Мне, как екатеринбуржцу, с одной стороный, радостно видеть, как знакомые мне места находят своё широкое освещение в литературе. И Чусовая — наглядный пример этого. Отрадно видеть то, как уральский автор выводит Чусовую в большой мир, ведь река действительно этого заслуживает.

Однако грустно видеть, что автор даже не пытается вести повествование беспристрастно, как полагается документалисту. Почти в каждой главе звучит то «Ненасытный Свердловск», то «столичная близорукость» екатеринбужцев. Обидно. Ведь если автор не любит столицу Урала, то зачем рассказывать об этом в такой форме... Тем более, что высшее образование автор получил как раз в Свердловске/Екатеринбурге... Как будто чувствуется затаённая обида, что Екатеринбург, а не один из Пермских городов стал столицей Среднего (и не только Среднего!) Урала...

Само содержание отчасти порадовало, отчасти огорчило. Те фрагменты текста, что посвящены непосредственно Чусовой — написаны хорошо, на богатом фактическом материале, которым автор явно владеет. Однако лирические отступления (типа гонений на староверов-раскольников) иногда содержат неточности (типа «Бахметьевского» болота, вместо реального Бахметского).

В общем, поставил шесть баллов, в основном — за популяризацию известной каждому среднеуральцу реки.

Честно говоря, роман оставил двойственные впечатления... С одной стороны — неплохое владение историческим материалом и обогащение его фэнтезийными элементами порадовало. С другой стороны, невооружённым глазом видны провисания сюжета, недоведённые до конца сюжетные линии (Калина, например — что с ним будет после конца книги?), а также слабоватая проработка персонажей и их мотивации

Прочитана под влиянием сердце пармы. Считаю, что сердце пармы сильнее, хотя золото бунта сильнее всех пелевиных и мураками вместе взятых.

Оглушительнаяч книга. Очаровывающая и пугающая. Грустная и оптимистичная. Автор много знает и много думает над тем , что знает ибо такая глубина ,как, в Сердце Пармы доступна лишь думающим.

Спасибо Алексею Иванову. Не представляю, что я когда то не знал о существовании этого произведения и мира в нем описанного.

Очень тяжелая для прочтения книга.При анализе всплывают все несомненные достоинства:взаимопроникновение культур,построение великих империй ценой уничтожения не тела,но духа,самости подчиненных земель,пресловутый принцип меньшего зла...Все это прекрасно и книга действительно заставляет задуматься. Читается не как исторический роман,а как фэнтези в экзотических уральских декорациях. Казалось бы,пора называть это шедевром и ставить десятку,но не тут-то было. Все достоинства напрочь смывает одно:как же это скуууууууучно! Роман не вызывает ни сопереживания,ни увлечения,герои абсолютно не трогают. Субъективизм,но я дочитала лишь из упрямства. Учитывая субъективность,чуть завышаю оценку.

«Ярко горели мухоморы, и пучки поганок дрожали на трухлявых пнях»

Лично я исторические романы не люблю. Наверное, в этом основная причина того, что книга мне не очень понравилась. К языку ивановскому отношение двойственное. С одной стороны, от некоторых кусков текста я получал огромное удовольствие. С другой, замысловатый слог и многословие несколько напрягало. Потом вроде привык. «Сердце Пармы» — книга, безусловно, атмосферная, и дух времени передан просто здОрово. С этим я спорить не буду, но… подсократить бы на сотню-другую страниц, было бы, имхо, много лучше. Затянуто как-то. И если бы здесь кроме атмосферы (включая сюда глобальную депрессивность, натурализм и жестокость) ничего не было, то свое неудовольствие от прочтения я бы даже объяснять не стал – вкусовщина чистой воды (типа, мои тараканы)). Но ведь произведение претендует на глубину. Здесь есть подтекст и есть, что называется, идея. Основная (если я правильно ее понял) – от судьбы не убежишь. И, мало того, что я эту идею не разделяю, так я еще и не понял, как она коррелируется с темой победы «христианина» над «язычником».

Как бы то ни было, книга очень оригинальна (по всем параметрам) и ее чтение меня, как минимум, обогатило. Хотя, по большому счету, имхо, на любителя...

2000 год. Молодой человек 31 года от роду ставит точку в романе. Роман сделает его знаменитым, но этого события ждать ещё долгих три года.

Молодого человека зовут Алексей Иванов и живёт он в Перми. Его писательская карьера не задалась: несколько публикаций в периодике, волчий билет от сообщества фантастов. Руководитель малеевского семинара сказал просто, как пудовую гирю на чашку весов бросил: так писать нельзя. Коллеги-семинаристы, зачитывавшие избранные места и дружно хохотавшие, наверное, не задумываясь бросили бы свой разновес на ту же чашку.

Позже, оседлав зелёную волну успеха, издатели выбросили на рынок сборник ранней прозы Алексея Иванова. О, там были ужасающие провалы вкуса и вопиющие сюжетные нестыковки, а повесть «Корабли и галактика» можно демонстрировать в качестве пособия как не надо писать... нет, не фантастику, вообще прозу. Но одновременно были робкие попытки молодого автора идти неторными путями. Повесть «Победитель Хвостика» показывает, что Иванов в своих поисках был близок к едва заметной дверце, которую вскоре по-хозяйски распахнул автор «Верволков средней полосы».

Но пока — готовая рукопись и полное отсутствие перспективы. Роман толстый. Исторический. Приключенческий. Как ныне модно говорить — неформатный. Проще верблюда затолкать в игольное ушко, чем молодому и неизвестному писателю из провинции пробить в печать такой роман. Рукопись рассылается в издательства, оттуда — молчание, редко — высокомерные отписки. Знающие люди представляют, как исчезающе мала вероятность попадания самотёка на глаза заинтересованного человека. Не проявили сочувствия и местные литераторы, хотя проживающая в городе супружеская пара иногда печатается в столичных журналах и, наверное, словечко могла бы замолвить. Борис Кузьминский в 2001 году, когда ещё вёл серию «Оригинал» в издательстве «ОЛМА», пол-России объездил в поисках достойной прозы. К пермским писателям тоже заглянул, «...пять белых ночей сидел в гостиничном номере и читал то, что они мне принесли. Всё без исключения было из рук вон... К моменту моего визита роман пермского писателя Алексея Иванова «Чердынь — княгиня гор» был уже год как закончен. Однако ни о романе, ни об Иванове ни один из моих новых знакомых мне не сказал. Возможно, и впрямь не знали. Но задним числом представляется: наверняка были в курсе. Молчали, отсекая сильного конкурента».

Роман всё-таки пошёл в печать. Но пока пермское издательство реализует свой тираж по ему одному известным адресам, а в Москве Олег Дарк редактирует, т.е. сокращает рукопись, есть время осмотреть бесконечное поле русской словесности. Не слишком радостная картина открывается...

Русская литература в 90-е годы напоминала Древнюю Русь перед батыевым нашествием: множество удельных княжеств, разделённых высокими заборами и широкими рвами. В каждом княжестве свой вождь, своя гвардия, свой Эверест (где размером с Монблан, где с могильный холмик). Вот господствующая высота, на ней разместились воины нескольких московско-питерских когорт: «Знамя», «Новый мир», «Звезда», «Дружба народов», некоторых других. Безусловно, на рубеже 80-90-х у них были все основания считать себя наследниками лучших рыцарских традиций, но всеобщая деградация коснулась их в той же мере, что и всех прочих, разве что падение было с полутораметровой высоты, а у прочих — с нулевой отметки дальше, ниже уровня плинтуса.

Однако по-прежнему неустанно декларировался тезис о том, что вся настоящая проза публикуется в толстых журналах либерального лагеря, и декларировался именно тогда, когда проза оттуда исчезла. Критики всё чаще стали оперировать определением «текст», пришедшимся на диво кстати. За прозу стали выдавать медузообразные «тексты» без сюжета, без персонажей, без мало-мальской интриги. Для какого читателя они предназначались — тот ещё вопрос, если даже профессионалы вдали от софитов выдавливали из себя: «Замучил меня этот Ш.» (дальше звучало что-то и вовсе иррациональное: «...а премию всё-таки ему дадим». Дали. И предложили другим помучиться, чтобы самим не так обидно было).

Итог представляется следующим.

Три четверти немаргинальной, т.е. статусной русской литературы постсоветских лет — сплошное <нрзб>: вяло, аморфно, с игрушечными страстями неумело нарисованных людей. Эту малоаппетитную кашицу, в которую и супружеский дуэт из Перми подбрасывал свои липкие комочки, без тени сомнения выдавали за литературу. Более того — тщились доказать, что это и есть НАСТОЯЩАЯ литература. Делалось это так долго и напористо, что в скором времени многие уверились, что Андрей Дмитриев — и в самом деле хороший писатель, что Михаил Шишкин оригинален и глубок, что мемуарная проза Сергея Гандлевского достойна всяческих похвал.

И тут появляется «Сердце пармы», оно же в девичестве «Чердынь — княгиня гор». Необычный мир, бешенные страсти, столкновение вселенных, твёрдый, пусть и прогибающийся местами сюжетный каркас, люди из плоти из крови. А пейзажи! Да выросшие в каменных джунглях писатели уже и забыли, что есть огромные реки, непроходимые леса, болота, буреломы. Это вам не взгорбки-взлобки да разнотравье подмосковных дач. И каждому бурелому нужно подобрать незатасканное слово! И автор подбирает, и рассыпает слова горстями, и описывает небо, облака, дождь, снег, наплевав на то, что снобы сочтут это дурновкусием. И это не всё! В тщательно вымышленных, но оттого не менее достоверных реалиях разворачивается настоящая человеческая трагедия, с преступлениями, тайнами, кровью, банальной глупостью....

Бешенный напор смыл пластиковые тексты производства Дмитриева-Гандлевского. В этом водовороте утончённым господам стало неуютно. Они за долгие годы привыкли, что их жалкие ручейки называли реками, а тут все увидели настоящую реку. Тогда влиятельные сеньоры мейнстрима постановили, что эта река — не река. Т.е. они сказали, что это не литература, как подумали глупые читатели и умные Кузьминский с Юзефовичем на пару, а банальная графомания. И именно под таким соусом не допустили «Сердце пармы» до букеровского шорта. Когда это объяснение не проканало, изобретательная И. Роднянская объявила, что «произведение несколько иного жанра — фэнтези... Мы считаем, что этот роман просто залетел к нам из другого премиального пространства. Он не звучал для нас». Вряд ли Роднянская читала эссе Суэнвика, тем не менее интуитивно почуяла — мало что может испортить репутацию автора так, как приветственный чмок в щёчку от имени фэнтези, особенно если эта фэнтези отечественного разлива. Так исторический роман был объявлен фэнтезийным. Ну да, там есть бессмертные персонажи, которым не найти вечного покоя до тех пор, пока не исполнится их земное предназначение, там описываются красочные шаманские камлания и люди верят в духов. Что за беда, коль по таким зыбким критериям значительный массив литературы можно записать в фэнтези (по временной шкале — от «Фараона» Болеслава Пруса до «Крамолы» Сергея Алексеева) — это будет осознано потом, а аргументы надо подбирать сейчас.

Время покажет, насколько обоснованы восторги, связанные с появлением в литературе Алексея Иванова. Очевидный плюс: автор развивается, роман «Золото бунта» явственно демонстрирует, сколь сильно прибавил прозаик по части сюжетостроения. Другой плюс: «Географ глобус пропил» и детско-юношеская «Общага-на-крови» наглядно демонстрируют, что Иванов отлично себя чувствует в реалистической прозе. О богатой языковой палитре писателя, сравнивая «Географа...» и «Сердце пармы», высказался Максим Кронгауз: «Думаю, что ни одна лингвистическая экспертиза не показала бы, что это произведения одного автора. И уж точно между ними нет ничего общего на уровне лексики». Минусы... Можно было бы и о минусах поговорить, да в желающих недостатка никогда не будет. Но даже скептик Немзер пользуется определением «добротный исторический триллер» «мастеровитого исторического романиста». «Добротно» и «мастеровито» — совсем не мало, это тот фундамент, без которого ничего не бывает, а уж на нём, на фундаменте, каждый увидит именно то, что хочет видеть: кто-то — скромную двухэтажку, кто-то — сортир, кто-то — царский терем.

Невероятно пронзительный в эмоциональном плане роман. Перелистывая последнюю страницу ей богу чуть не заплакал. До того стало больно, как-будто сам вскрывал себе вены. Язык автора просто прелесть, хочется поставить его рядом с классиками русской литературы. Но как всегда, в бочке меда есть и своя ложка дегтя. Очень тяжело поверить, что студенты способны рассуждать и говорить так, как это описано в книге. Действительно, порой кажется, что автор ненавидит своих персонажей, но ведь каждый в итоге получает то, чего на самом деле хотел и в этом его «любовь» к ним. Больше всего потрясло описание девушки-самоубийцы...пожалуй слишком натурально, как будто сам стоишь рядом и смотришь в ее остекленевшие глаза. Эта книга, пожалуй лучшее, что я прочел в этом году. Впрочем, я мог бы написать еще 10 отзывов на этот роман и каждый раз я писал бы совершенно разное. Читайте — книга воистину «бриллиант».

Моя оценка — 10 баллов.

Мне очень понравилось, прочитал — словно в детство окунулся. Картинка настолько реальная, что читаешь – будто кино смотришь. И поставил бы 10-ку, да уж больно мне главный герой не понравился. Не в целом, а отдельными своими «прибабахами». А в остальном — придраться не к чему. Нет никакого желания подробно анализировать «отдельные характеристики» этого произведения. Ни к чему это. Единственное, что хочется отметить, так это ивановский язык. Он прост «как три копейки», местами намеренно примитивен и одновременно с этим передает все тончайшие нюансы происходящего. Одним словом – песня!

Алексей Иванов – один из лучших на сегодняшний день отечественных писателей, этот факт готовы признать ныне практически все. И этот роман, совсем далекий от фантастического жанра, – яркое тому подтверждение. Рекомендую его всем для первого знакомства с писателем, разочарованных, полагаю, не будет.

Прочитал книгу уже больше двух недель назад и всё откладывал написание отзыва, потому что все впечатления от прочитанного никак не могли уложиться в голове и потому, что никак не мог выбрать, какую поставить оценку. В общем, роман привел меня в смятение. В смятении я нахожусь и по сей день. Потому что хочется роман расхвалить до небес и в то же время хочется подвергнуть его жесточайшей критике. Хочется рассказать о том, как некоторые места в книги затронули самые тонкие струны моей читательской души, но и не хочется молчать о том, что в некоторых моментах хотелось брезгливо отплевываться. Иногда я словно бы узнавал знакомые и родные места и схожие с происшедшими со мной ситуации, а порой хотелось спросить у автора, почему на обложке не указано, что это — роман-антиутопия и всё в нём нарочито приземленно, омрачнено и вывернуто наизнанку. Этакая жесткая сатира. Насмешка над обществом, отдельными людьми и страной в смутное время середины девяностых. Хотелось спросить, что это за такой главный герой, который и не герой вовсе, а сплав комплексов, пороков и какой-то нарочитой детскости. Просто убивали его постоянные присказки и поговорки. Хотя в то же время понятно, что хотел центральный персонаж за ними скрыть. Когда начинал читать, хотелось в недоумении закрыть книгу и отложить её до лучших времен, или сдать её в букинистический магазин. Когда прочитал примерно тридцать страниц уже не мог остановиться и читал, задержав дыхание. Один мой близкий родственник, который прочел «Географа» раньше меня, остался от концовки романа в полнейшем недоумении. А вот мне показалось, что концовка единственно верная, а стандартный хэппи-энд всё только бы испортил.

Оценка девять. Как раз за чувство смятения, потому что это многого стоит. Буду читать ещё.

Редкий случай, когда документальное произведение (причем не спекуляция на темы истории и политики) читается, как художественный бестселлер...

Если говорить о качестве текста, то качество это — однозначно высшее. Книга динамична, захватывающа (сюжетом, языком и даже мыслью) как вообще редко какая русская книга (для русской литературы спецэффект никогда не был главным, преобладала все-таки глубина мысли), оригинальна и национальна. Отдельного аплодисмента требует мастерская подача философского материала, рассредоточенного как по приключениям героя, к-рые все получают тот или иной «оттенок высшего смысла» и собираются в единое мировоззренческое целое к концу книги, так и по байкам, рассказываемым различными персонажами (почти все эти байки автор придумал сам — молодец! ничего не скажешь). Действие — духовные искания героя, овеществленные в виде приключений тела. Удалось и то, и другое. А метафоры — и отдельные, и составленные из них длинные описания, от которых сердце замирает, как на русских горках — не слабее, чем в ГГП, особенно же поражает их количество. И не перестаешь удивляться тому, что все они живые, все очень расцвечивают и оживляют текст, изобилующий архаической и специальной терминологией... Короче, все увидите.

Те, кто еще не читал! Две последние части, в к-рых описан сплав по Чусовой — СУПЕР!!! Реально. Готовьтесь: в литературе такого экшна не было давно. На протяжении этих частей крышу будет рвать не раз и не два. Однако действительное значение этих двух частей далеко выходит за рамки слова «экшн». Именно поэтому не сравниваю с кино — в кино достигается другой эффект... но я предпочел ему тот, к-рый достигнут Ивановым в этом прекрасном романе. Впрочем, все остальное в романе тоже супер. Читайте.

Лучшее, что читал за последнее время. Оригинальный язык героев, который так и тянет растащить на цитаты, философская система, что встречается не часто.

Действительно, несколько надуманный финал, но это не портит впечатление от книги.

10/10

Неровный сборник.

КиГ — патетическая ерунда без признаков психологии героев. Хотя визуально — неплохо. Экранизуемо... жаль только, что текст не тянет на сценарий.

ОнБМ — хорошо (хоть и неровно), импонирует сама мысль, положенная во главу угла повести: взрослые и тертые жизнью пираты — на практике более романтики, чем книжно-прагматичные дети (но мысль эту можно было бы развить... хотя прагматичные дети сорвали все попытки главного героя сделать это).

ПХ — слабовато, но хороши диалоги злобных недоумков в духе ранних Стругацких (а «ктырь» — не слабее, чем «кое-какер» из «Стажеров»).

З-С — центральная вещь, написанная очень крепко. Весело и с подъемом. Стиль изложения, образ главного героя (при том, что образа, вроде бы, и нету...) предсказывают мощь ГГП, о сюжете же промолчу, тем б. что он явно пародиен. Очень хороший юмор («про нас газеты не писали, пот.что наш случай — особенный, а все люди живут нормально» и т.д.). Лучшая из повестей сборника.

Не очень... Идея и банальная, и не прожитая автором до степени, когда в нее начинает верить и читатель. Магические главы выдержаны в стиле «Поисков жанра» В.Аксенова (глава про Маманю), злобные недоумки выросли из ранней фантастики Стругацких (и не поумнели. Но не стали и хуже)... да ладно, чего уж. Но вот что интересно — в повести куча чужих текстов, и собственно ивановский (даже при том, что ранний и все такое) — не слабее их. Симптоматично!

Класс! Шутки уже на уровне ГГП (кроме банального пургена и летающего борова, явно содранного у Пинк Флойд), описания живые (скажем, «злобное одеяло» — уже голос не мальчика, но мужа)... единственный раз, когда у Иванова вышла злая пародия (на то же «Трудно быть богом», ну и на Мирера) — это здесь. Авторские приемчики, держащие повесть на грани бреда — зрелые, и, главное, нигде не впадает он в пошлость! Но в одиночку, без позднейших шедевров, она, конечно, не выжила бы. Все же — лучшая фантастическая вещь Иванова. 8 из 10.

Ерунда. Нечитабельно. Такое ощущение, что в собр.соч. оно включено, чтобы сделать 2 книги вместо одной — без этой вещицы ранние повести плюс О-н-К вполне можно было бы издать одним томом в 530-550 стр. объемом. Худшее, что есть у Иванова.

Мило, талантливо, но не очень... да и уже устарело. Тем более, философская проблематика в повести не авторская, а заемная — из советской фантастики. Дети у Крапивина поярче. Зачин а-ля «Экспедиция в преисподнюю» А.Стругацкого совсем убивает, но дальше неплохо. Место в конце, где немой Бомбар от ужаса начинает говорить, а Андраковский, слыша это, жмет-таки кнопку взрывателя — если не прекрасно, то, по кр.мере, предсказывает большого писателя, знающего о себе и о других больше, чем они сами. 7 из 10.

Сам-то я вырос в Пермской области, недалеко от владений князька Чикаля (того, что хранил мясо в Ледяной Пещере, которая теперь известна, как Кунгурская). И понятия не имел, каким бурным было присоединение наших краёв к Руси. Очень понравилась отрешенная, почти объективная, манера повествования — какими бы дикими не были нравы пятнадцатого века по нашим просвещённым меркам (хотя... далеко ли мы ушли от хитрых алчных князей, дьяков и епископов?), в Ивановском изложении они воспринимаются естественно и ... если не понятно, то закономерно что ли.

Порадовали чехарда перспектив и хронологии, постоянное переосвещение кусочка события с двух точек зрения и необыкновенная обыденность сверхестественного — ему даже и удивлятся-то как-то не хочется, так, впитать губкой и нестись дальше.

А ещё до самого конца подмывало перечитать первую главу, по мере «интеграции» в мир книги. Пойду, так и сделаю.

Я почему-то не ожидала увидеть на фанталабе этого автора. Может, потому что «Сердце Пармы» (а я начала знакомство с творчеством Иванова именно с нее) произвела на меня впечатление скорее исторической, нежели фэнтезийной литературы? Но безусловно это Книга с большой буквы. И автор ее теперь прочно обосновался в нашей домашней библиотеке. Слабых книг у него мне пока не попадалось, но по-прежнему Сердце Пармы кажется самой сильной и мощной книгой.

Когда начала ее читать — даже оторопела, думала — ну что за фигню купила? Язык на первых страницах костоломный, изобилующий чужими словами и именами. Но затянуло и не отпустило...

Вкрапления мистики в историческую канву и превосходное знание (или преподнесение? :)) материала — читая книгу начинаешь говорить тем языком, дышать тем воздухом, верить в языческих идолов. Хочется поехать в те края и увидеть это, пропустить через себя электрический разряд этой книги.

Мало кому из знакомых советовала к прочтению, просто боюсь, что не каждый сможет по достоинству оценить это произведение, которое я уважаю и люблю. Несмотря на жесткое и местами даже жестокое по отношению к любимым героям повествование.. Может в этом и есть ключ к реалистичности?

ИМХО, у автора три великих романа — ГГП, СП и этот. Все разные, но всем ниже 10 не дашь. Добавлять еще комплиментов... да и так понятно, что высший класс. Но вот возникает какой вопрос: почему в начале книги в Гусевых Маруся Зырянкина выстрелила раз, попав в Сашкин крест, и Настя выстрелила трижды — а в конце книги Маруся уже выстрелить не успела, а трижды стреляла (и, значит, попадала) уже Настя? Вот я не понял.

Тот случай, когда явно несовершенный текст столь же явно предсказывает большого писателя. К чести коего добавим, что во второй половине книги сведены к нужному знаменателю минусы первой половины, в осн. — непростая и оригинальная, а оттого и тяжеловесная философия (напомню желающим возразить, что писатель свою философию должен показывать, а не рассказывать — иначе получается жвачка (как зачастую здесь)). Но звериная интуиция на подачу мировоззренческих материй у Иванова прорезалась только к СП (ведь и ГГП, если разобраться, не слишком философская книга). Хорошо, однако, то, что автор дает в книге практически полное изложение своего мировоззрения (впоследствии он такого уже не делал, дабы усложненные философемы не наносили ущерб художественности... но именно ввиду необходимости иметь под рукой книгу-справочник по мировоззрению Иванова О-н-К — необходимое звено в его библиографии). Отличные бытовые диалоги. Финал очень мощный!!! Реально. Покрывает очень многие недостатки. 10 не ставлю, но 8 — однозначно.

Прежде всего роман порадовал очень хорошим языком. Понимание, «чутьё» языка есть далеко не у каждого автора; многие пишут неживым, внешне правильным, но фальшивым и оторванным от жизни языком, точнее набором словосочетаний, которые когда-то выучили; иные творцы в надежде оживить свои произведения насыщают их уродливыми просторечиями и слэнгом. Иванову удаётся найти золотую середину: язык его произведения живой, ироничный, образный, автор понимает слово, знает ему цену и потому не боится играть с ним. Что же касается «обилия « мата, то его не такое уж и обилие, там же , где «непарламентские» выражения встречаются, они выглядят вполне к месту, как необходимый элемент истории. То же самое можно сказать и об эротических сценах, описанных смело, но, как ни странно, в тоже время — деликатно. И несмотря на лукавое определение «плутовская порнография», ничего неприличного в романе нет, присутствует разве только озорство. Фантастики, конечно, в книге немного, точнее — почти и нет, так, намёки. Но уж реализм реальный.

Главный герой произведения — Борис Моржов — житель классического провинциального городка Ковязин, серого и скучного,«где первые на последних похожи». Моржов — успешный художник. Но «успешным художником» его считают в Москве и за рубежом, для ковязинцев он просто странный тип, который умеет «рисовать похоже» и каким-то непонятным образом сумел устроиться в жизни. Ковязинцы тоже хотят стать успешными, но у них совершенно иные представления об успехе: хорошая работа ( продавцом в супермаркете или даже проституткой), удачное замужество ( пусть даже жених — сутенёр и алкоголик), культурные развлечения ( бухнуть, потрахаться, спереть, что плохо лежит), главное — жить не хуже других. Принципы другой жизнь многим из ковязинцев трудно понять, ведь они противоречат их житейскому опыту. Это не просто картина мрачных сторон российской действительности, а в более широком смысле — описание оскудения человеческих личностей, очутившихся в болоте духовной бездеятельности и безысходности. И Моржов предполагавший лишь несколько амурных приключений, начинает борьбу со злом, для этого ему нужны таланты Казановы и Остапа Бендера. Книга не ограничивается социальной сатирой, здесь немало философских размышлений, интересных психологических наблюдений и целая философская жизненная система.

Молодец автор! От первой главы ощущение, будто писал какой-то графоман, зато дальше — гений!!! И при всем этом живое ощущение непрерывности, ведь ни на миг не возникает сомнения, что все это писал один и тот же человек. Отсюда — непередаваемое чувство подлинности... чувство того, что ни грана искусственности, профессиональной обработки из страха оставить явно проигрышные места во всем этом нет. Как нет ни грана лжи. Автор честно писал как получалось. А получилось-то как!!! Идеальный текст, при этом очень отличный от СП (тоже идеальный текст, я дал 10 обоим). Хоть и барочный роман, и наивный. Но каковы метафоры! А правда жизни, правда эмоций такова, что только говоришь себе: ну и что, что и барочный, и наивный? «Тихий Дон» тоже наивный... И читаешь, не отрываясь, дальше.

Герой — бихевиористический человек. Он не целен, потому что жизнь его складывается из вызовов и ответов на вызовы, вот и все. Вот и главы такие — короткие-короткие. Кроме одной, где герой — наедине с детьми, но там уж особое... в общем, не буду портить предвкушение тем, кто не читал. А очень того стоит! Добавлю еще, что герой этот, Служкин, займет в творчестве Иванова такое же место, как Раскольников в творчестве Достоевского. Это — открытый автором человек-архетип, с к-рого будут делать мысль и литературу следующие поколения думающих и пишущих.

П.Вайль и А.Генис писали как-то, что нет ничего труднее, чем написать хорошую патриотическую книгу. Это правда. Вспоминаешь «Тараса Бульбу», «Тихий Дон»... а что еще? И вдруг в позорнейшее время России с какой-то зачуханной Камы приплывает такой шедевр! Господа, 10 баллов однозначно.

Как все великие книги, СП написана так, будто автор о существовании литературы узнал на днях, поэтому писал не литературу, а что-то свое, небывалое. Помесь историчеких романов Евг.Федорова не то с отстраненной манерой прозы Л.Добычина, не то с варварскими орнаментами в зверином стиле. Местами звучит как тот же «Тихий Дон», однако отличий больше, чем сходства, плюс философская проблематика в активе. Вроде бы простецкие описания, но не перестаешь удивляться — травы опять «светятся и звенят», ручьи шумят... постоянство действия сил природы в present indefinit удваивает эпичность текста, а недостатки его (вроде князя Ермолая, велевшего дворовым купить княжичам пару сапог — по сапогу на брата? так, что ли? оригинальный вы человек, князь Ермолай!) были и остаются настолько единичными, что сам себя одергиваешь за блохоискательство, неуместное рядом с ЧУДОМ. Компоновка свободная (первые главы по 5 стр. каждая, последние — по 50), без оглядки на то, что скажут критики. Один из них так и сказал: книга слишком нелепая, чтобы рекомендовать ее. Все так, да. С точки зрения обычности, традиционности — она действительно нелепа, потому что оригинальна настолько, что иначе, чем полюбив ее, с ней нельзя смириться. Но в том-то и плюс, что как раз любовь к себе она способна вызывать. Не зная ГГП или ЗБ, читатель может подумать, что СП — это единичный прорыв некоего графомана: уж слишком откровенно СП застолбила для себя нишу на грани между дилетантизмом и гениальностью, слишком уж подчеркнула узость этой грани. Традиционная же литература не признает ее, вылизывает сама себя за счет стандартных (давно уже) приемов сокрытия истины, делает все, чтобы читатель поверил, будто бы между гениальностью и дилетантизмом не узкая грань, а широкое поле, и вылизанное надлежащим образом произведение находится на нем близко к краю гениальности и максимально далеко от края дилетантизма.

Тут же ничего подобного нет. Правда жизни достигается за счет того, что не скрывается ничто — даже подпорки и даже там, где их можно, вроде бы, убрать... Но единожды соглав — кто тебе поверит (К.Прутков). И автор честен настолько, что обвинить его проще, чем защитить. Ведь для защиты нужно прочитать весь роман, а для обвинения достаточно первых 3 глав. Возьмите хоть их. Начать пошло, и не испугаться, что читать не станут — это сильный ход. Начало воистину выглядит как безвкусная переводная фантастика (с маленькой буквы) со всеми этими «золото тускло отблескивало», плюс еще и уснащенное массой локальных терминов а ля «Многорукий бог далайна» С.Логинова. Ничто не предсказывает того, богатства, каким является роман в целом (СП не стоит делить на фрагменты, оно срабатывает только целиком, как море — ведь девятый вал не накатывает отдельно от предыдущих восьми, но опрокидывает и топит реально).

Самое сильное у Иванова — эмоции, а не логика. Князь Михаил в каждый отдельный момент времени логичен, прав перед собой. Но этого мало, все равно у него в жизни все — бардак. Целое дается в руки не через разум, а через сердце. Иванов не раз подчеркивал, что главное — не идея, а отношение (подробное изложение авторской философии на эту тему см. в О-н-К). Идеи, через к-рые Михаил проходит последовательно, так же последовательно развеиваются в прах, а вот его гуманистическое отношение к земле, к людям исподволь строит ему тот вечный дом, где он и окажется в финале — светящимся песком.

Роман передает это на 100%, поэтому оно доходит и до читателя. Как мысль — это, пожалуй, не новость, а как чувство — это ЧУДО. Ну-ка поищите второе такое...

Самое лучшее у данного автора — это неподдельное ощущение, что какой-то графоман вдруг взял, да и написал гениальный роман, и этот роман — вот он, у вас в руках! Читая, в каждый отдельный момент времени вы сознаете, что перед вами... да, не самый новаторский роман в мире. Но вы не в силах казнить его за это презрением. Потому что чувства — они как мышцы: всегда сильнее ума. Чувства у данного автора настоящие, их много, они — через край. Лев Толстой в трактате «Что такое искусство» писал, что в искусстве главное — это трансляция чувств от автора к читателю. Иванов очень сильный транслятор! Возьмите ГГП или СП... Убедитесь! Но, пожалуйста, не берите для этого БиМ.

В БиМ чувства отсутствуют. Автор, похоже, заболел вечно модной русской болезнью лишнего человека и взялся «алгеброй поверять гармонию». Вышла какая-то местами безвкусица, местами помесь порно (того самого, дешевого) с высоким интеллектом. Да и не очень высоким, по правде — по сравнению с Пелевиным Иванов все-таки ванька. ДП (ПНН) — это не остро и не смешно, а от 50-кратного повторения еще и безвкусно, как мох (если вы не лось и не лох). Иванов-то ведь не злой, он из А.Немзера сделать недотыкомзера не умеет. Слишком много в книге аббревиатур и размышлизмов, слишком явно то, что прошлые наработки (ГГП, например, в сценах с детьми) стали спасательным кругом. Впервые появляются метафоры за гранью фола: автобусы не похожи на самовары, даже если дымят! Моржов с пивом и ПМ не является семантическим аналогом гипсового Павлика Морозова! Не верю, как Станиславский! Но, с другой стороны, в БиМ есть несколько чуть ли не лучших у Иванова описаний: например, где небо растянуто над землей железнодорожными линиями, как на ткацком станке... Или про речку под дождем сказано, что она закрыла глаза — потрясающе.

Лучшее в книге — психологические диалоги с веселым авторским комментарием (правда, все это весьма навеяно Толстым, Гоголем, даже Ильфом и Петровым). Но уж точно, они лучше всего остального в этой, удивительно, но напрочь лишенной катарсиса книге. Даже лишенной смеха, потому что его подменило хихиканье. Хотя если не сравнивать в предыдущими, книга очень даже ничего. Талант, все-таки... Но вряд ли получился голос эпохи. Неудача автора состоит в том, что если в СП и ЗБ герои добывали правду на краю смерти, то Моржов всегда может вынуть из кармана пачку денег. Да еще ПМ в придачу. А не на краю — нет и правды. Книга убедительна постольку, поскольку в ней узнаваемы реалии нашего времени, а что будет потом, когда они сотрутся? БиМ будет звучать странно, как скрипичный концерт, где скрипку почти не слышно и ее по временам заменяют духовые.

Умничанье в эпилоге — это как раздел «Выводы» в диссертации (его читают только оппоненты)... Иначе надо было! В эпилоге нет чувства, той слезы, к-рой не избежать, вместо же этого — какие-то объяснения, похожие на оправдания.

И насчет мата. Меня более убедил ГГП, где мата и полслова нету, а речь — живая, люди — живые, и время воссоздано так, что вот оно, часы тикают!

Только что прочитала «Общагу». Мыслей громадье. Только странно, что никто не пишет вот о чем — в книге столь явно чувствуется ДОСТОЕВСКИЙ, что местами волосы дыбом вставали от узнавания! Отличник — это же Алеша Карамазов! И «тварь я дрожащая или право имею» рефреном звучит... Книга потрясающая! Для столь юного автора (а ему в годы написания было что-то около 25, если не ошибаюсь) просто грандиозно!

Отличная книга! :pray: прочитал за день...дочитывал до пол пятого утра... весь последующий рабочий день прошёл в размышлениях...ощущение, как будто сам жил в «общаге-на-крови»... сам студент УГГУ.. живу в общаге...

рекомендую к прочтению всем, кто жил, живёт или будет жить в студенческой общаге!!! :dont:

Я в этом рассказе увидел свою биостанцию. Точно такое же место, теже описания, даже диалоги сходятся. Очень понравилось.

Очень, очень эмоциональный рассказ! Богатая фантазия у автора. Придумать такую Вселенную, с историей и событиями и уместить в маленький рассказ. «Краткость — сестра таланта».

Советую прочитать всем. После первого прочтения долго «отходил», Прочитал второй раз — хочу ещё читать и читать и не выбираться из этого мира.

Интересный рассказ, с очень необычной концовкой и эмоциональным содержимым.

Замечательная книга! Когда дочитала до конца, было ощущение, что я только что рассталась с очень хорошими друзьями, с которыми наврядли когда- либо встретишься. Все стали такими родными: и географ, и Маша, Надя, Тата. Но главное, самым родным стал Градусов! Долго думала, но так и не поняла, почему именно этот герой произвел на меня такое неизгладимое впечатление.:confused:

Меня немного смутила сознательная условность, искусственность сюжета и героя: географу волею автора просто дали денег, избавив от необходимости пропивать глобус. Кроме того автор существенно расширил сферу жизненных интересов своего героя, дополнив водку бабами. Моржова — и это принципиально — трудно как-то задеть, зацепить лично – экзистенциальная уклончивость Колобка, замешанного на «Виагре». Герой всегда сам определяет сферу своей ответственности (действительно, несомненный экзистенциализм (mist)).

Надуманность финала сопоставима лишь с его концептуальностью: программно-провинциальный бабник превращается то ли в Олю Мещерскую («Легкое дыхание»), то ли в мальчика Евграфа («Мальчик Евграф»).

А в целом неплохо. Будем, вслед за Nog, надеяться, что возьмет, да вырастет из этого что-нибудь этакое.

У хорошего хозяина всё идёт в дело. Как хорошо, что материалы, собранные Ивановым при работе над романом «Золото бунта» не пропали даром — они оформлены в книгу «Message: Чусовая».

Эта книга — редкий пример истинного патриотизма во всех смыслах, это и любовь к своей Родине (sic!), к истории своей страны, и к местности, где живёшь. Почти по всем книгам Иванова можно почуствовать: человек не просто читал, какие речки и горки расположены вокруг его города, нет, облазил сам всё, знает материал не по наслышке. А здесь он и не скрывается, даёт возможность почуствовать объём проделанной работы. Книга, кстати, снабжена картами-десятикилометровками.

Книга разбита на несколько частей. Раз за разом автор проводит нас по всей реке, от истока до устья, открывая всё новые аспекты: туристический, геологический, исторический, etc. Сначала это походит то ли на описание турмаршрута, то ли на краеведческое эссе, но это ни то и ни другое — нечто большее, нечто более цельное.

После «Блуды и МУДО», «Сердца Пармы», «Золота бунта» и «Географа...» я готов читать всё, что выйдет из под пера Алексея Иванова. Если он отредактирует пермский телефонный справочник — буду читать. Умение писать, владение языком, яркость создаваемых образов — этого у Иванова не отнять.

Я бы не посоветовал тем, кто не читал ничего из Иванова начинать знакомство с ним с этой книги. Книгу «Message: Чусовая» надо читать после «Золота бунта» (если «Золото...» «покатило»).

Я после этой книги «Золото...» перечитал ещё раз, и ещё сказы Бажова в придачу.

Не пожалел, что читал.

насколько разноплановым может быть писатель! Исторические романы ему удаются ничуть не хуже чем городская проза :pray: вообщем Иванов однозначно для меня открытие прошлого года!!!

Книга — отличнейшая! рекомендую всем! Когда произведение вызывает столько эмоций — это дорогого стоит..

В сборнике есть совершенно гениальнейшая повесть «Охота на «Большую Медведицу». Когда ее напечатали в «Уральском Следопыте», шуму наделала изрядно. Двадцать лет было Алексею Иванову, и повесть удалась. Остальные же три повести, вошедшие в сборник, не то чтоб слабенькие, а вообще — откровенная «проба пера».

«Земля-сортировочная» – пародия и ахинея

«Корабли и галактика» – напыщенная эпопея,

«Победитель Хвостика» – полудетская городская сказка..

Право же, я не знаю, как относится к этому сборнику: с одной стороны, по крайней мере, повесть «Охота на «Большую Медведицу» — великолепна. С другой же стороны, читаешь сборник, и не отпускает ощущение паноптикума: собрание никому сейчас ненужных произведений.

Первое, что меня удивило — такую не самую большую по объему книгу Иванов до предела насытил действием. Ежестранично кто-то с кем-то срубается в сече, кто-то кого-то берет в плен, что-то горит, христиане валят идолов, язычники валят христиан, идет погоня, творится колдовство... Динамика сумасшедшая просто. И вот в этой динамике немного теряется и эпичность (все-таки шмат времени изрядный выбрал писатель, масштаб событий и глобальность проблем тоже потрясают), и духовность. Невозможно было вместетить все это на страницах одной, далеко не самой объемной книги. Вот и разбегаются сюжетные линии из-под пальцев, как тараканы. Иванов вроде как успевает их ловить, но пока за одним погнался, двое других побежали. Все больше и больше распускается макраме, нормально увязать которое элементарно не хватает пространства. Например, едет Матвей с Калиной за Машкой, русской рабыней, которую княжич спасти обещал. Едет, едет, лишения терпит, а девочку не выручает. Возвращается спокойно себе назад. Линия возникла из ниоткуда и в никуда ушла — без всякого влияния на основной сюжет. И таких недоплетенных узелков в «Сердце Пармы» — уууу...

И все равно меньше восьмерки поставить не получается. Сочный, богатый язык, красочные описание битв, погонь и осад, интереснейшая тема борьбы христианства с язычеством, тема поиска веры, Родины, себя. Из такого впору «Хроники» книг так на пять писать, а не утрамбовывать все в одну книжку. Но — хоть так. Все равно классно:)

Разрази меня гром если это плутовская порнография! «Разводит» автор, кокетничает... Не похож роман ни на что предыдущее ивановское. С этим соглашусь. Но не более. Главный герой (помилуйте, господа отозвавшиеся!) он же просто монументален, а не «картонен». Он впитал в себя столько всего и ото всех, что не может быть плоским ФУКОМ... Борис Моржов как Булкаковский Мастер обеспечен волею судьбы и финансово независим, что позволяет «творить» пластины и свою жизнь. Этакий ковязинский философ с неискоренимой любовью к обобщениям, систематизации и аббревиатуре. Женщины и секс с ними (не со всеми, естественно... антропометрия и психотипы его любовниц легко угадываемы) — основа жизнедеятельности Моржова помимо зарабатывания на хлеб, а вернее всего главный стимул ко всему... Да, немного гипертрофированный стимул (просто диву даешься в каких жизненных ситуациях Моржов, вдруг, отвлекается на женщину и начинает рассматриавть её как объект «охоты», раздевая глазами, «примеряя» свой собственный исследовательский аппарат).

Моржов это воплощение бендеровского «поэта и многоженца» в нашем времени. Его творческое форматирование ситуации с летним лагерем под свои нужды. Феноменальная шахматная партия, с эндшпилем, достойным Буратино (... ты Мальвина смейся, а ты Пьеро читай свои самые гадкие стихи)! великий комбинатор может гордиться... Живо его дело! Цели и задачи только изменились. Только продолжатель не витиевато зубоскалящий сын турецкоподданного, мечтающий о белоштанном времяпровождении в Рио. Моржов... он настолько реален... на столько органичен в предложенных ситуациях... он последователен даже в убийстве Лёнчика...

Не смогу бесстрастно коментировать матерные язык героев романа... Он не надуман. Он лаконичен. Он всем нам знаком. И, что считаю авторской удачей, грязи на страницы не выносит. Он оправдан. 10 баллов автору!!!

Когда в 2003 году я покупал эту книгу, я ничего не знал ни о самом Алексее Иванове, ни о произведениях, которые он пишет, я просто купился на надпись на обложке — «Сергей Лукьяненко представляет». Мне казалось, что такому автору как Лукьяненко можно доверять в выборе литературы. Как я ошибался. После прочтения этого сборника я нахожусь в некой прострации — столь безумных и нечитабельных произведений я еще не встречал, или встречал немного. Единственно хорошая повесть, которая мне понравилась — это «Охота на «Большую Медведицу»». Остальные же просто ужасны. Но это всего лишь мое скромное мнение.

Авторский стиль, язык изложения выше всяких похвал. О содержании можно долго спорить — каждый сумеет найти что-то для себя, хорошее или плохое. Лично мне оно показалось довольно примитивным — картонный герой, совершенно не симпатичный, незатейливые ситуации, унылый антураж российской глубинки. Но... Не важно, понравится вам этот роман или нет, но уж точно не оставит равнодушным.

Была у В.Михайлова вещь «Люди и корабли» (Одиссея Валгуса) По-видимому, она частично и навеяла Иванову тему. Остальные компоненты: космоопера, хроно-циклы и ветвящееся время, Вечный Герой, Принцесса Лея, пираты и целые толпы Дарт Вейдеров. Продолжать можно бесконечно. Всё это сдобрено высокопарным стилем с претензией на поэтику. Очень похожее ощущение было когда читал ранние вещи Пратчета или Саймака — автор просто не нашёл свой стиль. Он его потом искал и нашёл, но... Вместо того, чтобы припрятать эти черновики для посмертных библиографов на радость фэнам (а то и сжечь), он возьми да и опубликуй эту... эти... Короче, видать бабки нужны были:)

Очень многое удалось автору в этой книге... С трудом представляю «планку», которую себе ставит Иванов в начале работы над произведением, но то, что получается, заставляет уважать... То, что при прочтении определял, для себя, потерей «темпа» повествования, на поверку оказывалось «затишьем перед бурей»... В общем... не скажу за всех, но меня свист вогульских стрел, стук топоров, скрип весельных стругов еще долго будут преследовать в сновидениях... Спасибо.

Книгу начал читать в дороге... Легкий, подчеркнуто глумливый слог... В центре повествования клоун-прибауточник с осенью в душе... События цепляются одно за другое и персонажи имеют живые, узнаваемые черты героев нашего времени... По скудоумию пробовал «разглядывать» сюжет с точки зрения Поляковской «Работы над ошибками» (у автора прошу прощения, если сие моветон)... Куда там! Хватило ума прекратить бессмысленные «примерки». Прерывал чтение поисками информации об авторе... (успокоился, когда окончательно убедился, что ровесники, а иначе ловил себя на том, что события школьных лет автор с тайным умыслом подглядел у меня). Совершенно гармонично «подошел» к тексту сплава, предчувствуя БЕДУ. Обманулся... Но, однако, остался с привкусом походного похмелья и рецидивом аллергии на промозглую тайгу (вот не вру!)... Совершенно ошеломила кода... Такая картинка, четко прописанная с курением на балконе главного героя, бельевыми верёвками, звуками города, лепетом дочери... Просто, вдруг, понимаешь, что стоишь рядом с ним и молча киваешь, и пожимаешь плечами. А что еще остается?...

Совсем уж поставила в тупик (может всё таки «женская») реакция на «Географа...» 15-летней племянницы и знакомой преподавательницы словесности на пятом десятке лет (не постеснялась, поделилась!) — просто разрыдались и сами толком не могут объяснить почему...

В общем, аплодирую... Стоя.

Прочитал с громадным удовольствием.

Эта книга-один из редких случаев, когда не реальность становится страшнее вымысла, а все происходит совсем наоборот…Мне тоже довелось пожить в общаге,- да,было иногда тяжело,и многое , о чем написал А.Иванов в «Общаге…»-действительно суровая реальность…»Но зачем же так трагично?!!!...»-восклицаю я про себя, перевернув последний лист книги.Только начинаешь проникаться симпатией к героям, сопереживаешь вместе с ними…а тут такое…

Не хочу вдаваться в подробности и перипетии сюжета(хотя его,как-такового ,тут и нет),но роман построен на бесцельных диалогах обитателей общаги о «…добре и зле,о лютой ненависти и святой любви»(С) Вот только странновато звучат эти высокопарные фразы и замечания из уст молодых персонажей романа. Если уж автор решил писать философскую притчу, то будь добр-следуй заданным канонам и рамкам, ну а если эпизод из жизни молодого поколения, то надо добиваться максимальной аутентичности.А этой самой аутентичности,которую так прекрасно может воспроизводить ,к примеру, шотландец Ирвин Уэлш или белорус Владимир Козлов, россиянину Алексею Иванову как раз и не хватило в данном романе.Не его это конек и жанр,ИМХО.

Ну а в конце автор следует фразе гоголевского Тараса Бульбы-«Я тебя породил-я тебя и убью»(С) Зачем, спрашивается, так поступать с единственными персонажами, которые (пусть только в конце книги) вызывают неподдельную, искреннюю симпатию….Зачем?

Безусловно, книга-шедевр.Но больше, это скорее не исторический роман, а книга о ПУТИ мужчины. Исторические события только канва, в которой пролегла жизнь главного героя. Действительно, очень богатый язык, а сам текст написан таким образом, что сначала я подумал о нереальности и фантастичности событий (некий паралельная реальность), и только где-то после трети книги понял, что это действительно исторические события.

Несколько смущало и тормозило чтение обилие аббревиатур, приходилось вспоминать, что они означают, или искать в тексте. Но это небольшой недостаток для такой мощной и глубокой книги. Очень точный слепок нравов провинциального городка. Временами просто страшно было читать: если это — жизнь, то зачем жить? Моржов видел смысл своей жизни в том, чтобы включить в свой «фамильон» всех, кто ему симпатичен. Это тоже выход, но не все же Моржовы. Иванов не даёт никаких советов, каждый должен ответить на этот вопрос сам, но уж задуматься он заставляет, это точно. По крайней мере, людей с пиксельным мышлением вокруг немало, да и если в зеркало посмотреть...

Книга интересная, даже очень — не какими то событиями, не описаниями, но характерами. Точнее — характером главного героя. И, скорее всего потому, что он — такой же как мы, пусть не во всем, но в каждом найдется что-то похожее. Его посещают те же мысли, мучают те же вопросы — только реакция на все своя, оригинальная. В некоторые моменты прочтения очень хотелось стать чуть более похожим на Географа — его отношение к жизни, к окружающим людям во многом заслуживает уважения. И тем больше, чем меньше я сам на такое способен. Конечно, временами так и хочется назвать главного героя тряпкой и неудачником, но возникает мысль — а может быть это он прав, а вовсе не ты?!

Книга написана очень живым, интересным языком, читается на одном дыхании. Честно сказать, я уже и забыл, когда в последний раз читал чтото не фантастико-фентезийное. Но этого автора читать буду и всем советую.

Трудно писать об этой книге, для меня книга это шедевр, одна из самых сильных книг, прочитанных мной. Жанр книги-исторический роман с мистическими вставками. Чувствуется, что автор не один год работал над этим романом, им была проделана кропотливая работа над историческими материалами, наверняка он был и в местах, которые описывает в своей книге, так-как в книгу погружаешься сразу и надолго. Очень замечательный, богатый язык, интересный сюжет с хорошо прописанными главными героями. И князь Михаил-личность довольно неоднозначная, просто живет, покорясь своей судьбе и даже зная, что случится, он ничего не меняет, продолжает жить также, как прежде. В книге довольно много кровавых ужасов войны и хоть автор не описывает к счастью все подробно, но отрубленные головы женщин или руки детей говорят о том, что читать эту книгу нужно только взрослым.

Рекомендую всем, действительно шедевр!