Поводом для принятия мной такого решения стали многочисленные гневные отзывы в адрес романа «Недотепа» и его автора. Большая их часть – в сети, от простых читателей. В «бумажных» изданиях нелестных оценок меньше, а некоторые рецензии, расписывающие роман в превосходной форме, носят откровенно ангажированный, почти рекламный характер. Но и здесь много средних оценок, а отзывы часто далеки от восторженных…

Я же особо хочу обратить внимание читателей, что «Недотёпа» существует в двух вариантах:

– в журнальном – повесть «Недотёпа. Трикс ищет правды» (условно назовём её «Недотепа-1»), это одна только первая часть книги без начала первой главы, которая, очевидно, писалась «под заказ» для «Если» и впервые была опубликована в тематическом номере этого журнала, посвящённом «фэнтези», а затем издавалась в сборниках;

– в полном варианте – роман «Недотёпа. Плутовской роман» («Недотёпа-2»), изданный отдельной книгой.

Предлагаю сравнить эти два произведения как отдельные и самостоятельные. И что мы тогда увидим?

«Недотёпа-1» – отличная повесть с сюжетом, приведённым к промежуточному финалу, с ненатужным и в целом вполне обоснованным, хотя и несколько слащавым хэппи-эндом. Причём основные сюжетные линии в большинстве своём могут считаться в той или иной степени завершенными. Логичное и обоснованное поведение персонажей. Лёгкая ирония и ненатужный юмор. Благодаря хорошо прописанным мелким деталям декорации приобретают рельеф и глубину, создавая самостоятельный и довольно яркий фэнтезийный мир.

Моя оценка – 8 из 10

Рассматривая на таком фоне «Недотёпу-2», очевидно, что вторая и следующие за ней части сразу начинают сильно выделяться в худшую сторону. И в первую очередь – разгулом постмодернистских игр, столь полюбившихся Лукьяненко начиная с написанного в соавторстве с Юлием Буркиным «Острова Русь». Удачным и изрядно повеселившим меня экспериментом я признаю только использование Триксом заклинания на основе текста горьковской «Песни о буревестнике». А вот легко узнаваемые Джон Сильвер из «Острова сокровищ», «Сказка о царе Салтане» на новый (чересчур современный) лад, высмеивание «Фаст Фудов», критика системы бюрократических проволочек, хиханьки-хаханьки в адрес спецслужб и иже с ними очень навязчивы. Введение их кажется искусственным и откровенно раздражает.

Чувствуется некий дисбаланс по предполагаемому ограничению возрастной планки читательской аудитории для первой и последующих частей. Первая более жестковата из-за довольно реалистичной передачи нравов средневековья, можно сказать – более правдива или менее сказочна, и предполагает возникновение у юных читателей некоторых сложных для родителей вопросов, как то: приобретение сексуального опыта юными отпрысками феодальных семей, слишком явные идиомы в застольных песнях и тому подобное. Следующие части на таком фоне выглядят какими-то легковесными и чересчур «детскими». Используя советскую терминологию, можно сказать, что первая часть романа предназначена для среднего школьного возраста, а последующие – только для младшего.

Создаётся полное впечатление, что автор задумывал и начинал писать книгу, подходя к работе со всей возможной серьёзностью (напомню – заказ «Если»), а потом откровенно схалтурил, «слил» роман, возможно, подходя к вопросу его завершения исключительно с коммерческой, рыночной точки зрения. Даже если это и не так, в данном случае Сергею Васильевичу было бы целесообразно воспользоваться секретом творческой кухни супругов Лукиных: «…один из основных принципов нашего соавторства: самое сильное средство воздействия на читателя – это сокращение [текста – А.К]» [1]. А моя рекомендация вам: «Читайте журнальный вариант "Недотепы", и будет вам счастье».

Тем же возмущённым читателям, кто с упорством, достойным лучшего применения пытается сравнивать роман с серьёзными вещами Лукьяненко, я предлагаю ответить на следующие вопросы. Вы что, всерьёз считаете, что можно поставить в одну «весовую» категорию «Золотой ключик» Алексея Толстого и его же «Гиперболоид инженера Гарина», «Путешествие в преисподнюю» и «Улитку на склоне» Стругацких, «Девочку из Будущего» и «Реку Хронос» Булычева? Что у Вас приготовлено для чтения ребёнку на ночь – «Незнайка и его друзья» Носова или «Мастер и Маргарита» Булгакова, «Хоббит» Толкиена или «Черный отряд» Кука? Хотя я не ханжа и понимаю, что молодёжь у нас куда как продвинутая, но, не касаясь чисто литературных достоинств книг, а лишь с точки зрения наличия или отсутствия откровенных сцен, дочери я порекомендую читать «Гарри Поттера», а не Юрия Никитина. А имея в виду смысловую нагрузку и идейное содержание, не буду ей предлагать «Опоздавших к лету» Лазарчука, или «Сумму технологий» Лема, от которых у некоторых взрослых «шестерёнки клинит», не говоря уже про «многобукафф».

И в любом случае, мы – взрослые читатели, а книга явно тяготеет к детской/юношеской литературе. И окончательный «приговор» этой фэнтезийной сказке Сергея Васильевича сможет поставить только самый беспристрастный читатель или слушатель – ребёнок/подросток. «Опробуйте» на них «Недотёпу» и узнаете результат.

Будем честными: очень немногие детские произведения смогли выйти за рамки своего субжанра, шагнув в разряд большой литературы. «Недотепе» это явно не грозит. Но при этом следует признать, что этот роман – не самое худшее произведение Лукьяненко, а его оценка колеблется где-то между «5» и «6» (что всё же выше «Конкурентов»). При этом даже крепкая «пятёрка», это никак не «УГ», как оценивают эту книгу некоторые из моих знакомых и коллег. Такой их взгляд кажется мне слишком пристрастным, а низкий балл, очевидно, выставляется не столько книге, сколько самому Лукьяненко, в своё время представившему на суд читателей гораздо более сильные тексты.

Воистину, любовь толпы к своему кумиру переменчива. А от любви до ненависти, как известно, расстояние мизерное… Мы были искренни в своих заблуждениях (с)

Что касается стиля и языка обоих текстов, то в глаза очевидно бросились только две «неожиданности», причём обе – в первой части:

«Трикс смотрел в зеркало. <…> Наверху были волосы <…> Ниже волос начиналась голова <…> Лоб и нос <…> Уши <…> И рот <…> Подбородок <…> Триксу не нравился результат сложения всех этих <…> частей тела…»,

а также

«В "Чешуе и когтях" <…> было шумно и весело. Звенели кольчуги, громыхали доспехи, громко общались рыцари. Трикс насчитал десятка два – и молодых, и старых; покрытых ранами ветеранов…»

Первый пример ещё может быть с натяжкой признан в некотором роде «шуткой юмора» автора, хотя более грамотно было бы использовать слово «лицо», а не «голова». И перечисленные детали являются скорее частями лица, а вовсе не тела.

А вот во втором случае совершенно очевидно, что уместнее всего было написать «шрамами». В противном случае перед мысленным взором читателя немедленно возникает пугающее видение веселящихся в таверне рыцарей, укутанных с ног до головы на манер мумий в окровавленные повязки на многочисленных ранах. А поверх к тому же ещё надеты кольчуги и доспехи. Картинка вполне себе сюрреалистическая, несколько в стиле фильма «Операция "С Новым годом!"» Рогожкина о разудалой вечеринке в травматологическом отделении больницы – бинты и гипс, костыли и коляски, растяжки и аппараты Илизарова в качестве обязательных атрибутов прилагаются в комплекте.

Оценка: 6

---

Примечание:

[1] Только вчера прочитал "Фарватер" Р.Хайнлайна и был поражён сходством рекомендаций.

Цитата: ...оказывается, [рукопись — А.К] можно урезать с семи тысяч слов до четырёх с половиной тысяч… ты смотри, а ведь сокращённая версия куда лучше читается! Так он познаёт самое главное правило в профессии писателя: любая рукопись становится лучше, если выжать из неё всю воду.

Слишком далеки они от народа

А в недрах рунета продолжаются дискуссии между оппонентами разной степени вменяемости. Есть у Лукьяненко кризис или нет? А если есть, то в чём его причина?

Последние произведения, вышедшие из-под пера автора, лично меня убеждают в том, что, таки да, кризис в наличии имеется. А вот разобраться с его причинами несколько сложнее. Наиболее широко распространённое и до предела лапидарное «исписался» я не приемлю, как банальное и поверхностное. Наиболее вероятно, проблема комплексная, а кризис носит системный характер. Но что лежит в его основе?

be_nt_all писал:

«…выдам одну гипотезу.

Ещё по форуму (точнее, эхоконференции) RU.FANDOM сложилось у меня впечатление, что Лукьяненко слишком уж дорожит "любовию народной"... Точнее слишком зависит от обратной связи. Дайвер Леонид, который поверил в то, что "дайверов не бывает", это ведь, прежде всего, сам автор (в RU.FANDOM ему этот самый "факт" долго доказывали). А когда на волне успеха "Дозоров" Сир Грэй вдруг возвысился над "простым фэндомом", то остался он наедине с этими самыми дозорами. И почти без прототипов для своих героев. То ли, глубокий сумрак, то ли орбита Земли, на которую вышел его вампир Костя, пожелавший "осчастливить" человечество.»

лф_ириска:

«…чего-то у меня к вечеру голова плохо работает. Гипотеза в чём заключается? В том, что Лукьяненко "оторвался" от народа и перестал понимать его нужды и чаяния? И новых своих героев высасывает из пальца, а не берёт из жизни? Проведите среди меня разъяснительную работу :)»

be_nt_all:

«цитата: В том, что Лукьяненко "оторвался" от народа и перестал понимать его нужды и чаяния?

Да нет, не совсем... Просто это самое общение с народом в неповторимом стиле, который отличал Сергея Лукьяненко, когда он спорил, доказывал, обижался, разыгрывал (см. его "аргентумный ключ"), провоцировал... Это, похоже, и было тем питательным бульоном, из которого он черпал идеи. Не всегда это были хорошие идеи, но они были. При этом по степени обидчивости из присутствующих там писателей переплюнуть его мог только Воха Васильев. Он проводил психологические эксперименты-провокации, самую знаменитый из которых — текст "Чужие и мы" можно легко найти в сети. Он постоянно кому-то что-то доказывал.

Я ведь не даром вспомнил вампира Костю. Когда Сергей писал в "сумеречном дозоре" об источнике силы иных, он ведь писал и о источнике своего талана.

цитата: И новых своих героев высасывает из пальца, а не берёт из жизни?

Ну, и это тоже».

Что тут скажешь? На основе анализа доступной информации приходится признать – вполне достойная гипотеза. Очень правдоподобная.

Короля играет свита

Предвижу возмущённые возгласы: «Это ещё почему? Да в ЖЖ Пилюлькина посетителей больше, чем на ином форуме!» Так-то оно так, да только опыт показывает, что контингент, обитающий в блогосфере достаточно своеобразен и однообразен. Основу его составляют F&F, то есть – фрэнды и фанаты. Все те, чью совокупность в «попсосфере» принято обозначать термином «тусовка»…

Без сомнения, фрэнды здесь на первом месте, Фрэнды это святое. Кто придёт на помощь в трудную минуту, кто поддержит, подставит плечо, прикроет спину и т.д., и т.п.? Но дружба требует взаимности. И что ещё кроме неё могло заставить СВЛ написать так возмутившее меня предложение в отзыве на умопомрачительно ужасную «Волшебную мясорубку» Буркина-младшего: «Это интересно, это стоит почитать…»? Сразу вспоминается незабвенное: Кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит он кукушку (с). Ну, не верю я, что даже не писатель, а всего лишь читатель уровня Лукьяненко не видел, насколько там сырой текст! А что ему ещё оставалось делать? Ведь они с Буркиным-папой вроде как в одной тусовке – старый товарищ, соавтор и собутыльник(2, 3).

И хотя фрэнды – важная, и наиболее близкая писателю часть тусовки, но основу её составляют всё-таки не они, а фанаты. И о них разговор особый. Прежде всего, их нельзя путать с обычными почитателями, у которых сохранилось умение критически осмысливать действительное положение дел. В силу различных причин фанаты на это почти не способны. Поэтому иногда кажется, что их главная и единственная задача – создание своим поведением ажиотажного спроса, почти скандального внимания к любому творению автора(4).

Конечно, любое произведение неотделимо от своего создателя. Литературоведы по полжизни тратят, пытаясь узнать, уточнить – чем дышал автор во время написания того или иного произведения, вкусно ли он при этом ел, сладко ли спал, спал ли он вообще и как это впоследствии отразилось на окончательных результатах его труда. Ну, а если наоборот, попробовать полностью абстрагироваться от личности писателя, написавшего ту или иную книгу? Смею предположить, если бы авторы публиковались анонимно, многие из их творений не получили бы и половины тех превосходных оценок, которых добились с брендовым именем на обложке. В части, касающейся СВЛ очень показателен пример той же «Ночи накануне». Почитал отзывы на различных интернет-ресурсах – фигурально выражаясь, обалдел!!! «…Лукьяненко традиционно великолепен – стиль, слог, сюжет – всё достойно самых высших похвал…», «…ещё один шедевр из-под пера Мастера…» и т.п. Понятен уровень рецензентов, которые не разобрались, что Лукьяненко написал там не лучшие 13 страниц, но, тем не менее, есть над чем задуматься…

В свете подозрений, что СВЛ слишком зависим от «обратной связи» со своими фанатами, появляется жгучее желание часть ответственности за падение качества его текстов переложить именно на тусовку. Тут забрался я как-то в ЖЖ Пилюлькина – мрак и ужас!!! «Сергей Васильевич! Ой, какая прелесть!!!», «Замечательно! Великолепно! Восхитительно! Умопомрачительно! Давайте ещё…», «Спасибо автору…» – и это всё про средненького «Недотепу» и примкнувшего к нему «Непоседу»…

Поймите меня правильно, я не хочу, чтобы на Доктора лили помои все кому не лень, но такая обратная связь носит исключительно отрицательный характер и соответствующим образом влияет на всё творчество автора, предположительно, в значительной степени подверженного «тусовочной психологии».

Без сомнения, эта тусовка куда более интеллектуально продвинута чем аналогичные структуры у авторов ЖФ/ЮФ, чьи немотивированная влюблённость и агрессивная невменяемость давно стали притцей во языцех. Но тусовка, что у Димы Билана, что у Лукьяненко всегда остаётся тусовкой. Со всеми вытекающими последствиями. Иллюстрацией к эффективности, результативности, а главное – объективности её деятельности вполне можно считать итоги голосования за «Недотепу» на последнем фестивале «Звёздный мост». Все помнят? А на «РосКоне» опередить тусовку Лукьяненко по накрутке голосов смогли только почитатели серии «S.T.A.L.K.E.R.». Вполне себе достойный по уровню соперник. И хороший ориентир – есть ещё куда стремиться. Остаётся открытым вопрос: насколько сам Лукьяненко самокритичен и падок на лесть? Он пишет по поводу победы «Кубатуры сферы»: "Фэндом, конечно, сам растерялся от того, как проголосовал. :)» А второе место «Недотепы» считает вполне заслуженным(5).

А завершая вопрос о тусовке, выскажусь так: процентов на девяносто я уверен, что только её безоглядная, но требовательная поддержка, да ещё пресловутая рыночная конъюнктура заставляют Лукьяненко вновь вернуться и к «Дозорам».

Стабильность – признак мастерства

Знаете, чем всё это закончится? Если это не было сделано заранее, то сразу после такого заявления СВЛ получит заманчивое предложение от одного из крупных российских издательств, будет заключён контракт и выплачен солидный аванс (Лукьяненко – один из немногих, кто может себе такое позволить). А крупная кинокомпания тут же купит у СВЛ права на экранизацию. В контрактах будут чётко прописаны сроки сдачи романа. И какую бы муть автор там не написал, как бы он потом сам не хотел отказаться от публикации, понимая, что в этот раз не удалось поймать пегаса за хвост, роман будет издан.

Потом роман будет издан и в ЖЖ Пилюлькину опять будут писать «Ах, какая прелесть» и «Спасиба аффтару». А весь фэндом вновь взорвётся воплями: «Исписался!!!», но такие камменты у себя в ЖЖ обидчивый СВЛ будет тереть. Между делом и те, и другие тираж раскупят в рекордные сроки и пойдут допечатки… Потом роман издадут в формате покетбука, а пираты выложат его в сеть… Издательство будет выписывать абузы, а Доктор напишет в ЖЖ очередную статью о том, что он является ярым сторонником соблюдения авторских прав(6). Всё как обычно...

Возвращаясь к «Конкурентам» – думаю, там была очень похожая история, только масштабы оказались поскромнее. Спорю на бутылку коньяка, что сам Лукьяненко никогда не назовёт этот роман в числе лучших своих и любимых произведений – никакого вдохновения, никакой фантазии и полёта мысли – ремесленная поделка средне-неплохого качества. Но! Оставлены «хвосты» и зацепки с прицелом на создание и продолжение серии – мало ли как карта ляжет. Рынок, однако. Кусать хоцца (с)

Примечания:

(1) Утверждение в части, касающейся «Впервые…», весьма спорно и явно носит рекламный характер. Я, например, не имея опыта геймера, на него «повёлся». Но более опытные коллеги напомнили мне про «Враг неведом» В. Васильева и серию «S.T.A.L.K.E.R.». Да и у самого Лукьяненко отчётливые черты новеллизации «Doom» несёт эпизод с Лабиринтом из цикла «Диптаун», а весь цикл «Звёзды – холодные игрушки», оказывается, навеян «Masters of Orion».

(2) Слово «собутыльник» здесь не имеет никакого отрицательного контекста и подтекста – известно, что совместное застолье связывает людей иной раз крепче любых официально подписанных договоров и обязательств.

(3) И это только один факт из тех, что я узнал за относительно короткое время обитания в сети. Но, судя по многочисленным обнаруженным мной там и сям намёкам, ситуация выглядит именно так, а не иначе. И не только в отношении Лукьяненко.

(4)Самым ярким проявлением такого внимания стало знаменитое изречение: «Если стивен Кинг вздумает публиковать счета из прачечной, их будут раскупать миллионными тиражами». Сергею Васильевичу до такого уровня пока ещё далеко, но…

(5) Более полно о своём отношении к этому произведению я отпишусь позже…

(6) Моё личное отношение к пиратам довольно сложное. С одной стороны, очевидно, что их деятельность носит не совсем законный характер, а все эти разговоры о свободе распространения информации – не более, чем красивые слова. С другой стороны, сам я регулярно пользуюсь их услугами и понимаю, что без пиратских библиотек не смог бы ознакомиться со значительной частью прочитанных мною книг. В целом, если бы меня попросили коротко охарактеризовать это явление, я бы сказал: «На то и щука, чтоб карась не дремал». А вот непримиримая борьба СВЛ с означенным явлением иногда вызывает у меня в памяти диалог Короля и Трактирщика по поводу рода занятий Знаменитого Охотника:

– Ну, охотники, они ведь охотятся?

– Нет, этот не охотится.

– А что делает?

– Доказывает, что он знаменит. Бороться за свою славу – что может быть труднее…

(с) «Обыкновенное чудо»

---

Крафт: Впервые желание прочесть «Сержанту никто не звонит» возникло у меня, когда я узнал, что понравившийся мне «Ангел-хранитель 320» в 2006 году оказался всего лишь третьим в номинации «Лучшая дебютная книга» на харьковском фестивале фантастики «Звёздный Мост». А «Золотой кадуцей» достался как раз сборнику Шимуна Врочека.

Но вот реализовать задуманное удалось только на днях – добыл «электронку» и проглотил запоем. Неожиданно оказалось, что с некоторыми из рассказов я знаком уже довольно давно. «Восьмой рыцарь» и «Эльфы на танках» ещё в 2004 году вошли в читанную мной антологию «Гуманный выстрел в голову», составленную С. Лукьяненко на основе сетевых конкурсов (написание рассказа на заданную тему за 48 часов). Ещё тогда они на общем фоне оставили очень хорошее впечатление, вот только имя автора, даже такое необычное, к сожалению, не запомнилось. Что же, теперь я напротив него поставил очень жирную галочку и постараюсь впредь более оперативно реагировать на появление новинок от писателя с весьма оригинальным для писателя-фантаста образованием – неоконченным актёрским и неоконченным же режиссёрским.

А книжечку эту «в бумаге» не откажусь при случае поставить к себе на полку…

Melamori: Признанным показателем мастерства автора является, наряду со стилем и сюжетом, умение писать Настоящие Рассказы. Сложно описать все критерии хорошего рассказа. Это и емкие портреты героев, и яркая картина мира. Но только если вы прочитали Настоящий Рассказ, вас может охватить неповторимое чувство прозрения, понимания чего-то нового, ведь каждый такой рассказ, в первую очередь, несет в себе Идею – емкую, ясную. Настоящий рассказ – маленький фиал, наполненный светлой медовой патокой смысла. Впрочем, рассказы Шимуна Врочека не содержат в себе чистого света, а лишь постоянную борьбу света и тьмы. Тяжелые, будто капли расплавленного свинца, они срываются с пера автора и падают, раскаленные, безжалостные, прямо в душу читателю. Там они остывают, превращаясь в тусклые шарики, и перекатываются с глухим грохотом, задевая звонкие клавиши в наших сердцах. Каждая история, как плач скрипки, каждая концовка, как оборванная струна. И горькое послевкусие.

Рассказы с большой буквы, они, вне всяких сомнений, достойны тех наград, которыми были наделены. К сожалению, признание в окололитературных кругах никоим образом не сказалось на популярности автора и рассказов среди широких масс. Армада издала книгу «Сержанту никто не звонит» ограниченным тиражом, а большинство немногочисленных читателей, до которых эта книга дошла, не оценили ни качества, ни авторского замысла. Истории о войне, о чести и долге, о человечности и бесчеловечности, эти рассказы не обрели и толики того признания, которое сейчас получила, например, изданная одиннадцатитысячным тиражом книга Анны Тьмы «Белое Пламя». Графоманское творение, также основанное на тематике войны, но лишенное даже малой толики психологизма, пустое, как межзвездное пространство, тем не менее, нашло отклик в нетребовательных сердцах. Сборник же Шимуна Врочека погребен под тоннами макулатуры, забытый и забитый. Остается только сделать вывод о несправедливости мира и вкусах сегодняшней читательской публики.

Крафт: Откуда такая всепоглощающая, почти вселенская мизантропия! Может, просто не было у людей хорошего советчика, способного порекомендовать Читателю хорошую книгу «нераскрученного» молодого автора? Давай попробуем занять это место и представим нашим читателям «бэст оф зэ бэст» сборника. Кто у тебя возвышается на вершине пьедестала?

Melamori: «Последний романтик»

Рассказ о человеке, который потерял все. Несомненно, многие произведения базируются на отчаянии обреченного, но Шимун Врочек смог несколькими мазками создать искренний и очень естественный образ, в котором смешалось сожаление, теплота, любовь, понимание жизни и своего долга. Я плакала. Думаю, это лучший показатель, ведь моя черствая, как три буратиновских корочки, критиканская душонка, плохо напитывается влагой трагизма и сентиметальности, и еще тяжелее отдает её внешней среде.

Крафт: Я наверное знаю в чём причина такого выбора Melamori – я бы сказал, что это (прошу меня простить за некоторую «наукообразность») очень «гендерная» история. Что сделает сильный мужчина, когда погублена его любовь? Пойдёт мстить, даже понимая, что тем обрекает на сиротство единственного родного ему человека… Чего хочет простая женщина? Даже когда мужчины вокруг озабочены одним лишь уничтожением друг друга, ей хочется мира и покоя. Выбор мужчины женщине не по нраву, но мужчина поступить по-другому не может. Уходя, мужчина слагает письмо новорождённой дочери, рассказывая о причинах своего поступка. Красивое, вдохновенное, очень романтичное письмо… Жаль только, правильные слова пришли к мужчине слишком поздно.

Мужчины – они такие…

Цитата:

Завещаю своей дочери Анне Фредерике, все свои титулы и имущество.

Девочка моя любимая. Красавица. Муравьишка. Обезъянка. Возможно, мы с тобой больше никогда не увидимся. Поэтому знай, что я тебя люблю. Как любил и всегда буду любить твою маму. Надеюсь, мы встретимся с ней на небесах. Не знаю, достоин ли я этого. Но это уже не так важно. Главное, что теперь все будет хорошо. Я знаю. Расти большой и слушайся тетю Марту. Она хороший человек. С любовью. Твой папа.

Вот как надо было написать.

А я написал: морковка, нашу маму убили. И я этих уродов собираюсь похоронить.

Оценка: 8 из 10

---

Крафт: «Скоро дембель»

Уже упомянутые мной в начале очень интересные «Восьмой рыцарь» и «Эльфы на танках» я рассматривать здесь не буду – «Доктор» их неплохо «пропиарил» уже самим фактом включения в свой сборник. Поговорим о новинках.

Если для кого-то это будет рекомендацией, то во многих рассказах сборника я ощутил некий привкус, лёгкое дыхание ныне почти покойного явления, некогда широко известного под названием «турбореализм». Эдакое созвучие тем ноткам, что потрясли меня когда-то в «Опоздавших к лету» А.Лазарчука.

В первую очередь здесь выделяется умопомрачительно-«чернушный», но при этом какой-то неуловимо оптимистичный «Скоро дембель». Оптимистичный всего лишь на полунамёках, на едва уловимых оттенках, на каких-то отзвуках. В целом же, всё подавляет совершенно жуткая, агрессивная атмосфера реалий технофэнтезийного мира – хочется вздохнуть поглубже, ибо не хватает кислорода, но в лёгкие проникает лишь сладковатый трупный смрад и горечь дыма пожарищ. Мир бесконечной войны вызывает прямые и недвусмысленные ассоциации с тотальными войнами нашей Реальности. И хорошо, что остаётся хоть какая-то Надежда… И там, и здесь…

Melamori: Я в силу природной пугливости, которая в той или иной мере присуща всем женщинам, «чернушность» назвала бы трагедией, а полупризрачный оптимизм – умирающей надеждой на лучшее. Но, возможно, это дают о себе знать мои 56 из 60 депрессивных баллов. Кто знает.

Цитата:

– Я могу все изменить, – повторил Матвей. Улыбнулся. Вышло не слишком удачно. – У меня, как никак, счастливая рука...

– Хорошо, – сказал капитан. – Это дело. Собачек только жалко.

Напоминание о Варваре в этот момент было совершенно лишним. У Матвея задрожала челюсть...

Не зная зачем, Матвей подошел и вывернул ручку громкости на максимум. Землянка огласилась металлическим басом:

– ...дения! По указу военного министерства, – вещало радио, – призывной возраст устанавливается одиннадцать с половиной лет. Семьям, имеющим единственного кормильца, будет выделена компенсация, а также...

Матвей сбросил радио на пол и наступил сапогом. И еще раз, всем весом. Радио хрипнуло и замолчало…

– С-суки, – сказал капитан протяжно. – Какие все-таки с-суки.

Оценка: 10 из 10

---

Melamori: «Урот»

Очень необычное произведение, в первую очередь из-за стиля написания от лица недоразвитого полуграмотного мутанта. Удивительно милый рассказ. Удивительно прекраснодушный и наивный урод-герой. Удивительно живой постапокалиптический мир, катастрофа которого разделила общество на людей, не людей и нелюдей, похожих на людей.

Крафт: Действительно, удивительная история. Удивительно, что автор настолько верит в людей, что хоть кому-то в постапокалиптическом мире оставляет право именоваться Человеком (с большой буквы «Ч»), даже если этот кто-то – полудебильный и уродливый мутант. Удивительно, как прихотлива любовь – тот Человек полюбил женщину, которая в иных обстоятельствах готова с лёгкостью его съесть. И он знает об этом. Удивительно, что автор сохраняет хоть мизерный шанс на более-менее удачный исход для своего героя. Ведь он, хотя и мутант, но добрый и сильный мужчина, которым движет Любовь…

Цитата:

Воще то я ни урот. Проста я такой красивий. Миня мама уранила када ей сказали чта па больше ни вирнецца. А он ни мог никак вирнуца. У ниво в машине уран кончилца. Па лител нат гарами где дерги живут они ево патом схавали. Дядю Костю то же схавали одна жилезная нага асталася. Ма гаварит ну вот блин. И миня уранила. Я ни болна ударилса толька руку сламал и челисть. Я скасал ма зачем ты меня уранила дура. То исть я нипомню че я сказал я тада савсем малинький был. даже ругацца ни умел нафик. Навернае че та сказал патаму чта трудна удиржацца. Када тибя мордай апол.

Позднейшее примечание: Из личной переписки

Melamori: Не читал «Цветы для Элджернона»?

Крафт: Не читал…

Melamori: Прочитай обязательно!!!

Крафт: Прочитал. Класс!!!

Melamori: Интересно, а Врочек читал? То есть ясно, что читал, но «до» написания «Урота» или «после»?

Крафт: М-да, сложно сказать. Но даже если и «до», что это меняет? Не новатор, но приём использован мастерски. Читывал я и раньше рассказы со стилизацией под разговорную речь, но подобного эффекта воздействия что-то не припомню. Всё равно, «Урот» отличный рассказ.

Оценка: 8 из 10

---

Крафт: «Хмурое стекло»

Война и всё связанное с ней всегда интересовали меня – я ж мушщина всё-таки, что бы там Юркин не болтал… А война на планете Земля была и остаётся любимым развлечением мужчин всех времён и народов. Исключения современной исторической науке не известны.

Врочек не только не хочет проходить мимо, он явно тяготеет к этой сфере человеческой деятельности, проявляя, по моему скромному мнению, недюжинные познания в военном деле. Почитателям «мущщинской» прозы предлагается широкий выбор описаний законных, полузаконных и вовсе незаконных способов массового уничтожения себе подобных – от нашей Реальности до Миров меча и магии, от Древнего Рима до далёкого Будущего, от мечей и парусных галеонов до торпед с термоядерными боеголовками и космических крейсеров. Но это только для тех, кто скользит по поверхности, кто читает книги, освоив метод скорочтения по диагонали. Внимательному и вдумчивому Читателю «в нагрузку» достанутся зашитые во вроде бы нехитрых сюжетах сложнейшие психологические этюды, поднимающие из пыльных мешков нашего подсознания вопросы из разряда «вечных». Что есть Любовь? Что такое Добро и Зло, Ложь и Истина? Как определить, кто друг, а кто – враг? Где проходит грань между ними?

«Хмурое стекло» – из этого ряда, хотя рассказ никакой не фантастический, а, скорее, исторический. Просто – Хороший Рассказ.

С первых строк перед нами разворачивается столь любимое кинематографистами живописное батальное полотно эпохи Возрождения. «Смешались в кучу кони, люди…» (с) Но всякая битва когда-нибудь заканчивается. Закончилась и эта. «Тогда считать мы стали раны, товарищей считать…» (с) И глаз ветерана-наёмника начинает слезиться… Возможно – это всего лишь последствия тяжёлой контузии…

Война это грязь, кровь и смерть…

Melamori: Читатели нашего совместного труда уже поняли, что я неравнодушна к этому, по сути, мужскому сборнику. Возможно, кому-то даже покажется, что подозрения нашего волшебного ткроля Эски про наличие у меня бороды и прочих атрибутов мужчины средних лет, имеют под собой какое-то реальные основание. Тем не менее, это не так. Не сказала бы, что этот рассказ тронул меня так же глубоко, как предложенная мной тройка победителей. Женщинам тяжело понять желание мужчин уничтожать друг дружку массой способов и умирать геройской смертью. Мужчины растят в себе это желание с младых ногтей, гордятся им, бессмысленным и пустым, по своей сути. Потому могу только присоединиться к словам герцогини Анжелики Орсини.

Цитата:

Матерям плевать на то, кем могут стать их сыновья – полководцами, герцогами, наемниками... не отворачивай глаз, лейтенант! Нам – плевать. Потому что не свое будущее мы в вас любим – мы любим вас. Глупых, тщеславных мальчишек, хвастливых и наивных... Вас самих, какие вы есть. Вы украли наши сердца, жестокие мальчишки... Мальчишки, которые никогда не вырастут. Я помню, Якоб, как Тони плакал над задохнувшимся щенком. Помню тепло, когда он прижимался к моим коленям. Помню, какие у него были глаза, когда он улыбался и когда злился. Я – помню. Этого достаточно. Иди, Якоб, и отдай свои утешения тому, кому они нужнее... Иди к Джиро. А мы с твоей матерью поплачем. Вы украли наши сердца, жестокие мальчишки... Вы украли наши сердца...

...Я поклонился тогда. Поклонился и – вышел прочь.

Оценка: 8 из 10

---

Melamori: «Ледяное пламя»

Хороший рассказ. Тяжелый, угнетающий, он имеет свою изюминку, душистый листик перечной мяты, затерянный в ледяных осколках терпкого коктейля из правды, необходимости и безысходности. Автор заставляет читателя перекатывать простые слова на языке, в горле, в груди. И мурашки забегают за воротник, проносятся табунами по спине, и под диафрагмой рождается то ли плач, то ли сочувствие, то ли сожаление.

Долг. Честь. На какой бы стороне ты не держался за оружие, чьи бы интересы не защищал. Долг. Честь. Только это должно иметь значение. Герои на войне нежелательны и не нужны. Война – работа, а герои – бесславные дурачки, проползающие по снегу километры, теряющие обмороженные конечности, не помнящие причин, знающие только обязанности. И кто скажет, что это не герой, если ему суждено было стать под знамена немецкой армии? Понятия черного и белого так легко спутать в реальной жизни, особенно, если до этого жил только серым, и только этот цвет имеет значение. Долг. Честь. Холодные слова. Ледяное пламя.

Крафт: Ну, не знаю. Среди трёх рассказов сборника, посвящённых перемещению сознания человека через время и пространство в тело другого, мне больше пришлись по душе два других – «Три мёртвых бога» и «Доспехи». Особенно – последний.

Но и «Ледяное пламя» запомнилось – иллюстрация на вечную тему «Ненавидели друг друга, как родные братья и любили друг друга, как злейшие враги».

Цитата:

Есть слова проще и честнее. «Еда», «осень», «дом», «костер». Они теплые. А еще есть слова прохладные, слова холодные, а иногда – обжигающе ледяные, словно ружейный металл на морозе…

Настоящие слова.

Такие, как «честь». Долг. Такие, как «ярость».

Оценка: 7 из 10

---

Крафт: «Книга перемен»

Не то чтобы этот рассказ поражал какими-то необыкновенными художественными достоинствами, но, скажем так, привлёк моё внимание. По формальным признакам можно предположить, что Шимун Врочек, размахнулся и готовил его к участию сразу не менее чем в трёх сетевых конкурсах. Вот только закрадывается у меня подозрение, что в результате он не поучаствовал ни в одном – есть у автора такой пунктик: рассказы на конкурсы пишет, но не выкладывает, считая их сыроватыми. Иными словами – банально не хватило времени.

В любом случае, все желающие могут сделать свой вывод, сравнив «Книгу перемен» с рассказом «Мышки-кошки» Олега Дивова, занявшим на одном из тех конкурсов третье место. По моему субъективному мнению «Книга перемен» – если не «впереди», то вполне «на уровне».

Считается, что успех произведения в целом во многом определяется финалом. И здесь Врочеку удалось меня удивить.

Как и в «Уроте», перед нами вновь стилизация под манеру разговорной речи главного героя. В этот раз – монолог грубоватого сержанта-ветерана каких-то там элитных космических войск. Откровенные байки и настоящие легенды всегда являются непременным атрибутом разговорного фольклора в среде людей, чья жизнь часто висит на волоске. Им-то и посвящена львиная доля рассказа. А когда становится совершенно непонятно, к чему, собственно, всё это наворочено, наступает развязка, принимающая неожиданно глобальные, даже по космическим меркам, масштабы.

Melamori: Практически все, что можно было сказать об этом рассказе, уже сказано. Конец действительно может удивить, и сам рассказ является практически идеальным представителем своего литературного формата. Небольшой, он как всегда является квинтэссенцией своей идеи, мастерски перенесенной на бумагу Шимуном Врочеком.

Цитата:

Вот, помню, был у нас случай. Служил в третьей роте сержант один. Прозвали его – Жабенций, потому как душа у сержанта была добрая... Какая связь? Просто с лицом повезло меньше. «Напалм – 300Б», знаешь ли... Знаешь? Ага, вы тоже на Бете Водолея были... Высаживались?! Это мы, пехота, – высаживались, а вы... э-э... извини, в гости ходили. Мы по колено в горящем напалме... Так вот, спросил Жабенций перед рейдом на Сигму Скорпиона: зачем я живу на свете, Господи?! У машины, представь себе, спросил. Машина щелкнула, тренькнула... И на тебе – ответ. «Никто и не знал, что он человек». Ни фига себе! Ты чего-нибудь понял? А вот я – понял.

Оценка: 9 из 10

---

Крафт: Резюмируя, следует отметить, что в целом, общий уровень сборника достаточно ровный, проходных рассказов почти нет. Из разряда «почти» назову только «Хозяина медной горы», который показался мне несколько простоватым, каким-то легковесным, детским, а описанный конфликт и его разрешение – надуманными. Есть одна, но серьёзная претензия и к тщательно прописанному «Мирмиллону» – финал его откровенно и легко читался. А вот если бы зрители показали другой жест, сюжет обострился бы многократно, превратив размеренное повествование в очередной психологический этюд с проблемой Выбора. Такой вариант целиком и полностью соответствовал бы одной из главных отличительных черт прозы Врочека – её глубокому психологизму, о котором свидетельствует хотя бы результат воздействия прочитанного на мою коллегу. Несомненно, автор тонко чувствующая личность. Он отлично разбирается в человеческой психологии вообще, и особенно, – что редкость, – в женской психологии…

Что же касается моего личного «топ-три», представленного здесь – он во многом условен. Даже учитывая отзывы на тройку лидеров от Melamori, слишком много хороших рассказов осталось бы «за бортом» рецензии. Поэтому я изначально слукавил, представляя даже не столько наиболее понравившиеся мне произведения (в силу личных пристрастий, обзор получился бы слишком однобоким), сколько попытался дать общую перспективу, показав тем самым широкий диапазон творческого потенциала и возможностей Врочека. А вообще-то, нужно было рассказывать чуть ли не о каждом втором рассказе сборника, и я хочу хотя бы назвать те, на которые (кроме всех упомянутых выше) настоятельно рекомендую обратить Ваше внимание. В первую очередь это «Сержанту никто не звонит» и «Необходимая жестокость». Запомнились и оставили очень хорошее впечатление «Хомяки месяца», «Рыцарь в бинтах», «Крик единорога», даже «Плохой Иуда» и «Вудун». Судя по отзывам, многим читателям удачной стилизацией под прозу Довлатова понравилась «Сара», а вот я – не в восторге.

Великолепное созвездие сюжетов. Сколь многие авторы дорого отдали хотя бы за парочку из них. Ведь почти каждый рассказ можно развернуть в полновесную повесть, или даже роман. Кто-то скажет – разбазаривание. И, кажется, что как только автор перейдёт к крупной форме, то…

Но не всё здесь так просто. Если рассказы – несомненный конёк автора, то уже написанная и изданная «Армадой» первая книга обещанной трилогии «Дикий талант» (в соавторстве с В. Обединым) вызывает определённые вопросы. А вот первая часть «Войны-56», доступная на интернет-ресурсе «Самиздат», наоборот, обнадёживает.

Зная потенциал автора, на таком фоне меня очень заинтересовало известие, что Шимун Врочек был приглашён к участию в межавторском проекте Дмитрия Глуховского «Вселенная "Метро 2033"» и сейчас работает над романом «Метро-2033: Питер».

Что-то из этого выйдет? Поживём – увидим.

Оценка: 9

Накипело. И вот что у меня есть сказать по поводу творчества г-на Бушкова А.А.

Все его книги, попадавшие мне в руки, я читал с определённым интересом, это факт (кого интересуют конкретные наименования – обращайтесь, поделюсь мнением). Несомненно, и талант у автора есть, и огромная эрудиция в самых разных областях знаний, но вот так запросто разбрасываться определениями типа «Мастер» я бы поостерегся. Потому что Бушков – всего лишь ремесленник, всецело посвящающий свои труды выбиванию бабла из пипла, иногда – разного рода литературным экспериментам, в своё удовольствие. Но тоже – только ради денег.

Начинал Сан Саныч ещё в о-очень советские времена, когда редакторы были не чета нынешним и может поэтому (или в том числе поэтому) его тогдашние НФ-повести и рассказы достаточно высоко оцениваются специалистами. А потом пришёл рынок «и тут такое началось». Ну, вы сами знаете. В результате уже первые романы Свароговского цикла содержали огромное количество «блох», нестыковок и фактических ошибок – я их насчитал больше трёх десятков. Многие помню до сих пор (пишу по памяти, можете проверять):

Чтобы быть в немедленной готовности к отражению следующей попытки перетащить его в прошлое, Сварог взводит затвор пистолета, но ставит его на предохранитель «…а то бывали случаи, когда табельный «Макар» самопроизвольно стрелял, находясь в кобуре» (за абсолютную точность цитаты не ручаюсь). В этом случае действия ГГ совершенно бессмысленны, так как пистолет ПМ автоматически снимается с боевого взвода при постановке на предохранитель. Зачем тогда спрашивается огород городить? Снял бы сразу с боевого взвода, но на предохранитель не ставил и стрелял самовзводом (напомню, что ГГ – аж майор ВДВ и с а-а-агроменным боевым опытом, поэтому такие нюансы должен знать обязательно).

Колдун отлил для ГГ пулю из золота, но в сцене стрельбы по доисторическому полководцу, Бушков пишет, тщательно смакуя детали происходящих при этом процессов: «Нажал курок…» бла-бла-бла… «боёк наколол капсюль… и стремительно расширяющийся столбик пороховых газов начал толкать кусочек свинца в медной оболочке» (кроме выделенного за точность опять не ручаюсь).

До Талара у ГГ нет усов, но они появляются после переноса, когда Сварог разглядывает себя в зеркале.

У ГГ какие-то там постоянные проблемы с уровнем раздетости при переносе в другой мир – то он абсолютно голый, то с нательным крестиком, то без оного – честно говоря, нюансы точно не помню.

Приметная скала, у которой галеры речных амазонок выходили в мир Талара, похожа то на вопросительный, то на восклицательный знак – лично я с трудом представляю себе и первое и второе.

Сварог приложил огромные усилия, чтобы вернуться с поверхности Талара на острова к ларам. Собственно, это и было основной целью его квеста на протяжении почти всей первой книги. В результате ГГ прошёл через множество передряг и приключений, но наверх попал только после героической ужасно-кровавой финальной битвы, начиная которую Сварог существенно ослабил силы противника, используя джинна. А на фига это всё ему надо было, если примерно с середины книги у него постоянно был с собой старинный сосуд, содержавший джинна-на-три-желания, каковые и были ГГ бессмысленно растрачены, хотя и одного из них хватило бы, чтобы мгновенно перенестись домой.

В Хелльстаде должны выходить из строя любые электронные приборы. Но после того, как Странная компания пересекла его территорию, у них этого не произошло и то ли компьютер ГГ, то ли электронная отмычка (а может даже и то и другое) каким-то чудом продолжают работать.

А зачем им вообще электронная отмычка, если у них есть человек, с магическими способностями, позволяющими открывать любые замки?

При поездке на скоростной платформе по Хелльстаду Странная компания проезжает над большой рекой и ГГ прикидывает, что судя по размеру, это Ител. Но тот, судя по карте, в Хелльстаде не протекает.

В Глоссарии сообщается, что по сравнению с Землёй на Таларе как-то повернуты стороны света и называются они по другому. Но указывая направления по ходу повествования, автор постоянно забывает произвести этот поворот, а периодически вообще сбивается на земные названия.

Когда тётка Чари принимает под своё командование пароход, просто вянут уши – для старой морской волчицы пиратша допускает слишком много грубых ошибок в терминологии. Особенно запомнилось, что ют у неё на носу, а бак на корме.

и т. д., и т. п. – желающим уточнить и продолжить предлагаю работать с текстами самостоятельно.

Гы-гы. Это я ему тогда письмо писал :) Помню как сейчас:

«Дорогой Уважаемый Александр Александрович! Являясь ярым поклонником Вашего таланта творчества, с огромным удовольствием прочёл романы «Рыцарь из ниоткуда» и «Летающие острова». К сожалению впечатление от прочтения было несколько подпорчено… вы, наверное, почему-то… привожу список, как указано ниже... надеюсь в следующем издании… с огромным нетерпением жду продолжения… Желаю дальнейших творческих успехов…»

Так и не решился отправить – кто я такой и кто великий писатель Бушков. Э-эх, уже почти пятнадцать лет прошло, а ведь черновик до сих пор где-то в бумагах валяется. Впрочем, даже если бы я всё это отправил, очень сомневаюсь, что г-н Бушков стал бы что-нибудь исправлять.

Потому что начались новые времена. Теперь можно было без зазрения совести отдавать «Азбуке» очень сырой, не прошедший вычитку и редакцию текст, а та его издавала и неоднократно переиздавала, ничуть не озаботясь правкой. А стране уже нужны были новые герои и Бушков пошёл штамповать боевики Шантарских циклов («Пираньи», «Воры», «Бешеные», «Волки» и прочие «Волчьи стаи»), со страниц которых полезли отморозки в погонах и без, размахивающие пистолетами.

Кстати об огнестрельном оружии. Сан Саныч обожает его. По слухам он даже поплатился за свою любовь – отсидел срок за незаконное хранение. Не знаю, было или не было, но Бушков явно гордился своими познаниями в этой области, ибо во многих произведениях к месту и не месту с тупой уверенностью профана вкладывал в уста своих персонажей заявления типа «Вальтер ППК» – лучший пистолет всех времён и народов». При этом могу смело утверждать, что познания Бушкова в этой области были ниже плинтуса, пример – см. выше. Правда, такое положение вещей несколько изменилось в последнее время — после поездки в Чечню с группой спецназа ФСБ. По крайней мере, в «Четвёртом тосте» грубых ошибок в части касающейся огнестрельного оружия мною выявлено не было. А что касается тактики действий подразделений специального назначения, то тут я сам не очень – пусть откомментирует тот, кто разбирается.

Но вернёмся к фантастическим произведениям Бушкова. В конце 90-х начался рост продаж отечественной фантастики и Сан Саныч немедленно отреагировал на это событие, вспомнив, что он когда-то начинал именно в этом жанре. Сначала автор просто тупо заколачивал бабки («Нечаянный король», «Железные паруса», «По ту сторону льда»), хотя какое-то качество текста всё ещё сохранялось. Прокатило. И поэтому дальше вместо ожидаемого продолжения Таларского цикла начались хотя и читаемые, но всё более неудобоваримые похождения Сварога в каких-то совершенно посторонних мирах («Чужие берега», «Чужие паруса», «Чужие зеркала»). Каждый цикл в предисловии предварялся глубокомысленными заявлениями автора о необходимости такого шага – типа, для лучшего раскрытия глубокого внутреннего мира ГГ и других положительных качеств его личности.

Апофеозом процесса спуска под плинтус Свароговской серии стал цикл о Короне. Три «рóмана» за год («Пленник Короны», «Враг Короны», «Спаситель Короны») – классный навар, ведь цена за них была полновесной! Но что это были за книги: газетная бумага, крупный шрифт… Ну, и это вы тоже знаете. О внутреннем их содержании я вообще молчу. Или автор явно презирает своего читателя и откровенно издевался над ним, или написано это было в сильно измененном состоянии сознания (в одном из своих интервью Бушков не стесняясь сообщил, что не может написать страницы текста без рюмки коньяку). Фанаты Сварога были в шоке, а пипл хавал (судя по отзывам – многим это блюдо оказалось по вкусу).

Итак, Сан Саныч полностью превратился в ремесленника, без зазрения совести отдав свой талант на откуп рынку, совершенно не комплексуя от этого и оставаясь вполне довольным жизнью. Периодически он издаёт какую-нибудь книжку, написанную более-менее хорошо (на интересующую его в данный конкретный момент тему, как правило – первую книгу новой серии, например, «Д´Артаньян – гвардеец кардинала»), а в остальное время крапает бесконечные продолжения (для бабла).

Бушков – ремесленник откровенный, он даже не сильно скрывает это. То ли в предисловии, то ли в послесловии к «Сибирской жути» (не помню уже №), написанной уже не в соавторстве с Юрием (Юлием?) Буровским (?), а самим этим Юлием-Юрием, прямо говорится что-то типа «Мой друг и соавтор Бушков рассказал мне, как любой человек может написать бестселлер. Я воспользовался его любезным советом и выношу свой труд на ваше рассмотрение» (с) (за точность… см. выше).

Кроме того, аффтара кагбэ подозревают в плагиате. Господа Фоменко и Носовский сильно обижались, что значительная часть фактов их теории, популярной в широких кругах ограниченных людей, перекочевала в первую «Россию, которой не было» под видом откровений самого Сан Саныча и безо всяких ссылок на первоисточники(1).

Отдельный вопрос, как бы это помягче выразиться, о неоднозначности, сложности и многогранности некоторых сторон богатого внутреннего мира автора. О чём это я? Все постперестроечные художественные (можно так сказать, чтобы отличать от публицистики?) произведения Бушкова под завязку набиты сценами совокуплений, разными по степени извращённости, добровольности и количеству участников. В некоторых книгах натуралистичность описаний соитий доходит до уровня 18+. Психиатрам давно известно, что произведениях писателей отражаются их скрытые комплексы и желания, но кажется, что Сан Саныч ими просто бравирует.

Резюме: Читать фантастические и приключенческие романы Бушкова можно, плашка при этом варьируется от «транзитом в отстойник» до «середняк». Книги Свароговской серии о похождениях на Короне – «УГ», зато первые две – железный «середняк». Если бы можно было выковырять из них всех «блох», подправить, постричь, причесать – получилось бы «хорошее чтиво». Представляют определённый интерес исторические изыскания Бушкова, ужасы, мистика.

Фанаты, пятнадцать лет ожидающие продолжения истории про крохотных подводников, Багряную Звезду, молодую императрицу и пр., могут ждать ещё очень долго. А если и дождутся, то вряд ли получат хоть какое-то удовольствие от чтения. Потому что Бушкову тот мир больше не интересен – и ГГ всё дальше и дальше уходит от него в поисках бабла для своего аффтара. А если рынок (например, падающие тиражи) и заставит Сан Саныча написать окончание серии, вернув ГГ на Талар, то читать это будет невозможно, потому что сделано это будет исключительно для бабла – перед нами предстанут лишь конспективные наброски событий, завершающие основные сюжетные линии, сплошь перемежающиеся сценами половых актов, но при этом растянутые не менее, чем на две книги. И ведь всё равно купят – пипл схавает.

Очень хочется ошибиться в своём предсказании :( (2)

Позднейшие примечания:

(1) Возвращаясь к вопросу о плагиате. Как это можно назвать? Две цитаты: из "Д'Артаньян — гвардеец кардинала" Бушкова и из "Приключений Гекльберри Финна" Марка Твена. Сравните:

"...-- Куда уж правильней, -- сказал Планше, ободренный поддержкой. -- Вот подойдет к тебе, дубина, англичанин и скажет: "Уэлкам, сэр!" И что ты ему ответишь?

-- Ага, -- поддержал Эсташ. -- А подойдет к тебе московит и скажет: "Zdrav budi, bojarin". Что ты подумаешь?

-- Да ничего я не отвечу и ничего не подумаю, -- решительно заявил Любен. -- Возьму да и тресну по башке и твоего англичанина, и твоего московита -- конечно, если это не дворяне. Позволю я простонародью так меня ругать!

-- Да что ты, это не ругань! -- сказал Планше. -- Англичанин тебе говорит: "Добро пожаловать, сударь!"

Эсташ сказал:

-- А московит говорит: "Позвольте, сударь, пожелать вам доброго здоровья!"

-- А вы не врете?

-- И не думаем!

Так почему же они не говорят по-человечески? -- удивился Эсташ.

-- Они и говорят. Только по-английски.

-- И по-московитски.

-- Смеетесь вы надо мной, что ли? -- возмутился Любен. -- Чушь какая-то. Почему они не говорят по-человечески?

-- Слушай, Любен, -- вкрадчиво сказал Планше. -- Кошка умеет говорить по-французски?

-- Нет, не умеет.

-- А корова?

-- И корова не умеет.

-- А кошка говорит по-коровьему или корова по-кошачьему?

-- Да нет.

-- Это уж так само собой полагается, что они говорят по- разному, верно ведь?

-- Конечно, верно.

-- И само собой так полагается, чтобы кошка и корова говорили не по-нашему?

-- Ну еще бы, конечно!

-- Так почему же и англичанину с московитом нельзя говорить по-другому, не так, как мы говорим? Вот ты мне что скажи, Любен!

-- А кошка разве человек?! -- торжествующе воскликнул Любен.

-- Нет, -- признал Планше.

-- Так зачем же кошке говорить по-человечески? А корова разве человек? Или она кошка?

-- Конечно, нет, она корова...

-- Так зачем же ей говорить по-человечески или по-кошачьи? А англичанин -- человек?

-- Человек.

-- А московит -- человек?

-- Человек.

-- А англичанин -- христианин?

-- Христианин, хоть и еретик, -- пожал плечами Планше.

-- А московит -- христианин?

-- Христианин, хоть и молится не по-нашему, -- сказал Эсташ.

-- Ну вот видите! -- воскликнул Любен с видом явного и несомненного превосходства. -- Что вы мне морочите голову коровами и кошками? Я еще понимаю, когда турки говорят не по-нашему -- так на то они и нехристи чертовы! Им так и положено говорить по- басурмански! Но отчего же ваши англичане с московитами, христиане, cnbnpr не по-французски, как добрым христианам положено? Вот что вы мне объясните! Что молчите и в башке чешете? А нечем вам крыть, только и всего!"

А это – из Марка Твена.

"... — Не знаю отчего, только это так. Я в книжке читал про ихнюю тарабарщину. А вот если подойдет к тебе человек и спросит: "Парле ву франсе?" — ты что подумаешь?

— Ничего не подумаю, возьму да и тресну его по башке, — то есть если это не белый. Позволю я негру так меня ругать!

— Да что ты, это не ругань. Это просто значит: "Говорите ли вы по-французски? "

— Так почему же он не спросит по-человечески?

— Он так и спрашивает. Только по-французски.

— Смеешься ты, что ли? Я и слушать тебя больше не хочу. Чушь какая-то!

— Слушай, Джим, а кошка умеет говорить по-нашему?

— Нет, не умеет.

— А корова?

— И корова не умеет.

— А кошка говорит по-коровьему или корова по-кошачьему?

— Нет, не говорят.

— Это уж само собой так полагается, что они говорят поразному, верно ведь?

— Конечно, верно.

— И, само собой, так полагается, чтобы кошка и корова говорили не по-нашему?

— Ну еще бы, конечно.

— Так почему же и французу нельзя говорить по-другому, не так, как мы говорим? Вот ты мне что скажи!

— А кошка разве человек?

— Нет, Джим.

— Так зачем же кошке говорить по-человечески? А корова разве человек? Или она кошка?

— Конечно, ни то, ни другое.

— Так зачем же ей говорить по-человечески или по-кошачьи? А француз человек или нет?

— Человек.

— Ну вот видишь! Так почему же, черт возьми, он не говорит по-человечески? Вот ты что мне скажи!

Тут я понял, что нечего попусту толковать с негром — все равно его ничему путному не выучишь. Взял да и плюнул."

Источник: комментарий Рыжей вредины с сайта "На берегах Шантары"

(2) я свое мнение выразил достаточно однозначно и за прошедшее время (с учётом информации полученной из сети) моя уверенность только укрепилась. Сварог Бушкову дольше не интересен.

Ах, сколько разбросано по его книгам намёков и прямых обещаний "...но об этом в следующей книге"... Сколько народу ждёт этих продолжений? Море. Но напрасно. Даже с учётом потрясающей работоспособности, Сан Санычу на всё катастрофически не хватает времени. Да и желания. Дело в том, что автор — личность увлекающаяся. Закончив какую-то тему он сразу начинает другую. К старой его может заставить вернуться только издатель (по многочисленным просьбам читателей). Но что может быть хуже, чем работа, сделанная из-под палки?

Бушкова заставили написать продолжение Сварога – получилась "Корона". Ужас!!! Но это, скорее всего, действительно его работа. Лингвистический анализ с вероятностью 98 и какие-то там доли процента показывает, что написано это скорее всего именно Бушковым. Так что имеющие широкое хождение подозрения в использовании труда "литературных негров" при написании Димерейского цикла, а особенно – "Короны", вероятно, беспочвенны:

"Пленник Короны" 71%

"Враг Короны" 67%

"Спаситель Короны" 69%

Считается, что сходство профилей ниже 65 процентов уже ни о чём не говорит, но сходства большего, чем с самим Бушковым нет. Возможно, Сан Саныч сначала писал костыль, рыбу, а потом правил то, что получилось.

Например, Веров и Минаков, которые вроде бы старались копировать стиль АБС в "Операции "Вирус" и целые куски работ братьев вставляли, анализатор обмануть не смогли:

сходство со Стругацкими всего 57% и получилось больше на того же Бушкова похоже (71%)

А, возвращаясь к циклу "Серый ферзь", полазил я там по форуму "На берегах Шантары". Вопрос "...про следующего Сварога" там не задают, наверное, только в теме FAQ. Очевидно, Сан Саныч всё-таки "проникся" и внял мольбам. По теме "Вопрос-ответ Бушкову" видно, что книга уже написана и сдана в печать. Первоначально издание планировалось на зиму 2009 года, потом на весну 2010-го, но сроки опять сдвигаются — кризис. Будем ждать...

Не исключено, автор попытается сделать более-менее приличное чтиво. Но лично я в феерическом успехе предприятия сомневаюсь. Хорошо, если более-менее оперативно узнаем, чем там всё закончится...

Цитата: «От идеи "покупать книги по сериям" жизнь меня долго отучала. И почти преуспела. Почти – потому что мы с ней остановились на стадии "о, в этой серии была интересная книжка, надо посмотреть повнимательнее!".

И серия "Другая сторона", кажется, держит рекорд по соотношению купленных книг и встреченных» (из ЖЖ Молчаливый Глюк)

Наши мнения с Молчаливым Глюком относительно серии «Другая сторона» в целом совпадают… (Может лучше сказать «совпадали»? Нет, всё-таки оставлю пока настоящее время).

Как сказала Мисс Марпл относительно другой книги из этой же серии:

«Эта книга привлекает сразу же: прекрасное издание, изысканное оформление, замечательная обложка. Как часто бывает, внутренним голосом чувствуешь: надо брать. И не ошибаешься!..»

Что же, Мисс Марпл с «Перекрёстком» Кублицкой-Лифанова и её внутренним голосом повезло больше чем мне.

Приступив к чтению, я споткнулся взглядом уже на первых строчках:

«Пушистый полосатый зверек сидел на гребне белой перевернутой шлюпки и во все глаза смотрел на застывших неподалеку солдатиков…»

Ещё через несколько строк: «Зверь мигом пробежал по гребню и начал жадно кусать, показывая свои белоснежные зубки».

Никогда не слышал ни о каких гребнях в конструкции шлюпок. Хмыкнув, я потянулся за листком и начал записывать. Когда пометками были исписаны уже два листа, я стал помечать только особо выдающиеся пёрлы.

Нужен ли профессионализм при развешивании ягод?

Вам известно такое выражение, как «развесистая клюква»?

Напомню: «Часто под развесистой клюквой понимают что-то сделанное халтурно, с использованием самых пошлых клише. С другой стороны, так называют нелепые россказни, откровенное враньё. Как обнаруживается в толковом словаре Ушакова, выражение "развесистая клюква" пошло от описания России неким французским писателем, где он утверждал, что сидел "под тенью величественной клюквы" <…> А что, собственно говоря, не так с клюквой? Дело в том, что клюква — это болотное растение, стелющийся кустарник, в тени которого могут отдыхать разве что насекомые, пресмыкающиеся или мелкие млекопитающие» ( http://www.gramma.ru/RUS/?id=14.2 )

Разворачивающаяся в первой главе (эпизоде) романа картина вполне соответствует этому определению, но с поправкой на реалии Германии образца весны 1945 года. Молодой талантливый автор с упоением рисует сусально-карамельную картинку своего видения быта и нравов небольшого немецкого городка, над которым дамокловым мечом нависла страшная угроза уничтожения наступающими азиатскими ордами беспощадных русских захватчиков.

Цитата: «…и пошли в казармы по залитой солнцем улочке маленького городка Раушен, что стоит на самом берегу Балтийского моря. <…> В аккуратненьком светлом городке с кривыми и волнистыми улочками было много частных гостиниц и ресторанчиков. Домики с высокими черепичными крышами, флюгерами, колоколенками и узкими дымоходами стояли тут дружно и тесно, а вокруг шумел сосновый бор, полоски которого в виде парков входили в город, и лесные тропки превращались в аллеи. Самой сказочной постройкой в Раушене была водонапорная башня с часами. Большая, светло-серая, со скругленными углами, она казалась вылепленной из пластилина. Южная ее сторона была обвита рваной мантией плюща, его жухлая коричневая сеть аккуратно опутывала часы своими кривыми ниточками.

Война обходила Раушен. Его никогда не бомбили. Даже сейчас, когда противник подходил к Германии вплотную, люди так же неспешно гуляли по аллеям, читали газеты и даже танцевали, вынося в садики заводные граммофоны или играя на аккордеонах. Судьба распорядилась так, что даже солдаты здесь оказались не настоящие, а совсем еще мальчики – подростки в великоватой им, но ухоженной и чистенькой форме» и т. д., и т. п., в том же духе.

Особо хотелось бы отметить «волнистые улочки» (это как?), «колоколенки» (почему множественное число? Их так много в среднестатистическом немецком городке?) и «заводные граммофоны» (у кого-то есть информация о широком внедрении этих звуковоспризводящих устройств с электрическим или иным приводом? Ну, хоть какие-то упоминания есть?)

Идиллические картинки и умилительное сюсюканье, в которое превращается авторский текст, благодаря избыточному использованию уменьшительно-ласкательных суффиксов, видимо, должны ещё сильнее подчеркнуть весь ужас нависшей угрозы.

При этом героев особенно беспокоит возможность применения противником боевых отравляющих веществ. И ведь вроде Гаагские и Женевские конвенции и соглашения об обычаях и правилах ведения войны запрещают применение газов, и санкции в этом случае будут таковы, что за всю войну на нарушение этого запрета (в широких масштабах) не решилась ни одна из воюющих сторон. Но что этим дикарям конвенция? Несколько раз упоминается об этой угрозе, и наконец ружьё, висящее на стене в первом акте стреляет: русские выкуривают ипритом героических защитников Кенигсберга из подземных помещений фортов. Люди умирают в страшных муках, читатель рыдает, сопереживая и искренне сочувствуя.

То, что в анналах истории никаких упоминаний об этом прискорбном факте нет, автора видимо волнует мало. А мне вот, например, известно, что именно немцы использовали газы против советских партизан, засевших в крымских каменоломнях.

Можно предположить, какой я услышу ответ: это ж фантастика – мой мир, что хочу то и ворочу!

М-да, наворочено там действительно, от души. Особый восторг у меня вызвали (в дополнение к гребню шлюпки и заводным граммофонам) многочисленные ляпы и ошибки, а также детали в стиле той самой «развесистой клюквы» при описании суровых реалий службы в Гитлерюгенде, касающихся Вермахта в целом и организации обороны Кенигсберга в частности.

Все их приводить не вижу смысла, остановлюсь лишь на некоторых:

— детишки постоянно разгуливают по городу в касках и с карабинами;

— немецким солдатам почему-то выдают водку и папиросы, а не шнапс и сигареты;

— батальоном командует фельдфебель;

— соответственно, на фронт их отправляет уже целый лейтенант – большая шишка, судя по тому, что привезли его на легковом автомобиле.

А при описании осажденного Кенигсберга я просто млел.

Цитата: «Миновав ворота первого форта, машины с отрядами гитлерюгенда двинулись по переполненной войсками сырой брусчатой улице. Солдаты бежали, шли строем, стояли в оцеплении, вели взволнованных овчарок и доберманов, сидели на мотоциклах. В городе – затаенная тишина и полный мрак… <…> С разных сторон слышалось гудение автомашин, скрежет танков и лай собак».

Можно я вообще не буду это комментировать? Дальше всё в том же духе – сочинение в стиле «Как российский подросток поколения "Пепси" представляет себе реалии Второй мировой, посмотрев несколько голливудских фильмов, посвящённых этому периоду».

Господи боже мой! Ну почему у них в кадре всегда столько «овчарок и доберманов»? Это же не концлагерь!!! А детишки это запоминают.

Напоследок упомяну ещё несколько особо запомнившихся моментов.

Цитата: «…обоюдоострые штык-ножи длиною с локоть, с продолговатым отверстием на сверкающем лезвии».

Очевидно, в качестве источника информации здесь использовался «Интернет». Причём не текстовое описание, а изображение. Иначе как объяснить, что долы, то есть продольные выемки на клинках мечей и ножей, которые служат для повышения прочности клинка при одновременном снижении его веса (а не для стока крови, как об этом постоянно твердит Перумов), Буркин называет продолговатым отверстием, которое может быть вес оружия и снижает, но о повышении прочности клинка при этом говорить не приходится.

Ещё цитата: «…на площадях торчали бетонные конусы огневых точек <…> (перед входом в форт – А.К) стоял огромный бетонный кокон с крупнокалиберным двуствольным корабельным орудием».

Сакраментальные вопросы:

— что «крупнокалиберное», да ещё и «корабельное» орудие делает у входа в форт на первой линии обороны, хотя по идее должно находиться глубоко в тылу и если не на корабле, то как минимум – на берегу, для борьбы с вражескими кораблями (вот уж кем-кем, а идиотами немецкие военные никогда не были, как бы некоторым этого не хотелось);

— что такое «двуствольное орудие» (есть двуствольные ружья, многоствольные пулемёты и авиационные пушки, а вот двуствольное крупнокалиберное корабельное орудие, да ещё в бетонном коконе, а не в бронированной башне – это явно один из видов таинственного чудо-оружия Гитлера);

— и наконец, в каком учебнике фортификации г-н Буркин-мл. видел конусы и коконы огневых точек и башен?

В целом, не побоюсь этого слова, «глубокие» познания Буркина-младшего в военных вопросах просто поражают.

Со скрежетом зубовным прорвавшись через эпизод 1, я выдохнул с облегчением и продолжил чтение в полной уверенности, что дальше наконец-то этот кошмар закончится и начнётся нормальный текст. Но не тут-то было…

Школьное сочинение на свободную тему

Перед написанием этого своего опуса я почитал тут отзывы на другие произведения автора. Больше всего меня поразил борхус120: «Уровень владения русским языком у Буркина, несомненно, блестящий. Блестящий настолько, что слепит глаза, и кроме красоты фраз ничего не замечаешь… <…> Уж не знаю, почему Буркина сравнивают с Гоголем…» ( http://www.fantlab.ru/work140744 )

Возможно, после написания «Волшебной мясорубки» Буркин-младший совершил грандиозный скачок на пути совершенствования своего литературного таланта, но пока что вопрос «…почему Буркина сравнивают с Гоголем?» – для меня остаётся открытым.

Совершенно школярский стиль и язык. Всё те же уменьшительно-ласкательные суффиксы – текст пестрит «мальчиками», «палочками», «оконцами» и т. п. В одном абзаце больше половины предложений могут начинаться местоимениями «он», «он», «они». Велосипед немецкие подростки почему-то называют «ровер» и т. д.

С переходом героев романа в параллельный мир не прекратились и бесчисленные благоглупости и псевдокрасивости:

«Кругом были глубокие спуски, подъёмы или отвесные скалы… Пару часов брёл лесами и долами…»

«…вышел на край бугра, за которым открывался вид…»

«По неровной песчаной дороге он вошёл в чудесный городок (Езус Мария! – и здесь тоже городок!!!) и увидел, что в нём кипит сельская жизнь».

И наконец, вот как описывается премилый дом, где добрые хозяева приютили изгнанников:

«Внизу было злачное провинциальное заведение с мелкими оконцами, под самым потолком, чуть светящимися из-за плотных штор…»

На этом моё терпение лопнуло и чтение я решительно прекратил.

Понимаю, что это совершенно бессмысленно, но набившую оскомину группу риторических вопросов в адрес автора и издательства я всё-таки обозначу: «Почему?», «Зачем?» и «Доколе?»

Наверное дополнять этот опус – перебор. Но может быть когда-нибудь я совершу подвиг и, дочитав роман до конца, напишу постскриптум, превратив свой отзыв в рецензию. А пока – «ниасилил»…