Валерий Введенский пишет классические детективы на материале XIX века, пишет увлекательно, смешивая семейную жизнь Тарусовых, злодейства, полицейскую службу, исторические справки и добавляя к получившемуся блюду хорошую долю юмора и знания эпохи. Не стал исключением и «Некролог». От книги сложно оторваться, главы проглатываются одна за другой пока дело не доходит до «Эпилога». И вот тут-то автору удалось удивить и удивить неприятно. Действие перескакивает в 1905 год, в сюжете используется цепь маловероятных событий, раскрываются судьбы главных героев. И теперь уже непонятно, как и о чём Валерий Введенский будет писать продолжение серии. И будет ли это делать вообще.

Сюжет второй части дилогии отрывается от Земли, попутно избавившись от анахронизмов и устремляется к звёздам Ядра Галактики. Если в «Холодных игрушках» Сергей Лукьяненко стремился показать свою поколенческую связь и преемственность с советской фантастикой, то тут он устремляется в будущее, ради которого и в космос-то лететь не надо. Ведь что такое Тень? Это индивидуализм доведённый до крайней степени, когда к твоим услугам могут выделить хоть целый мир, коль ты этого захочешь. А ещё Тень — это старость и пресыщение жизнью, когда уже и хотеть нечего, но эта жизнь без желаний и достижений будет длиться и длиться, и ничего то ты уже не можешь, даже умереть.

Самое интересное, что уже сейчас можно постичь любого человека в облегчённом варианте безо всякого бессмертия, и для этого не надо никуда лететь и входить во Врата, достаточно просто проанализировать его Интернет-трафик, разговоры по мобильнику и отследить перемещения по планете.

Обычный земной парень, ну пусть не совсем обычный, пилот космического корабля всё же, странствует по Галактике и спасает Землю. Казалось бы, монументальная банальность. Но Лукьяненко удалось наполнить странствия Петра Хрумова своими мыслями и идеями так, что книга не проходит бесследно для читавшего, порождая мысли и идеи уже у него. Упрекать писателя в подростковости созданного вообще странно, ведь именно в этом возрасте и надо задумываться о мироустройстве, справедливости и будущем. Затем сознание попадает в плен устоявшихся схем и методов и сдвинуть его намного труднее.

Под обложкой книги с затейливым названием скрываются сразу несколько смысловых слоёв. И если для кого-то это просто приключения в мирах Чужих, то это хорошо. Кто-то в Геометрах обнаружит спор со Стругацкими и Ефремовым, тоже неплохо. Хотя для меня спора здесь нет, это альтернатива. Да и «Мир Полдня» не есть нечто застывшее, он тоже менялся со временем. Для кого-то Геометры — сатира на США с их распространением демократии железным клинком лицемерия, на котором начертаны принципы регрессоров от Обратимости Правды до Меньшего Зла.

Но лично для меня куда как более страшным оказались миры Тени, где все как бы счастливы и смерти нет. Вот только без смерти жизнь превратилась в игру в жизнь. И чего при этом стоит геройствование того же Кэлоса, если через миг он окажется всё в том же домике в лесной чаще, воспитывающим ребёнка, который никогда не вырастет? Чего стоят все остальные порывы, поступки и чувства обитателей Тени? Их постигли, их больше нет.

Первое, что бросается в глаза при чтении «Звёзд», это то, что мы практически дожили до событий книги. Ведь речь в ней, как легко подсчитать, о середине 30-х годов XXI века. При этом в деталях автор существенно промахнулся, в книге упоминаются видеомагнитофоны, «Трансаэро» и пленочный фотоаппарат, а чтобы поиграть с соседом нужен свободный телефон. Впору переиздавать книгу с учётом реалий.

При этом Сергею Лукьяненко удалось придумать то, что устареет ещё не скоро — оригинальные расы Конклава, это вам не разумные кошки, кони и прочие медведи. Но все эти хикси, куалькуа и счётчики с алари остаются на периферии повествования, на первый план выходит псевдокоммунистическое общество Геометров, хоть никакого коммунизма там и близко нет, у Геометров общество кастовое, пусть кастовая принадлежность и не передаётся по наследству. О чём-то таком мечтали герои только что прочитанного мной романа Акунина, а вероятно и он сам. И никакого отрицания идей Ефремова и Стругацких я здесь не вижу. Тут скорее альтернативный взгляд на развитие общества, а что было бы, пойди История немного иначе.

Написав этот роман и его продолжение, Лукьяненко положил свой правильный и качественно обожжённый кирпич в здание русской фантастики, уверенно заявив о масштабе своих притязаний. И пусть в последующие годы писатель в угоду популярности стал создавать миры несколько более соответствующие массовому вкусу — зомби, вампиры и прочие маги нулевого уровня — звание главного российского фантаста нашего времени он завоевал именно тогда, на стыке веков.

1756 год. Луций Иноземцев-Катин, сын Катерины Трёхглазовой, отправился в городок Тюбинген с целью обучиться в тамошнем университете астрономии. Вот только вместо обсерватории судьба привела его в ряды прусской армии короля Фридриха, а в Европе полыхает Семилетняя война, которую можно было бы по праву назвать мировой...

Есть у акунинских книг из этой серии несколько общих моментов, которых не удалось избежать и «Доброключениям». Во-первых, все они, ну может за исключением «Князя Клюквы», депрессивны и наполнены сверх всякой меры безнадёжностью. Всё плохо и выхода нет! И вот члены древнего рода с характерными пятнами каждое поколение начинают всё заново, выживают в труднейших испытаниях, чтобы уже в следующей книге побыстрее помереть и до этой самой следующей не все могут дотянуть. Во-вторых, очень много отсылок к современности, что выбивает из атмосферы исторического повествования, уж больно навязчиво педалируются и кризис с беженцами и конкурентные выборы и свободная журналистика. Ну где же ещё обо всём этом поговорить как не в книге про XVIII век?

У «Доброключений» есть и особенность. Герой книги — человек учёный с энциклопедическими знаниями из области естественных наук, вот только автору этих знаний явно не хватает. Приведу пару примеров.

«Но перед дальней дорогой Луций решил напоследок побаловать себя трапезой в каком-нибудь трактире. Заведение он выбрал скромное, а пищу потребовал самую простую: яичницу с колбасой да кувшин воды – и оказался единственным, кто употреблял здесь сию смесь водорода с кислородом.»

Напомню, 1756 год. Еще не открыты ни кислород, ни водород, да и названия свои они получат не сразу. Никому тем более не известно, что вода — это соединение (не смесь!) кислорода и водорода. Ну и смесь кислорода и водорода при комнатной температуре и атмосферном давлении, естественно, газообразна и называется «гремучим газом».

"– Глупости! – Беттина топнула ногой. – Вы поступили правильно. Гонять зло с места на место безответственно. Вы ведь знаете закон сохранения энергии? Сколько в одном месте убавится, столько прибудет в другом.»

Закон сохранения энергии откроют только в следующем веке.

Но в целом книга понравилась больше предыдущей, особенно если считать, что речь не об исторической прозе, а о некоей либеральной сказке на материале XVIII века с прекраснодушным принцем, его ловким министром-гуманистом, принцессой-феминисткой и ужасными русскими крестьянами, в которых не осталось ничего человеческого, только страх, раболепие и вороватость. Не читаю параллельного цикла, как бы документального, ибо подозреваю, что там всё то же самое, но что простимо беллетристу, нельзя прощать историографу.

Так уж совпало, что утром я дочитал «Пеликанов» и уже позже узнал, что Андрею Аствацатурову сегодня исполнилось 50 лет. Все его художественные произведения похожи — сборники зарисовок из жизни питерского преподавателя зарубежной литературы — друзья, знакомые, коллеги, женщины и события, что всех их перемешивают в нелепом водовороте бытия. Повесть псевдоавтобиографическая, лирического героя зовут Андрей Аствацатуров, он постоянно попадает в какие-то странные истории и общается со столь же странными людьми, чего явно не положено по статусу преподавателю той самой зарубежной литературы. При этом явно ощущается общая филологичность текста, любовь к слову тут в каждом абзаце — меткие наблюдения, смелые метафоры, уместный юмор саркастического свойства, иногда проскальзывают афоризмы и, чувствуется, что есть много всего такого, что я просто не в состоянии уловить в силу отсутствия профильного образования.

Да, ещё — аннотация безжалостно врёт, никакой детективной интриги там и рядом не лежало.

Литература о «наших в прошлом» работает с травмами, коллективными — монгольское нашествие, Смутное время, Первая мировая, Вторая мировая. Но есть люди, для которых пребывание в школе тоже своего рода травма, и вот уже из будущего в собственное тело попадает герой-спецназовец, в этой школе уже ничего не будет по-прежнему...

В отзывах на «Порог» Лукьяненко жаловались, что написан он профессионально. Вот тут ровно противоположный случай. При общей бойкости повествования с явным прицелом на возбуждение читательских зон ностальгии сюжет не выстроен, главный герой фантастически универсален — дерётся как Брюс Ли, на гитаре играет и поёт лучше «The Beatles» (это не шутка, так прямо и написано), ещё и песни сочиняет и по-английски шпарит так, что хоть сейчас в MI6 внедряться. Никаких внятных объяснений (невнятных, впрочем, тоже) происходящему автор не представил, а количество невероятных совпадений бьёт все рекорды.

Но, думаю, найдётся немало желающих почитать как Сергей Вязов расправляется со всеми хулиганами (один из них учитель физкультуры!!!) и влюбляет в себя одноклассниц, распевая на школьной дискотеке ещё не придуманные песни из будущего.

В Галактике творится нечто ужасное. Стоит только цивилизации достичь определённого технологического уровня, как тут же — хлоп... и по всей планете одни чёрные маки. Но, по счастью, Человечество чаша сия миновала и вот уже Земля является частью Соглашения, что регулирует отношения между самыми развитыми разумными и их взаимодействие с теми, кому пока меньше повезло. Жизнь не стоит на месте, кто-то рвётся к межзвёздным путям, чтобы присоединиться к Соглашению в качестве бонуса, а кто-то в одночасье самоуничтожается.

Не буду писать про «сильную фантастику и сильный детектив», ибо фантастика крепкая, а детектив без разгадки и не детектив вовсе. Но если кто-то скажет, что Лукьяненко-де и здесь уже не тот, то тому критику лучше подумать о том, что дело может быть в нём самом, ибо Сергей Лукьяненко выдал образец своей прозы времён «Императоров иллюзий» и даже поглубже, если разобраться, но всё равно это проза для старших подростков, а людям свойственно с возрастом меняться.

Используя шахматную аналогию, «Порог» — это даже не дебют партии, а расстановка фигур. Но все они на своих местах и искренне надеюсь, что будущая игра никого не разочарует.

P.S. Рискну предположить, что Ракс — это единый кибернетический организм.

P.P.S. Умилил авторский поклон в сторону братьев Стругацких — «Dumkopf! Rotznase!».

2005 год. В руки директора фирмы «Страна советов» Николая Александровича Фандорина попадает рукописная страница, принадлежащая, впрочем предположительно, перу Фёдора Михайловича Достоевского. За рукописью идёт настоящая охота, в процессе которой уменьшается количество москвичей и гостей столицы, а тут ещё ко всему прочему семейная лодка Николая Александровича попала в жизненный шторм. И что со всем этим будет делать наш магистр...

«Ф.М.» из тех вещей, которые довольно быстро стираются из памяти. Похоже, «Приключения магистра» изначально задумывались как некая летопись эпохи, призванная отразить изменения, происходящие со страной через призму восприятия магистра и баронета. Вот и тут появляются «оборотни в погонах», рублёвский гламур и «Культурный разговор: Coelho-Murakami, Robsky-Dostoevsky.» Себя Борис Акунин тоже не преминул скромно упомянуть, пересказав сюжет «Азазеля».

Если при чтении предыдущего романа цикла казалось очевидным, что ничего более дикого в сюжетном плане в цикле этом уже не появится, то «Ф.М.» смело расширил границы восприятия. Тут тебе и люди с весьма странными болезнями, продажа девственности за три сотни долларов, рублёвская любовь между трансвеститом и лесбиянкой и череда изощрённых убийств японским псом-демоном, Красной Шапочкой, Человеком-пауком и ещё Бог знает кем.

Но при всей затейливости антуража, главная мысль у автора проста и не нова. Ничего-то не меняется. И вот уже в XXI веке живут герои Достоевского пусть и под другими именами. Есть и Лужин и Свидригайлов и старуха-процентщица и даже Сонечка Мармеладова.

В конце книги супруга магистра и мать двоих его детей Алтын Мамаева-Фандорина произносит странную фразу: «Ты без меня пропадешь. А меня без тебя вообще не будет…», что позволяет предположить — падение с крыши «Архива древних рукописей» не прошло для магистра и баронета даром и все последующие приключения не более чем коматозный морок внука Эраста Петровича Фандорина.

Молодой дракон — представитель высокоразвитой цивилизации попадает в чужое измерение на населённую людьми планету. Люди эти довольно дикие, нравы их соответственно тоже. Но разве это препятствие для Контакта?

Излишне писать, что автор использовал идею о том, что разные измерения могут иметь разные физические константы, довольно правдоподобно описал Землю с точки зрения пришельца, но при этом в его раннем Средневековье строй даже близко не похож на ожидаемый, ни слова про религию, да и король вроде как работает по контракту...

В рассказе собраны практически все составные части из творчества Павла Шумила. Рецепт стандартен — дракон, Контакт, путешествия между измерениями и даже гарем, всё это заливается авторским юмором и общим оптимизмом. Блюдо готово, можно подавать — ценители будут довольны.

Мрак теперь дракон, Катрин — дракона, а Лобастик — Лобасти. Все вместе они отправляются куда подальше от людей и драконов и попадают на загадочную планету, населённую динозаврами и земной экспедицией. Только вот всё это в параллельном континууме. Как отыскать дорогу назад неизвестно, а ещё надо отыскать общий язык с землянами. Но, как известно, драконы — отличные коммуниканты...

Первый роман из цикла который временами заставлял скучать. Виной тому рваный сюжет со скачками с одной стороны и размазыванием эпизодов с другой. Драконов стало слишком много и в них немудрено запутаться. Да и наследники римлян из параллельного мира кажутся несколько надуманными.

Зона. Планета-тюрьма, все мысли обитателей которой только об одном — как выжить и попасть наверх. И вот мы уже следим за судьбой одного из несчастных — Мрака, того, кому удастся сделать невозможное. Только для этого Мрак должен измениться, сильно измениться. Внутренне и внешне. Нужно стать драконом. Мрака навсегда меняет необходимость заботиться о чужом комочке, полном жизни, но попавшем на порог смерти. Мрак привык сражаться, но только победив в схватке за жизнь Лобастика, он завоевал свободу для себя и для любимой женщины.

Во втором романе подцикла речь идёт об альтернативной Земле. И вот тут, как зачастую во многих произведениях о параллельных реальностях, автору начинает отказывать чувство меры. Казалось бы, сама по себе идея параллельных измерений подразумевает, что там возможно всё. И сохранившаяся римская цивилизация ничем не хуже любой другой. Но тут Павел Шумил наложил на параллельность миров ещё и путешествия во времени и дублирование звёздных систем. А это уже слишком даже для научно-фантастического жанра. Пока читатель пытается всё это вообразить, ему предлагается куча персонажей практически идентичных и очень слабо проработанных. Поэтому, когда кто-то из них гибнет, сопереживания не появляется. Тем более, что финал традиционно довольно приторный.

В целом, дилогия читается увлекательно. Собираюсь прочитать и опубликованный фрагмент финального романа, который едва ли будет когда-то дописан.

1795 год. Ко двору императрицы Екатерины Великой попадает вундеркинд Дмитрий Карпов, сумевший в первые же дни придворного бытия спасти жизнь матушке-государыне. Вот только каким бы ты ни был вундеркиндом, на скольких бы языках ни вёл учёных бесед, попутно обыгрывая всех в шахматы, в беспощадном мире взрослых таких спасений не прощают...

2001 год. В офис к директору компании «Страна Советов» Николасу Фандорину приходит странный человек со смертельным приговором этому самому директору в кармане...

Читал «Внеклассное чтение» сразу по выходу в 2002 году. И вот, что удивительно, современную линию повествования из памяти начисто вышибло, а старинную отлично запомнил. Однако перечитал книги полностью и феномену такой вот избирательной амнезии появилось объяснение. Если события восемнадцатого века представляют собой цельное повествование и соответствуют моим об этом веке представлениям, пусть и не глубоким, то события века нашего легко могут заставить поседеть раньше времени того, кто тогда не жил. Судите сами, даже перечень действующих лиц способен впечатлить неокрепшие умы — секретарь-трансвестит-каратист, женщина убийца, тоже, впрочем, каратистка, предпочитающая устранять свои цели во время оргазма, своего, естественно, сумасшедший собкор «Правды», выносящий приговоры направо и налево, зловещий шахматист-косметолог и не менее зловещий аптекарь, двое последних со своими частными армиями, да ещё и одноклассники заодно. Ну и сюжетные повороты типа отечественных гомеопатов (гомеопатов, Карл!), изобрётших наркотик «суперрелаксан», следящего устройства на лысине фандоринского секретаря и майора МУРа, которого так никто и не хватился добавляют чувства нереальности происходящего и прямой насмешки автора над уровнем разумности читателей. Весь этот винегрет легко бы лёг в книгу серии «Иронический детектив» или что-то типа того.

А вот история Дмитрия Карпова, хоть и слегка перегружена событиями и действующими лицами (рядом с троном сие не так удивительно), гораздо интереснее и живее. Повествование наполнено юмором, который связан в основном с разницей в биологическом возрасте мальчика, его интеллектом и познаниями в вопросах пола. В главе «Бригадир» юмористические моменты оказались заранее незапланированными, автор их не закладывал. Когда описывалось передовое хозяйство Мирона Любавина, и крестьяне-то у него сытые и хорошо одетые, и коровы живут в коровьем раю практически, сразу вспомнил земляничное царство Павла Грудинина и почему-то, коров, за которых Александр Лукашенко отчитывал подчинённых не так давно. История рода Фандориных раскрывается опять же за прошедший век с гаком со времён Корнелиуса фон Дорна.

Из романа мы можем почерпнуть, что Борис Акунин задумал множество сюжетов «фандорианы» много раньше, чем соответствующие книги ушли в печать.

«Миранде было предложено на выбор три приключения героического сыщика (ни про одно из них сколько-нибудь достоверных сведений не сохранилось, так что простор фантазии не был ограничен): «Эраст Петрович против Джека Потрошителя», «Эраст Петрович в Японии» и «Эраст Петрович в подводном городе».»

Да, это «Декоратор», «Алмазная колесница» и «Планета Вода».

Трижды в романе повторяется фраза «ускорение падения составляет 981 сантиметр за секунду в квадрате». Объясните уже автору, что это полная бессмыслица.

Есть и приятная виньетка для книголюбов, все главы романа названы так же, как и литературные произведения от чеховского «Рассказа неизвестного человека» до тургеневских «Отцов и детей».

От книг осталось двойственное впечатление и где-то на краю сознания засела мысль, что автор того и добивался.

1675 год. Молодой и амбициозный рыцарь Корнелиус фон Дорн отправляется в Москву, дабы поступить на службу к царю Алексею Михайловичу. Корнелиус надеется, что четырёхлетняя служба в Московии поможет ему сколотить состояние, если и не за счёт жалования, то при помощи негоциаций. Однако не всё так просто с царской службой и поступить на неё гораздо проще, чем уволиться...

1995 год. Магистр истории и британский баронет Николас Фандорин прибывает в Россию, чтобы разгадать загадку записки Корнелиуса, что тот оставил своему сыну незадолго до смерти. В записке идёт речь об Ивановой Либерее, и хоть баронет не надеется, что речь о той самой библиотеке того самого Ивана, но совершить открытие и рассеять туман над историей своего рода вполне возможно.

Уже в первых двух главах чётко звучит основная авторская мысль о том, что из века в век в России ничего не меняется — вороватые слуги закона, народ уважает исключительно силу, полная дичь повсюду, что особенно заметно на контрасте с европейским парадизом. Приведу цитату: «Хуже всего в новой России было кошмарное сочетание ничем не оправданного высокомерия с непристойным самобичеванием в духе «Я – царь, я – раб, я – червь, я – Бог». А вечное попрошайничество под аккомпанемент угроз, под бряцание ржавым стратегическим оружием!». Непристойным и не то чтобы «само» бичеванием у нас занимаются как раз соратники господина Акунина по либеральному лагерю. Да и цитата из Державина совсем не про «непристойное самобичевание», она про единство Природы, Человека и Бога. Кто сможет продраться через допушкинский язык, легко в этом убедится. Гордость не надо путать с высокомерием, как раз последнего у британцев выше крыши, больше только у наших бывших, уехавших на берега Альбиона, что, впрочем, легко объяснимо. Ну и у меня есть основания полагать, что со стратегическим оружием всё не так плохо, как кому-то бы хотелось.

Ещё слегка удивило не совсем адекватное мировоззрение Александра Эрастовича, ведь дореволюционной России он не знал, Елизавета Анатольевна на монархистку тоже никак не тянет. Откуда же это — «Никакой России не существует. Понимаешь, Никол, есть географическое пространство, на котором прежде находилась страна с таким названием, но всё ее население вымерло. Теперь на развалинах Колизея живут остготы. Жгут там костры и пасут коз. У остготов свои обычаи и нравы, свой язык. Нам, Фандориным, это видеть незачем. Читай старые романы, слушай музыку, листай альбомы. Это и есть наша с тобой Россия»? Не верится, что сын Эраста Фандорина и внук Варвары Суворовой вырос столь ограниченным и узкомыслящим.

Сам Николас тоже показан донельзя рафинированным и оранжерейным, этаким «странным британским учёным», про которого впору снимать ситком. При этом образ вышел довольно неправдоподобным не только по этой причине. Как известно, в похожих ситуациях люди задействуют поведенческие стереотипы. И если уж про Габунию он сразу всё узнал из Сети, то не поинтересоваться тем, как хотя бы выглядит Седой, уж никак не мог. При этом девиз рода фон Дорнов «Сначала честь, остальное потом» должен был напрочь исключить из головы потомка рассуждения в стиле: «Капитан был обычным искателем приключений, прибывшим в Россию на поиски богатства. Вряд ли он побрезговал бы взять то, что плохо лежит – например, дорогую книгу из собрания своего покровителя…».

Чувствуется авторская симпатия к боярину Артамону Сергеевичу Матвееву (тут — Матфеев), покровителю фон Дорна и одному из первых российских западников. А вот Василию Голицыну (тут — Галицкий) в «Алтын-толобасе» повезло гораздо меньше, здесь он, скорее, мерзавец, а не мудрый государственный деятель, что мог направить Россию навстречу свету с Запада как в «Ореховом Будде».

В целом же книга читается весьма увлекательно, чему способствуют и авторский слог и сюжет о поиске сокровища, да ещё и в двух эпохах, да ещё и такого знаменитого, и, не в последнюю очередь, знакомство с куда как более удачным циклом «Приключения Эраста Петровича Фандорина».

P.S. В романе есть несколько чётких указаний на то, что события сюжетной ветки магистра происходят в 1995 году, не надо ставить XXI век в классификации.

Последнее время стало общим местом писать, что мол Панов-де исписался, раньше был ого-го, а вот теперь «не тот». «Ручной привод» я купил 10 лет назад вместе с «Занимательной механикой». Вторую прочитал сразу и, не сомневаясь, поставил 9 баллов, а вот до «Привода» руки дошли только сейчас. Прочитай я его тогда, то видимо тоже поставил бы 9. Но прошло время, прочитано много книг, пановских в том числе, и яркость впечатлений угасла, отсюда и оценка ниже.

Таким образом, хочу сказать, что часть претензий к творчеству Вадима Панова объясняется тем, что читатели стали искушённей и опытнее, часть — тем, что несколько «заелись», Панов пишет много и часто. К последним вещам из «Тайного города» это не относится, видимо, автор действительно начал уставать от цикла.

Что касается самого «Ручного привода», то это попытка Вадима Панова рассказать о том, как устроен мир на самом деле с евангельскими отсылками и поклоном в сторону Михаила Афанасьевича.

1935 год. В больнице небольшого городка в Днепропетровской области Украинской ССР приходит в сознание Оля Стрельцова — девушка тяжёлой судьбы, но не поведения. Враз решает связаться с товарищем Сталиным по вопросу дальнейших судеб страны, о чём и сообщает следователю, пришедшему выяснить причины попадания Оли в больницу...

Если рассматривать книгу в контексте темы «попаданцев», то получилось совсем не убедительно. Мужчину подселили в сознание девочки, он там немного подёргался и, похоже, что умер, оставив после себя кучу неструктурированных знаний из разных областей — от электроники до криптографии и игры в шахматы. Ах да, каким то непонятным образом он резко мотивировал Олю к изменению хода истории.

У меня тут же родилась альтернативная версия. Никакого «попаданчества» не было. В прошлое отправили киборга. Почему в теле девочки? Видимо, чтобы прошёл по массо-габаритным характеристикам. Что-то пошло не совсем так, как хотелось, память киборга при переходе оказалась заметно повреждена и восстанавливаться не спешила, что, впрочем, никак не повлияло на его стремление выполнить основную задачу. Создатели посланца из будущего загрузили в него учебники по политической истории XX века, военной истории, системам вооружения, шахматный задачник не слишком сложного уровня (на первый разряд) и песенник. Гипотеза всё объясняет о машинной логичности до машинных же жестокости и целеустремлённости героини.

Кстати о жестокости. Отдельные сцены не стыдно вставить в японский мультик.

Когда Оля не убивает и не учится, она берёт управление страной в свои руки через товарища Сталина, звучат её предложения довольно достоверно, уж не знаю мысли ли это Василия Кононюка или он их где-то позаимствовал, ведь тема, прямо скажем, неоднократно рассматривалась, в том числе и серьёзными историками.

С ураном получилось неаккуратно.

У урана все изотопы радиоактивны, так что аргумент несколько неубедительный. Не говорю уже о том, что разделение изотопов урана — это сложнейшая и требующая огромных ресурсов задача. Ну и в снайперской винтовке Оля нажимала на курок, что в книге со множеством технико-тактических характеристик различного оружия от пушек до самолётов смотрится даже как-то вызывающе.

Как развлекательное чтение, чтобы занять время, книга подходит отлично. Но сильно задумываться над содержанием всё же не стоит, как и в других книгах про «попаданцев». Чревато это.

В целом роман удался, читать интересно, повороты сюжета неожиданны, дыхание Истории ощущается, написано складно, но есть несколько «но». В хронофантастике сложно избежать парадоксов и ляпов. И хоть по реке Хронос у Булычева можно передвигаться только в одном направлении — вперёд, что позволяет избежать нарушения принципа причинности, писателю здесь не удалось избежать нелогичностей и неувязок. Во-первых, Андрей Берестов, воспользовавшись «портсигаром», каким-то образом попадает сразу в два временных потока — основной и «Штурма Дюльбера»,

Ко всему прочему несколько раздражает проявление авторского послезнания в тех местах, где Андрей рассуждает о том, что неплохо бы прыгнуть в 1941 год, и как же там должно быть хорошо и мирно.

Ну и нельзя не написать о том, что автор даже не пытается показать картину событий объективно, во всей сложности исторических процессов, отведя большевикам априори роль абсолютного зла.

1917 год. Андрей Берестов отправляется в Трапезунд — бывшую столицу Трапезундской империи и нынешний турецкий Трабзон. Экспедиция профессора Авдеева ищет могилу первых трапезундских императоров, идёт мировая война, а в России за Февральской революцией близится Октябрьская.

Каждая из частей романа-эпопеи оставляет собственное послевкусие. «Возвращение из Трапезунда» — это высокое Солнце над южным городом, погони по его ночным улочкам, обитель порока в его сердце и поиск сокровищ. Это всё в романе есть. Но эта приключенческая захватывающая часть книги разворачивается в самом Трапезунде, а по возвращении оттуда герои, а вместе с ним и читатель, попадают в революционную Россию, где разгорается пожар Гражданской, где враз обесценилась жизнь человека, река времени покрылась пеной и по ней стремительными щепками несутся миллионы людей, иногда окончательно исчезая в бурном потоке.

Читать интересно, но при этом хочу сказать, что писателю не удалось сохранить отстранённую позицию рассказчика-наблюдателя. Неприязнь к большевикам ощущается чётко. Все они показаны достаточно неприятными властолюбцами — и Гавен, и Островская, и Мученик, ну и, конечно же, сам Владимир Ильич Ленин.

Роман очень атмосферен, тем более, что мне лично мало что известно о жизни Трапезунда в Первую мировую, но всё же один момент резанул диссонансом. «Не раз Андрей проходил мимо заведения госпожи Аспасии Теофилато, но только днем — вечером, когда оттуда доносилась музыка «Сиртаки» и пьяные голоса, Андрей показаться там не мог.» Так ведь сиртаки придумали киношники уже во второй половине XX века, а значит в 1917 из заведения Аспасии могли раздаваться исключительно пьяные голоса, ну или любая другая музыка, которую к тому времени уж написали.

Лидочка Иваницкая с помощью своей «табакерки» попадает в март 1917 года, Андрея Берестова нигде нет, но она снова и снова приходит к оговорённому месту встречи — платану на набережной Ялты. Между тем в стране и мире происходят страшные и великие события, иногда это одни и те же события.

Сложно не почувствовать себя обманутым в конце «Штурма Дюльбера».

Что до альтернативности истории, то одна альтернативная вещь здесь есть. Это альтернативно одарённый Владимир Ильич Ленин, вот прям как из анекдотов. Понятно, что в 92-ом его пинать было уже не только можно, но и принято, но от историка по специальности хотелось бы ждать более объективных трактовок.

Ну и убийство Распутина описано в стиле дешёвого водевиля, при этом понять, какое оно имеет отношение к событиям романа и цикла в целом, решительно невозможно.

P.S. В аннотацию вкралась ошибка. В Дюльбер Романовых и иже с ними поместили не большевики, а Ялтинский Совет. Так уж получилось, что в 1917 в Советах большевики были всего лишь одной из представленных партий.

В 1913 году симферопольский гимназист Андрей Берестов закончил обучение и отправился в Ялту к своему отчиму Сергею Берестову в гости. В Ялте Андрей познакомился с Лидой Иваницкой, в которую влюбился, узнал одну из многочисленных тайн своего отчима, а затем отправился в Москву, учиться на историка в Университете. В следующем году начнётся мировая война, а Андрея в Ялту позовут страшные события.

Первая треть книги посвящена знакомству с персонажами, погружению в эпоху, никакой фантастики, действительно звучат бунинские мотивы. Вот только я думаю, что дело не в преклонении Булычева перед Буниным, а в том, что Бунин так здорово описывал юношеское состояние периода взросления, что тут поневоле получилось несколько подражательно. При этом повествование плотно насыщено словами и образами из той эпохи, вышло весьма убедительно. Далее идёт небольшая глава, объясняющая неизбежность и предпосылки мировой войны. Тут, скорее, ничего нового. И вот, наконец, действие выносится на простор, начинают происходить события, при этом главный герой действительно плывет в потоке времени, практически не стараясь что-то совершить, не он действует, а с ним происходит. Под конец «Наследника» наш наследник окончательно теряется и начинаешь сочувствовать бедной Лидочке, которую авторская воля свела с таким квёлым возлюбленным.

При этом всё, что касается Крыма — Ялты, Симферополя и т.д., просто прекрасно. Полное ощущение возвращения, как географического так и вспять по реке Хронос.

Нужно ещё отметить, что книга не производит впечатление законченной, это, скорее, одна затянутая глава полного романа. Уж больно много остаётся тайн и загадок. Очень надеюсь, что в следующих частях появятся все ответы.

В 1822 году в Индийском океане находился в плавании фрегат «Крейсер», во время шторма за борт фрегата смыло волной канонира Ивана Исаева. Иван смог выжить в бурных волнах. Оказавшись в Бирме во время англо-бирманской войны, он стал канониром в армии генерала Бандулы, который за заслуги наградил его собственным мечом. В 60-х годах XX века в Бирму попадает советский мальчик Игорь Исаев, потомок Ивана Исаева. Игорю предстоит пережить множество приключений, чтобы вернуть бирманскому народу сокровища генерала Бандулы.

За прошедшие полвека книга совсем не утратила интересности. Она ведь не про идеологию, а про дружбу, приключения, честь и отвагу. Всё это на фоне природы и реалий экзотической Бирмы. Цепь совпадений и случайностей в повести, конечно, кажется невероятной, но автор прямо об этом пишет в последней главе.

Тут ещё надо сказать, что в «Мече генерала Бандулы» используется сюжет самого первого рассказа Кира Булычева «Маунг Джо будет жить», а один из поздних романов писателя «Зеркало зла» много позаимствовал из этой повести, это и исторические отсылки к англо-бирманскому противостоянию, в котором принимал участие предок главного героя, это и сундук в Вологодской области с бирманским артефактом внутри.

Футурологический роман? Хорошо, тогда будем рассматривать его отдельно как роман и отдельно как футурологический. Начнём с романа. Даже если бы на книге не стояло авторства, то угадать его было бы легко. Много действия, диалоги-пикировки и отдельные сверхлюди (главный герой и сверхучёный сразу по всем дисциплинам от микробиологии до IT и боевик, каких поискать), всё это довольно бодро читается, иногда бодрость улетучивается на рассуждениях о судьбах мира, но не часто. Типичный Вадим Панов, поклонникам понравится, нелюбителям лучше почитать что-то ещё.

Что же касается футурологии, то она здесь сводится к двум вещам — мальтузианской ловушке (люди съели всю рыбу) и зависимости от гаджетов (в независимых быстро начинают искать маленькую девочку, не спрашивайте, лучше прочитайте). При этом постулируется наличие на Земле неких элитных товарищей, у которых, и только у которых, есть время и возможности порассуждать о судьбах мира лет так на 50 вперёд. Плюс к этому довольно банальная страшилка о создании супервируса, от которого никакого спасения никому (для разнообразия создадут его в Грузии).

Только вот на данный момент ежегодно по нескольку стран падают ниже уровня простого воспроизводства населения, тут впору говорить не о перенаселении, а о вымирании. Опять же, купировать эпидемию вируса, передающегося воздушно-капельным путём, да ещё и столь стремительно убивающего, вполне по силам нынешнему здравоохранению. Ах да, в книге ещё присутствует ИИ, которого можно по праву назвать «самым человечным человеком», инцест с несовершеннолетней, гигантские жилые башни и высокомерно-пренебрежительное отношение к видеоблогерам.

Таким образом, если не слишком всерьёз воспринимать всю эту футурологию (примерно на уровне существования Тайного города в Москве), то от книги можно получить пару вечеров удовольствия. При этом любое продолжение, хоть и «эпизод первый», представляется абсолютно излишним. Переданная мысль завершена.

Очень сложно писать отзыв на цикл, который не оставляет впечатление чего-то целостного. При чтении «ИнтерГпол» сознанием довольно легко разбивается на несколько частей. Поэтому коротко выскажусь о каждой из них.

1. «Детский остров» и «На полпути с обрыва». Сложно поверить, что это написал создатель «Павлыша» и «Алисы». Такое ощущение, что писатель постоянно испытывает читательское терпение, сколько же этот читатель способен проглотить откровенного трэша и не бросить чтение. Сюр, абсурд, женщина-стрекоза, порнокассеты в детдоме, Сталин, Берия, Гулаг, чучело акробатки и вечно заголяющаяся и подчёркнуто недалёкая Кора. Кто-то назовёт эти повести антивоенными, это вряд ли так и вот почему. В тексте постоянно упоминаются генералы, которые спят и видят с кем бы повоевать, ведь не им же гибнуть и не их детям.

«Так сильные мира сего удовлетворяют свои страсти за счет простого народа. Ведь генералы сидят в надежных укрытиях, тогда как солдаты ждут под дождем, в грязи, своей бесславной гибели.»

«Ведь когда идут бои, то гибнут не генералы, а солдаты. Для генерала всегда найдется бомбоубежище с теплым сортиром.»

На самом же деле военные как никто другой знают цену миру и пусть от войны не бегут, но и войны не жаждут. И генералы тут не исключение. Во время КТО в Чечне погибло более десятка генералов, погибли сыновья Константина Пуликовского и Георгия Шпака, других генералов, в позапрошлом году в Сирии под Дэйр-эз-Зойром погиб генерал Валерий Асапов. И если сегодняшняя молодёжь не всегда сможет вспомнить имена генералов Великой Отечественной, то уж сам Булычев наверняка знал и Карбышева и Ватутина и многих других.

При этом и сам текст у этих повестей заставляет временами спотыкаться о стилистические кочки, чего у Булычева-то и не припомнить. Рекомендовать к прочтению никак не могу.

2.«Похищение Тесея». Затянутый роман, представляющий собой пересказ греческих мифов. Тут однозначно стоит обратиться к творчеству Куна или Плутарха. У них хоть к мифам Сталин не пристёгнут. Ну или посмотреть еще раз прекрасные советские мультфильмы об аргонавтах и Тесее.

3. «В куриной шкуре», «Предсказатель прошлого», «Последние драконы». Эти три повести действительно похожи на части единого цикла — немного хулиганского, немного детективного, в целом доброго и позитивного.

4. «Исчезновение профессора Лу Фу». Совсем детская вещь, эмигрировавшая из «Алисы» с лучами доброты, простая и наивная, сильнейшим образом выбивается из цикла.

5. «Зеркало зла». Лучшая часть «Коры Орват», историко-приключенческий роман с фантастическими элементами, заставляющая вспоминать ранние и удачные произведения автора.

В конце XVIII века на Земле состоялась битва между инопланетянами, в результате оказались утеряны три реликвии правящего рода Эпидавра — Зеркало Зла, Перстень Угрозы и Венец Власти. И вот уже в конце XXI века послы из Эпидавра прибыли на Землю с целью возвращения сокровищ и помочь им в этом могут только комиссар Милодар и Кора Орват.

Однозначно лучшая часть цикла про Кору Орват. Более того, Кора и Милодар тут кажутся вставными элементами, местами неуместными. А без них получается отличный приключенческий роман в реалиях конца XVIII века с пиратами, морскими сражениями, шпионажем и чуть-чуть с инопланетными артефактами. Действие перемещается вместе с главной героиней Дороти Форест, она же лигонская принцесса Ма Доро, от Лондона до Рангуна. В «Зеркале Зла» вернулся и авторский юмор и прекрасный язык, они встретились с захватывающим сюжетом и исторической достоверностью экзотической для нас Бирмы, в результате от книги остаётся прекрасное послевкусие, что способно перекрыть привкус чего-то не совсем свежего от первых частей цикла.

В Китае пропал всемирно известный учёный Лу Фу. И вот уже Кора Орват устремляется в пустыню Такла-Макан, где уединённо проживал знаменитый физик, чтобы раскрыть тайну его исчезновения.

Неожиданно было встретить в цикле про Кору Орват откровенно детскую сказку с лучами доброты и милоты. Здесь никто никого не пытается изнасиловать и никого не убивают. История появления повести на свет многое объяснила, но всё же присутствие её в цикле нельзя не назвать несколько искусственным. Показалось забавным имя главного злодея — Маун Джо, ведь Маунг Джо — экскаваторщик, жертва укуса змеи и, заодно, герой первого напечатанного рассказа Кира Булычева.

Повесть откровенно детская, в цикле про Алису была бы гораздо уместнее.

Планета Южная Педанта. В одном из местных королевств стали пропадать драконы — гордость и национальное достояние. Кора Орват отправляется в Лиондор, чтобы разобраться в ситуации.

Вероятно, именно таким и задумывался цикл про Кору. Лёгкое развлекательное чтение в виде фантастического детектива с пробивающимися сквозь эту лёгкость серьёзными вопросами. Здесь они о мести, её допустимости и пределах. Зло ожидаемо наказано, народ получил удобную версию событий, а Кора вернулась на Землю, чтобы, если кто-то кое-где у нас порой, вновь отправиться в нужную точку Галактики и восстановить баланс добра и зла.

Пожалуй, это первая повесть из цикла, которую можно читать детям.

2094 год. Планета Нью-Гельвеция. Убит император Эгуадий и убит земными шампурами. Так как на Нью-Гельвеции никто шашлыков не ест, то новый император Дуагим отправляет в тюрьму всех землян. Галактический центр в лице комиссара Милодара посылает Кору Орват разобраться в ситуации.

В данной повести Коре Орват, чтобы вести расследование, приходится притворяться полной дурой. Такое ощущение, что и Киру Булычеву приходилось писать такие повести, идя, так сказать, навстречу читательским вкусам. Для примера небольшой отрывок:

При этом нельзя не сказать, что местами действительно смешно, детективный сюжет, прост, но не безынтересен. При этом и явных ляпов, свойственных циклу, избежать не удалось. В «Покушении на Тесея» папу Коры звали Тадеушем, тут же она Игнатьевна. В «На полпути с обрыва» Коре 20 лет в 2094 году, тут же уже за 30. Да и сама Кора в разных частях цикла сильно различается. Будем считать, что это разные Коры из параллельных миров.

Кора Орват прибывает на планету Дил-ли для расследования убийства уроженца планеты Ксеро профессора Гальени и тут же становится жертвой покушения. К счастью для Коры после взрыва её голова успешно отрывается от тела, что позволяет медикам далёкого будущего столь же успешно пересадить мозг Коры в тело Гальени-папа — вдовы убитого профессора.

Довольно милая вещица, только оказавшись в теле гигантской курицы Кора Орват наконец-то начинает работать мозгами. В предыдущих произведениях цикла она этим не отличалась. Неожиданно вообще ни разу не упомянут Сталин, а я уж думал, что он в цикле так же обязателен как комиссар Милодар и сама Кора. Концовка заставила вспомнить «Сердце Ангела».

Подводя итоги, хочу сказать, что если бы весь цикл был похож на «В куриной шкуре» настроением, остроумием и лёгкостью восприятия, то его можно было бы отнести к творческим удачам.

Агент Кора Орват по поручению комиссара Милодара отправляется в виртуальный круиз, чтобы спасти жизнь Тесея, он же принц Густав с планеты Рагоза. В виртуальной реальности Коре встретятся с детства знакомые персонажи — Медея, Ясон, Ариадна, царь Минос и кентавр Хирон. Вот только всё будет совсем не по-детски.

Сразу становится ясно, что цикл о Коре сбивался на скорую руку. Кора больше не воспитывалась в интернате как в «Детском острове» и даже не училась в Суриковском институте как в «На полпути с обрыва». Ведь «Покушение на Тесея» написано раньше.

Роман невероятно затянут, большую его часть занимает пересказ мифов о Тесее и об аргонавтах. Читать реально скучно. Казалось бы, как сюда вставить Сталина и Берию? Да легко, ведь они тоже грузины как Медея. Ну или грузинам нравится думать, что Медея грузинка, так точнее будет.

Есть у Кира Булычева вещи, которые по праву вошли в золотой фонд русской, не только фантастики, а литературы вообще. «Покушение на Тесея» же скоро забудут. Скажу больше, оно забывается уже через день после прочтения. По крайней мере для того, чтобы вспомнить как же звали рагозийского принца мне пришлось специально лезть в книгу. Ну а самая запоминающаяся сцена книги, которую теперь не расчитать, это, безусловно, покрытие кентавром Хироном коровы.

2094 год. Крым. Большая Ялта. Симеиз. Неподалёку от побережья действует портал в параллельный мир, и комиссар Милодар отправляет Кору Орват туда на разведку.

Я уж думал, что хуже «Детского острова» в цикле ничего не встретится, однако ошибся и сильно. Во-первых, повесть полна ляпов, связанных непосредственно с существованием двух параллельных миров и течением времени в них. Но этим дело не ограничивается. Возбудителем чумы является не вирус, а бактерия. При этом вирус с характеристиками, описанными в повести, просто бы не сохранился — инфицированные помирали бы раньше, чем заражали следующих жертв.

Во-вторых, это если и антивоенная повесть, то она не против войны, а против военных. Чувствуете разницу? Все военные показаны агрессивными имбецилами, рвущимися к власти.

В-третьих, посыл у повести антисоветский, но поражает скорее другое — Кир Булычев откровенно не любит свою героиню, Кора Орват предстаёт перед читателем недалёкой пустышкой. И это при том, что сам Булычев называл её в своём роде «повзрослевшей Алисой».

Таким образом, с одной стороны читать сие можно посоветовать исключительно стойким поклонникам творчества Кира Булычева, с другой — именно им читать данную повесть будет особенно мучительно.

На Детском острове Интергалактическая полиция собрала загадочных сирот со всей Галактики, этаких «жуков в муравейнике», где их усиленно исследуют, а то как бы чего не вышло. Однажды ночью одна из воспитанниц пропадает. Поисками занят комиссар Милодар, курирующий остров.

Не думаю, что Кир Булычев разочаровался в жанре фантастики. В ком он разочаровался, так это в читателе. В одной из своих статей он прямо пишет, что в пору перестройки писатели-фантасты думали, что вот теперь, в отсутствие цензуры, они развернутся, завоёвывая прилавки милионными тиражами. А читатель взял и стал сносить с развалов весь западный трэш с полуголыми девицами на обложке. Разочарование понять можно. А вот можно ли понять появление «Детского острова»? Тут каждый решает сам. Написана книга довольно простым языком, небольшими предложениями, но если в «Алисе» подобный стиль был оправдан возрастом аудитории, то «Детский остров» явно не для детей, постоянно поминаются лишение невинности, аборты, выкидыши, из девушки-акробатки делают чучело и это не фигура речи. Но и эротика описана как-то нелепо и неказисто. Для примера

При этом в этот сюр писателю удалось вставить ещё и триаду «Сталин, Берия, Гулаг». Непонятно для кого всё это писалось. Детям — рано, подросткам — скучно, взрослым — удивительно, в том плане, что непонятно, что же случилось с любимым писателем. Хотя для них он оставил маячки из предыдущих книг — Галактический центр, Паталипутру и даже Великий Гусляр. Но этим слабым лучикам ностальгии никак не пробиться сквозь густую мглу разочарования.

В сентябре 2295 года жизнь на Земле была практически уничтожена атакой из космоса. Человечество, заметно сократившись в численности, разделилось на космиков и наземников. И вот теперь, в конце XXV века, старинный враг опять дал о себе знать. Смогут ли люди отразить новый удар и останутся ли людьми после этого?

Начинал читать с некоторым опасением. С одной стороны — «Отечественная книга года» от «Мира фантастики», с другой — отзывы насчёт того, что «так пишет десятиклассник Вася». Прочитал — не пожалел, премия заслуженная, при этом «от Васи», точнее «для Васи» в тексте тоже много всего. Так ведь книгу и читают не только те, кто слышал про Ферми с Кориолисом.

Теперь по порядку. Если отвлечься от научной терминологии, то книга очень напомнила произведения Вадима Панова: несколько сюжетных линий, много действия, голые женщины опять же. Но при этом у автора не получилось чётко эти сюжетные линии свести к финалу, что Панов делает на раз, женщины просто голые, а у Панова с ними зачастую производят всяческие непотребства разной степени весёлости. И, наконец, юмора нет вообще, ну или моё чувство юмора совсем не совпадает с авторским.

Читается всё это весьма увлекательно, посреди клубка чужих идей попадаются родные и оригинальные. За техническими подробностями прячется некоторая психологическая ущербность персонажей, но Роберт Ибатуллин вполне её осознаёт и даже позволяет себе самоиронию в конце книги.

Замечены элементы политической сатиры: Иделистан с рабами и халифом, династию которого контролируют и создали космики, царство свободы Зелёный мост, который, если копнуть глубже, оказывается олигополией, пастораль русских княжеств, утонувшая в далёком прошлом.

О чём хочется пожалеть, так это о том, что у автора не возникло шлейфа последователей и эпигонов. «Роза и Червь» так и осталась одинокой звёздочкой на фантастическом небосклоне наших дней. И даже сам автор не пожелал продолжить движение в русле твёрдой НФ. Труден этот путь и неблагодарен. Видимо, гораздо легче и полезней для кошелька расписывать приключения очередной попаданки в магической академии на станции «ВДНХ».

Жил-был Стван. Вокруг практически коммунизм, бесплатное питание, жильё, уже 55 лет никто никого ни разу не ударил. Казалось бы, чего ещё нужно. Но нашего Ствана что-то грызло, мешало наслаждаться всеми благами развитой цивилизации, раздражало всё вокруг. И вот, чтобы избежать стванового асоциального поведения, был он отправлен в далёкое прошлое — в кембрийскую эру, где не то что людей нет, жизнь ещё даже не вышла на сушу.

Три путешествия в прошлое, три этапа становления человека. В кембрии Стван принимает себя и ответственность за себя. В меловом периоде он смог ощутить своё единство с жизнью на планете. А в XVIII веке осознаёт себя частью человечества и принимает на себя личную часть ответственности за всех людей на Земле.

Три части, три куска мозаики и лишь собранные вместе они дают ярчайшую вспышку осознания, что вот именно за такие произведения мы и любим фантастику. И пусть кто-то будет высокомерно рассуждать о жанровом гетто, но именно они, эти книги, и заставляют увидеть и осознать красоту и безграничность человеческого Разума.

Почему не 10? Тут надо признать, что повесть всё же успела заметно устареть. Стван, насколько я посчитал, должен жить в 30-е годы XXI века, но мир, описанный в повести от нас всё так же далёк, как и в момент её написания. Более того, автор не предвидел развития информационных технологий, а ведь именно из-за невозможности попасть в музеи без очереди, недопуска в некий Дискуссионный клуб и тому подобного и страдает Стван. Информационный голод и невозможность самовыражения. Теперь вот такие стваны не мордобитием заняты, а атакуют разного рода форумы и тому подобные площадки в Сети.

Новый барин появился в Смаиловке. И, не откладывая дела в долгий ящик, принялся Степан Петрович Колымский реализовывать грандиозные планы начиная от устроения школы и заканчивая внедрением передовых технологий по аграрной части. И всё бы хорошо, да вот только каждому овощу своё время. Народ знает о чём говорит.

Очень стильно написанная повесть, при чтении получаешь удовольствие не только от сюжета, но и от самого процесса. Очень ловко, действительно мастерски, автор сводит слова в предложения. Повесть о «попаданце», написанная задолго до появления этого слова. История Ствана-Колымского с лёгкостью кладёт на лопатки целые книжные полки всей той попаданческой мути, что сейчас заполняет прилавки. Ну, за небольшими исключениями.

В «Медных трубах» и дух времени показан аккуратно, и, главное, чётко передано ощущение чужеродности пришельца из будущего. Единственное, что не понравилось, это повторение мифа о том, что «Потемкин же в качестве «главного командира Новороссии», кто «степи населил, устроил», распорядился художникам ставить на юге декорации городов и деревень — чтоб издали будто настоящие.»

В обществе будущего Стван оказался несколько асоциальным типом и вместо того, чтобы наслаждаться достижениями цивилизации, всё больше ворчал о том, как всё вокруг несправедливо устроено. Для духовной перековки был отправлен в путешествие во времени с тремя, как потом выяснится, остановками. В рассказе «Побег» и описана первая часть этого путешествия — в кембрийскую эпоху. Один на всей планете, из противников только стихия, по преимуществу водная. В борьбе с ней Стван меняется, крепнет и не только физически.

Честно говоря, в отличие от «Медных труб» этот рассказ едва ли стоило выделять, он хорош только как часть прекрасной повести. Это как с ингридиентом салата. Едва ли кто-то будет есть варёную свёклу саму по себе, но вот в салате «Под шубой» она просто незаменима. Так и здесь. Недаром же все остальные отзывы на этот рассказ оказываются отзывами именно на повесть.

1905 год. Началась русско-японская война, и Эраст Петрович Фандорин возвращается в Россию, забросив поиски сокровищ на дне морском. Фандорин решает помочь своей стране защитить уязвимый железнодорожный путь из Европы в Азию, жизненно важный для ведущейся кампании. Японцы тоже знают о важности железных дорог, и в Санкт-Петербург под видом штабс-капитана Рыбникова прибывает японский агент.

Роман имеет двухчастную структуру. Части плотно скрепляются небольшим эпилогом, но в целом по настроению они совсем не похожи друг на друга и Фандорин в них тоже разный, что и неудивительно, ведь прошло 27 лет.

Первая книга «Ловец стрекоз» пасмурна и пронизывающе холодна. Идёт война с Японией, по стране летают искры будущей Гражданской, то тут то там поджигая миропорядок кровавыми вспышками усобицы. Когда читал и перечитывал, все события представлял как в черно-белом фильме, хорошо хоть не дозвуковом. Акунин верен себе — в самом начале романа мы узнаем, что Зюкин и Энглунд, персонажи «Коронации» погибли в Цусимской битве. Отсылка к Куприну остроумна. Фандорин по-прежнему холоден и немного пунктирен. В целом получилась неплохая повесть про контрразведку в реалиях начала прошлого века.

Вторая книга «Между строк» совсем другая по настроению, вся пронизана Солнцем и даже если идут дожди, то они красиво называются сливовыми. Увлекательная дальневосточная сказка для взрослых, дарящая читателю чудеса полной мерой, все эти японские «дзюцу», что способны ошарашить не только молодого титулярного советника. Именно в Японии Эраст Петрович и стал окончательно тем, кем мы его знаем — настоящим космополитом, человеком мира, способным воспринимать разные культуры и находящимся при этом немного над событиями. А вот в «Между строк» Фандорин наиболее очеловечен, пусть повествование идёт и не от первого лица, но здесь ему ещё можно по-настоящему сопереживать, как любому молодому человеку, слегка запутавшемуся в чувствах, убеждениях и долге, но искренне желающему поступать правильно.

«Алмазная колесница» — лучшее из того, что написал Акунин, могла бы стать прекрасным завершением «Приключений Фандорина», но писатель решил не останавливаться на вершине. А с неё, как известно, путь только один — вниз.

Революционеры, называющие себя «Боевой группой», убивают генерала Храпова в поезде Санкт-Петербург — Москва. При этом убийца выдал себя за статского советника Фандорина. И теперь для Эраста Петровича становится делом чести поимка членов Боевой группы. Из столицы в Москву с той же целью направлен флигель-адьютант князь Пожарский.

«Статский советник» — это одна из самых удачных книг цикла о Фандорине и одна из самых удачных книг Акунина вообще. Автору удалось показать всю сложность картины русской истории на переломе веков, избегая однозначных трактовок и назойливого преломления событий через призму собственных политических взглядов. Жаль, что в дальнейшем эту способность он утратил.

При этом Фандорин в романе становится реально действующим лицом фактически под занавес. Да и то, как это ни парадоксально, выбирая действие через отсутствие оного. Но и без него в книге хватает ярких персонажей, пусть часть из них и являются марионетками.

Фильм тут скорее способен помешать правильному восприятию книги, хотя в нём есть весьма яркие роли. В любом случае, я рад, что ознакомился с романом до просмотра фильма.

Без обращений к прежним образам тоже не обошлось. По ходу чтения вспоминаются и Бриллинг из «Азазеля» и Ахимас из «Смерти Ахиллеса»

Ещё, как мне кажется, Фандорину просто бы не предложили место московского обер-полицмейстера ни при каких обстоятельствах. Он просто не создан для этой должности, и любой, хоть немного сведущий в администрировании чиновник, это бы легко просчитал. И дело не в обострённом чувстве достоинства, разборчивости и т.д., дело исключительно в том, что Фандорин — одиночка по жизни, абсолютно не приспособленный для руководства столь сложной махиной на втором по значимости посту в миллионном городе.

P.S. Совет смотреть фильм вместо чтения книги на Фантлабе выглядит как кощунство и никак иначе.

Сенька Скориков рано осиротел, через какое-то время судьба занесла его в самый центр бандитской Москвы — на Хитровку. И вот в один прекрасный день Сенька ухитрился похитить у какого-то китайца-слуги узелок с зелёными бусами. Китайцем этим, а точнее конечно же японцем, оказался Масахиро Сибата, камердинер Эраста Петровича Фандорина. Жизнь Семёна Скорикова сделала потрясающий зигзаг.

Во-первых, нельзя не отметить, что «Любовник смерти» является частью дилогии. И тут нужно сказать, что у автора отлично получилось состыковать оба романа. И только прочтение двух книг помогает понять, что же такое «слон», коим в данном случае является фандоринский вояж в Москву 1900 года. Город дышит переменами, меняется транспорт, меняется искусство, меняются люди, в том числе и преступники. Нет, они не становятся лучшее и милосерднее, просто на смену налётчикам приходят такие, как Упырь. При этом Фандорин всего лишь мелькнул метеором, изменил к лучшему судьбы Маши и Сеньки и унёсся на «ковре-самолёте» прочь из родного города.

Во-вторых, Борис Акунин опять повторился. Читавшим «Левиафан» не составит труда вычислить Кладоискателя.

Подводя итоги, надо сказать, что «Любовник смерти» получился интересным и захватывающим романом с поиском сокровищ, тайнами уголовного мира Москвы, убийствами, переодеваниями и даже с развёрнутой, хоть и не до конца, картиной технического прогресса начала века. Подумать только, в «Азазеле» телефон Бриллинга ещё воспринимался как настоящее чудо.

Рассказ о том, как люди обманули природу. В очередной раз. Единственный момент, пару-тройку сторожей-хранителей на город всё же стоило оставлять. Ведь прилететь могли не только романтично настроенные земляне...

Несколько миниатюр о человеческом самопожертвовании во имя освоения враждебной планеты, совсем не приспособленной для жизни людей. И самым важным кажется последний памятник — Монумент Земли, той самой колыбели разума, о которой говорил Циолковский. Везде и всегда нужно помнить о корнях.

Рассказ стоило назвать «Вторжение похотливых похитителей мёртвых тел». Простая российская медсестра по уходу Лукерья Маратовна встаёт на скользкую дорожку Андрия Бульбенко, променяв Родину на любовь чужого организма. Но, к счастью, у землян есть профессор Минц. Не даст он свершиться злодейству, в него мы верим.

Очень жизненный рассказ. Да, учёные тоже люди и люди достаточно сложные. Далеко не все из них каждую минуту думают о благе человечества, так ведь так думать могут только карикатурные литературные персонажи советской фантастики ближнего прицела. Извините, в жизни всё сложнее. Суслин при всём при том фанатик науки, для которого даже собственная клиническая смерть — это всего лишь доказательство верности теории. Прорывы в науке делают именно суслины, а траубе успешно клеят студенток.

Маша Миронова, романтичная провинциалка из Иркутска, прибывает в Москву. Из всех жителей Первопрестольной она знакома только с Петей Лелейко, который и приводит Машу, что теперь зовётся Коломбиной, в таинственный Клуб самоубийц. Вслед за Машей в Клубе появляется загадочный господин средних лет с седыми висками и характерным заиканием.

Атмосферный роман с поэзией и лёгким налётом мистики, который так до конца и не исчез, хоть и изрядно рассеялся. Параллели с циклом Стивенсона автор не скрывает, прямо упоминая последнего в тексте. «Любовница смерти» должна гораздо больше понравиться любителям Серебряного века и просто любителям и знатокам поэзии, но даже не будучи вхож в их число, я смог получить от книги немалое удовольствие.

Главная героиня, глазами которой мы и воспринимаем действие, несколько инфантильна для своего двадцатиоднолетнего возраста, так обычно себя ведут девочки лет 14-15. Ну да спишем всё на акселерацию.

Я могу понять некоторую недогадливость, явленную Фандориным в этой книге по части поиска злодея, хоть он-то здесь очевиден на этот раз как никогда. Законы жанра. Но вот то, что он второй раз попался на трюк с креслом после «Азазеля», так в это поверить решительно невозможно. Опять же, как можно перепутать водку с «царской водкой» — жидкостью жёлто-оранжевого цвета с сильным запахом хлора и диоксида азота, знает только Борис Акунин.

Май 1896 года. Древняя столица готовится к императорской коронации и Афанасий Степанович Зюкин, дворецкий великого князя Георгия Александровича, сделает всё, чтобы вверенное ему хозяйство работало как совершенный механизм. Однако после похищения злодеями сына Георгия Александровича механизм этот начинает разваливаться. В конце концов сломается и сам Зюкин.

Во-первых, для прочитавших «Левиафан» и «Турецкий гамбит», не составит особого труда вычисление главного злодея. Борис Акунин повторяется.

Во-вторых, создаётся ощущение, что Фандорин уже несколько поднадоел своему создателю. Иначе как объяснить его прямо таки вопиющую непроницательность в «Коронации»?

В-третьих, вся книга вполне заслуживает названия «Деградация последних из Романовых», ибо желание показать правящую фамилию в самом неприглядном свете так и лезет из каждой главы — по Акунину московский генерал-губернатор погряз в содомии, император — набожный тщедушный инфантил, императрица — жадная дура, а великие князья даже во время горя в семье озабочены величайшим вопросом, кому из них приходовать балерину.

В-четвёртых, авторская аллегория прозрачна как вода горного ручья. Зюкин — это русский народ, который влюбившись во француженку и послушав англичанина, в конце концов прозревает и решает, что не на то что надо тратит свою жизнь, такая власть его никак не вдохновляет на служение.

Кстати, похоже, что дворецкий Фрейби со своим «Live your own life» — это такое alter ego автора.

P.S. Сейчас перечитываю «Алмазную колесницу». Борис Акунин не отступил от своей мрачной традиции,

«Особые поручения» я читал еще в 2001 году, но в отличие от остальных изданных на тот момент акунинских книг в памяти из этого сборника осталось совсем мало — приём на Воробьёвых горах, княжна Софико Чхартишвили, да московский маньяк, оказавшийся вдруг Джеком Потрошителем. Похожая история у меня во всей Фандориане только с книгой «Весь мир театр», из неё я тоже практически ничего не помню. Даже из в целом неудачной «Планеты Воды» осталось чёткое понимание сюжета. И вот сейчас, перечитывая «Особые поручения», могу сказать в чём проблема. Уж больно они похожи на что-то ранее где-то читанное, вот только с Фандориным. Причём Фандорин тут показан глазами Тюльпанова, а за этим фильтром обожания и благодарности никак нельзя прочувствовать живого человека.

Я, конечно, понимаю, что под «особыми поручениями» можно понимать что угодно, но уж больно фантастичной кажется ситуация, когда один Фандорин с малой помощью Анисия решает все московские проблемы от поимки маньяка до обведения вокруг пальца афериста.

В Москве одно за другим происходят убийства женщин, совершённые со звериной жестокостью, по Первопрестольной начинают ползти чудовищные слухи, кресло генерал-губернатора заметно пошатывается, Эраст Петрович Фандорин начинает свой путь по следу маньяка...

Вторая повесть из «Особых поручений» служит ярким контрастом для первой. Весёлый мошенник Момус и зловещий маньяк Декоратор. По сути в обоих случаях Фандорин решает поступить по справедливости, беря на себя функции правосудия.

Видимо, для придания повести масштаба (всё же маньяк — это не всемирный заговор, не охота за баснословными сокровищами раджи и не убийство знаменитого генерала) Акунин вспоминает о Джеке Потрошителе. Но всё же этот приём выглядит несколько искусственным и притянутым за уши.

При этом автор продолжает убивать своих персонажей.

От повести остаётся ощущение некоего сочинения на заданную тему, мол, напишите как провёл весну 1889 года страшный московский маньяк и как его изловил Фандорин. Автор показывает — могу и про маньяка, извольте прочесть.

Тяжела и безрадостна жизнь служащего Жандармского управления Анисия Тюльпанова. Служит он рассыльным, содержит старшую сестру-инвалида, денег вечно не хватает, перспектив никаких. Но однажды судьба Анисия делает неожиданное ускорение. Банда «Пиковых валетов» провернула афёру с продажей особняка генерал-губернатора Москвы Долгорукого и вот уже Анисий Тюльпанов становится ассистентом Эраста Петровича Фандорина. Теперь «валетам» не уйти.

Повесть стоит особняком о всём Фандоринском цикле. Здесь никого не убивают, не плетут сети заговоров, здесь даже Э.П. Фандорин не похож на себя, эпатажно проживая с чужой женой и не то чтобы душа в душу. Ловкий и дерзкий Момус Фандорину откровенно симпатичен. Он даже делится с мошенником каплей своего везения, вовремя появившись при весьма щекочущих нервы обстоятельствах.

Нельзя не отметить, что именно в «Пиковом валете» Борис Акунин впервые намекнул широкой публике на свою реальную личность.

К сожалению, ничего подобного в «Приключениях Фандорина» больше не встречалось да и в «Особых поручениях» «Пиковый валет» выглядит необходимым лишь для пущего контраста с «Декоратором».

Незадолго до возвращения в Москву Эраста Петровича Фандорина в номере гостиницы «Англия» при странных обстоятельствах умирает Михаил Дмитриевич Соболев. Врагов у Белого генерала всегда хватало, Фандорин приступает к расследованию...

«Смерть Ахиллеса» фактически завершает трилогию «Азазеля». Действие в романе происходит стремительно, с одной стороны — укладываясь в неделю, а с другой — в целую жизнь. При этом в ткань повествования вплетены шпионская линия, придворные интриги, бандитский мир Москвы, а для связки всего этого служат драки, погони, многочисленные убийства и даже любовная история (на этот раз не с Фандориным).

Первый раз, помню, роман проглотил за сутки. Поэтому, а также по молодости, и посчитал его одним из лучших у Акунина. Сейчас перечитал и впечатление несколько изменилось. Вот тут многие пишут, как они сочувствовали Ахимасу. Неужели? Неужели можно сочувствовать откровенному психопату только потому, что убивал он задорно и не без остроумия?

Ко всему прочему, Ахимас Вельде — персонаж даже не фантастический, а откровенно сказочный. Начиная с обстоятельств своего появления на свет. Как Борис Акунин, человек не чуждый Кавказу, представляет себе чеченку XIX века, спокойно крестившуюся, вышедшую замуж за чужака и при этом оставшуюся жить в Чечне? Да «дядя Хасан» добрался бы до папы Вельде быстрее любого Магомы. Я уже не говорю о том, что не может быть светлых глаз и волос у подобного метиса, законы генетики за эти годы не изменились.

При этом возникает ощущение, которого похоже автор и добивался, что на всю страну один Фандорин в белом. Остальные чиновники либо преступники похлеще хитровских, либо долго не живут. Как страна выживала без Эраста Петровича целых шесть лет?

Ну и затевался весь роман, очевидно, не ради описаний похождений наёмного убийцы, а чтобы показать, что нет преступника страшнее государства. К этой теме Акунин ещё вернётся в «Шпионском романе».

1878 год. Гордость европейского кораблестроения, детище англо-французского консорциума, теплоход «Левиафан» отправляется в своё первое плавание. У комиссара французской полиции Гюстава Гоша есть все основания считать, что на борту судна находится преступник, повинный в смерти десяти людей на улице Гренель в Париже. Преступник циничный, опасный и безжалостный. И самым перспективным подозреваемым оказывается молодой русский дипломат с седыми висками и лёгким заиканием...

Хорошо быть посмодернистским писателем! Берёшь антураж у Агаты Кристи, главного героя у Артура Конан Дойла, размещаешь всё это на «чуде техники» от Жюля Верна и вперёд! Не всё так просто. Чтобы получившееся творение не стало литературным аналогом монстра Франкенштейна, нужно тщательно жонглировать словами, выдерживать взятый стиль и всё это в таком темпе,чтобы читатель даже и не думал останавливаться и рассуждать. У Бориса Акунина в очередной раз получилось. Когда читал в первый раз, то будто бы попал лет на 12-13 назад, когда собственно и знакомился с книгами упомянутых творцов. «Левиафан» меня буквально поглотил и отпустил только после закрытия последней страницы.

Сейчас, через 18 лет, восприятие несколько поменялось. И дело не в политике, её-то как раз в книге и нет. Взять хотя бы завязку.

Финал романа, где Фандорину опять повезло, неправдоподобен, но оптимистичен. Фандорин обломал когти британского льва и что-то аналогичное сделал с французским петухом.

1877 год. На Балканский театр военных действий к жениху прибывает Варвара Суворова, девица весьма прогрессивных взглядов. По дороге на фронт она встретится с русским волонтёром Эрастом Петровичем Фандориным. А в это время в расположении русской армии находится и отнюдь не бездействует безжалостный шпион турецкого султана Анвар. Удастся ли Фандорину вычислить врага, спрятавшегося под чужой личиной?

В классическом детективе злодеем обычно оказывается с виду безобидный товарищ, что с самого начала книги мелькает на заднем плане. Не то у Акунина, здесь ещё с «Азазеля» этим самым злодеем обычно является едва ли не самый симпатичный и интересный читателю персонаж, зачастую действующий не из банальной алчности, а с напрочь сломанной сверхидеей психикой.

При этом случай с сериалом, когда автор поменял одного шпиона на другого, практически не затронув скелет сюжета, чётко показывает, что детектив как жанр — это скорее литературная игра, к которой не стоит относиться излишне серьёзно.

С высоты сегодняшних знаний позабавила цитата из Фандорина: «– Если живешь в г-государстве, надобно либо его беречь, либо уж уезжать – иначе получается паразитизм и лакейские пересуды.» Является ли паразитизмом жизнь в другом государстве, но зарабатывание денег на эту жизнь в России, при условии, что государство Российское ты же и аккуратно поливаешь отнюдь не елеем при каждом случае?

Сам же роман отлично написан как в плане языка, так и в плане сюжета, персонажи выписаны аккуратно и объёмно. Жаль, что не все доживут до конца. Впрочем, в этом, отчасти, и фирменный стиль писателя. Тут пару книг пережить могут истинные счастливцы.

Плюс ко всему «Турецкий гамбит» способен пробудить интерес к истории у молодёжи, что немаловажно. Глядишь, и сквер у метро «Китай-город» будут знать в первую очередь по памятнику «Героям Плевны».

P.S. Почитал отзывы. Многие пишут, что вот какой нехороший Анвар предал родную Турцию. Хочу только напомнить, что Анвар не турок, Анвар — азазель и азазельство это всё, что он действительно может предать, но этим своим идеалам он как раз хранит верность до конца.