Подходя к "Змее", я держался с опаской. Трудно было прогнозировать, что меня ждёт. Ведь знал я автора исключительно по романам в жанре фэнтези. Ожидания, предположения и различные затёртые словосочетания (для будущего отзыва) в моей голове роились самые разные. Тут и "Новое слово в творчестве Сапковского" и "Очередная клюква про Россию" и ещё целая куча.
Так что в итоге? Попробуем ответить на основные вопросы.
1. "Удалось ли автору меня удивить?"
Безусловно. Он удивил меня тем, что перейдя к событиям реального мира, не опустил планку, не допустил фальши, не пропустил клюкву, зная, кто будет читать его книгу. Текст силён, плотен, метафоричен. Командир Продромы, рассвет над Гиндукушем и Змея, как дракон Смауг и его морок, лежит на своих сокровищах. Эти образы останутся в моей памяти.
2. "Действительно ли "Змея" — новое слово, отличное от всего предшествовавшего творчества Сапковского?"
Скорее "нет", чем "да". Автор действительно пишет историю уже не вымышленного мира, а помещает своих героев в мир реальный. Но темы пана Анджея остались прежними. Это люди на войне, люди в "нелюдских" условиях, люди перед выбором. Герои, которых презирают. Игра, в которой все проиграли. Война, которая не отпустит своих солдат.
Не знаю, как другие, а я читаю "Если" исключительно ради прозы, публикуемой на страницах журнала. Там появляются свежие переводные произведения, которые мы никогда бы не увидели. Да и среди русскоязычных авторов публикация в "Если" — самый привлекательный вариант для размещения малой прозы.
Однако, журнал уделяет серьёзное количество своих страниц критике и публицистике, о которой я бы и хотел сказать пару слов.
---
Качество этих материалов на мой взгляд — очень и очень среднее. Собственно критика в подавляющем большинстве пишется под девизом "как-бы-кого-ненароком-не-обидеть". Статьи более общего характера зачастую сводятся к перечислению всех объектов, имеющих отношение к топику.
Я бы не стал говорить об этом, но совсем недавно в "Если" было опубликовано странное эссе, на страницах которого подвергаются разбору и критике различные сетевые ресурсы, посвящённые фантастике. И главная претензия к ним — это непрофессионализм, неточность в конкретных деталях и отсутствие профессиональной редактуры.
В этом ключе логично начать более внимательно смотреть на фактические неточности самого журнала "Если", прошедшие профессиональную редактуру.
---
Если бы я их все выписывал, вы бы устали читать. Поэтому приведу только последний пример из последнего прочитанного мной журнала.
---
цитата
Стивен Бёрнс...
Два рассказа фантаста, "Прикосновение извне" (1985) и "Белая комната" (1993), завоевали премию, присуждаемую ежегодно читателями этого журнала...
Кроме того, ещё четыре рассказа были номинированы на премию "Хьюго", по одному — на "Небьюлу" и Премию имени Филипа Дика.
---
Достаточно Фантлаба (а если кто-то не доверяет Фантлабу, то Локуса), чтобы увидеть, что ни на Хьюго, ни на Небьюлу автор не номинировался, а премию Аналога получал не два, а пять раз.
Какой должна быть идеальная космоопера? При всей очевидности ответов на сей вопрос, идеальные образцы жанра встречаются на нашем пути очень и очень редко. Так может всё не так просто? Давайте попробуем разобраться.
-----
1. Не стану говорить за других, но для меня главным в космоопере всегда было и остаётся одно. Это глобальная, комплексная и масштабная картина вселенной. Провоцирующая конфликты, противоречия, загадывающая загадки. За это качество, если оно есть, роману можно простить очень многое. В "Алгебраисте" Бэнкс представляет читателю грандиознейшую из виденных мной картину освоенной галактики. Масштаб обрисованного мира, я не побоюсь этого слова, потрясает. И, что самое главное, этот масштаб действительно ощущается всей кожей. Прикасаясь к боковым граням вселенной Бэнкса, чувствуешь и воспринимаешь колоссальную структуру, лежащую в глубине.
Я думаю никому не нужно напоминать про все те книги и циклы, претендующие на звание космооперы, где начальной авторской установкой задаются триллионы звёзд, миллиарды лет, тысячи цивилизаций и сотни галактик. А на деле всё получается очень и очень мелкотравчато. "Алгебраист" этой участи к счастью миновал. И нет никаких сомнений, что именно мир — сильнейшая сторона романа, за которую Бэнкс и был удостоен всех аплодисментов и хвалебных рецензий.
Отдельно хотел бы отметить, что автор миновал такой извечный соблазн творцов космоопер, как антропоцентризм. Человечество здесь не является ни гонимыми изгоями, ни избранной расой, ни уникальными пасынками неведомых создателей. Никто не стремится их уничтожить, но и на пьедестал возводить не спешит. Справедливости ради надо сказать, что концепция разумной жизни в галактике от Бэнкса, история развития и падения всех упомянутых в романе рас живых существ хотя и разнообразна, но вполне традиционна. Не уникальна, как скажем у Брина в "Саге о Возвышении". Выбиваются из ряда лишь насельники или Dwellers, почти бессмертные обитатели газовых гигантов, создавшие весьма своеобразное общество.
2. Следующий тезис тоже очевиден, но при этом является, наверное, самым сложным для реализации. Космоопере нужен по-настоящему сильный сюжет, насыщенный загадками, интригами, жёстко мотивированный, раскрывающий созданный мир. Ведь это хоть и "science", но всё-таки "fiction".
И вот тут у Бэнкса получается уже далеко не всё. Автор развешал по стенам целый арсенал так и не выстреливших ружей, выкатил из кустов пару десятков роялей и не сумел достойно развить тот потенциал, что у него был. Самым крупнокалиберным "ружьём" безусловно является "Культ заморыша" и его флот вторжения. Добрую четверть книги мы с интересом читали про эту грандиозную авантюру, которая завершилась лишь взрывом консервной банки на орбите и поспешным бегством. Удивительная расточительность автора, который ввёл эту важную сюжетную линию похоже лишь для того, чтобы замотивировать наблюдателя Таака к скорейшим поискам.
Попытка создания некой психологической линии и вовсе провалилась. Вес она несёт минимальный, на события совершенно никак не влияет и выглядит просто лишней. Сцены с гибелью девушки в начале и самоубийством командора в конце вызывают постфактум только недоумение.
3. Третье и, пожалуй, самое важное положение проистекает из первых двух и связывает их воедино. Мир и сюжет должны работать друг на друга. Мир должен самими своими свойствами мотивировать сюжет, а сюжет — раскрывать мир. Именно отсюда вытекают те недостатки, что я упомянул ранее. Автор полюбил созданный им мир и хотел по максимуму ознакомить с ним читателя. Ему было бы очень жалко не показать нам могилайнер и "Культ Заморыша", меньше, чем хотелось бы, рассказать про культуру насельников и показать в романе меньшее количество экзотических рас мыслящих существ. Всё это было очень интересно, но далеко не всё из этого вообще хоть как-то повлияло на сюжет. Получилась классная картина и не очень классная история.
-----
Резюмируя собственное отношение к прочитанной книге, могу сказать, что, несмотря на очевидные недостатки построения сюжета, драматургии романа, "Алгебраист" можно считать выдающимся образцом космооперы. Яркой, смелой, масштабной "Новой Космооперы". Не шедевр, но довольно близко к нему.
Безусловный "Must-read" для поклонников космического жанра.
У меня, в моём сознании постепенно формируется и крепнет некий комплекс в отношении Джина Вулфа. Литературы от Джина Вулфа.
Прочтению очередного рассказа мэтра обязательно предшествует сообщение, что этот американец — величайший англоязычный писатель современности, сравнение с Диккенсом, Шекспиром и другими, восхищение Геймана, Суэнвика и некоторых других уважаемых товарищей.
И каждый раз, настроившись на откровение, я утыкался в мутный и совершенно непонятный текст. Текст всегда (надо отдать ему должное) очень насыщен, изобилует незнакомыми символами, непонятными намёками и напоминает записанный сон. Ты некоторое время шаришь руками по дну речки в поисках ключа от домика, потом плюёшь, тупо дочитываешь текст до конца и оглядываешься по сторонам. И все вокруг так глубокомысленно кивают, они всё поняли, а ты один сидишь как дурачок и моргаешь часто.
Я не литературовед и не филолог, но человек образованный и начитанный выше среднего. Но данный текст, как и другие рассказы писателя — не тронули меня ни коим образом. Я не получил от них ничего кроме «Ощущения глубины», которую искала девушка-художница у Зюскинда.
Моя это проблема? Или проблема автора?
Я пока не знаю.
Сложные вещи можно излагать простыми словами, а бессмыслицу прятать за многослойными словесными конструкциями. Некоторое время я трудно искал романы Вулфа из серии Нового Солнца, а сейчас вот задумался, надо ли оно мне?
облако тэгов
