Номер начинается рассказами классика-аргентинца Хулио Кортасара (1914-1984) в переводе с испанского Павла Грушко. Содержание и атмосферу этих, иногда и вовсе коротких, новелл никак не назовешь обыденными: то в семейный быт нескольких артистических пар время от времени вторгается какая-то обворожительная Сильвия, присутствие которой заметно лишь рассказчику и малым детям («Сильвия»); то герой загромождает собственную комнату картонными коробами – чтобы лучше разглядеть муху, парящую под потолком кверху лапками («Свидетели»)… Но автор считает, что «фантастическое никогда не абсурдно, потому что его внутренние связи подчинены той же строгой логике, что и повседневное…» [b](Полный список рассказов Кортасара в журнале пока неизвестен)
[/b][/i].
Потом – стихи сербского поэта, прозаика и переводчика (в том числе и русской поэзии) Владимира Ягличича (1961) в переводе русского лирика Бахыта Кенжеева, который в кратком вступлении воздает должное «глубинной мощи этих стихов». Например, стихотворение «Телевизор» заканчивается такими строками: «Ты – новый мир, мы о тебе мечтали, / И я тебя, признаться, ненавижу».
«ИЛ» продолжает публикацию романа английского поэта и прозаика Адама Торпа (1956) «Затаив дыхание» в переводе Инны Стам. Героя романа, англичанина и композитора-авангардиста, в канун миллениума карьера заносит в постсоветскую Эстонию. Здесь у него завязывается короткий роман с местной девушкой. Но несколько лет спустя та случайная связь отзовется герою самым серьезным образом. Его любимая законная жена бесплодна, а прелестная эстонка объявляется в Лондоне с шестилетним сыном вундеркиндом. (Окончание в следующем номере.)
«Литературный гид: 1968» приурочен к сорокапятилетней годовщине вторжения в Прагу советских танков (войск «стран Варшавского договора», согласно официальной тогдашней формулировке). И открывают блок мемориальных материалов стихи Ивана Дивиша (1924-1999) под общим заголовком «Из книг поздних лет». Неистовый пафос и беспросветный мрак этих стихов подстать и мученической биографии поэта, о которой дает представление их переводчик и автор короткого вступления — русский «чех» Сергей Магид (1947). Его перу принадлежит и рассказ «Отчет за август», написанный от лица советского танкиста — участника тех событий, которым, совсем не исключено, писатель некогда был. Следом – чешский историк Адам Градилек (1976) с послесловием к чешскому изданию сборника Наталии Горбаневской «Полдень» — о демонстрации на Красной площади 25 августа 1968 года. Адам Градилек рассказывает о злоключениях с публикацией этой книги, автор которой «никогда не ратовала за создание ореола вокруг собственного участия в акции и всегда старалась привлечь максимум внимания к действиям других советских граждан, отважившихся на протест». Перевод Нины Фальковской. И завершается «Литературный гид» статьей чешского политолога и журналиста Иржи Юста (1983) «Слово предоставляется свидетелям», пытающегося развенчать миф о равнодушии по отношению к трагедии Пражской весны, во всяком случае, всеобщем.
Рубрика «Обратная перспектива». Повесть известного французского писателя Пьера Мак-Орлана (1882 – 1970) «Зверь торжествующий». Вот что пишет во вступлении к публикации переводчик повести Дмитрий Савосин: «Зверь торжествующий» — поразительно (а подчас подозрительно) напоминающий оруэлловскую притчу о восстании животных на сельской ферме, — написан за четверть века до нее, в 1919-м». Повесть может привести на память и чапековскую «Войну с саламандрами», и «Собачье сердце». Политическая антиутопия.
В разделе «Статьи, эссе» поэт и художник Сергей Слепухин (1961) самым скрупулезным образом отыскивает отголоски «Танца смерти» — традиционного мотива средневекового изобразительного искусства – в прозе Томаса Манна.
А в рубрике «In Memoriam» — к трехсотлетию автора неувядающего шедевра «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», Лоренса Стерна — «ИЛ» публикует одну из его проповедей. Перевод и краткое вступление Ксении Атаровой.
«БиблиофИЛ». Марина Ефимова рассказывает об американском художнике Эндрю Уайете (1917 – 2009), а филолог Вера Полилова знакомит с некоторыми литературными новостями «По материалам зарубежной прессы».
Ксения Букша. Завод «Свобода». Роман (Предисловие Дмитрия Быкова). Возвращение современной прозы — неожиданное и во многом парадоксальное — к жанру «производственного романа» с использованием наработанных в сегодняшней литературе стилистик: история оборонного завода в лицах и ситуациях, в монологах и диалогах; портрет времени (позднесоветского и постсоветского), персонифицирующего саму энергетику этого времени. По строю проживания автором привлекаемого материала (в частности, «работа как одна из немногих отдушин в жизни советского человека») – роман может вызвать отдаленные ассоциации, скажем, с «Территорией» Куваева. Автор предисловия Дмитрий Быков охарактеризовал жанр романа Букши как «триллер, любовный роман, социальная драма». Можно и так. И пусть определение «триллер» кажется здесь немного притянутым, но тут важна некоторая растерянность маститого профессионала, столкнувшегося с ярким и не укладывающимся ни в какие рамки текстом; такую же растерянность испытал и составитель этого анонса: как могла молодая барышня написать подобный текст? Откуда она все это знает?
Григорий Аросев. Неуместный. Повесть. Про человека, жизнь которого уподобляется падению с полураскрытым парашютом, — человека «неуместного», то есть изначально «не имеющего своего места»: русского литовца, родившегося от родителей литовцев, говорящего на литовском как на родном языке, выросшего в России и говорящего на русском тоже как на родном, и потому для постсоветских времен – ни литовца, ни русского; и по той же причине — чужого для собственных родителей, хранящих свою национальную идентичность; чужого в среде русских дипломатических работников; человека в конце концов ставшего «временным израильтянином» и изо всех сил пытающегося стать «постоянным», иными словами, изо всех сил дергающего стропы своего парашюта, чтобы прекратить стремительное падение. Социально-психологическая проза, выстроенная с ориентацией на экзистенциальную проблематику нашей сегодняшней жизни.
Алла Горбунова. Рассказы про Ивана Петровича и стихи. Эпос про «ивана петровича» — социально-психологический, мифологический, культурологический и т. д. – написанный внешне абсурдистской (можно сказать, сюрреалистической) прозой, но с жестко выстроенной внутренней логикой. Цитата: «иван петрович сидел у себя на кафедре истории русской литературы, только кафедра эта находилась в сельскохозяйственном техникуме, а сельскохозяйственный техникум – в здании заброшенного завода на обводном канале. училась там одна неблагополучная молодёжь: наркоманы, алкоголики, больные СПИДом. в техникуме их кормили, выдавали минимальные дозы наркотиков, лечили по возможности и хоронили там же на кладбище на территории завода. и вот пришёл к ивану петровичу студент лыков пересдавать экзамен…»
СТИХИ
Подборки стихотворений Владимира Козлова «Ход в натуру», Хельги Ольшванг «Выше самих себя», Александра Климова-Южина «На звук, на просвет», Шеймуса Хини «Из книги “Human Chain”» в переводе с английского и с примечаниями Марии Галиной.
НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ
Из средневековой немецкой поэзии. Перевод, вступление и примечания Марины Науйокc. «Почему средневековая лирика так трогает нас, не раздражая своей наивностью, прямолинейностью и зачастую неумелой рифмовкой? Вероятно потому, что дает ощущение присутствия при рождении европейской поэзии»; «Предлагаемые читателям «Нового мира» стихотворения выбраны мною из антологии «Deutsche Gedichte» (Insel Verlag, Frankfurt am Main, 2009)».
ОПЫТЫ
Михаил Горелик. Семейный портрет на фоне эпохи. О фильме польского кинорежиссера Марцеля Лозиньского «Тоня и ее дети» и о проблеме, стоящей за ним, — «Общий вектор общественного сознания в России направлен на невротическое вытеснение исторической памяти. Было и прошло. Да и был ли мальчик? А если и был, что о нем помнить? Мемориал, где прошла московская премьера, озабочен сохранением памяти. Документированием эпохи жертв и палачей. Не должно быть забыто, уйти в песок. Помнить слезу ребенка и страдание матери. Коммунистический режим, импортированный из Кремля в Восточную Европу, виновен не только в гибели и страданиях прошедших через тюрьмы и лагеря десятков миллионов людей, в разрушении жизней их оставшихся на свободе родственников, но в растлении народов, в растлении не только палачей, но и жертв, в мистификации памяти. Документирование истории репрессий – благородный и самодостаточный проект: художественная сторона дела опциональна и необязательна. Но фильм Лозиньского далеко выходит за идеологические рамки. …»
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Олег Лекманов. Опыт быстрого чтения. «Стихи о неизвестном солдате» Осипа Мандельштама. «Сложнейшие «Стихи о неизвестном солдате» (1937) – это и камень Грааля, но и камень преткновения для исследователей творчества Мандельштама. Очень многие мандельштамоведы в какой-то момент своей научной биографии решали для себя – «готов!» – и принимались упоенно анализировать самое длинное и самое темное стихотворение поэта. Было сделано множество ценнейших наблюдений, выявлено несколько убедительнейших подтекстов, однако стихотворение в целом продолжает оставаться загадочным и недопонятым».
Вера Зубарева. Ахмадулина в 80-е. Библейский контекст в поэзии Беллы Ахмадулиной 80-х годов. О смысловом наполнении взаимоотношений лирической героини стихов Ахмадулиной с течением времени и датами.
Ирина Сурат. Неправильное слово. Вопрос о Ерёменко. Ирина Сурат, последние два десятилетия формулировавшая свои представления о русской поэзии, ее поэтике и содержании, преимущественно на материале творчества А. Пушкина и О. Мандельштама, размышление свое о литературе продолжает на материале творчества Александра Ерёменко, творчество которого, по ее мнению, является одним из центральных явлений современной поэзии. Почему так? – об этом статья.
Александр Жолковский. Ключи счастья. Про стихотворение Марины Бородицкой «Три ключа» и о мотиве ключа в русской – и не только – поэзии (Бродский, Есенин, Пушкин, Кузмин, «Песнь песней», Сапфо и т. д.), а также о смысловом поле, образованном скрытыми – но скрытыми не слишком — коннотациями этого мотива у Бородицкой.
РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ
Дмитрий Бак, Татьяна Соловьева «Калейдоскопы памяти» — о книге: Странники войны: Воспоминания детей писателей. 1941-1944. Автор-составитель Наталья Громова. М. «Астрель», 2012;
Кирилл Корчагин «Довоенное детство» — о книге: Станислав Львовский. Все ненадолго. Предисловие Полины Барсковой. М., «Новое литературное обозрение», 2012;
Денис Безносов «Ветер в цирке, или Между логикой и абсурдом» — о книге: Василий Бородин. Цирк «Ветер». Книга стихов. М., «Книжное обозрение», «АРГО-РИСК», 2012;
Александр Чанцев «Вареное сердце манекена» — о книге Марина Ахмедова. Шедевр. М., "АСТ", 2013.
Книжная полка Ольги Новиковой. В этом номере десятку детективных книг предлагает прозаик, редактор отдела прозы журнала «Новый мир» Ольга Новикова
Элизабет Джордж. Верь в мою ложь. Перевод с английского Т. Голубевой. М., «ЭКСМО», 2012;
Кристина Ульсон. Золушки. Перевод со шведского Н. Пресс. М., «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2013;
Хеннинг Манкелль. Убийца без лица. Перевод со шведского С. Штерна. М., «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2012;
Вэл Макдермид. Тайные раны. Перевод с английского А. Капанадзе. М., «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2012;
Кейт Аткинсон. Чуть свет, с собакою вдвоем. Перевод с английского А. Грызуновой. СПб., «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2013;
Ю Несбё. Призрак. Перевод с норвежского Е. Лавринайтис. СПб., «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2013;
Пиа Юль. Убийство Халланда. Перевод с датского Н. Киямовой. М., «Астрель: CORPUS», 2012;
Борис Акунин. Черный город. М., «Захаров», 2012;
Татьяна Устинова. Где-то на краю света. М., «ЭКСМО», 2013;
Александра Маринина. Оборванные нити. В 3 томах. М., «ЭКСМО». Том 1, 2012, Том 2, 3, 2013.
Non-fiction c Дмитрием Бавильским. 64. Модель для сборки. Эссе, спровоцированное выходом книги Хулио Кортасара «Письма к издателю» как возможностью поразмышлять и о писателе, и о писательских (не только Кортасара) стратегиях, творческих и имиджевых – «В случае с Хулио Кортасаром два таланта, организационный и, собственно, литературно-художественный (нужно ли говорить, что это два совершенно разных дарования? Разумеется, нужно, особенно теперь, когда литература сплошь состоит из мертворожденных «проектов коммерческой направленности») отчаянно совпадают. Да, Кортасар любит писать до дрожи, до самозабвения, однако, исполнив творческий долг за печатной машинкой… мгновенно превращается в амбициозного и тщеславного человека, алчущего чужого признания». Но дело здесь не только в авторском тщеславии – во-первых, забота писателя о своем образе для читателя это одно из естественных проявлений инстинкта самосохранения творческой личности; ну а во-вторых, письма к издателю в данном случае написаны именно писателем – «Вещество кортасаровской прозы летуче и неуловимо. Но зато попытки каждый раз написать другую книгу позволяют воспринимать «Письма к издателю» как еще один его интеллектуально концентрированный роман, в котором есть все важнейшие составляющие лучших его произведений. «Ты, наверное, схватился за голову, я это вижу отсюда. Это почти для романа о самом Кортасаре, вот тебе персонаж для книги, который в один прекрасный день решает перевести свою книгу на другой язык…». Другое дело, что в отличие от «Игры в классики» или «Книги Мануэля» здесь рассказчик и персонаж совпадают. Ну почти, почти …»
Мария Галина. Фантастика/футорология. Нежить, которая нас выбирает. Или еще раз о «вампирских романах» Виктора Пелевина. Начинает Галина как обозреватель, дающий краткий (но достаточно информативный) очерк того, как именно сегодняшние писатели обходятся с образом вампира, ну а затем — переходит к месту в этом контексте вампира пелевинского и к тому содержанию, которым грузит его автор. «Пелевин как раз и выстроил непротиворечивую концепцию. Непротиворечивую – значит с одной стороны до какой-то степени упрощенную (работает только простое), с другой – закрытую для развития и толкования, иными словами, мертвую. Мелочам (если где-то и прячется Бог в наше время, то только в мелочах) тут места нет – упрощение возможно, только когда мы работаем с общими понятиями, со схемами. А значит – нет места и человечности. Возможно, именно поэтому многие критики-обозреватели и сочли данный пелевинский роман неудачей. Но, повторюсь, Пелевин писал не роман, а беллетризованный трактат. Самое обидное, что трактат ему удался. И если все уже объяснено буквально на пальцах, возражать бессмысленно и двигаться некуда, то нам остается только Очень Сильно Расстроиться, дав тем самым еще немножко полакомиться сами-знаете-кому.»
Библиографические листки. Книги (составитель С. Костырко).
Периодика (составители А. Василевский, П. Крючков).
Номер открывается романом английского поэта и прозаика Адама Торпа (1956) «Затаив дыхание» в переводе Инны Стам. Героя романа, англичанина и композитора-авангардиста, в канун миллениума карьера заносит в постсоветскую Эстонию. Здесь день в день он получает известие, что жена его наконец-то забеременела, а сам влюбляется в местную девушку, официантку и скрипачку-дилетантку. Но, судя по развитию сюжета, несколько лет спустя та случайная связь отзовется герою самым серьезным образом (Продолжение следует).
Потом – фрагменты из книги «Дриблингом через границу. Польско-украинский Евро-2012». В редакционном вступлении сказано: «В 2012 году состоялся 14-й чемпионат Европы по футболу… Финальные матчи проводились… в восьми городах двух стран – Польши и Украины… Когда до начала финальных игр оставалось совсем немного, в Польше вышла книга, которую мы сочли интересной для читателей ИЛ… Потому что под одной обложкой собраны эссе выдающихся польских и украинских писателей, представляющих каждый по одному – своему, родному – городу из числа тех, в которых проходили матчи. Потому что все эти писатели – каждый на свой лад, не ограничиваясь «футбольными» рамками, — талантливо рассказывают о своих городах, своих согражданах, их ментальности и специфических чертах, о быте, нравах, истории, политике…» Итак, поляки — Павел Хюлле (1957) в переводе Елены Губиной, Марек Беньчик (1956) в переводе Ирины Адельгейм, Наташа Гёрке в переводе Дениса Вирена; украинцы – Наталка Сняданко в переводе Завена Баблояна и Сергей Жадан (1974) в переводе Мадины Алексеевой.
В рубрике «Документальная проза» — Адольфо Бьой Касарес (1914 – 1999) «Борхес» (Из дневников) в переводе с испанского Александра Казачкова. Сентенция на сентенции – о Шекспире, Сервантесе, Данте, Бродском и Евтушенко и т. п. Некоторые высказывания классика просятся в личный цитатник: «Важно, не чтобы читатель верил прочитанному, а чтобы он чувствовал, что писатель верит написанному». Или: «По словам Борхеса, его отец говорил, что одно слово в Евангелиях в пользу животных избавило бы их от тысяч лет грубого обращения. Но искать это слово бессмысленно, его там нет».
В рубрике «Статьи, эссе» — «Доджсон из Чешира и Кэрролл из Крайст-чёрч» английского писателя, драматурга и эссеиста Алана Гарнера (лауреат Всемирной премии фэнтези, 2012 // За заслуги перед жанром) (1934). Автор, земляк Льюиса Кэрролла, делится своими догадками об истоках его литературного стиля. Перевод Нины Демуровой. Здесь же – содержательная рецензия Веры Калмыковой «Квест по английской литературе» на книгу В.Л. Гопмана «Золотая пыль: Фантастическое в английском романе: последняя треть XIX-XX вв.».
В разделе «Слагаемые перевода» — «Гранат и соловей», очерк филолога-испаниста Натальи Малиновской, написанный увлеченно и увлекательно. Сравнивая танцы, прикладное искусство, архитектуру, отношение к частной жизни, жилищу и – шире – к месту проживания, автор дает представление об испанском и русском национальных характерах, в которых немало сходства, но еще больше различий. И все это и многое другое, по убеждению Н. Малиновской, следует иметь в виду, переводя литературные произведения с одного языка на другой.
И в заключение – рубрика «БиблиофИЛ»: «Информация к размышлению. Non-fiction c Алексеем Михеевым».
Георгий Давыдов. Аполлон. Плутовской роман. Повествователь в этом романе разбирается с литературной мифологией, возникшей вокруг писателя, который впоследствии стал фигурой культовой, – полубездомного, не способного ужиться с институтами советской власти, постоянно менявшего места работы, эрудита и охальника, автора гениальной повести «Полет на бесе в Ерусалим» — отпечатанной «на пишущей машинке в четырех экземплярах в зимней Москве 1979-го», «два экземпляра были потеряны сразу, один – обнаружен спустя неделю в месте общего пользования для понятного употребления, и только один выжил, хотя и в нимбе винных пятнышек по краям», в принципе, текста малодоступного, но целое поколение молодых горожан говорило фразами из этого сочинения, — охальника, ну и, естественно, радостного и безудержного выпивохи, умершего в самом начале перестройки, когда текст его романа стал всемирно известным, и герою удалось побывать прижизненным классиком русской андерграундной литературы. В романе писателя этого зовут Иван Аполлонов, для друзей – Ванечка.
Сергей Жадан. Продавцы счастья. Повесть. Перевод с украинского Евгении Чуприной. Как бы не слишком замысловатое, отнюдь не «остросюжетное», камерное почти («сугубо бытовое») по материалу повествование, но – с обращением к вечным темам. В частности, речь — о самой энергии жизни в современном человеке: главные герои повести — двое мужчин, приближающихся к «среднему возрасту», два «лузера», если пользоваться нынешним жаргонным определением социально-психологических типов, перебарывающих жизнь, и девочка-подросток со своим жизненным напором, со своей еще не отрефлектированной, но уже обретенной жизненной философией. Возможно, лучшая повесть одного из ведущих украинских прозаиков, появившаяся на русском языке.
Цитата: «И тогда я рассказал ей обо всем этом: и о водоемах, из которых неохота выходить, и о люках, которые непременно закроются, и о сквозняках, которые исчезнут, оставив нас наконец наедине с нашими воспоминаниями и отчаяньем, и об инерции, вызревающей ныне, прямо сейчас, посреди нашей нежности, которой нам никак не избежать, как бы мы ни пытались, как бы несказанно хорошо и спокойно сейчас нам ни было. Ведь ничто не может длиться вечно, особенно наша радость и покой. Наверно, я зря ей все это говорил, вряд ли именно это она хотела от меня услышать. Но мне важно было все это сказать, не держать в себе. И когда она ушла, молчаливая и задумчивая, я даже не нашел в себе сил остановить ее, поскольку понимал, что это будет нечестно после всего, что я ей сказал, после всего, в чем я ей признался. По крайней мере, я ничего от нее не скрываю, думал я, понимая, как ошибаюсь, как потом буду об этом жалеть».
Евгений Шкловский. Чужой. Рассказ. Внешне скупая, жесткая психологическая проза без каких-либо внешних эффектов – бытовая и бытийная ситуация двух людей: двух мужчин, одинокого москвича и безработного узбека-«нелегала», пущенного им в свою квартиру — «просто жизнь», которая сводит два разных мира.
СТИХИ
Подборки стихотворений Виктора Кудрявцева «Под насыпью», Григория Петухова «Пять стихотворений», Кирилла Ковальджи «Стихи в темноте», Вадима Муратханова «Воздух открытого сна».
ФИЛОСОФИЯ. ИСТОРИЯ. ПОЛИТИКА
Сергей Нефедов. Тайна Чингисхана. «Тайной» в данном случае названы сами причины той катастрофы, которая обрушалась на страны Азии и Европы в XIII веке, — нашествия Чингисхана. «Как могло случиться такое? Ведь цивилизованные государства обладали могучими армиями из десятков и сотен тысяч закованных в сталь рыцарей. Их границы охраняли неприступные крепости, а главные города были окружены тройными каменными стенами». И, тем не менее … «Современные историки рассуждают о тактике и стратегии, о мобильности и дисциплине монгольского войска. Но во всем этом не было ничего особенного, ничего, что отличало бы монголов от других кочевых племен. Некоторые специалисты говорят о военных талантах Чингисхана – но монголы продолжали одерживать победы и после смерти Владыки Человечества. В конечном счете, попытки найти объяснение приводят лишь к осознанию присутствия тайны – к осознанию того, что существует какая-то иная причина всесокрушающего нашествия. Для того, чтобы осмыслить причину этой вселенской катастрофы, нам нужно познакомиться с историей кочевников – нужно понять, почему они были столь жестоки, как они научились одерживать победы».
ОПЫТЫ
Василь Махно. Вруби свою музыку громче, если сможешь… Тернополь. Лирико-эссеистская проза поэта Василя Махно, бывшего когда-то жителем Тернополя, затем – Кракова, а ныне обитающего в Нью-Йорке, про музыку своей юности, и не только музыку: «Пройдет каких-то тридцать лет, и эту английскую группу и ее хиты, которые звучали на всех дискотеках, будет помнить только твое поколение. Теперь коллекцию этих песен можешь запаковать в компьютерный файл «My music», чтобы потом слушать их вместе с нью-йоркским дождем. А кто будет помнить твое поколение? И почему этот дождь нью-йоркский? И, собирая сумки перед отъездом в Нью-Йорк, не забыл ли ты чего-то такого, за чем всякий раз возвращаешься и никак не можешь отыскать?» — автор вспоминает про особый, польско-украинско-еврейский Тернополь 30-х годов, уничтоженный в годы Второй мировой войны; про Тернополь поздне-советский, который автор успел застать; про годы перестроечные, когда жизнь опять перевернулась, про тернопольский театр, про его актеров и бутафоров, про духовой оркестр мясокомбината, про РУХ и про друзей, короче – про движение истории, свидетелем и участником которого стало наше поколение.
ДАЛЕКОЕ БЛИЗКОЕ
Рената Гальцева. В строю и вне строя. К 90-летию Фундаментальной библиотеки общественных наук АН СССР и 40-летию Института научной информации по общественным наукам РАН. Воспоминания про ставшую сегодня легендарной библиотеку ИНИОН, которая в семидесятые годы оказалась чем-то вроде — пусть и не слишком широко открытого, но –окна в мир современной мысли – «Задуманный как флагман зарубежной информации для высших инстанций и пропаганды передовой идеологии для рядовых научных и учебных кругов, он, Институт научной информации по общественным наукам АН СССР, представлял собой издательский симбиоз, выпускающий для узкого читательского круга, «Для служебного пользования», политико-философские заблуждения врагов, и на широкие просторы – «краснознаменные сборники», так именовалась у нас информация для второго, учебного эшелона читателей».
Стефан Ляхович. Высота 97,0. Воспоминания о Курской дуге. Журнал продолжает публикацию воспоминаний Стефана Ляховича о войне, начатых в №2, 2013 («Под Сталинградом»). На этот раз – про Курскую дугу («В конце июня в боевых порядках немцев стало заметно оживление. Всю ночь со стороны Змиёвки слышался непрерывный рев немецких танков, движущихся к нашей передовой. Рев был настолько сильный, что казалось, они совсем рядом. Ночью далеко за Панской загоралась ярко светящаяся точка. Как будто на столбе повесили лампочку, и горела она в чистом поле до рассвета, когда замолкал рев моторов. По-видимому, это был маяк для ориентировки танкистам при движении ночью. Создавалось впечатление, что танки сосредотачиваются где-то за Панской. Это подтверждало, что мы находимся на направлении главного удара немцев. Танковые моторы ревели каждую ночь, почти до 5 июля…»).
ПОЛЕМИКА
Андрей Ранчин. Сумерки просвещения. Высшее образование в современной России. «"Сумерки просвещения" – книга под таким названием, сборник статей Василия Розанова, была напечатана «столетье с лишком, не вчера», в предпоследний год XIX века. Ответственность автор возлагал прежде всего на бездумных, но ретивых чиновников-реформаторов. Недавно перечитывая это сочинение, я с печальным чувством убедился: заботы, тяготившие автора, не канули в небытие, опасения опять горячи, страхи – живы, а недомыслие реформаторов от образования – неистребимо. Хотя размышлял Розанов не только в другое время, но и вроде бы об ином. Преимущественно не об университетском, а о гимназическом образовании. Но диагноз совпал. Разве что мгла сейчас стала погуще да потемнее».
РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ
Сергей Шикарев «Бабочка и президент» – о книге: Стивен Кинг. 11/22/63. Роман. Перевод с английского В. А. Вебера. М., «Астрель», 2013;
Людмила Вязмитинова «Такая вот традиция» — о книге: Олег Дозморов. Смотреть на бегемота. М., «Воймега», 2012;
Вл. Новиков «Эстетика орфоэпии» – о книге: М. Л. Каленчук, Л. Л. Касаткин, Р. Ф. Касаткина Большой орфоэпический словарь русского языка. Литературное произношение и ударение начала ХХI века: норма и её варианты. М. АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2012.
Книжная полка Марии Галиной Представлены:
Клодия Хэммонд. Искаженное время. Особенности нашего восприятия времени. Перевод с английского О. Дементьевской. М., «Livebook», 2013;
Оливия Джадсон. Каждой твари – по паре. Секс ради выживания. Перевод с английского Е. Милицкой, научный редактор Е. Наймарк. М., «Альпина нон-фикшн» при поддержке фонда Дмитрия Зимина «Династия», 2012;
Фильм Андрея Тарковского Солярис. Материалы и документы. Составитель и автор вступительной статьи Д. А. Салынский. М., «Астрея», 2012;
Рустам Святославович Кац. История советской Фантастики. СПб, Издательский центр «Гуманитарная Академия», 2013;
Альфред Дёблин. Горы моря и гиганты. Роман. Перевод с немецкого Татьяны Баскаковой. СПб, «Издательство Ивана Лимбаха», 2011;
Чарльз Кинг. Одесса. Величие и смерть города грез. Перевод с английского О. Кириченко. М., «Издательство Ольги Морозовой», 2013;
Анаит Григорян. Из глины и песка. Роман. New York, «Ailuros Publishing», 2012;
Екатерина Шерга. Подземный корабль. Роман. Издательский дом «Ключ-С», М., 2012;
Анна Сапегина. Постмодернистская любовь. Роман. Мужчины провинциального города. Сборник рассказов. СПб, «Свое издательство», М., «Проект Абзац», 2013;
Наталья Бельченко. Зимородок. Стихи. Киев, «Издательский дом Дмитрия Бураго», 2013.
Кинообозрение Натальи Сиривли. Легенда № 17. «Фильм «Легенда № 17» — блокбастер, рассказывающий о восхождении к высотам большого спорта великого советского хоккеиста Валерия Харламова, создал не Михалков-режиссер (постановщик картины – Николай Лебедев), а Михалков-продюсер, точнее — возглавляемая им студия «ТриТэ». Авторы по-своему честны и сразу предупреждают, что будут врать…»
Детское чтение с Павлом Крючковым. Ковалиное перо. О Юрии Ковале, которому в этом году исполнилось бы 75 лет (1938 — 1995) – «Ну, конечно, он – детский писатель. Одни только «Полынные сказки», «Недопесок» да «Вася Куролесов» чего стоят (кто-то очень точно заметил, что приключения Васи Куролесова – первый в русской литературе детектив для детей). Но я тут же вспоминаю, что «Недопеска» страстно любил Арсений Александрович Тарковский, решительно считал эту повесть о сбежавшем со зверофермы песце – гениальной русской прозой. Да и не один, многие «взрослые» писатели еще в старинные времена, когда Коваль был молодым, понимали, что перед ними нечто невероятное. Юрий Домбровский безуспешно попытался пристроить его рассказ в "Новый мир"».
Библиографические листки
Книги (составитель С. Костырко)
Периодика (составители А. Василевский, П. Крючков)
Июньский номер «ИЛ» завершает публикацию журналистского расследования американца Джоби Уоррика (1960) «Тройной агент». Противостояние ЦРУ и «Аль-Каиды», вербовка, жестокие допросы, фанатики-террористы, Овальный кабинет, ущелья Афганистана, Лондон, Амман и проч., словом, полное ощущение, будто смотришь голливудский фильм… Если бы в предуведомлении «От автора» не было сказано, что «курсив в этой книге использован в тех случаях, когда источник информации не ручался за буквальное воспроизведение прямой речи…» А курсива в книге совсем немного! Переводчик (в духе всей публикации) скрывается за инициалами — Н. Н. Финал книги самый драматический: профессионалы-американцы гибнут, запутавшись в собственных расчетах.
Но открывается номер комедией абсурда «Чулок в сто петель» сербского драматурга Александра Поповича (1929 – 1996). Герои пьесы – люди, «испорченные квартирным вопросом» и прочей социалистической спецификой. И неудивительно, что комедия, написанная в 1965 году, впервые была поставлена лишь в 1980-м. Перевод Ларисы Савельевой.
Поэзия представлена лирикой итальянки Антонии Поцци (1912 – 1938), чья первая и по существу единственная книга стихов – «Слова» — была опубликована посмертно в 1939-м году и тотчас замечена Эудженио Монтале и Томасом С. Элиотом. Перевод Петра Епифанова.
В рубрике «Из классики ХХ века» — итальянский писатель Карло Эмилио Гадда (1893 – 1973). Вопреки названию одного из сборников его прозаических миниатюр — «Несовершенные этюды», это, в полном смысле, изящная словесность: живопись, динамика, гротеск и какой-то «черный» комизм. Перевод и вступительная статья Геннадия Федорова.
Следом — в статье «Ангелы и львы» — поэт и филолог Ольга Седакова пишет о недавно переведенной с итальянского «Повести о книге из Муша» Антонии Арслан и парадоксальным образом не соглашается со знаменитым высказыванием, что после Освенцима поэзия невозможна: «Поэзия оказалась не только невозможна, но необходима». Такого рода необходимую поэзию О. Седакова обнаруживает в книге Антонии Арслан.
А писатель Игорь Клех посвящает одновременно познавательное и увлекательное эссе «Золото басен» этому древнему жанру литературы.
Рубрика «Путешествие по книге». Наш соотечественник, нью-йоркский писатель Григорий Рыскин увлеченно рассказывает о книге американца Дэвида Шилдса «Жажда реальности» (Reality Hunger): «Вымирание жанра традиционного романа, искусственность границы между реальным и вымыслом – его idée fixe». Г. Рыскин – решительный сторонник такого подхода, что не мешает ему оставаться объективным. Например, он ссылается на Л. Толстого: «Оказывается, Лев Николаич, которого мы с Шилдсом вяли себе в союзники, то отрицает роман, то – решительно защищает…»
«В устье Гудзона с Алексеем Цветковым». На этот раз пять эссе известного поэта. О том, например, как зарабатывают на жизнь американские писатели. Или — почему у нынешнего поколения американских поэтов стихи И. Бродского, переводные, либо изначально написанные им по-английски, вызывают недоумение.
В рубрике «Писатель путешествует» поэт и переводчик Григорий Стариковский делится впечатлениями от поездки по Швейцарии и Италии.
И, наконец, рубрика «БиблиофИЛ». «Новые книги Нового Света» с писательницей и журналистом Мариной Ефимовой, и «Среди книг» с литературоведом и переводчиком Ольгой Пановой – «Знакомый незнакомец: “прогулки с Шарлем Бодлером”».
облако тэгов
