Ася Михеева. Восьмой ангел. Издательские решения, 2019. — 126 с.

Новая повесть Аси Михеевой «Восьмой ангел» – это научно-фантастический, культурологический, психологический, слегка замешанный на религиоведении и немножко политический космический детектив.

Я даже малость позавидовал герою повести, эксперту по культурной антропологии Михаилу Замошскому, которого прикомандировали для расследования убийства на космической станции где-то в Рукаве Персея к федеральному агенту Рикэннон Цо, потому как Цо – мудрая дама средних лет с очень «дорогим» лицом и полным комплектом навыков боевого офицера, разведчика, дипломата, криминалиста… (список можно продолжить). При необходимости она отметелит кого угодно в любом количестве за милую душу, поэтому Замошский с Цо не то что бы «как за каменной стеной» (запястье ему всё-таки пару раз ломают), но научиться у неё сможет многому. Не подумайте, что «Восьмой ангел» – сугубый боевик, повесть включает всё перечисленное мною в первом предложении. И хороша эта повесть тем, что главное в ней – не физические победы героев, не приключения их тел, а торжество их интеллектов. Что касается тел, то лично мне в «Восьмом ангеле» не помешала бы чуточка плотской любви, но строгая Михеева в своём произведении ограничилась исключительно материнской заботой Цо о помощнике.

Аннотация

На расследование неловкого политического казуса федеральный агент Цо сочла необходимым взять с собой консультанта по культуре. Не по местной культуре (кто ж знает, какая в той глуши культура?), а по культуре «вообще». Антрополог с планеты Китеж охотно соглашается на далекую полевую командировку. Он и не подозревает, насколько неспокойной будет работа с агентом Цо.

Ева Левит. Бог нажимает на кнопки. – М.: Время, 2019. – (Интересное время).

Ева Левит (Ирина Левитина, Эстер Сегаль) родилась в Ленинграде, выросла в Санкт-Петербурге, в 2001 году ехала в Израиль. Ныне – одна из самых известных русскоязычных женщин Израиля, писатель, поэт, филолог (специалист по русской литературе XIX века), журналист, телеведущая, психолог, коуч, знаток хасидизма, эзотерик. Ева – мать шестерых детей, пятеро из них – близнецы. В своё время Левит преподавала еврейскую традицию, вела соответствующие курсы и телевизионные программы, но позднее от религии отошла. Толчком к этому решению отчасти послужило рождение шестого ребёнка, когда, по словам Левит, она почувствовала «себя матерью, а не молокозаводом». Тут надо сказать, что родить «пятёрку» близнецов – дело очень непростое. Именно из-за того, что возникла угроза их появлению на свет, Еве пришлось уехать в Израиль. Роды прошли благополучно, а потом, не высыпаясь, она безостановочно кормила своих малюток, ведь для недоношенных детей иммунитет особенно важен, а материнское молоко крайне необходимо для его поддержки. Подробнее о судьбе и жизни Евы Левит см. здесь: https://jackkuba.ru/почему-эстер-сегаль-с....

Весной этого года в издательстве «Время» вышел роман-антиутопия Евы Левит «Бог нажимает на кнопки», в котором автор, опираясь на богатый личный опыт, размышляет об идолах и идеалах, об искренней вере и слепом подчинении, о ненависти и любви. Это своеобразный литературный пазл, состоящий из глав, действие которых происходит в разное время. Впрочем, предельный временной разрыв не так уж и велик: 1988 – 2031 годы. Собирание пазла особого труда для читателя не составит, довольно быстро отдельные фрагменты начинают складываться в цельную и связную картину. Картина эта очень грустная, в очередной раз демонстрирующая, как легко люди, введённые в заблуждение иезуитским обманом и оболваненные лживой пропагандой, превращаются в тупое стадо, ведомое злой и гибельной волей. Из стада, как и положено, выбиваются лишь отдельные исключительные, нестандартные, неординарные личности. Или фрики, маргиналы... Возможно, роман «Бог нажимает на кнопки» не станет заметной вехой в длинном списке известных нам литературных антиутопий, но то, что эта книга представляет собой очень современный взгляд на природу слепого поклонения Богу и власти, у неё не отнимешь. Поклонения, которое формируют, в том числе и безумные телевизионные шоу. В романе будущий диктатор, проведя соответствующую предварительную подготовку, успешно использует телешоу для восхождения к власти, закладывая основы собственного обожествления.

О своей книге Ева Левит говорит, что «это вымысел, списанный с натуры, приправленный воображением, сдвинутый в будущее, замешанное на прошлом. Но главное в рецепте – дрожжи любви. Любви беспричинной. Я лишь в финале поняла, что это такое». Да, любовь в романе, безусловно, присутствует, да, любовь – единственное утешение и спасение для двух конкретных влюблённых – Кирочки и Евгения, чьи судьбы описаны в книге. Но как быть тем, кто живёт просто и обыкновенно, кто не защищён силой особенной, первой, беззаветной, всепоглощающей любви? Тем, кто находится в ситуации, где нет никакой надежды ни на Бога небесного, ни на Бога земного (всевластного диктатора)? Автор не даёт ответа. Не знают ответа и влюблённые герои романа, которых мы оставляем в финале счастливыми, но не ведающими, куда идут…

Издательская аннотация

Антиутопия (а перед вами, читатель, типичный представитель этого популярного в ХХ веке жанра) — художественное произведение, описывающее фантастический мир, в котором возобладали негативные тенденции развития. Это не мешает автору сказать, что его вымысел "списан с натуры". Потому что читатели легко узнают себя во влюбленных Кирочке и Жене; непременно вспомнят бесконечные телевизионные шоу, заменяющие людям реальную жизнь; восстановят в памяти имена и лица сумасшедших диктаторов, возомнивших себя богами и чудотворцами. Нет и никогда не будет на свете большего чуда, чем близость родственных душ, счастье понимания и веры в бескорыстную любовь — автору удалось донести до читателя эту важную мысль, хотя героям романа ради такого понимания приходится пройти круги настоящего ада. Финал у романа открытый, но открыт он в будущее, в котором брезжит надежда.

"Бог нажимает на кнопки" в Лабиринте.

В антиутопии "Город без войны" Светланы и Николая Пономарёвых перманентная война никого не делает лучше и не щадит, а остановить её невозможно.
Если мир нельзя переделать, надо искать другой, но дорога в город без войны открывается не всем.
Сумрачное, безрадостное произведение, в котором герою-подростку-кадету-штурмовику никто ничего не объясняет, "он всё должен понять сам".

Альтернативный мир, похожий на наш на рубеже XX и XXI веков. Здесь телевидение, мобильная связь и интернет не то вышли из употребления, не то вовсе не были изобретены. Безымянный город, где разворачивается действие романа, мог бы располагаться где угодно на карте нашей страны, а атмосфера чем-то напоминает знакомое нам прошлое — но что за события в его истории опустошили целые кварталы и заставили обнести границу колючей проволокой?

Неприглядные стороны жизни, будни парней-наемников изображены в романе без прикрас, с поразительной достоверностью, но, как всякая антиутопия, "Город без войны" — это еще и притча, в которой авторы осмысляют вечные вопросы, стоящие перед молодым поколением во все времена.

Произведения Светланы и Николая Пономарёвых не раз попадали в шорт-листы ведущих российских литературных премий. Их прозе свойственны одновременно увлекательность и глубина, для любой сложной темы они находят правильные слова, близкие читателям-подросткам. Роман "Город без войны" открывает новую серию издательства "КомпасГид", в которой представлены самые яркие и полемические современные антиутопии, а также классика этого жанра.

"Город без войны" в Лабиринте

Эдуард Веркин. Звездолёт с перебитым крылом. – М. Эксмо, 2019.

А я – словно в детство окунулся. Взять хотя бы это, пару раз мелькающее в тексте обозначение «за линией». Оно мне о многом говорит: в рабочем посёлке, где я родился, «за линией» (железной дорогой), делящей посёлок пополам, жили пацаны, с которыми я и мои товарищи с нашей стороны «линии», мягко говоря, не очень дружили…

Своё умение недоговаривать Эдуард Веркин продемонстрировал в «Звездолёте» в полной мере. Теперь, после романа «Остров Сахалин», об этом его умении все знают. А вот мы с Валерием Гаевским отметили повесть «Звездолёт с перебитым крылом», вышедшую в журнале «Октябрь» (№6, 2016), премией «Планета Крым» ещё в 2017 году.

Я побаивался читать это продолжение. Опасался, что в нём появятся такие объяснения недомолвок первой повести, которые разрушат всё её очарование... Но опасался я зря. Продолжение первую часть не испортило, но почти ничего и не объяснило. А 21 июня нынешнего года после церемонии вручения премии им. братьев Стругацких («АБС-премии»), где Эдуард Веркин был в числе финалистов, я с ним поговорил, и писатель сказал мне, что он собирается написать ещё одну, третью повесть. Вот в ней-то он всё и объяснит…

Эдуард Веркин. Пепел Анны. — М.: Эксмо, 2019.

А вот и книжное издание романа Эдуарда Веркина "Пепел Анны", который в 2017 году был опубликован в журнале "Урал" (№ 9). Из издательской аннотации: "Пепел Анны" — книга для мятущихся душ, для всех кого терзают вопросы, кто думает о выборе и знает, что прежде чем родится новый мир, должен осесть пепел старого. Роман не обманет ожидания как поклонников писателя, так и читателей, открывающих для себя мир произведений Веркина впервые".

Не хочу пересказывать содержание романа (в нём шестнадцатилетний юноша поверхностно знакомится с Кубой), дам лишь несколько реплик, инициированных недавней рецензией В.Владимирского в "Санкт-Петербургских ведомостях". То есть, можете сначала прочитать Василия, он разъясняет, про что повесть.

Заканчивая свою рецензию, Владимирский пишет: "Эдуард Веркин на что-то намекает, рассыпает по тексту подсказки, но знает явно больше, чем готов сказать открытым текстом. Эта очевидная избыточность безумно раздражает, но в то же время провоцирует к поиску подтекста, заставляет так и сяк крутить в голове каждую неоднозначную авторскую фразу: нет ли здесь отсылки, двойного дна? Редкий талант — мало кто из современных отечественных писателей (не только «подростковых», но и вполне взрослых) такое умеет. А из тех, кто умеет, не каждый рискует выкинуть подобный финт: вдруг досада от недоговоренности перевесит, и читатель в раздражении захлопнет книжку?"

Да, наверное, я мог бы "в раздражении захлопнуть книжку", если бы не был знаком с другими произведениями Веркина. А так — местами считываешь намёки (особенно про эту "звёздную медь", всех озадачившую в романе "Остров Сахалин") и оживляешься. Горбуны с чемоданами, ореховые женщины... Но всё равно скучно. Ничего не происходит. Почти.

Кстати, если совсем уж раскрепостить воображение при проведении параллелей между островами (ведь действие повести "Пепел Анны" тоже происходит на острове), то на последних страницах "Пепла Анны" можно увидеть глобальную катастрофу, апокалипсис: "Завыло, стены задрожали, ударил горячий воздух с сильным запахом масла, от него затрещали волосы на голове, а ресницы сплавились в шарики...".

То есть, вот оно, началось... И все умерли, сгорели. У меня на снимке даже книжка горящая получилась. Становится понятным её название. А шестикрылые звёздные корабли в финале — для утешения.

Не нравится? Тогда так: все живы, просто звездолёт стартовал, полыхнув дюзами, унёс всех достойных в будущее. Или не всех, а только своих. Или не в будущее, а далеко в космос. Или — в параллельные миры.

На самом деле, этот звездолёт в бреду мальчишке привиделся. Скорее всего, привиделся... Ну хотя бы привиделся, а то в повести Веркина "Звездолёт с перебитым крылом" звездолёт вообще только в названии.

О писателе:

Эдуард Веркин (1975) — родился в Воркуте. Окончил исторический факультет Сыктывкарского государственного университета, Высшие литературные курсы при Литературном институте им. А.М. Горького. Работал преподавателем истории. Печатался в журналах «Урал», «Октябрь». Автор произведений «Место снов», «Кошки ходят поперек», «Мертвец», «Друг-апрель», «Облачный полк», «Герда», «Кусатель ворон», «ЧЯП», «Звездолет с перебитым крылом» и др. Лауреат премий «Заветная Мечта», им. Крапивина, Конкурса им. Михалкова, «Книгуру», Славянского литературного форума «Золотой Витязь», премии им. П.П. Бажова, премии «Учительский Белкин», премии «Планета Крым» им. Леонида Панасенко. Финалист премии «Ясная Поляна», АБС–премии. Живет в г. Иваново.

"Пепел Анны" в Лабиринте.