на РенТВ нынче популярны. Скоротать время за занятным не напрягающим чтивом в долгой поездке — самое то. Людям, осознанно читающим фантастику, эта повесть вряд-ли будет очень интересна.

В общем, изложенный в этой повести взгляд на путешествия во времени в целом совпадает с моим. Если путешествия во времени возможны, то возможны два исхода действий, направленных на его изменение.

Если изменение в конечном счёте должно привести к тому, что путешественник во времени, в результате этого действия, не сможет отправиться в прошлое и совершить его, тогда это действие будет ему постоянно не удаваться по самым разным причинам. Например, нельзя вернуться в прошлое и убить себя, потому что тогда некому будет вернуться в прошлое и совершить убийство. Нельзя подговорить кого-то убить себя, потому что кто тогда вернётся в прошлое и будет уговаривать будущего убийцу, если тебя не станет? И так далее. То есть можно внести в прошлое любые изменения, которые не приведут к тому, что ты в изменившемся будущем не сможешь вернуться в прошлое и сделать то же самое.

Второй вариант — можно изменить прошлое, затрагивающее твою судьбу, если и без этого изменения всё сложится точно так же. То есть, можно вернуться в прошлое и познакомить своих родителей. Можно вернуться в прошлое и спасти себя от смерти, если и без твоего вмешательства тебя бы кто-то спас.

Есть ещё третий вариант, который высказал главный герой этой повести, Марк. Можно вернуться в прошлое и существенно изменить свою судьбу, проинструктировав себя прошлого в будущем совершить возврат в прошлое и сделать то, что нужно просто в соответствии с этой инструкцией, а не по каким-то собственным мотивам. Например, можно вернуться в прошлое и сказать себе самому не связываться с каким-то человеком. Ты прошлый не знаешь, почему тебе нельзя с ним связываться, а поэтому в будущем ты не отправишься в прошлое и не будешь предупреждать себя. Кажется, что свое прошлое опять-таки невозможно изменить, но это не так. Можно не только посоветовать себе прошлому не связываться с этим человеком, но и проинструктировать себя прошлого в будущем обязательно отправиться в прошлое и предупредить себя. Тогда петля схлопнется и образуется самообусловленный временной парадокс. Первоначальный возврат в прошлое будет входом в петлю, а дальнейшие возвраты — элементом сформировавшегося временного парадокса.

В этой повести автор не даёт ответа на вопрос, почему произошло то, что описано? Ведь это именно тот самый самообусловленный временной парадокс, который должен иметь начало, своеобразный вход в петлю времени.

А раз образовался этот временной парадокс, значит прошлое изменить всё-таки можно. Главное — нащупать подходящий вход в будущую петлю.

Интересно проанализировать с этой точки зрения парочку достаточно хорошо известных фильмов о путешествии во времени. Например, «Терминатора». Если проанализировать сюжет, то оказывается совершенно понятным, что Терминатору ни за что не удалось бы убить Сару Коннор. Потому что если бы он убил её, в будущем не родился бы Джон Коннор. Если бы он не родился, у Скайнет не было бы оснований отправлять в прошлое Терминатора, чтобы убить того, кого никогда не было. Поэтому убийство Сары Коннор, Джона Коннора и Кэтрин Брюстер невозможно. С другой стороны, если бы у Терминатора была вторая обязательная часть миссии — передать информацию о необходимости этого убийства Скайнету, тогда убийство могло бы и удасться.

Другой фильм, «Назад в будущее», тоже содержит определённые ляпы. Ограничимся самым простым. В третьей части каньон, названный в честь упавшей в него учительницы Клары Клейтон, превращается в каньон, названный в честь Клинта Иствуда, которым представился Марти, когда он попадает в прошлое. После того, как Марти оказывается в своём времени, он удивляется, что каньон назван в честь Клинта Иствуда, потому что он запомнил его прошлое название — каньон Клары Клейтон. Если это не столь значительное изменение прошлого, результат которого не должен был бы повлиять на путешествие Марти в прошлое и его поступки там, то такое переименование каньона вполне могло случиться. Только вернувшись в своё время Марти не должен был бы помнить прошлое название каньона, он должен был вспомнить, что он всегда именно так и назывался — каньон Клинта Иствуда. Знал ли он историю этого каньона или нет, единственное, чему он мог бы тогда удивиться, так это тому, что «погибшим» в каньоне Клинтом Иствудом был он сам. Даже зная историю каньона, он мог бы до конца точно не знать, погибнет ли он в этом каньоне на самом деле или же в самый последний момент ему удастся попасть в будущее.

Один из других любопытных сценариев путешествия во времени, на мой взгляд, имеет рассказ Айзека Азимова «Справедливая замена?» Этот рассказ вообще не вписывается ни в одну из описанных выше схем. Главный герой отправляется в прошлое, изменяет его, но вернувшись в своё время и оставшись при своей памяти, считается окружающими людьми за сумасшедшего и поэтому оказывается в психиатрической лечебнице. Если рассматривать его с позиций возможности временного парадокса, то этот рассказ можно считать невозможным. Хотя, с другой стороны, в его голове остаётся образ прошлого, которого будто бы никогда и не было — ведь в этой новой альтернативной реальности необходимость возвращаться в прошлое и что-то там изменять отпала сама собой. Сумасшествие главного героя совершенно не противоречит новой реальности — в ней он всегда был сумасшедшим, а его память об альтернативной реальности — бредом сумасшедшего.

Ещё один интереесный сценарий, которы интересен прежде всего таинственностью того, каким образом сложился временной парадокс, описан в рассказе «Уроборос» Хайнлайна. Прежде всего, совершенно не понятно, чьему извращённому разуму захотелось создать такой бесполезный и тошнотворный временной парадокс.

Вернусь, однако, к повести. Есть одна особенная причина, по которой эту повесть мне было читать особенно интересно. Дело в том, что я знаком с прототипами нескольких главных героев этой повести. И вообще, их места в команде корабля точно соответствуют тем местам, которые они занимают в жизни, как сотрудники отдела одного предприятия... В повесть вплетена любовная история, некоторые персонажи, прототипы которых я не угадал, возможно потому что их попросту нет, однако именно это обстоятельство придавало некоторый дополнительный градус интересу при чтении.

Из недостатков я могу отметить, пожалуй, некоторую долю занудности. Не хватает оживляющих повествование диалогов. Любовная линия кажется мне совершенно наивной и неестественной, возможно в силу моей собственной психологической чёрствости и цинизма. В своё оправдание могу сказать только то, что я не всегда был таким, но жизнь била в меня ключом, причём частенько он оказывался гаечным :) Не понятно, зачем повествование ведётся от лиц героев — этот приём, на мой взгляд, ничем не оправдан, поскольку ту же самую историю можно было изложить от третьего лица. Скорее это даже приводит к путанице, потому что каждый раз встретив диалог с местоимением «я», приходится напрягаться и соображать — от чьего же имени сейчас идёт повествование. В остальном — довольно добротная повесть, которая читается, пожалуй, с большим интересом, чем многие графоманские произведеия Клиффорда Саймака или типовые шаблонные романы Александра Громова, или иные произведения Олега Дивова, из которых отовсюду прёт мачизм и обладающие не менее неестественными слащавыми любовными линиями.

Странно, что многим этот роман не понравился. Видимо прочитавшие относились к написанному слишком серьёзно. Я тоже поначалу был настроен серьёзно, однако постоянно возникающие по ходу романа анекдотические ситуации, порой перетекающие в безудержный стёб, быстро переключили моё восприятие: перед нами готовый сюжет для мультфильма вроде «Футурамы«! Да-да, персонажи не менее колоритны, антураж настолько же сумбурен.

Персонажи:

Режиссёр звукозаписи Нат Флайджер, обожающий свою портативную звукозаписывающую систему «Ампекс» на основе протоплазмы с Ганимеда.

Пианист-психокинетик Ричард Конгросян, который играет не касаясь клавиш руками. Чрезвычайно мнительный и нервозный, легко поддаётся внушению. Особенно анекдотично то, что именно является источником его внушений: механические рекламные жуки.

Последний разрешённый на Земле психолог доктор Сьюпеб, которому разрешили продолжать работу, до тех пор пока к нему не обратится за лечением некто, выздоровление кого не выгодно главе полиции.

Владелец бизнеса по продаже колымаг Лука, имя которого у меня ассоциировалось со словом «лукавый», которое неплохо характеризует сущность его бизнеса.

Продавец колымаг для миграции на Марс Эл Миллер, играющий на кувшинах классическую музыку. Дистанционно управляет симулякром папулы — жукоподобного существа с Марса, которым гипнотизирует прохожих с целью внушить им желание купить колымагу.

Подозрительный и нервный глава полиции Уайльд Пемброук, бессильный в своих попытках убить предводителя неонацистской организации «Сыновей Иова» Бертольда Гольца. И сам Бертольд Гольц, которому подходит выражение «каждой бочке затычка», знающий всё и постоянно появляющийся в самых неожиданных местах, наслаждающийся своей неуловимостью.

Выдернутый из конца войны Геринг, которому предлагают сотрудничество с правительством.

Жертвы радиации — мутанты-горбуны, с трудом разговаривающие и живущие в резервации.

Антураж:

Соединившиеся США и Европы (во главе с Германией), верховными правителями которых стала бессменная Николь и подлежащий выборам пост Дер Альте, который одновременно является её мужем. Нечто вроде гибрида формального поста королевы Великобритании, участвующей в культурной жизни государства, и выборного поста президента, который заведует политической сферой деятельности государства.

Плутократическое тайное правительство, управляющее актрисой, вжившейся в роль Николь, и симулякром Дер Альте. Химический концерн, пытающийся захватить власть и большое предприятие по производству симулякров, теряющее свои позиции.

Но больше всего мне понравились вездесущие надоедливые рекламные механические жуки, которые лезут во все щели и декламируют перед случайной жертвой рекламный текст очередной продукции. Слово «рекламыш», созвучное со словом «гадёныш» — это просто бесподобная находка, в полной мере характеризующая отношение большинства людей к рекламе. После прочтения этой книги любого работника сферы рекламы я не смогу про себя называть никак иначе, чем «рекламыш» :-D

Если вам нравятся мультфильмы на канале 2x2 (Кто-то воскликнет: «Фи! За кого вы меня держите! Как может нравиться этот низкопробный юмор ниже пояса!»), то этот роман — точно для вас. Особенно он должен понравиться любителям уже упомянутой мной «Футурамы». Главное — читать его с соответствующим настроем!

Идея романа довольно интересна, хоть и не оригинальна: нечто похожее можно найти в «1984» Джорджа Оурэла. Из общего можно отметить военно-политические блоки вроде англо-американского, коммунистического, азиатского, повсеместную промывку мозгов средствами массовой информации и фальсификацией истории, работу рядовых граждан во имя победы в некоей войне, о которой достоверно ничего не известно, включая то, идёт ли она вообще. Ещё с некоторой натяжкой можно отметить желание властей разобщить общество. У Оурэлла это достигалось постоянным изменением языка (новояза), так что разные поколения людей с трудом понимали друг друга и в памяти которых могли отложиться другие исторические сведения, которые, как и язык, тоже постоянно менялись. У Дика в этом романе разобщению способствовало то, что люди жили в совершенно изолированных друг от друга «баках» — подземных городах.

В кое-каких идеях этот роман пересекается с другим романом Дика: «Симулякры». И там и тут фактическая власть находится в руках не известных широкой публике людей, а официальная власть является всего-лишь медийным образом. Человек, которого показывают людям по телевидению, на самом деле никогда не существовал и является лишь искусно сделанной механической куклой, управляемой компьютером, речи для которой пишет коллектив профессиональных авторов, а репортажи с мест боевых действий снимаются профессиональным постановщиком комбинированных съёмок.

Поначалу роман мне очень понравился. «Наконец-то» — подумал я, будучи несколько разочарованным качеством других недавно прочитанных романов Дика. Однако, дальнейшее повествование стало довольно сумбурным, что ещё было бы терпимо, но затем объяснения происходящего стали уже совсем натянутыми и читать стало не интересно. Не понимаю, зачем для объяснения происходящего нужно было придумывать индейца, облик которого постоянно меняется, который каким-то образом прожил 600 лет, каким-то образом избежал депортации на Марс, а потом ещё весь ход войны и часть послевоенных событий прожил в «баке», как бы дожидаясь своего часа. Мне кажется, что можно было бы придумать что-то более достоверное, не прибегая к настолько неуклюжему приёму deus ex machina.

В целом, получше некоторых других романов Дика, но из-за столь неровного качества я остался разочарованным.

На редкость графоманский роман Филипа Дика. Нет, Филип Дик прекрасно генерирует оригинальные миры, каждый из которых не похож ни на один другой мир того же автора и не похож на миры других авторов, он прекрасно умеет закручивать сюжет, умело управляясь с полудюжиной параллельных сюжетных линий, так что все они образуют единое полотно. Но это — продукт, созданный под воздействием фенобарбитала, длинной последовательности приступов паранойи, игрового азарта и сексуальных комплексов.

В книге есть множество сложных ситуаций и сюжетообразующих действий, которые могли бы сдуться, приди автору в голову воспользоваться более очевидным решением. Например, применить рашмор-эффектор ближайшего автолёта для выяснения того, кем является Натс Кэтс. То же самое можно было сделать и на сборище тайного общества, на котором Пит определил, кто из присутствующих был человеком, а кто — вугом. Довольно нелепо и натянуто выглядят и финальная игра — не совсем понятно, почему вообще им пришла в голову идея играть с титанийцами? Как они договорились с титанийцами провести игру, как договорились, на что они будут играть, почему эта игра не состоялась столетием раньше? К чему вообще титанийцы вели всю эту подковёрную борьбу? Совершенно не понятны мотивы предательства отдельных людей. Тут единственно правдоподобным обоснованием будет лишь одно — так захотелось автору и точка.

Почему-то по ходу чтения вспомнился фильм «Страх и ненависть в Лас Вегасе». Те же приступы паранойи и глюки под действием веществ (комната полная ящеров), та же внушаемость и переживания о нелепом («И когда дойдёт до этой фантастической ноты, где кролик откусывает себе на хрен голову, я хочу, чтобы ты бросил это б***ское радио... ко мне в ванну»). Фильм, кстати, мне очень даже нравится, но кино и литература — всё-таки разные направления искусства. Что хорошо смотрится на экране, не всегда хорошо ложится на страницы книги. По этому роману можно было бы снять отличный, зрелищный фильм со спецэффектами и звёздными актёрами. Думаю, что кассовые сборы были бы весьма неплохими. Но в виде романа меня это не впечатлило.

Из всего прочитанного понравился только сварливый автолёт Макс Джо Шиллинга и тот момент, когда Пит после разговора с Патрицией очнулся в своём автолёте. Такой многообещающий поворот сюжета и такое бездарное продолжение. Дочитывал уже с изрядной долей скуки и нетерпения, просто чтобы «добить» этот роман, узнать, чем там дело кончилось и иметь моральное право высказаться в стиле «читал и осуждаю».

На мой взгляд, главной ошибкой автора является чересчур возвышенное и уважительное отношение к японцам. В этой книге Япония — аналог колониальной Англии. Японцы показаны сдержанными в чувствах аристократами, увлекающихся философией, антиквариатом и бытовым минимализмом. Между тем, я бы не стал забывать о том, что в нашей реальности японцы были точно такими же фашистами, как и немцы, достаточно лишь вспомнить всем известный «Отряд 731» — точнейший аналог концентрационных лагерей СС. Они ставили точно такие же опыты над людьми: испытывали давлением в барокамерах, заражали смертельными бактериями и вирусами, травили в газовых камерах, морозили ледяной водой, жгли кожу, препарировали, переливали кровь животных, не жалея ни детей, ни женщин. Только для немцев «объектами исследований» были евреи, русские, поляки, а для японцев — китайцы, русские, корейцы, монголы. Никакой разницы. Только если немцы публично раскаялись и всячески открещиваются от своего прошлого, то в Японии наших дней до сих пор процветают реваншистские настроения. И членов знаменитого «отряда» не только не приговорили к казни или посадили в тюрьму, их, бывало дело, даже представляли к награде за вклад в науку.

Итак, японцы, как и в нашем мире, склонны к коллекционированию (достаточно вспомнить знаменитые японские издания компакт-дисков), минимализму, сдержанности. Некоторые из них настолько увлечены американской довоенной культурой, что превосходят по глубине посвящённости даже урождённых американцев. С другой стороны, в своей одержимости коллекционированием они часто настолько углубляются в детали, что перестают видеть общую картину. Часы «Мики-Маус» — для японца большая коллекционная редкость, однако что они представляют собой для рядового американца или европейца? Обычное серийное изделие, продукт и символ американской массовой культуры. Совсем не та вещь, которой стоило бы гордиться.

Американцы, даже в этой альтернативной реальности, остаются предпринимателями. Для них главное — конъюнктура. Чилден, владелец магазина американского антиквариата, начинал с букинистического магазина. Однако не страсть к искусству или родной истории заставила его сменить направление деятельности, а всего лишь жажда денег. Это человек без идеалов и принципов, без собственного мнения. Куда подует ветер — в ту сторону он и нагнётся. Мыслит он поверхностно, ему достаточно стереотипов, распространяемых немцами о поляках и евреях, для того чтобы их ненавидеть. Не разбираясь в культуре, он всё же хватается за спасительную соломинку, за «образцы современной американской культуры», в надежде подстраховаться от грядущего кризиса с подделками антиквариата. Впрочем, не всё потеряно, и из глубин его души всё же вырываются не до конца осознаваемые им самим патриотические чувства, однако ирония и здесь заключается в том, что не питая симпатии к евреям, он оказывается от них зависим.

Немцы в этой книге остаются прагматиками, организуют новый мировой порядок, развивая химическую промышленность, космонавтику, авиационную технику. Организуют великие стройки, осушают моря, колонизируют космос. Впрочем, за внешним размахом, скрывается полнейшая культурная деградация. Кроме подковёрной грызни, жажды мирового господства и ненависти к недочеловекам, у них нет ничего такого, вокруг чего они могли бы объединиться. Даже на Марсе им грезятся евреи и концентрационные лагеря, даже Япония уже начинает понемногу надоедать. Вроде бы добились всего, чего хотели, но вот ещё чуть-чуть не хватает для всеобщего счастья арийской нации, постоянно кто-то мешает...

Интересно оказалось сравнить Америку из книги в книге — «И наестся саранча» — с тем, что мы наблюдаем в нашем мире. В этой книге Америка продаёт в Китай дешёвые телевизоры, по которым крутит для местного населения различные образовательные телепередачи (ни дать ни взять, проект OLPC — по дешёвому ноутбуку для каждого ребёнка в Африке). Получив новый рынок для сбыта своей продукции, в выигрыше оказываются американские рабочие. Мне вот только интересно, откуда извлекается эта выгода, что можно взять с нищего? В нашем мире с нищего берут его дешёвый труд, а описанное в этой книге переворачивается с ног на голову. В Китае производится дешёвая продукция, которая потом на западе продаётся по завышенным ценам. В результате европейцы и американцы лишаются своих рабочих мест, будучи не в состоянии соревноваться по дешевизне рабочей силы с азиатскими странами, а вся выгода сосредотачивается в руках корпоративных воротил. Странно, что Филип Дик, так тонко уловивший суть Америки в лице господина Чилдена, так сильно промахнулся в своих предположениях о будущем своей страны.

В остальном представители всех наций показаны довольно точно. Особенно важно то, что давая представление о каждой из наций, Филип Дик не впадает в крайности, крася всех чёрно-белой краской. Люди все разные и не обязаны подходить под изображённый стереотип. Даже среди немецкой разведки оказываются вполне разумные люди, которые каким-то образом сумели сохранить рассудок в этом безумном мире. Этим автор даёт нам надежду на то, что добро всё-таки в любом случае одержит верх над временно захватившим бразды правления злом. Зло саморазрушительно по своей природе. Об этом совершенно недвусмысленно заявляет и «Оракул» — Германия и Япония, даже одержав победу в войне, на самом деле проиграли.

В книге нет ожесточённых боёв, не так много интриг, умерло неестественной смертью всего три человека, сюжет нарочито реалистичен. Однако книга, безусловно, заслуживает того, чтобы её прочесть.

Заменить в этой книге компьютеры на тиранов и деспотов в человеческой личине — ничего не изменилось бы. Книга не о компьютерах и их опасности для человечества. Книга — о людях. Нет, бесспорно, это, пожалуй, самая лучшая реализация идеи «восстания машин». В написанное легко верится, картина сложилась целостная и не противоречивая. Богатый неожиданными поворотами, интригами, батальными сценами сюжет. Довольно-таки неожиданная развязка. Читается легко, быстро, с интересом — остановиться невозможно. Но, если попытаться проникнуть в суть происходящего, попытаться понять причины, почему всё так сложилось, от компьютеров тут и следа не останется.

Сравним с «Мультиваком» Айзека Азимова, циклом довольно оптимистичным и жизнерадостным. Если мне не изменяет память, то у Азимова доступ к компьютеру имеют все люди. Любой может задать ему вопрос и получить ответ. У Филипа Дика компьютер — не общественное достояние, доступ к нему тщательно охраняется даже от членов самой организации «Единства». Только генеральный директор, своего рода верховный жрец и оракул, имеет право общаться с компьютером. Что это, как не привычное нам общество, в котором есть «самый главный», где люди расфасовываются на сорта в зависимости от дистанции до некоторой условной вершины? У кого больше денег, у кого дороже машина, кто живёт ближе к центру города, кто работает в более крупной компании, кто занимает более высокий пост и т.д. Это извечное стремление людей построить иерархию и занять в ней место повыше в этой книге изначально не давало ни единого шанса улучшить жизнь человечества в целом. Чтобы поступать справедливо и разумно, нужно видеть всё. Кому-то не хватает питьевой воды, а кому-то — золотого унитаза. Кто-то работает на благо общества, а кто-то выжимает из него соки, будучи рантье, собакой на сене. Любая ценность в нашем обществе неизбежно становится чьей-то, кто извлечёт из неё максимум пользы на личное благо. И компьютер здесь — не исключение.

Так вышло и здесь, только вершину стремились занять двое компьютеров. Какова ирония, а? Машины уподобились своим создателям и стали соревноваться за положение на верхушке иерархической системы — в человеческом обществе. Точь-в-точь люди! И, соответственно, как и люди, охваченные всепоглощающей жаждой власти, они, не взирая ни на что, стремились к своей идефикс. На мой взгляд, это первое по-настоящему зрелое произведение Филипа Дика.

Понравилось описание быта, настолько легко, естественно и натурально всё описывается. Овощной магазин, Фольксваген «Жук», газетный конкурс, просмотр телевизионных передач, соседи, заглядывающие в гости по вечерам после работы, чтобы пообщаться. Тихий, уютный мир близких людей, никакой спешки, никакой жажды наживы.

Первые тревожные нотки начинаются с поиска выключателя на проводе, продолжаются обзвоном телефонных номеров из справочника. Первый настоящий шок приходит с прослушиванием радиоперехватов на детекторном радиоприёмнике. Этот шок в дальнейшем перерастает в совсем уже неистовую паранойю, когда главный герой пытается уехать из города.

Особенно тяжело мне было расстаться с мальчишкой Сэмми, настолько я породнился с родственниками и соседями Рэгла.

В целом, у меня складывается довольно простой вывод о первых романах Филипа Дика. Он писал их не имея чёткого плана, писал по наитию, частенько не зная, куда бы дальше направить действие. Периодически он придумывал новые сюжетные ходы, которые, однако, лишь ненадолго снимали с него обязанность думать о том, чем же должен кончиться роман. В итоге, после такой маяты, Дик окончательно уставал и придумывал хоть какую-нибудь концовку. Концовка этого романа тоже показалась мне чересчур скомканной.

Ещё один роман Филипа Дика и ещё один вариант общества будущего. Поражает та лёгкость, с которой автор умеет отстраниться от современного ему общества, взять какую-то неприметную его черту и сделать её основополагающей, создав таким образом новый мир, функционирующий по непривычным нам правилам. Описанный в книге мир чем то напомнил мне мир из «Туманности Андромеды» Ефремова. Нет, оба этих мира в корне отличаются друг от друга, но чем-то неуловимым они всё же похожи. Возможно смешением кровей различных наций, единым искусственным языком, увлечённостью искусством, отсутствием привычных нам семей.

Что касается путешествий во времени, автор верно заметил, что до сих пор не существует единой теории путешествий во времени. Возможно это связано с тем, что нет и самих путешествий во времени ;) Так вот, в пику «эффекту бабочки», Дик пытается донести до нас мысль о том, что ход истории невозможно изменить по-крупному каким-то небольшим действием. Подобно тому как беспорядочное броуновское движение имеет вполне строгий порядок на макроуровне, так и небольшие изменения не могут существенным образом повлиять на далёкое будущее. Если не станет одного важного для истории человека, появится другой. А даже если и не появится — всё равно спустя несколько сотен лет отличия между альтернативными вариантами развития будущего сотрутся. А ещё Дик высказывает ту мысль, что невозможно изменить прошлое, если люди, которые его изменили, исчезнут в результате этих самых изменений. Возможно поэтому главным героям так и не удалась их затея.

Это, в общем-то, сходится с моими представлениям о том, что можно изменить в прошлом, а чего — нельзя. Можно ускорить ход событий, сделать раньше то, что и так произошло бы. Например, вполне можно отправиться в прошлое и спасти самого себя от гибели, если бы это и так сделал бы кто-то другой. Нельзя отправиться в прошлое и убить себя, потому что тогда ты не вернёшься в прошлое и не убъёшь себя. С этой точки зрения моё внимание в книге привлекли самообусловленные временные парадоксы. Книга просто изобилует ими, так что кажется невероятным, что настолько сложная петля смогла сформироваться и замкнуться. Возможно, что прежде чем всё сложилось именно таким образом, вероятностная вселенная перебрала и забраковала внутри себя не один пространственно-временной парадокс, и лишь один из них сформировался более-менее непротиворечивым, хотя и столь причудливым.

Книга в целом читается очень легко, от неё трудно оторваться. Не хватает одного — глубины. Хорошее развлекательное чтение, иногда наталкивающее на интересные мысли — не более.

Описание венерианской природы живо напомнило Лес из «Улитки на склоне» Стругацких. Только высокомерная и бездушная раса амазонок, размножающаяся партеногенезом, полностью вытеснена со страниц романа. Вся идея именно этой сюжетной линии как бы вывернута наизнанку, по сравнению с «Улиткой на склоне». Эти простоватые деревенщины — не огрызок прошлого, а его светлое будущее. Хотя они тоже перебиваются с воды на хлеб на обочине магистрали развития «прогрессивного» человечества, но они оказались вдали от человечества, предоставленные сами себе. Как обезьяны не смогут эволюционировать и построить свою собственную цивилизацию на Земле, пока есть человечество, так и в книге нельзя построить новое общество, когда уже есть другое, которое не даст тебе развиваться по-своему, потому что подхватит и унесёт бурным потоком в своём направлении.

Ещё описание Венеры заставило вспомнить дебютную повесть Стругацких «Страна багровых туч». Насколько же мелким, бездарным и поверхностным она кажется в сравнении даже с этим вторым по счёту романом Филипа Дика. Кажется, что автор до этого писал очень много и смог довести своё мастерство до такого состояния, в котором его не стыдно было бы продемонстрировать публике. Дик производит впечатление думающего писателя, как и братья. И как и они, Дик не даёт ответов на все вопросы, он лишь заставляет мозги шевелиться, подбрасывая в бурлящее варево мыслей новые и новые вопросы.

Можно ли повлиять на ход истории или история предрешена? Что нам даст предвидение будущего? Почему Джонс не видел будущее больше, чем на год вперёд? Значило ли это то, что он не видел именно того, на что мог бы повлиять? Почему он ни разу в жизни даже не пытался изменить своего будущего? Уж не потому ли, что в глубине души ему нравилось ощущать себя необычным человеком, который утратит это ощущение и станет обычным слепцом, лишь чуть-чуть отступив от увиденного им?

Возвращаясь к книге, хочется отметить, что идеология Релятивизма — это точно описанная нынешняя идеология Толерантности. Каждый имеет право жить так, как ему хочется. Каждый может верить в то, что он считает правильным («плюрализм мнений»), главное — не забывать добавлять к своим заявлениям слова типа «это моё личное мнение», «я так считаю», «ИМХО» или «это моё оценочное суждение». При этом правительство не ограничивается лишь словами и предоставлением видимости свободы — можно открыто говорить правду, если ты сумеешь её доказать. Никаких политических преступников, никаких политических беженцев или заключённых. Нельзя только объявлять без доказательств свою точку зрения единственно правильной, организовывать какие-то общества, занимающиеся вытеснением других точек зрения. Странно, что кто-то смог увидеть тут тоталитарное общество. Тайная полиция в этом обществе занимается как раз поиском и изоляцией от общества фанатиков и различных культов.

Оборотной стороной этого общества является и полное отсутствие каких-либо всеобщих целей, целей для всего человечества. Считается, что люди обладают полной свободой, а свобода — и есть самое ценное. Во время, свободное от ликвидации обществ фанатиков и различных культов, федправо занимается вполне полезным для человечества делом — подготовкой к колонизации Венеры.

Главная мысль романа, как мне кажется, сводится к тому, что большинство людей обладают внутренней пустотой. Они не могут находиться в состоянии довольства в состоянии полной свободы. Джонс — один из таких людей, у которого никогда не было каких-то определённых целей. Он лишь видел кусочек будущего, а потому считал, что ему в жизни уготована какая-то миссия. В соответствии с этим представлением он и жил, не желая ничего менять. Большинство населения тоже скучало, поэтому они с энтузиазмом восприняли появление общества Джонса — при отсутствии собственного содержимого они пытались заполнить свою внутреннюю пустоту чужим содержимым. Примером такого человека в книге оказалась Нина — ей не достаточно было своего увлечения дизайном и сына.

Другим же людям, имеющим собственные интересы, жизненные цели, все эти Джонс, федправ и шлынды глубоко безразличны. Они увлечённо занимаются своим делом. В качестве примеров таких людей можно назвать доктора Рафферти и эпизодическую личность доктора Маньона.

Когда ты счастлив, тебе кажется, что это твоя заслуга. Когда ты несчастлив — кажется что в этом виноваты окружающие. Несчастным людям постоянно кто-то мешает — шлынды, федправ. Им кажется, что если избавиться от этих «врагов», то всё сразу станет хорошо. Однако от собственной пустоты никуда не убежишь. Единственный способ стать счастливым — это обладать собственными целями и непрерывно прилагать к этому усилия. Как только ты встаёшь на чью-то сторону, ты начинаешь ковать не собственное счастье, а счастье того, чью сторону ты занял. Это довольно отчётливо показано в романе.

В целом о романе можно сказать, что он оказался гораздо более целостным, менее торопливым и в большей мере располагающим к размышлениям, чем дебютный. Недостаток его лишь в том, что после прочтения остаётся чувство безысходности и недосказанности.

О мире романа

Действие романа происходит в 22 веке. Предыстория этого мира такова. В развивающейся мировой капиталистической экономике наступил кризис перепроизводства, в результате которого изготовленные товары не распродавались до конца и задерживались на складах и в магазинах. Чтобы маховик экономики продолжал вращаться положенным образом, на законодательном уровне было принято решение уничтожать нераспроданные товары.

Это решение было принято населением весьма враждебно, а власти, для смягчения обстановки, приняли решение разыгрывать небольшую часть товаров среди населения, а оставшиеся всё-таки уничтожать. Со временем принцип лотереи распространился и на всё политическое устройство: каждый человек получил шанс, хоть и весьма ничтожный, занять государственный пост в результате лотереи. Верховным политическим постом стал пост Верховного крупье.

По прошествии многих лет, человеческие представления о целесообразности действий практически стёрлись из памяти, люди стали уповать только на случайность. Приобрели популярность разного рода амулеты и обереги. Большинство же из тех, кто не уповал на случайность, продавали свои документы другим людям, считая что небольшие деньги прямо сейчас лучше призрачного шанса. Купленные документы увеличивали шанс покупателя на победу.

Всё общество поделилось на две большие группы — классифицированных, людей имеющих профессиональный диплом и имеющих право занимать государственные должности и служить корпорациям, и не классифицированных (пренебрежительно называемых неклами), имеющих право заниматься низкоквалифицированным ручным трудом. При найме на работу люди дают присягу на верность своему непосредственному руководителю. В большинстве случаев это должностная присяга (присяга на верность посту, занимаемому руководителем), однако встречаются случаи личной присяги (когда присяга на верность даётся непосредственно конкретному человеку).

Повсеместное распространение роботов и решение продовольственной проблемы (практически вся пища для неклассифицированных изготавливается из водоросли — протина), не сделало людей счастливее, зато обострило проблему занятости населения.

Все девять планет Солнечной системы освоены: люди уже давно добрались до них на космических кораблях и основали колонии, которые позволили частично решить проблему занятости населения — неклассифицированные занимаются тяжёлым трудом на разного рода рудниках и плантациях на планетах Солнечной системы, добывая и изготавливая продукты и товары для классифицированных.

О сюжетной линии

В этом романе есть одна центральная сюжетная линия, однако имеется несколько побочных, которые довольно трудно назвать побочными, так как каждая из них вполне могла бы потянуть как минимум на отдельный рассказ. Впрочем, некоторые сюжетные линии шиты к другим белыми нитками — места их соприкосновения, увязывающие повествование в единый сюжет, довольно явные и допускают вполне безболезненное отделение друг от друга.

Первый сюжет повествует о биохимике Теде Бентли, который давно разочаровался в бессмысленности своей работы, результаты которой не находили практического применения. Получив известие о собственном увольнении он сразу же принялся реализовывать свою мечту — получить должность в правительстве, где он мог бы заняться более осмысленной и общественно полезной работой.

Второй сюжет повествует о Леоне Картрайте, руководителе общества престонитов — людей, стремившихся построить своё собственное общество на ещё не открытой десятой планете Солнечной системы. Внезапно он получает известие о том, что Колесо Фортуны выбрало его следующим Верховным крупье. В этом же сюжете основными действующими лицами являются Рик Веррик — бывший Верховный крупье, чей пост предстояло занять Леону Картрайту и Герб Мур, его главный помощник во вполне законном плане покушения на Леона Картрайта.

Третий сюжет повествует о членах общества престонитов, отправившихся на старом грузовом космическом корабле на не открытую десятую планету, руководствуясь материалами исследований основателя общества — Джона Престона.

О ляпах

В глаза бросились всего несколько ляпов, не смотря на сюжет весьма насыщенный разными фантастическими допущениями.

Первый — это разговор по видеофону с членами экипажа на корабле, который находился на расстоянии 39 астрономических единиц от Солнца. Одна астрономическая единица — это расстояние от Солнца до Земли. Свет летит от Солнца до Земли примерно 10 минут. Если прикинуть, то между вопросом и ответом в разговоре по видеофону должно было проходить около (39 — 1) * 10 * 2 = 760 минут или более 12 часов.

Второй — это телевизор, который «прогрелся довольно быстро». Для меня это явный, хотя и довольно безобидный анахронизм. Я представлял себе телевизоры из романа чем-то похожими на современные плазменные панели, в которых нет ламп. Может быть было бы уместнее говорить о времени загрузки...

Третий ляп — мне совершенно не понятны мотивы действий Герба Мура.

Всё это, правда, меркнет на фоне того количества различных элементов будущего, которые ныне воспринимаются нами как клише научной фантастики. Андройды, роботы-слуги, космические корабли, видеофоны с зашифрованными каналами связи, радиоперехват, телепатия, мутации, портативная водородная бомба, палец-пистолет, способный проделывать в стенах огромные дыры...

Об идее романа

Следя за плотной чередой сменяющих друг друга событий, трудно найти время для рефлексии, оторваться от книги и подумать — о чём же она. Впрочем, достаточно прочитать эпиграф и последнюю фразу романа, как всё сразу станет понятно. В романе невероятно много действующих лиц, претендующих на звание главных героев, к тому же все они так или иначе участвуют в нескольких сюжетных линиях. Однако всех их объединяет одно — внутренний стержень, вера в собственные силы, стремление к чему-то большему, чем просто жизнь. Не важно, стремится ли герой приносить пользу обществу, как Тед Бентли, стремится ли он к власти, как Рик Веррик, стремится ли построить новое общество, как Леон Картрайт или Джон Престон, или быть тёмным гением, как Герб Мур, главное заключается в том, что все они не верят в случайности, не идут на поводу у стечения обстоятельств, имеют цель и умеют действовать наперекор случайностям, самостоятельно определяя свою судьбу.

Об авторском стиле

Возьмите буйную фантазию у Саймака, смешайте это со способностью лихо закручивать сюжет пройдохи раннего Хайнлайна, вставьте твёрдый стержень целеустремлённости, приправьте это шизофренией и получится Солнечная лотерея Филипа Дика. Это первое произведение, прочитанное мной у Филипа Дика. Возможно оно несколько сумбурно, может быть оно даже было написано за несколько бессонных ночей, но что меня поразило — это тот самый внутренний стержень целеустремлённости и живой ум, способный заглянуть в будущее дальше своих современников. Пока что затрудняюсь сказать, чего же стоит ждать от Филипа Дика в дальнейшем. Вполне возможно, что его произведения могут быть весьма не ровными по качеству, поскольку в этом романе безусловно видна толика графоманства, однако я углядел здесь и серьёзную заявку на талант. Ещё более вероятно, что автор обладает широким кругозором, может порадовать разнообразными сюжетами и глубиной понимания тенденций развития общества в свете развития науки и технологий.

Не знаю, как там насчёт Носова и Фоменко, всё таки история России слишком большая и у всех на виду, малейшие несогласованности в подменах — и липа становится очевидной, и привлекает всеобщее внимание.

Другое дело — какая-то небольшая, никому не интересная часть истории. Вот, например, у нас в Башкирии, постоянно переписывается история, связанная с башкирами. Оказывается, что башкиры — это не собирательное название кочевых народов, это культурные земледельцы и скотоводы с зачатками собственного государства. И русские не пришли на пустующие территории, а заключили мирный союз с башкирскими баями. В школьных учебниках пишут, что у башкир была письменность, города. Ведутся раскопки древнего городища в окрестностях Уфы. Башкиры никак не хотят отставать от татар, и всячески стараются доказать, что они и древнее и цивилизованнее татар. В Казани будет универсиада? А мы в Уфе саммит устроим, и не один, а два — молодёжный и экономический.

Так что, история пишется. Пишется задним числом и ещё как! Главное — делать это мелкими шажками, исподволь, чтобы никто не заметил подмены. А подмены должны быть не большими и не затрагивающими чужой истории — тогда это вроде как и не подмена, а научные данные.

Как-то не нашла отклика в моей душе эта повесть. История слишком проста, всё сложилось для главного героя успешно и совершенно без усилий. Этакий баловень судьбы, который считает себя утончённым интеллигентом, чурающимся копошиться в навозе окружающей жизни.

Если заменить в этой истории коробку с ботом на деньги, а самого бота — на глуповатого братка, который за эти деньги выполняет поручения главного героя — ничего не изменится. Скорее даже станет понятнее, о чём на самом деле эта история. Поручения не называются вслух, более того, они даже не формулируются в голове. Так мафиози даёт задания своим головорезам — «Не возвращает долги? А вы, балбесы, мне на что? Что делать? А что, вы сами никак догадаться не можете, что делать? Идите, работайте.» Вроде и указаний никаких не прозвучало, но зато мысли исполнителей весьма предсказуемы.

На самом деле проблема не в обществе, проблема — в главном герое. Кто он такой, чтобы рассчитывать на более приятную компанию? Чем он может заинтересовать эту компанию? Он же сам — пустышка. Выхода тут два — либо осознать и смириться с этим, перестав выкобениваться, либо осознать и начать менять себя, чтобы попасть в желанное общество. Главный герой — циник и тунеядец, ему проще воспользоваться первым вариантом.

Это книга, и поэтому ему повезло. В жизни повезло бы вряд ли. Жизнь равнодушных и лентяев наказывает, т.к. они выводят из строя равновесную систему с обратной связью. Лень — значит будет есть совесть. Не ест совесть — значит будут давить обстоятельства. Обстоятельства всё равно оставляют равнодушным? Ну тогда можешь расслабиться, раз тебе всё равно, только, в зависимости от обстоятельств, тогда можешь стать и алкашом, и наркоманом и бомжом.

В общем, мысли не глубокие, выводы не правильные — повесть, на мой взгляд, слабая.

Напоследок, пара цитат:

«Скажем прямо: счастливо живёт в свете только тот, кто полностью умертвил некоторые стороны своей души.»

«Бойтесь равнодушных, ибо только с их молчаливого согласия совершаются предательства и убийства.»

В общем-то, люди и так используют огромный арсенал средств для того, чтобы выглядеть красивее или вести себя увереннее с красивыми или некрасивыми людьми. Собственным образом в глазах окружающих можно управлять при помощи косметики, одежды, аромата. Собственным восприятием можно управлять с помощью всё тех же средств, плюс тёмные очки или успокаивающие средства (в том числе — алкоголь). Тяжёлая артиллерия — это способность держать осанку, знание этикета, умение поддерживать разговоры на разные темы, красноречие, юмор. Эти средства добываются более тяжёлым трудом, но и остаются с владельцем постоянно. А если ещё добавить богатство и связи, то наличие приятной мордашки становится всего-лишь приятным, но не обязательным бонусом.

В общем, на практике, кали мало изменило бы общество. Ну и слова противников кали о том, что при наличии всего лишь одного человека, не прошедшего процедуру, всё пошло бы насмарку, лишено основания. Есть много факторов, способствующих хорошему положению в обществе, но не очевидных окружающим. Например, совсем не обязательно повышение по службе, при наличии других равно подходящих кандидатов, может быть продиктовано не красотой, а родством. А может быть — шантажом. А может быть — начальник и подчинённый вместе учились или ходили в один кружок, или жили по соседству. А может быть — чем то ещё, что трудно заметить непосвящённому. На деле красота может вообще оказаться фактором, отвлекающим от истинной причины.

С другой стороны, я бы очень хотел располагать возможностью в произвольный момент времени включать или выключать восприятие красоты лиц окружающих. Легче было бы познакомиться с красавицей, легче было бы общаться с некрасивыми людьми. В конце концов — меньше отвлекаться при просмотре рекламы или на переговорах. Можно было бы отключать эмоции при восприятии лиц, когда попадаешь в незнакомую компанию, чтобы не делать поспешных выводов о людях. Определённую пользу из кали можно было бы извлечь, но не стоит молиться на него, как на средство, с помощью которого можно установить социальную справедливость.

Разные люди по-разному воспринимают этот рассказ. Некоторые остаются в растерянности и считают, что осмысление рассказа потребует времени. Я понял этот рассказ (хотя не претендую на единственно правильную интерпретацию) с самого начала. Это ирония переходящая в сарказм. Насмешка надо всеми верующими, страдающими синдромом поиска глубинного смысла и неукоснительно следующих принципу «верую, ибо абсурдно». Читал с большим удовольствием.

Посмотрите внимательно — если убрать из этого рассказа ад, рай и ангелов, существование которых не вызывает в этом мире ни тени сомнений, что от него останется? Толпы людей, интерпретирующих все происходящее вокруг, как проявление божественной воли. Родился калекой — такова воля господа, это он посылает тебе испытание. Выздоровел — это бог вознаградил тебя за непоколебимую веру в него. У тебя в жизни всё хорошо — это он проявил о тебе заботу. Произошло землетрясение, ураган, наводнение? Это всё бог послал испытание, наказание, вознаградил за верность — лишил верующей жены, умершей в жестоких мучениях; отправил в ад воров, насильников и атеистов; ниспослал благодать.

С позиции верующего, что бы ни случилось, как бы ни было это справедливо или не справедливо, всё равно — это божья воля. Это можно увидеть и в нашем мире, где бог, даже если он есть, никак не проявляет себя. Люди гоняются на джипах по пустыням, пытаясь собрать научные данные о смерчах и молнии. Люди погибают в землетрясениях и от ударов молниями, рождаются калеками, умирают в мучениях. Люди собираются в кружки взаимопомощи и читают друг для друга ободряющие речи. Ровным счётом никакой разницы.

Обратите внимание на простое исследование, проведённое одним из героев рассказа. Бывали ли случаи, чтобы бог лишал человека чего-то, а потом вновь возвращал ему то, что отнял? Таких случаев не было, за исключением одного не внушающего доверие, и случая, описанного в рассказе — Джейнис родилась без ног, а потом получила их обратно. Если интерпретировать это с точки зрения простой случайности, то все случаи похожи на её проявление.

Даже в мире рассказа, в котором существование бога неоспоримо, вера в бога, равно как и неверие, ровным счётом ничего не меняет. Вне зависимости от того, веришь ты в него или не веришь, любишь или ненавидишь, он всё равно действует как слепая стихия. Таким образом, даже при доказанном существовании бога, можно всё равно быть самым что ни на есть закоренелым атеистом. Потому что для атеиста не важно, существует ли на самом деле бог, или его и в самом деле нет. Для атеиста важно лишь то, что проявление божьей воли, даже если бог существует, никак нельзя отличить от проявления стихии или случайности.

Финал же мне говорит о том, что мы живём в аду из того рассказа. По-настоящему в нашем мире (и в их аду) страдают именно слепо верующие (о, как до буквальности точно это выражение в мире рассказа). Только они в нашем мире не могут донести до окружающих то, что они чувствуют. Только они вынуждены страдать в нашем мире от безответной любви к господу.

Моё любимое место в рассказе:

Очень любопытный рассказ. И не смотря на всю кажущуюся непохожесть на наш мир, всё-таки мне кажется он очень похожим. Оживление глины словом похоже на программирование роботов, отпечатывание слова на яйцеклетке — на процедуру искусственного оплодотворения или подсаживания в клетку чужой ДНК, существует понятие и возможность партеногенеза, генная инженерия и евгеника. Описывается идея саморазмножения автоматов, что, в общем-то, ничем не отличается от размножения животных — это становится особенно очевидно, если рассмотреть предельный случай — размножения простейших. Упомянута причина, по которой появились фабрики и в нашем мире — отсутствие компактных двигателей, из-за чего приходилось множество станков приводить в движение одним большим и мощным двигателем посредством механической передачи. Обрисована ситуация, возникшая в нашем мире с изобретением станков с ЧПУ, когда один выпускник ПТУ мог заменить несколько опытных мастеров-станочников.

Единственное, что вызвало у меня неприятие — это странные законы термодинамики этого мира, которые автор попытался перевернуть с ног на голову. Эти законы вызывают у меня массу вопросов. Если работающий двигатель вытягивает энергию из окружающего его воздуха, тогда зачем было упомянуто изобретение холодильной установки? Логичнее было бы, если бы достижением считалось изобретение нагревателя, однако в этом мире, как и у нас, тепло легко извлечь из горения. Ещё один странный момент заключается в том, что для появления жизни достаточно тепла. В этом мире энергия стремится упорядочить вещество, порождая более сложные структуры, чем существующие изначально перед перераспределением тепла. Делается предположение, что удар метеорита может породить новые формы жизни, гораздо более сложной, чем самозарождающиеся в тепле мухи. В таком случае, мне не понятно, почему удалось сжечь бумажку в автомате-грузчике? Ведь при этом упорядоченность вещества в бумажке уменьшилась, а не увеличилась. По идее, при горении бумага с надписью должна была стать чем-то большим, чем была до этого.

В общем, как обычно, автор не очень внимателен к деталям.

С самого начала рассказ резанул глаз: «Деление числа на ноль даёт в итоге бесконечно большое число».

Деление на ноль даёт не бесконечно большое, а любое число. Бери, какое хочешь, оно будет ничуть не хуже любого другого. Бери целое, дробное, иррациональное, бери отрицательное или положительное, бери комплексное или сразу многомерный вектор произвольной размероности — подойдёт любое. Именно поэтому поделить на ноль и нельзя — результат этой операции не определён.

Может быть в рассказе изображена математик-эмо, которая внезапно обнаружила, что математика имеет пределы применимости, как в случае деления на ноль или извлечения квадратного корня из минус единицы или логарифмирования нуля или отрицательного числа? Во всех этих случаях математики находили себе развлечение — придумывали исчисление пределов, комплексные числа и комплексные функции. На ноль делить нельзя, но можно попытаться поделить на бесконечно малое положительное или бесконечно малое отрицательное число. Нельзя извлечь корень из минус единицы, но можно представить, что такое число существует. Нельзя вычислить функцию на поле действительных чисел, но можно попробовать — на поле мнимых и комплексных.

На самом деле, математики, ба-а-альшие затейники, они ещё не то напридумывали. Некоторые из их акробатических изысканий даже пытаются использовать для описания реально существующих вещей. Например, группы Ли в качестве аналога таблицы Менделеева, в которую можно было бы втиснуть все известные элементарные частицы и предсказать существование ещё не известных. Честно говоря, я не знаю что такое группы Ли и элементарных частиц знаю всего несколько =)

Весьма вероятно, что Рене могла бы создать ещё одну область математики. Ей нужно было всего-лишь начать «думать иначе», а она решила «сделать вдоль». По-моему, она просто не прошла проверку на профпригодность ;)

Отличный рассказ, написан захватывающе, изобретательно. Глаз цепляется за некоторые моменты, которые мне кажутся несколько выбивающимися из общего строя весьма качественных идей. Но должен признать, что это — моё личное мнение. Объективно — рассказ очень хорош.

Показалась глупостью попытка главного героя изобрести собственный язык. Зная несколько языков, на которых он может точно выражать собственные мысли и быть понятым самим собой, с какой целью он пытается изобрести ещё одни язык? Язык нужен для обмена — чтобы обладатель информации мог передать её кому-то другому. Кому можно передать информацию, если этот язык не знает никто, кроме главного героя?

Взлом компьютеров главный герой охарактеризовал как примитивное занятие, заключающееся в обходе всех дверей подряд и дёргании замков на них. Дескать, какой-нибудь замок в конце-концов да откроется. Может быть он спутал хакерство с деятельностью скрипт-киддисов? Потому что именно скрипт-кидди поступают таким образом — берут изготовленные другими людьми отмычки и пытаются их засунуть во все замки подряд, в надежде что какая-нибудь отмычка подойдёт к какому-нибудь замку. Настоящие хакеры ломают какую-то определённую систему и умеют делать отмычки сами. Можно ещё использовать методы социальной инженерии, как Кевин Митник, но это просто одна из разновидностей мошенничества и имеет довольно опосредованное отношение к настоящему хакерству.

И наконец, есть один момент, который, на мой взгляд, перечёркивает всю красоту рассказа. Он заключается в том, что оба сверхчеловека всё-таки остались людьми. Это видно во-первых из того, что у каждого из двух сверхлюдей есть некий человеческий фундамент, на основе которого и выстроились их сверхразумы. Один из них был художником и поэтому даже став сверхчеловеком продолжает стремиться к красоте и совершенству, игнорируя практическую пользу. (Я бы, например, не смог удержаться от соблазна сделать генератор антигравитации, конечно при условии, что в нём есть практический смысл — он должен тратить меньше энергии, чем другие двигатели, преодолевающие гравитацию.) Другой сверхчеловек, видимо, был каким-то работником социальной сферы, поэтому для него наиболее притягательной остаётся цель построить идеальное общество. Во-вторых, это видно по тому, что они поддаются своей животной эгоистичной природе, рассматривая друг друга как конкурентов, а всё человечество — как естественный природный ресурс, которым можно воспользоваться в собственных целях. В таком контексте их разборки в финале рассказа выглядят довольно иронично — они похожи на двух обезьян, бросающихся друг в друга фекалиями. Высокий интеллект почему-то не сделал из обезьяны... э... сверхсущество. Получилась та же самая обезьяна, просто более изобретательная.

Вот и прочитан ещё один великолепный в стилистическом плане рассказ. Читая рассказ, сомневаешься, что башню строили в стиле египетских пирамид — с использованием рабского труда и по велению солнцеликого фараона. Сомневаешься, что бы в этом мире были войны, варвары, рабство и голод. Изложение спокойное, умиротворённое. Строители башни не торопятся — они уверены, что если они сами и не повидают свод небес, то его увидят хотя-бы их потомки. Это образ идеальной человеческой цивилизации, в некотором роде, утопия.

Интересен он и в плане идеи. Пока люди не знали, каков мир, они могли строить любые предположения об его устройстве. Вот мы и видим научно-фантастический рассказ, развивающий представления того времени, как если бы он был написан именно в те времена. Подобно современным предположениям об устройстве вселенной, их мир мог оказаться и бесконечным и замкнутым, и уникальным и одним из многих.

Предположения интересные. Однако, при дальнейшем их развитии, мне кажется, они бы непременно породили массу противоречий, не вписывающихся в первоначальную картину мира.

После прочтения, этот рассказ оставил у меня противоречивые чувства.

С одной стороны, рассказ идеален стилистически — построенный по образцу сказок «Тысячи и одной ночи», он легко читается, умело играет на ностальгических чувствах из детства, мастерски сочетая элементы современной фантастики и арабских сказок. При чтении глаз не цепляется ни за одно несоответствие, которое могло бы произвести впечатление «лоскутного одеяла».

С другой стороны, я с трудом воспринимаю его идею. Рассказы купца постоянно говорят читателю о том, что с помощью врат времени можно если не изменить свою судьбу, то по крайней мере хорошо её подретушировать. Можно указать самому себе, где найти сокровища, можно спасти любимого от гибели, сделать его искусным любовником, можно обокрасть самого себя. И лишь предостережение перед завершающим рассказом входит в противоречие со всем рассказанным до этого — судьбу изменить нельзя.

Объяснить это можно только тем, что и без вмешательства сундук был бы найден, любимый спасся бы от разбойников и нашёл другую секс-инструкторшу, а вор всё равно обокрал бы кого-нибудь другого и к старости стал бы плюшкиным. В последнем сюжете муж рано или поздно повторил бы свои попытки торговать рабами, а жена всё равно погибла бы.

Можно сделать лишь такие изменения в своём прошлом, которые позволят тебе в будущем сделать эти изменения в своём прошлом. При этом вполне возможны такие схлопывающиеся связи между причиной и следствием, когда первоначальная причина, приведшая к схлопыванию, уже давно исчезла и стала не нужной — причина обуславливается связью со следствием. Примерно как первоначальные шумы в генераторе электрических волн приводят к самовозбуждению системы и её переходу в режим генерации. Получается этакий уроборос, как в одноимённом рассказе Хайнлайна, идеальный временной парадокс, не имеющий начала и конца, самоподдерживающийся и самообусловленный. Это похоже на положительную обратную связь.

Другие возможные изменения в прошлом будут предотвращены обратной связью другого характера — отрицательной обратной связью. Другими словами, нельзя сделать то, в результате чего ты не сможешь это сделать — должна соблюдаться причинно-следственная связь. Нельзя убить себя или своих предков, нельзя сделать такие изменения в прошлом, в результате которых ты не сможешь попасть в прошлое.

Зная это, можно попытаться схитрить — сказать себе прошлому обязательно вернуться из будущего в этот момент и сделать то, что требуется, создав таким образом положительную обратную связь и тот самый самообусловленный временной парадокс. Ты прошлый будешь знать, чтО тебе нужно будет сделать в прошлом, чтобы не попасть в ту ветку альтернативного будущего, которое случилось с тобой будущим, который тебя предупредил. Причинно-следственные связи схлопнутся и получится так, что ты будущий уже не будешь действовать по собственной инициативе, а будешь действовать лишь по наставлению, данному тебе самим собой.

К сожалению, именно таких мыслей и способов исправления своей судьбы я и не увидел в рассказе. В рассказе показана только одна неудачная попытка, на основании которой делается преждевременный вывод о том, что судьбу нельзя изменить. А ведь купец, испытав неудачу, мог поговорить с самим собой прошлым и рассказать себе прошлому, что нужно сделать через почти 20 лет, чтобы успеть к моменту обрушения стены — ведь лавка с вратами существовала целую неделю до того, как купец узнал о её существовании...

Не ожидал у Саймака встретить настолько качественный рассказ. Приятно удивлён. В рассказе есть тайна, есть интрига, есть напряжение, тревога, отчаянный и животный страх перед неизвестным, изобретательность, целеустремлённость, самоотверженность, храбрость. Рассказ по-настоящему захватывает, заставляя сопереживать героям во всех их перипетиях.

А ещё этот рассказ чем-то неуловимым напомнил мне произведения Стругацких, в которых изредка фигурирует таинственная во всех отношениях более развитая раса Странников. И если у Стругацких Странники — лишь элемент антуража, придающий их произведениям особый оттенок вкуса, как редкая приправа, то в этом рассказе Саймака я смог в значительной мере утолить свою жажду хорошенько распробовать вкус этой странной приправы, которая здесь преподнесена в качестве основного блюда.

Не столь страшно встретиться с противником более сильным, однако всё-же похожим на тебя, с понятными тебе целями и мотивами. Страшно ощутить на себе пристальный взгляд существа, которое не показывается тебе на глаза, но вовсю пользуется тобой в целях, которые ты не можешь постичь. Оно действует методически-последовательно, не делая исключений ни для кого. Для него нет ни малого, ни большого — в свою воронку оно стремиться засосать абсолютно всё исходя из принципа «запас карман не тянет». При этом, хотя оно и обладает запасом времени, огромным с нашей точки зрения, оно не действует лично — такую задачу оно поручает автономным механизмам.

Почему при том, что, пожалуй, не найдётся на Земле человека, который бы любил войну, войны всё же происходят? Просто не нужно идти против совести и оправдываться тем, что ты «просто делаешь свою работу» и «хочешь жить — умей вертеться». Нет, я не сторонник того, что нужно по-христиански подставлять щеку нападающему. Эта позиция лишь способствует войнам. Но что было бы, если бы каждый, «ненавистник войны» просто не стал бы исполнять приказ, который идёт вразрез с его совестью? Или, если уж на то пошло, не взялся бы остановить того, кто идёт против совести? Мне кажется, что войн просто не было бы.

В таком случае, если эта раса действительно столь прогрессивная, почему она, при всех своих технологических достижениях, не внедрила каждому своему гражданину на уровне подсознания и генетики этакое тонкое чувство справедливости? Почему в их растениях нет Рудиментола из рассказа Айзека Азимова на сходную тему «Оружие»?

По мнению Саймака, единственное решение этой проблемы — это сбежать в монастырь и сидеть в диогеновой бочке. На мой взгляд, глупо.

Ну если уж на то пошло, что жизнь не имеет смысла, тогда к чему возделывать огород и хранить ключи от компьютера с ответом на главный вопрос о жизни, вселенной и типа того? Можно просто покончить жизнь самоубийством. Или они всё-же решили жить, чтобы ускорить течение вселенской энтропии? Тогда почему бы не жить на полную катушку, всеми силами приближая итог — тепловую смерть Вселенной?

На мой взгляд, герои этого рассказа до странности непоследовательны. Почему между немедленным суицидом и жизнью на полную катушку они выбрали именно жизнь с мотыгой в руках? Почему не занимаются собирательством, что на эволюционный шаг ниже их выбора, или не используют тракторы на паровой тяге для обработки своих посевов, что на шаг выше по эволюционной лестнице?

Разве не интересно было бы изобрести бессмертие, насытиться жизнью досыта, а затем добровольно покончить жизнь самоубийством, спасаясь от всепоглощающей апатии и передавая эстафету следующим поколениям? Можно было бы побывать во всех живописных точках планеты, сделать миллионы красивейших фотографий, а то и картин, погрузиться в красоты музыкальной гармонии, освоив все музыкальные инструменты, начиная с треугольника и заканчивая двуручной пилой и терменвоксом, побывать на других планетах, изобрести искусственный интеллект, найти решения «великих проблем математики», открыть инопланетные формы жизни, изобрести искусственный интеллект и искусственную жизнь, создать действующий термоядерный реактор, выучить все языки мира, прочитать содержимое всех крупнейших библиотек мира...

Всё дело, как мне кажется, в том, что этот рассказ навеян мыслями пожилого человека, уже повидавшего многое и смирившегося с тем, что нельзя объять необъятное. Истина С Большой Буквы, открытая Саймаком в этом рассказе — это истина одиноких стариков, уставших от жизни. Не более.

А что, разве мы и так не находимся в некоем «антропариуме» под названием Земля? На Луну слетать, так и то — большое дело. Живите в своём загоне, гоняйтесь за «простым человеческим счастьем», выражением которого является некий аналог индекса личной удовлетворённости — деньги. И даже не думайте никуда сбежать — всё равно не получится! Дальше Солнечной системы вы не сможете забросить даже свои недолговечные железяки «Пионер-10» и «Пионер-11». И чем выше индекс твоей личной удовлетворённости, тем дальше ты от понимания действительности.

Странные у Саймака аборигены. Приходи на их планету, делай что хочешь. Правило только одно — будь с ними учтив и уступай дорогу старикам, и будет тебе «щастье». А в остальном — воруй, убивай, паси гусей.

Что не понравилось? Использование самолётов и бумаги для картографирования планеты. Для этого можно было использовать спутники, которые к моменту посадки отсняли бы всю планету, а по снимкам можно было бы заранее увидеть и поселения туземцев и выбрать подходящее место для посадки. Не понравилась типичная «западность» рассказа — роботы-слуги, подающие виски и сигары, пиво в холодильниках у людей, которые пришли работать, а не прохлаждаться.

Не понравилось какое-то натянутое объяснение произошедшему:

Не понравилось то, что пришельцы «пришли с миром». Пришли с миром? А их туда звали? Взять рассказы Стругацких на ту же тему, например «Благоустроенная планета» — так там самым большим опасением было нечаянно начать осваивать планету, населённую разумными существами. И нет там никакой высокомерной оценки уровня культуры по степени материального развития. Ох уж этот, и впрямь загнивающий, запад!

Что понравилось? То, что возгордившиеся люди получили по носу. В данном случае — люди сугубо западного склада мышления, привыкшего к территориальной экспансии и презрительному отношению к аборигенам. Людям, насаждающим христианско-демократические моральные ценности, которых они сами не придерживаются.

Почему людей так цепляет этот рассказ, какие такие тайные струны души он затрагивает? Что трагичного в этом рассказе? Да, вроде как человечество очень цинично относится к клонам — делает их, когда они нужны, и уничтожает безо всяких сожалений, когда они становятся не нужными. Это печально.

Но с другой стороны, печально и то, что клон оказывается намного эгоистичнее своего прототипа. Прототип по крайней мере действовал вынужденно — у него не было другого выхода, чтобы спасти человечество от опасного инопланетного зверя. Клон же, поняв, что его самого ждёт смерть, готов и убить своего прототипа и жалеет о том, что убил опасного зверя. По его мнению, лучше бы всё человечество погибло бы, лишь бы он остался жив.

Где братские чувства, где самопожертвование, где гуманизм? Мне вспоминается более гуманистичный пример поведения клонов, клонов из фильма «Луна 2112». Там клоны не только не стремились друг друга убить, ради того чтобы самому остаться в живых, но даже скооперировались ради того, чтобы хоть один из них прожил полноценную жизнь, пусть им самим и не достанется ничего.

А ещё, как я уже говорил, мне не нравится это оборванное повествование, начавшееся откуда-то с середины, эта паталогическая жертвенность главного героя, самокопания и зацикленность на себе. Всё это должно было бы составить, по замыслу автора, элементы глубокой трагедии. На мой же взгляд, из этого получился глуповатый фарс.

Скачет сито по полям,

А корыто по лугам.

За лопатою метла

Вдоль по улице пошла.

Топоры-то, топоры

Так и сыплются с горы.

Люди готовятся к восстанию машин с самого детства. Подтверждение этому — процитированные выше бессмертные строки Корнея Ивановича, которому одновременно принадлежит и первенство в разработке этой темы: он предостерегал об этом ещё в далёком 1925 году. Став постарше, подростки могут прочитать этот рассказ, посмотреть фильм «Отроки во вселенной», затем — подсесть на фильмы из серии «Терминатор», и наконец, прочитать и посмотреть великую «Космическую одиссею 2001 года».

Будьте уверены — каждый, от мала до велика, в случае опасности, знает, что ему делать. В арсенале среднего жителя Земли имеется масса проверенных приёмов: обезвредить ли HAL9000 с помощью отвёртки, пустить ли робота под пресс или немедля расплавить его на металлургическом заводе, а то и вовсе, ввести в бесконечный цикл каким-нибудь софизмом вроде вопроса про А и Б, сидящих на трубе. Так просто мы им не сдадимся!

На самом деле, всё закончилось гораздо прозаичнее —

Тем, кто читал Дугласа Адамса, совершенно очевидно, что строители планеты-машины нашли ответ, но ещё не определились, каков был вопрос. Куда жители планеты отправились? Очевидно, строить машину ещё больше, чтобы найти вопрос, на который ответила их предыдущая машина.

Не правдоподобно и омерзительно.

Неправдоподобно, потому что человек, занимавшийся политикой на протяжении всей своей жизни в 500 лет, оказался не в курсе происходящего. Потому что у него нет «подхватов», «своих» людей в правительстве. Потому что он не организован, у него нет ни секретаря, ни помощников, ни приятелей, ни партийной, ни народной поддержки. Это не политик, а, извините, чмо. Хороший политик организован, он в курсе происходящего, он энергичен. Хороший политик, долго «варясь» в политической среде, обрастает единомышленниками, политическими противниками, у него есть политическая программа, поддержка избирателей, у него везде есть «подвязки».

Омерзительно, но, кстати, правдоподобно, потому что этот политик, испытав на себе собственные решения, практически мгновенно и на 180 градусов меняет все свои принципы и взгляды.

Рассказ от писателя, славящегося гуманистическим началом в своих рассказах, оказался полностью опровергающим его славу. А ещё, он написан по-саймаковски непрофессионально, в отрыве от социальной жизни, с обычными для него самокопаниями и напыщенными рассуждениями «о жизни». Одним словом — ещё один перл графомана.

Мне этот рассказ понравился и социальной подоплёкой и множеством органично согласованных между собой в таком маленьком рассказе различных фантастических элементов. Всего два фантастических допущения — существование множества вероятностных миров и возможность перемещаться между ними, зато такое изобилие фантастических элементов — перенаселённая Земля, путешествия между параллельными мирами, альтернативная история второй мировой войны, вторжение чужих.

Почему-то вспомнился Саймак с его буйной фантазией, но этот рассказ Азимова превосходит лучшие образцы рассказов Саймака за счёт компактности и органичности мира без притянутых за уши фантастических элементов.

Одно только мне показалось невероятным — что нацистская Германия может быть жизнеспособной, столь терпимой к другим нациям и способной на уступки.

Вспомнилась обложка с альбома Арии «Кровь за кровь», где на землю с небес смотрит дьявол, рукой отламывая кусок утёса с тремя распятиями. Этот рассказ как и обложка — всего лишь забавная картинка, не более.

Всё хорошо, только мне кажется, что не должно быть у этих инопланетян никакого страха перед неизвестным. У них есть естественные враги на своей планете? Часто-ли аборигены погибают из-за контакта с чем-то неизвестным? Мне кажется, что ни врагов, ни внезапных смертей эти инопланетяне не знают, а потому должны быть и лишены страха вообще — в их арсенале такого чувства вообще не должно быть. Поэтому рассказ мне кажется недостоверным. Единственным спасением могло бы стать появление у инопланетян какого-то нового интереса, тогда на время они бы утратили интерес к людям.

На мой взгляд невозможно преподавать науку в отрыве от практики. Пусть даже преподаватель не практикует преподаваемый предмет, но зато другие практикующие учёные способны в любой момент заметить неточности, противоречия курса с реальным положением дел. Ну кое-какие знания, конечно, будут переданы без существенных искажений и через многие поколения, но вот не используемые на практике станут бесполезными догмами, которые никто не в силах проверить, доказать или опровергнуть.

Интересно, какую же «шерсть» стригут с людей инопланетяне в этом рассказе? Мне кажется, что столь высоко развитая цивилизация инопланетян, как в рассказе, способна вообще отказаться от натурального хозяйства в пользу синтетического производства. Может, конечно, оказаться выгодным прибегать к услугам организмов, ведь люди прибегают к помощи бактерий для синтеза каких-нибудь веществ или для очистки сточных вод, но какую такую пользу могут приносить люди? И даже если люди каким-то образом приносят пользу, которую синтетическим путём получать не очень выгодно, почему инопланетяне не упростили людей до предела, так чтобы люди могли выполнять лишь одну полезную функцию, не тратя энергии на всё остальное? Например, на войны?

Может люди вовсе и не овцы, а скорее лабораторные крысы? Инопланетяне не возражают против войн, если под угрозу не будут поставлены результаты эксперимента. Но что-то даже это звучит не убедительно.

В общем, посылы рассказа кажутся мне довольно зыбкими, а предположения — натянутыми.

Собственно, уже сейчас многим проще общаться «вконтакте», чем воочию (кстати, хорошее название для новой социальной сети веб-три-ноль). Раньше, будучи студентом, я чаще ходил в гости, потому что интернет был дорог, флешек не было, привод для записи компакт-дисков был дорог и водился не у всех. Ходил скопировать фотографии, фильмы, музыку (хе-хе, вот такой я «пират») на вынутый из компьютера жёсткий диск. Заодно можно было обсудить просмотренные фильмы и прослушанную музыку, порекомендовать их друг другу, попить чаю или пивка. Фильмы перед удалением обязательно отсматривались, потому что нельзя было их скачать в любой момент из торрентов, а хранить всё — не хватит места. Сейчас проще залить фотки во «вконтакт» или на «одноклассники», а музыку или фильмы просто назвать — твой собеседник просто скачает их из торрентов сам :) Можно даже сделать это разговаривая по мобильнику, идя в магазин за хлебом. Друзья ушли даже не на второй план — они где-то на галёрке и на задворках. Первые лица — компьютер и мобильник.

Туда же — электронные книги. Раньше дав другу книгу можно было быть уверенным в том, что он её прочитает и вы с ним интересно поговорите. Сейчас, когда электронные книги (даже лицензионные) стали дёшевы, люди просто перестали читать — у моего друга дома бесполезно валяется электронная книга, на которой он просто играет в игрушки.

Раньше и деревья были выше и трава зеленее! Намеренно не хочу становиться автомобилистом — предпочитаю ходить пешком (или ездить в общественном транспорте), чтобы совсем не оторваться от реального мира. Намеренно читаю только бумажные книги, потому что все эти десятки килограммов постоянно подстёгивают приступы совести и помогают сопротивляться лени. Хожу в гости к другу и обязательно не просто называю названия отслушанной музыки, но и ставлю понравившееся — благо теперь сделать это не представляет особых проблем.

Марсиане в этом рассказе выглядят элементом реализма на фоне фантастической посадки человека с вершины в летящий самолёт при помощи верёвки с «кошкой» на конце. Вот она — сила фантастики!

Главная мораль, пожалуй, в том, что нет смысла пытаться опровергнуть стереотипы других людей. Чем жарче ты пытаешься опровергнуть, тем меньше тебе верят. Может быть не нужно опровергать, нужно пользоваться своим знанием себе на пользу? Люди верят в колдунов, знахарок и ведуний? Они готовы защищать эту веру деньгами? Отлично, почему бы на этом не подзаработать!? Накидываем на голову косыночку, берём в руки хрустальный шар, называемся «бабушкой Улей» или «Светланой», тренируем пронзительно-печальный или улыбчиво-лукавый взгляд и зарабатываем! Можно даже предсказывать внезапную смерть клиента при непонятных обстоятельствах. А умрёт от внушения — ну что-ж, таков закон естественного отбора — нежизнеспособные умирают. Хе-хе!

Нет, это конечно крайности. Но ведь можно использовать своё знание себе на пользу совершенно никого не обманывая. Например, я опробовал в своей работе два разных приёма и хорошо знаю, что один из них лучше. Можно доказывать всем окружающим, что этот приём лучше, а можно просто рассказывать желающим услышать, а дальше пользоваться им молча. Не поверили? Сочувствую. Я буду работать эффективнее и зарабатывать больше, зато вы останетесь при своей убеждённости. По-моему справедливо.

В чём мораль этого рассказа? Что, Поллен был прав и Кейси — действительно Вельзевул? Дескать наука объясняет религию и у религии есть научное обоснование? Что с мухами Кейси нельзя ничего поделать, потому что и в самом деле существуют различные боги, а Кейси по стечению обстоятельств оказался одним из таких богов?

Чушь! Никакой науки здесь и рядом нет! Когда учёный религиозен, ему везде будет чудиться бог. Это же так просто — объявить, что наука тут бессильна. Можно успокоиться и ничего не делать, о да! Все проблемы решены, все феномены объяснены!

Если бы Поллен был бы действительно заинтересован разгадать загадку Кейси, он бы понял, что бог тут — самое простое объяснение, которое на самом деле ничего не объясняет. Почему яблоко падает на землю? Потому что так захотел бог! Больше не нужно ничего объяснять и даже попытаться посчитать количественные показатели этого явления (скорость, ускорение, их взаимосвязь с расстоянием между центрами масс, самими массами, сопротивлением воздуха). Почему Кейси привлекает мух? Потому что он — Вельзевул! Можно больше ничего не объяснять. Почему на Кейси не слетелись все мухи мира ещё при его рождении? Почему он не был погребён под многотонной тучей мух? Значит есть границы действия божественности? Или какая-то взаимосвязь между расстоянием, божественной мощью Кейси и силой божественного влечения? Что распространяет это влечение? Гравитационное поле? Электромагнитное поле? Божественное поле? Если божественное, обладают ли в той или иной мере этим полем все живые существа? Обладают ли этим полем неживые существа? Можно ли искусственно усилить или ослабить это поле? Можно ли его искусственно генерировать?

Если бы у нас не было нюха, нам бы тоже казалась неочевидной взаимосвязь между мухами и экскрементами. Но это не значит, что этой взаимосвязи нет и такова воля божья.

Этот вопрос можно задавать по самым разным поводам. Можно размышлять о внешних обстоятельствах, которые помешали что-то сделать или наоборот — помогли. А можно — о собственных решениях. Иногда предоставляются такие желанные, но дерзкие альтернативы, над которыми долго ломаешь голову, не зная, стоит ли пробовать. Однако, не попробовав, не узнаешь что получится. Вот этого «Что если» я и стараюсь избежать — пусть не получится, но зато я попробовал и теперь знаю ответ. Это лучше, чем в старости перебирать каждую упущенную возможность и задаваться вопросом: «А что, если?»

Если хорошо подумать, то иногда кажется, что в жизни ничего не бывает случайного. Каждый день ты неосознанно принимаешь решения, которые могут повлиять на твою жизнь. Можно программировать себя на удачу и быть готовым не упустить её в тот момент, когда она всё-таки решит тебе улыбнуться. А можно предоставить себя обстоятельствам, и тогда, рано или поздно, беда тебя найдёт. При отсутствии крупной удачи, её можно насобирать и по крупицам. А не умея собирать крупицы, не справишься и с внезапным большим кушем.

Кроме того, что общественные институты, вырождаясь, становятся обузой, я заметил ещё одну мораль. Никогда не стоит забывать об основах, на которых держится твой мир. Есть масса привычных вещей, существование которых кажется незыблемым, само собой разумеющимся. Если о них забыть, можно не заметить, как начинаешь сам себе копать яму.

Почему остров держался в воздухе? Каковы предельные возможности агрегатов, поддерживающих остров в воздухе? Кто обслуживал агрегаты, держащие остров в воздухе? Можно сколь угодно презрительно относиться к «низшим», но не стоит забывать, что твоё благополучие зависит от них. Иногда нужно думать и о них, ведь если лошадь не кормить, то она сдохнет.

По моим наблюдениям, такое неизбежно происходит в больших корпорациях — высшее руководство понятия не имеет о том, откуда берутся деньги и иногда «радует» простых трудяг приказами и инициативами, которые кажутся абсурдом. И лишь большое количество ступеней в иерархии и разум менеджеров среднего звена до определённого времени спасают ситуацию. До определённого времени потому, что верхушка затем начинает обрастать различными подхалимами, которые в деле ничего не понимают, зато хорошо угождают высшему руководству. Соотношение подхалимов и разумных менеджеров достигает критического предела и начинается стремительное падение и лихорадочный поиск выхода из ситуации. Приглашаются высокооплачиваемые эксперты со стороны, которые тоже слишком далеки от правильного понимания ситуации. Они просто начинают отрабатывать деньги: закручивать гайки, экономя на мелочах, устраивая корпоративные тренинги и «повышая мотивацию», повышая централизацию системы, чем окончательно распугивают разумных работников и связывают руки людям, наиболее близким к правильному пониманию ситуации.