9. На стр. 2--4 напечатана статья Войцеха Орлиньского/Wojciech Orliński, которая называется:
ФАНТАСТИЧЕСКИЕ 75 ЛЕТ
(Fantastyczne 75 lat)
Любители старины в поисках фантастики уходят в прошлое аж к Лукиану Самосатскому и его сатирическим диалогам о путешественниках на Луну. Эрудиты знают книги Иммануила Канта о жизни на других планетах. Повествование о фантастических произведениях без указания на романтические повести и романы Э.Т.А. Гофмана, Эдгара Аллана По или Мэри Шелли было бы некомплектным. Текст, лишенный рассказа о произведениях Жюля Верна и Герберта Уэллса, не стоил бы и той бумаги, на котором он был бы напечатан. Но научная фантастика (Science Fiction) как отдельный жанр началась с американских «пальповых» журналов.
Для Уильяма Клейтона, издателя журналов с прозой т.н. pulp fiction (поскольку печаталась она на макулатурной бумаге), большое значение имела стоимость печатания обложек. Цветная обложка с ковбоем или падшей женщиной была одним из самых дорогих элементов его журналов.
Сокращая издержки, Клейтон тщательно заботился о том, чтобы издавать ровно шестнадцать наименований журналов – в те времена типографская машина за один проход «нарезала» шестнадцать обложек. Для печатания семнадцатой обложки пришлось бы вновь пускать машину в ход. С другой стороны, если журналов было меньше, Клейтон оплачивал «пустые дыры» на стандартном листе.
Под конец 1929 года Клейтон имел в своих руках тринадцать журналов и проводил со своими редакторами «мозговые штурмы», пытаясь найти ответ на вопрос, какие три новых журнала следует запустить, чтобы закрыть вышеупомянутые «дыры» на листах. Гарри Бейтс предложил к изданию журнал с рассказами о героических парнях, спасающих пищащих от испуга девушек, в котором вместо кольтов и ковбойских шляп выступали бы современные изобретения и гаджеты с других планет.
Журнал поначалу назвали “Astounding Stories of Super-Science” (“Поразительные истории супернауки”),
позже название изменили на “Astounding Science Fiction” (“Поразительная научная проза”), и этот журнал можно считать колыбелью излюбленного нами жанра популярной художественной литературы.
[/center[
Конкурентом на это место является журнал “Amazing Stories” ("Изумительные истории"), основанный в 1926 году Хьюго Гернсбеком (именно его имя увековечено в названии известной премии).
Спор решится, если мы приглядимся к такому важному фактору, как издательский успех – если Гернсбек основывал журнал за журналом, разорялся, утрачивал контроль над ними, вновь их запускал под несколько измененными названиями и т.д., то “Astounding” был попаданием в десятку уже с первого номера.
Пластмассовая мебель
Место и время рождения SF важны, потому что они наложили заметное пятно на жанр. Двадцатые и тридцатые годы в Америке были эпохой беспрецедентного прогресса и вместе с тем величайшего хозяйственного кризиса. Техника развивалась в таком головокружительном темпе, что от последних десятилетий можно было ожидать всякого. Вступительная статья из первого номера “Astounding” обещала, что дети читателей будут путешествовать с помощью телепортации. Невозможно? Еще недавно телевидение тоже казалось невозможным. Гернсбек выбрал девизом для одного из своих журналов утверждение: «Экстравагантная фантазия сегодня – твердые факты завтра!»
Всемирная выставка 1933 года в Чикаго показывала мир завтрашнего дня – пассажирские самолеты должны были сократить время перемещения с западного на восточное побережье США до скромных двадцати часов (сегодня мы быстрее летим из Варшавы в Лос-Анджелес, даже с учетом затраты времени на пересадки и на очередные обыски работников сил безопасности). Были показаны строительные материалы и здания будущего – над пластмассовой мебелью красовался лозунг: «Мир, созданный человеком». Бетонные с асбестом стены должны были обеспечивать пожаробезопасность и удароустойчивость.
Введение мер евгеники (принудительная кастрация особ, подозреваемых в таких наследственных склонностях, как нищенство или вульгарное поведение) должно было обеспечивать проживание в этих домах жильцов, столь же красивых, здоровых и благородных, как полиэтиленовая пленка. Другие страны, например Германия, впечатленные американским решения проблемы, в тридцатых годах запустили подобные программы.
В то же время биржевый крах 1929 года привел к тому, что количество рабочих мест сократилось наполовину, а тем счастливцам, которым удалось удержаться на краю пропасти, пришлось бороться за выживание в новых условиях. Быстро стало понятным, что крах – не преходящее явление, он перешел в долгосрочный кризис, длившийся все тридцатые годы.
С одной стороны это породило огромную потребность в литературе, обещающей побег от будничной действительности, с другой – создало убеждение в том, что общественно-хозяйственные институции отстают в своем развитии от науки и техники, вследствие чего требуют новых замыслов. Классическая НФ, описывая будущее, обычно избегала углубления в политические детали, но давала понять, что в основе общественного устройства будущего уже не будет лежать капитализм XX века.
Джон Кемпбелл, руководивший журналом “Astounding” в 1938—1971 годах,
воспитал целую плеяду писателей, которых мы ныне считаем основателями современной НФ: Роберта Хайнлайна, Альфреда Элтона Ван-Вогта, Айзека Азимова, Артура Кларка. Этот последний приводит в своей книге об истории журнала “Astounding” анекдот, согласно которому редактор Кемпбелл однажды заявил юному Азимову: «Послушай, Айзек, мне чего-то не хватает в этом рассказе… добавь, быть может, какие-нибудь законы роботехники, дескать робот не может причинить вред человеку и так далее».
Кемпбелл писал мало, хотя его рассказ “Who Goes There?/Кто там идет?” (1938), впервые напечатанный под псевдонимом Дон Стюарт, ныне многими считается лучшим НФ рассказом всех времен;
его трижды экранизировали — под названием “The Thing From Another World/Нечто из иного мира” в 1951 году,
под названием “The Thing/Нечто” в 1982 году (в режиссуре Карпентера),
под названием “Ice/Лед” в 1993 году (телефильм, открывающий седьмой сезон сериала “Секретные материалы”).
Сам Кемпбелл говорил, что предпочитает редактировать, потому что когда редактирует, а не пишет свое, чувствует себя так, как будто бы пишет за сотню авторов.
3. В рубрике «Из польской фантастики» напечатаны три рассказа.
Новеллу (может быть стоит назвать ее повестью) “Nocny Śpiewak/Ночной Певец” написала Ева Бялоленцкая/Ewa Białołęcka (стр. 21-36; 53-57). Иллюстрации МОНИКИ МАРИИ РОКИЦКОЙ/Monika Maria Rokicka.
Это «осколок мира “Ткача иллюзий”, выводящий на сцену нового героя, одаренного огромным магическим талантом и вместе с тем увечного. Хороший предлог для создания очередной красочной фэнтезийной истории и для провозглашения очередного бабского манифеста в защиту чувств – дружбы, верности, солидарности, любви…» (Мацей Паровский). Позже рассказ номинировался на получение премии имени Януша Зайделя и еще двух польских премий, но нигде не перепечатывался. Почитать о писательнице можно здесь (увы, с искаженной транскрипцией и имени, и фамилии). А карточка не переведенного на русский язык рассказа находится тут И это пятая наша встреча с писательницей на страницах журнала (первые четыре см. “Nowa Fantastyka” №№ 8/1994, 11/1995, 3/1997 и 5/1998).
Вторая публикация в этой рубрике – две литературные миниатюры, которые называются “Pokój z widokiem na wieżę/Комната с видом на башню” и “Pokój z widokiem na morze/Комната с видом на море” (в “Содержании” обозначенные как “Dwa pokoje/Две комнаты”), а написал этот диптих Войцех Шида/Wojciech Szyda (стр. 58-59). Иллюстрации ТОМАША НЕВЯДОМСКОГО/Tomasz Niewiadomski. Текстам миниатюр предпослано посвящение: «Х.Л. Борхесу к 100-летия со дня рождения» и написаны они в стиле этого замечательного мастера. Позже миниатюры нигде не перепечатывались.
И это третья публикация Войцеха Шиды в нашем журнале (первые два см. “Nowa Fantastyka” 11/1997, 10/1998). Карточек этих миниатюр на сайте ФАНТЛАБ нет. Нет и биобиблиографии его автора, однако кое-что о нем можно узнать, пройдя в этом блоге по тэгу «Шида В.».
И, наконец, последний рассказ, напечатанный в рубрике – это “Śnieżka/Снежок”, а написал его Войцех Орлиньский/Wojciech Orliński (стр. 60-68). Иллюстрации ЯКУБА ЩЕНСНОГО/Jakub Szczęsny.
«Это подведение жизненных итогов мужчины на переломе его тридцатилетия и на пороге нового тысячелетия, красочный коктейль из социологической фантастики и фантастики религиозной. Иронизируя над этой второй как критик, Орлиньский вторгается как прозаик в центральную для польской НФ тему сатанинской борьбы Зла с Добром, хотя, как и подобает атеисту, разыгрывает в тексте мотивы языческой мифологии». (Мацей Паровский).
Позже рассказ нигде не перепечатывался. Его карточки, равно как и биобиблиографии его автора на сайте ФАНТЛАБ нет. А у писателя это уже вторая публикация в нашем журнале (первую см. № 11/1991). Кое-что о писателе можно узнать, пройдя в этом блоге по тэгу «Орлиньский В.».
6. В этой же рубрике «Из польской фантастики» напечатан небольшой рассказ Войтека Орлиньского/Wojtek Orliński, который называется «Retro/Ретро» (стр. 65). Медики научились поворачивать старение вспять, новая медицинская техническая операция, называемая «ретробиологией» или просто «ретро», входит в моду (разумеется, лишь среди богачей, поскольку стоит очень дорого)… Автор мастерски развивает сюжет и предлагает довольно-таки не банальное его окончание. Увы, карточки рассказа в базе ФАНТЛАБа нет, и автором никто на сайте особо не интересуется. А зря не интересуется – Орлиньский достоин внимания не только как автор этого весьма даже занятного рассказа, он сделал еще кое-что важное для польской фантастики, да и человек он интересный…
ВОЙЦЕХ ОРЛИНЬСКИЙ
Войцех Орлиньский/Wojciech Orliński (род. 24 января 1969 года в Варшаве) – польский журналист, писатель, публицист и профсоюзный деятель.
Окончил химический факультет Варшавского университета. Работал в редакциях газет и журналов «Sztandar Młodych», «Biuletyn Polskiej Akademii Nauk», «Wiadomośi Kulturalne». Был одним из основателей журнала «Lewa noga». Публиковался также в журнале «Krytyka Polityczna». C 1997 года работает в газете «Gazeta Wyborcza», где пишет главным образом на темы, так или иначе связанные с поп-культурой.
В 2005 году был стипендиатом венского Института наук о человеке. С августа 2006 года ведет в Интернете блог “Ekskursje w dyskursje” http://wo.blox.pl C 2011 года является председателем профсоюзной организации издательства «Аgora» («Agora S.A.»), действующей в рамках NSZZ “Solidarność”.
Дебютировав в научной фантастике рассказом «Retro/Ретро», напечатанным в журнале «Nowa Fantastyka» в ноябре 1991 года, Орлиньский позже опубликовал в этом журнале еще три рассказа, однако получил широкое признание прежде всего благодаря своему вкладу в лемологию. В 2007 году вышла из печати его книга «Co to są sepulki? Wszystko o Liemie/Что это такое -- сепульки? Все о Леме» (ее расширенное электронное издание, опубликованное в 2010 году, носит название «Lemologia czyli co to są sepulki?/Лемология, или Что это такое – сепульки?»).
Это по сути дела первая «лемовская» энциклопедия, из которой можно почерпнуть массу интересных сведений (и красочных деталей) о жизни и творчестве писателя, его взглядах и убеждениях, друзьях и врагах, экранизациях произведений и т.д. и т.п. Книга щедро иллюстрирована архивными фотографиями и репродукциями книжных обложек, репликами культовых книжных иллюстраций Даниэля Мруза и рисунками самого Лема – словом, не книга, а доподлинное пиршество для глаз и ума. В 2008 году Орлиньский стал лауреатом премии «Ślakfa» (премия Силезского КЛФ) в категории Издатель года за предпринятое по его инициативе издание собрания сочинений Станислава Лема в издательстве «Agora». Он также написал сценарий к документальному фильму режиссера Бориса Лянкоша/Borys Lankosz «Autor “Solaris”/Автор “Соляриса”». Еще один рассказ Орлиньского (“Stanlemian”) вошел в состав посвященной памяти великого писателя антологии «Głos Lema/Глас Лема» (2011). В антологию «Księga strachu-2/Книга страха-2» (2007) включен рассказ Орлиньского «Diabel warzawski/Варшавский дьявол» -- дань еще одному увлечению писателя и журналиста: городскими легендами. Здесь надо сказать, что для польского издания книги Марка Барбера«Городские легенды» им было написано обширное предисловие о польских городских легендах.
В 2010 году Орлиньский публикует довольно-таки необычный путеводитель по США, оригинальность которого подчеркивается уже самим названием: «Ameryka nie istnieje/Америки не существует (Америки нет)».
Автор представляет польскому читателю экзотические для него места вроде «freewajs» или «ghost towns» -- вымерших городов, в которых помимо всего прочего снимались известные фильмы (например, «Bagdad Cafe» в …Багдаде, пустыня Мохава). Он пишет о Диснейленде, о Миссисипи, где Алан Паркер снимал свой знаменитый фильм и показанном в нем городе, мэр которого по иронии судьбы теперь «такой же черный, как голос Луи Армстронга», о Лас-Вегасе, Силиконовой долине, Новой Англии… О вестернах и вожделенном стаканчике виски на стойке бара в салуне Дикого Запада, об Америке джаза и хип-хопа, комиксов и сентиментальных романов, мультфильмов и компьютерных игр, но также об Америке зловещих тайн, сумасшедших теорий заговора, вечного отсутствия доказательств чего бы то ни было, секретов, наложенных на секреты… От побережья к побережью, от вымысла к действительности и от действительности к вымыслу… Какая из этих Америк существует? Да и существует ли какая-нибудь Америка вообще?
Книга пользовалась немалым успехом, на волне которого Орлиньский выпустил как бы продолжающую ее книгу «Route 66 nie istnieje/Дороги 66 не существует» (2012), в которой сосредоточился на легендах и реалиях, касающихся этого прославленного во многих американских песнях дорожного маршрута.
Годом позже писатель публикует очередной «путеводитель» -- книгу «Sztokholm. Przewodnik śladami bohaterów Steaga Larsona/Стокгольм. По следам героев Стига Ларсона» (2013), где в широком общественно-культурном контексте развиваются и интерпретируются сюжетные повороты знаменитой детективной трилогии выдающегося шведского писателя с детальной привязкой их к конкретным улицам, площадям и зданиям шведской столицы.
Последней на настоящий момент книге писателя, эксплуатирующей удачно выбранное название – «Polska nie istnieje/Польши нет» (2015), предпослана следующая преамбула: «В 1877 году в Соединенных Штатах разразилась всеобщая забастовка фабричных рабочих, сопровождавшаяся уличными беспорядками во многих американских городах. В некоторых из этих городов (в том числе в Питтсбурге, Сент-Луисе и Чикаго) рабочие захватили власть и несколько дней ее удерживали. Так было на самом деле, но давайте-ка мы представим себе, что бы было, если бы забастовка переросла в революцию и – согласно предсказаниям Карла Маркса – наиболее развитая капиталистическая страна стала бы первым социалистическим государством. Во всем мире победил бы пролетарский интернационализм, а значит, никогда бы не было Первой мировой войны, границы в Европе остались бы примерно такими, какими они были в 1877 году. Польши на альтернативной карте мира не существует…». Тут, пожалуй, следует сообщить в качестве информации к размышлению, что Орлиньский перевел на польский язык известную книгу Исайи Берлина«Карл Маркс. Его жизнь и его окружение», и этот перевод был опубликован издательством «Księżka i Wiedza» в 1999 году.
«Даже восточногерманская Штази не вела такой тотальной слежки за гражданами своего государства, какой все мы подвергаемся ежедневно. Никогда в истории человечество не возникало такой ситуации, в которой свобода слова, тайна переписки или денежных переводов зависела бы от нескольких корпораций, деятельности которых невозможно проверить…» -- это из вступления к еще одной публицистической книге Орлиньского: “Internet. Czas sie bać/Интернет. Пора бояться” (2013). «Орлиньский пугает нас не затем, чтобы мы испугались, а для того, чтобы мы задумались» -- так написал Яцек Дукай в отзыве на эту книгу.
Орлиньский не был бы Орлиньским, если бы обошел стороной такую важную сферу культуры (и поп-культуры в частности), как кино. В книге «10 lat emocji. Kino polskie 2005 – 2015/10 лет эмоций. Польское кино 2005 -- 2015» (2016) он рассказывает о том, как изменился облик польской кинематографии за минувшее десятилетие. Будем надеяться, что следующие книги Орлиньского окажутся не менее интересными.