Прочитав несколько произведений Станислава Лема стал замечать характерные тенденции автора. Они прослеживаются достаточно явно. Некоторые из них мне действительно очень нравятся, но, к сожалению, не все.

Например, чрезмерное углубление в детали — в некоторых случаях очень нравится, в некоторых только сбивает с толку. В случае «Возвращения со звёзд» — нравится, этот приём здесь очень к месту. С первых же страниц роман погружает читателя в мир будущего — совершенно незнакомый мир для главного героя. И здесь Лему удаётся удивлять и читателя на таком же уровне, на котором поражён и Г.Г. Автор выдаёт нам панораму таких невероятных вещей, интерьеров и быта человека, да в такой необычной форме — что представить это действительно почти невозможно. Пожалуй это один из самых интересных моментов в книге.

Лем часто в изобилии вносит в романы различные сокращения, аббревиатуры, термины (часто достаточно забавные) и целые словари новых слов с подробными пояснениями. Порой это доставляет много удовольствия и делает произведения ещё интересней, иногда запутывает, а порой и просто напрочь сбивает с толку и задаёшься вопросами «Что здесь вообще происходит?!» или «Что курил автор?». Лем коснулся аббревиатурами и «Возвращения со звёзд», но очень умеренно.

Также автору характерно объясняя одну идею (термин, слово) выводить из неё 2 (а то и больше) новых идеи, а из каждой из них в свою очередь ещё по 2-3, 5... Причём часто без понимания 1-ой мысли, выводимые из них новые мысли понять совершенно невозможно. А Лем продолжает наращивать их как снежный ком и кажется не собирается останавливаться даже спустя 2 главы посвященных исключительно пояснениям пояснений. Вот этот приём чаще всего повергает в ступор (так я бросил читать «Осмотр на месте»). Я ценю богатую фантазию автора, но порой он перегибает палку. Иногда отложив роман на пару дней и затем продолжая читать бывает трудно вспомнить все эти новые словечки и приходится возвращаться к началу главы чтобы разобраться. Исключительное удовольствие такой приём доставил мне лишь в «Футурологическом конгрессе», когда наркотический сон накатывал слоями, и каждый новый слой был бредовее (и в то же время шедевральнее) другого.

Вернёмся к нашему роману — здесь повествование также перескакивает от идеи к идее. Условно можно изложить следующим образом —

Однако, при всей простоте и краткости сюжета, написано очень глубоко и действительно заставляет задумываться над таким «дивным новым миром». Есть здесь очень много того за что мне нравится Станислав Лем. Автору удаётся ошарашить невероятным и совершенно непонятным будущим с первых же страниц, затем разжевать всё-таки вкратце устройство нового мира, оставить пишу для размышления и никакой конкретики в финале. Чаще всего откровенно не люблю открытые финалы, но чем могло ещё закончиться подобное повествование? Герой мог бы например умереть. Достаточно трагично?! Едва ли хуже чем та в которой ему ещё останется жить в мире где он чувствует себя изгоем-неандертальцем. Но быть может ему всё-таки удастся почувствовать себя «как дома». Лишь «как дома», ведь он уже не дома.

Где бы был человек без правил, а человеческая культура без запретов?

Конечно, Робинзон Марселя Коски слишком отвлеченный образ, поскольку воюет он не с дикой природой, а только с самим собой, и страхи его преследуют не животные, а экзистенциальные. Ну так и с Марселя Коски спрос небольшой. Хотя, надо отдать должное, свой главный вопрос он поставил верно. Серьезный вопрос о способности человека сохранить самого себя в социокультурном вакууме звучит в антураже комических перипетий заигравшегося воображения.

Окружение себя выдуманным обществом — необходимая попытка человека самоорганизоваться, сохранить социальные навыки. Если правил нет, то их нужно придумать. Оказалось, что у игр разума есть свои побочные эффекты.

Очень изящно и смешно, особенно первая половина.

Станислав Лем здесь поднимает серьёзную тему того, что могло быть на земле с точки зрения ветхозаветного «бытия». Только добавляются «научно аргументированные» основания в виде существа, способного воплощать материальные объекты, включая одушевленное, в реальность. Материалом служат проецируемые нестабильные частицы, которые инактивируются за пределами действия планеты.

В данном произведении мне всегда казалось, что созданную «покойную жену» можно было забрать на землю, а нестабильные частицы её тела, из которых «мыслящий океан» создавал «гостей», могли постепенно заместиться на обычные еще в зоне действия «Соляриса».

Это образец твёрдой научной фантастики, какой она и должна быть. Роман представляет собой что-то вроде фрагмента мемуаров учёного-математика. Фрагмент этот посвящён главным образом участию этого учёного в проекте «Глас господа», целью которого были попытки расшифровать загадочное послание из космоса.

Начнём с того, что автор мемуаров приписывает себе какое-то врождённое зло: где-то в глубине души он радовался страданиям собственной матери, которая заболела тяжёлой болезнью. Мне кажется, что таким образом Станислав Лем пытается передать двойственную мораль вообще всех учёных, участвующих в научных проектах государственного значения. Главное, что движет учёным — это, пожалуй, интерес и жажда признания среди коллег. Если проблема достаточно сложна и не связана с какими-то бытовыми нуждами, то учёный будет стремиться хоть как-то отметиться среди тех, кто пытался решить эту проблему. Даже если эта проблема явно будет использована в военных целях, амбициозного учёного это нисколько не отпугнёт, а скорее наоборот — привлечёт. Где-то в глубине души учёный будет понимать, что он становится соучастником возможного массового убийства, но будет успокаивать себя тем, что если не он решит эту проблему, то найдётся масса других желающих, которые окажутся менее совестливыми, а возможно даже ещё более талантливыми и способными, чем он сам.

Второе интересное наблюдение — это обстоятельства, с которых начался проект «Глас господа». Частицы нейтрино способны насквозь пролететь через Землю или Солнце, и лишь исчезающе малая часть каким-то образом провзаимодействует с веществом, так что можно будет косвенно определить факт взаимодействия.

Третье интересное свойство романа проявляется при сравнении с романом Фреда Хойла «Андромеда». До сих пор я считал роман Фреда Хойла одним из наиболее типичных представителей жанра твёрдой научной фантастики. Однако, при сходстве сюжета — учёные занимаются расшифровкой послания из космоса, развитие сюжета в романе Станислава Лема кажется мне более правдоподобным. Если в романе «Андромеда» каким-то загадочным образом из послания удаётся извлечь инструкции по созданию компьютера, заложить в этот компьютер программу, содержащуюся в послании, а затем вырастить гибрид человека и инопланетянина, то в романе «Глас господа» результаты оказываются гораздо более прозаическими: удалось установить благотворное влияние излучения на образование органических веществ и расшифровать лишь небольшую часть послания, да и то не известно — правильно ли.

Роман поначалу читается довольно тяжело, т.к. в начале излагаются биографические данные учёного, его воспоминания о своём детстве, мысли о биографах, писавших жизнеописания учёного и о качестве этих биографий. Слова учёного кажутся довольно витиеватыми, т.к. он часто отвлекается от основной темы и переключается на собственные размышления и воспоминания. Когда же дело доходит до сути, читать становится настолько интересно, что бывает трудно оторваться. Описание предыстории проекта настолько яркое и реалистичное, что иногда кажется, что всё это происходило на самом деле. И только мысль о том, что первые нейтринные обсерватории были построены только в середине 1990-х годов, напоминают, что роман всё-таки фантастический.

В эссе «Моя жизнь» автор упоминает, что считает лучшими своими фантастическими романами три романа: «Солярис», «Эдем» и «Непобедимый». В мою голову закралось подозрение, что пан Станислав хитрил, отправляя всех по ложному направлению и ехидно потирая ручки в ожидании, удастся ли ему всех обмануть или некоторые читатели смогут понять, что это шутка.

«Пинг Муа учился у Фу Чена убивать драконов. За шесть лет упорных занятий он в совершенстве овладел этим искусством, но не оказалось возможности его проявить.»

Так вышло, что я прочёл сначала «Фиаско» – последнее крупное художественное произведение Лема, а вслед за ним сразу «Магелланово облако» – одно из первых крупных его произведений. Несмотря на то, что их разделяет более 30 лет и безудержный оптимизм сменился не менее безудержным пессимизмом, по структуре произведения похожи — дальний многолетний перелёт, трудные и неоднозначные попытки завязать контакт. А вот реализация разная невероятно. Тем не менее, сложно понять тех, кто эти два произведения сравнивает. Мол, вот как мог такой маститый, такой могучий, такой-претакой написать «Магелланово облако»?! Подозреваю, что эти цензоры просто не смотрели в годы создания произведений. Но с этой позиции нужно признать, что вот это вот «Магелланово облака» было шагом на пути к произведениям сильным и ценным. Мастера таковыми на пустом месте не становятся и нужно написать порой не одно «Магелланово облако», чтобы вышел «Солярис».

Теперь по самому произведению. Начиная с первых строк не покидало ощущение, что описывается не межпланетная экспедиция с целью поиска внеземного разума (а кстати, была ли где-то декларирована цель полета?), а воскресный увеселительный выезд на личной яхте двора короля Людовика XIV: все эти бальные платья, скульптуры, столики с гнутыми ножками, заламывания рук, монументальные ученые, которые монументально открывают монументальные открытия — это настолько разительно контрастирует с теми суровыми космонавтами в синих комбинезонах, запертых в тесных помещениях (стереотипное представление экспедиций к дальним звездам, созданное массой последующих произведений), что невольно не воспринимается как первый дальний перелет – может, пассажиры «Титаника»... Состав экипажа настолько же безумен: более половины присутствующих — музыканты, архитекторы, поэты, историки — не самые нужные в полёте профессии, которые явно не знают чем себя занять. Наличие трёх профессий (из которых ГГ, например, использует только одну — остальные про запас?), суровые требования по здоровью уживаются с наличием детей главных астрогаторов, которых взяли потому что они (14-летние дети) «захотели сами». Тут возникла уже ассоциация полётом Незнайки на воздушном шаре – собрали в кабину всех наличных коротышек: «Вот Нонна, она архитектор, жаждет познакомиться с зодчеством на других планетах» — ох уж эта святая уверенность ранних авторов, что куда не прилети везде антропоморфные инопланетяне одного с тобой уровня. В общем, как я понимаю, понравилось людям, прочитавшем в молодом возрасте и идеалистам, для которых пафосный слог значит больше логических построений. Каждому свое...

Мне очень сильно понравились Футурологический конгресс и Солярис Лема, а это произведение не произвело столь же сильного впечатления. Роман хорош, некоторые идеи просто потрясающие, и сатиры хоть отбавляй, но читать было не легко, местами скучно, местами не понятно. Порой Лем уходит в описание деталей одного события, да так глубоко что забываешь всю предыдущую ветку событий и теряешь нить сюжета. Часто приходится возвращаться чтобы разобраться. Пожалуй у этой витиеватости есть причины, ведь автор глубоко копает. Тяжелее было с тем чтобы понять по ходу сюжета кто на стороне Тихого, а кто нет. Уж очень там много поворотов и подводных камней. Порой я сомневался всерьёз ли это или тоже смеха ради.

Идея с дистантниками очень понравилась (это же практически прародитель фильма Аватар). Забавно и познавательно было наблюдать за разделением полушарий мозга Ийона. Забавляли не меньше и перебранки спецов, которые поддерживали Тихого в его миссии.

И наконец самая главная тема романа, гонка вооружений, была представлена не совсем читабельно. По мне было бы интереснее читать о том как Ийон сталкивается с неведомым развитием оружия и удивляться вместе с ним, чем сначала проштудировать в предыдущих главах целую лекцию о развитии вооружения. Из-за этого острота немного пропала. Да ещё и в сочетании с целой энциклопедией новых терминов — читается не просто, повторюсь. Не дотянул роман по моей оценке до Конгресса (ведь в обоих романах тема развития технологий, в этом они сходны), а Конгресс одна из любимых моих книг вообще. В Конгрессе появление новых терминов и просто непонятных вещей нарастает постепенно и даже если не понимаешь чего-то, то всё равно от погружения в этот непонятный мир получаешь удовольствие. Погружение происходит плавно, здесь же (в Мире на земле) как будто рывками.

Интересная и забавная короткая пьеса, про то, как у одного человека без спроса появился очень вредный, хитрый и эгоистичный робот, с комичными диалогами. Концовка хорошая, хоть и не совсем логическая.

Отдельное внимание стоит уделить замечательному радиоспектаклю в исполнении профессиональных актёров: качественный и приятный. 67 минут удовольствия.

«Человеческое, слишком человеческое...»

Наверное, до тех пор, пока люди не отрастят себе новые органы, или привьют их, то бишь, пока не превратятся в нечто иное на лестнице эволюции — они останутся всё теми же обезьянами. Просто палка, а потом граната, превратились в средства, способные перевезти этих обезьян к другим звёздам и уничтожить целую планету. А желание ухватить побольше, заставить других делать «по-моему» и злоба, когда не получается — остались те же.

Ох, как прав был Воннегут, рассказывая про тральфамадорского посланника, летящего через всю Галактику с важнейшим сообщением другим цивилизациям — одной-единственной точки, означающей «привет»! Это всё, что мы можем, да и должны сказать встреченным инопланетянам. А что ещё? Их техника и наука будут либо похожи на наши, либо настолько кардинально отличатся, что будут принципиально непонятны и неиспользуемы. С культурой ещё хуже. Чем мы будем друг другу полезны? Ничем. Только тем самым фактом, что существуем. Сказать «привет» и разойтись. А то поубиваем друг друга.

Точное определение Лема — «пятно контакта». Сперва цивилизация не имеет технической возможности, да и умственных способностей, чтобы искать «братьев по разуму», затем сто, двести или тысячу лет более-менее активно этим занимается, а затем вдруг исчезает. Замыкается, утрачивает интерес. Да просто они понимают, что ничего, кроме неприятностей, не могут доставить «братьям». И выяснив, что мы не одиноки во Вселенной, лучше всего этим и ограничиться. Делить «сферы влияния» вряд ли понадобится — галактическая экспансия это детские сказки.

У Лема, к сожалению, человечество к звёздам уже полетело, а такой простой истины ещё не осознало. И, найдя бедолаг примерно того же уровня развития, помчалось доказывать, кто на свете всех сильнее... Конечно, говорилось много громких слов о морали, совести, долге и вере, но кончилось всё именно стрельбой из пушек. Фиаско.

У романа довольно слабый, почти отсутствующий сюжет, но отличные декорации :) Чем-то он напомнил мне роман «Таис Афинская» Ивана Ефремова. В обоих романах главный герой (или героиня) скитаются по миру с непонятными целями, а фоном для их скитаний служит весьма любопытный мир, который привлекает больше читательского внимания, чем собственно скитания.

Если приглядеться именно к этому фону, то роман можно смело поставить в один ряд со знаковыми произведениями «Город и звёзды» Артура Кларка и «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова. Наука и техника в этом мире достигли недосягаемых высот:

1. города представляют собой многоэтажные конструкции со множеством переходов между этажами. Благодаря многоэтажности города, люди на улицах попадаются довольно редко,

2. освоена антигравитация, транспорт передвигается с огромными скоростями и ускорениями, совершенно незаметными для пассажиров,

3. повсюду в городе имеются самодвижущиеся дороги,

4. кресла отслеживают позу сидящего, соответствующим образом меняя свою форму,

5. всю грязную, опасную и тяжёлую работу выполняют роботы,

6. роботы же следят за производством новых роботов, их исправностью и переработкой,

7. всюду имеются автоинформаторы, готовые предоставить справку по любому вопросу, заданному на естественном человеческом языке,

8. бумажные книги заменены подобием современных нам планшетных компьютеров, в книжных магазинах по требованию покупателя любую книгу можно записать на один небольшой кристалл, вставляемый в электронную книгу,

9. существуют технологии обучения во сне,

10. психология стала основываться на строгой математической базе. Возможно даже, что глубокое изучение математики стало составлять основу для последующего освоения любой другой научной дисциплины,

11. существуют объёмные голограммы, для непосвящённого не отличимые от настоящих предметов или людей. Впрочем, иногда голограмму от настоящего человека оказываются неспособны отличить даже местные жители,

12. изображения на телевизионных экранах настолько чёткое, что его можно перепутать с настоящими предметами, окном или зеркалом,

13. подобия телевизионных экранов располагаются на потолках каждого этажа города и транслируют изображение настоящего неба над городом. Правда мне кажется, что изображение неба довольно легко отличить от настоящего неба, сколь бы оно ни было чётким, по параллактическому смещению.

Социальное устройство тоже выше всяких похвал. Наверное, именно так и должно выглядеть настоящее коммунистическое будущее:

1. за еду, жильё и транспорт платить не нужно,

2. не нужно заниматься готовкой и уборкой: в каждой квартире имеется мини-бар, пополняемый через коммунальную сеть, не одноразовая одежда отправляется в чистку простым закладыванием в специальное окошко в душевой комнате,

3. нет преступности, т.к. все граждане при рождении проходят процедуру бетризации — подавления агрессивности на физиологическом уровне,

4. нет и проституции, т.к. мужчины и женщины не связаны необходимостью воспитывать детей и могут свободно менять партнёров,

5. если желания гражданина выходят за рамки базовых потребностей, удовлетворяемых без учёта, то ему могут потребоваться деньги. Деньги эти можно заработать, предоставляя другим людям платные профессиональные услуги,

6. граждане получают возможность завести детей только после обучения и сдачи экзаменов,

7. начальное образование детей происходит в небольших группах, где они социализируются — привыкают жить в обществе.

Люди могут вообще не заниматься ничем, свободно менять половых партнёров и не испытывать угрызений совести из-за собственного тунеядства или непостоянства. Наверное, такие люди в этом мире действительно есть, но большинство второстепенных героев всё-таки заняты каким-то делом, пусть оно и кажется каким-то не особо полезным. Наверное, люди, жившие лет сто назад, значительную часть современной работы воспринимали бы сходным образом — как разновидность безделья. Можно упомянуть несколько примеров подобной работы из романа. Например, главный герой обращается за помощью к врачу, который занимается изучением истории медицины, но от медицинской практики давно отошёл. Когда главный герой решает приобрести ретро-автомобиль, продавцом в автосалоне оказывается не робот, а живой человек, который разбирается в старых автомобилях и подбирает главному герою автомобиль, наиболее подходящий его запросам. Девушка Найс, встретившаяся главному герою на улице, учится конструировать одежду. Аэн Аэнис — так называемая «реалистка», то есть актриса. Сосед главного героя в Клавестре, Марджер — инженер-кибернетик, занимается инспектированием завода по переработке неисправных роботов и научными исследованиями по кибернетике у себя в институте. Невеста Марджера, Эри, изучает археологию в аспирантуре. Как видно, все люди чем-то заняты, асоциальных элементов среди них не замечено, разве что кроме самого главного героя и членов его экипажа.

В отличие от капиталистического общества, здесь не наблюдается потребительского угара в приобретении вещей в собственность, нет желания превзойти соседей в неуёмном потреблении. Возможно, что это одно из следствий процедуры бетризации, т.к. соревнование в потребительстве может быть проявлением социальной агрессивности.

В отличие от романа «Город и звёзды» Артура Кларка, в этом романе люди не замкнулись в коконах виртуальной реальности, не изолировались полностью от внешней среды в своём городе, а продолжают жить социальной жизнью и осваивать внешнее пространство. По крайней мере, в этом романе люди однозначно имеются хотя бы на Луне. Существуют исследователи дальнего космоса, хотя большая часть общества считает это занятие бессмысленным и считает более разумным сосредоточиться на построении идеального общества. Считается, что прежде чем отправляться к далёким звёздам, нужно сначала заиметь то, что туда стоило бы нести.

В отличие от романа «Туманность Андромеды» Ивана Ефремова, в этом романе нет столько пафоса и патетики. Жизнь идёт своим чередом, без надрыва в попытках совершить что-то великое. Люди просто занимаются тем, что им интересно, в результате чего всем областям человеческого знания уделяется внимание, пропорциональное интересу, а не пропорциональное прибыли капиталиста. Нравится история медицины? Изучай на здоровье! Не проблема, что это занятие не приносит прибыли.

По сюжету роман чем-то напоминает мне роман Клиффорда Саймака «Принцип оборотня», с той лишь разницей, что у Саймака получилось что-то вроде изощрённой пародии на этот роман :)

Абсолютно дрянная и бессмысленная книженция. И это Лем? Великий и Ужасный ЛЕМ!!!??? Для кого он писал этот пустой водевильчик? Если это антиутопия на тему общества «ням-ням», то я не чувствую этот мир живым и выпуклым, не могу потрогать его фактуру и форму, сколько ни стараюсь. В те редкие моменты, когда мне это удавалось, то ткань-идея расползалась под моими не слишком настойчивыми мысленными прикосновениями. ХВВ Стругацких в этом плане куда более объемным получился. Здесь же, запусти я луч в идейном пространстве данного произведения, он бы не отклонился бы ни на йоту, потому что оно плоское как гиперпространство нашей Вселенной.

А какое многообещающее начало было! Благодатная тема для мысленных экспериментов, прекрасные сюрреалистические описания ландшафтов и архитектуры, щепотка психологической ломки ГГ в начале книги. Вот, думаешь, сейчас прикоснусь к футурологической чаше мудрости Лема. Мысленно, ты уже наслаждаешься прозрачным чистым источником, вместо этого начинаешь глотать мутную гадкую похлебку с кишками, застревающими в горле.

Что это за бравые ребятишки в лице двух главных героев Брегга и Олафа строем шагающих по страницам этой странной книги, откуда горланят эти девки легкого поведения задирающие свои юбки при виде первого встречного мужчины, зачем понадобились быдло-статисты? Для выпячивания превосходных черт Брегга, да я с первой страницы понял, что он герой из героев, супермен, спортсмен, силач, математик, наполовину ученый, наполовину боксер и одновременно страдающий датский принц, но, боже, в самом деле, Лем, ты ли это??? Не верю!

А уж на тему дружбы ГГ с Олафом дедушка Фрейд бы очень жирно намекнул бы, что так мужчины не дружат, так ведут себя гомосексуалисты!

Книгу дочитать не смог, мне физически больно за тех людей, которым пришлось, по воле случая, столкнуться с двумя идиотами, вернушимися из далекого космоса, словно солдаты с посттравматическим стрессовым расстройством. И вот они вернулись и ждут, что их все будут носить на руках, дуть в фанфары и всячески прославлять, но пустым мечтам тщеславных ублюдков не сужденно было исполниться в этом изменившемся мире. Этот мир, который начал развиваться не вширь, как предполагалось в эру космической гонки, а по вертикали, вглубь, направленным на совершествование своей природы и бетризация лишь начало. Лем не мог знать о последующих достижениях генной инженерии, но первый шаг, первый кирпич был заложен. А я спрошу: «Почему бы и нет?». Что плохого, в том что люди перестали убивать друг друга, жрать животных и сношаться словно стая кроликов, которых вот-вот зажарят на обед какому-нибудь великану? Но, видите ли, данным субъектам в лице ГГ и его «лучшего» друга, конечно, виднее куда и как должно двигаться человечество, оно, видите ли, стало мягкое и пушистое. А я еще раз спрошу: Брегг и Олаф пытались понять и приспособиться к новому «дивному» миру, пытались его услышать? Я не увидел этого в рефлексиях ГГ, которыми жирно сдобренно данное произведение.

Пара позитивных моментов, отмеченных в отзывах ниже, действительно наблюдается, но если бы была возможность забыть прочитанное и больше никогда не возвращаться к этому произведению, то я бы так и сделал!

Лем, прошу тебя, не делай больше мне так больно!

Честно признаться, не поняла, что познаёт этот великолепный автор конкретно в этом подробном эссе?..Что сопоставляет и сравнивает; чему «клеит» ярлыки долгожительства?.. Что отрицает и что возводит в доминанту?..

Эссе настолько сбивчивое в своём идейном построении, — что это сразу бросается в глаза буквально с первых абзацев. Ибо ни парапсихология, ни эзотерика, ни прочее модное «фиглярство» не заслуживают здесь такого пристального внимания. Даже с учётом того обстоятельства, что как признаётся этот талантливейший поляк, — он сам был не по наслышке знакОм со всем возможным на тот момент древним гнозисом и да, — было дело, — баловался картёжной символикой. Возможно, фанам твор-ва и такие откровения будут весьма полезны...

-С глубоким искренним уважением и восхищением отношусь ко всему его литературному художественному наследию. И, на мой взгляд, если зачитываться Лемом, — то только по-крупному. И базисом приятных безусловных открытий будет его неизменная межжанровая экзистенциалка в формате нашумевших титанов в контексте «Соляриса», «Эдема», «Фиаско», «Футурологического конгресса»...

А древние колоды, предпоссылки сверхчувственного, загадочные пазлы бытия и прочее отрицание отрицания... Да ещё нордические попытки противопоставить этому науку...

PS Пять заслуженных баллов только за эффектное и заманчивое, — как шоколадная обёртка, — вкусное название. Оно, соб-но, оправдывает собой идейное наполнение этого эссе. Кому интересна эта тема — лучше что ли двинуть в сторону зодиакальной астрологии. Как-то мелко это именно для Лема, честное слово...

Н-да. В данном случае прелести Светлого Храма Фантастики использованы в качестве декораций для психологического детектива. А сам детектив – в свою очередь – употреблён в качестве формы для философского эссе на темы свободы воли, предназначения Личности, предопределения поступков и их мотивов (Судьбы) и т.п.

Весьма своеобразный текст. Вполне себе на любителя. С претензиями на элитарность аудитории: для тех, кто находит прелесть в мудрствованиях на все упомянутые выше темы. И как раз в мудрствованиях – «задрапированных» всяческими «литературными признаками» детектива, философского эссе, психоделики и сюрреализма. Ну…, что можно сказать? Не наказуемо, как бы.

Но как фантастика – безупречен. И этим всё сказано. Ежели не нравится форма реализации – так, эээ…, на всех — не угодишь

Вот это будет посильнее предыдущих рассказиков. Здесь уже видна ирония над двуличностью некоторых учёных, которых снедает профессиональная зависть к коллегам.

Рассказ имеет необычную форму — это половинка диалога пожилого чудака-учёного со своим собеседником, слова которого в диалоге отсутствуют. Получился как бы монолог, речь от первого лица.

Читать было интересно хотя бы потому, что до этого я не знал, что изучением поведения муравьёв занимается отдельная научная дисциплина — мирмекология. Ну и написано это произведение было во времена, когда кибернетика и «компьютерная наука» делали свои первые шаги. Норберт Винер, Джон фон Нейман, Клод Шеннон ещё только-только закладывали основы, а первый электронный программируемый компьютер ENIAC был создан всего за полтора десятилетия до написания рассказа. В год написания рассказа в космосе побывал первый человек. Казалось, что наука и техника стоят на пороге экспоненциального, взрывного, безграничного роста. До мыслящего компьютера — рукой подать.

Сейчас, конечно, этот рассказ потерял часть своей привлекательности именно потому, что мы знаем о том будущем, которое наступило впоследствии. Но сама атмосфера тех лет с её одержимостью научными исследованиями, верой в безграничные возможностей науки, придают рассказу особый, непередаваемый оттенок.

Пока что читал не так-то много произведений Станислава Лема и этот рассказ меня удивил довольно живыми персонажами. Они не кажутся картонными. Один — хладнокровный скептик, другой — мечтатель и паникёр. Сами блуждания по лабиринту и странные явления описаны довольно реалистично. Однако, складывается впечатление, что автор сам изначально не знал, чем кончится его рассказ и придумал концовку уже впоследствии, чтобы как-то объяснить происходившее. Мне лично не очень нравятся литературные произведения, в которых автор раскрывает свой замысел открытым текстом. Лучше, когда сюжет сам подталкивает читателя к определённым выводам, давая поразмыслить и, возможно, найти новые смыслы, которых автор изначально специально в сюжет не закладывал. В таких случаях произведение как бы начинает жить самостоятельной жизнью. Этому рассказу самостоятельная жизнь не светит — автор рассказал всё сам и другим трактовкам места не остаётся.

Уже много лет любители жанра фантастики переживают о том, что жанр почти мёртв, т.к. основная масса произведений в этом жанре приобрела развлекательный характер. Боевая фантастика, попаданцы, постапокалипсис, фентези — вот преобладающие поджанры фантастики нашего времени. А задолго до этого Станислав Лем уже всё решил для себя и заблаговременно покинул рамки жанра, посчитав что после первопроходцев — Жюля Верна, Герберта Уэллса и Олафа Стэплдона — становится всё труднее сделать в этом жанре что-то новое. Эта троица пришла на нехоженную поляну, обозначив основные направления. Следующие поколения фантастов заполнили найденные пустоты, а те, кто пришёл за ними, вынуждены ходить по головам друг друга из-за чрезмерной тесноты.

Считается, что подлинные творцы не ограничены рамками одного жанра и могут свободно перемещаться между жанрами или даже смешивать их в самых причудливых пропорциях. И лишь единицы из них способны на то, чтобы стать основоположниками нового жанра. Лем из жанра фантастики переключился на малонаселённый жанр футурологии, а затем изобрёл собственный жанр: рецензии на несуществующие книги.

Интересно было почитать автобиографическую часть, в частности, о том, как его отца чуть не расстреляли красные, о том, как почти всех его родных уничтожили нацисты, о том, какие книги он читал в детстве и о том, что он работал акушером. Становится более-менее понятно, почему в его произведениях мало женщин, много глубоких мыслей и довольно часто проявляется ничем не мотивированная агрессия.

Взялась слушать эту аудиокнигу, так как очень понравился Солярис Лема. И подумала уж точно должно понравиться. Да в нем что-то есть, учитывая что это старая фантастика. Но очень раздражает главный герой, хочется сопереживать ему, но он ведет себя очень странно. Буквально каждую девушку которую он видит он хочет гкхм. Даже переспав с красоткой актрисой на следующий день он уже забывает о ней и «влюбляется» в первую встречную, причем у которой уже есть парень (это видимо обязательно). Я конечно понимаю мужскую страсть и верю что можно с первого взгляда влюбиться или хотябы захотеть человека. Но мне кажется даже бабники не ведут себя так, они отбирают девушек по каким-то «характеристикам». А этому пофиг, причем каждый раз это подается так будто герой реально заинтересован в девушке, и чуть ли не судьбу своей жизни встретил. Я просто не могу этого понять, честно. Я ожидала всеже услышать чтото интересное интригующее в этой истории, но я где-тона середине уже и видимо все произведение будет и дальше таким вялотекущим.

Кажется найти хорошую фантастику достаточно тяжело в наши дни. Мне кажется оно просто устарело, и на сегодняшний день фантазии о будущем тех лет выглядят нелепо и ничем не удивляют. А это и есть основной мотив произведения.

Восьмиэтажная глупая машина — ещё одни идиотский рассказ. Почему Лем обозначил данного рода рассказы как сказки — не понятно. Всему этому больше подходит название «Тупые рассказы».

Машина создана для вычислений, но неожиданно приобретает по собственной воле ноги и преследует своего создателя из-за... обиды. Казалось бы, здесь запрятана метафора, но... идиотская.

Дурацкий рассказ про машину, умеющую создавать прямо из воздуха предметы на букву «Н». Видимо, заимев уже имя в литературе, Лем решил клепать поделки на скорую руку ради гарантированных журнальных гонораров. Хоть всё это и представлено как «сказки роботов», но такой несуразицы простить нельзя. Всё это баловство ума без всякой изюминки и глубины.

Очень тяжело идёт данная книга, дочитывал из последних сил.

Многочисленные описания интерьеров будущего, девайсов, технологий, в которых главный герой не разбирается, но пытается разобраться, — эти описания, как мне показалось, лишены яркости, реальности, они даже не механические, они просто пусты. Даже перечитывая описания заново, я зачастую так и не составил себе картинки, так и не понял, что имелось в виду. Не образно, если так можно выразиться.

Отдельного внимания заслуживают диалоги, из которых также далеко не всегда понятно, о чём идёт речь. Иной раз складывается впечатление, что наблюдаешь разговоры людей не совсем адекватных. В то же время думаешь — ведь это же Лем, значит, всё должно быть исполнено глубокого смысла. Но он, этот смысл, ускользает.

Удивляет поведение главного героя — космолётчика, прибывшего из сложнейшей десятилетней экспедиции. Странные отношения с женщинами, на которых он бросается практически без разбора, особенно это касается их, так сказать, романа с Эри. Логику в его поведении найти очень сложно. Лирику, впрочем, тоже.

Ну и наконец, утопия, описанная Лемом, лишена жизнеспособности. Мир без насилия — это, конечно, хорошо, но слишком уж идеально, чтобы быть правдой. То же можно сказать и о людях, изображённых автором. Понятно, что он хотел показать их сплошными «овощами», но ни один герой не показан достаточно выпукло и красочно, чтобы можно было составить хоть какие-то представления о его внутреннем мире и психологической конституции.

Подводя итог, могу сказать, что книга меня больше разочаровала, нежели нашёл в ней что-то заслуживающее внимание. Нет той научности, наукоёмких описаний и оригинальных идей, что составляют фирменный стиль Лема, его «фишки». Невзрачные герои и невразумительное социальное устройство мира, в который попал главный герой.

Жутковатый рассказ. Несколько портит впечатление обычная вещица из «золотого века» — как я это называю: ржавый меч и бластер на одном поясе. Сильное несоответствие — старая, трещащая по швам посудина и обслуживающий её реактор такой же древний автомат, НО — с искусственным интеллектом, до которого ещё расти и расти нынешним суперкомпьютерам. Он понимает любые задаваемые ему вопросы и отвечает, используя лексикон, совершенно излишний для робота-ремонтника. Ну, иначе ничего не срослось бы...

Наверное, лучший рассказ о Пирксе. Потому что совсем не такой, как остальные. В коридорах легендарного корабля веет лавкрафтовской жутью, робот Терминус, ухаживающий за мышами и стучащий по трубам морзянку от давно умерших космонавтов — бр-рр... Очень впечатляет. И Пиркс, так жестко поступивший с ожившей памятью погибших, представляется уже совсем не таким, как раньше — не мечтательным юношей с монетками в карманах, а мрачным командором, легко жертвующим чем-то «эфемерным» (но таким человечным!) ради практической цели.

Первый рассказ цикла, знакомящий нас с пока ещё курсантом Пирксом. И сразу же — трогательные мечтания мальчишки на лекции о затерявшейся в кармане двухкроновой монетке и как славно можно на неё кутнуть!

Главная прелесть рассказа — в гигантском несоответствии возможности полной имитации тренировочного полёта, с перегрузками и невесомостью (что и теперь пока ещё недостижимо), с архаичным обрамлением — стрелочные индикаторы, рычаги управления, допотопные «вычислители». Я давно уже воспринимаю подобные вещи не как недальновидность автора, а как укор нам, будущим поколениям. Ведь если б люди не были такими идиотами (по словам того же Лема!) и вкладывали силы и энергию не в ультратонкие смартфоны, а в космонавтику, то мы давно бы уж высадились на Марсе, пусть и со стрелочным астрографом. Так что Лем с пилотом Пирксом живёт в альтернативном будущем (а для нас, позорников, в прошлом!), где в 60-е годы пошло всё так, а не иначе, и земляне по-настоящему вышли в космос, а не приоткрыли дверцу и больше полувека топчутся на пороге, пересчитывая свои несуществующие две кроны.

Я бы назвал эту книгу планетарным триллером. История расследования загадочной гибели крейсера «Кондор» на планете Регис III получилась напряженной и увлекательной и при этом без маньяков и кровавых разборок. Как и роман «Солярис» (известный мне пока только по адаптациям) — это текст о контакте, но на этот раз с неживой материей. Вообще сама идея некроэволюции интересна и практически совпадает с темой «бунта машин» (и последующего контроля за человечеством, как в фильме «Матрица»). Но интересно, что в отличие от типичной для современной фантастики победы искуственного интеллекта, Лем описывают успешную эволюцию и победу как раз не-интеллекта, а более простой формы не-жизни.

Очень жизненный рассказ. Ты можешь год прожить и проработать с человеком спина к спине, быть лучшими друзьями, и реально узнать друга когда столкнетесь с бедой. Людьми управляют инстинкты, и о ирония, Истерика, жажда выжить любыми целями, затмевает глаза здравому смыслу и убивают.

Для справки: роман написан в 1955 году, то есть более чем за год до начала публикации ефремовской «Туманности Андромеды» в журнале «Техника-молодёжи».

Конечно это ещё не совсем тот Лем, которого мы знаем и любим, но прочитать книгу стоит обязательно. Да, описываемый им мир коммунистического будущего получился достаточно лубочным, есть в этом описании и некоторая манерность, а местами и какая-то искусственная красивость (день рождения отца главного героя). Да, многое из написанного Лемом сегодня, спустя более чем 60 лет, выглядит довольно нелепым (например, отсутствие испытательных полётов «Геи» до старта экспедиции или те же «атомные выхлопы ракет») или спорным (включение в состав космического корабля людей искусства, а также серьёзных учёных-теоретиков). Да, автор в этой книге явно пережимает с эмоциями и главный герой у него получился не то, чтобы неврастеником, но для космонавта, отправляющегося в длительный полет, непростительно чувствительным. Да, повествование в романе для нынешнего времени выглядит уж очень неторопливым, камерным....

Но... читать книгу всё равно интересно. И написана она умненько, чувствуется, что Станислав Лем долго и обстоятельно размышлял над тем, с чем может столкнуться экипаж «Геи» в своём многолетнем полёте. И интересных идей в романе выложено немало — чего стоит, например, одна мысль о том, что огромные, соразмерные со световыми скорости могут как-то негативно влиять на состояние здоровья экипажа.

К тому же, после современных, очень динамичных книг, для разнообразия совсем неплохо окунуться в повествование обстоятельное, неторопливое (теперь так не пишут :( ), позволяющее полностью погрузиться в мир книги — многолетнего космического полёта на гигантском космическом корабле.

Впервый раз читал, кажется, в четвёртом классе и проглотил на одном дыхании. Не знаю о какой затянутости писал передо мной morbo, мне было не оторваться и я его несклолько раз перечитывал. Единственная придирка: почему они сперва сели на планету, а потом принялись искать «Кондор» чуть ли не в слепую. Запуск зондов в общем-то не помог. Они на него наткнулись почти случайно. «Почти» потому что экипаж «Кондора» в своё время тоже явно привлёк город. Логичней для «Непобедимого» было зависнуть на орбите и изучать поверхность оттуда. Ну, прикинуть, что на поверхности могло привлечь предыдущий корабль. Даже если как написано «На комплект снимков ушёл бы без малого месяц», с поверхности искать ещё хуже. Тут у Лема небольшой поддавок. Но понял я этот момент много позже.

Роман показался мне довольно затянутым, по крайней мере его начало и середина. На протяжении этой части романа практически ничего не происходит: крейсер сел на поверхность планеты, дальше экипаж анализирует атмосферу, начинает бурить поверхность, часть экипажа отправляется на берег океана. Как будто подчёркивая эту затянутость, все средства передвижения едут очень медленно.

Уже почти под конец начинается оживление. Люди, наконец, находят источник проблемы, пытаются разгадать его природу и победить его.

Хочется взять и немедленно сравнить этот роман с произведением Роберта Хайнлайна «Звёздный десант». Но не потому, что они похожи, а как раз наоборот — потому что в некотором смысле являются полными противоположностями друг друга. У Хайнлайна десантники воюют знакомыми им средствами со вполне понятным врагом. У Лема врага долгое время не удаётся идентифицировать, а привычные средства настолько бессильны перед ним, что у некоторых героев, скорее от бессилия, чем от гуманизма, возникает мысль, что, наверное, стоит оставить эту странную форму существования материи в покое. У Хайнлайна живые персонажи, характер которых сформировался под действием их предыдущей жизни. У Лема — персонажи-функции без прошлой жизни, с еле проблескивающими чертами характера и переживаниями. У Хайнлайна люди, борясь за свою свободу, понимают что-то о самих себе. У Лема люди свободны в любой момент улететь с негостеприимной планеты, но пытаются побороть местную форму жизни, лишь постепенно познавая её.

Лему хорошо удаётся придумывать инопланетные формы жизни, в корне отличающиеся от человека, но не удаётся изобразить живых людей, не удаётся скомпоновать сюжетную линию без провисаний. На протяжении начала и середины романа постоянно кажется, что роман безмерно растянут и является скорее рассказом-переростком, ну или по крайней мере — повестью-переростком. Окончание же кажется наоборот — довольно сумбурным и неожиданно оборванным. Люди нашли средство, чтобы оставаться незамеченными для хозяев планеты. Казалось бы — всё только начинается, теперь можно оставаться незамеченными, собирать образцы и под защитой энергетического купола искать средство противодействия, пытаться противодействовать не грубой силой, а умом. Может быть можно ставить какие-то помехи связи между мушками. Может быть можно противодействовать химическими веществами. Может быть можно внедриться в рой и попытаться управлять им. У всех земных живых организмов, которые образуют колонии или имеют многоклеточное строение есть одно уязвимое место — они не защищены против злоупотреблений. В колониях выгодно пользоваться прикрытием общества в своих собственных интересах, быть оппортунистами. В случае многоклеточных организмов так ведут себя раковые клетки. Опять же — не выясненным остался вопрос, каким образом этот рой размножается. Где происходит формирование новых мушек? Но нет, как раз в тот момент, когда найдено средство оставаться незамеченным, роман заканчивается.

С одной стороны, можно порекомендовать роман к прочтению из-за необычных идей. С другой стороны — нужно сразу приготовиться к затянутости сюжета и к невыразительным действующим лицам, к ощущению незавершённости романа.

Великолепная пятёрка и Координатор летят в космосе на космическом корабле, видят красивую планету Эдем и решают немного изменить курс, чтобы пройти мимо планеты поближе. Всё было бы хорошо, но экипаж не учёл одного обстоятельства — за планетой следует атмосферный хвост, который весьма разряжён, но которого оказывается достаточно, чтобы космический корабль начал стремительно терять скорость. Корабль падает на планету, зарывшись на несколько метров в грунт. Всё оборудование корабля, все ремонтные автоматы от чудовищного удара превратились в труху. И только люди оказываются крепче железяк и остаются целёхонькими. Только у одного из членов экипажа оторвалась одна из строп его нейлонового гамака.

Все шестеро членов экипажа именуются по их должностям: Координатор, Кибернетик, Инженер, Физик, Химик, Доктор. В тексте несколько раз упоминается имя только одного из членов экипажа. Если я ничего не напутал, то инженера зовут Генрихом. В целом такой необычный подход к именованию персонажей книги наводит меня на мысли, что автор начал писать книгу, рассчитывая дать имена персонажам позже и лишь после половины книги придумал имя для одного из них, которое неосознанно вырвалось и попало на страницы книги. Если инженер — это Генрих, тогда остальным я бы дал такие имена: Координатор — Владимир, Кибернетик — Норберт, Физик — Альфред, Химик — Дмитрий, Доктор — Игнац. Почему нет? :)

Что же делают наши герои, оказавшись в такой щекотливой ситуации? Перво-наперво, понятное дело, пытаются выбраться из космического корабля. Потом пытаются сориентироваться на местности, в первую очередь — для пополнения запасов питьевой воды. В перерывах между вылазками пытаются запустить ядерный реактор и оживить служебные и ремонтные автоматы корабля. Мне кажется довольно странным то, что даже пополнив запасы воды и разработав план ремонта своего космического корабля, они продолжают вылазки. Оживив транспортное средство, которое называется Защитником и напоминает танк, они продолжаю вылазки на нём.

Описание вылазок занимают добрую половину романа. Добрую — в переносном смысле, то есть — бо́льшую. Несмотря на богатое воображение автора, приключения эти кажутся очень затянутыми и очень скучными. Есть и ещё одна причина, по которой эту половину романа нельзя назвать доброй в буквальном смысле.

И лишь при более внимательном рассмотрении этой бочки дёгтя можно найти несколько любопытных жемчужин. Это устройство общества местной разумной расы и их наука прокрустика. Общество управляется при помощи одной из отраслей информатики. У этого общества лидеров либо вовсе не существует, либо эти лидеры тщательно скрываются от общества. Законы общественного взаимодействия устроены таким образом, что все члены общества вынуждены соблюдать их, хотя к этому их никто специально не принуждает. Сформировать систему наград и наказаний помогла наука прокрустика. Апофеозом такого способа управления являются подобия концлагерей, где местные жители пребывают безо всякой охраны, однако испытывают необходимость во взаимодействии друг с другом, что и удерживает их от бегства.

Если судить по «Сумме технологий», Станислав Лем придумал множество собственных названий для вещей, о грядущем появлении которых в его время ещё мало кто задумывался. Его фантоматика в наше время называется виртуальной реальностью, его телетаксию в наше время принято называть телеприсутствием. Если попытаться сопоставить прокрустику с наиболее близким по смыслу современным понятием, то я бы сказал что прокрустика напоминает цифровую диктатуру.

Уже сейчас в России можно заметить первые ростки цифровой диктатуры. Власть стремится избавиться от оборота наличных денег, пытаясь заставить перейти всех граждан на безналичные расчёты. Количество банков при этом непрерывно сокращается год за годом. Множество разнообразных систем контролируют продажу алкогольной продукции, шуб и меховых изделий, перевозки грузов, взаиморасчёты между предприятиями. Всё это делается в целях повышения собираемости налогов, что, наверное, не так уж плохо. Плохо, когда в таких цифровых системах происходят ошибки, а они происходят.

Как-то я встречал историю о неправильных данных о земельном участке в Росреестре. У человека имелась только распечатка данных, которые использовались при переоформлении права собственности. На момент оформления эти данные совпадали, а потом внезапно выяснилось несовпадение. И всё бы было хорошо, если бы распечатка являлась бы документом. Но поскольку распечатка эта документом не является, теперь именно владелец должен доказывать чиновникам, что ошибка находится в Росреестре, а не где-то ещё.

Другой случай произошёл с женой моего коллеги. У его жены списали со счёта без предупреждения какой-то штраф, а сам счёт заблокировали. Оформляла она этот счёт в другом городе, а попытки разобраться с налоговой по телефону ни к чему не привели — диспетчер, обрабатывающий звонки, не смог даже найти этот город в системе, т.к. система при поиске выдала сообщение о внутренней ошибке. Пока не знаю, чем закончится эта история, но начала уже достаточно.

Вот если представить, что наличные деньги действительно вытеснены из оборота, а все документы заменены записями в государственных базах данных, то появляется вполне неиллюзорная вероятность мгновенно превратиться в человека без определённого места жительства. Учётная запись человека в системе просто блокируется или исчезает и он больше не может ни совершить звонок, ни приехать куда-либо лично, ни получить работу. Дополняем эту ситуацию бесплатными поездами в один конец — в какую-нибудь коммуну, которая занимается сельским хозяйством или лесозаготовками, но не требует у своих членов документов и обходится при расчётах одними трудовыми квитанциями, и получаем то самое фантастическое общество из романа Станислава Лема. Нет охраны, но никто не пытается бежать, потому что в условиях цифровой диктатуры просто не сможет вести хозяйственную деятельность вне этой коммуны.

Тут есть о чём подумать. Жаль, что сам Станислав Лем не уделил этому вопросу в романе достойного внимания, сосредоточившись на приключенческой составляющей. На мой взгляд, читать книгу ради этих нескольких жемчужин всё же не стоит. Почему-то я ожидал от автора чего-то большего.

Бесспорно лучший из рассказов цикла. И, в первую очередь, из-за своей роскошной эмоциональной составляющей: каково это — на корабле, одиноко несущемся в космическом пространстве, вдруг услышать людей, погибших более девятнадцати лет назад. А потом ещё и понять, что с ними можно общаться....

Кроме этого, в «Терминусе», пожалуй, лучше всего передана атмосфера космических будней, какими они представлялись людям в далёких 50 — 60-х. И пусть то, что описывает Станислав Лем, уже порядком не совпадает с нашими, современными представлениями о полётах в Солнечной системе, космосу пилота Пиркса, так талантливо нарисованному паном Станиславом, веришь гораздо больше, чем своим нынешним представлениям о полётах в космос.

Ну и, наконец, ещё одно, что нельзя не заметить: если предыдущие четыре рассказа цикла были написаны, как совершенно серьёзный вещи, то в «Терминусе» нет да нет, да и проскальзывают отдельные иронические нотки: здесь и бардак при загрузке корабля и оформлении полётных документов, и диспетчера, всеми правдами и неправдами собирающие штрафы со стартующих кораблей, и радиомеханик-кок, не способный приготовить хоть что-нибудь съедобное... :). И это делает рассказ ещё более привлекательным.

Произведение, безусловно, не является твёрдой научной фантастикой, а лишь искусно, изо всех сил старается ею быть. Несмотря на все усилия, в нём так и не нет ответа на простой вопрос: как гости проникают на космическую станцию и как они возникают? Автор пытался замаскировать ответ на эти вопросы псевдонаучной выдумкой про нейтринные структуры, сгущающиеся по воле мыслящего океана. На мой взгляд, лучше бы автор просто обошёл эти вопросы стороной, чем пытался бы натужно выдумать ответы на них. Получилась бы честная социальная фантастика, а не социальная фантастика, пытающаяся изо всех сил выглядеть твёрдой научной.

Книга кажется перегруженной рассуждениями о соляристике, её истории, описаниями различных структур, возникающих на поверхности океана. На мой взгляд, это необходимый элемент антуража. Непременно нужно было показать, что человечество впервые столкнулось с чем-то не поддающимся познанию. Это не очередной закон природы, который можно описать одной формулой, это не человекоподобная инопланетная раса, особенности общественных отношений которой могли быть морально приемлемы или неприемлемы человечеству именно в силу своей предельной ясности, это даже не особь какого-то вида организмов, внутреннее строение которого можно было бы изучать изучать, расчленяя на части мёртвые особи и детально изучать под микроскопом пробы тканей. Это уникальное явление — не то мыслящая планета, не то лишь мыслящий океан на этой планете, не то сложная вычислительная машина, пытающаяся найти ответ на вопрос жизни, вселенной и всего такого, не то своенравный репликатор, копирующий вещи, внося в них творческие доработки, не то своенравный же материализатор самых искренних потаённых желаний. Может быть это всё сразу, но это определённо не то, с чем люди уже сталкивались, не то, что подвластно познанию, не то, что может встретиться на бескрайних просторах космоса многократно. Непонятно не только что это, не понятно что и с какой целью он делает, не понятно как он это делает.

Несмотря на жанровое несоответствие, перегруженность отвлечёнными повествованиями, атмосферу безнадёжности, в книге имеется вполне понятная идея, предельно ясно озвученная автором устами одного из героев романа — Снаута:

Мы отправляемся в космос, приготовленные ко всему, то есть к одиночеству, борьбе, страданиям и смерти. Из скромности мы не говорим этого вслух, но думаем про себя, что мы великолепны. А на самом деле, на самом деле это не всё, и наша готовность оказывается лишь позой. Мы вовсе не хотим завоёвывать космос, хотим только расширить Землю до его границ. Одни планеты пустынны, как Сахара, другие покрыты льдом, как полюс, или жарки, как бразильские джунгли. Мы гуманны, благородны, мы не желаем покорять другие расы, стремимся только передать им наши ценности и взамен принять их наследие. Мы считаем себя рыцарями святого Контакта. Это вторая ложь. Не ищем никого, кроме людей. Не нужно нам других миров. Нам нужно зеркало. Мы не знаем, что делать с иными мирами. Хватит с нас одного этого, и он нас угнетает. Мы хотим найти собственный, идеализированный образ, это должны быть миры с цивилизацией более совершенной, чем наша. В других мы надеемся найти изображение нашего примитивного прошлого. Между тем по ту сторону есть что-то, чего мы не принимаем, от чего защищаемся. А ведь мы принесли с Земли не только дистиллят добродетели, не только героический монумент Человека! Прилетели сюда такими, какие мы есть в действительности, и когда другая сторона показывает нам эту действительность — ту её часть, которую мы замалчиваем, — не можем с этим примириться. ... Контакт с иной цивилизацией. Мы добились его, этого контакта. Увеличенная, как под микроскопом, наша собственная чудовищная безобразность. Наше шутовство и позор!!!

С одной стороны, это классика жанра, а с другой стороны — уникальное произведение, выдающееся из ряда многих других. Среди сколь-нибудь похожих непонятностью происходящего произведений вспоминаются только «Улитка на склоне» и «Град обреченный» братьев Стругацких. В первом был лес, который тоже жил своей жизнью, непонятной большинству людей. Были амазонки, задумавшие для размножения обходиться партеногенезом без участия мужчин. Во втором люди просто были предоставлены сами себе в замкнутом мире. По мере жизни их сознание менялось, но оставалось по-прежнему человеческим. Большинство омещаниванвалось, и лишь немногие задумывались о природе того мира, в котором они оказались. Оба этих произведения больше сообщают людям о собственной природе, нежели о природе происходящего вокруг. В этом смысле и произведение Станислава Лема «Солярис» следует в том же русле. Уникально же это произведение в том, что излагает идею поиска смысла жизни и своего места в жизни с предельно материалистических позиций, наиболее выпукло. Для передачи идеи не был выдуман новый абстрактный мир, автору оказалось вполне достаточно существующей реальности и тенденций её развития: если человечество продолжит исследовать космос, то на его безграничных просторах может встретиться что угодно, даже такая странная планета, как Солярис. Люди постоянно задумываются о смысле собственной жизни, но постоянно оказываются не готовы принять ответ, выходящий за рамки их стереотипов, оказываются не готовы встретиться с реальностью без прикрас и идеалов, оказываются не готовы оказаться в одиночестве даже в толпе себе подобных.

«Возвращение со звёзд» принято считать антиутопией, потому что здесь описан мир, к которому трудно привыкнуть и в котором трудно ассимилироваться. Но вообще роман можно назвать и утопией, потому что мир тут без насилия, без обмана, без преступности. Всю тяжёлую работу за людей выполняют роботы. В конце концов, если Брегг никак не может привыкнуть к миру «Возвращения со звёзд», то это его проблемы. Мир в этом не виноват. Жаль, что Лем толком не описывает, как проводится бетризация. Только и сказано, что бетризованный человек оказывается неспособен к насилию, но никаких подробностей не сообщается. Надо сказать, что Брегг — настоящий бабник: сначала флиртовал с Наис, потом флиртовал с Аэн, а в конечном счёте женился на Эри. Целых три женщины!

Лем здорово придумал, что на Солярис располагается живой Океан. Никогда ещё в фантастической литературе я не встречал живых водоёмов! Правда, я не уверен, что Океан разумен и может вступить в контакт с людьми. Может быть, у него нет никакого разума и контакт с людьми для него невозможен. Также Лем интересно придумал насчёт «гостей», которых Океан присылает к космонавтам. Они вроде как призраки, но при этом совсем как настоящие.

Довольно жёсткая сатира на человечество, в процессе чтения становится даже немного стыдно, что ты принадлежишь к полоумникам чудоюдным. Написано при этом с большим юмором, читается очень легко.

Главный недостаток рассказа – его концовка. Я ожидал, что дадут слово Ийону, и он как-то выкрутится, представив людей не в таком ужасном свете. Но закончилось все очень банально и неинтересно.

Я бы сравнил весь цикл рассказов о Пирксе с жемчужным ожерельем, в котором каждый текст — некая сверхценность или попытка решения некой сверхзадачи, выпячивающая своей перламутровой нездешностью некое простое, но тем не менее — весьма важное и ценное качество бытия в светлом Храме Фантастики.

Мы склонны эти качества не замечать, не придавать им значения. И — зря. Потому как это и есть именно то, что придаёт жизни осмысленность, а целям жизни — весомость и значимость.

Восприятие космонавтики 60-х — это весьма специфическая тема, она довольно скучна и однообразна. Когда одного Гагарина выпихивают в космос всей страной, напрягая жилы всей науки и экономики, это — весьма специфично с любой точки зрения. При таком положении вещей собственно «просторов космоса» — нет и в ближайшее время не предвидится. Расстояния и скорости — тут совершенно не при чем, речь вовсе об ином. Технология настолько еще слабосильна и примитивна, что роль отдельного человека (как, скажем — какого-нибудь первопроходца на Диком Западе) — она не просто ничтожна, ее (роли этой) — вообще нет.

Вот этот конкретно рассказ, уважаемый потенциальный читатель, вот эта конкретная перламутровая горошина из этого ожерелья — вот она об этом. О той роли, которую будет играть отдельно взятый человек в процессе «звездной экспансии» — сразу же, как только космос из далекой и аморфной мечты превратится в производственные будни.

Для 1965-го — это была революционная тема. Своей постановкой, самим фактом своего существования. Сегодня же — это напоминание нам, грешным — о том, что настоящая Фантастика определяется на фантастическим Антуражем (хотя это и очень важный элемент), а желанием и возможностью Личности что-то в этой жизни менять. Опираясь на те же самы элементы того же самого Антуража. Но здесь — как везде и всегда, впрочем — результат будет зависеть от многих причин, включая Везение, Удачу, и — менее желанные элементы оного пантеона. Увы и ах. Человек — предполагает, а располагает... — да, не Человек

Тексты этого автора, уважаемый потенциальный читатель – своебразный тест, и – состояния жанра в целом, и – читательской аудитории в частности. Конкретика восприятия материала – подобна лакмусовой бумажке: отрицать очевидность результата просто невозможно.

О чем речь? В центре повествования у Лема — Человек с его «личностным окружением» (психология, философия, религия, влияние киберпространства на социум и т. п.). Соответственно, фантастический Антураж (роботы, бластеры, компьютеры) — все это есть, но это лишь Фон повествования. Автор никогда не ставил целью точность технической прогностики, поэтому в его текстах — наряду с роботами и космодромами — есть бумажные ленты и печатные книги, а вот айфонов с айпадами — нет.

И вот именно это и выпячивают «негативисты восприятия»: дескать, «грубо не соответствует действительности». Только, увы, но оный «негативизм» — равнозначен признанию собственной необъективности, вот в чем дело-то. Поясню мысль свою. Есть море фантастической литературы, которая не требует — по определению — никаких «совпадений с реальностью»: альтернативная реальность, параллельная Вселенная, паропанк, стимпанк, прочие гномы с принцессами. Там даже в голову не придёт «придираться к деталям», потому как — СКАЗКА же, всем понятно.

А у Лема же фантастический элемент настолько ДОСТОВЕРНО сочетается с «человековедением», что элемент «фантастичности» отходит на второй план, повествование воспринимается как РЕАЛЬНОСТЬ. Что особо интересно — никогда и никто не «критиковал» особенности поведения действующих лиц, все «претензии» — к «форме рычагов» и «конструкции приборов».

Вот конкретно в этом рассказе, уважаемый потенциальный читатель, «зашита» некая «методика проверки». Ежели ты — к исходу повествования — почувствуешь, что будто бы сам этот экзамен сдаёшь, ты — романтик, все ещё получающий удовольствие от Фантастики как лучшего из всех известных жанров Литературы. Если же будешь цепляться к «форме рычагов» и «конструкции приборов» — увы, прелесть восприятия Чуда тебя покинула. Жаль

Роман довольно грубо поделен на три части:

1) Пребывание Тихого в Швейцарии и сопутствующий судебный процесс, который, признаться, к общей канве повествования приделан кое-как.

2) Ночные посиделки Тихого в библиотеке ради изучения истории планеты.

3) Собственно, само путешествие на планету, по сути являющееся вполне автономным произведением. Кульминация действия достигается в момент критической близости смерти и последующего спасения. Дальнейшая волна экспозиции по сути ощущается уже как своего рода послесловие.

Главной проблемой же романа является почти полное отсутствие сюжета. Есть отдельные эпизоды — судебный иск против Тихого, его похищения в Лузании, пленение в престарелом курдле… В остальном же это чистой воды словесная эквилибристика на тему философии, политики, социологии, истории. И в этом качестве роман бесподобен. Лем, как и стоило ожидать от столь маститого автора, не только продемонстрировал широченное познание глубинных материй человечества, но и сумел мастерски вписать это в инопланетный сеттинг. Если вам охота почитать сотню-другую страниц измышлений умнейшего человека о лейтмотивах самого человеческого бытия, то это — именно то, что надо. Автору действительно хочется это позволить, просто потому, что ему действительно есть что сказать. Это не словоблудие, напротив — резкая, но искусная критика, цветастые аллегории и по большей части сухой циничный юмор выступают лишь одеждой для вечных, спорных и порою весьма драматичных тезисов. Если ждете полноценного целостного сюжета, который наличествовал в том же “Футурологическом конгрессе” и большинстве “Звёздных дневников”, то тут вы этого не найдёте, увы.

Тем не менее, игнорировать сей поистине титанический труд считаю непростительно для каждого читателя, мнящего себя хоть сколько-то широко мыслящим развитым человеком.

Н-да. Звучит довольно экзотически — «...робот — калека...». Можно сказать — Автор специализируется на подобной экзотике. И как раз именно этим, уважаемый потенциальный читатель, он — прежде всего — и интересен. И это, между прочим, очень сложно — ваять адекватную, интересную фантастику, в центре которой — не космолёты и бластеры, а психологические проблемы и нерешенные философские вопросы. Я имею в виду — именно Фантастику, в которой есть и космолёты и бластеры и все прочее, что положено, но — именно как адекватные Фон и Антураж. Это — определённый уровень, и он не каждому по плечу.

Человеческие творения, и роботы в том числе — по причинам чисто технологическим и экономическим (надо — как всегда, побыстрее и подешевле) — содержат массу сюрпризов, которые проявляются в экстремальных ситуациях. А при наличии искусственно созданной психики с ограниченной функциональностью эти сюрпризы могут быть о-о-о какими интересными.

Возьмусь утверждать следующее, уважаемый потенциальный читатель: поглощение стрелялок, бродилок и прочих гномов с принцессами — целесообразно чередовать с восприятием вот таких текстов, это полезно с любой точки зрения

Один из вечных вопросов: «Конкуренция разумов — человеческого и искусственного: «...кто более матери-истории ценен...». Ещё долго на него ответа не будет. Потому как не «да» и «нет» ожидается, а — некое комплексное осмысление, с учётом всех возможных аспектов: и духовности, и эмоциональной сферы — в том числе.

Пирс отстаивает вывод о превосходстве человека по причине отсутствия у робота — на принципиальном уровне — такого свойства, как порядочность. Интерес — в данном конкретном случае — вызывает, как говорится, сам процесс. Ну, не знаем мы ответа на этот вопрос — так почему бы не послушать рассказ умного человека на эту тему (анекдот такой есть короткий: «...вчера ученые в зоопарке скрестили слона с бегемотом. Не науки ради, а так, просто — пузырить...»).

Но — шутки в сторону, уважаемый потенциальный читатель. Вечный вопрос — вечная форма попытки его решения: притча некая, в искусственных условиях неких. Прекрасный фантастический Антураж, умный Автор — что ещё надо человеку, чтобы спокойно встретить это самый Вопрос?

Представь себе, уважаемый потенциальный читатель: человечество таки-вышло в космос, но до звездных войн дело пока не дошло. И суть вопроса — отнюдь не в миролюбии или в чем-то подобном, а — в технологии и экономике. Что-то серьёзное пока получается делать только толпой, медленно и скрупулёзно — при строгом соблюдении кучи скуШных правил и ограничений. Ну, и — в довесок — выходили в космос «стремительно», поэтому в обиходе — все ещё бумажные ленты, печатные книги, наручные часы и т. п.

Да, для романтиков и мечтателей — скукотища лютая. Ни тебе наносетей всяких, ни айпадов с айфонами, ни прочего чего. А если ты ещё и застрял в лунном космопорте, где никаких развлечений — это вообще тоска.

И вот тут — завязка, в виде объявления по громкой связи: «....Внимание! Внимание! Передаем важное сообщение. Всех мужчин, способных носить оружие, просят немедленно явиться в Управление космопорта, комната номер 318...».

Все рассказывать не буду — а то читать будет не интересно. Главное, уважаемый потенциальный читатель, тебе доходчиво объяснят, что ситуация именно такова, никаких иных вариантов. И — так что же, все напряглись, испугались? Ага, щаззз. Я ж говорю — скукотища правит бал, любая неожиданность, предоставляющая возможность «поиграть в индейцев» — дар Божий. Дадим еще раз слово Автору: «...Курсант, сидевший рядом с Пирксом, тихонько взвыл от восторга. Это был наивысший восторг, даже не пытающийся надеть личину ужаса. Юноша не заметил укоризненного взгляда навигатора. Впрочем, никто сейчас не замечал ничего...».

Вот так это начинается.

А дальше — именно то, что отличает Мастера от графомана-любителя, уважаемый потенциальный читатель: Настоящая Фантастика. И уже не важно, что ленты бумажные, что айфонов нет, это мелочи несущественные, главное — реальные люди в реальном космосе. Именно так

Сегодня читается с некоторым недоумением — мол, наивно и прямолинейно. Однако нужно учесть год написания — 1964, когда проблемами загрязнения окружающей среды ещё никто особо не озадачивался. А Лем, как и положено прозорливому фантасту и футурологу, экстраполировал надвигающиеся тенденции в космос. Отсюда и родилось данное произведение, поданное в качестве письма-предостережения от знаменитого космического путешественника: берегите природу, берегите планету, берегите космос...

Соглашусь с предыдущими докладчиками: слишком прямолинейно, а по меркам Лема — так вообще примитивно. Такое ощущение, что писал на заказ, специально для советского издания. Ничего удивительного нет в том, что впоследствии автор отказался от этого рассказа и старался никуда не включать.

Борьба за мир и социальное равенство — это, безусловно, хорошо и похвально. Однако нельзя же так — махрово и беззубо.

Немного сумбурный по структуре рассказ, по сути — сборник слабо связанных между собой отрывков, представляющих собой набор отдельных научно-фантастических идей и юмористических вставок. Фирменный стиль Лема, калейдоскоп событий, картинки меняются со стремительностью, с которой может сравниться разве что острота фантазии автора.

Читается легко, страницы летят быстро, скучно точно не будет.

“Человек с Марса” – раннее произведение одного из известнейших европейских фантастов 20-го века Станислава Лема. Написанная в 1945-ом году повесть уже должным образом позволяла оценить нарратив всего творческого пути Лема, вместе с тем как следует давая понять, что из себя представляет этот писатель не только в плане философии, но и в плане подхода к тексту со стороны осознания подноготной материала. И говоря о “Человеке с Марса”, мне кажется, следует осветить оба эти “плана”.

Станислав Лем не без причины ассоциируется с жанром “научная фантастика”, обогащенной спереди ещё одним словом – “крепкая”. Его гибкость в сфере, в которой он рассуждает, уже с первых лет его творчества являются не то что обширными, а академическими, поддерживаемыми научным познанием. Рассуждения же описываются через методологию по правилам актуальной для времени книги науки. Хотя, не так, следует всё же признать некоторые допущения, без которых вести диалог на тему такого существа, как человек с Марса, мне кажется, невозможно. Текст, как и большинство иных произведений, пестрит научными терминами, названиями аппаратуры, используемой в экспериментах. Да что там говорить, когда сами эксперименты, которые никак не могли иметь место быть в реальности, расписаны с таким чаянием, что сложно как раз в них не поверить. И это чувство, чувство полного погружения, которое происходит в книгу и вместе с тем застревает где-то на задворках “третьего лица” ввиду того, что не всё ты способен понять из сказанного автором, очень знакомо уже по ранее прочитанным работам Лема – “Солярис”, “Эдем” и “Непобедимый”. И в данной стези нельзя сказать что-то кроме: “С ранних творческих лет автор остался верен себе до конца”.

Для неподготовленного, да вовсе массового, читателя это не совсем есть хорошо, особенно когда общепонятные вещи Станислав Лем не затрагивает. Так не было в знаменитом “Солярисе”, но так есть здесь, в “Человеке с Марса”. Хорошо это? Сложно вопрос. Но привносит это что-то новое в читателя? Здесь “да” настолько же утвердительное, насколько крепка философская позиция Лема касательно того, что взаимопонимание между расами различных планет невозможно.

И знаете, что самое интересное в выше написанном? В том, что сам Лем ставил под сомнение свою позицию в том же “Эдеме”.

В данном антиутопическом романе автор описывает первый контакт нехарактерно простым для себя способом. Он изображает его столь обыкновенно и нетривиально, что даже не совсем верится, что это, собственно, Станислав Лем. Нет, конечно, следует уточнить, что “нетривиально” – именно для таланта и ума Лема, а не для всей литературы, ибо увидь я подобное у начинающего писателя остался бы под немалым впечатлениям.

Ну да ладно. Следует вернуться к “Человеку с Марса”, ибо говоря о нём, я сказал, что повесть однозначно привносит нечто новое в читателя и сравнил твёрдость этого утверждения с позицией автора, который свою позицию, как раз, предавал сомнению. И в этом кроется основная идея. Сама повесть наталкивает на неё, само построение драматургии в развивающихся событиях, сам сюжет и главные биты истории – это продукт событий, чья череда и логическая последовательность не всегда подвергалась сомнению со стороны сугубо мирно настроенных людей: учёных, самостоятельно сформировавшихся в делегацию по первому контакту с инопланетной расой.

Анализ действительности иной природы мышления с позиции собственных поведенческих паттернов способен в равной мере сулить как благоприятный исход, так и совершенно противоположный. И каждое убеждение, каждое действие следует рассматривать с точки зрения не просто биполярной позиции, а с позиции, имеющей куда больше сторон – столько, сколько способен осознать человек ввиду собственного кругозора. Таким образом уже в данной работе и можно увидеть того самого, на весь мир известного благодаря своему “Солярису” Станислава Лема: его научная фантастика – метафора реальности. Он ставит жизненную проблематику и бытовую конфронтацию на рельсы его привлекающей темы, теории или измышления, которым он заражён, а после делится этим с читателем.

Часто, общаясь об этом польском авторе, я слышу упрёк в его сторону из-за “слишком скучных текстов”. Я сперва был с этим согласен. Но позже, как только более-менее для себя раскрыл схематику его повествования, стал менее категоричен. Смотрите на мотивы героев и на конфликты, и вы увидите в текстах Лема довольно обыденные ситуации, явление в необычном свете. Свете, который пленяет столь же сильно, как загадка виденного профессором Линдсеем на Марсе.

Хотя, правды ради, стоит сказать, что меня куда больше пленила загадка столь странного и необоснованно мистифицированного начала повести, которое в контексте всего текста смотрится: “а” – нелепо и “б” – никак необоснованно. Это, думаю, и можно списать на неопытность автора, то есть на те самые вещи, из-за которых сам Станислав Лем относился к своему дебюту с критикой и нелюбовью. Пусть дебют, как мне кажется, очень и очень неплох.

Один из тех текстов, что несут в себе некую сверхценную идею, которую сознание идентифицирует именно так — как сверхценность, подлежащую не просто запоминанию, а — обязательно — осмыслению, детальному освоению и в последующем обязательному практическому использованию.

До сих пор помню, как прокручивал в голове эту простую, но в то же время гениальную мысль: «космос — по крайней мере в начальный период освоения — не для всех, необходима специфическая психологическая «конструкция Личности». Это — какое-то совсем особенное качество, не смелость, или там выдержка, или — стойкость духа, это все — вообще не из этой оперы. Необходим весьма специфический набор характеристик Сознания, и — самое парадоксальное — этот набор, скорее всего, определяется генами, это «натренировать» — вряд ли получится.

Как Автор — тогда, можно сказать, в глубокой древности — смог до этой колоритнейшей мысли дойти самостоятельно, не будучи допущенным до всех медицинских экспериментов, результаты которых до сих пор ещё не полностью рассекретили? Непостижимо. Такое ПредУгадывание, такое ПредВидение — это, да, чистой воды Фантастика.

Тогда — это была именно Догадка. Яркая, мощная, влияющая на массу сопутствующих процессов и событий. Но уже сразу было понятно: что-то за этим стоять должно, это не просто рассказ, это чудо какое-то. Это сегодня уже никакой не Секрет, а тогда — шок просто. И — тем не менее. Даже — в попсу внедрилось, как всеобщий принцип: «...таких не берут в космонавты...».

Есть масса людей, оказывается, которым путь в космос — закрыт, полностью и бесповоротно. По сумме медико-психологических параметров организма. Вот тебе и все Равенство

Дебютный эксперимент автора в жанре детектива. Необычный, нервозно-психологический, с почти мистической загадкой. И хотя, как признавался сам пан Лем, в целом не слишком удачный, тем не менее запоминающийся.

Хотя конец остаётся открытым, и окончательные выводы читателю как бы предлагается сделать самостоятельно, есть версия-«полу-разгадка», и она построена замечательно! Наверное, читающим роман в первый раз, как и мне, показалась бредом и повышением общей абсурдности статистическая зависимость, выведенная чудаковатым учёным. Держу пари, о том, как она будет задействована, самостоятельно догадаться практически невозможно.

И, конечно же, примечателен философский монолог следователя в финале...

Зацепился сейчас взглядом за одну фразу, на которую раньше не обращал особого внимания:

"– Может, и мы… существуем только иногда, то есть иногда в меньшей степени, иногда вовсе исчезаем, растворяемся, а потом внезапным напряжением судорожно соединяем воедино рассыпающееся нагромождение памяти… и возникаем… на один день…»

Интересно, случайно не отсюда ли, в том числе, растут корни у идеи «теории пыли» в «Городе перестановок» Грега Игана? Да, всё-таки Лем – столп интеллектуальной фантастики...

А концепцию того, как сами вероятностные законы мироздания играют заглавную роль, автор с блеском разовьёт в детективе «Насморк»...

Хорошая политическая сатира, вскрывающая порочные принципы устройства капиталистического общества.

Действительно, ранние фантасты рисовали утопии в виде общества, в котором рутинную и тяжёлую работу будут делать роботы и автоматы, а рядовому гражданину будет всё доставаться бесплатно и в любом объёме. Человек будет освобождён от необходимости добывать хлеб насущный и обратится к прекрасному: к поэзии, философии, живописи...

В реальности же ничего подобного не происходит, поскольку машины, а равно и любые другие средства производства, в капиталистическом мире принадлежат частному собственнику, основной мотивацией которого служит желание извлечь из своей деятельности выгоду. Вот и получается, что любой технический прогресс действительно ведёт к прогрессу в производстве, однако бесплатно товары никто раздавать не собирается.

Поэтому подобный уклад приводит к корпоративизму, наиболее радикальные формы которого называются фашизмом, что и было продемонстрировано в данном рассказе.

Интересно, зачем Лем отнёс действие романа в Великобританию? Разве что-либо подобное не могло произойти в Польше?

Надо сказать, что роман так и остаётся без развязки. Расследование Грегори заходит в тупик. Каким образом всё это время пропадали трупы, так и остаётся невыясненным.

До самого конца романа люди оказываются неспособны вступить в контакт с двутелами. Уже на самых последних страницах люди наконец-то вступают в контакт с одним-единственным двутелом при помощи калькулятора-переводчика. Интересно, что сначала земляне даже не поняли, что двутел что-то говорит, а подумали, что он так кашляет. Наверное, они не зря решили не вмешиваться в дела Эдема и не пытаться свергнуть анонимную власть, которая проводит над двутелами эксперименты. В конце концов, землян дела Эдема не касаются.

Интересный рассказ, скорее юмористический и во многом развлекательный. Взята НФ-идея, развита, поставлена на службу инопланетной цивилизации и вокруг этого смоделированы различные забавный ситуации, которые и составляют основную канву сюжета.

Проблема перенаселения планеты решена изящным способом: свободное время человек проводит в расщеплённом до атомов состоянии. Однако коллизии возможны везде и всегда, поэтому столь высокие технологии неизбежно влекут за собой массу неожиданностей.

Весьма едко получилось. Антирелигиозно и сатирически. С другой стороны — нет каких-либо противоречий христианству: высшее благо для верующего — стать святым, а святым можно стать лишь через мучения, так не благом ли будет помочь ближнему с мучениями?

Кому-то может показаться оскорбительным, однако подобная точка зрения имеет право на существование.

В остальном же — фирменный добротный стиль Станислава Лема. Думается мне, рассказ будет интересен широкой аудитории читателей.